Второй клык

ГЛАВА 1

Айла

— Никогда больше не смей поднимать на нее руку! — глаза Виктора горели такой яростью, какой я никогда прежде не видела.

Теперь понимаю, почему все в стае так его боятся. Все — кроме меня.

— Я хочу, чтобы она исчезла, — с каждым моим словом в комнате становилось холоднее.

Мы с мужем ссорились не в спальне, а в нашей огромной гостиной, и воздух тут остывал медленнее. Пятнадцатиметровую комнатку я уже давно бы заморозила.

— Этого не будет. Я озвучил тебе свое решение. И я очень не люблю, когда мои приказы оспаривают, — глаза Виктора превратились в две злые щели.

— Ты мне угрожаешь? — я прекрасно понимала, что не стоит затевать с альфой такие игры, что нужно вовремя остановиться, но не могла уступить, не могла сдаться.

Вот и там, в общем зале, мне не следовало давать пощечину этой его омеге, только себе сделала хуже. Виктор вступился за нее на глазах у всей стаи. За нее! И ведь она наверняка специально спровоцировала меня, а я повелась, как глупая девчонка.

Я сжала кулаки, и температура опустилась еще на градус.

— Я тебя предупреждаю, Айла. В последний раз. Ты моя жена и моя альфа-самка, и лишь поэтому я тебя сегодня прощаю. Но больше нарушения своих приказов не потерплю, — Виктор уже взял себя в руки, но от его слов веяло еще большим холодом, чем от меня.

— Ах, так это ты делаешь мне одолжение? — с улыбкой проговорила я, чувствуя, что ледяной гнев окончательно захватывает мой разум. — Право, не стоит.

Муж ухмыльнулся. Я тысячи раз видела эту его ухмылку — жесткую и циничную. Но никогда раньше он не адресовал ее мне. Как это вышло? Куда делся тот любящий и заботливый Виктор, которым я очаровалась семь лет назад? Как какая-то омега смогла всего за несколько месяцев забрать у меня его? Впрочем, зачем обманываться, что я не знаю ответа? Знаю. Конечно, знаю.

— Что ж. Думаю, ты права. И правда не стоит проявлять к тебе снисхождения, — процедил Виктор, — я ожидаю, что до вечера ты извинишься за свое недостойное поведение.

— Не дождешься, — ослепительно улыбнулась я, и воздух охладился так сильно, что у меня изо рта пошел пар.

— Перед ней, — ответил на мою улыбку Виктор.

— Никогда, — пообещала я, понимая, что сама рою себе могилу.

Но я не могла иначе. Я — альфа-самка этого клана. Я не уступаю. Никогда.

— Значит, мне придется тебя заставить. И будь готова этой ночью — я приду к тебе.

— Иди к своей шлюхе, — выплюнула я.

— А вот это не тебе решать. Ты — моя жена. Откажешься исполнять свой долг, с которым и так не очень хорошо справляешься — шкуру спущу. В прямом смысле слова, — с этими словами мой некогда горячо любимый муж грациозно, как это умеют все волки, развернулся и вышел из комнаты.

А я дождалась, когда за ним хлопнет входная дверь, и рухнула на ковер. Сил больше не осталось. Ни на то, чтобы стоять, ни на то, чтобы сдерживать слезы. Его последние слова меня добили. Виктор знал, куда ударить больнее.

На самом деле я вовсе не такая крутая, какой кажусь остальным. Жаль только, что поняла это только теперь. Поначалу, когда восемнадцатилетней девчонкой вышла замуж за альфу нашей стаи, я упивалась своей силой и способностью подчинить любого волка в нашем Клыке. И только когда Виктор начал отдаляться, я осознала, что значительную часть «моей» силы и крутости давал муж.

А теперь эта омега его забрала. За три месяца приручила, как щенка, как домашнего песика. Виктор впервые ударил меня, когда я два месяца назад назвала его так. Песиком. Скула потом долго была синей, хотя я уверена, что он бил в четверть силы. Я прокусила ему ладонь. Вот и все, на что я оказалась способна.

Это только рассмешило и распалило мужа. После той ссоры у нас был обалденный секс. Но потом, с каждой новой сценой, которую я устраивала, становилось хуже и хуже. А та дрянь его поглаживала и ласкала. Хитрая девка. Омега недоделанная.

— Это ты недоделанная, — сказал мне как-то на это Виктор.

Слезы лились ручьем. Вокруг было холодно.

Что мне теперь делать? Виктор выбрал ее. При всех. А скоро вообще станет на руках носить. И стая его поддержала. Никто не вступился за меня! Все эти сочувственные и насмешливые взгляды! Ненавижу их!

Мои когти выдвинулись сами по себе, вспарывая ковер и оставляя на полу глубокие трещины. Я не выла только потому, что мой вой было бы слышно и за пределами квартиры. Не доставлю я им такого удовольствия.

Что мне теперь остается? Виктор не изменит своего решения. И думать о том, что сегодня я должна буду разделить с ним ложе, было невыносимо. Он уже неделю не приходил, оставался с ней. А теперь снизошел.

Обида душила, не давая дышать. Казалось, что мою грудь стискивают железные обручи. Я глотала ртом холодный воздух, который обжигал горло, но вдохнуть не получалось. Горячие слезы застывали прямо на щеках.

Ненавижу! Как же я ее ненавижу! И Виктора тоже, но ее сильнее. Она забрала у меня все. Все, что было моим по праву. Это я — самая красивая волчица стаи. Это я — альфа-самка. Это я родилась с ослепительно-синими глазами Заклинательницы Холода.

Ковер, на котором я лежала, совсем одеревенел. Даже Холод насмехался надо мной. Такие, как я, нужны, чтобы сдерживать Стужу, а не наоборот. У меня же пока получалось только призывать. Ненавижу! Ненавижу их всех!

Слезы продолжали бежать, а вот вдохнуть так и не удавалось. Воздух проникал в легкие тонюсенькой струйкой. Да что же это такое? Я почувствовала, что задыхаюсь, и с каждой секундой — все сильнее.

В глазах потемнело. Просто вдохнуть! Ну же! Блеклое солнце равнодушно наблюдало за мной сквозь большое окно. Воздух.

Я вцепилась пальцами в горло. Дышать. Ногти впились в шею, сдирая кожу. Глубокие, длинные царапины. Но недостаточно глубокие, чтобы через них шел воздух.

Дышать, Айла! Дышать! Я рванула пальцами воротник платья. От кисти разлетелись красные капли крови, и воздух с шумом ворвался в мои легкие.

Несколько минут я продолжала лежать, восстанавливая дыхание. Что это было? Что? Мысли путались.

Темнота перед глазами потихоньку рассеивалась. Я поднесла ко рту ладонь и по волчьей привычке облизала кровь.

Язык коснулся чего-то шершавого. Я долго смотрела на свою руку, не в силах понять, что это. Кожаный шнурок, на нем — клык, который и порезал мою ладонь. Брачное ожерелье, вымоченное в призрачной крови. Магическое украшение, которое мужчина надевает на свадьбе невесте, превращая ее в жену. Мое ожерелье. Мое брачное ожерелье, которое невозможно снять, висело теперь на моей окровавленной руке.

Я отбросила шнурок подальше, в самый угол комнаты, даже не отдавая себе отчета в том, что делаю. И стало легче. Сразу стало легче, ушла та боль, которая не давала покоя последние месяцы.

Вся комната сверкала инеем.

«Я избавилась от него. Избавилась от своего мужа», — стучало в висках.

Мысль была приятной, но глупой. Даже сняв ожерелье, я все равно не стала свободной. Да, я как-то ухитрилась порвать то, что порвать невозможно, но я все еще жена Виктора Велтского, альфы нашей стаи. Или нет? Символ моего брака, неснимаемое ожерелье, теперь валялось в другом конце комнаты.

Сила Великой Стужи когда-то навеки объединила меня с мужем, так что, кроме нее, могло меня освободить? Значит, такова воля Холода?

Я посмотрела на немного кровоточащую ладонь. Вены посинели, покрыв ее причудливым узором. Вот оно. То, чего от меня ждали с самого детства. Проснулась Великая Стужа в моей крови. Я не смогла сдержать смеха. Какая ирония! Теперь Виктор точно никогда меня не отпустит, Заклинательницы Холода не было в стае уже лет десять. Великая Стужа не освободила меня, она сделала путы еще крепче.

Но от холода мысли прояснились. Я поднялась с пола и доковыляла до большого панорамного окна. Такие окна в Клыке — непозволительная роскошь. Только Виктору могла прийти в голову подобная расточительность. Зимой вокруг Клыка температура опускается до минус шестидесяти. Вся стая живет в одном десятиэтажном доме, потому что так проще с отоплением и другими коммуникациями. По крайней мере, так говорят люди, а нам ничего не остается, как полагаться на их мнение — всеми технологиями мы обязаны этой расе.

И все же люди идут навстречу пожеланиям Виктора — как в случае с этими окнами, так и в других вопросах. Наш Клык — крупнейший во всей волчьей Цепи. Двести семей. На нашем участке не просто сдерживают Призрачный Лес, его тут валят. Мы, волки, истребляем призрачных монстров, они, люди, рубят деревья. Для охоты подходит зима, для вырубки лето. Зима тут девять месяцев. Зимой мы тут хозяева. То есть — Виктор.

Раньше Клык был отрезан от человеческих городов с октября по апрель, но пару лет назад люди проложили для нас подземный тоннель. Настоящая дорога под землей! Чего только не придумают. Поэтому они и доминирующая раса Средилесья. Как ни крути, а ремесла, сельское хозяйство и добыча ресурсов даются людям лучше, чем нам. Зато мы сильны в охоте. Люди боятся даже приближаться к Призрачному Лесу, а наши мужчины делают ожерелья для своих возлюбленных из крови и клыков обитающих там монстров. Ну а другие части призрачных чудовищ мы продаем людям. Шкуры, когти, жилы — все это человеческие маги используют в своих делах и щедро за это платят. Да еще вот и строят нам жилища и подземные дороги, чтобы торговля не прекращалась и в зимние месяцы.

Только мне эта дорога не поможет. Вход в тоннель охраняется. Даже если удастся вырубить наших охранников, с другой стороны — люди. У них оружие. Это в Призрачном Лесу оружие не действует, а в человеческих городах все иначе.

Так что мне не сбежать.

Сбежать? Я что, действительно обдумываю побег? Собираюсь сбежать от мужа?

Эта мысль так поразила меня, что я снова едва не задохнулась. Ведь для волка нарушить закон стаи — равнозначно тому, чтобы перестать дышать. Я поклялась Великим Холодом принадлежать Виктору до конца своей жизни. Он надел на меня ожерелье, которое могут снять только вдовы.

Я провела рукой по своей голой шее, напоминая себе, что ожерелья на мне больше нет. Я никогда не слышала, чтобы такое прежде случалось. Убив свою первую призрачную жертву, волк смачивает кожаный шнурок в призрачной крови и надевает на него клык поверженного чудовища. А уже на свадьбе пара произносит древнее заклинание, которое навек скрепляет и супругов, и брачное ожерелье.

То, что наше свадебное украшение порвалось — дурной знак. Может, даже знамение, воля Великой Стужи. Мы с Виктором больше не пара.

Вот только для Виктора это ничего не значит. Он все равно не отпустит меня.

И к людям не сбежать.

Я прошла через огромную гостиную к противоположному окну, обычно плотно зашторенному. Виктор настоял на том, чтобы стекла были и здесь, но кто в своем уме захочет смотреть на Призрачный Лес?

Я отодвинула занавеску.

Он, конечно, был там. Зыбкий, мрачный и вечный. Граница нашего мира — Средилесья, которую люди пытаются сдвинуть и, надо сказать, небезуспешно.

Из Клыка зимой только две дороги — в тоннель, к людям, и в Призрачный Лес, к монстрам. Все остальное заметено многометровым слоем снега.

Еще можно остаться здесь и дождаться, когда Виктор сначала унизит меня перед всей стаей, а потом придет требовать исполнения супружеского долга.

Но это не вариант.

ГЛАВА 2

Плакса

Ненавижу свой день рождения. В детстве любил, конечно, как все. Мама всегда пекла большой сливовый пирог, которым я мог делиться с друзьями. Пару раз даже успел угостить Сэйли, симпатичную смешливую девчонку, которая мне тогда нравилась. Но это осталось в детстве, когда и все мои друзья были щенками. С тех пор прошло много лет, кто-то из них погиб на охоте, остальные, став волками, обзавелись семьями. И только я остался мальчишкой.

Теперь никто не захочет делить со мной сливовый пирог, да и печь его мне некому. Мать, слава Великой Стуже, ушла за год до того, как стало ясно, что мне не стать мужчиной. Отец продержался гораздо дольше, но и он сильно не дотянул до моего тридцатилетия. Я не сожалел об этом. Смотреть ему в глаза было невыносимой пыткой, так что я переселился из нашей квартиры в котельную Клыка в тот день, когда мне исполнилось пятнадцать. И ровно столько же я и живу здесь. Тридцать лет. Мне тридцать!

То, что этот день рождения будет особо мерзким, я понял с самого утра. Пошел на второй этаж посмотреть, что там с батареей в десятой квартире, и напоролся на Сэйли. Ту самую, которую когда-то угощал сливовым пирогом. А ведь я знал, что она вышла замуж за Никса Ухо, и знал, что они в десятой квартире и живут. Второй этаж, он как раз для волков попроще, боевая элита и приближенные к нашему альфе занимают третий.

Просто вовремя не вспомнил. Так бывает с информацией, которую вроде как и знаешь, но долго не пользуешься.

Я ни с кем близко не общаюсь, в гости ни к кому не хожу, так что запоминать номера квартир мне без надобности. Когда потребуется что-нибудь починить, мне в заявке все напишут.

Вот я и не был готов. А Сэйли поправилась, поблекла, выцвела как-то, но вот улыбка у нее осталась такой же искренней и появлялась на ее округлом лице все так же часто.

— Привет, Рик! Проходи, можешь не разуваться. Посмотри, что с нашей батареей, холод собачий со вчерашнего дня, — защебетала она с порога, словно мы не виделись не десяток лет, а самое большее неделю.

От звука собственного имени мне стало душно. Я отвык от него. Я и сам к себе мысленно обращаюсь «Плакса». Как все. Когда меня в последний раз называли Риком? Вот, наверное, на свадьбе Сэйли. Я тогда еще здорово набрался, повеселив всю стаю. Больше я ни на чьи свадьбы не ходил. Да меня и не звали.

— Эй? — Сэйли осторожно подергала меня за рукав. — Все в порядке?

Я очнулся, поняв, что стою, как баран, на пороге.

— Ага. Нормально.

— Извини, я на кухню. Сам разберешься?

— Разберусь.

Я собрал все свои силы в кулак и сделал вид, что я не рассыпаюсь на части. Нет, к Сэйли у меня давно нет никаких чувств, кроме тихой теплоты, но вот находиться в семейных квартирах я не люблю. Все эти покрывала, коврики, детские кроватки. Ненавижу.

Я все-таки разулся, потому что младшему щенку Сэйли было не больше года, и он все еще ползал по полу. Этот не опасен. А вот мелкий семилетний шкет, поглядывающий на меня со старенького дивана, сейчас попортит мне нервы. Я — любимое развлечение всей шпаны Клыка.

Так и вышло. Не успел я еще закончить с ерундовой поломкой, как щенок притопал и встал рядом.

— Плакса, а почему у тебя нет косы? — спросил он, делая вид, что впервые видит мои распущенные волосы.

Я его проигнорировал. За свою жизнь я, наверное, не меньше тысячи раз отвечал на этот вопрос. Волки заплетают тонкую косу от правого виска, когда идут на охоту. Закрепляют ее кожаным шнуром, который смачивают кровью своей первой призрачной добычи и украшают первым добытым клыком. Женатые мужчины отдают ожерелье своим волчицам и носят голые косы, вдовцы снова вплетают в волосы шнурок, но уже без клыков. Так что нет кос только у щенков. У меня, например.

Сначала с каждым годом отвечать, что я никогда не охотился, было все труднее, а потом стало все равно. Но развлекаю я таким незамысловатым образом только подвыпивших охотников, с которыми иным способом не избежать драки. А на насмешки детей и безкосых подростков просто молчу.

Ну вот и готово с их батареей. Я торопился, надеясь поскорее убраться. Второй малыш тоже подполз ко мне. Или это девочка? Глаза как у матери.

Мысль о том, что и маленькая однокомнатная квартира, и ползающий у ног ребенок могли быть моими, пришлось гнать страшным усилием воли. Размечтался.

— Плакса, а почему ты до сих пор не женат? Неужели ни одна волчица не захотела тебя заметить? — решил еще повеселиться старший щенок и получил подзатыльник от появившейся из кухни Сэйли.

— Пошел вон! — скомандовала она.

Все же жаль, что и Сэйли, выражаясь словами ее сына, не захотела меня. Хотя, конечно, уж кому-кому, а ей я бы никогда не стал предлагать брак. Сэйли не заслужила такого позора. Я автоматически бросил взгляд на украшение, клык которого помещался как раз на груди Сэйли. Шикарная, кстати, у нее грудь. Наверное, от молока, ребенок же.

— Эй! — возмутилась Сэйли, заметив, куда я смотрю. — Я замужняя женщина!

Она слегка зарделась, но больше кокетничала, чем разъярилась. И за то, что Сэйли так убедительно делала вид, будто считает меня мужчиной, я был благодарен. Да, жаль. Теоретически, конечно. Практически такой партии, как я, ни одной волчице не пожелаешь.

— Готово все, — я с трудом оторвал взгляд от привлекательного зрелища, — через час станет гораздо теплее.

— Спасибо, держи, — Сэйли всунула мне в руку мелкую монету.

Ну вот еще. Судя по ее квартире, живут они с Никсом очень небогато.

— Кайрен платит мне зарплату, — сказал я, возвращая деньги.

Это была правда. Наш альфа действительно выделял мне за труды на благо стаи пять серебряных монет в месяц. Этого хватало, чтобы не сдохнуть с голоду, а при разумной экономии я мог позволить себе еще и напиться в большие праздники. Вот как сегодня.

Так что обычно деньги я беру. Но признаваться в этом Сэйли не хотелось. И она снова мне подыграла.

— Тогда вот, возьми это. Ты же любишь пироги?

Небольшой сверток в ее левой руке я давно заметил, но все надеялся, что нюх меня подводит. Хорошо хоть Сэйли про день рождения не вспомнила. Потому что вот только снова разрыдаться не хватало. И так за свою слабость расплачиваюсь уже второе десятилетие унизительным прозвищем.

— Нет, спасибо. Разлюбил.

Я быстро пересек небольшую комнатку и сунул ноги в ботинки.

— Пока, Сэйли. Было приятно повидаться.

Волчица растерянно крутила в руках пирог. Жаль, конечно, что я ее расстроил, но она просто не понимает, как это больно, когда случайно прикасаются к открытой ране. Я омега. Сэйли и ее муж Никс из тех, кого называют основой стаи. И глупо делать вид, что мы ровня.

Так что настроение у меня было хуже некуда. Больше всего хотелось купить бутылку портвейна, спрятаться в своей норе и пересидеть там этот чудесный день, надеясь, что больше я сегодня никому не понадоблюсь. Но рассчитывать на это не приходилось. Все мужчины стаи ушли на охоту два дня назад, так что в Клыке оставались только женщины, дети, старики, пара дежурных волков и я. Значит, пока не вернутся мужчины, я буду бегать по всем трем этажам и чинить то, что по большей части и не ломалось, а просто не хочет даваться женским рукам.

Но все-таки мне повезло. Клык пронзил долгий протяжный рев. Стая вернулась с охоты. Быстро они в этот раз, я не ожидал их увидеть минимум до послезавтра. Такое раннее возвращение могло означать либо очень удачную охоту, либо убитых или тяжелораненых.

Щенки и женщины облепили окна, стараясь рассмотреть в стремительно приближающихся серых тенях отцов и мужей.

Мне на всех плевать.

Так что я спустился к себе и начал одеваться. Какой бы ни был результат охоты, хоть что-то они должны принести. Кайрен не позволил бы стае вернуться без добычи. Так что кто-то теперь должен будет перетаскать туши чудищ в Клык. Я. Не будут же доблестные охотники сами надрываться. Они устали. Они преследовали монстров в Призрачном Лесу. Рисковали своими жизнями. Вернулись героями. Все как всегда.

Охота — единственное достойное занятие для волка. Кто-то способен нанести смертельный удар, кто-то может загонять жертву, есть и те, кто только сеют панику, врываясь в стада чудищ поменьше, но охотятся только мужчины. А я им завидую.

Я уже успел натянуть комбинезон и обуться в утепленные сапоги, когда в мой угол в котельной ввалился мальчишка лет пятнадцати. Он был завернут в серый теплый балахон с поясом, какие после охоты набрасывают волки, чтобы не бродить по Клыку голышом. Я такую «шкуру» никогда не примерял. Подросток весь светился от гордости. Видимо, вернулся со своей первой охоты.

— Эй, Плакса, Кайрен велит тебе заняться добычей. Мы славно поохотились! — крикнул он так громко, словно я был глухой.

А заодно, видимо, и тупой, раз стою в меховом комбинезоне просто так. Я потянулся за вторым свитером. Потом мне еще понадобится утепленная куртка, шапка, перчатки из специального материала, сделанного людьми. На улице минус пятьдесят два. В волчьем обличье мы такую температуру спокойно выдерживаем, но я должен сделать кое-какое грязную работу, для которой требуются топор, нож и, главное, руки. Пусть окоченевшие, но с пальцами.

Мальчишка зачем-то продолжал стоять рядом и смотреть, как я одеваюсь.

— На твоем месте, Плакса, я бы поторопился, — сообщил он мне.

Желаю тебе, щенок, никогда не оказаться на моем месте. Но этого я вслух говорить не стал. Зачем портить парню его первую охоту?

— Я понял, охотник, — сказал я, — передай Кайрену, что уже иду.

Мальчишка засветился от гордости. Я ему, конечно, сильно польстил, назвав охотником, он еще года два будет только смотреть на старших, прежде чем ему позволят убить первую добычу, но в конце концов, что мне, жалко? Пусть радуется.

Щенок важно кивнул, но все-таки сказал, чтобы загладить свою грубость:

— Там две больших туши и пять мелких. И ветер сильный.

— Ясно.

Значит, провожусь весь день. Надо будет начать с мелких, пока не растащили. А крупных можно оставить на вторую часть дня, никуда они не денутся.

Ветер, это, конечно, неприятно, зато старуха Валха нальет мне сегодня в столовой бесплатно горячего супа. Она специально готовит для вернувшихся охотников и отдает мне то, что остается.

Так повелось с тех пор, как я стал выходить за тушами к Лесу. Я так и не разобрался, кого за это благодарить — саму Валху или нашу альфа-самку Джей, жену Кайрена. Но это, по правде говоря, интересовало меня меньше, чем вопрос, достанется ли мне с сегодняшней порцией похлебки хоть немного мяса.

ГЛАВА 3

Айла

Нет, не вариант. Ни за что.

Умом я понимала, что делаю глупость. Что лучше бы мне затаиться, выждать, уступить сейчас Виктору. Что это игра на выдержку. Что я еще могу в итоге переиграть эту омегу с ее покорным и насквозь лживым взглядом, надо только перестать провоцировать Виктора на лобовые атаки, ведь в схватке с ним у меня нет шансов. Все это я понимала, но остановиться не могла. Терпение — мое слабое место. Нет у меня его совсем. Мне нужно решение прямо сейчас, каким бы оно ни было.

Я не стану мириться с ситуацией ни дня. Сделаю все, что могу, а дальше — гори оно огнем. Пусть даже все покатится в тартарары. Но я не стану перед ней извиняться. И не стану покорно сидеть и ждать Виктора.

Я выбрала самое любимое платье — темно-красное, разлетающееся, с голыми руками и пышной юбкой. Даже несмотря на работающее на максимум отопление, это платье было слишком легким. Я надевала его летом в человеческий город, когда Виктор хотел поразить людей красотой своей жены. Ему это удалось. Невольная улыбка коснулась губ, когда я вспомнила, как смотрели на меня человеческие мужчины. Я не просто самая красивая волчица нашей стаи — таких, как я, нет даже в человеческой столице.

Длинные черные косы доставали до колен. Лент в моих волосах не было, замужние волчицы снимают их во время свадебного ритуала, а взамен получают брачное ожерелье. Но ведь ожерелья у меня теперь нет. Я потянулась к шкафу и достала золотую атласную ленту, которую обычно повязываю на пояс. Ее будет отлично видно в черных волосах на фоне красного платья.

Виктор взбесится.

Умом я опять же понимала, что это очень плохая идея. Что в ярости Виктор способен на что угодно. Но снова не смогла остановиться. Неслась к пропасти на полной скорости.

Я быстро переплела косы в одну и украсила их золотым бантом. Хороша. Как же я хороша!

У меня не было никакого плана. Просто делать все наперекор мужу. И бежать. Ни секунды не оставаться здесь, в его доме.

Мне даже почудилось, что я не сама все это придумала. Что какая-то непреодолимая сила манит меня и заставляет так торопиться.

Я не стала больше ничего надевать. Туфли тоже не нужны.

Легко, почти на цыпочках, я прошла через нашу огромную квартиру к двери. Апартаменты Виктора занимали весь десятый этаж, кроме нас с ним, здесь никто не жил. Ну, конечно, приходила горничная, а еще у двери всегда стоял охранник — кто-нибудь из самых опытных и сильных охотников.

Мне со взрослым самцом не справиться, но и не надо.

Я распахнула дверь и с вызовом глянула на Антру, сорокалетнего крупного волка, преданного моему мужу до самых костей.

— Виктор велел не выпускать тебя, — хмуро произнес он.

— Кто он такой, чтобы мне приказывать? — сверкнула я глазами.

— Твой муж, — хмыкнул было Антра, но осекся, глянув на мою голую шею.

Я перебросила косу с лентой через плечо, и лицо охотника вытянулось еще больше.

Воспользовавшись его замешательством, я шагнула к лифту и нажала на кнопку. Только бы мне хватило времени до того, как Антра осмыслит происходящее и вызовет Виктора.

— В любом случае, Виктор — альфа, даже если он и отпустил тебя, — нашел в памяти нужное правило Антра, делая шаг ко мне и преграждая рукой дверь еще не подъехавшего лифта, — так что ты все равно должна исполнять его приказы.

Отпустил. Конечно, Антра решил, что муж отпустил меня, раз на мне нет брачного ожерелья. Говорят, в таких случаях его можно снять, но на деле никто этого на моей памяти не проверял. Волки не люди, у нас не бывает разводов.

— Я тоже альфа. И Виктор тут главный только до тех пор, пока я не найду волка, готового бросить ему вызов, — пошла я ва-банк.

Ну что я несу? Никто, никто в нашей стае не пойдет против Виктора. В свои тридцать Виктор самый сильный волк не только в нашем Клыке, но и во всей Цепи. Никто не посягнет на его власть. Однако мой напор снова сбил Антру с толку. Он ведь волк, а для волка законы — это главное. Любой самец может предъявить права как на любую свободную самку, так и на лидерство в стае. Нужно только суметь отстоять и то и другое.

— Послушай, Айла, что ты творишь? — покачал головой Антра. — Не раскачивай ты лодку! Все плохо кончится!

— Посмотрим, — усмехнулась я.

Лифт наконец блямкнул и открыл двери.

— Виктор заставит тебя пожалеть, — все пытался образумить меня волк.

Он был прав. Но я не могла остановиться. Проскользнула под рукой Антры и нажала на кнопку цокольного этажа.

— Пусть сначала догонит! — рассмеялась я, до ужаса боясь, что Антра сейчас всунет ногу в щель между дверьми.

Но нет. Двери закрылись, и лифт поехал вниз, дав мне меньше минуты на размышление о том, что же я делаю. Сердце колотилось, как бешеное. А вдруг у меня получится? От подземного этажа дома к городу людей ведет тоннель. Там летом вверху ходит поезд с призрачной древесиной, а зимой — это просто путь к людям. Кто сегодня на страже с нашей стороны? Если я смогу проскочить там, как мимо Антры, то все может получиться. Обратиться, пробежать десяток километров, а там уже люди. Не станут же они стрелять в девушку? Да еще такую красивую, как я?

Что дальше — я уже не загадывала. Главное — сбежать из Клыка, а там решу, что делать. В ушах у меня были дорогие серьги, которые можно выгодно продать.

Все это пронеслось у меня в голове за те несколько десятков секунд, что лифт двигался вниз. И я даже успела пожалеть, что не потратила чуть больше времени на планирование. Возьми я с собой все драгоценности, выбери подходящий момент и одежду, и мой план действительно мог бы пройти как по маслу. А теперь предстояло надеяться на удачу.

Двери открылись, и я бесшумно выскользнула в коридор. До тоннеля — несколько пустынных в это время года переходов. В них хорошо был слышен голос охранника, говорившего по рации.

— Хорошо, задержу. Понял, да. Жду.

Я замерла. Значит, охранник уже предупрежден. И я узнала его голос. Это Сербо. Не самый сильный охотник, зато опытный загонщик. От него мне не сбежать. А с минуты на минуту сюда спустится Виктор, и все закончится.

На глаза навернулись слезы ярости. Я сама загнала себя в ловушку!

Воздух вокруг разом стал холоднее.

Я развернулась и бросилась назад к лифту. Может, успею перехватить его и… что потом? Где мне прятаться? К кому идти? Да я и не успела. Судя по звуку, лифт снова пошел вверх.

Я заметалась. Может, все-таки попробовать напасть на Сербо? И? Он самец, он заведомо сильнее.

А лифт уже спускался. Еще минута, и Виктор будет здесь.

Так что либо к Виктору, либо к тоннелю в город, либо… Есть ведь еще один выход. Пару лет назад люди по просьбе Виктора выкопали нам подземный проход к Призрачному Лесу. Там ездит дрезина, мы на ней доставляем тяжелые туши монстров. Этот тоннель никто не охраняет, потому что сунуться в одиночку в Призрачный Лес — самоубийство.

Но уж лучше туда.

Ноги сами свернули в грязный и темный коридор. Скорее. До меня уже доносились голоса Виктора и Сербо. Сколько времени им понадобится, чтобы понять, куда я делась?

Что я творю? Это же верная смерть! Но я не могла остановиться. Это было сильнее меня. Просто бежала вперед, чувствуя, что вокруг уже настоящий мороз. Интересно, в этом тоннеле всегда так холодно? Наверное, да. Глупо сильно заморачиваться по поводу основательного утепления транспортного коридора.

В первые минуты я хотела обратиться, но поняла, что не могу! Моя кровь стала слишком холодной! Я слышала, что такое бывает с Заклинательницами Холода, еще не сумевшими взять свой дар под контроль. Вроде бы. Все, что касалось силы Великой Стужи, считалось священным и тайным, так что, несмотря на то, что я должна была стать одной из Заклинательниц, я практически ничего не знала о своем даре. Предполагается, что каждая жрица Стужи ищет путь к Холоду самостоятельно. Единственная «инструкция», которую Заклинательницы за много веков сумели сформулировать для своих будущих сестер, гласила: «Впусти холод в сердце и прогони его оттуда». Поэтично, но не особо полезно.

Я еще раз попыталась принять вторую форму, но Стужа так и не позволила. У волков кровь должна быть горячей.

Как же не вовремя! Или наоборот? Я бежала босиком по холодному тоннелю, не чувствуя онемевших ног. Только бы Виктор меня не догнал! Только бы успеть преодолеть завесу Призрачного Леса!

Я услышала звуки погони уже на выходе из тоннеля. Много же времени понадобилось волкам на раздумья.

Автоматическая дверь открывалась бесконечно долго, и я протиснулась в проход, когда она еще не закончила движения. Нажала на кнопку закрытия, надеясь, что это хоть немного задержит Виктора. Зажмурилась от дневного света.

Тоннель выходил на поверхность метрах в ста от завесы. Ближе к Призрачному Лесу ничего строить нельзя, ближе уже не работает никакая техника.

Мороз ударил нещадно. Если бы не Стужа в моей крови, холод убил бы меня. А так я еще продолжала бежать, слыша за спиной вой бывшего мужа.

Только бы успеть.

Я не вернусь к Виктору. Так или иначе, я сегодня от него избавлюсь. Я бежала в Призрачный Лес. Я бежала навстречу смерти.

Еще чуть-чуть. Всего несколько метров. И там я уже не побегу. Там развернусь лицом к чудовищам и буду сражаться, даже если не получится обратиться.

Виктор дико выл, с каждой секундой сокращая дистанцию. Но я успела.

— Прими меня, Призрачный Лес! — от всей души попросила я, почувствовав завесу.

И Лес принял. Но обратиться все же не позволил. Я так и осталась в человеческой форме. А это сразу смерть.

Деревья-призраки глухи. Поэтому в Призрачном Лесу нет звуков. Вой Виктора оборвался внезапно, и меня накрыла призрачная тишина. Я никогда раньше ее не слышала.

Волчицы не охотятся в Лесу, это дело волков. Лес полон чудовищ, из клыков которых наши мужчины делают брачные ожерелья для своих возлюбленных, доказывая свою любовь и силу. Женщины в это гиблое место не ходят.

Я думала, что остановлюсь, как только увижу монстра. Думала, повернусь к нему лицом и буду драться, пока хватит сил. А вышло совсем по-другому. Я почувствовала зло, но не увидела его. Оно не пряталось, оно просто было для меня невидимым. Но при этом пугало так, что кровь застывала в жилах. Хватало меня за босые ноги, дышало в шею, проникало под кожу. Да! Оно хотело именно этого! Залезть в мою кожу вместо меня, потому что своей у него не было! Я чувствовала исходящий от него запах сырого мяса. И бежала изо всех сил по призрачному снегу, петляя между голыми деревьями и кустами. Потому что поняла — если оно догонит меня и повалит на землю, то не убьет, но заберет мою кожу, оставив истекать кровью и чувствовать оголенным телом всю боль и ненависть Призрачного Леса.

И я бежала.

Оставляя на острых корнях алые следы. Пока окончательно не выбилась из сил. Но, кажется, оно устало чуть раньше, отстав и бросив упрямую добычу. Наверное, решило, что моя тонкая непрочная кожа того не стоит.

Я упала в последний раз, не в силах снова подняться. Вечно голые деревья нависали надо мной, и я подумала, что Призрачный Лес — это на самом деле чей-то скелет.

В Лесу всегда теплее, чем за завесой, но холод все равно убил бы меня меньше, чем за час, если бы не Стужа в моей крови. А так ему понадобится чуть больше времени.

Я смотрела на призрачный скелет и молилась, чтобы холод забрал меня быстрее, чем придет новое чудище. Холод отозвался на мои мольбы.

Я закрыла глаза.

Прощай, Виктор. Я от тебя сбежала.

ГЛАВА 4

Плакса

Мясо в супе было. Да Валха еще и налила мне порцию «с горкой».

— Холодно, а тебе до вечера работать, — прокомментировала она, подавая полную тарелку.

Работы и в самом деле подвалило выше крыши. Так что нормально отогреться и отдохнуть не получится. Если не перетаскать все туши в Клык, за ночь от них точно ничего не останется. А их надо еще разделать и освежевать на месте. Потому что если правильно не обработать их человеческими препаратами, то вся эта дорогущая мертвечина сгниет за считанные минуты, стоит оттащить ее на сто метров от завесы.

Конечно, было бы здорово построить какой-нибудь теплый сарайчик возле Леса, но Лес разрушает все, до чего может дотянуться. Так что приходится работать на свежем воздухе. И теперь до марта будет только холодать. Хорошо еще человеческая техника выдерживает. В смысле, выдерживает такие температуры. Лес-то нет, Лес для техники — гиблое место.

Кайрен не дал мне спокойно допить чай с сухарями. Притопал лично меня поторопить.

— Ты один справишься? — наш седой и вечно хмурый альфа навис над моим столиком в дальнем углу столовой, вынудив меня встать.

Не могу же я сидеть, когда он стоит.

— Справлюсь. Мелочь уже у Озерика в разделочной, сейчас займусь крупными тушами.

— Давай. Стае очень нужны деньги, нельзя, чтобы добыча пропала, — Кайрен говорил это даже не мне, а каким-то своим тревожным мыслям.

— Иду уже, — я с грустью попрощался со второй чашкой чая, которую надеялся еще выпить.

— Если до сумерек не успеешь, я пришлю кого-нибудь на помощь, — пообещал альфа.

— Угу.

Спасибо, конечно, но можно было бы сразу прислать кого-нибудь. Чтобы мне жилы не рвать. Но зачем? Заботится-то Кайрен, естественно, не обо мне, а о добыче. Хотя я совершенно зря жалуюсь на вожака. Спасибо и на том, что он ни разу не попытался отменить весьма спорное решение предыдущего альфы, позволившего мне остаться в стае, несмотря на то, что для охоты я не гожусь. Понятно, что и это не из-за меня, а из уважения к предыдущему вожаку. Но не ценить это было бы глупо.

Я снова выбрался на мороз. Холодно. У нас, наверное, один из самых холодных Клыков в цепи. Эх, родилась бы у нас голубоглазая девочка, а то ведь вымерзнем все. Но Великая Стужа не одаривала нас Заклинательницами уже давным-давно.

И зря я поленился загнать в гараж трактор, его теперь завести целое дело. Пока провозился с ним, пока доехал до Леса, потерял еще час. А темнеет в ноябре рано. Так что надо шевелиться.

Трактор пришлось оставить в ста двадцати метрах от Призрачного Леса, у специальной отсечки. Если подъехать ближе, Лес его сломает. Никто не знает почему, но вся техника выходит в Лесу из строя, как и оружие, даже топоры и ножи. Поэтому люди и не суются туда. Хотя в некоторых крупных Клыках, где много охотников, стаи ухитряются зачищать ближайшие к завесе территории так, что люди за несколько летних месяцев на километры сдвигают границу Леса, вырубая призрачные деревья. Люди научились делать топоры и даже пилы из поставляемых нами тел монстров. Такие инструменты долго не рассыпаются в труху за завесой, но и стоят, правда, на вес золота. Причем из расчета десять к одному. Человечество — потрясающе изобретательная и предприимчивая раса. Рано или поздно они уничтожат Лес, что бы он себе ни думал.

Стая бросила туши у самой завесы, чтобы я мог легко их подцепить и вытащить трактором. «Легко» — это с технической точки зрения. Потому что холод и Лес многократно усложняют даже самые простые действия.

Холод взялся за меня, а Лес за металлический крюк, которым я подцепил тушу первой страхолюдины. Больше всего монстр был похож на помесь паука и двухголового быка. И все-таки он посимпатичнее второй твари — белесой гусеницы с кучей ног и ртов. И вонять эта вторая штука наверняка будет жутко. По опыту знаю. Такие засранцы любят повонять.

Я вернулся к трактору, который в этот раз не стал глушить, и прыгнул за руль. Трактор медленно и с огромным усилием тронулся, вытаскивая паука из Леса. Вроде все просто, но однажды, еще по молодости, я ухитрился перевернуть эту шеститонную махину. Много лестного о себе узнал. А сколько я крюков перепортил, замешкавшись и предоставив их Лесу, и не сосчитать. У меня теперь всегда с собой есть три-четыре запасных. Расходный материал, можно сказать.

Я оглянулся, чтобы убедиться, что паук пошел нормально. Бывает, что цепляются за деревья конечностями или еще чем, приходится бегать туда-сюда.

Сегодня все было гладко. Если так пойдет и дальше, то я справлюсь безо всякой помощи. Кайрен, может, даже пару монет сверху подкинет. Он вообще всегда справедливо платит.

Я оттащил паука метров на тридцать от завесы. Все, хватит, а то начнет разлагаться на глазах. А мне его еще забальзамировать надо. Ну, я этот процесс так называю.

Я прихватил из кабины три пластиковых пакета, которыми снабжают нас люди. Не знаю, что там внутри за дрянь, но не замерзает ни при каких температурах. Вот ее и полагалось вылить на все пригодные к использованию части туши. Я прикинул, что у быко-паука этот будут хелицеры, коготки, глаза, рога, язык, может, уши и хвост. Это надо отделить и забальзамировать. Остальное можно тащить старику Озерику, он перемелет и продаст людям весом.

Озерик — это наш специалист по переработке падали. Подозреваю, что когда я состарюсь и уже не смогу тягать монстров, а Озерик отбросит копыта, эта почетная должность перейдет мне. Вот это будет карьерный рывок.

Потихоньку зверея, я расправился со всем, кроме глаз. Ненавижу выковыривать глаза. Они смотрят. И стало холодно уже до судорог. Сколько я провел на морозе?

Я зачем-то оглянулся на Лес, хотя обычно этого не делаю. Насмотрелся такого, что предпочитаю лишний раз на него не пялиться. А тут как потянуло.

В глубине Леса, но достаточно близко, чтобы я мог ее хорошо рассмотреть, на призрачном снегу лежала девушка. Я сначала принял ее за какого-то хитрого монстра, потому что как молодая волчица в красном платье могла оказаться в Лесу? Но с каждой секундой, что я на нее смотрел, я все сильнее убеждался, что она — не призрачное чудище.

Я слышал, что такое случается. С теми, кого принято называть Заклинательницами Холода. Иногда Стужа зовет их в Лес. В нашем Клыке Заклинательниц не было уже лет сорок. Я, по крайней мере, ни одну своими глазами не видел.

Я завис. Что делать-то? Самый очевидный вариант — вытащить девушку из Леса — был и самым опасным. Я не охотник. Любой монстр разберет меня на куски безо всяких помех. Бежать за стаей? Столько времени в человеческой форме девушка точно не проживет. А она точно еще не умерла? Никто не может переносить такой холод в человеческой форме. Разве что Стужа очень благоволит к своей жрице.

Но что-то мне подсказывало, что Заклинательница жива. И что это — ненадолго. Я прикинул расстояние до нее — каких-то три десятка шагов.

Но мне нельзя в Лес.

Показалось, что девушка пошевелилась. И еще что-то пошевелилось в глубине Леса. Что-то длинное и быстрое.

Я принялся стаскивать с себя одежду, теряя драгоценные секунды и мелкие детали костюма. Длинное и быстрое нечто снова мелькнуло между деревьев. Удача девушки закончилась. Нет у нее больше времени.

Стуча зубами от страха, я прыгнул за завесу.

Как же тут тихо. Я знал, что Лес нем, но одно дело знать, и совсем другое — погрузиться в эту тишину самому. А девушка была еще жива. Я сразу почуял ее жизнь. И то, что за нами следило, тоже почуяло. Оно затаилось, взвешивая, насколько я опасен. Скорость сейчас решит все.

Я очень редко позволяю себе бегать в волчьей форме. Это не то чтобы запрещено, скорее, мне просто стыдно. Эта ипостась для охотников, а не для тех, кто всю жизнь просидел в Клыке. Так что я, несмотря на инстинкты, чувствую себя на четырех лапах не очень уверенно. Центр тяжести непривычно смещается, да и координация ни к черту.

О Великая Стужа, ну почему ты послала этой несчастной не какого-нибудь нормального волка, а меня? Вот сейчас это чудище среди деревьев перекусит сразу двумя порциями волчатины.

Но возле девушки я оказался первым. Схватил ее зубами за плечо и потащил к завесе, надеясь, что длинный монстр еще трусливее, чем я. Если он нападет, и мне, и Заклинательнице конец. Я пятился, не сводя глаз с неподвижно застывшего чудища.

Но оно оказалось то ли и вправду трусливым, то ли не слишком сообразительным, и поняло, что лишится добычи, только в тот момент, когда до границы Леса осталась всего пара шагов.

Монстр понесся к нам. Я с перепугу рванулся к завесе, бросив девушку вперед, как куклу — туда, где были раскиданы мои вещи. Но это оказалось излишним, мы оба успели. Раздосадованное чудище осталось за непреодолимой для монстров завесой.

Мое сердце колотилось, как бешеное. Хотелось упасть на снег, перевести дух, но девушка по-прежнему была в смертельной опасности. Холод легко может доделать то, с чем не справился Лес.

Я ткнулся носом в лицо волчицы, чтобы убедиться, что она жива. Еще жива. И очень, просто очень, абсолютно неправдоподобно красива. Я таких никогда не видел.

Но времени любоваться не было. Я наспех завернул красавицу в свою куртку и, прокусив ткань насквозь, помчался к Клыку. В волчьей форме я гораздо быстрее трактора.

Мое появление вызвало в Клыке настоящую суматоху. Посмотреть на девушку из Леса сбежалась вся стая. Старая Валха, несмотря на свой возраст, была в числе первых. Именно она принялась растирать девушку, и именно она бросила мне серую «шкуру», за которой я не осмеливался потянуться. Все-таки я не охотник. Но и стоять голышом тоже как-то глупо. Я уже молчу про стыд.

Потом пришел Кайрен и всех разогнал. Джей и Валха унесли девушку в квартиру альфы.

— Где ты ее нашел? — хмуро спросил Кайрен.

Он вообще никогда не бывает в ином расположении духа. Я, по крайней мере, ни разу не видел.

Заикаясь и каждую секунду умирая от страха, что мне сейчас прилетит за нарушение запрета заходить в Лес, я пересказал все, что случилось.

— Просто чудо, что Лес не откусил тебе твою пустую голову, — прокомментировал Кайрен мой рассказ.

Я отвел глаза и уставился на зеленую лужайку, нарисованную на стенах коридора. Смотреть в пол, как нашкодивший щенок, не хотелось, но и взгляда альфы я не выдержал.

— Ты бросил обе крупные туши возле Леса? — вернул меня к реальности вожак.

От черт! Туши! Паук уже наверняка там сгнил! И трактор я не заглушил.

— Только одну, но все ценное я успел обработать, — начал оправдываться я.

За загубленную тушу Кайрен с меня три шкуры спустит. Но альфа только устало вздохнул.

— Ну так иди за второй хотя бы. Она сама себя не притащит.

Я даже и не поверил, что так легко отделался. Хотя дополнительных денег мне теперь точно не видать.

И про девушку хотелось узнать, как она там. Но Кайрен прав — туша сама себя не притащит. И моя вмерзшая в снег возле леса одежда тоже себя оттуда не выковыряет. Чувствую, развлечений хватит до полуночи.

ГЛАВА 5

Эния

Сначала я почувствовала запах. Пахло можжевельником. Такой навязчивый и приторный аромат, который бывает, когда жгут благовония.

Я открыла глаза. Небольшая незнакомая комната с серым потолком, замерзшими окнами и уютной, хотя и не новой обстановкой. Неужели Виктор все-таки догнал меня? Бросился в Призрачный Лес, не дождавшись стаи? Или же он отправил всех на поиски беглой жены?

Что со мной теперь будет? Страх так сковал мысли, что не сразу удалось начать думать. Логика с трудом прорвалась сквозь частокол нарастающей паники. Это же не наш Клык! В нашем Клыке нет деревянных окон, Виктор давно заменил все на пластик.

Но где я тогда? Людьми здесь не пахло. Другой Клык? Пятнадцатый, соседний? До семнадцатого от нас гораздо дальше.

Я повернула голову, чтобы рассмотреть всю комнату, и она покачнулась. Зато мое движение заметили — как выяснилось, в комнате я была не одна. Пожилая женщина лет пятидесяти отложила вязание и поднялась с кресла, стоявшего за моей кроватью. Одета она оказалась просто — в серые брюки и такой же длинный свитер. Ее седые волосы были коротко подстрижены.

— Тихо, тихо. Не бойся, все хорошо, — женщина приблизилась и доброжелательно улыбнулась.

Я тоже ответила улыбкой. Похоже, зла мне тут не желали.

— Я Джей из второго Клыка, — представилась она, — как ты себя чувствуешь?

Второй Клык? Как меня сюда занесло? Это же практически противоположная сторона волчьей Цепи! Сотни километров от нашего Клыка! Мне пришлось на несколько секунд закрыть глаза, чтобы комната перестала качаться. Но в целом, кроме слабости во всем теле и головокружения, меня ничего не беспокоило. Никаких острых болей или проблем с дыханием, как бывает у тех, кто перенес тяжелую травму или слишком долго пробыл на морозе.

— Все хорошо. Я почти в порядке, — я попробовала привстать, опираясь на локоть, и мне это удалось.

— Не торопись, лежи пока, — предостерегла меня Джей, — ты очень много времени провела на холоде, да еще и в Лесу.

Женщина ни о чем прямо не спрашивала, но было ясно, что она ждет от меня объяснений. И она ведь наверняка не просто рядовая волчица. Может, даже местная альфа, уж очень уверенно держится. Я поискала глазами ее брачное ожерелье. Внушительный клык какого-то очень крупного монстра на истершейся кожаной нити. Да, очень может быть, что и альфа. Я заговорила, взвешивая каждое слово.

— Меня зовут Эния, — свое имя я называть не стала, заменив его именем бабушки.

Второй Клык, конечно, далеко от нас, но незачем испытывать судьбу.

— Я Заклинательница Холода. Сила пробудилась во мне, и Великая Стужа позвала в Лес, — если хорошенько подумать, это не являлось такой уж откровенной ложью.

Ну или мне просто хотелось думать, что причиной моего легкомысленного поведения были не мои глупость и нетерпеливость, а Великая Стужа.

Женщина кивнула, внимательно рассматривая меня.

— И откуда ты родом? — спросила Джей.

— С другой стороны Цепи, — уклончиво ответила я.

— Мы отправим сообщение твоей стае, что ты спаслась, — предложила женщина, выжидающе глядя на меня.

Альфа. Она точно альфа.

— Я сама им напишу, — мне понадобились все мои силы, чтобы выдержать взгляд пожилой волчицы.

Но настаивать она не стала.

— Хорошо. Отдыхай, я принесу еды. Позже поговорим.

Джей тихо вышла из комнаты. Я опустила голову на подушку, лихорадочно размышляя, что теперь делать. Джей не могла не удивиться моему нежеланию рассказывать о своей стае. Надо что-то придумать. Что-то, во что она поверит.

Призрачный Лес увел меня далеко от дома, и это не может быть ничем иным, кроме воли Великой Стужи. Даже я сама в это верила. Надо лишь правильно подобрать слова.

В моем распоряжении было полно времени, Джей не собиралась торопить меня, но вот терпения у меня как обычно, не хватало. Мне нужно срочно исправить ситуацию, склонить Джей и местную стаю на свою сторону, почувствовать себя в безопасности. Поэтому я заговорила сразу, как только Джей вернулась с большой чашкой горячего бульона.

— Я бы не хотела возвращаться в свой Клык, — сказала я, сделав первый глоток.

— Вот как? — женщина придвинула свое кресло к кровати, чтобы видеть меня. — В чем же причина?

Не врать. Просто осторожнее подбирать слова.

— Я не хочу принадлежать одному из волков моей стаи. А он хочет и может сделать меня своей.

— О! Понимаю.

Взгляд Джей стал сочувственным. По закону волк может потребовать себе любую свободную самку своей стаи, если нет других претендентов. Если претенденты есть, судьба девушки решается в поединке. Согласия волчицы не требуется, хотя обычно наши браки все-таки заключаются по обоюдному желанию. Все же жить с волчицей, которая тебя ненавидит, под силу далеко не каждому волку. Но и такое время от времени случается.

Уверена, Джей поняла мои слова именно так. Мол, я не хочу замуж за волка, который собирается забрать меня насильно. А что еще она могла подумать? Брачного ожерелья на мне нет, а представить себе то, что вышло у нас с Виктором, вообще никто не может.

— И ты сбежала? — предположила Джей.

— Я попросила Великую Стужу указать мне путь, — снова ударилась в риторику я.

Джей усмехнулась, поняв мою хитрость, но спорить не стала.

— И то, что я вышла к вашей стае — это воля Великой Стужи. Не нужна ли в вашем Клыке Заклинательница Холода? — осторожно подвела я.

Волчица задумалась, и я практически могла слышать ее мысли. Тут ничего сложного нет, все очевидно. Второй Клык явно небогат, и своей Заклинательницы у них уж точно нет, а то она наверняка была бы уже здесь, у моей кровати. Да и холодно у них тут. Я это чувствовала даже под одеялом, а Джей и вовсе ходила в теплой одежде.

И я не предлагала ничего ужасного. Свободным волчицам переходить из стаи в стаю не запрещено, если никто не возражает. Так часто делают, если в стае молодым волкам или вдовцам не хватает пары.

— Я поговорю с моим мужем, Кайреном Тишским. Он альфа нашего Клыка, — сказала Джей.

Мое сердце забилось, как бешеное. Неужели все получится?

— Спасибо, мать стаи, — я почтительно склонила голову.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— Ага. Ты была замужем?

Вопрос был вполне закономерным, обычно волчицы вступают в брак до двадцати. Я и вовсе выскочила за Виктора в восемнадцать, он не хотел ждать дольше.

Я кивнула, надеясь, что альфа не станет больше ни о чем допытываться. Так и вышло.

— Сочувствую твоей утрате, — сказала Джей, решив, что я — вдова.

Ну а что еще она могла подумать? Что неснимаемое брачное ожерелье разорвалось после того, как попыталось меня задушить? Я и сама в это с трудом верю.

— У нас в стае есть несколько подходящих мужчин. И вдовцов, и молодых волков, — задумчиво проговорила Джей, — а твоя сила пробудилась ведь отчетливо?

— Я только почувствовала ее зов, — поспешила объяснить я — не хватало еще, чтобы местная стая решила, что я смогу повысить температуру вокруг Клыка уже к ближайшему понедельнику.

— Конечно, конечно. Я понимаю. Может пройти не один десяток лет, прежде чем ты сможешь управлять холодом. Но Заклинательница очень нужна в нашем доме. Мы замерзаем. Я поговорю с мужем. Отдыхай пока.

И я поняла, что дело уже решено. Джей убедит Кайрена. Я остаюсь во втором Клыке.

Так и вышло. Альфа Кайрен зашел ко мне несколько часов спустя, когда я уже совсем пришла в себя. Он оказался угрюмым мужчиной лет пятидесяти пяти, и чем-то неуловимо походил на свою жену. Вполне достойные волки, их стае повезло с ними.

Кайрен поприветствовал меня, покивал в ответ на мою благодарность и выразил надежду, что его стая станет для меня родной. И тоже сообщил, что во втором Клыке есть подходящие свободные волки. Будто больше заботиться не о чем. Хотя альфа прав. Для волка семья — это главное. Без семьи не стать полноценным членом стаи. Но думать о мужчинах пока не хотелось.

Кайрен не стал задерживаться сверх того, что позволяли приличия, и я четко расслышала, как за порогом он недовольно сказал жене: «Слишком красивая. Как бы не было проблем».

Я не смогла сдержать улыбки. Они милые тут. Тихая небогатая провинциальная стая, живущая по традициям. Конечно, довольно непривычно после моего прежнего Клыка, но еще неизвестно, где понравится больше.

Насколько небогата и провинциальна моя новая стая, я выяснила в тот же вечер. Оказалось, что мне дали приют прямо в квартире Джей и Кайрена, которые занимали три комнаты на последнем, четвертом этаже Клыка. Нам с Виктором принадлежал весь этаж куда более впечатляющего здания. Одежду мне подбирали из гардероба самой Джей и двух ее молодых невесток. Так что под смех и веселую трескотню всех трех женщин я обзавелась простыми штанами, парой свитеров и шикарным по местным меркам платьем. В таких в Шестнадцатом Клыке не ходили даже омеги. При мысли об омегах настроение у меня испортилось. Как она там, с Виктором?

Но долго погоревать не вышло. Пришла старая седая волчица Валха и отчитала всех, включая Джей, что мне позволили встать с кровати, не скормили весь котелок приготовленного ею бульона и вообще вырядились, как лахудры.

Старуха придирчиво осмотрела меня и долго удивлялась, что я жива и здорова.

— Великая Стужа тебя любит, — повторяла она то ли с одобрением, то ли с укоризной.

Я вежливо кивала и улыбалась. Следует проявлять уважение к старшим. По крайней мере, на первых порах. Мне позарез нужно, чтобы стая меня приняла, как свою.

Валха в свою очередь тоже поделилась со мной радостным известием, что в их Клыке есть свободные волки.

— И вдовцы с детишками тоже есть, — добавила она, понизив голос, и мне стало не по себе от ее взгляда.

Ладно, разберемся.

— У тебя будет свое жилье. Как только мы там немного приберемся, сможешь переехать. О деньгах не беспокойся, пока не выйдешь замуж, просто бери в столовой и в лавке все, что нужно, — сказала Джей вечером за ужином.

— Спасибо, мать стаи, — поблагодарила я.

Такая щедрость меня умилила, хотя и была понятна. Заклинательницы Холода всегда получают от стаи подарки и подношения.

— В воскресенье соберем сход, покажем тебя стае. Познакомишься со всеми, посмотришь на всех, — проговорил Кайрен, так и не переставая хмуриться каким-то своим мыслям, — и на вдовцов, и на молодых охотников.

Ну вот, опять!

— Я буду рада познакомиться с волками стаи, но, боюсь, мне понадобится время, чтобы узнать их получше, — кротко заметила я.

Смирение и скромность стали уже здорово надоедать. Не хочу я сейчас замуж! Ну не хочу!

— Торопиться не надо, но и затягивать с этим не следует, — строго сказал Кайрен, — весна — лучшее время для свадеб.

Вот как, значит. Альфа ясно определил, в какой срок я должна выбрать мужа. Хорошо хоть с моим мнением тут вообще считаются. И на том спасибо.

Я склонила голову, показывая, что принимаю его решение. С Виктором я уже доспорилась. Сейчас надо стать частью стаи, а там посмотрим.

— Сход будет хорошим местом, чтобы поблагодарить за спасение, — сказала я, — мне очень повезло, что меня нашли.

Джей и Кайрен переглянулись. Что?

— Да уж. Иногда Великая Стужа выбирает очень уж странные пути, — проговорила Джей, — но благодарность в любом случае не будет лишней.

— Пинок под ребра за нарушение правил не будет лишним, — проворчал Кайрен.

Я не поняла его слов, но спросить, что он имел в виду, не осмелилась. Потом разберусь.

ГЛАВА 6

Плакса

Все разговоры в стае были только об этой девушке из Леса, а я стал звездой вечера. Затмил даже вернувшихся с удачной охоты волков. Меня практически силой потащили в столовку к Валхе и даже купили мне выпивку. Причем вполне приличную, которую я редко могу себе позволить. В другой день я, может, и рад был бы возможности пообщаться с волками и посмотреть на волчиц, но сегодня я так упахался, что совершенно не чувствовал вкуса пива. Хотелось уйти к себе, растянуться на матрасе и спокойно подумать о том, что произошло. А вместо этого пришлось раз десять отвечать на одни и те же вопросы: «Да, прямо в Лесу лежала», «Да, в платье каком-то. Не помню я, в каком. В красном…», «Красивая», «Молодая», «Нет, у соседей я ее никогда не видел».

Потом явилась Валха и всех разогнала. Кроме меня. Мне она налила горячего чаю и потребовала рассказать ей лично все еще раз.

— Она в порядке? — спросил в свою очередь я, когда вопросы старой волчицы закончились.

— Будет в порядке, — прошамкала Валха.

— Как она вообще выжила-то?

— Холод у нее в крови, — пожала плечами старуха, — такие, как она, живут по своим законам. Великая Стужа оберегает своих дочерей.

— Что-то Стужа слегка просчиталась, послав сегодня к Лесу меня вместо нормального волка, — усмехнулся я, глядя в свою чашку.

Я весь вечер не мог избавиться от мысли, что девушка чуть не погибла из-за моей бесполезности и трусости.

— Стужа знает, что делает, — строго оборвала меня Валха, — окажись на твоем месте охотник, он не посмел бы сунуться в Лес в одиночку. Так что Стужа не зря выбрала тебя, нешуганного идиота.

Я в который раз поразился этой способности Валхи ставить все с ног на голову. Придумала же. А может, Стужа и правда рассуждала так же? Что мы о ней знаем, о Стуже? Вдруг она тоже вредная сумасбродная старуха, которая смотрит на мир не как правильно, а как ей удобно?

— Просто чудо, что Лес не закусил вам обоими, — покачала головой Валха.

— Повезло, — пожал плечами я.

— Вот именно. Чистое везение. Твоей заслуги тут нет, — услышал я за спиной вечно недовольный голос Кайрена.

У меня желудок скрутило.

— Одна большая туша сгнила полностью, — я встал и опустил голову.

— Вот и поохотились. Половина добычи — псу под хвост, — сверкнул глазами альфа.

— Заклинательница Холода — тоже хорошая добыча, — Валха вставать не стала.

Из всей стаи только она да женщины с щенками в чреве имеют такое право.

— Эта Заклинательница у нас ненадолго. Проснется и пойдет к своим, — отмахнулся Кайрен.

— Как знать. Но ты же не хочешь сказать, что Плакса должен был бросить ее умирать? — сощурила старые глаза Валха.

— Я хочу сказать, что он не должен был лезть в Лес один!

— На то воля Стужи. И не спорь! Отстань от него! — прикрикнула Валха на нашего альфу. — А ты что тут уши развесил? Марш отсыпаться!

Это было уже мне. Я задерживаться не стал, припустив подальше от Кайрена с Валхой. Но настроение улучшилось. Если старуха за меня заступилась, Кайрен не станет сильно зверствовать за загубленную добычу. Он хоть и альфа нашей стаи, но мать — это мать. Мать — это навсегда.

Так что я получил возможность заняться тем, о чем мечтал. Улегся и стал вспоминать случившееся в Лесу.

Может, я держался не так уж и плохо. Мысль была очень приятной, но мимолетной.

Да, для щенка я вел себя прямо-таки героически — одернул я свое разгулявшееся воображение, только что бы я делал, если бы пришлось драться, как мужчине?

Настроение сразу ухнуло в пропасть. Не буду больше об этом думать. И о ней тоже. О ней так в первую очередь. Забыть, что вообще видел. Не было ничего. Так, случайный эпизод. Я уже и не помню ничего.

Я повернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Стоящий перед глазами образ девушки от этого никуда не делся. Какая же она все-таки красивая.

И так всю ночь.

Уснуть удалось только под утро.

Так как мужчины вернулись, я особо не был никому нужен. Предполагается, что я слежу за котлами, но если уж честно, то большую часть времени они прекрасно работают и без меня.

Следующие пару дней я в основном проторчал в котельной, лишь однажды выбравшись по заявке на второй этаж, да к обеду второго дня зашел в столовую, чтобы послушать сплетни. Вообще, волки обычно едят дома, а столовая нужна для церемониальных трапез, как например, перед охотой и после нее, для сходов, свадеб и просто для болтовни.

Я купил себе за мелкую монету чаю и грел уши, слушая разговоры трех молодых охотников за большим столом. Говорили, само собой, о новой девушке. Эния ее зовут. Красивое имя. Она выздоровела, но пока жила у Кайрена и Джей. Про ее клан ничего не упоминали, а я не в том положении, чтобы лезть к волкам с расспросами. Хорошо хоть не гонят.

И еще я понял, что Эния к своим не торопилась. Вроде как решила у нас остаться. Странно это. Что она тут забыла? Может, конечно, в ее стае нехватка свободных мужчин, но такие красотки, как она, никогда в девках не засиживаются. У нее ведь была лента? Была. Золотая. Это я помнил. А ожерелья не оказалось. Значит, вдова. Молодые вдовы без детей часто снова повязывают ленты. Но с такой красотой как у нее, она и вдовой-то вряд ли долго просидела бы.

Потом разговор пошел об охоте, и я уже собрался свалить. Ненавижу слушать о том, кто и чем отличился, кто сколько клыков собрал. Мне неинтересно. И совсем не завидно.

Но я решил доесть коржик и задержался как раз настолько, чтобы попасть во второй акт комедии. Эта чужая волчица, Эния, вошла в столовую. Одета она была как наши девушки — серые штаны, свитер до колен, но и одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что у нас даже близко таких нет. Белоснежная кожа, толстая черная коса, фигура, которую не спрятать даже под бесформенным свитером, но главное — взгляд. Уверенный, дерзкий и спокойный. Так смотрит Джей. Сразу ясно, что в своей стае Эния была среди лучших.

Троица охотников моментально притихла, даже старики, сидевшие за шашками чуть поодаль, замолчали.

Я сумел не подавиться коржиком. Тоже своего рода достижение.

Еще успел заметить, что стоящая за стойкой помощница Валхи, четырнадцатилетняя нескладная худышка Мия, недовольно поджала губы. Ну понятно. Наверняка девчонка влюблена в кого-то из тех троих, что сейчас в шесть глаз таращатся на красавицу Энию.

А молодая женщина поклонилась старикам, сразу приветливо закивавшим в ответ, и с улыбкой поприветствовала молодых волков:

— Удачной охоты!

Голос у нее оказался мелодичным и певучим. А как же иначе.

Эния внимательно пробежалась взглядом по приосанившимся охотникам, ни на одном не остановившись дольше, чем позволено приличиями, и направилась к Мие. Я заметил, что девчонка выложила на стойку целую гору посуды, видимо, Валха выделила новой волчице какой-то кухонный скарб.

Новенькая что-то тихо сказала молодой волчице, и та сначала зарделась, а потом заулыбалась. Эния молодец, что не задирает нос перед местными замухрышками.

Мия выбежала из-за стойки и начала помогать женщине собирать посуду. Сразу стало понятно, что всю эту гору ей за раз не унести. Ну и тут началось.

Лиск сориентировался первым. Молодой волк подскочил со своего места.

— Позволь, помогу!

Сейшем и Виго тоже подорвались к стойке, и я явственно почувствовал агрессию, мгновенно заполнившую столовую. Мы, волки, это чувствуем, это инстинкт.

Я даже забыл про чай. У Сейшема есть невеста, точно знаю. Лиск еще старше, так что наверняка тоже с кем-то обручен. Виго пока совсем безусый, но судя по тому, как помрачнела Мия, и он без женского внимания не остался. И тут — хоба, у всех разом мозги поотшибало.

Хотя я их понимаю. Очень хорошо понимаю. Такая женщина — одна на всю волчью Цепь. Я слышал, что иногда за волчицу дерутся, даже и без ее согласия, но мне всегда казалось, что это блажь. И вот теперь я своими глазами увидел, как это бывает.

— Да куда вы все прискакали? Тут и одного помощника хватит! — недовольно выкрикнула Мия, сразу еще больше осложнив ситуацию.

Эх, девочка, девочка. Трое идиотов недобро переглянулись.

— Ну ты выбирай любого, — с показной веселостью предложил Энии Лиск.

— Да, мы с радостью, — рыкнул Виго.

На Мию стало жалко смотреть. Губы молодой волчицы задрожали, и она отвернулась. Эх, Виго, Виго. Козел ты, а не волк.

— Без сопливых разберемся, — язвительно бросил ему Сейшем, который был самым сильным охотником из всех присутствующих, и почти сразу из-за стола поднялся один из стариков, а из кухни выскочила Валха.

Но помощь Энии не понадобилась. Женщина насмешливо посмотрела на хорохорящихся волков, спокойно поставила на стойку гору посуды, и, поклонившись, произнесла:

— Благодарю за предложенную помощь, охотники! Но не смею прерывать ваш заслуженный отдых такой ерундой!

Она говорила доброжелательно, но в то же время настолько уверенно, что стало ясно — спорить с ней не стоит. М-да. А наша новая волчица, пожалуй, будет среди элиты стаи. Очень может быть, что и следующей альфой. Кайрен и Джей уже немолоды, наверняка скоро встанет вопрос о новой альфа-паре.

Пока я размышлял об иерархии, Эния поймала мой взгляд.

— Помоги мне! — велела она, кивнув на вторую гору посуды.

Валха одобрительно хмыкнула, старики успокоились. Даже Мия немного расслабилась, хотя и осталась грустной. Я прихватил свою чашку и направился к стойке.

— Надеюсь увидеть вас всех на сходе, — улыбнулась Эния охотникам, чтобы немного подсластить пилюлю.

Ей это, к слову, удалось. Не знаю уж почему, но каждому из молодых волков показалось, что она улыбнулась именно ему. По их рожам было видно.

Я быстро собрал оставшиеся кастрюльки и тарелки, думая о том, что Эния все сделала правильно. Намечавшийся конфликт погас сам собой, я-то за соперника не считаюсь. А то, что молодая волчица знает себе цену — так это ей только в плюс.

Когда мы выходили из столовой, трое охотников вернулись за свой столик почти мирно.

ГЛАВА 7

Эния

Вот и первые женихи объявились. Я с трудом сдерживала раздражение. В моей стае такие со мной даже заговаривать не смели. Виктор, когда сватался ко мне, уже был лучшим охотником Цепи и без вариантов считался следующим альфой. Предыдущий вожак, может, еще лет десять водил бы стаю, но Виктор не собирался столько ждать. Став женатым мужчиной, он почти сразу сместил лидера, превратив меня в альфа-волчицу. Мне тогда едва девятнадцать стукнуло, ему двадцать четыре было.

Теперь стыдно вспоминать некоторые свои поступки, да и за большинство действий Виктора тоже стыдно. Но тогда мне казалось, что нам все можно, ведь мы — лучшая пара стаи, а остальные нам и в подметки не годятся. Не будь я тогда такой неопытной, самоуверенной и легкомысленной, может, и не пришлось бы бежать из собственной стаи и от собственного мужа. Сейчас я бы вела себя по-другому.

А что, если Великая Стужа дала мне второй шанс? Начать все заново? Научиться думать не только о себе? Надо попытаться. Может, хоть в этот раз выйдет иначе.

Я посмотрела на вошедшего за мной в лифт омегу. То, что он омега, сомнений не взывало. Опущенные плечи, взгляд в пол и… что с его волосами? Никогда не видела мужчину его возраста без косы. У волков принято на первую охоту заплетать тонкую косу у правого уха. Он что, никогда не охотился? Сколько ему? Около тридцати?

Разговаривать с ним не хотелось, но я ведь только что дала слово вести себя не так, как раньше.

— Как тебя зовут? — спросила, приветливо улыбнувшись.

Этот совершенно невинный вопрос вызвал какую-то странную реакцию. Мужчина затравленно взглянул на меня, а потом снова уставился в нижний угол лифта. При этом и его поза, и сжатые губы, и судорожно вцепившиеся в края кастрюли пальцы выдавали напряжение.

— Плакса.

Ох. Теперь понятно.

Я спрашивала имя, а не кличку, но если уж все его так называют, то тут ничего не поделаешь. Если волки дают прозвище — это на всю жизнь. Не повезло ему.

Так и подмывало спросить, за что он получил такую колоритную кличку, но я не настолько жестока.

— А я Эния.

Мужчина кивнул, немного расслабившись.

— Ты омега? — на всякий случай уточнила я, хотя какие тут могут быть варианты.

— Да.

Больше ничего выяснить я не успела, потому что мы приехали. Несмотря на медлительность местного лифта, подниматься с первого до четвертого этажа — всего ничего.

Кайрен и Джей выделили мне отдельную квартиру на том же этаже, где жили сами, только в другом конце длиннющего, загибающегося буквой «г» коридора. Квартира была торцевой и по местным меркам большой — целых две комнаты! Я так понимаю, Кайрен надеялся, что я выйду замуж за волка из местной элиты, и эта квартира станет нашим общим домом. Думать обо всем этом не хотелось.

Перед дверью горой возвышалась мебель, которую мне отовсюду натаскали по приказу Джей. Это все еще предстоит собрать и расставить по местам.

Обойдя мебельные баррикады, я толкнула дверь, и она со скрипом открылась. В этой стае вообще не принято запираться. После обычаев Шестнадцатого Клыка, где охранялось все, я была поражена. Скорее, приятно.

— Поставь на стол, — велела я Плаксе и слегка удивилась, когда он без подсказок сразу прошел на кухню.

Хотя чему тут удивляться? Квартиры типовые, планировку он наверняка знает. Я огляделась вокруг. Сколько же здесь еще работы — все помыть, разобраться с мебелью. Джей настаивала, чтобы я пока жила у них, но мне не терпелось сбежать. Гостеприимство альфы душило. Уж лучше в таком бардаке, но в отдельной квартире.

— С мебелью помочь? — раздался вопрос волка.

Плакса уже вернулся из кухни, а я так и стояла с тарелками в руках, рассматривая свои новые владения. Что, и этот туда же? Еще один ухажер на мою голову?

— Тоже в помощники набиваешься? Тебе-то вообще ничего не светит, можешь не напрягаться, — вырвалось у меня.

Всему есть предел. Только заигрываний омеги мне не хватало.

— Кайрен платит мне за помощь стае, так что если тебе понадобится сборщик мебели, все равно пришлют меня, — пожал плечами Плакса, — а ради тебя я бы, конечно, напрягаться не стал.

Серые глаза мужчины сверкали яростью, желваки на скулах зашевелились, а кончики ушей побелели. И ведь он наверняка уверен, что полностью контролирует себя и не показывает гнева. Я с трудом удержалась от снисходительной улыбки. Пожалуй, я его обидела. Но не извиняться же перед омегой.

— Ладно, тогда работай, — сказала я, — диван в ту комнату, кресло и шкаф в эту. Зеркало сюда повесь.

Интересно, хлопнет дверью или останется? Остался. Продолжая сверкать глазами и скрипеть зубами, но остался. Видно, не хочет сердить альфу, а может, и деньги нужны.

В любом случае, плевать на него.

Не собираясь больше тратить времени на омегу, я занялась делами. Отмыла кухню, крохотную ванную, протерла везде полы. Странно, что эта квартира пустовала. Интересно, кто тут жил прежде?

Я закончила раньше, чем Плакса, хотя работал он, надо отдать должное, довольно быстро. Только вот с большим тяжелым шкафом провозился.

Я села в кресло и стала наблюдать за мужчиной. Омегу это нервировало, но он упорно пытался не показывать вида. Вообще симпатичный, вроде не дурак. Интересно все-таки, почему не женат? Не может быть, чтобы совсем не мог найти жену. Даже если в этой стае нет подходящих волчиц, можно же попытать счастья в соседних Клыках. Или он не интересуется женщинами? Такое изредка, но бывает. Ишь, не стал бы он ради меня напрягаться. Может, и правда? В голову пришла озорная мысль. Это легко проверить.

Я дождалась, пока Плакса закончит со шкафом.

— Руки помыть можно? — спросил он, впервые за весь вечер взглянув на меня.

Даже обидно. Я не привыкла к тому, что мужчины так откровенно меня игнорируют.

— Конечно, — улыбнулась я, — я в ванне полотенце уже повесила.

Как только омега вышел из комнаты, я приступила к реализации своего коварного, но простого плана. Достала баночку с мазью, которую дала мне Валха, подошла к зеркалу и, распустив шнуровку свитера, оголила правое плечо. Чуть сильнее, чем было нужно для того, чтобы рассмотреть следы зубов, оставленные моим спасителем. Что-то со следом укуса было не в порядке, он казался мне странным, но я никак не могла понять, в чем дело.

В таком виде меня и застал вернувшийся Плакса. На то и расчет был.

— У тебя еще кран течет, могу взять инструменты и завтра поправить. И дверь могу смазать, чтобы не скрипела, — он осекся, увидев меня.

И на этот раз взгляда отвести не смог. Интересуется он женщинами, интересуется. Тут все в порядке.

— Да, спасибо. Помоги, пожалуйста, с мазью, — улыбнулась я ему в зеркале.

— Что? — глухо спросил мужчина.

— Намажь, пожалуйста, я сама не достаю, — я повела плечом, еще ниже откидывая расшнурованный ворот свитера.

Это надо очень постараться, чтобы не достать до собственного плеча, но мужчины в таких ситуациях напрочь теряют способность мыслить. Можно любые небылицы плести.

Омега нерешительно подошел ко мне, и я, ободряюще улыбаясь, протянула ему баночку Валхи. Пришлось повернуться к Плаксе лицом, и теперь я смотрела в глаза ему, а не его отражению. Несчастные глаза несчастного омеги. Который за всю свою жизнь впервые получил возможность прикоснуться к женщине.

Азарт, толкнувший меня на эту выходку, улетучился, уступив место стыду. Но теперь оставалось только молчать, слушая, как участилось горячее дыхание Плаксы, и ощущая осторожное прикосновение его пальцев к своей коже. И это, кстати, было довольно-таки приятно. Я неожиданно поймала себя на том, что мне хочется продолжения.

Наши глаза снова встретились, и я вдруг поняла, что Плакса думает примерно о том же.

Я и омега? Вся абсурдность ситуации дошла и до него.

Плакса отскочил от меня, как ошпаренный. Выглядел омега так, словно на него только что разом набросились все монстры Призрачного Леса. Надо было, конечно, его как-то успокоить, но меня разобрал смех. Более нелепую ситуацию и придумать трудно.

И я расхохоталась. Омега посмотрел на меня то ли с испугом, то ли с недоумением, но решил за благо исчезнуть, даже не попрощавшись.

Я упала в кресло, продолжая содрогаться от смеха. Плакса унес и баночку с мазью! Не то чтобы она была мне нужна, укус затянется и так, но теперь он должен будет ее вернуть! Вот интересно — сам принесет или подкинет под дверь?

Я понемногу успокоилась. В целом вышло забавно. Но Плакса сам виноват — нечего было корчить из себя «я бы и напрягаться не стал». Ну-ну. Мгновенно вспыхнул, как сухой лес. Я, конечно, тоже хороша. Чего меня-то так развезло?

Во мне все еще оставалось чувство вины, словно обидела беззащитного щенка, но с другой стороны, теперь этому омеге хоть есть о чем помечтать. В том, что я стану героиней его снов и фантазий, сомнений не было. Он крепко попался.

Пора бы и мне спать. Я с удовольствием приняла теплую ванну — кран, кстати, действительно потек — и застелила кровать новым постельным бельем. Где только Валха его откопала?

Завернувшись в теплое одеяло, я размышляла о предстоящих делах. Тут, во Втором Клыке, хорошо. Не настаивай Кайрен на моем замужестве, было бы и вовсе чудно. Но пожалуй, нужно подстраховаться. Надо как-то выбраться в город и продать серьги, вернее, одну из них. По местным меркам они стоят целое состояние.

Джей, если и заметила мои серьги, то виду не подала. А может, просто не догадывается, сколько они стоят. Откуда ей знать? Тут таких камней, наверняка, и не видели никогда. Виктор специально заказывал их мне у какого-то известного человеческого ювелира.

Даже жалко немного продавать такую красоту. Но деньги мне понадобятся и тут, и уж тем более — если снова придется бежать. Хорошо бы все-таки остаться, потому что жить среди людей не хотелось. Волк без стаи — ничто.

Так что надо сделать все, чтобы стая приняла меня. И надеяться, что Виктор никогда меня не найдет. Ведь это возможно. Все может получиться.

Я закрыла глаза, погружаясь в приятный сон. И сон этот был о странном омеге Плаксе. Правда, в этот раз вел он себя куда решительнее и настойчивее. Мне понравилось.

ГЛАВА 8

Плакса

Она надо мной посмеялась. Заманила в ловушку, выставила дураком и от души посмеялась. Не то чтоб меня впервые в жизни ткнули носом в мою никчемность, но так больно давно не было. Даже и не знаю, почему.

Хотя знаю, конечно. Потому что она — девушка, которую я спас. Несмотря на то, что все считают мои действия редкостной глупостью, в глубине души я собой горжусь. Пусть я и не совершил ничего героического, но без меня Эния замерзла бы в Лесу. Я ведь заслуживаю благодарности. Хотя бы немного?

И только когда глупая обида немного схлынула, я понял, что она не знает. Кайрен не посчитал нужным рассказать Энии, кто принес ее из Леса. Я для нее — обнаглевший омега, вздумавший дерзить. И ведь если подумать, поначалу она вела себя со мной довольно мило. Приветливо заговорила, не стала расспрашивать о моем прозвище. Выходит, я сам все испортил. А что было делать? Объяснять Энии, поджав хвост, что я не то что на ее внимание, я вообще ни на какую женщину рассчитывать не могу? Что мне, напрягайся или нет, до нее как до луны? Что будь у меня хоть малейший шанс, я бы ради нее наизнанку вывернулся?

Она и так все это поняла.

А у меня теперь от запаха этой проклятой мази до конца жизни будет мозги сносить от возбуждения. Вот и сейчас накатило. Образы, которые услужливо рисовало мое разгулявшееся воображение, заставляли тело реагировать так, что сил сопротивляться не было никаких. Остаток ночи я провел, регулярно срываясь в океан удовольствия, щедро перемешанного со жгучим стыдом.

Утро я встретил в прескверном настроении. Надо было идти к Энии, чтобы хоть мазь ей вернуть. Чувствовал я себя, как последний дурак. Может, не ходить? И что? Подождать, пока Эния обратится к Кайрену по поводу текущего крана? Все равно придется идти.

Я медленно поднялся на четвертый этаж. Обычно мы пользуемся лифтом только когда нужно поднять или спустить что-нибудь тяжелое, так что вчерашняя поездка с Энией была исключением из правил. Если у них в Клыке по-другому, то они явно богаче нас. Что неудивительно. Второй Клык один из самых бедных и холодных во всей Цепи.

Но как я ни тянул время, до квартиры Энии все-таки дополз. Вот и хорошо, что тут снова кто-то живет. После смерти отца Кайрен предложил мне вернуться в бывший дом, но я отказался. Во-первых, четвертый этаж — для элиты стаи, а во-вторых, квартира слишком большая для одного. Совершенно неподходящий вариант для омеги, не имеющего никаких шансов завести семью. Кайрен назвал меня упрямым бараном и запер квартиру. А теперь здесь живет Эния. Вот и хорошо. Я рад.

Я постучал, от всей души надеясь, что Энии нет дома. Ага, как же.

Девушка открыла почти сразу. В ее изумительных глазах плясали веселые искры.

— Мазь принес? — спросила она, так как я язык проглотил.

— Да.

Было ужасно стыдно. И за вчерашнее, и за свои ночные фантазии, хотя о них Эния, слава Великой Стуже, знать не могла.

— Кран починю? — буркнул я.

— Как мило, что ты все еще хочешь мне помочь, — насмешливо проворковала девушка, — ты вчера так внезапно ушел, что я уже и не надеялась тебя снова увидеть.

Издевается, зараза.

— Слушай, мне не нужны проблемы с Кайреном и нужны деньги, — зачем-то пустился в объяснения я.

— Какой ты, оказывается, жадный, — Эния посторонилась, пропуская меня, — говорят, стая совсем недавно вернулась с очень удачной охоты, так что денег все заработали достаточно.

Я понимал, что она сейчас не пытается меня поддеть. Скорее всего, просто ничего обо мне не знает. Но не реагировать не получалось.

— Я не охотник, — резко ответил я.

Эния улыбнулась, приняв мои слова за шутку.

— Все мужчины охотятся, — покачала она головой.

— Я не мужчина, — я тысячу раз повторял эту фразу про себя, но сейчас, в тесном коридоре, рядом с самой красивой женщиной, которую мне доводилось видеть в своей проклятой жизни, эти слова дались нереальной болью.

Наблюдать за реакцией Энии я не стал. Развернулся и ушел. Прям как вчера. Ну хорошо хоть чужую мазь на этот раз с собой не прихватил. Уже прогресс.

Что ж мне так плохо-то? Я ведь думал, что уже свыкся со своей ролью, и на тебе. Хотелось забиться куда-нибудь. И сдохнуть там. Ну или хотя бы напиться до потери сознания. Но нельзя. Потому что сегодня сход. Злить Кайрена своим отсутствием или пьяной рожей мне не стоит.

Так что я оделся, выбрался на улицу и до темных пятен перед глазами чистил снег вокруг дома. Сделал широкий выезд перед гаражом, там теперь можно гонки на тракторах проводить, откопал заодно и весь гараж, хотя необходимости в этом не было никакой, и поглядел вокруг, в поисках чего-нибудь еще, что можно было бы очистить от снега, потому что так и не отпустило.

Железный камень. Место для боев между волками, когда других средств для выяснения отношений не остается. Я прикинул, где он может находиться, и принялся за дело. Вообще «железный камень» — это условное называние. Камень, на который пред боем помещают трофей для победителя — это только часть довольно большого сооружения, включающего и покрытую железом арену, и места для всей стаи, так что разгуляться было где.

Я работал, уже не чувствуя рук и спины, и остановился только потому, что ощутил на себе чей-то взгляд. Мы, волки, это умеем.

Я оглядел белый двор, потом поднял глаза. Эния наблюдала за мной из окон квартиры, где я когда-то жил. Ну класс. Нашла бесплатного клоуна.

Зашвырнув лопату так, что она с треском ударилась о стенку сарая, я направился к дому. Хотя потом подумал, что зря я так оставил ее. К утру заметет, и буду потом искать свой инвентарь до весны. Пришлось вернуться, подобрать улетевшую в снег лопату, и, чертыхаясь, отнести в гараж.

Не хотел ведь смотреть на крайнее окно на четвертом этаже, но не удержался. Эния продолжала наблюдать. Мне даже показалось, что я разглядел ее улыбку. Ну а чего я хотел? Не надо было вести себя как дурак.

Но вообще каторжный труд на свежем, ниже минус пятидесяти, воздухе отлично помогает в борьбе с депрессией. Мне уже не хотелось себя жалеть, хотелось только наподдать себе как следует. Но мышцы так болели, что даже думать было больно. Вот и хорошо.

Я как раз успел отогреться к сходу. Обычно я прихожу в числе последних, сажусь где-нибудь подальше и молчу. Когда Кайрену нужно узнать мнение стаи, поднимаю руку. Я не знаю, учитывает ли альфа мой голос, но хочется верить, что да. Я вообще большой оптимист.

Сегодня сход обещал быть мирным и приятным. Для разнообразия. А то в последнее время Кайрен собирал нас в основном для того, чтобы рассказать, на сколько градусов придется понизить отопление в доме, чтобы свести концы с концами и выяснить, в чем стая нуждается больше — в запасном генераторе или какой-то хитрой лампе для новорожденных волчат. Лампа, кстати, у нас теперь есть. За здоровье единственного генератора я каждый день молюсь Великой Стуже. До сих пор просыпаюсь в холодном поту, когда в кошмарах вспоминаю, как он в прошлом году вдруг вырубился. Понятия не имею, как мне удалось его снова запустить. Но я, к слову сказать, тоже голосовал за лампу. Как и вся стая. Потому что щенки — это святое. В крайнем случае, будем все сидеть меховыми задницами в снегу до весны. Примерно это орал нам Кайрен после голосования. Но лампу купил.

Вокруг царила привычная для схода кутерьма. Щенки носились по всей столовой, нарядившиеся молодые волчицы строили глазки волкам, женщины постарше сплетничали, волки обсуждали жизненно важные вопросы. Между двумя последними занятиями разница только в том, кто в них участвует. Но говорили все примерно об одном — о новой волчице, которая к тому же еще и Заклинательница Холода.

При мысли о том, что сейчас снова увижу Энию, я ощутил, что сердце забилось быстрее. Ну дурак дураком.

В ожидании Кайрена, Джей и Энии я занялся разглядыванием тех, кто мог бы претендовать на расположение новой волчицы. Трое молодых волков, устроивших вчера спор, разместились в разных частях столовой. Вот те раз. А еще вчера были не разлей вода. Еще один неженатый волк — Калеб — сидел ближе всех ко мне. Он хорош, и говорят, будет со временем лучшим охотником. И хотя ему всего восемнадцать, и невеста у него есть, думаю, на Энию он будет смотреть с большим интересом. Вот еще два вдовца — Тирон и Барк. Первому, как и мне, тридцать, у него двое маленьких сыновей, второму уже тридцать пять, и там почти взрослая дочь. Тирон средний охотник, в основном загонщик, да и маленькие дети — это, наверное, минус. Зато Барк регулярно получает право первого удара при охоте на крупных чудищ, Кайрен его очень ценит. Вот, думаю, выбирать Эния будет между Барком и Калебом.

Наконец альфа-пара появилась в столовой. Эния была с ними, и я против воли опять ею залюбовался. Для схода она выбрала простое платье, совсем не такое, какое было на ней в Лесу, но очень милое. Хотя, уверен, Эния будет шикарно выглядеть, даже если ее в простыню завернуть. Да, в простыне она действительно была бы неотразима. Мои мысли потекли в нехорошем направлении, и я сконцентрировался на том, что происходит вокруг.

Кайрен и Джей направились к своему столу, находящемуся в центре полукруга из других столов. Эния спокойно и уверенно шла за ними. Не знаю, смог бы я так держаться в окружении чужой стаи. А Энии похоже, совершенно не страшно. Из таких получаются альфы. Мы, волки, такие вещи сразу понимаем.

Альфа-пара заняла свои места за столом. Для Энии тоже приготовили стул, но она садиться не стала, обошла его и положила руки на спинку. Мол, вот она я, смотрите на меня. Круто. Тем более посмотреть было на что. Платье, хоть и скромное, закрытое, совершенно не скрывало роскошную фигуру, черная коса, обернутая вокруг головы, подчеркивала идеальную белизну лица, а алые губы призывно манили. Последнее, скорее всего, мое личное впечатление. Я заставил себя задержать дыхание и начать дышать реже.

Кайрен тоже поднялся и заговорил. Все вокруг сразу замолчали. Даже грудные щенки перестали плакать. Альфа есть альфа.

— Стая, у меня хорошие новости. Эта волчица, Эния, теперь одна из нас. Великая Стужа привела в наш Клык Заклинательницу, и не нам спорить с ее волей. Мы можем лишь благодарить Великую за этот бесценный подарок. Я ожидаю, что стая примет Энию и даст ей все, что дала бы любой из своих дочерей.

Ну вот, скорее всего, и вся речь. Кайрен у нас немногословен. Но все, что надо, он сказал. Эния действительно Заклинательница, и действительно остается у нас. А тем временем слово взяла Джей.

— Сейчас каждый представится нашей новой сестре. Подходите по одному, называйте свои имена. Эния начнет, — Джей взяла молодую волчицу за руку и вывела чуть вперед.

Теперь все глаза были устремлены на девушку.

— Я Эния из Второго Клыка, — громко произнесла она под одобрительный гул стаи.

Молодец. Отличное начало. Я бы не додумался.

— Я рада приветствовать моих братьев и сестер. Я благодарю стаю за то, что она приняла меня, — Эния низко поклонилась, — и благодарю охотников, спасших мне жизнь в Лесу.

Еще один поклон.

Нет, она не знает. Ну и пусть. Так мне даже проще.

Но Валха не сдержалась.

— Тебя спасли не охотники, а один упрямый омега, который решил сбегать за тобой в Лес в одиночку, потому что забыл в тот день мозги дома.

Ну спасибо тебе, Валха. Теперь я буду Безмозглым Плаксой.

Вокруг захихикали. Даже Кайрен слегка ухмыльнулся. А Джей и вовсе заулыбалась. Я практически услышал ее мысли. Нет! Нет, пожалуйста! Мне и тут очень хорошо!

— Думаю, стоит начать знакомство со стаей именно с него, — провозгласила Джей, — иди сюда, Плакса!

Не подчиниться альфе я не мог. Так что мой план затеряться в толпе и подойти к Энии, когда все лица для нее уже начнут сливаться, с треском провалился. Под смешки и веселые выкрики стаи я поплелся к центральному столу, очень жалея, что не могу без разрешения альфы провалиться сквозь землю.

Эния меня сразу узнала, но представиться все равно придется еще раз.

— Я Плакса, я омега, — произнес я, и все снова затихли, прислушиваясь к нашему диалогу.

Эния нахмурилась, рассматривая меня, словно видела впервые. А потом улыбнулась и поклонилась мне. Стая замерла.

— Спасибо, что спас мне жизнь.

Я кивнул. Она молодец. Стая это оценит. Может, теперь мне уже можно спрятаться в том углу, откуда я выполз?

— И я очень рада, что хотя ты и оставил в тот день мозги дома, — вдруг продолжила Эния, вызвав взрыв смеха вокруг, — но храбрость прихватил с собой.

Круто. Вот это было очень круто. У меня в горле запершило. Главное — снова не разрыдаться на глазах у всей стаи. Но очень хотелось. Потому что я даже в самых смелых своих фантазиях и представить себе такого не мог. Чтобы кто-то на сходе назвал меня храбрецом. Прямо при всех. Меня.

А пока я пытался пережить этот шок, судьба вручила мне еще один приз.

Эния шагнула ко мне, встала на цыпочки и поцеловала. В губы.

ГЛАВА 9

Эния

Ну что ж, первое знакомство со стаей прошло неплохо. Мне удалось расположить их к себе. Если бы не необходимость выбирать мужа, все вообще было бы чудесно. Шесть свободных волков, и все проявили крайнюю заинтересованность в общении со мной. Мне пришлось приклеиться к Джей, чтобы они не слишком уж активничали. Альфа решила, что я пока просто робею в новом обществе и всячески меня поддерживала. Ничего, разберусь. А пока придется улыбаться всем шестерым, тщательно следя за тем, чтобы не дай бог никого не выделить, и при каждом удобном случае повторять, что мне нужно время.

С волчицами я тоже пообщалась. Основными занятиями местных женщин, помимо домашних хлопот, были плетение традиционных ковриков и покрывал на продажу и изготовление сувениров из останков чудищ, которые невозможно сбыть. Мрак. Что они могут заработать такими промыслами? Но ведь почти все трудятся. Видимо, охота здесь не позволяет покрывать все расходы. Или слишком холодно? Каждый градус повышает стоимость содержания дома в разы.

Я поплотнее закуталась в одеяло и подошла к окну. Этот странный омега, Плакса, сегодня зачем-то откапывал железный камень и то ли сарай, то ли какую-то подсобку во дворе. Снег тотчас же планомерно уничтожал результаты его работы. Кто бы мог подумать, что это он меня спас. И ведь полез в Лес один, хотя и сказал, что не охотится. Интересно, почему? Все волки охотятся, иначе они просто не будут нужны стае. Надо будет завтра у него аккуратно выяснить этот момент.

В том, что он придет, я не сомневалась.

Улыбка сама собой появилась на моем лице. Как он был потрясен, когда я его поцеловала. Мне это понадобилось, чтобы понравиться стае, простые волки любят такие жесты. Но не скажу, что целоваться было неприятно. Скорее, мне этого хотелось. Блажь, конечно, но почему бы и нет? А Плакса так забавно отреагировал: прикрыл губы кончиками пальцев, как будто поцелуй его обжег. Такой по-детски милый жест. Стая добродушно смеялась.

Омега куда-то спрятался до конца вечера, и больше я его не видела. А жаль. Но ничего, он наверняка придет завтра. Не выдержит.

Я забралась в кровать, думая о том, что не стоит больше дразнить Плаксу. Это для меня игра, а он наверняка все воспринимает гораздо серьезнее. Конечно, мы оба понимаем, что между нами никогда ничего не может быть, но я-то развлекаюсь. А вдруг глупый омега по-настоящему влюбится? Раньше мне это нравилось. Разбивать сердца. Но раньше никто в одиночку не лез ради меня в Призрачный Лес.

Так что не стоит. Пусть себе живет спокойно. Но завтра пусть еще разик придет. Да и кран починить надо.

С такими мыслями я заснула.

А утром меня разбудила ворвавшаяся без стука Джей. Нет, доверие доверием, но с этим надо что-то делать. Попрошу Плаксу поставить какой-нибудь шпингалет на входную дверь.

Глаза альфы сияли, а на ее обычно бледных щеках алел румянец. Джей была настолько взволнована, что без спросу присела на мою кровать.

— Эния, ты молодчина! Я так рада, так рада! Мы не смели и надеяться! — твердила она.

— Что случилось? — я попыталась принять доброжелательный вид, что в шесть утра далось мне непросто.

— Температура. Ты повысила температуру на половину градуса! — торжественно сообщила Джей.

Сон мгновенно слетел с меня.

— Ты уверена?

— Конечно. Я сама сначала не поверила, но Кайрен и Птирт несколько раз все перепроверили. За окном даже холоднее, чем вчера, а у нас потеплело!

Я смогла повысить температуру? Так скоро? Конечно, по-разному бывает, никто не знает, как именно Заклинательницы управляют холодом, они и сами толком ничего объяснить не могут, но чтобы вот так, раз — и готово? Неужели я действительно это сделала совершенно незаметно для себя? Как-то не верилось.

— А может, дело в отоплении? — предположила я.

— Плакса клянется, что все как обычно.

Плакса. Опять он. Ну правильно, он тут за все хозяйство отвечает.

— Ну тогда здорово, — натянуто улыбнулась я, — только не ждите, пожалуйста, от меня скорых подвигов. Я понятия не имею, как именно это получилось, и что надо делать, чтобы повторить.

— Конечно. Не переживай. Обживайся спокойно и не о чем не волнуйся.

Энтузиазм Джей можно понять. При той ситуации, какая сложилась в Клыке, даже и половина градуса — подарок судьбы. Знать бы еще, как я это сделала.

Альфа упорхнула, словно сбросила десяток лет. Пора и мне вставать. Изображать трудолюбивую и скромную Заклинательницу Холода. Я еще вчера решила, что буду делать покрывала, и попросила Валху снабдить меня материалами. Шить я не люблю и не умею, но нужно показать стае, что я готова быть такой же, как они. В конце концов, сшивать друг с другом квадратики ткани — не самая сложная работа.

Я выпила кофе и втащила в квартиру корзину, которую уже доставили от Валхи. Но поработать мне не дали. Еще когда я возилась у двери, меня засек пятилетний шкет, который, видимо, специально для этого и сидел на перилах лестницы. Он моментально понесся докладывать, что я проснулась, и ко мне потянулась вереница волчиц с дарами. О том, что я закляла температуру, знал уже весь дом.

И все почему-то решили, что меня нужно накормить. Мне тащили тарелки с пирожками, печеньем, рулетами, сухофруктами и прочей снедью. До самого обеда я только и делала, что принимала дары, благодарила и кланялась. Уже спина болит. Хватит. Пожалуйста, хватит!

Но отказываться нельзя. Мне нужны все эти волчицы. Потому что… а почему? Я поймала себя на том, что рассуждаю как альфа. Привлечь всех на свою сторону. Расположить к себе. Подчинить. Но надо ли мне это? Я что, собираюсь стать альфой этой стаи?

Кайрен и Джей немолоды. Скоро они уйдут на покой. Но я в стае всего пару дней. Да и нужно ли мне все это?

Бесконечные посетительницы не давали хорошенько обдумать появившийся вопрос. Хочу ли я встать во главе стаи, которая находится в такой сложной ситуации? В Шестнадцатом Клыке все было иначе. Там деньги текли рекой, от меня вообще ничего не требовалось. Блистай рядом с Виктором, и довольно. А тут все по-другому.

Очередной стук в дверь снова отвлек от размышлений. Что мне принесли на этот раз? Но на пороге стоял Плакса. Со своим чемоданчиком инструментов.

— Я просто кран починить, — с порога заявил он, — и я очень постараюсь не сбежать, пока не закончу.

Омега отвел глаза. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы не рассмеяться.

— А ты сегодня серьезно настроен, — все-таки не сдержалась я и порадовалась, увидев его улыбку.

Такую же неуверенную и настороженную, как он сам.

С краном Плакса справился быстро, не прошло и десяти минут, как он появился в большой комнате, где я пыталась совладать с адскими лоскутками. Чувствую, продать мое первое покрывало будет нелегко.

— Все готово, — сказал омега, по-прежнему избегая смотреть мне в глаза.

— Спасибо. У меня к тебе еще одно поручение. Пойдем на кухню.

Плакса молча пошел за мной.

— Ешь, — велела я, кивнув на стол, уставленный продуктами.

Мужчина вопросительно посмотрел на меня и снова упрямо сжал губы. Ясно. Сейчас опять на что-то обидится.

— Мне тут всего натаскали, за месяц не съесть, так что помогай.

Я села на табуретку и откусила первый попавшийся пирожок. Оказался с грибами.

Плакса, подумав, тоже присел к столу, выбрал себе ватрушку и бросил на меня быстрый взгляд из-под светлых ресниц.

— Спасибо за вчерашнее, — еле слышно сказал он, — ты не представляешь, как это много значит для такого, как я.

Совесть опять дала мне пинка. Надо однозначно заканчивать играть с ним.

— Ты это заслужил. Если бы не ты, я была бы мертва. Так что это я должна до конца жизни тебя благодарить.

Плакса не ответил.

— Почему ты вообще за мной полез? — спросила я. — Ты же далеко не дурак, чтобы там ни говорили остальные. Ты же знал, как рискуешь.

Мне действительно хотелось это выяснить.

— Наверное, Великая Стужа послала меня к тебе, — ушел от ответа омега.

Ну да ладно. Не буду лезть ему в душу.

— Как тебя зовут? По-настоящему?

Еще один полный боли взгляд. Как же у него все плохо-то.

— Рик.

Тише уже нельзя. Я и так скорее прочитала по губам, чем расслышала.

— Только не называй меня так при стае, будет только хуже. Мне вообще не стоило…

Все, вот теперь точно уже ничего не слышу.

— В общем, для всех я — Плакса, — омега собрался с духом и сказал это громко и даже с улыбкой.

— Я поняла, — пирожок в горло не лез.

— И не спрашивай, пожалуйста, — попросил он, хотя я и не собиралась.

Беседа явно не задалась. Проглотив свою ватрушку, омега поднялся.

— Спасибо за угощение. Я пойду.

Совесть и мозги подсказывали, что надо его отпустить и больше не трогать лишний раз. Пусть вернется в свою защитную ракушку, в которой, по-видимому, жил до моего появления. Так ему будет проще.

Но к своему удивлению я услышала, как произношу:

— Слушай Рик, у меня к тебе еще третья просьба — сможешь поставить шпингалет на входную дверь?

Он обрадовался. Как же он обрадовался. Хотя и попытался это скрыть. Зачем я это сделала? Ведь собиралась оставить омегу в покое и не играть с ним больше! А ответ был простым: мне хотелось, чтобы у него появился повод прийти еще раз.

— Найду что-нибудь. Могу и нормальный замок врезать, только тогда в город придется съездить, у нас тут старье всякое, — предложил Плакса.

Кстати, про город. Я вспомнила о своем намерении продать серьги.

— А ты часто в город ездишь?

— Если не ожидается возвращение стаи с охоты, то в любой день, — Плакса снова помрачнел.

Да не буду я расспрашивать, почему ты не охотишься. Не буду, успокойся.

— Тогда поставь пока хоть что-нибудь, а как соберешься в город, то купи и нормальный замок.

Я сгребла в один пакет всю выпечку, которая поместилась.

— Забери, пожалуйста, я сама все равно не осилю. А если температура не дай бог еще повысится, мне и на кухню не войти будет.

— Ты молодец. Все просто в восторге от тебя, — сказал омега и вздрогнул, когда я, передавая ему пакет, прикоснулась к его рукам.

Это ужасно — так реагировать на простое дружеское прикосновение. Совесть снова настойчиво повторила, что надо заканчивать с Риком. Его слишком сильно зацепило.

— То, что я здесь — целиком твоя заслуга, — проворчала я, — так что ешь теперь все это.

Он улыбнулся. И я поняла, что мне нравится его улыбка.

Я порадовалась, что скоро снова его увижу.

Но не сложилось.

ГЛАВА 10

Плакса

На душе стало светло и тепло. Думать головой совершенно не хотелось. Хотелось просто наслаждаться этой иллюзией близости, которая неизвестно почему появилась у меня после встречи с Энией. Ну угостила она меня лишней едой, ну поболтала о том о сем. Про то, какой я герой — это ерунда, конечно, и по имени она меня зря решила называть, но как же это приятно.

И скоро я ее снова увижу. Подходящий шпингалет у меня имелся, так что либо сегодня, либо завтра. Наверное, лучше завтра, сегодня и так до вечера буду чувствовать эту ее магию. По-другому и не назовешь.

А потом я куплю ей замок и снова появится повод зайти. Даже если она больше и не станет со мной болтать, все равно. Мне много не надо. Просто недолго побыть рядом с ней. С женщиной, которая меня поцеловала. И которая называет меня по имени.

От предвкушения новых встреч настроение у меня еще улучшилось, хотя казалось, что куда уж еще.

В коридоре на первом этаже мальчишки гоняли мяч. У них для этого есть специальный зал, но кому нужен зал, когда есть коридор? Да и от школьных классов до зала бежать далеко, целых две минуты. Лучше с пользой потратить их на футбол.

Мы тоже так делали.

Взрослые волки, которым игроки мешали ходить, ворчали, но не слишком громко. Я остановился, чтобы дать щенкам возможность доиграть, и когда мяч ударился в пространство между нарисованными на стенах деревьями, которое и в мое время исполняло роль ворот, крикнул:

— Кому пирожки?

Тащить всю это гору мучного к себе я не собирался. А щенки все съедят. Они вообще всегда хотят есть.

Меня окружила дюжина ребятишек, сразу позабыв про игру. За несколько секунд пакет опустел.

— Спасибо, Плакса, — кто-то даже догадался поблагодарить.

— На здоровье, не крошите на пол, — я уже собрался уходить, как до меня донесся громкий окрик.

— Ты что, опять за еду работаешь?

Калеб. Наш лучший молодой охотник. Он цепляется ко мне уже года три, я все жду, когда он повзрослеет и оставит меня в покое, но, как видно, еще не сегодня. С Калебом были Виго, Мия и одна молоденька волчица, имени которой я не вспомнил.

Плохо. Калеб будет перед ними выделываться.

Нарываться на конфликт я не хотел. Тем более какие у меня могут быть конфликты с охотником? Он всегда прав, я всегда молчу. Так что я кисло улыбнулся и попытался тихо свалить. Не тут-то было.

— Так что, Плакса, Кайрен наконец понял, что денег ты не заслуживаешь? Куда пошел? Я с тобой разговариваю!

Пришлось остановиться. Тему развивать совершенно не хотелось. Сам Калеб не мог помнить того времени, когда я действительно работал за еду, он был еще слишком мал, но мне этого никогда не забудут. Прежний альфа решил, что я, бесполезный для стаи балласт, могу остаться, если соглашусь выполнять любую работу, не требуя за это платы. Жить милостыней. Он надеялся, что я все-таки уйду. Но мне было слишком страшно. Мир людей казался чем-то нереальным, почти потусторонним. И я остался. Добросердечные волчицы не дали сдохнуть, но я навсегда запомнил то чувство постоянного голода и беспросветной нужды, в которой жил, пока власть не перешла к Кайрену. Я купил себе первые ботинки своего размера на двадцатилетие. До этого донашивал то, что удавалось найти на свалке.

— Чего тебе нужно, Калеб? — я повернулся к молодому охотнику.

— Я сказал, что Кайрен зря решил платить тебе деньги. Деньги зарабатываем мы, рискуя своими жизнями на охоте, — не унимался тот.

Я молча кивнул. Это сбило молокососа с толку. Он не ожидал, что я соглашусь с его мнением.

— Пойдемте, оставьте его в покое, — Мия потянула Виго за рукав, но тот остался стоять рядом со своим товарищем.

Не пара он тебе, Мия, не пара. Я огляделся в надежде увидеть хоть кого-нибудь из взрослых волков, кто мог бы утихомирить разошедшегося Калеба, но как назло в коридоре были одни притихшие щенки.

— Так где ты украл еду? — решил зайти с другого боку Калеб.

— Меня угостили, — ответил я.

— Калеб, пойдем! — это заговорила уже вторая девушка, но и ее проигнорировали.

— Да не ври. Кто мог дать тебе столько хорошей еды? — волк подошел ко мне вплотную, схватив за ворот. — Спрашиваю в последний раз — где ты ее украл?

Я стряхнул руку Калеба, чувствуя, как зверею.

— Я не вор. Волки не воруют, тем более у своих, — процедил я сквозь зубы, слишком поздно поняв, что зря использовал эту формулировку.

— Ты не волк, — усмехнулся Калеб.

— Верно. Но и не вор!

Мне хотелось дать ему в рожу. Этому мальчишке, который на двенадцать лет моложе меня, но который считает, что имеет право вытирать об меня ноги. Но проблема в том, что любая подобная попытка закончится для меня очень плачевно.

— Это я отдала Рику лишнюю еду.

Нет. Нет, пожалуйста! Только не она! Понятия не имею, что понадобилось Энии в коридоре первого этажа, но вот она, стоит рядом с Виго и девочками. И глаза ее мечут молнии.

— Эния! — Калеб сразу сделал стойку.

— Охотник, — Эния легко кивнула волку, — надеюсь, этот неприятный инцидент, вызванный моими действиями, исчерпан?

— Как скажешь. Только не называй этого омегу Риком, для всех он Плакса.

Я почувствовал, что мучительно краснею.

— И на месте Кайрена…

— Ты никогда не будешь на месте Кайрена. Нельзя стать альфой, не имея мозгов! — перебил я Калеба.

Вот что меня так занесло?

Ответ я знал. Присутствие Энии, что же еще. Не будь ее здесь, наша ссора закончилась бы минут через пять, может, не самым приятным для меня образом, но бескровно и в целом спокойно. А так я только что оскорбил одного из лучших бойцов стаи.

Мне конец.

С реакцией у меня все в порядке. Я прекрасно видел, как Калеб, оборачиваясь ко мне, меняет форму. Я успел отпрыгнуть в конец коридора, тоже трансформируясь. В человеческой ипостаси Калеб убьет меня за несколько секунд. В волчьем обличии я продержусь немного дольше. В основном за счет более активной регенерации.

Калебу я не соперник. Мне вообще нечего ему противопоставить. От первых двух выпадов я увернулся, не позволив схватить себя зубами, но с третьей попытки Калебу это удалось. Он выдал из меня кусок шерсти и мяса и сразу же нанес мощный удар лапой снизу вверх. Его огромные когти вспороли мне правую часть живота и груди. Кровь полилась ручьем. Стало скользко.

Я ответил, но без особого эффекта. И пропустил еще один удар, на этот раз по голове. Глаза залило красным, и я стал совсем уж легкой добычей. Калеб развлекался, нарезая из меня полосы.

Меня спасла Мия. Она истошно завизжала. К ней присоединились вторая девочка и щенки. Калеба это не остановило. Его остановил примчавшийся волком Кайрен. В пылу драки, хотя какой, к черту, драки — я к тому моменту уже несколько минут валялся беспомощной тушей — Калеб замахнулся на альфу, в результате чего лишился правого уха. Кайрен по-прежнему страшен в бою.

Альфа рычал, Калеб что-то скулил, я лежал в луже крови. И Эния все это видела.

Как меня только что избили будто щенка.

Больше я к ней не подойду. После такого позора просто не смогу.

Кто-то из мальчишек принес Калебу и Кайрену серые шкуры. Мне не полагалось. Я же не волк.

Пришлось идти так. Хорошо хоть Кайрен практически сразу меня отпустил.

— Иди умойся. И не высовывайся, пока не разрешу! — прорычал он.

Я вернулся в свою котельную и стал ждать. Хорошо хоть у меня есть еще один комплект одежды. Последний, кстати. Плевать.

Мне было уже и не страшно. Я теперь не тот напуганный четырнадцатилетний щенок, который рыдал перед всей стаей, умоляя не выгонять его. Теперь я уже не боялся человеческого города. Там можно выжить. А можно и сдохнуть. Один черт.

Если Кайрен прогонит — уйду. Здесь меня ничего больше не держит. Я это как-то резко понял. Только сейчас. Так что я не боялся решения альфы.

Кайрен пришел около часа спустя. Сам спустился в мою котельную. Видимо, чтобы я не маячил в коридорах.

— Живой? — спросил он, когда я, морщась от боли, встал при его появлении.

Я кивнул.

— Сядь, — скривился альфа.

Я повиновался. Через час-другой оклемаюсь, я все-таки волк. В плане видовой принадлежности, имею в виду. Но сейчас у меня все болело.

— Я так понял, Калеб безосновательно обвинил тебя в краже еды, — сказал Кайрен, — ложное обвинение и клевета — это серьезное преступление.

Я просто онемел от такого поворота.

— Калебу грозит изгнание из стаи, — неуверенно проговорил Кайрен.

И я впервые услышал такие ноты в голосе нашего альфы. Калеб, конечно, сволочь, но изгнание за драку с омегой — это как-то круто.

— Ну ты же понимаешь, что он не всерьез меня обвинял, он просто издевался, — сказал я Кайрену, — это другое.

— И еще попытка убийства члена стаи, — покачал головой альфа, как будто стараясь избавиться от какого-то морока, — ты, мол, не защищался, значит, это не драка, а попытка убийства.

Вот тут я вообще в осадок выпал.

— Да защищался, защищался. Как мог. И не обвинял он меня, а просто насмехался. Я его еще и поддел по глупости, — заверил я, — Кайрен, ты же понимаешь, что это все ерунда.

Альфа заскрипел зубами.

— Я-то понимаю. И в целом хорошо себе представляю, что у вас там случилось. Но Эния не поняла. И как-то так все повернула, что Калеба по-хорошему теперь надо гнать из стаи!

Я сидел и слушал альфу, не находя никаких слов.

— Калеб, конечно, говнюк еще тот, но у меня таких охотников едва штук пять наберется. Да и не выживет он без стаи! А стая ей поверила, — Кайрен зло сплюнул, — я и сам ей поверил! Понимаю, что все не так было, а придраться к ее словам не могу!

Мы некоторое время сидели молча. Я очень надеялся, что Кайрен не попросит. Но увы.

— Если пойдешь и скажешь, что сам спровоцировал Калеба, стая успокоится.

Я не мог отказать Кайрену. Слишком многим я был ему обязан.

— Извиняться надо?

— Ну, скажи что-нибудь для виду.

— Ладно.

И мы пошли в столовую. Стая сидела там в полном составе. Хмурые, настороженные лица. Заплаканная мать Калеба. Кайрен прав. Не надо так.

В полной тишине, стараясь не хромать и не морщиться от боли, я шел за альфой к центральному столику, где сидела Джей. Рядом с ней стоял Калеб. Бледный и напуганный. И без одного уха. Ухо отрастет, но не скоро, Кайрен снес его под корень.

Эния стояла вместе с волчицами, в первом ряду. Она мне незаметно улыбнулась, одними уголками губ. Я поспешно отвел глаза. Подошел к Калебу, склонился перед ним.

— Я прошу прощения за то, что оскорбил тебя, охотник.

По стае побежал взволнованный шепот.

— Я был неправ и готов понести наказание, если ты или альфа посчитаете необходимым, — добавил я.

Калеб замотал головой. И сказать, что он удивился — это ничего не сказать.

— У меня тоже претензий нет, — проскрипел Кайрен, — омега поссорился с охотником, случилась драка. Два дурака получили по заслугам.

Стая одобрительно закивала. Что ж, занавес.

— Сход окончен, — возвестил альфа.

Я сбежал, вжав голову в плечи.

Но, проходя мимо Энии, все-таки взглянул на нее.

Никто и никогда не смотрел на меня с таким презрением.

ГЛАВА 11

Эния

Не могу поверить. Просто не могу поверить. Я преподнесла ему врага на блюдечке с голубой каемочкой, а он ухитрился и тут проиграть. Стоило Кайрену немного надавить, а сильно надавить в этой ситуации Кайрен не мог — и все, Плакса сломался и дал задний ход!

Нет, в таких мужчин категорически нельзя вкладывать силы и время. А бой? Это даже боем назвать нельзя. Он не нанес ни одного достойного удара! Калеб его просто избил.