Вместе. Синдром Керчепина

Глава 5

Мы с Триком стояли у красных сигнальных маячков, размещенных на границе контура Б. Шел дождь, смеркалось. Перед нами застыли гигантские стволы, размываемые тьмой и сыростью, в листве шуршали капли, у земли затаились поваленные деревья, кустарник, иногда напоминавший причудливых монстров.

Я всматривалась в лес и думала: воссоздает ли вирт сейчас реальное место или же все от и до искусственное, плод воображения мастеров, направленный на то, чтобы развить в нас нужные навыки и умения. А еще чувствовалось, что эта дуэль не будет легкой и простой, иначе условия не были бы максимально приближены к реальности. Нам даже оставили способности, каждому — свой уровень силы.

Только толку от них… Трик — пиро, и он раздраженно хмыкал, пытаясь создать в ладонях огненный шар. А я… Сосредоточиться мне мешал дождь: вода на открытом пространстве звала, бурлила и распаляла внимание. Точечное применение силы заняло бы больше времени.

Зато впервые меня вооружили. Непривычно было ощущать на бедре стандартный учебный СК-51 для вирта, но сданные нормативы по стрельбе позволили участвовать не с пустыми руками.

А условие победы простое: занять контур А, контур противника на противоположной стороне леса. Очки забирает тот, кто сумеет это сделать. И участвовали три группы: М-135, М-235 и В-01, моя бывшая.

Бывших одногруппников распределили между командами менталистов так, чтобы в обеих было равное количество бойцов. Деймос перед выходом в вирт показал мне списки: к нам вот-вот должны были присоединиться Вирона и Головастик. И если участие последнего оставило меня равнодушной, то грядущее появление Вурк разозлило.

Я так и не смогла простить ей «волшебные конфетки» в чае и передачу связанной меня Тэппу.

— Явились, — констатировал Трик, оглянувшись.

Я обернулась назад и увидела Головастика, приветливо помахавшего мне, и Вирону, скривившуюся, оскалившуюся затем в улыбке.

— Готовность, — скомандовал Тэпп.

Мы привычно окружили лидера в том порядке, в каком он всегда собирал нас возле себя на тренировках и в виртах. Головастик, не знавший его, втиснулся между мной и Триком, извиняясь улыбкой, а Вурк вдруг нагло встала справа от Тэппа. Я стиснула челюсти, разозлившись.

— Разделяемся на двойки. Отслеживаем местоположение каждой по сирсам. Потерявший партнера примыкает к ближайшей двойке. Расстояние между двойками не менее двух квадратов. Борута с Триком, Деймос…

— Нет, — жестко отрезал Деймос. — Это самоубийственная тактика, Тэпп.

— Повтори, — мертвым голосом произнес вытянувшийся Садист.

— Разделить нас на двойки значит облегчить противнику задачу по нашему уничтожению и, следовательно, проигрышу. Больше всего шансов будет, если станем пробираться в контур А поодиночке. Зная Волеса, можно предположить, что тот выберет подобную тактику, возможно, разобьет бойцов по тройкам.

— Все сказал?

— Предлагаю вынести этот вопрос на голосование команде.

Кажется, даже дождь стал лить тише, меньше шуршать в листве — такое напряжение повисло в нашем круге. Деймос и Тэпп будто вмерзли друг в друга пристальными взглядами, застыв. Ощущала прорывавшееся давление ментальной силы, и, думаю, не я одна. Звенело в голове, кровь похолодела.

Мы никогда ни за что не голосовали. У нас был единственный лидер, единственное решение и единственно возможный путь действий.

Тэпп обвел нас тяжелым взглядом.

— Волк?

— Мне кажется, тактика действительно требует всестороннего обсуждения, — ответил тот спустя долгую минуту, едва ли не через силу. Покосился на прищурившегося Деймоса.

— Борута?

Вздрогнув, парень дернулся, почему-то стряхнул капли дождя с костюма, помедлив, потом ответил:

— Думаю, назрели перемены, первый. Деймос прав. Просто объясни суть своего решения.

Запрокинув голову, Тэпп расхохотался. А мы замерли, напряглись. Бывшие одногруппники вертели головами, не понимая, что происходит, не осознавая, что только что неформальный лидер вдруг решил стать формальным, потеснив короля.

— А теперь слушайте меня, — Садист резко оборвал смех, его тон стал стальным, приказным, острием впивался в сознание. — Мы разделяемся на двойки, один прикрывает, другой прокладывает наилучший путь. Если вы до того жалкие, что не в силах вычислить ди-щит или экран, обезопасить себя и убить противника, вам не место в моей команде. Все, кого сегодня пристрелит команда Волеса, будут исключены.

— Возможно, пристрелят меня, первый. Восемьдесят процентов за это. Могу я уже сейчас выйти из вирта и отправиться к куратору заполнять форму? — разозлилась я.

Что меня взбесило? Что Деймос слишком быстро поменял правила игры? Что Тэпп легко подкладывает под гильотину головы других, не желая разобраться, почему же они поддержали оппонента? Или Вирона, стоявшая практически плечом к плечу с ним (причем беспрепятственно, с полного его благословения) и как-то вдохновенно улыбавшаяся?

Иоданир Тэпп посмотрел мне в глаза, вопросительно приподняв бровь.

— А ты, Артемия, любишь играть в команде или за одиночек? — он чуть склонил на бок голову, с насмешкой, будто сгорая от любопытства, что я отвечу, и со снисхождением к тому, что отвечу глупость.

— Логику Деймоса я понимаю, твою — не очень, — скрипнула я зубами.

Ты не дождешься, Иоданир, чтобы я поддержала тебя сегодня. Ни за что.

— Ты в моей двойке, Зарянская. Заодно объяснишь суть защиты водников. Чертов дождь распыляет ваши поля от ди-чипов.

— Да я объясню, она таких тонкостей не знает, — отреагировала внезапно Вирона, странно улыбнувшись.

Она поймала мой взгляд, а затем, повернувшись к Садисту, приподнялась на носки, потянулась к его уху, что-то забормотала. Я же, точно загипнотизированная, смотрела, как кончики пальцев бывшей одногруппницы легли на предплечье парня, словно Вурк так пыталась сохранить равновесие.

Ага, равновесие. Равнобесие! В груди огненным сгустком колотилось сердце. Хотелось немедленно уничтожить эту гадину, расщепить на атомы. Как она вообще смеет касаться его? Рыжая, глазастая, фигуристая дрянь! Проверила границы, значит? Думает понравиться? Соблазнить? Получить преференции?

Злость сделала свое дело: сила вышла из-под контроля, и Вирону обдало водным шквалом. Взвизгнув, та сделала шаг от Тэппа, которому тоже досталось, правда сука успела сообщить ему очевидную вещь: аква всегда растворяются в своей стихии, энергия конфликтует с экраном ди-чипа, и модели древнее ОЗ-1000 могут сбоить. Следовательно, в этой дуэли мы будем практически невидимками для противника, если сумеем замаскироваться и не выдать себя яркими эмоциями.

Не видела лиц ни Тэппа, ни Вироны, не смогла оценить, как они отреагировали на внеплановый душ. Потому что отвернулась, осознав: буквально умираю от ревности, рассыпаюсь пеплом и выдала себя, выставила на всеобщее обозрение чувства.

Дура.

И было бы к кому ревновать. Кого ревновать.

— Деймос, ты с Вурк, Волк, бери Мидоса. Выдвигаемся, — последовало за спиной указание Тэппа.

С маршрутами разобрались быстро и даже без слов. Наш с Садистом путь начинался с квадрата Е-1, самого сумрачного. Густой подлесок — лучшее прикрытие, но, судя по информации сирса, местность неоднородная: возможны ветроломы, овраги. От фонарей отказались все участники, их свет легко выдаст, поэтому нужно внимательно смотреть, куда ставить ноги.

— У нас с Вурк свои счеты. Не принимай во внимание. — Меня все еще раздирала изнутри злость и на Вирону, и на саму себя. Но не собиралась унижаться еще больше, позволяя Тэппу думать, что приревновала.

— Объяснишь, что за счеты сегодня. Не забыла о нашем договоре? — ровно отозвался он.

Серебристо-серые глаза оглядывали местность, Тэпп уже начал применять дар, но, по-моему, в ближайшие десять минут нам не нужно было опасаться нападения или встречи с противником.

— Нет! Мы не вернемся к этому вопросу! — отрезала я и нырнула под нависшие ветки.

По шее покатились холодные капли. Но такой дискомфорт — меньшее зло, чем если бы Садист залез в мое сознание и вытащил одну за другой мысли и чувства, испытанные несколько минут назад.

— Не вернемся, Мия, если поклянешься, что больше не встанешь на сторону Густова. Ни при каких обстоятельствах.

Он указал рукой влево, давая понять, что более открытое пространство леса его не устраивает, лучше сырой, влажный и цепляющийся за тебя подлесок.

— Я не вставала на его сторону, — ответила быстро. — А просто констатировала факт.

Тэпп весело хмыкнул.

— Ревность такая интересная штука, Карамелька. Я только за, чтобы мы обменялись опытом с тобой. Всесторонне и глубоко.

— И где тут ревность? Я объяснила: это…

Он резко остановился, обернулся и поймал меня, налетевшую на него, обхватив плечи. Пристально и холодно посмотрел в глаза, заставив оцепенеть и затаить дыхание.

— Ты поклянешься, и мы больше не вернемся к этому вопросу. Ну!

— Клянусь, — прошептала, завороженная прозрачным и опасным серебром его взгляда.

Он расслабился, отпустил меня, отвернулся. А я стряхнула оцепенение, в горле запекла горечь досады, но быстро прошла: Деймос вполне справится и без моей открытой поддержки, зато я сохраню гордость.

— Больше ни слова, Зарянская. Общаемся только знаками, — сухо распорядился Садист, возобновив продвижение.

Около сорока минут мы медленно, монотонно и молча, без особых приключений пробирались через лес. Я следовала за Тэппом на расстоянии метра, костюм для вирта хорошо справлялся, грел и не промокал, но лицо и волосы защитить от капель дождя ничто не могло, то и дело убирала с глаз влагу, мешавшую смотреть.

В целом ведь отличная дуэль, похожая на прогулку, пусть и с оружием и с точно поставленной задачей. Мне нравилась созданная среда: гигантские, уходящие ввысь деревья (попадались даже хвойные, их веток не могла разглядеть, как ни задирала голову), торчащие из-под земли лапами причудливых монстров корни, мокрая опавшая листва, тонкие и гибкие стволы подлеска, шорохи, временами гулкий стук капель, густой, бодрящий, снежный запах древесной сырости и затхлости. И нравилось ощущать воду повсюду, перетекающую, меняющуюся, пропитавшую воздух и землю.

Стоило мне расслабиться и чуть отвлечься на дар, как Тэпп остановился и знаком велел замереть на месте и мне. Прислушалась: обычные звуки и ощущения. Ничего. Вроде бы никакой опасности. Синхронно мы посмотрели с ним на сирсы, чтобы сверить местоположение и точки нахождения других членов группы. Трику и Боруте удалось пробраться дальше, чем нам, до контура А им оставалось четыре квадрата, однако, судя по местности, там их вполне могли ждать. Волк и Головастик шли медленнее и петляли, значит, противостояли противнику. Деймос и Вирона явно столкнулись с кем-то из группы Волеса, их активность стремительно достигла ста процентов. В следующую секунду Вурк вылетела из вирта, проиграв. Что ж, Деймос хотел одиночного противостояния, он его и получил. Вурк тем более не жаль, кажется, если бы нам пришлось идти вместе, просто убила бы ее.

Несколько минут мы с Тэппом простояли без движения, чутко прислушиваясь к дару и звукам. А потом началось.

— На девять часов, — прошипел он приказ, и практически синхронно мы с ним достали оружие.

Я палила вслепую, никого не видела в косо ложившихся тенях среди деревьев. Кто-то все же находился в их утробе, надежно спрятанный, — мы вызвали ответный огонь. Именно в тот момент на нас напали со спины.

Водяной смерч. Чтобы вызвать его, нужен хороший уровень, а чтобы остановить — еще больший. Создание этой штуки сжирало много энергии. Даже точно знала, кто сейчас с легкостью опустошал резервы, — Мореслав. Никому другому это просто было не под силу.

В эпицентре мы с Тэппом очутились мгновенно. До того, как запаниковала или меня вывернуло от перегрузки и головокружения, успела сосредоточиться и, ослабив воздушно-водные потоки, сменив их вектор, выкинуть напарника вон из воронки. Меня же потащило дальше.

На девятом или десятом кувырке в этой хреновой центрифуге я разозлилась. Сволочь Мореслав просто не знал, с кем связался. Смерчем управлять не могу, но сделать его туманом попытаюсь, достаточно просто превратить воду в пар.

Я не знала в этом мире ничего более нестабильного, противоречивого и невозможного, чем вода. Да, ее можно приручить, изменить агрегатное состояние, именно этому нас долгие годы обучали, но всю эту чушь из инфопапок и модулей старалась запоминать только для тестов. Потому что на практике всегда действовала интуитивно, доверяла не знаниям, а чувствам. Ведь вода — это и есть чувства. Странно, что идиоты-исследователи еще не догадались об этом…

И я просто расслабилась. Мореслав всегда действовал по всем теоретическим канонам в создании акваобъектов, забывая, что вода — живая, а значит, где-то на молекулярном уровне в смерче происходит распад, будто в безупречно звучащем оркестре завелась страшно фальшивящая скрипка, которая не просто портит композицию, а рвет ее на части. И с этой «скрипки» я начала.

Фальшивые ноты пропали, инструмент заиграл верно, правильно, но… совершенно другую мелодию. К ней один за другим присоединились другие участники, меняя направление, категорию, скорость, вообще все в себе. Хаос нарастал, мир вертелся точно безумный, а потом все рассыпалось белым густым облаком. Из которого я вылетела, чудом не ударившись головой об огромный ствол, — вовремя успела закрыться. Ребра и руку до локтя обожгло болью.

Минуту или две натужно дышала. Голова кружилась, и я, уткнувшись лбом в грязную сырую землю, убеждала себя, что все хорошо, вот — есть стабильная точка, которая никуда не уплывает. Как только полегчало, убедилась, что кости целы и физически я в норме. Вот только сирс, видимо, решил возмутиться столкновением со стволом. Он начал перезагружаться и по какой-то причине не желал довести процесс до конца.

Мысленно я нецензурно выругалась. Села, прислонившись спиной к стволу злополучного дерева, обдумала ситуацию.

По сути, понятия не имела, где нахожусь. Без сирса лес выглядел совершенно одинаково, и определить, где идут одногруппники, представлялось невозможным. Как и вернуться к Тэппу. Единственный вариант — двигаться дальше наобум, ожидая: или сирс загрузится и начнет работать, или я наткнусь на кого-либо: союзника или противника.

Нужно было вставать и начинать путь, но неожиданно желание что-то делать, бороться пропало. Было замечательно здесь и сейчас: сидеть на сырой остро и пряно пахнувшей земле, под моросью, увлажнявшей лицо, волосы и стекавшей по костюму, забываться в тишине, стихии и чувстве абсолютной правильности происходящего. Нет людей, нет опасности, нет цели, нет предписаний, нет возможностей. Нет меня самой, ведь сирс, содержавший все личные данные, параметры и даже жизнь, не работает. Следовательно, я мертва для системы не только «Пикса три», но и Дель-Эксина в целом. И это… прекрасно.

И я закрыла глаза. Затихла. Расслабилась.

— Ох, Зарянская! Какая встреча, — услышала после то ли хмыка, то ли кашля голос, от которого мгновенно заполыхали ненависть и ярость.

Вирона Вурк!

Она стояла передо мной, измазанная, с растрепавшимися рыжими волосами и гадкой ухмылкой на округлом симпатичном лице. Стерва и дрянь!

Я быстро понялась на ноги и выхватила оружие, рука и бок отозвались болью, но не обратила внимания. Какое счастье, что успела засунуть СК в кобуру, почувствовав момент создания акваобъекта, а вот Садист, кажется, не успел и потерял свой мощный МК-53.

— Мия, — Вирона правдоподобно изобразила шок, округлила глаза на нацеленное в грудь дуло. — Ты что?

— Это ты что? — рявкнула хрипло. — Лично наблюдала, как тебя пристрелили и выкинули из вирта. Какого хрена ты здесь делаешь?

— Нет, меня ранили. Что за чушь! Я почти все очки потратила на восстановление. И ты теперь что, хочешь меня убить? Свою союзницу? Безоружную?

— Представь, да!

Я, прищурившись, всматривалась в лицо бывшей одногруппницы и думала, что действительно готова безжалостно, не колеблясь, стереть ее с лица земли. Совсем. Не только в вирте. С оружием или без — неважно. Почему? Ненависть — вот причина. Не та ненависть, которую, к примеру, испытывала к Иоданиру Тэппу, та ненависть рождалась из восхищения, страха и осознания собственной слабости. Вообще была неоднозначной, временами казалась материалом для других чувств, блоком от них. А эта… Эта ненависть крепкими корнями уходила в презрение, желание поквитаться, разочарование, питалась гнилой натурой Рони Вурк и нашим с ней прошлым, начавшимся с дружбы.

Повыше подняла ствол, прицелилась в голову. Лицо Вироны исказилось. Конечно же, она уловила четкое намерение в моем взгляде. Скотина.

— Да за что, Мия! — взвыла она.

— Может, за предательство? За то, что ты такая шваль? За то, что не оценила то, что было?

— Я защищала себя и остальных, и даже тебя, Мия! Ты до сих пор не поняла? Не сделай я тогда этого, счастливого финала не было бы ни у кого! А так я вижу, у тебя неплохи дела, а у Тэппа к нам никаких претензий.

— Все за всех решила, — процедила я с улыбкой. — Теперь я решу за тебя и за твой счастливый финал.

Вирона вдруг неприязненно ухмыльнулась и холодно констатировала:

— Пристрелишь меня, окончательно станешь плохой девочкой.

— Что за бред ты несешь?

— Ты стала портиться, Артемия. Помнишь, какой была, когда мы в первый раз встретились и поболтали? Я тогда удивилась: такая светлая, не похожая на других, простая, растерянная и даже испуганная. Ты говорила, что ненавидишь все это: систему, учебу, Дель-Эксин, свое место в этом мире. Ты была другой. А теперь? Загляни вглубь себя. Ты продалась за рейтинг, за очки, за победы. Стала паршивой подругой и обычной студенткой со знаниями вместо мозгов и престижем вместо сердца, бессердечной, расчетливой и, следовательно, перспективной.

— И ты такая же! — выплюнула я. Сожаление пекло внутренности. Неужели это правда?

— Да! И поэтому вдвойне ценила тебя. И тогда сделала тебе одолжение, убрав из нашей группы. Надеялась, что ты поймешь, насколько испортилась. Но вышло то, что вышло.

Я сглотнула.

— Ты сейчас предложила мне простить тебя?

— Если для тебя так важно мое раскаяние… Прости меня, Мия, я тогда очень злилась на тебя, действовала на эмоциях. Возможно, был другой вариант…

Бледное лицо напротив смягчилось, уголки губ опустились вниз, глаза влажно заблестели. Нет, не верила Вурк, но то, что она сказала… Копаться в вопросе, права ли она, сейчас не время. И… вспышка ненависти ушла, злость уже не сжигала, а тихо ворчала голодным зверем. Мысль, что дуэль все же предстоит закончить, окончательно отрезвила.

— Ладно. Мы оставим пока это дерьмо, — жестко произнесла я, опустила оружие.

Вирона в качестве напарника — худший выход из ситуации, но, похоже, нам придется друг друга потерпеть, чтобы выбраться. А потом…

— Временное перемирие? — спросила она робким голосом, от которого меня передернуло.

— Перестань уже играть! Твое лицемерие раздражает еще больше, чем перспектива добираться до контура А вместе.

Вурк высокомерно хохотнула:

— Мы похожи, Заря: зайки с виду, а внутри высокопрочный сплав и сверхкрепкий лед. Прости.

Я скрипнула зубами, убрала оружие и резко кивнула на ее сирс.

— Где мы?

Вурк подняла брови в удивлении:

— Твой сдох, что ли?

— А я бы спрашивала, если бы не сдох?

— Это же неубиваемая хрень, как ты умудрилась?

— А как ты умудрилась родиться такой?

— Иди в жопу!

Огрызнувшись, Вирона угомонилась и начала изучать информацию в сирсе. Данные вывела в голографическое облако, чтобы и я могла их видеть.

Мы были близко к цели, в квадрате Б-4. Но буквально минут через тридцать выяснилось, что близость не значит легкость в достижении.

Простая охранка. Только вместо специальных чувствительных лучей, немедленно дающих знать о пересечении периметра, стена из водяной взвеси. Высота по колено, подпитка — от сырой земли и частично от капель дождя. Я разглядывала этот интересный стабильный акваобъект, растянувшийся, предположительно, минимум на два квадрата, и мысленно восторгалась замыслом создателя: воистину не уровень дара важен, а умение творчески его применять!

Вирона тихо выругалась позади, вернув меня в реальность, вызвав вспышку раздражения своим присутствием.

— Прекрати дышать мне в затылок, — процедила я, отступила чуть в сторону.

— Он где-то рядом, — с неприязнью выплюнула бывшая одногруппница.

— Да. Метров десять-пятнадцать на три часа. Видимо, проверяет границы постоянно.

— С ним может быть и менталист. Черт! Как же я ненавижу все это! Так близко к цели и…

— Заткнись и успокойся! — прошипела рассерженно я. — Идиотка, мы не заметны для них, пока нас не выдадут эмоции.

— Ты сама как заряженный ствол сейчас, того и гляди пальнешь. Вот тоже успокойся.

Мы синхронно замолкли и начали чутко прислушиваться. Я ощущала рядом создателя охранки, им оказался Водяной, чувствовала, как откликалась стена на силу того, кто ее сотворил. Был ли с ним в патруле напарник из ди-бойцов, трудно сказать. Кроме того, шорохов, подозрительных звуков мы с Вурк не улавливали, но обе знали: опасность близко. И от этого натягивались нервы.

Так. Что можно сделать? Взломать охранку Водяного дело двух-трех минут для меня. Одна беда — он почувствует! И начнет действовать. Теоретически можно и вскрыть ювелирно, так, чтобы он не узнал, вот только на это потребуется больше, чем три минуты.

— Вурк, есть идея, — прошептала я, прощупывая взвесь даром.

— У меня тоже. Но давай ты первая скажи, — Вирона так и осталась стоять у меня за спиной. Это раздражало и напрягало, но отмахнулась от чувства, сосредотачиваясь.

— Я могу сделать так, что стена нас пропустит. Но лишь в одном месте. Вот здесь, где мы стоим. И для этого потребуется минут десять. Есть шанс затаиться и успеть.

Она пренебрежительно хмыкнула за спиной.

— Ты, малявка с начавшим пробуждаться даром, хочешь справиться с акваобъектом второго уровня сложности? Плохая шутка, Зарянская.

— Я справлюсь, это не шутка.

— Послушай, есть более перспективный вариант. Он мой.

— Какой именно?

— До контура дойдет только одна из нас, Артемия. Вторая станет отвлекающим маневром.

— Но можно…

Договорить я не успела. Вурк в мгновение ока выхватила мое оружие из кобуры и что есть силы толкнула меня вперед. Успела бы затормозить перед стеной, но против сыграли пригорок, на котором мы с ней остановились, и торчавшие из-под мокрой листвы корни. На одном поскользнулась и, промчавшись по инерции, свалилась уже за границей действия охранки.

Видимо, мое появление было для Водяного неожиданным. Он вдруг растерял концентрацию, отчего стена из водяной взвеси исчезла, а после показался из-за стволов справа. Мчался ко мне, неожиданно вооруженный, наставив СК-51…

— В нее! Здесь Вурк, — заорала я, а в следующий миг почувствовала короткое жжение на лбу.

Глаза открыла уже в помещении для вирта. Сбросила очки со шлемом.

— Дрянь! Стерва! Сука! — в бешенстве замолотила кулаками по упругому черному полу, утыканному кристаллами-генераторами. — Да лучше б я тебя пристрелила тогда. Мразь!

— Кто обидел? — спросил насмешливо Трик.

Отдышавшись, я обвела глазами помещение. Трик остался сидеть в своем квадрате, как и предписывали правила безопасности. Кроме него, дуэль закончили Головастик и Волк, первый взирал на меня изумленно, второй с пониманием. Остальные все еще были в вирте. Я нашла фигуру Вироны, подвешенную в гравиблоках, силовые возмущения мешали четко увидеть ее лицо, но мне казалось, на нем играла мерзкая довольная ухмылочка. Ненавижу ее!

— Никто! — выпалила зло. Внимание команды выводило из себя. И пока не было возможности спрятаться от него, перекипеть где-нибудь в другом месте.

И что скажет Тэпп, узнав, как подставилась?

Я нашла его глазами. Гнев немного утих, когда подумала, что он не просто не похвалит или разозлится. Наверняка накажет. Но сначала выслушает, да. Не успокоится, пока не вытянет из меня всю историю целиком, и охотно ему пожалуюсь. И точно знаю: ему захочется уничтожить Вурк так же сильно, как мне.

Отныне у нее будет два врага. А это уже серьезно.

Когда Вирона вышла из вирта, она увидела мое улыбающееся лицо. И это сбило ее с толку, добавило кислоты в сладость триумфа — стерва сумела достичь контура А.

Через минуту дуэль закончили все остальные. Деймос сиял, потирая плечо, и с чувством превосходства поглядывал на Садиста. А тот хмурился, видно, что негодовал. Прищурился, когда нашел меня глазами, вмиг посветлевшими. Борута был безмятежен, будто вернулся с прогулки домой, едва не насвистывал.

— Команде сорок минут на то, чтобы привести себя в порядок. Сбор в общем зале корпуса Д-2, - распорядился Тэпп. Направил на меня острый взгляд бесцветных глаз, безмолвно приказывая остаться на месте.

— Что произошло? — спросил сразу, как только помещение опустело, а он сам закончил изучать данные в сирсе. Оглядел меня с ног до головы, между бровей заметила складку.

Новое выражение на его красивом лице. Что оно означает? Должно быть, нечто среднее между недовольством и тревогой.

— Ты будто вылетела сразу после смерча, но вирт говорит нет, ты пробыла там еще около часа.

Вздохнув, я поежилась и направилась к панелям, чтобы снять и сложить снаряжение. По-прежнему очень сильно хотелось пожаловаться и еще раз проклясть Вурк, но не знала, с чего начать, как вообще облечь в слова ту огненную смесь эмоций, что разъедали внутри. А еще — вновь предстоит пережить неприятные моменты.

— Так что произошло? — Тэпп встал рядом.

— Я сглупила. Поверила гадине, — злясь, я дергала заартачившуюся застежку на перчатке. — Она отомстила, и вроде мы квиты. Но был реальный шанс дойти вместе! Черт!

— Дай я.

Он обхватил мое запястье, мягко отстранил другую руку и, ловко расстегнув, снял перчатку. Посмотрел в лицо пристально, требовательно.

— Расскажи все по порядку, — провел пальцами по щеке, растрепанным волосам.

Я выдохнула, опустила глаза и тихо произнесла:

— Будет лучше, если сам прочтешь.

Ощутить нас вместе — то, что остро необходимо сейчас. Это все исправит, успокоит, поддержит…

Он впился в меня взглядом, кивнул через мгновение.

— За рекреацией Мирта есть выход на пожарную лестницу. Знаешь? Жду тебя там.

И быстро ушел.

… В этот раз слияние прошло по-другому. Понятно, что мы торопились и сам повод никак не был связан с развлечением или привыканием. В привычном потоке силы, тепла и удовольствия, подействовавшими как бальзам, жгучими взрывными капельками чувствовалась наша с ним горячка нетерпения и жажды, бездонность потребности. Сознания будто схлестнулись в стремительном набеге, как волны, и мы погрузились друг в друга.

Я потеряла целостность, но сумела простить себя за глупость и понять, что такого больше не повторится.

И мне совсем не хочется расставаться, разрывать то, что так чудесно… и велико.

«Сирс немедленно заменишь», — скомандовал Тэпп.

«Он загрузился», — отозвалась лениво, будто охмелевшая.

«Я не стану дважды повторять, Мия. Он сломан. Точка. Здесь выдают топорные модели, плюс нашпигованы следилками и контекстными шпионами. Некоторое время попользуешься, потом вернем».

«А что с ней?»

«Я улажу».

«Мне интересно как».

Я не обманулась, Тэппа Вурк разъярила еще больше, чем меня. Только его гнев не горел, в отличие от моего, а холодел точнейшим, острым расчетом, хладнокровно выстроенным за несколько секунд планом. Пыталась уловить в его мыслях, что именно парень задумал, но не позволил.

«Перестань, — Садиста весьма забавляли мои попытки прорваться сквозь защиту. — У тебя потом будет сильно голова болеть».

«У меня еще остались волшебные конфетки, они помогают».

У меня внезапно потемнело в глазах, а дыхание колом застыло в груди, не могла сделать вдох, пошевелиться. Парализована. И каждую клетку мозга будто распирало изнутри.

«Ты больше никогда к ним не притронешься».

«Я больше никогда к ним не притронусь».

«Ты спустишь их в унитаз, как только вернешься в свою комнату».

«Я спущу их в унитаз, как только вернусь в свою комнату».

Будто вынырнула из глубины, жадно хватая воздух, широко распахнув глаза. Мы стояли у двери пожарного выхода, Тэпп по-прежнему крепко обнимал меня, прижавшись своим лбом к моему. Чувствовала его тепло, крепкие мышцы, частое горячее дыхание у рта, но не чувствовала его сознания в своем, а свое — в его. Могла пошевелиться. Все закончилось? Что это вообще было?

— Надо идти, у нас мало времени, — прошептал он, не изменив позы и не отпуская меня.

— Ты что-то мне внушил?

— Это называется ментальная директива. Для твоей пользы. Наркотик, который в ходу здесь, влияет на лобную кору. Ослабевают воля и способность к инициативе. Он распространяется нелегально, но администрация в курсе и каналы не закрывает.

То есть студентов травят с благословления руководства «Пикса три». С послушными баранами проблем меньше, бесспорно. Впрочем, какие у меня претензии? Не я ли в последнем интернате подмешивала транквилизаторы в вечернее какао по указанию старших воспитательниц и молчала.

Надо быть благодарной Садисту, но… не чувствовала ничего. Все эмоции были заморожены, я сама — словно заторможена.

— Что со мной? — спросила, заглянув в близкие светло-серые глаза.

— Отпустит минут через пять. И ты наказана, — он неожиданно широко улыбнулся, помогая мне вернуть ди-чип на место.

— Не удивил, — механически ответила я, анализируя собственное состояние: ничего, пустота.

— Три часа в тренировочной капсуле. Трип-113.

— Снова могила, снова веселье.

— Нет, — выпрямившись, он поцеловал меня в лоб, потом повернулся и, не выпуская руки, открыл выход в рекреацию. — Это трип про то, как дорого обходится доверие.

— Тебе я доверяю. Зря?

Садист расхохотался, продолжая тащить меня за руку вперед:

— Нет.

Я помассировала висок, пытаясь хотя бы отчаяние испытать, но тщетно.

— Иоданир Тэпп, если ты еще раз проделаешь такое со мной, я тебя убью, — тряхнула головой.

— Просто слушайся меня, — озорной смешок.

— Да, и не сопротивляйся, — продолжила я. — Ты сказал: никаких утаиваний, замалчиваний, а сам не дал узнать…

— Свои тайны открою тогда, когда придет время. Смирись.

Ну пока смирилась, все верно. Тем более что смогла увидеть, что произошло между Тэппом и Деймосом на последних минутах дуэли. Эту его маленькую тайну сумела заполучить, и, кажется, он пока об этом не знает.

Деймос подставился. Как-то он смог замаскироваться под Волеса. Иоданир, все же раздобывший новое оружие, выстрелил. Густов уцелел и, раненый, пересек контур.

Это мастерски сработанная провокация, пахнувшая разбирательством и проверкой компетенции лидера. Это противостояние. В котором Деймос проиграет. Потому что Тэпп готов, потому что наслаждается, непоколебимо уверенный в своем превосходстве, силе.