Вишенка на десерт

Глава 22

Незаметно ускользаю. Бреду, задумавшись, среди руин. Легенда до боли перекликается с моей собственной жизнью.

И если Тристан вернул любимую с помощью древних. Кто меня? И чем он заплатил? А может, это я заплатила?

Кандидатуру Джеффри отвергаю сразу. Друг? Неизвестный автор письма? Теперь желание найти его возрастает вдвойне. Туман загадок и тайн постепенно рассеивается. Кажется, уже начинаю видеть хотя бы кончик клубочка, чтобы дернуть, и начать распутывать.

― А вот где ты? ― звучит язвительное.

Резко поворачиваюсь. Люси! Стоит, уперев руки в бока. На лице, как всегда, пренебрежение и надменность.

— Чего тебе? — хмурюсь. Вот и побродила наедине.

Молчит. На мгновение во взгляде мелькает растерянность. Тоже молчу. Увидеть ее уже какая неожиданность. Думала, будет крутиться возле Селесты, подлизываться. А не отправится на поиски Жабы.

— У меня к тебе предложение, — смотрит исподлобья. Хочет казаться уверенной. Но нерешительность просматривается в нервно сжатом подоле, напряженной позе. Замешательство светится в ширко распахнутых глазах.

Вскидываю бровь. Да неужели?! Смотрю выжидающе.

― Я… — мнется… — Опять принимаю тебя в нашу компанию. Готова принять, — исправляется. — А в ответ ты замолвишь словечко обо мне перед Селестой.

― С чего ты взяла, что мне очень нужна твоя компания? ― фыркаю. Вот нахалка! ― Быть в числе твоих миньонов сомнительная честь.

― А на что тебе еще рассчитывать? Дочери предателя… — на ее лице появляется противная победная улыбка. Вероятно, уже решила, что поймала Бога за бороду…

― Это не доказано. Его величество опроверг.

― Еще бы он не опроверг. А после этого совершенно случайно несчастный лорд Роуз погиб на королевской охоте. Какая «мудрая» случайная пуля. Попадает только в предателей…

Растерянно хлопаю глазами. Так вот, как умер отец Вивьен. Крыть мне нечем. Эта новость выбивает из колеи.

― Зачем ему это? Ты говоришь глупости… — пытаюсь еще бравировать. Но мои возражения звучат жалко. — Бросили бы в тюрьму…

— Угу… — хмыкает. — И самый прибыльный и влиятельный род погубить? Тех, на ком вся Аквилания держится, ее сельское хозяйство. Голодные бунты никому не нужны. К тому же матушка, должно быть, твоя постаралась.

― Она тут при чем?

Люси уже не просто улыбается. Скалится на все тридцать два. Чувствует свое превосходство. А я — странное плохое предчувствие, что сейчас узнаю что-то противное и неприличное.

― Как отказать бывшей фаворитке собственного отца? — в притворном удивлении округляет глаза. — Леди Роуз в свое время преданно послужила короне. И заслужила.

― Замолчи! ― в лицо бросается кровь.

― Правда глаза колет?

— Грязная клевета колет!

Внутри начинает разворачиваться темный вихрь. Кончики пальцев дрожат. Удержаться нет сил. Стена за спиной Люси покрывается трещинами, сыплется каменная крошка. Она испуганно поворачивается. А с моих рук срываются мелкие пульсары. Врезаются в землю, вдувая ее волдырями. Из них в тот же миг пробиваются колючие цепкие лозы. Они мгновенно обвязывают лодыжки Люси, валят ее на землю.

Она жалобно вскрикивает, сучит ногами. Но колючие побеги опутывают ее как паук паутиной.

— Вивьен! ― сквозь слезы стонет.

Бросаюсь к ней, от ужаса ничего не понимаю. Я не желала такого. Не хотела! Сама чуть ли не плачу, не знаю, как заставить их отпустить. Хватаюсь руками. Шипы впиваются в ладони, но я не обращаю внимания. Пытаюсь их разорвать. Тоже, кажется, кричу. Зову на помощь. Утешаю несчастную девушку. И ничего не вижу сквозь слезы, застилающие глаза. Лишь без устали рву плотные побеги. Даже не замечаю, когда вокруг становится людно, а сухие морщинистые ладони мягко отстраняют мои руки.

Экскурсовод осторожно касается лоз, и те мигом увядают, сохнут, и опадают. Леди Барроуз помогает дочери встать.

— Что вы здесь делали? — строго смотрит на меня сторож.

— Разговаривали, — хрипло отвечаю. От слез и криков саднит в горле.

— Это розарий Ровены. Здесь похоронен ее прах. Говорят, она страх как не любила сплетен и лжи…

— Я тоже не люблю, — вырывается.

— Как вы могли? Почему не предупредили! ― орет леди Барроуз. Люси прижимается к ней, всхлипывает.

— Я предупреждал, чтобы не отходили, — строго сводит седые брови экскурсовод. — Раньше такого не случалось. Девушка чем-то прогневила душу Ровены.

Леди Барроуз бросает на меня яростный взгляд. Опускаю глаза. Сплетничала не я. Но виновата. Хотя сам сторож пристально смотрит на покрасневшую Люси.

— Хочу домой, — пищит она. — Мамочка, вернемся в имение.

— Сейчас, солнце мое, сейчас, — гладит дочь по спутанным волосам. — Конечно, мы больше здесь не останемся ни на мгновение! — возмущенно задирает подбородок.

А как только наши «друзья» в сопровождении экскурсовода исчезают за поворотом, меня обступают сестры и маман.

— Что случилось, Вив? — леди Роуз, как всегда, строга. Ищет причину во мне.

― Ты не пострадала? — Гортензия искренне обеспокоена.

Селеста щурится. Она единственная догадывается о причине конфликта.

Пожимаю плечами.

— Что говорила Люси?

― Вив, ты можешь нам сказать! — гладит по плечу Гортензия.

— Все как всегда… Сплетничала, — как можно безразличнее. Еще не хватало публично эту грязь повторять.

— Кто бы сомневался! — фыркает леди Роуз.

— Я тоже хочу домой, — тихо произношу. После пережитого руки все еще дрожат, а сердце колотится.

— Конечно, дорогая, — неожиданно нежное обращение заставляет удивленно запнуться. Может, и она догадалась о теме сплетен?

Возвращаемся в имение впятером. Люси и леди Барроуз отбыли раньше, забрав один из фаэтонов. А после обеда и короткого отдыха начинается привычная суета — сборы на ужин. По словам сестер, сегодня Торнтоны планируют что-то необычное. Кроме танцев, гостей ждет небывалый сюрприз. И Селесте, и Гортензии уже не терпится взглянуть на него. Кстати, мне тоже интересно. А еще, почему-то очень хочется увидеть Торнтона. Просто невыносимо. Уверяю себя, просто для того, чтобы лично убедиться, что с ним все хорошо. Но понимаю — обманываю себя, бессовестно и нагло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сегодня решаю сама выбрать платье. Люси жалко. То, что она злая ядовитая сплетница и заслужила наказание, не умаляет мою вину. Но уже холодным разумом понимаю — я пострадала гораздо больше. Руки выглядят просто ужасно. Перчатки вообще пришлось выкинуть. Заляпанные каплями крови и разодранные, они совсем не подлежали восстановлению. Люси просто упала на землю и больше испугалась, чем ранилась. Шипы так и не смогли прорезать ни толстую кожу ботинок, ни кринолин, ни плотные накрахмаленные нижние юбки, ни платье. Разве что подол испортился, но Барроузы спокойно могут себе позволить не один такой наряд.

Отгоняю назойливые воспоминания. Стоит уже подумать, что надеть. Я должна выглядеть ослепительно. Особенно после той грязи, которую вылила на меня подруга. Перебираю яркие платья, провожу рукой по гладкому шелку, невесомой кисее, батисту… Наконец глаза выхватывает одно, на первый взгляд, обычное. Но рассмотрев узор, начинаю хихикать. Платье подходит идеально для сегодняшнего вечера.

Почти прозрачный батист. Снежно-белый, украшенный серебряной вышивкой. Серебристая лента опоясывает лиф и манжеты. По подолу раскинулись тонкие серебристые лозы, украшенные изящными бутонами роз. То, что нужно.

Когда появляется Сара, я уже заканчиваю подбирать гардероб: чулочки, перчатки, туфельки…

Только вопросительно поднимает бровь, но никак не комментирует.

Сажусь за туалетный столик, поворачиваюсь к ней спиной. И глубоко вздыхаю.

— Сегодня я должна выглядеть потрясающе, Сара! Сделай, пожалуйста, все возможное.

— Вот как? — хмыкает. — Позвольте спросить леди… Причина — молодой джентльмен.

— Нет, Сара, — ловлю ее взгляд в отражении. — Одна дерзкая выскочка, которой нужно утереть нос.

— Можете на меня положиться леди.