Восхождение Примарха 2

Глава 1

Я выпустил паутину, стремясь поймать летящее к склону, но ещё не соприкоснувшееся с ним тело монаршей особы.

И не дотянулся.

«Ты ещё не настолько силён, чтобы пуляться паутиной как здешний человек-паук на сотни метров, — заявил Архос. — Бегом к ним!»

И я бросился к скрывшимся уже из виду принцессе и Скуратову.

Время тоже рвануло вперёд, словно теперь отыгрывало потерянные ранее мгновения. Мне казалось, что я слишком медленно передвигаюсь. И боялся, что опоздаю.

Мой берег был менее крутой, чем противоположный, зато внизу было много ила и грязи. Прыгнув с небольшого выступа, я по пояс провалился в холодное и неприятное месиво. Но сейчас думать об этом было некогда.

Промокая, безнадёжно портя одежду и рискуя простудиться, я насколько возможно быстро пробирался к месту падения лошадей и их наездников.

Одна лошадь упала крайне неудачно и, судя по всему, сломала себе позвоночник. Её мускулистые ноги торчали в разные стороны. На них-то я и ориентировался.

Всё заняло совсем немного времени, но ни принцессы, ни Сергея нигде не было видно.

Тогда я активировал магическое зрение и увидел, что оба каким-то образом оказались под водой. И ещё их буквально придавливало к дну довольно грубым магическим воздействием.

Тут же чувство грозящей опасности, тлевшее весь день, буквально взвыло. По сути, я стоял перед выбором: спасать собственную шкуру или постараться спасти от неминуемой смерти принцессу.

«А почему бы не попробовать всё и сразу?» — решил я.

Тут же поставил эфирный зеркальный щит полукругом, чтобы прикрыть себя от возможного магического воздействия. В следующий же момент зацепил паутиной двоих со дна быстрой речушки и поднял их над поверхностью воды.

Оба были без сознания. Но живы.

В конце концов, прошло совсем немного времени после взрыва. Может быть, минута-полторы.

Чтобы удерживать принцессу и Скуратова над водой, я задействовал знание, которое получил от Ван Ли. С помощью направленных воздушных потоков я плавно двигал их над водой к тому берегу, с которого спустился сам. Вот же, а ещё несколько дней назад мне это упражнение казалось совершенно бесполезным.

И в этот момент грянул выстрел.

Левое плечо обожгло болью. Я скосил глаза и увидел, как на грязной и мокрой ткани белоснежной когда-то рубашки расплывается красное пятно.

«Вот только сепсиса мне не хватало, — было моей первой мыслью. А второй: как же так, ведь я до сих пор ограждён щитом?»

«Твой щит рассчитан на отражение магического воздействия, балда, — высказался Архос. — Чтобы защитить от пуль, он должен быть гораздо плотнее».

Всё это, в том числе и слова ментального учителя, я отмечал походя, лишь частью сознания. Куда больше меня волновало, как не выпустить Скуратова, который висел у меня на паутине из левой раненой руки.

Но самым важным было понять, откуда стреляли.

Раздался второй выстрел. Пуля просвистела мимо левого уха.

Нет, ну это уже никуда не годится! Я вынул из грязной кобуры пистолет, оказавшийся на удивление сухим и обернулся в ту сторону, откуда летели пули.

Стрелок даже не прятался. Он стоял в полный рост метрах в ста от меня под нависающим пластом земли. Не дожидаясь, пока он снова примется за своё, я выстрелил четыре раза. По разу в каждую ногу и руку. Раздался протяжный крик, и нападавший рухнул на том же месте, где стоял, не успев выстрелить в третий раз.

Я решил, что убежать он не должен с такими ранениями, и занялся пострадавшими.

Самым трудным оказалось дотянуть их до своего берега, а затем уложить на более-менее сухую поверхность. К тому же я еле стоял на ногах. На лбу выступили капли пота, а рукав весь стал красным и промок насквозь. Кровь сочилась с него, заливала ладонь и капала с пальцев.

Первым делом после этого я привёл в себя принцессу. Тут у меня даже вопроса об очерёдности не возникло. Самая главная трудность заключалась в том, чтобы не превратиться в яркий факел до того, как Варвара Ярославовна поймёт, что же случилось.

— Ваше Императорское Высочество, — сказал я, лишь только веки принцессы дрогнули. — Всё в порядке, вы в безопасности.

— Что случилось? — девушка явно пребывала в состоянии шока, о чём говорили распахнутые глазищи, расширенные зрачки и полное непонимание ситуации. — Я помню, гналась за лисой. Потом взрыв, Звёздочка понесла. Затем, — она оглянулась, — он. И снова взрыв, — речь стала сбивчивой. — Я летела… а после — вода… и я не могла выплыть. Хотела и не могла…

— Всё в порядке, — заверил я Варвару Ярославовну. — Всё уже закончилось. Вы в безопасности.

— Меня кто-то хотел убить? — её глаза полыхнули гневом; мне показалось, что я вижу в них искры реального огня. — Говорите!

— Кажется, да, — ответил я, рискуя вызвать неконтролируемый всплеск магии. — Но я его обезвредил.

— Где он⁈ Я хочу видеть! — судя по всему, принцесса очень быстро пришла в себя.

От её голоса заворочался Скуратов. А девушка, наконец, оглядела меня и увидела кровь.

— Вы ранены? — теперь в её взгляде читалось сочувствие и участие.

— Ерунда, — отмахнулся я. — До свадьбы заживёт.

— Это в том случае, если я не прикажу жениться вам сегодня же, — картинно нахмурившись, произнесла Варвара Ярославовна и слегка улыбнулась, словно просила оценить шутку.

Первым засмеялся Скуратов. Так мы поняли, что он тоже пришёл в себя.

За ним засмеялись и мы.

Но принцесса быстро спохватилась. Откуда-то из недр своего модного охотничьего костюма она добыла бинт с антисептическим и болеутоляющим действием.

— Ого! — сказал я. — Зачем вы его возите с собой?

— Да на всякий случай, — ответила девушка, смутившись.

И я понял, какие случаи она имела ввиду.

Пока принцесса меня перевязывала, Скуратов поднялся на ноги, отряхнулся и огляделся.

— Я слышал, вы подстрелили негодяя, — сказал он, рассматривая то место, с которого они полетели вниз вместе с лошадьми.

— Да, так и есть, — ответил я. — Если прислушаться, можно и сейчас услышать его стоны. Он вон там, — я махнул рукой в нужную сторону.

— Да я его сейчас, — начала было Варвара Ярославовна, но Сергей её остановил.

— Не стоит. Давайте я его задержу и опрошу. Всё-таки я не только аристократ, но сотрудник имперской службы безопасности.

«Ах, вот откуда он взялся, — понял я. — Тогда всё более-менее встаёт на свои места».

Принцесса смерила его гневным горящим взглядом.

— Тихо-тихо, — попросил я, выставив руки ладонями вперёд и скривившись от боли в левой. — Давайте не жечь героев хотя бы до награждения.

Она посмотрела на меня и улыбнулась.

— Хорошо. Просто я до сих пор в шоке.

— Моя лошадка тут, наверху, — сказал я, показывая на берег. — Пойдёмте к ней, и я отвезу вас в лагерь.

— Всё верно, — кивнул Скуратов, но мне показалось, что он сделал это с неохотой. — Езжайте в лагерь, а я пойду за преступником.

— Хорошо, — согласилась принцесса и позволила себя увлечь к лошади.

— Я иду на должностное преступление: убираю охрану, приказываю егерям поставить дополнительные заряды, даже специальную лису принцессе подсовываю! Всё ради того, чтобы ты её спас и втёрся в доверие! И что⁈ — горячился Разумовский, меряя кабинет быстрыми, не по-старчески упругими шагами. — Ты всё просрал! Как⁈ Просто объясни мне, как⁈

— Всё шло по плану, — опустив голову, говорил Сергей Скуратов. — Все части плана сработали на «ура». Лисица выскочила там, где надо, пиротехника сработала правильно. Я подъехал в условленном месте и всё сделал так, как ты мне говорил. Остановил лошадь и даже успел заговорить с принцессой. Но кто же знал, что там объявится этот дурак, обвешанный артефактами, как индеец бусами?

— Ты — менталист! — Разумовский подошёл к Сергею и теперь тыкал ему в грудь узловатым пальцем. — Почему ты его не почувствовал⁈

— Виноват, — Скуратов боялся поднять глаза на хозяина кабинета. — Слишком увлёкся успокоением лошади и наездницы. Боялся, как бы она меня в факел не превратила.

— Как ты собирался стать её мужем и консорт-императором, когда так боишься её? У тебя мозгов ещё меньше, чем у этого… Как его там?

— Графа Люберецкого.

— Вот-вот. Кстати, выяснил, чего ему надо-то было? Денег ему дали, в лазарете императорском лечили. С чего вот это вот всё?

— Да он — дебил стопроцентный. Я даже не знал, что такие существуют в природе. Лежал он в соседней палате с Кузьмичом — егерем второго звена. Тот как раз за пирозаряды отвечает. Ему один бракованный попался, сработал при проверке, мужика и посекло, так его в имперский лазарет определили. Одним словом, встретились эти двое совершенно случайно. Напились. Ну и Кузьмич давай хвастаться, что как только выйдет, сразу будет организовывать охоту в честь совершеннолетия её высочества.

— Сказочный балабол, — Разумовский покачал головой. — А у Люберецкого мозги, судя по всему, спеклись после инцидента. Где он хоть все эти артефакты достал?

— Говорит, у цыган купил. Судя по качеству, не врёт. Там сработало только два из всей связки. Иначе бы меня здесь не было.

— Не было… не было… — Разумовский продолжал ходить по кабинету взад-вперёд. — Вот почему нельзя всё время быть начеку? Я карьерой своей, между прочим, рисковал, чтобы тебя, дуралея, на тёплое местечко пристроить. Шестью десятками лет службы! А теперь всё, момент упущен!

— Ну как тёплое, — невольно улыбнулся Скуратов. — Скорее, горячее.

— Молчать! Ты ещё шуточки шутить вздумал⁈ Убью-прокляну-закопаю! На Сахалин сошлю! Будешь у метеомагов спирт отбирать!

Скуратов вжал голову в плечи.

— Ты, что, не понимаешь, насколько всё провалено? — Разумовский блеснул глазами враз сделавшимися злыми-презлыми.

— Да почему ж? Я всё-таки спас принцессу, — Скуратов поднял голову. — Она меня даже поблагодарила.

— Это было до того, как вы вместе с лошадьми вверх тормашками с обрыва полетели?

— Ну, да, когда остановились, — задумчиво потёр подбородок Скуратов.

— Дык, это не считается. Потом вас Державин обоих спас. Вот он-то теперь и герой! — Разумовский расхаживал по кабинету из стороны в сторону. Так лучше думалось.

— Ну он и правда меня спас, хотя мог ограничиться принцессой, — пришлось признать очевидное благородство соперника Скуратову.

— Да уж, — Разумовский остановился у окна и принялся что-то рассматривать в тёмно-серой дали. — Подозрительный тип этот Державин. Он, вообще, как вас спасал?

— В смысле? — не понял Скуратов.

— Руками или магией?

— Я, по правде говоря, в отключке был. Но Никита Александрович весь грязный, как нечисть был. Так что, полагаю, руками. Да и какая там магия? Он же из этих, из нулевиков со спецкурса.

— А как он без магии Люберецкого так филигранно подстрелил? — удивился Разумовский.

— Стреляет он вообще классно. Перед охотой состязания были, так он десятки чуть ли не с закрытыми глазами выбивал, — ответил Скуратов.

— Прям жаль такого устранять, — задумчиво проговорил Разумовский. — И стрелок, и герой.

— Так и не надо его устранять тогда, — Скуратов тоже подошёл к окну и встал рядом с хозяином кабинета.

— Как не надо? А принцесса?

— Да она ему даром не нужна, — горячо сказал Скуратов. — У него был шанс заполучить свидание с ней, но он сделал так, что на это свидание пойдёт его друг. У оврага он случайно очутился. Я спрашивал его потом и проверил, не врёт. Мозгов у него хватает не лезть в пекло политики, образно выражаясь, — он улыбнулся собственному каламбуру. — Ведёт себя максимально нейтрально. Я наблюдал за ним: спокойный, уверенный, вызывающий симпатию и уважение. Опасности в нём не вижу, скорее, наоборот. Столь здравомыслящие люди потом мне очень сильно пригодятся. А вот найти их крайне тяжело.

Скуратов замолчал, а Разумовский смотрел на него немного снизу вверх с явным уважением.

— Слова не мальчика, но мужа, — проговорил он. — И что мешает тогда тебе подружиться с ним? И намерения его всегда на виду будут. И на перспективу. И убирать не надо, раз уж он тебе понравился.

Скуратов гордо поднял голову, словно только что спас человека от неминуемой гибели. Возможно, так оно и было.

Я проснулся от сигнала телефона. Пришло сообщение от Олега.

«Мы уже на подходе, встречай».

«Друзья никогда не бросят, — подумал я, — даже, если тебе надо побыть одному».

Рука не ныла совсем. Архос предложил залечить паутиной. Мол, три дня, и ты как новый. Но я решил, что у императорского лекаря Лаврентия возникнет множество ненужных вопросов, если я вдруг приду на процедуры без дырки в руке. С перманентно ворчащим наставником сошлись на том, что уж обезболить рану точно не мешает.

Как только ощущение, что руку изнутри разрывает на кусочки, прошло, я моментально задремал. Но непрекращающийся поток людей, желающих меня посетить, заставлял то и дело открывать глаза.

Приходил Николай и говорил какую-то длинную и пространную речь. Скорее для себя самого. Из неё я понял, что род наш, благодаря нам с дедом, возвысился до небес. Что мы — надёжа империи и вообще главные герои России на данный момент. И что он очень горд, что в его жилах течёт такая же кровь. И ещё много-много разных пафосных слов. За это время, мне кажется, я несколько раз просыпался, но он убаюкивал меня своим голосом, и я засыпал опять.

Сестра Карина долго-долго сидела рядышком, почти не дыша. Но улыбалась мне, когда я открывал глаза, и спрашивала, как я.

— Отлично, — отвечал я. — Жить буду. Скорее всего, недолго, но интересно.

Она смеялась, поправляла одеяло и продолжала сидеть рядом.

Пару раз заглядывал отец, и, нахмурившись, смотрел на меня. Кажется, заходил дед, но он не стал навязываться. Видимо, ещё и сам до конца не восстановился.

И вот это всё при том, что чувствовал я себя совершенно нормально. Мне надо было лишь выспаться как следует, и всё.

Но тут пожаловали друзья. Тройка: Чернышёв, Громова, Кропоткин — стала неразлучной. А должен быть квартет ещё и с моим участием.

— Никита, — вместо приветствия сказал мне Фёдор. — Ты в корне неверно понял концепцию охоты. Это ты должен стрелять в дикого зверя, а не он в тебя.

Олег с Катериной сразу хохотнули. Было видно, что эти трое не расставались с самого утра и, походу, отлично наладили общение. По крайней мере, понимали они друг друга с полуслова.

Глядя на них, я тоже засмеялся. Сначала тихо, но, поняв, что рука не отзывается болью, перестал осторожничать.

На звуки смеха прибежала Карина. И тут я увидел, как смотрит на неё Кропоткин. Значит, там на балу это была не случайность. Юноша действительно запал на мою сестру. Что, собственно, неудивительно. Девица она фактурная и весьма харизматичная. А с тех пор, как научилась контролировать свои силы, ещё и спокойная, и уверенная в себе.

— Своего зверя я всё-таки достал, — ответил я, предпочтя сделать вид, что ничего не заметил. — Правда, он оказался уже поджаренным до меня.

Все снова закатились. Даже Катерина несмотря на то, что она не видела самого происшествия на балу.

— Вот поэтому я и не люблю стейки прожарки блю рейр, — задумчиво проговорил Кропоткин. — Сбежит ещё, рогами накостыляет. Или артефакт какой раздобудет.

К концу его фразы все уже тихонько хрюкали, едва сдерживая смех. Мне кажется, он мог читать состав какого-нибудь лекарства, и это всё равно было бы смешно. Такой уж у него дар.

— Ты как себя чувствуешь-то? — спросила Громова, отсмеявшись со всеми.

— Потрясающе, — ответил я и не соврал. — Врачи тут творят чудеса. Показать не могу, но под повязкой всё уже рубцуется. Боли нет. Так что хоть сейчас на новую охоту.

— Но-но-но, — Кропоткин поднял палец. — Эдак на тебя никаких принцесс не напасёшься, охотничек.

— Вот я, как чувствовала, хотела с тобой ехать, — сказала Карина.

— И что бы ты сделала? — спросил я. — Разнервничалась бы и начала всех молниями лупить? Эффектно, конечно, но в той ситуации излишне.

Сестра слегка покраснела. Что не укрылось от Кропоткина. Так, надо будет потом с ним поговорить на эту тему.

— Олег, — сказал я. — А ты чего молчишь? Почему не сказал, что тоже не поедешь охотиться? Мы бы с тобой вдвоём дурака валяли бы.

— Тогда бы у тебя вряд ли вышло бы так эпично геройствовать, — ответил друг. — Да и потом я там кое-какие корешки собирал. Тебе бы не было интересно со мной. И погеройствовать не удалось бы.

«Корешки? — подумал я. — В такое время? Ладно, решил я, и с этим надо будет поговорить».

Я приказал организовать чаепитие, и мы ещё долго сидели, попивая горячий чай, играли в игры и постоянно шутили на самые различные темы. На моей памяти это был один из самых тёплых вечеров. Такие всегда вспоминаешь потом со светлой грустью и хочешь в них возвратиться.

Когда ребята ушли, а сестра удалилась к себе, я ещё некоторое время не мог заснуть, прокручивая события сегодняшнего дня. Что-то тревожило меня в них, но что именно я понять не мог.

И, когда я уже почти совсем уплыл в сон, вдруг снова тренькнул телефон.

Сообщение пришло с неопределяемого номера.

«Ну что, герой, — гласило оно. — Когда идём в библиотеку?»

И ниже номер, на который следует прислать ответ.