Все будет как прежде (СИ)

— Ну, тридцать первого мы тебя ждем! — пожал руку Сергею Антоха. — Не опаздывай давай. Ровно в час дня, у меня.

Они стояли около подъезда, поеживаясь на холодном порывистом ветру. Еще только вчера было плюс два градуса, а сегодня вот минус восемь. Непредсказуемая питерская погода… Впрочем, все сошлись на мнении, что под Новый Год лучше уж мороз, чем слякоть!

— Я-то не опоздаю, — усмехнулся Сергей и состроил Анюте рожицу. — А вот некоторые…

— Кто это некоторые?! — с праведным гневом вскинулась маленькая курносая девушка в мутоновой шубке и шлепнула парня по руке. Тот отскочил, смеясь.

— Знаю, знаю! Помнишь день рожденья у Стасика? Надо же, на целый час!

— И не на целый час… — обиженно проговорила Анюта. — Я подарок искала… — и показала язык.

— Ладно вам, не ссорьтесь, — миролюбиво сказал Антоха, поглубже засунув руки в карманы. — Холодно же! Пошлите, что ли… Окоченеешь тут с вами!

— Не надо коченеть! — назидательно произнесла Анюта. — А то весь следующий год мерзнуть будешь. Как со старым годом распрощаешься, так новый и проведешь. Понятно?

— Как новый встретишь, так его и проведешь, — поправил ее Сергей.

— А вот и нет, — заупрямилась Анюта. — Чтобы встретить новый, надо еще распрощаться со старым! Вот. — И снова показала язык.

— Ну, идемте… — заныл Антоха и демонстративно задрожал, словно в эпилептическом припадке.

— Я хочу,? мечтательно произнесла Анюта,? чтобы мне подарили компьютер! Папа обещал, но знаю я его обещания… — она вздохнула и покосилась на Сергея, рассеянно ковырявшего носком ботинка кирпичную стенку.? А может, и подарит,? поспешно добавила она. — Ботинок испортишь! Не ковыряй…

— Ну, вы, хакеры… Пошли! Холодно! — Антон и вправду начал мерзнуть. Он красноречиво зашмыгал покрасневшим носом.

— Да, — с вызовом произнесла Анюта. — Я буду хакером! Не то, что вы, пользователи!

— Ага, как тот Мытник! — подал голос толстый Мирон, до этого хранивший молчание. Он вообще говорил мало, зато умен был, как говорится, не по своим четырнадцати годам. — Стибришь через Интернет в американском банке миллион баксов! С нами-то хоть поделишься?

— Поделюсь, поделюсь… — заверила Анюта. — Только в полицию, как он, не попаду, уж будьте спокойны! Есть у меня на примете парочка идей… — и в который раз посмотрела на Сергея, теперь сосредоточенно разглядывающего ворону, которая копалась в мусорном баке, не обращая внимания на молодежь. Опять не замечает! Что я ему такого сегодня сказала? Ну, что за создания, эти мужики, а?! — подумала с горечью она.

— У-у-у!.. — тихонько завыл Антоха.

— Хватит выть! — отмахнулась от него Анюта. Ей совсем не хотелось прощаться с Сергеем. Еще бы минут десять постоять вот так с ним… Как бы завтра сманить его погулять по Невскому, а?

— Ребята, а представляете, через три дня начнется настоящий двадцать первый век! — Вдруг сказал Сергей и повернул к ним восторженное лицо. — Не верится! Прямо фантастика!

— Фи, — скривил замерзшее лицо Антон, но дрожать почему-то перестал. — Он же начался еще в двухтысячном… Отстал ты от жизни, гоблин несчастный…

— Все по-разному говорят… — пожал плечами Сергей.

— Серый прав, — высказал свое компетентное мнение Мирон. — С точки зрения астрономии двадцать первый век начнется в две тысячи первом году, и никак иначе.

— С точки зрения астрономии, с точки зрения астрономии… — передразнил толстяка Антон. — И что с того? Второго января найдут Атлантиду, а третьего с неба высадится десант маленьких зеленых человечков? Тоже мне, будущее! Меньше фантастики надо читать, вот что я тебе скажу. Ни фига эти писаки не понимают в реальной жизни. Слишком все у них быстро получается. Вот в двадцать седьмом веке или, там, в двадцать девятом что-нибудь эдакое да произойдет… А пока — как жили, так и будем жить. Ну, разве что Анютке комп подарят, — он подмигнул ей. — Наверно «Третий Пентиум», да? А может, даже и «Четвертый»! С частотой в полторы тыщи мегагерц… Куда там нашим «Селеронам»!

Анюта решила, что над ней смеются, и тут же надула свои полные губки.

— Скажи, профессор! — Антон нетерпеливо толкнул Мирона в бок.

«Профессор» неторопливо поправил очки.

— Ну, если подходить с этих позиций…

— А ты подойди, подойди!

— «Двадцать первый век» — просто символ… Цифры. Мы же с вами не пифагорейцы! Атлантиды, скорее всего, и вовсе не существовало, а вот летающую тарелку я сам видел! Летом, на Финском. И не только я…

— А, помню, все уши нам прожужжал! — Антон захихикал. — И ты ему скажи, Анют, скажи!

Анюта передернула плечами. Вечно у этих мужчин глупые споры! И зачем? Сначала она хотела вступиться за Сергея, но потом передумала. Пусть себе там не воображает!

— Все будет, как прежде, — тихо сказала она, имея в виду, наверно, что-то свое. — Разве нет? — и прямо посмотрела ему в глаза.

— Вот! — торжествующе улыбнулся Антон. Мирон промолчал. — Ну, что, идем, а?

— Все будет, как прежде, — громче повторила Анюта и отвернулась, кусая губы.

Сергей вошел в прихожую и принялся рассеянно раздеваться. Мать возилась на кухне, пекла пироги, и по всей квартире разносился изумительный запах. У него требовательно заворчало в животе. Сергей вспомнил, что с утра практически ничего не ел. Отец, как всегда, в гостиной смотрел по ящику какой-то матч. Возбужденный комментаторский голос привычно хаял судью и приезжую команду.

— Вернулся, блудный сын? — на шум из кухни вышла мать. Конечно, она очень любила Сергея и говорила это в шутку. Но чаще, чем ему этого хотелось бы.

— Я не блудный, — буркнул он.

— Ладно, ладно, не буянь, — она улыбнулась своей мягкой, притягательной улыбкой. Наверно, так могут улыбаться только мамы. Сергей не удержался, и его рот тут же растянулся до ушей. — Садись ужинать, я такое сварганила, такое!.. — она опять исчезла за полупрозрачной дверью.

— А, чертенок! — Поприветствовал его отец, не отрываясь от телевизора. — Как погулял?

— Нормально. — Сергей уселся на тахту.

— Ну, вот тебе… Опять «нормально»!.. Рассказал бы хоть что-нибудь.

— Потом, пап, после ужина. Да и нечего рассказывать.

— А как у тебя дела с Анютой?

— Нормально.

Отец вздохнул, и по квартире понесся его торжествующий рев:

— Го-о-о-о-ол!!!

После великолепного ужина Сергей отправился к себе в комнату с твердым намерением дочитать, наконец-то, книжку, которую еще три месяца назад ему подарила Анюта. Мать с отцом остались на кухне.

— Ну, что? — тихо спросил отец. — Дальше тянуть смысла нет. Осталась неделя.

Мать задумчиво составляла грязную посуду в мойку.

— Думаешь, стоит… именно сегодня? — неуверенно спросила она, включая воду.

— Да подожди ты с этими тарелками! — раздраженно махнул рукой отец. — Надо ему все рассказать именно сейчас. Хочешь оставить это все на последний день? А если возникнут проблемы?

— Может, не стоит ему все рассказывать, а… сразу…

— Да ты что?! Мы же уже говорили с тобой на эту тему! У него может случиться слишком большой шок, парень не оправится после него!

— Даже не знаю… — мать была в затруднении.

— Инга, Инга, — покачал головой отец. — Мы с тобой такие сложные операции проводили, из таких передряг живыми и невредимыми возвращались! Неужели сейчас-то не справимся?

Мать задумчиво смотрела в окно.

— Хорошо. Сейчас, — наконец, твердо произнесла она.

Отец довольно усмехнулся в густые усы.

— А как же тарелки?

— Подождут!

Книга была совсем неинтересной, и читать Сергею было тяжело. Когда в комнату постучались, и зашли родители, он с облегчением отложил роман в сторону.

— Читаешь? — с показной веселостью поинтересовался отец.

— А! — махнул рукой Сергей. — Белиберда.

— Не надо так говорить о подарке. Ведь его сделала Аня…

— Ну и что? — пожал плечами Сергей. — Сюжет от этого занимательнее не стал…

Родители сели на стулья у стены. Отец сразу стал серьезным, а мать плотно сжала губы. Руки они держали на коленях, словно малыши-детсадовцы. Сергей заподозрил неладное.

— Эй, — встревожено окликнул он их. — Что-то случилось? Вы чё такие, а? — книга полетела в сторону.

— У нас с мамой к тебе… очень серьезный разговор, — сказал отец. — Прошу тебя, выслушай нас внимательно, и не думай, что мы решили разыграть тебя. Дело очень серьезное и…

— Неужто ребеночка решили завезти? — притворно ахнул Сергей.

— Нет, — спокойно ответил отец. — Не ребеночка.

Родители переглянулись.

— Значит, — мрачно констатировал Сергей, — вы меня снова хотите отправить на каникулы к бабе Зое, в деревню…

— Нет, сынок, все дело намного сложнее… или проще. Как посмотреть…

— Так чего же вы тянете? — рассердился парень.

— Все дело в том… — начала мама, но запнулась, покраснев.

— Все дело в том, — продолжил за нее отец, — что ты — не землянин.

— В смысле? — хмыкнул Сергей.

— Ты — не землянин. Ты принадлежишь к расе апперасов. Великой расы, поверь! Владения императора Тыпренатаппа II простираются на тысячи световых лет, а блистающая столица расположена на красивой планете Торкхан, вращающейся вокруг священного Фомальгаута…

Сергей удивленно уставился на застывшие лица родителей, не в силах вымолвить ни слова.

— Не беспокойся, — поспешно добавила мама, — мы тоже из древнего рода апперасов. Мы все — одна семья!

Сергей не выдержал и захохотал. Родители с непроницаемыми лицами ждали, когда он успокоится. Смахнув выступившие слезы, Сергей потрясенно затряс свои длинным мелированным чубом.

— Да, великолепно! Ничего не скажешь. Такое даже мне не приходило в голову! Фантазия у вас великолепная, в этом вам не откажешь. Но сегодня не первое апреля, вы в курсе? А двадцать девятое января! Ну, бывает, потеряли календарик, забегались, спутали праздники… Ха! Ну, это вы здорово наплели, уважаю!

— Мы не шутим, — медленно проговорил отец.

— Да? Ну-ну. Вот расскажу ребятам…

— Никому ты ничего не расскажешь, это совершенно секретная информация. Впрочем, скоро ты сам все поймешь.

— Да ну? Ага. И как там поживает Император? — прыснул Сергей в кулак. — Не болеет? А урожай марсианских фустриков ничего, в норме?

— Не смей говорить таким неуважительным тоном об Императоре! — строго сказала мама.

— Молодой еще, образумится, — ответил ей папа.

Сергею стало не по себе.

— Слушайте, хватит, а? — жалобно произнес он. — Вы чего? Поговорить больше не о чем, да? В детство впали?

— Повторяю, Сергей, мы не шутим. Да, сейчас мы очень похожи на землян, но это только оболочка. Если хочешь, я покажу тебе наши фотографии с мамой, сделанные в молодости… Истинные трехмерные фотографии.

— Не надо! — вдруг чего-то испугавшись, поспешно сказал Сергей.

Отец снисходительно улыбнулся.

— Значит, ты все-таки веришь, допускаешь мысль о такой возможности?

Сергей не ответил. У него кружилась голова.

— Сереженька! — мама улыбнулась как можно нежнее. — Мы понимаем, это для тебя, может быть, самое страшное откровение, какое ты только мог себе представить, не виданное доселе испытание, гигантское напряжение мысли… Но… Ты ведь всегда отличался от своих сверстников, всегда был… впереди них, иногда совершенно непонятен, а иногда просто гениален… Неужели ты не замечал за собой некоторую странность? Помнишь, мы одно время часто говорили с тобой на эту тему…

— В моем возрасте все странные… — пробубнил Сергей, нахохлившись.

— Да, — согласился папа, — переходный возраст — не самое лучшее время для смены… расы… Хотя, мне казалось, ты уже повзрослел достаточно, чтобы понять нас… и простить. Вникнуть в эту, казалось бы, совершенно невероятную ситуацию.

— Я вникаю, — хмуро отозвался Сергей. Все это время его не покидало ощущение нереальности происходящего.

— Мы здесь с папой являемся Наблюдателями, — начала объяснять мама, — собираем информацию о положении дел на Земле, пытаемся с помощью кое-каких механизмов даже влиять на некоторые аспекты деятельности человеческой цивилизации…

— Значит, у нас тут семейка шпионов, — хмыкнул Сергей, к которому начало потихоньку возвращаться самообладание.

— Вовсе нет! Мы — мирная, демократичная раса, несмотря на то, что нами управляет единственный Император, да благословится он во веки вечные…

— Во веки вечные! — в экстазе повторил папа.

— …наоборот, Землей интересуются хлибы и зравки — мерзкие членистоногие медузы, ведущие в Галактике захватнические войны. Мы следим, чтобы их шпионы не появились на этой планете! Иначе роду человеческому придет конец…

«Чушь, чушь, чушь! — упрямо повторял про себя Сергей. — Боже, скорее бы проснуться!»

— А теперь нам придется вернуться на нашу планету, пятого января утром или, если корабль не задержится в Мирах Томми, то вечером четвертого… — сказал отец. — Думаю, ты хорошо отдохнешь за эти дни, попрощаешься со своими друзьями…

Глаза Сергея расширились от ужаса. Неужели они все-таки всерьез?!

— Я… не хочу… — прохрипел он. — Н-не поеду!..

— Да ты не беспокойся, — мама улыбалась изо всех сил, из-за чего ее улыбка выглядела вымученной, словно лицо пахактенского крестьянина. Впрочем, Сергею еще только предстояло побывать на Пахактене — хлибы слишком близко подобрались к этой стратегически важной планете…

— Для них ты уедешь во Владивосток, к дяде Юре. И будешь раз год приезжать в Питер и навещать их…

— Может, даже раз в полгода, — пообещал папа, хотя знал, что так часто имперские корабли сюда не ходят.

— Так я… уеду в Приморье? — с облегчением спросил Сергей.

Мамина улыбка поблекла. Она с отчаянием посмотрела на отца.

— Ты… полетишь с нами… — сказал отец. — Но не беспокойся, ты не обязан менять свой облик на истинный… Три глаза — это, конечно, непривычно… Если хочешь, мы тоже такими же останемся!

— Да и не один ты будешь! — горячо продолжила мама. — Нас возвращается большая группа, полетит много твоих сверстников, и из Питера человек пять будет…

— И не сразу же вас отправят в Свободную Зону! — добавил папа. — Сначала вы пробудете около полугода в реабилитационном пункте на Симьоле-III, там вы узнаете все об Империи. Выучите основные языки, обвыкнитесь помаленьку…

В голове у Сергея загудело, ноги стали ватными и горячими.

— Тебе нужны все-таки какие-нибудь доказательства? — спросил папа. — Я думаю, тебя убедит настоящий галактический передатчик? А брелок на антигравитационном приводе? — он достал из кармана брелок, который Сергей видел у него тыщу раз с ключами от их «шестерки». Отец определенным образом нажал на нем кнопки, легонько подбросил вверх, и… брелок, как будто невесомый, медленно поплыл по комнате. Сергей обалдело уставился на него.

— Тебе надо будет просто привыкнуть. Это придет, со временем… Ведь теперь ты взрослый, и настала пора приобщаться к нашему общему делу. Добро пожаловать в Большой Мир!

Сергей молча смотрел на медленно дрейфующий к нему брелок, и в голове у него плотным роем кружились навязчивые фразы: «Все будет, как прежде. Как жили, так и будем жить. Разве не так? Да, все будет, как прежде. Ничего не изменится. Атлантида? Зеленые человечки? Все будет, как прежде»…

«Будет ли все, как прежде? Но я теперь взрослый, — подумал он, — и отвечать надо за себя самому».

— Я готов! — твердо сказал он.