Воскрешенная нежность

Тайные сестры — 1

Любовный роман — Harlequin — 1154

Глава 1

Открывая дверь в гостиничном номере в день своего рождения, Ориэль Кувье ожидала посыльного с роскошным букетом роз, однако неожиданно столкнулась с мужчиной в униформе со шваброй в руках.

Подумать только, в Италии даже уборщики в отелях все как на подбор красавцы. Ориэль взглянула в лицо незнакомца. Ее поразил взгляд темных, почти черных глаз. Она сразу вспомнила о чашке густого эспрессо, пробудившего ее час назад. Кофе зарядил энергией, отвлек от тягучих после сна мыслей, заставил бодро и весело настроиться на грядущий день.

— Простите, мне сказали, что вы покинули номер. — Мужчина говорил с заметным акцентом и от этого немного смущался. — Я собирался убрать протечку. — Голос звучал чувственно, как у истинного итальянца, но акцент и темный цвет кожи выдавал азиата.

Ориэль всегда чувствовала необъяснимую внутреннюю симпатию к жителям Юго-Восточной Азии, хотя ее родители, скорее всего, происходили из Восточной Европы.

— Предпочитаете говорить по-французски, — спросила она. — Или по-английски?

— По-английски. Спасибо. — Теперь незнакомец говорил без акцента. Более того, таким безупречным произношением мог похвастаться выпускник престижной британской школы. — Меня направили сюда по вашему распоряжению.

Честно говоря, с такой внешностью этот человек мог претендовать на хорошее место в модельном бизнесе: высокие, четкие скулы, чувственный рот, густые вьющиеся волосы и небрежная утренняя щетина. Он был намного выше ее. Широкие плечи распирали синюю служебную униформу.

— Я не вызывала сантехника, — удивилась Ориэль. — Подождите минуту. — Она указала ему на беспроводные наушники и переключилась на вызов своего агента Пейтона, про звонок которого совсем забыла. — У меня в номере посторонний, но я никого не вызывала.

— Горничная прислала эсэмэс, — оправдывался служащий отеля, доставая телефон.

Как получилось, что этот образованный красавец стоит перед ней со шваброй в руках? Он великолепно смотрелся бы на камеру. Ориэль понимала в этом толк. Ее каждый день окружали очень красивые мужчины, но ни один из них не излучал такую мощную, притягательную энергию. Ориэль физически ощущала исходившую от него вибрацию. Ее нервы напряглись. Она нетерпеливо ждала, чтобы он снова заговорил.

— Отошли его, — приказал ей в ухо Пейтон.

Ей бы стоило послушать совета. Смысл ее жизни сосредоточился на карьере. Ориэль никому бы не призналась, что испытывает глубокое чувство неудовлетворенности, словно огромная черная дыра в душе постоянно требовала признания и одобрения. В этом не было логики, ведь она обладала всем, о чем можно мечтать, — здоровьем, богатством, умом и независимостью, не говоря уж о красоте, отвечающей всем канонам современности. Ее бы подняли на смех, признайся она в сомнениях и неуверенности. Тем не менее все силы Ориэль направляла на достижение новых вершин в своей профессии, не отвлекаясь ни на что, включая мужчин. Однако в этот раз, забыв приличия, она не сводила восхищенных глаз с незнакомца. Он оторвался от экрана телефона и поймал ее завороженный взгляд. У Ориэль перехватило дыхание.

— Прошу прощения, я ошибся этажом. Мой коллега уже решил проблему, — убирая телефон, сказал он, но не отвел глаза.

Щеки Ориэль порозовели. Она чувствовала, когда мужчины реагировали на нее, но редко придавала этому значение. Неожиданно бурная реакция тела и собственная беспомощность испугали ее: Ориэль не находила сил пошевелиться. Незнакомец слегка расслабил плечи. Пожалуй, она вызвала у него не только сексуальный интерес. Он смотрел в ее глаза пристально и изучающе, словно хотел найти ответ на незаданный вопрос.

Это насторожило Ориэль гораздо больше, чем обычный в таких случаях голодный мужской взгляд и недвусмысленные предложения, с которыми она легко справлялась. У нее возникло предчувствие, что этот человек изменит ее жизнь.

Ориэль передернула плечами, пытаясь вернуть самообладание. Однако ее не покидало странное волнение и любопытство, сулившие скорые перемены.

— Могу ли я чем-то помочь вам, раз я здесь? — вежливо осведомился незнакомец.

Его вопрос разрядил напряжение. Ориэль была вынуждена признать, что неверно истолковала его внимание: служащий отеля просто ждал, когда она отпустит его. Именно этим вызвана многозначительная пауза. Мог ли он заметить явный интерес с ее стороны? Хотела ли она ответного интереса? Какая неприятная ситуация!

— Да, пожалуй, — поторопилась ответить она, чувствуя, как пылают щеки. Ей срочно нужен предлог, чтобы оправдать замешательство. — Вентилятор в спальне над кроватью очень шумит. — Треск действительно всю ночь мешал ей заснуть. — Возможно, ты мог бы исправить его.

Ей показалось, что он некоторое время размышлял, прежде чем согласиться.

— Дайте-ка взглянуть.

Прижавшись к стенке, Ориэль пропустила его в узкий коридор. Ее нервы напряглись, а сердце часто забилось, но не от страха физической угрозы, а от завораживающего ощущения мужской силы рядом. При желании он мог без усилий соблазнить ее. Ориэль никогда не испытывала ничего подобного в присутствии мужчины. Его темные глаза сулили бесконечное блаженство долгих эротических ночей. Во встретившихся взглядах неожиданно возникла магическая близость, необъяснимая у двух совершенно незнакомых людей. Через мгновение он отвел глаза — их выражение стало жестким. Он прошел вперед.

Он явно все понял и дал понять, что она его не интересует. Ориэль ощутила почти болезненное разочарование и стыд, как бывало в те редкие моменты, когда ее отвергали. Она объясняла свою уязвимость тем, что была единственным ребенком в приемной семье. Если бы она росла среди братьев и сестер, то не так болезненно реагировала бы на мелкие обиды и стычки. Тем не менее она знала, что слишком остро реагирует на отношение окружающих. Нынешняя ситуация казалась тем более абсурдной, ведь неподобающее отношение к гостье отеля грозило служащему увольнением. В жизни Ориэль не было места романтическим отношениям. Так почему же ее так задело отсутствие интереса со стороны незнакомца, которого больше никогда не увидит?

Она хотела попросить его прийти позже, но он уже протянул руку к выключателю. Ориэль заметила, что на пальце не было ни обручального кольца, ни белой полоски от него. Ей стало неловко за свои наблюдения.

— Проблема с вентилятором в спальне, — подсказала Ориэль.

— Ты что, впустила его? — в трубке раздался голос Пейтона.

— Да. А что такого?

— Вот так рождаются скандальные сплетни.

— Послушай, я живу как монахиня, — одернула его Ориэль. В самом деле, она вела себя гораздо более вызывающе на публике, когда выходила на подиум в нижнем белье. Ее личная жизнь оставалась безупречной — ей нечего скрывать.

Она присела на диван, демонстративно отвернувшись от незнакомца, однако успела заметить его ботинки, слишком дорогие для скромного служащего отеля. Возможно, их оставил кто-то из постояльцев. Она сама часто отдавала горничным ненужные вещи вместо чаевых.

— Если кто-то увидит в твоем номере мужчину и Дюк Родес узнает, он потеряет к тебе интерес, — настаивал Пейтон.

Так вот в чем дело! Ради этого он позвонил. Пару дней назад на коктейле Ориэль была представлена известному стареющему актеру.

— Серьезно думаешь, что я поеду с ним в Канны? Он вдвое старше меня.

— Он запал на тебя.

— Мы и парой слов не перекинулись.

Он попытался поцеловать ее в губы.

— Честно говоря, он мне не понравился. Ты говорил с ним? У него воняет изо рта. — Ориэль передернуло от отвращения.

— Это — часть имиджа. В одной руке сигара, в другой стакан.

— Он провонял виски, старый алкоголик, — пожаловалась она.

— Дорогим виски, мой ангел. Его фильмы дают колоссальные сборы. Репортеры так и бегают за ним. Ты хочешь преуспеть в карьере или нет?

— Конечно, хочу. Но это моя единственная неделя отпуска за год. Кроме того, родители отмечают тридцатилетний юбилей свадьбы. Я должна быть с ними.

— Ты сможешь вылететь в Тур прямо из Канн. Его люди оплатят все расходы.

Пейтон считался лучшим в ее бизнесе. Без его помощи никому не удалось бы со старта карьеры пробиться в международные рекламные кампании. Благодаря ему Ориэль уже не делила гостиничные номера с другими моделями, а жила, как сейчас, в люксе с завораживающим видом на панораму Милана. Тем не менее она находила стратегию Пейтона отвратительной. Разве успех карьеры не должен зависеть от трудолюбия, таланта? К чему притворство? Как ее будут уважать другие, если она сама себя не уважает?

— Хотелось бы знать, на что могут рассчитывать такие люди, как Дюк Родес, если… — Ориэль не договорила, услышав грохот, сопровождающийся громким ругательством.

Она заглянула в спальню. Мужчина лежал на кровати под рухнувшим на него вентилятором. Из рассеченного лба сочилась кровь.

— Мне надо идти. — Она сняла наушники и бросилась на помощь.

— Не двигайся и не вставай с кровати, — приказала Ориэль. — Сейчас вызову помощь.

— Со мной все в порядке.

Виджей Сахир сдвинул вентилятор и сел. У него кружилась голова, щипало лоб, но винить ему некого, кроме себя. Сначала он обыскивал ее номер в поисках улик, потом подслушивал подозрительный разговор вместо того, чтобы сосредоточиться на ремонте. Его душила ярость от собственной глупости.

— Вентилятор мог упасть на меня прошлой ночью, — ужаснулась Ориэль, глядя на свисающие с потолка провода. — У тебя течет кровь, тебе нужна медицинская помощь. А я немедленно подам письменную жалобу. — Она протянула руку к телефону.

— Нет! — воскликнул он, перехватывая ее запястье. — Меня уволят.

Впрочем, это ему не грозило, ведь он не работал в отеле. Вот это будет трудно объяснить.

— Что ж… — нахмурилась Ориэль.

Но даже с наморщенным лбом она оставалась самой красивой женщиной, которую ему приходилось видеть. По профилю можно предположить, что в ней течет смешанная румынско-турецкая кровь, хотя у нее французская семья. Виджей мог бы поклясться, что она — вылитая индианка с золотистым оттенком кожи и четкой линией бровей. Кроме того, она очень похожа на легенду Болливуда Лакшми Далал: большие карие глаза, тонкий овал лица, почти черные волосы, спадавшие на плечи непокорными локонами. Красиво очерченные, полные губы выдавали упрямый характер.

— Я не допущу, чтобы тебя уволили, — заявила Ориэль с уверенностью богатой женщины.

Виджей не был лицемером. Он был богат и скоро станет еще богаче. Однако он имел веские причины не любить капризных богачек.

— Я здесь совсем недавно, — пояснил он, не уточняя где — в отеле или в стране: и то и другое далеко от истины.

Бессознательно он поглаживал нежную кожу ее запястья. У Ориэль перехватило дыхание, в глазах отразилась растерянность. Виджей почувствовал волну возбуждения. Его раздирали противоречивые чувства, мешавшие сосредоточиться на расследовании. Насколько случайно невероятное сходство Ориэль с иконой Болливуда? В любом случае она была ключом к разгадке интриги, грозившей лишить его сестру всех денег.

— Дайте мне час времени, и я все исправлю, — попросил Виджей, отпуская ее руку и вставая. — Мне надо принести инструменты. — Пускай он не был электриком, но укрепить вентилятор вполне в его силах.

— Вообще-то у меня деловая встреча, — взглянула на часы Ориэль.

— Я могу сделать все в ваше отсутствие. — Таков был его план: войти в ее номер, пользуясь украденной служебной карточкой. Виджей был уверен, что она не появится в отеле до вечера. Из предосторожности он переоделся в служебную форму и взял швабру.

— Ладно. — Ориэль взглянула на бейджик с именем и перевела взгляд на лоб. — У тебя все еще идет кровь. Сядь, пожалуйста. — Она скрылась в ванной.

Тонкая струйка крови стекала по виску. Виджей вытер ее рукавом:

— Я выживу, не беспокойтесь.

— Нет, позволь мне. — Ориэль вернулась с набором первой помощи. — Я просила тебя починить вентилятор. Это моя вина.

Поколебавшись, Виджей сел на край кровати и закрыл глаза, стараясь не думать о тонкой блузке с глубоким вырезом, подчеркивающим красивую грудь. Ему захотелось откровенно признаться, что явился сюда за образцом ее ДНК. К чему это приведет? Готов ли он открыть ящик Пандоры? Шансы, что Ориэль — пропавшая дочь Лакшми, практически равны нулю. Не стоит принимать во внимание предположение мошенника, основанное на внешнем сходстве, ведь его цель наложить лапу на деньги, которые Виджей и его сестра получат при слиянии «Ви Кей Секьюритиз» с другим глобальным предприятием. Если «клиент» окажется прав, что маловероятно, и Лакшми действительно тайно родила ребенка, то крайне важно сохранить это в тайне. Виджей отправился в Европу, чтобы выяснить всю правду. Он собирался перехватить Ориэль в Милане. Ему всего лишь требовалось проникнуть в ее номер под видом служащего отеля, украсть зубную щетку и получить ответ на свой вопрос.

Острый запах спирта защекотал ноздри, потом на лоб лег мягкий тампон, обжегший ссадину. Виджей не сдержал легкого стона.

— Прости. — Ориэль подула на ранку.

Виджей удивленно открыл глаза, уставившись на соблазнительные кружева бюстгальтера в распахнувшемся вырезе блузки Ориэль. Полная грудь словно требовала ласки. Виджей для надежности прижал руки к одеялу, но его преследовал легкий тропический аромат ее тела. Ему безумно хотелось уткнуться лицом в ее шею, стянуть с нее блузку, добраться до сосков…

— Готово, — сказала Ориэль, сжала ладонями его лицо и поцеловала в лоб. В шоке Виджей дернул головой. — Извини, — быстро отняла руки Ориэль, испытывая не меньший шок. Она замерла, склонившись над ним. — Я случайно. Вспомнила своего маленького племянника… Конечно, ты уже взрослый… Мне так неловко.

— Сделай это снова, — неожиданно для себя попросил Виджей, не сводя глаз с ее губ.

Прошло несколько томительных секунд, пока Ориэль размышляла. Потом она склонила голову и прикоснулась к его губам с легкостью бабочки, опустившейся на бутон розы. Виджей закрыл глаза: в воображении возникли видения цветочных лепестков, их свежий запах. Его охватил нежный ветерок ее дыхания и сладкий чувственный аромат женщины.

Виджей скользнул рукой по плечу до локтя, прижимая к себе Ориэль. Она не отстранилась, обняла его. Виджей забыл обо всем, погрузившись в самый трепетный поцелуй в его жизни. Ему хотелось сжать ее в объятиях, диктовать свою волю, но он предпочел подчиниться капризу Ориэль. Ее губы становились настойчивее — она явно испытывала его. Виджей тихо застонал, понуждая ее действовать решительнее. Колени Ориэль упирались в матрас по обе стороны его бедер. Он чувствовал тепло и тяжесть ее тела. Изнемогая от блаженства, Виджей погладил ее ладонями, начиная с обнаженных плеч, следуя по изгибу спины к округлым бедрам под тонким шелком. Ориэль вздохнула и прижалась теснее.

Он шире раздвинул ноги, чтобы усилить близость. Мягкие волосы опутали пальцы, когда Виджей сжал ладонями ее затылок, склоняя голову ниже. Он покусывал ее губы, язык властно проник в рот.

Ориэль издала слабый звук, непроизвольный и возбуждающий стон удовольствия: ее пронзила дрожь. Она сомкнула руки у него на шее и прижалась еще теснее. Виджей думал только о том, как овладеть ею. Эрекция стала почти болезненной. Сжав ладонями ее ягодицы, он почти инстинктивно перевернулся, подмяв Ориэль под себя. Теперь он мог исполнить мучительное желание — поцеловать ямочку у основания шеи. Она разомкнула руки и…

— Боже мой! Остановись!

Виджей поднял голову. Ориэль с ужасом смотрела на потолок. Когда она повернула голову, их взгляды встретились — ее лицо выражало негодование. Черт возьми, до нее дошло, наконец, что этот человек не был служащим отеля. Он обманул ее.

Виджей поднялся. Отпуская ее, он испытывал физическую боль и даже не пытался скрыть явную эрекцию. Ориэль нервно пригладила волосы и проверила, застегнуты ли пуговицы блузки.

— Этого не должно было случиться.

— Согласен. Я ухожу, — сказал Виджей и закрыл за собой дверь.

Глава 2

Хорошо, что на это утро у Ориэль была запланирована только примерка. Все, что от нее требовалось, — стоять смирно и молчать. Впрочем, она была не способна ни на что другое. Мысли были заняты самым страстным поцелуем в ее жизни.

Признаться, она лелеяла фантазии заняться любовью с незнакомцем, возникшим у ее двери, как разносчик пиццы в рекламной акции. Как иначе объяснить ее желание оказаться в его объятиях и фактически предложить себя? Если бы не увидела оголенные провода на потолке, то не вспомнила бы, где она и что вот-вот готова отдаться незнакомому мужчине.

Может, ей все приснилось? Ориэль огляделась: вентилятор на месте, кровать аккуратно застелена, подушки взбиты. Номер в идеальном порядке после уборки горничной. Кстати, вентилятор работал бесшумно, а не дрожал, как прошлой ночью. Она могла бы оставить у портье чаевые и благодарственную записку. Что ему написать? Что теперь ее пробирает дрожь, которую он мог бы унять? Больше всего Ориэль тревожила причина собственной нервозности. С ней происходит что-то странное, иначе она не потеряла бы всякий стыд. Неужели ей так хочется быть любимой? Признаться, она давно мечтала о серьезных отношениях, но прежде сама должна полюбить. Нельзя рассчитывать, что кто-то может насильно внушить ей чувство.

Мысль заставила Ориэль фыркнуть. Хватит жаловаться и страдать. Пожалуй, надо взять себя в руки и заказать столик в ресторане — ведь сегодня у нее день рождения. Она даже стала подыскивать хорошее место, но отвлеклась на сообщения в телефоне — Пейтон, ее агент, подтвердил поездку в Канны в мае. Мама тоже прислала напоминание о примерке вечернего платья для юбилея. Эстель утверждала, что будет огорчена, если Ориэль явится на прием в последний момент, из-за необходимости выйти с Дюком Родесом на красную дорожку фестиваля в Каннах.

Ориэль отбросила телефон и начала переодеваться для выхода, раздраженно ворча под нос от мысли о Каннах. Ей хотелось самой добиться успеха без помощи знаменитой матери, а вот теперь ей предлагают покровительство стареющего кумира Голливуда, который хочет показать, что все еще в силах закрутить роман с двадцатипятилетней моделью. Пейтон утверждал, что это беспроигрышный путь к вершине карьеры, но Ориэль чувствовала себя продажной.

Надо было торопиться. Через час ее ждали на кастинге рекламы люксового бренда косметики, а она не привыкла опаздывать. Несмотря на ветреную мартовскую погоду, Ориэль надела легкое летнее платье, открывавшее ее стройные, загорелые ноги. Она зашла в ванную поправить прическу и макияж и увидела на зеркале записку, написанную четким почерком.

«Прошу прощения. Я случайно уронил вашу зубную щетку, когда мыл руки. Вентилятор в порядке. Позвоните мне, если понадобится помощь».

Внизу был номер телефона.

Хм, интересно. Повод позвонить ему?

Сунув записку в сумочку, Ориэль подкрасила губы яркой помадой, улыбнулась и подумала, стоит ли поговорить с красавцем-мужчиной. Что она ему скажет?

Сунув ноги в туфли на высоком каблуке, она накинула пальто и отправилась на кастинг.

Виджей заказал пиво, сидя за столиком дорогого ресторана недалеко от гостиницы. Проверив телефон, он обнаружил сообщение от своей сестры Киран. Она интересовалась итогами переговоров и спрашивала, когда он вернется. Виджей ответил, что все прошло успешно, и он планирует быть дома завтра. Он не упомянул, что полученное им предложение было более чем щедрым. Его больше беспокоил охотник за богатством сестры. Виджей также не сообщил, что украл зубную щетку в качестве улики.

Он уже отправил зубную щетку в лабораторию ДНК. По возвращении в Мумбаи Виджей собирался разоблачить Джалиля Далала, клиента их с сестрой совместной компании, утверждавшего, что он родной дядя Ориэль. Виджей не сомневался, что этот человек мошенник и что он использует ложный предлог, чтобы проводить больше времени с Киран.

Джалиль впервые встретил Киран в Дели на симпозиуме, посвященном роли женщин в бизнесе. Киран рассказывала, как они с Виджеем добились успеха, создав крупную охранную компанию практически с нуля. Джалиль последовал за Киран в Мумбаи, где обратился к ней за помощью «в очень конфиденциальном личном деле».

Киран красива, умна и успешна и, конечно, могла бы составить счастье любого мужчины. Однако задание Джалиля никак не соответствовало профилю деятельности их предприятия. Виджей и Киран основали охранную компанию «Ви Кей Секьюрити Солюшенз», чтобы защитить себя от драматических последствий события, грозившего разрушить их жизнь. Несколько лет назад им удалось случайно разработать программу распознавания лиц, основанную на разных приметах: оттенках кожи, шрамах и косметике.

Система оказалась такой надежной, что привлекла внимание крупной международной корпорации «ТекСек». Владелец компании предложил Виджею пост вице-президента азиатского подразделения, а Киран могла бы стать исполнительным директором отдела программного обеспечения всей корпорации. Наконец, они могли забыть прошлое и восстановить свою репутацию. На этом этапе им совсем некстати проводить частное расследование по поиску воображаемых детей покойной звезды Болливуда.

Однако именно об этом просил Киран Джалиль Далал. Он увидел фотографию модели, очень похожей на умершую сестру, и вообразил, что Ориэль может быть его племянницей. У Джалиля не было доказательств беременности Лакшми. Она уехала в Европу незадолго до рождения Ориэль, и Джалиль утверждал, что вскоре умерла, по его предположению, от разбитого сердца. Трогательная история предназначалась для доброго сердца Киран — она проглотила наживку вместе с крючком и леской.

Виджей пил пиво и втайне мечтал, чтобы история оказалась правдой. Это давало ему шанс вновь увидеться с Ориэль Кувье: весь день его не покидало возбуждение при воспоминании об ее поцелуе. Но шансов практически не было, о чем он искренне сожалел.

Без сомнения, Ориэль обладала чувственной привлекательностью Лакшми Далал, в чем Виджей имел возможность лично убедиться, однако история о том, что она могла быть тайной дочерью кинодивы, казалась слишком неправдоподобной.

Для начала знаменитая актриса никогда не позволила бы вовлечь себя в скандал. Народ Индии обожал Лакшми Далал. Она завоевала сердца людей, когда в первом своем фильме сыграла старшую сестру, готовую пожертвовать почку, чтобы спасти жизнь младшего брата. В следующем фильме актриса перевоплотилась в юношу, став символом феминизма для девушек и предметом вожделения для подростков, в заключительной сцене, переодевшись в сари, она танцевала под дождем. Потом Лакшми стала бессменной героиней романтических мюзиклов, олицетворением чистоты и целомудрия. Родители охотно разрешали детям смотреть фильмы с ее участием.

Джалиль утверждал, что деликатность расследования связана с тем, чтобы не опорочить память сестры. Однако он проживал наследство Лакшми. Похоже, деньги сестры заканчивались, он думал о новых источниках дохода. Киран вполне подходила для этой цели. В подозрениях Виджея была доля цинизма, но он не доверял в жизни никому, кроме сестры. Особенно после драматического разрыва своей помолвки он готов был на все, чтобы уберечь Киран от подобного разочарования.

Прочитав следующее сообщение в телефоне, Виджей убедился, что презентация его охранной системы заинтересовала администрацию отеля, и они готовы к сотрудничеству.

В нынешнем вояже Виджей преследовал несколько целей. Возвращаясь после переговоров, он остановился в отеле, где жила Ориэль, и представил владельцу свою новую разработку по обеспечению безопасности. Ему дали ознакомиться с существующей системой, что позволило Виджею взломать ее, незаметно проникнуть в логистический центр отеля и получить пропуск во все помещения и номера гостей. Таким образом он оказался в комнате Ориэль и получил необходимую улику для разоблачения мнимого ухажера сестры.

Человек в его статусе должен вести себя более благородно, подумал он. Защищая сестру, он обманывал не только Ориэль, но сознательно шел на подлог. Виджей оправдывал себя тем, что сам стал жертвой предательства и преступления. Однако карма, похоже, давала ему шанс исправиться. Подняв голову, он увидел входящую в ресторан Ориэль. Виджея охватила волна возбуждения.

День клонился к вечеру, но она выглядела так, словно только вернулась с пляжа: волосы развеяны ветром, кожа сияет. Макияж подчеркивал ее большие глаза и чувственные губы. Стоя в дверях, она распахнула пальто, приоткрыв воздушное платье с кружевной отделкой. Наклонив голову, Виджей увидел стройные лодыжки.

Конечно, Виджей испытывал вожделение, но ведь она сама, по своей воле упала в его объятия этим утром! Мозг дал предупредительный сигнал, но тело инстинктивно откликнулось на воспоминание.

Ориэль неуверенно оглянулась — ищет кого-то? На мгновение его охватила ревность, но он знал, что это бессмысленная эмоция: если кто-то сделал свой выбор, он для тебя потерян. Ориэль улыбнулась метрдотелю, но видимо, он предупредил, что все места заняты и ей, как и Виджею, придется подождать в баре, пока столик освободится. Ориэль с сомнением взглянула в сторону стойки: ее глаза расширились, когда она встретила его взгляд. Не успев подумать, он встал ей навстречу, приглашая присоединиться. Виджей почувствовал ее сомнения. Размышляя, она сжала темно-алые губы. Ох, этот рот! Такой нежный и жадный! А ее шелковистая кожа?

Кивнув метрдотелю в знак согласия, Ориэль пошла к Виджею. Она двигалась как балерина, словно плыла по воздуху. Легкое как паутина платье облегало грудь. Виджей не мог отвести взгляда.

— И снова здравствуй, — сказала она. — Хочу извиниться за сегодняшнее утро.

— Нет-нет. Вина целиком моя. Поступил безрассудно, хотя не жалею.

Ее губы дрогнули в усмешке. Оглядев его стильную рубашку и дорогие брюки, она оценивающе кивнула:

— Пришел на свидание?

— Нет, у меня были переговоры. — Он решал, в чем мог бы признаться. — Презентация моей охранной компании. Меня зовут Виджей. — Он протянул ей руку, умышленно не назвав полное имя.

— Ориэль. — Настороженность сменилась искренней улыбкой, когда она вложила свою ладонь в его. — Ты не подписал записку. Думал, будут неприятности, если я узнаю твое имя?

Виджей почти утонул в глубине ее темных нежных глаз, но теплая ладонь в его руке удержала его на плаву.

— Почти не сомневаюсь, что ты способна погубить меня, Ориэль, — неловко пошутил он, хотя это была чистая правда.

В ответ она засмеялась серебристым как брызги шампанского смехом:

— Постараюсь этого не делать, Виджей.

Разум подсказывал, что не стоило продлевать общение, но Виджей не мог сопротивляться влечению, Ориэль действовала на него как сильный наркотик. Бармен предложил сделать заказ, она попросила бокал белого вина и села на стул рядом с Виджеем.

— Спасибо, что починил вентилятор.

Эта задача была не из легких, поскольку в номере его могла застать горничная, но он справился и не пожалел об этом.

— Почему ты не ужинаешь в ресторане гостиницы? — спросил Виджей. По иронии судьбы он специально не пошел туда, чтобы избежать случайной встречи с Ориэль. Теперь же в тесноте возле барной стойки ее ноги почти касались его бедра.

— Там много туристов, а мне хотелось чего-то особенного. Побаловать себя. Сегодня у меня день рождения. Ты тоже что-то отмечаешь? Как прошла презентация?

— Удачно. Но я просто решил выпить пива. — Виджей понимал, что должен скорее уйти. — С днем рождения!

Когда принесли вино, они сдвинули бокалы, и Ориэль, сделав глоток, заметно расслабилась.

— Трудный день? Чем ты занимаешься? — спросил Виджей, хотя знал ответ. Просто ему нравилось, как она склоняется к нему в шумном зале.

— Я модель. Сегодня был долгий кастинг. Мне пришлось бесконечно повторять одно и то же с разными аксессуарами. — Она сняла воображаемые солнечные очки и округлила алые пухлые губы.

Виджей следил за ней как завороженный.

— Тебя взяли?

— Пока не знаю, но все прошло гладко. Возможно, это еще одна причина отпраздновать. — Она повертела в пальцах бокал. — Завтра у меня фотосессия, потом я возвращаюсь в Нью-Йорк.

— Ты живешь там?

— Нет, в Париже, но провожу много времени в Нью-Йорке, но еще больше в самолетах. — Ориэль сделала глоток. — А ты? Вероятно, подрабатываешь в отеле, пока раскручиваешь свою компанию? Почему Милан?

Черт, она думает, что он местный.

— Я здесь по делам. — Виджей старался держаться ближе к правде: — Мы базируемся в Мумбае, но планируем расширять бизнес. В Милане я расследую аферу, связанную с попыткой обмануть мою сестру.

— Вот как? — явно насторожилась Ориэль.

— Вижу, ты осуждаешь меня. Брату позволено быть сверхзаботливым, особенно если учесть, что я один растил сестру. Кроме нее, у меня никого нет. — Виджей не собирался откровенничать, просто не хотел показаться старомодным занудой.

— Вы потеряли родителей? — смягчилась Ориэль. — Сочувствую.

— Когда мне было четырнадцать, а ей — десять. — Виджей одним глотком допил пиво, чтобы смыть горький осадок от тяжелых воспоминаний о смерти родителей. — Мы жили со старой бабушкой, но она умерла спустя год.

— Должно быть, вам нелегко пришлось? — Она сочувственно сдвинула брови. — Неудивительно, что ты так защищаешь ее. Сестра тоже здесь живет?

— В Мумбае. А ты? — быстро перевел разговор Виджей. — У тебя есть сестры или братья? — Интернет утверждал, что она единственный ребенок, но он хотел убедиться лично.

— Нет. Я мечтала об этом, — она запнулась, — но маман очень занята своей карьерой. Это правильно, ведь она знаменитая сопрано. Эстель Фар-бон?

Он пожал плечами, имитируя неосведомленность, хотя видел это имя в биографии Ориэль.

— Мадам Эстель любимица оперной публики, особенно здесь, — продолжала Ориэль, склонившись к его уху. Виджей с трудом сдерживал желание повернуть голову и поцеловать ее в губы. — Она очень известна. Забавно говорить с человеком, не слыхавшим о ней.

Соблазнительные губы Ориэль были совсем рядом. Виджей посмотрел ей в глаза. Она не сводила взгляда с его губ. Что с нами происходит, прекрасная богиня?

Метрдотель подошел и сказал, что столик освободился.

— Присоединяйся ко мне, — пригласила Ориэль.

В этот момент Виджей должен был отказаться — ведь он зашел, только чтобы выпить пива, но он не мог расстаться с Ориэль. Скоро он получит результаты ДНК, разоблачит Джалиля, и его жизнь потечет в прежнем русле. Вряд ли он снова встретит эту женщину. Ничто не мешает ему провести еще час в ее компании.

Конечно, он обманывал себя или придумывал смешное оправдание, но тем не менее кивнул и последовал за Ориэль к свободному столику.

Отодвинув стул для нее, Виджей сел напротив. Ориэль открыла меню, но прежде, чем выбрать, обратилась к нему:

— Я оплачу твой ужин. Во-первых, у меня день рождения, во-вторых, ты пострадал из-за моего вентилятора. — Она взглянула на затянувшуюся ранку на его лбу и прикусила губу.

Цены в меню были высокими даже по меркам Италии. Виджей понял, что она сомневается в его способности оплатить трапезу на двоих. Ситуация сложилась неловкая: никогда прежде женщины не платили за него в ресторане. Предложение даже разозлило Виджея как проявление снобизма, хотя он понимал: Ориэль совсем не собиралась обидеть его.

— Один платит за двоих, только если это свидание, — заметил он. — Но если у нас свидание, особенно первое, то буду платить я. Да, — решительно заявил Виджей в ответ на ее поднятую бровь. — Такой я человек.

— Давай разделим счет пополам. — Она спрятала улыбку. — Ведь мы просто сели за один стол в силу обстоятельств. Может, поделим и еду, не возражаешь?

— Зависит от того, что ты любишь.

— Мне все нравится. — Она одарила его сияющей улыбкой, предназначенной для фотокамеры, но для Виджея это не имело значения — улыбка пронзила его как копье и вызвала весьма недвусмысленную реакцию между бедер. Он решил, что ни за что не позволит ей оплатить ужин.

Они сделали заказ. Виджей не удержался от вопроса:

— Ты путешествуешь одна, но хочу спросить, с кем ты обычно ужинаешь? — Он вспомнил подслушанный в гостинице разговор об известном киноактере. По правде говоря, его расследование подтверждало, что она свободна.

— Мне приходится много путешествовать, и времени на отношения не остается. А ты?

— Я бы не позволил другой женщине себя целовать, если бы у меня кто-то был, — твердо и решительно заявил он. — Такой я человек, — повторил он.

Виджей не изменял своему принципу «верность в обмен на верность» и не скрывал собственнического инстинкта.

— Так это я тебя поцеловала.

— Конечно, ты.

— Что-то я не слышала возражений. Выражайся яснее следующий раз.

— Будет следующий раз? Рад слышать.

Слова задели, но и рассмешили Ориэль, и она спрятала улыбку, поднеся бокал к губам.

— Ты позволяешь такую вольность всем постояльцам отеля?

— Ну уж нет. Ты исключение.

— Хм. — Она скрестила ноги под столом, задев его лодыжку, и на секунду Виджей зажал ее щиколотку между ступнями.

Удивление в глазах Ориэль сменилось чувственным блеском. У нее перехватило дыхание. Она не верила в судьбу, но встреча с Виджеем казалась не случайной. Она не успела заказать столик в этом популярном ресторане перед кастингом, и совсем недавно казалось, что ей предстоит одинокий вечер и ужин в своем номере. А сейчас наслаждалась итало-индийской кухней: уткой тандури, овощами в соусе карри, равиоли, — сидя напротив мужчины, о котором думала весь день. Он интриговал ее — образованный и уверенный в себе, остроумный, но непроницаемый. Ей хотелось спросить, почему он работает в отеле, хотя очевидно, дело не в том, чтобы заработать на жизнь, вероятно, у него более серьезные мотивы.

— Расскажи о своем охранном бизнесе, — попросила она.

— Успех предприятия — заслуга моей сестры. Она написала специальную программу, а я лишь приспособил ее к определенному виду деятельности. В начале мы обслуживали каждого клиента в ручном режиме, адаптируя под него программу. Однако сейчас бизнес расширился, нами заинтересовалась крупная компания. Переговоры ведутся в конфиденциальном режиме — не могу сказать больше.

— Похоже на прорыв. Желаю удачи.

— Спасибо. Как ты стала моделью? Какой прорыв произошел в твоей жизни?

— Непотизм, — суховато сообщила Ориэль. — Мама надеялась, что я стану певицей, у нее уникальный голос, а я всего лишь приемная дочь, поэтому… — Она не удивилась вопросительному выражению его лица — обычная реакция большинства людей. — Это общеизвестно. Мамина карьера была на взлете. Она не хотела прерывать ее беременностью, но хотела иметь детей. Удочерение казалось лучшим решением.

Лучшее решение оказалось непростым. Даже приемный ребенок требовал времени и заботы, поэтому второго так и не взяли. Родители любили ее, но Ориэль часто сожалела, что у нее нет братьев и сестер.

— В детстве маман приглашала учителей по всем видам классического образования, но из меня ничего не вышло. Мое высшее достижение — приглашение в джазовый ансамбль.

— Значит, у тебя все-таки есть музыкальный дар. — Виджей смотрел на нее очень внимательно, словно собирал информацию. — Ты пробовала себя в актерской профессии?

Ей нравилось, что мужчину интересует не только ее внешность, но его интерес казался слишком профессиональным, и Ориэль это смущало.

— У меня многое неплохо получается: танцы, пение, игра на фортепьяно, — но я не стану актрисой. У меня нет маминого таланта, но нас всегда будут сравнивать. Папа — ученый, очень умный, однако мне наука никогда не давалась. Казалось, я обречена на посредственность, но однажды летом, когда мне исполнилось пятнадцать, мамин дизайнер попросил меня выйти на подиум и показать его модели. Эта ниша не была занята в нашей семье. Став моделью, я смогла добиться собственного успеха.

Для Ориэль было очень важно получить признание как самостоятельная личность. Это добавляло ей уверенности. Она знала, что причина ее неудовлетворенности в самом факте удочерения, порождавшем странное, незаслуженное чувство отверженности. Ей говорили, что ее очень юная мать оказалась в трудной ситуации. У нее случился роман с женатым мужчиной другой расы. Она не могла содержать ребенка, не погубив собственную жизнь. Ориэль не осуждала ее. Родная мать сделала правильный выбор, и приемные родители обеспечили приемной дочери прекрасную привилегированную жизнь. Ориэль помнила об этом, но тем не менее, страдала от мысли, что от нее отказались только по причине ее смешанной расы.

Они весело болтали, и, наконец, закончив десерт, она попросила разделить счет на двоих. Однако Виджей уже успел оплатить ужин.

— Но мы же договорились…

— Сегодня у тебя день рождения, — категорически заявил Виджей, — а кроме того, ты почти ничего не ела.

Каждый день Ориэль пробегала несколько миль, чтобы держать себя в форме именно потому, что отличалась хорошим аппетитом, но сейчас ей пришлось оправдываться:

— Боюсь, что переборщила с калориями, ведь завтра мне предстоит фотосессия в купальниках.

— Ты будешь выглядеть прекрасно, — уверил ее Виджей, не скрывая восхищения.

Неотразимое мужское обаяние! Она продавала соблазн — это ее профессия, но сама впервые испытала непреодолимое влечение к человеку, услышав лишь одну фразу, поймав взгляд из-под полуопущенных век.

— Мне кажется… — она постаралась взять себя в руки, — если бы я ужинала одна, то не попробовала бы столько изысканных блюд. Спасибо за приятный сюрприз! — Близость Виджея возбуждала Ориэль. — Теперь можно считать нашу встречу свиданием?

— Думаю, да, — улыбнулся он.

— Рискнешь проводить меня до отеля?

— Я не боюсь риска.

— Ну да. Вот такой ты мужчина, — поддразнила его Ориэль.

Виджей протянул ей руку.

Они прошли несколько кварталов в потоке людей, идущих в рестораны или театры. На углу темного переулка Ориэль потянула его в сторону:

— Хочешь знать, какая я женщина?

— Из тех, что готовы заниматься любовью на людях? — Он остановился и заключил ее в кольцо рук, загородив от посторонних взглядов широкой спиной.

— Ошибаешься. Просто избегаю неловкого момента, ожидая, поцелует ли меня мужчина. Сама решаю, случится это или нет.

— Я уже заметил эту черту, — усмехнулся Виджей.

— Все еще намекаешь, что я использовала тебя? — Она сомкнула руки у него за спиной. — Тогда зови на помощь. Может, кто-то спасет тебя.

— Помогите! — тихо возопил Виджей. — Я бессилен перед этой женщиной! — И его губы коснулись уголка ее рта.

По спине Ориэль пробежала дрожь. Она обняла его за шею, прижалась, попыталась найти его губы.

— Обычно я не целуюсь с незнакомцами, — прошептала она.

— Я тоже.

— Но мне кажется, что мы давно знакомы. — Она удивилась, насколько точно выразила свои чувства. — Как будто мы… любовники.

Вот именно. Возможно, она произнесла это вслух, потому что он застонал и накрыл ее рот губами. Ориэль ждала этого момента с самого начала ужина. И дождалась. Она вздохнула с облегчением и провела ладонями по широкой спине, позволив прижать себя к стене, наслаждаясь его бурными ласками. Неужели она надеялась сохранить контроль над ним? Этим утром он играл с ней, позволив так думать. Этот мужчина в совершенстве владел искусством искушения. Но в то же время он щедро дарил наслаждение. Его нежные и страстные поцелуи говорили о том, что для него она самая прекрасная и желанная женщина. В горле Ориэль сжался комок от нарастающего возбуждения. Она признала его победу. Ей хотелось ощутить на себе тяжесть мужского тела, почувствовать руку на набухшей груди. Она предвкушала минуту, когда его мускулистые бедра лягут между ее раздвинутых ног и мощный бугор, натянувший ширинку брюк, заполнит ее.

— Виджей, — она плотнее прижалась к нему, — пойдем ко мне в номер.

Ему стоило невероятных усилий оторваться от нее. Он с трудом перевел дыхание и выпрямился так, чтобы не касаться ее тела.

— У тебя ранняя съемка, — напомнил он севшим голосом. — Мы должны остановиться сейчас. — Виджей отвел взгляд.

— Должны? Ты этого хочешь?

— Поверь, Ориэль, я хочу пойти с тобой, но это плохая идея, — почти прохрипел Виджей.

— Почему нет? — Она удержала его за ремень брюк. — Мы свободны. Не знаю, когда у меня еще выдастся свободный вечер.

— И у тебя день рождения? — уточнил он с оскорбительной ноткой цинизма.

Ориэль сразу отпустила его.

— Что это значит?

— Ничего. — Виджей схватил ее за руку. — Завтра ты улетаешь в Нью-Йорк. У меня тоже есть обязательства. — Он нежно гладил ее пальцы. — Я избегаю случайных связей. Думаю, ты тоже.

— Но это другое, не так ли? Ты прав, сейчас для меня карьера на первом месте, но я не использую тебя. Просто встретила человека, который мне очень нравится, и хочу быть с ним как можно дольше.

Виджей обнял ее, прижался губами к ее губам. В нем шла внутренняя борьба, и Ориэль вложила в поцелуй весь жар желания и даже мольбу.

Задыхаясь, Виджей поднял голову. Его сердце билось так сильно, что она пальцами чувствовала напряжение мышц груди. Ориэль спросила:

— У тебя могут быть проблемы, если увидят, что ты вошел в мою комнату? Я пройду через лобби, а ты поднимись на служебном лифте.

— Если передумаешь, я не обижусь.

— Не передумаю. — Она приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Но ты прав, я никогда так не поступала. У меня нет ничего для предохранения. А у тебя?

— Я позабочусь об этом, — выдохнул он. — Скоро увидимся.

Глава 3

Здравый смысл твердил: «Не ходи!»

Виджей мог бы прислушаться, если бы жил в другом отеле и не проходил мимо номера Ориэль. Хочу быть с тобой как можно дольше, сказала она. Ему хотелось того же и не только потому, что был на взводе после флирта и поцелуев. Ориэль ему нравилась до такой степени, что он с трудом сохранял от нее свой секрет. Однако серьезная связь не входила в ее планы. Подробности личной жизни останутся для обоих тайной. Многих людей устраивали легкие отношения, и они не желали обременять себя проблемами секс-партнеров. А некоторые раскрывали свою жалкую сущность за несколько дней до свадьбы, криво усмехнулся Виджей.

Искренность и честность Ориэль, предлагавшей ночь любви без обязательств, подкупала его. Если он такой принципиальный, стоит вспомнить, почему он вообще оказался в ее номере?

Виджей постучал в ее дверь и, достав из сумки коробочку с презервативами, протянул ей.

— Заказ через портье, — сказал он сухо, когда Ориэль впустила его.

Она вспыхнула, заметив, что он серьезен.

— Я не слишком самонадеянна?

— Вовсе нет. Я рассчитываю использовать один и даже больше, если получится.

Она засмеялась шутке. Виджей притянул ее к себе. Ориэль подалась навстречу, и он потерял голову. Виджей помнил изгибы ее тела, мягкие округлости, пряный аромат волос. Темные локоны струились по плечам. Ориэль встала на цыпочки, закинула голову, открыв стройную грациозную шею. Виджей склонился и прижался губами к смуглой коже. Ориэль тихо ахнула, задрожала. Инстинктивно Виджей крепче обнял ее, продолжая ласкать языком нежную шею. Как он мог сопротивляться ее чувственности, когда ответная реакция Ориэль была такой быстрой, искушающей! Она запустила пальцы в его волосы, прижалась, потерлась животом о восставшую, распирающую брюки плоть. Виджей приказал себе не спешить, но у них всего одна ночь, а он хотел насладиться каждым дюймом ее тела. Ориэль нетерпеливо расстегивала его рубашку. Виджей прижался губами к ее губам в жадном поцелуе. Его пульс стучал так сильно, что, казалось, содрогается все тело. Ладони скользили по мягкой ткани платья, вниз от тонкой талии к округлым ягодицам. Виджей с трудом удержался, чтобы не содрать с нее одежду. Усилием воли он заставил себя расстегнуть молнию на спине и прикоснуться к шелковистой коже поверх и ниже кружевного бра. Ориэль торопила его, помогая расстегнуть крючок, фиксирующий застежку:

— Да сломай ты ее!

— Ладно, — пробормотал он, и легкое платье треснуло под варварским напором. Виджей сдернул мешавшую ткань с груди и бедер, и оно упало к ногам Ориэль.

— Боже мой! — воскликнула она с беспомощным смехом. — Никогда не испытывала ничего подобного!

— Я тоже, — признался Виджей.

Не дожидаясь, пока Ориэль расстегнет запонки на его рубашке, он рванул тонкое полотно так, что посыпались пуговицы, но при этом не сводил глаз с голубого кружева ее бра и трусиков. В глянцевых журналах Виджей рассматривал ее фотографии в рекламе нижнего белья, но действительность превзошла все виденное раньше. Его пальцы ласкали золотистую кожу от высокой груди до изящных бедер. Виджею не терпелось добраться до светлых округлостей грудей под прозрачным кружевом, прижаться губами к темному треугольнику внизу живота, прикрытого бикини.

— Поцелуй меня, — попросила Ориэль, притягивая его за плечи.

Виджей застонал, когда мягкие губы покорно поддались его страстной атаке. Он опустил голову ниже, покрывая поцелуями шею и плечи.

— Я зацелую всю тебя, — пообещал Виджей, сдвигая бретельку бра.

Ориэль обнажила грудь, и он чуть не лишился рассудка, когда нежные полушария легли в его ладони. Виджей погладил пальцами темные соски, и они мгновенно напряглись. Лаская языком, он сжал губами твердый шарик. Ориэль издала слабый стон, теснее обхватив его шею руками, ее тело обмякло. Кровь до боли пульсировала в восставшем члене, посылая в мозг четкие сигналы, но Виджей игнорировал собственные желания, стараясь доставить наслаждение Ориэль. Удерживая ее на сгибе руки, он склонился и прикусил другой сосок. Она снова застонала: ее судорожные вздохи вызвали у Виджея улыбку удовлетворения. Его рука скользнула ниже — влажный шелк под его пальцами говорил о готовности принять его.

— Виджей, чего ты ждешь? — шептала Ориэль, принуждая его действовать решительнее.

— Не знаю. Давай-ка посмотрим, а?

Его палец проник под трусики и погладил скользкую горячую плоть между складками, нащупывая возбужденный клитор. Тем временем он продолжал терзать губами поочередно твердые шарики сосков. Ориэль напряглась и задрожала, впиваясь ногтями в его спину. Виджей ускорил темп, ритмично сжимая соски и чувствуя, как нарастает ее возбуждение, достигая пика.

Вдруг Ориэль вскрикнула и вздрогнула всем телом, как от удара током. Потом доверчиво расслабилась в его руках.

— Это было потрясающе, — пробормотала она, обнимая его и утыкаясь лицом в его шею. Казалось, оргазм лишил ее сил. — Смогу ли я встать на ноги?

— Я мог бы на руках отнести тебя в пещеру на вершине горы прямо сейчас. Ни один мужчина не найдет тебя там. Ты будешь моей, и только моей.

Раньше Ориэль не считала собственнический инстинкт сексуальным, но сейчас… Она нашла его губы и поцеловала. Она согласна принадлежать ему, если он будет принадлежать ей. Но это невозможно. У них только одна ночь, напомнила себе Ориэль с сожалением.

Она начала погружаться в забытье, но Виджей вернул ее к жизни долгим страстным поцелуем. Когда он оторвался от ее губ, глаза сверкнули хищным огнем.

— Не возражаешь?

Ориэль не сразу поняла, что он просит передать ему коробочку с презервативами. «Один или больше, если получится». Конечно, с удовольствием. Она повиновалась, но почувствовала мгновенную неловкость. Вентилятор на потолке напомнил, что они познакомились сегодня утром.

Виджей был прав: она никогда не соглашалась на короткую связь ради секса. Первый сексуальный контакт случился, когда ее соблазнил поклонник матери, чтобы быть ближе к суперзвезде ради карьерных соображений. Остальные связи заканчивались очень быстро, потому что она не дорожила ими. Последний ее партнер прямо заявил: «Ты не звезда, как твоя мать. Почему ты всем жертвуешь ради своей работы?»

Тем временем Виджей стянул с нее трусики с таким выражением, словно открывал рождественский подарок. Ориэль поняла, почему отдавала предпочтение карьере — ни один мужчина не давал ей такого чувства собственной ценности, уникальности, желанности. Одновременно она была беспомощной и властной, удовлетворенной и возбужденной, смущенной и раскованной.

— Иди ко мне. — Он подтянул ее к краю матраса, а сам встал на колени возле кровати.

— Ты… как же… — Она потеряла дар речи, когда Виджей положил ее ноги себе на плечи и тронул языком промежность. Под его ласками она содрогнулась от сладкой муки. Виджей доводил ее до экстаза, потом успокаивал и снова раскалял страсть. — Пожалуйста, Виджей, — стала умолять Ориэль, — хочу чувствовать тебя внутри себя.

— Дело в том, моя богиня… — сказал он, вставая и расстегивая ремень брюк, — что не знаю, как долго после этого продержусь.

Одним движением он сбросил брюки и трусы. Виджей был великолепен: мускулистый торс, сильные бедра, мощный фаллос, темный от эрекции. Ориэль наблюдала, как он натягивает кондом с выражением жадного предвкушения.

— Готова? — Он тронул ее за колено, и она, перекатившись в середину кровати, раздвинула ноги.

— О да!

Ориэль умирала от вожделения. Виджей склонился над ней, упираясь локтями в матрас, и несколько раз провел головкой члена вокруг влажного влагалища.

— Перестань дразнить меня, — прошептала Ориэль, прикусив мочку его уха.

Он кивнул, сдерживая желание.

Она инстинктивно напряглась, но заставила себя расслабиться, когда он начал медленное вторжение. Чувства Ориэль обострились до предела, пока он погружался в нее.

— Такая горячая, — выдохнул Виджей. Он замер на мгновение, прежде чем заполнил ее до конца.

Ориэль никогда не испытывала ничего подобного — ощущение наполненности, чувственного возбуждения, удовлетворения. Она воспринимала удары его пульса внутри себя.

— У тебя так сильно бьется сердце. — Он сжал ладонью ее грудь, лаская сосок, посылая острые импульсы в заполненное им лоно. Ориэль с трудом переводила дыхание. — Нравится? — Виджей медленно, лениво целовал ее, продолжая играть с твердыми шариками сосков.

Ориэль казалось, она сходит с ума — желание нарастало, она была полностью в его власти. Ориэль закинула ноги ему за спину и сжала пальцами твердые ягодицы, приглашая ускорить темп. Она бесцеремонно вторглась языком в его рот и выгнулась навстречу, изнемогая от нетерпения. С коротким стоном Виджей отпрянул и снова пронзил ее, словно завершая акт финальным аккордом по струнам арфы. Ориэль отозвалась чувственной вибрацией тела и не сдержала крика. Она трепетала под ним — эмоциональное напряжение казалось чрезмерным.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, не так ли? — Он снизу приподнял рукой ее поясницу, развернув бедра, чтобы войти с новой силой.

Мощный фаллос затронул неведомые ей глубины, перед глазами Ориэль поплыли звезды. Ее терзали острые иглы наслаждения. Страсть захлестнула обоих. Они двигались в едином ритме, издавая нечленораздельные звуки, а глухие удары их бедер напоминали примитивный бой барабанов. Оба чувствовали приближение оргазма.

— Нет, — прорычал Виджей, — подожди!

Никогда раньше мучительная агония на грани безумия не длилась так долго. Вцепившись в Виджея, между стонами Ориэль бормотала бессвязные проклятия:

— Глубже, сильнее, не останавливайся. Мне нужно больше!

Он еще ускорил ритм вторжений, доводя ее до экстаза. Изнемогая, Ориэль желала, чтобы эта мука никогда не кончалась.

— Давай, — скомандовал Виджей сквозь стиснутые зубы. — Пора. — Он содрогнулся, отдаваясь головокружительному финалу.

Чувствуя внутри мощную вибрацию его разрядки, Ориэль испытала потрясение невероятного оргазма: ее душа словно бы покинула телесную оболочку. Как будто издалека, она услышала его победный вопль. Не прерывая пульсирующего контакта, Виджей теснее прижался к ней бедрами. Еще несколько блаженных мгновений они составляли единое целое, а потом, опустошенный, он опустился на Ориэль всей тяжестью влажного, горячего тела. Она вздохнула, все еще в состоянии затуманенного сознания. Такого умопомрачительного оргазма она не испытывала никогда в жизни. И больше не испытает, подумала она меланхолично.

— Кто же этот мошенник? — спросил Ориэль фотограф на следующий день во время фотосессии.

— О чем ты? — удивилась она, накидывая парео поверх купальника.

— О том, кто оставил отметины на тебе. Придется звать полицейского снять отпечатки пальцев, — засмеялся он, довольный своей шуткой, и махнул гримерше.

Та усмехнулась, пододвигая поднос с притирками.

Ориэль смутилась. Несчастная женщина уже потратила уйму времени, маскируя темные круги под глазами. Теперь кисточками из конского волоса она щекотала ягодицы.

— Не расстраивайся, — утешила гримерша, заметив краску стыда. — Надеюсь, он стоил того?

— Еще как, — честно призналась Ориэль.

Она ни о чем не сожалела. Именно так она сказала себе, когда после бурной ночи принимала душ в своем номере два часа назад. Виджей ушел, но оставил записку: «Спасибо за потрясающую ночь».

У нее в сумке все еще лежала его предыдущая записка с номером телефона. Ориэль не могла решить, стоит ли ответить ему в том же тоне или сохранить этот эпизод как волшебное, неповторимое воспоминание. Ей претила мысль быть навязчивой, но желание продолжить знакомство казалось непреодолимым. Не то чтобы он странным образом «дополнял» ее, но в его присутствии чувство одиночества не казалось таким острым.

После нескольких утомительных часов фотосессии, прежде чем переодеться, она сделала селфи в полный рост перед большим зеркалом. На ней был розовый купальник из тонких полупрозрачных нитей с маленькими нейлоновыми подложками, прикрывающими интимные места. В последнюю секунду она удалила с фото голову: соблазнение не должно быть слишком очевидным. Потом сопроводила фото вопросом:

«Вспоминаешь меня?»

Ответ последовал сразу:

«Круто. Кто ты?»

Она ответила:

«Не смешно».

Потом подумала, что ошиблась номером, и с ужасом переспросила:

«Кто это?»

«Эрлих. Пришли еще фото».

Нет, не может быть! Какая ошибка! Ориэль отключила телефон, решив, что сменит номер, как только прилетит в Париж.

Ориэль не ответила ему, что было к лучшему. Это не первое его родео, как говорят в Америке. Между ними была договоренность, что их связь всего на одну ночь. Приняв ее предложение, Виджей и без того нарушил этические принципы.

Лежа в постели, пока Ориэль принимала душ в ванной, Виджей мучился сомнениями, стоило ли оставить визитку или ограничиться запиской благодарности. Второй вариант казался более уместным. Если Ориэль захочет связаться с ним, то у нее есть прошлая записка с номером телефона: тогда ему пришлось объяснить пропажу зубной щетки на случай обращения в службу портье.

Спустя три дня Виджей все еще грезил воспоминаниями о той бурной ночи и ненасытной страсти Ориэль, вновь пробудившей его под утро.

— Скоро зазвенит будильник, — пробормотала она, — не хочешь ли?…

Ее рука легла между его бедер. Этого было достаточно, чтобы вызвать эрекцию, хотя ему казалось, он опустошен. Виджей поднял на себя ее теплое гибкое тело, гладя ладонями шелковистую кожу, стараясь запомнить волшебные ощущения. Ориэль обхватила его ногами. Он позволил ей проявить инициативу, полагая, что у нее осталось мало сил после безумной ночи. Ее влажные губы ласкали шею, длинные локоны щекотали грудь. У Виджея сбилось дыхание. Сидя сверху, Ориэль опустилась на его затвердевший фаллос и начала медленное движение. У него не было возможности использовать презерватив, но Виджей подумал, что еще успеет: вряд ли он быстро кончит. Наслаждаясь ее вздохами, сбивчивым дыханием, дрожью оргазма, он, возбужденный до предела, с трудом сдерживал себя. Когда Ориэль расслабилась, Виджей надел презерватив и перешел к решительным действиям. Он ласкал ее языком, доводя до экстаза, но при этом старался быть нежным и бережным после бесконечной ночной оргии.

Однако ненасытная страсть взяла свое. Виджей знал, что они занимаются любовью в последний раз: каждое мощное движение приносило сладкую муку. В пучине страсти они забыли, где находятся, пока в соседнем номере не постучали в стену с криком: «Прекратите, имейте совесть!» Бесполезно! Он хотел быть с Ориэль единым целым. Приближающийся оргазм почти ослепил его своей силой…

— Виджей! — Голос сестры заставил его очнуться.

Он выпрямился на стуле в своем офисе, чувствуя, как стремительно уходит эрекция.

Киран звала его через открытую дверь своего кабинета на другой стороне маленького садика. Они часто переговаривались таким образом, если возникали вопросы. Сестра смотрела с удивлением.

— Тебя беспокоят пояснения к патенту? Меня тоже.

Они оба изучали предложение компании «Тек-Сек». Во всяком случае, Виджей должен был бы.

— Почему Джалиль прислал мне эсэмэс из кафе напротив с вопросом, буду ли я присутствовать на его встрече с тобой? — спросила она.

— Он рядом? Можем поговорить в твоем офисе, если хочешь.

Виджей направился к ней через садик с фонтаном на нижнем этаже четырехэтажного коммерческого современного здания из стекла и бетона. Здесь же располагались офисы других служб их компании и небольшое кафе. Этажи выше занимали архитектурное бюро, издательство и кол-центр американской фирмы. Со временем они планировали занять все здание с его просторными коридорами, где Киран легко могла передвигаться в своем инвалидном кресле. Конечно, в перспективе у них будет отделение в Дели, а через несколько лет в Сингапуре, Гонконге и Шанхае.

— Что-то случилось? — спросила Киран, с подозрением глядя на стоящего в дверях Виджея. — Ты задержался.

— Заехал ненадолго к друзьям.

— Вот почему ты не сразу вернулся из Европы? — прищурила глаза сестра. — Послушай, то, что мы не нашли доказательств обращения Лакшми в клинику во время ее поездки, ничего не доказывает. Такого рода сведения, как правило, засекречены. Кроме того, двадцать лет назад они вели все записи в журнале, а не в компьютере.

Виджей не успел ответить. В дверь постучали, и вошел Джалиль — бодрый пятидесятилетний вдовец с прядями серебра в густых черных волосах. Он держал картонный поднос с тремя бумажными стаканчиками.

Когда они с Киран встретились глазами, оба загорелись, улыбнулись, охваченные эмоциями настолько интимными, что Виджею пришлось отвести взгляд. Он подумал, что когда-то испытывал такое же ощущение, и чужие эмоции казались его собственными. Это обернулось ложью, и он боялся, что ему еще предстоит собрать осколки мечты, когда Киран поймет, что Джалиль играет с ней. Возможно, он прошел через это с Ориэль: ее молчание красноречивее слов. Сексуальное влечение всего лишь зов природы, и он не позволит Джалилю использовать этот трюк с Киран. Ему не терпелось разоблачить обманщика и выкинуть его из жизни сестры.

— Виджей, Киран сказала, ты предпочитаешь кофе. — Улыбка вдруг застыла на губах Джалиля. Он поставил поднос на край стола.

Виджей не мог скрыть неприязни к этому человеку, хотя должен был сохранять профессиональную сдержанность, ведь тот был клиентом, по заданию которого он занимался поиском следов Лакшми и «племянницы» Джалиля. В чем же причина? Но Виджей отказывался слушать внутренний голос.

— Спасибо за заботу, — сказал он как можно вежливее. — Хорошо, что ты зашел. — Он указал на стул и подождал, пока Джалиль сядет. — У меня отличные новости. — Виджей подумал, что вряд ли его сообщение порадует клиента. — В Европе мне удалось разыскать Ориэль Кувье и раздобыть образец ДНК.

— Ты рассказал ей? — испугалась Киран.

— Нет. Украл ее зубную щетку и отправил в лабораторию. Я не упомянул ее имя, обозначив как пациентку X. Теперь можно взять образец у Джалиля, сравнить и положить конец этой игре. — Облокотившись на стол, Виджей грозно смерил взглядом противника.

— Не могу поверить, что ты готов нарушить конфиденциальный договор с Джалилем, — возмутилась Киран. Она подкатилась на своем инвалидном кресле к Джалилю. — Сожалею, что посвятила тебя в это дело.

— Не огорчайся, — успокоил ее Джалиль, — твой брат приложил много усилий, чтобы помочь мне.

Впрочем, все трое знали, что это не так. Виджей хотел лишь одного — избавиться от человека, вскружившего голову Киран.

— Может показаться, что я хватаюсь за соломинку, — повернулся Джалиль к Виджею, — у тебя есть все основания для недоверия по поводу моих мотивов, но этот вопрос мучает меня с тех пор, как Лакшми вернулась из Европы. Когда я увидел фотографии мисс Кувье и прочитал ее историю, не переставал думать о такой возможности, но не решался расспросить девушку лично. Нельзя допустить, чтобы репутация Лакшми пострадала из-за глупых сплетен. Все идет отлично. Прими мою благодарность. Что мне делать дальше?

— Ты хочешь сдать анализ ДНК? — изумился Виджей.

— Конечно.

Похоже, Виджей попал в собственную ловушку.

Глава 4

Самая плохая идея.

Дюк Родес не забронировал для Ориэль номер в отеле, вместо этого внес ее в список гостей на яхте. Само собой разумеется, что это была супер-яхта миллиардера, заполненная важными персонами из мира развлечений, известными актерами и дизайнерами. Ориэль лично знала лишь немногих. Она, кстати, удивилась, что ей предоставили отдельную каюту. Пейтон настаивал, чтобы она использовала шанс завести полезные знакомства для продвижения карьеры. Легче сказать, чем сделать, — Дюк не отпускал ее от себя. Он не скрывал своего интереса, и на красной дорожке фестиваля обнимал ее за плечи. У Ориэль не было сил протестовать, она страшно устала — неделями работала без выходных, недосыпала, проводила часы в бесконечных перелетах через Атлантику. Но ей приходилось кривить губы в улыбке и притворяться, что она без ума от последнего фильма Дюка, в котором он бесконечно повторял свои шаблонные актерские трюки. Прохладные отзывы прессы подтверждали ее мнение.

К тому времени, когда после премьеры они прибыли на яхту, вечеринка была в разгаре. Ориэль страдала от усиливающейся до тошноты головной боли. Однако Дюк наслаждался ролью звезды, пил, курил, отпускал плоские шутки, явно игнорируя свой возраст. Он стремился выглядеть двадцатилетним, но Ориэль замечала дрожь в руках, выдающую неуверенность, а его смешанный запах табака и алкоголя был просто тошнотворным.

Оставив его болтать об успехах прошлых дней, она поспешила в туалет. Ориэль рассчитывала сбежать — нанять шлюпку и переправиться на берег. Она летела к родителям и забронировала билет на самолет на утренний рейс, но, по слухам, яхта возвращалась в порт только на заре. Зачем вообще она согласилась участвовать в этом фарсе?

Пробираясь сквозь толпу в гостиной, Ориэль набрала Пейтону эсэмэс с просьбой найти ей номер в отеле. В ответ он всполошился, полагая, что Дюк оскорбил ее, и обещал не дать в обиду. Ориэль не хотелось пускаться в объяснения, хотя на самом деле чувствовала себя униженной. А еще, глядя на ничтожного Дюка, думала о другом мужчине, с которым хотела бы проводить время. Однако за два месяца после той ночи в Милане он так и не связался с ней, а ведь найти ее координаты в Сети не представляло труда. Возможно, он нарочно дал ей неправильный номер телефона. Она повела себя как наивная дурочка и стала жертвой опытного соблазнителя.

Администратор объяснил ей, что катер всю ночь регулярно забирает гостей с нижней палубы и переправляет на берег. Ориэль свернула к своей каюте, чтобы забрать вещи, и вдруг увидела перед дверью мужчину в темном костюме. Она вздрогнула: он напоминал Виджея. Сердце замерло в груди, ее охватила безумная радость. Она ухватилась за перила, чтобы не упасть. Радость сменилась тревогой: что он делает здесь, зачем нашел ее? Два месяца назад они были вместе, и с тех пор она не переставала думать о нем. Однако Виджей не пытался найти ее, а значит, не хотел, чтобы они были вместе. Та встреча в ресторане недалеко от гостиницы могла быть случайностью, но здесь, на яхте на юге Франции? Определенно, он здесь ради нее, но как проник на борт очень строго охраняемого судна? Ориэль смутно помнила, что его работа связана с безопасностью, но все казалось очень странным.

Пока она размышляла, Виджей оглянулся:

— Ориэль.

Знакомый голос вывел ее из ступора. Все произошло слишком неожиданно. Она не была готова снова увидеть его. Следуя инстинкту, она развернулась и рванула прочь, как Золушка во время бала. Ориэль не смогла бы объяснить охватившую ее панику.

— Дорогая, куда ты бежишь? — возник перед ней Дюк. Он держался за поручни палубы и покачивался, едва держась на ногах.

— Здесь так весело, — солгала Ориэль, смущенно улыбаясь, — но мне надо успеть завтра на утренний рейс. Переночую в городе.

— Какая проблема, сладкая? Думаешь, я про тебя забыл? — Дюк схватил ее за талию. — Извини, но моя популярность… Пойдем в мою каюту.

— Что? Нет же. — Она попыталась сбросить его руку. — Дюк!

Народ вокруг начал оглядываться.

— Не позорь меня, дорогуша, — умоляюще прошептал он. Жалкое, несчастное создание.

Ориэль посмотрела ему в глаза:

— Тебе нужно отдохнуть. Пусть твой агент займется этим.

Дюк подавил ругательство, продолжая бормотать:

— Мне нужна хвалебная пресса. Пойдем ко мне. Пусть все думают, что хотят. Прошу только об этом, клянусь.

— Нет! — пыталась вырваться прижатая к перилам Ориэль. — Серьезно, отпусти меня.

— Да ладно. Ты мне обязана. Хоть притворись, что у нас был секс. Тебе хорошо заплатят.

— Отпусти меня! — отчаялась Ориэль.

Вдруг Дюк отлетел от нее на несколько шагов.

— Перережу тебе горло и брошу акулам, — раздался угрожающий голос Виджея.

— Постой! — крикнула ему Ориэль, но охранники уже бросились к Виджею, окружили, заставили отпустить Дюка.

— Я знаю этого человека, — твердила Ориэль. — Оставьте его.

Впрочем, они, возможно, правы. У нее не было уверенности, что он имеет право находиться здесь. Зачем он выслеживал ее?

— Я работаю в компании «ТекСек». Вот мое удостоверение. Можете проверить, — отбивался Виджей от охранников.

Ситуация обострялась. Злобно ругаясь, Дюк предпочел отойти подальше. Пока шла проверка документов, охрана попросила Ориэль и Виджея уйти в каюту, чему Ориэль совсем не обрадовалась. Кто этот человек? Сотрудник «ТекСека»? Ее родители пользовались услугами этого охранного агентства. С ними все в порядке?

Поскольку ответы знал только Виджей, она пустила его в свою каюту, мягко освещенную встроенными светильниками и с плотными шторами на окнах. В руках у Ориэль оказалась его визитная карточка.

— Здесь сказано, что ты вице-президент азиатского отделения «ТекСека». — Она, кстати, поняла, что сама ошиблась в номере телефона, перепутав пятерку с восьмеркой, когда отправляла ему фото. — Ты говорил, что едва сводишь концы с концами. Иначе зачем работать служащим в отеле?

— Я сказал, что не могу раскрывать всех деталей операции. Ты в порядке? Он не обидел тебя? — Заметив, что она трет запястья, он нежно сжал их в ладонях.

Прикосновение Виджея, как и прежде, заставило ее задрожать. Ориэль отступила, чтобы скрыть эротическую реакцию тела. Она была совершенно беспомощна перед ним. Ориэль не хотела ничьей власти над собой, а в особенности мужчины, пробудившего в ней внутренние инстинкты. Он без усилий мог сделать это снова.

— Все в порядке. — Она убрала за спину ушибленную руку. — Что ты здесь делаешь?

— Мне не позволили подойти к тебе на премьере, но фанаты Родеса подсказали, что ты уехала с ним на яхту. Уверен, даже самая лучшая охранная система уступит осведомленности любителей автографов, — иронично заметил Виджей. — Это судно уходит в Италию на рассвете. Я боялся упустить тебя.

Виджей выглядел совсем иначе, чем она помнила. Волосы подстрижены короче, дорогой костюм не уступал стильным нарядам гостей вечеринки, выражение лица было строгим. Короче, ничего общего с обаятельным мужчиной, каким он казался ей, или со скромным служащим, каким притворялся в гостинице.

— Как ты узнал, что я в Каннах? Тоже из числа моих фанатов? Может, шпионил за мной, отслеживал звонки?

— Ничего такого, — по-прежнему сухо пояснил Виджей. — Слышал твой разговор в Милане. Ты говорила, что премьера приходится на начало отпуска, и я подумал, что после нашего разговора тебе не помешает свободное время.

— Весьма самонадеянно.

— В каком смысле? Имеешь в виду свою реакцию на мое сообщение или вообще не хочешь говорить со мной? — уточнил он.

Ориэль вспомнила, как бросилась бежать прочь, когда увидела его. Она все время убеждала себя, что принимает его молчание как должное, ведь таким был договор, но в сердце, как острый шип, затаилась обида. Никакие доводы рассудка не отменяли того факта, что она полностью, как никогда в жизни, раскрылась перед ним. Ее мучил стыд и уязвленное самолюбие. Ориэль хотела бежать от него, но не могла.

Тем временем Виджей стоял перед ней с невозмутимым видом, сухо излагая факты, словно не помнил их страстных объятий.

— Твое появление удивило меня, — сказала Ориэль, пытаясь сохранять достоинство. — Почему ты не связался со мной по имейлу или через социальные сети?

— У тебя был мой номер, но ты не позвонила, — пожал плечами Виджей. — У меня не было уверенности, что ты ответишь на звонок, а дело очень важное.

Ей хотелось ответить, что он дал ей неправильный номер, но, глянув на его визитку, поняла, что Виджей обманул ее во всем.

— Почему ты оказался в миланском отеле? Работал там в службе охраны?

Впервые Виджей проявил признаки неловкости:

— Моя компания вела переговоры о сотрудничестве. Я делал презентацию, но не являлся сотрудником отеля, когда встретил тебя.

— Что же тогда? — с беспокойством переспросила Ориэль, до боли сжимая в пальцах его визитку.

— Я не лгал, когда рассказывал, что хотел обезопасить свою сестру. — Виджей явно нервничал. — Однако выяснилось, что она права, а я ошибся.

Чего стоило ему это признание, подумала Ориэль с мрачным удовлетворением.

— Так в чем дело? Что ты там делал? — настаивала она, чувствуя, что близка к истерике. Ей была невыносима мысль, что он имел собственные посторонние мотивы заниматься с ней любовью. Признанием он уничтожал ее светлую, чистую память о той ночи. Получалось, что он не желал ее, а цинично использовал.

Словно задыхаясь от жары, Виджей распахнул пиджак. Несмотря на праведный гнев, Ориэль оценила его плоский живот и на мгновение в памяти всплыла сцена в постели, когда она целовала твердые мышцы, а ее грудь упиралась в мощную эрекцию. Виджей стонал, словно она подвергала его мучительной пытке.

Ориэль испытывала смешанные чувства возбуждения и смущения. В ту ночь она потеряла всякий стыд. Тогда это казалось естественным — оба испытывали невероятные по силе эмоции, но теперь воспоминания вызывали боль.

Стук в дверь прервал ее мысли. Она повернулась в паническом ужасе. Что еще? Один из охранников протянул Виджею паспорт:

— Спасибо за терпение, сэр. Вы свободны. Дайте знать, если я могу помочь.

— Спасибо. — Виджей аккуратно убрал документ в бумажник и небрежным кивком отпустил охранника.

Тот прикрыл за собой дверь. Глядя ему вслед, Ориэль не знала, как себя вести. Она постаралась взять себя в руки:

— Надеюсь, мои родители не пострадали? Твое сообщение связано с ними?

— Лишь в некоторой степени. Насколько я знаю, они в полном порядке. Но тебе лучше присесть, — посоветовал Виджей, указывая на стул. — То, что я скажу, может вызвать шок. Речь идет о твоих биологических родителях.

Инстинктивно отшатнувшись, Ориэль прижалась к стене и покачала головой:

— Я сама все знаю о них.

Теперь удивляться настала очередь Виджея.

— Правда?

— Конечно. — Ориэль повторила то, что ей было давно известно: — Они принадлежали разным расам, и это создавало проблемы для мамы — ее семья решительно возражала. Ей пришлось отказаться от меня. У меня в мыслях не было создавать проблемы, поэтому я не пыталась найти настоящую семью. Кроме того, приемных родителей обидели бы мои поиски. Так что извини. Держи свою информацию при себе.

Несмотря на решительный протест, Ориэль испытала шок. Сердце готово было выскочить из груди, желудок сводило спазмом.

Виджей несколько секунд молча смотрел на нее, потом сказал:

— Я долго с разных сторон обдумывал, как сообщить тебе эту неожиданную новость, но ни разу мне в голову не пришло, что ты не захочешь ее услышать. — Он не скрывал разочарования. — Что ж, это твой выбор. У тебя есть моя визитка, сообщи, если передумаешь.

Виджей бросил взгляд на смятую карточку в ее руке, достал новую из кармана и положил на стопку одежды рядом с чемоданом. Он молчал, не сводя глаз с Ориэль.

В ее голове мелькал калейдоскоп картин-воспоминаний от первого впечатления в номере гостиницы о его сексуальной привлекательности до обмена улыбками в баре ресторана. Эротические ощущения, когда он коснулся ее ноги под столом, и решительно поднятая бровь при словах о том, что это их первое свидание. Его поцелуи, ласки и умопомрачительный секс в ту волшебную ночь. Ориэль хотела, чтобы он дал ей знать, что тоже помнит об этом, однако тот сухо поклонился и со словами «спокойной ночи» шагнул к двери.

— Это все?! — воскликнула она в отчаянии, что он снова так легко оставит ее. — Ты не можешь вернуться в мою жизнь, чтобы помахать отравленной приманкой перед носом. Что ты хотел доказать?

— Моей сестре? Ты только что отказалась выслушать меня.

Прижавшись к стене, Ориэль в ужасе спросила:

— Мы состоим в родстве?

— Нет, — охнул от неожиданности Виджей и твердо добавил: — Ни в коем случае.

Она обхватила себя руками, глядя в его глаза в поисках ответа. До этого мгновения она могла поклясться, что давно смирилась и ничего не желает знать о биологических родителях помимо уже известных ей скудных сведений. Но вдруг у Ориэль возникли сотни вопросов, пробудилось любопытство и чувство вины: желание узнать больше о прошлом могло оскорбить семью, принявшую ее как родную.

— Я люблю родителей, — сказала она, словно в оправдание.

— Не сомневаюсь, — мягко заметил Виджей. — Готов признать ошибку, Ориэль. Несколько последних недель выдались очень трудными, но я постарался по возможности завершить дела, чтобы успеть перехватить тебя в Каннах до отпуска. Ты права. Есть вещи, о которых ты должна узнать сама в положенное время. Но дело в том… — Он окинул взглядом ее фигуру в мерцающем серебром платье. — Рад был снова повидаться. Позвони, если захочешь поговорить.

— Почему они просто не написали мне? Для этого существует имейл. — Ориэль обреченно махнула рукой. — Они всегда знали, где найти меня? — От этой мысли ей стало дурно. Как можно держать в тайне такие обстоятельства? — Почему ты заранее не предупредил меня о расследовании и решил лично преподнести шокирующую новость? Боже мой, так вот по какой причине ты нашел меня в Милане!

После этих слов у нее словно открылись глаза. Сердце окаменело. Ориэль наивно полагала, что он считал ее особенной, а их отношения подарком судьбы. Как она ошиблась! Ее просто использовали.

— Поручение было очень деликатным, — помрачнел Виджей. — Выполнить его пришлось лично, без привлечения третьих лиц. Не могу раскрыть всех деталей, потому что ты не хочешь узнать результат.

— Да кто ты такой?! — крикнула Ориэль, шагнув навстречу, готовая наброситься на него. — Явился сюда, чтобы мучить меня! Рассказывай!

Виджей замер, готовый отразить атаку, но не отступил:

— Уверена, Ориэль? Сказанного не вернешь.

— Виджей! — Она чувствовала, как кровь до боли пульсирует в жилах, крутит желудок, подступает тошнота, но подавила позыв. Главное — удержать его. Она не знала, что лучше: заставить его говорить или замолчать. Убедиться наверняка в его безразличии или позволить навсегда унести разгадку их отношений. Ей предстояло узнать что-то важное, способное навсегда изменить жизнь. Понимал ли Виджей, что держит в руках ее сердце?

— Ты на грани обморока. — Он кивнул на стул после невыносимо долгой паузы.

Ориэль осторожно опустилась на сиденье, словно оно было утыкано гвоздями. Тело ломило, кожа горела и ее пощипывало. Ориэль прижала ладони к дрожащим губам, сожалея, что так откровенно выказывает свое отчаяние.

— Мне одной решать, кому и какие сведения о моем удочерении можно доверить. У тебя нет права являться ко мне и сообщать что-то сверх того, что я сама знаю о себе. Тем более что-то столь… жизненно важное.

— Согласен.

Она тут же возненавидела его за рассудительный тон. Вероятно, она настолько не владела собой, что он решил, будто она на грани нервного срыва, и потому выбрал такую успокаивающую манеру разговора. Сквозь злые слезы Ориэль наблюдала, как Виджей присел на край кровати, сложив руки на коленях. Его лицо помрачнело.

— Не думай, что пытаюсь оправдываться, но вся история казалась мне слишком неправдоподобной. Отправляясь в Милан, я лишь хотел доказать сестре, что она стала жертвой мошенника.

— Киран, — вспомнила Ориэль. — Кто-то пытался использовать ее.

— Именно так. Наша компания не специализируется на воссоединении семей, но клиент обратился именно к нам. Он увидел твое фото и решил, что ты очень похожа на его сестру. Дата твоего рождения совпадала со временем ее поездки в Европу, предпринятой за несколько лет до ее смерти.

— Она умерла, — ахнула Ориэль, пошатнувшись как от холодного вихря. Она медленно перевела сбившееся дыхание, признавшись себе, что надеялась когда-нибудь… На глаза снова навернулись слезы, в горле застрял комок.

Виджей ждал, пока она немного успокоится.

— Прости, — Виджей протянул ей руку, — тебе нужно время?…

— Нет, — вздохнула она, пряча ледяные ладони между колен.

— Скажу сразу, что не имею представления, кто твой отец. Это останется тайной. Однако наш клиент видел твои фото и вспомнил некоторые замечания своей сестры. Он убежден, что ты его биологическая племянница, а я не сомневался, что он придумал трогательную историю, чтобы подобраться к моей сестре и проводить с ней больше времени. Мне хотелось быстрее разоблачить его и выкинуть из нашей жизни. — Виджей замолчал, давая ей время осознать сказанное. — В твою комнату в Милане я пришел затем, чтобы взять зубную щетку и отправить в лабораторию для определения ДНК.

— Это противозаконно, — прошипела Ориэль. — Для этого нужно получить согласие человека.

— Слишком долго и сложно, — покачал головой Виджей. — Но я не упоминал твое имя, Ориэль. Мне нужно было лишь заставить мошенника признаться в обмане и послать к черту. Вряд ли он согласился бы сдать свой анализ для сравнения. У меня и в мыслях не было, что все вернется к тебе. Ты бы никогда не узнала о том, что я перешел черту. Прости.

— ДНК совпали? — уточнила Ориэль, зная ответ, иначе он не явился бы сюда. Она вся сжалась в ожидании объяснения. Разум возмущенно твердил, что Виджей действовал за ее спиной, незаконно вторгся в ее личную жизнь, но при этом она не сводила взгляда с его губ, вслушивалась в каждое слово. — Он мой… дядя?

— Анализ подтвердил очень вероятное совпадение. Скорее всего, вы родственники. Внешне ты очень похожа на его сестру Лакшми Далал — известную звезду Болливуда того времени, когда ты появилась на свет.

— Нет, — сразу же возразила Ориэль. — Мои биологические родители приехали из Румынии или Турции. Я родилась в Люксембурге.

— За четыре месяца до твоего рождения Лакшми уехала со своим менеджером в Европу, якобы чтобы записать диск в частной студии. Она сильно изменилась после возвращения. Ее брат утверждает, что она горевала. Он полагает, что менеджер заставил ее отказаться от ребенка ради карьеры.

— Он жив? Менеджер? С ним говорили?

— Джалиль очень осторожен. Боится, что Гуреш Бакши захочет навредить тебе и опорочит память Лакшми. Он будет врать, чтобы продавать прессе грязные сплетни за деньги. Джалиль не верит этому человеку и надеется, что твои родители смогут пролить свет на эту историю. Хочешь поговорить с ним?

— Ехать в Индию?

— Можно по видеочату. Подумай об этом.

— Нечего даже думать, — вскочила Ориэль в волнении, захваченная единственной мыслью: — Я еду домой к родителям.

Как раненое животное, она хотела уползти в нору зализывать раны. Шок мешал осмыслить происходящее. Она металась по каюте, хватая вещи и запихивая в чемодан, стараясь заглушить боль, обиду, тревогу, терзавшие душу. В ее жизни что-то менялось, но она не понимала смысла перемен. Лучше все оставить как есть.

— Ориэль, — пытался остановить ее Виджей, — успокойся.

— Не притворяйся, знаю, что безразлична тебе! — оттолкнула его Ориэль. — Разве не так, Виджей? Вот почему ты спал со мной! Чтобы украсть зубную щетку и разрушить мою жизнь? Иди к черту!

Глава 5

Круто развернувшись, Ориэль задела его подолом серебристого платья. Легкое касание колена пробудило чувственную дрожь. Разве он мог забыть, как она прекрасна? Виджей сознательно глушил воспоминания, твердя, что все к лучшему, но лишь потому, что она не захотела продолжить отношения. Они были слишком далеки географически. Если для нее важнее всего появление на публике для продвижения карьеры, значит, она не лучше Визы, а он не желает больше знать таких людей.

Несмотря на такое разумное решение, с той секунды, что подтвердилось родство с ней Джалиля, Виджей жил в ожидании встречи с Ориэль. Он убедил взволнованного Джалиля не предпринимать никаких шагов без его ведома. Признавшись, что встречался с Ориэль в ресторане, он не рассказал больше ничего, но настаивал на том, чтобы лично сообщить ей новость. Напрасно Виджей обманывал себя, твердя, что обязан завершить расследование официальным отчетом, на самом деле ему не терпелось увидеть Ориэль. Сердце чуть не выскочило из груди, когда он увидел ее в конце коридора. Зверь внутри его учуял свою пару.

Виджей ожидал чего угодно, но не того, что она повернется и побежит. Все сжималось внутри, когда он вспоминал ее серебристый силуэт, скрывающийся за поворотом лестницы. Но почему он решил, что Ориэль захочет его видеть? Возможно, для нее унизительна мысль, что она переспала с незнакомцем. Однако, когда Виджей увидел, как она вырывается из рук Дюка, его охватила ярость. Жалкому актеру повезло, что он не сбросил его в море! Стресс был настолько сильным, что Виджей решил любой ценой сохранять самообладание и придерживаться сухих фактов. К его удивлению, Ориэль отказалась выслушать его. А ведь он так долго готовился к разговору, хотел все объяснить!

Виджей был готов к шоковой реакции, которую испытал бы любой, неожиданно узнав о драматических обстоятельствах своего рождения. Но Ориэль была потрясена до глубины души. Ее смертельная бледность и дрожь вызывали тревогу.

— Присядь хоть на минуту.

— Нет. — Она захлопнула чемодан, проверила содержимое сумки, перекинула ремешок через плечо и кинулась к выходу.

Виджей успел распахнуть перед ней дверь и поспешил вдогонку.

— Уходишь? — Он крепко перехватил ручку ее чемодана.

Их пальцы соприкоснулись. Ориэль остановилась и смерила его уничижительным взглядом, но Виджей уловил в ее глазах невыносимую боль. Он понял: она не потрясена, она просто убита.

— Ориэль. — Он не знал, что еще сказать.

— Ладно, помоги донести чемодан, но потом иди к черту.

— Ты уже отправила меня туда.

Они прошли через гудящую толпу гостей и спустились на нижнюю палубу.

— Катер на берег, пожалуйста, — сказала Ориэль матросу у трапа.

— Только что отплыл, — кивнул тот в сторону уходящей в сторону городских огней лодки. — Вернется минут через тридцать — сорок.

— Можешь воспользоваться моим, — указал Виджей на арендованный им катер.

В сверкающем платье, гордо откинув голову с высоко зачесанными локонами, Ориэль стояла в позе королевы, словно говоря «отрубите ему голову».

Шурша и всхлипывая, волны плескались о борт яхты. Палуба ходила вверх-вниз. Виджей заметил ее растущую нерешительность.

— Жди, если хочешь. Я останусь с тобой, — предупредил Виджей.

В ответ Ориэль произнесла несколько не королевских выражений и подобрала подол платья.

— Поеду с тобой только для того, чтобы быстрее добраться до города и отделаться от тебя.

Виджей помог ей забраться на катер и протянул спасательный жилет.

— Не можешь доставить меня на берег, чтобы не утопить по пути?

— На тебе столько металла, что сразу пойдешь на дно. В темноте никто не увидит. — Виджей оглядел ее сверкающий наряд: — Платье взяла в аренду?

— Это подарок.

— От Дюка?

Ничего не ответив, Ориэль напялила жилет, щелкнула застежками и опустилась на сиденье рядом с чемоданом, отвернувшись к воде. Виджей пожал широкими плечами под спасательным жилетом, отправил эсэмэс шоферу, чтобы тот подал машину к причалу, и завел мотор. Ревновал ли он к человеку, подарившему ей платье? Да он просто задыхался от злости с той минуты, что узнал об ее отъезде на яхту с этим ничтожным актеришкой! По крайней мере, он не обнаружил следов присутствия мужчины в ее каюте. Но как знать, есть ли у него право осуждать Ориэль? Ни малейшего. Она не позвонила ему, ясно дав понять, что не интересуется им. Все к лучшему, ведь они договорились, что их связь всего на одну ночь. Ориэль не принадлежала ему.

Услышав слабый вскрик за спиной, он повернулся к ней. Ориэль судорожно цеплялась за борт прыгающего на волнах катера. Виджей сбавил скорость. Разве это не метафора их отношений и подсказка дальнейшей линии поведения? Но что осталось от их отношений? Его сексуальное влечение к Ориэль ничего не могло изменить.

Они причалили у пирса. Виджей помог ей сойти на берег. Ориэль была бледна, ее рука заметно дрожала.

— Ты в порядке?

— Не сомневайся, — резко ответила она.

Пока Виджей возвращал ключи от лодки, Ориэль расспрашивала служащего арендной конторы, как доехать до гостиницы.

— Меня ждет машина, я тебя отвезу, — предложил Виджей.

— Сама доберусь.

Она вырвала у него ручку чемодана и покатила его вдоль пирса к парковке.

— У тебя забронирован номер? Во всем городе на время кинофестиваля в гостиницах нет свободных мест. — Виджею с трудом удалось забронировать в дешевой гостинице номер с видом на бассейн.

— Хочешь посмеяться? — повернулась к нему Ориэль. — В тот день, когда мы познакомились и я впустила тебя в номер, мой агент сказал, что именно так рушатся судьбы. Мне стоило послушаться его.

Она потянула чемодан, но он зацепился колесом за трещину в деревянном настиле. В ярости она резко дернула за ручку, но колесо не поддалось. Виджей бросился на помощь. В этот момент Ориэль отпустила чемодан, упавший в ноги Виджея. Тот с трудом удержался от падения в воду.

— Послушай, — сказал он. — Нам надо успокоиться, прежде чем…

Ориэль перегнулась через перила пирса и застонала.

— Что с тобой?! — закричал он, подбегая и хватая за ее плечи. — Тебе плохо?

Ориэль стошнило прямо в воду. О, черт! Виджей удерживал ее, гладил по спине, пока она не пришла в себя.

— Господи, неужели может быть еще хуже? — слабо прошептала Ориэль, опираясь на перила.

Виджей достал из кармана черный шелковый платок и подал ей.

— Тебя укачало на катере, — предположил он, но подумал, что это скорее реакция на его новости. Сам Виджей придерживался мнения, что лучше знать всю правду, какой бы горькой она ни была. Когда он узнал о преступлениях отца, то корил себя за то, что не вмешался раньше. На основании своего опыта он спешил сообщить новость Ориэль — она должна знать. Если менеджер Лакшми заставил актрису отказаться от ребенка, то должен ответить за это! Виджей предпочел забыть, через какие душевные муки прошел сам, прежде чем начал действовать.

Ориэль с усилием выпрямилась. Она все еще дрожала.

— Давай отвезу тебя в свой отель, — предложил Виджей. — Если у них нет свободной комнаты, они обзвонят другие гостиницы. По крайней мере, ты будешь в комфорте, пока все не утрясется. — Подобрав чемодан, он обнял ее за талию, помогая подняться по лестнице. — Я не хотел расстраивать тебя.

— А на что ты рассчитывал? — огрызнулась Ориэль. — Думал, все пройдет гладко? Ты лгал, чтобы заманить меня в постель.

— Нет… — запротестовал Виджей, но они уже поднялись на парковку и подошли к ожидавшему лимузину.

Он открыл дверь, и Ориэль проскользнула на заднее сиденье. Виджей поднял стекло, отделявшее их от шофера. Лимузин тронулся и медленно двинулся в плотном потоке машин.

— Ориэль. — Виджей сцепил пальцы, удерживаясь от искушения обнять ее. — Я честно не верил в такой поворот событий. Не думал, что у нас будет возможность снова встретиться. И уж точно не ожидал еще раз увидеть тебя.

— Значит, воспользовался единственным шансом увлечь меня? Что тут скажешь, — язвительно заметила Ориэль, доставая из сумки бутылочку воды и делая глоток.

— Я не соблазнял тебя.

— Ты лгал.

— Скрыл от тебя одну деталь, которую не имел права открыть.

Виджей понимал, что, оправдываясь, действует наперекор собственному плану. Он должен был принести искренние извинения, которые она, несомненно, заслуживала, но не мог сдержаться.

— Если бы оказалось, что ты не дочь Лакшми, то могли пойти сплетни, что у нее тем не менее был ребенок. Я не ожидал встретить тебя в ресторане. Ты сама пригласила меня за столик, а потом и в свой номер. Помнишь? Ты велела принести презервативы.

— И теперь жалею об этом!

— Только теперь? — спросил он с неприкрытой горечью.

— О чем это ты?

— Увидев меня сегодня вечером, ты бросилась бежать.

— Я растерялась. Думала, ты призрак.

— Неправда. У тебя был мой номер телефона.

— У тебя ужасный почерк. — Она отвернулась к окну. — Из-за этого я отправила фото в бикини незнакомому человеку. Спасибо тебе. Мне пришлось поменять номер телефона.

Несмотря на ворчливый тон, Виджей понял, что она готова к примирению.

— Моя вторая записка была искренней, — напомнил он. — Я очарован тобой. Та ночь была незабываемой.

— Не хочу огорчать тебя, Виджей, но многие мужчины очарованы мной. Это не значит, что они пытаются переспать со мной под вымышленными предлогами.

Виджей чуть не задохнулся от злости, но прикусил язык, потому что машина остановилась возле гостиницы. Шофер открыл дверь для Ориэль, но она не могла сделать ни шагу — стояла бледная и дрожащая, цепляясь за дверь. Кажется, ее снова подташнивало. Виджей бросился к Ориэль, чтобы поддержать ее. У нее не было сил оттолкнуть его.

Все еще поддерживая Ориэль, Виджей ухитрился расплатиться с шофером и подобрать чемодан. Он надеялся, что свежий воздух приведет Ориэль в чувство.

— У тебя что-то серьезное? Отравление? Вирус?

— Не знаю, — задумалась она. — Думала, это сигареты Дюка или морская качка вызывали тошноту. Я почти не ела сегодня.

— Закажу ужин в номер, — сказал Виджей, направляясь ко входу в гостиницу. Они вошли в секцию вращающейся двери, и тут он вдруг спросил: — А ты не беременна?

Оба замерли. Створка вертушки ударила сзади и вытолкнула их в шумный вестибюль. Виджей вгляделся в ее опухшее лицо, воспаленные глаза. В горле застрял комок, а в животе шевелился клубок змей.

— Так что? — спросил он онемевшими губами. В памяти всплыл эротический образ обнаженной Ориэль, сидящей на нем верхом. Кажется, он тогда не закончил акт, но если бы и так, то сперма была пустой.

— Нет, это невозможно… Конечно нет, — не очень уверенно отозвалась Ориэль. В ее глазах мелькнул ужас, что неудивительно после всех событий сегодняшнего вечера. — Нет, это было бы слишком ужасно.

«Не хочу огорчать тебя, но „слишком ужасно» осталось далеко в прошлом», — подумал Виджей, но не сказал вслух. Он проводил Ориэль к лифту, и они поднялись в его номер.

Виджей испытал легкое смущение: комната была чистой и аккуратной, но далекой от стандартов суперяхты или гостиницы в Милане.

— Мне повезло в последний момент забронировать этот номер.

— Нормально. — Ориэль бросила сумку на кровать и подошла к окну, рассеянно глядя на резвящихся у бассейна постояльцев.

— Хочешь, я… — запнулся Виджей, — хочешь, я схожу в аптеку?

— Нет. — Она сцепила ладони так, что побелели пальцы. — Но думаю, ты должен. — Ее тревожный взгляд пронзил его как острый нож. — Чтобы знать наверняка.

С трудом проглотив ком в горле, Виджей кивнул. Ему нужна передышка, глоток воздуха, чтобы привести в порядок мысли.

— Закажи что-нибудь, — указал он на буклет возле телефона. — Надо успокоить желудок.

При мысли о еде Ориэль в ужасе зажмурила глаза.

— Попрошу внизу, чтобы принесли легкую закуску.

— Спасибо, — прошептала она, отворачиваясь к окну. Она не сердилась и не жаловалась, просто выглядела очень обеспокоенной.

Обреченное молчание Ориэль тревожило Виджея больше, чем ее возмущение. Его чувства пришли в смятение, он не знал, как поступить, и двигался, как робот. Спросив дорогу в аптеку, он чуть не забыл заказать две порции супа в номер. Что, если Ориэль беременна? Кто отец? Если он, то как поступить?

Виджей знал, что со временем женится и станет отцом. Его родители ждали этого, так же как семья в широком смысле — любящие тетушки, дядья, кузены, с шутками и смехом собиравшиеся вместе на бесконечные застолья. Он готовился к продолжению семейных традиций, особенно после смерти родителей, когда, по словам бабушки, стал «главным мужчиной в доме». Бабушка и Киран остались на его попечении, кроме того, он продолжал дело отца и старался преуспеть. Однако вскоре стало ясно, что бизнес отца в полном упадке, а невеста предала его. Тогда Виджей оставил мысли о женитьбе ради борьбы за выживание. По мере того, как дела налаживались, женщины стали смотреть на него как на приз, за который стоило побороться. Однажды преданный, Виджей перестал доверять им, избегая серьезных отношений. Кроме того, он не встретил ту единственную, способную увлечь его. До Ориэль.

Вот уже два месяца с момента расставания он не переставал думать о ней и заглядывал в телефон, как влюбленный подросток.

Она дала бы знать, если это его ребенок? Виджей уговаривал себя, что не обязан помогать ей, но вынужден признать, что не сможет оставить Ориэль. Он принес нежданную новость, которая повергла ее в шок. А теперь ее ждет еще один удар, если она беременна. Разве он способен отвернуться от нее и пойти своей дорогой?

Господи, почему на прилавке так много брендов? Он перебирал упаковки с надписями «мгновенный результат» и «определение срока беременности». Купив пару самых дорогих тестов, Виджей поспешил в отель, не будучи уверен, что застанет ее по возвращении.

Переодевшись в легкие брюки и футболку, Ориэль смыла косметику, собрала волосы в хвост на затылке. Она выглядела такой же свежей, как в их первую встречу, но гораздо более печальной. Она не притронулась к супу, стоявшему на прикроватном столике.

Ориэль не сводила глаз с пакета в его руке.

— Послушай, — сказал Виджей прямо с порога. — Не важно, кто отец…

— Конечно, ты, — отрезала она. — Не смей грубить!

Его словно ударили в живот так сильно, что он на секунду потерял способность говорить. На его месте любой не спешил бы поверить словам, но на каком-то примитивном уровне Виджей не усомнился.

— Почему ты не дала мне знать, если была вероятность…

— У меня почти нет жира и нерегулярная менструация, — нехотя призналась Ориэль. — Последнее время стала уставать, несколько раз меня тошнило, но я думала, это вирус. Последнее время приходилось много работать. Списывала все на переутомление.

— Понимаю, — кивнул Виджей. — Ладно, что бы там ни было, главное, что я здесь. — Он не задумывался о последствиях того, что могло произойти дальше. В любом случае, признавая свою ответственность, он не собирался уклоняться. Виджей протянул пакет.

— Я не готова, — пробормотала она, мрачно глядя в окно.

Виджей положил пакет на кровать.

— Давай посмотрим телевизор, пока едим.

— Делай, что хочешь.

Он поднял крышку супницы, надеясь пробудить ее аппетит ароматом овощного бульона, но она даже не взглянула.

— Хочешь, чтобы я извинился?

— За что? Ты всего лишь, не задумываясь, превратил мою жизнь в ад, перевернул мое представление о себе, возможно, превратил в хаос будущее.

Виджей несколько недель с разных сторон обдумывал неожиданный итог расследования о рождении Ориэль, а ведь это его практически никак не касалось, не затрагивало его жизнь. Теперь же могло оказаться, что он станет отцом. Прежде чем принимать решения, нужно убедиться в беременности Ориэль и ее готовности сохранить ребенка. Совершенно очевидно, что беременность оборвет ее карьеру модели. Какой выбор она сделает?

Неизменным оставалось одно — его восхищение этой женщиной. Вновь открывшиеся обстоятельства ее рождения волновали его лишь потому, что это касалось Ориэль. Виджей злился на себя за то, что плохо справился со своей миссией.

— Понимаю твою злость и страх, — сказал он.

— Ну, все. Я готова. — Она посмотрела в сторону ванной комнаты: — Но не знаю, что со мной будет, если… это подтвердится.

Не в состоянии дальше выносить напряжение, Виджей шагнул к ней, двигаясь медленно, давая время принять решение. Он не знал, как выразить сочувствие и поддержку. Наконец, он обнял Ориэль. Она вздрогнула, обвила руками и уткнулась носом в шею. Когда она замерла в его объятиях, Виджей неожиданно испытал невероятно сильное ощущение, что их жизни переплелись. Ее аромат ударил в голову, грудь прижалась к его груди, волосы щекотали шею. Он хотел поцеловать Ориэль, но сдержался и прошептал:

— Мы узнаем. — Ему хотелось верить ее словам, что он единственный возможный претендент, но это было тревожное чувство. Виджей понял, что реально хотел быть отцом ее ребенка. — Ты не одна. Я рядом. — Он успокаивающе погладил ее по спине.

Кивнув, Ориэль ушла в ванную. Серебристое платье валялось на полу там, где она сбросила его. Ей было безразлично. Виджей поднял платье и повесил в шкаф. Потом занял место Ориэль у окна, глядя на гостей отеля, расположившихся у бассейна. Беззаботные люди не подозревали, что в эти минуты происходят события, способные перевернуть жизнь Ориэль и его собственную. Виджей ждал, затаив дыхание.

Это было уж слишком! Ориэль последовала инструкции и положила тест на коробочку возле унитаза, не глядя на результат. Она мыла руки и смотрела на свое отражение в зеркале, сдерживая истерическое желание завизжать. Ее родная мать звезда Болливуда? Любовник на одну ночь украл материал для анализа ДНК? Карьера будет разрушена из-за неожиданной беременности? Она бы справилась с одним или двумя обстоятельствами, но не со всеми сразу. Это слишком! У нее все плыло перед глазами. Ориэль была на грани нервного срыва.

Однако глубоко в душе она знала, какой результат теста хотела получить вопреки всем доводам рассудка. Давно уже Ориэль решила для себя, что со временем, когда будет готова, усыновит ребенка. Очень важно дать надежный кров нуждающемуся малышу, подарить всю любовь, на которую она способна, обеспечить ему будущее. Для выполнения такого плана не нужен мужчина. Конечно, Ориэль надеялась, что встретит человека, с которым создаст семью, но образцом для нее служила приемная мать. Эстель не пожелала зависеть от обстоятельств, и сама идеально смоделировала жизнь, где было все — карьера, брак, семья.

Ставить жизнь в зависимость от мужчины считалось пережитком, но вопреки всему, Ориэль надеялась, что положительный тест навсегда привяжет ее к Виджею. Но он даже не хотел ее! Во всяком случае, не так, как она мечтала. Ей нужна любовь и преданность. Он мог обнять и поддержать в минуту отчаяния, но потом отвернуться и забыть — ведь он не позвонил ей.

Ориэль выключила кран и услышала стук в дверь.

— Можно войти?

— Я еще не видела результат.

Виджей все равно вошел. Ориэль подумала, что пора научиться выставлять его из комнаты. Прямо сейчас наброситься с кулаками и выдворить за порог, но была проблема: она чувствовала себя безмерно одинокой. С кем поговорить? С агентом? С родителями? Друзья и родственники разбросаны по свету, и среди них нет тех, кому можно довериться. Они будут давать глупые советы. Ты нашла родную мать? Прекрасно! Но ведь она умерла. Ты беременна? Чудесно! Но ведь это разрушит карьеру. Тебя обидел мужчина? Так пошли его к черту. Но она не могла, потому что он стоял прямо перед ней. Он не бросился смотреть результат теста, не начал обнимать, бормоча бессмысленные утешения. Он ничего не просил и не требовал. Виджей молча стоял и ждал, готовый принять любые последствия. Это было главное!

— Почему ты не хотел, чтобы Джалиль встречался с твоей сестрой? — спросила Ориэль.

Брови Виджея поползли вверх от неожиданного вопроса, но Ориэль заинтересовало его замечание, сделанное еще в Милане за ужином. Кроме того, она как могла оттягивала момент проверки теста.

Что, если она не беременна? Должна ли она оттолкнуть его и расстаться навсегда? Навряд ли она способна на это, что само по себе тревожно.

— Джалиль гораздо старше Киран. Боялся, что его привлекает ее молодость или деньги, которые мы должны были получить в результате слияния компаний.

— Сиделка или сделка, — пробормотала Ориэль. — Так говорит одна из маминых подруг, когда речь идет о мужчинах, охотящихся за молодыми женщинами. Я думала об этом, когда Дюк ухаживал за мной. Он ожидал, что я придам новый импульс его популярности. Честно говоря, чувствовала себя шлюхой.

— Уфф, так вот что бывает, когда примеряешь на других свой опыт? Я был дураком, потому что не верил сестре и ее способности принимать правильные решения. Я вмешался в ее жизнь, потом причинил тебе страдания, и все из ложного самомнения.

Ориэль оценила его честность и признание своей неправоты. Кроме того, с самого начала их знакомства ей нравилось его чувство юмора.

— Я не могу ничего рассказать Джалилю о своей биологической матери, ведь у меня была неверная информация.

— Думаю, для него важнее знать, что частица его сестры продолжает жить в тебе. Не хотел бы оказаться на его месте, но, если бы так случилось, для меня было бы утешением знать, что у Киран остался ребенок.

От такого откровенного признания у Ориэль задрожали губы. Она взглянула на свое отражение в зеркале и поразилась тому, во что превратилась: рассеянный взгляд, бескровные губы. Она всегда знала, что появилась на свет в результате случайной беременности, но неожиданно почувствовала глубокую связь с родившей ее таинственной женщиной. Она испытывала те же ощущения, что Лакшми, — тревогу, страх, отчаяние. Ее мучил тот же вопрос: что делать? С другой стороны, Ориэль не желала, чтобы Виджей или кто-то еще принимал за нее решения. Вероятно, Лакшми пришлось отстаивать свою волю родить ребенка. Неожиданно в ней поднялась ярость в сочетании с инстинктивной уверенностью в правильности выбора.

— Если я беременна, то оставлю ребенка, — объявила Ориэль со слезами на глазах. Она испытала облегчение, несмотря на то, что кристально ясное будущее превратилось в расплывчатое, туманное пятно. Ориэль твердо взглянула в глаза Виджея, словно говоря, что спорить бесполезно. Он задумчиво кивнул:

— Если ты беременна… ребенок, без сомнения, мой.

Ее сердце дрогнуло от того, как он произнес эти слова. Ориэль хотела гордо вздернуть подбородок, но в его словах была уверенность. Тем не менее в этот момент у нее был реальный шанс исключить Виджея из своей жизни, если бы она захотела. Но она не могла.

— Сегодня все, что я знала о своих биологических родителях, оказалось ложью, — произнесла Ориэль, с трудом проглотив комок в горле. — Не допущу, чтобы мой ребенок прошел через это. Ты определенно отец.

— Тогда, если ты беременна, — твердо провозгласил Виджей, — я делаю тебе предложение.

Она испытала мгновенный, до звона в ушах, шок от этого заявления. Грудь ныла как от удара.

— Ты не обязан.

— Мой долг дать моему ребенку все, что в моих силах.

Значит, дело не в ней. Они пристально смотрели в глаза друг другу, но Ориэль первая опустила взгляд.

— Я отказываю, — через силу произнесла Ориэль. — Тебе нет прощения и нет веры.

— Мне тоже трудно доверять тебе, — поджал губы Виджей, — но ведь речь не о нас, не так ли?

— Не знаю, — прошептала Ориэль еле слышно. — Возможно, у нас нет причины спорить. — Впрочем, интуиция подсказывала, что именно покажет тест.

— Так давай посмотрим.

Кусая губы, Ориэль судорожно кивнула, но не пошевелилась. Виджей наклонился, обняв ее одной рукой. Она напряглась, улавливая каждое движение. Виджей заметно вздрогнул, глубоко вздохнул и выпрямился. Перед глазами Ориэль замелькали яркие вспышки, на грани обморока она вцепилась в рубашку Виджея. Он поднес полоску индикатора к ее глазам — ярко-голубой крест подтверждал бесспорный позитивный результат.

— У нас будет ребенок, — сказал Виджей.

Глава 6

Телефон Ориэль издавал тихие трели, которые становились все громче. Виджей потянулся к трубке одновременно с ней. В полусне Ориэль вздрогнула, когда их руки встретились, и сдавленно вскрикнула. Она уселась под ворохом одеял, нетерпеливо откинула с лица спутанные волосы. Взглянув на Виджея, Ориэль вспомнила события предыдущего дня, обняла колени, тихо застонала. Телефон пронзительно сигналил, она отключила звук.

— Зачем ты завела будильник? — хрипло пробормотал Виджей.

— Лечу домой, чтобы провести остаток недели с родителями. Я говорила тебе. — Ориэль откинулась на подушку и стала просматривать сообщения.

— У тебя отпуск? Билеты забронировала?

— Да.

Перекатившись к прикроватному столику со своей стороны, он потянулся к телефону. Глаза щипало от бессонной ночи, и он с трудом различал текст на экране.

Прошлой ночью, после того как они поели и Ориэль легла спать, Виджей долго стоял у окна, привыкая к мысли, что он станет отцом. Он мало доверял людям, но после эмоциональной реакции Ориэль на новость о ее родителях склонен был ей верить. Семья представлялась ему довольно сложной системой, построенной на эмоциях. Обширная родня помогла ему пережить смерть родителей и бабушки. Он вторично потерял родителей, когда узнал об их темных делах: оказалось, что он совсем не знал их. Когда все открылось, семья осудила его непримиримую позицию, назвала неблагодарным предателем и лишила покровительства. Виджей был настолько зол, что со своей стороны прекратил все контакты. Только Киран поддержала его, и Виджей поклялся, что будет защищать ее даже ценой жизни. Тогда ему казалось, что в его жизни не будет другой женщины, кроме нее. Теперь же все изменилось. Ориэль претендовала на место в его сердце. У Виджея не было сомнений насчет ребенка, навсегда вошедшего в его жизнь, но отныне и судьба Ориэль тесно переплелась с его судьбой.

Однако с Ориэль все было сложнее. Он все еще хотел физически обладать ею. Желание бурлило в крови, как бы он ни пытался это игнорировать. Виджей помнил ее как интересную собеседницу на ужине в Милане. Но какова она на самом деле? Он почти ничего не знал о реальной Ориэль Кувье.

После того, как не дождался ее звонка, он решил, что она слишком надменна и не снизойдет до простого работяги. Однако за ее враждебностью и шоком от его сообщения он чувствовал обиду. Ориэль считала, что он нарочно дал ей неверный номер телефона. Более того, не сомневалась, что он пришел в ее номер за зубной щеткой, а не ради нее.

Стоя у окна, Виджей решил, что отныне должен больше доверять людям. Он слушал всхлипы Ориэль в подушку: она дала волю эмоциям. Когда она заснула, он прилег на край кровати и к утру, наконец, задремал с мыслью, что теперь его жизнь будет строиться вокруг Ориэль и их ребенка. Им предстояло решить множество вопросов.

— Летишь в Тур? — Он вспомнил, что там жили ее родители. — Во сколько рейс?

— В девять тридцать.

Он набрал номер авиакассы.

— Не уверен, что места будут рядом, — заметил он, бронируя себе билет.

— Я не могу пригласить тебя в дом. — Ориэль удивленно привстала. — На что ты рассчитываешь? Что будешь спать в моей комнате? — Она оглядела скомканные на кровати одеяла.

— Если в шато твоих родителей нет гостевой комнаты, я найду что-нибудь неподалеку, — предложил он. «Интересно, что она подумает, когда узнает, откуда я».

— Я не сноб, и не об этом речь. Что я им скажу? Кто ты такой?

— Твой жених? — любезно подсказал Виджей.

— Вероятно, я спала и не услышала, когда ты делал предложение.

— Ты ответила мне отказом, — напомнил он, отворачиваясь, чтобы скрыть обиду. Виджей встал с кровати. — Не будем обсуждать эту тему, пока я не решу для себя несколько вопросов. — Он поглядел на Ориэль через плечо.

— А именно?

— Ты все время в поездках, а я президент азиатского подразделения корпорации. Как быть? Где будет наш дом?

Она выдержала его взгляд.

— Согласна. Не будем об этом. Я расскажу родителям только… о своей биологической матери. И больше ни о чем. Пока что.

Обиделся ли он, что Ориэль не сообщит, что носит его ребенка? Да, но стоило признать, что тема ее рождения очень щепетильна.

— Пока Джалиль не знает о моем разговоре с тобой. — Они все еще беседовали, стоя по обе стороны кровати. — Скажешь, когда будешь готова к разговору. Понимаю, что сначала тебе надо обсудить все с твоими родителями. Он поймет. При твоем напряженном графике трудно выбрать время для встречи.

— Прежде мне надо сообщить о беременности моему агенту, — мрачно усмехнулась Ориэль. — Подозреваю, что после этого мой график станет намного свободнее.

— Ориэль…

— Не говори, что сожалеешь, — резко отреагировала она. — Возможно, я веду себя как стерва. Ты не виноват. Конечно, время не самое подходящее, но я даже рада беременности.

Виджей тоже был рад, в чем признался себе с удивлением.

Он подошел к окну и раздвинул занавески. Солнечные лучи залили комнату. Виджей повернулся к Ориэль, она пристально смотрела на него. Она стояла босая, в мятой пижаме, с растрепанными волосами и без макияжа. Такой она нравилась ему больше — растерянная и беззащитная. У него сжалось сердце.

— Ты хотела когда-нибудь иметь детей?

Она неопределенно пожала плечами:

— Моя карьера не оставляла много времени на размышления о семье. Честно говоря, меня не очень беспокоило то, что уходят репродуктивные годы. Я собиралась усыновить ребенка, поскольку сама была приемышем. — Она прикусила губу и сдвинула брови. — Меня всегда любили в приемной семье, но я замечала определенное сходство между родственниками: их объединяли какие-то черты и привычки. Это не очень беспокоило меня, ведь я не могла ничего изменить. Однако возникало чувство, что чего-то не хватает. Или кого-то?… — У Ориэль задрожали губы, но она справилась с волнением.

Слезинки на ресницах блеснули в солнечных лучах, и сердце Виджея замерло.

— Как жаль, что я никогда не увижу Лакшми. Из-за этого я плакала вчера. Мне необходимо встретиться с Джалилем. А еще хочу увидеть этого ребенка. — Она положила руку на живот. — Я так волнуюсь, ведь это часть меня, правда? — Улыбка озарила лицо Ориэль.

Виджей и сам едва справлялся с волнением. Он обошел кровать и потянулся к ней, но она остановила его жестом руки:

— Я все еще злюсь на тебя.

— Ладно. — Он взял ее за руку и притянул к себе. — Знай, я чувствую то же самое. Ребенок — часть меня. Я хочу быть рядом каждый день.

Их взгляды встретились. В его глазах читался вопрос: ты выйдешь за меня? Виджей крепче обнял Ориэль, прижимая мягкие округлости ее тела к твердым мускулам груди, чувствуя, как нарастает сексуальное желание. Ему хотелось целовать ее, уложить в постель и вернуться к близости, которую оба испытали в Милане. Ресницы Ориэль трепетали, губы подрагивали. Виджей ждал близости, вдыхая аромат волос, чувствуя жар тела. Он склонился к ее приоткрытым губам…

— Не думаю, что это хорошая затея. — Она оттолкнула его.

На Виджея словно выплеснули ушат холодной воды. Он сунул руки в карманы, чтобы скрыть эрекцию.

— По крайней мере, я пыталась отправить тебе эсэмэс, — напомнила Ориэль, — а ты нет. Тебя интересовало только твое расследование.

— Неправда, — горячо запротестовал Виджей. Если бы она знала, что все это время не мог выкинуть ее из головы! — Ты мне нравилась, поэтому я предложил поужинать со мной. Надо было рассказать тебе все до того, как я пришел в твою комнату, но я не мог устоять от искушения. Вот истинная правда, Ориэль. — Он взъерошил волосы в крайнем волнении от собственного признания. — Ты не связалась со мной, и я принял твое решение не идти дальше того, о чем мы договорились. После того, как подтвердилась догадка Джалиля, мне было необходимо снова увидеть тебя, чтобы убедиться в реакции друг на друга. Теперь ты сама видишь.

Возбуждение бурлило в нем, готовое взорваться при первом знаке с ее стороны. Ориэль смотрела с недоверием.

— Желание целовать тебя и заниматься любовью не просто блажь — это непреодолимое влечение. Я должен был увидеть тебя, и Джалиль дал мне повод. Теперь у нас будет ребенок, связавший наши жизни. Понимаю, что секс затмевает общую картину, но соблазнение не является моей главной целью. Реакция на нашу близость очевидна, как для меня, так и для тебя.

— Реакция — именно она пугает меня. Мысли путаются, поступки непредсказуемы. Гормоны говорят: займись сексом и не думай ни о чем. Это не решение проблемы.

— Не знаю. Мои гормоны мечтают пообщаться с твоими. Может, они договорятся между собой.

— Уфф, — хихикнула Ориэль. — Хорошая попытка.

— Стоило попробовать, — пожал плечами Виджей.

Воздух вокруг них словно вибрировал от сексуального напряжения, готового вылиться в мощный взрыв страсти. Зрачки Ориэль расширились, она облизнула губы. Виджей склонился над ней, но тут раздался резкий звук телефона.

— Я всегда дублирую будильник на случай, если просплю первый сигнал, — сказала Ориэль, отключая звонок. — Не могу пропустить рейс — меня ждут родители.

— Еду с тобой, — напомнил Виджей. — Надо многое обсудить.

Ориэль хотела что-то сказать, но взгляд упал на висящую в шкафу одежду.

— Я забыла на яхте чехол для вечернего платья.

— Сейчас позвоню консьержу, пусть доставят его сюда. — Протянув руку к телефону, Виджей остановился. Он должен знать. — Это подарок Дюка?

— Нет, мамин. Для юбилейного приема. — Она расправила ткань. — Ей не понравится, если платье пострадало. Отдам его в чистку и ремонт. — Ориэль тронула пальцем затянутую нитку на подоле. — Можешь занять в шато мою комнату. Я буду спать в пристройке.

Виджей усмехнулся, а Ориэль помрачнела, вспомнив, что у мамы, кроме платья, будет более серьезный повод для расстройства. Виджей не знал, как утешить Ориэль. Впрочем, пока достаточно того, что он едет с ней в Тур. Он организовал доставку чехла с яхты и заказал завтрак.

Ориэль не возражала против его сопровождения. Виджей был отцом ее ребенка. Не важно, поженятся они или нет, но он должен встретить ее родителей.

Они прибыли в разгар предпраздничной подготовки. Везде царил хаос. Официанты, декораторы, рабочие суетились, устанавливая тенты, расставляя и накрывая столы, развешивая гирлянды и оформляя цветочные композиции. Мать Ориэль была в центре событий и всем руководила — ее любимое занятие. Она выполняла роль директора, продюсера и критика, все замечая и отдавая быстрые указания.

— Ты сказала, что платье предназначалось для юбилейного торжества… — уточнил Виджей, вылезая из машины.

— Э-э… да. Сегодня вечером, — спохватилась Ориэль, вспомнив, что не подготовила его. — Небольшое интимное мероприятие для трехсот маминых ближайших друзей и коллег. Должна сказать, что все ее обожают. — Тосеф, — она кивнула шоферу матери, — отнеси чемоданы в мою комнату.

Ориэль пожала плечами в ответ на поднятую бровь Виджея. Она сердилась на себя, что так быстро простила его, но из памяти не шли слова: «Я пришел к тебе потому, что не мог справиться с искушением». Ей нравилось чувствовать его близость. Вчера его объятия принесли ей успокоение. Он не ошибся, предположив, что им было о чем поговорить. Возможно, все не так ужасно, как ей показалось на первый взгляд, однако есть один способ выяснить — попробовать.

Ориэль провела Виджея в дом, где они с легкостью нашли ее мать. Ее почти всегда можно было застать в музыкальном салоне, даже если она не пела. Они прошли через овальное фойе с витой лестницей и сводчатым потолком, через гостиную с огромным камином и стрельчатыми окнами, выходящими в сад. Мебель здесь располагалась уютными островками для удобства гостей, часто навещавших дом родителей. Пройдя в другое крыло, они попали в обеденную залу с длинным столом в центре. Окна были обращены на закат, красиво отражающийся в гладкой воде пруда. Наконец они оказались в восьмиугольной комнате, где хозяйка проводила большую часть времени.

Музыкальный салон отличался такой же изысканностью, как остальная часть современного шато, однако был лишен ковров, гобеленов и всего, что задерживало пыль и создавало угрозу прекрасному голосу Мадам. Как и в ее спальне, здесь были высокие трехстворчатые окна, снабженные приборами для контроля влажности. Концертный рояль звучал каждый день для упражнения голосовых связок и распева.

Сегодня Эстель стояла в окружении толпы ассистентов, агентов, дизайнеров, а также любимых Ориэль тетушек и племянников.

— Ну наконец! — воскликнула Эстель, обнимая и целуя дочь в обе щеки.

Мадам Эстель казалась выше своего роста из-за горделивой осанки и сознания собственной значимости. Если она не пела или не принимала гостей, то, как сейчас, убирала волосы в шелковый тюрбан. На ней был цветной кафтан в желто-оранжевых тонах, оттенявших смуглую кожу. От рождения Эстель была наделена огромным оперным талантом и яркой индивидуальностью. Со временем она была признана оперной дивой и стала заметной фигурой в мировой индустрии развлечений.

Знакомство и взаимные приветствия сопровождались поцелуями. Эстель с интересом смотрела на Виджея:

— Твой коллега по модельному бизнесу?

— Нет, — смущенно ответил тот, — польщен вашим предположением, но я работаю в охранном бизнесе.

— Виджей — президент азиатского подразделения компании «ТекСек», — уточнила Ориэль.

— Правда? Мы пользуемся их услугами. Полагаю, вы знаете много секретов ваших клиентов, но постараетесь не разглашать их, как бы я ни пыталась выведать. Тем не менее я попробую. Рада, что ты привезла интересного человека, — потрепала она Ориэль по руке. — Боялась, что ты явишься в компании этого стареющего актера. Я мало знаю о нем, но достаточно, чтобы составить нелестное мнение.

Мадам Эстель могла позволить себе выражаться прямо, слегка шокируя присутствующих. Однако Ориэль была слишком взволнована предстоящим сообщением.

— Где папа?

— В своей крепости прячется от хаоса. Иди к нему, поздоровайся. Спускайся к нам, когда устроишься.

— Прошу тебя пойти со мной: надо обсудить важную новость.

— Дорогая, у меня столько дел. — Она обвела рукой толпящихся вокруг людей, глаза которых горели любопытством. — Впереди еще неделя. Можно подождать?

— Нет, — с улыбкой, но твердо заявила Ориэль.

Повернувшись к Виджею, Эстель уточнила:

— Вы здесь в профессиональном качестве, месье Сахир?

— Позвольте Ориэль объяснить.

Он последовал за Ориэль через холл. Через пару минут они вошли в библиотеку, где Арно, отец Ориэль, писал свои труды по истории.

Арно был идеальной парой Эстель — тихий, терпеливый человек, способный часами сидеть в примерочной, в концертном зале или среди шумной компании, обычно сопровождавшей его жену. Если он не читал, то держал книгу наготове, заложив палец между страниц. Он не стремился привлечь к себе внимание, но был счастлив стать частью жизни Эстель. Арно искренне любил Ориэль, хотя никогда не понимал ее. Сегодня она особо остро чувствовала свою обособленность и боялась обидеть приемных родителей неожиданным открытием.

Арно поцеловал дочь и пожал руку Виджею, вопросительно глядя на него.

— Объявим ли мы о помолвке сегодня во время юбилея? — весело спросила Эстель, пристроившись рядом с мужем на подлокотнике его кресла. — Это будет очень уместно.

— Нет, маман.

Ориэль покосилась на Виджея, опасаясь, что он сообщит о ребенке. Тот молча присел на диван, поддерживая ее взглядом.

— Виджей получил сведения о моих биологических родителях.

Она редко видела свою мать в состоянии шока. Эстель глубоко дышала, стараясь успокоиться. Грациозно поднявшись, подошла к барной стойке и налила бренди в тяжелые стеклянные стаканы. Раздав их присутствующим, она вернулась к мужу, присела, взяв его за руку.

Ориэль рассказала о результатах проведенного Виджеем расследования, опустив подробности с зубной щеткой, ужином в ресторане, перешедшим в сексуальную оргию. Она повторила все, что Виджей рассказал ей о Лакшми и о просьбе Джалиля встретиться с ней.

— Не могу понять, — удивилась Эстель. — В клинике нам сказали, что твои родители оба из Румынии.

— Полагаю, они нарочно ввели вас в заблуждение, чтобы отвести подозрения от Лакшми. Мы не смогли связаться с клиникой: она закрылась двадцать лет назад.

— Думаете, могло иметь место мошенничество? Клиника имела хорошую репутацию. Помогавший нам юрист будет здесь сегодня вечером. Он вне подозрений, — настаивала Эстель. — Мы отправили запрос в несколько мест, но первой откликнулась именно эта клиника. Они сообщили, что молодая женщина выбрала нас по анкете. Мы не замышляли ничего противозаконного.

— Уверен в этом. Мы никогда не узнаем правды, почему Лакшми отдала Ориэль на удочерение, но факт остается фактом: вы остаетесь ее родителями, — подтвердил Виджей. — Джалиль подозревает менеджера сестры в неэтичном поведении. Если это так, то он хотел бы восстановить справедливость.

— Конечно, — вздохнула Эстель. — Ведь Ориэль ничего не грозит, правда?

— Нет, как я понимаю. Однако, если история получит огласку, к вам будет приковано внимание публики. — Он скривил губы в извиняющейся улыбке. — Я бы хотел сообщить еще одну деталь: Джалиль считает, что наследство Лакшми по праву принадлежит ее дочери. В евро это более ста миллионов.

— Что?! Нет! — вскочила Ориэль, но снова рухнула в кресло. — Прекрати шокировать меня, иначе придется вызывать скорую!

Он усмехнулся и взял ее за руку:

— Этот вопрос тебе предстоит обсудить с Джалилем. Моя задача обеспечить безопасность. Вам понадобится охрана. — Он посмотрел на ее родителей: — Прошу вас не разглашать эту информацию до прибытия телохранителей и пока не пройдет первая волна сенсации. Тем временем, раз уж я здесь, позвольте мне присоединиться к вашей команде охраны.

— Конечно, — кивнул Арно.

— Отлично, — решительно вмешалась Эстель. — Обсудим детали завтра, а пока шоу должно продолжаться. — Она взглянула на сомкнутые руки Виджея и Ориэль: — Мы не хотим, чтобы вы выглядели как телохранитель, месье Сахир. Вы не привезли с собой фрак? У нас парадный дресс-код. Ориэль, найди Макса, он поможет. — Она захлопала в ладоши. — До занавеса четыре часа, дорогие.

Макс был маминым персональным дизайнером. Он одевал всю семью и, кроме того, руководил спа-центром в павильоне у бассейна. Начальник службы безопасности проводил Виджея туда после того, как они расстались с Ориэль: она ушла в свою комнату отдохнуть.

Виджей думал, что ее родители восприняли новость очень достойно, но Ориэль явно сильно переживала. Это беспокоило его. Однако после ознакомления с владениями этой очень богатой семьи у него появилась новая причина для беспокойства.

Когда Виджей сделал предложение Визе, он не сомневался, что у них одинаковый уровень богатства и привилегий. Потом выяснилось, что состояние его семьи получено нечестным путем, и после разоблачения последовал скандальный разрыв. Виджею пришлось начинать с нуля. Он добился благополучия. Тем не менее, несмотря на отсутствие предрассудков и страха, что женщина зарабатывает больше, чем он, его мучила мысль о том, что он никогда не сравняется с Ориэль, если она унаследует богатство родителей и Лакшми. Это не должно влиять на отношения, но потенциальная угроза существует.

С другой стороны, их брак неизбежен. У него не так много родственников, чтобы он позволил своему ребенку расти вдали от него. Кажется, Ориэль тоже настроена на полноценную семью. Значит, они, по крайней мере, будут жить вместе. Он хотел жениться, хотя это противоречило логике. Виза показала ему, что обручальное кольцо не гарантирует верность, однако он серьезно относился к клятвам и формальной стороне бракосочетания. Стабильность нужна не только ребенку, она также нужна ему. Хотелось думать, что законный брак скорее поможет укрепить доверие, чем свободные отношения. Но получится ли у них сохранить семью? Различия в их происхождении становились все очевиднее: Макс только что попросил снять фрак, который примерял на него, чтобы подогнать по фигуре.

Пока шла подгонка, Виджея подстригли, подровняли форму бороды, сделали в первый раз в его жизни маникюр, хотя и обязали надеть перчатки. К рубашке он получил золотые запонки. Белый жилет был ниже приталенного жакета ровно на четверть дюйма, а лацканы соответствовали черным шелковым лампасам на брюках. Новые ботинки идеально сидели на ноге. Галстук сверкал снежной белизной. Виджей выглядел настолько великолепно, что даже не стал возражать против принудительного перевоплощения.

Его проводили в гостиную, где он смешался с толпой таких же черно-белых, похожих на пингвинов мужчин. Официанты разносили коктейли. Все чего-то ждали.

Арно представил Виджею присутствующих. Титулы и статус гостей не смущали его, но еще больше подчеркивали разницу в их с Ориэль происхождении. Они решат, где будут жить, но ему придется рассказать ей об отце. Как она это воспримет?

— Месье, — обратился к Арно дворецкий, — разрешите пригласить вас и гостей в холл. Члены семьи сейчас спустятся. Все подошли к парадной лестнице.

Мадам Эстель определенно любила торжественные выходы. Когда начали объявлять имена, вступило струнное трио. На верхней площадке появилась дама в вечернем туалете изумрудно-голубого цвета и торжественно поплыла вниз по лестнице. Внизу ее встретил мужчина и подвел к двери, где они должны были возглавить процессию к шатрам в саду.

Машины на подъездной аллее стояли плотной чередой, а гости ожидали своей очереди на красной дорожке уже почти час. Вместе с другими Виджей аплодировал спускавшимся по лестнице дамам в изысканных нарядах, наслаждавшимся произведенным эффектом.

— Мадемуазель Ориэль Кувье, — объявил распорядитель.

У Виджея замерло сердце: он уже видел ее в серебряном вечернем платье и не ожидал от себя такой реакции. У него перехватило дыхание, когда в лучах прожектора Ориэль появилась на лестнице. Она была невероятно красива. Убранные наверх волосы украшала тиара, сверкавшая на темных локонах. Бриллиантовые серьги в сочетании с ожерельем переливались на смуглой коже глубокого декольте. Длинные по локоть перчатки в тон платью отливали серебром, а на левом запястье красовался бриллиантовый браслет.

Виджей не предполагал, что Ориэль способна привлечь внимание одной лишь грацией движений, когда даже изумительный туалет отступил на второй план. Ее окружал мистический ореол. Ориэль спускалась вниз, словно не замечая восхищенных взглядов. Она слегка кивнула Виджею, приглашая его подойти. Ее откровенная сексуальность зажгла в нем огонь. Виджей подал ей руку, она одарила его улыбкой. Он был сам не свой от гордости, что ему выпала честь сопровождать такую потрясающую женщину.

Они заняли свое место в процессии, и в этот момент прозвучало имя хозяйки дома.

— Тридцатая годовщина считается жемчужной, — прошептала Ориэль.

Мадам появилась в платье, усыпанном зернистым жемчугом. Он тихо шуршал, когда она вышла в центр верхней площадки и остановилась, ожидая, когда стихнут аплодисменты.

Музыка сменилась, и она запела. Ее голос то взмывал, то падал, отражая малейшие оттенки эмоций, наполняя высокое пространство под куполом звуками глубокого чувства любви. Виджей не понимал слов, но его сердце сжималось от восторга. Эстель не сводила глаз с мужа, посвящая ему свою песню. Это было потрясающе.

После разрыва помолвки Виджей убедил себя в том, что любовь лишь уловка, помогающая продавать открытки и болливудские мюзиклы. Однако ему стало стыдно за свои мысли, когда он увидел Арно, идущего навстречу жене с горящими глазами. Для всех было очевидно, что эту пару объединяет высокое искреннее чувство.

Когда затих последний звук песни, Арно сказал:

— Ты мое сердце!

Он поцеловал жену, и все снова зааплодировали. Лицо Ориэль сияло любовью к родителям, но Виджей заметил оттенок зависти. Когда она взглянула на него, он прочел немой вопрос. Ей хотелось такой же любви, как у них. Он понял, что отныне должен быть честен с Ориэль. Чувство, обманутое в прошлом неверностью невесты и предательством отца, сделало его недоверчивым.

Он никому бы так легко не отдал свое сердце, но, когда Ориэль смотрела на него таким взглядом, он мог обещать ей весь мир.

Глава 7

— Позволь пригласить тебя на танец.

Вечер был полон романтики. Волшебный свет заливал шатры, аромат роз и жасмина наполнял воздух. Большой оркестр играл в промежутках между блюдами и тостами. Несколько произведений исполнили друзья и коллеги юбиляров. Ориэль произнесла трогательную речь в честь своих родителей, а Эстель вызвала слезы на глазах слушателей, спев еще одну песню. Гости аплодировали стоя.

Эстель и Арно открыли танцы, и Виджей протянул Ориэль руку в перчатке, приглашая составить ему пару. Своей сексуальностью он сводил ее с ума. И фрак здесь ни при чем — только сам Виджей. Его чувственный рот, полный соблазна взгляд полуприкрытых глаз, уверенная мужская повадка возбуждали ее. Если бы он не понравился родителям, она смогла бы возненавидеть его, держаться от него подальше. Но теперь она все больше поддавалась его харизме, как той ночью в Милане. Неужели она ничему не научилась? Ведь он разрушил ее жизнь!

— Танцуешь вальс? — Сердце дрогнуло, когда он протянул руку и помог ей подняться. Она, впрочем, не сомневалась, ведь умение вальсировать входило в огромный перечень его достоинств.

— В основном да, но не жди… такого. — Он взглянул на кузину Ориэль, которая вышла замуж за своего партнера по школе бальных танцев, и теперь они с легкой грацией кружились на площадке.

— Мы в семье все перфекционисты, — сказала Ориэль, подчиняясь его уверенным движениям, — поэтому мне так трудно найти свою нишу и оценить свой успех. — Она нервничала и потому болтала без умолку.

— По-моему, ты очень успешна.

— Да, конечно. Большинство женщин готовы убить за те возможности, которые я имею, но моя работа зависит от генетической наследственности и трюков, помогающих являться на публике на важные мероприятия под руку со стареющими звездами. Это не то же, что дорога к признанию через упорный труд.

— Твоя работа сродни театральному искусству — умению выразить эмоции в одном кадре. Сегодня ты продемонстрировала его, спускаясь по лестнице. Я был очарован.

— Не преувеличивай мои достоинства. Мы с маман давно смирились с различием в наших возможностях. Мне многому предстоит… научиться.

— Как она восприняла новость? Расстроилась?

— Тревожится. У нас был разговор по душам. — Они обе плакали. Эстель даже пришлось прикладывать холодный компресс к глазам, чтобы снять припухлость перед появлением на публике. — Она знала, что это может случиться, но готова принять любое мое решение. Спросила про тебя и наши отношения.

— Что ты сказала?

Ориэль не знала! Сначала она испытала сексуальное влечение, какого не было раньше. С тех пор сильные чувства сменяли друг друга. Она была в замешательстве.

— Ответила, что стараюсь держать дистанцию, пока не разберусь в себе.

— Стараешься… — задумчиво произнес Виджей.

Если бы она не спешила на юбилей родителей, то они бы занялись любовью в отеле. Зов гормонов был слишком сильным. Виджей обладал невероятной мужской привлекательностью и возбуждал ее одним взглядом. Еще больше ее привлекало то, что он знал о ней все и был отцом ее ребенка. Если быть честной, то она мечтала повторить тот безумный секс, который был у них в Милане, не думая о последствиях. Вероятно, ею двигали первобытные инстинкты, желание довериться мужчине, который будет заботиться о ней и потомстве.

Как бы то ни было, но у нее кружилась голова от его близости. Виджей отвел ее в сторону от толпы:

— Как ты? Сегодня выдался длинный день.

— Мне удалось отдохнуть перед приемом, а бал отвлек меня. Спасибо, что стал моим кавалером.

— Похоже, что такие праздники привычны для тебя, — заметил Виджей, глядя на мима, развлекавшего гостей.

— Угадал. Мама обожает всяческие представления с сюрпризами. К этому юбилею она начала готовиться два года назад, когда отцу исполнилось шестьдесят.

— Киран умрет от зависти, когда я расскажу обо всем.

— С нетерпением жду нашей встречи. Она будет присутствовать при нашем разговоре с Джалилем завтра? — напомнила Ориэль об их договоре устроить телефонную конференцию. — Ты не хочешь, чтобы я говорила с ней? — испугалась Ориэль, глядя на изменившееся выражение его лица.

— Да что ты! Я сам должен так много сказать ей. Пока решил не посвящать ее во все детали… — Он опустил взгляд на живот Ориэль.

— Сама думаю об этом, — призналась она.

— Скажи, если я могу для тебя что-то сделать. — Виджей ласково погладил ее плечо. Он стоял близко, и она чувствовала жар его тела. Губы были совсем рядом. — Я не собирался соблазнять тебя, — солгал он, лаская взглядом ее рот. — Ты представила меня телохранителем?

— Сам так сказал, и все согласились, хотя ты держал меня за руку.

— Разве? Готов повторить.

— Взять за руку? — улыбнулась Ориэль, замирая от удовольствия. Господи, они всего лишь касаются руками! Она кокетливо похлопала ресницами. — Чтобы я сопровождала тебя при обходе территории?

— Тогда нам пора, — сказал Виджей, переплетая ее пальцы со своими. — Знаю, ты не любишь неловкую паузу ожидания поцелуя, поэтому предупреждаю, что сделаю это сейчас.

По спине Ориэль от предвкушения пробежали мурашки. Как только они отошли от павильонов, она ощутила свежесть вечера. Стихли звуки музыки, над ними загорелись звезды. Не одни они искали уединения: несколько пар скрывались в тени деревьев. Наконец они нашли безлюдный уголок сада под кедром. Ориэль обвила руками его шею, ожидая страстного поцелуя. Однако губы Виджея легко коснулись рта и двинулись ниже, лаская шею, потом он снова прикусил нижнюю губу. Ориэль дрожала от возбуждения. С тихим стоном, приоткрыв рот, она прижалась к нему. Виджей увлек ее глубже в темноту кустов и ответил глубоким, жарким поцелуем. Его руки ласкали ее спину, бедра, ягодицы, прижимая к твердой, возбужденной плоти. К чему притворство? Она знала в Милане, чего хотела, и знала сейчас.

— Пойдем в дом.

— Зачем?

— Хочешь, чтобы я объяснила? Продолжим то, что начали в Милане.

Виджей прищурил глаза:

— После чего ты сможешь уйти от меня? Мы прошли этот этап.

Что могла возразить Ориэль, зная, что носит его ребенка? Вожделение затуманило ее сознание.

— Собрался бороться с гормонами?

— Боюсь, это бесполезно, — хрипло пробормотал он. — У меня не осталось сил проявлять благородство. Ты уверена, что хочешь этого, Ориэль?

— Не сомневаюсь, — не задумываясь, откликнулась она.

Через боковой вход она провела его в свои комнаты — две спальни с высокими окнами, обращенными к пруду. Шторы были уже задернуты. Настольная витражная лампа бросала на стены и потолок красные и синие блики.

— Я говорил тебе, что ты самая прекрасная женщина на свете? — спросил Виджей, запирая дверь.

— А я говорила, что ты самый сексуальный мужчина? — сказала Ориэль, нарочито медленно прикусывая перчатку и стягивая ее с руки.

— Начинаем новую игру. — Он развязал галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. — Стриптиз?

— Жаль упускать такую возможность, пока мы в вечерних туалетах. Я бы вообще не снимала платья.

С вызывающей улыбкой она подошла к Виджею и накрыла ладонью выступающий бугор на брюках. Он опустил глаза к сверкающему браслету на ее запястье и процедил сквозь сжатые зубы:

— Я справлюсь с этим.

Рукой в перчатке Виджей схватил ее за горло, запрокинул голову и впился губами в ее губы. Другая его рука скользнула в вырез платья. Прохладный шелк эротично скользил по соску, бросая Ориэль в жар. Она расстегнула молнию его брюк, убрав преграду для пальцев, устремившихся к паху. Они смотрели друг на друга. В глазах Виджея горел огонь первобытного желания. Он сжал ее в объятиях. Его поцелуй обжигал. Именно этого она ждала и хотела почувствовать снова — ожить, соединиться с ним. В Ориэль проснулось страстное сексуальное желание, толкнувшее к Виджею еще при первой встрече. Завороженная его поцелуем, она не заметила, как он подтолкнул ее к кровати и опрокинул на матрас. Подняв подол платья, он ласкал ее ноги, поднимаясь все выше. Виджей встал перед ней на колени. Она дрожала от прикосновений его пальцев и горячего языка.

— Знала бы ты, как я мечтал повторить это снова…

— Виджей… — прошептала она в изнеможении и упала на спину, отдаваясь ему, подчиняясь его прихотям.

Никто и никогда не имел над ней такой власти, никто не доставлял такого мучительного удовольствия, заставляя стонать, извиваться, умолять, кричать в приступе почти животной страсти. Он удерживал ее на грани оргазма, не разрешая перейти заветную черту, словно качая на волнах немыслимого наслаждения. Только он. Только он.

Наконец, мощным аккордом он завершил акт, отправив ее за пределы контроля. Ориэль вскрикнула — ее словно потряс взрыв небывалой мощи. Со стоном Виджей рухнул рядом без сил.

— Я не был слишком груб? — спросил он, хотя слова давались с трудом. Ориэль пробуждала в нем неистовое, животное желание, когда он почти терял контроль над собой. Он чувствовал это в Милане, чувствовал, когда целовал ее в саду, и испытал сейчас. Сопровождая ее к родителям, он знал, что она способна пробудить в нем зверя.

Это смущало Виджея, но сопротивляться он не мог.

— Мне было хорошо, — объявила Ориэль, посылая ему улыбку с откровенным эротическим подтекстом. — Помоги расстегнуть молнию.

Виджей воспользовался возможностью еще раз погладить бархатистую кожу ее спины. Ориэль выпрямилась, платье скользнуло к ногам, и, прежде чем скрыться в ванной, она предстала перед ним во всем величии обнаженной красоты.

Вскоре она вышла к нему в розовом шелковом пеньюаре. Волосы по-прежнему были подняты наверх, в ушах и на шее сверкали бриллианты. Подняв с пола платье, она направилась к гардеробу, одарив по пути Виджея долгим нежным поцелуем. Возбуждение все еще не покинуло его. Сквозь дымку сексуального удовлетворения он наблюдал за ее движениями, наслаждаясь своим правом видеть ее в интимной домашней обстановке.

Заметив его восхищение, Ориэль понимающе улыбнулась. Виджей понял, что желает получить ее всю: мысли, смех, минуты сомнений. Со временем ее живот округлится, и он будет гладить его, ощущая под пальцами толчки младенца в ее утробе. Виджей вдруг испытал непреодолимую потребность защищать ее. Он бросился к ней, обнял, прижал к себе, охваченный бурей эмоций. Ориэль обняла его за шею. Они долго стояли, обмениваясь ленивыми, сексуальными поцелуями.

— Постой, мы так увлечемся, что опять забудем раздеться, — предупредил Виджей, отпуская ее.

— Кстати, кому я должен вернуть смокинг и заплатить за его аренду? — спросил Виджей, расстегивая жилет. — Макс ничего не сказал.

— Потому, что я купила его для тебя, и не смотри на меня так, — усмехнулась Ориэль, снимая драгоценности и складывая в хрустальную чашу на туалетном столике. — Ты же не ожидал, что окажешься на приеме.

Виджей старался отогнать мысли о разнице в их социальном статусе, но тут они обрушились на него с новой силой.

— Я вполне могу позволить себе смокинг, Ориэль.

Кроме сегодняшнего вечера у Виджея никогда раньше не возникало надобности в дорогущем парадном туалете. Впрочем, у него не было ни возможности, ни времени обзавестись им. Но он не был нищим. Заняв высокий пост в корпорации, он значительно увеличил доходы по сравнению с теми, что имел, когда пригласил Ориэль на ужин в Милане.

— Мой отец может купить себе любую машину, хоть и редко водит, но мама купила ему «мазерати» на один из дней рождения. Пусть тебя это не беспокоит.

— Но они женаты, — возразил Виджей. — Если ты покупаешь мне одежду, значит ли это, что готова выйти за меня замуж?

— Ты не предлагал! — Она подняла палец, как учительница в классе. — Но прежде, чем решишься на это, имей в виду: меня удочерили потому, что мама не хотела рисковать карьерой. Ей всегда приходилось соблюдать строгий баланс между работой и семьей. Папины труды приносят хорошие деньги, но только маман может позволить оплачивать этот роскошный дом. Ее критикуют за то, что она не проявляет должных материнских качеств и унижает мужа, зарабатывая больше него. Он держится в тени и приспосабливается к ее графику гастролей. Однако, если бы роли поменялись, никто бы глазом не моргнул!

— Хочешь сказать, что в семье я буду на вторых ролях потому, что ты унаследуешь богатство родителей? — вскинулся Виджей, мгновенно теряя сексуальный настрой.

— Если ты видишь в этом угрозу, то воздержись от дальнейших шагов. Я не выйду за тебя замуж, если надеешься на извинения за то, кто я и что имею. — Она обвела рукой вокруг: — Я горжусь достижениями матери и не откажусь от нее ради твоего эго.

Виджей снял запонки и бросил их в хрустальную чашу к ее драгоценностям. Они громко звякнули в наступившей тишине.

— Это тоже мой подарок тебе, — холодно заметила Ориэль. — Подумала, что они будут напоминать о сегодняшнем особом событии. Для многих гостей приглашение считалось большой честью, но тебя, похоже, оно не впечатлило. Что ж, иди спать в другую комнату. — Она повернулась и направилась в ванную.

— Мой отец был обвинен в коррупции, — резко заявил Виджей. Он был обязан сообщить ей об этом не потому, что они поссорились после того, как сегодня занимались любовью и Ориэль подарила ему на память запонки. Просто он ни на секунду не забывал о том, что камнем лежало на душе. Вероятно, он должен был просветить ее раньше, до того, как сделал предложение.

— Что? — ахнула Ориэль.

— Я стал соучастником, хоть и неумышленно. — Он запустил пальцы в волосы. — Все продолжалось довольно долго. Мне безумно стыдно, но ты должна знать, независимо от того, поженимся мы или нет, потому что у нас будет ребенок.

Опустившись на стул, Ориэль серьезно смотрела на него:

— Рассказывай.

— Я говорил тебе, что подростком лишился родителей.

— И ты воспитывал Киран, да, помню.

— Она была с ними в машине, когда случилась авария. С тех пор она в инвалидном кресле. Упоминаю об этом, только чтобы ты поняла, почему я не замечал очевидного. После смерти бабушки у нас оставался дом, в котором мы выросли. Технически мы оказались на попечении нашей тети, но у нее кроме собственной семьи была успешная врачебная практика в Дели. У нас была прислуга. Официально я считался опекуном Киран. Ей все еще требовалась медицинская помощь и процедуры. Мы скорбели о родителях, но ходили в школу, пытались жить и двигаться дальше. Строительный бизнес отца продолжал работать под началом топ-менеджеров. Я встречался с ними раз или два в год, но не участвовал в управлении и был благодарен, что у нас есть деньги.

— Ты был ребенком, — пыталась оправдать его Ориэль.

— Когда мне исполнилось двадцать два, я начал вникать в дела компании, стараясь понять, откуда берутся большие доходы. — Он ненавидел себя, почему раньше не спохватился. — Скоро я понял, что успех обеспечивался взятками, сговором, иногда угрозами.

— Может, это происки тех, кто управлял компанией после смерти отца?

— Они следовали схеме, которую он создал, когда унаследовал от своего отца несколько разбитых станков. Он подкупал официальных лиц и получал заказы на строительство дорог и мостов. Иногда технологии нарушались. Однажды мост обвалился, но, к счастью, никто не пострадал. Вопрос времени. Размах коррупции был чудовищным.

— Как ты поступил? — Ориэль смотрела на него с ужасом.

— Передал улики полиции. Было произведено расследование, затем аресты. Меня отпустили потому, что я сотрудничал с полицией, но я потерял дом и бизнес — все, что имело ценность. Мои друзья оказались замешаны в делишках отца. Спасаясь, они набросились на меня, опорочили имя. В результате даже родственники, особенно со стороны отца, отвернулись от нас.

— Потому, что ты решил восстановить справедливость? Сочли, что лучше было бы жить на криминальные деньги? — возмутилась Ориэль.

— Именно так. Ведь разоблачение стоило им статуса и работы. Спасибо тебе за поддержку. — Виджей сунул руки в карманы. — Киран единственная согласилась, что я поступил правильно.

Остальные считали, что мне надо было молчать и, при желании, тихо выйти из игры. Нам с сестрой стали угрожать расправой. Тогда Киран разработала систему безопасности, чтобы защитить нас. Многие пытались уничтожить наши достижения, утверждая, что я использую методы отца в продвижении наших разработок. Но мы добились успеха честным путем, — горячо заверил он, — иначе Киллиан, владелец «ТекСека», близко бы не подошел к нам. Я отказался от твоего подарка, Ориэль, не из самолюбия, а потому, что мне совесть не позволяет принять его. Я должен сам заработать.

Какое ужасное предательство! Ориэль всей душой сочувствовала Виджею и Киран, пережившим потерю всего, включая друзей и родственников.

— Попрошу Макса выписать счет, если это важно для тебя.

— Спасибо.

Нервно теребя пояс шелкового халата, Ориэль решительно заявила:

— Не возьму деньги Джалиля. Они не мои…

— Не принимай поспешных решений. — Виджей опустился перед ней на колени и сжал в больших ладонях ее дрожащие пальцы. — Вы решите это с Джалилем между собой. Что касается остального, — он поднял глаза к потолку, — все, что ты наследуешь от своих родителей, принадлежит тебе: я не предлагаю тебе отказаться. Однако, если мы поженимся, люди будут говорить, что я польстился на твои деньги. Меня это будет задевать, и ты знаешь почему. Вот только я знаю себе цену — это существенно.

В нем все было существенно. Если бы не этот фактор, она бы легче могла отказаться от него.

— Ладно. Только не думай, что все сказанное тобой имеет отношение к моему решению принять твое предложение или отказать. Мы едва знакомы, Виджей. Я мечтала выйти замуж… по любви, — призналась она с трудом.

Он не засмеялся, согласно кивнул и поднялся с колен:

— Знаешь ли ты, что примерно девяносто процентов браков в Индии происходят по договоренности? Молодые не очень близко знакомы до свадьбы. Несмотря на это, у нас очень низкий процент разводов. Большинство пар остаются довольны своим союзом. Почему бы не взглянуть на вопрос с этой стороны? Скажи, чего ты ждешь от брака, кроме любви?

— Мне казалось, любовь — это главное. Мои родители очень разные, но любят друг друга, и поэтому у них счастливый брак.

— Не буду обещать тебе любви до гроба. Не уверен, что вообще способен любить. Однако, глядя на твоих родителей со стороны, вижу дружбу, уважение, нежность, преданность. У нас все это может быть.

Казалось, он говорит правильные вещи, но Ориэль мечтала о другом.

— Чего ты хочешь? — спросила Ориэль, запуская пальцы под его рубашку. — Не говори: «стерпится — слюбится». Боюсь, я разочарую тебя.

— Мне нравится твой юмор, — заметил Виджей, поглаживая ее бедра. — Страсти нам не занимать, — кивнул он на смятые простыни.

— Ты не притворяешься?

— Я хочу тебя. Прямо задыхаюсь, когда представляю, как мы занимаемся любовью. — Его рука ласкала ее ягодицы. — Но этого недостаточно. Если не смогу доверять тебе, тогда ничего не выйдет. Доверие дается мне тяжело — нужно время.

После того, что Виджей рассказал ей, Ориэль вполне его понимала.

— Если вспомнить, как начинались наши отношения, мне тоже нелегко поверить тебе.

Виджей кивнул и положил руки ей на бедра:

— К чему мы пришли? Отправишь меня спать в другую комнату?

— Нет. — Ориэль бросила взгляд из-под длинных ресниц. — Мы не научимся доверять друг другу, если будем воздвигать стены.

— Или моря, — добавил он, привлекая ее к себе. — Если хочешь спать, тогда мне лучше уйти.

— Заснем вместе. Если получится.

Утренний подъем дался Ориэль с трудом. Они все-таки поспали, но недолго. Она могла сомневаться в Виджее, но в постели полностью доверилась ему — она чувствовала себя… любимой. Это действовало как наркотик. Тем не менее на душе скребли кошки. Проблемы никуда не делись. Ориэль была беременна от загадочного мужчины, а жизнь дала трещину с появлением биологических родителей. Боясь тошноты, она лишь притронулась к завтраку и нервничала, пока Виджей набирал телефонный номер в Индии.

— Хочешь отложить разговор? — обеспокоенно спросил он.

— Просто очень волнуюсь.

Голос сестры Виджея звучал бодро и весело. Ориэль сразу стало легче. Однако разговор с Джалилем получился хоть и коротким, но очень эмоциональным: она еле сдерживала слезы, а его голос дрожал. Договорились, что Ориэль будет на связи и сообщит, когда будет готова к личной встрече. Закончив беседу, она поплакала в объятиях Виджея, а потом он отвез ее к семейному доктору, подтвердившему беременность. Он нашел ее здоровой, прописал витамины и рекомендовал не переутомляться на работе. Ориэль и сама понимала, что ей придется от многого отказаться.

— Знаю, что не должна столько работать, но мне жаль огромных усилий на продвижение карьеры, — рассуждала она в машине, когда Виджей вез ее домой. — Наступил эффект домино — фишки рушатся одна за другой. Придется просить Пей-тона разорвать мои контракты и объяснить клиентам причину. Многие согласятся принять мою беременность — иногда это даже вписывается в их рекламную кампанию. Однако прежде мне надо рассказать все матери. Она захочет знать, кто отец. — Ориэль повернула к нему голову: — Какие у нас планы? Когда ты сообщишь Киран, она тут же передаст Джалилю. Как он воспримет?

— Будет еще одна фишка домино.

— Нет, не хочу знать, — отвернулась к окну Ориэль.

Свернув с дороги, Виджей остановил машину на берегу реки у заводи, где в тени плакучих ив в воде цвели кувшинки.

— Со временем твоя связь с Лакшми станет известна публике. Мы не можем скрывать это долго, особенно в Индии, где ее лицо очень узнаваемо. Предлагаю опередить сплетни, чтобы держать ситуацию под контролем. Тот факт, что она родила, не будучи замужем, будет широко обсуждаться. Ты готова повторить ее путь?

— Какое это имеет значение в наше время?

— Согласен, — Виджей взял ее за руку, — для многих, но не для всех. Это будет расценено как вызов. Боюсь, пресса захочет раздуть скандал, чтобы поживиться. Не хочу подвергать нашего ребенка такому испытанию.

— Вот черт! В каком ужасном мире мы живем? — Ориэль прижала ладонь ко лбу.

— Пойдем немного прогуляемся. Проветрим голову. Про этот парк говорила твоя кузина?

Воспоминания заставили Ориэль засмеяться. Здесь они играли в старом павильоне в принцессу, которую спасал из заточения принц.

— Расскажи мне, — попросил Виджей, помогая ей выйти из машины.

Они зашагали по живописной тропинке к беседке.

— Не знаю, от чего должен был спасать меня рыцарь в сверкающих доспехах. Моя жизнь тогда казалась простой и счастливой. Она и сейчас не очень сложная, но совсем непонятная. Не понимаю, как поступить. — Она облокотилась на перила.

— Ориэль! — Голос Виджея заставил ее оглянуться. Он встал на колено и протянул ей кольцо: — Ты выйдешь за меня?

Ориэль прижала ладони к губам, заглушая вскрик, на глаза навернулись слезы. Ее неожиданно глубоко тронуло предложение человека, которого она знала лишь несколько дней.

— Когда ты?… — Она подошла ближе. Кольцо было скромным, но изящным, в форме ромашки с заметным бриллиантом в центре и маленькими бриллиантами вокруг в ободке из желтого золота. — Похоже на антикварное. Оно фамильное?

— Купил его, когда ты была у доктора. Ювелир сказал, что оно попало к нему на распродаже старого имения. Вероятно, девятнадцатый век, но его история неизвестна.

— Ты такой романтик, — с волнением прошептала Ориэль.

— Вот уж нет, — возразил Виджей и мягко добавил: — Но это место связано для тебя с романтическими играми детства. Не знаю, о каком рыцаре ты мечтала, не знаю, в какой замок могу тебя увезти, но мы станем семьей. Пусть даже не идеальной. Если постараемся, то у нас получится.

Он говорил о настоящей семье — цельной, преданной, лояльной. Ориэль понимала, что они оба чувствовали связь в отношении их ребенка, но не хватало одного звена — особых отношений между ними. Желание быть любимой всегда владело сердцем Ориэль. Сейчас она с тоской думала о том, что Виджей не любит ее. Более того, он сказал, что вообще не способен на это чувство. Тем глубже она осознавала свой давний страх, что с ней что-то не так и никто никогда не полюбит ее искренне и беззаветно, как она мечтала.

Почему она так не уверена в себе и ждет доказательств любви от другого? Возможно, у Лакшми не было выбора, кроме как отказаться от дочери. Виджей уже предоставил тому доказательства и помог снять груз с души. Ориэль была благодарна ему. Она понимала и другое: вопреки всему она сама была готова полюбить его. Пусть он не открыл ей правды в начале знакомства, но с тех пор он заботился и защищал ее, открылся ей, хотя это стоило ему усилий. Ориэль восхищалась им и знала, что ее ждет еще немало волнующих открытий в этом мужчине. Она шла на огромный риск, принимая решение.

Ориэль опустилась на его согнутое колено, сжала ладонями его лицо и дрожащим от эмоций голосом проговорила:

— Да, я выйду за тебя замуж, Виджей.

Он сжал ее в объятиях, прижался губами к ее губам в жарком, нежном поцелуе. Ориэль не могла сдержать слез от важности момента.

Неподалеку раздались негромкие аплодисменты: группа туристов наблюдала за ними со стороны. Оторвавшись друг от друга, они поднялись, и оба смущенно рассмеялись. Виджей надел ей на палец кольцо и сказал:

— Я бы хотел, чтобы мы скорее поженились.

— У меня еще осталось несколько свободных дней. Давай не будем откладывать.

— Решено.

Глава 8

Поженились они в Гибралтаре. Свадебная церемония была короткой, но торжественной. На Ориэль была кремовая юбка и бледно-розовый топ, красиво оттеняющий смуглую кожу. Виджей отнесся к перемене статуса очень ответственно, но даже не предполагал, что испытает такую гордость и удовлетворение, когда они с Ориэль обменялись кольцами. Он воспринимал происходящее как новый старт, суливший долгосрочные и позитивные перемены.

Они вернулись в Тур, в дом Ориэль, сообщили новости ее родителям и позвонили Киран. Рядом с ней был Джалиль. Все с восторгом приняли сообщение о предстоящем рождении ребенка.

— Я стану тетей, — захлопала в ладоши Ки-ран, — мечтаю скорее обнять сестру!

— Разделяю твои чувства, — сказала Ориэль, умоляюще поглядев на Виджея, — но у меня еще остались дела в Нью-Йорке. Мне предстоит встреча со своим агентом. — Она уже предупредила об этом Виджея.

— Но, как же… брат. Мы ждем вас здесь, — расстроилась Киран.

— Я возвращаюсь, — подтвердил Виджей. Он и без того сильно задержался во Франции, в то время как ему следовало заниматься строительством азиатского подразделения компании. Мысль о разлуке с женой тяготила его, но он воспринимал это как испытание, которое им предстояло пройти, чтобы убедиться в верности принятого решения.

— Виджей привезет все документы, связанные с моим удочерением. Может, вам с Джалилем удастся больше разузнать о Гуреше Бакши. Родители здесь тоже предпримут шаги так, чтобы не вызвать подозрения, — обнадежила Ориэль Джалиля.

Стараясь не думать о том, что на следующий день они полетят в разных направлениях, они провели спокойный день, однако ночью их любовные игры были долгими и бурными. Каждый старался запечатлеть свое единоличное право на партнера. Они заснули, когда силы иссякли, но Ориэль снова разбудила его поцелуями среди ночи.

— Что тебя тревожит? — спросил Виджей, когда они удовлетворили страсть.

— Боюсь, что-то случится и я больше тебя не увижу.

— Не бойся, этого не случится. Теперь ты моя жена. — уверил ее Виджей. Ему, как молитву, было необходимо повторять слова «моя жена». — Я найду тебя даже на другом конце света.

— Обещай мне. Я не вынесу одиночества.

На следующий день, возвращаясь домой, Виджей ощущал внутри пустоту еще более глубокую и болезненную, чем после их первой разлуки.

Темное облако тоски накрыло Ориэль в минуту расставания с Виджеем. Необходимость улыбаться превратилась в муку. Жизненные приоритеты изменились, и теперь каждую минуту ее мысли блуждали на другом конце света: она старалась представить, чем занят ее муж.

У нее состоялся долгий разговор с Пейтоном — она рассказала ему все. Он отнесся с пониманием.

— Смысл моей работы заключается в том, чтобы с выгодой для тебя воспользоваться открывшимися обстоятельствами, — заявил он в середине разговора.

— Нет, — твердо возразила Ориэль. — Знаю, сколько дверей может открыть имя знаменитой матери, но я не хочу использовать Лакшми — думаю, ее достаточно эксплуатировали. Моя единственная забота и приоритет на ближайший год — мой ребенок. Отмени все контракты, какие можешь. Даже если мне придется начинать с нуля, когда смогу вернуться к работе.

— Тебе это не грозит, но я тебя услышал и помогу, — обещал Пейтон.

Позже Ориэль позвонила Виджею.

— Похоже, ты расстроена, — заметил он. — Как насчет твоего решения поработать до рождения ребенка? Передумала?

— Думаю, мне стоит остановиться. Тогда я смогу приехать в Индию и обустроиться на месте. Последние годы я провела в непрерывных разъездах.

— Хочешь лучше понять себя, пока Индия не услышала о тебе?

— Именно так. Джалиль что-то новое узнал?

— Моя сестра, гениальный стратег, предложила Джалилю отправить письма людям, работавшим с Лакшми, под предлогом, что хочет сделать биографический фильм о ней. Это займет время, потому что многие вышли на пенсию, уехали, сменили род деятельности, но по мере распространения информации они начнут откликаться.

— Прекрасный план. Сможет ли фонд Лакшми финансировать проект?

— Завтра свяжусь с Джалилем и узнаю.

— Ладно. У меня сейчас встреча со старым другом. Свяжусь с тобой позже…

У дверей ресторана ее ждал седовласый, ухоженный, молодящийся мужчина.

— Не могу поверить своему счастью! — воскликнул он прежде, чем она дала отбой.

Мужчина расцеловал Ориэль в обе щеки. Именно он, Йозеф, первым нанял ее для рекламы в журнале пять лет назад, и Ориэль хотела сама рассказать ему о переменах в жизни.

— Прости, если разочарую тебя, но я оставляю работу модели. Готова оплатить наш обед, если хочешь.

Спустя неделю Ориэль заканчивала утомительную съемку в рекламе лыжной одежды. На следующий день заканчивался контракт, и она могла покинуть Нью-Йорк. А пока она куталась в меховую парку и надеялась, что пот не размажет макияж. Ассистентка заглянула в дверь и сообщила о срочном звонке.

Ориэль забеспокоилась о родителях. Отставив лыжи, она выбралась из искусственного снега и бросилась к телефону.

— Это я, — встревоженно произнес Виджей. — Пейтон едет к тебе с человеком из «ТекСека». Дождись их обязательно. Прессе стало известно, что Лакшми была беременна, когда уезжала в Европу.

— Что? Как?

— Оператор фильма получил запрос Джалиля и решил заработать на информации. Во время съемок последнего мюзикла «Песня моего сердца» накануне отъезда у Лакшми были приступы тошноты на площадке. Распространились слухи о ее беременности от связи с Бакши.

Виджей и Джалиль знали, что предположение об его отцовстве было ложным: анализ ДНК показал у Ориэль сорок процентов скандинавской крови.

— Гуреш сделал заявление?

— Его не могут найти, но Киран разослала запросы. Твое фото уже попало в прессу из-за поразительного внешнего сходства с Лакшми.

— Нет, — ахнула Ориэль, без сил опускаясь на стул. — Как Джалиль?

— Как и я, обеспокоен тем, что они найдут тебя раньше, чем мы сможем обеспечить защиту. Пейтон может отменить последнюю съемку, если захочешь. Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом под моей охраной. Или ты вернешься к родителям в шато…

— Нет. Мама отправляется в турне. Еду к тебе.

— Отлично. Я все организую и пришлю сообщение.

— Хорошо. — Ориэль передала телефон ассистентке.

— Все в порядке?

— Нет, — пробормотала Ориэль. — Давайте закончим, что успеем. Мне надо ехать.

Новый партнер Виджея из «ТекСека» Роман Киллиан приехал вместе с Пейтоном, успевшим отменить все ее контракты. После коротких сборов Ориэль была готова к отъезду. Киллиан привез ее в аэропорт к частному самолету компании, доставившему Ориэль в Париж, откуда она вылетела в Мумбаи. Большую часть полета она спала, но успела быстро просмотреть сообщения мировой прессы и нашла лишь несколько упоминаний о Лакшми в колонках сплетен.

Ориэль с жадным любопытством читала о своей биологической матери все, что могла найти. Она посмотрела несколько фильмов с ее участием и пришла к выводу, что Лакшми была талантливой актрисой и певицей, популярной в странах Юго-Восточной Азии. То, что узнала Ориэль, казалось ей одновременно знакомым и сюрреалистичным. Теперь же она летела в Индию, которая при других обстоятельствах могла бы стать ее родиной. Она ждала встречи с новой страной с надеждой и страхом. Ей предстояло воссоединиться с мужем — почти незнакомцем. Благодаря родителям, а потом своей карьере Ориэль начала путешествовать очень рано, еще в школе. Она всегда отличалась независимым нравом. Однако сейчас ей предстояло войти в роль спутницы мужчины, с которым ее связывала не любовь, а страсть. Ориэль надеялась, что не совершила ужасную ошибку.

Самолет приземлялся в низкой облачности, а земля выглядела холодной и неприветливой. Если бы Ориэль могла изменить прошлое, она бы вернулась в Милан и поступила иначе. Впрочем, нет — это не касалось ребенка в ее чреве. Она выглянула в окно и увидела Виджея, ожидавшего у трапа с большим черным зонтом. Когда дверь открылась, несколько впечатлений захватили ее одновременно: теплый, влажный воздух, запах сырой земли, ритмичный шум дождя. Ориэль глубоко вдохнула, чувствуя странное возбуждение.

Виджей бросился ей навстречу. Ориэль уловила тепло его кожи, мужской аромат с оттенком кофе и пряностей, запах мокрого хлопка рубашки. Она застыла, надеясь навсегда запечатлеть в памяти этот момент: отраженное в лужах небо, зелень вдали, взгляд ее мужа свозь длинные ресницы, его плотно сжатые красивые губы. У нее возникло ощущение, что она вернулась домой. Не потому, что эта страна присутствовала в ее крови, а потому, что Виджей стоял рядом. Она скучала по нему. Ориэль хотела быть здесь даже ценой потери частицы себя ради неизвестного будущего.

Если бы Виджей поцеловал ее, она засмеялась бы от счастья. Однако порыв ветра смял зонт, плеснув дождем на ее обнаженные руки.

— Муссон, — улыбнулся Виджей. — Добро пожаловать в Индию.

Не дождавшись ласки, Ориэль одернула себя за подростковую сентиментальность. По правде, она хотела гораздо большего, хотела любви в ответ на то, что начинала чувствовать сама. Все случилось очень быстро, неожиданно, непредсказуемо. Ориэль оказалась слишком уязвима потому, что уже пожертвовала всем ради него и открыла сердце вопреки воле. Но Виджей встретил ее весьма сдержанно.

«Почему ты не хочешь меня? Почему не любишь меня?» Ориэль старалась скрыть отчаяние.

— Что ты стоишь под дождем? Поспешим в укрытие, — поторопил ее Виджей.

Изобразив на лице улыбку, Ориэль пошла вперед. Дождь хлестал по голым рукам, ветер трепал широкие штанины модных брюк.

— Джалиль организовал пресс-конференцию в отеле недалеко отсюда, — сказал Виджей, усаживая ее в джип. — Ты готова?

Нет. Ориэль хотела поехать в тихое место, чтобы все обдумать, но у нее не было выбора.

— Конечно. — Она уже ознакомилась с пресс-релизом и текстом заявления, которое должна сделать. — Я известила родителей. Ты правда считаешь, что кого-то, кроме прессы, волнуют открывшиеся обстоятельства?

— Не сомневаюсь, — удивился Виджей ее наивности.

Машина заехала на парковку отеля, где ее окружили четыре мрачных рослых охранника и двое сотрудников отеля. Вся группа зашла через служебный вход и двинулась по длинному коридору мимо кухни, сопровождаемая косыми взглядами и перешептыванием. Виджей выглядел настороженным.

— Киран хотела приехать, но я отговорил, чтобы сосредоточиться на твоей безопасности.

Когда они подошли к двери, за которой слышался шум множества голосов, Ориэль заволновалась и крепче вцепилась в руку Виджея. Рядом кто-то вскрикнул. Это был Джалиль. Он протянул ей руки, в его темных глазах стояли слезы.

— Ты похожа на мать, как две капли воды.

Ориэль сжала его ладони, сдерживая спазмы в горле.

Кто-то предложил освежить ее макияж, пока Джалиль готовился к выступлению перед собравшимися. Шум голосов мгновенно стих, когда он вышел на сцену и заговорил на хинди. Виджей взялся переводить ей.

— Он говорит о своих подозрениях в том, что в Европе у Лакшми родился ребенок, но она вынуждена была отказаться от него из-за карьеры и страха, что общество отвернется от нее.

— Но я не говорю на хинди, только по-английски и по-французски, — запаниковала Ориэль.

— Джалиль предупредил, что встреча пройдет в основном на английском. Сейчас он говорит, что Бакши не мог быть отцом.

— А Бакши нашли?

— Нет, он скрывается. — Виджей кивнул ей. — Джалиль подтверждает, что у Лакшми родилась дочь и он нашел ее. Твоя очередь.

У Ориэль подкосились ноги. Она никогда не боялась выходить на подиум, но сейчас испытала настоящий ужас. Виджей вывел ее на сцену. Зал, где собрались более ста репортеров, дружно ахнул. Вспышки камер почти ослепили ее. К Ориэль были обращены сотни вопросов, сливающихся в сплошной гул. Дело только во внешнем сходстве, успокаивала себя Ориэль. Они видят не меня, а знакомый имидж. На помощь ей пришел модельный тренинг. Она изобразила непринужденную уверенность и сверкнула самой теплой улыбкой.

— Добрый вечер, — сказала она, когда голоса в зале стихли и охрана заняла места рядом. — Если вы удивлены, узнав, что Лакшми Далал моя мать, то хорошо понимаете мои ощущения.

Правильное сочетание юмора и человечности в ее обращении покорило аудиторию. Атмосфера в зале изменилась — ее приняли. Ориэль прочитала заявление, ответила на несколько вопросов. Конференция закончилась. В машине к ним с Виджеем присоединился Джалиль для короткого разговора. После долгого перелета Ориэль нуждалась в отдыхе, поэтому они договорились встретиться с Киран и Джалилем на ужине через несколько дней и на этом расстались.

— Тебя по-прежнему беспокоит их связь? — спросила Ориэль, когда они входили в дом.

— Нет, но теперь Джалиль медлит, потому что его тревожит разница в возрасте.

— Как и тебя раньше, — напомнила она.

— Я убедился, что они очень подходят друг другу, поэтому не стану возражать против их брака.

В памяти Ориэль всплыл разговор о том, чего каждый из них ожидает от брака. Виджей признался, что не считает физическое влечение решающим фактором. Однако Ориэль надеялась, что страсть еще жива между ними, хотя до сих пор не видела со стороны мужа никаких ее признаков. Сомнения терзали ее, когда лифт поднялся на верхний этаж невзрачного здания, и Виджей остановился у дверей пентхауса.

— Вау!

В ежедневных телефонных разговорах он говорил, что арендовал квартиру, где они смогут жить и даже выкупить ее при согласии Ориэль. Она вошла в просторный оазис с панорамным видом на океан.

— Тут недавно сделан ремонт, объединивший два этажа, — обвел рукой Виджей наполненное воздухом пространство.

Если бы Ориэль не ощущала невидимую стену между ними, она бы бросилась на шею мужу с криком восторга. Дорогая современная мебель была лаконичной, но удобной. Раздвижные стеклянные двери отделяли жилое помещение от широкой террасы с видом на Аравийское море. Просторные коридоры, соединявшие столовую, гостиную и кухню, позволяли Киран легко перемещаться в инвалидной коляске, если бы она захотела жить с ними. Такой вариант вполне устраивал Ориэль, привыкшую делить жилье с коллегами по модельному бизнесу. Кроме того, когда родится ребенок, лишние руки не помешают. Хотя, судя по отношениям Киран с Джалилем, совместное проживание обещало быть недолгим. Впрочем, сестра Виджея уже заявила, что не хочет вторгаться в личное пространство молодоженов. Личное пространство? Ориэль сомневалась.

Вместо того чтобы воспользоваться лифтом на второй этаж, они с Виджеем поднялись наверх по ажурной лестнице с маленьким, уютным «гнездышком» на площадке под куполом, миновали две гостевые комнаты, тренажерный зал и вошли в хозяйскую спальню. Стеклянная дверь открывалась на крытый балкон с маленьким садиком и завораживающим видом на море. Ориэль сразу представила, как утром выходит сюда с чашкой кофе встретить новый день.

— Почему ты молчишь? — настороженно спросил Виджей. Кажется, причина его сдержанности крылась не в тревоге за ее безопасность, а в чем-то глубоко внутреннем.

— Великолепно, сам знаешь, — улыбнулась она.

— Охранная система безупречна, — сухо заметил Виджей, — это престижный район, и женская клиника рядом.

— Отлично.

Они стояли рядом на балконе, глядя на дождь.

— Ориэль…

— Ты ждал меня? — перебила она.

— Что? — удивился он. — Конечно. Почему спрашиваешь? — Его тон казался холодным и отчужденным, как дождь.

— Ты… не поцеловал меня при встрече. — Ориэль не могла скрыть обиды, как ни старалась.

К счастью, Виджей не засмеялся, хотя и посмотрел с недоумением:

— Мы не в Европе. Проявления чувств на публике здесь не приняты.

— Ох. — Она не подумала о различии культур. Ориэль внешне не отличалась от местного населения, но родилась и жила во Франции. Она привыкла к открытости. — Мне надо многому научиться.

— У нас семья состоит из нескольких поколений. Мы выражаем чувства за закрытыми дверями из уважения к старшим. Я никогда не видел, чтобы мои родители целовались. Это не принято.

— Понимаю, — кивнула Ориэль. — Но все равно ты до сих пор не поцеловал меня, — добавила она, заливаясь краской смущения.

— Знаю, — резко ответил Виджей, нервно стуча пальцами по перилам и впиваясь в нее взглядом. — Прости, что спрашиваю, но я должен. Кто он?

— Кто? — изумилась Ориэль.

— Тот, кто был счастлив тебя увидеть.

— Честно не знаю, о ком ты.

— Тот, с кем ты обедала после того, как уехала от Пейтона. Твой старый друг.

— Йозеф! — вспомнила Ориэль и выпрямилась в ярости во весь рост. — Ему семьдесят лет, Виджей. Он первый предложил мне контракт. Да, я позировала в нижнем белье, но он никогда не давал мне повода чувствовать себя дешевкой. В отличие от тебя. Полагаешь, я изменяла тебе после свадьбы? Господи, когда ты сказал, что не доверяешь людям, не думала, что до такой степени. — Она решительно направилась в спальню.

— Я не такой… — попытался остановить ее Виджей.

— Тогда не будь. — Она оттолкнула его руку. — Давай-ка проверю простыни. Может, они еще теплые после тех женщин, с которыми ты спал?

— У меня никого не было после тебя, — процедил сквозь зубы Виджей. — С тех пор, как мы встретились в Милане.

— У меня тоже. Ты мне веришь? — Ориэль смотрела с негодованием.

— Черт возьми, Ориэль! Я прошел через измену, не замечал очевидного. Это сделало меня слишком подозрительным, — пробормотал Виджей, будто снова испытал шок от прошедшего.

Ориэль все еще злилась, но его слова насторожили ее.

— Кто она? Сколько вы встречались?

— Ее звали Виза. Мы познакомились в университете, но не хотели вступать в брак до получения дипломов.

— Вы были помолвлены, — уточнила Ориэль. Она предполагала, что у Виджея была романтическая история, но, получив подтверждение, неожиданно испытала боль.

— Да. Свадьбу отменили за несколько дней до церемонии. Она спала с моим лучшим другом. Я узнал об этом в то время, как моя жизнь рушилась из-за преступления отца. Самое худшее…

Что могло быть хуже? Ориэль не могла поверить.

— Позже я понял, что ее подослали ко мне, чтобы повлиять на решения, касающиеся отцовского бизнеса.

— Какой ужас!

— Думаю, ею манипулировали. — Виджей потер ладонями виски. — Внешне все выглядело естественно. Мы хорошо ладили. Ничто не вызвало подозрений. Я был наследником успешной компании, она — дочерью местного политика. С дипломом инженера меня ждала работа в технической сфере, она надеялась, что я уйду в политику.

Его рассказ привел Ориэль в смятение. Виджей был в шаге от брака, что говорило о глубоких чувствах к избраннице.

— После Киран Виза была первой, кому я рассказал о преступлении отца. Сначала она поддержала решение обратиться в полицию, но потом, когда от меня отвернулись друзья, испугалась, что скандал затронет ее семью. Я слышал, как она звонила Мадину, моему другу. Стало понятно, что у них близкие отношения. Виза обвинила меня в том, что я разрушил ее будущее. Я отменил свадьбу. Как последнее оскорбление она вернула мне для оплаты все счета.

— Ты любил ее? — не удержалась от вопроса Ориэль.

— Да.

Ее сердце дрогнуло.

— И до сих пор любишь?

— Нет, — твердо ответил Виджей. — Но я перестал доверять чувствам. Ты могла заметить это по моей реакции на интерес Джалиля к Киран. — Он сунул руки в карманы. — Думаю, любовь — дымовая завеса для получения желаемого.

Вот почему он спросил, чего она ждет от замужества. Речь не шла о его сердце, он не собирался любить ее. Для Ориэль это был удар. Она прижала руки к груди, словно прикрывая кровоточащую рану, и с трудом заговорила.

— Любовь бескорыстна. Мой первый мужчина использовал меня, чтобы ради карьеры сблизиться с окружением моей матери. — Ориэль до сих пор ужасалась своей детской наивности. — Я попалась потому, что желала большой любви. Знаешь, той самой, единственной.

Виджей виновато отвел глаза.

— Не виню тебя в недоверчивости, просто хочу, чтобы ты понял меня. — Ориэль расправила плечи. — Меня всегда преследовало чувство, что я не стою любви. Иначе мать не бросила бы меня, так? — В ее глазах блеснули слезы. — Это неправда. — Она остановила шагнувшего к ней Виджея. — Даже если так, ты видел, как меня любят приемные родители. Они готовы на все ради меня, и поэтому я не даю волю комплексам, свойственным приемным детям. Странным образом мы испытываем вину в том, что от нас отказались. Это чувство иррациональное, сложное, противоречивое, но оно делает нас уязвимыми. После первого предательства я позволяла себе только легкие поверхностные отношения, чтобы избежать душевных ран.

Слова Ориэль явно потрясли Виджея. Он кивнул в знак понимания и крепко сжал ее локоть:

— Я только задал вопрос. Ни в коем случае не обвинял тебя в измене. Мне только хотелось услышать, что ничего не было.

— Ничего не было.

— Спасибо. — Виджей хотел обнять ее, но не решался. — Послушай, ведь в конце концов Джалиль хотел найти тебя, потому что его сестра страдала, потеряв ребенка. Ты была желанна и любима.

Не выдержав, Ориэль сама прижалась к нему. Виджей нежно гладил ее спину:

— Я мечтал поцеловать тебя с первой секунды сегодня, только и думал об этом. Не сомневайся.

Сквозь слезы она посмотрела на него:

— Даже сейчас, плаксивую и опухшую?

— Конечно. — Он взял в широкие ладони ее лицо.

— Тогда поцелуй. — Она встала на цыпочки и подставила губы.

Крепко сжав ее в объятиях, Виджей прильнул к губам. Все сомнения Ориэль мгновенно рассеялись. В ней вспыхнуло желание. Поцелуи становились глубже и горячее, погружая обоих в пучину страсти. Виджей на секунду позволил ей почувствовать всю мощь эрекции, прижавшись возбужденной плотью к мягкой округлости ее живота. Собрав волю, он отстранился:

— Ты устала, тебе надо отдохнуть.

— Разве ты не сказал, что хочешь…

Резко развернувшись, он уронил ее на постель.

— Ох!

— Если нет сил, скажи сейчас. Потом будет поздно.

— Ладно, я немного устала, так что тебе придется потрудиться за двоих.

— Мне только в радость, моя прекрасная жена.

Несколько дней спустя Виджей отвез Ориэль в один из самых престижных ресторанов Мумбаи на ужин с Киран и Джалилем. Они уже встречались несколько раз до этого.

Виджей вернулся к работе, а Ориэль не покидала пентхаус без сопровождения мужа. По ночам они бесконечно занимались любовью и не могли насытиться друг другом. Виджей не возражал, хотя и подозревал, что физический контакт компенсировал трудности с вербальным. Его беспокоило признание Ориэль в мечтах о «большой» любви. В душе она была романтична и очень ранима, хотя скрывала это за внешней уверенностью. Он оценил ее откровенность, но в то же время чувствовал внутреннюю настороженность. Они все еще не полностью доверяли друг другу. Виджей надеялся, что это со временем придет.

Тем временем ему хотелось показать ей город и представить обществу. Появление Ориэль на улице привлекло всеобщее внимание. Конечно, Виджей позаботился о безопасности, хотя не предвидел особой опасности. Скорее, он боялся, что охрана будет раздражать Ориэль.

Выбранный им ресторан часто посещали звезды Болливуда и другие знаменитости. Полутемный, освещенный свечами интерьер, поглощающие шум панели, уютные альковы создавали атмосферу уединенности. Пока они шли к своему столику, посетители провожали Ориэль глазами, но она оставалась невозмутимой. На комментарий Виджея она ответила:

— Внимание ко мне? То же самое происходит, когда я сопровождаю маман. Я научилась это игнорировать.

За ужином беседа текла оживленно и весело, но, когда принесли десерт, Киран вдруг нахмурилась:

— Видно, прошел слух, что мы здесь. Иначе зачем она появилась?

— Кто? — спросила Ориэль.

Виджей замер, наблюдая за ее реакцией. Он в прямом смысле столкнулся лицом к лицу с прошлым.

— Виджей, Киран, — фальшиво промурлыкала Виза. — Как вы здесь оказались?

Виджей встал, чтобы представить бывшую невесту и бывшего друга:

— Виза, Мадин, познакомьтесь с моей женой Ориэль. А это наш друг Джалиль.

— Ах да. Какая занятная история. Все только ее и обсуждают. — Виза с любопытством рассматривала Ориэль, как экзотическое животное. — Ты, Виджей, умеешь привлечь внимание прессы, — сказала она с легкой издевкой.

Он приготовился дать отпор, но услышал голос жены.

— Хотите сфотографироваться со мной? — Она дружелюбно кивнула узнавшей ее и улыбавшейся пожилой женщине в сари за спиной Визы. — Сейчас подойду.

Ориэль демонстративно прошла мимо Визы, потом оглянулась к Виджею.

— Дорогой, сейчас самое время уйти, уже поздно. Вот только заплати за ужин этих людей, — указала она на Визу и Мадина. — Жаль, что мы не сможем остаться.

— С удовольствием, — откликнулся Виджей.

Выражение лица Визы стоило потраченных денег.

— Это было убийственно блестяще, — прокомментировал Виджей в машине по пути домой.

— Трюк из репертуара маман. Я многому у нее научилась.

— Но ты осчастливила семью за соседним столиком, когда сфотографировалась с их бабушкой. А Виза дважды подумает, прежде чем ехать через весь город, чтобы устроить сцену.

— Кажется, она не простила тебя, — пристально взглянула на него Ориэль.

— Ее дядя заплатил огромный штраф и чуть не угодил в тюрьму. Конечно, она жаждет мести.

— Но ведь этот человек виновен в нарушении закона, — заметила Ориэль.

— Спасибо, — сжал ее ладонь Виджей. — Виза напомнила позорный эпизод моей жизни, из которого я вышел с чистой совестью. Ты не позволила ей плеваться ядом, и за это я особенно благодарен тебе.

— А я бы сказала ей спасибо за другое, — задумчиво произнесла Ориэль. — Если бы не ее эгоизм, ты бы женился на ней. Мы бы не встретились, у нас бы не было ребенка. Я никогда не узнала бы правды о себе. Честно говоря, Виза настоящая стерва. Не жалею, что задела ее.

В этот момент Виджей испытал невероятный прилив чувств к Ориэль, к их малышу, к новой жизни, на пороге которой они стояли.

— Ты правильно сделала, — сказал Виджей, обнимая Ориэль. Он испытывал что-то очень похожее на любовь, и это не пугало его.

Глава 9

Шли дни, и Ориэль убеждалась, что они с Виджеем идеально подходят друг другу не только в сексуальном отношении. Они начали обустраивать дом по своему вкусу и всегда приходили к согласию при покупке произведений искусства, найме прислуги и повара. Оба точно знали, какая няня нужна их будущему ребенку.

Ориэль подружилась с Киран. Им было легко друг с другом, словно они знали друг друга всю жизнь. Виджей представил жену сотрудникам офиса: она была рада познакомиться с деловой стороной жизни мужа. Когда прекращался дождь, Виджей показывал ей достопримечательности города или возил на прогулку в горы, поросшие тропической зеленью. Они даже отправились на экскурсию к древним храмам острова Элефанта и получили огромное удовольствие, несмотря на толпы туристов.

Виджей много работал, а Ориэль чувствовала себя бездельницей. Муж со смехом утешал ее тем, что она трудилась, вынашивая ребенка. Ее тошнота прошла, и ей предстояло пройти первый скан в клинике.

— Мне придется уехать в Дели на несколько дней, — сказал Виджей, читая сообщения в телефоне.

— Когда? — забеспокоилась Ориэль, остро переживавшая разлуку с мужем.

— Завтра.

— Что-то случилось? Можешь сказать?

— Рутинная проверка строительных работ. Я бы взял тебя, но боюсь, у меня не будет свободного времени, и тебе придется сидеть в номере гостиницы.

— И я пропущу урок хинди. — Ориэль посещала класс три раза в неделю и охотно практиковалась с Киран. На занятиях она знакомилась с культурой страны и общалась с новыми друзьями из группы.

Проводившая УЗИ доктор удивленно посмотрела на Ориэль:

— Восемнадцать недель? Уверены? — Она оглядела ее плоский живот. — Мы уточним даты. Ориэль рассердилась, но не стала спорить. Она точно знала, когда произошло зачатие.

— Я очень высокая, и у меня узкая талия, — заметила она в свое оправдание, — ребенку есть где разместиться. К тому же до беременности я была очень худой.

На лице Виджея промелькнуло странное выражение, но тут же исчезло, когда на экране появился силуэт младенца. Со слезами умиления на глазах он улыбнулся жене. Ориэль сама была тронута до слез и почти готова признаться Виджею в любви. Она уже не сомневалась, что полюбила его всем сердцем.

На экране телефона Виджея появилось сообщение с броским заголовком «Новобрачная со шлейфом отношений?» Его команда сочла намек достаточно серьезным, если отправила ему эту сплетню. Очевидные фальшивки легко фильтровались его сотрудниками, но эта появилась в прессе сразу после их встречи в Милане. На фото Ориэль сидела в престижном ресторане за столиком с темноволосым мужчиной лет тридцати. Какая-то посетительница сделала там селфи на фоне знаменитостей и с гордостью выложила в Интернет, чтобы насладиться минутой славы. Было видно, как Ориэль склонила голову к партнеру и кокетливо улыбалась ему. Ошибки быть не могло: Виджей узнал ее полупрофиль с каскадом густых, блестящих волос и нежную улыбку, предназначавшуюся, как он думал, только ему. Он удерживал себя от вспыхнувшей ревности, но обязан был узнать правду. Ориэль убеждала его, что ни с кем не встречалась после их свидания в Милане, а «старый друг», с которым она обедала, был семидесятилетним стариком. Он также вспомнил комментарий ассистентки в женской клинике, обратившей внимание, что беременность его жены почти незаметна. В Каннах Ориэль возмутилась его предположению, что ребенок не его. У нее не было сомнений. Однако она провела достаточно времени в Нью-Йорке. Могла ли она, как утверждает сплетня, встречаться там с миллиардером Ревом Вестеном?

— Сэр…

— Подождите. Дайте мне несколько минут. — Он захлопнул дверь в офис, заглушив шум в коридоре, и немедленно связался с Ориэль по видеочату.

— Привет! Как дела? — весело спросила она.

— Ужасно. Отправляю тебе фото.

— Какое?

— Ты в Нью-Йорке обедаешь с мужчиной в ресторане.

— Что? — Она нахмурилась, разглядывая фотографию. — Господи, это не я. Уверена, это подделка, — без тени сомнения заявила Ориэль.

— Ты знаешь его?

— В Нью-Йорке все знают Рева Вестона. Он невероятно богат. За ним охотятся как женщины, так и геи. Я тоже теперь в этой компании? — разозлилась Ориэль.

— Фото прошло проверку на программе Ки-ран. Снимок настоящий и сделан через несколько дней после нашего свидания в Милане.

— Виджей, — с возмущением отозвалась Ориэль, — напоминаю, что мы уже это проходили.

— Я просто хочу получить честный ответ. Признайся, что у тебя с ним раньше были отношения, и вы снова встретились…

— Снова? Полагаешь, что я встречалась с бывшим любовником после свадьбы? Нет! Я не обедала с Ревом Вестоном, не ужинала, не завтракала после бурной ночи. Хочешь сказать, что я забеременела от него и выдаю ребенка за твоего?

— Я должен разобраться.

— Разобраться в чем?! — закричала Ориэль. — Я считаю минуты до твоего возвращения, скучаю, потому что люблю тебя, а ты звонишь с чудовищными обвинениями?

Она сказала, что любит его? Оскорбленное самолюбие подсказывало, что она просто пытается сбить его с толку, но в душе Виджей знал: она говорила правду.

— Наказываешь меня за неверность Визы, вот что ты делаешь, — с обидой закончила Ориэль.

Меньше всего Виджей хотел ссоры, поэтому миролюбиво заметил:

— Я всего лишь прошу объяснить то, что вижу на фото.

— Не знаю! Но твои чудовищные обвинения ясно говорят о том, что ты думаешь обо мне. — Ориэль оборвала разговор.

Виджею казалось, что она вонзила нож ему в ребра. Он выругался и убрал телефон в карман.

Ориэль редко интересовалась сплетнями о себе в Интернете — боялась за свой рассудок. Она знала, что люди Виджея отслеживали все сообщения.

Однако обида и злость заставили ее все-таки зайти на страницу фанатов Лакшми. Она обнаружила там множество людей, выдававших себя за детей актрисы от тайной связи и претендовавших на наследство, а также скандальные эпизоды якобы с ее участием. Большинство подобных заявлений были откровенными фейками, некоторые выглядели правдоподобно из-за внешнего сходства с ней. Ориэль начала поиск именно с этих и нашла три недавних фото, изображавших сцену, когда якобы она до крови разбила нос преследовавшему ее фотографу. Женщина на фото лицом и фигурой была точной ее копией — похожа во всем, кроме ярко-розовых прядей в волосах. На лице незнакомки Ориэль поразило выражение ужаса, словно та смотрела на привидение. Ориэль вернулась к фото женщины с Ревом Вестоном в надежде найти другие свидетельства связи этой пары. Наконец ей повезло: на вечеринке миллиардера среди гостей она увидела ее под именем Нина Менендес. Профиль Нины в социальных сетях был закрыт, но, как ни странно, ее имя обнаружилось в списке выпускников колледжа дизайнеров моды в Нью-Мехико четырехлетней давности.

У Ориэль мурашки пробежали по спине, когда она услышала голос Нины на видео:

«Я иду на первое в жизни собеседование к работодателю во вторник, в день, когда мне исполняется двадцать один. Независимо от исхода, собираюсь выпить первый легальный бокал вина. Пожелайте мне удачи».

Это был ее собственный голос! Ориэль взглянула на дату и чуть не поперхнулась. День рождения Нины приходился на следующий день после ее собственного. Ориэль родилась за несколько минут до полуночи: она знала это потому, что вместе с Джалилем прочитала все связанные с удочерением бумаги. Они с Ниной одногодки!

— Господи, господи, — бессвязно бормотала Ориэль, разыскивая сведения о Нине на вебсайте колледжа. Нина упоминала военную карьеру своего отца, служившего в год ее рождения в Германии на авиационной базе. Ориэль быстро нашла адрес базы на границе с Люксембургом, неподалеку от городка, где сама родилась.

Потребовалось некоторое время, прежде чем Ориэль пришла в себя. Она отказалась от мысли позвонить Виджею. Киран могла бы раздобыть информацию, но она бы рассказала все Джалилю, а Ориэль не хотела понапрасну обнадеживать пожилого человека, если ее вывод окажется ложным. Но разве могут быть сомнения? Их сходство с Ниной было поразительным.

Ориэль не знала, плакать или смеяться. Она позвонила Максу во Францию:

— Можешь раздобыть закрытую информацию о дизайнере в Нью-Йорке?

— Тебе, я понимаю, нужны сплетни, дорогая? Назови имя, и я буду знать всю подноготную в течение часа.

Макс перезвонил через сорок минут.

— Очень интересно, — весело начал он. — Мадемуазель Нина начала работать на Келли Бек примерно год назад и, по общему мнению, проявила большие способности, но вскоре была со скандалом уволена, потому что увела мсье Рева Вестона у самой Бек.

— Не из-за отсутствия таланта?

— Нет. Мой французский коллега, который видел ее работы, неохотно признал, что у нее, как у дизайнера, большое будущее. Я посмотрел ее фото в Интернете. Она очень похожа на тебя. Будь осторожна — она может сыграть на вашем сходстве.

— Она все еще в Нью-Йорке?

— Говорят, она вылетела в Париж на самолете Вестона. У него огромный особняк на улице Монтень.

— Спасибо, Макс. Ты оказал мне большую услугу. — Она постаралась успокоиться и позвонила ассистенту матери, чтобы он забронировал билет в Париж на ближайший рейс.

Каждый раз, когда Виджей тянулся к телефону, его охватывала злость на Ориэль, не оправдавшую его доверие, за собственную ревность. Он хотел верить ей, но боялся остаться в дураках. Перед глазами возникало лицо Ориэль, с любовью смотревшей на другого мужчину. Если бы она призналась, что у нее был роман с этим человеком, но закончился после их брака, то ему стало бы легче. Но она отрицала очевидное — их встречу в Нью-Йорке! Виджей хотел попросить Киран поискать другие фотографии, где она могла быть рядом с этим миллиардером, но ему было стыдно своих подозрений, стыдно, если все окажется правдой. Он метался между сомнениями и желанием поверить слову Ориэль. В прошлом он не заметил обмана, и это приучило его к подозрительности. А теперь у него на руках доказательство измены — фото с любовником. Предательство Ориэль терзало его куда больше, чем измена Визы. Ориэль не могла так поступить с ним, ведь они были так близки! Виджей любил ее, иначе не испытывал бы мучений. Однако Ориэль жила с ним в Индии, носила на пальце его кольцо, готовилась родить их ребенка. Если бы она хотела быть с другим, то предпочла бы его. Что-то не сходилось. Должно быть другое объяснение. Если бы не поздний час, он позвонил бы Киран. Утром он попросит ее приехать в Дели и помочь установить истину. Он вернется домой и помирится с женой.

Пискнул телефон. Пришло сообщение от Ориэль: «Ее зовут Нина Менендес. Она в Париже. Лечу на встречу с ней».

Глава 10

Большую часть полета Ориэль спала. Она устала мучиться мыслью о том, что не только удивительным образом оказалась дочерью звезды Болливуда, но, возможно, обрела сестру-близнеца. Виджей отправил ей сообщение с просьбой дождаться его, чтобы лететь в Париж вместе. Она ответила:

«Я уже в самолете с охраной. Должна встретиться с ней. Возможно, мы близнецы. Скоро вернусь. Люблю тебя».

Ориэль надеялась, что Виджей поверит ей. Обвинения приводили ее в отчаяние, но она не могла допустить, что остаток жизни будет доказывать свою невиновность. Было ли ее спонтанное решение лететь в Париж таким же необдуманным, как согласие выйти замуж за Виджея? В какой-то степени да. Она приняла его предложение потому, что ее прежний мир разрушился. Теперь ее ожидал новый поворот судьбы, способный изменить будущее.

Ориэль вошла в свою парижскую квартиру с ощущением, что вернулась домой. Это чувство она испытывала, возвращаясь из частых поездок на съемки. Когда она начала свою модельную карьеру, родители купили ей небольшое уютное гнездышко в том же престижном районе, где жил Рев Вестон. Ориэль подумала, что находится всего в нескольких кварталах от Нины.

Она была так взволнована, что провела в квартире лишь несколько минут, поправляя макияж. Потом велела охраннику отвезти ее на улицу Монтень.

Водитель без труда нашел нужный дом. Охранник проводил ее к подъезду мимо дежуривших снаружи папарацци.

В холле швейцар приветствовал ее по-английски:

— Мадемуазель Менендес, я думал, вы уехали с месье Вестоном.

Сердце билось так сильно, что на секунду Ориэль показалось, она потеряет сознание. Она пожалела, что рядом нет Виджея.

— Ее нет дома? — спросила она по-французски и заметила, как смутился швейцар. — Я Ориэль Кувье. Когда она вернется?

— Не знаю. Вы можете написать записку.

Оставив все свои координаты, Ориэль отправилась домой. Папарацци проводили ее до двери, но она не обращала на них внимания.

Киран прислала сообщение:

«Говорила с Виджеем. Позвони мне».

Ориэль ответила, что ей нужно время, чтобы подумать. Она позвонила матери, прибывшей на гастроли в Вену. Эстель была потрясена:

— Кто мог так безжалостно разлучить близнецов? Мы хотели взять одного ребенка, но, если бы знали, что вас двое, удочерили бы обеих.

— Я не сомневалась, но хотела услышать это.

— Почему Виджей не помог тебе? У него есть возможности.

— Мы поссорились.

— Серьезная причина? — забеспокоилась Эстель.

— Не доверяем друг другу. Боюсь, мы поспешили.

— Очень на тебя похоже. Ты всегда была нетерпелива: уходишь, если что-то не по тебе. Не сошлись характерами?

— Семейная жизнь не урок музыки, — проворчала Ориэль.

— Согласна. Если ты несчастлива, оставь его. Я поддержу тебя.

Ориэль ответила смехом, похожим на всхлип. У нее свело желудок от мысли о разлуке с мужем.

— Нет, — пробормотала она. — Он отец моего ребенка и мой мужчина. У нас должно получиться. — Ориэль только не знала как. Виджей не любил ее и не доверял ей. Как все исправить?

— Верю в тебя, — успокоила ее мать. — Послушай, мне надо идти в оперу, дорогая. Хочешь, я спою для тебя.

— Мы давно не делали этого. Буду счастлива. Спасибо.

Эстель вспомнила старые времена. Когда она уезжала в турне и маленькая Ориэль скучала по ней, Эстель просила ассистента оставить включенный телефон на сцене, чтобы дочь слышала ее пение.

Ориэль заснула с телефоном на подушке вся в слезах.

Она проснулась с грустной мыслью, что Париж уже не был ее домом. Ориэль принадлежала другому миру, где воздух пропитан терпкими ароматами, а город окутан пеленой дождя. Утром рядом с ней в постели лежит обнаженный мужчина, а вечером он перебирает пряди ее волос, когда они вместе смотрят телевизор. Смогут ли они вернуть эту жизнь? Нет, если она останется здесь. Она отправила Виджею сообщение: «Выставляю парижскую квартиру на продажу».

Он не ответил. Вероятно, его отвлекли проблемы в Дели.

Ориэль пригласила риелтора и начала перебирать и упаковывать личные вещи. Охранник относил коробки в кладовку. Снизу позвонили: кто-то ждал у подъезда — скорее всего, очередной наглый папарацци. Она отправила охранника вниз разобраться. Машинально Ориэль включила чайник, но ее мысли были заняты другим: как снова наладить семейную жизнь, чего ждать, когда она вернется в Индию. Услышав стук в дверь, она с волнением поспешила в прихожую — это мог быть Виджей.

На пороге стояла женщина — ее собственное зеркальное отражение, отличалась только одежда. В остальном те же темные вьющиеся волосы, высокие дуги бровей, прямой нос, золотистые искорки в глазах.

Обе женщины в изумлении смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова. Сомнений быть не могло: они обе вышли из чрева одной матери двадцать пять лет, девятнадцать месяцев и три дня назад. Сестры в слезах бросились друг другу в объятия.

Мужчина рядом произнес:

— Решил привести Нину сюда, поскольку вчера ты разыскивала ее. Нас чуть не разорвали внизу репортеры. — Он захлопнул дверь, подтолкнул их к дивану и достал коробку с салфетками.

Ориэль и Нина все еще не обрели дар речи. Дрожа от захлестнувших эмоций, они смотрели друг на друга, словно не верили глазам.

Через несколько минут Рев вернулся из кухни с двумя чашками чая и поставил их на стол. Ориэль поймала полный любви взгляд Нины, брошенный на Рева. Ей безумно захотелось, чтобы Виджей был рядом и мог разделить этот важнейший момент ее жизни, чтобы он сжал ее плечо, как это сделал Рев с Ниной.

— Должны ли мы представиться? Я Рев, это Нина, а ты, надо полагать, Ориэль.

— Не могу поверить. — Нина взяла сумку, которую он принес из прихожей. — Мы с Ревом ездили в Люксембург в надежде найти ответы на… все вопросы. Я ничего не знала о родителях, пока в прессе не появились броские заголовки и меня стали называть твоим именем. Мне нужны были доказательства, что я не самозванка, а мы на самом деле… близнецы, — засмеялась сквозь слезы Нина. — Когда швейцар позвонил нам и сказал, что ты в Париже, мы поспешили обратно.

— Ты разыскала клинику? Что удалось узнать?

— Несколько записей принимавшего роды врача, — ответила Нина, роясь в сумке. — И горничную в доме, где жила Лакшми. На фото она узнала менеджера Лакшми и рассказала, что они выдавали себя за мужа и жену, но все время ссорились. Говорили они на хинди, но было понятно, что он заставлял ее отказаться от ребенка, а она не хотела. Лакшми писала письма в его отсутствие, но, когда он возвращался, кидала их в огонь камина. Однажды горничная вытащила вот этот полусгоревший листок — хотела узнать, что происходит, но ничего не смогла понять. Когда Лакшми родила, они уехали.

— Она до сих пор его хранила? — Ориэль развернула сложенный вчетверо лист бумаги с обгоревшими краями. Сохранилась лишь середина. Письмо было написано по-английски.

«…знаю, договорились не писать. Надеюсь, твой сын здоров…»

«…не хотела вас разлучать, но должна сообщить…»

«…могла выйти замуж, но он сказал, что ребенок будет белокожим…»

«…врач сказала, все в порядке, но чувствую, она что-то скрывает…»

«…настаивает, чтобы я отказалась от ребенка…»

«…не знаю, что делать. Жаль, тебя нет рядом, чтобы…»

— Она писала нашему отцу? — прикусила дрожащую губу Ориэль. Ей было важно узнать, что родители любили друг друга, но не могли соединиться. — Мама страдала. Ее сердце было разбито.

— Ужасно, — подтвердила Нина. — Она не могла обнять нас. Возможно, не знала, что нас двое.

Две женщины, лишенные семейных воспоминаний детства, со слезами смотрели друг на друга.

— Мои приемные родители взяли бы нас обеих, если бы знали. Они мечтают познакомиться с тобой, — улыбнулась Ориэль.

— Подожди, когда узнаешь, как я попала в новую семью… — Нина погладила ее по щеке и повернулась к Реву: — Нам надо выпить что-то покрепче чая.

— У нас есть бумаги для передачи семье Лакшми, — снова взялась за сумку Нина.

— Подожди, я прежде хочу больше узнать о тебе. Ведь ты модельер одежды, не так ли?

— А ты модель? Снова как близнецы?

Они готовы были опять расплакаться, но их отвлек громкий стук в дверь.

— Ага, — сказал Рев, выходя в прихожую. — Это муж.

Глава 11

Самый страшный кошмар Виджея случился наяву: дверь в квартиру жены ему открыл тот самый мужчина — красивый и богатый Рев Вестон.

— Виджей! — вскочила Ориэль.

Рев отступил, а за его спиной стояла другая женщина — копия его жены. Хотя сходство было поразительным, и на фото они казались неотличимы, он по едва заметным различиям с легкостью определил Ориэль. Кроме того, у Виджея, кроме дружелюбной симпатии, не возникло никакого физического влечения к двойнику жены.

— Неожиданный поворот сюжета, — усмехнулся Виджей, обнимая и целуя Ориэль.

Она не отстранилась, но поджала губы в знак того, что конфликт не исчерпан. В ее взгляде не было вражды, только печаль и неуверенность. Виджей знал, что оскорбил ее, и горько мучился угрызениями совести.

— Виджей, это Рев Вестон и Нина Менендес. — Голос Ориэль дрогнул. — Моя сестра-близнец.

— Так, по крайней мере, записано в свидетельстве о рождении, — протянула ему руку Нина.

— Понятно каждому при первом взгляде, — усмехнулся Рев.

— Тем не менее, — продолжала Нина, — множество людей претендуют на родство с Лакшми, поэтому я буду счастлива сделать тест ДНК.

— Это необходимое условие, и у меня есть связи с лабораторией, которая быстро предоставит результаты. Сейчас позвоню… — сказал Виджей, — но сначала поговорю с женой.

— А тебе, Нина, надо обсудить все с семьей. Начнется хаос, как только шакалы внизу узнают, что вас двое, — мрачно добавил Рев.

Нина согласно кивнула и повернулась к Ориэль:

— Я не собиралась прикидываться тобой и скрывалась от репортеров, но они преследовали меня.

— Виджей, ты должен обеспечить ей безопасность, — забеспокоилась Ориэль.

— Уже работаю над этим, — уверил он и добавил в ответ на протестующий жест Рева: — Не думай, что мне безразлична судьба сестры моей жены. Сотрудник проводит вас через служебный вход. Скажи шоферу, чтобы ждал на южной стороне.

Пока мужчины договаривались, Нина пригласила:

— Приходите на ужин. Теперь, когда мы нашли друг друга, не хочу терять ни минуты времени.

— Я тоже, — обняла ее Ориэль, оглядываясь на Виджея, — их ждал серьезный разговор. — Скоро свяжусь с тобой, не возражаешь?

— Отлично.

Глядя на них, Виджей снова испытал чувство вины за то, что подозревал жену во лжи.

Рев и Нина ушли. Стоя у закрытой двери, Ориэль пристально смотрела на мужа. Пространство между ними напоминало заминированное поле. А как иначе? Она пришла к нему с любовью, которую Виджей отверг и растоптал.

— Прости меня, — сказал он. — Я должен был поверить тебе. В моем сердце не было сомнений, но здесь… — Он постучал пальцами по виску. — Никогда не повторю этой ошибки. Я люблю тебя, Ориэль.

Она вздрогнула, ее лицо выражало страдание. Виджей испугался, что нанес непоправимый ущерб отношениям, которые так дороги ему. Он сделал шаг навстречу, но Ориэль жестом остановила его:

— Я простила тебя потому, что никто не мог ожидать появления сестры-близнеца, но проблема в другом: ты не доверяешь мне. Этого не исправить. — Она в отчаянии всплеснула руками. — Не хочу провести остаток жизни, боясь, что ты неправильно истолкуешь мои поступки, особенно когда вокруг столько людей, которые ждут скандала.

— Постой… — Виджей снова попытался подойти, но Ориэль не позволила.

— Я обещала вернуться, вот, посмотри, — она указала на пустые стены и коробки на полу, — продаю квартиру. Я буду жить с тобой — отцом моего ребенка. Надеюсь, мы спасем наш брак. Но ты примчался за мной, потому что снова не поверил. Что ты подумал, когда Рев открыл дверь? Что он выпрыгнул из моей постели?

— Я должен быть рядом с тобой, как обещал, — горячо запротестовал Виджей. — В любой ситуации я должен защитить тебя. Когда узнал про сестру, вспомнил, как ты мечтала об этом. Представил твое волнение, тревогу, смятение. Думаю, ты винишь себя за то, что не искала ее, что интуиция не подсказала…

— Она узнала обо мне раньше, но не дала знать — боялась, что я не поверю.

— Знаю. — Виджей подошел и обнял жену. — Ты, возможно, сожалеешь о жизни, которую могла бы прожить с сестрой и вашей матерью, и стыдишься этого.

Ориэль кивнула, заливаясь слезами.

— Видишь? Я знаю тебя и, что еще важнее, люблю. Меня убивает, что из-за обиды на меня ты приехала сюда и пережила все это в одиночестве.

— Для меня привычно действовать самостоятельно, но с той минуты, что я покинула Мумбаи, хотела, чтобы ты был рядом, хоть и не мог помочь.

— Могу облегчить боль. — Виджей крепко обнял ее, чтобы унять дрожь.

Вздохнув, Ориэль медленно подняла руки и обвила его шею. Виджей благодарно закрыл глаза.

— Люблю тебя, Ориэль, и горько сожалею, что не сказал этого раньше. Мое сердце в безопасности с тобой. Я сомневался не в тебе, а в своем чувстве. Не мог представить, как тяжело испытывать такую глубокую любовь к другому человеку, довериться ему. Но теперь я знаю, что любовь также лечит. — Он гладил ее по волосам, прижавшись небритой щекой ко лбу. — Но скажу тебе вот что, — тихо проговорил Виджей ей в ухо, — даже учитывая желание скорее увидеть Нину, обиду и злость на меня, ты могла бы доверять мне настолько, чтобы позволить сопровождать тебя.

— Виновата, — призналась Ориэль.

— Возможно, ты верила бы мне больше, если бы я признался в любви, — продолжал Виджей. — Мне пришлось многое вынести, чтобы добиться успеха, но я никогда не был так счастлив. Обещаю, что никогда не дам тебе повода усомниться в моем чувстве.

— Я тоже, — прошептала Ориэль, поднимая лицо к Виджею.

Их губы сомкнулись в глубоком и нежном поцелуе, выражавшем не пламенную страсть, но чистую, искреннюю любовь.

— Пойдем. — Она взяла его за руку и потянула в спальню.

Так всегда было между ними: прикосновение порождало желание, переходившее в жаркие ласки и непреодолимую жажду соития. Приближаясь к кульминации, Виджей хриплым от страсти голосом произнес:

— Я люблю тебя, мы принадлежим друг другу. Всегда. Вместе.

Они одновременно достигли пика.

Пережив кризис, Ориэль и Виджей вновь воссоединились, благодаря волшебному чуду любви.

Эпилог

Передавая малышку Лакшми в руки Ориэль, Нина сказала:

— Я уверена, что она думает, будто я — это ты. Но девочка голодна, так что…

Шестимесячная крошка уткнулась в грудь матери.

Нина с увлечением и очень успешно занималась дизайном индийской одежды, создала для Ориэль великолепное нарядное сари и придумала специальное дополнение, позволявшее ей кормить дочь грудью в любое время.

— Мне надо кое-куда успеть. — Нина махнула кому-то за пологом павильона. — Не спрашивай, пожалуйста.

— Не беспокойся, — хмыкнула Ориэль, понимавшая сестру с полуслова. — Не знаю, что придумала маман, но это должно быть грандиозно.

Приглашение всех друзей и родственников Ориэль и Виджея на свадебное торжество кому-то показалась бы трудной задачей, но Мадам Эстель вознамерилась превратить эту встречу в историческое событие.

Здесь были все члены семьи Нины, а также Джалиль и Киран, родные и близкие со всех частей света, разодетые в европейские и индийские наряды. За праздничным столом подавали изысканные блюда французской и азиатской кухни, а тосты в честь Лакшми были искренними и трогательными. Увитый шелковыми лентами и украшенный яркими цветами свадебный павильон благоухал тропическими ароматами. Гости произносили речи, Эстель спела песню. Вечер удался на славу.

— Нужна моя помощь? — Виджей положил теплую ладонь на плечо жены.

— Нет…

— Да, — поправила ее Нина, уступая место рядом с Ориэль, которое заняла, когда Виджей отлучился в бар с Ревом. — Садись.

Засмеявшись, она умчалась.

— Что происходит? — спросил Виджей.

— Не представляю, но думаю…

Он уже доставал из сумки шапочку с детскими наушниками для Лакшми.

Свет в павильоне начал медленно гаснуть, и гости замерли в ожидании. Раздались медленные удары барабана, под звуки флейты и ситары со всех сторон в центр шатра стекались женщины в цветных сари, Мадам Эстель запела на хинди. Танцовщицы начали плавное движение. Среди них были кузины Ориэль, Нина с сестрами и даже Ки-ран в инвалидном кресле кружилась, грациозно покачивая руками в такт музыке.

Виджей обнял Ориэль, они улыбались друг другу, но в глазах блестели слезы.

— Меня переполняет любовь, — признался он.

— Меня тоже, — кивнула Ориэль, преисполненная благодарности матери за волшебное представление.

Ритм музыки нарастал. К танцовщицам присоединились мужчины. Перед гостями разворачивалось блестящее представление, словно пришедшее из болливудского мюзикла.

— Невероятно, — прижалась к мужу Ориэль. — Хочу, чтобы это продолжалось вечно.

— Вечной будет наша любовь.

— Обещаешь?

— Да.

Ориэль поверила ему.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.