Всё под контролем, шеф!

Глава 21

***

Разговор с гордой мамашей пришлось отложить до утра, так как она уже успела свинтить домой.

Я был жутко уставший и злой, а ещё мне дико хотелось прижаться к сочным прелестям Верочки, но она упорно игнорировала мои звонки, поэтому я просто приполз в свою квартиру, и даже не заходя в душ, упал спать.

На следующий день, всё таки, выловил Вострикову и велел ей зайти ко мне, сдерживая желание послать всю эту контору к чертям и свалить с Верусиком на острова.

Хорошая идея.

Обязательно исполним.

Но чуть позже.

Света нервно теребит край юбки, которая достаёт до колен и не поднимает на меня глаза.

Я не привык к таким разговорам с женщинами, особенно с подчинёнными.

И совершенно не знаю, с чего начинать.

- Свет, объясни мне, пожалуйста, что происходит?

Пытаюсь говорить как можно мягче.

Девушка молчит.

- Сколько ты у нас работаешь? Года три? – Поднимает испуганные глаза, будто я что-то страшное сказал. – Всё ведь было хорошо. У меня к твоей работе претензий нет. Ты – умница, показатели выше средних. Такими кадрами грех разбрасываться.

- Спасибо, Роман Александрович. – Шепчет она еле слышно, снова опуская виноватый взгляд.

- Я хочу понять, что произошло. И почему ты не пришла ко мне, чтобы решить проблему, а понеслась вихрем к Глебу Анатольевичу. – Я пытаюсь припереть её к стенке, но так, чтобы не передавить. – Что случилось, Свет?

- Я просто хочу уволиться.

- Глеб Анатольевич твоё заявление ещё не подписал. Он вернул его мне. А я не подпишу, пока не выясню причину.

- Это несерьёзно. У меня есть право уволиться по собственному желанию. Может, я нашла место получше?

Пытается огрызаться. Это понятно.

После небольшой паузы осторожно произношу:

- Я знаю про твою беременность.

- Я так и знала! – Соскакивает со стула и дёргается к выходу.

- Сядь! – Сам вздрагиваю от своего тона.

Ох уж мне этот бабский коллектив… И за что такое наказание?

Вот Марат: чудо – человек: ни проблем, ни хлопот… А тут, каждую неделю выкрутасы.

Света послушно садится обратно.

Обреченно выдыхаю.

- Давай посмотрим на ситуацию с практической стороны. – Снова теребит край юбки, чем начинает меня нервировать. – Учитывая твоё положение, уходить тебе сейчас никак нельзя. Доработаешь спокойно до декрета, а потом – отдыхай сколько влезет. Деньги нужны всегда. А тем более, с ребёнком - вдвойне. Ты ведь и сама понимаешь.

- Понимаю. – Чувствую, что девушка на грани. Ещё чуть-чуть и расплачется. Только этого не хватало.

- Я не знаю ваших отношений с Дмитрием Сергеевичем, но думаю, не стоит так рубить с плеча, даже если настолько не хочешь его видеть.

- У нас нет никаких отношений. – Хмурится, что делает выражение её лица каким-то забавным.

- А жаль. Насколько я знаю, он сильно тебе симпатизирует.

- Давайте не будем обсуждать мою личную жизнь.

Опять пытается огрызаться. Ну, ничего.

- Понимаешь, Свет, сложилась такая ситуация, что не лезть в твою жизнь никак не получается. Во-первых, Дима – мой друг, и я за него переживаю. Во-вторых, ваши разборки задевают меня, так или иначе, как твоего руководителя, и отражаются на работе. И в третьих… - Делаю многозначительную паузу. – За тебя я тоже переживаю. Наш отдел – маленькая семья. И всё, что происходит с моими сотрудниками, плохое и хорошее, меня тоже касается. Поэтому мы будем решать твою проблему вместе.

У неё опять глаза на мокром месте.

Всё-таки я мастер проникновенных речей.

Девушка громко всхлипывает, не в силах больше сдерживать эмоции.

Я достаю из ящика стола салфетки и протягиваю ей.

- П..простите… - Её потряхивает, и я понимаю, что ситуация зашла слишком далеко. Нет ничего весёлого и смешного.

Одно я знаю наверняка – этим двоим необходимо поговорить. И решить проблему под силу только им самим. Как бы я тут не разглагольствовал…

- Света, поговори с Димой. Прошу тебя, не как твой начальник, а как друг. Иначе, сейчас можете натворить дел, а потом жалеть. Ты вон уже начала… - Я улыбаюсь ей, чтобы поддержать, а она снова всхлипывает.

Ну и счастье Димону досталось… Просто пиздец…

- И чтобы я больше ни о каких увольнениях не слышал.

Чувствую, что начинает болеть голова.

Всё-таки, семейные разборки – не моё. Слишком утомляет.

- Я поняла, Роман Александрович. – Девушка поднимается и направляется на выход.

Не знаю, удалось ли мне её убедить, но, по крайней мере, отреагировала она более-менее адекватно. Это уже огромный плюс.

Уже у самой двери Света оборачивается и, шмыгая носом, одними губами произносит:

- Спасибо.

Киваю. Этого достаточно, чтобы она отвернулась и почти беззвучно покинула мой кабинет.

Я никогда не оказывал Свете столько внимания, чтобы она могла расценить это, как особую симпатию. Я знаю, что нравлюсь ей. Но доподлинно не известно, насколько.

Надеюсь, что дружеское к ней отношение не испортит всё, и у «сладкой парочки» будет шанс наладить хотя бы адекватное общение ради ребёнка.

Может я и циник по отношению к женщинам, но в вопросах, касающихся детей, считаю, что нужно запихнуть свою гордыню и эгоизм куда подальше, чтобы не навредить и не испортить жизнь маленькому человеку.

Обо всём можно договориться. Нужно только захотеть.

А вот Вера, похоже, такого желания не имеет совсем.

В этот день она не только не отвечает на мои звонки и сообщения, так ещё и не появляется на работе.

За объяснениями далеко идти не приходится. Их мне сполна отвешивает Борис.

Тут и эпитеты про то, какой я безответственный, беспринципный мудак.

И обещания никогда не подпускать ко мне больше мою сладкую козочку.

И наконец, то, что окончательно выбивает почву у меня из-под ног.

Новость о том, что Верусик теперь работает на Полимова. Напрямую.

И в офисе больше появляться не будет. Только по острой необходимости.

А также, то, что девочка не хочет меня видеть.

Вообще больше никогда.

***

- Милый, привееет! – Не успеваю открыть дверь, как на шею мне бросается настоящий ураган, с растрёпанной шевелюрой какого-то непонятного розового цвета.

- Полегче, Аль! Задушишь…

- Не бузи. Я тебя сто лет не видела! Соскучилась! – Девушка одаривает мою щёку смачным поцелуем и, отцепившись от меня, протискивается в квартиру. – Я к тебе на пару дней. Может, на недельку…

- Погоди. Так не пойдёт. У меня спросить забыла? Езжай к матери. У неё места больше.

- Оооой, ну нет. Там этот её Глеб… Не хочу смотреть, как эти двое всё время лобызаются. Буээ… - Сестрица сморщивает личико, изображая рвотные позывы.

- Сними гостиницу. – Упираюсь я.

- Ромик, ну не будь злюкой! Я всего несколько дней у тебя перекантуюсь, потом мы с Сержо улетаем во Флоренцию.

Историческая справка: девушка, что тайфуном ворвалась в мою квартиру – моя младшая сестра. Она художник, постоянно без денег, но каждые две недели с новым ухажером. За последние три года она объездила весь свет и появляется в наших краях набегами, ненадолго. Но обычно ночует у матери. Так как я уже, вроде бы, большой мальчик, живу отдельно, и у меня может быть, чисто теоретически, какая никакая личная жизнь.

В этот раз, видимо, сей факт её совсем не смущает.

- Три дня. И ты ко мне не лезешь.

- Ура! Люблю тебя, братишка. – Снова поцелуй в щёку.

Я сдаюсь, потому что в моей жизни всего два человека, которых искренне люблю и ради которых готов плевать на свои принципы: мать и сестра.

А, нет.

Теперь три.

Алька с сосредоточенным видом исследует моё жилищное пространство, прикидывая, куда можно пристроить огромный разноцветный чемодан.

- Спать будешь здесь. – Указываю на маленький раскладной диванчик под окном. Моя квартира рассчитана на одного меня, максимум ещё на девушку, с которой будем делить одну постель, но к сестре это не относится.

- Да хоть на балконе!

Мне бы её энтузиазм.

Мало того, козочка совершенно потеряла страх и продолжает меня динамить, так ещё такой сюрприз на мою голову…

К концу третьего дня, с нашей последней встречи, я прочувствовал всю тяжесть ситуации, в которой оказался.

Борис не шутил.

Вера действительно решила со мной расстаться. Буквально. Исчезла из поля зрения. И слуха. И осязания, мать его за ногу…

Я уже почти на стену лезть начал от тоски по ней, и бесконечных тягостных мыслей, что на меня навалились. Только непонятная гордость мешала бросить всё и рвануть к ней домой выяснять отношения.

Я никогда за бабами не бегал. Не было необходимости.

А тут особый, чтоб его, случай…

Сначала я решил дать ей время.

Дебил, конечно. Женщину ни в коем случае нельзя оставлять одну. Даже на секунду.

Но понял я это уже поздно. И хреново мне стало, как никогда.

Просто ломка какая-то без неё. Как наркоман к телефону тянусь, чтобы посмотреть, не оттаяла ли, наконец.

Но нет.

Козочка – кремень, каких ещё, сука, поискать.

И трахнул бы кого-нибудь, чтоб пар спустить, да тут два обстоятельства мешают.

Первое: в моей берлоге неожиданно поселилась сестра.

Второе: никого нахуй не хочу, кроме козочки!

Её хочу.

Только её представляю: возбужденную, с горящими глазами, мою развратную девочку, когда вожу по члену рукой в душе, пытаясь хоть как-то унять напряжение.

Вот она опускается на колени. Вот облизывает свои охуительные сочные губки, язычком касается члена, потом вбирает его ртом почти полностью…

Мне хватает только этого, чтобы кончить. Десять позорных секунд.

Бля, Выхин… Это клиника.

И с этим нужно что-то решать.