Весна безумия

27.2

Я спускалась в актовый зал и ругала себя. Лучше бы вообще не ходила к психологу, но тогда бы меня мучила совесть перед Михаилом Захаровичем. Нужно было идти с готовым запросом, а не вываливать правду, что Ковалёв меня пугает своими приставаниями. Да, это отвратительно и дико бесит, когда тебя целуют на глазах у всех и против воли или постоянно тискают, как тряпичную куклу. Но это явно не повод обвинять в домогательствах и насилии. Слишком серьёзное заявление для такого. И без психолога понятно, что нужно пресекать, но как?

И тут я вспомнила Демидова, который учился с нами до девятого класса и терроризировал абсолютно всех девчонок просьбой показать ему сиськи. Он никого не домогался, но этими просьбами измучил всех. Сначала с ним оговаривались, крутили у виска и посылали, а потом просто перестали реагировать. Все, кроме Инги. Если учесть, что Демидов ещё и сидел позади неё, то подобные перепалки стали обычным делом в нашем классе.

— Инга, покажи сиськи.

— А тебя что, мама от груди уже отучила, скучаешь?!

И он сразу затыкался. Но однажды в восьмом классе на уроке алгебры учительница вышла, почему-то её не было в классе тогда, Демидов оттянул у Инги застёжку от бюстгальтера сквозь блузку, отпустил и засмеялся. Инга молча встала, взяла свой рюкзак со всеми учебниками и с размаху врезала по лицу Демидову, тот даже закрыться не успел и свалился под парту. Откуда только столько силы взялось, Инга всегда была хрупкой. И очень грозно добавила:

— Ещё раз тронешь хоть кого-нибудь из девчонок, я в следующий возьму стул!

Демидова, как к бабушке сводили, сиськи одноклассниц ему резко расхотелось смотреть.

И почему я не могла быть такой, как Инга? Я бы не смогла огреть Ковалёва сумкой с учебниками, даже ответить так же дерзко, как Инга, не могла. Поэтому чувствовала себя рядом с Ильёй загнанным в угол зверьком.

В зале оказалось много народу. Гремела зажигательная музыка, и в подобной атмосфере невольно хотелось танцевать. Может, стоило бы остаться. Здесь явно было весело, но мне никак не хотелось пересекаться с Ильёй. Все разделились в кучки по своим классам, и я пыталась найти Ингу, обходила центр зала по кругу, вглядываясь в лица. Заметила девчонок из своего класса, и как раз рядом танцевали и физики. Инга была там.

Но до подруги добраться не успела, прямо передо мной нарисовался Илья. Рядом со мной остановила танец и зависла Галочка, с улыбкой поглядывая на Ковалёва. А мне нужно было привлечь внимание Инги, она танцевала к нам спиной.

Я попыталась обойти Илью, но он преграждал мне путь. Говорить что-либо было бесполезно, музыка орала на полную. Илья наклонился к моему уху:

— Потанцуем?!

И не успела я ему что-либо ответить, взял мою ладонь в свою, а другой рукой обнял за талию. Но мы не двигались, я не собиралась танцевать с ним, просто стояла, как вкопанная из вредности. Мою руку Ковалёв сжимал крепко. Да и музыка была быстрая. Илья вновь наклонился над ухом, заговорил громко:

— Я учёл свои ошибки!

— Тогда отпусти меня! — прокричала я. — Мы стоим тут как дурачки и людям мешаем.

На нас смотрели, видимо, ждали продолжения сериала «Гончарова и Ковалёв». Я снова дёрнула руку, на что Илья лишь ещё шире улыбнулся:

— Пошли тогда, где потише поговорим!

Он отпустил мою талию и увлёк меня за руку к окнам, где стройными рядами стояли прижавшись друг к другу кресла. Инга наконец меня заметила, и я одними губами сказала: «Спасай!» Она лишь улыбнулась, но не сводила с нас взгляда.

— Не убегай только!

Илья подвёл меня к стене, отпустил наконец-то мою ладонь, сел сам, я расположилась в соседнем кресле.

Здесь было не так громко, но всё равно требовалось говорить громче, чем обычно. Инга следила за нами. Илья приблизился к моему уху.

— Я тут подумал, что нам с тобой нужно начать всё с самого начала, будто не было той дискотеки и вообще ничего не было. Забудем всё до сегодняшнего момента, и начнём с чистого листа? Как ты на это смотришь?

Чувствовался подвох, не мог Илья вдруг ни с того, ни с сего пойти на мировую.

— Хорошо, — кивнула и посмотрела Илье в глаза, ища там подвох. — Я согласна остаться друзьями, и ты пообещай, что больше ко мне не прикасаешься?!

Илья ухмыльнулся и склонил голову, тоже глядя мне в лицо.

— Тогда и ты не убегаешь от меня?

— Окей, — мне даже как-то легче стало, что всё так просто разрешилось.

Заиграл какой-то медляк, кажется, это даже была та самая песня, под которую мы танцевали в прошлый раз, Илья снова хмыкнул:

— Потанцуем?!

— Нет. Сорян, — покачала я головой.

Илья сразу нахмурился, но в этот момент с другой от меня стороны плюхнулся Петренко, и как ни в чём не бывало, не обращая внимания на Ковалёва, заговорил:

— О, Яна! Пошли потанцуем?

Мне показалось, что я в каком-то театре абсурда. Даже не в театре, а хороводе, и я бы рада быть просто зрителем, но меня насильно затащили в хоровод, а потом ещё и вытолкали в центр круга. Коле я ответить не успела, на него накинулся Ковалёв:

— Чего припёрся? Не видишь, мы разговариваем?

— Где хочу, там и сижу!

— Мне пора! — я попыталась встать, но Илья, резко схватил меня за предплечье.

— Мы ещё не закончили, — холодно заявил он.

— Илья, мы же договорились... — склонила я голову, вырывая свою руку из его крепкой хватки.

— Да, договорились, что ты не убегаешь! — он был нахмурен и очень зол.

— От тебя нужно бежать, не оглядываясь, — вставил своё слово Петренко. — Всем.

— Завали хлебальник! — рявкнул Илья. — И шагай отсюда!

А я сидела между ними, и мне хотелось провалиться сквозь кресло, исчезнуть.

— Ян, пошли уже танцевать! — Петренко проигнорировал Ковалёва и посмотрел на меня с улыбкой. — А то песня кончится.

И это был шанс уйти. Нужно было срочно что-то сделать, чтобы и мне смыться от злющего Ильи, и чтобы они с Петренко не подрались.

— А пошли! — резко встала я, Ковалёв не схватил меня, и главное сейчас было не оборачиваться на него.

Мы чуть отошли и встали в пару. У Коли была холодная, влажная ладонь, я смотрела ему в грудь, сохраняя внушительную дистанцию, и до сих пор чувствовала себя в хороводе абсурда. Всё казалось каким-то нереальным, игрой, и я вот-вот могла выйти из этой игры, нужно только дождаться окончания мелодии. Я чувствовала на себе взгляды отовсюду, и мечтала, чтобы песня закончилась побыстрее. А когда мельком посмотрела в сторону Ковалёва, то встретилась с ним глазами, и он точно мог просверлить в нас дыру своей ненавистью. Рядом с ним уже сидела какая-то девчонка, кажется, филологиня, я отвела взгляд, рассматривая пуговицу на рубашке Коли.

А потом стала коситься по сторонам, и быстро разглядела Ингу, она тоже с кем-то танцевала. Я чувствовала себя очень неуютно рядом с Колей, слишком он был высоким для меня, конечно, я ему выше пупка, но всё равно даже до подбородка его не доставала. Принюхалась. От Коли пахло резиной, мужским дезодорантом и вареной картошкой. Запах не отталкивал, но и не притягивал. Вот бы был сейчас рядом Тим, я бы с удовольствием к нему прижалась и зарылась носом ему в шею, наслаждаясь любимым орехово-кофейным ароматом. И вот последний аккорд, и я поспешно расцепила ладони, посмотрела на Петренко:

— Теперь мне пора домой. Пока.

— Я провожу.

— Не надо, я с Ингой.

И я метнулась к подруге, как к спасательному кругу. Спасательному кругу, который так и норовил утопить меня в интригах.

— Надо уходить, скорее! — проговорила ей на ухо.

— Что случилось?

Мы молчали, пока не дошли до раздевалки, в зале было шумно, а по коридорам я подгоняла Ингу.

— Что произошло? Вы с Ильёй поговорили про начать всё с нуля? — расспрашивала она. — Почему ты тогда с Петренко танцевала?

— Если бы я Петренко не увела, Ковалёв бы его убил!

— Значит, ты выбрала Колю?! — округлила глаза Инга.

— Никого я не выбрала! Они начали бычиться друг на друга, нужно было что-то сделать.

— Слушай, я вернусь, проверю, что всё нормально! И они не убили друг друга, — забеспокоилась Инга. — Подожди меня тут.

Я села на лавку в атриуме. И как только Инга скрылась за лестницей, рядом почти неслышно уселся Ковалёв.