Второй обряд

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Тея

Я не знала, что сказать. Селия тихонько вышла, чтобы принести оставшиеся внизу пакеты. Когда она отошла от кухонного окна, яркий солнечный свет упал на содержимое коробки: пару изысканных красных перчаток. Я нерешительно взяла их и слегка улыбнулась, почувствовав мягкую, как масло, кожу.

Джулиан не шелохнулся, не издал ни единого вздоха с тех пор, как я открыла коробку. Он сидел и напряженно ждал.

― Красивые, ― пробормотала я. Подержав их в руках, я поняла, что они были сделаны на заказ. Как ему это удалось, я не знала. Но когда я подняла на него взгляд, то вспомнила, что знаю его тело, как свое собственное. Я глубоко вздохнула. ― Полагаю, теперь мне стоит ими пользоваться.

― Это твое дело, решишь ли ты их надеть. ― В его словах прозвучала яростная уверенность, и я поняла, что если я откажусь, он не только примет мое решение с уважением, но и поддержит меня, если это станет проблемой.

― А если я не надену, моя магия будет уязвима? ― Я не ожидала, что он ответит. Это был вопрос, ответ на который мы не знали. ― Я просто никогда об этом не задумывалась. Это кажется таким… ограничивающим.

― Думаю, да, ― осторожно сказал он.

Боролся ли он с потребностью защищать меня? Неужели первобытная сила, связывающая нас, хотела, чтобы я носила их? Или она хотела уважать мои желания, невзирая на последствия? Был только один способ узнать.

― Ты хочешь, чтобы я их надела? ― прямо спросила я его.

Он моргнул. На его лице промелькнуло удивление, но затем он оскалился в широкой ухмылке, от которой у меня свело живот. Но его ответ был уклончивым. ― Это ты должна решить. Мои чувства не имеют значения.

― Нет, не имеют, ― согласилась я. Я сделала шаг ближе, сократив небольшое расстояние между нами. ― Но я все равно хочу знать. Для меня чувства моей пары всегда имеют значение.

Его глаза на мгновение закрылись, плечи напряглись от затянувшегося спора. ― Я уже говорил тебе этим утром, как сильно люблю тебя?

― Ты мне показал, ― прошептала я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы попытаться поцеловать его. Я была слишком мала, но, несмотря на закрытые глаза, его лицо опустилось навстречу. Его губы коснулись моих мягко, как перышко. Но, несмотря на его относительное целомудрие, мое тело запылало в ответ.

Порыв воздуха взъерошил мои волосы, и я открыла глаза, чтобы увидеть Джулиана по другую сторону стойки. Он подмигнул, его грудь быстро вздымалась.

― Не думаю, что Селия будет рада найти нас на полу кухни, ― пояснил он с кривой ухмылкой, но в его голосе слышалась боль. Он не хотел рисковать тем, что с ней случится, если она снова нам помешает. Он ухватился за стойку, костяшки пальцев натянули перчатки, которые он надел после прихода Селии, и я поняла, что он пытается удержаться на месте.

Что-то подсказывало мне, что в будущем Селия будет громче заявлять о своем приходе, но я оценила его готовность. Кроме того, мы еще не закончили обсуждать перчатки. Если мы будем поддаваться своим инстинктам спаривания каждый раз, когда они вспыхнут внутри нас, мы никогда не закончим разговор.

― Итак, что ты на самом деле думаешь о них? ― Я изучала перчатки, восхищаясь их выделкой.

― Я не хочу скрывать твою магию, ― грубо ответил он. Он сделал паузу и прочистил горло, и я увидела, как внутри него разгорается борьба.

― Даже от Совета? ― спросила я.

― Особенно от Совета. Они не смогут возражать против нашего союза, если о ней станет известно.

Я осторожно просунул правую руку в перчатку. В Париже я уже носила бархатные перчатки, но эти были совсем другими. Пошевелив пальцами, я поняла, что материал более плотный, но не менее гибкий. Перчатки были изготовлены с особой тщательностью кем-то, кто знал, что делает. Перчатка сидела на мне как вторая кожа, застегиваясь на манжете с вырезом чуть выше запястья. ― А твоя семья?

― Переживут, ― пробормотал он.

Я вспомнила реакцию Селии на его заявление. Она почувствовала изменения между нами, и ее безэмоциональный ответ не смог полностью скрыть ее удивление.

― Селия довольно хорошо восприняла это, ― сказала я, надевая вторую перчатку.

Он кивнул, его глаза следили за каждым движением моих рук.

― Почему ты не рассказал ей о нас до того, как она пришла? Что мы спарились?

Он оторвал взгляд от моих рук и встретился с моими глазами. ― Это не пришло мне в голову.

― Не пришло тебе в голову? ― Я нахмурилась. Спаривание с Джулианом было самым важным моментом в моей жизни. Как он мог забыть?

Джулиан мрачно усмехнулся, увидев выражение моего лица. ― Нет, то, что я стал твоей парой, занимает все мои мысли. Я даже не заметил, что она приехала. Но я рад, что смог сказать ей об этом лично. Теперь это кажется более реальным.

Я понимала это. С тех пор как мы впервые занялись любовью, мне казалось, что я живу во сне. Эти прекрасные моменты я буду лелеять до конца жизни, но была и другая радость, когда мы делились своим счастьем с окружающим миром. Жаль, что было так мало людей, готовых принять наши новые обязательства. ― Думаю, если ты расскажешь об этом своей семье, это станет выглядеть абсолютно реально.

― Возможно, нам стоит выработать стратегию, ― признал он, его плечи немного расслабились, хотя его взгляд то и дело соскальзывал на мои руки в перчатках. ― Может, рассказывать им по очереди.

― Или мы можем просто сорвать пластырь для всех сразу? ― Я хихикнула в ответ на его растерянный взгляд, понимая, что вампиры, вероятно, редко пользовались пластырем. ― Если мы расскажем всем сразу, все закончится быстрее.

― Быстрее? ― повторил он это слово. ― Только интересно, будет ли больше крови?

― Крови? ― Я подчеркнула последнее слово. ― Мы ожидаем кровопролития?

― Когда речь идет о моей семье, всегда жди кровопролития, ― ответил он. Поколебавшись, он перевел взгляд на окно и добавил: ― Но тебя никто не тронет.

Он не допустит этого ни с привязанностью, ни без нее.

― Я бы тоже не хотела, чтобы ты пострадал, ― заметила я, зная, что это ничего не изменит. Я подняла руки. ― Они отлично сели. Тебе нравится?

Джулиан медленно сглотнул, прежде чем ответить. ― Очень.

― Почему? ― Речь шла о чем-то большем, чем защита моей магии или следование магической традиции. Он молчал, и я надавила сильнее. ― Что ты чувствуешь по этому поводу?

― Уверенность, что твоя магия в безопасности, очень много значит для меня, ― медленно произнес он, ― но это не главная причина, по которой мне нравится видеть их на тебе. Часть меня… От разочарования в себе его губы скривились, и ему потребовалось взять себя в руки, прежде чем он смог закончить. ― Часть меня хочет сохранить твою магию только для себя. Та самая часть меня, которой нужно было лишить тебя девственности, несмотря на то, что ей было известны последствия.

Джулиан боролся с этой частью себя. Я подозревала, что он ненавидит ее. Но не понимала почему. ― И что в этом плохого? ― потребовала я. ― Неужели ты думаешь, что я захотела бы поделиться своей магией с кем-то еще? Или что я когда-нибудь захотела бы вернуться назад и переспать с другим мужчиной, чтобы облегчить себе жизнь?

Он тяжело сглотнул и покачал головой.

― Тогда в чем проблема? ― спросила я.

― Ты мне не принадлежишь, ― тихо прорычал он.

Я слегка вздрогнула от его свирепости. ― Но я принадлежу тебе…

― Как моя пара, ― сказал он. ― Как равная мне. Ты имеешь полное право выбирать любой путь, я найду способ справиться со своими чувствами к тебе.

Любовь захлестнула меня, когда я поняла, что он сказал. Он хотел, чтобы я надела перчатки, чтобы никто другой не мог прикоснуться к тому, что мы разделили. Он сказал мне однажды, что для вампира держаться за руки ― это более интимно, чем секс. Теперь, когда мы оказались в постели, я была с этим не согласна. Разве может что-то значить больше, чем смотреть в его глаза, пока он наполняет меня ― делает меня завершенной? Но Джулиан носил перчатки более девятисот лет. На мне же они были несколько минут. Это не одно и то же. И, возможно, никогда не будет. Но он снял перчатки ради меня, и только ради меня. Осознание этого покорило мое сердце. ― Я надену их. ― Я подняла руку, когда он начал протестовать. ― Я хочу их надеть. Теперь это наша магия. Она принадлежит только нам.

Его глаза были дикими, но он кивнул. Его тело напряглось, словно он мог перепрыгнуть через стойку и схватить меня. У меня возникло желание поднять указательный палец и поманить его к себе. Но не успели мы сделать и шага, как появилась Селия. Она с шумом ворвалась в квартиру, стуча по столику у входа, бросая на пол пакеты и топая ногами.

― Вот это вход, ― сухо заметил Джулиан.

― Лучше перестраховаться, ― сказала она. ― Хочешь посмотреть остальное?

Они оба уставились на меня в ожидании ответа, но я покачала головой. ― Я уверена, что все идеально. Еще раз спасибо.

― Они тебе идут, ― сказала она, кивнув на перчатки. ― Здесь есть еще несколько пар. Луис хотел, чтобы у тебя был выбор.

Она имела в виду мастера по изготовлению перчаток.

― Передай ему мою благодарность, ― сказал Джулиан, ― и скажи, что они почти так же прекрасны, как и женщина, которая их носит.

― Это вскружит ему голову, а цены у него и так запредельные, ― предупредила она. ― Кстати об этом, у меня счет от него и еще несколько вопросов.

― Конечно, ― сказал Джулиан. ― Может, обсудим это сейчас? Мне нужно уладить еще кое-что перед отъездом.

― Да. ― Селия бросила в мою сторону косой взгляд, и я поняла, что она хочет поговорить с ним наедине. ― Или мы можем подождать…

― Ты можешь обсуждать любые вопросы в присутствии Теи, ― резко сказал он.

Возможно, он искренне так считал, но ей, вероятно, было не так просто довериться человеку, которого она едва знала. Я натянула свою самую яркую улыбку. ― Вообще-то, ― решительно сказала я, ― мне стоит принять душ, пока здесь есть кто-то, кто может тебя отвлечь. Может быть, я даже оденусь.

Джулиан тихо прорычал в знак неодобрения, но наклонил голову. ― Как пожелаешь, любовь моя.

Мое сердце сжалось при этих словах. Чувства, которые они вызвали во мне, невозможно было описать. Наверное, потому, что я каждый раз приходила в восторг от мысли, что теперь я принадлежу ему и что он любит меня так же сильно, как и я его. И все же от меня не ускользнуло, что в последние несколько дней он все чаще выбирал их. Часть меня скучала по тому, как он называл меня котёнком.

Я удалилась в спальню, закрыв за собой дверь, чтобы оставить их наедине. Мгновенно внутри меня что-то дернулось, словно мое тело возмутилось, что я нахожусь в другой комнате, а не со своей парой.

― Немного гордости, ― приказала я себе. Как бы мне ни нравилась идея проводить бесконечные часы в постели с Джулианом, рано или поздно нам придется заново знакомиться с остальным миром. А с учетом того, что на горизонте маячила Греция, более предпочтительным вариантом представлялось привыкнуть к этому пораньше. Когда мы пройдем через эти дурацкие Обряды и все останется позади. После того как мы разберемся с его сестрой и уладим дела с его семьей, тогда, возможно, я смогу убедить его найти частный остров, как предлагала Селия.

Я стянула футболку и бросила ее в корзину для белья, улыбаясь при мысли о том, на какое время мы сможем растянуть вампирский медовый месяц. Осторожно сняв перчатки, я положила их рядом с раковиной в ванной. Включив душ, я шагнула под него, когда мои мысли переключились на другой вопрос ― тот, который я активно сопротивлялась задавать себе.

Теперь, когда мы стали парой, обратит ли Джулиан меня? Я не решалась снова поднимать эту тему. Учитывая, как он отреагировал на это первый раз. Но теперь все было по-другому. То, что мы стали парой, изменило нас обоих. Я подозревала, что мы даже не приблизились к осознанию всех изменений. Что-то темное шевельнулось внутри меня, когда в голове всплыл следующий логичный вопрос.

Хочу ли я стать вампиром?

Темная магия заворочалась в моей груди, когда я задала его себе. Похоже, у его магии было свое мнение на этот счет. Если, по словам Джулиана, моя магия ощущалась как теплое сокровище, то его ― как нечто звериное. У нее были когти и клыки. Большую часть времени я чувствовала, как она дремлет внутри меня, словно существо-хранитель, довольствующееся покоем у ног своего хозяина. Но сейчас оно рычало и металось, словно чувствуя угрозу.

― Успокойся, ворчун, ― прошептала я, выключая воду. Я потянулась за полотенцем и улыбнулась, почувствовав, как оно медленно успокаивается. Сейчас не время беспокоиться об очередном важном решении. Не сейчас, когда мы скоро столкнемся с последствиями нашего спаривания и связи между нами. Как только это останется позади, я снова подниму этот вопрос и позволю Джулиану высказаться. Его магия успокоилась, словно одобряя этот план.

Я завернулась в полотенце и вышла в спальню, уловив слегка повышенные голоса в соседней комнате. Мгновение спустя я услышала его голос у себя в голове.

Дай нам еще несколько минут, любовь моя. Я расскажу тебе позже.

Это звучало не очень хорошо. Наверное, он услышал, как душ перестал работать. Я решила не торопиться со сборами. И покраснела, увидев себя в зеркале. Даже с мокрыми волосами, рассыпавшимися по плечам, я видела доказательство того, что больше не являюсь той девушкой, которой была, когда встретила его. Мои глаза нашли перламутровые шрамы там, где он питался мной. Мои губы, даже сейчас, выглядели припухшими от часов, проведенных за исследованием его тела. Но под этими едва заметными изменениями я видела себя со стороны. Я все еще была Теей, но теперь я чувствовала себя самой собой, как никогда раньше. Может быть, потому, что он восполнил недостающие части меня.

Я выбрала одежду. Вздохнула, глядя на количество платьев и модных нарядов, которые оказались в шкафу. Скоро рука об руку мы пройдем оставшиеся Обряды вместе со всем вампирским обществом. Пока же я могла обходиться джинсами и толстовками. Как только я оделась, я отключила свой новый телефон от зарядного устройства. Джулиану удалось заставить какую-то бедную душу доставить новый телефон и восстановить большинство моих контактов и настроек одним звонком. Но новый модный телефон не казался мне родным, и я почти забыла о нем. Максимум, что я сделала, ― отправила друзьям сообщение с новым номером. Я вздрогнула, увидев полдюжины новых сообщений, в основном от Оливии.

Собравшись с духом, я прочитала первое. Но это было не более чем короткое «как дела». Следующее заставило мое сердце забиться в горле. Это было сообщение от Ласситера ― обычное сообщение о том, что итоговые оценки выставлены. Остальные сообщения Оливии представляли собой череду все более взволнованных просьб сообщить, видела ли я их, как у меня дела и не игнорирую ли я ее.

― Это не имеет значения, ― сказала я себе, войдя в свою электронную почту и обнаружив официальный отчет среди небольшого количества непрочитанных сообщений. Но я не могла врать себе. Это имело значение. Даже если все, что, как мне казалось, я когда-то хотела, изменилось. Это имело значение для меня. А я чуть было не бросила его совсем. Я заслужила неудачу. Я знала это.

Поэтому я открыла письмо и столкнулась с последствиями своих действий.