Вот это попала!

28

Света удивленно подняла глаза на подошедшего Стаса.

— Ты, что тут забыл? — злобно бросила она, поднимаясь на ноги.

— Да вот, подумал, — сказал он, медленно подходя к ней, — я как победитель имею право вне очереди продвинуться в списке тех, кого ты целуешь?

Тишину разрезал громкий звук пощечины.

Он довел ее до ручки, он это сделал.

— Ну ты и скотина, Горский, — не отводя от него глаз, произнесла Света.

— Многие бы с тобой поспорили. А впрочем, думай, как знаешь, — сократил расстояние и обрушился на ее губы.

Она попыталась его оттолкнуть, но это все равно, что пытаться сдвинуть небоскреб. Он вдавил ее в дерево, жестко и напористо выпивая до дна. «Да катись оно все к черту!» — мельком подумала Света, вцепилась в его плечи и ответила со всей страстью, со всей болью, со всей жадностью, которые в ней скопились за эти дни. Она кусала его губы, наказывая, и тут же проходилась языком, прося прощения за содеянное.

Горский, спустился ниже к основанию шеи, чуть прикусил кожу, и покрыл поцелуями место укуса. Его руки пробрались под футболку девушки, прошлись по животу, вызывая в ней дрожь желания. В какой момент исчезла куртка ее, его. Ее пальчики пробрались под одежду, она провела ими по его накаченному торсу. Стас быстро стащил футболку с себя. И только попытался тоже самое сделать с ее частью гардероба, как послышалось недалеко от них:

— Круто сегодня Серега уделал Макса!

Они замерли на миг. Света прикрыла глаза, пытаясь вернуть способность дышать. Он же прижался лбом к ее лбу и не торопился отпускать.

— Поехали ко мне, — не спросил, а, скорее, приказал Горский.

Услышав его голос, Света пришла в себя. «Зотова, что творишь, мать твою? Что ты творишь? Тебе мало?» Собралась с силами и оттолкнула молодого человека.

— Зачем? Ты получил свой поцелуй победителя, — с невеселой улыбкой произнесла она.

Стас сжал в бессильной злобе кулаки.

— Свет, скажи мне только одно. Почему?

— Что почему?

— Хватит, мать твою, хватит! Почему ты целовалась с этим утырком?

— Горский, ты реально считаешь, что имеешь право требовать от меня каких-то объяснений? Ты?! — она рассмеялась истеричным смехом. — Ты ведь всегда и во всем победитель? Так? И плевать на методы, на средства! Ты идешь по головам и срать тебе на то, что ломаешь чужие жизни! Знаешь что, Горский, я хуже тебя никого не встречала. Даже в этой номинации ты выиграл. Поздравляю!

Она подняла свою куртку, обошла Стаса и двинулась обратно к скоплению людей.

— Что ты имеешь в виду? Черт, Света, остановись! На ходу одевая футболку, двинулся за ней.

— Прекрати! Хватит! Стас, если хоть что-то в наших встречах было хорошего и настоящего, просто, ради этого, прошу, перестань играть и оставь меня в покое.

— Да о каких ты играх говоришь? Это ты играла со мной! Ты, а не я!

Света покачала головой и двинулась дальше. Стас прекратил попытки догнать ее и выяснить хоть что-то. Пусть валит, сука! Пусть валит ко всем чертям!

Света вернулась к ребятам. Подошла к Оле и тихо спросила, когда они поедут. Оля внимательно посмотрела на подругу, что-то шепнула Дамиру, тот кивнул.

— Поехали, — позвала Воронцова.

— Оль, я не хочу обламывать вам отдых, можно и позже…

— Брось. Все равно все самое интересное мы видели.

Запрыгнули в Ленд Крузер Дамира и понеслись по ночным улицам домой.

— Оль, ты мне можешь к понедельнику сделать больничный?

— Дамир? — перевела вопросительный взгляд на супруга Оля.

— Не вопрос. Больничный с утра, я так понимаю, нужен?

— Да.

— Ок. В семь утра будет, числа мне скинь в вотс апе.

— Спасибо, Дамир! — устало сказала Света.

— Не за что!

Еще через час Света наконец-то попала в спасительную тишину квартиры. Быстро скинув с себя всю одежду, приняла душ, выползла и рухнула в кровать для того, чтобы забыться тревожным сном.

Стас дошел до машины Глеба, ее нигде не было. Он сам не мог объяснить, какого он ее ищет, просто знал, что сейчас ему это необходимо. За эти дни он просто устал сходить с ума от мыслей о ней, устал вспоминать, устал ощущать тупую пустоту внутри. Увидел ее сегодня и ожил. Как-будто в пустыне после нескольких дней скитаний нашел оазис. Подошел, а она за ручку стоит, и с кем? С Мироновым! А тот явно собирался ее поцеловать. У Стаса крышу снесло тогда. Если бы не вмешались присутствующие, он бы сцепился с Витькой. Она явно не ожидала его увидеть здесь. Не играла. Видно было. А потом до заезда взгляд ее задумчивый на себе ловил. Сел за руль, пытаясь собрать себя в кучу, и, вдруг, принципиально важно стало выиграть. Как-будто победа вернет ее ему. Выиграл, хотел к ней подойти. Зачем? Да черт его знает, зачем. А она развернулась и скрылась в толпе. И вот теперь его цель — она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Глеб, ты не видел девушку в синей куртке и джинсах? Она с Мироновым приехала, — тяжело сглотнув, добавил он.

— Вроде туда пошла, не уверен, — махнул в сторону перелеска.

— Спасибо.

Подошел. Сидит у дерева, ушла в себя.

— И не страшно?

Она вскинула глаза, резко поднялась, а потом пощечина. Наверное, в этот момент сорвало тормоза. Удерживал ее силой, когда к губам ее прижался, а когда понял, что она не сопротивляется, совсем свихнулся. И стоны. Ее? Его? Как же он соскучился. Не видел всего несколько дней, а как-будто вечность.

Если б не эти долбоящуры… Приспичило им прогуляться именно сейчас. А потом обвинение в его сторону. Это что? Прикол такой? Почему она говорит так, как будто он виноват в том, что они разбежались? Почему его винит? Это же она своими собственными руками все сделала. Но она свято верила в то, что говорила. Это видно было по ее глазам, слышно в ее голосе. Но почему? Стас отпустил ее. Решил послать ко всем чертям. Но этот вопрос крутился у него в голове.

— Стас, ты где был? — как только увидела, повисла на нем Лена. Он отцепил ее руки от себя. Общество Лены его тяготило, как никогда.

— Лен, я домой. Тебя подбросить?

— Что-то случилось?

— Нет. Устал.

— Хорошо, поехали, — напряженно сказала та.

Сели, врубил музыку, не было желания с ней общаться. Довез. И не давая времени на длительное прощание, стартанул в сторону дома.

Наступило утро понедельника. В семь утра раздался звонок в дверь. Дамир сдержал обещание, молодой человек передал больничный лист. Отлично!

Села за стол и написала заявление об увольнении. Оделась и направилась в сторону университета. Внутри было какое-то подозрительное спокойствие. Она не ощущала ничего, как-будто это не она сейчас двигается, идет по парковке, заходит в здание университета, идет в секретариат.

— Доброе утро, Екатерина Владимировна!

— Доброе утро, Светлана Юрьевна, — приветствовала ее секретарь. — Вы выздоровели?

— Да. Екатерина Владимировна, я принесла больничный лист. И еще, — чуть замялась Света, — заявление об увольнении.

— Что? Почему? — удивленно на нее воззрилась секретарь.

— Семейные обстоятельства. К сожалению, я вынуждена это сделать.

— Но, милочка, по среди семестра? — растерянно спросила та.

— Самой жалко. И понимаю, что подвожу, но у меня нет выбора.

— Что ж. Нет так нет. Но вам придется отработать две недели.

— Да — да. Я знаю.

— Сегодня отнесу заявление на подпись. Через две недели заберете трудовые документы.

— Спасибо, Екатерина Владимировна.

«Сделала. Я это сделала», — размышляла Света. Теперь нужно две недели продержаться и все. Прощай Горский, прощай вся эта безумная история!

Сегодня в их группе у нее лекции, ну ничего, как-нибудь выдержит.

Горский явился за две минуты до начала, как всегда в окружении друзей и Лены Ореховой. Поздоровались все, он же просто кивнул и прошел в конец аудитории.

Лекция прошла ровно. Сразу после окончания Света собралась и быстро удалилась. Та же история повторилась в среду. В пятницу Стас не явился на лекции. Она не стала выяснять почему. Уже через неделю она не будет иметь ничего общего ни с ним, ни с его посещаемостью.

Стас пришел в понедельник на занятия. Сегодня ее пара. До дрожи не хотелось ее видеть и до умопомрачения ждал этой встречи. Он не сводил с нее глаз, но она будто и не замечала его, ни разу не взглянула. А зачем ему, собственно, это нужно? Всю неделю в универе видел ее, как она приходила, как в коридорах общалась со студентами, как улыбалась. Может, он один такой идиот и переживает? А ей по фиг? До пятницы бы дотянуть. Все эти дни Лена настойчиво хотела прорваться к нему в квартиру, а точнее, в постель. Но Стас для себя принял решение — после возвращения с соревнований поговорит с ней. Мама неоднократно приезжала и очень хотела вывести Стаса на откровенный разговор о Свете, но тот пресекал любые попытки вторгнуться в его личную жизнь.

В пятницу утром он подъехал к клубу. Они уезжали на тренировочную базу до понедельника. Понедельник выходной, во вторник днем вылетают на соревнования.

Тренировки прошли по плану. Антон Яковлевич остался доволен. Претензий к Горскому практически не было.

Во вторник они вылетели на соревнования. Прилетели, разместились и опять тренировки, наставления тренера. У Стаса не было свободной минуты, чтобы думать о ней или анализировать свои чувства. Через два дня первый этап соревнований. Вечером падал замертво, а наутро просыпался с осознанием того, что ничего не прошло, что также щемит в груди, что также тянет к ней. Задвигал мысли подальше и отдавался полностью тренировочному процессу.

— Ну что, ребятки! Молодцы! Стас, серебро — это тоже хороший показатель. Но давай все-таки на золото выйти в следующий раз постараемся, — вещал тренер.

Суббота. Они возвращались домой. Завтра ужин у мамы в честь второго места. В понедельник универ и, наконец-то, он ее увидит. Сказать, что соскучился — ничего не сказать. Его ломало, как наркомана без дозы. Думал, что отпустит, сука, ни хрена. Только хуже стало. Что ж это такое? И что с этим делать дерьмом? В понедельник поговорит с Леной. Но для начала, нужно сделать звонок. И проверить кое-что. Хотя по большому счету ему уже было насрать, спали они в тот злополучный день или нет. Он просто хотел соскочить с этой карусели. Через неделю он выходит на неполный рабочий день к отцу на работу. Полтора месяца передыха, который ему был дан для вливания в учебу закончились, теперь придется напрячься и попробовать не порваться на британский флаг. Работа, учеба, тренировки, гараж. Ну, ничего, он справится. Так даже лучше. Не будет времени на думы.

Достал телефон и набрал номер консьержа его дома.

— Да, — раздалось на том конце провода.

— Павел Иванович, это Станислав Горский с девяносто девятой квартиры.

— Да-да, слушаю вас, Станислав.

— Павел Иванович, мне нужны видео записи с моего этажа за определенное время. Это возможно сделать до завтрашнего дня?

— Да, конечно. За сколько дней и даты какие?

— Меня интересует один конкретный день. Я Вам скину инфо сообщением.

— Да, хорошо. Сегодня уже вам смогу и записи передать.

— Супер! До встречи.

Открыл календарь, сверился с датой — нужен весь вторник с момента возвращения с той злополучной вечеринки до момента ухода Ореховой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вечером вошел в подъезд, его встретил Павел Иванович с флешкой в руке.

— Все сделано. Чтоб Вам было проще, ориентируйтесь на всплеск датчика движения, чтобы не просматривать все подряд.

— Спасибо, — поблагодарил и протянул пятитысячную купюру.

Пришел домой и, несмотря на то, что безумно хотелось тут же приступить к просмотру, сделал над собой усилие, добрался до душа, приготовил кофе, а после загрузил данные с флешки.

7.12 — они вываливаются из лифта. «Вот же ж и видок. Да я тут в дупель пьян! Какой нах секс? На ногах не держусь!» — воскликнул вслух Стас.

Так, дальше — датчик, открыл 8.00: сосед вышел. Дальше — не то, дальше — не то, дальше — стоп. Нажал паузу. Из лифта выходила она, его Света. Когда? Как? Что за херня? Включил «плей». Вот она подошла к квартире, вот позвонила. Дверь открыла…Лена? Какого хера происходит? Что за лажа? Увеличил звук. И от услышанного и увиденного оторопел.

Лена вышла в его футболке, не надо быть гением, чтобы понять, что она здесь провела ночь.

— Светлана Юрьевна?

— Здравствуй, Лена, а Станислав дома?

— Опять письмо принесли?

— Нет. Мне нужно с ним поговорить.

— Это ты?

— Что я?

— Не прикидывайся. Это ты попыталась забрать у меня Стаса?

— Я? Но он говорил…

— Что говорил? Ты ему что преподаешь? Право? Вот и преподавай. Уроки сексуального образования я ему сама хорошо преподаю. Понятно?

Вот она развернулась и идет к лифту. Да на ней лица нет, — отметил про себя Стас, сжав кулаки.

— Ты что? Реально думаешь, что ему нужно было что-то большее от тебя, чем тупо секс? Мы все наблюдали за вами, раскрутишься или нет на постель. Не очень долго сопротивлялась, жалко. Было бы интересно посмотреть этот спектакль подольше. А костюм мед сестры — это был высший пилотаж.

На последних словах Стас приблизил свое лицо близко-близко к экрану, будто это могло помочь изменить запись. Всматривался в лицо Светы.

Увидел, как она вздрогнула и как сломанный робот подошла к лифту. Вызвала, зашла внутрь, двери закрылись.

— Сука! — треснул сжатыми кулаками по столу. — Твою мать, — еще один удар. Стол издал жалобный звук. Что ж, Орехова, нам однозначно пора поговорить. Еле заставил себя успокоиться и не набрать тут же Лену. Дождусь понедельника. Надо продумать, многое продумать и успокоиться. Теперь понятны ее высказывания про игры. Понятна ее обида. Если она приходила в тот день, значит, ей было, что сказать. Как же он проклинал себя за то, что дал слабину и нажрался тогда, как свинья.