Вторая книга стихов

Льву. Волю о любви овить в пустыни

И стынущею и стонущею ищуном.

Барс. Храбростью собраться в клубок втыне

И ныне истинное, истечь, утечь еще вином.

Вионоградом дорогим дороги,

Да роги гордые окрасить раз и сто.

И плеск своим сердцем, о боги,

Водить, влить и тебя, тобрат, в исток.

И весна и во снах любо, о боле: о лете

Телесно, и лес и село понимав, помянуть.

И блеск лесный лестный по лику плетью

Соолнечью, чьею, о я! поять прямо в нутрь.

А пело безпрерывь рокогань-рокотунь,

А тело белое безпрерывь гремело

– О лине, о тополе, о туе

– Гремль белый!

 Лилось, лилось, лилось

 Солепым солнцем целуясь днесь.

 И лев и лань и лось

 Веселясь, селились в целом бубне

  Будни

  – Буде.

  Праздник

 Возгрянул, грянь, грянь, красник!

Весе сна спадшого,

Граде, дар радости радоницы!

Гремль, младший гром –

 А ну ницы!

И целуй у лея дождя

Благословенные руки.

И цели у лара вождя

Мироточивые муки.

Кому, кому, о муко, купать

Упадки в купели липе.

О, падь,

Да возносяийся лепей!

Медноденной

Ой де медь!

Венц ледяной у лица.

У льнеца –

Льнец я, чтец, не царь –

В роде ведь.

Веду, в езд въезжая, джар,

Вижу: истов, востр царь –

Ей муж.

Ему ж и жмурок умных склад,

Ему ж и урны рунной сладь:

Алс! Асл! ласковый клад.

И лед и лодь и медь менады,

Перуннорунной лады!

Цветень нецвевый ни летом, ни зиму

За марку влажен в раму руки.

Реки: реки

Неоцветает низину.

У низи в снегу, негус больной

Ноя от льда, текя водою,

О, долю

Свою смесил с лесиным льном –

Сыном, сыном! вином лиловым

Пролил свой лед и долю долил.

А сынко северный срывоватым ловом

Обрал для рам – для рук – круг долин.

Монах да мох да холм да хомут.

Тому да в омут уго́мой,

Утонуть, – а то ну ото смут –

Уд о морь!

Тому тонуть в песке вблизке.

И с кем говорить? с рыбой?

Вино иное инеить в виске –

А гол с голубой глыбой?

Обол лобовой, Бог с тобой,

– Волной вольну голубой!

Жужжж жидкое, дикое ж,

Течет, чернея в небе никем…

Тебя, поя, умоляю, Китеж,

А тут – дук-дук – гукает пикет.

И громко, гроб боря, молчим.

Шутиха хитрит в речах чечоткой

Какой, о как бледгол щит!

И жужжж це-це и старчу четко.

Сожжено! Сожжено! женой.

Но и Ной опьянел бы немее,

Умея пьянеть вином – Ной.

– Со мной в пустыне месяц!

Луну! Луну! внутри

Которой соромные пятна!

Огонь нагой! утри

Слезы, которые кропят янтарь.

Родня моя, вода,

Ты женой сожженое тело,

А вдова ли, Ева ли – воотдать

Вину и огню Ноя те!

Золотое голодное волокло –

Холодость, младость: благовест, воск.

И вот, тово, – морок: волоком

  Около выполз воз.

Заворачивай, старче чорт!..

Короче, короче, коростовой: гроба!!

    Череп

Воз, как кости там черные города.

А дороги, радогой родимец: гряяязны.

А людищщи! рогаты, грооозны.

А мы сами, кормилец, – тлим же за ны.

И заныло, заскрипело, запело: хоро –

        хоррррыы

И воз – и возец – и кости-города: –

      до горы – да гори!!!

Жолтой жор,

Рож ожига –

Золы золотые – жар,

Ой, живо – гась!!!

Сого, сало, село – ух!

Ху! – олесо, ласо, гас…

Сого, сало, село – в брюхо!!

Кровь хлещи в щи, в квас…

Сого страшное – сукровицы сгустки.

Сало смрадное – с трупной утки.

Село смертельное – гниющее сутки –

Ух, кинь, ух кинь все во весь скак!!

    А мы то как??

А вот как мы, а вот как мы –

  отберем у ребят каймак…

Океан пьяный! трезвые веи сейчас.

Перезвон на тризные скирды, на кики, кикиморы мора.

Ора, народ, органный лад – гармоник гой исчах.

Вой и вой и ваи конца – ора, ора, ора!!!

   Сахар!! – хор.

   Хлеб!! – хор.

   Свет!! – вой, вой,

   И от дров гром гробный свой.

  Саваны шейте, шеи готовь,

  Топоты в тину вдавите.

   – Это новь

   Дети, вдовицы.

А птичьи тики да токи часов,

А сов по ночам лопот…

Готовьте, готовьте святой засов

Чтоб друга и другу не слопать.

Невеста – не век, а тесто, тело,

Лето, не веснь, не зимица, – жара.

Раджа я, – джар-павлин взлетелый

Венчает этер надо мной, как заря.

  А вышли за ворота –

  Вой изо рта:

  Таа – та а – а…

  Злая, вой рота!!!

  И три пса

  Танцуют у туи.

  Как сахар

  У рта

В войные годы вой колдует.

И дуют и дуют лицом ко льду –

К невесте и радже – разные струи.

  В круге

  Струн

  Ведя игру,

  Танцуют у туи

  Три черных перуна.

Родимый див – динь собачьему сердцу.

Родимый нес остро повеселел.

Родины игр шествуют в шерсть серую.

Родильник-пес заплясал: песий лель.

  Пляс да пляс

  Ясый, сяий.

  Сквозь возгласов лязг,

  Сер, сияй.

Вдруг динь в дыру, в кору, в поруху

– Спираль свивает лапы.

Спирает дух – а див в пару:

Ху, ху – золотой запах!!

Родимый, родимый, в родинах родильник

  – Рода опильник

  По морде.

И хлестко хлыст дива на корде

  Гоняет любимчика.

Родяльник, родильник – в ильник родимчика.

Под вой осени,

Под гром голода,

Забудем как утро русское молодо,

Заутро ужасом будем скошены.

  Вот двое псов –

Воют по восемь часов в истошь голосов.

  Не поможет засов

  От острых голодных басов.

   – Два

   Пса:

   Косая,

   Голован.

Рьян, рьян, рьян я, зол, гол.

Люта, люта, люта я, зла, зла, зла.

   Зол

   Лай

   Край

   Всех зол.

  Под вой ветра,

Под гром и хоры погромные голода,

Третия резкая песнь взыв серебрянный сеттера

Из сердца, которое молодо.