Военные рассказы и повести Куприна

И.И. Гапанович

Военные рассказы и повести Куприна

В конце 19-го и начале 20-го веков наблюдается подъем в русской литературе, справедливо получивший наименование Серебряного века. Если в предшествующий период была тенденция создавать монументальные художественные произведения в форме романов и повестей, то к началу нового столетия наиболее распространен]!ой формой становится рассказ. Наряду с рассказами писались повести, которые печатались в популярных журналах, либо издавались отдельными сборниками, из которых наиболее известными были сборники издательства "Знание". Вокруг издательства "Знание" в то время собралась группа писателей разных направлений. Романисты 19-го века создавали свои произведения, стоя перед действительностью, наблюдая жизненные детали и нанося их на широкую канву своих романов; писатели начала 20-го века стояли среди самой жизни и выбирали отдельный материал для своих рассказов. Таких писателей было немало. Куприн отличался от авторов-бытовиков, главным образом изображавших какую-нибудь одну сторону жизни, тем, что его интересовали все стороны жизни, всякие ее проявления не только внешние, но и глубинные, психологически значимые. Однако, его метод отличался от психологического метода классического романа. Будучи современным писателем Куприн, по аналогии с новыми веяниями в живописи и музыке, работал крупными мазками и для обрисовки характеров действующих лиц использовал прием передачи впечатлений, то есть писал в стиле импрессионизма. По своей популярности среди читателей он стоит наравне с такими известными писателями как Короленко, но без его меланхолии и гуманизма, или как Горький, но без его политической и моральной направленности. У Куприна было свое лицо: он чувствовал любовь к жизни и умел передавать это чувство читателям, но он не стремился делать какие-нибудь выводы из изображаемой жизни и как-нибудь поучать читателя. Его произведения в высшей степени объективны, они сами говорят за себя.

Александр Иванович Куприн (1870-1938) получил военное образование в кадетском корпусе и юнкерском училище и по окончании служил в 46 Днепровском полку. Оставив военную службу, он должен был заниматься самой разнообразной работой, порой очень тяжелой, пока не устроился журналистом в Киеве. Его ранние небольшие рассказы привлекли внимание Чехова, который пригласил его в Петербург и нашел ему работу в известном "Журнале для всех". Это был большой успех для начинающего писателя. Материал для своих первых рассказов Куприн брал из собственного жизненного опыта, который дала ему служба в пехотном полку на окраине России, затем служба во время Первой мировой войны в Финляндии и, наконец, события гражданской войны, а именно обстановка в армии Юденича во время отступления от Петрограда.

К числу главных произведений Куприна, с военной тематикой можно отнести трилогию Кадеты, Юнкера, Поединок. Повесть Поединок, доставившая писателю широкую известность, является наиболее совершенной из трех. Идейно эта повесть в корне противоречит Юнкерам, произведению, написанному в эмиграции, но об этом будет сказано ниже. В своих произведениях Куприн изображал отдельные эпизоды военной жизни, а также ее более широкие стороны, которые воплотились в создании военной трилогии. Особую группу по тематике в его творчестве составляют рассказы, написанные после революции 1905 г. и заграничные произведения. Эта классификация частично совпадает с хронологией написания произведений Куприна, но в некоторых случаях наблюдается несовпадение.

Одним из первых произведений Куприна является рассказ Дознание (1894), фабула которого представляет собой историю кражи солдатом-татарином пары голенищ и 37 копеек деньгами. Подпоручик Козловский, который был назначен производить дознание, был молодым офицером, который смущался перед свидетелем, старым фельдфебелем, и перед своей задачей. Настоящих улик против татарина не было, но Козловский хотел произвести дознание по форме, т.е. получить сознание обвиняемого. Он пытался добиться этого сердечным отношением к солдату и стал говорить о его матери. Татарин был тронут и сознался в краже, за что должен был получить суровое наказание. Но Козловский жалел татарина, не понимающего своего поступка, и сомневался, справедливо ли он поступил, подведя солдата под наказание. Его возмущение прорвалось в ссоре с другим офицером, который находил наказание слишком слабым.

Два других рассказа, Ночная смена (1899) и В казарме (1903), описывают обстановку солдатских будней: смену дежурного ночью и занятия так наз. словесностью. В них изображены два психологических типа солдат: в образе Меркулова показаны солдаты забитые службой, смысла которой они не могут понять; в образе солдата Замошникова, рассказывающего сказки о своих необыкновенных подвигах, показаны солдаты, умеющие подбадривать своих товарищей по казарме. Два рассказа, Ночлег (1895) и В походе (1901), имеют общую но по-разному развитую тему военных маневров; но в первом рассказе она служит рамкой, в которую вставлен любовный эпизод - случайная встреча поручика Авилова с крестьянской женщиной, с которой он имел связь в юности, тогда как во втором рассказе дана бытовая картина военных маневров и отношения к ним офицеров. Рассказ Прапорщик армейский (1897) не представляет обычной любовной истории в обстановке военной жизни. Солдаты пришли на полевые работы в одно имение, которое им очень нравилось, во-первых, потому что им хорошо платили, и во-вторых, потому что эта работа их интересовала. Они прибыли под командой двух офицеров: капитана, старого служаки, который хорошо заботился о солдатах, и поручика, которому хотелось побывать в новой для него среде. Имение принадлежало богатой помещичьей семье, которая относилась к офицерам любезно, но пренебрежительно, и это возмущало старого капитана. Но у поручика Лапшина оказалась неожиданная радость - его роман с барышней Кэт, которая проводила лето у своих родителей. Рассказ ведется в двух планах: Кэт будто бы увлекается поручиком, а на самом деле ее интересует только игра с ним и возможность соблазнить его. Она смеется над бедным Лапшиным, рассказывая в переписке с подругой про его неловкость, простодушие, искренность. Иллюзии его сразу рассеялись, когда он увидел, что между ним и аристократической девушкой была глубокая пропасть. Рассказ ведется живо, но как всегда Куприн не навязывает никаких моральных выводов, предоставляя их сделать самому читателю. Рассказ построен на психологической коллизии, которая остается неразрешенной, потому что она отражается в записях, но не в действиях героев. Обе линии рассказа связываются личностью автора, который случайно нашел и дневник, и переписку на чердаке одной усадьбы. Эпистолярная форма рассказа дает возможность читателю непосредственно, без вмешательства автора, следить за мыслями и чувствами Лапшина и Кэт.

Другой рассказ Штабс-капитан Рыбников относится ко времени русско-японской войны (1905). Офицер Рыбников - японский шпион, находящийся среди своих врагов в самой столице, в Петербурге. Его азиатское лицо не мешает в его опасном деле, потому что на Дальнем Востоке было много людей с такими чертами лица, и наши войска порой принимали забайкальских казаков за японцев. Он приехал в Петербург из Маньчжурии хлопотал то ли об отставке с пенсией, то ли о пособии на лечение раны. Он часто посещает военные учреждения, где он может собирать полезные сведения, и также посещает рестораны и театры, где может слушать разговоры пьяных офицеров, что тоже может быть ему полезно; при этом он играет роль глуповатого человека и подчеркивает свой русский патриотизм. Рассказ глубоко психологический, потому что Рыбников носит в себе две личности, но, конечно, должен не обнаруживать настоящего лица. Иногда ему это не удается, например, когда кто-то заговорил о самураях, у него появились слезы.

Он нашел себе противника в лице журналиста Шавинского, который заметил некоторую неестественность в поведении Рыбникова, например, он не пьет, а только делает вид, что напивается. Он заподозрил в мнимом офицере японского шпиона, но напрасно пытался вызвать его на откровенность; все же, уважая его мужество, он не хотел его разоблачить. Рыбников выдал себя случайно в эпизоде с женщиной. Компания, в которой он был, после выпивки отправилась в публичный дом: когда все легли спать, японец не выдержал, во сне стал говорить по-японски и закричал "Банзай". Женщина, находившаяся с ним, вгляделась в его лицо, и, заподозрив что-то неладное, сообщила полиции. Когда полицейские стали ломиться в дверь, проснувшийся Рыбников выпрыгнул в окно. Он сломал себе ногу и тут же был арестован.

Краткий рассказ, относящийся к первой революции 1905 г. и напечатанный позже под заглавием Бред (1907), изображает действия карательного отряда. Капитан Марков, командир роты, уже продолжительное время арестовывал, допрашивал, расстреливал подозрительных людей. Он устал, заболел, был расстроен. Раз ротой были захвачены три человека, среди которых был один старик. Все они казались подозрительными, но солдаты сомневались в какой-нибудь виновности старика. Поэтому они неохотно выслушали о расстреле всех трех. Ночью у Маркова был бред; ему снился старик, который говорил о себе, что он древний Каин и ведет людей к убийству. Когда утром капитан спросил, выполнен ли его приказ, оказалось, что это уже сделано. Здесь наступил психический кризис: капитан Марков подал рапорт об отпуске по болезни. Рассказ ведется сжато, скупыми мазками, действие очень напряжено, и производит сильное впечатление. Но своеобразная философия убийства, которую развивает Марков, не свойственна таланту Куприна и кажется искусственной. Рассказ Свадьба (1908) наверно относится к более раннему времени, так как случаи подобные описанному вряд ли были возможны в 1908 г. Об этом говорит и место действия - еврейский поселок где-то на австрийской границе, и курьезное имя полка - Вапнярский, один из батальонов которого, самый плохой, был как бы запрятан в этот поселок. Главная и прискорбная личность рассказа, подпрапорщик Слезкин - изломанная, мелочная натура неудачника по службе; а по своему бескультурью он презирал все, что не входило в его узкий обиход, даже в пределах армейской жизни. Происшествием, в котором он показал весь свой характер, была еврейская свадьба.

Попал он туда случайно, чем присутствующие были очень польщены. А попав, он чрезмерно напился и начал ругаться н драться. Зачем он так поступал? Так себе, ни за что: "бессознательно раздражало это чуждое для него дружеское веселье", и произошел большой скандал, при котором Слезкин потерял знаки офицерского чина - шашку н погоны, и должен был потом извиняться. Тон рассказа очень сильный, краски сгущены, чем в него вносится элемент сатиры.

Первой частью военной трилогии была повесть Кадеты (1900). Эта повесib вызывает в памяти печальное детство самого Куприна: он рано лишился отца, мать не могла поддерживать мальчика и отдала его в сиротский дом. Все же ему удалось получить образование во Втором кадетском корпусе в Москве. Кадетские корпуса были только что реорганизованы из военных гимназий, и в них усиленно насаждалась дисциплина; нравы кадет оставляли желать лучшего. Эта повесть является биографическим очерком, состоящим из семи глав, сообразно типам кадет, которые здесь представлены. Главное в повести это описание кадетской среды, в которую попал мальчик Буланин. Чувствительный мальчик страдал до тех пор. пока не выработал гя себе грубость, необходимую для защиты в такой среде. Повесть "Кадеты" была написана для юношества и может быть сравнена с "Гимназистами" Гарина, произведением такого же характера, в котором и среда и нравы были нравственно выше; мне кажется, что это произведение было более удачно, чем купринское. по крайней мере, в смысле впечатления на юношество.

Самым замечательным произведением Куприна был Поединок, в котором изображается армейский быт 90-ых годов; но повесть вышла в 1005 г., и публика приняла ее как объяснение русского поражения в японской войне. Здесь мы видим сцены полковой жизни, прежде всею рошое учение, во время которого мы знакомимся с героем повести поручиком Ромашовым, неудачно заступившимся за невинного солдата и получившего взыскание (арест) от полкового командира. Другая сцена изображает смотр полка корпусным командиром, который нашел строевое обучение полка никуда не годным. Корпусный командир отметил, что солдаты были забиты, а офицеры плохи. В повести даются и другие картины армейских будней. например, офицерский пикник, где капитан Осадчий представил свой идеал жестокой и гибельной войны. Рисуется офицерская попойка, после которой все отправились в публичный дом; здесь произошла ссора между двумя офицерами, Ромашовым и Николаевым. Личная жизнь офицеров представлена на примере семьи поручика Николаева, жена которого мечтает о поступлении мужа в Академию Генерального Штаба; показано также неуютное и беспорядочное существование одинокого Ромашова.

На фоне полковой жизни (в провинции или на окраине) развертывается действие, связывающее трех лиц: Назапский. Ромашов, Шурочка. Подпоручик Назапский - романтик и индивидуалист, хочет жизни более красивой и более свободной, чем в армии, по боится уйти из нее. Неудовлетворенный, он пьет запоем; хотя он высоко цепит значение любви и жизни, но и любовь к Шурочке не спасает его. Проповедь свободной н счастливой жизни, которую он рисует в беседах с Ромашовым, оказывается неопределенной. Сам Ромашов склонен к самоанализу и мечтательности, но не способен к действию, - черта, свойственная многим интеллигентам, а такие интеллигенты, и даже с революционными идеями, были в армии. Любовь к Шурочке губит его, доведя до дуэли с Николаевым, причем первый и был убит. Жена Николаева. Шурочка - тип красивой, обаятельной и волевой женщины. Она хочет вырваться из провинциальной жизни; поступление ее мужа в академию есть средство для этого, и она деятельно помогает мужу в подготовке к экзамену. Из офицеров полка особенно ярко обрисованы полковник Шульгович, сурово поддерживающий дисциплину и порядок в полку, но забывающий, что и солдат тоже человек, и другой старый служака, капитан Слива, который отличается ярким формализмом н невероятной грубостью.

Купринская повесть была встречена военной средой с возмущением. Правда, было много нареканий на подобную среду, даже за границей, где в Германии почти одновременно появилась повесть Бильзе "Из жизни маленького гарнизона". Но было ли правдоподобно содержание повести Куприна? Известный генерал и военный писатель Драгомиров допускал, что могли быть такими отдельные офицеры, но был уверен, что такого полка, состоявшего из нравственных уродов, не было в армии и быть не могло. Книга ген. Деникина "Путь русского офицера" рассказывает о трудной жизни офицера и встречаемых им обидах на службе, о глупости и неспособности старшего начальства, но купринеких офицеров у него найти нельзя. В русской литературе можно увидеть также иную картину офицерского быта: то общество, которое Чехов прекрасно и с симпатией изобразил в пьесе "Три сестры". После японской войны в армия были проведены технические реформы и повышен образовательный уровень офицерского состава; в первую мировую войну русская армия вышла с прекрасно обучепыми солдатами и офицерским составом, который стоял на большой высоте.

Последняя по времени созданная часть трилогии повесть Юнкера (1933) должна была быть ее второй частью. Это было чисто биографическое произведение, в котором Куприн вспоминает о своей жизни в Александровском юнкерском училище в Москве, настолько непохоже на его Поединок, что можно спросить: где же была правда и как могли милые юнкера и славные офицеры превратиться в таких людей, какими они были ранее изображены в Поединке? Долг и честь писателя заключается в том, чтобы быть правдивым. Не все были на это способны, в том числе и Куприн, который был очень восприимчив к влиянию времени и среде. Обстановка в революционном 1905 году в России была одна, а условия эмигрантской жизни 1933 г. в Париже были совсем другие. Однако это не значит, что Куприн хотел угодить теперь читавшей его публике. В эмиграции он почувствовал ностальгию к старой России и русской армии. "Кажется, никогда этого и не было, ни славной армии, ни чудесных солдат, ни героев-офицеров ... был сон", - говорил он. Юнкера - обширная повесть из трех частей, из которых в первой и третьей очень точно представлена юнкерская жизнь, занятия в классе и в поле и производство в офицеры; во второй части Куприн изображает с обычным мастерством и симпатией юношескую любовь, в данном случае первую любовь юнкера Александрова к прелестной Зиночке, момент их счастья и неудачный исход.

К заграничному периоду жизни Куприна относятся лишь два военных рассказа. Первый из них, Однорукий комендант (1923), основан на ходивших в военной среде анекдотах, из которых автор соткал образ чудаковатого, но честного старика-коменданта, который был предком генерала M Скобелева. Второй рассказ. Тень Наполеона (1928) представляет вариант анекдота, каких было много в России, по поводу поиска столетних стариков, будто бы помнивших Наполеона. Уже в ранних военных рассказах Куприна проявляются черты, свойственные зрелому творчеству писателя. В этих рассказах хорошо передан военный быт, который он не собирался ^обличать" или "порицать"; но он показывал и то, что стояло за этим бытом в мыслях и чувствах людей, так например, он подсмеивается над искусственным характером военных маневров, когда все знали, что враг был только воображаем. Куприн был мастером рассказа, который шел свободно и вызывал интерес читателя, даже в таком неприятном по содержанию рассказе, как Свадьба. Из западных писателей его можно сравнить с Киплингом и Джеком Лондоном, которых он очень ценил. Оп преимущественно давал групповую картину, а не отдельных лиц. но в более поздних рассказах оп создавал индивидуальные характеры. Героями Куприна, правда, были средние или простые люди, но он умел проникать в их психологию и показывать, насколько сложной она могла быть. Характеры лиц в его повестях выступают не изолированно один от другою, по во взаимной связи; так в рассказе Прапорщик армейский мы имеем двухплановую композицию поручик Лапшин и девушка Кэт, в рассказе Штабс-капитап Рыбников мы видим психологическую коллизию - японский шпион н русский журналист. Наконец. Куприн обладал искусством портрета; полковник Шульгович и капитан Слива нарисованы так ярко, что можно изобразить их средствами живописи. Язык Куприна не отличается такой художественностью, как у Бунина, но он разнообразен, в зависимости от характера лиц, и точен, когда относится к военной среде, имевшей свой особый язык. За границей Куприн стал писать меньше; кроме Юнкеров, он издал только один сборник новых рассказов, числом около 20, а после 1930 г. перестал писать: Советские критики указывают, что Куприн оторвался от родной почвы, н это отразилось на его творчестве. Однако, вернувшись на родину Куприн ничего не создал, и не только потому, что скоро умер. Родной почвой для него была старая Россия, которую он знал и любил, и этой России он не нашел ни за-границей, ни тем более в советских условиях.