Воришка леденцовой трости

История эта, как и многие другие, началась очень давно. Никто толком не знает, как получилось так, что маленький ветерок кружился над землей и захватывал своей силой верхушки деревьев оставляя невидимые следы в виде белых узорах. От их взаимодействия, кроны деревьев начинали шептаться. Они издавали такие чудные магические звуки, что их мог слышать каждый, кто в этот момент оказывался рядом с ветерком. Ветер нес с собой хлопья снега настолько изящные и большие, что когда они падали на землю, то выстилали ковер из белого полотна. С каждым днем ковер становился, все больше преумножая снежное богатство в сверкающие огоньки напоминающий теплое свечение. Здесь среди белых сказочных узоров в долине высоких горных хребтов жил народ Хальфдана. Они были такими же людьми, как и все остальные люди на нашей планете, только отличались ростом. Если взять для примера одного жителя Хальфдана и сравнить его с другим человеком из другого небольшого городка, то он окажется на целую голову ниже. Они носили чудесные зеленые колпачки, а маленькие оттопыреные уши придавали им слегка нелепый вид. Острые носики казались настолько длинными, что если бы обычный человек подошел вплотную, то смог легко до него дотронуться своим. Жители городка давно придумали себе местное темное проклятье. Оно казалось было настолько сильным, что искусно пропитало ядом всех невероятно-маленьких людей. Жители городка Хальфдана очень боялись узнать новое, так как новое знание могло породить еще больше проклятий, чем прежде. Поэтому жители большую часть времени проводили у себя дома и медленно съедали себя раздумьями о новом знании. Однако, не все жители верили в местное проклятие. Маленькие человечки, а если быть точнее их дети, верили, что именно новое, может дать силу и веру в настоящее.

Люди горных хребтов предпочитали не общаться друг с другом. Даже слова приветствия вызывали в них непонятную злобу и равнодушие друг к другу. Местные жители никогда не устраивали никаких праздников, а также презирали все прекрасное. Своими нелепыми домами они застроили каждый клочок земли и окружили городок кольцом, которое закрывало вид на прекрасные горные массивы и леса.

Из города вел всего лишь один выход, и он был настолько маленьким, что едва туда могла вместиться повозка с товарами. В Хальфдан попасть было непросто. Жителям из покон веков приходилось уходить все дальше и дальше в горы чтобы оставаться незамеченными. В результате этого товарные связи их были очень плохо развиты, можно даже сказать, что они и вовсе не были развиты. Местные жители занимались выделкой меховых шкур. Они лишь однажды смогли привлечь в свой город небольшой паломнический отряд одного купца и то потому, что у него не оказалось иного выхода. Отец Руны совершенно случайно наткнулся на городок, когда совершал свой путь от Северного перевала до Южного хребта. В тот день на Северном перевале произошел сход лавины, который полностью засыпал дорогу снегом. Такое стечение обстоятельств не могла заставить его радоваться. Развернув оленя обратно, Хемминг вместе со своей дочерью свернул в другом направлении. Они ехали очень долго пока не увидели впереди городские ворота. Хемминг и Руна очень обрадовались. Впереди их ждал долгий путь, а провизии почти не осталось. Судьба наделила Хэмминга необычным способом вести переговоры и даже договариваться с самыми несносными людьми. Жители Хальфдана не хотели ему доверять, так как боялись всего нового, но несмотря на это они обнаружили, что у купца имелось множество товаров, которые были им так необходимы. Они помогли Хеммингу и его дочери, при этом договорились, что он всегда в одно и то же число каждые три месяца будет приезжать в городок и привозить нужный товар.

Хальфдан всегда приветствовал Руну холодным и подозрительным взглядом. Это уже была ее третья поездка с отцом и ей очень не хотелось проводить Рождество в этом неуютном и столь холодном городе с черствыми людьми. Мать девочки умерла, когда та еще была совсем маленькой и кроме отца никто не смог бы о ней позаботиться в их родном городке под названием Дартстаун. После того, когда Хемминг узнали о местном проклятье, он стал побаиваться людей странного городка. Дочери Хемминг всегда говорил, что в их присутствии никогда нельзя говорить о чем-то новом и интересном. Так как у отца был заключен договор с меховой фабрикой о поставке сырья ему никак нельзя было потерять главного поставщика столь ценной пушнины. В обмен на шкуру Хемминг привозил товары так излюбленные народом гор, которые они изготовить сами не в состоянии были, и от которых очень зависели. Свечи, мыло, книги в мягком и твердом переплете, масло для керосиновых ламп, мука, чернила и пряности. Жители ежегодно собирали ценную пушнину обрабатывали ее и укладывали на хранение до следующего приезда Хемминга и его дочери.

На этот раз их поселили в отдаленном маленьком домике, рядом с амбарами в которых хранилась шкура и пушнина. Домик напоминал серый гриб с покосившейся крышей и прогнившей шляпой. Вокруг было столько снега, что отцу Руны пришлось раскапывать проход чтобы попасть во внутрь дома. Внутри домик не выглядел столь печально как снаружи. Небольшой камин находился в центре залы, а рядом по середине стояли два больших уютных кресла и маленький стол для чаепития. Крохотная кухня примыкала к залу отделяя его небольшим дверным проемом, в который приходись опускать голову даже Руне чтобы пройти. Две спальни располагались в разных концах дома и имели разный вход. Темные шторы выглядели как тряпицы и едва пропускали дневной свет. Белье, которым была застлана мебель, покрылась толстой пылью, поэтому, когда ветряной поток ворвался в комнату и погасил керосиновую лампу, пыль начала кружиться и опускаться на пол. В нескольких углах свисала серая паутина, а на подоконниках стояли безжизненные цветы. Вместо ковров на полу лежала пушнина, придавая жилищу сладковатый запах свежевыделанной шкуры.

Руна пробежалась по всем комнатам, а затем подбежала к отцу и сказала своим ласковым голосом:

– Отец. Здесь так не хватает ярких огоньков, а ведь Рождество наступит уже через несколько дней. Можно я включу гирлянды и поставлю ёлочку для начала, а потом наведем здесь порядок.

– Конечно, дорогая. Только помни, ты никому не должна показывать, как зажигается елочка и гирлянды. – Спокойно ответил папа.

– Да, да. А еще лучше ни с кем не говорить о Рождестве, как будто его не существует. – Руна подергала плечами и отвернулась. Отец подошел к ней и мягко обнял ее.

– Дорогая, я обещаю. Мы встретим Рождество здесь, заберем пушнину и отправимся домой. – Его руки ласково опустились к ней на голову и принялись ее гладить.

– Да я знаю. Просто я так бы хотела, чтобы мы были дома, а не здесь. Потому что здесь все такое безжизненное и застывшее.

– Тебе всего десять лет, а рассуждаешь ты как взрослая, моя маленькая девочка. – Ласково улыбнулся Хемминг. – Я сейчас отправлюсь в амбары, где хранится пушнина. Хочу сразу отобрать нужную для нас. Потом вернусь обратно к тебе. Ты можешь пока привести все в порядок и устроить по своему вкусу.

– Хорошо папочка. – тихо ответила Руна.

Недалеко с домом Хемминга, если пройти по маленькой вытоптанной тропинке вперед, можно встретить еще один интересный домик с виду, напоминающий бороду старика, в которой проживала семья Эльрика. Мальчик с нетерпением и ужасом ожидал приезда гостей, вместе со своим младшим братом Эйнаром, примостился у окна своей спальни, откуда хорошо можно было рассмотреть дом гостей.

Эльрик был немного пухленьким мальчиком. Его небольшие ножки с ловкостью могли бегать и перепрыгивать через ограды. Изредка на его лице возникал задумчивый и веселый вид, губы всегда дрожали – это он делал нарочно, чтобы у взрослых не возникло к нему вопросов, своеобразный чубчик в виде бороды выглядывал наружу и прикрывал правый глаз. Он не был похож на других ребят Хальфдана. Жажда к познанию нового навевала ему мысль о том, что в мире все не так как говорили ему взрослые. Например, его день рождения или наступление Нового года. Он чувствовал, что есть события, которые являются переломными и которые от него скрыли, впрочем, как и от других. Он не знал, как можно это объяснить, но он верил, что его вылазка в дом Хемминга, поможет разгадать все его тайны.

Эльрик не мог унять своего любопытства. Он знал, что его мама не разрешит ему посетить лавку купца, поэтому он еще до его приезда осмотрел дом и оставил там небольшую лазейку, чтобы можно было проникнуть в дом и осмотреть вещи чужестранцев. Он сломал рычаг, на внутренней части оконной рамы и приделал новый шпингалет на внешней стороне окна, чтобы можно было открыть окно с улицы и пролезть в дом. Каждую ночь, после того как все отходили ко сну, Эльрик выбирался из своего дома и тихонько под покровом безмолвной ночи отправлялся в свое маленькое путешествие. Он старался выбираться из дома на легке, так что вместо тяжелых валенков, он обматывал ноги куском кожи, а затем завязывал их тесемками. Вместо шубки, он накидывал теплый соболиный плащ с капюшоном, а варежки предпочитал оставить дома.

В первую ночь, он решил осмотреть зал с камином, так как именно там находилось окно с его необычной лазейкой. Пробравшись внутрь, он осмотрелся. Свет от пылающего огня в камине прекрасно освещал комнату. Эльрик поставил керосиновую лампу на подоконник и подошел к камину чтобы согреться. Его взгляд привлек висящий над камином носок. Он был намного больше человеческого, да настолько, что он вздрогнул. Паника охватила его душу, он попятился назад, и его пятка зацепила пушнину, лежащую на полу. Наконец, ему удалось поймать равновесие, немного постояв и прислушавшись к безмолвной тишине домика, его взгляд остановился на маленькой коробочке, из которой торчали палочки, состоящие из красных и белых полос. Эльрик открыл коробку и достал оттуда леденцовую трость. В коробке по меньшей мере их находилось около десятка. Все они были упакованы в прозрачную обертку. В этот момент Эльрик услышал шорох в одной из комнат. Недолго думая, он схватил одну трость с собой подбежал к подоконнику, и выпрыгнул в окно. Он затаился и решил проследить, за домом купца, чтобы быть уверенным, что он остался незамеченным.