Все совпадения случайны

© Renée Knight, 2015

© Перевод. Н.А. Анастасьев, 2015

© Издание на русском языке AST Publishers, 2016

Глава 1

2013, весна

Кэтрин пыталась взять себя в руки, но ничего не выходило. Она впилась пальцами в холодную раковину и посмотрела в зеркало. Лицо, которое она видела в отражении, было совсем другим, когда она ложилась в постель. Нечто подобное с ней уже случалось, и она надеялась, что это не повторится. Она изучала себя в этом новом резком освещении. Влажным платком вытерла рот и прижала его к глазам, словно это облегчило бы застывшую в них боль.

– С тобой все в порядке? – Голос мужа заставил ее вздрогнуть. Она надеялась, что он не проснется. Оставит ее в покое.

– Сейчас уже лучше, – солгала Кэтрин, выключая свет, а потом сказала еще одну ложь: – Наверное, из ресторана принесли несвежую еду. – Она повернулась к нему. – Спи. У меня все хорошо, – прошептала она.

Он и так скорее спал, нежели бодрствовал, тем не менее потянулся к ней и положил ладонь ей на плечо.

– Точно?

– Точно, – ответила она. Что действительно точно, так это то, что ей нужно остаться одной. – Правда, Роберт, спи. Я сейчас.

Его пальцы задержались на секунду на ее плече, потом он повиновался. Она выждала, убедившись, что муж заснул, и вышла из спальни.

Кэтрин смотрела на нее, перевернутую и открытую на том месте, где она остановилась. Книгу, которой она сначала поверила. Первые несколько глав погрузили ее в состояние некоего упоения, породили то неясное чувство, с каким воспринимаешь один лишь намек на будущее волнение, нечто такое, что заставляет переворачивать страницу за страницей, даже никак не представляя себе того, что именно ждет впереди. Книга заманивала ее, завлекала все дальше и дальше, пока, наконец, не стало ясно, что она попала в ловушку. Слова отскакивали от головы и ударялись одно за другим в грудь. Словно бы перед поездом возникла вдруг толпа людей, и она – беспомощный машинист – бессильна предотвратить катастрофу. На тормоза жать поздно. Назад дороги нет. Погруженная в книгу, Кэтрин, сама того не желая, перешагнула через самое себя.

«Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми…» Предупреждение перечеркнуто тонкой красной чертой. Открывая книгу, она ее не заметила. Между тем сходство бесспорно. Она – главная героиня, ключевой игрок. Имена, верно, изменены, но в деталях обмануться невозможно, вплоть до того, что на ней было надето тем днем. Отрезок жизни, который она прятала от всех. Секрет, которым ни с кем не делилась, даже с мужем и сыном – им казалось, что они знали ее, как никто другой. Ни единая живая душа не могла бы вообразить, что Кэтрин только что прочитала. И тем не менее это напечатано – и выставлено на всеобщий суд. Она думала, что все похоронено. Со всем этим покончено. И вот все снова всплывает на поверхность. В ее собственной спальне. В ее голове.

Она попыталась вытеснить это мыслями о вчерашнем вечере, когда еще не успела открыть книгу. Радость от новоселья; вино, ужин; диван, на котором так уютно лежать; полудрема перед телевизором, а потом они с Робертом пошли в постель и растворились друг в друге. Тихое счастье, которое она всегда считала чем-то само собой разумеющимся, но слишком тихое, чтобы принести ей успокоение. Она не могла заснуть, вылезла из постели и спустилась вниз.

Тут был первый этаж, можно и так сказать. Уже не дом – домик. Из дома они съехали три недели назад. Вместо прежних четырех спален – теперь две. Так для них с Робертом лучше. Одна – семейная. Другая – для гостей. И еще они остановились на открытой планировке. Никаких дверей. Теперь, когда Николас уехал, закрываться нет нужды. Она включила свет в кухне, взяла из буфета бокал, наполнила его. Крана нет. В холодильник встроена автоматическая система пуска холодной воды. Вообще, он больше похож на гардероб, чем на холодильник. От страха у нее вспотели ладони. Ей было жарко, ее лихорадило, и она с наслаждением ощущала прохладу только что постеленного известнякового пола. Вода немного помогала. Делая глоток, она перевела взгляд на большие окна, занимавшие всю заднюю стену этого нового, чужого дома. На улице – полная тьма. Ничего не видно. Занавески она еще не повесила. Она открыта. Любому. Ее могли увидеть все, а она – никого.