Всё под контролем, шеф!

Глава 2

***

Когда выхожу из кабинета, меня знатно потряхивает. И вроде ничего особенного не случилось. Только такое чувство, будто по мне проехался каток. Большой такой, зеленоглазый. Все-таки тяжелая аура у человека, что ни говори.

Выхин с высоким красавчиком покидают кабинет вслед за мной. Не в курсе, куда они направились, да мне и все равно.

Постепенно народ начинает возвращаться с обеда, и работа в отделе вновь закипает.

Между делом, задаю Свете интересующий меня вопрос:

- А что это за высокий мужчина такой с короткой стрижкой, в светлом пиджаке? К Роману Александровичу приходил, когда вас не было.

Девушка ненадолго хмурит брови, задумывается, а потом говорит:

- Это, скорее всего, юрист наш главный – Дмитрий Сергеевич Вершинин. Красивый мужик. Серьёзный такой всегда. Они с боссом дружат, типа бильярд, покер там, все дела… И тут постоянно друг к другу ходят, то одно обсудить, то другое.

Света многозначительно кивает, а я ловлю себя на мысли, что эта девушка осведомлена о здешней «кухне» больше необходимого. Может по каждому работнику фирмы мини-досье выдать. Но волнует меня даже не это.

- Роман Александрович играет?

Кажется, я что-то глупое спросила, так как на меня сразу уставляются три пары глаз. Елена Львовна вальяжно расседая в своем кресле, с улыбкой говорит:

- Девочка моя, ну честное слово… Мужикам ведь надо пар выпускать иногда, расслабляться. Вот они и строят из себя мачо на таких вот посиделках за картишками или шары гоняют, чтобы серьёзнее казаться.

Да уж… Как-то не подумала.

В целом день проходит спокойно. В перерывах переписываюсь с мамой, уверяя её, что мне всё нравится. Про стычку с начальником, естественно, умалчиваю. Ни к чему ей это знать, тем более, что я вовсе не собираюсь с ним конфликтовать, если он не будет ко мне цепляться.

Вечером мы, как обычно, с мамой пьем чай на кухне и обсуждаем, как прошёл день. Эта наша маленькая семейная традиция.

- Звонил Борис, интересовался, как ты устроилась. Сказал, что на днях зайдёт тебя проведать, сегодня занят был, не смог.

Я отпиваю из кружки ароматный напиток.

- Это вовсе не обязательно. Я же не маленькая девочка, сама справлюсь. – Улыбаюсь, чтобы мама не подумала, что я нос задрала. – Я очень благодарна дяде Боре, это правда. Но не хочу, чтобы его фамилия была главной моей заслугой.

- Да я все понимаю, донь. Просто он тоже за тебя переживает.

- Лучше бы он переживал за то, что тебя увести могут.

- Вера, не начинай. – Мама смешно хмурит лоб.

Она у меня красавица.

Вместо своих сорока шести выглядит на тридцать шесть. Густая темная шевелюра даже сединой не тронулась, морщин нет абсолютно. Карие глаза – утонуть можно. И осанка как у Клеопатры.

Внешностью я пошла в неё. Мама говорит, единственное, что я взяла от папы – скверный характер. А я что? Сами такую родили.

- Не могу просто уже смотреть на вас. Ну сколько можно вокруг да около ходить?

Мама встаёт и моет свою кружку. Это знак, что больше эту тему обсуждать не намерена.

Вот что за дураки старые?

Это я, любя, конечно.

***

На следующий день я в тесной каморке с гордым названием «помещение для персонала» завариваю свой любимый зелёный чай.

Никому не мешаю. Просто сыплю к кружку свернутые сухие листья и заливаю кипятком, погружённая в свои мысли.

И вот эту мою сладкую идиллию нарушает человек, которого здесь меньше всего ожидаешь увидеть. И чего не сидится в своем кабинете? Кофе литрами поглощает, судя по рассказам все той же Светочки, которая ему же его и заваривает. Самому-то должность не позволяет опуститься до таких кулинарных низов. И всё же он здесь. Занимает своей тушей все свободное пространство и крадёт остатки воздуха, которые тут и так в дефиците.

- Ммм… Что тут у нас? – Заглядывает босс через плечо мне в кружку. – Ну-ка, дай попробую. – Забирает из моих рук напиток. Отпивает. – Фу, гадость какая!

Я задыхаюсь от наглости.

- Верните мой чай! – Пытаюсь выхватить чашку из его рук, но безуспешно. И меня это злит. – Нескафе, вон, свой хлещите, как у вас сердце не остановилось до сих пор!

- Остановилось. – Нагло ухмыляется он, игнорируя мои попытки вернуть напиток. – Вот как тебя здесь увидел, козочка, так и замерло.

Выхин показушно хватается за сердце, а мне уже не хочется ни чая, ни кофе, ни «какавы», как говорится во всем известном фильме…

Уже хочу на волю из этого тесного помещения, но обойти этого слона не представляется возможным.

- Верусик, - Гад отхлёбывает из моей чашки снова, морщась при этом. Мазохист что ли? – У тебя мужик-то есть?

И стоит такой расслабленный, лыбится «во все тридцать два».

- Ну это уже… - Возмущаюсь я. – Моя личная жизнь вас не касается!

- О как. Может быть… может быть… - Задумчиво произносит. - Значит нет?

- Да что вы себе позволяете? – Толкаю его, непробиваемого в сторону. – Дайте пройти!

Хоть бы хны.

Изверг продолжает улыбаться.

- Ты меня заинтересовала, козочка. – Наклоняет голову. – Можем приятно провести время вместе. Если ты не будешь брыкаться.

Не верю, что его предложение звучит всерьёз.

Но этот хлыщ, похоже, думает, что ему всё можно.

Он ставит чашку на стол и надвигается на меня. У меня сердце ухает вниз.

Не. Это он несерьёзно. Просто на вшивость меня проверяет.

Так я себя успокаиваю.

Роман Александрович, не отрывая взгляда, прищуривается, и у меня опять мурашки от этого, как вчера. А еще от того, что он прижимает меня своим здоровенным торсом к стене. Проводит носом по моим распущенным волосам, шумно вдыхает.

- Вкусная.

Одно слово, блин, а у меня в животе все напряглось.

Давно, наверное, секса не было, уже четыре месяца, как с Костиком рассталась. Но это, вообще к делу не относится. Я не хочу на него так реагировать! Он же мой начальник, в конце концов!

А Выхин, похоже, совсем страх потерял. Берет меня за талию, резко разворачивает и усаживает на кухонный стол. Наклоняется, сложив клешни на мои колени. Хорошо хоть юбка узкая, не позволяет вклиниться между моих ног. Вот тут уже начинаю побаиваться, потому что взгляд у начальника такой, что можно три деревни спалить до тла. Хорошим это точно не кончится.

Судорожно выдыхаю. И чтобы прекратить это безобразие, врубаю актрису:

- Что, прям так сразу? – Надуваю губы и делаю удивлённые глаза. – Даже без прелюдии?

- Требуются предварительные ласки? – Руки Романа уже вовсю исследуют мои бедра, сжимая несильно, но жарко.

Мне жарко.

О чём мы вообще тут говорим?

Я окончательно перестаю соображать, что творю.

Сначала обвиваю его шею руками, немного забираясь пальчиками под воротник рубашки.

Его кожа такая горячая на ощупь, что ладони покалывает. Или это от другого…

В момент, когда мужчина наклоняется ко мне, спрыгиваю со стола, не прерывая зрительный контакт, давлю ладошкой в широкую грудь, заставляя сделать пару шагов назад, пока он не упирается спиной в стену.

- Все животные любят ласку, Роман Александрович. – Произношу медовым голоском ему в губы, ловя горячий воздух, что он выдыхает. И чуть тише добавляю: – Даже козочки.

Смотрю в упор в его красивые до невозможности глаза, и, пользуясь секундным замешательством шефа, чётким ударом бью его коленом в пах.

И пока Выхин в откровенном шоке, то ли от боли, то ли от моей смелости, я, огибаю мужчину, скрючившегося в неестественной позе, и пулей вылетаю наружу.

Вслед слышу громкие душевные ругательства:

- Сссукааа! Копытца повыдёргиваю, бляяять!