Вредина, маг и обряд, пошедший не так!

Глава 24. Полеты на нойдиче

Утро началось с того, что в меня швырнули тюбиком солнцезащитного крема.

— Подъем! — грозно сказал Артур после того, как я, к его вящему изумлению, проигнорировала прилетевший снаряд.

— Мы не в армии, эй! — простонала я, еще глубже закапываясь под подушку. — Можно же как-нибудь понежнее?..

— Понежнее было в семь утра, когда я сказал тебе «доброе утро». Чуть менее нежно — в девять, когда я спросил: «Разве ты сама не хотела тренироваться?». А сейчас уж, прости, время крайних мер под названием полдень.

— Серьезно? — я одним глазом вынырнула из-под подушки.

Не то чтобы он у меня на веревочке, как у улитки, но определенное сдвигание наволочки в плоскости диагонального сечения… Ой. Запуталась. Неважно.

Доброе утро!

Ну или добрый день, раз…

— …Да, уже, полдень, — подтвердил Артур. — Среды. А значит — наш первый экзамен послезавтра.

Чиж, пролетавший мимо распахнутых во всю ширь французских окон, в ответ на эту информацию присвистнул удивленно: вот время летит!

Эдинброг проследил за ними взглядом, полным симпатии. Он, уже очень бодрый и подтянутый, стоял на пороге между комнатой и балконом, обуреваемый тюлем, как фатой. За спиной у мага царила такая летняя благодать, что я тотчас устыдилась своего излишне долгого сна.

Ослепительно-сочные, жаркие столбы света пронизывали редкие белые облачка и проливались на земле галианскую, как гимн июню… Оглушительно щебетали птицы. Пионы благоухали и приветливо кивали своими огромными головами. Из Сироппинга, радости моего сердца, доносился прельстительный аромат выпечки и кофе — ему для этого приходилось огибать немалое количество шпилей, но он очень старался…

Я сладко потянулась и уточнила:

— Итак, послезавтра экзамен… А какой из них?

— Боёвка. И, кстати, утром была жеребьевка, — благостное лицо Артура чуть потемнело. Я решила — от неудачной рифмы, но оказалось, что нет… Ибо: — Судя по всему, удача моя опять пошла погулять, — продолжил студент. — Потому что мы будем сражаться с нимфином Капризом и его пумой.

Вот тут-то я и села в кровати. Восстала так траурно, что гоголевская паночка из старого советского фильма мной бы гордилась.

— Щито? — поперхнулась я.

В ответ на мой жалобный писк Эдинброг только развел руками.

Ох.

Чтоб вы понимали — а то с некоторых пор я знаю о мире Гало побольше вашего — экзамен по Боевой магии представляет собой турнир. Я бы сказала рыцарский — вот только вместо коней фамильяры, а вместо пик — наточенные смертельные заклинания.

В теории, хорошую оценку можно получить, и проиграв первый бой, но проиграть его надо красиво…

А в случае эпического столкновения «Вилка против пумы» об изяществе говорить не приходится. Так что да, кажется, придется поучиться как следует.

Что же касается кристаллов цэйров, то мы с Артуром договорились, что их добычей я займусь позже, когда Борис вернется в Форван. Что, как бы, логично.

А пока что я подобрала тюбик, валявшийся у меня на одеяле и недоуменно нахмурилась:

— А зачем мне крем от загара?

— Сегодня и завтра мы проведем в горах. Конечно, можно было бы пойти на тренировочную арену, но… Тогда все желающие увидят наше занятие. Думаю, ты сама понимаешь, почему это плохо, — пожал плечами Артур.

Конечно, я понимала!

Спорт никого не красит, если не отлынивать: физиономия красная, дыхание тяжелое, пот заливает глаза, а взгляд — как у окосевшей ламы… Ладно-ладно, шучу. Я просто по утрам игривая. На самом деле, понятно, что секретные связки и техники боя лучше учить там, где никто не посмотрит. И не придумает контратаки.

Час спустя мы с Артуром и корзинкой для пикника стояли на плоской, идеально круглой площадке позади академии. Она была покрыта белым мрамором, а красным мрамором в центре выложили большую букву «Н».

По понятным причинам у меня сразу возникла ассоциация с вертолетной площадкой, где «Н» — helicopter. Но вертолетов в мире Гало не было. Зато были нойдичи… Что, в принципе, почти тоже самое, со скидкой на органический состав.

Артур, который теперь был одет в переливающийся, как рыбная чешуя, тренировочный комбинезон, растянул между руками какое-то искрящее заклинание. Он прокричал несколько слов, а после хлопнул в ладоши и пронзительно свистнул. Я смирно стояла рядом. У меня тоже был комбинезон, но не серебряный, а лососево-коралловый. Красивый! Неожиданно футуристичный.

Прошла пара минут после заклинания и вдруг вдалеке из-за кромки гор показался он…. Нойдич.

А именно — галианская разновидность ездового дракона. От классических земных ящеров (ну как земных… сказочных) он отличался тем, что имел аж четыре крыла и огромные, грустные глаза, чем-то напоминающие стрекозиные. А еще он был изумительного синего цвета, на каждой чешуйке переходящего от лазоревого к индиго.

Птица счастья, буде она существовала бы, должна была выглядеть так.

Семеро таких нойдичей служили академии Форван — они жили под присмотром мага-пастуха на Западном Плато, забавлялись там пожиранием овечек и честно прилетая на вызов преподавателей и старшекурсников. Эдакое бесплатное такси, которое следует только по одному непопулярному маршруту: горы — Форван — горы. Поэтому пользовались нойдичами достаточно редко. И в основном зимой: чтоб на лыжах покататься.

— Боишься? — спросил Артур, когда диковинный зверь, провыв что-то вроде «здравствуйте!», элегантно припал на передние ноги и опустил крылья, как трап.

— Еще чего! Предвкушаю! — искренне отозвалась я.

И мы с Артуром поднялись на зверя, у которого на спине были очень удобно расположены гребни — хватило бы на троих. Артур сел спереди, я сзади, а корзинку с ланчем и лимонадом мы любовно вставили между собой.

И приличия соблюсти, и спасти самое ценное.

— Empacsi! — приказал Артур, и нойдич, по-птичьи урлыкнув, взлетел…