Выбор моей реальности. Том 2

Глава 16. Похрустывая наложишь

– Кир, ты ауру ужаса включал?

– Ни хрена ничего не включал. Быстро всё произошло – я походу облажался.

– Первый раз, и ты хорошо справился. Молодец, – похвалил я его. – А Лена у нас – Главный Огненный Рембо в юбке…

– Александр, даже не начинай!

Направляясь к каменной ограде, я подумал, что в доспехах мы легко справимся с локацией первого уровня, если только в ближайшие минуты у противников не появится крутой маг, но такое вряд ли произойдёт. В метрах тридцати от башен в нашу сторону стали прилетать стрелы.

– Попробую пробить ворота, а ты стреляй по монстрам из арбалета, – предложил я Лене. – Потренируешься на них. Давай, покажу тебе, как стрелять.

– Александр, даже не надейся! Твой арбалет слишком тяжёлый и неудобный, а в прошлой жизни я в тире никогда не была и нормативы по стрельбе из лука, представь себе, ни разу не сдавала! – отказалась Лена и отдала арбалет Улиссесу. В итоге, кое-как выпустив пять стрел, опытный охотник смог ранить только одного. Лучники увидели, что в них начали целиться, сразу спрятались за щиты и бортики. С башен послышались вопли: Кир активировал ауру ужаса. Мы подошли к ограде, я попытался прорубить деревянные ворота, но это получалось у меня раздражающе медленно.

– Лена, жги их нахрен!

Мы пролезли в дыру на воротах, которую, как профессиональный сварщик, аккуратно вырезала Лена своей огненной рукой. В нас бросали копья и камни, но мы даже не уклонялись от них. С остальными представителями противоборствующей стороны разобрались без каких-либо проблем.

– Очень лёгкая локация, – резюмировал я.

Обыскали первую башню, но ни денег, ни сокровищ не нашли. Вторую башню у входа охраняли вооружённые щитами и «мечами Спарты» два сизых монстра. Они попытались нам сопротивляться: ловко крутили оружием и наносили удары, но Кир и Улиссес загнали их щитами к двери, а я проткнул монстров эспадоном, используя его как копьё. На первом этаже мы прошли по коридору и остановились около полуоткрытой белой деревянной двери, массивная бронзовая ручка выполнена в виде слегка позеленевшего черепа.

– Я туда не пойду! – заявила Лена. «Начались капризы», – подумал я.

Мы открыли дверь и зашли в просторный зал. Стены и пол выложены добротным белым мрамором, но зрелище и запахи оказались совсем не для слабонервных: посередине возвышалась полутораметровая беломраморная кровать, под ней валялась груда человеческих обрубков – голеней, ступней разных размеров и разной степени трупного разложения. Здесь лежали не только полуистлевшие мумифицированные кости, но и недавно отрубленные, покрытые сине—жёлтыми трупными пятнами, гниющие окровавленные конечности. На кровати бережно разложен по косточкам скелет ребёнка лет пяти—восьми, вытянутый таким образом, что он полностью совпадал с длиной этого жутковатого спального местечка.

Улиссес, державшийся молодцом во время прохождения нашей первой боевой локации, глубокомысленно изрёк: «Фантасма!», облокотился на забрызганную свежими кровавыми пятнами стену и начал потихоньку проседать на скользкий мраморный пол.

По классике жанра, скелет ожил, зашевелился, повертел черепом в разные стороны, с хрустом поднялся с кровати и, размахивая руками, попёр на нас. Мы с Киром принялись рубить ходячие кости всем, чем могли, но нужного результата не достигли. Улиссес, отбросив в сторону свой короткий меч, никакого сопротивления не оказывал и, как загипнотизированный, уставился на детский скелет.

– Что ещё за хрень? – крикнул Кир и ухватил скелет за костяную руку, когда увидел, что тот пытается пинать Улиссеса сломанными ногами. Я схватился за другую, пытаясь хоть как-то удержать.

– Скажи, что это! – услышал голос Лены, она всё ещё пряталась за белой дверью. – Скажи ему, что это!

– Что ты там несёшь? Тащи сюда свою задницу!

Продолжая удерживать брыкающийся скелет, я посмотрел на Улиссеса, однако не смог определить – он окаменел, заглянув в глаза Медузе Горгоне, и уже по-настоящему окочурился, или пока ещё жив, но тупо пребывает в шоковом состоянии.

– Уиллис, скажи ему! – опять потребовала из-за двери Лена. В этот момент ожили обрубленные ноги, ступни, кости и, как бейсбольные мячи, со свистом полетели в нашу сторону.

– Скажи скелету это! Уиллис, скажи про это своему скелету! – как заведённая механическая сирена воздушной тревоги повторяла одно и то же Лена, чья-то протухшая ляжка больно ударила меня по голове – я ослабил хватку, ребёнок умудрился вырваться и продолжил движение к намеченной цели. Улиссес попытался открыть рот, но из него вышел только нечленораздельный хрип. Гремя железными доспехами, Лена с полпинка ввалилась в зал, прокаченной рукой надавала пощёчин и скелету, и Улиссесу, а потом заорала на них:

– Вы оба достали меня со своей чокнутой анатомичкой! Уиллис, ну что ты молчишь? Похрустывая наложишь! Говори уже, что всё это значит!

– Это Прокрустово Ложе… – глядя на кости, танцующие около него, еле слышно произнёс находящийся в полной прострации Улиссес. Скелет кивнул, перестал дрыгаться и бесноваться, после чего исчез вместе с расчленёнкой, кровищей, прихватив с собой до кучи и мраморную кушетку. В комнате стало чисто и стерильно, как в операционной. Опираясь о стену, Улиссес медленно встал на ноги.

– Что за бред ты сейчас нам выдала и зачем за дверью пряталась? – отдышавшись, спросил я Лену.