Второй обряд

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Джулиан

Полночь висела как картина, обрамленная окном, луна ярко сияла на необычайно чистом небе. Изящное тело Теи прижималось ко мне, а мое собственное тело обнимало ее, словно кокон. Никто из нас не разговаривал с тех пор, как мы наконец разъединились, чтобы тут же снова оказаться в объятиях друг друга. Я зарылся лицом в ее волосы, рассеянно целуя и вдыхая ее запах. Он слегка изменился. Ее приторно-сладкие фиалки стали дымными, медовая дыня теперь была приправлена гвоздикой, а под ними скрывалось что-то новое, травяное и вечное. Потому что это больше не был ее запах ― он был наш.

Я подозревал, что это не единственная перемена, которую вызвало наше спаривание.

― О чем ты думаешь? ― прошептала она, проводя большим пальцем по нашим сцепленным рукам. С тех пор как мы начали новую жизнь, никто из нас так и не смог отпустить другого. Мы так и остались лежать на кровати, прижавшись друг к другу обнаженными телами.

― Ты пахнешь по-другому, ― признался я ей.

― Как ты?

― Ты читаешь мои мысли или тоже это чувствуешь? ― Я улыбнулся и поцеловал ее волосы.

― Я чувствую это, ― медленно произнесла она, слегка рассмеявшись. ― Думаю, я отключила магию, которая помогает мне читать твои мысли.

Как жаль.

Она фыркнула. ― Ладно, это было громко и ясно. Может, я просто слишком увлеклась моментом.

― А мне нравится идея устраивать тебе короткое замыкание при оргазме, ― признался я. Я позволил руке, которую держал на ее бедре, переместиться на живот. Дразнящими движениями я ласкал нежную кожу.

Но она больше не смеялась. Вместо этого она прошептала: ― Я чувствую себя по-другому.

― Я знаю. Я тоже это чувствую, ― сказал я, изо всех сил стараясь вести себя непринужденно. Для нас обоих это была новая территория, но я уловил еще одну трансформацию, пока мы лежали вместе.

Ее сердцебиение. До сегодняшнего вечера я помнил его ритм ― его нормальную человеческую скорость. Я лелеял его. Теперь оно стало медленнее, почти в два раза медленнее, чем раньше. Оно изменилось в последние мгновения нашего спаривания. Мое сердце тоже изменилось, но теперь оно билось быстрее. В два раза чаще, чем в среднем у вампиров. Я рассказал Тее о том, что заметил.

Я услышал, как она сглотнула, а через секунду отпустила мою руку и повернулась ко мне лицом. ― Я почувствовала, как это произошло, ― тихо сказала она. ― А ты?

Я кивнул. ― Я подумал, что меня просто захватил момент. Я ожидал, что это пройдет.

Но, похоже, это было не так. Мы лежали здесь уже час, не меньше.

― Они совпадают, ― сказала она. ― Они бьются вместе.

― И двое станут одним, ― продекламировал я. ― Видимо, в данном случае в буквальном смысле. ― Я нахмурился, обдумывая, что это значит, но быстро прогнал эту мысль. Только недостаточно быстро.

― Что? ― спросила она, поймав меня.

Не было смысла скрывать это от нее. Она могла сама покопаться в моем мозгу в поисках ответа, и нам придется столкнуться с этим скорее раньше, чем позже.

― Мы не будем скрывать, что мы спарились, ― осторожно сказал я.

Ее тело слегка напряглось, в глазах сверкнул вызов. ― Ты собирался отрицать это?

― Нет! Я просто… ― Как мне сказать, чтобы не расстроить ее? ― Возможно, было бы лучше предварительно сообщить об этом, чем…

― Появиться в доме твоей семьи с одним запахом и сердцебиением? ― сухо спросила она.

Я поморщился, не в силах слышать ее сарказм. ― Что-то вроде этого. С другой стороны, это будет чертовски сногсшибательное появление.

― Можно прийти по отдельности, ― предложила она, и я усмехнулся.

― Это точно не сработает. ― Я покачал головой. Это было то, с чем мы должны были смириться. Других вариантов не было, кроме… ― Если бы мы могли использовать твою магию, мы могли бы попробовать гламур.

― Что это такое? ― спросила она.

― Как на острове Île Cachée, ― напомнил я ей. ― Остров использует гламур, чтобы оставаться скрытым от глаз простых смертных, но заклинание также может заставить кого-то выглядеть не тем, кем он является. Его можно использовать для маскировки внешности, запахов…

― Сердцебиения? ― добавила она. ― Я бы хотела, но я понятия не имею, как действует моя магия.

Учитывая, что я только что спарился с ней, у меня было несколько идей. Конечно, я мог быть необъективен.

― Есть и другая возможность, ― сказала она как-то нерешительно и робко. Я приподнял бровь. Она глубоко вздохнула и продолжила: ― Мы могли бы использовать твою магию.

Я промолчал, хотя в месте соприкосновения наших ладоней что-то вспыхнуло. Я не был уверен, от кого исходила искра ― от нее или от меня.

― Ты скрывал ее от меня, ― продолжила она. ― Ты рассказал мне, почему носишь перчатки, но я не знала, что в тебе есть настоящая магия.

Я уставился в ее глаза, удивляясь, как она может смотреть на меня, но при этом быть настолько слепой. ― Я тоже не знал.

― Что? ― Она моргнула, слегка отстраняясь. ― Но ты сказал мне… про перчатки…

― Это больше традиция, чем что-либо еще. Но мой род очень древний, и оба моих родителя помнят древнюю магию. Моя мать немного пророчествует, хотя это проявляется в основном в виде каких-то шифров, и она, кажется, видит то, чего не видят другие.

― Понятно. ― Она просто смотрела на меня с минуту. ― А твой отец?

― Честно говоря, я точно не знаю, но, вероятно, что-то есть. Вампиры не часто рассказывают о своей магией. Это не только редкость, но и может быть опасно. Если кто-то узнает о твоих способностях, он может попытаться отнять их.

― Отнять? ― повторила она. ― Ты же не имеешь в виду…

― Я говорил тебе, что это интимно. ― Я сцепил наши пальцы. ― Объяснять это подробнее не имело смысла. Люди никогда не носили магию в руках. Только фамильяры и вампиры. Мы учимся беречь свою магию, какой бы слабой она ни была, с самого раннего детства.

― Поэтому вы носите перчатки.

Я кивнул. ― К тому же это помогает нам не кромсать вещи ногтями.

― Напомни мне, чтобы я больше не подпускала твои руки к моему влагалищу. Теперь она выглядела испуганной.

― Не волнуйся, котёнок. Обычно в ход идут клыки, а не когти, ― пробормотал я, проводя кончиком языка по зубам. ― А мои клыки всегда готовы к тебе.

― Как романтично, ― поддразнила она, но ее горло многообещающе задвигалось, как будто ей понравилось то, что я сказал. ― Значит, когда вы держитесь за руки?

― Это делает нашу магию уязвимой для того, чтобы ее отняли или присвоили.

Ее глаза расширились, и она сглотнула. ― Я не… случайно…

― Нет. ― Я усмехнулся ее беспокойству. ― Я думаю скорее наоборот. Магию можно дарить. ― Я рассказал ей о фамильяре в опере и других людях, которые передавали мне свою магию на протяжении веков. ― Это необычно, но такое случается.

― Джулиан. ― Мое имя как ласка слетело с ее губ. ― В чем заключается твоя магия?

― Я не знаю. До сегодняшнего вечера я чувствовал только искры, ― признался я. ― Я полагал, что она спит внутри меня. Иногда я чувствовал, как она шевелится, как тогда, когда ведьма передала мне свою, но она никогда так себя не вела. Ты ведь тоже чувствовала ее, не так ли?

― Да. ― Ее рука сжала мою. ― Думаю, может быть, я ее даже видела.

Интересно.

Она кивнула. ― Я все еще чувствую ее внутри себя.

Я был слишком занят ею, чтобы провести тщательную инвентаризацию своих собственных изменений. Запах. Сердцебиение. Они были слишком очевидны, чтобы их игнорировать. Я сделал паузу и обратил свои мысли внутрь, ища ту темную магию, которую почувствовал, когда овладел Теей. Она зашевелилась, когда я нашел ее, пробудилась, когда я ткнул в нее пальцем и призвал ее показаться через наши сцепленные руки. Магия разрасталась, билась во мне, и, когда она нехотя отвечала мне, я почувствовал нечто иное: чистое золотистое тепло под ее темными крыльями. Мой разум потянулся к свету, а существо внутри меня зарычало, возмущаясь моей дерзостью. Когти предостерегающе царапнули по груди. Я зарычал в ответ, и темная магия отпрянула от моего зова.

― Черт, ― прорычал я. Я потер грудь тыльной стороной наших сцепленных рук. ― Да, она там.

― Что-то ты не очень рад этому, ― заметила она.

― Это потому, что моя магия, похоже, охраняет твою, как дракон, ― сказал я, заметив, что дышать стало труднее.

Губы Теи сжался в тонкую линию, и я почувствовал, что она сдерживает смех.

― Это не смешно. Это больно.

Она хихикнула. Существо успокоилось, услышав этот звук, и снова устроилось вокруг своей прелести. ― Извини, но ты только что сказал мне, что внутри тебя живет ворчливый дракон, охраняющий сокровища.

Я приподнял бровь, ожидая развязки. ― И?

― И ты можешь быть немного ворчливым, ― осторожно сказала она.

― Ворчливым? У меня ворчливая магия? ― повторил я. ― Мне кажется, ты путаешь меня с собой, какой ты бываешь до кофе.

Тея вздохнула, ее глаза прищурились. ― Я никогда не…

Я перекатился на нее, пресекая ее протесты. ― Я люблю тебя, но это правда.

Она посмотрела на меня, но на ее губах заиграла улыбка. Я переместил свой вес, позволив своей эрекции коснуться ее. Ее глаза закатились.

― Нечестно, ― задыхалась она, обхватив мою талию ногами. Она закрыла глаза, словно пытаясь успокоиться, и спросила: ― Ты не против?

― Не против? ― спросил я, оставляя поцелуи на ее шее. ― Не против чего, любовь моя?

― Не против того, чтобы это было в тебе ― моя магия или что бы это ни было? ― прошептала она.

Я отстранился и некоторое время смотрел на нее. ― Не против ли я носить в себе частичку своей пары? ― В горле заклокотало, когда я попытался сдержать инстинкты, бушевавшие во мне, и показать ей, как мало я против, забрав еще больше ее. ― Нет, я не против, Тея. А ты?

Она слегка покачала головой, обхватив меня другой ногой. ― Мне никогда не будет достаточно тебя.

― Значит, ты хочешь еще? ― мрачно спросил я, потянувшись между нами, чтобы войти в нее. Я скользнул внутрь на долю дюйма, сопротивление на этот раз было меньше, хотя она все еще была такой тугой, что мои яйца сжимались, когда я предвкушал то, что должно было произойти. ― Сколько?

Я надавил еще сильнее, и ее болезненный вздох сменился легким стоном, когда я растянул ее. Наконец она открыла глаза и уставилась на меня бесценными, сверкающими изумрудами. Затем она освободила меня одним словом. ― Все.