Виват Империя

Левин Георгий Виват Империя

Создание банков было последней ступенью в создании Империи. Этому предшествовали долгие раздумья. Виктор создавал кооперативы, просто поддавшись новому времени. Он даже не задумывался, зачем делает это? Дух предпринимательства плюс его возможности толкали его вперёд. Как и весь народ огромной страны. Созданные предприятия работали, приносили деньги, и он бездумно наращивал эту машину. Одно тянуло за собой другое. Остановиться и подумать? Времени не было. Да и изменяющаяся жизнь заставляла не отставать.

В новой жизни появилась и новая профессия "рэкетир". Правда себя эти люди с гордостью называли "бандитами" или "братвой". Криминальный мир всегда доил и опекал нелегальный бизнес. Появившиеся кооперативы были легальными организациями. Криминальный мир их пропустил. Но оставшиеся не у дел бывшие спортсмены и загнанные в подполье секции восточных видов боевых искусств, мимо не прошли. Они придумали предоставлять всем свою охрану, защиту и помощь. "Крышу". Естественно за часть прибыли. На их усмотрение. Со строптивыми кооператорами разбирались жёстко. Газеты и телевидение тех лет добросовестно описывало все ужасы. Запугивая и посвящая в эти дела весь народ. Получилось как бесплатная реклама для рэкетиров. В их ряды мечтали попасть. Если не получалось? Организовывались сами. Навалились на кооператоров мощно. Те и сами искали защитников. Власть не защищала, не помогала, а тоже обирала.

Виктор тоже озаботился этим вопросом. Его кооперативы работали в этой среде и все сборщики дани их не обходили. Пока он отбивался. Вывески с генераторами отпугивали мелких налётчиков. Вид крепких охранников с догами, действовал безотказно. Но воспитанная при СССР поросль новых сборщиков подати, действовала по схемам той власти. Власть разбила город на районы и округа, а они разбили всё на свои участки. Границы берегли бдительно. Иногда эти границы нарушались и тогда дрались насмерть. Стреляли, резали, убивали кусками арматуры. Оставляя после этих стычек трупы. Это власть называла криминальным переделом сфер влияния и на это смотрела, сквозь пальцы. То, что при этих разборках погибали невинные люди? Значение для власти не имело. Она жила отдельно от народа, своими проблемами и заботами. Вот люди заботились о себе сами, обращались в охранные структуры. Частные. А те тоже не упускали своего. Узнав всё это, Виктор и решил образовать свою охранную структуру. Она с его помощью могла быть серьёзной силой в рождающемся обществе. Осталась мелочь. Найти человека могущего возглавить и организовать такую структуру. Где его искать? Над этим Виктор и думал.

Работая в пункте проката, в доме быта возле метро "Юго-Западная", он сталкивался с "охраной" рэкетиров. С него они денег не брали. Зачем им деньги? Этот парень давал им классные кассеты. Они часто их не возвращали, давали своим товарищам по цеху. Парень никогда не напоминал о возврате взятых кассет и не отказывался давать новые кассеты. Свой "пацан"! Так думал, каждый из них. Удивительно, но мысли были у всех одинаковые. Мысли-близнецы.

Виктор этим парням был благодарен. Они были его добровольными помощниками по распространению "заряженных" кассет в среде себе подобных и делали это усердно. На их участке эти парни, охранники-сборщики, несли службу втроём. Третий в их команде был седой крепкий мужчина лет 30–32. От него часто пахло спиртным. Кассетами он не интересовался. А его мысли Виктора заинтересовали. Заинтересовал его и этот человек. Он и выбрал момент, для серьёзного разговора с этим человеком…

… Станислав Богданович Лобок сидел на скамейке возле универмага "Тропарёво". Местный народ знал кто этот человек, проходившие люди, бросив на него осторожный взгляд, проходили мимо скамейки, даже если хотели бы присесть. Пресса и телевидение уже создали образ человека, от которого лучше держаться дальше. Вот по этой причине он и сидел на скамейке в гордом одиночестве. Его напарники флиртовали с молодыми продавщицами, а он сидел и думал свои горькие думы:

"Ну, вот товарищ капитан в отставке, орденоносец, смотри до чего, ты докатился. Итог печальный можешь подвести. Себя не обманешь! Пьёшь, ходишь в "братках" мальчиком "на подхвате" у местного бригадира. Дочь больная. Астма. Нужно лечить! А денег едва на жизнь хватает. Жена работает санитаркой на две ставки в поликлинике и больнице. Вчетвером, есть ещё тёща хозяйка квартиры, живём в двухкомнатной квартире знаменитой "хрущёвки". Четыре года хожу в исполком "клянчу", положенную по закону квартиру. Меня там посылают к тому, кто послал меня в Афганистан. Вот жизнь собачья! Жалко дочь и жену оставлять одних, а то уже давно бы решил свою проблему. Плюнул бы на эту жизнь. Достала!"

Резкий запах, рыбы и лука, отвлёк его от чёрных мыслей. Он скосил глаза и увидел, что рядом сидит старик. Очень странный старик! Он расположился на скамейке комфортно. На расстеленной серой тряпке лежала рыба, обгоревшая вся в чёрной копоти. Её явно жарили на костре. Рядом с ней лежал кусок странного хлеба и луковица. Старик с аппетитом руками отрывал куски рыбы и ел. Заедал хлебом и луком, резкий запах лука распространялся вокруг. Стас осмотрел одежду старика. Коричневый грубый длинный плащ, с отброшенным на спину капюшоном, был подвязан верёвкой в палец толщиной на поясе. Особо чистым этот плащ не был и немного пах. Старик заметил, что на него обратили внимание и сердито спросил:

— Чего ты вылупился на мою трапезу? Обед у меня! Своё ем. Или здесь это запрещено?

Стасу стало неудобно. Он смутился и поспешно ответил:

— Да нет! Еж дедушка на здоровье! Просто еда и одежда твоя странная. Вот и смотрю. А что нельзя?

Старик, не прекращая жевать, окинул взглядом свою еду и свою одежду:

— Чего здесь странного? Рыба как рыба. Хламида как хламида. Стирал её в прошлом месяце. Ношу всего три семидневки. Вроде не воняет? А может ты тоже голодный? Угощайся! Мне этого много.

Стас покачал головой:

— Да нет дедушка! Спасибо! А хочешь я тебе беляшей куплю и кофе? Давай сбегаю! Деньги у меня есть!

Старик снова обиделся:

— Деньги и у меня есть! Я не нищий! Работаю. Состою при деле. Вот смотри!

Он запустил руку в свой плащ, покопался там, извлёк её и раскрыл кулак. У Стаса округлились глаза. На ладони старика лежали монеты и бумажки. Монеты были разных форм квадратные, многоугольные, овальные, круглые. Медные, золотые, серебряные. Несколько монет он знал. Но большую часть видел впервые. Такой же "бардак" был и с бумажными деньгами. Старик довольно смотрел на изумлённое лицо Стаса:

— Видал! А дома в моём шалаше пришлось подвал строить и тот скоро заполниться. Предлагал нашим "жмотам", купить за свои деньки большую лодку, которая сама плавает и дым пускает. Моя лодка очень малая. За раз могу перевести ну дюжины две душ, больше в неё не влезает. Хотя я очень стараюсь натолкать их как можно больше. Очередь на переправу стоит годами. Так они руками махали и дружно кричали: "Нет, это нарушение мифа! Ты лучше шустрей греби". Вот "жлобы" поганые!

Старик спрятал деньги и вернулся к своему обеду. Стас ущипнул себя за руку. Сделал это усердно, даже скривился от пронзившей руку боли. Боль показала главное. Это был не сон. Он понял! Это была галлюцинация! Всё приехали. Допился до ручки…, вот они "белки". Заикаясь, он обратился к старику:

— Дедушка! А ты чей? То есть не так! Ты кто?

Старик удивлённо посмотрел на него:

— Как это, "ты чей"? Понятно, что сын своих родителей! В грехе зачат, но вот кто я теперь? Да ты обо мне слышал. Я Харон! Когда-то был простым рыбак. Тяжким трудом зарабатывал на хлеб. Теперь сделал карьеру! Чиновником устроился к Богам. Со мной встречаются ваши души. Перевожу их через речку Стикс в царство мёртвых. Как ответственный чиновник ввёл плату за проезд для каждой души. Конечно, это не официально, но пока проходит. Денег у меня теперь "куры, не клюют". Но тратить их у нас некуда, вот и решил стать "лигарком" в твоём мире. Старый я уже, пора и пожить для себя. Годков мне будет более, чем вашему Богу!

При этих словах старик приосанился, надулся. Скосив глаза, он наблюдал за выражением лица Стаса. Смотрел, как тот реагирует на его слова. Реакция Стаса его порадовала. Стас сидел с открытым ртом и выпученными глазами. Любой на его месте, услышав такое, выглядел бы не лучше. Стас несколько раз безуспешно попытался вдохнуть воздух. С трудом втолкнул его в себя и выдавил:

— Дедушка! Ты меня разыгрываешь?

Старик мгновенно утратил игривость и пристально посмотрел ему в глаза. Так буравил Стаса, своим взглядом несколько мгновений. Затем вздохнул, покачал головой и сказал:

— Странные вы люди существа! То молите нас о помощи, а когда мы вам помогаем, вы сомневаетесь и думаете. Есть мы или нет? Вот возьмём, например тебя. 30 апреля 1984 года ты со своим взводом участвовал в операции по прочёсыванию долины реки Хазара в Афганистане. Это была первая твоя военная операция. Ты только три дня назад принял взвод, ибо прибыл после окончания военного училища. Третий взвод 2 роты 1 батальона 682 мотострелкового полка. Перед полуднем вы вступили в бой. Противник отошёл к исходу дня. От всего вашего батальона остались только немногочисленные раненые. Гораздо большее количество составляли убитые. От твоего взвода осталось всего пятеро. Два тяжёлых, трое имели ранения средней тяжести. Среди этих троих был и ты. Повезло! А затем ты почти полтора года валялся по разным госпиталям. Помнишь? Я правильно всё излагаю?

Стас говорить не мог. Он только кивнул головой. Всё это давно прошедшее вернулось. Он видел тот бой, видел себя, забившегося в какую-то щель. Слышал щелчки пуль о камни. И видел неподвижные тела своих солдат. Многих из них он так и не узнал по именам. Просто не успел познакомиться с личным составом взвода. Времени было очень мало. Всё это стояло перед его глазами, и он снова переживал этот день. Эту боль от ран души и измученного тела. Во рту пересохло. А по щекам струились слёзы. Слёзы отчаяния, бессилия и боли. Эти страшные чувства сплелись в растущий ком, и он давил сердце, рвал грудь.

Старик пристально смотрел на него. Стасу казалось, что этот взгляд проникает

в его душу и старик видит то, что пережил он. Старик молчал. Он дал Стасу время прийти в себя и продолжил:

— Могу напомнить и другие эпизоды. Когда ты просил его о помощи и защите. Хотя, как комсомолец ты в него не должен верить. И вот ты жив. Только скис немного. Ну, подумаешь? Чиновники обижают! Несправедливость творят. Да это неприятно! Но такое это уж племя. А ты мог обратиться к нему? Глядишь и помог бы! Хорошо! Не кисни. Дочь и жену твою мне жаль. Раз мы встретились, то помогу тебе. Нравится мне ваш мир! Хочу заняться этим… бизесом. Вот ты мне и пригодишься! В общем, завтра иди к своим чиновникам! Глядишь, они и прозреют! Люди всё-таки. Божьи творенья бракованные. Ну, бывай! Мой обед кончился. Ещё увидимся.

Старик завернул в тряпицу остатки своего обеда, поднялся и ушёл. Вскоре он исчез в людской толпе. Стас остался сидеть. Погрузившись в свои мысли. В себя пришёл, когда уже стемнело. Он посмотрел вокруг, тяжело встал и побрёл домой. Жена ещё не пришла с работы. Стас пошёл за дочерью в садик. Забрал её. Они немного погуляли и пошли домой. Дома их встретила измученная женщина, жизнь потрепала её и оставила свои отметины ранними морщинами и сединой в волосах. Её грустные глаза, заставили Стаса отвести свой взгляд в сторону. Когда-то они были счастливы! А теперь? Знать ответ на свой вопрос, он не хотел. Спасаясь от своих горьких мыслей, ушёл спать. Закрыл глаза и притворился спящим. Так и пролежал полночи. Пока сон его не сморил.

Утром дождался ухода жены и дочери. Быстро оделся и убежал из дома. С тёщей встречаться тоже не хотелось. Ему было стыдно смотреть ей в глаза. Ноги принесли его к райисполкому. Здесь решительность оставила его, он присел на скамейку. Слова старика запали в душу. Вселили надежду. Но веры и уверенности не было. Был страх. Он и сковал ноги. Стас всё понимал. Сидеть, оттягивать момент? Было глупо! Но так не хотелось расставаться с зародившейся надеждой. Собрав свою волю в кулак, решительно встал и вошёл в двери. Уже в коридоре стояли люди, счастливчики сидели везде, где удавалось пристроиться. Народа было много. Стас прошёл в приёмную и остановился перед столом секретаря. Здесь бывал не один раз. Последний раз это было два месяца назад. По сторонам он не смотрел, вот и не обратил внимания на невысокого худощавого черноволосого парня. Тот увидел Стаса и улыбнулся. Стасу было не до окружающих. Сердце отчаянно колотилось. До этого он записывался на приём за 2–3 месяца. Сейчас пришёл без записи. Поверил словам старика. Вдохнул воздух и обратился к секретарю:

— Здравствуйте! Мне нужно к начальнику!

Девушка оторвалась от своего важного занятия. Она обрабатывала свои ногти и недовольно спросила:

— Фамилия?

— Лобок.

Ответил Стас и подумал:

"Сейчас она посмотрит в списках. Моей фамилии не найдёт и что? Сказать ей, что меня направил старик? Харон из греческой мифологии? Точно упекут в дурку!"

Девушка подняла на него глаза и Стас поразился. Её лицо излучало радость и счастье. Он спросила ласково и доброжелательно:

— Станислав Богданович?

Стас кивнул. Говорить не мог. А девушка уже лепетала дальше:

— Как хорошо, что Вы пришли! А то я уже собиралась отправить к Вам курьера. Послали Вам три приглашения, звонили Вам раз пять. А Вы не приходите. Понимаю! Болели наверно? Но могла бы зайти и Ваша жена, с ней бы всё и решили. Нас сверху постоянно спрашивают. Клим Дмитриевич очень волнуется. Подождите минутку, я ему доложу. Присядьте пока на мой стул.

И она упорхнула в кабинет начальника. Стас с трудом переваривал всё услышанное им от девушки. Какие приглашения? Какие звонки? Ничего этого не было!

Его раздумья прервала девушка. Она выпорхнула из кабинета, вслед за ней из кабинета вышла посетительница. Девушка лучезарно улыбалась:

— Станислав Богданович! Проходите!

Здесь сидевший и стоявший народ зашевелился. Послышались выкрики:

— Здесь очередь! Мы ждали приёма два месяца! А здесь "блатного" тащат! Не пропустим!

Стас стало стыдно, он остановился. Здесь вмешалась девушка секретарь. Её лицо исказила гримаса презрения:

— Чего раскричались! Слово выучили! "Блатные"! Грамотные! Станислав Богданович герой Афганской войны! Трижды раненый! Четыре года валялся в госпиталях! С женой и больной дочерью живёт в проходной комнате у тёщи! Наши сотрудники пропустили его. Мы все очень виноваты перед ним! Не пропустим "блатного"! Ещё людьми называетесь!

Народ пристыжено умолк. Люди стыдливо опускали глаза. Станиславу было неудобно. Но всё сказанное девушкой было правдой, по крайней мере, в отношении его. Стас, стараясь не смотреть на людей, прошёл в кабинет. Девушка закрыла за ним дверь. В приёмной стояла тишина.

В кабинете Стаса ждал следующий сюрприз. Начальник, выкатившись из-за стола, бежал к нему. Подбежал, пожал руку. Поддерживая за локоть, провёл к столу. Отодвинул стул. При этом говорил не умолкая:

— Здравствуйте Станислав Богданович! Наконец Вы к нам зашли. Председатель райисполкома звонит по пять раз в течение дня. Уже звонил сегодня! На 12 его на ковёр вызывают в горисполком по Вашему вопросу. Он очень ругался. Но вы пришли и прекрасно. Мы сейчас всё решим! Вот Вам три смотровые на трёхкомнатные квартиры из освободившегося жилого фонда. Посмотрите, посоветуйтесь с женой. А если Вы захотите в новом доме? Придётся немного подождать. В конце месяца сдаётся дом на проспекте Вернадского. Решайте! Вот Вам номер телефона начальника РЖУ. Позвоните ему и назначите время. Он пришлёт своих строителей с образцами материалов для ремонта. Они всё сделают. Заходите ко мне в любой день! В любое время! Если у Вас вопросов нет? Разрешите, я позвоню председателю райисполкома? Спасибо, что зашли! Извините! Я провожать Вас не буду. Начальство рвёт и мечет. Я могу звонить?

Стас забыл проститься и поблагодарить заботливого чиновника. У него отнялась речь. Всё было как сон. Он помнил последнюю их встречу. Этот же начальник два месяца назад отказал ему. Пробурчав на прощание:

— "Афганец"? Подумаешь! Иди к тому, кто тебя туда послал и проси квартиру!

На ватных ногах Стас вышел из приёмной на улицу. Сел на знакомую скамейку и растеряно перебирал в руках полученные бумажки. Реальность событий до него не доходила. Занятый своими мыслями он не обращал внимания ни на что. Вот и не увидел, что вслед за ним из здания вышёл невысокий худощавый черноволосый парень. До этого он стоял в приёмной. Парень посмотрел на сидевшего Стаса. Улыбнулся и пошёл, к стоявшей невдалеке машине, ВАЗ 2108. Сел в неё, завёл двигатель и уехал.

Стас сидел на скамейке не замечая времени. Оно шло. Встрепенувшись, он посмотрел на часы. Встал. Аккуратно сложил и спрятал в карман полученные бумажки. Задумчиво пошёл прочь. Ходил по улицам и думал. Привыкал к мысли о свалившемся на него счастье. Это было не просто.

Забирать дочь из садика было его обязанностью. В этот день он забрал её раньше. Гуляя они зашли в магазин. Там Стас купил торт. Возле магазина купил букет цветов, и они с дочерью пошли домой. Жена была дома. На кухне она разогревала обед. Дочь ушла в комнату к бабушке, а Стас прошёл на кухню. Жена грела обед и стояла к нему спиной. Стас поставил торт на стол, с букетом в руках подошёл к жене и нежно обнял её. Она замерла и обернулась к нему. Обычно от него пахло спиртным. Но сейчас она слышала только запах цветов. И что было самое странное. Перед ней был тот Стас, которого она знала и любила когда-то. В его глазах светилась сила и уверенность. Она заплакала, уткнувшись в его крепкую грудь. Так и стояли. Нарушил молчание Стас:

— Кончай разводить сырость, Анюта. Не плачь! Всё плохое уже позади! И у нас всё будет хорошо. Присядь! У меня для тебя новость! Сегодня был у начальника отдела учёта и распределения жилья нашего райисполкома. Вот дали.

И он, достав из кармана, положил перед женой три бумажки. Аня прочла на одной заглавие:

"Смотровой ордер на жилое помещение"

Слёзы мгновенно высохли и она, перебирая бумажки, слушала рассказ мужа. Потом вскочила и принялась лихорадочно накрывать на стол. Цветы поставила в старенькую вазу. На столе ей места не нашлось. Она поставила её на подоконник. А на стол водрузила бутылку водки и начала ставить рюмки. Стас свою рюмку отодвинул в сторону:

— Спасибо! Я с этим завязал. Уже отпился на годы вперёд!

Аня рассмеялась и побежала в комнату матери. Кухни в "хрущёвках" габаритами не впечатляют. С трудом все разместились. Но тесноты не замечали. Это было уже в прошлом! Для матери Аня повторила рассказ Стаса. Смотровые ордера лежали в центре стола. На месте забранной бутылки водки. Всем было весело и без неё. Просидели до полуночи. Выбирали предложенные квартиры. Ожидать в новом доме? Это отмели сразу. Хотелось переехать быстрее. В свою удачу не верили. А вдруг передумают?

После споров и обсуждений остановили свой выбор на квартире по адресу Ленинский проспект дом 82. И начались хлопоты. Строители ремонт сделали за неделю. Поменяли сантехнику, наклеили обои. Заменили линолеум и паркет. Остеклили балкон. Поставили новую плиту и газовую колонку. Ордер был на руках. В паспортах стояла прописка по новому адресу. Стас сидел на скамейке во дворе дома и решал возникшую проблему. В квартиру можно было переезжать. Оставалось купить мебель и всё остальное. В магазинах всё было. Но было одно но. Проблема была с деньгами. Их было очень мало. Даже на всё необходимое не хватало. Вот он и пытался решить, не решаемую проблему. Перебирал варианты. Одолжить было не у кого. В своей бригаде получал 200 баксов. Вроде и не мало, но этого, ни на что не хватало. Загашник, собранный женой был скромно мал. Вот и пытался решить эту сложную проблему. Увы, безуспешно.

Рядом на скамейке кто-то пошевелился. Стас скосил глаза и вскочил. Вытянув босые ноги в грубых сандалиях, рядом сидел знакомый старик. Его глаза были закрыты. Блаженствовал. Стас откашлялся:

— Спасибо за помощь! А как Вы меня нашли?

Старик открыл один глаз и с сожалением взглянул на него. Тут же закрыл глаз. Стас смешался. Замолчал. Молчание затягивалось. Но вот старик потянулся и встал. Прикрыв ладошкой глаза, посмотрел на небо:

— Обед окончен! Мне пора!

Стас посмотрел на небо вслед за стариком. Всё небо заволокли тучи. Что там увидел старик? Так и не понял. А старик вынул серую тряпицу, душевно сморкнулся и убрал её под свою хламиду. Когда вынул руку, Стас с удивлением увидел в его руке пачку денег. Рубли, доллары, марки. Всё это было связанно тонкой полоской ткани. Старик протянул пачку Стасу:

— Вот бери! На обзаведение! Купишь шкур, живности. Тьфу ты! Перепутал! Ну, купишь мубли, ткани и шкур. Да ну, его! Сам знаешь, что купить!

Стас спрятал руки за спину и отчаянно замотал головой. Старик с любопытством смотрел на него и спросил:

— Что кровь разгоняешь? Это полезно. И долго так будешь делать? Я бы тебе не мешал, но у меня времени мало. Уйду, потом продолжишь. А сейчас прервись. На обустройство даю тебе семи дневник. Ваш Бог за это время Землю сотворил! Вот и ты успеешь! А потом за работу. Мне на постройку нового шалаша с подвалом всего пять часов дали. Ничего справился. Это подъемные. Больше не положено. Баловать не буду. Ты уже работаешь у меня. Вот и отрабатывай. Ванас это.

Стас осторожно взял деньги:

— Где и в котором часу я должен быть?

Старик укоризненно посмотрел на него:

— Кто задаёт вопросы хозяину? Ну, нет уважения и трепета! Бардак! Когда и где? Решу я! Там меня и встретишь. А теперь иди. Работник!

Стас привычно повернулся через левое плечо и зашагал к дому. Пришедшая вечером жена со страхом рассматривала кучу денег. Ей очень хотелось задать мужу много вопросов, но она боялась услышать ответы. Деньги с неба не падают и на улице не валяются. Стас объяснить ничего не мог. Сказать жене, что его нанял на работу Харон? Было насмешкой. Вот и молчал. Уже вместе они разложили деньги по стопкам. Рассортировали. Отдельно рубли, отдельно доллары, отдельно марки, отдельно фунты стерлинги. Осталось две бумажки. Гадали долго, чьи это деньги? Так и не разобрались. Не помогли и в банке. Тоже видели впервые. Это было не удивительно. На обычной бумаге, красками были нарисованы пальмы, белый пароход и море, а сверху стояли цифры. 500 и 700. Сбоку надпись на неизвестном языке. Но и известных денег на всё и так хватило. Аня старалась от души. Стас смотрел на радостную жену и был счастлив. Она ничем не напоминала, ту постаревшую грустную женщину, которой была две с половиной недели назад. Это была его прежняя Аня.

К концу недели Стас метался по обставленной квартире. Не находил себе места. Сегодня заканчивалась неделя, данная ему на обустройство. Завтра предстояла встреча с работодателем. Жена ушла на работу. Дочь он отвёл в садик. Оставшись один, он мучительно обдумывал варианты, где ждать встречи со стариком. Где встретились в первый раз? Или на лавочке во дворе? Решения не находил. В горле пересохло. Он направился на кухню испить воды. С удовольствием выпил "Нарзана" и поставил бутылку в новый большой финский холодильник. Направился обратно в комнату. Вошёл и от неожиданности вздрогнул… В комнате за столом на стуле сидел старик. На его плечи был накинут пурпурный плащ отороченный мехом норки. Лежавшие на столе натруженные мозолистые руки блистали. Все пальцы были унизаны золотыми перстнями с огромными камнями. Синими, белыми, красными, зелёными. Только этот шикарный плащ был накинут на его старую, не свежую хламиду. Это немного портило всё великолепие. Старик скосил глаза на обалдевшего Стаса:

— Ну, как? Впечатляет? Понимаешь впервые за всю свою жизнь, за все три тысячи лет нанял работника. Вот и стараюсь соответствовать. Здорово?

Стас закивал головой. Шок от появления старика ещё не прошёл. Старик перестал, дуться, изображая начальника:

— Сегодня до 24.00 ещё твоё время. А с нуля часов ты капитан моих пушкетёров. Нет! Они было у короля Франции. Не пойдёт! Ты капитан моих протуберанцев. Наверно опять ошибся? Вот! Вспомнил! Ты капитан моих преторианцев. Звучит? Мне нравиться! Я хозяин! Значит так и будет! Оклад тебе устанавливаю в сто золотых в год. Плюс 40 золотых в месяц. На коня, стол, квартиру и содержание семьи. Оплата по курсу ЦБ на конец месяца в рублях. Будешь хорошо и верно служить? Ещё будет и премия. Тоже по курсу ЦБ. С этим покончили! Вот тебе визитка. Завтра с утра пойдёшь в юридическую консультацию "Правовед". Возьмёшь там документы на ТОО Охранную фирму "Зевс". Это я так назвал её в честь нашего главного. Начальство любить надо! Узнает о моей "халтуре" и скандалить не будет. Скажу, что всё делал его прославляя. Классно придумал? Ну, хорошо! Отвлёкся, вернёмся к делу. Даю месяц тебе на раскрутку. Можешь оформиться там Генеральным директором. Будет у тебя совместительство, как и у меня. Но это будет нашей тайной! Здание для фирмы уже снято и отремонтировано. Там будет и моя приёмная. Наберёшь себе 9 надёжных людей. Они будут преторианцами. Моей свитой. Остальное через месяц. И последнее. Жена пусть оставляет свои две работы и продолжит учиться на доктора, оканчивает институт. Вам нужны хорошие врачи. А то мрёте, как мухи. Вот она пусть и старается. Мне меньше работы будет. Так и передай ей! Вот и всё! Я спешу. Прощай, полетел.

На глазах изумлённо Стаса, старик поднялся в воздух и поплыл к входным дверям квартиры. До застывшего Стаса долетел звук закрывшейся двери. Она хлопнула. Стас ещё некоторое время стоял закаменев. Потом встряхнулся и сел на стул. Работодатель у него был с сюрпризами. Но вождей не выбирают. Им или служат беззаветно, или нет. Для себя Стас определил первое. Старику он был обязан всем! И самым главным. Он почувствовал себя человеком! Человеком нужным и при деле. На своём месте. Визитка на столе подтверждала реальность прошедшей встречи.

Пора было вернуться к своим обязанностям. Что он и сделал. Забрал дочь из садика. Приготовил ужин и стал ждать жену. Сегодня её ждал новый сюрприз. Очень, приятный сюрприз. Она пришла, когда дочь уже спала и села ужинать. Стас передал ей всё сказанное стариком в отношении её и сказал, что теперь дочь на ней. Завтра он выходит на новую работу. Ему придётся работать, со временем не считаясь. Жена радостно выслушала приятные новости. Их жизнь вступила в светлую полосу. Хотелось верить, что навсегда!

Утром Стас пошёл в юридическую консультацию "Правовед". Получил все документы. На счету фирмы были деньги, в документах лежал и договор аренды. В пакете он нашёл связку ключей. Уже не размышляя, Стас поехал по указанному в договоре адресу. Двухэтажное панельное здание стояло на огороженной территории. Возле ворот висела вывеска с названием охранного предприятия. За забором ходили крепкие охранники с собаками. Королевскими догами. Стас подошёл к калитке ворот. Забор, ворота и калитка были из арматуры покрашенной чёрной глянцевой краской. Стас приготовился объясняться с охранниками. Но они вели себя странно. При его приближении, они остановились и пристально смотрели на него. Собаки тоже смотрели на него, открыв огромные пасти. Страшные клыки притягивали взгляд. Было жутко. Но они не лаяли и это пугало ещё больше. Стас подождал. Но картина не менялась. Никто не собирался с ним разговаривать.

Стас решился. Здраво рассудив, что днём собак спускать на него никто не будет. Было страшно, но он прогнал страх. Взял ключ из связки, на каждом из них была бирка с пояснительной надписью, и открыл замок калитку. Едва он толкнул её, как охранники с собаками исчезли. Стас замер. Протёр свои глаза. Это ничего не изменило. Пустой двор так и остался пустым. Изумление прошло быстро. Общение со стариком не пропало даром. Старик летал, появлялся в запертой квартире, возникал из воздуха. Так что для Стаса увиденное новым не было. Он оправился быстро, прикрыв калитку, вошёл на территорию. До входных дверей было метров 50. Стас их пролетел быстро. На всякий случай бдительно оглядываясь. Вдруг появятся собаки! Наметил и пожарную лестницу. На ней рассчитывал спасаться от клыков собак. Но всё обошлось! Вокруг не было ни души! Открыв входную дверь, он юркнул в здание. Час ходил по нему. Ремонт был сделан добротно. Везде стояла мебель, компьютеры, телефоны. Особенно Стаса поразили комнаты отдельного блока. Над широкой резной дверью висела шикарная вывеска "Приёмная ХАРОНА". Коридор метров 12 вёл к этой двери. За ней был большой зал. В центре его стояло кресло. Чуть в стороне низкий столик и кушетка. Коридор имел ещё три двери. Стас заглянул всюду. За одной дверью была длинная комната. В ней стоял длинный стол окруженный стульями. Во главе стола стояло резное кресло. На стене висела картина. По воде плыла лодка. В ней стоял старик в хламиде, с отброшенным на плечи капюшоном. Пояс хламиды был подвязан верёвкой. В руках старка был шест.

Стас обошёл всё здание. Заглянул во все комнаты. Окончив экскурсию, он стоял у двери, возле небольшого столика со стулом, на этом столе стоял многоканальный интерком. Стас подумал:

"Интересно! У старика в подвале после таких трат что-то осталось?"

Вдруг динамик интеркома ожил и из него раздался голос старика:

— Это ты чего мои деньги считаешь? Оборзел? Не позволю!

Стас вздрогнул и спросил:

— Мне что и думать нельзя?

Голос ответил:

— Думай! Но обо мне только уважительно! За плохие мысли о себе премии лишу!

Больше Стас ничего не думал. Испугался?

Довольно рассмеявшись, Виктор отошёл от забора и сел в свою машину. У него были ещё дела.

Месяц Стас пропадал на работе с утра до поздней ночи. К концу месяца был набран штат. Появились заказчики. Фирма работала. Десяток лучших охранников составили команду преторианцев. За всё время старик не появлялся. Но Стас бдительности не терял. Каждый вечер он вслух докладывал о проделанной работе. Что старик его слышит? Знал. В этом уже не сомневался. Его зам однажды застал его за этим докладом. Замер с открытым ртом. Потеряв дар речи от удивления. Затем спросил:

— Станислав Богданович! Ты чего? Заболел?

Стас посмотрел на него и серьёзно ответил:

— Докладывал самому Верховному! Позже узнаешь! Дам тебе один совет. Думай о нём осторожно и только хорошо. От него своих мыслей не спрячешь!

Что об этом думать? Зам так и не решил. Но плохие мысли старался отгонять. А вдруг всё это правда? Платили хорошо! Зачем рисковать?

Старик появился неожиданно, как всегда. Стас шёл домой. Было темно. Это был последний день из отведенного стариком ему месяца. Стас в уме репетировал доклад. И вдруг рядом раздался голос старика:

— Ты меня забодал! Каждый день докладывал и сейчас доложил раз двадцать. Я что по твоему разумению глухой или скудоумный? Хватит! Вот тебе десять медальонов для моих преторианцев. Они должны, носить их постоянно. Не снимая. Да и к делу их приставь! Деньги получают? Получают! Вот пусть и работают! Порядок будет такой. Нет меня в приёмной? Перед дверьми на посту стоит один. Если я появился? На этом посту стоит двое. Остальные вместе с тобой моя свита. Ритуал придумай сам. В книжках почитай. Кино посмотри. Мне не досуг! Премии не дам! Итак, плачу тебе прилично! Но сделанной тобой работой я доволен! Ты должен быть от этих моих слов счастлив! Как я сказал? Здорово? Привыкай! Это я репетирую роль императора. Может играть её, буду! Как думаешь, стоит?

И старик исчез. В руке Стаса остались десять коричневых медальона на шёлковой толстой нитке. Утром следующего дня он раздал их отобранной десятке. Составил график дежурства на посту и занялся разработкой ритуала. Как велел старик. Его преторианцы ходили на службу в обычных костюмах. Но смотревший на них человек видел совсем другую картину. У дверей приёмной стоял человек в атласном красном камзоле, коротких штанах, белых чулках, высоких, выше колен сапогах. На голове был, надет атласный берет с пером. В правой руке алебарда. Виктору этот внешний вид преторианцев очень нравился. Это было единственным светлым пятном в его жизни. Остальное не радовало. Для него это был нелёгкий период. Его мучили раздумья и тётя. Сначала о раздумьях.

Впервые за всё время он задумался. Зачем он всё это делал? Продавал, давал в прокат заряженные кассеты. Видео, аудио кассеты. Создавал кооперативы, фирмы. Зачем? Карьера и жизнь предпринимателя? Политика? Его не прельщала. Не хотел быть ни тем, ни другим. Он видел кипящую вокруг жизнь. Народ усиленно поклонялся золотому тельцу. Обманывал, грабил, обворовывал. Новая страна преодолевала трудности, пыталась встать на ноги. Избранники дрались за власть. Все знали, что делать и как, но только на словах. Жили как в песне:

" Выбери меня, выбери меня! Птица счастья завтрашнего дня!"

Но важно было первое, а второе? Как получится. Жаль было стариков, детей, простой народ. Появилось много нищих и бездомных. Смотреть на всё было больно! Вот Виктор и решил создать свою империю. Империю Харона. И помогать людям в этой не простой жизни. Такие благие мысли возникают у всех Владык! Но результат может быть и другим. Хочется верить, что у Виктора всё получится во благо. Как бы там не было, но решение он принял.

Теперь его занимали книги по устройству государства, политике, экономики. Из них он узнал, что государству нужны финансовые институты. Так родилась идея о создании банков. И он их создал. Все созданные им структуры работали. Были доходны. Или если говорить по науке, они были высоко рентабельны! Оставался последний шаг. Собрать их вместе и показать истинного хозяина. С этим Виктор пока тянул. Очень отвлекала тётя.

Тётя не знала, а Виктор уже забыл, как он приложил руку к её возникшей любви к нему. За эти годы он искренне привязался к ней. Родители были далеко. Ездил к ним не часто. Постоянно был занят. Это нормально. Обычно молодые люди вспоминают о родителях, когда сами становятся родителями. Или когда приходит зрелость и старость. Как хотите. Это нормально такова наша жизнь. За прогресс и урбанизацию приходиться платить. И это только одна из человеческих плат. Вот тогда и приходит понимание своего равнодушного и прохладного отношения к ним. Но исправить? Вернуть прошедшее время? Увы! Это не под силу никому. С этим грузом приходиться жить. Но, не будем, говорить об этой грустной стороне жизни! У Виктора была любящая тётя. Хотя иногда её любовь доставала. Это как раз и был такой случай.

Тётя уже полгода изо дня в день доставала Виктора. Притом однообразно. Она рассказывала ему о детях своих знакомых и соседей, подарившим родителям внуков. Эти рассказы заканчивались одинаково:

— Вот и я бы Виктор, была бы рада увидеть и воспитать твоих детей. Мальчика и девочку. А вообще не важно, кто будет. Главное это будут твои кровиночки! Тогда смогу и умереть спокойно. Тебе уже 30 скоро! А мне? Сказать страшно. Так как дорогой?

При этом она горько плакала. Виктор мог бы внушить ей, что угодно. Но ещё раз воздействовать на тётю? Совесть не позволяла. Ему её было жаль. Виктор понимал, что он это всё, что у неё осталось от прожитой жизни. Жизни уже подходившей к концу.

Сначала он отшучивался:

— Тётя! Что бы появились дети, нужно двое и разного пола. Один родить тебе внуков я физически не могу! А где мне искать вторую половину для этого дела? Во-первых. Времени у меня нет. Во-вторых. Ты только представь. Ошибусь и приведу змею. Она и меня, и тебя загрызёт. Не до детей будет!

Тётя горько вздыхала. Ей было 64 года. Соответственно и её знакомые имели дочерей в возрасте за сорок. А их внучки были ещё в неподходящем возрасте. Это она уже выяснила. Изучила и всех соседок по близлежащим домам. Подходящие были замужем. Свободных не обнаружила. Она и сдавалась. До следующего дня. Если Виктору не удавалось прийти очень поздно, он попадал под эту пластинку. В одну из суббот не выдержал. Быстро оделся:

— Всё тётя! Сдаюсь! Иду сейчас на улицу и делаю предложение первой встречной. Если она лет на двадцать младше тебя!

С этим и выскочил из квартиры. Запала хватило ненадолго. Только до двери подъезда. Опыта общения с девушками не имел и испугался. Как начать разговор? Не имел представления. Это был конец мая 1993 года. Судьбоносного года в жизни государства и так получилось, в жизни Виктора. Народа на улице было немного. В выходной день вставать предпочитали попозже. Виктор дошёл до Ленинского проспекта, по дороге не встретив никого подходящего. Он уже готовился повернуть назад и вернуться домой. Судьба была на его стороне. Слово своё он сдержал. Но… Так сложилось! И в этот момент навстречу ему попалась девушка. Она вынырнула из арки дома N 76 по Ленинскому проспекту. И шла по своим делам. Виктор рассмотрел девушку. Невысокая, с коротко подстриженными русыми волосами, она не была красавицей. Обычная девушка, каких тысячи. Ноги дрожали. Сердце колотилось в груди. Кровь стучала в висках. Воздух загустел. Вдохнуть его было не возможно. Виктор забыл о своих способностях и о своих возможностях управлять людьми. Он заступил девушке дорогу:

— Это… Вы свободны? Можете выйти за меня замуж?

Виктор уже немного овладел собой. О девушке этого сказать, было нельзя. Она стояла, застыв, открыв рот, только хлопала веками глаз. Оно и понятно! Кто о таком слышал? Девушка тоже не слышала. Вот и растерялась. Но из себя выдавила ответ:

— Сейчас нет. Я иду в магазин за хлебом и молоком. У нас маленькая собачка. Надо кормить! Это ведь важно?

Точнее не ответила, а пролепетала она. Её растерянность ободрила Виктора. Он осмелел:

— Хорошо! Сейчас сходим в магазин. Не оставлять же голодной маленькую собачку. Надеюсь, других препятствий нашему браку, у Вас нет?

Девушка растерянно закрутила головой. В отличие от Виктора в себя, она ещё не пришла. А он уже закусил удила:

— Вот и хорошо! Женимся позже! Час туда или обратно роли не играет! Пошли в магазин!

И они направились в магазин. По дороге девушка освоилась и они разговорились. У большинства женщин, после шока рот не закрывается. Так они отходят от нервного стресса. Она говорила, не переставая весь путь до магазина, в магазине и по дороге домой. Рассказала всё. О себе и семье. Жила их семья в трёхкомнатной квартире. Дедушка и бабушка, родители отца жили в доме рядом с ними. Мамины родители жили в Туле. Старший брат, девушки, окончил мединститут и сейчас работал в ординатуре 31 больницы. Отец работал в институте нефти и газа имени Губкина. Мать была замом главного бухгалтера в универмаге "Москва". Сама она училась на третьем курсе института имени Плеханова. Сейчас родители ей разрешили взять собачку. Бабушка обещала помочь ухаживать за ней. Брат недавно женился на своей коллеге, и они живут у родителей жены. А она учится хорошо. Много занимается дополнительно. Есть две подруги, но с ними не интересно. Они только и говорят о парнях. А заниматься не хотят. Она любит эстрадную музыку. Ходит на концерты, если достаёт билеты. У них есть дача на Клязьме. Родители летом постоянно в выходные ездят туда… Больше она рассказать ничего не успела. Так как они стояли перед дверью её квартиры, и она нажимала кнопку звонка. Дверь открыла женщина лет 50:

— Ты чего так долго? Хлеб пекла и корову доила?

Здесь она заметила Виктора и настороженно спросила:

— А это кто? Дали в магазине в нагрузку к хлебу и молоку?

Девушка оглянулась на Виктора и рассмеялась:

— Ну, мама у тебя и шутки! Это мой жених! Жениться на мне хочет. Прямо сейчас!

Женщина отступила в сторону:

— Ну, если жених? И прямо сейчас жениться? Тогда вопросов нет! Проходите жених! Кстати. Как твоего жениха зовут?

Девушка задумалась и рассмеялась:

— Ой! А я не знаю!

Виктор пришёл девушке на помощь:

— Меня зовут Виктор! Мы просто не успели познакомиться.

Женщина закрыла за ним дверь:

— Не успели познакомиться? Тогда понятно! Причина серьёзная. Главное пожениться собрались! Остальное мелочи. Получается имя невесты вам тоже неизвестно?

Виктор кивнул головой. Это была правда. Женщина с серьёзным видом продолжила:

— Так может и жениться передумали?

Виктор покачал головой. Женщина пожала плечами:

— Раз намерения у вас серьёзные помогу. Вашу невесту зовут Лиза, по домашнему "Пушистик". Тёщу зовут Галина Петровна. Тестя Илья Михайлович. Вы представились! Так, что проходите! Будем обедать и знакомиться. Выхода у нас нет! Дочь невесту имеем. Прошу!

Виктор снял туфли. Одел, предложенные тапочки и в сопровождении Галины Петровны прошёл в ванную комнату. Там вымыл руки и вслед за ней прошёл в столовую. Женщина продолжала свой монолог:

— Проходите в комнату. Обычные люди обедают на кухне. Но мой муж из интеллигентной семьи. Отец профессор. Они всегда обедали в столовой, и я это приняла. Хотя сама плебейка! Родители рабочие. Есть старший брат и старшая сестра. Пришлось перестроиться. Мужу бедняге не повезло! Вот и мучается в неравном браке.

Женщина говорила серьёзно, но в её глазах Виктор видел весёлые искорки смешинок. Он поставил блок, что бы, не слышать её мыслей. И без этого представлял её мысли о нём! Но держалась женщина хорошо! Галина Петровна продолжала:

— Ну, с богатством тебе зять не повезло! Наших сбережений немного. Времена смутные. По нынешним меркам невесту имеешь бедную. Да и наследства маловато. Можешь подумать и сбежать. Пока не сел обедать. Меню такое: овощной суп, котлеты с рисом, салат, чай и пироги. Сама пекла! А теперь давай о себе. Может ты приезжий? Метишь на нашу жилплощадь? Говори правду! Валидол у меня в кармане.

Виктору женщина нравилась. Ему было спокойно и комфортно. Он поддержал тон будущей тёщи:

— Очень извиняюсь! Всё получилось неожиданно. Подготовиться я не успел, свою биографию не написал. Отвечать буду устно. Родители далеко. Я не местный, но жилплощадь имею! Живу с тётей возле метро "Университет" в большой квартире. Происхождение тоже не ахти. Родители рабочие и остальные родственники тоже. Окончил Московский институт радиоприборостроения. Работаю инженером в частной фирме. Не "новый русский". Вашей дочери, как и Вашему мужу, не повезло. Вы можете накормить меня обедом и подсыпать мышьяка. Время на раздумье имеете!

Галина Петровна рассмеялась:

— Молодец! В зятья подходишь! За словом, в карман не лезешь. Можешь не волноваться! Травить не буду. С ума не сошла. Других претендентов на дочь не имеется. А сбыть её? Уже давно нужно. Так что садись вот сюда, обживай место. Сейчас позову остальных! Обед подан, прошу откушать Ваши светлости.

На её зов первой пришла Лиза со щенком на руках. Галина Петровна момент не упустила:

— Это член нашей семьи "Душка". Не знали, что зять появится так скоро. Вот и взяли, для комплекта семьи. Гадит и писает она от всей души. Везде. Одна радость! Два дня она делает это у нас, а пять дней это достаётся моим свёкрам.

Лиза успела сказать:

— Ну, мама!

А в комнату вошёл представительный мужчина в халате, одетом поверх рубашки с галстуком, в темных брюках. Увидев Виктора, он озадачено остановился. Галина Петровна не пропустила и его:

— Проходи Илья! Не стесняйся! Это твой зять. Дочь на улице по дороге в магазин нашла. Сейчас после обеда они жениться будут. Времени у нас мало! Ах, забыла! Дочь его имени не знала, но я выяснила. Зовут его Виктор!

Илья Михайлович подошёл, протянул руку и представился. Растерянное выражение так и осталось на его лице. С ним он и сел за стол. Галина Петровна начала разливать суп в тарелки и подвела итог:

— Во время обеда тишина. Всё разговоры за чаем.

Даже для неискушённого Виктора было понятно, кто в этой семье главный. Но видел он и кое-что другое. Это была дружная семья, где все любили и уважали друг друга. Так в молчании и ели. Илья Михайлович осторожно разглядывал гостя. Понять ничего не мог. Характер жены знал. Вот и терпел. Женщины убрали со стола тарелки, супницы. Поставили блюдо с румяными пирожками и пирогом с маком. В чашки налили чай, Илья Михайлович посмотрел на жену и принялся за Виктора. В разговоре выяснилось, что хозяин был зав кафедрой вычислительной техники института имени Губкина. Узнал, что Виктор радиоинженер и начался научный разговор. Знаний Виктора в этой отрасли хватило бы на десятерых профессоров. Вскоре Илья Михайлович забыв обо всём, оживлённо спорил с Виктором бегал в свою комнату за справочниками. Знания парня его поражали. Тот оперировал понятиями, о которых Илья Михайлович только слышал. Сказанное Галиной Петровной услышал только Виктор:

— Вот и тесть готов! Отдаст не только дочку, но и жену вместе с ней!

Галина Петровна собирала посуду со стола. Лиза ей помогала. Вместе они ушли на кухню мыть посуду. А в комнате продолжался диспут и Илья Михайлович был в нём не ведущим. Он был просто участником. Узнавал много нового для себя. Так в беседе не заметно наступил вечер. Виктор начал собираться уходить. Он попросил разрешения на пару часов отпустить с ним Лизу. Хотел познакомить её со своей тётей. Илья Михайлович был занят и просьбы не слышал. Он обдумывал сказанное Виктором. Галина Петровна пожала плечами и сказала:

— Пусть идёт! Только домой верни! Понимать должен главное, вы ещё пока не поженились!

Виктор на мгновение снял блок и услышал её мысли:

"Бред! Полный бред! Разве такое бывает? Хотя парень ничего! Неужели это серьёзно? И я стану тёщей? "

Не сдержавшись, Виктор ответил ей вслух:

— Конечно, серьёзно! Кто от такой тёщи окажется?

И тут же прикусил свой язык. Галина Петровна удивлённо посмотрела на него. Но промолчала. Понятно! Ей ответили на её мысли! Такое бывает?

Одна Лиза была беззаботна:

— Можно я "Душечку" возьму с собой?

Спросила она, обращаясь к Виктору. Он кивнул. Они ушли. Оставив озадаченную тёщу. Тесть продолжал спор с Виктором. Их ухода не заметил. Лиза весело болтала, рассказывала Виктору о сокурсниках и преподавателях. Её периодически отвлекала "Душка". Её тянуло в разные места, она натягивала поводок, тянула Лизу за собой. Не смотря на небольшие размеры "Душка" Лизу мотала успешно. По пути, к тётиному дому, зашли в бывший "Гастроном", теперь он назывался супермаркет! Отличался и уровнем цен. Но это сейчас значения не имело. Купили торт, цветы и продолжили путь. Был он недолгим. Через 10 минут они стояли у двери квартиры тёти и Виктор жал на звонок.

Тётя открыла не сразу. В глазок она смотреть боялась. По Москве гуляла очередная страшилка о цыганках, гипнотизирующих через глазок. Тётя и провела допрос через закрытую дверь. Убедившись, что это действительно Виктор, он правильно ответил на контрольные вопросы, она открыла замок:

— Вить! Ты ключи забыл?

Дальше вопросы застряли в её горле. Она увидела Лизу и растерялась. Виктор пришёл ей на помощь:

— Вот тётя знакомься, моя невеста! Как и обещал тебе! Первая встречная. Всё выполнил! Ты рада?

Что могла ответить тётя? Она кивала головой. Говорить не могла. Одно дело разговоры, а вот так в лоб? Даже лет 30 назад, для неё это осознать и принять было бы не просто. А сейчас уже в зрелые годы?

Лизу с "Душкой" отправили в комнату. Тётя поставила на стол свой лучший чайный сервиз и помчалась к Виктору на кухню. Он резал торт и готовил чай. Тётя сразу ринулась в разборки:

— Витинька! Кто она? Вдруг она аферистка? Загипнотизировала тебя и решила нас обокрасть. Ты о ней что-то знаешь?

Виктор оторвался от своего дела и посмотрел на тётю:

— Тётя! Самоё большое у нас сокровище это ты! Но об этом никто кроме нас с тобой не знает. А загипнотизировать Лиза не может и свою "Душку". Так что наслаждайся и не забивай себе голову! Пошли пить чай! У меня всё готово.

Вечер прошёл в тёплой дружеской атмосфере. Так можно было бы сказать, если не обращать внимания на настороженный взгляд тети. Его она не отрывала от девушки. Но со временем всё наладилось. Лиза приходила к ним домой после занятий в институте. Обедала, трещала, занималась. А вечером Виктор конвоировал её домой. В выходные родители Лизы приходили к ним в гости. Освоились быстро. Галина Петровна нашла с тётей общий язык. Тётя была копией её манерной свекрови. Приспосабливаться было легко. Илья Михайлович зашёл в комнату Виктора и застыл. Библиотека парня поражала. Книги по радиотехнике, электронике, компьютерной технике, химии, психологии. Научные статьи. На столе стоял новейший компьютер. Илья Михайлович подумал:

"Да парень толковый! Уговорю его поступить ко мне в аспирантуру. Защитится, получит звание, кандидата наук, а там я преподавателем его к нам в институт устрою!"

Этими планами он поделился с женой. Галина Петровна его выслушала, покивала головой. Своих мыслей не высказала:

"Ой, муженёк! Какой ты наивный! Парень не так прост! Я это нутром чувствую. Есть в нём что-то властное. У нас в торговле это чувствовать с годами работы начинаешь подсознательно. Но для Лизы он идеален! Посмотрим, как сложатся их отношения".

Отношения слаживались. Летом Лиза поехала с тётей в Киев. Там познакомилась с Виктора роднёй. А в августе справили скромную свадьбу. На неё приехали родители Виктора и Надя с Николаем. После свадьбы, жить молодые стали на две квартиры. Тётя с тёщей это согласовали. Виктор снова вернулся к делам и отложенным планам. Фирмы работали. Пора было провозглашать империю. И так затянул! Старик снова появился в своей приёмной. Решающий момент настал.

Генеральные директора всех фирм получили конверты с приглашениями прибыть в четверг первой семи дневки сентября на собрание учредителей к 11.00. Повезло генеральному директору частной охранной фирмы "Зевс". Ему ехать никуда было не нужно. Адресом места проведения собрания был указан адрес нахождения их фирмы. Но это налагало и определённые обязанности на сотрудников фирмы. Они готовились основательно. Станислав Богданович был строг и требователен.

Съезжаться все начали заранее. Перед воротами въезда на территорию стояло трое охранников. Они проверяли пригласительные, документы и только после этого давали сигнал открыть ворота. Возле ворот стояло ещё семеро охранников. Пятеро стояли у входной двери. Стас сценарий содрал из специального видеофильма для подготовки обеспечения безопасности встреч, президентов стран. Получилось впечатляюще. Приглашённые участники встречи входили в большой холл. Там стояли столы с бутербродами и кофейниками. Между собой были знакомы не все. Директора компьютерной, записывающей, торговой фирм были все из института радиоприборостроения и знали друг друга. Они стояли отдельной группой переговаривались и осматривались. Отдельно стояли директора Учебного центра, юридической конторы и обоих банков. Генерального директора юридической конторы знали все. Все регистрационные вопросы по всем фирмам решала его контора. Но почему он здесь? Понять не могли. Генеральные директора банков знали друг друга. Считали себя конкурентами. Иногда строили маленькие козни один другому и вот оказались в одном месте и явно по одной причине. Над этим напряжённо и размышляли. Директора транспортных фирм были не знакомы. Работали в разных сферах. Один осуществлял транспортно-грузовые перевозки. Второй командовал маршрутными такси и автобусами. Так же одиноко стояли директора турфирмы и бюро недвижимости. Но все с любопытством поглядывали на дверь с вывеской "Приёмная Харона". Эту фамилию знали все. Это был главный учредитель всех их фирм. Возле двери стояли два красочно одетых человека в одежде напоминающей форму швейцарской гвардии папы Римского. Но в отличие от швейцарских гвардейцев цвет их формы был ярко красный и в руках они держали алебарды. Ровно в одиннадцать резные двери распахнулись, из них вышёл мужчина в такой же форме, только со шпагой на боку. Он окинул взглядом собравшихся людей и произнёс:

— Проходите! Вас приглашают!

Повернулся и медленно пошёл внутрь. Все потянулись за ним, осматриваясь вокруг. Прошли коридор и вошли в открытую дверь комнаты. Во всю длину комнаты стоял длинный стол со стульями. Перед каждым стулом на столе стояли серебряные чаши, бутылки с минеральной и сладкой водой. И таблички с фамилиями. Каждый находил своё место, усаживался и осматривался. Посмотреть было на что. Комната была великолепно отделана, блистала золотом. Во главе стола в резном кресле сидел старик в вылинявшем коричневом плаще из грубой ткани. За его спиной на стене висела картина. На ней был нарисован человек, в таком же грубом плаще, как и у сидевшего старика. Но было одно отличие. Капюшон старика был отброшен за спину, а у человека на картине капюшон был наброшен на голову. И человек на картине с шестом в руках стоял в лодке. А старик сидел в резном кресле. За креслом стояли трое с алебардами, мужчина со шпагой стоял справа от кресла старика. За столом ближе к нему сидели шестеро мужчин. Разных комплекций и возрастов. Многие из директоров узнали в них людей предложившим им их должности. Все сидели, сохраняя молчание. Старик смотрел на собравшихся людей, но каждому казалось, что он смотрит именно на него внимательно и пристально. От этого взгляда всем было не очень комфортно. Но вот старик кивнул головой. Сидевший слева от него полный мужчина в тёмном костюме со значком депутата Верховного Совета РФ вскочил и обратился к сидевшим за столом людям:

— Уважаемые дамы и господа!…

Его прервал худой мужчина, сидевший напротив:

— Перекрасился! Хамелеон! Раньше призывал товарищей строить светлое будущее, а теперь сменил значок и о дамах и господах…

Лицо стоявшего мужчины налилось кровью. Он весь напрягся. Приготовился достойно ответить оппоненту. Но здесь старик хлопнул ладонью по столу и громко бросил:

— Брек! Я вам устрою полемику! Это вам не митинг демократов! Отправлю на галеры! Или заставлю мою лодку чистить и смолить!

Спорившие мужчины, вздрогнули. Все остальные тоже почувствовали себя не хорошо. Хотя угрозу старика не поняли. Какие галеры? Какая лодка? Но вопросов не задавали.

Стоявший мужчина откашлялся и начал сначала:

— Уважаемые друзья и соратники!

Он помолчал, смотря на своего оппонента. Тот молчал. Скосив глаза, мужчина посмотрел на старика. Тот сидел спокойно, как и до возникшего спора и на его слова не реагировал. Мужчина облегчённо вздохнул и продолжил:

— Вы напряжённо и плодотворно работали строя наше светлое завтра. Благодаря Вашему самоотверженному труду все фирмы работают стабильно. Харон, создатель нашего содружества, учредитель и вдохновитель нашего сообщества, благодарит Вас всех и дарит каждому по копии картины, которая висит за его спиной. Эта картина отобразила момент труда нашего уважаемого Харона, когда он зарабатывал стартовый капитал для создания фирм. Кроме этого он дарит Вам статуэтку! С тем же мотивом! Громкими овациями поблагодарим его за такие щедрые дары.

И он громко захлопал в ладоши. Все растерянно переглянулись и поддержали его. Старик сидел, приняв величественную позу. Говоривший мужчина прекратил аплодировать, поднял руку. Призывая всех к тишине. Это было излишне. Робкие аплодисменты присутствующих затихли и так. Мужчина продолжил:

— Дары получите после собрания при выходе по предъявлению документа удостоверяющего личность. Не забывайте расписываться в ведомости получения. Учёт и контроль это сила любого общества! А теперь слово предоставляется уважаемому Харону. Просим!

И он самозабвенно захлопал в ладоши. Его поддержали вяло. Народ переваривал всё услышанное от него. Был озабочен. Встал старик и поднял руку. Жидкие овации умолкли. Установилась тишина. Все ждали, что он скажет. Всё сказанное до этого было какой-то чепухой. Проникновенный голос старика разливался по комнате:

— Говорить красиво не умею! Работа у меня такая. Гребёшь и гребёшь. Вокруг безмолвные души. Вот и сбегаю иногда от этого безмолвия в Ваш мир. Посмотрев на него, я решил попробовать себя в новой роли. Императора. Опыта нет. Я учусь. Буду благодарен Вам за помощь. Чем-нибудь одарю! Но буду краток. Меня Вы все знаете. Теперь я буду самым главным, среди Вас. Императором! Это капитан Лобок Станислав Богданович, командир моих преторианцев. Он глава военной силы империи и будет защищать, оберегать всех граждан империи от врагов. После собрания получите его визитку с номером его пейджера. Всем Вам также выдадут пейджеры для связи с Вами. Времени собираться на бесконечные собрания нет. Вам всем нужно усердно работать! Как я! Между собой познакомитесь. После собрания будет лёгкий фуршет. Доедите всё, что осталось. Не выбрасывать же продукты? На этом собрание заканчивается. За работу подданные! Вперёд!

Снова вскочил старый оратор и громко закричал:

— Виват Империя! Да здравствует император! Гип-гип ура! Гип-гип ура! Гип-гип ура!

Нестройным хором его поддержали все присутствующие. Всё походило на комедию. Генеральные директора люди умные это понимать были должны. Но они все были радостны и счастливы. Они были приняты в гражданство империи Харона! Императора любили и боготворили. Были верны и преданны ему. Это ведь счастье?

Даже если оно внушённое! Всё равно об этом не знаешь.

Все вставали со своих стульев, радостно переговариваясь, покидали комнату. В холле на столах уже стояли фужеры с шампанским. Выпили. Прокричали здравницы в честь империи и императора. Их ждала работа. Все это осознавали и потянулись к выходу из здания. Возле двери каждому вручали завёрнутую картину, коробку со статуэткой, пейджер и визитку капитана преторианцев. Расписавшись в ведомости, директора выходили, рассаживались по машинам и уезжали. Суета утихла. Оставшиеся охранники помогали уборщицам убирать столы. Стас вернулся к своим делам. Никто не обратил внимания на вышедшего инженера компьютерной фирмы. Он просто выскользнул из здания, сделав свою работу. Мелкий служащий одной из фирм, один из тысячи сотрудников родившейся Империи. Пришёл с утра проверить компьютеры и выполнить заявки, произвести обслуживание компьютеров, как требовалось по договору заключённого между фирмами. Закончил свою работу и шёл к своей машине. Его машина 2108 скромно стояла на площадке за воротами охранной фирмы. На территорию в связи с мерами повышенной безопасности её не пропустили. Инженер не обижался.

Виктор сел, завёл двигатель и уехал. Немного устал, но сделанным делом был доволен. Так родилась империя Харона. Гип-гип ура!

Водоворот жизни продолжался. Фирмы работали. Открывали новые направления, развивались. Теперь кроме одинаковых эмблем на вывесках появилось ещё одно общее. В кабинетах Генеральных директоров висела картина. Старика в лодке, а на столах стояла аналогичная статуэтка. И ещё в их сознании была тайная гордость. Они были гражданами империи Харона! Много ли человеку для счастья надо?…

Занятый постоянными заботами Виктор крутился как юла. Постоянные проверки налоговой инспекции, технической инспекции, пожарников, санитарной инспекции и десятков других, проверяющих и контролирующих организаций, следовали одна за другой. Директора стонали. Император взятки давать не разрешал. Вот и приходилось терпеть вал вымогателей. Но на удивление справлялись. Им везло! Проверяющие были объективными и честными людьми. На взятки даже не намекали. Расставались уважительно и дружелюбно. Это всё видел инженер компьютерной фирмы. Как-то так получалось, что он приходил проверять и ремонтировать компьютеры в дни проверок. Парень работал добросовестно. Свою работу делал старательно. Со временем не считался. Вот и торчал, пока проверяющие работники разных инстанций дружелюбно простившись, не уходили. Тогда уходил и он. Но на такое народ внимания не обращал. Парень делал свою работу. С компьютерной фирмой, где он работал, договора имели все фирмы. Только генеральные директора знали, что эта компьютерная фирма, как и их предприятия, принадлежит императору Харону. Но это была их тайна.

В этих хлопотах незамеченным прошло локальное восстание Верховного Совета РФ. Его транслировали по телевизору. О нём писали газеты, дополняя статьи фотографиями. Народ, поддержавший президента, снова победил. И в стране произошли перемены. Верховный Совет сменила Государственная Дума. Райисполкомы сменили управы. Понятие "защитник белого дома", до этого бывшее почётным, стало понятием нарицательным. Но в Думе, было много лиц, знакомых по Верховному Совету. Они и строили новую жизнь. Народ богател, все становились миллионерами. Было ли от этого легче? Знал только он. Но продолжал жить. Надеясь на светлое будущее.

У Виктора тоже была беспокойная дорога, ведущая в его светлое будущее. Империя крепла и разрасталась. В ней появилась общественная благотворительная организация. Она открывала бесплатные столовые, для неимущих и малообеспеченных граждан, нового класса нашего нового общества. Осуществляла попечительство над детскими домами. Там везде висели скромные таблички со знакомым изображением в углу. Старика в хламиде, с шестом в руках стоящим в лодке. Такая распространяющаяся волна предпринимательства не могла пройти мимо взора новых контролёров. Рэкетиров. Она и не прошла. Это начало новую страницу в истории империи Харона. Военных баталий. Как Империя решилась на такое? Наверно не читала газет и не смотрела телевизор, иначе точно сдалась новым налоговикам. Ибо газеты, радио, телевидение захлёбываясь рассказывали о зверствах творимых "братками". О пропавших бизнесменах, о найденных телах со следами ожогов на коже от утюгов и паяльников. И о многих других следах пыток на этих телах, о заказных убийствах. В общем, обо всех реалиях новой жизни.

Из всей империи один Стас понимал, что столкновение неизбежно. Понимал, что на острие удара попадёт в первую очередь он. Боялся ли он этого? Для себя ответил однозначно. Нет! Старику он был обязан всем. Своей счастливой жизнью, благополучием и главное здоровьем дочери. В отличие от жены он не восхищался заботливостью и вниманием властей. Когда им пришло письмо с детской центральной больницы с извещением о том, что дочь кладут для обследования и прохождении курса лечения. Он не удивился. Не удивился и тому, что дочь с женой через Красный крест, отправили на три месяца на лечение в Швейцарию. Под письмами стояли подписи разных чиновников, но Стас знал, кто стоит за всем этим.

Старик в своей приёмной появлялся очень редко. При его очередном появлении Стас встал перед ним на одно колено, склонил голову и двумя руками протянул ему меч. Этот меч за приличную сумму, из личного бюджета, он купил в антикварном магазине именно для этого случая. А об этой клятве в верности рыцаря своему властителю, он вычитал в одной из книг. Последнее время Стас читал исключительно исторические романы. В них его интересовали только ритуалы приёмов королей, царей. Оттуда черпал знания для себя и новые муки для десятки своих преторианцев. Им приходилось целыми днями всё разучивать. Доставалось! Но, во-первых, платили им хорошо, а во-вторых, они служили Императору! Большего счастья не представляли!

Вот и в этот день он проявил свои приобретённые знания и стоял на колене, перед стариком. Старик не оценил. Подождав несколько минут, старик опустился на колени рядом с ним и осведомился:

— Капитан! Ты чего там нашёл? Поделись? А чего ты нож держишь над головой? Это йога? Здорово! Но тяжело. Ты нож положи и руками о пол обопрись. Так тебе легче стоять будет. Давай помогу?

Стас онемел. Старик ничего не понял! Он встал с пола отряхнул брюки на коленях и пробурчал:

— Это не нож. Это меч!

Старик удивился:

— Иди ты! Меч? Настоящий меч?

Стас промолчал. Но упрямо считал, что клятву верности старику он дал. Да и без этой клятвы, он готов был по одному взгляду старика, бросится вниз с крыши самого большого высотного здания, с моста. Вступить в схватку с сотней львов или крокодилов. Без раздумий. Стас не знал главного. Он был единственным из граждан империи, кто не был зомбирован. Его чувство преданности исходило из его сердца. Виктор сразу поверил в преданность этого человека.

В силу всего этого Стас не боялся ни опасности, ни смерти. С ней он познакомился тогда в Афганистане. Поэтому, пришедшее на его пейджер сообщение его не обескуражило, не заставило сильнее забиться его сердце. Он был спокоен. Просто переадресовал его на пейджер, номер которого знал только он и спокойно стал ждать указаний. Они последовали быстро. Дело в том, что пришедшее на пейджер Стаса сообщение было кодовой фразой. Она сообщала о наезде рэкетиров на транспортную фирму по городским перевозкам пассажиров…, это был первый вызов Империи. Первая проба её сил…

"Удав" сидел за богато накрытым столом. Лакомился водкой. В соседней комнате Лёха "Бугай" в компании "Зюзи" и "Ляха", занимались тем же. Своему вождю они не мешали. Тот любил предаваться этому занятию в одиночестве. Лёха был правой рукой "Удава" остальные два здоровых шкафа были телохранителями "Удава" главы "Борисовских". Команда считал одной из крутых команд Москвы. Уступала только "Солнцевской" и "Ореховской". Стригла своих "баранов" и блюла границы своих владений. Деньги собирали не плохие. Неделю назад один из бригадиров принёс весть. В его владениях работали маршрутки и автобусы не охваченной данью фирмы. Это был непорядок. Перевозками занимались "кавказцы" и "бичи", дань они платили с каждой единицы транспорта. Обнаруженные "леваки" работали давно. Но ленивые "быки" или считать не умели, или работали, опустив рукава. С эти вопросом разбираться теперь будет Лёха. Дисциплина среди "быков" его дело. Фирму обнаружили случайно. Один из "шестёрок" сел в маршрутку фирмы. Обычно водители денег с "пацанов" не брали. А здесь его заставили. Он ссылался на бригаду, сказал водителю, чей он "пацан". Не помогло. Заплатить за проезд пришлось. Название фирмы, адрес, номер телефона были написаны на дверце машины. Он был очень обижен и поэтому всё запомнил и доложил бригадиру. Тот наехал на "кавказца", обвинил в нечестности. Обвиняемые открестились. Эта фирма к ним отношения не имела. Бригадир и донёс "Удаву". Получил задание проверить фирму. Вечером он с тремя "быками" поехал по имевшемуся адресу. Подъехали. Прочли вывеску. Посмеялись над эмблемой в углу вывески. Там был изображён мужик в плаще с наброшенным на голову капюшоном, с шестом в руках он стоял в лодке. Попытались пройти на территорию и бежали прочь. По территории прогуливалось десяток охранников с бульдогами и королевскими догами. Охранников не боялись. Но встретиться с огромными псами? Желающих не нашлось. Для "Удава" псы помехой не были. Посетить фирму он собирался днём. Вчера и посетил, со своими личными "быками".

Посещение прошло нормально. Как обычно. Никто не пискнул. Обошлось без криков и показательного "мордобоя".

Стоявший на воротах охранник, молча, пропустил их на территорию. Так же спокойно вёл себя и охранник, стоявший в административном здании. Не отреагировала на них и секретарь. Проводила равнодушным взглядом и уткнулась в свои бумаги. А директор вообще убил. Они вошли, он говорил по телефону. Попросив собеседника подождать минутку, обратился к ним:

— Пожалуйста! Проходите! Присаживайтесь! Я уже заканчиваю разговор. Кофе или чай? Инна сейчас принесёт.

От неожиданности "Удав" буркнул:

— Кофе!

Директор передал его пожелание секретарю и вернулся к телефонному разговору. "Удав" обвёл взглядом кабинет. Ничего примечательного. Только картина на стене была копией рисунка на вывеске. Да на столе стояла статуэтка этого же старика в лодке. Разговаривая, директор поглаживал её свободной рукой. Он быстро закончил разговор, положил трубку и ждал, что скажет посетитель. В кабинете повисло молчание. Вошла секретарь и поставила перед каждым по чашечке кофе. Повернулась и вышла, прикрыв за собой дверь. Директор молчал, а "Удав" думал. Ему очень не нравилось спокойствие всех. Создавалось впечатление, что на них каждый день наезжали. Или? Или за ними была приличная сила? Но это было не реально!

"Удав" отогнал эти глупые мысли. И начал обычную разводку:

— Слушай мужик! Это моя территория. Ты на ней стрижёшь бабло, а мне не платишь. Это не порядок! Придётся тебе заплатить штраф и начинать платить. Вопросы есть? Обговорим сумму? Или тебя придётся прессовать? Тебе это надо? Будет и тебе больно, и твоему имуществу урон нанесём. Потом ты всё равно заплатишь! Но больше. И так?

И снова "Удав" удивился. Директор спокойно выслушал его. Не перебивал. Ждал, когда говоривший посетитель, выскажется. Но это был не страх! Уж его бы "Удав" заметил. Опыт подобных бесед имел большой. А здесь терялся. Взял себя в руки и впечатал свой самый жёсткий взгляд в директора. Тот усмехнулся и спокойно ответил:

— Этот вопрос Вам нужно решать не со мной, а с главным хозяином. Я просто управленец.

"Удав", не переставая сверлить директора взглядом, согласился:

— Лады! Управленец! Передашь своему хозяину. Завтра у меня банный день, а в четверг, в 14.00 он должен быть здесь. Опоздает? Счётчик закрутиться и я начну вас прессовать. Понял?

Директор кивнул головой:

— Не волнуйтесь! Я всё ему передам. Он человек пунктуальный и Вас не подведёт.

"Удав" напрягся:

"Он что? Издевается?"

Но лицо директора было невозмутимо спокойным, полным внимания. Здесь и вмешался Лёха:

— Дать ему для знакомства?

"Удав" покачал головой:

— Успеешь! Куда он денется? Может к "ментам" сбегает? Тогда за глупость и получит по полной программе. Пошли! А кофе у тебя классный! Да и секретарь цыпочка ничего! До четверга уважаемый директор!

"Удав" встал, ногой отшвырнул стул и пошёл к выходу из кабинета. В дверях застыл. Услышал слова директора, сказанные спокойным голосом:

— Спасибо! Был рад познакомиться и быть Вам полезным.

В спину внезапно остановившегося "Удава", уткнулся Лёха. Он смешался и что-то забормотал. Тогда "Удав" стукнул его кулаком под ребро. Так согнал на нём свою растерянность. Зло посмотрел на остальных соратников и заторопился прочь. Везде их провожали уважительно. Охранник даже открыл перед ними дверь. Но это был не страх! Они вели себя с ним, как с клиентом. И это не давало "Удаву" покоя. Такое отношение видел впервые. До бани оставался ещё час. Вот он и сидел за столом гипнотизировал бутылку и вспоминал вчерашнюю встречу. Над странным поведением людей попавших под "наезд" думал всё время. Вот и сейчас устремив взгляд на бутылку с водкой, он вспоминал всё имевшее место вчера в мельчайших подробностях.

В соседней, большой комнате Лёха с "Зюзей" и "Ляхом" тоже оттягивались. Закуска на их столе была проще. Но бутылок было обильнее. Одну они уже приговорили и наполовину опорожнили вторую. Пили в тишине. Босс со вчерашнего дня был не в духе. Кулаков своих он не жалел, мог и угостить. Этого они не хотели. Поэтому даже не провозглашали здравниц и разговаривали шёпотом. Вдруг "Лях" вскочил:

— Звонят в дверь! Пойду, открою!

И он помчался в коридор. Лёха с "Зюзей" переглянулись. Звонка они не слышали. Если у "Ляха" уже глюки? Пусть и бегает! Думать было не просто. Водка уже давала себя знать. Мысли плыли медленно и тягуче. От мыслительного процесса их отвлекло влетевшее тело "Ляха". Оно упало на пол и не шевелилось. Сидевшие в этой комнате быки, снова посмотрели друг на друга. Когда они перестали рассматривать друг друга и перевели взгляд на входную дверь комнаты, им стало не хорошо. В комнату уже вошли двое в странной одежде с блестящими лезвиями больших топоров на длинной палке, эти острые лезвия были на их шеях. Оба быстро представили свои головы на полу и замерли. А действующих лиц прибавлялось. Из дверного проёма вышёл старик в коричневом выгоревшем длинном плаще. Он переступил через неподвижное тело "Ляха" и пробурчал:

— Загадили комнату! Даже пройти нельзя! Гниды!

Не останавливаясь, он прошёл в комнату к "Удаву". А из дверей появились ещё трое. Один мужик с тонким мечом на боку и двое с топорами на длинных палках. Они были одеты так же, как и двое стоявших перед парнями мужчин. Топоры на длинных палках были близнецами тех, что касались шей обоих быков. Вошедшие мужики остановились. Они стояли напротив сидевших с острыми лезвиями топоров у шей парней. Мужик с мечом достал из кармана и бросил пленным два рулона скотча:

— Спеленайте своего брата! За качество упаковки ответите!

Лёха с "Зюзей" споро принялись за дело. Опыт имели. Через пару минут "Лях" был обмотан скотчем с головы до ног. Мужик осмотрел его и довольно хмыкнул. Понравилось! Но он не угомонился. Показал Лёхе на стоявшего рядом "Зюзю" и сказал:

— Теперь пакуй его. Шевелись бык!

Леха выполнил указание. Запеленал коллегу, а мужик не угомонился:

— Теперь пакуй себя до пояса, дальше я помогу.

Лёха безропотно выполнил и это. Только израсходовал весь скотч. Мужик пробурчал недовольно:

— Растратчик! Этим количеством скотча можно было двадцать человек связать. Не экономный ты парень, считать не умеешь! Связать тебя твоим исподним?

Лёхе стало стыдно и неудобно. Его исподнего было очень мало. Одни плавки. Он честно сказал об этом. Но мужик его выручил! Достал из кармана ещё один моток скотча и сам окончил паковать Лёху. Через пару минут Леха лежал рядом с товарищами по оружию. Видеть ничего не видел. Мог только слышать и догадываться. Что делали пришедшие мужики.

Звук удара чего-то о пол в соседней комнате, оторвал "Удава" от созерцания бутылки. Он отвёл глаза от бутылки и тут же закашлял. Подавившись собственной слюной. За его столом сидел старик в грубом старом коричневом плаще. Отброшенный на спину капюшон оставлял на обозрение его голову, увитую седыми волосами и лицо с седой бородой. Зажав в правой руке вилку, старик старательно нанизывал на неё кусок осетрового балыка из тарелки. Справился. Поднёс вилку с балыком к глазам. Внимательно осмотрел нанизанный кусок, положил его в рот и принялся жевать. От удовольствия блаженно прикрыв глаза. Откашлявшийся "Удав" выдавил из себя:

— Дед! Ты с дуба упал? Чего расселся здесь и мою еду жуёшь? Кто тебя сюда впустил? Головы откручу, тем недоумкам, хреновым!

Старик прожевал. Проглотил и только тогда обратил внимание на разозлённого "Удава":

— Вкусно! Сам готовил? Рецепт дашь? Ну, а насчёт дуба ты тля не прав! Встретиться сам хотел! Только время аудиенций назначаю я! А не их назначают мне! За это и за свои неуважительные слова будешь наказан. Прямо сейчас! Капитан!

В дверях возникла фигура в странной одежде. Только "Удав" до того как образовать команду успел закончить четыре курса института культуры. Поэтому и знал эту одежду. Она была похожа на форму папских гвардейцев, но было и отличие. Во-первых. Она была алого цвета. Во-вторых. Папские гвардейцы носили туфли, а вошедший был одет в высокие ботфорты. Знал "Удав" и что на боку этого человека висела шпага. Но от этих знаний ему было не легче. Он попытался вскочить, но тело его не слушалось. Оно окаменело. Старик за это время успел нанизать на вилку и прожевать кусок буженины. Он рассматривал стоящие на столе тарелки и говорил стоявшему у дверей мужчине:

— Капитан! Этому козлу всыпать по полной программе. Двадцать ударов палкой за неуважение к моей персоне и десять ударов палкой за оскорбительные слова в отношении моей же персоны. Исполняйте!

Он встал, отбросил вилку:

— А твоя рыба гадость! Моя рыба лучше! И рецепт свой оставь себе! В следующий раз прикажу отрубить тебе голову!

Пока он говорил стоявший в дверях мужчина, молчал. Старик повернулся и пошёл к выходу из комнаты. Капитан отступил в сторону, выхватил шпагу из ножен, отсалютовал старику:

— Слушаюсь! Ваше императорское высочество! Приступить к исполнению наказания.

В комнату вошло трое в такой же форме, как капитан. В руках последнего было три палки из ивы. Двое первых взяли "Удава" за руки и ноги. Вздёрнули как пушинку, бросили на пол, придавили руки и ноги. На пушинку, лежавший на полу парень, был не похож. "Удав" был парнем крупным. В своё время выступал в категории свыше ста килограмм. Но с ним обращались именно так. Свистнул воздух, рассекаемый опускающейся палкой. Резкая боль обожгла спину. После семнадцатого удара "Удав" потерял сознание. Когда пришёл в себя в комнате был полумрак. День угасал. С трудом поднявшись с пола, шатаясь "Удав" подошёл к столу. Взял бутылку водки и прямо с горла сделал два больших глотка. Стало легче. Но спину жгло огнём. Он включил свет и подошёл к зеркалу. Повернулся и увидел свою украшенную вздувшимися рубцами спину. От злости скрипнул зубами и побрёл в соседнюю комнату. Включил свет и увидел три обёрнутых скотчем тела. Он знал кто это. Из комнаты принёс нож и разрезал скотч. Тела зашевелились. С лица освобождённые, крича и сипя матами, скотч сбирали сами. После освобождения от скотча их лица выглядели не хуже спины "Удава". Громче всех ревел Лёха:

— Найду этих гадов, скормлю крысам! Всех пятерых! А этого опереточного капитана на куски порежу за неделю!

Все прошли в комнату "Удава". Расселись за столом и начали разрабатывать план поисков приговоренных. Обсуждали, пили не закусывая. О бане забыли. В поисках очередной бутылки "Лях" наткнулся на кусочек картона и пейджер. Находку он передал "Удаву". Тот посмотрел на прямоугольник картона и взревел от радости. Перед ним была визитка. На картонке был изображён старик в лодке, стоял номер телефонов операторов и номер пейджера. Подбежав к телефону "Удав" набрал номер и продиктовал в трубку сообщение:

— Жду! Никулин яр. Завтра в 14.00. Готов ответить за визит. До встречи "Император"!

Все занялись подсчётом бойцов и вооружения. Решили согнать всех. Штатных быков и нештатных. Постановили всех вооружить. В это время запищал пейджер. Лёха схватил его, но "Удав" вырвал его из рук своей правой руки и прочитал сообщение:

"Ты ползун заработал последнее замечание. Третьего не будет! На встрече буду в 13.15. Дам тебе аудиенцию! Император"

"Удав" зловеще усмехнулся.

В 13.00 команда "Удава" собралась на указанном месте. Пересчитали личный состав. 53 штатных быка имели оружие. 7 автоматов, 24 пистолета разных марок, разных поколений и 12 охотничьих ружей. Остальные имели солидные ножи, а Лёха вооружился топором. Одолжил его, у мясника. Машины поставили у дороги. Сами расположились на вытоптанном пустыре. Под наблюдением "Удава" все строились, занимали позиции, готовились к победному бою над малочисленным врагом.

В своей победе все были уверенны. Были гордые и весёлые. В 13. 15 прибыл враг. Прибыл величественно.

Изрыгая столбы чёрного дыма, по дороге ехал блестевший никелированными деталями кабины мощный тягач. Он тащил большую платформу. На ней было установлен трон, на котором восседал старик в грубом коричневом плаще. За троном стояли двое в атласных, алых костюмах странного покроя с беретами на голове. В руках они держали алебарды. Справа от трона стоял человек в такой же одежде, только на его боку висела шпага. Они стояли, не шевелясь, хотя тягач уже съехал с дороги и ехал по ямам пустыря. Он остановился напротив стоявшего войска "Удава". Метрах в двадцати от стоявших воинов.

"Удав", Лёха и "Зюзя" с радостью опознали обидчиков. Не отстал от них и "Лях". Забыв, что он всё время экзекуции валялся без сознания. Но не отстал. Ревел от счастья, как остальные. Едва платформа остановилась, Леха поднял свой топор над головой и с радостным криком устремился к ней. Точнее к своему врагу. Капитану. Он пробежал шагов десять. Капитан выхватил свою шпагу и направил её острие, в сторону Лёхи с топором в руках. Все дружно засмеялись. Топор и шпага? Сравнивать было смешно. Но с острия шпаги сорвалась молния. Она ударила в тело Лёхи. Топор отлетел в сторону, Лёха стукнулся о землю и застыл неподвижно. Сначала все опешили, а потом в дружном порыве бросились на врага. Пробежали шага два и отпрянули назад. Перед платформой стояли две шеренги людей. Стоявших людей узнали мгновенно! Это были знакомые по многим видеофильмам зелёные береты и "морские котики". Элитный спецназ США. Раскрашенные чёрной краской лица. Бронежилеты, одетые на голые торсы, состоящие из груды мышц. В руках многоствольные пулёмёты и М-16. На что способны эти парни? Из просмотренных видеофильмов знали все. Долго не думая, армия "Удава", отхлынула назад и в стороны. Увы! Страшные воины стояли, охватив их полукругом. А в тылу стрекоча, зависли два вертолёта. Узнали и их. Это были "Апачи"! С открытых проёмов смотрели грозные пулемёты. Растерянное воинство сбилось в кучу. Каждый кулаками и зубами старался проложить себе путь в центр кучи. Укрыться за телами других. От всех не отставал и "Удав", дрался не менее усердно. Но здесь каждый дрался за свою жизнь. Презрев авторитеты. Конец борьбе положил громкий голос старика:

— Чего суетитесь? Блохи!

Все и застыли. Старик говорил гневно:

— Вшивые псы! Осмелились мне перечить? Выступили против меня? Да я вас изведу! Растопчу! Сожгу! Рвань, подзаборная!

Страшно было всем. Об имеющемся оружии и не вспоминали. Да и большинство его валялось на земле, отмечая путь бегства рати "Удава". Спасали себя, об остальном не думали. Старик увеличился до огромных размеров, его гневный взгляд проникал в каждого:

— Сожгу! Всех. В науку другим отморозкам!

Старик кивнул стоявшему справа от его трона человеку. Это был тот человек, что молнией поразил Лёху. Человек снова поднял свою шпагу и направил её на сгрудившуюся толпу. Все дружно завыли. Обхватив головы руками. Кое-кто пытался зарыться в глинистую почву. Кто-то остался смотреть. Вот тот и видел, как молния ударила в землю. Вокруг стоявших растерянных парней взревев, взметнулось вверх жаркое пламя. Затрещали волосы, задымилась одежда. Воющая толпа отпрянула от пламени. Но оно было повсюду, плотным кольцом охватив их. Вой и стенания, перекрывали гул пламени. Спасаясь от огня, никто не заметил, когда пропал старик и его рать. Не до того было!

Сколько горел огонь? Тоже не заметили. Только когда пламя угасло, все бросились к машинам, на которых приехали. Пролетев выжженную землю, испачкавшись в саже и пепле, прыгали в машины и уносились прочь. Лёху не бросили. Его обожжённого волокли "Лях" и "Зюзя". Первый прибежавший к машине "Удав", упал за руль и едва не оставил своих сообщников. Им повезло! Он не смог сразу вставить ключ в замок зажигания. Руки тряслись, и ключ выскальзывал из них. Благодаря этим обстоятельствам двое дотащили Лёху, успели затолкать его в салон машины и залезть сами. Наконец ключ удалось вставить в замок зажигания. Взревев, машина унеслась прочь.

Когда кольцо огня охватило сбившееся в кучу воинство "Удава", сидящий, на заднем сидении "Волги" старик тронул сидевшего впереди за рулём Стаса. Стас недовольно оторвался от книжки. Он как раз дошёл до момента выхода роты королевских мушкетёров при прибытии короля. Его прерывали на самом важном месте. Старик оставил в покое его плечо и пробурчал:

— Поехали! Классно устроился! Сидишь, читаешь, а тебе ещё и деньги платят! Может приобрести себе лодку на колёсах? Или колесницу? Но без лошадей! Тогда не почитаешь!

Стас был спокоен. Понимал, что характер старика был испорчен, прожитыми годами. Ему ведь было за три тысячи лет! А может и больше. Старик и сам не знал. Повернув ключ в замке зажигания, Стас плавно тронул машину. Вскоре машина скрылась в потоке других машин. Они ехали в офис охранной фирмы, где была приёмная Харона.

Рати Харона первое испытание боем выдержали. Они победили! Не было убитых и раненых. Была только толпа смертельно запуганных врагов. Во всём этом реальным был только огонь. И его для себя они создали сами. Когда старик говорил свою гневную речь, водители приехавших машин команды, прибежали к своим машинам. Из багажников достали канистры с бензином и основательно полили землю вокруг сгрудившихся товарищей. Они успели отнести канистры назад в машины и вернуться в круг. Их действий никто не заметил, а они сами ничего и не помнили. По взмаху шпаги капитана они бросили на политую бензином землю зажженные зажигалки. Здесь едва не вышла осечка. Курили не многие. Рэкетиры занимались спортом и табаком не баловались. Из 26 водителей зажигалки нашлись только у пятерых, но этого хватило. Остальные только махнули пустыми руками. Установку получили общую. Среди этих водителей был и "Лях". Он возил "Удава". Совершив это действие, они с криками бежали от огня, с трещавшими, обгорающими волосами и тлеющей одеждой. Как и остальные. Всё остальные были фантомы. Рать империи состояла из Виктора, его способностей и заряженных кассет. Их разошлось уже много. А что смотрели крутые парни? Понятно!

Стас въехал во двор фирмы. Заглушил двигатель. На заднее сидение он не смотрел. Уже привык, что старик появлялся и исчезал в любой момент. Он снова вернулся к прерванному чтению очень важного момента нужного ему для разработки нового ритуала. Для его выполнения, требовалось большее количество участников. Стас постоянно надоедал старику просьбами разрешить увеличить состав преторианцев. Виктор и сам подумывал над созданием аппарата управления империей. Но колебался. Из истории знал, что чиновники погубили множество успешных империй и государств удачно противостоящим внешним врагам. А выхода не было. Разорваться не мог. Открыв заднюю дверь машины, он вышёл и покинул территорию фирмы. Его "восьмёрка" скромно стояла в стороне. Он завёл и прогрел машину. Занятия у Лизы сегодня оканчивались в 16.00. Тётя с тёщей нашли общий язык и шептались по углам. Иногда спорили, но до ссоры дело не доходило. Тётя воспитывала "Душку" и часто что-то бурчала. Тесть отстал со своёй аспирантурой. Так, что дома всё было нормально! Он ехал за женой. Время в запасе было. Ждать Лизу возле института пришлось ещё минут 15. Сияющая Лиза выпорхнула и подбежала к машине Виктора. Села и затарахтела. Виктору её рассказы не мешали думать о своём. К жене и её слабостям привык. На неё обратил внимание по одной странности. В машине стояла тишина, а Лиза напряжённо смотрела на него:

— Так ты рад?

Повторила она свой вопрос, не отводя от него взгляда. Виктор прижал машину к обочине и обернулся к жене:

— Солнышко! Скорость твоего изложения намного опережает скорость моего восприятия. Прости! Но давай сначала и помедленней.

Лиза обижаться не умела. Она вздохнула и начала сначала:

— Знаешь, уже пару неделю чувствую себя странно. Как-то необычно. Своё состояние описать не могу. Понять ничего не могла. Думала пойти к врачу или посоветоваться с мамой. Но времени не хватает и эту неделю я к маме не ходила. Экзамены скоро. Приходиться готовиться. Сегодня разговаривала с девочками, и мы это всё обсудили. Ира взрослая уже имеет ребёнка, она у нас в группе самая авторитетная. Правда, она учиться не очень хорошо, но ей трудно. Семья! И они не местные. Муж тоже студент, живут в общежитии. Удивляюсь, как она вообще на занятия ходит! Ведь с ребёнком это так тяжело! Но она справляется, академический отпуск брать не хочет. В общежитии им выделили комнату и к ним приезжают то её, то его матери, помогают смотреть за ребёнком.

Виктор слушал её, не перебивая и не подгоняя. Это было бесполезно. К сути разговора Лиза доберётся не скоро. Подгонять её? Уже не пытался. Она всё равно начина рассказ с места остановки или возвращалась к началу своего повествования. Виктор это уже выяснил и испробовал. Руководствуясь своим опытом, он терпеливо ждал сути. А Лиза продолжала:

— Скажи! Ты жить так бы смог? А я нет! Это так сложно! В общем, Ира отвела меня в сторону и внимательно расспросила. Я ей всё и повторила. Ой! Ты знаешь? Она спрашивала такое, что я говорить тебе не буду. Мне неудобно! Потом она мне сказала пойти в аптечный киоск. Он у нас в холле института стоит, и купить тестовые полоски. Я не поняла. Она мне написала, как они называются. Хорошо это был большой перерыв! Я и успела. Но, что с этими полосками делать? Она мне не рассказала. Купила их, а инструкция к ним была на немецком языке. Здесь и вышел прокол. Я же учу английский язык! Хорошо хоть девочка в ларьке мне всё объяснила. Но уже прозвенел звонок, началась следующая пара. Я решила, что это дело важнее пары и пошла в туалет. Старалась, но у меня ничего не получилось. Мучилась долго. Решила это занятие бросить, тем более, что полоски уже закончились. Прокралась в аудиторию и всё рассказала Ире. До конца пары мы обсуждали мою неудачу, искали ошибку. После окончания пары мы с Ирой пошли в туалет, по дороге купили новые полоски. Сначала я стеснялась всё делать при ней, потом решилась и сделала.

Виктор чуть не задремал и едва не пропустил главного. Его спасло только то, что проезжавший мимо автомобиль посигналил кому-то и извлёк его из дрёмы. Он вслушался в рассказ Лизы:

… Она долго смеялась. Оказалось, бумажку я держала не той стороной! Ира мне показала как надо. Я сделала и показала её Ире. Она посмотрела и сказала:

"Поздравляю! Нашего полка прибыло!"

В общем, я беременна и у нас будет маленький ребёнок! Ты рад? Вот вкратце и всё.

Лиза смотрела на Виктора. Он потрепал её по голове и поцеловал в щёчку. Воодушевлённая Лиза предложила ему посмотреть бумажку. Виктор отказался. Он заявил, что полностью доверяет Ире, бумажке и Лизе. Завёл двигатель машины, отъехал от обочины дороги, и они поехали домой. Дома тётя узнав новость, позвонила тёще. Та прибежала быстро и они уже вдвоём, хлопотали над Лизой. Она теперь стала главной персоной их семейства.

Оставленный не у дел, Виктор вернулся к своим трудам над созданием чиновничьего аппарата. Проблем было много. Они отнимали всё время. Жизнь закрутила. Он не успевал поднять голову и осмотреться. Дни текли. Но это было после победного дня первого боя Империи с врагом. Вернёмся к истокам.

А в тот день после позорного бегства с поля брани умчавшаяся команда "Удава" расползлась по квартирам. Неделю сидели по своим квартирам не высовывали носа. Кто сидел, забившись в угол, кто заливал страх водкой. А через неделю проявилась особенность русского человека. Всё ушло. Стало незначительным. Все и выползли из квартир. И жизнь вошла в своё русло. Собирали дань. Наезжали на новые фирмы, появлявшиеся на их территории. Воспитывали директоров. Наказывали провинившихся бизнесменов. В перерывах между делами оттягивались. Девочки, баня, застолья. Всё, как и раньше. Кроме некоторых деталей. Садясь в маршрутки и автобусы с эмблемой известной фирмы, деньги за проезд платили первыми, без напоминаний. Территорию той фирмы объезжали и обходили за километры. Наезжая на новую фирму долго изучали её вывеску. Между собой о той встрече со стариком не говорили. Но на стороне языками мололи усердно. По Москве поползли страшные дополненные слухи. Дошли они и до соответствующих органов. Дошли в усечённом виде. О старике и империи в них не было и слова. В дошедших до органов слухах содержалась информация. О тайной дислокации толи в Москве, толи в Подмосковье иностранных воинских подразделений вооружённых автоматическим стрелковым оружием. Кроме этого разнообразного оружия эти подразделения имеют в своём распоряжении так же и тяжёлую военную технику. Танки и вертолёты. Информация поступила не ко времени. Страна усиленно брала кредиты за границей. Выполняла все пожелания заимодателей. Скандал был не нужен, но проверить было нужно. Указания в местные подразделения поступили строгие. Проверить тайно. У органов на местах, было много проблем. Не хватало людей, техники и средств. Имеющиеся кадры были озабочены одним, как прокормить семьи. Все метались в поисках подработки. Добавляли проблем и разрастающиеся, как грибы после дождя ОПГ. Но приказ нужно было выполнить. Выполнили. В центр отправили донесения:

Согласно, полученного, указания N 1089, от 12.05….

Проведены оперативные мероприятия. Прочесаны все заброшенные территории: фабрик, заводов, складов. Территории расформированных военных частей и подразделений. Прочёсаны лесные перелески, чердаки и подвалы жилых и заброшенных домов. Указанные Вами люди и техника не обнаружены. Все задержанные в результате мероприятий с оружием, принадлежат к местным ОПГ.

Полученные данные позволили руководству органов отнести дошедшую до них информацию к разделу вымыслов. Их гуляло много. О "Белой стреле", "Союзе офицеров", "Защитники народа" и многие другие. Так решили и забыли.

Но старый криминал этих слухов не забыл. Оставили в памяти. Так, на всякий случай. Многие не верили, другие сомневались и только очень немногие старые и мудрые задумались. Дыма, без огня не бывает! Это знали твёрдо. Прожитые годы и жизненный опыт это подтверждали. Вот и задумались.

Летом после сдачи сессии и экзаменов Лизу вывезли на дачу. Теща родила двоих детей и кое-что обо всех процессах знала. Но это было давно. Пролетевшие годы стёрли из её памяти разные нюансы этого процесса и она многое забыла. У сына была дочь. Но они жили с родителями жены в силу этих обстоятельств, свои знания восстановила тёща сына. Здесь очень помогла тётя. Опыта беременности у неё не было, но это её не испугало и не остановило. Литературы хватало. Тётя покупала её усердно и знала наизусть. Это и позволило ей стать авторитетом в этом вопросе, ибо в своих высказываниях она ссылалась на очень известных лиц светил в этой области. Фамилиями и званиями сыпала усердно. С ней никто не спорил. Даже тёща. Виктор в дебатах не участвовал. Что мог знать мужчина об этом?

Тётя разработала диеты, режим дня, гимнастику для Лизы и бдительно следила, чтобы та не отлынивала. Она же разработала и план отдыха. Море в нём исключалось. После трёх недель пребывания на даче Лиза с тётей и мамой убыли в Киев на Десну к Наде. Тесть занимался дачей. Сельское хозяйство требовало рук и внимания. По этой причине он задействован в поездку не был. Виктор работал. В силу этих обстоятельств четвёртой ехала "Душка".

Виктор отвёз семейство на вокзал, устроил в вагоне и помахал рукой уходящему поезду. Оставшись один, он не скучал. Времени не имел. Империя разрасталась. Открывались филиалы фирм, дочерние предприятия в других городах. Наученный опытом столкновения с "Удавом", Виктор разработал план открытия новых предприятий. Войны он не хотел, даже победной. Вот и упреждал. Перед открытием предприятий в городе появлялся пункт проката видеокассет и киоски по их продаже. Они попадали под внимание местных рэкетиров или ОПГ. Так их именовали официально. Работники пунктов и киосков имели инструкции, отдавать им кассеты со специальным знаком. Это были видеофильмы классных боевиков! Работники инструкциям следовали строго. Помеченные кассеты, находили своих хозяев и гуляли по рукам. Без возврата. Ну не отдавать же их этим торгашам! С них и так берут мало! Так кассеты и пропадали. Затем в город приезжал Виктор. Руководитель местной сети торговли и проката видеокассет давал ему список руководства местных помощников по изъятию дополнительных налогов. Они встречались со стариком и его фантомами. В сценариях Виктор особо не мудрил имел всего 3–4 варианта с ними и работал. С одной стороны это было правильно. Разносившаяся молва рассказывала об одном и том же. Это ясно показывало всем, что дело они имеют не с разными людьми, а с одной и той же силой. Страшной, и жестокой властью. С одним и тем же владыкой Хароном, стариком в выгоревшем коричневом плаще, подвязанном грубой верёвкой. Слово "хламида" знали не многие. Был у этой империи и свой герб. Этот старик в лодке с шестом. Он красовался на вывесках его фирм и визитках его сотрудников. Но никто, даже старик, не знал, что скоро этих внешних атрибутов добавится. Ибо Стас об этом уже размышлял. А пока старик являлся к местному владыке, в сопровождении иностранного спецназа вооружённого до зубов с вертолётами. Эти визиты неформальные руководители местной власти переносили спокойно. Философски. Ну, столкнулись с превосходящей силой? Чего здесь такого? Всё ясно! Не лезь к указанным фирмам и тебя не тронут. Это нормально, по понятиям! Никаких заморочек. Но везло на такие простые визиты не всем. Иногда старика сопровождали порождения ужаса. Их узнавали. В просмотренных видеофильмах все эти персонажи были. Огромные обезьяны, удавы, анаконды, драконы, мумии. Подышит такая гадость в лицо, покажет огромные зубы, и память срабатывает быстро. Вспомнишь, что эта тварь творила в фильмах, перекусывая и разрывая людей. Представишь себя на их месте и неделю спать боишься. Лечиться от этого шока приходилось известным лекарством. Водкой. До полной прострации. После всего увиденного наезжать на фирмы империи желающих и смелых не было. Ума у всех хватало. И у тех, кому всё это зрелище досталось и у тех, кто о нём только слышал, но встречаться не хотел.

После визитов Виктора появлялась фирма. Она работала без проблем со стороны криминала. Но тогда наезжали власти. Просили денег, пугали проверками. С ними разбираться было проще. Вертикаль власти работала безотказно. Звонок главе администрации от известного депутата Государственной Думы или кого-то из правительства, ставил всё на место. А все проверяющие и контролирующие с главой администрации не спорили. Чиновники амбициями и честолюбием не страдают. Эти и некоторые другие черты им не присущи.

В конце августа в Москву вернулась Лиза и её свита. В сентябре она пошла на занятия с уже заметным животом. Общим решением Виктора обязали отвозить её на занятия и забирать после окончания. Это и заставило его создать чиновничий аппарат империи, ибо одновременно на Лизу и империю времени не хватало. Вот он и начал плодить чиновников, организовал канцелярию. В ней было три подразделения: административный отдел, бухгалтерия и "глас императора". Старое здание вместить всех не могло и приёмная императора с канцелярией переехали в трёхэтажное здание умершего монтажного треста на улице Барклая. Там разместились. Здание купил банк БДН. Оно и числилось у него на балансе.

На новом месте от души развернулся Стас. Он доказал, что свои книги читал не зря. Старик сдался и разрешил ему увеличить численность преторианцев. Об этом позднее пожалел, но слово императорское было одно. Изменить не мог. Имидж приходилось поддерживать. Стас и начал внедрять в жизнь свои проекты. Досталось всем!

Начал с малого. Теперь преторианец по приходу на службу переодевался в настоящую форму. Иллюзий Стас не воспринимал. Получал боец и настоящую алебарду. Стас заказал десяток в экспериментальной мастерской театрального реквизита. Не забыл и себя. Заказал и шпагу. Теперь все затачивали и полировали лезвия ежедневно. Это он проверял лично. Свою шпагу точил и полировал сам. Показывал всем пример. На преторианцах он не остановился. Пошёл дальше. Сначала в канцелярии, а затем во всех фирмах, для офисных работников ввёл форму. Для мужчин тёмно-серый сюртук под горло, брюки и чёрные туфли. Женщин пожалел. Им достался такой же сюртук и туфли без каблуков. Но брюки они могли заменить. На прямую юбку на две ладони ниже колен. За единицу измерения он взял свои ладони. На груди сюртука, напротив сердца был пришит шеврон. На нём был изображён старик в лодке с шестом. От стереотипа Стас не отступил. Все ходили серые и серьёзные. Толи армия, толи роботы. Отличалась только форма работников отдела "глас императора". Они носили серую грубошерстную хламиду, подвязанную жёлтым шнуром, с неизменным шевроном на груди и имели резной тёмно-коричневый посох. Старик, когда это увидел, онемел и пожал плечами, но запретил носить форму вне стен офисов. Стас согласился сразу, после долгого спора и причитаний. В процессе этих баталий просил разрешения "гласам императора" носить форму при исполнении поручений. Старик отказал. Стас не расстроился. Он уже нашёл метод добиваться своего. Просто постоянно говорил старику об одном и том же. Тому слушать постоянно одни и те же просьбы надоедало, и он махал рукой. Иногда при этом нецензурно выражаясь. Научился! Стал русским человеком. Близким, родным и понятным. Работники канцелярии и офисов всех фирм форму носили с гордостью. Она позволяла им подчёркивать свою принадлежность к империи Харона.

Набранных преторианцев Стас использовал по полной программе. Службу в приёмной так и несли десять человек, чередуясь. Остальные не бездельничали. Они носились по командировкам, местным и дальним. Бдительно следили за обязательным ношением формы сотрудников офисов и измеряли длину юбок. Увы! Нарушителей не находили, но службу несли чётко. Стас руководство охранной фирмой забросил. Его зам с этим справлялся и так. В производственные дела фирм Стас не лез. Указаний директорам фирм, как и что они должны делать, никому не давал. Его творчество ему для этого времени не оставляло. Он был в поисках новых решений. И они находились.

Стас ввёл торжественные собрания по знаменательным датам. Новогодние поздравления и подведение итогов работы, день провозглашения империи и послание к гражданам империи. Два перенял из того, что делал президент страны. Третье придумал сам. Создал и сценарии. Долго уговаривал старика произносить речи к этим событиям. Говорил, что так делали и делают все монархи и президенты. Но старик упёрся и не соглашался. Стас заказал три текста речей и предложил старику записать их на плёнку и прокручивать. Не убедил и нашёл выход. Заплатил известному актёру-пародисту тот и прочёл речи перед микрофоном. Их записали, добавили шумовых эффектов. Стас записи прослушал и остался доволен. А в очередное появление старика прокрутил их ему. Старик выслушал одну речь до середины, схватив кассету, бросил её на пол и начал топтать. Стас усердно помогал ему. Топтал обломки своими пудовыми ботфортами.

Виктор в этот день был не в духе. Причиной его плохого настроения была "Душка". Она пристроилась на ночь в его ногах. Он ночью во сне повернулся и придавил её. Она от неожиданности укусила его за ногу. Виктор пострадавшей ногой отшвырнул её. В результате "Душка" скулила, Лиза плакала и жалела её, а тётя вычитывала племянника. Угомонились не скоро, вот он и не выспался. Поэтому и был не в духе. Смотрел, как Стас усердно топчет обломки и успокаивал. Вот в этот момент и услышал мысли Стаса:

"Топтать? Так топтать! Я человек военный подчиняться привык. Даже если делать приходиться дурость. Этих кассет у меня по двадцать экземпляров. Всё равно свою идею протолкну. Не согласитесь? Сам запущу! Голову не отрубите, хотя Вы и император, но Вы не кровожадный. Ну, покричите, покроете матами, уже научились, а дальше? Успокоитесь и поймёте. Ради Вашего величия и славы империи стараюсь!"

Потеряв дар речи, Виктор упал на сиденье трона. Слов не находил. Просто безудержно смеялся до слёз. Добрый Стас даже платок подал Императору. Правда, платок дал свой, чистый. Тряпицу Императора не приветствовал.

Так своего и добился. Три раза в год собравшиеся со всех фирм директора прилежно слушали речи императора. Пусть это говорил не император, но получилось здорово. Подмены никто не заметил. Актёр свои деньги отработал честно. Так возникла первая традиция империи. Но на введении только этого Стас не остановился. Следующие его введения появились скоро. Это был аналог орденов для граждан империи. За добросовестный труд отличившегося человека награждали значком с изображением старика в лодке с шестом. Если человек вносил какие-то предложения улучшающие работу фирмы или расширяющие бизнес его награждали статуэткой старика в лодке с шестом с именной табличкой. А высшей наградой была картина с изображением старика в лодке с шестом размером 60 см на 40 см с именной табличкой. Пока этой награды не удостоился никто. Но стремились все. Деньги и так получали хорошие. Вот и стремились к духовному величию.

Виктор старался на это внимания не обращать. Всё придуманное Стасом действительно возвышало придуманную им империю. Об этом он в своё время не подумал. Стас и дополнил. Наверно нужно было бы быть ему благодарным? Вот и молчал. Пока значка не удостоился сам.

В компьютерной фирме инженера Божко ценили высоко. Директор фирмы работал лаборантом с ним вместе ещё в институтские годы. Они окончили один и тот же институт. Инженер Божко брался за самые трудные работы. Если у сборщиков, что-то не ладилось с собранным компьютером, обращались к Божко. Он охотно ездил в командировки в разные города, где находились на сервисном обслуживании компьютеры, поставленные их фирмой. Оказывал помощь дочерним предприятиям. У фирмы их было семь. В общем, был незаменимым работником. Директор платил ему больше остальных. Уже не раз предлагал перейти в управленцы. Предлагал и должность заместителя главного инженера. Но Божко был не преклонен. Он был инженером, становиться управленцем не хотел. Его жена ждала ребёнка, ему нужно было свободное время. На фирме главным был результат работы, а не отбытие времени. Директор его понимал. Он представил Божко к награждению значком! Император утвердил ходатайство, и Виктора наградили. Принимая награду, он не знал смеяться или плакать. Но вынужден был сохранять серьёзный и торжественный вид. С трудом дотерпел до утра следующего дня.

Утром в здании приёмной императора царил переполох. Император был у себя ещё до начала рабочего дня. Прибегающие на работу служащие, нервно переодевались и спешно занимали свои места. Стас обычно приезжал на работу за 35–40 минут до начала рабочего дня. Но в этот день всё было не правильно. С утра не заводилась машина. Причину так и не нашёл. Покапризничав, машина завелась. Стас гонял двигатель на всех оборотах, он работал ровно. По дороге пробил баллон колеса. Пришлось ставить запаску и везти колесо в мастерскую. На работу приехал в 8.53 и попал в царивший переполох. Как новобранец, переоделся за 45 секунд и влетел к императору. Тот нервно описывал круги вокруг трона. Увидел Стаса и остановился:

— Слушай капитан! До меня дошли слухи…

Стас перебил его:

— По радиоволнам эфира? Так у Вас есть радиоприёмник в шалаше?

Старик посмотрел на Стаса внимательным взглядом. Так смотрит доктор на душевнобольного и продолжил:

— Можно сказать и так! До меня дошли слухи, что в моей империи есть уже подобие орденов и медали. Говорят, что я подписываю ходатайства на награждение ими. Не напомнишь ли мне обо всём этом? А то от старости я всё забывать стал. Обо всем, что творю, уже не помню! Сделай милость напомни старому человеку?

Стас облегчённо вздохнул:

— Вот Вы о чём! А то я уже испугался! Думал, Вы заболели! Это фигня! Вас не было почти месяц. Вот и пришлось мне всё делать самому. Было очень трудно. Но я справился! И положение о наградах разработал и ходатайства рассматривал, проверял каждого кандидата. Всё честно! Да и за Вас я не расписывался. Сейчас принесу все бумаги, сами посмотрите.

И он, не ожидая ответа старика, выскочил из приёмной. Старик сел на трон с открытым ртом. Сказать ничего не успел. Через пару мгновений запыхавшийся Стас влетел в приёмную с папкой в руках. Открыв её, он протянул её старику:

— Вот! Смотрите!

Старик взял папку, посмотрел на первое ходатайство и удивлённо поднял брови. В ходатайстве стояла фамилия Божко. Очень знакомая Виктору. Он даже всхрапнул, давясь смехом. Взял себя в руки и прочёл резолюцию внизу листка:

"Проверено. Кандидат достоин награды.

В связи с отсутствием императора и мелочностью вопроса

Утверждаю.

Капитан преторианской гвардии

С.Б. Лобок"

Поперёк всего стояла жирная подпись. Старик поднял глаза на Стаса:

— Ты чем расписывался? Изобретатель!

Лицо Стаса расплылось в довольной улыбке:

— Заметили? Правда, здорово? Гусиным пером! Ваша светлость! Сначала было трудно. Двух гусей ощипал, но теперь приспособился. Перьев с одного гуся на десять подписей хватает! Вот, как натренировался!

Старик снова едва удержался от смеха и серьёзно сказал:

— Ну, раз гусиным пером расписался, тогда и вопросов нет. Мог сказать сразу!

Стас насмешки не понял:

— Признаю свою вину! Ваша светлость! Прошу прощения!

Старик решил его добить и серьёзно продолжил:

— Ты молодец капитан! Печёшься о величии империи. Хвалю! Осталось только гимн империи создать, конституцию написать и мои портреты в холлах фирм повесить. Приходит работник на работу, становится перед портретом и исполняет первый куплет гимна. Уходит с работы, снова становиться перед моим портретом и поёт последний куплет. А в течение дня исполняет все средние куплеты. Ха…

Старик подавился смехом. В это мгновение он увидел задумчивые глаза Стаса устремлённые на него. Даже не слушая его мыслей, старик понял. Стас сосредоточенно обдумывал его слова, и смеяться не собирался. Прикидывал, как воплотить в жизнь его идеи.

Плюнув на пол, старик выбежал из приёмной. Коридоры были пусты. Народ выходить даже по нужде боялся. Скатившись по лестнице, выкрикивая бранные слова, он выскочил во двор здания и пропал. Народ к этому уже привык. Император пропадал и появлялся внезапно. Ниоткуда. Стас бегства старика не заметил. Он так и стоял посреди приёмной с задумчивым видом и папкой в руках. Размышлял.

Виктор вскочил за руль своей машины, сунул ключ в замок зажигания, попытался повернуть. Не получилось, и он залился истерическим смехом. Давал выход своим эмоциям. Отсмеялся. Успокоился. Ключ легко повернулся в замке зажигания. Заработал двигатель. Под его урчание Виктор подумал:

" И чего я завёлся? Создал империю, а об атрибутах даже не подумал. Стас делает это за меня. Каждая власть имела свои ценности и идеологию. Иначе увлечь за собой народ не возможно. Растущая империя вбирает в себя не только людей получивших соответствующие установки в сознании, но и обычных людей этого не имеющих. Вот для них и нужна вся эта помпезность и атрибутика. Тогда проникшись причастностью, ко всему этому они сами будут зомбировать себя. Ох, и сложна механика власти. Знал бы это? Об империи и не думал бы. Хорошо хоть есть Стас! Он всё делает за меня".

Успокоившись, Виктор поехал в институт за Лизой. Теперь полученный значок он носил на виду постоянно. Директор фирмы и все сотрудники гордились инженером Божко, одним из первых удостоенным внимания и поощрения императором! Это возвышало всех в собственных глазах. Сопричастность окрыляет.

Закончилась осень. Опала листва. Уже прорывался первый снег. Его извергало хмурое, укрытое тёмными тучами небо. Одни люди любят осень и начало зимы, другие нет. Первых понять трудно. Как можно любить слякоть? Пронизывающий сырой ветер? Постоянно срывающийся холодный дождь со снегом? Для этого нужно быть мазохистом. Вряд ли таких много среди людей. Виктор тоже принадлежал к большинству. Поэтому настроение его было мрачным. Опять хотелось тепла ласкового солнца, глубокого синего неба и ласкового тёплого ветерка. Народ уже спокойно без проблем ездил за границу. Большой земной шар имеет много климатических зон, проблемы нет поехать и погреться на солнце. Виктор так и поступил бы, но мешала беременность Лизы. Точнее тётушка с тёщей. Они вычитали у светил медицины, что беременным менять климатическую зону нельзя. Это может иметь негативные последствия для матери и ребёнка. Постановили и свято исполняли. Ехать в одиночку Виктор не хотел. Вот и страдал от не приятной погоды, утешая себя тем, что страдает не он один.

Стас плохой погоды не замечал сам и не давал от этого страдать другим. Слова императора воодушевили его, он и претворил их в жизнь. По всем комнатам здания канцелярии и холлам висели портреты старика в лодке. Официально рабочий день в канцелярии и во всех фирмах начинался в 9.00. Но на работу все приходили заранее. Это был негласный закон. Без десяти девять все работники переодетые стояли у своих столов и рабочих мест. Из оживших динамиков в это время раздавался гимн империи. Восемь минут хор под музыку исполнял его. Затем две минуты говорил Стас:

— Начался новый рабочий день. Император уже трудиться! Пусть каждый подумает, что сегодня он сделает для империи! Чем порадует императора!

Дальше раздавались удары колокола. Девятый удар был ровно в 9.00. И динамики умолкали. Все занимали свои рабочие места и вдохновлено начинали трудиться. Стасу всё это стоило больших трудов. Он провёл конкурс на лучший гимн. Премия победителю была установлена в 50 000 долларов. Сумма солидная! Участие в конкурсе приняли самые известные поэты и композиторы. Конкурс проходил в три этапа. Стас прослушал всех соискателей и выбрал понравившийся ему вариант. Затем нанял хор Пятницкого и оркестр России, они исполнили его в концертном зале имени Чайковского. Запись вели студии тоже на конкурсной основе. Потом начался труд по встройке всего в десять минут. Решил вопрос и с колоколом. Слетал в университет Престона, там и записал. Трудился по 15 часов в сутки, но всё сделал. По два экземпляра кассет отправили в каждую фирму. Портретами старика, фирмы занимались сами. Преторианцы всё контролировали. Вначале были накладки, но все быстро приспособились. Теперь так начиналось каждое утро для всех. Старику Стас обо всём не сказал. Подозревал, что тот не оценит.

Виктор, столкнувшись с этим введением, едва не задохнулся от смеха. Но народ всё воспринял серьёзно. Божко относился к разъездному персоналу. Работал по графикам сервисного обслуживания и вызовам, передаваемым диспетчером. В силу этого под участие в этой программе не попадал. Поэтому старик и не протестовал. Играл со Стасом в игру "чем бы, ребёнок не тешился, главное чтобы не плакал!". Так и шла жизнь.

Спокойна и размеренная жизнь расслабляет любого человека. Виктор не был исключением. Война с "Удавом" уже забылась. Хотя время было лихое! Но принятые Виктором меры предосторожности работали, проблем не было. Слухи о страшной империи постоянно поддерживались. Виктор выезжал в командировки. Местные главы ОПГ периодически сталкивались с императором и его страшной свитой. Особенно упорные вожаки попадали к нему на приём и часами наслаждались видениями. Курьерская служба "гласов императора" не гуляла. Её посланники постоянно навещали лидеров ОПГ, передавали им устные и письменные послания императора. Поздравления ко дню рождения, семейным праздникам и предостережения от неразумных действий, о которых они только думали. После таких встреч или получения посланий жёсткие лидеры болели. Сроки болезней зависели от личных качеств и ума лидера. Но лечились все одним и тем же, старым лекарством. Помогало оно всем! Не забывались и главы местных администраций. Им периодически звонили из самых верхов и интересовались их мнениями о работе фирм, об их успехах и трудностях. Забота таких высоких чинов о фирмах главам была понятна. Это значит, что в учредителях и руководстве этих фирм работали родственники сильных мира сего. Об этом не говорили звонившие, но главы администраций об этом догадывались сами. Они ведь тоже поступали также. Сами имели свои фирмы. Вот и относились к фирмам империи, как к родным. Честно и бескорыстно. Виктор постарался решить всё это ещё в начале работы фирм в этих местах. В таких тепличных условиях и бурьян станет розами цвести. Фирмы и процветали. Но Виктор расслабился. Поэтому пришедший срочный вызов от Стаса застал его врасплох.

Пару минут он, недоумевая, смотрел на экран этого практически постоянно молчащего пейджера. Потом прочёл текст:

"Соседи с верхнего этажа делают ремонт. Пришли и сказали, что хотят жить у нас. Постоянно. Бабушка нервничает. Срочно приезжайте. Жду Ваших указаний. Домоуправ Лобок"

Этот шифрованный текст разработал Стас сам, на случай тревоги. Согласовать его со стариком забыл. Об этом тоже успешно забыл. Но девушку-оператора повторить текст, трижды попросить не забыл. Виктор и получил все три послания. Ему повезло, что Стас, разрабатывая этот текст, в конце его поставил свою фамилию, а не зашифровал. Благодаря этому Виктор знал куда бежать, но об истинной причине такого аврала, мог гадать долго. Правда, Стаса он уже изучил хорошо. Тот ухитрялся устраивать и учебные тревоги, отрабатывая действие всех структур при тревоге. Так он объяснял рассерженному старику, свои действия. При этом сохранял серьёзное лицо. Старик в один из таких учебных авралов не выдержал:

— Скажи мне капитан! Ты можешь свои отработки вести без моего участия? И ещё один вопрос. Какие структуры и где? Ты разворачиваешь при отработке упражнения, действия по сигналу тревоги. Или я снова чего-то не знаю? Или пропустил? Будь так любезен, напомни старику! Ну?

На это Стас простодушно отвечал:

— Ваше императорское величество! Тренироваться и отрабатывать все действия должны Вы и я. Остальных от работы я не отрываю!

Старик задумался и помолчав, сказал:

— Пожалуй ты прав! Мне нужно тренироваться разоружать противника. Отберу я у тебя твою шпагу и заменю её деревянной палкой. Начинать тренироваться с оружием сразу опасно!

Стас спрятал шпагу за спину и выскочил из приёмной. Угроза лишиться шпаги подействовала. Он свои учебные тревоги прекратил.

"Может уже забыл? И принялся за старые игры?"

Думал Виктор, направляясь к зданию канцелярии.

Старик всегда появлялся внезапно. И Стас придумал, как не быть застигнутым его появлением врасплох. По всему зданию он расставил замаскированные кнопки тревоги. Стоявший у дверей приёмной на посту преторианец и нажал такую кнопку. Трель громкого сигнала разнеслась по этажам и комнатам, извещая о появлении императора. Через мгновение два преторианца, гремя алебардами, неслись к приёмной. За ними вприпрыжку нёсся Стас. Он влетел в приёмную, со стуком захлопнул дверь и выпалил:

— Ваше императорское величество! Звонил председатель правления банка БДН! У них проблема!

Старик серьёзно посмотрел на Стаса:

— Капитан! Прекратить истерику! Вы офицер, а не барышня на свидании! Спокойно и подробнее!

Стас взял себя в руки и спокойно доложил. Старик его выслушал и вздохну:

— Ну, что ж труби тревогу и строй рати для боя, капитан! Империя в опасности!

Встав с трона, он пошёл к дверям. Стас провожал его взглядом. Первую часть первого предложения он пропустил. Сначала, услышав это в первый раз, он решил обзавестись сигнальным горном. Но старик часто менял инструменты. Предлагал дуть в рог, бить в барабан, бить в литавры, трубить в трубу или валторн. Научиться играть на всём этом? Стас и не мечтал. Музыкальным слухом не обладал. Поэтому и пропускал такую фразу. Его заинтересовала вторая часть предложения. Насчёт, строить рати. Он давно без успешно атаковал старика. Просил разрешения заменить или дополнить алебарды стрелковым оружием. Не просил чего-то особенного. Ни автоматов, ни пулемётов. Был согласен на СКС с примкнутым штыком и одной обоймой или двумя патронами. Старик отказывал:

— Вы вон два раза в день свои топоры и нож точите. Сами порезаться можете или народ пораните, или инвентарь испортить можете. А ты ружья с патронами и ножом хочешь! Нет! Не мечтай.

Теперь Стасу стала ясна причина его отказов. У старика были рати! Точно не с копьями! Для них на оружие не скупился. И здесь Стаса пронзила мысль! Он уже стал чиновником и придворным. Проникся и присущими этим людям страхами:

"Стоп! Если есть рати? Значит, есть и их командир! И что же я? На пенсию? Да нет! Это я передёргиваю. Он же мне сказал строй рати! Значит командир я. Знать бы ещё, где это поле? И где эти рати? Спросить? Или не стоит? Вот проблема!"

Старик уже в дверях повернулся к Стасу. Стас услышал его слова в своей голове:

"Капитан! Дуркуешь? Или крыша едет? Ты у меня дождёшься подарка, куплю тебе соску"

Дверь за стариком закрылась. Он прошёл мимо замерших преторианцев, вышёл в коридор и вскоре исчез. В холл здания он не спускался. Мимо охранника у входа прошёл инженер-компьютерщик, охранник этого парня знал. Тот приходил проверять работу оргтехники в их офисе. Он спешил и был задумчив. Рассеяно кивнув охраннику, парень открыл входную дверь и вышёл из здания. Охраннику тоже было не до парня. Сигнал тревоги он слышал. Знал, что этот сигнал обозначает одно. В здании император! Отбоя тревоги не было. Это значило, что император мог появиться в любое мгновение. Вот охранник и был начеку…

Аслан Дагаев сидел в кресле у большого стола своего роскошного кабинета и задумчиво перебирал янтарные чётки. На двери висела табличка. Из неё следовало, что это кабинет помощника депутата Госдумы от Чеченской республики. У Аслана было и соответствующее удостоверение с его фотографией и ранее указанной фамилией.

Дело в том, что раньше сидевшего парня звали Алик Малевский. Тогда он был студентом 4 курса юридического факультета МГУ, комсоргом группы, членом комсомольского комитета факультета. Это его мать носила фамилию Дагаева. Она родилась и жила в Москве. Здесь же жили и её родственники. Связь с родными пенатами была утеряна давно. За долгие годы в её роду перемешались многие национальности, как и во многих других родах большой многонациональной страны проживающих в большом городе. Она окончила Московский медицинский институт и вышла замуж за аспиранта Московского строительного института. Тоже москвича. Теперь мать работала зав отделением в 15 городской больнице, а отец Алика был деканом факультета строительного института. Алик был похож на прадеда матери. Истинного сына гор. Черноволосый, с характерным орлиным носом, карими глазами он был красавцем. Девушки его вниманием баловали. Окончив в 1991 году четвёртый курс, Алик съездил в Крым. Хорошо отдохнул и вернулся в Москву. До начала занятий оставалось 23 дня. Было 8 августа 1991 года. Жизнь в стране менялась. Наступили новые времена. Бывший Генеральный секретарь ЦК КПСС, стал президентом и строил новую страну. Партию отстранили от власти. Утратил своё значение и комсомол. Алик стал приверженцем новых идей и активным проводником их в массы. Выступление ГКЧП, всколыхнуло страну и бросило народ на баррикады. Молодёжь была в первых рядах противников путчистов. Так было всегда. Молодые горячие сердца толкали ребят в огонь. Как и многие его однокурсники, Алик был среди защитников Белого дома 19 августа 1991 года. Он не просто был среди участников, а был активным участником. Призывал, организовывал, выступал. Судьба распорядилась так, что он попал на участок, защиту которого штаб обороны поручил депутату Верховного Совета РФСР от ЧИАССР. Человека почтенного возраста имеющего взрослых внуков. Грамотно и страстно говоривший парень с внешностью истинного горца попал ему на глаза. Он подошёл к парню и заговорил с ним:

— Рад, что среди молодых защитников Белого дома есть представитель нашего свободолюбивого народа! Мы не уйдём отсюда, будем стоять до конца! Чеченцы за свободу умирать умеют. Это знают все. Тебя как зовут парень?

Алику польстило, что с ним разговаривает такой важный человек. Он радостно пожал протянутую руку:

— Спасибо! Рад знакомству с Вами! Меня зовут, А…

Депутат перебил его:

— Подожди! Не говори. Я угадаю сам. Тебя зовут Аслан! Угадал?

Алик растерялся и кивнул головой. Разочаровывать избранника народа не хотел. Радостно рассмеявшись, депутат продолжил:

— А как твоя фамилия?

Алик вспомнил фамилию матери и сказал. Депутат посмотрел на него внимательно. Названная парнем фамилия принадлежала представителям очень крупного и многочисленного тейпа. Но депутат Верховного Совета, передовой и просвещённой страны не мог говорить, о пережитках имевшей место в его автономной советской социалистической республике и такой дикости, как влияние родов на политическую жизнь своей Родины. Тем более, что везде писали что это вымыслы. Этого не должно было быть по коммунистическим догмам и места в жизни нашей многонациональной стране эти понятия не имели. Он и промолчал. Думать коммунист, депутат мог всё, что угодно. Устав партии это не запрещал. Вот он и думал:

"Это сам Аллах послал мне этого парня! Надо не упустить шанс. Мой тейп не такой и малочисленный, на Родине он не последний. Но если я заручусь поддержкой ещё и этого рода? Хуже мне не будет! В депутатах могу ходить пожизненно".

Теперь парень всё время находился с ним рядом. Выполнял его поручения, бегал с донесениями в штаб обороны. Знакомился с остальными руководителями обороны. Руководил постройкой баррикад. Быть в центре событий, руководить другими людьми, Алику-Аслану понравилось. Противостояние, ночные бдения закончились. Путч провалился, демократия победила. Защитники выполнили свою миссию и окрылённые победой расходились по домам.

Прощаясь со своим помощником, депутат записал парню свои телефоны. Взял с него слово, что он обязательно позвонит. Рассказал о долге каждого чеченца помогать брату по крови и необходимости держаться вместе.

Выждав два дня, Алик позвонил. В тот же день была назначена встреча. Предложение депутата стать его помощником было принято с радостью. И Алик с депутатом пошли в административный отдел Верховного Совета РФСР выписывать удостоверение. Фотография у Алика была с собой, но он боялся, что потребуют паспорт и его обман откроется. Но обошлось. Выписывал удостоверения седой мужчина. Алик его знал. Ему он передавал донесения депутата об обстановке и потребностях защитников Белого дома на вверенном тому участке. Мужчина тоже узнал парня. Радостно пожал ему руку и заполнил карточку со слов Алика. Алик на ходу придумал историю, что паспорт потерял. Он таскал материалы для строительства баррикады, порвал задний карман брюк и потерял бумажник. В нём был и паспорт. Это прошло. Мужчина попросил, после получения нового паспорта прийти к нему с ним, заполнив карточку, он выписал временное удостоверение помощника депутата. Алик пообещал придти с паспортом.

На следующий день с утра он был в кабинете начальника паспортного стола. День был не приёмный. Но кто мог отказать в приёме помощнику депутата Верховного Совета РФСР? Тем более, что Верховный Совет только что победил путч! Вот и начальник паспортного стола такого посетителя принял. Не отказал и в просьбе выдать новый паспорт, взамен старого паспорта утерянного на баррикадах. Победители искали пособников и сочувствующих ГКЧП. Попасть под эту чистку? Отказав храброму защитнику, начальник паспортного стола не решился. Не отказал он и в другой мелочи. Выдать паспорт на новое имя, фамилию и национальность. Здесь всё было законно. Признать это решение нарушением, не смог бы даже самый дотошный законник. Парень был совершеннолетним, брал фамилию и национальность матери, это подтверждалось свидетельством о рождении и паспортом матери. После заключения брака, она осталась на своей девичьей фамилии. Поменял имя? Ну и что? Действующие законы всё это разрешали. Заявление с просьбой об этом парень написал собственноручно. Всё было по закону. То, что героя-защитника не заставили ждать и выписали паспорт в не приёмный день? Тоже нарушением не было. В законе предусматривались только крайние сроки рассмотрения заявлений. А так представитель органа исполнительной власти пошёл навстречу представителю законодательной власти, исключив бюрократическую волокиту. Они расстались сердечно, довольные друг другом. Один получил так нужный ему паспорт. Второй подтвердил свою не принадлежность к ГКЧП. Так появился Аслан Дакаев, чеченец по национальности, родившийся в Москве. Предъявив паспорт седому мужчине, Аслан сдержал слово гордого сына горного народа и получил постоянное удостоверение помощника депутата и кабинет в приёмной депутата. В университет первого сентября он не пошёл, ибо пошёл в политику.

В конце декабря 1991 года СССР не стало. Вместе с той страной ушла и ЧИАССР. На карте появилось государство Россия и в его составе Чеченская республика (Ичкерия). Для Аслана и депутата это изменило не многое. Они только обменяли удостоверения. Депутат стал депутатом Верховного Совета РФ (государства России) от республики Ичкерии. Аслан его помощником. Крутое удостоверение давало многое. Специальные номера на машину, моральные и материальные блага. Самое главное, что оно дало, это было чувство власти! Самого сладкого и желанного блюда. Этим всем Аслан и наслаждался. Рестораны и девочки прилагались. Так он наслаждался всем этим, не потея на работе. В июле пришёл вызов подписанный Президентом Ичкерии. Вызывались депутаты и помощники депутатов. Аслан, оторвавшись от весёлой и сытой жизни, выехал на Родину.

В Чечне был впервые. Новая Ичкерия ему не понравилась. Чеченского языка он не знал, а националистический подъём поощрявшийся Президентом республики захватывал всё, менял взгляды и жизнь. Особенно Аслану не понравились бойцы национальной гвардии Президента. Полные презрения ко всем инородцам они были с богатым прошлым. Оно было видно по татуировкам на их руках. Остальные части тел были скрыты одеждой, но сомневаться, что они не имеют татуировок, было глупо. Депутатов принимал Президент и его помощники. Помощников депутатов принимали чиновники аппарата Президента. Вот к одному из них назначили время приёма и Аслану. Только в выписанном ему пропуске не было фамилии. Там стоял только номер комнаты. Дорогу до назначенной комнаты пришлось искать долго. Стоявшие на постах гвардейцы на вопросы на русском языке не реагировали. Окидывали презрительным взглядом и отворачивались. Это в лучшем случае. Но часто в ответ раздавались маты, на русском. Аслан знал немного английский и перешёл на него. Это помогло. На него смотрели иначе и указывали дорогу, хотя о чём он спрашивает? Не понимали. Просто смотрели на приглашение-пропуск и указывали пальцем направление. Такое отношение ещё больше расстроило Аслана. Он ожидал совсем другого приёма. В таком настроении постучал в дверь нужной ему комнаты и вошёл.

В комнате стоял большой стол. Возле него приставной столик и два стула. Сейф в углу, у стены шкаф одёжный и с открытыми полками книжный. За спиной, сидевшего за столом человека на стене весел потрет Президента Ичкерии. В углу стояло развёрнутое знамя Ичкерии. Верхний край полотнища был закреплён на стене. Человек не мешал Аслану рассматривать свой кабинет. Увидев, что тот с этим покончил, не громко произнёс:

— Проходите Малевский! Присаживайтесь!

Его пронзительный взгляд проникал в Аслана. Жёг его. Еле передвигая ноги, он дошёл до стула и упал на него. Этот человек его испугал основательно. Кто он? И его профессия для Алика стало понятно мгновенно. Раздавленный и униженный он сидел потупившись. Выдержав паузу, человек продолжил, но уже говорил другим тоном, в нём было и участие:

— Ты Алик не раскисай! Тебе легче, у тебя есть немного чеченской крови. А вот у меня нет и капли. Из казаков я. Хотя и ношу имя чеченское. Но это фикция, как и у тебя. В этом мы с тобой в одном положении. Ты ведь меня не выдашь?

Алик кивнул головой. Говорить он ещё не мог, но получил маленькую отдушину. Человек уловил кивок и делано облегчённо вздохнул:

— Ну, вот и славно! А то я уже волноваться начал. Вот у нас с тобой и есть общая тайна. Её будем хранить мы и этот сейф. Он очень надёжный! Как и я. Вот и давай думать, как помочь тебе остаться помощником депутата и Асланом. Возможность есть! Я её тебе подскажу. Мы ведь с тобой самозванцы и нас связывает тайна. Это крепкие узы. Эти дикари очень жестоки. В лучшем случае, если узнают твою тайну, выбросят из помощников депутата голого и раздетого. Но это в самом лучшем случае! А так…

И он замолчал. Давал Алику возможность вообразить все страшные варианты своего будущего. А Алик уже был напуган и так. Он понимал, что отсюда из Чечни он может и не уехать. Искать его тоже никто не будет. Пропал и пропал. Сколько людей пропадает? И кого это волнует? Себя было жалко. Он был согласен на всё и с надеждой смотрел на этого страшного человека. Тот внимательно наблюдал за ним. Этот человек всю жизнь занимался тем, что ломал таких, как сидевший перед ним парень. Опыт имел большой и никогда не знал неудач. Вот и в этот раз он понял, что парень готов. Встав из-за стола, он задумчиво прошёлся по комнате. Это тоже была игра. Что от этого парня требовалось? Он знал. Сам его наметил. Но парню это знать было не зачем. Человек и играл. Внезапно остановившись, он повернулся, подбежал к парню и обрадовано сообщил:

— А ведь выход есть! Этим нужны деньги. Вот ты и будешь добывать их. Они будут молиться на тебя и в твоей биографии никто копаться не посмеет. Решай!

Алик даже не колебался. Ему давался шанс! Не воспользоваться им? Найти такого глупца очень трудно. А Алик им не был.

Дальше пошёл инструктаж. Человек излагал всё опять ставшим деловым голосом:

— Ты знаешь хорошо местные условия и менталитет людей живущих в Москве. К тебе будут прибывать курьеры с готовыми документами на получение денег по "авизо". Твоя задача получить деньги в банках и передать их курьеру. Людей и оружие для охраны и дела, я тебя обеспечу. Себе на жизнь будете зарабатывать сами. Лохов в Москве хватает, переданные тебе люди их убедить делиться с вами смогут легко. Вместе с документами курьеры будут передавать тебе и перечень банков куда лучше не ходить. Проверка банков это моя забота. В один и тот же банк больше двух раз не соваться. Это запомни крепко! Вот тебе чётки. Эти дикари их обожают. По ним видно, что ты совершил хадж. Для тебя ведь это значения не имеет? Одной ложью больше! Это мелочи. Ну, иди! Желаю тебе удачи, брат Аслан! Наша тайна останется с нами, и мы ещё погуляем по этой земле! Умирать нам, рановато! Есть у нас и другие дела!

Пропел он последние два предложения. Схватив чётки, Аслан не попрощавшись, выскочил из страшного кабинета. Севший за стол мужчина смотрел ему вслед. Его мысли были уже о совсем других делах. Дел хватало. Задуманное он сделал. Ещё одна группа создана и заработает, добывая деньги. Президент Ичкерии очень доверял этому человеку. Хотя тот и не был чеченцем.

Он был начальником управления спецопераций Ичкерии. Фактически ему подчинялись разведка и контрразведка республики. Он был одним из немногих, кто имел свободный доступ к Президенту Ичкерии в любое время. Его боялись все. И ближайшие соратники Президента и все остальные. В системе КГБ ушедшего государства он имел не малый пост и огромный опыт работы. Схема получения денег по "авизо" была придумана, разработана и запущена им. Она уже работала и приносила плоды. Все добываемые деньги проходили через его руки. Толика их оседала на его счетах в банках Швейцарии, Люксембурга, Монако, Германии. В Москве этим занимались пять команд, но недавно одна из них сцепилась с "курганскими" и была выбита под корень. Сегодня он заменил её. Обещанный им Аслану список банков, куда обращаться было нельзя, был перечнем банков уже обналичивших "авизо" по 3–4 раза. Провала своих планов этот человек допустить не хотел. Следил за этим строго.

Аслан шёл по коридорам здания с чётками в руке. Отношение к нему охранников резко изменилось. Бросив взгляд на чётки, охранники вспоминали русский язык и смотрели на него со страхом. Аслан ещё не знал, что чётки не были знаком его святости. Они были знаком принадлежности к епархии страшного человека. Попасть под его гнев не хотелось никому.

Этим же вечером счастливый Аслан вылетел из аэропорта Грозного на Москву. Когда самолёт взлетел, он вздохнул с облегчением и дал себе слово сделать всё, возможное и не возможное, но больше никогда не ступать на землю своих предков.

Дальше жизнь вернулась в привычное русло. Рестораны, девочки, машины. Всё было в радость. Председателем Верховного Совета РФ был земляк, это добавляло имиджа, к землякам тот был внимателен. По этой или другой причине гостиница "Националь" стала штаб-квартирой чеченцев. В ней звучала чеченская музыка, ресторан готовил блюда чеченской кухни. Спиртное подавали в кофейных чайниках. В ней были офисы депутатов Ичкерии, постояльцы тоже были земляками бритыми и с бородами в национальных головных уборах. Папахе. Попадались и люди других национальностей. Это были официанты, бармены, горничные, дежурные по этажам, доступные девушки и другой обслуживающий персонал. В этом отношении постояльцы гостиницы были интернационалистами. Кабинет Аслана тоже размещался в этой гостинице.

Вскоре прибыли три десятка бойцов для его группы и работа закипела. Они начали подгребать под себя фирмы. Народная молва возвела их в ранг жестоких "отморозков". Они ими и были. Прибывали курьеры, привозили документы и увозили деньги. Аслан работал осторожно и вдумчиво. Четыре курса юридического факультета не прошли даром. Полученные знания пригодились и теперь помогали действовать. Аслан не лез на банк наскоком. Он сначала отбирал лиц имевших доступ к нужной информации. Потом собирал на отобранных им людей всю информацию. О привычках, о родственниках и членах семьи. Затем изучал её и выбирал самого уязвимого, подходящего для решения его задачи человека. Дальше отдавал отобранного человека в обработку своим подручным. Те запугивал человека, ломали его волю. Подручные Аслана это делали умело без фантазии, но с душой. В основном угрожая жестокой смертью близких тому людей. Сломленный, запуганный человек соглашался на всё. Дальше Аслан проворачивал операцию с "авизо". Но инструкцию нарушал. Проворачивал не 2–3 операции, а 3–4 с интервалом во времени. Одну операцию проворачивал для себя. Ситуацию понимал правильно и готовился открыть своё дело. Разорвать сковавшие его цепи. Но делал это осторожно. Паспорт Малевского был жив и обменен на новый российский паспорт. Теперь его паспорт на фамилию Дакаева был не действующим. Делал всё это он очень осторожно. Ещё изменил свою внешность, маскировался. Носил очки с затемнёнными стёклами и отпустил бороду. Ноябрь 1993 года изменил в его жизни не многое. Аслан стал помощником депутата Государственной Думы, сменил удостоверение и съехал с гостиницы "Националь". Всё остальное осталось без изменений. Бригада отморозков трясла фирмы. Аслан проворачивал дела с "авизо" и копил деньги для своего бизнеса, который уже начал под своим старым именем.

Банк БДН он выбрал случайно. Просто ткнул пальцем в список банков. До этого он пропустил "авизо" через банк "Возрождение" четыре раза и ему нужен был новый банк для следующей операции. Вот и нашел. Действовал по старой схеме. Отобрал троих и теперь решал, кого из отобранных людей отдать в плотную обработку. Среди отобранных были двое мужчин и одна женщина. Папку с материалом на женщину Аслан решительно отодвинул в сторону. Бытовавшего мнения, что женщину легче запугать и приручить, он не разделял. Женщины были не предсказуемы, не понятны и опасны. В этом он убедился ещё в начале своей деятельности. Тогда для обработки он выбрал женщину. Его подручные быстро сломали её, она согласилась сделать всё требуемое. Провела первое "авизо" и покончила жизнь самоубийством, при этом оставила письмо, где рассказа обо всём. В письме подробно описала всех участников операции, контактировавших с ней, ухитрилась приложить и фотографии. Когда и как она их сняла Аслан так и не понял. В тот раз им повезло. У её тела они оказались первыми. Это их и спасло. С тех пор Аслан с женщинами дела не имел. Того испуга хватило. Остались мужчины. Он занялся изучением собранного материала на них. Подвинул к себе первую папку.

Открыл её и достал пакет с фотографиями. Высыпал их на стол и начал просматривать по одной. Затем углубился в бумаги, лежавшие в этой папке.

Мужчине было 36 лет. Имел жену, двух дочек, семи и трёх лет, квартиру и дачу. Родственников в Москве не имел. Он и жена были приезжими. Как ни странно не имел и любовницы. В принципе для обработки он подходил. Жена и дети были легкодоступны для людей Аслана. А за их жизнь и безопасность он сделает всё. Аслан закрыл папку. Подумал и отодвинул её.

Подвинул к себе последнюю папку и занялся ей. Этот мужчина был старше. Ему было 53 года и его многочисленное семейство жило в Москве. Имел не только детей, но и внуков. Здесь поле деятельности было обширным. Можно было развернуться по полной программе. Люди в возрасте становятся, более осторожны. И они более уязвимы. Их воображение рисует им страшные картины, возможных последствий.

Положив рядом обе папки, Аслан взвешивал всё узнанное об этих людях. Ошибиться было нельзя. Взвесив всё, Аслан решительно пододвинул к себе папку с бумагами на старшего мужчину. Ещё раз просмотрел её и громко крикнул. Позвал старшего бойца своей команды:

— Мусса!

Дверь открылась и из соседней комнаты, в его кабинет зашёл здоровяк с бородой в папахе. На руках его были синие наколки. Аслан толкнул к вошедшему здоровяку папку с материалом на отобранного мужчину:

— Возьми! У тебя неделя. В следующий вторник он должен быть готов. Справишься?

Вошедший мужчина взял папку и зловеще улыбнулся. Он оставил вопрос без ответа, но Аслану ответ был и не нужен. Отобранному им человеку предстояло пережить тяжёлые дни, это была его горькая участь. Но Аслан об этом старался не думать. Такова была жизнь.

Мусса работал жёстко. Он презирал и не любил людей, даже своих единоверцев. Внучку мужчины, возвращавшуюся из школы, затолкали в машину на глазах изумлённых людей. Напуганный газетами и телевидением народ не мешал. Все торопливо разбегались прочь, в свидетели попадать не желали. Свидетелям могло достаться тоже. А кому это нужно?

Через полчаса в кабинет к мужчине, в банке БДН зашёл посетитель. Вежливый молодой человек, прилично одетый. Он поздоровался и спокойно сообщил:

— Послушай, уважаемый товарищ! Я к тебе с вестью. Твоя внучка поехала в гости и от тебя теперь зависит всё. Когда и как? Она вернётся или нет. Выполнишь просьбу моего хозяина, поможешь ему? И всё будет хорошо. Для неё и для тебя. На принятие правильного решения у тебя три дня. За девочку не беспокойся. Она будет эти дни жить как царевна. Примешь не правильное решение? Или побежишь к "ментам"? Всё будет очень плохо. Девочка молоденькая и красивая! Очень её жалко будет. Так что смотри! Мы с тебя глаз не пуст. Ни днём, ни ночью. Будем беречь тебя от неправильного поступка. Думаю, ты всё понял правильно!

Вежливо простившись и улыбнувшись, он покинул кабинет убитого известием человека. Посланник не обратил внимания на одну мелочь. В фойе банка, в кабинете мужчины висела картина. На ней был изображен человек в коричневом плаще с шестом в руках, стоящий в лодке. Посланник посчитал эти картины простым украшением интерьера. Он не мог знать, что они бросили вызов империи. Чеченцы слухам, гулявшим по Москве, внимания не уделяли. Эпос славянских ОПГ их не интересовал. Они были выше предрассудков других бандитов. Но убитый горем человек это знал. Он и пошёл к заму Генерального директора по безопасности. Ему обо всём и рассказал. Сигнал тревоги, пройдя положенный путь, попал к Виктору. Империя ждать удара не стала.

За шантажируемым мужчиной люди Аслана следили нагло. Они не прятались и не маскировались. Открыто сидели в машине и слушали родную музыку. Не жалели давать слушать её и проходившему мимо народу. Для этого они опустили стёкла в дверцах машины и включили громкость на всю мощь. Занятые этим они не обратили внимания на подъехавшую и припарковавшуюся за их машиной "восьмёрку". Из неё вышёл щуплый черноволосый парень. Он подошёл к их машине и склонился к открытому окну дверцы. Обычно так никто не делал. Задавать вопросы этим сынам гор? Они в лучшем случае отсылали спрашивающего человека по всем известному адресу. Или резко открывали дверь машины, стукнув ею человека, устраивали скандал и снимали с пострадавшего денежное вознаграждение за ремонт дверцы машины. Даже если следов удара о человека на ней не оставалось. Такое случалось часто, народ об этом знал. Но этому парню повезло! Его не стукнули дверью! А приглушив музыку, что оживлённо говорили. Бывают же исключения? Это было видно любому наблюдателю. На самом деле всё было иначе. Иногда верить глазам своим не стоит. Это и был такой случай.

Оба сидевших в салоне машины правдиво рассказывали всё. Кто они, где базируются, что здесь делают, где девочка, кто главный и где его искать. Виктор их внимательно слушал и делал пометки в ежедневнике. Полученных сведений ему было достаточно. Он отошёл от машины. Бойцы Аслана снова включили музыку на полную мощность. О том, что они только что рассказали парню они уже и не помнили. Да и не подходил к ним никто! Ума у народа на это хватает! Их никто не разубеждал. Понятно. Ума у народа хватает, да они никого ни о чём не спрашивали.

Через час в дверь квартиры, где держали похищенную девочку, позвонили. Девочку охраняли двое. Убивая медленно идущее время, они увлечённо играли в нарды. Звонок в дверь, оторвал их от игры. Они удивлённо посмотрели друг на друга, но не всполошились. Звонок был условным. Звонил кто-то из братьев, только было не понятно одно. Сменить их должны были утром и вот пришли так рано. Младший из игравших бородатых мужчин, встал и пошёл открывать дверь. Через мгновение его тело, сбив стол с нардами и едой, влетело в комнату. Вслед за ним в комнату вскочило трое здоровых парней с татуировками на руках. Их разрисованные руки сжимали "Кедры", казавшиеся игрушечными в их огромных руках. Стволы автоматов были направлены на ошеломлённого бойца, так и не успевшего встать со стула. За спинами этой троицы стоял старик и ещё один здоровяк. Руки старика украшали потускневшие татуировки. Стоявший за его спиной здоровяк держал в руке узкую финку. Он шагнул к сидевшему бородачу и отвёл руку с финкой для удара. Это вывело того из шока. Он успел рассмотреть татуировки на руках троих с автоматами и вскочил, оголив свои руки. Они тоже от отсутствия татуировок не страдали. Протянув руки к человеку с финкой, бородач закричал:

— Я свой! Мы на одних зонах "чалились"!

На человека с финкой его слова впечатления не произвели. Он продолжал медленно отводить руку для удара. Бородач уже простился с жизнью и вдруг раздался тихий голос:

— Погоди "Филин"! Пусть обзовётся!

Здоровяк с финкой замер, а бородач начал торопливо излагать свою биографию. Старик слушал внимательно. Назвал несколько кличек. Бородач обрадовано подтвердил своё знакомство с названными людьми. Старик покачал головой:

— Что же ты руку на хлеб для "общака" поднял? Я "Колун"! Слышал?

Бородач закивал головой:

— Прости, уважаемый человек! Ни я, не мои братья не знали об этом!

— Теперь знаешь!

Жёстко бросил старик, помолчав, продолжил:

— Хотя ты прав! Можно и простить. Обиду нанесли без злого умысла. Но наказаны будете. Передадите в "общак" пятнадцать косарей зелени, а полежишь тихо.

Бородач радостно закивал головой. Здоровый мужчина спрятал финку. Достал из кармана наручники и липкую ленту, всё бросил бородачу. Тот поймал всё и защёлкнул наручники на руках и ногах лежавшего на полу тела земляка. Затем перевернул его и заклеил ему рот. Быстро застегнул наручники на своих ногах и протянул руки мужчине. Мужчина уже приготовился застегнуть наручники на руках бородача, но старик остановил его:

— Мы не вертухаи! Негоже своего вязать! Оставь его. Если он правильный? Знает как себя вести. А если надул мне в уши? Под землёй найдём и на пику поставим! Иди, забирай девочку! Засиделись здесь! Пора и честь, знать. Да и ребёнка дома заждались. Иди!

Мужчина пошёл в соседнюю комнату за девочкой. Девочка была занята. Когда грубые руки втянули её в салон машины, он едва не закричала. Но мужчина назвал её по имени и протянул ей куклу. Чудесную куклу. "Барби"! А здесь в комнате её ждали ещё две такие же куклы. Она и играла с ними. Вошедший седой мужчина в строгом сером костюме и рубашке с галстуком, ласково обратился к ней:

— Алина! Пошли! Пора домой. Бабушка уже волнуется. А этих кукол возьми с собой.

Обрадованная девочка схватила кукол и пошла к выходу из квартиры. Она была занята своими куклами. Нести их было сложно, проходя большую комнату на людей в ней, внимания она не обратила. Своих забот хватало! Пришедшие покинули квартиру. В ней остались двое. Один добротно скованный наручниками, с заклеенным скотчем ртом. Второй скованный наполовину, но такой же неподвижный. Хлопнули входные двери, но сидевший бородач не шевелился. Он был правильным и жил по понятиям.

Через 35 минут бабушка открыла дверь и впустила радостную Алину. Обнять её она не смогла. Мешали куклы в руках девочки. В след за внучкой в двери квартиры вошёл седой крепкий мужчина в сером костюме. Он протянул женщине портфель внучки:

— Извините! Вы наверно волновались? Ваша Алина после школы пришла к нам. Играла с моей младшей дочерью. Вашего телефона я не знал. Поэтому позвонить и предупредить Вас не мог. Вот моя визитка. Ещё раз извините!

И он, простившись, ушёл. Женщина положила визитку на полочку возле телефона, даже не посмотрев её. Она уже давно не находила места. Волновалась. Девочка задержалась на три с половиной часа. Паршивка! Взяв трубку телефона, она набрала номер рабочего телефона мужа и о случившемся рассказала ему. Вскоре он примчался домой. Заглянул в комнату девочки. Она игралась с новыми куклами и отмахнулась от него. Сегодня эти надоедливые взрослые не давали ей поиграть с новыми куклами. А ещё уроки делать нужно! Времени, на игру было и так мало.

Жена ещё раз рассказала мужу всю историю и протянула оставленную мужчиной визитку. Мужчина рассмотрел её. На кусочке картона было изображено тоже, что было изображено на его значке, на картине в холе банка и на картине в его кабинете. Больше на картонке не было ничего. Мужчина выпрямился. Положил руку на значок и мысленно произнёс клятву. Он поклялся отдать жизнь за императора и стал вторым человеком в империи принёсшим такую клятву. Добровольно.

За эти три с половиной часа произошли и другие события.

Аслан описывал круги по своему кабинету. Он ждал звонка Муссы. Наконец телефон зазвонил. Аслан схватил трубку и услышал голос, говоривший с кавказским акцентом. Это был Мусса! Он доложил:

— Аслан! Всё сделал. Гостья у нас. Сидит под надзором двух нукеров в снятой квартире. Посланник был у нашего друга. Всё ему сообщил и дал три дня. Пусть дозреет. Можешь готовить бумаги!

Аслан поблагодарил говорившего человека и пообещал отметить его заслуги перед Главным. Положил трубку и начал готовить папку с бумагами для завершения операции. Но его прервали. В дверь заглянула голова в папахе с реденькой бородкой:

— Аслан! Тут к тебе странный человек. Мы его проверили, он чистый и не буйный. Ты поговоришь с этим несчастным? Или просто накормить его?

Отношение к людям, лишённым разума на Востоке отличается от отношения европейцев к этим несчастным. Там к ним относятся снисходительно. Чеченцы считали себя жителями Востока. Они были мусульманами, но их вера основывалась на учении суфийских братств. Но в отношении к больным людям отличия не было. Аслан это знал. Он кивнул:

— Впусти его! Попросит? Накорми!

Парень кивнул и его голова скрылась. За дверью произошёл короткий разговор, затем она распахнулась. В кабинет вошёл парень лет 25–27. Он действительно выглядел странно. Грубошерстный, серый плащ до пола был подвязан жёлтым шнуром на поясе. Капюшон был отброшен за спину. Аслан осмотрел его одежду и посмотрел в его глаза. В них не было безумия! Это были глаза нормального человека. Дверь закрылась. Вошедший парень подобрался и важно произнёс:

— Император назначает тебе аудиен….

Аслан договорить ему не дал. Человек был безумен или притворялся. Разбираться в этом желания не было:

— Передай своему императору, что я благодарен ему, но времени у меня нет! К сожалению, обойдусь без его аудиенции. Пусть назначит её другому человеку! Иди! В соседней комнате тебя накормят и денег дадут. Иди не бойся!

Парень слушал его, не перебивал. Аслан закончил говорить. Парень опять надулся:

— Я "глас императора"! Передаю только послания императора. Ты отказался их слушать? Дело твоё! Кормить меня и денег давать не нужно. Я не нищий! Но о том, что ты хотел проявить милость, император узнает!

Не прощаясь, повернулся и вышёл. Аслан пожал плечами и вернулся к прерванной работе. Подготовке папок с бумагами. Он заканчивал третью последнюю папку. Через этот банк решил пропустить три "авизо". Два для Ичкерии и одно для себя. Девочку придётся подержать у себя месяц. Потом её отпустить. О шантажируемом человеке можно будет забыть. Всё равно, провернув эти дела, он станет соучастником. Вот и будет молчать. Аслан знал, что другие, занимавшиеся этим же делом, своих помощников и похищенных убирали. Но он, после себя трупов не оставлял. Рассчитывал спрыгнуть с этого дела без крови на руках. Пока удавалось.

Аслан оканчивал комплектовать третью папку, но порадоваться этому не успел. Его отвлек шум в первой комнате. Там что-то упало на пол. Душевно стукнув, затем раздались громкие возгласы. Он поморщился. Непосредственные дети гор, говорили очень громко, перекрикивая друг друга. Роняли стулья и посуду. Ему это не нравилось, но он молчал. Его торговая фирма, супермаркет, две заправки и агентство по торговле недвижимостью твёрдо стояли на ногах. Приносили хорошие доходы. Строительная фирма уже тоже вставала на ноги. Утверждаясь. Имелись и запасы денег на счетах и наличными. Как и все дорвавшиеся до лёгких денег он говорил себе:

"Проверну ещё пару дел и спрыгну!"

Но, как и все уже заболел болезнью нумизмата, коллекционировал денежные знаки и пара последних дел постоянно переносились. Уговорить самому себя легко, тем более, что много денег не бывает. Шум в соседней комнате стих, и Аслан вернулся к своим мыслям. Но насладиться ими, ему было не суждено. Дверь в комнату резко распахнулась, в её проёме появились двое, не задерживаясь, они шли в комнату. Первым шёл лысый старик за ним здоровый мужчина. Внимание привлекали их руки. У старика они были покрыты блеклыми татуировками. Руки мужчины покрывали синие чёткие изображения. Старик сел на стул и внимательно посмотрел на Аслана. В ящике стола, за которым сидел Аслан, лежал заряженный никелированный "Браунинг", но Аслан знал, что выстрелить и убить человека он не сможет. Опустив глаза, он пытался найти кнопку вызова своих охранников. Уже почти нашёл и поднял глаза на пришельцев. Палец запер, так и не нажав спасительной кнопки. От изумления глаза Аслана широко распахнулись, его нижняя челюсть отвисла.

На стуле вольготно откинувшись, сидел старик. Алая мантия, отороченная горностаем, укрывала его тело. На голове была императорская корона усыпанная алмазами, изумрудами, рубинами и ониксами. В одной руке он держал державу, а в другой старый шест. Корону и державу Аслан выдел в музее сокровищ Кремля и узнал сразу. Стоявший за его спиной мужчина был одет в костюм красного цвета со шпагой на боку. Его костюм напоминал форму папских гвардейцев. Весной Аслан был в Риме, посетил и Ватикан. Там и видел. Только гвардейцы папы носили туфли, а этот человек носил высокие ботфорты. Изумлённый Аслан лишился дара речи. Посетители тоже молчали. Давая ему насладиться зрелищем своего вида.

Тишину нарушил старик в императорском одеянии:

— Что же ты холоп от аудиенции отказываешься? Наверно ты сильно работой перегружен? Времени нет? Мне дерзкие ответы передаёшь? Да и страха не имеешь! За неуважение моей персоны могу и казнить. Или предать смерти лютой. Например, скормить моим кошкам!

Аслан почувствовал с боков смрадное, горячее дыхание. Он скосил глаза…

Его дыхание оборвалось. Сердце, гулко стуча, рухнуло вниз. Справа и слева от него сидели два льва. Они по очереди открывали свои пасти, облизывались, демонстрируя огромные зубы. Аслан едва не лишился сознания. Об этом успел и пожалеть. Забвение было бы спасением для него! Львам досталось бы бесчувственное тело. Это была бы лёгкая смерть! Но, увы! Ему это счастье даровано не было. Приходилось принимать смерть, как первым христианам на арене Колизея. Но у Аслана не было их стойкости и самоотверженности. Он заплакал. Умирать было страшно! Да ещё такой страшной смертью.

Старик насладился его ужасом. Достал из внутреннего кармана великолепной мантии кусок серой застиранной ткани и протянул ему:

— На вот мою тряпицу. Утрись! Я решил тебя помиловать! Ты проявил милосердие, хотел накормить моего посланника и деньгами одарить. Это похвально! Вот и милую тебя. Капитан! Выпусти кошек. Казнь пока отменяю!

Стоявший за его спиной подошёл к окну и открыл его. Оба льва с обидой рыкнув, по очереди выпрыгнули в окно. Аслан проводил их взглядом и облегчённо вздохнул:

"Вот и славно! Мой офис на 12 этаже. Львам кранты!"

Он перевёл повеселевший взгляд на старика и оцепенел. Старик смотрел на него и ехидно улыбался:

— Обрадовался? Думаешь, мои кошки погибли? Не угадал! Во-первых. Они летающие…

Аслан посмотрел в сторону окна и скис, без сил рухнул в своё кресло. Оба льва облизываясь, висели за окном и лениво махали небольшими крыльями. Потухший взгляд Аслана вернулся на старика. Тот продолжил:

— Во-вторых. Таких кошек у меня много. Думаешь, эту казнь я придумал от своей кровожадности? Ошибаешься! Зрелища такого не люблю. Они ведь не культурные. Рвут человека на куски. Кровь, куски мяса разлетаются во все стороны. Фу! Гадость! Сам глаза закрываю. А должен терпеть. Знаешь, как накладно содержать этих ненасытных? Вот так и экономлю! Два десятка человек казню в день. Кошки и сыты. Но это я отвлёкся! Обиду император прощать права не имеет. Да ты ещё и обидел моего подданного! А главная обязанность императора защищать своих подданных. Так в моей Конституции записано будет! Её капитан сочиняет, но никак дописать не может. Средств не хватает. Я его ограничиваю. Вот и приговариваю тебя! Перечислишь денег в мой благотворительный фонд и капитану средствами поможешь. Ты ведь не бедный человек Алик? Фирмы твои работают прибыльно! И кубышку ты имеешь не пустую. Выдержишь! А если ещё раз посягнёшь на моё добро или тронешь моих людей? Сразу отдам на пропитание своим кошкам! И ещё. Я нашу встречу замаскировал под посещение авторитета с "предъявой". Светиться не хочу. Сценарий нужно выдерживать! Так, что ещё пятнадцать тысяч американских денег передашь в казну "смотрящего" России. Твои "синие" знают, как передать. О сумме ещё одного штрафа я одного твоего орла уже уведомил. Это всё! Капитан пошли. Казнь отменил, а кошек кормить надо. Я всегда был в ответе, за тех, кого приручил. Давай шевелись! Впереди ещё пять казней. Совсем народ от рук, отбился! Страх потерял!

Старик встал со стула. Вздохнул, повернувшись, пошёл к выходу из кабинета. Стоявший капитан последовал за ним. Тому, что происходило дальше, Аслан уже не удивлялся. Сил не имел! На его глазах исчезли мантия, держава, шест и корона. Старик вернул тот облик, в каком и явился. Шедший, за ним капитан тоже не отстал. Дверь из кабинета старику открывал рукой покрытой татуировками седой здоровый мужчина. Дверь за ними закрылась. Аслан на это внимания не обращал. Его взор был прикован к окну, за которым летали и облизывались два льва.

Сколько он так просидел? Аслан не помнил. Львы за окном исчезли, и он пришёл в себя. На столе лежал картонный прямоугольник визитки. Аслан, не притрагиваясь к нему руками, рассмотрел его. В углу был изображён старик в коричневой хламиде, с наброшенным на голову капюшоном. Он стоял в лодке и держал в руках шест. В центре была вытеснена надпись:

"Благотворительный фонд Совесть народа"

Ниже стоял номер расчётного счёта и наименование банка. Аслану название банка было знакомо. Это был банк, из-за которого он был удостоен радости встрече с императором и его кошками. После этой встречи Аслан понял кто в этой жизни самый страшный. Это был не тот человек из Чечни, страх перед которым до встречи с императором преследовал Аслана. Этого страха уже не было. Клин, клином вышибло.

Аслан встал и на ватных ногах пошёл к двери. Каждый шаг давался с трудом. Дойдя до двери, он открыл её. В соседней комнате на полу лежали четверо. Их руки и ноги были обмотаны липкой лентой. Ею же были заклеены и их рты. Мусса разговаривал по телефону, двое стояли рядом. Увидев Аслана, Мусса окончил разговор и положил трубку. Он обратился, к стоявшим рядом бойцам:

— Освободите этих ишаков!

Затем перевёл взгляд на Аслана:

— Аслан! Звонил Бахум! Они забрали девочку. Но это не важно. Мы залезли в тарелку "общака". Хвала Аллаху! "Смотрящий" нас выслушал и простил. Наложил штраф, дал отсрочку на три дня для уплаты. Мы в этом деле не участвуем. Если хочешь? Можешь его делать сам с этими ишаками! Но предупреждаю! Вас порвут на кусочки. Со "смотрящим" не шутят. Смотри!

Впервые Аслан обратил внимание на руки Муссы и двоих бойцов, грубо срывавших липкую ленту со связанных бойцов. Их руки покрывали татуировки. В этот момент один из бойцов-освободителей сорвал липкую ленту со рта молодого бойца. Ойкнув, от боли тот закричал:

— Найдём этих "синих" гауров, всех их порежу на кусочки! Собак неверных!

Мусса сделал к нему шаг, размахнувшись ногой, впечатал её ему в живот и зловеще произнёс:

— Пастух овечий! Ещё раз откроешь рот? Я сам тебе язык отрежу и скормлю собакам. Мы тоже "синие"! Поэтому мне плевать, что ты мой земляк. Мы служим Президенту за деньги. Платит? Служим! Нет? Сами всё берём! Мы принадлежим к другому братству! Следи за языком! Сын ишака!

И он, плюнув на пол, отошёл в сторону. Аслан в их разговор, лезть не собирался, он вернулся в свой кабинет и сел за стол. Этот час измотал его и забрал все силы. Склонив голову на свои руки, лежавшие на столе, он уснул. Что ему снилось? Догадаться не трудно. Стонал и вскрикивал во сне он громко.

Старик в сопровождении Стаса вышёл из лифта в холе этого здания. Народ сновал, спешил по своим делам. В здании разместилось множество фирм. Все делали деньги, никому не было дела ни до кого. Стас в своём грубошерстном, сером костюме был фигурой обычной. Старик, в грубошерстном, коричневом длинном плаще, подвязанном верёвкой, был фигурой колоритной. Но времени смотреть на него, ни у кого не было. Окидывали взглядом и бежали дальше. Так, не привлекая внимания народа, они и покинули здание. Со стоянки подъехал "Мерседес". Стас открыл заднюю дверь, подождал пока сядет старик. Закрыл её и сел рядом с водителем одетым в такой же, как у него костюм. Машина тронулась и влилась в поток спешащих машин. Виктор спешил. Упрямая Лиза с трудом носила свой живот, но на занятия ходила прилежно. Виктор отвозил её утром и забирал днём после занятий. Поэтому во времени он был ограничен.

Через два дня "Колун" недоумевая, смотрел на конверт с пятнадцатью тысячами долларов. Его принёс кавказец. Он с извинениями отдал конверт и ушёл. Этот посетитель был из своих ребят. Попал к "Колуну" сославшись на "Варлама", старого товарища по пересылкам и зонам. "Смотрящего" Кавказа. Вчера утром "Колуну" позвонил "Таран" сказал, что оштрафовал чеченскую команду. Вечером того же дня они с "Тараном" встретились за отложенной накануне партией, уже много лет они сражались в шахматы. Перед началом игры "Колун" угостил гостя своими фирменными пельменями. Ели, неспешно разговаривали. Хозяин и задал гостю вопрос, насчёт утреннего звонка. Гость долго смотрел на него и ответил:

— Я не мог тебе звонить, до часа дня торчал у "лепилы".

Повисла неловкая тишина. Больше к этому разговору не возвращались. И вот принесли деньги. Звонить и задавать вопросы? Могут подумать о нем плохо, сделать не правильные выводы. "Колуну" было 69 лет. Это и победило. Он решил не докапываться. Принесли? Значит, были должны! Кто-то просто так принесёт? Покажите хоть одного! Так он решил для себя этот вопрос, отбросив все сомнения и вопросы. Позвал своего старшего охраны и указал на конверт:

— Отвези казначею! Пусть оприходует! Дуй!

Так закончилась история с наложенным штрафом…

… Курьер в этот раз, от Аслана уехал ни с чем. Но через месяц Аслан всё исправил. Приехавший курьер увозил две крупные суммы. Аслан обработал два банка, не забыл и себя. Полученные деньги перечислил благотворительному фонду, по оставленным ему координатам. Свои деньги платить было жалко. О том платить или нет? Даже не думал. Львы ему снились постоянно. Уже спокойно встретил новый 1995 год. Прибывший в конце января курьер принёс весть. Страшный человек на горной дороге попал под лавину. Так и не нашли ни машины ни тел. Такое в горах случается. Было только две странности. Зима не была очень снежной и сход лавин в январе? Такого не помнили и старики в малоснежные зимы. Время лавин это вторая половина марта и апрель. Это знали точно. Можно было гадать, что вызвало эту необычную лавину. Причин могло быть несколько. Первая, это страшный человек стал не нужен. Вот его и накрыла лавина. Вторая, он решил этого не ждать. Сам сделал лавину. Она и прошла, удивив стариков. Природа, если постараться может преподнести и не такое! Ответа на этот вопрос не узнает никто. Человек этот был грамотным. Умел исчезнуть во время. На его счетах денег, на безбедную жизнь было не на одну жизнь, а на целый десяток роскошных жизней. В любой стране мира. Время "авизо" уже проходило. С банков Чечни их уже не принимали. А чеченские команды начали вытеснять из Москвы.

ОПГ чеченцев в Москве появились в 1987 году. Вначале они вливались в ряды традиционного криминала и поддерживали чеченскую диаспору. Но с 1988 года отделились от всех и начали вести себя, как завоеватели на территории врага. На всесоюзной "сходке" воров в законе, прошедшей в санатории "Дагомыс" в 1988 году, там делили зоны влияния, представители чеченских ОПГ присутствовать отказались. Заявили, что сами возьмут своё. И начали брать. Забирали в свои руки всё. Торговлю нефтью и газом, гостиницы, банки, АЗС, игорный бизнес, проституцию, торговлю наркотиками, лесом, оружием и людьми. Этим противопоставили себя всем. Традиционному криминалу, другим ОПГ и своей диаспоре. Захватывая бизнес, они не смотрели ни на что, ни на кого. По некоторым данным с 1992–1994 год 9 банков Чечни выдали 485 фальшивых "авизо" на сумму 1 трлн. рублей. Зародившийся при Президенте Ичкерии национализм, тоже внёс свою лепту. Он привлёк в ряды ОПГ, пропитанную новым духом молодёжь. Та ещё больше противопоставила "правильных", безжалостных и беспринципных чеченцев всем остальным. Это всё и объединило всех против пришлых выходцев из Чечни. Против них выступили все. Традиционный криминал и в том числе чеченцы, принадлежащие к нему, чеченскую диаспору, имеющую официальный бизнес, другие ОПГ и власть. Загремели взрывы и выстрелы, "беспредельщиков" начали вытеснять. Это был уже 1995 год.

Аслан многое знал, об остальном догадывался. Когда доберутся до него? Решил не ждать. 4 марта 1995 года взрыв разметал его машину на мелкие кусочки. Остались отдельные фрагменты тела, обгоревшая папаха и обгоревший бумажник. В бумажнике был паспорт, удостоверение помощника депутата от Ичкерии, водительские права и ПТС на машину. Всё обгорело, но фамилию и фотографию владельца смогли прочесть и узнать. Это был Аслан Дакаев. Эксперт, осматривая остатки машины, только покачал головой. Видно этот чеченец насолил кому-то крепко. Заложенной взрывчатки хватило бы и на подрыв тяжёлого танка. На такую мелочь, как уцелевший бумажник с документами внимания не обратили. Чудеса имеют место в нашей жизни. Да и случай этот был один из очень многих. Выстрелы и взрывы гремели по всей России, а в Москве это было нормой жизни. Бойцы бывшей группировки Аслана, оставив большую часть своего состава трупами, убыли на Родину. Там назревали события. Ичкерия устами своего президента заговорила о независимости. Назревала первая чеченская война. На фоне этих событий, история с командой Аслана забылась.

Через два месяца Алик Малевский восстановился на платном курсе юридического факультета МГУ. До этого он лечился в Германии и восстанавливал здоровьё в Швейцарии. О болезни не распространялся. Удачливого бизнесмена владельца четырёх преуспевающих фирм, имеющего счета в нескольких зарубежных банках, такими вопросами не беспокоили. По большому счёту ему было и не до этого. Он занимался благотворительностью, был членом наблюдательного совета благотворительного общества. В холе офиса, где расположилось правление благотворительного общества, висела картина. Человек в хламиде, подвязанной верёвкой, с шестом в руках стоял в лодке. На вывеске возле входа, в углу, тоже было это изображение. Оно же было и на значке, висевшем на отвороте пиджака Алика. Ещё у Алика появилось хобби. Он живо интересовался старинными церемониями и дворцовыми ритуалами. Ещё интересовался конституциями разных стран. Стас нарадоваться не мог на своего спонсора и помощника. По денежным вопросам для своих изысканий он к старику не обращался. Только мучительно думал, как представить своего помощника к награждению хотя бы известной статуэткой, не вызвав насмешек старика. Опыт имел. Многое вытерпел, пока не уговорил старика подписать указ о награждении Малевского нагрудным значком. За заслуги перед империей. Старик не соглашался долго. Предлагал учредить новый знак для награждения спонсоров Стаса. Изобразить на нём спонсора с протянутым долларом и Стаса стоящего, у лежащего на земле бардового берета, с протянутой рукой. Но Стас всё вытерпел. Алик получил значок! Так бизнесмен Малевский стал гражданином империи. Чему был рад.

23 февраля на день Российской армии Лиза родила сына. Молодые родители с именем для него долго не мучились. С небольшими спорами прошло предложение Лизы. Обижать дедушек и отцов обоих семейств не стали. По настоянию Лизы его назвали Виктором, в честь его отца. Звучание Виктор Викторович Божко понравилось молодой маме. Молодой отец не возражал. Даже для приличия из скромности. Сдался сразу! Насчёт будущего Виктора Викторовича у его отца были грандиозные планы. Как любой отец он был счастлив и сделал Лизе подарок. Он вручил ей скромную коробочку, в которой лежало колечко из белого металла с чёрным камешком. Оно и понятно! Откуда у простого инженера деньги на большое кольцо с бриллиантом? Тёша обиделась. Зять мог посоветоваться с ней? Мог! Они бы все сложились и купили бы приличное кольцо. В их универмаге ювелирный отдел был не плохой. Да и с завотделом она была в хороших отношениях. Он работал давно, с главбухом и владелицей 4 % акций их ТОО, быть в плохих отношениях нормальный человек не будет. Он был нормальным. На семейном торжестве в честь обретения имени Виктором-младшим, она демонстративно подарила дочери солидное золотое кольцо, приобретённое ей в более благополучные для её бюджета времена. Это был царский подарок. Это кольцо Лиза носила аккуратно, а подарок мужа могла оставить, где угодно. Тёща к зятю относилась настороженно. То чувство настороженности к зятю, которое у неё возникло ещё при первой встрече, так и не проходило. Она так и считало, что зять очень не прост. Как и любая тёща, она была чекистом, от рождения. Однажды забытое Лизой колечко, она взяла с собой на работу. В обед за её столик в столовой универмага подсел заведующий ювелирным отделом. Она обрадовалась:

— Ой, Стёпа! Здравствуй! Хорошо, что встретились! А то хотела после обеда к тебе идти. Представляешь, у меня дочь родила внука, две недели назад праздновали его наречение. Она назвала его в честь своего мужа, моего зятя. Ты знаешь, что он ей подарил? Не догадаешься! Вот это колечко, бижутерию. Я понимаю! Он инженер в какой-то маленькой…

Договорить она не смогла. Стёпа внимательно смотрел на кольцо и в этот момент перебил Галину Петровну:

— Бижутерия? А ну, дай мне его.

Галина Петровна сняла с мизинца колечко, Лиза носила его на указательном пальце, но её мать была более крупной и протянула его Стёпе. Он внимательно осмотрел его, достав из кармана пиджака лупу, с которой не расставался. Закончив осмотр, оглянувшись по сторонам, он шёпотом сказал ей, забыв о почтительности:

— Галь, ты с головой дружишь? Какая бижутерия? Да с таким состоянием на руке ходить может только самоубийца. Это кольцо из белого золота, камешек чёрный бриллиант, оправлен в розетку из платины. Я о таких кольцах только читал и на картинках в журналах с ювелирных аукционов видел. У нас народ привык к жёлтому металлу, а золото разных цветов, как и драгоценные камни, бывает. Твой зять хороший инженер с высоким доходом или один из наших главных бандитов. Простой инженер такое купить не сможет. Это конечно не эксклюзивная работа ювелира, но цена ему 4–5 тысяч зелёных рублей. Ты лучше спрячь свою "бижутерию", я о том, что это кольцо у тебя есть, никому не скажу. Если пытать не будут. Хотя понять его цену? У нас в стране смогут очень немногие, но лучше поберегись. Всякое может случиться. Извини! Мне идти нужно.

И он ушёл. Галина Петровна думала недолго. Кольцо она завернула в платок и спрятала этот свёрток в секретное место на себе. Этот тайник используют все женщины на протяжении веков и считают самым надёжным. Она была из высшего руководящего состава, поэтому с работы ушла по-английски, не попрощавшись ни с кем. По дороге домой придумала, что сказать Лизе. Это было не трудно. Лиза верила в приметы, народные и выдуманные. Влетев в квартиру, Лиза с ребёнком в этот момент была дома, с Виктора тётей, Галина Петровна выпалила:

— Лиза! Сейчас наша уборщица мне рассказала одну примету. Если кольцо, подаренное тебе мужем потерять, то муж уйдёт к другой женщине!

Лиза задумалась. Она ещё не поняла, боится она потерять Виктора или нет? Но тут вспомнила, как плакала одна девочка с её группы, когда от неё ушёл парень. Плакать ей не хотелось. Уже втроём, подключили и тётю, они нашли тайник, куда и спрятали это кольцо. Тайник был тоже чисто женский, кольцо спрятали в банку с красным перцем. Это было очень надёжно. Но в памяти тёщи появилась ещё одна зарубка, подозрений на зятя. Увы, она была не последняя. Этот список предстояло дополнять постоянно. Тёща свою чекистскую сущность подтверждала постоянно и бдительность не теряла.

Переполох улёгся и пошли обычные будни. К ребёнку мать допускали только из-за необходимости его кормления, а отца этим баловали очень редко. Он ходил по улицам, мог принести инфекцию. Попавшего под опёку тёти и тёщи ребёнка оберегали бдительно. Протестовать было бесполезно и некогда. Виктор был по горло загружен работой и часто выезжал в командировки. Лиза получила права, и Виктор свою восьмёрку видел не часто. Воевать с женой ему не хотелось, иметь ещё одну машину тоже. Вот он и нашёл более простой выход. В хозяйстве Стаса машин хватало. Старик потребовал передать ему чёрную "Волгу". Сказал, что научился ездить и прислужников ему не надо. Стас сопротивлялся усиленно, доказывал, что ему возить старика в радость. Старик посмотрел на него подозрительно:

— Ты хочешь лезть в мою личную жизнь? Как ты узнал, что я решил жить гражданским браком? Подсматривал за мной? Или сам глаз положил на эту старушку? Смотри! Я ревнив! На дуэль вызову.

Стас с открытым ртом слушал старика. Дождался, когда он выскажется и произнёс:

— Ваше императорское Величество! Так у нас есть императрица? Нет! Простите! Раз гражданским браком жить будете это не жена. Это фаворитка! Ведь ей теперь девчонки в штат потребуются. А наследника она родить Вам сможет? Не слишком ли она старая? А Вы это сделать сможете?

Старик осуждающе покачал головой:

— Вот видишь ты уже её и моей личной жизнью озадачился. Я так и думал, что ты мне завидуешь и на бабку планы имеешь. Вот тебе!

И он сунул под нос Стасу старательно скрученную фигу:

— Давай ключи и документы! А то ишака себе приобрету, а тебя за узду водить его заставлю.

Последние слова не понравились Стасу. Ишака водить ему совсем не хотелось, он отдал ключи и документы на "Волгу". Машин было достаточно. На дверцах машины был знак империи. Виктор и выдал её за служебную машину, выделенную ему на работе. Так решился в семье Божко транспортный вопрос. Лиза на "Волгу" не претендовала. Руль в машине с задним приводом, без гидравлического усилителя крутить нелегко и мужчине. А Лиза и женщиной была не крупной.

Вокруг кипела жизнь. Учредители, бывшие когда-то друзьями, теперь стреляли, взрывали, обманывали партнёров и конкурентов. Разбирались между собой и ОПГ. Теми же методами. Идя по улице, никто не мог быть уверен, что не станет невольным участником чужих разборок. Случайные прохожие становились не только свидетелями, а и жертвами этих разборок. Ранеными, искалеченными и убитыми. Островками спокойствия были только территории фирм империи. Эмблемы на вывесках охраняли их от всех неприятных явлений строящей новое общество страны. Слухи и страшилки об империи гуляли среди всех. Руку к этому приложил и "Удав".

Получилось это не произвольно. Урок, полученный от империи, был болезненный и кроме позора поражения бил ещё и по самолюбию. После долгих раздумий "Удав" понял, что если он раскопает истории поражения от империи других авторитетов и команд, на общем фоне он будет выглядеть не опозорившимся одиночкой, а одним из многих пострадавших. Оставалось найти этих пострадавших и оповестить об их поражениях и позоре. Этим он и занялся. По его указанию бригадиры нашли трёх корреспондентов криминальной хроники разных газет. Лёха уже пришёл в норму после пережитого ужаса и побеседовал с ними. Попугал. Когда они созрели, с ними встретился "Удав", объяснил задачу. Они и начали рыть, собирать слухи. После рассмотрения и одобрения материала его печатали в своих газетах. Редактора газет от счастья выли. Тиражи расходились за деньги, как бесплатные пирожки. Страшные статьи затмили все слухи и вымыслы о мифических организациях. Но "Удав" знал, что его братья по цеху газет не читают. На улице Красной сосны была редакция и типография одного издательства.

"Удав" не знал, как оно называется, да это значения и не имело. Главное это были его владения, и они ему платили за хорошее отношение. С теми, кто тебе платит договориться проще. Он и договорился. Сделал скидку по оплате за счёт дополнительных услуг. Издатели согласились. Куда им было деться?

"Удав" сдавал им свои черновые наброски. Один из редакторов отдела детективной литературы и фантастики, обрабатывал их, создавал сигнальный экземпляр и представлял "Удаву" для утверждения. Тот читал и утверждал. Материал печатали в виде красочной брошюры в количестве сотни экземпляров. Два "Удав" оставлял себе. Остальные рассылал предводителям разных команд. Если экземпляры оставались? Давал членам своей команды. Читали все запоем. И "Удав" получил новые погоняла, "Писатель", "Хроникер", "Сказочник" и "Пиарщик". На два первых он отзывался. За два последних заставлял держать ответ. Его команда после перенесенного боялась только одного, того что стояло за эмблемой старика в лодке. Остальное всем было по фигу. Стрелки с драками не пугали. Могли и стрельнуть. Все с этим их бесстрашием считались и с ними старались не связываться. Руководствуясь этими соображениями, все получатели его шедевров их читали, активно участвовали в прениях. Руководствуясь здравым смыслом, коллеги по цеху пошли на уступки. Оставили за ним два первых погоняла. Для сбора материалов "Писатель" вернулся в образ "Удава" и всё понял! Следы империи искать было просто. Достаточно было приехать в любой город и прогуляться по нему, внимательно рассматривая вывески предприятий и фирм, найти вывеску со знакомой эмблемой в уголке и выяснить, чья это территория. В том, что местный хозяин территории имел радость встречи с императором? Можно было не сомневаться. Это был опыт жизни "Удава" и он не подводил. Дальше было всё просто и сложно одновремённо. Ездил "Писатель" не один. Его сопровождали две-три машины с "быками" его команды. К этому делу он подходил серьёзно, в свою свиту брал только "шкафов", рослых и здоровых. Смотрелись они внушительно. С таким эскортом встретиться с местным "братаном" труда не составляло. Он сам находил приехавшую команду, для объяснений. Это было той простой частью задачи. А дальше начинались сложности. Признаваться в том, что имела место встреча с императором? Никто не хотел. Это было понятно! Пришлось бы рассказывать не только о поражении, но и о пережитом ужасе и позорной сдаче, уповая на его милосердие. Об этом не то, что говорить, даже вспоминать и думать, желающих не было. Вытянуть эти сведения и было очень сложно. Но "Писатель" приехал только ради этого. Вот и старался. Рассказывал историю о своём "кореше" "Удаве", которому тоже досталось счастье встречи с императором. Рассказывал правдиво, с подробностями. Увы! Не помогало. Понятно, что сам "Писатель" такой встречи не имел, просто интересовался. Его рассказ выслушивали внимательно, но о своей встрече рассказывать не хотели. Не помогало и физическое воздействие. Да оно и не было успешным. За свою тайну все дрались отчаянно. Драка происходила, для "Писателя", на чужой территории. Как известно "дома и стены помогают", в силу этого "Писатель" и его команда уезжали с синяками и разбитыми носами. А главное с пустыми руками, не получив нужных сведений. Безрезультатные попытки не обескуражили "Писателя", он упрямо их продолжал. Результат был тот же. Выручил случай. Предстал он в лице Лёхи. В этот день "Писатель" отлеживался после очередной поездки. Досталось ему крепко. Приходилось ставить компрессы из бодяги и прикладывать лёд к пострадавшим участкам тела и лица. Настроение было паршивым. Тут и явился Лёха с видеокассетой и тремя бутылками "Абсолюта". Накрывая на стол, он с восторгом рассказывал о классном фильме на кассете. Его радостное настроение злило "Писателя" и он уже думал поделиться синяками с радостным "братаном". Но вставать было лень и больно, чтобы прервать радостный говор Лёхи он и послал его поставить кассету. Тот выполнил это с удовольствием. На экране телевизора замелькали кадры американского боевика. Сначала "Писатель" смотрел в пол глаза, а затем увлёкся. Особенно понравился ему момент, когда главного героя поймали враги и вкололи ему "сыворотку правды". Но находясь под её воздействием, герой не сдался! Перед глазами его всё плыло. Ему было очень плохо, он готов был всё рассказать, но в последнее мгновение разорвал путы и убил голыми руками всех вооружённых до зубов врагов. В этот момент подоспела помощь. Введенная сыворотка действовала, и герой признался в любви своей напарнице. Её любил давно, а признаться в этом боялся. Она давно ждала этого признания, они бросились в объятия друг друга. Так закончился этот фильм. Лёха предложил поставить его ещё раз сначала. Он смотрел его уже в двадцатый раз. Глаза "Писателя" уже искали что-нибудь тяжёлое. Хотел запустить в голову Лёхи. Но вдруг его пронзила мысль. Забыв о боли, он вскочил, схватил блокнот и ручку, уселся на тахте и приказал Лёхе запускать видеокассету. Тот выполнил. Нетерпение "Писателя" бросило его к видеомагнитофону. Он включал ускоренное воспроизведение, отыскивая нужную сцену. Нашёл и прокрутил её раз пять. Результатом этого появилась запись в блокноте:

"Сыворотка правды — пенталон!"

Написав это трудное слово, "Удав" не знал, правильно он записал название или нет? Но это была подсказка! Забыв о боли, "Писатель" схватил Лёху в объятия и жарко поцеловал. Лёха из объятий вырвался и опасливо отодвинулся от босса. Укрылся за столом, с другой стороны и спросил:

— Эта! Если хочешь, могу "тёлок" вызвать? Или ты поменял ориентацию? Предупреждаю! Я не по этой теме. Будешь лезть? Не посмотрю, что ты босс! Заряжу в дыню со всей силы! Это без обид! На зоне я не был, но в фильмах всё видел. Знаю, что "педиков" там не уважают. Вот и мне этого не надо.

"Писатель" непонимающим взглядом посмотрел на него. Потом до него дошло сказанное, он радостно рассмеялся:

— Иди сюда! Не бойся! Я ничего не поменял. Просто нашёл решение сложной проблемы. Наливай!

Оторвались по полной программе. Выпили три бутылки, которые принёс Лёха, ещё две выставил "Писатель". После второй бутылки Лёха успокоился относительно ориентации босса. Пил спокойно и радостно.

Утром следующего дня они опохмелялись и ждали результата. В момент отрыва отдали приказ своим "быкам". Найти! Вся команда занималась поисками "сыворотки правды". Инструкции получили строгие:

"Денег и кулаков не жалеть!"

Поняли, как было им привычней. Кулаков не жалели! Время наступило такое, что достать можно было всё. И танк, и ракетный комплекс. Нужно было только знать, что нужно и иметь деньги. Что нужно? Знали! Кроме денег имели щедрые кулаки и славу "отморозков". К вечеру всё достали. Перед "Писателем" положили три упаковки по 10 штук в каждой уже заряженных шприцев. Два "бригадира" гордо стояли перед боссом, рассматривающим доставленное и выложенное ими на стол перед ним. Они ждали награды! И дождались!

"Писатель" помнил, как герой под действием "сыворотки правды" сумел освободиться, перебить врагов и только потом признаться в любви. Его такой вариант не устраивал. Лёха и пятеро "пацанов" скрутили обоих "бригадиров". "Писатель" лично выбрал шприцы методом втыка и вкатал "бригадирам" по дозе. Оказалось, что они достали нужное. Через 15 минут оба сознались во многом. Как "крысятничали", не отдавая все собранные с подопечных деньги. Как работали на сторону. Что о боссе думали. Выслушав всё, "Писатель" подозрительно посмотрел Лёхе в глаза. Тот всё понял и сказал:

— На, коли свою гадость! На укол согласен добровольно. Ибо я чист перед тобой!

Остальные тоже протянули свои руки. Но в их глазах плескался страх. Это "Писатель" видел. Он махнул рукой и отвернулся, бережно собирая шприцы с драгоценной "сывороткой правды". От желания уколоть их отказался по серьёзным причинам. Ему не было жалко пять доз. Достали эти дозы? Достанут и ещё! Главное знали, где брать. Это не было причиной отказа от эксперимента над добровольцами. Причина была совсем другая. Сам "Писатель" все свои грешки знал. Кто о себе всё не знает? В том, что добровольцы не безгрешны? Не сомневался ни на мгновение! Но выслушивать ещё покаяние этих верных сподвижников? Был не готов и не хотел. Не знаешь? Живёшь спокойно! Пусть и в мире иллюзий.

Очнувшиеся "бригадиры" узнали, о чём они рассказали и пришли в ужас. Дождались и премии за выполнение поручения. Лёха и пятеро его помощников от души пинали их. Мстили за пережитый страх получить дозу "сыворотки правды" и выложить все свои косяки.

В следующую поездку "Писатель" отправился полностью экипированным. Ехал в знакомое место, где получил в последний раз по телу и своему лицу. Предлог был веский. Ехал с извинениями. Их и его приняли. Тем более, что "Писатель" заказал стол в отдельном кабинете лучшего ресторана города. Отдельный кабинет не только располагал к спокойному принесению извинения, но и был удобен для задушевной беседы. После дозы "сыворотки правды". Её местный хозяин и получил. Вскоре рассказывал всё, что хранил в тайне. О встрече с императором. Об ужасных анакондах и гигантских крокодилах из пасти, которых он вырвался чудом, вымолив прощение у их Высочества! Добрый император его помиловал и даровал жизнь. До следующего не правильного поступка. Выложил и много чего другого. Но "Писателя" его тайны не интересовали. На карманный кассетный магнитофон японского производства он записал только рассказ о встрече с императором. И ушёл, как настоящий англичанин. Не попрощался и не заплатил за стол. Так он отомстил хозяину за прошлую встречу. За свой позор.

"Писатель" этого сценария не менял. Так же проехался и по другим, ранее посещенным местам. Все принимали его извинения, получали укол, все рассказывали и платили за заказанный стол. Обо всём происшедшем с ними молчали. Это было второй тщательно оберегаемой тайной. Имидж свой подрывать не хотели.

"Писатель" после таких поездок прослушивал привезенный материал. Писал, черновики и отдавал их корреспондентам и редактору. Первые публиковали свои статьи с корректурой и добавками. Редактор тоже добавлял жути и печатал. Полученные результаты их работ очень отличались. Каждый фантазировал по своим возможностям. Автору черновиков всё нравилось.

Кассеты с настоящими записями он прятал в сейф. Его приобрёл бесплатно в одной из фирм в своих владениях. Эта фирма торговала сейфами. Там же, так же приобрёл и второй сейф для печатной продукции, но через месяц, ибо был "человеком чести". В течение месяца дань в одном месте дважды оброк не брал!

Все полученные от корреспондентов и редактора готовые материалы "Писатель" подшивал в папки. Предварительно разослав, как уже говорилось раньше и раздав изготовленные экземпляры. Одну папку прятал в сейф. Вторую держал на столе. Читал и перечитывал. Собранные им по кусочкам сведения рисовали для его коллег границы империи. Благодаря этим трудам, все узнавали всё и про существование империи, и про незримые границы, которые нарушать было очень опасно. За это "Писателю" были благодарны. Верили ли всему прочитанному те, кто не сталкивался с империей? Или не верили? Это было дело каждого, но границ не нарушали. Здраво рассудив. Если даже из всего написанного только один процент правды? То зачем лезть? Проблем, неприятностей и так хватало всем. А упорный "Писатель" неустанно продолжал поиски новых историй о встречах с грозным императором представителей новых налоговиков. Озвученные истории обеспечивали хорошее поведение читателей его произведений. И всё было хорошо. Но однажды одну из газет с такой историей прочёл Стас.

В жутком рассказе упоминался город, где он был со стариком. Тот общался с местным авторитетом, наехавшим себе на горе на одну из фирм империи. В статье все события были описаны так, что Стас сначала подумал это фантастический рассказ. Прочёл дважды с удовольствием и только тогда понял, что это очень приукрашенная быль. Вспомнил эту поездку! Здесь его и осенила ужасная мысль. Он, возвеличивая империю, пишет конституцию, разрабатывает ритуалы, создаёт знаки поощрения и так далее. А летопись жизни и славных войн империи никто не пишет! Как же потомки узнают о славном и трудном пути империи? О делах императора? Это был не порядок! Брать ручку и писать самому? Стас об этом даже не думал. Он уже привык давать указания и сварливо контролировать исполнение. Поэтому долго не раздумывал. Сразу решив привлечь к делу автора статьи. Ведь тот писал и был профессионалом! Название газеты подсказало адрес редакции. Стас взял четырёх преторианцев, сел в джип и поехал в редакцию газеты. Уже в джипе выдал каждому по металлической коробочке. В ней лежали медальоны, которыми они пользовались в первое время после провозглашения империи. В их действии он разобрался. Когда появилась настоящая форма, старик медальоны не отобрал. Стас путём экспериментов установил, заключённые в металл медальоны были безобидны. Он и заказал коробочки из металла. В них и хранил медальоны. Одну коробочку он оставил себе.

До редакции газеты доехали быстро. Для газет времена были не самые лучшие. Кабинет главного редактора охраняла только табличка на дверях. По команде Стаса все достали и одели, свои медальоны и тут же преобразились. Стас осмотрел всех и открыл дверь кабинета.

Главный редактор доедал бутерброд. В колбасе ему попался хрящик. Он достал его изо рта и удивлённо рассматривал, держа пальцами левой руки. Рот был занят, дожёвывал остальное. В пальцах правой руки интеллигентно держал остаток бутерброда. В общем, был занят. Открывшаяся дверь кабинета отвлекла его от описанного занятия. Он поднял взгляд и едва не подавился. В его кабинет входили люди в странной одежде. Она была похожа на форму папских гвардейцев. Главный редактор был человек образованный. Скромная зарплата не позволяла ему путешествовать по миру, но передача "Вокруг света" была его любимой. Она позволяла мечтать и видеть мир. Пусть и на экране телевизора. Форма могла только заинтересовать, а узнанные им алебарды в руках вошедших людей вызывали беспокойство. Оно возросло, когда двое вошедших первыми приблизили острия своих алебард к его телу. Вслед за четвёркой с алебардами в кабинет вошёл ещё один человек в такой же форме, но с оголённой шпагой в руке. Он направился к столу главного редактора, держа шпагу направленной в грудь главного редактора. Это явно было лишним. Тому хватало и острия алебард. Он не пытался ни проглотить не прожёванный кусок бутерброда, лежавший во рту, ни сползти по стулу под стол. Счёл это опасным. Вошедший человек со шпагой в руке подошёл к столу, бросил на него газету и указал острием шпаги на какое-то место. Редактору видно не было, а пошевелить он боялся. Сидел неподвижно. Мужчина потыкал шпагой и не выдержал:

— Вы что молчите? Немой?

Главный редактор радостно закивал головой, проглотив целиком не дожёванный кусок бутерброда, сказал:

— Ага! Немой!

Человек посмотрел на него строго:

— Юморист? Или ты умный и смелый парень? Смерть ногами поправ.

Сказано было не литературным языком, но редактор осмелел. Сразу не убили? Разговаривают? Значит, ещё поживём! Это обнадёживало:

— Простите, испугался! Вламываются в кабинет пятеро вооружённых мужиков, а я даже в армии не служил. "Белый" билет имею! Вот и мужества не набрался. Ещё раз простите! А Вы куда-то ещё своей шпагой "тычете". Я не вижу куда! И вопроса не говорите. Ещё и запугаете. Видите? Я и так на всё готов! Понятно, в разумных пределах!

Мгновение подумав, добавил он. Человек шпагой подвинул ему газету:

— Автора этой статьи отдай! Быстро! Не вздумай юлить!

Главный редактор взял газету и прочёл статью. Человек со шпагой не выдержал:

— Скажи ещё, что газета не твоя! Что статью впервые видишь! Что автора статьи не знаешь! Ну, давай!

Главный редактор обиженно посмотрел на него:

— Я что на дурака похож? Вас вон сколько! И все с колюще режущими предметами. Мне моё тело дорого! Газета наша. Автор статьи Ерохин. А это его псевдоним. Он….

Мужчина перебил его:

— Вот и чудесно! Давай сюда своего Ерохина!

Пожав плечами, главный редактор нажал на стареньком телефоне кнопку громкой связи и набрал короткий номер внутреннего телефона. Ответила женщина. Главный редактор посмотрел на мужчину, на его шпагу, перевёл взгляд на остальных и сказал:

— Маш! Скажи Ерохину, тут пришли почитатели его таланта. Принесли ему подарки и спонсорскую помощь. Пусть быстрей идёт ко мне! Жду!

Отключил кнопку громкой связи и обратился к мужчине со шпагой:

— Говорил я ему! Твои статьи тебя до добра не доведут! Пишешь о криминале? Будь готов, к встрече с ним! А он мне в ответ. У нас свободная страна! Свобода слова! Я честный гражданин! Пусть найдут меня! Я пишу под псевдонимом "Всезнайка", вовек не догадаются! Вот наша звезда пера и дописалась! Вы его кончать будете? Так ему и надо! Только у меня к Вам просьба. Если Вам не трудно выведите его в туалет или во двор. А то здесь его кровь всё забрызгает. У нас понимаете трудности с финансами. Уборщица убирает раз в неделю. Это помещение арендуем мы, а туалет и двор не наш. Там можете его рубить на любые кусочки. Мне всё равно. Прошу Вас…

Мужчина взревел:

— Закрой рот! У меня от тебя голова раскалывается! А ну, закройте его!

Обратился он к своим людям. Те и упёрли острия своих алебард в тело главного редактора. Он, забившись в угол своего стула, сжался и замолчал.

Ерохин долго ждать себя не заставил. Он без стука открыл дверь кабинета и вошёл. Этот человек был полной противоположностью главного редактора. Тот был маленьким толстым со скудными остатками волос на голове. Ерохин худой и высокий, носил пиджак размера на два больший. Он и висел на нём, как на вешалке. Густая грива длинных волос венчала его голову. На лице красовались жиденькие усы и такая же бородка. В зубах он держал потухшую трубку. Его глаза были устремлены в потолок. Как он ходил, не спотыкаясь и не цепляясь за преграды на своём пути? Было загадкой. Очевидно, он ждал оваций или восторженных возгласов. Но вокруг стояла тишина. Поражённый таким холодным приёмом он остановился и опустил свой взгляд вниз. Здесь поразился ещё больше. В его тело были направлены острия толстых копий с насаженными ниже топорами. Перед ним стоял мужчина в странной одежде и вертел перед его носом острой шпагой или саблей. В холодном оружии Ерохин не разбирался. Хотя и был репортёром криминального отдела газеты. За этим громким названием скрывался он, в единственном числе. Ерохин посмотрел на вжавшегося в стул главного редактора, на два острия копий с топорами упирающимися в тело того и мгновенно принял решение. Отвечать на все вопросы этих людей с опасными предметами. Решил и сознаться в том, что это он пишет анонимные письма, литературно называемые доносами, во все инстанции на всех. На коллег по работе, на соседей по дому. К этому был готов, но человек, махавший чем-то острым перед его носом, спросил совсем о другом деле. Он сунул Ерохину под нос газету со статьёй и потребовал:

— Быстро! Фамилию и адрес того, кто поставлял тебе информацию. Или предпочитаешь умереть в муках с этой тайной? Не получится! Всё равно под пытками скажешь!

Ерохин вздохнул облегчённо. О его коварстве и подлости никто не спрашивал. А это? Чужие проблемы его не волновали:

— Зачем поступать так не красиво? Пытки? Мы с вами интеллигентные люди! Я Вам и так всё расскажу! Сразу хочу оговорить, я ни в чём не виноват. Материалы мне поставлял и заставлял сдавать их на публикацию один криминальный авторитет. Дома я у него не бывал. Имение его не знаю, мы с ним общались по телефону, а встречались ночью. Но я сумел проследить за ним и установил его адрес. Вот он.

Ерохин выпалил адрес. Стас от досады плюнул на пол и выругался. Он старался избавиться от привычек порочащих честь звания капитана преторианцев империи. Но это был тот случай, когда выразить свою досаду он иначе не мог. Названный Ерохиным адрес был ему знаком. В отличие от Ерохина он знал имя, фамилию, отчество и погоняло криминального авторитета. Это был "Удав", уже имевший счастье встречи с ним и императором. Всё это оправдывало не красивое поведение капитана преторианцев империи. Стас пошёл к выходу из кабинета мимо Ерохина. Его спутники потянулись за ним. Едва они вышли главный редактор бросился к окну и прилип к стеклу. Наблюдал за выходом из здания. Недалеко от него стояла патрульная машина милиции. Главному редактору было интересно, чем закончится встреча людей с холодным оружием с людьми с огнестрельным оружием. В кино видел разное, а в жизни ни разу. Старался не пропустить. В окне над ним торчал Ерохин. Ему тоже было интересно.

Сколько они торчали у окна? Так и осталось тайной. На пятерых мужчин в серых костюмах внимания они не обратили. Те сели в джип и уехали. Понятно куда. По знакомому адресу.

… Лёха, "Лях" и "Зюзя" развлекались. Играли в "дурака" на "носики". Это очень интересная игра. Весь интерес игры содержится в конце. Участник проигравший, в известную всем игру, вытягивает из колоды карту. В зависимости от её номинала победитель остальной колодой бьёт проигравшего по носу вытянутое количество раз. Одного взгляда на сидящую троицу было достаточно, чтобы определить, как кому везёт в этой высокоинтеллектуальной игре. Нос "Зюзи" был красно-фиолетовым. Нос "Ляха" был просто красным. Нос Лёхи был обычного цвета. Цвета их носов и были видимым ответом на вопрос. Очередная партия игры подходила к концу. Определился и претендент на получение "носиков". Это был многострадальный "Зюзя". Он уже готовился морально получать удары по своему носу и молил Бога, помочь ему вытянуть из колоды "валета". Это было всего лишь два удара! По его фиолетовому носу. Но здесь произошло чудо, отсрочившее казнь. В дверь позвонили.

"Это Бог услышал мои молитвы!"

Возликовал "Зюзя" и бросился к двери. Увы, ошибся! По носу он не получил, но его тело влетело в комнату, мешком шлёпнувшись на пол. Там и замерло.

Лёха и "Лях" переглянулись. Этот сценарий им был знаком, но верить в повторение тех событий не хотелось, а пришлось. В комнату вошли два человека в знакомой форме с алебардами. Лёха взлетел в воздух с места. Упал на пол у спинки тахты и пытался втиснуться за неё. Не получалось! Втиснуть в щель шириной сантиметров 15 тело имевшее рост 190 и вес 105 килограмм очень сложно. Но он старался! "Лях" метался по комнате, пытался найти щель для себя. Оба стражника наблюдали за ними, заинтересованно и молча. В комнату входил знакомый капитан с обнажённой знакомой шпагой. Леха увидел шпагу. Ему хватило прошлого знакомства с этой шпагой. Всё помнил! Он сумел сделать не возможное дело, влезть в ту щель! "Лях" тоже всё помнил. Его стокилограммовое тело "ласточкой" влетело под стол и затихло там. Двое оставшихся быков очень завидовали "Зюзе", лежавшему в образе бесчувственного тела.

Капитан на них внимания не обращал. Он подошёл к двери в соседнюю комнату и ударом ботфорта распахнул её.

"Писатель" творил. Он был весь в работе. Слушал запись и корректировал очередной текст. Распахнувшаяся дверь отвлекла его. Оторвав, от рукописи задумчивый взгляд, он посмотрел на проём двери. Увидел там капитана с обнажённой шпагой и память "Удава" подсказала ему. Кто этот человек? Что за шпага в его руках? Он отреагировал мгновенно. Вскочил из кресла и забился в угол комнаты. Капитан направил на него шпагу:

— На место! Рвань подзаборная! Я что за тобой бегать должен. Или уговаривать быть послушным?

Ждать когда с конца шпаги слетит огненный шар? "Удав" ждать не стал. Подошёл к столу и послушно упал в кресло. Руки положил на стол и замер. Даже не дышал. Страх и обречённость сковали его тело. Капитан подошёл к его столу и бросил на него газету. Но взгляд "Удава" не отрывался от наконечника шпаги. Капитан заметил это, вздохнул и уткнул наконечник шпаги в газету. Туда же переместился и взгляд "Удава". Газету и статью он узнал. Это было не сложно. Из такой же газеты он вырезал эту статью и подшил её в папку газетных вырезок. Капитан увидел, что "Удав" прочитал статью:

— Следы привели к тебе. Человек, подписавший эту статью, сдал тебя как своего информатора. Отпираться не советую! Колись! С какой целью собирал материалы и организовал издание их? Решил опорочить империю?

Здесь в "Удаве" проснулся "Писатель". Проснулась гордость за свой труд. Его творчество, рождённое в муках, синяках и неоднократно разбитом носе, было не лёгким. Что мог знать этот разряженный убийца об этом? За свой труд, за свою идею, за своё творчество любой литератор готов взойти на эшафот и положить голову на плаху. Под топор, меч или шпагу палача. Исключением "Писатель" не был! Гордо вскинув голову, бросил в лицо капитана:

— Вы можете четвертовать меня! Но порочить мой труд? Я Вам не позволю! Я писал для людей! И писал правду! Правду, добытую с огромным трудом, в муках. Правду, идущую из моего сердца. Я не пиарщик! Народ имеет право знать всё! В этом и состоит мой труд, моё служение. Вот так! Можете меня убить! Сатрапы!

Внезапно до "Удава" дошло, что и кому он несёт. Он испугался. Но понимал, что было уже поздно, за вырвавшиеся слова придётся отвечать. Увы, своей жизнью. Ему стало жалко себя и слёзы набежали на его глаза. Одна крупная слеза котилась по его щеке. Как ни странно, но капитан его дерзость проглотил, молча. Не проткнул его шпагой, не метнул в него испепеляющую молнию. Он задумчиво смотрел на "Писателя":

— Говоришь труд? Значит, кроме этой статьи были и другие статьи? Значит, есть и исходные материалы? Где всё?

"Писатель" вздрогнул. Он понял, каково быть на допросе в застенках. Не важно, в каких застенках. Везде пытали одинаково, он об этом читал. Старуха занесла над ним свою острую косу и сейчас опустит её. Но смерть его не страшила! Его страшила только одна мысль. С его смертью пропадут все его материалы, все плоды его тяжкого труда, и никто не узнает о нём, о его работах. Не двигая, лежавшими на столе руками, он мотнул головой вправо и влево:

— Кассеты в сейфе там. Архивные материалы в сейфе там. Сигнальные материалы в этих двух папках на столе.

На папки он указал глазами. Капитан спрятал свою шпагу, пододвинул к себе папки, открыл их и начал читать. Занимался этим долго. Наконец закончил и поднял взгляд на сидевшего перед ним человека. Тот уже не знал, кто он? "Удав" или "Писатель"? Единственное, что знал точно. Это то, что он труп! Капитан прочёл все материалы и посмотрел на "Писателя". Тот понял! Наступил последний миг его жизни. Но капитан смотрел не зло, а задумчиво:

— Говоришь, делал это всё для народа и истории? Тогда другое дело! Это нужно. Что ж будешь продолжать начатое, но под моим контролем. Все материалы сначала будешь сдавать мне, для рецензирования и только после моего утверждения печатать. Назначаю тебя летописцем империи! На общественных началах.

Добавил он, строго посмотрев на бывшего "Удава", бывшего "Писателя". Достал из кармана значок с изображением старика, положил его на стол:

— Приказ по империи я напишу сегодня. Это тебе знак отличия империи. Награждаю тебя за твой будущий труд. Теперь ты гражданин империи! Это большая честь! Опозоришь это гордое звание? Измельчу на фарш и скормлю твоим детям. Понял?

"Летописец" обрадовано кивал головой. Гордость распирала его. Угроза капитана его не испугала. Семьи у него не было. Насчёт детей? Ответа на этот вопрос он не знал. Может и были? Знал одно. Если не знает он? То как узнает капитан? Да и вообще, разве можно опозорить оказанную честь и признание? Даже думать о таком глупо!

Капитан забрал папки и вышёл.

Через два месяца в империи появилась своя типография, издательство и две газеты. Вскоре вся страна узнала имя молодого талантливого писателя. Его книгами зачитывались все. Писал он в разных жанрах. Фантастика, исторические романы, боевики. Дома у Виктора стояли эти книги подписанные автором. Это постарался Стас. Себя он тоже не обделил. Оно и понятно! В этих книгах был и его труд. Он был критиком, издателем и этого писателя открыл для всех тоже он!

Командой руководил теперь Лёха. Он так и остался замом, но о роли первого не мечтал и не думал. Такому примерному поведению и преданности его, очень способствовал значок с известным изображением на груди бывшего "Удава". Лёха выбрал верность. Он знал, что ещё одной встречи с капитаном он не переживёт. Итак, мог часами простаивать возле щели между стеной и тахтой. Она имела ширину 15 сантиметров. Лёха не мог понять, как он сумел туда залезть? Тахта была сделана на заказ и весила прилично. Он в щель залезть залез, но вылезти потом так и не смог. Извлекли его оттуда пришедшие в себя "Лях" и "Зюзя". Для этого они призвали на помощь ещё двоих "бригадиров", тоже не мелких парней. В свои двадцать шесть лет умирать от инфаркта? Лёха не хотел! Поэтому был верным и без амбиций. Своему боссу, а точнее значку на его груди.

Упущение было исправлено. Народ об империи знал и читал в газетах и книгах. Летопись для истории и потомков велась. Безвестность ей не грозила. Так шло время.

Лиза окончила институт. Защитилась. Кормить сына она уже перестала. По этой причине была отстранена от воспитания ребёнка, как и Виктор. Этим занимались более зрелые и опытные люди. Мать и тётя. Делали этот процесс, используя новейшие достижения многих отраслей наук. Свои знания черпали из книг. Применяли после длительных дискуссий и консультаций. Слушать их могли все, но права голоса не имели. Лиза занималась тремя вопросами. Своим трудоустройством, исследованиями и гаданием на кофейной гуще. С первым вопросом всё было понятно. Ходила по фирмам. Со вторым вопросом было сложнее. Она подозревала, что они, она и Виктор, отомстили тёте и маме за не корректное отношение к ним. Это отношение, тётей и мамой, выражалось в ограниченном допуске к сыну. Знакомые признаки мести были. Лиза была уже опытной в этих вопросах. Как пользоваться и с какой стороны тестовым устройством? Знала. Знала и где его приобрести. С этим проблем тоже не было. Но срок подозрения был мал. Однозначный результат получить ей не удавалось. Именно поэтому третий вопрос был не лёгким. Она гадала, сколько сможет поработать по полученной специальности и когда сообщить об этом Виктору. Делать всё это в августе было лень. Тем более в пятизвёздочном отеле возле ласкового моря на турецком побережье известного всем россиянам курорта. Анталии. Там они с Виктором отдыхали вторую неделю. Солнечные лучи приятно ласкали уже загоревшее тело. Прохлада бирюзовой, прозрачной, солёной воды манила. Обычно к 16 часам ветер дул в сторону берега, небольшие волны приносили мусор и растения. Купаться в море, в этой грязи не тянуло. Выручал шикарный большой бассейн. Лиза душевно мазалась кремом для загара и продолжала загорать. Виктор компании ей не составлял. Ещё впервые дни отдыха задумавшись, он в приёме солнечных ванн переусердствовал. Кремом, предохраняющим от солнечных ожогов, мазаться поленился. Теперь от солнечных лучей прятался, ходил и купался, не снимая футболки. От этого всего страдал. Отрадой были вечера, с ежедневными концертами и холодной бутылкой натурального французского или итальянского вина. Местное турецкое вино он один раз только понюхал. Пробовать не решился. Больше этот эксперимент не повторял. Съездили на экскурсии. Посмотрели развалины древних захоронений, изумрудные озерца долины горных источников, сам город с древними мечетями и шумными базарами. Покатались на катерах и яхтах. Не пропустили и шопинг. С ювелирной фабрики Лизу Виктор ещё вытащить смог. Но из магазинов меховых и кожаных изделий это ему сделать не удалось. Пришлось приобрести ещё два чемодана. В деньгах ограничены не были. Остальное время Виктор нудился и рвался домой. Ему ничего не стоило сделать так, что бы Лиза сама прервала отдых. Вместо ласкового солнца, она могла увидеть постоянно идущий дождь, прохладное спокойное море увидела бы яростно штормящим. Воду из бассейна могли бы выпить птички. Но он этого не делал. Счастливое лицо жены его останавливало. Так и мучился. Наконец они ехали в аэропорт. Так и закончился этот отпуск.

В сентябре Лиза вышла на работу и ответила на все свои вопросы. О чём сообщила мужу и будущему отцу. Посоветовавшись, они вместе решили тёти и маме ничего не говорить. Придёт время сами увидят! Так они решили отомстить за не допуск к сыну. Виктор готовился начинать тренировать своего наследника, передавать ему свой дар. Делать это на расстоянии? Не получалось, а приблизиться к ребёнку было нереально. Тетя с тёщей сторожевую службу несли отлично.

Вокруг империи, то утихая, то разгораясь, кипела жизнь. Жизнь с выстрелами, трупами. Делили всё по законам демократии. Толи честно? Толи братски? Толи по совести? Кто разберёт?

Брат Лизы так и работал в больнице. Там, как и в обществе было расслоение. Шикарные палаты с телевизорами внимательными врачами и предупредительным младшим персоналом, с наличием импортных медикаментов и отдельными кабинетами и операционными с новейшим оборудованием для немногих имевших деньги. Для большинства остального народа были ободранные переполненные палаты, с безразличными врачами, занятыми одной мыслей, где заработать денег, и одной медсестрой на 50 человек. С одной таблеткой от всех болезней, с кабинетами и операционными, заполненными старой отжившей свой век аппаратурой. Если очень повезёт? То попадали к врачам-энтузиастам, работающим не за деньги, а за идею.

Брат Лизы был из таких идеалистов. В их больнице таких собралось человек 10, они мечтали перевернуть мир, были верными клятве Гиппократа. Но для этого нужен был презренный металл. Его искали. Но безуспешно. Ходили в свободное время по представителям власти, просили, объясняли, доказывали. Те одобряли, поддерживали, соглашались, но денег не давали. Не смотря на это, энтузиасты не сдавались. Переключились на фирмы и банки. Здесь тоже встретили понимание, но дальше этого не продвинулись. Встречаясь с остальным семейством, брат с возмущением рассказывал обо всём этом. Все его понимали, но…

Однажды он поймал Лизу и поставил к стенке:

— Слушай сестричка! Виктор работает с банками? Поговори с ним! Пусть составит мне протекцию. Я согласен даже отдать долю с кредита, только бы его дали. Без протекции со мной об этом и говорить не хотят. Поможешь?

Лиза жила со своей тайной и любила всех. Даже комаров кусавших её. Она согласилась и наехала на Виктора. Рассказывала ему ужасы:

— Ты представь! Иду я по улице и мне стало плохо. Через час, если повезёт, приедет "скорая помощь" и отвезёт меня в больницу, такую как брат рассказывал. Я буду без сознания, позвонить тебе не смогу. Так и буду валяться без помощи полдня. Что будет с нашим не родившимся ребёнком? Что будет со мной? Это себя я взяла для наглядности. Пусть это будет другая девушка. Тебе её не жалко?

Виктор признался, что жалко. И ждал продолжения. Оно не задержалось.

— Вот и состав протекцию брату какому-нибудь банкиру. Он же не для себя денег просит!

Виктор помнил, для чего он создавал империю и сразу согласился. На следующий день, вечером Лиза позвонила брату:

— Дим! Это я привет! Виктор договорился с хозяином банка. Он назначил тебе встречу возле кафе на Чистых прудах. Пятая лавочка по ходу в сторону станции метро. Найдёшь! Это напротив ресторана и кинотеатра. В два часа дня. Виктор сказал, что этот человек заинтересовался и обещал помочь. Но хочет посмотреть на тебя и поговорить. Он так Виктору и сказал:

— Сейчас всяких мошенников так много! Вот он и должен убедиться, что ты не очередной аферист. Ну, желаю тебе удачи! Привет семье! Целую твоя сестра Лиза с подарком. Но это секрет и от тебя тоже. Ты у нас болтливый!

Не дав брату вставить и слова, она положила трубку. Дима сидел возле телефона пытаясь осмыслить сказанное "не болтливой" сестрой. Снова зазвонил телефон. Он, прервав размышления, поднял трубку:

— Дим! Ты меня заболтал! Я не сказала тебе самого важного, а ты даже не поинтересовался! И в кого ты у нас такой уродился? Встреча назначена на завтра! Всё! Исправляйся! Целую.

Больше телефон его не беспокоил. Благодаря этому он сумел всё сказанное обдумать. Его начали грызть сомнения. Такая серьёзная встреча в скверике у пруда? Это было не серьёзно! Да и вообще всё было очень странно. Попытался дозвониться до Лизы и уточнить неясности. Домашний телефон не отвечал, а телефон квартиры Виктора был постоянно занят. Молчаливая сестра в нём жила. Промучившись два часа, Дима оставил телефон в покое. В их квартире кроме него жило ещё четыре человека, и всем требовался телефон. Выхода не было приходилось мучиться и ждать. Он так и поступил. С женой делиться сомнения не захотел. Мучился сам. Бессонная ночь, медленно идущее время, спасительный рассвет нового дня и ожидание назначенного времени. Всё это досталось ему по полной программе. Есть не хотелось. От трёх чашек кофе во рту стояла горечь. Только и держался на нервах. Казалось, даже слышал, как они гудели от напряжения. Время тянулось и ползло, но час назначенной встречи приближался. Дима вздохнул, полный сомнений, начал одеваться. Особых проблем с выбором одежды не было. Единственный костюм, купленный ещё для свадьбы и одна из трёх не новых рубашки. Тоже было и с обувью. Жена работа в его же больнице. Входила в десятку энтузиастов. Их зарплаты не хватало ни на что. Помогали родители жены. Они пока работали. Так и выживали. В силу этих обстоятельств, сборы много времени не заняли. К месту встречи приехал за полчаса до назначенного времени и начал описывать круги. Хорошо хоть простора хватало. За 15 минут до встречи сел на назначенную скамейку и ужаснулся. Все скамейки были густо облеплены народом. Август немного подкачал. Хлестал дождями. Сентябрь возмещал то, что упустил август. Щедро светило солнце. Ласковый ветерок ласкал кожу. Народ и пользовался этим даром от всей души.

"Как же встреча? Как хозяин банка узнает меня? В такой куче народа и знакомого не узнаешь! Вот беда. Я же не знаю, как он выглядит!"

Эти тревожные мысли заставляли Диму вертеть головой во все стороны. За его спиной на дороге парковали джипы, "Мерседесы", "Лексусы", "Ауди" из них выходили солидно одетые мужчины и женщины. Окружённые рослыми охранниками они, не смотря по сторонам, устремлялись в двери ресторана. Время было обеденное. Дима тревожно посмотрел на свои часы. До назначенного времени осталось три минуты. Здесь он и обнаружил, что его скамейка пустая. Точнее, она была почти пустая. Кроме него на ней сидел старик. Одет он был в выгоревший грубошерстный плащ с отброшенным на спину капюшоном. На талии плащ был завязан верёвкой. Старик сидел, вытянув ноги, являя взору ноги в странных сандалиях. Ноги были, мягко скажем, немного покрыты пылью. Внешний вид показывал статус старика в новом обществе. Таким в этом новом сословии он был далеко не один. На окраине сознания Димы промелькнула мысль:

"Странные пошли нищие! Он мне напоминает крестьянина древней Греции изображённого на одной из картинок школьного учебника истории древнего мира".

Но эта мысль промелькнула на задворках сознания и пропала. Гораздо более важная проблема владела Димой:

"Надо избавиться от старика! Хозяин банка увидит на скамейке нищего, подойти побрезгует. Хорошо хоть остальной народ ушёл. Попробую избавиться от старика!"

Дима кашлянул, привлекая внимания старика сидевшего с закрытыми глазами:

— Послушайте дедушка! У меня есть немного денег, я Вам их дам. Вон возле кафе женщина продаёт беляши, чебуреки, чай, купите себе чего захотите и покушаете.

Старик открыл один глаз и посмотрел на него:

— Спасибо добрый человек! За твою заботу и ласку. Я это запомню! Но есть не хочу. Уже поел рыбы и не голодный.

И он снова закрыл глаз. Дима посмотрел на часы. Было пять минут третьего. Хозяин банка на встречу опаздывал. В этом ничего удивительного не было. Ведь его ждал проситель! Но старика нужно куда-то отправить. Дима решил сделать вторую попытку:

— Хорошо, дедушка! Сейчас есть не хотите? Возьмите деньги и купите про запас. Проголодаетесь? А у Вас с собой такая вкуснятина! Давать деньги? Пойдёте?

Старик открыл оба глаза и возмущённо смотрел на него:

— Чего пристаёшь? Твоё сострадание я оценил! Ты знаешь, что они в твою "вкуснятину" запихивают? Жилы, обрезки, хрящи и другую дрянь! В моём времени это даже собакам не давали! Или ты с ними в доле? Я здесь уже 9 минут сижу! Ты что просил меня об аудиенции, что бы этой дрянью попотчевать? За такое и наказать могу!

Дима, открыв рот, слушал брань старика. Когда тот закончил, выдавил из себя:

— Так Вы хозяин банка?

Старик принял величавую позу:

— Узнал? Но, я не только хозяин банка! Бери выше!

Дима перевёл взгляд на подъезжавшие и отъезжавшие машины с дорого одетыми окруженными охранниками людьми. Старик проследил за его взглядом и усмехнулся:

— А тебе этой мишуры не хватает? Изволь!

Дима перевёл взгляд на старика и громко икнул. Было от чего. Старик преобразился. На нём была белая короткая туника. На голове венок из золотых листьев. Только на ногах остались старые сандалии. А вокруг стояло полсотни римских легионеров в полном вооружении. Старик гордо смотрел на него:

— Так устроит? Или десяток колесниц добавить?

Дима проглотил ком, вставший в горле, и посмотрел на проходивших мимо людей. Они проходили мимо спокойно. Никто не толпился, не показывал на них пальцем. На душе стало легче. У Димы зачесался левый глаз. Закрыв оба глаза, он почесал его. Стало легче. Но здесь его взгляд упал на старика. Дима моргнул и протёр оба глаза. Рядом с ним сидел старик в своём старом плаще. Исчезла туника, исчез золотой венок, исчезли римские легионеры. Старик заметил его удивление и доверительно сказал:

— Не люблю я этого! Да и скромнее надо быть. А то донесут этим "сквалыгам" на том берегу, разговоров не оберёшься. Они целыми днями ничего не делают, только едят бутерброды с "Рамой" и сплетничают, наушничают. Дармоеды! Даже у вас это по ящику показывают.

Но внезапно его настроение изменилось, он раздражённо бросил:

— Ты это! Пришёл по делу или развлекаться? Заставляешь меня, себя развлекать! Я тебе, что клоун или иллюзионист? Хочешь развлекаться? Купи билет и дуй в цирк! Я человек занятой и значимый! Уяснил? Чего молчишь?

Дима вспомнил чего сюда пришёл и начал сбивчиво объяснять свою просьбу о кредите под открытие частной больницы. Старик послушал пару минут и перебил его:

— Всё понял! Не повторяй вслух. В твоих мыслях всё более складно. Я тебе помогу! Дело благое делать хочешь. А я, как Чип и Дейл всегда помогаю людям.

Обернувшись к литому заборчику, ограждавшему сквер от дороги, он громко сказал:

— Капитан! Кончай в прятки играть! Я тебя давно увидел! Иди сюда, ты мне нужен!

Дима обернулся к забору. Через забор и кусты перескочили десяток крепких мужчин в серых грубошерстных костюмах. Ещё человек 15 подтянулись из толпы снующих людей и окружили скамейку, на которой сидел старик с Димой. Они стояли лицом к проходившим людям, бросая на них настороженные взгляды. Перед стариком стоял крепкий седой мужчина. Старик насмешливым взглядом обвёл стоявших вокруг людей:

— Капитан! А если бы у тебя их было бы две сотни? Где бы ты их прятал? В землю зарывались? Или толпу изображали б? А?

Седой мужчина пожал плечами:

— Вы знаете, что творится? Стреляют, взрывают, убивают, а мой долг охранять Вас! Вы знамя нашей империи!

Старик рассмеялся:

— Капитан! Кончай нагнетать страхи. Те, кто стреляют, взрывают, убивают все постоянные подписчики твоих газет и читатели твоих книг. Они увидят меня на расстоянии в пять километров и тут же зароются на километр в землю. После чтения опусов, выходящих под твоей редакцией и я готов делать так же. Вот и спрашивается, кого оберегать надо? Ну, хорошо! Об этом поговорим позже. Сейчас о деле. Завтра к 11 этого молодого человека отведёшь к председателю правления банка "БДН". Скажешь ему, я велел помочь парню. Ещё позвони в "Правовед" пусть пришлют человека оформить все документы на ЗАО "Гиппократ". Знаю я его. Хороший мужик! Нечета остальным бездельникам с их горы. Всё пошли! Мне пора на основную работу. Пока тут меня один сердобольный не накормил беляшами и чебуреками с тухлой начинкой. Только учти! Через кусты и заборы я прыгать не буду! В моём возрасте это не солидно. Я не козёл горный. Понял!

Капитан протянул Диме визитку с адресом банка:

— Встретимся у банка в 10.55.

Сказал он и бросился догонять старика, шедшего в кольце охранников. Старик шёл и продолжал вычитывать подскочившего человека. Слов Дима уже не слышал. Он, как и остановившиеся люди наблюдал за отъездом старика. Посмотреть было на что! Старик подошёл к проходу в литом заборе. Два джипа перекрыли улицу. К старику подъехал "Мерседес- 600". Седой мужчина открыл заднюю дверцу и пропустил старика. Закрыл за ним дверцу и сел на переднее сидение. Машина плавно тронулась. Перед ней ехали два джипа, сзади пристраивалось ещё пять. Охранники на ходу ловко впрыгивали в них. Дима заметил, что за отъездом старика наблюдают и приехавшие обедать люди, сильные мира сего в окружении охранников. На их лицах даже он видел выражение почтения и… зависти. Второе было понятно. Они знали, чем владеют сами и предполагали, чем может владеть этот старик. Но, даже умножив всё, что они предполагали на десять они ошибались. Этот человек владел империей и умами множества людей. Такая власть им и не снилась. Да они и сами, о том не ведая, могли быть подданными его империи.

Кортеж старика скрылся из вида, влившись в поток машин. Наблюдавшие за ним люди, продолжили свой путь, последним ушёл Дмитрий. Он шёл к станции метро, периодически нащупывая в кармане старенького пиджака заветный кусочек картона.

Через полтора месяца в отремонтированном здании бывшей ведомственной больницы городского автотранспортного управления, закрытой полгода назад заработало ЗАО "Гиппократ". Приемлемые цены, новейшее оборудование, внимательный персонал привлекли очень многих. В фойе больницы висел портрет старика в хламиде, с шестом в руках стоящим в лодке. Эта эмблема была и на вывеске. На письменном столе главного врача — генерального директора ЗАО стояла статуэтка знакомого старика в лодке с именной табличкой. Империя пополнилась новым предприятием и новыми подданными, это было не единственное новое предприятие и новые подданные империи Харона. Она продолжала расширять свои границы. Ни страна, ни народ этого не замечали и не знали. Империя разрасталась тихо без взрывов снарядов, бомб, без атак армий и разрушений. Без танковых сражений. Просто появлялась фирма, предприятие, а в его фойе появлялся портрет старика в лодке и работники этой организации полюбили новый стиль одежды. Серые костюмы. Это было с одной стороны спецодеждой, в ней ходил весь персонал, а с другой стороны "на вкус и цвет, друзей нет". По утрам из динамиков, установленных в коридорах и комнатах, раздавался гимн, затем несколько минут лилась речь. В ней не было ничего крамольного. Просто пожелание хорошего дня и призыв трудиться на благо людей и государства. Оно не называлось, все работники фирмы его название и так знали, а посторонний слушатель понимал как нужно. В свободной демократической стране каждый носит всё, что ему нравиться и слушает любые речи и гимны. А что у людей в мозгах? Было свободой личности и никем не контролировалось. Кроме преторианцев Стаса. Да и то, по внешним атрибутам.

Книжки написанные "Писателем" — "Летописцем" расходились быстро. Наш народ любит фантастику! Это и понятно! Каждому хочется спрятаться в мир грёз и мечтаний от серой не радостной действительности. Так было с давних времён седой старины. Тогда были былины, сказания. Теперь появились фантастические романы. Народ ими и зачитывался, ибо они были близки по времени дню сегодняшнему, но рассказывали о грозной империи, которая оберегает и защищает своих граждан. В окружающей жизни всё было иначе. Вот и прятались в мир вымыслов. Но никто и подумать не мог, что "Писатель" писал правду! Об империи, о сражениях её с криминалом и другими врагами, о счастливых людях, живущих под дланью императора Харона, лодочника из древней греческой легенды. Человека пришедшего в наш мир и изменившего его. Как в такое поверить? Вот и не верили. Но читали запоем и книги разлетались мгновенно. А обычная жизнь просто текла рядом.

Тайна Лизы и Виктора перестала быть тайной. Она изменила фигуру Лизы и выдала заговорщиков. Тётя и тёща-мама растерялись. Лиза требовала контроля и внимания, его требовал и внук. Сначала они метались, между этими проблемами потом нашли выход. Подключили Виктора и тестя к процессу. Те теперь гуляли с мальчиком и Лизой, а тётя и тёща-мама вернулись к старым книгам и обсуждению диеты и режима дня для Лизы и растущей в ней жизни. Книги по воспитанию и развитию способностей растущего мальчика были переданы мобилизованным помощникам.

Виктор уже был не рад сделанной мести. Он забыл о своём намерении начать обучение наследника. Забот с империей хватало, а ещё была и работа в фирме с командировками. Теперь добавились заботы о сыне и Лизе. Он мог многое, но удлинить день, установленный в рамках 24 часов, не мог. Вот и разрывался.

В связи с этими обстоятельствами в своей приёмной император появлялся очень редко. Стас этим очень озаботился. Человек с военным прошлым знал истину. Для успешного функционирования подразделения главной обязанностью командира является обозначить своё присутствие. Не важно, чем он занимается в своём кабинете, ловит мух или спит, или читает газету. Главное это то, что все знают о его присутствии и машина вертится быстрее. Долгое отсутствие командира? Подчинённых расхолаживает. Мучился этим долго, но однажды он решился на разговор с императором на эту тему:

— Ваше императорское величество! Что-то последнее время мы редко Вас видим? Вы совсем забросили империю! Я понимаю, что Ваша основная работа по перевозке душ требует времени. Но не настолько же? Мы Ваши верные подданные обеспокоены Вашим трудом. Лет ведь Вам много! Можете и загнуться!

Император удивлённо посмотрел на него:

— Это ты о чём капитан? Намекаешь, что я стар и должен заиметь приемника? Коль наследников нет. Ты прав! Я об этом уже думал! Даже на дискотеку сходил. Хотел подобрать себе деву и сделать наследника. Но только успел там объявить об этом, как все присутствующие девы, старые и молодые, засыпали меня вопросами. Устроили пресс конференцию! Основных вопросов было два. Первый. Моё финансовое состояние. Ответил правду, рассказал и о подвалах под шалашами и о наличии империи. Слушали внимательно. Потом задали второй вопрос. Когда собираюсь умереть? Самостоятельно. Если не скоро? Вызывались и помочь. Ответить не успел. Девы устроили гладиаторские бои. Рвали друг друга зубами, я ели сбежал. Чуть не затоптали. Вот и передумал. Решил, что пару веков и сам побуду. А там может девы пойдут не такие драчливые. Так что не переживай! Я этим вопросом озаботился. Поиски не прекращаю. Пару экспериментов произвёл и жду результата. Вдруг родят? Или у тебя есть кто на примете?

Стас слушал ответ старика с широко открытыми глазами:

"Ну, даёт старик! Даже не понимает, как опасно женщинам говорить о своём богатстве и намерении жениться без брачного контракта. Только распишется, через минуту удавят! Такое наследство вдохновит любую. Тем более с дискотеки! Да и заговаривается старик. То говорит, потерплю пару веков, то говорит, что провёл эксперимент и ждёт результата. Неужели блудом занялся? Стар уже он! Дел натворить может"

Но старик ждал ответа. Он честно ответил старику:

— Ваше величество об этом вопросе я ещё не думал. Но…

Старик всё понял и замахал руками. Так и закончился этот разговор. То, что он закончился, ещё не значило, что Стас отбросил эту проблему. Нет! Она осталась! И он должен был её решать. Старик в этом был не помощник. Искать императрицу? Пару для старика? Было опасно. Ещё попадётся такая стервозная баба, что изведёт потом со света и старика, и его. Это была не радостная перспектива. Стас помнил, что у него была семья, оставлять её без кормильца он не собирался. Поэтому эту мысль и отбросил. Пошёл другим путём.

Облегчало его задачу то, что старик часто появлялся в своих покоях, материализуясь, толи из воздуха, толи из стен. Эта загадка раньше занимала Стаса. Он рентгеном просветил стены, пол и потолок приёмной. Никаких потайных дверей не нашёл. Знакомство с "Писателем" обогатило его знания. Он узнал о порталах переноса из одного времени в другое. Сведения об этих устройствах были очень противоречивы. Многие авторы в своих фантастических произведениях описывали их устройство очень разными техническими словами. Это не сбило Стаса. Он искал всё подряд, но снова ничего не обнаружил, хотя и применял для поиска все новейшие приборы наблюдения за пространством. Остановился на мысли, что старик пользуется переносным порталом. О таком тоже узнал из той же литературы и на поиски плюнул. Но теперь что-то подобное требовалось ему. Беседы со светилами науки ничего кроме потраченных денег не дали. Они не ответили ни да, ни нет. Говорили, что тема требует длительного изучения и для этого необходимо финансирование. Во всём этом Стаса не устраивало только одно, "длительное изучение", времени не было. Он решил вопрос проще. Нанял строителей из ближнего зарубежья. Привёз их в здание глубокой ночью, предварительно завязав им глаза. Поселил, нанятых рабочих, в подвале здания канцелярии. Под охраной своих преторианцев. Да и то, те охраняли закрытую на прочный замок дверь. Что за ней? Не знали и не любопытствовали. Не потому, что любознательными не были. Просто Стас им объяснил, что там закрыты ядовитые змеи. Император увлёкся изучением токсичных ядов на организм человека. После такого сообщения любопытство пропало. Рабочие тоже не роптали. Им были обещаны приличные деньги. К своему счастью они не читали исторических книг и не знали, что строителей тайных проходов во все времена замуровывали в стены или убивали. Поэтому были спокойны и трудились ударно. Работу закончили раньше условленного срока. Получили обещанные деньги, премию и обратный билет на свои родины. На вокзалы их доставили так же, как и привезли. Посадили в поезда. Строители уехали довольные! За 25 дней они заработали столько, сколько могли заработать за полгода ударного труда на своих свободных от диктата России родинах, на эти деньги их семьи могли жить безбедно год-полтора. За всё время работы они видели только одного седого крепкого мужчину, но это их не интересовало.

Стас принял и меры предосторожности. В РУБОП пришёл толстый конверт. Среди поступившей почты он был не единственным. В канцелярии его распечатали. Из конверта женщина, работница канцелярии, достала ксерокопии 17 паспортов и письмо, написанное кривыми печатными буквами.

Начальнику РУБОП

Сообщаю Вам, что в Москву направляется интернациональная команда одной из организованной преступной группировки. Её цель окопаться в Москве и начать войну с местными за место под солнцем. Все члены банды имеют специальную подготовку. В совершенстве владеют холодным, огнестрельным оружием и разными видами восточных боевых искусств. Будут выдавать себя за строителей. Могут иметь и связи со своим диаспорами. Знают Москву и очень опасные бандиты. Я узнал об этом случайно из подслушанного разговора лидера группировки со своими подручными. Как честный и законопослушный гражданин своей страны не хочу, чтобы москвичи считали бандитами мой добрый и миролюбивый народ. Преодолев огромные трудности, рискуя жизнью, я добыл ксерокопии их паспортов. Посылаю их Вам, что бы облегчить труд Ваших сотрудников. С пламенным приветом.

Друг.

Ещё в советские времена, правивший тогда Генеральный секретарь ЦК КПСС, сказал:

"Анонимные письма государственными органами рассматриваться не будут! Честный человек бояться ничего не может. Мы всегда сумеем защитить его. Поэтому свою подпись под письмом, указывающим на недостатки нашей жизни, должен ставить каждый!"

Это высказывание было радостно воспринято органами власти, ибо народ верил в честность обещаний не очень, опыт имел. Свои сигналы не подписывал, заваливал анонимными письмами, но властям приходилось на каждое реагировать. Теперь анонимные письма просто выбрасывали. Под общий шум, хоронили и подписанные людьми письма, но с очень неприятными разоблачениями. Правоохранительные органы на это высказывания внимания не обратили. Анонимные письма лежали в основе их работы с незапамятных времён и носили название "оперативная информация". Не одна сотня дел была состряпана по ней. Это давало показатели, поощрения и уважение начальства. Что являлось немаловажным фактором для продвижения по службе. Из канцелярии полученное письмо попало начальнику агентурного отдела, он передал его одному из оперативников, а тот завёл оперативное дело. Оба отнеслись к письму серьёзно. Такое письмо было не первое. ОПГ не только стрелялись друг с другом. Иногда они убирали противников и конкурентов руками правоохранительных органов, сливая туда информацию в виде анонимных посланий. Данные паспортов были забиты в общую базу по ОПГ, увеличенные фотографии с паспортными данными были направлены в ЛОВД на железнодорожном и воздушном транспорте, а так же во все районные отделы милиции. В ориентировках было указано:

"При обнаружении указанного гражданина сообщить в РУБОП и принять меры к задержанию. При задержании проявлять осторожность. Подозреваемый человек может быть вооружен. В совершенстве владеет огнестрельным, холодным оружием и приёмами восточных боевых единоборств. В случае оказания им активного сопротивления прокурором выдана санкция на применение оружия".

Обычно, при получении таких ориентировок сначала стреляли во всё, что шевелиться, а затем спрашивали документы. Так Стас оградил свою тайну. Она состояла в том, что из его кабинета бы тайный ход в приёмную императора. В самой приёмной были установлены скрытые динамики от магнитофона, управляемого пультом дистанционного управления. У выхода потайного входа в приёмную императора была установлена кнопка, включённая в общую сеть извещения о появлении императора. Такая же кнопка была установлена и в кабинете Стаса. Примитивная система оповещения была удобна тем, что узнать, откуда запущен сигнал было не возможно. На кассетах известный актёр-пародист говорил голосом императора. Шаги императора по приёмной, для кассеты, исполнил лично Стас в своих ботфортах. Дальше начались чудеса, стоившие нервов всем работникам канцелярии.

Император, раньше появлявшийся редко, теперь постоянно торчал на работе. Сигнал оповещения о его нахождении в приёмной звучал 2–3 раза в день. Стоявшие на охране дверей приёмной постоянно слышали шаги императора. Они замирали, когда шаги приближались к дверям. Затаив дыхание слушали бурчание императора под дверью и переводили дух, когда шаги удалялись от двери. Особой нервозности добавляло, когда в приёмную императора бежал вызванный тем капитан. Тогда из приёмной доносился гневный голос императора ругавшего капитана. Капитан выходил из приёмной бледный, шатаясь. Переводил дух, горестно посмотрев на преторианцев, еле передвигая ноги, брёл к себе. Тогда вся контора получала известие:

" Император не в духе! Только что изругал капитана! Берегитесь!"

Все пугались до дрожи, боялись выйти в туалет. А Стас сидел за своим столом и радостно улыбался. Он добился своего. Присутствие командира-императора было обозначено, как и принято в армии. Ошалевший народ трудился не покладая рук. Всё путём!

Хмурым декабрьским днём, Виктор приехал к зданию приёмной. Здесь был в начале ноября. Свалившаяся на него нагрузка по воспитанию сына и ухаживание за женой, по указаниям тётушки и тёщи, заставляли жалеть о добром старом времени, когда его этим не нагружали. Человек это такое существо, которое довольным не бывает. Виктор оправдывал своё недовольство тем, что на руководство империей ему времени не хватает. Спасал отлаженный механизм бюрократического аппарата. Но в этот день настроение у него было паршивым, просто так. Занятый своими бедами он не обратил внимания на усиленную охрану и галопом пробегавших работников канцелярии. Так бывало, когда император находился в приёмной. Но Виктор знал, что он только идёт в приёмную, значит старика в приёмной, ещё нет. Поэтому и не обратил внимания на странные обстоятельства. Приветливо помахал рукой, стоящим у входа охранникам, он получил в ответ строгий взгляд, но и это не насторожило его. Привычно взбежав, по лестнице он завернул за угол.

Стоявший за поворотом постовой вздрогнул. По коридору шествовал старик. От ужаса лицо постового побледнело, он закаменел. На пост он заступил десять минут назад. До этого час он отдыхал, ибо перед этим два часа отстоял у дверей приёмной, за которой топал император. При нём туда влетал вызванный капитан. Из приёмной нёслись грозные крики императора, затем оттуда выполз измученный капитан. Постоял, привалившись к стене, отдышался и побрёл к себе. Каждому перед дверью приёмной полагалось отстоять всего 2 часа за смену. Но эту пытку не выдерживали и уже шептались уговорить капитана сократить время пребывания на этом посту до одного часа. На большее сил у преторианцев не хватало. И вдруг он увидел идущего императора. Алебарда едва не выпала из рук стоявшего на посту. Сам он опёрся о стену. Но быстро взял себя в руки и приготовился приветствовать императора. От взгляда поражённого Виктора это не ускользнуло, и он уловил мысли стоящего на посту:

"Ёлки моталки! Он, что себя клонировать начал? Тогда нам писец! Я погорячился. Если теперь они будут бегать везде толпой? То на любом посту даже час не отстоишь! Вот попались!"

Постовой получил мысленную команду и успокоился. Он забыл свои горькие мысли и никого в коридоре уже не видел. Виктор шёл к дверям приёмной. Стоявшие у них на посту преторианцы тоже его не видели. Но им от этого было не легче. Они с замирающими сердцами прислушивались к звукам, доносившимся из приёмной. Виктор прислушался тоже. За дверью раздавался яростный топот и громкие выкрики. Император топал, как стадо коней и яростно матерился. Гневный голос Виктор с удивлением узнал. Это был голос старика, то есть его. В этом он не сомневался. Давно изучил, как звучит его голос. Это было ещё тогда, когда диктовал на плёнку кассет кодовые слова. Но он был здесь! А голос гремел там.

Виктор был поражён, услышанным из приёмной своим голосом. Постовые получили команду и его видеть не могли. Они и не видели. Не видели они, и как открылась, входная дверь в приёмную императора и в неё проскользнул Виктор. Он закрыл за собой дверь и едва сдержался от смеха. По приёмной топая от души своими ботфортами ходил Стас, а из стен раздавался голос Виктора. Больше в приёмной никого не было. Стас, тоже получивший команду не видеть Виктора, продолжал своё занятие. Виктор понаблюдал за его самозабвенным топаньем, прошёл к окну и сел в кресло, с интересом наблюдая за Стасом и ожидая продолжения. Хорошо зная Стаса, он не сомневался, что продолжение будет. Стас его ожидания не обманул. Он посмотрел на свои наручные часы, достал из кармана пульт управления и выключил магнитофон. Затем на цыпочках прошёл к крайней колоне и пальцами правой руки нажал на одну из завитушек. Стоящая у стены статуя Афродиты бесшумно отъехала в сторону открыв проём в стене. Стас проскользнул в него. Через несколько мгновений статуя вернулась на место. В приёмной Виктор остался один, но ненадолго. По коридору загремели ботфорты бегущего человека, они затихли перед входной дверью и в дверь приёмной влетел запыхавшийся Стас. Закрыв за собой дверь, он достал пульт управления и из динамиков загрохотал гневный голос:

— Бездельники, лежебоки! Ты что спал? Я уже час жду тебя! Скоро кровати требовать начнёте, на стульях спать неудобно! Оборзел? Волк позорный! Я работаю не покладая рук. Убираю в шалаше, чищу лодку, ловлю рыбу, собираю хворост для костра, готовлю себе завтрак, обед и ужин. Всё сам! А вы здесь жируете? Пользуетесь моим трудом! Разгоню всех! На галеры сошлю в испанскую армаду!

Стас прошёл и вольготно развалил на троне. Изредка, в паузах между гневными тирадами старика он вставлял реплики:

— Ваше величество… Я не… Никак нет! Будет сделано! Не извольте гневаться…

Судя по тому, что все реплики вмещались, Виктор понял, что спектакль отрепетирован и обкатан. Похоже было Стас его крутит ежедневно. Сидя на троне, Стас периодически поглядывал на свои часы. Через семь минут он встал с трона и направился к входной двери в приёмную. Остановился перед зеркалом и начал репетировать несчастное выражение лица. Затем взял стоявшую на полочке бутылку с водой и обрызгал лицо, голову и одежду. Вода пятнами расплылась на его жабо и воротнике. Он удовлетворённо хмыкнул и направился к двери. С последним аккордом гневного голоса старика, он исказил выражение своего лица, шатаясь, вышёл в двери приёмной.

Виктор встал, улыбаясь, прошёлся по приёмной. Стаса труды требовали оценки зрителя, и он придумал, как это сделать. Расхохотался. Представил реакцию Стаса. И начал действовать. Он спокойно направился к увитой завитушками колонне, к которой до этого подходил Стас, перед тем, как открыть проход в стене и надавил пальцами на известную ему завитушку. Афродита открыла потайной проход. Он шёл по освещённому коридору и осматривал его. Стас потрудился на славу. Стены и потолок прохода были оштукатурены и покрашены. Пол выложен плиткой. И кругом была чистота. Понятно, что уборкой здесь занимался Стас сам. Тайну наличия этого хода он не мог доверить никому. Вскоре коридор закончился. На стене тупика была установлена кнопка. Виктор надавил на неё, дверь открылась, он оказался в кабинете Стаса. Хозяин кабинета ещё лицедействовал и до кабинета не дошёл. Виктор присел на стул у приставного столика и приготовился ждать прихода хозяина кабинета.

Стас пришёл минут через 10. Как настоящих актёр роль он играл до конца. Выражение лица и шаркающая походка сохранялась, пока он не закрыл за собой входную дверь. Только после этого облегчённо вздохнув, он изменил выражение лица и размашисто направился к креслу своего стола. Стол был завален бумагами. Стас принялся читать и сортировать их. Виктор не мешал, сидел молча. Наконец Стас разложил бумаги. На столе перед ним остались две папки. Стас подвинул к себе первую и углубил в чтение. Перекладывая листы бумаги, он на них что-то правил. При этом выражал свои эмоции:

— Ну, "Писатель"! Дармоед хренов! Такое впечатление, что сам у себя передирает. Прошлый раз я ему эту фразу уже вычёркивал! А он опять её пишет. Точно пора его к старику отправить, в шалашах убирать, рыбу ловить, лодку драить. Моё терпение тоже имеет границы!

Дальше он повторял всё, что до этого в приёмной говорил голос старика с кассеты. Это указывало, кто был автор того текста, хотя Виктор в этом не сомневался сразу. Стас получил команду увидеть старика и прилежно её выполнил. Оторвавшись от своего чтения, он поднял взгляд перед собой. Увидел старика, икнув, подпрыгнул:

— Ваше Величество? Вы как здесь оказались? Ну, да! Глупый вопрос. Давно сидите? Может чайку с бутербродами, желаете? Я мигом сварганю! Как Ваше здоровье? Давненько Вас не видел и не слышал. Я скучать стал! В империи порядок! Народ трудится. Враги затаились. В общем, всё путём!

Старик не мешал его монологу. Спокойно ждал, когда Стас выдохнется. Тот выпалил всё и растеряно замолчал. Тогда старик надулся и громогласно произнёс:

— Здоровьем интересуешься? Плохо выгляжу? Не переживай! Уже четыре тысячи лет оно меня не беспокоит! Скучаешь? За мной? Давно не видел? А что я могу сделать? Вы тут стреляетесь, травитесь, взрываетесь. На переправе от ваших душ не протолкнуться. Мало того, что между собой грызутся, так ещё и жалобы на меня строчат. Зевс уже постоянную комиссию создал по разборке этих жалоб и слежке за мной. За моей деятельностью, и использованием рабочего времени. Назначил своих псов, они уже не только сколько раз я шестом оттолкнулся от дна речки, считают, считают и сколько раз, я вдыхаю и выдыхаю воздух. По нужде сходить боюсь! А вы здесь, дармоеды, лежебоки жирком обрастаете.

И старик повторил все ругательства, записанные Стасом на плёнку. Стас сидел с открытым ртом. Проходившие по коридору служащие конторы, услышали крики императора из кабинета капитана и разбежались по кабинетам. За прошедшее время уже приспособились. Император в приёмной бушевал по расписанию. Его изучили и прижились. Пережидали опасное время, а потом расслаблялись. Пили кофе, сплетничали, курили. Вели светские разговоры, сообщали и обсуждали новости спорта, жизни. Сейчас случилось не ординарное событие. Император бушевал в другом месте, терзая несчастного капитана. Это было что-то новое! Как император прошёл в кабинет капитана? Никто не видел. Все поняли, что он там возник из воздуха, как обычно. Вот и разбежались по своим местам, затаились, дрожа от страха. Всё было не понятно. Чего ждать дальше? Предположили. Император мог появиться в любой комнате, в любое мгновение!

Старик закончил кричать и лукаво посмотрел на изумлённого Стаса:

— Здорово ругался? Это я из последней серии почерпнул. На том берегу везде установили зеркала. Это как у Вас телевизоры. В какие-то часы все собираются перед ними, ну как у вас здесь перед телевизорами, когда идут бразильские сериалы и смотрят свой сериал. Один я работаю! Но иногда и я попадаю на просмотры. Одно зеркало они поставили на причале. Вот и вижу кусочек сериала. Так здорово! В нём один мужик только играет. Но талант! Он топает по большому залу с троном. А говорит там один грозный голос. Ругается отменно! Вот я тебе сейчас и повторил его слова. А дальше там, тот мужик брызгает на себя водой, портит рожу, перед зеркалом. Народ обхохатывается! Я тоже смеюсь, когда удаётся это увидеть. Жаль тебе капитан показать это не могу. Ты бы тоже хохотал. Я вот старался тебе всё воспроизвести, а ты не хохочешь. Понятно! Нет у меня таланта того мужика. А жаль! Хотел повеселить тебя. Не получилось! Нет таланта!

Стас слушал старика внимательно. Его лицо было алого цвета, он старался не смотреть на старика, упёр свой взгляд в столешницу своего письменного стола. Старик замолчал. Его лукавый взгляд был направлен на капитана. Тишина начала давить. Капитан откашлялся, запинаясь, спросил:

— Ваше Величество! А кассеты с этим фильмом там у них не продаются?

Старик посмотрел на него с жалостью:

— Капитан! Чего мелешь? Какие кассеты? У них техника отсталая! Посмотрели и всё!

Стас уже спокойно смотрел на старика. Его лицо приобрело нормальный цвет. Он улыбался! Теперь старик недоумевая, смотрел на него. Стас бодро продолжил:

— Значит, записи передач нет? Жаль! А одно зеркало такое купить, выменять, украсть можно?

Старик покачал головой:

— Дуб ты капитан! Купить, выменять, украсть нельзя! Да и зачем оно здесь? Это всё равно, что туда привезти телевизор. Где он волны ловить будет? В речке? Думать надо!

Стаса обидные слова старика не обескуражили. Радостная улыбка сияла на его лице, но это не соответствовало его словам:

— Очень жаль! Да хрен с этим зеркалом и их сериалами. Нам своих сериалов хватает! Идут по году. Да и похожи все один на другой…

Старик прервал его. Он преподнести решил главное:

— Наверно, ты прав! Только знаешь, мне показалось, я узнал этого талантливого актёра. Он очень был похож на тебя! Что скажешь?

Взгляд Стаса, направленный на старика, был полон жалости и сострадания:

— А что здесь сказать? Вы у глазного врача Ваше величество, когда последний раз были? Зрение проверяли? У людей после пятидесяти оно садиться, а Вам, сколько по 50 будет? Старенький Вы уже! Могут и галлюцинации появляться! Возраст солидный! Сходите ещё и к невропатологу. Может и помогут?

Старик открыв, рот слушал его. Потом его лицо побагровело, он закричал:

— Ах ты змей речной! Козёл драный! Моль забитая! Да я тебя растопчу, по полу размажу! Да я…

Он схватил ближнюю к себе папку и треснул Стаса. Тот этого момента ждал. Дико вскрикнув, он взмахнул руками, открыв спиной дверь, вылетел в коридор. Там прокатил по полу, дважды кувыркнулся. Встал с пола, поднял и отряхнул, свой головной убор, берет и только потом запричитал:

— Рукоприкладством занимаетесь? Это запрещено конституцией империи и конституцией России! За такое Вашего брата в семнадцатом шлёпнули! Я это так не оставлю! В суд на Вас подам. Где это видано? Человека столом по голове бить! У меня может уже сотрясение мозга образовалось! Иск Вам предъявлю, оплатите мне за свой счёт обследование в Германии, Швейцарии и Израиле! Ещё и год реабилитации в Монте-Карло и Лас-Вегасе с полным содержанием, тоже оплатите. У меня куча свидетелей!

Он бегал по коридору открывал двери:

— Вы пойдёте в мои свидетели? Не потерпим произвола и рукоприкладства! Все в свидетели! Все выходите на демонстрацию в солидарность со мной!

Народ на его призывы не реагировал. Вели себя не правильно! Одни лезли под стол. Другие претворялись глухими. Во всех головах была одна мысль:

"Пронеси господи! Император не только может появиться, когда и где угодно, он ещё может и громоздкими предметами виновника избить! Как этого избежать?"

Виктор рассмеялся. Хитрый Стас всё разыграл, по своим нотам. Его талант импровизатора и актёра был не оспорим. Он упрямо нагнетал страх работников канцелярии перед императором, решив, что это нужно для блага империи и имиджа императора. Вот и старался. Осуждать его за это?

Виктор успокоился и сел на стул. Папку положил перед собой. Дел сегодня не было, выдался редкий свободный день. Ждать когда Стас кончит ломать комедию и сидеть без дела? Было скучно. Он открыл папку. Перед ним, на белом листе, глянцевой бумаги, предстал отпечатанный текст:

Детектив, приключения, фантастика

Роман на 14 авторских листах из серии "Империя отбивает врага"

"Коков против Императора"

Автор: "Писатель" Империи

Автор выражает благодарность капитану преторианцев Императора, благодаря которому стало возможным написать этот роман. Благородный человек от соавторства оказался. Проявив удивительную скромность, присущую всему руководству империи. Да здравствует Империя! Да здравствует Император!

Последние четыре строки были перечёркнуты, поверх них рукой Стаса было написано:

"Козёл! Ещё раз напишешь такое? Ноги и руки в гипс оформлю. Подлиза! Это последнее 101 предупреждение! Не путай, со 1001 китайским предупреждением! Индюк!"

Капитан преторианцев их Высочества Императора.

Да здравствует Император! Да здравствует Империя!

Понял? Болван!

Виктор смеясь, перевернул лист и углубился в чтение.

… Председатель правления банка "КРЕДИТБАНК Россия для малого бизнеса" Коков нервно расхаживал по каминному холлу своего замка на Рублёвском шоссе. Он был зол. Его слуги это знали. Знали и то, что хозяину на глаза, а тем более под руку лучше не попадаться. Мог и ударить чем-то тяжёлым. В каминном зале таких предметов было много. Вот все и прятались.

Малый бизнес об этом банке не знал и его услугами не пользовался. Банк имел корсчета в банках Америки, Германии, Франции, Швейцарии и Люксембурга. Банк работал, как и другие банки. Открывал счета для клиентов. Торговал валютой. Перепродавал кредиты Центробанка. Но основным видом деятельности этого банка были другие операции. Превращение безналичных денег в наличные, через счета фирм однодневок, перевод деньги в оффшорные зоны и иностранные банки. Понятно, о происхождении денег вопросов клиентам не задавалось. Всё это делалось за определённые проценты. Их хватало на многое. Хватало и клиентов. Среди них были МММ, торговый дом "Селенга" и много других аналогичных фирм. Проценты от таких были хорошие деньги, но денег всегда было мало. Вот и смотрел он в чужую тарелку. Страна брала кредиты на Западе, деньги были вокруг и доставались тем, кто был допущен к этим рекам. Банк, где руководителем и хозяином был Коков, к этим рекам подступиться не мог. Участвуя в последнем тендере, он проиграл банку "Россияне". Тот и получил право на размещение траншей. От этого было обидно и больно. Да и денег, розданных в виде подарков, на взятки было не вернуть. Это тоже злило. Мириться с этим не хотелось. А выход был! Всего один удачный выстрел в директора банка-конкурента, а дальше всё просто. Направить ребят, пусть поговорят с учредителями по душам, объяснят им их выгоду. Если не поймут? Отправить вслед за директором. Наследники сговорчивей будут. Тогда и купить у них акции банка. По своей цене. Всё было не сложно. Люди для таких дел у него были, нужный опыт в таких делах уже имели. Его банк в свое время, именно так и поднялся. Приобрёл два мелких банка. Тогда его банк тоже был маленьким банком. Активы поглощённых банков перекочевали в его банк. Сами банки провернули несколько грязных операций, взяли кредиты и обанкротились. От них не осталось никаких следов, кроме четырёх могил, двух первых директоров-учредителей, одного упрямого учредителя и последнего наивного наёмного директора одного банка-банкрота. Второй банк-банкрот директором имел "мёртвую душу" и увеличить количество могил не мог. Сироты и вдовы в расчёт не брались. Это были не единственные могилы в истории бизнеса его банка. Коков крови не боялся, мертвецы ему не снились. Он не убивал сам. Вот и спал спокойно. Этими делами занималась одна из "бригад" "Боливара", а руководил всем "Инквизитор", бывший опер из милиции. Коков только принимал решение и отдавал им команду. Бывший комсомольский вожак руки не марал и в подробности не вникал.

В работе его банка было ещё одно направление. Кредитование торговых закупок. На выдаче кредитов зарабатывают все банки. Коков исключением не был. Вообще этот вид деятельности очень рискованный. Лихое время родило особый вид бизнесменов, кидал. Они брали кредиты под липовые договора или по сговору с Западным партнёром. Выехавших из страны знакомых имели. Перечисляли деньги Западной фирме, а та исчезала! И тогда несчастный, обманутый бизнесмен писал заявление в милицию. В большинстве случаев его даже не принимали и потерпевший, приложив копию заявления к остальным бумагам, сдавал их в банк. Его фирма отвечала по своим долгам имуществом фирмы и уставным капиталом. Имущество было в лучшем случае пишущей машинкой, а уставной капитал составлял от 100. 000 до 1 000. 000 рублей страны миллионеров. По старым нормальным деньгам это было от 100 до 1000 рублей нового демократического государства России. И всё! Имущество владельца и учредителя фирмы в ответе по долгам не участвовало. Так приходилось рисковать многим банкам. Вот они и изобрели своё противоядие. Нанимали команды "братков", те и взывали к совести не возвращавшего кредит бизнесмена по своим законам, очень отличающимися от законов государства. Включали счётчик и забирали всё. Квартиры, машины, дачи, драгоценности, здоровье и жизнь. Коков команд не нанимал, у него была своя. Об этом уже говорилось. Поэтому и прибыль у него была больше, чем у других. Похороненный на Западе кредит по бухгалтерским документам проводился как убыток, а всё изъятое у должника "Боливаром" за небольшим минусом составляло не учтённую, не облагаемую налогом прибыль. Этот бизнес процветал, давая большие доходы. Имея всё сказанное, можно было бы и не париться, жить спокойно и сытно, но хотелось большего.

Коков бросил окурок сигары в огонь, полыхавший в камине. Злость и плохое настроение улетучились. Он принял решение и проблема исчезла. Ему осталось запустить машину и озадачить своих людей. Этим решил заняться с утра. А пока…

— Антон! Вели накрывать ужин! И насчёт коньяка распорядись! Шевели своих лежебок!

Весело прокричал Коков. Затаившиеся слуги зашевелились. Замок ожил. У хозяина исправилось настроение! Все покидали свои щели. Зажигались хрустальные люстры. Тёплый свет заливал комнаты. Темнота и тоска отступали, бежали прочь. Жизнь возвращалась на свои круги.

Антон, представительный мужчина, кандидат исторических наук, бывший старший преподаватель исторического факультета МГУ, отдавал распоряжения. Получаемая им зарплата в 10 раз превышала зарплату ректора МГУ. Положение слуги его не тяготило. Сытная жизнь устраивала. Честолюбие он закопал давно. Оно не кормило и благ не давало. Он и стал образцовым слугой. Знал вкусы и привычки хозяина. Подгонял повара и горничную, накрывавших на большой стол в обеденном зале. Жена и дочь хозяина были в Москве в квартире на улице Тверской. Обычно хозяин в хорошем настроении любил оторваться. Двум двадцатилетним массажисткам Антон уже позвонил и водителя за ними послал. До команды хозяина они будут сидеть в одной из комнат замка. Если потребуются? Будут под рукой. Если хозяин массажа и эротики не захочет? Он отправит их назад, заплатив за вызов. В графе расходов на хозяйство эта статья расходов была предусмотрена. На удовлетворение своих желаний хозяин денег не жалел. Главным было одно, чтобы они исполнялись мгновенно, это было основным в обязанностях Антона. Коков нанял Антона три года назад и пока был им доволен.

Вечер прошёл замечательно и закончился в 2 часа ночи. Обычно хозяин мог кутить до утра, но завтра был рабочий день, предстояло многое сделать. Вот и пришлось закруглиться раньше. А жаль!

Утром Коков проснулся в 10 часов. Настроение было прекрасное. Хмурое ноябрьское утро это настроение не испортило. В кровати рядом с ним спали обе массажистки. На подушках, справа и слева от него, лежали две женские головки. Одна с копной белых волос, другая рыжая. Он смотрел на них безразлично. Все силы ушли вечером и вначале ночи. Массажистки старались от души, отрабатывали свой гонорар. И сейчас их молодые тела никакого желания у него не вызывали. За эти благодатные годы он успел этим всем насытиться. Бросив на девушек безразличный взгляд, он встал и пошёл в душ. По старой привычке, когда-то был спортсменом, многоборцем, сделал зарядку и принял контрастный душ. Зарядку делал лениво, для проформы. Разгульные годы жизни уже изменили его фигуру. Когда-то упругие мышцы заплыли жирком, пресс стал мягким, живот округлился. Но это не печалило. Молодость и привлекательность заменили деньги, за них можно было получить всё. Любовь девушек тем более. Всё это устраивало и льстило самолюбию. Коков мурлыкал под нос, какой-то мотив и неспешно одевался. Антон подавал ему вещи, лёгкий завтрак ждал на столе. А хорошее настроение было в нём.

Быстро позавтракав, Коков в накинутом на плечи лёгком кашемировом пальто сбежал по ступенькам. В конце ступенек стоял "Мерседес", у его задней дверцы застыл охранник. Когда Коков приблизился, он открыл дверцу. На улице шёл дождь со снегом. Было сыро и противно, но из салона на него веяло теплом, и он нырнул в это обволакивающее тепло. Шедший за ним Антон, передал ему его дипломат. Охранник захлопнул дверцу и сел рядом с водителем. "Мерседес" плавно тронулся с места. За воротами замка его ждал джип с охранниками и машина ГАИ. Теперь ГАИ за деньги оказывало коммерсантам услуги по сопровождению. Желающих воспользоваться этой услугой было много. За кураж и имидж платили охотно. Кортеж понёсся к Москве. Офис банка находился на улице Казакова. Путь был не близкий. Коков времени не терял, он делал необходимые звонки. Его рабочий день уже начался.

На первый звонок ответил заспанный сиплый голос:

— Але! Излагайте! Только не громко и медленно! Усвоили? Начинайте!

Коков и начал:

— "Боливар"! Если я начну не громко и медленно, то ты кончишься! Быстро вскочил и в 12.30 стоять передо мной. Усвоил?

— Простите босс! Не понял, что это Вы! Болею!

Ответил голос в телефоне. Коков усмехнулся:

— Твои болезни знаю! Это бесплатные бабы и водка. Меня твои проблемы не интересуют. Жду! Понял?

И он отключился. Второй звонок был "Инквизитору":

— Скоро буду на месте! В 12.15 зайдёшь есть задание!

На другом конце трубки молчали, "Инквизитор" был человеком не разговорчивым. Кто звонил? Он знал. На его телефоне была оплачена услуга определения номера телефонов звонивших ему людей. Остальные звонки, сделанные едущим на работу хозяином банка, были тоже по рабочим вопросам. Их хватало!

Прибытие хозяина, вызвало лёгкую суету и движения работников банка. Они собрались в его приёмной и входили по очереди. Он подписывал платёжки, другие бумаги, выслушивал доклады, давал указания. Работа кипела.

Ровно в 12.15, постучав и спросив разрешения, в главный кабинет банка вошёл "Инквизитор". Этот не высокий, тщедушный человек, с редкими волосами на непропорциональной голове, он занимал в банке скромную должность, советника Председателя правления банка по работе с клиентами. Но по существу был разработчиком всех грязных дел, головой и мозгами рук "Боливара". Бывший оперативник одного из районных отделов милиции, был подобран хозяином банка буквально на улице. В органах едва дождались, когда у него скопится 25 лет выслуги и уволили в тот же день, без наград и почестей. Коллеги его не любили и презирали. Хотя, замечаний по работе к нему не было. План раскрываемости он всегда выполнял, был тих и против начальства не выступал. Но то, как он расследовал дела, что творил с задержанными по подозрению в совершении преступлений людьми, как добивался их признаний, вызывало омерзение всех. Попавшие в его руки брали на себя все зависшие дела. Для их убеждения он применял свои методы убеждения. Пластиковая бутылка с водой, брезентовый мешочек с песком, карандаши между пальцами рук, кусок свинцового кабеля в резиновой оболочке, эти приёмы душевно ломали упрямых. Они брали на себя всё, только бы вырваться из рук этого садиста. Но бил он не всех подряд. Он был осторожен и разборчив. Если человек был из "угловых", он не усердствовал, а тянул расследование, пока дело у него не забирали. Его любимыми клиентами были обычные молодые ребята, им он ломал жизнь. Вот за это его не уважали и не любили коллеги по работе. Товарищей среди них у него не было.

Вот такого человека и подобрал себе Коков. Теперь "Инквизитор" пытал должников банка, здесь у него была свобода. От должника требовалось получить Генеральную доверенность на распоряжение его имуществом, в средствах и методах ограничения не было. Отдав всё, что имел, человек становился лишним. Было даже лучше, когда он исчезал навсегда. У "Инквизитора" это случалось часто.

Вывозом и захоронением тел занимались люди "Боливара". Один раз они из любопытства заглянули в мешок. Их желудки взбунтовались, они долго извергали своё содержимое и желчь. Больше в мешки не заглядывали. Того раза хватило. Вот такой обманчивой была внешность вошедшего в кабинет невзрачного человека. Изверга и убийцы.

"Инквизитор" сел на стул перед столом хозяина. Коков посмотрел на него:

— Банк "Россияне" знаешь? Мне он нужен и быстрей. Сейчас приедет "Боливар", побеседую с ним и отправлю к тебе. И не тяните! Мне ждать долго не с руки. Генеральный директор банка и кто ещё потребуется, могут умирать, а учредители передают или дёшево продают мне свои акции. Вопросы есть? Если нет? Иди, работай!

"Инквизитор" качнул головой, встал и покинул кабинет хозяина. Дело было привычное. Ничего нового!

После его ухода Коков успел сделать два звонка. В 12.29 в его кабинет ввалился "Боливар". Здоровый парень, бывший боксёр. Он выступал в тяжёлом весе, добрался до звания мастера спорта и застопорился. Особых результатов не показывал, по этой причине стал не нужным. 1988 год открыл ему новые возможности, их он понял и начал собирать свою команду. Уже с ней трясли кооператоров, воевали за место под солнцем. Тогда они и познакомились. Один стриг кооператоров, второй в райкоме партии отвечал за работу с комсомольцами. Общий язык нашли быстро, начали работать вместе. Это обоюдно выгодное сотрудничество продолжалось до сих пор. Ни одна из сторон прерывать его не собиралась.

Когда "Боливар" подошёл к столу и сел на стул, Коков уловил крепкий запах мужской туалетной воды, перемешанный с запахом перегара. Хотя Коков и сам вчера погулял на славу, он это всё уловил. Гулять "Боливар" любил. Пил сначала водку "Абсолют", а потом пил всё, что попадало под руку. Утром шлифовался холодным пивом и от такого аромата дохло всё. Но он своего "амбре" не слышал, об остальных не думал. Стараясь дышать в сторону, радостно осведомился:

— Босс! До назначенного времени ещё минута. Может, нальёшь пол стаканчика? У меня для тебя две новости. Нальёшь? Понял! Не нальёшь! Тогда я начну с плохой. Последний должник не выдержал прессинга. Умер. Парни перестарались! Я их пожурил и легонько отшлёпал, для науки. Но мертвого не вернёшь, его уже похоронили. Не нальёшь? Помянём его! Всё равно не нальёшь. Хорошо, перемучусь! Теперь хорошая новость. Умерший раб божий, назначил наследником моего человека. Оформить бумаги успели. Сейчас занимаемся переводом его наследства в презренный металл. Теперь нальёшь? Если нет? Я тебя поцелую!

И он потянулся через стол. Коков скривился и отодвинулся дальше от стола и лезущего целоваться "Боливара":

— Иди к Лютику! Он тебе всё расскажет, что делать. Нальёт без вопросов и просьб. Его можешь поцеловать, а я обойдусь. Переживу без твоего поцелуя. Иди!

"Боливар" встал. Махнув на прощание рукой, быстро вышёл. Знал, что "Инквизитор" нальёт и компанию составит так, как сам выпить не прочь. Оставшись один, Коков занялся делами. Машина двинулась. В детали он вникать не собирался, вот и выбросил всё из головы.

А "Боливар" уже шёл по коридору. По пути ущипнул за мягкое место пару попавшихся ему молодых сотрудниц банка. Девушки на такое внимание отреагировали. Одна пискнув, отскочила в сторону, юркнула в попавшиеся ей на пути двери. Вторая наградила гневным взглядом, попыталась треснуть его по лицу. Но "Боливар" хотя порядком и распустился, реакции ещё не утратил. Он успел перехватить её руку в воздухе, притянув её руку к своим губам, смачно поцеловал. Радостно заржав, "Боливар" продолжил свой путь. В таком настроении и ввалился в кабинет Лютика. Известного под кличкой "Инквизитор".

Сидевший за столом "Инквизитор" посмотрел на "Боливара". Достал из тумбы стола стакан и бутылку водки, щедрой рукой налил из бутылки в стакан. Вошедший "Боливар" схватил стакан, одним глотком опорожнил его:

— Никогда не любил "ментов"! Но тебя люблю! Целовать не буду! Но спасибо говорю от всего своего большого сердца. Ты правильный человек и душу человеческую понимаешь. Не то, что нас босс! Налить? Не нальёт! По душам не поговорит. Суровый у нас хозяин! Ну, давай ещё по одной, а потом перейдём к делу!

"Инквизитор" достал ещё один стакан. Молча, наполнил его на половину, столько же налил гостю. Выпили без тостов и звона стаканов. Бутылку и стаканы "Инквизитор" убрал в стол. Посмотрел на "Боливара":

— Босс дал задание. Распотрошить банк "Россияне". Колесо выдумывать не будем, его уже выдумали давно. Работаем по старой схеме. Я дам денег и соберу все данные на Генерального директора, главбуха и учредителей. Ты их пасёшь. Гендиректора убираем, с остальными работаешь ты. Если нужно? Кого-то из их близких родственников приголубишь. Будут упрямиться? Отправишь вслед за их Генеральным директором. Боссу нужны акции этого банка. Пока я буду собирать данные ты пошли своих орлов к банку. Пусть покрутятся, посмотрят, послушают. Это всё! Давай выпьем на дорожку и за дело.

Из тумбы на стол вернулись стаканы и бутылка. Налив по полстакана, хозяин кабинета убрал бутылку в тумбу. Выпили. Всё сказанное "Боливар" понял. Говорить было не о чём. Оживший "Боливар" покинул кабинет "Инквизитора". У банка его ждал один из его бригадиров. Передав ему распоряжение, "Боливар" отправился в ресторан обедать. Желудок, получив волшебной влаги, требовал грубой пищи. Ибо он был составной частью организма "Боливара". Обижать его или себя? "Боливару" не хотелось. Себя любил и жалел.

Бригадир доставил своего босса в ресторан. Сам обедать не остался. Вызвал два звена с машинами из своей бригады, поставил им задачу. Работа закипела.

Но эта закипевшая работа привлекла внимание охраны банка "Россияне". Эта охрана входила в состав имперских сил безопасности грозной империи. Из "быков" сыщики были никуда не годные. Вот их и заметили сразу. Охрана занялась слежкой и разработкой наблюдателей. Делали они это профессионально и "быки" ничего не заметили, хотя их вели неусыпно. До вечера сыщики установили кто "быки" и откуда. Уже на следующий день вышли на "Боливара" и наградили его круглосуточным хвостом. Фиксировали всё! Встречи, звонки, разговоры и мысли.

После встречи "Боливара" с "Инквизитором" прошло два дня. Утром третьего дня звонок телефона прервал сон "Боливара". Ночь перед этим он хорошо, как обычно, погулял. Оттянулся по полной программе. С матами взял трубку и проревел:

— Бляха, муха! Какой ишак звонит в такую рань? Я только лёг! Дуб х…

Договорить ему не дали. В трубке раздался знакомый голос. Это был "Инквизитор":

— У меня всё готово! Приезжай!

Мудрый "Инквизитор" знал, что если разговор длится меньше минуты, то определить номер звонившего человека, не возможно. Поэтому он, никогда не говорил долго по телефону. Как и обычно, он положил трубку, сказав несколько слов. Уложился в 14 секунд. Но в этот раз его подвёл "Боливар". Со злости он стукнул трубкой по углу стола. Хрупкая японская трубка разлетелась на мелкие кусочки. И соединение можно было отследить. Телефон "Боливара" уже стоял на прослушивании у людей Императора, так и вышли на банк "КРЕДИТ для малого бизнеса". В разработку сыщиков империи попал сам Лютик. Они его просчитали быстро. Папка в 200 листов легла на стол капитана преторианцев. В ней были все дела, которые совершили Коков и Лютик с момента рождения и до этого часа. Того не зная, Коков подписал себе смертный приговор, ибо бросил вызов Империи Харона. Великой и могучей силе, о которой не ведал. И теперь она в любое мгновение могла обрушиться на него, раздавить и уничтожить посягнувшего на неё. Коков встал на пути Императора, который не был человеком и не был землянином. Он даже не был представителем нашей Галактики. А был теком, Наблюдателем из далёкой спиральной Галактики.

Я расскажу всё, что узнал об этом страшном Императоре. Скажу сразу, это смертельно опасно, но ради того, чтобы предупредить всех людей я иду на этот страшный риск. Помните! Попав в эпицентр урагана, в стаю голодных львов, тигров или крокодилов Ваш шанс выжить во много раз больше, чем пойти против Империи и Императора. Свои меры я принял. Две ампулы с цианистым калием я вмонтировал в свои зубы. Ещё две ампулы вшил под кожу. Это мой выбор! Хочу умереть быстро, без мук и боли. Это не слабость и страх. После моего рассказа Вы всё поймёте.

Тысячи лет назад спиральная Галактика, где находилась Империя теков, начала умирать. Её солнца затухали, и лёд сковывал планету за планетой, отнимая жизненный простор. Высокоразвитая и мощная цивилизация была обречена. Тогда Высший Совет Империи и принял решение о поиске новой Галактики пригодной для жизни. В просторы Вселенной устремились сотни кораблей. Структура и иерархия этой Империи не переводиться на наш язык дословно, поэтому переведу приблизительно. Кораблями командовали Разведчики, Искатели, Наблюдатели. Их чины я перечисляю по мере возрастания. Соответственно их корабли были разные по размерам и составам команд. Высший чин Наблюдатель имел под своей командой самый большой корабль и мощный корабль с многочисленной командой. Состояла она из капитана преторианцем и сотни бойцов-преторианцев. Преторианец это тот идеальный солдат, о котором мечтают все генералы нашего мира. Его кожа это тройная броня из неизвестного людям вещества, кевлара, которая выдерживает температуру в 3 000 градусов, выдержит она и прямое попадание 82 миллиметрового снаряда. Об их вооружении и говорить не стоит. Бластеры, лазеры, интеграторы и многое другое, о чём люди и не слышали. Но самый страшный воин это капитан. Его кожа пятислойная броня и он само программирующийся робот, не знающий никаких человеческих чувств. Об его оружии и говорить страшно. Существо, носящее ранг "Наблюдателя", ещё ужасней. Он может проникать в разум любого человека, животного и растения, может принять любой облик. А может быть и не видимым. Это и есть Император. Ещё он может вселять во всё своих преторианцев, подменяя знакомых и близких всем людей.

Нашей планете не повезло. Именно он и нашёл её. Прибыв тысячи лет назад. Что тогда было на Земле? Можно только гадать. Мне известен только его путь от греческих богов. Он принял облик рыбака Харона или занял его место. Поглотив несчастного. На протяжении этих тысяч лет по всей Земле он строил маяки и путевые указатели для кораблей теков. О них Вы знаете. Это пирамиды Египта, храмы майя и ацтеков, Сахара вот только некоторые из них. Всё непонятное и загадочное опутало Землю и ждёт своего времени. Вот только те мелочи, которые я смог узнать, но думаю это только вершина айсберга. Что скрыто в глубине? Увы! Даже гадать страшно. Не буду и пробовать.

И вот, этот человек, со своей страшной свитой не просто ждёт своих братьев, он живёт среди нас. Готовит почву для своих сородичей. Перемещаясь во времени и пространстве, он пришёл в наше время и создал свою Империю. Вот кто такой Император! И против него выступил Коков. Безумец! В этом он и его помощники, "Инквизитор" и "Боливар" смогут убедиться. Они начали первыми! Теперь их ждало, возмездие!

Ещё раз обращаюсь ко всем! Увидев знак Империи, бегите или смиритесь. Тогда может быть, и останетесь целыми. Император первым никого не трогает. Но обид и посягательств на свою собственность не прощает. Об этом мой дальнейший рассказ.

… Капитан преторианцев ознакомился с папкой, представленной ему. Он узнал всё о тех, кто посягнул на Империю. Его электронный мозг просчитал все варианты и разработал план. Но ему требовалось одобрение Императора. Взяв в руку папку, капитан нажал завитушку на своём огромном столе. Его кресло начало опускаться с большой скоростью в открывшийся под ним проём.

Все знают, что Москва имеет огромные подземелья. Там скрыты правительственные бункера, тайные линии метро и множество дорог и переходов. Но никто не знает, что там находится тайный дворец Императора. Наблюдателя. Лифт опустил кресло капитана в чертог этого дворца. Отделанные золотом и драгоценными камнями стены не привлекали взгляда капитана. За многие тысячи лет он уже привык к этому великолепию и шёл спокойно по этим коридорам и переходам. При его приближении к кованным титановым воротам они бесшумно открывались. Стоявшие за ними преторианцы, приветствовали своего командира. Капитан салютовал им в ответ. Так он дошёл до огромных ворот украшенных императорскими вензелями. Перед ними стояли в полном вооружении четыре преторианца. Они знали капитана, но строго соблюдали устав. Его просканировали разными устройствами, и только после этого он ввел свой код. Заиграл гимн Империи и ворота открылись. Перед капитаном возник зал Императора. Огромное помещение. Стены, его отливали золотом и светом огромных изумрудов. Посредине стоял гигантский трон, вырубленный из огромного рубина, а в нём сидел Император. Капитан был своим и Император не принимал человеческого облика, а был в своём истинном. Огромный чёрный жук с хоботом. Капитан, преклонив колено, приветствовал его. Разговаривали они мысленно, и в огромном зале стояла мёртвая тишина. Капитан за доли секунд передал всю информацию, содержавшуюся в папке и разработанные планы. Император внёс корректировки и дал приказ действовать. Капитан отсалютовал и покинул зал. Машина возмездия начала крутиться, набирая обороты. С каждым шагом капитана, идущего к лифту, приближался конец всему, что имел Коков и его подручные. Меч возмездия поднимался.

Вскоре капитан вновь сидел за своим столом. Перед столом стояли три преторианца и слушали задания. Точнее получали указания. В принципе капитан просто вводил в них программы. Много времени это не заняло. Трое покинули кабинет.

Через полчаса в кабинет капитана сидел начальник имперской службы безопасности. Он был человеком. Капитан изложил ему план действий одобренных Императором. Вместе они обсудили детали. О том, что в операции принимают участие преторианцы, капитан ему не сказал, ибо то, что будут делать эти трое, было тайной. Никто из людей не подозревал, что они служат не людям. Вот капитан и берёг эту тайну. Человек покинул кабинет капитана. Он направился к себе, там его ждали оперативники.

Противостояние набирало обороты.

В кабинете капитана материализовался Император. Он был в облике человека, лодочника Харона. Из воздуха возникло кресло. Стена кабинета стала экраном. Император и капитан сели перед ней. На экране возникли несколько окошек и сидевшие могли наблюдать, как развиваются события. Работали их подчинённые, претворяя в жизнь разработанный ими план.

На стене три экрана показывали трёх преторианцев, побывавших в кабинете капитана. Они шли разными дорогами, приняв облики обычных, ничем не примечательных людей. Вот на первом экране преображённый преторианец звонил в дверь дворца на Рублёвском шоссе. Узнать этот дворец было не сложно. Это было логово, где Коков предстал перед Вами читатель. Место, где Коков разработал свой план захвата банка-конкурента. Хозяина в этот момент в особняке не было, дверь открыл дворецкий Антон. Он только открыл рот, как преторианец сделал шаг к нему и…

Вошёл в тело Антона. Наличие постороннего в своём теле Антон не ощущал. Его разум так и остался его разумом, он не лишился своих ощущений, мыслей. Сам управлял своим телом. Проникший в него преторианец был просто передатчиком всего, что видел и слышал Антон. Ещё он передавал все разговоры, и мысли тех на кого получил настройку. Понятно это были Коков, Лютик и "Боливар". Всё это транслировалось на экран на стене кабинета капитана. Сидевшие перед этими экранами капитан и Император, были единственными зрителями всего.

Второй преторианец шёл в банк "Кредит для малого бизнеса". Охрана и служащие его не видели, и он прошёл в приёмную Лютика. Там вошёл в тело секретаря, и второй экран передавал всё, что делал, о чём говорил и думал "Инквизитор".

С третьим преторианцем столкнулся сам "Боливар". Он как раз выходил из ресторана и на ступеньках они столкнулись. Так "Боливар" получил своё второе я и оживил третий экран.

Теперь всё, что делала верхушка врагов, было перед глазами капитана и Императора. Они видели и слышали всё. Если посмотреть со стороны, действия врагов Империи напоминало суету муравьёв под взглядами склонившихся над муравейником людей. Ведь муравьи тоже не знают, что за ними наблюдают. Не знал этого и Коков с подручными. Поэтому они были спокойны и уверены в успехе.

Уже говорилось о том, что Лютика бывшие коллеги не любили и презирали, но сведения о Генеральном директоре, учредителях и первых лицах банка "Россияне" собрали и передали Лютику. Причина была житейской. Мизерные зарплаты не давали возможности достойно содержать семьи. Вот и приходилось изворачиваться и быть терпимыми. Лютик платил деньги хорошие, это заставляло всех забывать о своих чувствах, симпатиях и антипатиях. Увы! Жизнь сурова и прозаична. Презренный металл правит бал, как это признавать не горько и обидно. Остальное отходило на второй план и значения не имело. В силу всего сказанного "Инквизитор" сидел за своим столом и перебирал бумаги из полученной папки.

Все материалы на Генерального директора, он не читая, отложил в сторону. Участь того была решена. Ему была уготована смерть от пули, читать о нём смысла не имело. Лютик некролог не писал. Это сделают без него. Его больше интересовали другие учредители. С ними и их родными предстояло работать. Пугать, шантажировать, давить. Вот он и намечал план. Звонок "Боливару" он уже сделал и тот скоро явится за заданием. Записей Лютик тоже не делал, оперативный опыт имел, всегда исходил из того, что всё может раскрыться и тогда все записи станут уликами против него, а это скамья подсудимых и срок. Такого финала не хотелось. Вот и осторожничал.

Дверь открылась, в кабинет ввалился хмельной "Боливар". Его речи "Инквизитор" прервал, поставив на стол два стакана, наполовину наполненные водкой. Ближайший к "Боливару" стакан исчез, в руке последнего и содержимое его приятно побежало по его пищеводу.

"Боливар" радостно рассмеялся и сел на стул. Перед ним на столе лежали бумага и ручка. Так было всегда, "Боливар" вздохнул, взял ручку и приготовился записывать свои задания. Предстояла грязная работа и это был его удел. Под диктовку "Инквизитора" на бумагу ложились, корявые буквы, они сливались в слова, а те выстраивались в предложения. Все спланированное "Инквизитором" по пунктам заполняло лист. Этот лист и ложившийся на него план видели на третьем экране Император и капитан. Преторианец, вселившийся в "Боливара" передавал всё. Слова, образы, мысли людей сидевших в кабинете Лютика. Император посмотрел на капитана и кивнул. Капитан встал и вышёл из кабинета отдать распоряжения. Они работали на упреждение.

План "Инквизитора", записанный "Боливаром", особым изыском не отличался. Обычные действия запугивания конкурентов были опробованы неоднократно. Но в данном случае от рук наёмных стрелков должны были окончить свой жизненный путь двое. Генеральный директор банка и его зам по безопасности. Убийство второго было личной местью Лютика. Когда-то он работал с этим человеком в РОВД и тот всегда не скрывал своего презрения к Лютику. Разносил его на собраниях, требовал уволить из органов, как порочащего звание офицера. Из-за него Лютик пережил много не приятных моментов. Тогда Лютика спасло то, что он давал повышение процента раскрываемости, и начальство не хотело портить показатели. Вот и спускало всё на тормозах. Упрямого правдолюба отправили на учёбу в Высшую школу милиции, затем назначили в другой РОВД и Лютик вздохнул с облегчением. Но злость и ненависть затаил. Теперь решил рассчитаться и определил его на убой.

"Боливару" было всё равно, стрелять одного или двоих. Вот поэтому над смыслом и мотивами полученного задания он не думал. За каждого убитого была такса, чем их было больше, тем для него было лучше. Забрав, свои записи, он покинул кабинет "Инквизитора".

В машине, у банка его ждали двое. Правая рука, "Хрящ" и "Душман", бригадир киллеров. Им "Боливар" и отдал план "Инквизитора". Сам от всего отошёл. Устал. Его отвезли в ресторан обедать и отдыхать. Теперь работали помощники. Они назначали исполнителей и согласовывали порядок действий. Раздвоившийся преторианец покинул тело "Боливара" и вселился в них. На стене перед Императором загорелся ещё один экран. Вернувшийся капитан, присоединился к Императору, и они вместе наблюдали дальнейшее развитие событий…

Читать всё дальше Виктор не захотел. Он перевернул десяток страниц и перешёл к чтению финала.

… Снайперы получили конверты с заданиями. В них были фотографии людей подлежащих ликвидации, маршруты их передвижений. Карты города, с обозначениями удобных мест для ликвидации объектов. Задействованы были две группы. Обе они работали автономно. Каждая группа состояла из двух снайперов, двух корректировщиков, трёх наблюдателей и двух водителей с машинами, угнанными накануне. Стрелки были люди опытными. Когда-то государство готовило их для своих нужд. Когда не стало того государства, в этих людях отпала и нужда, но новое государство возникшее на развалинах старого, открыло широкие возможности для таких специалистов. Они были востребованы и в их услугах нуждались. Платили хорошо! Требовалось немногое. Удачно выстрелить и благополучно скрыться. Это они умели. Научились. Сегодняшнее задание приносило первой группе 150 000 долларов, второй 80 000 долларов. Хорошая плата за 10–15 минут работы! Аванс они уже получили. Дело это было, для них не первое. Волнения не испытывали. Первая группа осмотрела все предложенные точки. Они были подобраны хорошо. Пути отхода были идеальны. Явно чувствовалось, подготовку осуществляли грамотные и опытные специалисты. По времени больше всего подходил бассейн. Объект в это время там усиленно плавал, берёг здоровье. На этом и остановились.

Первый снайпер засел на чердаке, стоявшего напротив бассейна девятиэтажного дома. Сектор обстрела был отличный. Ступеньки входа в бассейн были, как на ладони. Приготовил винтовку и стал ждать.

Второй снайпер замер у приоткрытого окна одного из офисов, крыло которого занимал бассейн. Эти стрелки работали в паре давно. Обычно стреляли вместе. Два выстрела из разных точек, дезориентировали охрану, давали возможность покинуть место стрельбы спокойно, без суеты.

В 15.15, строго по расписанию, в наушниках стрелков раздался двойной щелчок. Это наблюдатель внутри бассейна сообщил, что объект выходит. Снайперы прильнули к прицелам. К ступенькам бассейна подъехал "Мерседес" и джип. Из дверей вышли двое охранников. Небрежно осмотрелись и начали спускаться по ступенькам. Вслед за ними в сопровождении ещё одной пары охранников появился объект. Сухо хлопнули винтовки с глушителями и две пули впились в тело объекта. Тело сломалось и рухнуло на ступени. Всё это наблюдали три наблюдателя. Раздались крики, засуетились охранники. Тело застыло неподвижно, подплывая кровью.

Первый стрелок спокойно положил винтовку на пол чердачного помещения. Снимая на ходу тонкие перчатки с рук, направился к выходу с чердака. Спешить смысла не было. Выход с парадного выходил на другую улицу. Открыв дверь чердака, он замер. На него смотрела огромная пасть невиданного чудовища с зубами величиной в ладонь, исходящая слюной. Она двинулась к нему. Крутнувшись на месте, стрелок бросился назад к винтовке. Через мгновение его тело летело, кувыркаясь к земле. Оно с хлопком упало на асфальт и застыло бесформенной массой. Это видели все. Наблюдатели, зеваки и охранники. Они сгрудились у тела убитого. Убитый был Коков. Генеральный директор и владелец банка "Кредит для малого бизнеса". Второго стрелка нашли прибывшие оперативники. Огромный хобот со всей силы ударил его о стену офиса. В стороне валялась винтовка с глушителем.

В это же время на выходе из банка из двух автоматов был расстрелян, второй "заказанный". Автоматные пули изрешетили его тело. Лютик умер сразу. На глазах изумлённых зевак, машины стрелявших рванув с места, врезались одна в другую и взорвались.

"Боливара" в это время, спеленав, везли в психоневрологическую больницу. Он устроил разгром в ресторане. Ловил зелёных гномов, лезших из всех углов. Они хотели захватить наш мир и выпить всё, предназначенное для народа планеты питьё. Вот "Боливар" и спасал мир. Диагноз ему поставили соответствующий. Остаток своей жизни, он теперь проведёт в больнице.

Так и закончилось это противостояние. Точнее выступление неразумного человека против Императора. Известного всем под обликом Харона. Перевозчика душ, в мир мёртвых…

Послесловие от автора.

Эта книга предостережение всем тем, кто неразумно встанет на пути Императора и Империи. Помните! Я Вас предостерёг! Не повторите судьбы Кокова, Лютика, "Боливара" и их стрелков. Живите и радуйтесь жизни. Чем мне грозит то, что я предостерёг Вас? Наверно смертью! Я выдал страшную тайну Императора. Но промолчать не смог. Прощайте!…

Виктор перевернул последнюю страницу и закрыл папку. Старик посмотрел на работавшего Стаса:

— Бедный человек! У него белки или с катушек съехал?

Стас оторвался от бумаг и снисходительно улыбнулся:

— Да что Вы, Ваше Величество говорите! Писатель в своём уме! И денег, и почестей выпрашивает исправно. Значок с Вашим изображением выпросил. Теперь именной Ваш портрет выпрашивает. Ещё тот фрукт! Вчера мне три часа рассказывал, что пора его гонорар увеличивать. Он тиражи подсчитал и решил, что ему мало достаётся. Обещал акции протеста устроить! Пришлось его пару раз треснуть и шпагой попугать. Только тогда он и согласился, признался, что был не прав. А Вы его жалеете!

Старик удивлённо поднял брови:

— Ты хочешь сказать, что этот опус, написана нормальным человеком? Скажи ещё, что её читают?

Стас рассмеялся. Давясь смехом, он выдавил из себя:

— Ваше Величество! Да он признан самым читаемым автором страны! Точно Вы газет не читаете, радио и телевизор, тоже пропускаете. Народ за этими книгами в очередь становиться! Раньше разным авторитетам её рассылали бесплатно. Теперь они оформляют подписку и платят хорошие деньги. Да и издательство выпускает дополнительные тиражи. Убытков не терпим.

Старик задумался на мгновение, а потом изрёк:

— Слушай! А может мне писать начать? Столько историй знаю! Про одного капитана. Вот все и будут читать мои рассказы! Ещё и денег заработаю!

— Жадный Вы, Ваше величество! Сами говорили денег девать некуда, все подвалы под шалашами забиты. А самое главное автор Вы будете не раскрученный. Никто Ваши творения читать, не будет. Да и кому нужны Ваши истории про капитана? Ни тебе страха, ни ужаса, ни тайны. Так, что глупости эти выбрасывайте из головы.

Спокойно изрёк Стас, стараясь сдержать отчаянно бьющееся сердце. Боялся, что старик напишет обо всех его приколах. Стать посмешищем? Не хотел. Вот и не говорил старику, что автор за свои деньги может напечатать всё! Деньги то у старика имелись!

Старик обдумал, всё услышанное от Стаса об авторе:

— Так он нормальный? Тогда мне понравилось его описание капитана-робота. Пятислойная броня! Ха-ха! Само программирующийся робот! Ха-ха!

Стас весёлым смехом поддержал старика. Но смеялся он над своим:

"Капитан-робот! Это чепуха! Вот Император с хоботом! Это да! Скажу "Писателю" пусть ещё образ Императора приукрасит. Добавит хитиновый панцирь жука!"

Представив это, он захлебнулся от смеха. Смеялся душевно и радостно. Но вот его взгляд остановился на лице, смотревшего на него старика. Этот взгляд Стасу не понравился. Он знал его! Знал, что этот взгляд значит! Стас подавился смехом, вскочил и бросился к зеркалу. Подбежал. Посмотрел и едва не завыл. Из зеркала на него смотрел его образ, его одежда, его лицо, но это было не всё…

В образе было и некоторое дополнением. На лице этого образа красовался длинный раздвоенный на конце хобот. Стас был в шоке! Его мысли лихорадочно крутились в голове, в поисках выхода. Это было очень сложно и не просто. Увиденное зрелище не помогало, а добавляло паники и страха. Но он старался и его осенило. Понял, что делать!

Спокойно, пошевелил и помахал хоботом. Поднял его и понюхал зеркало. После чего задумчиво произнёс:

— Хобот нормальный! Главное, такого ни у кого нет! Жена с дочерью неделю по углам попрячутся. Затем привыкнут. Выхода у них нет! А подданные Империи увидят, чем Император может наградить за верную службу! Вот и будут стараться! Здорово! А главное Ваши там, на том берегу, будут хохотать, минимум месяц, когда увидят в своих зеркалах Ваш приём! И меня с хоботом! Ха-ха! А если узнают Вас? Животы надорвут! Какие подданные, такой и правитель! Ха-ха! Ваше Величество! Может мне и табличку на грудь повесить? Под хоботом.

"Капитан преторианцев, Его Величества Императора Харона!"

А?

Старик подошёл к Стасу. Задумчиво посмотрел на хобот. Почесал затылок, бороду и задумчиво произнёс:

— Ну, пошутил я. Может и неудачно! А ты сразу, "Приём", "Зеркала". Это не правильно и нечестно. Кончай юродствовать! Я пошёл! Дел у меня, понимаешь, хватает!

Старик направился к двери, выхода из кабинета. С каждым шагом его образ таял, расплывался, пока не исчез. Стас посмотрел в зеркало. У него уже не было хобота. На его лице красовался его родной нос. Это было замечательно! Стас вспомнил, что думать о старике плохо нельзя! Забылся! Расслабился! Вот и получил. Больше гадостей о старике он не думал. Никогда!

Виктор вышёл из здания канцелярии с радостной улыбкой на лице. Повеселился. Отомстил Стасу за его усердие и выдумки. Иногда и могущественному Императору хотелось порезвиться. В этом он себе не отказывал.

Вскоре Лиза родила дочь. Это было радостное событие. Как обычно возникли споры. Как назвать дочь? Но длились они не долго. Лиза назвала дочь Алиной, своё право решающего голоса она обосновала. Девять месяцев она мучилась, чтобы доставить им радость. С этим спорить было невозможно, вот все и согласились. Виктор-папа в этих спорах не участвовал, он понял главное, что дочь это не наследница ни его дара, ни его империи. Вот и в споры не вмешивался. Он только подарил Лизе коралловое ожерелье. С его стоимостью тёща определилась сама, консультанты ей не потребовались. Стоило она не мало, но от такой суммы дух не захватывало. Зять её озадачил ещё до этого. Он устроил реконструкцию их дачи, подготавливая условия для отдыха семейства. Ну и реконструировал. На месте деревянного домика теперь возвышался практически дворец. Он не сильно выделялся среди окружавших его замков, но и не терялся среди них. Тёще за него уже предлагали сумму, услышав которую она временно онемела, но внукам летом отдыхать было нужно. Не сидеть же им летом в душном городе? Поэтому она промолчала, но подозрения насчёт зятя только усилились. Даже очень хороший инженер в нашей стране так сорить деньгами не мог. Поэтому зятя она отнесла к руководству криминала. Под руководителя власти он не подходил. Те мелькали постоянно на экране телевизора. А зять и криминал нет. Был, правда, ещё один вариант, тоже не мелькавший на экране телевизора. Иностранный шпион. Но это тёща отмела. Какой шпион будет строить такую дачу? Дарить такие дорогие подарки жене? Заводить детей? По понятиям тёщи это было непорядочно. Вот и остался для зятя только криминал. Вскоре произошло событие, подтвердившее тёщину проницательность.

Превратившись в акционерное общество, универмаг "Москва" приобрёл и заботливых опекунов-налоговиков из народа. Они взяли на себя функции сбора арендной платы с арендаторов, участие в распределении доходов. В основном они дело имели с Генеральным директором. Арендаторы вносили плату двумя частями. За коммунальные услуги и небольшую часть за аренду они перечисляли на счёт универмага, остальное вносили наличными. Все расчёты с арендаторами вёл зам Генерального директора по общим вопросам и коммерческой деятельности. Этого человека предложили опекуны-налоговики. Галина Петровна к этому отношения не имела. Но аппетит у опекунов-налоговиков рос, и они добрались до неё. Молодой, хорошо одетый парень в сопровождении трёх "шкафов" зашёл к ней в кабинет с предложением. Ей нужно было перечислять ежемесячно определённые суммы на счёт одной фирмы, за оказание консультативно-маркетинговых услуг. Платёжки будет подписывать зам Генерального директора по общим вопросам, а она это афишировать не будет. Вот такую мелочь и не более того. Генеральный директор в бухгалтерии ничего не понимал, в отчёты не вникал. Он много лет работал с Галиной Петровной и полностью ей доверял. Вообще, хороший главбух может многое, если умеет договариваться со своей совестью. Галина Петровна была человеком старого воспитания и со своей совестью договариваться не умела и не хотела. Вот она и заупрямилась. Молодого человека это не обескуражило. Он был хорошо осведомлен о её семье, детях и внуках. О чём и сообщил ей, добавив, что время сейчас страшное и нужно беспокоиться о безопасности своих близких людей. При этом "шкафы" нехорошо улыбались. Внутри Галины Петровны всё замёрзло. Липкий страх заполз в душу. Молодой человек дал ей неделю на размышление, обещал зайти за ответом. Посетители ушли, а страх в ней остался. Работать она не могла, всё валилось из её рук. Сказавшись больной, она ушла домой. В этот день внучкой занималась тётя Виктора, а внуком дед. Галина Петровна лежала на диване, ей не хотелось ни спать, ни есть, ни жить. Бессонная ночь только добавила тревог и страха. Больничный на три дня вопрос не решил. Домашним она ничего не говорила. Так и страдала в одиночестве, все свои страхи она замкнула в себе. Воображение рисовало страшные картины. В них было всё. Похищения, пытки, бессилие. От такого и с ума сойти было недолго. На второй день её болезни, вечером, Лиза с Виктором зашли проведать больную. Вид тёщи поразил Виктора. Эта измученная, постаревшая женщина была ему не знакома. Виктор сделал то, чего не делал никогда. Он прочёл её мысли и узнал всё. Обычно его вторжение обнаружить было невозможно, но Галина Петровна внезапно почувствовала чужое присутствие в своей голове. Она посмотрела на гостей. Щебетавшая Лиза вела себя обычно. Вертелась и болтала не переставая. А молчавший зять её поразил. Его лицо закаменело, а его глаза смотрели на неё. Этот пронзительный взгляд проникал в её мозг. Галине Петровне показалось, что зять знает все её мысли и страхи. На её лице застыло недоумение. Виктор вздрогнул и поспешно отвёл глаза от её лица. Он улыбнулся и присоединился к щебетавшей Лизе. Галина Петровна успокоилась. Она это непонятное ощущение списала на своё состояние. Нервы не годились никуда. Попыталась сделать беззаботное лицо, но сама чувствовала, что это удаётся ей плохо. Посидев ещё немного, гости ушли. К удивлению Галины Петровны ей стало легче. Все страхи и тревоги улетучились, ей захотелось есть. Вернувшийся Илья Михайлович, с удивлением смотрел на порхавшую по квартире жену. Она даже затеяла печь пирог. Такой резкой перемене он обрадовался. Покой вернулся в их дом.

Виктор шёл домой, погружённый в свои мысли. Лизе это не мешало. Она умела разговаривать и сама. Даже ухитрялась отвечать на свои же вопросы. К этому они уже привыкли, каждый занимался своим делом.

Прочитав мысли тёщи, Виктор в стороне от этих событий остаться не мог. Был, затронут человек из его клана, угрожали его детям. Это разъярило его и планы мести, один ужасней другого рождались в его голове. Но прогулка к дому дала возможность выпустить пар и успокоиться. Виктор придумал более спокойный план, кровожадный, жёсткий, но без излишней суеты. Представил всё и радостно рассмеялся. Лиза от неожиданности даже замолчала и обиделась:

— Тебя рассмешили мои неприятности? Я думала ты мне друг и рассказала тебе об этом, а ты смеёшься. Хорошо! На этом остановимся. Я на тебя обиделась. Сильно!

Лиза, гордо подняв голову, устремилась вперёд. Виктор догнал её. Признаться, что он её не слушал? Было смерти подобно. Нужно было искать обходной путь. Он попытался.

— Лиза! Не обижайся. Я смеялся не над твоими горестями. Просто возле этого дома мальчик бежал за кошкой, а она влезла на дерево, а затем пригнула ему прямо в руки. Он от неожиданности упал. Я и рассмеялся. Ну, солнышко, ну извини.

Он попытался обнять её. Лиза вырвалась. О нанесенной ей обиде она уже забыла, но теперь её разбирало любопытство.

— Где этот мальчик с кошкой? Покажи!

Потребовала она, вертя головой. Виктор к этому был готов. Обернувшись, он растерянно покрутил головой и с сожалением сказал:

— Да, пока ты ругалась, он ушёл. Сейчас его не видно.

Лиза вздохнула.

— Вот так всегда! Вечно ты не вовремя скандал устраиваешь. Из-за тебя я всё самое интересное пропускаю. Мог бы сказать!

Она снова надулась. Но эта обида прошла быстро и она снова защебетала. Теперь Виктор слушал её внимательно и подавал реплики в нужных местах. Так мирно они и дошли до дома. С помощью тёти Виктор уложил детей спать. Сыну рассказал положенную на ночь сказку. Дочь этого ещё не требовала. Пока её речь была очень не замысловата и выражалась несколькими звуками. В них разбиралась только тётя. Только в этот момент Виктор подумал, что им уже эта квартира маловата. Пора принимать меры. Это отложил в своей памяти, рядом с планом мести.

Утром в отделение МИАН, конторы по сделкам с недвижимостью, зашёл представительный мужчина. Сидевшая за столом женщина встрепенулась. Она сразу почуяла солидного клиента. Засуетилась, предложила кофе. Была само внимание и предупредительность. Её чутьё её не обмануло! Мужчина сделал королевский заказ. Ему нужна была квартира на Университетском проспекте, в профессорском доме. 3-4-х комнатная! Цена его не интересовала. Он заказал поиск квартиры, оформление всех документов и прямо сказал, что её старания будут достойно вознаграждены. Квартира ему нужна была для семьи дочери, но все вопросы он дал указание решать со своим зятем, без огласки. Достав пачку долларов, он вынул из неё две купюры достоинством в 100 долларов каждая и положил их перед ней:

— Это Вам на шоколад. Получите в десять раз больше, если быстро выполните заказ. Прощайте.

Женщина заметила, что его пачка долларов была в банковской упаковке. Такой клиент был редкостью. Едва не кланяясь, она проводила его до выхода. После его ухода она села на телефон. Заказ был принят и она старалась.

Виктору осталось решить первый вопрос. Месть. Повар начал готовить это сладкое блюдо.

Стас только успел закончить спектакль под названием "Император на рабочем месте и он гневается". В связи с тем, что этот спектакль исполнялся очень часто, а репертуар не менялся, народ успокоился, привык и трепет проявлять перестал. Но Стас упорно и добросовестно его продолжал играть. Вот и в этот день, исполнив свою роль, он развалился в императорском кресле и блаженствовал, закрыв глаза. Внезапно, что-то толкнуло его в живот. Открывать глаза было лень. Да и смысла не имело. Ну, кто может толкать его в приёмной Императора? Стас решил, что это ему показалось, и продолжил блаженствовать. Но через мгновение его бедный живот получил более сильный удар, а уши Стаса уловили гневные слова:

— Тебя что за волосы с моего стула выбросить? Или я буду стоять перед тобой, любоваться, как ты спишь в рабочее время, развалившись на моём стуле? Бездельник, хрен с грядки под забором! Бери шест и работай за меня, а я буду блаженствовать за тебя. Брысь! А то выброшу в Америку!

Стас взлетел в воздух, выпрыгнув из кресла. Перед ним стоял разгневанный старик и толкал его посохом в живот. Стас растерялся и только через некоторое время до него дошли слова старика. Особенно его обеспокоило последнее обещание. Вот на него он и отреагировал:

— Это…, а у меня загранпаспорта и долларов с собой нет. Да и виза для пребывания в Америке нужна!

Пока это говорил, дал себе слово. Без паспорта с открытыми визами в США, во все государства Европы и пачкой долларов в кармане, на работу не ходить. Да и рюкзак со всем необходимым и съестными припасами держать в своём кабинете. Нет! Неправильно! Лучше его держать в приёмной старика. Тогда пусть и выбрасывает, куда хочет. Отойдя от кресла на расстояние, куда посохом было не достать, Стас изложил всё это старику.

Но тот устраивался в своём кресле и уже успокоился. Махнув рукой Стасу, он дал ему задание:

— Звони своему "писателю". Выясни, кто опекает универмаг "Москва" и где он обитает? Бегом!

Стас пулей вылетел из приёмной старика, сбив дверью не успевшего увернуться одного из преторианцев. В этот раз он не играл спектакль. Всё было серьёзно.

Через двадцать минут Стас вернулся в кабинет и всё доложил. Старик отдал ещё один приказ и исчез.

… В дверь квартиры "Зуба" позвонили. Время было около часа дня и "Зуб" уже встал. Жена отвела дочь в школу и как обычно отправилась по магазинам. Дверь пришлось открывать самому. Он это и сделал. На пороге стоял парень в плаще до пола, с наброшенным на голову капюшоном. Плащ был подвязан верёвкой, а в руках он держал сучковатую палку. Габариты "Зуба" сильно превосходили посетителя, он был один и "Зуб" не обеспокоился. Осмотрев парня с ног до головы, "Зуб" ласково спросил его:

— Тебе чего клоун? В дыню хочешь?

Парень смотрел на него спокойно, без страха. Надувшись, он ответил:

— Ведите себя прилично. На грубость не лезьте. Я лицо неприкосновенное. Ибо являюсь "Гласом Императора". Вот вам его послание!

Откинув полу, своего плаща, он достал толстый пакет и протянул его "Зубу". Тот от растерянности, подобного наглого поведения не ожидал, взял пакет. Парень, повернувшись, ушёл не прощаясь. Постояв так несколько минут, "Зуб" опомнился, закрыл дверь и прошёл на кухню. Там положил пакет на стол и сел возле него. Мгновение смотрел на пакет, затем вскочив, бросился в ванную. Влетев в ванную комнату, он ласточкой вскочил в ванную, благо она была пустая. Дело в том, что он вспомнил боевик, в котором герой посылал врагам пакеты с взрывчаткой. Ванна должна была уберечь его от осколков. Сжавшись в ней, он и ждал взрыва. Лежал долго, уже устал. Хлопнула входная дверь. Он понял, что это пришла жена. Сначала хотел ей крикнуть, потом передумал. В ванной места для двоих не было. Жена прошла в кухню. Любопытство присуще любой женщине, но у жены "Зуба" его было на троих. Он услышал, как зашуршала бумага пакета, вздохнул и закрыл глаза, ожидая взрыва. Но из кухни раздался возмущённый голос жены:

— Нет! Это надо взять и завернуть так книгу. Специально подложил её мне!

"Зуб" выбрался из ванной и покинув ванную комнату, зашёл в кухню.

— Ты чего в моих пакетах ковыряешься? Кто тебе разрешил? Опять на воспитание напрашиваешься?

Зло бросил он. Жена в долгу не осталась и десять минут они ругались. Это был их обычный ритуал. Забрав, растерзанный пакет, "Зуб" ушёл в комнату. Жена покричала ещё пять минут и успокоилась, но он её не слушал. Был занят, рассматривал содержимое пакета, разложив его на столе перед собой. Это содержимое состояло из трёх предметов. Книга, конверт и коричневый пластмассовый медальон. Взяв в руки книгу, "Зуб" прочёл название:

"Месть Императора обидчику"

Уже давно он книг не читал. Смысла в этом не видел. В основном, в свободное время, смотрел боевики, прокручивая кассеты в видеомагнитофоне. Пролистал книгу, просматривая некоторые страницы. 2/3 её состояло из описания ужасных пыток, которым какой-то Император подвергал оскорбившего его человека. Некоторые из них "Зубу" были незнакомы, но всё описывалось очень эффектно и красочно, с пикантными подробностями. Он закрыл книгу, отодвинул её в сторону, взял конверт и достал из него лист бумаги. Открыл его и начал читать.

Уведомление.

Сим, ставим Вас в известность, что Вашими собаками нанесено личное оскорбление Императору Харону. За своих тварей ответить придётся тебе!

Вы занесены в списки личных врагов Императора под номером один. Обычно личные враги Императора долго не живут. Поэтому список быстро освобождается, очереди на казнь нет.

Оскорбление было нанесено второго дня, первого семи дневника, главному бухгалтеру универмага "Москва", который стрижёшь ты. Червь помойный! Галина Петровна является далёким потомком Императорской наложницы. Когда-то им любимой. Посему, тебе даётся 48 твоих часов, для покаяния и исправления сделанного. По истечении этого времени, месть Императора падёт на твою голову. Радуйся и славь милостивого императора!

Писец Императора Харона. Да будет в веках славиться его великое имя.

"Зуб" зло отбросил листок и подумал:

"Узнаю твоё имя шутник, чего бы это мне не стоило. Будешь сам читать описание пыток в этой книге, а мои пацаны будут их проводить на тебе!"

В этот момент, в своей голове, он услышал голос:

— Твоя фамилия в списке личных врагов моих уже повторена и под номером два. Время пошло! Прошу тебя, откажись от моей милости и не покайся!

"Зуб" оглянулся вокруг. Комната была пустой, даже жена угомонилась и молчала. Здесь он и задумался. Дело в том, что "Писатель" свои творенья накладным платежом рассылал только боссам ОПГ. Бригадиры в его списки подписчиков не входили. Это и объясняет не осведомленность "Зуба", но кое-что об Империи он слышал. Разговоры ходили. У "Зуба" был свой мозговой центр, советник, не доучившийся студент. Он держал его в чёрном теле, но его знания использовал. Сняв трубку телефона, "Зуб" приказал "Коту", своему водителю-телохранителю начать шевелиться. Найти "Студента", привезти его в ресторан "Янтарь", свою штаб-квартиру. Второй звонок был правой руке "Батогу" с приказом заехать за ним. Собрав пакет, предварительно вымарав из письма нехорошие выражения в свой адрес, "Зуб" выругал жену и покинул квартиру. У парадного его уже ждал, сидевший в машине, "Батог". Рабочий день бригадира "Зуба" начался.

По дороге до штаб-квартиры "Зуб" хранил молчание. Обдумывал, что сказать своим подчинённым. Доехали быстро. В ресторане, за накрытым столом вкусы бригадира знали, сидели "Кот" и "Студент". Приехавшие "Зуб" и "Батог", прошли и сели за стол. Подскочивший "Кот", наполнил рюмки. Выпили, пожевали и начали совещание. Первым делом "Зуб" зачитал письмо, кое-что, из текста пропустив, кое-что добавив.

Уважаемый "Зуб"!

Извините за беспокойство, но Ваши сотрудники, обидели главного бухгалтера универмага "Москва" находящегося под Вашей опекой. Эта женщина является дальней родственницей императора Харона. Просим Вас разобраться в этом не приятном для нас происшествии.

С признательностью и уважением писарь императора Харона.

Император заранее благодарит Вас за Вашу помощь и содействие.

"Батог" выслушав, хмыкнул:

— Выбрось эту муть. Овца, она и есть овца. Её предназначение давать шерсть, а не требовать уважение к себе. Погоняла такого "Император Харон" не слышал. Давай выпьем и поехали дальше.

"Кот" тут же наполнил рюмки и "Зуб" уже взяв свою рюмку, увидел лицо "Студента". Оно было бледным, на лбу выступила испарина. Это было странно и "Зуб" поставив свою рюмку, спросил его:

— Заболел? Надеюсь, твоя болезнь не заразна? А то прибью сразу!

"Студент" замотал головой, смотря на бригадира испуганными глазами:

— Нет! Э-э…, я здоров. Только по моему разумению у Вас большие неприятности. Об императоре Хароне я читал книги и статьи в разделе криминальной хроники. С книгами проблема, их достать трудно. Многие считают, что то, что говорят о нём, правда. Я общался с парнями из других бригад, а водитель "папы" говорил, что у его босса целая подписка на книги о Хароне. Но не это главное. Босс если услышит гадости в адрес Харона, дать может от души. Водила говорил, что сам видел, как "папа" одного такого едва не убил.

"Зуб" положил на стол полученную книжку. "Студент" осмотрел её, прочёл название и побледнел ещё больше:

— В одной из статей я читал, что одному авторитету из Твери прислали одну из книжек этой серии, а через день увезли в смирительной рубашке. Только ему прислали не письмо с просьбой о помощи, а "Уведомление" о личном оскорблении императора и внесении его в список личных врагов императора. Ещё он получил пластмассовый медальон. Доставивший это человек, был в длинном плаще и назвался "Гласом императора". Тогда в статье это назвали "чёрной" меткой от императора Харона.

Услышав это, побледнел уже "Зуб". Всё описанное "Студентом" было ему знакомо.

"Зуб" был из ветеранов. Начинал он ещё в далёком 1988 году. Попробовал себя в роли кооператора, но это был тяжёлый труд, и он вступил в ряды первых народных делителей-контролёров. С тех пор и трудился в этом сословии. Это тоже было не просто. Сотни тысяч его коллег по всей стране заплатили за своё участие в работе на этом поприще. Одни заплатили очень немного, став инвалидами, другие заплатили чуть больше, получив места на кладбищах. Но гораздо больше было третьих, и их плата была самой большой. Им досталась участь неопознанных тел сожжённых в печах крематория, тел покоящихся в болотцах, лесных и придорожных могилах, понятно, эти могилы не имели никаких обозначений. Так немного рыхлая, утоптанная земля. Всё это оставалось после "стрелок", разборок, казней провинившихся, казней врагов, наездов и остальных моментов обратной стороны жизни, деятелей этого ремесла. Ветеран "Зуб" сумел выжить только благодаря своей осторожности. Он старался не упускать любой мелочи и если, что-то было не так, предпочитал отступить, не считая это позором. Благодаря такой тактике он пока и был жив, здоров и сыт. Из той его первой бригады в живых осталось только двое. Он и его "папа", глава их команды. Когда-то они оба были на равных правах рядовых быков. Но потом странно погиб их звеньевой, затем помощник бригадира и сам бригадир. Будущий "папа" всегда занимал их должности, подбираясь к своему настоящему положению в их епархии. Когда он стал "папой" некоторые бригадиры и бывшие его подчинённые не забыли, что начинали они вместе и были на равных с ним. О том, что об этом лучше забыть навсегда, поняли немногие, но "Зуб" был в числе понявших. Те, кто не понял? Пропали, были убиты при разборках, погибли при непонятных обстоятельствах. Такова стратегия любого, пришедшего к власти в их ремесле.

"Зуб" все нюансы ремесла понимал, был очень осторожен. Так поступил и в этом случае. Он направил "Батога" и "Кота" искать виновного в оскорблении. Задание "Студента" было собирать всю информацию и все слухи об императоре Хароне. Сам "Зуб" решил добыть информацию у "папы". Сделать это решил очень осторожно, продумал каждое своё слово и движение.

"Папа" коллекционировал холодное оружие, ножи. Зная об этой его страсти, "Зуб" всегда не упускал возможность приобрести, забрать, что-то из таких предметов и всегда имел 2–3 вещи на всякий случай. Теперь он наступил.

Позвонив "папе", "Зуб" извинился, что звонит напрямую, а не через правую руку. Он объяснил, что беспокоит по личному вопросу. Ему случайно, достался артиллерийский кортик 1875 года, он хочет показать его "папе". Вначале "папа" был раздражён звонком, о чём и дал понять, но услышав причину, мгновенно изменил тон.

— Быстро вези! Жду!

Бросил он в трубку. Буквально через 10 минут "Зуб" стоял возле двери его четырёх комнатной квартиры и нажимал кнопку звонка. Эту квартиру "папа" купил, чтобы отдыхать от семьи. В ней, в отдельной комнате, хранил свою коллекцию. Дверь открылась и один из телохранителей "папы" обыскав "Зуба" провёл его в большую столовую, где "папа" сидел за накрытым столом. Подойдя к нему, "Зуб" протянул ему узкий свёрток и остался стоять. Такое поведение старого соратника "папе" нравилось. Он считал, что старый сподвижник его боится, что в их среде расценивалось, как уважение и преданность, поэтому иногда он позволял себе показать, что помнит старого соратника. Любой человек немного сентиментален. Развернув свёрток, "папа" любовался кортиком. Такого у него не было! Радость заполнила его душу, кивком он указал "Зубу" на стул у стола. Но тот извинился и попросил разрешение идти так, как ему неудобно мешать трапезе "папы". Только после грозного взгляда, "Зуб" присел на краешек стула. Дальше он тоже не своевольничал. Ему налили, выпил. Указали на тарелку, взял из неё.

"Папа" это всё замечал, при этом не переставал любоваться кортиком. Нужный момент наступил и "Зуб" произнёс заранее составленную речь, ради которой всё это и затеял:

— Прошу прощения! Один из коллекционеров сказал, но видел индейский нож у какого-то Харона. Я попытался его…

Но услышав произнесенное имя, "папа" помрачнел, подняв руку, он прервал его. "Зуб" мгновенно замолчал. Установилась тишина. "Папа" налил по полному фужеру водки себе и гостю, выпил свой фужер и задумчиво посмотрел на "Зуба". Затем решившись, сказал не громко:

— Хорошо! Скажу тебе это. Но будешь трепать, об этом разговоре? Сам тебя зарою. Не посмотрю на все старые заслуги и моё хорошее отношение к тебе. Никогда не произноси это имя и никогда не становись на пути этого человека. У меня есть целая серия книг об Империи императора Харона. Говорят, что это фантастика. Но многие авторитеты, среди всей мути описанной там, находят и кое-что им лично знакомое.

"Папа" кивнул на полки открытых книжных шкафов. Но "Зуб" осмотрел стоявшие там корешки книг ещё раньше. Один корешок был ему знаком. Эту книгу он получил в пакете с "уведомлением" и пластмассовым медальоном. Но обо всём этом он "папе" говорить не собирался и сразу, а услышав зловещий тон его обещания, ничего не сказал бы тем более. Знал, что на расправу "папа" скор. Гнетущая тишина повисла в комнате. Тихо встав, "Зуб" простился, "папа" рассеяно кивнул, думая о своём. На цыпочках гость покинул комнату и квартиру. Всё, что ему было нужно, он узнал. Эти знания его не обрадовали.

"Зуб" понял, что он попал в очень скверную переделку из которой нужно выкарабкиваться не жалея ничего. Иначе наступит конец его земной жизни. А этого не хотелось. Жить ему нравилось и хотелось. Очень! Он вернулся в ресторан, штаб-квартиру, занялся обедом и ожиданием своих посланцев.

Первым приехал "Студент". Он притащил ворох вырезок из разных газет. Ими дополнял свой рассказ. Всё собранное им подтверждало сказанное "папой". Хорошего в рассказе "Студентом", было мало. Жуткие истории подтвердили "Зубу", что он "по уши в дерьме" и выпутаться из него будет очень трудно. Отпустив "Студента", "Зуб" уныло думал о том, что он выбрал не ту деятельность и очень сожалел о своей ошибке. Обратная сторона разгульной и сытой жизни предстала пред ним во всей своей неприглядности. Увы! Ничего изменить уже было невозможно. Стало так жалко себя, что хотелось плакать, но слёзы делу помочь не могли. Поэтому "Зуб" только пил, глуша горе водкой. Закусывать не мог. Кусок в горло не лез.

В таком состоянии и застал его, приехавший "Кот". Он привёз хорошие вести. Виновника нашли. Бывшие с ним у главбуха универмага "быки", сдали его со всеми потрохами. Это был "Денди" звеньевой. Сейчас "Батог" ищет его. Найдёт и привезёт в домик на окраине села Мешково, Московской области стоящего у Киевского шоссе в 17 километрах от МКАД. В этом домике был разделённый на клетки подвал, служивший тюрьмой для строптивых бизнесменов или членов их семьи. Там же разбирались с членами бригады, совершившими не хорошие поступки. Резко вскочив, "Зуб" бросился к выходу из ресторана. Главное было успеть уложиться в срок, указанный в уведомлении. Свою вину "Зуб" хотел искупить любой ценой. "Кот" со вздохом осмотрел накрытый стол и бегом последовал за шефом. Он знал, что когда тот в таком состоянии, то лучше его не доводить. Последствия могли быть непредсказуемы. Приходилось со своим голодом смириться.

Они летели, как вызванные на место пожара пожарники, обгоняя машины и не смотря на дорожные знаки. Подъехав к домику-тюрьме, в его дворе увидели "девятку" "Батога". Виновник уже был доставлен. Всё это время "Зуб" анализировал ситуацию и искал путь решения проблемы. Чёткого плана у него не было, так общие наброски. Поэтому он решил действовать по обстановке. С этим решением и вбежал в домик, едва машина остановилась в его дворе. В комнате домика его ждали трое. Они сидели возле стола и беседовали, "Батог", "Денди" и здоровый бык, подручный "Батога". Перед тем, как войти в комнату, "Зуб" взял себя в руки, вошёл спокойно, поприветствовал сидевших. Те ответили и он сел на свободный стул, напротив "Денди". Улыбаясь, кивнул ему:

— Ну, рассказывай! Как обстановка в универмаге? Что нового?

"Денди", свободно развалившись на стуле, небрежно ответил:

— Всё путём! Деньги платят вовремя. Никаких задержек и эксцессов, даже скучно.

"Зуб", всё также улыбаясь, качнул головой:

— Это хорошо! Но вот до меня дошли слухи, что на днях ты посещал главбуха, прессовал её, пугал. Или это неправда? Наговаривают?

"Денди" покраснел, глаза его забегали, но он быстро овладел собой и небрежно, махнув рукой, ответил:

— А вот ты о чём! Да это было. Просто я решил провернуть одно дело. Добыть ещё денег. Хотел сначала сделать, а потом, принеся деньги, всё рассказать тебе. Могу рассказать и сейчас, раз ты узнал. Сюрприз не получился, а так хотел сделать тебе приятно!

"Зуб" и все присутствующие прекрасно понимали, для кого приятное хотел сделать "Денди". Все понемногу "крысятничали", "Зуб" на это, если деяние не переходило границ, внимания никогда не обращал. Он и сам откусывал от собранных денег толику для себя, занижая собранные суммы. Это было нормальным явлением, но сейчас "Денди" подставил его, бригадира и приговор лежал в пакете на столе перед "Зубом". О каких границах здесь могла идти речь? Продолжая улыбаться, "Зуб" кивнул головой:

— Значит, ты решил преподнести мне сюрприз? Тебе это удалось! Тварь!

Лицо "Зуба" исказила гримаса злости. Резко вскочив, он без размаха ударил кулаком в лицо "Денди". Нос, губы последнего столкнулись с увесистым кулаком. Досталось и телу, оно вместе со стулом упало на грязный пол.

"Батог" с быком рывком вернули стул вместе с телом бывшего красавчика, а теперь урода, к столу. Вид "Денди" был жалок. Из разбитого носа и губ обильно текла кровь, заливая его костюм и рубашку с галстуком. Полные ужаса глаза смотрели на бригадира. А тот бушевал, брызгая слюной и извергая маты, общий смысл сказанного им, если исключить маты, был следующий:

— Крыса! Ты подставил меня! Теперь за это ответишь! Буду резать тебя на куски, живьём! Затем буду скармливать тебе твою плоть! Поить тебя буду твоей же кровь! А первыми отрежу тебе, твои половые принадлежности и скормлю…

Внезапно бригадир успокоился. Он достал из пакета книгу, медальон выпал сам, и подвинул её к "Денди".

— Читай! Вслух! Будешь читать без перерыва, пока она не закончится.

"Денди" отёр рукавом пиджака кровь на лице, открыл книгу и начал читать. Поочерёдно меняющиеся "Кот", "Батог" и бык не давали ему прерваться не на мгновение. Уже стоял день, свернулась кровь на лице, перестав заливать его одежду. Только тогда он, закончив читать, закрыл данную ему книгу. И в этот момент раздались негромкие хлопки в ладоши. Оказалось, что кроме четверых слушателей были ещё…

"Зуб", "Батог" и "Кот", используя своё главенствующее положение в епархии бригады, успели подремать, взвалив надзор за чтецом на подручного "Батога". У того выбора не было, протестовать он не мог, поэтому нёс службу бдительно. Ударами кулака под рёбра, он взбадривал "Денди", когда тот начинал запинаться. Услышав жидкие аплодисменты, все повернулись к источнику шума и закаменели. Представшее перед ними зрелище было впечатляющим…

На резном, позолоченном троне сидел старик в коричневом плаще с босыми ногами, обутыми в сандалии. Перед ним стояли, упираясь головами в потолок три огромных чёрных мужчин в одних набедренных повязках, с метровыми ножами в руках. Кольца в носу, палки в ушах и горящие глаза дополняли внешний вид этих представителей негроидной расы. Смотревшие на них, мгновенно поняли, что это людоеды. А уж в том, что сидевший рядом с троном двухметровый лев принадлежит к разделу людоедов, сомневаться не приходилось. Уж очень он аппетитно облизывался, смотря на них. Старик окинул застывшую группу весёлым взглядом, прекратил хлопать в ладоши и произнёс:

— Молодец! Покаяние твоё и усердие принимаю. Милую тебя и разрешаю довести дело до конца. Может она вас и простит, помилосердствует. Если не вымолите прощение у неё? То вас ждёт аудиенция у моей кошки или кота? Попробует выяснить!

Старик встал с трона и принялся заглядывать ему между задних ног. Лев мяукал и не давался. Помучившись ещё немного, старик бросил это занятие и махнул рукой:

— Да какая вам разница, кто вас съест? Вот попались вредные люди! Чего лезете, со своими капризами!

Обиженно надувшись, он сел на трон, а лев, мяукая и виляя хвостом, подошёл к застывшей группе. Обнюхал их, обдавая запахом из открытой пасти, лизнул кровь с лица "Денди", утробно заурчал, вернувшись к старику, кивнул головой. Старик погладил его по голове, пощёкотал шею:

— Молодец! Раз их запомнил, то больше нам тут делать нечего.

И тут же вся группа и трон исчезли…

После этого "Денди" били уже все вместе. А он даже не пытался укрыться, от сыпавшихся на него ударов, только всхлипывал. Он понимал, что были его не по злобе, а от страха. На своих истязателей даже не сердился, понимал, что заслужил эти побои и готов был сам помочь им терзать своё тело. Были его не очень долго. Все помнили, что ещё нужно выпросить милосердия у главбуха, а если она не помилует…

Каждый отчётливо видел себя в пасти льва, ощущал его острые зубы, впивающиеся в тело, испытывал боль от разрываемой львом своей плоти. Мыслей о том, что император не выполнит своего обещания? Не было ни у кого. Хотя чтение книги и слушали в пол уха, но запомнили достаточно. Особенно, как автор рассказывал об ожидаемой им смерти в пасти льва, за его предупреждение людям. Он описывал это всё так красочно и подробно, что любой понимал, что он уже видел, как лев это делал с другим несчастным, отданным ему на съедение императором Хароном. С этими мыслями и тащили окровавленного, избитого "Денди" к машине. Затолкали его в неё и две машины сорвавшись, помчали к универмагу "Москва".

… Галина Петровна сегодня впервые вышла на работу после болезни. Работы накопилось много, она приучила всех своих сотрудников, что она тащит всё на себе, вот теперь и пожинала плоды этого. Но свой характер она изменить не могла, вот и тянула этот воз. Время летело незаметно. Куча документов на столе медленно таяла. Заглянувшая в дверь заместитель, напомнила, что уже наступил обед. Закрыть дверь она не успела, здоровый парень, обхватив её за плечи, отставил в сторону и вошёл в кабинет главного бухгалтера. В след за ним двое таких же здоровых парней тащили тело третьего парня избитого залитого кровью. Сзади шёл ещё один и толкал в спину парня, которого тащили двое. Они с трудом протолкнулись в дверь кабинета, а затем она закрылась за ними. Этого зам главбуха уже не видела, она бежала по коридору, ей предстояла трудная задача. Она должна была сообщить подругам обо всём увиденном ей у кабинета главбуха. В подругах у неё числились 2/3 работниц универмага, её ждал не лёгкий труд.

Зато Галина Петровна была спокойна, как удав. Это могло бы удивить даже её, ведь сегодня был день, когда закончился срок, данный ей тем улыбчивым парнем-бандитом. Но она, после посещения зятя, забыла обо всех страхах, забыла о самом понятии страх. Поэтому безмятежно смотрела, на входивших в её кабинет парней. Даже вид избитого, окровавленного человека, в котором она узнала улыбчивого бандита, не смутил её. Она так и продолжала смотреть на них, без всяких эмоций. Первый вошедший в кабинет прошёл к её столу, остановился, не доходя пары метров до него, и виновато посмотрев на неё, сказал:

— Простите за вторжение, уважаемая Галина Петровна! Я и мои товарищи пришли просить Вас о помиловании. Мы знаем, что этот наглец угрожал Вам. Но ему это никто не поручал, он действовал сам. А теперь все мы не за что, вызвали гнев Вашего родственника. У нас семьи, старики родители. Мы умоляем Вас простить нас. Ваш родственник обещал нам ужасную смерть. Все знают, что свои обещания он всегда выполняет. Помилуйте нас! Мы клянёмся Вам, что казним Вашего обидчика сами, как Вы прикажете. Не губите нас!

Галина Петровна смотрела на их искажённые страхом лица, на неё смотрели пять пар глаз, смотрели с мольбой, надеждой и ужасом. Ей стало жаль этих молодых парней, прекрасно понимала, что эти сильные, здоровые парни действительно напуганы до смерти. В этот момент, она не думала о том, сколько людей безуспешно, так же просили их о пощаде, а в ответ слышали грубые насмешки. Мать, бабушка сейчас преобладали в ней:

— Да вы по моему пониманию и так уже избили его. Вижу, он сожалеет о своём поступке и так обращаться с людьми больше не будет. Да и вы тоже всё осознали. Хорошо! Я прощаю вас!

Казалось, лица всех парней засветились от счастья, даже заплывшее, в подтёках лицо избитого парня, тоже излучало радость. Но они нерешительно топтались, переглядываясь. Наконец, стоявший впереди остальных парней, парень решился, робко смотря на Галину Петровну, спросил:

— Извините Галина Петровна! Вы не могли бы написать записку своему родственнику, что прощаете нас? Он нам на слово не поверит.

Жалость продолжала владеть сознанием Галины Петровны, она подвинула к себе лист бумаги, взяв ручку, начала писать. В этот момент в сознании всех раздался возмущенный голос:

— Ты чего из меня делаешь бюрократа? Я же сказал тебе, что больше аудиенции не дам! Вам назначена аудиенция у моей кошки, а она читать всё равно не умеет. Вас помиловали? Вот и валите!

На протяжении этого разговора всё время раздавалось жалобное мяуканье. Голос продолжил:

— Ну чего мяукаешь? Уже съел двоих приговорённых, не наелся? Или они тебе понравились? Потерпи! Ведь они под моим надзором. Не оправдают доверия? Тогда и съешь их!

Пятеро повернувшись кругом, бросились прочь из кабинета. Они бежали изо всех сил. Даже брошенный ими избитый "Денди" бежал вместе со всеми, не отставая от них, забыв о боли, терзавшей его избитое тело.

Благополучно выскочив из универмага, четверо вскочили в машину. "Денди" тоже попытался влезть в неё вслед за остальными, но "Батог" грубо отбросил его в сторону, машина умчалась прочь. Избитый "Денди" лежал на асфальте, провожая её взглядом. Медленно поднявшись, он пошёл к трассе Ленинского проспекта. Встречные разбегались в стороны, от окровавленного молодого парня. Время было не простое. Парень мог случайно уцелеть от расправы и из любой проезжающей машины могли раздаться выстрелы. Убийцы делали свои дела добросовестно. Попасть под назначенные другому человеку пули, было легко, но не хотелось. Вот и проявляли здравый смысл. Домой в этот день "Денди" добирался долго, шёл пешком, остановить машину не удалось. Водители были не глупее пешеходов.

О случившемся с ними и знакомстве с императором Хароном, пятеро парней принявших в этом участие не говорили никому. Не говорили они об этом даже между собой, оставаясь наедине, но услышав кошачье мяуканье, замирали, сжимались в комок, старались забиться в любую щель. Они боялись, что император передумал и им назначена аудиенция у вечно голодного льва. С этим постоянным страхом они и жили. Хуже всех приходилось "Денди". Четверо на пушечный выстрел не приближались к универмагу, а его "Зуб" оставил звеньевым этого объекта. Каждый день жизни наказанному парню, приходилось жить как последний. Он передвигался по универмагу, как вышедший на тропу войны индеец в лесу вражеской территории. К тому коридору, где был кабинет главбуха, даже не приближался. Да ему приходилось с утра принимать известное всем успокоительное средство, минимум грамм 200. А что ему было делать? Краем уха он слышал, что в годы войны бойцам перед атакой выдавали спирт, для поднятия боевого духа. Им было страшно и трудно, но и ему было не легче. Выбора не было. И ему, и его товарищам по тайне приходилось вести такую сложную жизнь. Это была обратная сторона их профессии, плата за кураж и видимое благополучие…

… Галина Петровна проводила убегающих из её кабинета парней, задумчивым взглядом. То, что только что отзвучало в её сознании, было ей непонятно.

"Какая-то аудиенция? Какая-то кошка, кого-то уже съела, кого-то ещё съесть хочет? Сплошные глупости! Это наверно побочное действие от того успокоительного, что принёс ей сын! Надо бы ещё денёк полежать дома, но столько работы накопилось, да и отчёт в налоговую инспекцию сдавать нужно. Ничего и так пройдёт!"

Подвинув к себе документы, она погрузилась в работу. Только вечером уже идя домой, вспомнила, что сегодня не обедала. Возле входа-выхода универмага купила два пирожка. Шла, ела их и думала:

"Ну и зять! Простой инженер! Я ведь давно его подозревала. Вот и узнала его истинное лицо! Худой, невысокого роста парень, смотреть не на что, а как дрожали от страха эти здоровые парни! Взял и приговорил их к страшной смерти. Они это приняли, даже прятаться от него не стали. Видать были свидетелями казней, по его приговору. А дома этот монстр такой тихий, незаметный. Собственно, а почему монстр? Прекрасный зять! Моя дочь очень удачно вышла замуж! Это раньше мечтали о зятьях кандидатах наук, преподавателях вузов, работников торговли и общепита. Теперь только и мечтают о зятьях "новых русских" или работников криминала. Нет! Я не правильно расставила приоритеты! Работники криминала это элита. Вон Косарева, заведующая трикотажным отделом, крутит любовь с этим, которого сегодня притащили в мой кабинет избитого и нашего Генерального директора ни во что не ставит. А мой зять его казнить приказал, значит, он главный бандит? Никогда не думала, что доживу до такого. Мир перевернулся. Куда мы катимся? Жалко сказать о своём открытии никому не могу! Но зятю я намекну, пусть помучится!"

Выполнить это решение ей удалось в этот же вечер. Галина Петровна пришла домой и застала мужа, возившегося с внуком. Вскоре с тортом пришли дочь и зять. Лиза начала стрекотать ещё с порога:

— Мам! У нас хорошая новость. Виктору на работе дали кредит, беспроцентную ссуду на двадцать лет и он купил четырёх квартиру в нашем доме, на одной площадке с тётей! Там уже начали ремонт. Завтра с утра мы идём её оформлять на меня. Теперь у меня будет собственная квартира! Это так здорово! Я уже взяла на работе три дня в счёт отпуска, хочу завтра начать подбирать мебель. Виктор сказал, что ему дадут премию и мне денег на всё хватит, даже не нужно брать у тебя в долг. Но может и придётся, ты не расслабляйся. Деда с бабой и брата тоже подготовь. Ты рада? Ну, поцелуй свою дочечку! Папа, папа! Ты не знаешь новость? Сейчас всё и тебе расскажу!…

Дальше Лиза повторила свой рассказ отцу, затем отцу с матерь и наконец, всё рассказала сыну. Больше никого в квартире не было и она села к телефону. Зять и все остальные Лизе говорить не мешали. Знали, что это бесполезно. Поэтому слушая её, все занимались своими делами. Виктор снял туфли и теперь одевал, домашние тапочки, заодно поставил на коврик у двери, небрежно сброшенные Лизой туфли. Тёща стояла в коридоре и смотрела на зятя, ну и начала:

— Дорогой зять! Хорошая у тебя фирма! Для простого инженера денег не жалеют. Сколько тебе суды дали? 250–300 тысяч долларов? Да нет! Это я очень скромничаю. Судя по сегодняшним ценам на квартиру, ремонт, планы и аппетиты моей дочери, думаю, эта сумма должна быть раза в три больше. Угадала? Скажи зять правду любимой тёщё. Надеюсь, меня ты казнить не прикажешь? За проявленную настырность. Или простые инженеры добрые и всех милуют?

Виктор посмотрел на тёщу и улыбнулся:

— Ну и шуточки у Вас боцман! Сказал капитан, отплёвывая воду и осматривая, плавающие вокруг обломки своего корабля. Ну и фантазия у Вас дорогая тёща! Да мне всё дают со скидкой. Так что суммы вы назвали ужасные. Пойду к сыну, освобожу тестя. От Лизы помощи ждать бесполезно. Виктор! Иди к папе.

И он ушёл в комнату. Тёща вернулась на кухню. Она торжествовала. Сумела смутить грозного зятя. Добилась, чего хотела! Настроение у неё было прекрасное.

Лизу удалось оторвать от телефона только тогда, когда начали собираться домой. Она даже от ужина отказалась, слишком важную пресс-конференцию проводила, советовалась со всеми. Вопросов у неё было много. Ремонт, мебель, бытовая техника, сами представляете, что такое новая квартира и как много всего для неё нужно. Тем более если муж границы денежных трат не обозначил, но это была его проблема. Лиза этим голову себе не забивала.

Вот в таких хлопотах и заботах шло время. Год подходил к концу. Новый год уже встретили в новой квартире. Теща всё прошедшее время изводила зятя своими вопросами. Такое вынести может не каждый. Виктор терпел долго. В этот вечер встречи Нового года, тёща как обычно обратилась к нему с любимыми вопросами:

— Ну, дорогой зять! Как прошёл этот последний день старого года? Многих приказал казнить? Много получил кредитов, безвозвратных? Чем одарил товарищей по ремеслу?

Обычно тёща задавала вопросы, когда никого вокруг не было, и делала она это шёпотом. Своё знание берегла, не делила ни с кем. Так было и в этот раз. Всё было как обычно, кроме одного. Задать все вопросы она не успела. Внезапно вспомнила, что забыла выключить духовку плиты, в которой пеклись пироги. Бегом побежала на кухню новой квартиры дочери. Так получилось, что она забыла о том, что эти пироги она пекла дома и принесла их с собой. Придя на кухню, тёща покружила по ней.

"Зачем я сюда пришла? Чего хотела сделать или взять? Это что? Так приходит старость и склероз?"

Думала она, пытаясь вспомнить, что привело её на кухню. Так и не вспомнив, она вернулась в комнату. За это время, короткого пути, она забыла всё, что выяснила о своём зяте. У неё были совсем другие мысли и чувства, теперь о зяте она думала иначе:

"Хороший он парень, но простой инженер. Так это не беда! Вон как его на работе ценят. Даже кредит дали. Надо будет подумать, сколько денег в месяц сможем мы давать им. Кредит ведь отдавать надо!"

Вернувшись в комнату, она ласково посмотрела на зятя. Виктор улыбнулся ей в ответ. От его понимания сердце тёщи растаяло. Теперь все были счастливы.

Жизнь продолжалась. Шумной толпой они встретили Новый год. В сборе была вся семья. Дедушка, бабушка, тётя, тесть с тёщей, брат жены с семьёй и семья рядового инженера Божко. Императора Харона…

Дети росли. Дочь уже уверенно ходила и лепетала. Это добавляло забот тёте и тёще. Девочка была любознательная и большой экспериментатор. Лезла всюду. Обе воспитательницы боялись даже на мгновение спустить с неё взгляд. Им мешал их возраст, в силу его они проигрывали ребёнку в скорости. Поэтому осколки ваз, тарелок и других предметов часто украшали пол в квартирах всех семейств. Сына воспитательницы сбросили на дедушку и Виктора. Лиза в этом не участвовала. Она была занята. Убеждала Виктора, что двое детей это нормальное воспроизводство и демография страны не страдает. Уменьшение населения не произойдёт. Виктор никак не мог понять, к чему эти разговоры? У него и в мыслях не было таких глупостей, как месть тёти и тёщи или проблемы демографии. Увы, мыслить в государственном масштабе он ещё не научился. Иначе так бы легкомысленно не относился к демографическим показателям. Сила государства в его народе. Так говорили с экрана телевизора его слуги. Истинное отношение понять всегда можно, в зависимости от точек зрения и желаний, этого народа.

В этом году Виктор начал заниматься с сыном. Наследнику было пора передавать своё умение повелевать людьми. Сам Виктор этот талант в себе развивал самостоятельно, до всего доходил сам. Зато теперь у его сына был учитель! К этому обучению Виктор подошёл очень ответственно. Ежедневно он занимался с мальчиком по разработанной им программе. Подросшая дочь, обычно крутилась рядом, им не мешала, тихо играла со своими куклами, тоже чему-то их учила. Какие были у неё успехи? Это знала только она, периодически наказывая кукол, расставляла их по углам комнаты. А вот у Виктора, не смотря на его упорство, успехов не было. Виктор Викторович от обучения искусству управлять людьми увиливал, проявляя чудеса изобретательности. Даже радостно ходил в садик и со слезами уходил оттуда. Но Виктор, не смотря на неудачи, сдаваться, не собирался, был настойчив. Поэтому крики мальчика:

— Бабы, деды! Заберите меня от этого мучителя! Обещаю хорошо себя вести, хорошо кушать, спать днём и есть мерзкие каши.

Обычно его пытались спасти, и Виктору доставалось от всех. Лиза тоже была на стороне большинства. Свои горести Виктор высказывал дочери, она всегда внимательно выслушивала его, прекращая воспитание кукол. Виктор думал о ней с нежностью. Она была единственная, кто проявлял к нему сочувствие. Это только и радовало.

Безуспешные, боевые действия с сыном продолжались. Пока выигрывал он, но Виктор не терял надежду. Так и шло время. Борьба с сыном занимала все мысли Виктора, поиском педагогических методов, придумыванием методик он занимался постоянно, даже за рулём автомобиля. И однажды попал в курьёз…

… Инспектор ДПС ГИБДД, так теперь именовалось ГАИ, старший лейтенант Птицын занял удобную позицию. Перекрёсток проспекта Вернадского и Университетского проспекта в сторону центра был очень хитрым. По основной дороге можно было повернуть налево, ехать прямо и повернуть направо. Понятно, руководствуясь светофором. Рядом с главной дорогой шла боковая дорога, второстепенная, вот с неё можно было ехать прямо и поворачивать направо. Влево поворота не было. Соответствующие знаки висели впереди, метрах в пятидесяти. Какой умник их так повесил? Узнать было не возможно. Народ их и не видел. Точнее не смотрел. Вот и поворачивал налево, под стрелку светофора главной дороги. Это было хлебное место для инспекторов. Так они решали повышение своего материального благосостояния. Зарплатами их не баловали. Приходилось самим думать и выкручиваться.

Птицын провёл здесь два часа. Они были удачными. В кармане теснились рубли, доллары, франки. Народ платил всем, чем имел. Птицын никогда не капризничал, он брал всё, что давали. Благо и обменный пункт был возле метро, в нескольких шагах. Виктор проезжал здесь сотни раз. Обычно его путь лежал вправо, редко прямо. Жили они на Университетском проспекте. Но в этот раз ему нужно было ехать на Кутузовский проспект, он и свернул с второстепенной дороги налево, под загоревшуюся стрелку светофора на главной дороге. Проехал метров 60 и увидел жезл Птицына, призывающий его остановиться. С инспектором и его жезлом не поспоришь! Включив поворот, Виктор припарковался у обочины, немного впереди, остановившего его инспектора ДПС ГИБДД. Инспектору ничего не оставалось, как подойти к нему. Понятно, идти было не охота, вот это его и злило. А что делать? Птицын шёл к остановившейся "Волге" и решал трудный вопрос. Извечный вопрос для инспекторов. Сколько брать? Это было не просто. Таксы были. И водители, и инспектора их знали. Но жульничали все. Водители-нарушители старались заплатить меньше. Задача инспектора была получить больше. Не ниже общепринятой таксы. Пока Птицын шёл к "Волге" и решал свой вопрос, Виктор, сидя в этой "Волге", как это не странно звучит, решал тот же вопрос. Что делать? Только в другом ракурсе. Хотя если быть объективным, вопрос решал идущий к машине нарушителя инспектор ДПС, а Виктор слушал его мысленные рассуждения и ковырялся в его мозгу, хранилище всех страхов и незаконных дел.

Птицын шёл не спеша. Вразвалочку. Давил на психику нарушителя. Этот метод воздействия был опробован давно и не подводил никогда. Нарушитель вёл себя странно, это заводило инспектора.

"Вот фрукт! Сидит себе в машине. Даже не двинется. Хорошо была бы крутая иномарка, а то ездит пусть и в новой машине, но отечественной низкокачественной "Волге", а ведёт себя как принц. Ну, хорошо! Раз ты такой умный я без твоих денег переживу. Составлю протокол, отберу права. Побегаешь! План по штрафам тоже выполнять надо. Вот ты и будешь галочкой в этом плане".

Так размышляя, он дошёл до машины. Нарушитель так и сидел неподвижно. Лицо сидевшего в машине человека, видно не было, но взгляд Птицына зафиксировал красную мантию. Она была одета на сидевшем за рулём машины человеке.

"Дед Мороз 27 сентября? Бред!"

Подумал Птицын, лихорадочно вспоминая ПДД, правила дорожного движения. Увы! В них, насчёт одежды водителя ничего не говорилось.

"А жаль! Скольких можно было бы наказать!"

С горечью подумал страж дороги. Водитель свою дверцу так и не открыл, даже стекло не опустил. Птицын не нервничал, не злился. Просто злорадно подумал:

"Хорошо, козёл! Вот ты и встретил правильного инспектора! Сейчас буду прессовать по полной программе".

Обойдя машину, он открыл пассажирскую дверь и представился:

— Инспектор ДПС старший лейтенант Птицын! Вы нарушили ПДД, поворот налево был запрещён. Сейчас будем составлять протокол. Прошу Вас предъявить водительское удостоверение и документы на машину.

Птицын сел на место пассажира рядом с водителем, достал из сумки бланк протокола и ручку. Бланк протокола пристроил на планшете и занёс ручку. Странный водитель в красной мантии молчал и не шевелился. Птицын поднял взгляд от протокола на его лицо и едва не сомлел…

За рулём "Волги" в красной накидке и шапке сидел полковник Горин, начальник управления собственной безопасности УГИБДД по Москве. Такого и в страшном сне не представишь! Он сидел и молчал. Ручьи холодного пота потекли по спине Птицына. Майка промокла мгновенно. Ручьи текли ниже. Оправдывая свою фамилию, Птицын бился о дверцу и её стекло, от испуга он забыл, как её открыть. Одна мысль билась в нём:

" Вот прикажет вывернуть карманы! И что? Стреляться?"

Грозный начальник на метания инспектора не реагировал, так и продолжал сидеть без движений, как манекен. Птицын, наконец, справился с дверцей. Открыл её, вывалился из машины. Дважды перевернулся, откатился в сторону, вскочил на ноги и помчался прочь от странной "Волги" и её водителя. Всё это заняло минут 5–7.

Виктор улыбнулся, повернул ключ в замке зажигания и поехал дальше. Он очень спешил. Лиза уже звонила седьмой раз и молила поторопиться. В этот день она с сыном поехала к подруге. Та жила на Кутузовском проспекте в трёхкомнатной квартире, рядом с метро. Вот Лиза и поехала не на машине, а на метро. Она и сын были рады прогулке. Сын был просто безмерно счастлив. Эта поездка избавляла его от занятий с отцом.

Подруга приняла их радостно. Обе женщины занялись обсуждением новостей и знакомых. Мальчик был предоставлен сам себе. Ещё ему была предоставлена для игры и вся квартира. Он и играл сам. О нём и забыли. И всё было бы хорошо, но у подруги Лизы был большой персидский кот. Предоставленный себе ребёнок сначала честно играл, развлекая себя, потом это ему надоело, и он занялся воспитанием кота. Что и как происходило? Можно только гадать. От милой беседы подруг оторвали вопли кота и звуки бьющейся посуды. Они бросились в комнату. Кот метался по ней. Он оборвал штору, сбросил вазу и статуэтки с тарелочками с серванта. Мальчик не отставал от кота, он усердно носился за ним, пытаясь поймать. Обе женщины включились в процесс ловли кота и мальчика. Они внесли свою лепту в царившую суматоху. Кот и мальчик метались, женщины сталкиваясь, носились за ними. Падала и билась посуда, стоял крик и гвалт. Лиза истерически кричала в телефон, призывая Виктора приехать немедленно. Молила, ругала, просила немедленно забрать их. Виктор не отказывался, он ехал, спешил, как мог, переживая свои приключения. Когда он наконец-то доехал, застал картину полного разгрома. Выхода у него не было, ему пришлось стать участником этого разгрома. Первым он поймал и вытащил из квартиры орущего сына. Лиза из разгромленной квартиры выскочила сама. Вот так была загружена двумя персонами, пострадавшими от разгрома, учинённого, наверное, котом? Машина тронулась в обратный путь.

Так и закончился этот насыщенный приключениями день. Результат его сказывался долго. Лиза от телефонных звонков вздрагивала и была очень осторожна, трубку не брала. Её телеконференции остались в прошлом. Весть о её посещении подруги разнеслась среди знакомых быстро. В ней, её сын был описан ужасным монстром, замучившим кота своих габаритов и разгромившим чужую квартиру. В силу этих слухов, в гости Лизу больше не приглашали. Свои квартиры и их содержимое берегли. Страдая от такого отношения, Лиза занялась вязанием. Её творение носили все, даже "Душка". Так и шли дни.

Этот год проходил под знаменем борьбы за обучение наследника. Пусть и безрезультатного труда, но упорного. Других значимых событий в нём не происходило.

Незаметно подкрался Новый год. Вся семья собралась в просторной квартире семейства Божко. Они с надежной и ожиданием ждали светлого будущего, как и весь народ, строящей новую жизнь страны. Правда, строили непонятно что. Старое всё отбросили, осудили. Создавалось впечатление, что никто, ни правительство, ни народ, что строить не знали. Говорили, что основным завоеванием новой жизни стали демократия, свобода слова и новые экономические отношения, новых классов. Богатых и бедных. Ораторы призывали к совершенно противоположным идеям. Эксперты с серьёзными лицами говорили разные глупости. Рассказывали о жизни разных стран бывшего лагеря противников и призывали всех идти их путём к светлому будущему, посадив на нашей земле их идеи. Это метание рождало разные проблемы для людей, дефолт стал их результатом. Бедные стали беднее, богатые богаче. Обычный результат, когда идут чужим путём, пользуются чужыми советами, не совместимыми с ментальностью и жизнью другой культуры. Но это была политика, которой Виктор совершенно не интересовался. Естественно, ею не интересовал и император Харон.

Империя жила, процветала, была островком спокойствия на нашей земле, в нашей бурлящей жизни.

Виват Империя! Виват! Виват! Виват!

Что ждало её дальше? Как сложилась жизнь Императора Харона и остальных людей, окружавших его?….