Unknown

Вот так поворот…

(второй вариант названия в текст не вошёл, так как является несколько матерным, а вы прекрасно знаете с каким яростным противлением, я отношусь к мату в своих книгах – терпеть его не могу ни в жизни ни в литературном тексте, право слово, это возмутительно исторгать мат на страницы книг, в натуре, пиздец какой-то, как книга, так ебучий мат, я хуею куда мир катится…, да, вот - мату нет, секс навсегда, добрый вечер!)

*в одной из глав, присутствует хронологическая ошибка, не связанная с сюжетом данной серии, ошибка является таковой лишь на первый взгляд. Так как описание идёт от лица персонажа, то и указывается только то, что он видел сам.

Ошибка будет объяснена, в какой-либо из других книг, если я не забуду её объяснить и если будет написана книга, где это объяснение может появиться.

Тем, кто ошибку заметит, и захочет всё-таки получить ответ прямо сейчас – пишите мне на почту, в двух словах расскажу, почему ошибка мнимая.

Пролог.

Сталкер – английское слово, означавшее авантюриста, отправлявшегося в опасные края, с какой-либо целью и проводившего там достаточно много времени. В современном понимании, чаще имеет значение «преследователь, со злым умыслом», то есть, этакий папарацци, который до поры, до времени бегает за тобой хвостиком, а потом, на парковке тёмной, воткнёт нож куда-нибудь в мягкое.

В Зоне, сталкерами, традиционно, стали называть искателей артефактов. А после и всех жителей Зоны, ходящих на двух ногах.

С течением времени, сталкеры начали разделяться на различные, скажем так, специализации.

Краткий перечень таковых.

Сталкер – собственно, самая значительная часть населения Зоны. Искатели артефактов. Так же, сталкерами, называют и членов группировок, а ныне, так называют практически всех её жителей.

Проводник – сталкеры с развитым чувством опасности. Зачастую, что бы ощутить аномалию им не требуется датчик. Встречаются не часто, в способностях разнятся. Лучшие из них, известны в Зоне и быстро становятся легендарными личностями.

Верблюд – чаще всего это проводники, но не всегда. Занимаются тем, что на собственной спине перевозят товары. Купив товар на Кордоне, они несут его в Центр Зоны, где продают местным сталкерам, одиночкам и группировкам. Зарабатывают на разнице в цене, и порой разница бывает огромной, так как, зачастую, за свой товар верблюд берёт только артефакты, которые тащит к Кордону и продаёт там торговцам. Убийство верблюда считается преступлением среди сталкеров. Большинство всех обитателей Зоны, исключая мутантов конечно, никогда не тронут верблюда, коего нетрудно отличить от всех прочих сталкеров – его рюкзак всегда так огромен, что издалека, кажется, будто у человека вырос внушительный горб. Часто верблюды работают непосредственно на какую-либо группировку и перевозят товары только для неё одной или для её личного торговца – для таких торговцев в Центре Зоны, верблюды, зачастую, единственный способ пополнять припасы и вести торговлю. Тот, кто убил верблюда или ограбил его, рискует жизнью. Если верблюд работал с группировкой, убийцу будет искать вся эта группировка. Если верблюд был «диким», это может сойти с рук, но стоит бывалому сталкеру узнать, что такой-то убил верблюда – новость разойдётся по всей Зоне, и каждый сталкер будет считать своим долгом, прикончить убийцу. Гибель верблюдов от рук сталкеров или бандитов, уже давно считается нонсенсом, хотя, иногда, всё же, такое происходит. В случае убийства верблюда с целью грабежа, его тело и вещи, по коим можно опознать прежнего владельца, стараются уничтожить, что б избежать вполне возможной мести. Так же ходит слух, что сама Зона благоволит верблюдам и за их неоправданное убийство, если никто не отомстит, это сделает Зона и сделает так, что даже бывалого сталкера стошнит разов пять подряд.

Торговец – сталкеры торгующие в Зоне всем необходимым, главные покупатели артефактов добытых в Зоне.

Охотники на мутантов или охотники за частями тел – иногда, ошибочно, считают, что они занимаются истреблением мутантов, очищая Зону от них. На деле это не совсем так. Охотники не убивают мутантов просто так. Ещё никому не удалось заставить охотника на мутантов, убить даже сурка, просто так. У костров Зоны, иногда рассказывают историю о том, как Апач пришёл к сталкерскому костру, выбравшись из пещер у Агропрома. В тот вечер, местные сурки совсем обнаглели и прямо на глазах людей, начали деловито копаться в рюкзаках. Сталкеры предложили Апачу продемонстрировать своё легендарное мастерство. На что он ответил:

-Я занят.

-Чем же? – Спросили сталкеры.

-Пытаюсь решить очень важный вопрос.

-Да? А какой?

-Что сделать сначала? – Задумчиво молвил Апач. – Посрать или пожрать? Просто очень хочется сделать и то и это, но не могу решить, что для меня важнее в данный момент. – Покивав лицом нахмуренным весьма, он добавил. – Видите ли, пацаны, утром я посрал уже, а вот ел аж два дня назад. Так что, наверное, я сначала поем. Только вот есть мне нечего.

И показал всем пустой рюкзак.

Народ подумал, поразмышлял, и предложили ему банку консервов.

-За одного сурка. – Сказал Апач.

Сталкеры не согласились, утверждая, что хорьки, которые иногда ещё и сурки, столько не стоят, так что за банку, троих пусть убивает. Апач стал возражать, выторговывая две банки. В конце концов, сошлись на двух сурках, за одну банку.

Договорились, кивками обменялись – а сурков уже и нет, сбежали.

-Не пожрёшь ты Апач. – Проворчал один из сталкеров, убирая тушёнку в рюкзак.

Апач порылся за пазухой и вытащил пакет, по виду, немного полиэтиленовый. Открыл, а там две ещё свежие головы сурков. Показал, пакет убрал и протянул руку, мол, давай обещанное.

-Но ты же их давно убил! Мы так не договаривались! – Возмутились сталкеры.

-Не пацаны, договор какой был? Убиваю двух хорьков, сурков этих драных, и банку тушёнки беру, так? – Народ кивает – да, так и договорились. – Ну, так я их и убил. А когда именно я их убить должен, по-моему, разговора не было, так?

И опять пришлось согласиться. Делать нечего – поел Апач в тот вечер.

Вот такие они – героические охотники Зоны. Они убивают, только когда есть заказ или что бы спасти свою жизнь.

Являются главными поставщиками частей тел и органов мутантов.

Наёмники – в основном, это группы сталкеров, которые берутся за любую работу, от поиска частей тел мутантов, до убийства конкретного сталкера или поиска конкретного артефакта. С некоторых пор, в Зоне появилась целая группировка, выполняющая любые заказы, любого желающего, даже если он обитает на Большой земле.

Есть, конечно, и другие, более специфические формы специализации сталкеров, но есть у всех у них одно общее – они не фанатики своей профессии. Наёмник сегодня, завтра может стать искателем артефактов или охотником на мутантов, а то и верблюдом. Торговец, в прошлом мог быть любым из них, даже бандитом. Те, кто занимаются только чем-то одним, таких не существует.

Нет в Зоне сталкера, который пройдёт мимо артефакта, нет в Зоне сталкера, который не согласится перевезти на собственной спине патроны от Кордона, до Центра, за хорошую плату.

Все они сталкеры и всех их объединяет только одно - Зона.

-Зона - она увидит тебя везде, от неё не спрячешься, от неё не сбежишь.

-Брехня всё это. Не прав ты старик. Я вот сталкеру одному должен был, и не отдал нихера, уже год как прошёл. И чё? А ни чё, живой я до сих пор.

Старик помолчал, покачал головой, потом ответил.

-Может и не прав. А может и прав.

-Короче, я спать, ты первый дежуришь.

-Как скажешь, я не против.

Солнечный лучик проник в пещерку, он открыл глаза. Ничего вроде бы не изменилось, вот рюкзаки на полу, круг остывшей золы от вчерашнего костра. Впереди неровный круг света – выход на улицу. А парнишки, что он взял с собой в этот свой выход, не видно. А ведь должен на посту стоять, спиной свет загораживать. Погадить ушёл и плюнул на всё?

Старик осуждающее покачал головой – нельзя так, долго не живут такие сталкеры. И такие, которые кого попало берут в напарники, тоже долго не живут. А он вот взял напарника себе такого и плевать ему…, на самом деле нет, просто время поджимало. Особого выбора уже не было.

Не нравился он ему, а после вечернего откровения – чревато это всё. За не отданным долгом, сама Зона приходит…, да где этот неприлично молодой мудак? Почему в проходе нет?

Старик бесшумно пополз к выходу, в руке крупнокалиберный пистолет. Вот он добрался до выхода. Сел на корточки. Тяжко вздохнул, положил пистолет наземь и закурил.

-А ты говорил парень – ни чё, ни чё…, вот тебе и ни чё. – Старик выдохнул струйку дыма.

Взгляд скользнул по кромке пещеры, за которой начинался поросший кустарником склон.

Их взгляды встретились. Его и того парнишки. Только вот у парнишки взгляд не двигался, он, как застыл, так и остался. Старик протянул руку и повернул голову напарника. Левая щека, секунду назад обращённая к земле, показалась на свет – нету её, щеки той, зубы там только видно, да кости со следами от когтей. Старик снова выдохнул струйку дыма и столкнул голову напарника вниз – а больше там сталкивать и нечего. Голова от него только и осталась.

-Вот ты и отдал свой долг. Зона взяла его. – Проговорил старик. Секунд двадцать, он молчал, глядя на небеса, пронзительно голубые, такие чистые, яркие. – А меня она не забирает. Не видать покоя тебе Меченный, не видать – не забудет Она, что ты натворил. Эх…

Старик пополз обратно в пещеру. Сегодня он чудом остался жив и стал богаче на целый рюкзак с разным содержимым. Совсем неплохая добыча, она не стоила ему никаких усилий.

Но радости нет.

Она играет с ним, Она не отпускает его и, наверное, не отпустит уже никогда…

Небо заволокло тучами. Он не смог бы сказать, насколько далеко и насколько черны тучи – отсюда сложно рассмотреть детали. Осложняло ситуацию и то, что перед глазами плыли алые и жёлтые круги. Пот тоже не улучшал обзор – катился со лба, капельками повисал на бровях, но большей частью стекал по коже, почему-то, именно в глаза. Словно и сам его организм, решил устроить ему небо в алмазах. Как будто начавшейся лихорадки было мало. Видимо, плата за то, что всё-таки удалось остановить кровотечение. Спереди. Что со спиной он не мог сказать. Возможно, пуля прошла навылет, и все его усилия пошли насмарку. Возможно, кровь так и течёт, просто течёт она по спине. И вот-вот он отключится, потеряет сознание.

Интересно, он успеет умереть сам, от потери крови?

Кто знает, кто знает…, кажется, химера ушла. Она трижды пыталась забраться в нору. Трижды её костистое тело заслоняло неровный круг света, что ведёт наружу, тот самый круг, через который сейчас смутно проглядывает небо, закрытое тучами.

Капли тихо шуршат, стуча по листве. Пока ещё зелёной, яркой – лето, хотя и почти закончилось, вот и дожди идут один за другим и по ночам стало холодно.

Как же жить-то охота…

Химера трижды получила заряд дроби прямо в рожу. Ей хватило. Он давно уже не слышал её шагов и нетерпеливого рычания – ждала, когда же упрямая еда, наконец-то, помрёт и можно будет поужинать в тишине и покое. Но еда не умирала, да ещё и отстреливалась. Вот и надоело ей, вот она и ушла…, но кто-то пришёл вместо неё. Он слышал их мягкие шаги. Слышал, как они принюхиваются, но в проход не суются. Эти существа, были гораздо осторожнее химеры. И они, наверное, не уйдут. Они чувствуют – уже скоро, ужин уже вот-вот.

И он тоже чувствует.

Смерть – она совсем близко.

В пещерке появился сероватый туман, с какими-то странными кровавыми разводами. В первый момент он испугался – Выброс. Попытался забиться в пещерку поглубже, понимая – это не имеет смысла. Он потеряет сознание, а очнётся уже в желудке той твари, что ходит снаружи.

Но потом успокоился. Выброс уже был, летом так часто они не случаются, да и туман, с пятнами – не так начинается Выброс Зоны, за всё время здесь, он не видел перед Выбросами никакого тумана. Он даже сумел улыбнуться этому своему лихорадочному приступу паники, пусть и с грустью улыбнуться, но всё же…, там нет никакого тумана. Туман в его глазах, он только в его разуме. Просто она очень близко подобралась. Осталось немного. Плащ смерти уже опустился на его плечи, прикрывает собой, словно защищая от всех опасностей, что готовит ему жизнь. Смерть манит к себе, она предлагает то, чего нет у него сейчас. Она предлагает тишину, покой, избавление от лихорадки, боли и страха, тишину, в которой не нужно будет сжимать дробовик, покой, в котором не нужно будет идти по земле полной опасности и трудностей. Где не будет гореть всё тело от подскочившей температуры и ныть рана в плече. Где напарники не выстрелят в тебя, на обратном пути – ведь на два делится гораздо лучше, чем на три, даже школьник знает о том…

На мгновение он потерял сознание, а когда открыл глаза увидел их – две пары белесых глаз, уродливые морды с пучками шерсти и кривые клыки. Он вскинул дробовик и нажал спуск. Гром выстрела снова оглушил, на улице послышался истошный вой, заскребли когти. В нору упало тело, собачье, по виду – головы у него больше нет, точнее не скажешь. Тело пса вздрогнуло, словно изнутри, а потом исчезло на улице. Вскоре, шум дождя перекрыли хруст костей и звук разрываемой плоти, да довольное урчание – на ужин у них сегодня, стало быть, доброволец нарисовался…, он вдруг понял, что слышит будущее. Да, эти звуки – это то, что вскоре ждёт и его. Они не уйдут. Зачем им уходить? Перекусили, теперь могут ещё подождать. Они могут, а он нет. Ему крышка.

Но может быть, повезёт, и закусят они его трупом. А может, не повезёт. Ослабнет, но будет жив, будет ощущать, как кривые клыки рвут его плоть и молиться, что бы поскорее уже они добрались до его горла. Может быть, так и будет. Но прежде…, дробовик выпал из ослабших рук – патронов больше нет. Запасных было много - в рюкзаке. А он, как и содержимое его карманов, прихватили с собой его напарники, друзья товарищи, братья сталкеры…

-Жадность фраера сгубила. – Прохрипел он. Пересохший рот, исторг что-то невнятное, но сказать он хотел именно это. Жадность. Зачем он пошёл в этот выход, да ещё и с незнакомцами? С явными новичками, за спиной коих, было два-три выхода, и это в лучшем случае. Они ещё не знают, они не понимают, что такое Зона. Она найдёт, накажет, но ему-то что с того? Жадность…, хватило бы, что бы неплохо прожить. А если с умом, то мог бы и всю жизнь не работать и детям пару копеек в наследство оставить. Так нет же, захотел больше…, а может, это всё потому, что он отказался от мести? Зона услышала его и наказала? Месть не вафелька к чаю – от неё не отказываются, её принимают и смакуют, до самой последней крошки, наслаждаются ею.

А он отказался. И вот, расплата…

Да нет же, не может быть – это в Зоне оно только так, но ведь он собрался уйти.

А может, поэтому и получил своё, поэтому теперь умирает? Ходят слухи, что Она никого и никогда не отпускает, ходят слухи, что Зона, это навсегда. Но ведь есть и другие слухи – о тех, кто жил годами там, на Большой земле. Жил и живёт, их Она не наказала.

Нет, наверное, это просто слепой случай и жадность. Да, жадность, которая сгубила. Того самого фраера. Который сегодня будет он. Так карты выпали, такая ему выпала судьба.

Фраер жадный, для кормов собачьих – он наполнитель лучший самый.

Хех, перед смертью поэтом стал…

Он хрипло засмеялся, а потом завыл. Протяжно так, с отчаянием приговорённого к смерти…

Вот и всё – она уже касается его своим плечом, ещё немного и она…

Истошный вой на улице, испуганный визг псов, дикий ликующий смех и дождь там очень испуганно теперь шуршит…, волосы встали дыбом. Он схватился за дробовик, но патронов там нет – руки снова бессильно упали. Всё, теперь-то уж точно крышка.

Он вдруг подумал, что если бы мог выбирать, попросил бы, что вернули на место псов.

Тех, кто сейчас пугал окрестности самой дикой гаммой звуков, какую ему только приходилось слышать – это далеко не самый лучший способ отойти в мир иной.

В норе показалось лицо. Молодое такое. С рожками. И лапой псевдопса, зажатой в зубах.

-Ррр. – Сказал парень с рожками…, хотя, судя по тому, что из куртки выпала внушительная грудь, скорее это девушка. Но грудь только одна выпала, есть ли вторая, там не понятно. Так что, может и парень. Впрочем, уже неважно. Существо ухватило его за лодыжку и рывками стало тащить на поверхность. Он не сопротивлялся – силы кончились, он покорился судьбе, да и был ли у него выбор? Три дня с дыркой в плече отбивался от мутантов, успешно отбивался, потому что в первый же день нашёл это пещерку. Но отбиваться от голода и жажды, так же успешно он не мог – не было под рукой ни еды, ни воды. Сил оставалось чуть – только на тот предсмертный вой.

А теперь сил нет, и смерть пришла.

В самом кошмарном образе, какой только она могла принять здесь, в Зоне.

Сознание потерял до того, как первые дождевые капли коснулись его ног.

Он смутно запомнил, что с ним происходило. В основном, оставался без сознания. Иногда приходил в себя и видел небо или проплывавшие над ним ветки, чувствовал, как его куда-то волокут. В спину что-то толкалось порой – словно, он лежит на какой-то жёсткой поверхности, которую тянут по земле. Но чаще всего, когда сознание возвращалось, он оставался неподвижен.

Часто слышались странные звуки – истеричный, безумный смех и вопли, рычание, иногда звон ножей, регулярно, кто-то выл и стонал. Пару раз он просыпался, ощущая тепло и, краем глаза, видел весело плясавшие языки пламени, видимо, от костра. Как-то он очнулся на несколько минут и смог пошевелить рукой. Что-то мешалось на плече, оно стягивало кожу и не давало шевелить другой рукой. Он ощупал это нечто, пальцы ощутили шероховатую повязку, кажется, это были бинты. Влажные – он поднял пальцы к глазам и увидел красные пятнышки на них. Излишне тугая повязка на плече пропиталась кровью. Не успел он повернуть головы, как над ним нависло лицо. Хмурое, с десятками мелких коготков, вживлённых в плоть – щёки существа, походили на тёрку…

-Господи, нет… - Прошептал он, в полной мере осознав, во что вляпался. И ведь не в первый раз. Вот почему у него такая не счастливая судьба? Ответа на вопрос получить не сумел, даже подумать чуть дольше не сумел – в шею что-то воткнулось, и он потерял сознание.

Снова очнулся днём, когда солнце стояло в зените. Сколько прошло времени с той пещерки, со схватки с псевдопсами и его пленения, самым мерзким из всех порождений Зоны? Он не знал, но не слишком много и не слишком мало – плечо почти не болело, а сам он заметно исхудал.

Последнее обстоятельство заметил человек, сидевший под кустом. Тут кустов много было, слева целая стена, позади такая же, справа через заросли видно поле, утопающее в зелёной траве – высокая она, август, видимо, уже кончается, скоро засыхать начнёт…

Прямо по курсу, за редкой цепью кустов, высокий холм, чем-то знакомый. Кажется, он тут уже бывал. И если не изменяет память, вот у тех деревьев, почти на самой вершине, вырыта глубокая яма. А кустики, что издалека выглядят как пушистый ком мха, прилипший к болотному камню, прячут за собой тяжёлый пулемёт и двух наблюдателей, по образованию, сталкеров. Правда, если это, то самое место, то они не совсем сталкеры. Местный торговец их не держит, так как сталкер, шибко много просит за свою работу. Окурок напротив, окурку достаточно еды и относительной безопасности, что дарит осёдлый образ жизни на самых окраинах Зоны.

Тот, кто его заметил, сидел в кустах, на корточках. Вот он повернулся к нему и задумчиво смотрит. Задумчиво, это точно. Потому что на лице отразилась, явственно ощутимая, мука – почти физическая боль. Не любил владелец лица, почти ничем не обезображенного, много размышлять, а может, из принципа не терпел любых раздумий. А то оно ведь как? Если часто чем-то пользоваться, оно же испортится, правильно? Вот. А такие вещи как мозг, заменить не получится, ремонту он не подлежит. И что делать? Верно! Не пользоваться. Только в экстренных случаях и совсем немножко, тогда он прослужит своему владельцу гораздо дольше. Ага, вот так оно вот…

На лице, предположительно, человека, отразилась улыбка, хмурость вся ушла и он радостно поурчав, произнёс:

-Священное мясо проснулось?

-Вроде. – Ответил несчастный, который, до того как стал Священным, был более известен, как сталкер…