Взрослые игры. Пиковая дама

Глава 7. Вероника Стрельцова

Вероника и Денис. 15 лет

Денис устало завалился на кровать. За окном лило, как из ведра. Октябрь полоскал их город по полной программе. День получился насыщенный: школа, секция по плаванию, уроки и дикий замес с парнями "Диаблу". Лениво потянулся. Неплохо бы дойти до душа.

Поднялся и стянул с себя мягкий домашний пуловер. Не успел избавиться от штанов, как громкой трелью зазвонил мобильник.

– Ника? – удивленно уставился на имя абонента. Почти полночь. Внутри шевельнулся страх. Если подруга звонит так поздно, значит, что-то случилось. – Да? Ника, что с тобой?

– Дэн...мама... – девушка рыдала в трубку. – Она была в больнице..после родов....она...

– Ты где? Дома? Я сейчас приеду, – схватил домашнюю кофту с кровати и выбежал в коридор.

– Нет, я в парке. За домом. Я...я..., – запиналась девушка. – Папа уехал в больницу. Мне было страшно одной. Я не могу там одна, Дэн.

– Иди к выходу из парка, жди рядом с остановкой, – он уже бежал по узкой лестнице на первый этаж. – Ничего не бойся. Я сейчас.

Родители удивленно уставились на полуодетого сына, пробежавшего в прихожую. Денис на ходу натягивал кофту. Надел кроссовки на босу ногу и как попало набросил куртку.

– Ты куда собрался? – поймал его за плечо отец.

– Ирина Васильевна умерла. Ника одна в парке, плачет, – отчитался спокойно. – Я должен ее забрать.

– Твою мать, мне-то он почему не позвонил! – выругался отец и схватил свою куртку.

– Не успел, наверное. Ника сказала, что сразу поехал в больницу.

– Понятно. Едем вместе. Сначала за Никой, потом я к Владимиру. Оля, – кивнул матери, которая не торопясь вышла следом, – останься со Светой. Она уснула?

– Да. Все хорошо. Позвони мне.

Вода была повсюду. Лилась с неба, текла из глаз, попадала под расстегнутое пальто и заливалась за шиворот. Ника забежала на автобусную остановку и уселась с ногами на холодную железную лавку. Её трясло от холода, страха и боли. Мама, её больше нет. Вчера увезли в роддом, а час назад позвонили.

Отец ничего не объяснил и сразу уехал. Но она слышала разговор за стеной. все до последнего слова. И как трубка выпал из ослабевших пальцев отца тоже слышала. Умерла. Это слово все еще звучало в ушах.

Оставаться в квартире, где оно по-прежнему отражалось от стен и душило девушка не смогла.

– Ника! – тихий вскрик и она прячет лицо на груди парня. Прижимается щекой к мягкому пуловеру. Вдыхает почти выдохшийся запах туалетной воды. Рыдает, кажется, слишком громко. Но иначе просто не может.

– Денис, отведи её домой. Приготовь чай и если найдешь в аптечке, две таблетки валерьянки. Хотя, ты и сам все знаешь, – голос его отца.

– Да, – серьезный ответ друга. Ревет двигатель, машина удаляется от остановки. – Он в больницу поехал. Давай домой, тебе нужно согреться…

– Что ты делаешь? – Ника открыла глаза и с удивлением посмотрела на лежащего рядом парня.

– Успокаиваю тебя, – улыбнулся уголками губ и еще раз поцеловал в лоб. – Мама всегда так делает. Что?

– Ничего, – девушка обняла его крепче и устроилась на груди. С ним было спокойно, не нужно было даже валерьянки. И этот волшебный, такой теплый поцелуй, действительно помог.

Все дни до похорон и на самих похоронах она не отпускала руку Дениса. Вцепилась и только благодаря этому выдержала. Дома одна тоже не оставалась, Парень убедил родителей, что лучше девушке быть с ними, чем сидеть дома, пока убитый горем отец занимается похоронами.

Наверное, тогда все и началось для неё. Денис стал единственным, кто не предаст и всегда поддержит. Случайно в её сердце пересек границу между дружбой и любовью. Искренней и светлой.

После смерти матери он стал единственным человеком, которого она слышала.

Денис помог потушить вспыхнувший огонь ненависти к едва родившемуся существу.

Те полгода Вероника Стрельцова ненавидела своего брата. Желала этому орущему краснолицему комку мучительной смерти за то, что отнял жизнь самого дорогого ей человека.

До тех пор, пока…

Несколько месяцев она не жила, а существовала в темноте. Где-то между болью, отчаянием и ненавистью к этому появившемуся в доме орущему комочку. Ради него умерла мама. Нет, никогда у нее не будет детей. Они не стоят того. Совершенно точно, не стоят.

Единственным светлым пятном был Денис, который буквально переехал к ним в квартиру. Он был рядом постоянно. Встречал утром у школы, сидел за одной партой все уроки, потом они вместе ехали домой и были вместе до вечера. Иногда родители присылали за ним машину, иногда он оставался ночевать. Временами так и засыпали рядом.

Самыми тяжелыми для Ники были дни, когда Денис уходил на секцию. Два часа его не было, хотелось выть.

Отец погряз в работе, нанял няню для мелкого и записал Нику на сеансы с психологом. Девушка не обижалась, она хорошо понимала, что это его способ пережить боль.

Из их жизни пропали совместные вечера игры в покер, которые они традиционно устраивали по субботам. Пропали вкусные запахи на кухне. Исчезли совместные выходные. Осталась только тишина, которую нарушал детский плач. Даже неплохая шумоизоляция не могла заглушить его.

– Дэн, почему он все время орет? – ворчала Ника, откладывая в сторону тетрадь по алгебре.

– Может быть, ему тоже одиноко, – задумчиво произнес парень, заканчивая последний пример. – Когда родилась Светка, мама говорила, что в этом возрасте они очень сильно нуждаются в материнской любви. А его бросили на няню. Думаешь, ему это нравится?

– Меня вообще не волнует, что ему нравится, – фыркнула девушка, сложила руки на столе, как первоклассница, и легла на них щекой.

– Может, хоть познакомишься с братом? – повторил её действия Денис.

Теперь они лежали и смотрели друг на друга.

– Я его видела. Лягушка какая-то, – закрыла глаза, вспомнила это мимолетное знакомство. – Вечно орущая лягушка.

– Не знаю. Может, потому что у меня сестра, она вполне милашка, – улыбнулся парень. – Как в ванной плещется, так вообще оборжаться. Представь, купается нормально только со мной или с папой. Мама на стену лезет, когда нас всех нет дома.

– Девочка любит мужское внимание, – хихикнула Ника. Это был редкий момент веселья.

– Знаешь, что? – Денис внезапно выпрямился и встал. – Пошли – схватил её за плечо и потянул на себя.

– Куда?

– Знакомиться с твоим братом...

– Я не хочу, – возмущалась Ника, уже стоя рядом с дверью в детскую. Но вырвать руку из сильных пальцев друга не было никакой возможности.

– Пошли, будет интересно, – открыл свободной рукой дверь и заглянул. – Можно мы зайдем? На минутку!

– Входите, что уж тут, – скрипучий голос няни, чье исполосованное морщинами лицо напоминало девушке старую репу. – Не унимается все равно. Как с цепи сорвался. Спать пора, а он гуляет.

В детской пахло влажностью, детской присыпкой и каким-то лекарством. Видимо, у няни тоже сдавали нервы. Женщина держала ребенка на руках и пыталась укачать.

– Я к нему гостью привел, – улыбнулся Денис и втащил Веронику в комнату. Она замерла в нерешительности рядом с детской кроваткой. – Подойди, смотри какой клевый.

Ника подошла ближе и вгляделась в недовольно вопящее округлое личико. За несколько месяцев брат изменился, больше не походил на нечто красное и сморщенное. Такой младенец, как из рекламы. В белой рубашечке с медвежатами.

– Пришла, наконец, – беззлобно проворчала няня. – Смотри, какой вымахал.

– Можно мне? – внезапно спросил Денис. Ника и няня удивленно уставились на парня. – Что? Я умею!

– Ну раз умеешь, – с недоверием женщина протянула ему ребенка. – Может, у тебя успокоится.

– Привет, вопилка, – улыбнулся Дэн. – У меня есть такая же дома, но на год старше. Она тебе задаст, когда вырастешь.

Ника смотрела, не отрываясь. Эта картина навсегда отпечаталась в её памяти. Взъерошенный пятнадцатилетний парень с ребенком на руках. Тот то ли от звука голоса, то ли он неожиданности замолчал. Фиг знает, понимал он что-то или нет, но тишина стала благословением для ушей.

– Посмотри, классный же!

Девушка шарахнулась в сторону и ударилась бедром о край детской кроватки. Дениса это не волновало. Он приблизился и серьезно обратился к затихшему карапузу.

– Смотри, вопилка, это твоя сестра. Она сейчас выглядит, как бука, но вообще она ничего.

Он улыбнулся. Ей не показалось. Ника смотрела во все глаза и невольно улыбалась в ответ.

– Это надо сфотографировать! – тут ж тихо прошептала няня. – Это его первая улыбка. Он еще ни разу не улыбался. Когда ваш отец вернется, мы покажем ему фото.

Простенькая цифровая мыльница у этой женщины всегда была под рукой. Щелк. Вспышка света. Фотография осталась в памяти фотоаппарата.

Маша Смирнова

Я сидела дома перед открытым ноутбуком и глотала слезы. Тело ныло после перенесенного безумия, мысли в голове смешались. На светящемся в полумраке спальни экране была открыта та самая фотография. Озадаченная Ника, улыбающийся Витька и зажмурившийся Денис.

Только что удалила почти все фото, запрятанные в самые недра цифровой памяти. Я удаляла их одну за одной, но эту не смогла. Это должно было стать прощанием с Денисом Борисовым, а стало воскресшими воспоминаниями.

После того, что произошло сегодня...

– Я все равно буду выигрывать тебя, – снова шептал он.

– Не нужно. Оставь меня в покое. Живи своей жизнью. Не ищи во мне призрак прошлого. Мое имя не Ника, – упорствовала, как могла.

– Тогда скажи, что освобождаешь меня. Отпусти. Я начну ухаживать за другими. Возможно даже женюсь. Разрешаешь? – рука сильнее обхватила плечи.

– Не понимаю, зачем нужно мое разрешение, – боль сжала горло, – но хорошо. Я отпускаю тебя. Иди своей дорогой. Ты свободен.

– Что ж, раз ты так хочешь. Я начну ухаживать за девушкой, которая станет моей женой, – задумчиво произнес Денис и, коротко поцеловав в волосы, вышел из комнаты.