Взрыв в честь президента

Глава 1

Майский ветерок, налетевший со стороны Волги, трепал и косматил нежно-зеленые кроны росших вдоль улицы деревьев. Был полдень. Стоял по-летнему теплый, солнечный день.

Двое спортивного телосложения молодых мужчин неторопливо шли по тротуару, разглядывая дома, витрины магазинов, прохожих. Обоих отличала короткая стрижка, а также военная выправка.

– Далеко еще, Антон? – не выдержал тот, что пониже.

– Пришли, – лаконично ответил мужчина, которого назвали Антоном.

Взгляд его серых глаз излучал странную тоску, какая бывает у людей, испытывающих ностальгические чувства. Он напоминал человека, который спустя много лет вдруг попадает после длительного отсутствия в стены родной школы или института. На нем был светлый свободного покроя костюм и сиреневая рубашка. Его спутник был одет в футболку и джинсы. На ногах кроссовки. Озорной взгляд, смуглое лицо, слегка волнистые темные волосы создавали впечатление, что это веселый и энергичный человек.

Они повернули в проезд, пересекли детскую площадку и остановились у пятнадцатиэтажного дома.

– Здесь я жил с первой женой, потом провел медовый месяц с Региной, – глядя вверх, вздохнул Антон.

Подполковник Антон Владимирович Филиппов, командир группы спецназа ГРУ, впервые за несколько лет оказался у себя на родине в Самаре. Поводом послужила необходимость поддержать в сложной ситуации подчиненного, майора Василия Дорофеева. Во время проведения последней операции на Северном Кавказе Дрон, а именно такой позывной закрепился за неугомонным майором, по неосторожности допустил гибель представителя турецкой разведки, который оказывал помощь боевикам. ГРУ потеряло носителя ценной информации. Случай вопиющий. Вопрос о дальнейшей судьбе Дрона рассматривался почти месяц. Хотя, возможно, руководство просто тянуло время, чтобы помучить майора. Так или иначе, но, решив, что жизнь кончена, Дрон запил. В конце концов на службе его оставили. Да и не могло быть по-другому. Слишком дорого заплатило государство за подготовку каждого офицера группы. Антон даже не исключал, что решение о временном отстранении Дрона от исполнения служебных обязанностей наверняка было согласовано с психологами. Под предлогом, что необходимо сменить на время обстановку, а заодно привести офицера в чувство у знакомого доктора, Филиппов взял небольшой отпуск[1].

Сейчас Дрон чувствовал себя относительно сносно и выглядел отлично.

Двери подъезда открылись, и на улицу вышла преклонного возраста худенькая женщина. Подслеповато щурясь, она посмотрела на мужчин и направилась по дорожке мимо.

– Здравствуйте, Клавдия Михайловна! – поприветствовал ее Антон.

– Ой! – Женщина вздрогнула и остановилась. Еще раз посмотрела на Антона и всплеснула руками: – Антон!

– Узнали. – Он улыбнулся.

– Я иду, думаю, чего стоят, высматривают? – подходя ближе, залепетала женщина. – Даже испугалась.

– Кто в моей квартире живет? – Антон поднял взгляд на балкон, закрытый пластиковыми панелями.

– Жанна, – как само собой разумеющееся, ответила женщина.

– Замуж не вышла? – всем своим видом давая понять, что ему безразличен ответ, спросил Антон.

Жанна была красива. Расстались они по ее вине. Был период, когда Антон оставил армию по причине расформирования отряда, и несколько лет трудился дальнобойщиком. Один из рейсов закончился раньше, чем планировалось. А дальше – как в анекдоте про мужа, вернувшегося из командировки.

– Был у нее роман. – Женщина погрустнела. – Потом что-то не заладилось. – Она отмахнулась. – Плохо сейчас.

– А как ее папаша? – Антон с интересом посмотрел на женщину.

Бывший тесть попил когда-то кровушки у тогда еще «грязного водилы и быдла из бывших офицеришек». Леонид Алекссевич всю жизнь проработал на руководящих должностях. Похожий на квадрат мужчина с заплывшими жиром глазками прикладывал неимоверные усилия, чтобы освободить дочь от уз брака.

– Парализованный лежит. Они его в дом престарелых отправили. – Женщина украдкой посмотрела на балкон. – Но, как мне известно, его ни жена, ни Жанна не навещают.

– Даже так?! – Антон не ожидал такого ответа.

«Может, подняться?» – мелькнула мысль, и он направился к подъезду.

В открывшей двери женщине с усталым лицом Антон не сразу узнал ту голубоглазую брюнетку, которая семь лет назад называлась его женой.

– Ты! – Глаза Жанны округлились. Рука с сигаретой застыла у губ.

– Как видишь. – Антон бросил взгляд на Дрона: – Мы проездом в Самаре, решил заскочить. Не пустишь?

– Зачем? Чтобы посмотреть, как я упала?

– С чего взяла? – Антон почувствовал себя неловко. – Ты же знаешь, я не такой. Хотя тебе виднее.

– Извини. – Жанна отступила в глубь прихожей. – Это я так. Проходите.

Антон шагнул через порог.

В квартире пахло жареным луком. Обои в прихожей все те же, только уже поблекли. На вешалке, где когда-то он обнаружил чужой плащ, висела мужская ветровка. На подставке для обуви стояли приличного размера ботинки.

– У тебя гости? – спросил Антон.

– Это квартиранты. – Жанна продолжала стоять, растерянно глядя на бывшего супруга. Было видно, она сильно взволнована. Так не бывает, когда появившийся человек безразличен. Антон почувствовал себя неловко. Может, Жанна подумала, что он решил вернуться?

Неожиданно она вскрикнула и выронила сигарету. Тлевший огонек добрался до фильтра и обжег ей пальцы. Жанна тут же подобрала с половика окурок.

– Зачем куришь? – Антон, не разуваясь, прошел на кухню. – Кофе напоишь?

Здесь все было как и прежде, но не блестело чистотой. Странная запущенность создавала ощущение, будто люди здесь живут временно. Мытые чашки стояли рядом с мойкой, тюлевая занавеска на окне была пыльной, исчезли цветы.

– Кофе нет, но могу предложить чай, – донесся голос Жанны. – Ты подожди немного, я себя в порядок приведу.

Антон сел на табурет. Напротив устроился Дрон.

– Если не секрет, – Дрон оглядел кухню, – причина развода в чем?

– Секрет, – ответил Антон.

Жанна появилась уже в платье. Она подкрасила губы, привела в порядок прическу. Но все равно это уже была не та эффектная дама, на которой задерживались взгляды всех без исключения мужчин.

Она поставила чайник, торопливо протерла стол, потом встала к окну спиной и снова закурила:

– У тебя как?

– Нормально, – пожал плечами Антон. – Работаю.

– Ты почти не изменился. – Она выпустила тонкую струйку дыма. – Как семья?

Спрашивая это, она непроизвольно отвела взгляд в сторону.

Дрон кашлянул в кулак, встал и вышел.

– Тоже все в порядке. – Антон поставил локоть на стол. – Ты где работаешь?

– До прошлого года еще держалась на плаву, потом кризис. – Жанна развернулась, стряхнула пепел в стоящую на подоконнике пепельницу. – Бизнес окончательно развалился.

– А отец? – делая вид, будто не знает о положении дел в семье Жанны, поинтересовался Антон.

– Он, пока нормальный был, все вопросы решал, потом рассыпаться на глазах стал. – Она выключила под засвистевшим чайником газ. – Сейчас лечится.

Антон заметил, что бывшая жена говорила об отце с неприязнью и быстро, будто желая быстрее уйти от этой темы.

– Судя по твоей интонации, вы с ним последние годы не ладите? – не стал кривить душой Антон.

– Ты прав. – Жанна поставила на стол чашки. – Ведь это он во всем виноват…

– В чем именно? – будто не понимая, о чем речь, спросил Антон.

– Слишком опекал меня, тебя травил. – Она вздохнула, разлила кипяток и достала коробку с одноразовыми пакетиками «Золотой чаши».

Антон понял: она его до сих пор любит.

– А сейчас на что живешь?

– Разве я живу? – вопросом на вопрос ответила она. – Посмотри! – Жанна показала обеими руками на стол. – Мне даже к чаю тебе предложить нечего! Сдаю комнату двум квартирантам, вот на это и перебиваюсь.

– Студенты? – глядя на когда-то холеные, с нежной бархатистой кожей и ухоженными ноготками руки, спросил он.

– Кавказцы. – Она села. – Как твоего друга зовут?

– Дрон! – позвал Антон.

Василий появился в дверном проеме:

– Вы мне налили? Зря. – Василий изобразил виноватую улыбку и погладил себя по животу: – С утра напился, аж булькает. Можно, я пока телевизор посмотрю? Да и мешать вам не хочу.

– Валяй, – словно у себя дома, махнул рукой Антон.

– Забавный у тебя друг. – Жанна грустно улыбнулась.

– Значит, квартиру сдаешь. – Антон опустил в кипяток пакетик, подержал немного и выложил на стоявшее рядом блюдце. Невольно защемило сердце. Он заметил, что блюдце – из сервиза, который им с Жанной подарили на свадьбу. Часть предметов Антон перебил в ту злополучную ночь…

– Натерпелась я с ними. – Жанна поежилась.

– Пьют, пристают? – Антон покосился на экс-супругу.

– Все было. – Она отодвинула от себя чашку, так и не притронувшись к ней. – Но платят вовремя.

– Ты сказала, «все было», – напомнил Антон.

– Так они даже привести в дом подругу не разрешают! – неожиданно вспылила Жанна. – Ведут себя как хозяева.

– Выгони, – посоветовал Антон. – Обратись к участковому.

– Ага. – Жанна усмехнулась. – И что я ему скажу? Сейчас же положено договора о найме оформлять, налоги платить. Да и не выгонишь их так просто. Они скорее сами меня за дверь выставят.

– Спаивать не пытались? – как бы между прочим спросил Антон.

– Брали спиртное, – подтвердила она. – Но, мне кажется, их квартира не особо интересует.

– Даже так? – Антон усмехнулся. – Почему так решила?

Вместо ответа она пожала плечами.

– Выходит, ты и нас не имела права впустить? – неожиданно спохватился Антон.

– Ой! – Жанна схватила Антона за запястье и повернула руку циферблатом к себе. – Должны сейчас прийти!

– Пусть приходят, – успокоил Антон.

Жанна едва открыла рот, чтобы что-то сказать, как хлопнула входная дверь.

– Марго, иди встречай! – раздался из прихожей голос с характерным акцентом.

– Ну вот. – Жанна вдруг помрачнела и встала.

– Кто такая Марго? – Антон схватил ее за предплечье и испытующе посмотрел в глаза.

– Это они меня так называют. – Она убрала руку Антона и вышла в коридор.

Антона охватила злость:

– Скоты!

– У нас гости, – едва выйдя из кухни, предупредила Жанна квартирантов.

– Кито? – с возмущением спросил тот же самый мужчина.

– Мой родственник с другом.

– Почему к маме не поехал? Мы же договаривались, – донесся шепот. Послышались шаги, и на кухню вошел приземистый, но широкоплечий грузин.

– Ты сказала гости, – с ходу напомнил мужчина. – Я не вижу второй!

– Тебя здороваться не учили? – строго спросил Антон.

– Здравствуйте. – В глазах грузина блеснули недобрые огоньки. – Извини, дарагой, нэ заметил!

– Я что, маленький такой? – Антон медленно встал, вышел на середину кухни и оглядел квартиранта, пытаясь определить род его занятий.

– Шота! – окликнули из коридора и что-то спросили на грузинском языке.

Мужчина, которого назвали Шота, не сводя взгляда с Антона, ответил. Раздался смех, шаги, и в дверях появился еще один грузин. Этот был выше своего дружка, но ниже Антона.

– Ты почему не предупредила, что ждешь родственников? – между тем спросил Шота Жанну.

– А почему она должна в своей квартире посвящать посторонних в подробности своей личной жизни? – Антону категорически не понравились оба типа, и он решил проучить негодяев.

– Э-ээ! Не лезь не в свой дел! – вскинул руку Шота. – Таймураз, почему он еще здесь?

Антон от такой наглости опешил. Между тем Таймураз шагнул через порог и указал рукой на дверь:

– Иди с миром!

– Даю десять минут на сборы, – сквозь зубы процедил Антон, – не уложитесь, инвалидами сделаю.

– Что? Что ты сказал? – Таймураз враз пригнулся, развернулся всем телом к Антону и поднял руки на уровень плеч.

Антон не стал ждать, когда грузин разозлит себя. Он знал эту породу. Таймураз еще полчаса будет поливать его грязью и оскорблять, вынуждая ответить.

Антон поддел носком туфли стоящий рядом табурет, а когда тот подлетел на уровень лица, поймал его правой рукой за ножку и размахнулся. Таймураз успел отвернуться, но это его не спасло. Удар пришелся по затылку. Грузин рухнул на колени, уткнулся лбом в стену и завалился на бок.

Антон поставил табурет вверх ножками на стол.

– Пусть отдохнет.

Жанна закрыла ладошками нижнюю часть лица, словно боясь закричать, и прижалась спиной к холодильнику, во все глаза наблюдая за происходящим.

– Ты зачем его бил?! – Шота оттолкнул Жанну и бросился на обидчика.

Антон шагнул вправо, поймал левой рукой летевший ему в лицо кулак, а ладонь правой положил на затылок грузина. Споткнувшись о ногу, Шота полетел лицом вперед. Антон лишь приложил минимум усилий, чтобы он дотянул лицом до окна. В следующий момент нос забияки с хрустом врезался в угол подоконника. Жанна вскрикнула.

Грузин свалился на пол, закрыл лицо руками и застонал.

Антон обернулся. Сзади стоял Дрон.

– Опять стреляли, а я не успел, – расстроенно сказал он.

– Тут одному делать нечего. – Антон достал платок и стал вытирать им руки.

Некоторое время Жанна стояла белее мела. Потом медленно развернулась к Антону:

– Зачем? Кто тебя просил?

– Запри ее в комнате. – Антон посмотрел на Дрона.

– Пройдемте, мадам. – Дрон зашел к ней за спину, взял за плечи и выпроводил из кухни.

Антон присел на корточки перед Шотой:

– Сколько вы должны ей?

– Теперь она должна, – щупая трясущимися пальцами вмиг увеличившийся в размерах и сделавшийся пунцовым нос, прохрипел Шота.

По подбородку, на грудь, ручьем текла кровь.

– Ты, видимо, меня не понял? – Антон ладонью залепил грузину по уху.

Тот охнул и вновь завалился на бок.

– Помощь нужна? – раздался голос Дрона.

– Проверь у второго документы и разберись, с какой целью в Самаре, где работают, когда приехали.

– Ты что, милиция, да? – возмутился, едва не плача, Шота. – Мы теперь тебя из-под земли достанем!

Антон схватил грузина за кадык и вынудил встать. Не обращая внимания на хрипы и стоны, расстегнул на нем ветровку, залез во внутренний карман и вынул оттуда паспорт. Несколько крупных капель крови упали на рукав пиджака. Это разозлило Антона. Он развернул грузина спиной к стене и с силой толкнул.

Квартирант ударился затылком, отлетел назад и рухнул лицом вперед. Однако ширина кухни оказалась меньше даже его небольшого росточка, и Шота вновь, прежде чем соприкоснуться с полом, врезался носом уже в угол мойки.

– Таймураз Гиварнадзе, – между тем как ни в чем не бывало прочитал Дрон в найденном у так и не пришедшего в себя грузина паспорте. – Семидесятого года рождения. Тбилиси.

– Шота Геловани. – Антон бросил «добытый» им паспорт на стол. – Посмотри тут за ними. Как в себя придут, пусть шмотки собирают и валят.

Когда он вошел в зал, Жанна сидела в кресле, поджав под себя ноги. На диване – подушка и смятый плед. Простыни не было. Воздух насыщен запахом табачного дыма. За журнальным столиком, на полу, – пустая бутылка из-под дешевого коньяка.

– Скоро они уйдут, – с грустью глядя на когда-то самую любимую и желанную женщину, сказал Антон.

Неожиданно Жанна громко всхлипнула:

– Ты решил таким способом отомстить мне? Почему?

Антон опешил:

– С чего ты взяла?

– Ты уедешь, меня убьют. – Она смахнула со щеки слезу и уставилась в окно.

– Мы им так наваляли, что они сюда дорогу забудут, – попытался успокоить ее Антон. – Найдешь других.

– Это очень страшные люди, – почти по складам проговорила она.

– И чем же они тебя так напугали? – Своим поведением Жанна вызывала смешанное чувство раздражения и вины.

– Они кавказцы. – Она закатила глаза под потолок, словно устала убеждать в очевидном.

– Ты страшных не видела. – Антон вернулся на кухню.

К этому времени оба квартиранта уже пришли в себя. В этом им помог Дрон, о чем красноречиво говорили мокрые волосы и одежда грузин, а также лужи воды на полу.

– Время на расчет и сборы – десять минут. – Антон показал Шоте циферблат часов и постучал по нему ногтем. – Если я узнаю, что с хозяйки этой квартиры упал хотя бы волос, из-под земли достану!

Грузины перекинулись на родном языке несколькими фразами, с трудом поднялись и направились прочь из кухни.

– Посмотри там за ними, – сказал Антон Дрону.

Василий отправился вслед за квартирантами.

Антон поправил стол, поставил лежавший на боку табурет. Неожиданный вопль и причитания заставили выскочить в коридор. Когда он забежал в комнату, то увидел лежавшего на полу Таймураза. Тараща глаза, тот прижимал к груди правую руку. Шота сидел на кровати. Дрон стоял у окна и рассматривал кинжал.

– Что случилось? – Антон выжидающе посмотрел на Василия.

Дрон покрутил кинжалом:

– В сумке у них был. Решили показать…

– Отдай, это семейный реликвия, – процедил сквозь зубы Таймураз.

– Нет, ты посмотри! – возмутился Дрон. – Совсем обнаглели. Скажи спасибо, что я его тебе в одно место не засунул!

– Хватит разглагольствовать. – Антон взял в одну руку стоящую на полу спортивную сумку, второй схватил за шиворот Шоту и увлек в коридор.

– Ты пожалеешь о том, что сейчас сделал, – шептал Шота, едва успевая перебирать ногами. Антон шел быстро, не давая грузину выпрямиться, от чего тот перемещался почти на четвереньках.

– Угрожаешь? – Антон насмешливо посмотрел на него сверху вниз.

Он был уверен: грузинам так перепало, что их заверения о мести так и останутся словами.

Открыв дверь, Антон вышвырнул пожитки квартирантов на площадку, а следом по очереди отправил и их самих.

Отари Чиковани стоял на балконе второго этажа своего загородного дома и рассеянно смотрел на то, как внизу, у небольшого пруда, на диванчике, подвешенном под козырьком от солнца, читает книгу жена – Гулиса. Полная, кудрявая женщина с двойным подбородком давно раздражала его. Он стал замечать, что стал использовать этот факт, чтобы разозлить себя. Стоит только вспомнить или увидеть ее, как мир сразу становится уныло-серым.

Сзади стоял Шота Геловани. Он плаксивым голосом рассказывал о том, как какие-то русские явились на квартиру, которую он снимал со своим земляком, и, наваляв по полной программе, выкинули их на улицу.

– Наверное, вы сами дали повод для таких действий. – Отари развернулся и сразу увидел свое отражение в стекле пластиковых дверей.

Он, как и Шота, был невысокого роста. Между маленькими, заплывшими жиром глазками – большой, с горбинкой нос, который практически закрывал верхнюю губу. Одутловатые щеки были покрыты мелкой сеточкой сосудов. Отари почти наполовину облысел, но, несмотря на это, до сих пор пользовался успехом у противоположного пола. Как он внушал себе, все дело в его кавказской мудрости и интеллекте. Ведь не зря говорят, что женщины любят ушами. На самом деле, даже для ближайшего окружения Чиковани, не было секретом то, что близости он добивался деньгами и подарками.

– Одним из условий нашего проживания было ее обязательство не приводить в дом посторонних, – промямлил Шота. – Сегодня мы застали ее с двумя родственниками.

– Ну и что здесь такого? – Отари, не мигая, уставился на Шоту.

– Уговор был? – спросил Шота и сам ответил на этот вопрос: – Был. Зачем нарушать? У нее мама есть, пусть там встречаются.

Он тронул распухшую и заклеенную пластырем переносицу.

– Вам было сказано сидеть и не привлекать внимания? – в свою очередь спросил Отари.

– Мы поэтому и сказали ей никого не водить в дом, – попытался оправдаться Шота.

– А если это правда родственники, тогда как ей поступать? – вспылил Отари. – Выпроводить?

– Послушай, Отари. – Шота облизал губы. – Эти парни не простые. Кто сейчас так смело может напасть в России на грузин? Только скинхеды или такие же грузины. Остальные нас боятся, как и всех кавказцев. И одеты они были в хорошую и дорогую одежду. Можно узнать, кто такие? Если у них есть деньги, мы заставим платить неустойку.

– Как ты себе это представляешь? – насмешливо глядя на Шоту, Отари прошел к установленному посреди балкона столику и сел на пластиковый стул.

– Много вариантов есть, – уклончиво ответил Шота.

– Проходи, – Отари показал рукой на вазу с фруктами, – покушай виноград.

– Спасибо. – Шота сел напротив и задумчиво уставился перед собой.

– Почему замолчал? – Отари взял персик, надкусил его, вытер обратной стороной ладони сок, который двумя струйками побежал по подбородку.

– Я узнаю у Марго, кто эти люди, а потом мы отыщем их и разберемся.

– У вас была такая возможность, – напомнил Отари. – Только разборки закончились не в вашу пользу.

– Это совсем не то, – заерзал на стуле Шота. – Они неожиданно напали.

Он соврал, и Отари сразу понял это по интонации. Однако виду не подал.

– Может, вы просто оставили у этой шлюхи что-то очень важное? – неожиданно осенило Отари.

Шота потупился:

– Ты прав. В тайнике тысяча евро и пять чеков…

– Так зачем ты мне здесь целый час врешь?! – вспылил Отари.

– Тайник в кинжале, а его забрали русские…

Некоторое время Отари молчал, напряженно размышляя над происшедшим. Со стороны могло показаться, что он вслушивается в звуки поющих в лесу птиц. Однако внутри Отари все кипело. Неожиданно он со всего размаха врезал кулаком по столу. Ваза подпрыгнула, и из нее вывалилось несколько персиков.

– Почему сразу не сказал и врал?!

– У вас своих дел полно, – залепетал Шота. – Зачем на такую мелочь обращать внимание?

– И это ты называешь мелочью?! – взвился Отари. – А если они отнесут это в милицию или ФСБ? Марго не будет молчать, и вас быстро найдут. Потом выйдут на меня!

Неожиданно в кармане халата заработала трубка сотового телефона.

Отари вынул «Моторолу», глянул на определитель, встал и отошел к ограждению балкона.

– Здравствуй, доченька! – Лицо грузина расплылось в улыбке. – Как у тебя дела? Понял, дорогая. Хорошо… Вечером я тебе перезвоню и все скажу.

Он убрал трубку обратно в карман и вернулся на свое место. Кричать и ругаться больше не хотелось. Дочь, которая училась в Лондоне, сдала зачет по экономике на «отлично» и просила денег.

– Поступай как знаешь, – после небольшой паузы выдохнул наконец Отари. – Только убедись, что за этими русскими никто не стоит. Если считаешь, что у них есть, что взять, то это ваше право.

– Спасибо! – кивнул Шота.

– Но смотри, – Отари погрозил ему пальцем, – не наделай глупостей. На подходе очередная партия.

Шота тут же вскочил со стула и стал пятиться задом к дверям:

– Мы быстро все узнаем. Может, даже сегодня.

– Держи меня в курсе дел, – кивнул Отари.

Отари Чиковани приехал в этот город в начале девяностых, в период расцвета кооперативов и пустых прилавков. Имея диплом товароведа, быстро организовал свою шашлычную, стал потихоньку возить в Самару вино и фрукты. Как и положено, поддерживал тесный контакт с земляками, регулярно выплачивая им определенную сумму. В течение нескольких лет сколотил состояние, которое позволило построить дом, купить квартиру, обзавестись прислугой и помощниками. Однако в жизни не бывает всегда хорошо. Последнее время Отари даже «черный вторник» вспоминал с ностальгией. Если тогда он говорил, что сел на мель, то нынешнее обострение отношений между Россией и Грузией более основательно отразилось на его благосостоянии, а последовавший за этим экономический кризис и вовсе грозил выбросить корабль фортуны Отари на рифы.

Он уже несколько лет не имеет возможности ввозить в Россию свой традиционный товар. Даже на столе вино и фрукты откуда угодно, только не из солнечной Грузии. Шашлычные, кафе и небольшой магазин, по сути, принадлежавший земляку из Тольятти, с трудом держались на плаву. Какое-то время основной доход Отари приносили угоны и перепродажа машин. В этом преуспели Шота и Таймураз. Помогал им худосочный очкарик по прозвищу Бегун. Этот русский умел отключать сигнализацию и обезвреживать самые хитрые противоугонные средства. Они работали под заказ, причем их услуги были востребованы во многих городах.

Не брезговал Отари и таким опасным занятием, как транзит наркотиков, по сути, оказавшись вовлеченным в работу международной группировки. Все было продумано до мелочей. Весь трафик разбит на участки, за который отвечали определенные люди. Они не знали друг друга и не могли предполагать, откуда и через какие города проходит маршрут. Отари отвечал за отрезок пути от Самары до Москвы. В основном груз передавался одному из его земляков, которые маскировались под мелких предпринимателей или просто шашлычников, торгующих в придорожных кафе. Уже они доставляли товар в город. Задача Отари – предоставить надежного курьера и подстраховать его в пути. Упор Отари делал на уже немолодых, представительных, пенсионного возраста дам, внешне похожих на бывших педагогов, врачей или даже ответственных работников. Курьеров подыскивали Шота и Таймураз. Они имели среди местных жителей несколько хороших знакомых; те в свою очередь рекомендовали остро нуждающихся в деньгах, никогда не попадавших в поле зрения правоохранительных органов людей. Потом в дело вступала Марго. Ее использовали втемную. Ссылаясь на то, что необходимо отвезти в Москву очередную партию документов, Марго отправляли для разговора с потенциальным курьером. Никто из них даже не подозревал о реальной цели своих поездок. Всем говорилось, будто они везут разного рода отчеты филиала одной из московских компаний. Какие – не важно. Заодно отправлялись «гостинцы».

Сейчас же появившиеся странным образом средь бела дня гости спутали все карты. Шота избегал говорить, но было понятно: он очень боится, что эти люди совсем не те, за кого себя выдают.

Вообще весна выдалась очень напряженной. Дел было невпроворот.

В начале апреля Отари, как бы случайно, встретил Габо Бесаев по кличке Бес. Грузинский вор в законе периодически навещал Отари, не давая ему расслабиться. Практически весь криминальный бизнес был его затеей. Сухощавый, с густыми черными бровями, седой мужчина был лаконичен: с Отари желает встретиться один серьезный человек. Причем вопрос стоял так, что выбора у Отари не было. Нужно только определить время и место.

На следующий день в машину к Отари сел среднего роста, неброско одетый грузин, который представился Сосо. Некоторое время он просто расспрашивал Отари о том, как идут дела, что изменил кризис и война в Осетии. Ломая голову над тем, к чему клонит Сосо и кто он вообще, Отари сбивчиво отвечал. Неожиданно новый знакомый перевел разговор в другое русло. Он ни с того ни с сего вдруг поинтересовался успехами сына в бизнесе и здоровьем престарелых родителей, живших в Грузии. Когда очередь дошла до отправленной прошлым летом в Англию дочери, Отари приуныл. С этого момента он понял, что Сосо неспроста достаточно хорошо осведомлен обо всем, что касается его семьи. Просто так люди не собирают информацию.

– Скажите честно, – воспользовавшись паузой, спросил он тогда, – что я должен сделать?

– В эти непростые для грузинского народа времена нам необходима помощь соотечественников, проживающих в России, – ответил Сосо.

– Кому «вам»? – растерялся Отари.

– Тем, кто не хочет возврата к старому, – стал пояснять Сосо. – Разве ты не видишь, Россия снова покушается на независимость нашей республики.

– Но я не имею отношения к политике! – возмутился тогда Отари. – И вообще, мне не нравится Мико! Это не президент. Он испортил отношения с Россией, где работают тысячи его земляков. Из-за него у меня развалился бизнес!

– Тогда мы заведем в Грузии на тебя уголовное дело и потребуем выдачи, – процедил сквозь зубы Сосо.

– За что? – удивился Отари.

– Да хотя бы за убийство с особой жестокостью семьи Бабадженизе. Это же твои соседи?

– Но это не я!

– Не долго сделать так, что ты! – насмешливо наблюдая за тем, как меняется в лице Отари, резюмировал Сосо.

Зверское убийство семьи, которая жила в одном подъезде с родителями Отари, пришлось как раз на тот период, когда он приезжал в Тбилиси. Отари не был причастен к этому, хотя оказался в числе тех, кого опрашивали сотрудники полиции. Зная, какие дела творят силовые структуры у него на родине, он приуныл. Им нетрудно сфабриковать дело.

– Кроме того, для гарантии мы взяли под контроль твой трафик, – продолжал добивать его Сосо. – В любой момент русские прижмут тебе хвост. Что тогда ты скажешь тем, кому принадлежит товар?

– А кому он принадлежит? – машинально переспросил Отари.

– Это целый синдикат, – уклончиво ответил Сосо.

В конце разговора Отари подписал документы о сотрудничестве с грузинской военной разведкой и получил первое задание. Оно было совсем простым: нужно было найти и снять несколько квартир в одном из районов Самары. Уже на следующий день Отари передал Сосо адреса. Потом последовало еще одно поручение. Под видом родственника он встретился с офицером одной из воинских частей, которая дислоцировалась недалеко от города, и передал на словах, где и когда его будут ждать. Офицер был грузином. Нетрудно было догадаться, какие функции он выполнял в России, пользуясь своим статусом. Последним, что Отари сделал по требованию Сосо, это создал собственную службу безопасности, без которой прекрасно обходился все это время. Ее возглавил человек Сосо по имени Кикола Паташури. Сразу, как Отари закончил с формальностями, Сосо пропал. Но было совершенно очевидно, что ненадолго. Тремя небольшими и внешне совершенно безобидными поручениями грузинские спецслужбы отрезали ему все пути отхода. Причем появление Киколы Отари расценивал не как заботу о своей безопасности, а как внедрение в его окружение человека Сосо. Так или иначе, а для ФСБ Отари уже штатный сотрудник разведки страны, правительство которой крайне негативно относится к России.

Сегодня с утра Сосо вновь позвонил и сообщил, что будет ждать своего «друга» на автостоянке у ресторана «Волга». Уточнив, на какой машине приедет Отари, он отключился.

Шота заглушил двигатель и посмотрел сначала на подъезд, потом на сидевшего рядом Таймураза:

– Где будем с ней говорить?

– Дома, – пожал плечами Таймураз. – Разгар дня, все равно все на работе. А если кто услышит шум, то милицию вызывать не станут. Ты же знаешь, русские по десять лет живут через стенку и не знают, как зовут соседа. Конечно, если ты собираешься ее потом убить, то лучше вывезти за город, пока еще жива. А…

– Нет, убивать мы ее не будем, – не дал договорить Шота. – Она нам еще нужна.

– Раз нужна, лицо не трогай, – посоветовал Таймураз. – Крики слышны не будут. Рот заклеим и музыку включим.

– А если она испугалась и убежала? – Шота пригнулся и посмотрел на балкон. – Вдруг догадалась, что мы это так не оставим и, после того как родственники уедут, вернемся?

– Посмотрим. – Таймураз вышел из машины.

Хоть обидчики и забрали все ключи, на всякий случай в машине Шота возил дубликаты, которые сделал сразу, как был решен вопрос о заселении.

Жанны дома не оказалось. Более того, Шота осмотрел ее комнату и обнаружил, что нет части вещей. В отсутствие хозяйки он не раз проверял шкафы, рылся в документах и фотографиях, поэтому ему с ходу стало ясно, что Жанна решила где-то отсидеться. Он не долго думал, кого нужно навестить. Вскоре их машина остановилась недалеко от дома, где жила мать Жанны.

– Знаешь, – задумчиво сказал Шота, когда они поднимались по лестнице, – лицо ее родственника кажется мне очень знакомым.

– Да? – удивился Таймураз. – Может, они раньше встречались?

– Я его видел у нее в альбоме, – неожиданно осенило Шоту. – Точно! Там много фотографий, где часть оторвана. Так делают, когда не хотят, чтобы осталось напоминание о человеке, который был на них запечатлен. Но несколько осталось. На реке, за рулем машины…

– Ладно, сейчас разберемся. – Шота надавил на кнопку звонка.

– Кто? – раздался из-за дверей женский голос.

– Квартиранты вашей дочери. – Шота покосился на «глазок» соседней двери.

– Шота, вы? Вам позвать Жанну? – Женщина открыла дверь.

Визитеры облегченно вздохнули. Галина Дмитревна не знала о конфликте. У женщины было больное сердце, и дочь не решилась ее волновать.

– Мама, кто там?! – раздалось из комнаты.

– Встречай гостей! – приветливо улыбаясь, громко сказала Галина Дмитриевна. – Это Шота и Таймураз!

Последнее время мать Жанны из-за болезни практически не покидала пределов квартиры. Эта сухонькая, седая женщина с усталым лицом была рада, когда кто-то приходил в гости.

– Не пускай их! – закричала Жанна, но было поздно.

Шота грубо оттолкнул женщину в сторону и устремился в зал. Таймураз быстро закрыл дверь, схватил Галину Дмитриевну под руку и поволок следом.

Жанна была в одних трусиках. Отступая в угол комнаты, женщина быстро натянула футболку. Напротив, на стуле, лежал открытый чемодан. Значит, она только приехала.

– Как вы смеете! – крикнула Жанна, но тут же поперхнулась, увидев, как Таймураз втащил в комнату Галину Дмитриевну. – Мама! – Жанна шагнула к Таймуразу. – Отпустите ее!

Но Шота преградил ей дорогу, схватил за запястья и толкнул на диван.

– Девочка моя, что все это значит? Шота, Таймураз?! Объясните! – причитала, захлебываясь воздухом, Галина Дмитриевна. – Мальчики, не пугайте меня!

Шота и Таймураз несколько раз были здесь в гостях и пили чай. Это было вызвано необходимостью больше узнать о семье Жанны. Найти предлог не составило большого труда, равно как и произвести благоприятное впечатление на мать. Каково же было ей сейчас видеть в некогда благочестивых и вежливых молодых людях настоящих зверей!

– Ответь мне на один вопрос, и я оставлю тебя и твою мать в покое. – Шота поднял выпрямленный палец вверх. – Кто те люди, которые были у тебя, когда мы вернулись?

– А что, у вас что-то пропало? – ужаснулась мать.

– Молчи! – Шота развернулся вполоборота и вновь уставился на Жанну.

– Доченька, ты кого приводила? – трясущимся голосом спросила Галина Дмитриевна.

– Тихо! – прошипел Таймураз и усадил женщину в кресло.

– Родственник. – Жанна отвела взгляд в сторону. – Зовут Коля. Живет в Сызрани.

– Но у нас нет родственников в Сызрани! – влезла мать.

– Вот! – Шота вновь назидательно поднял палец вверх. – Зачем обманываешь?

– Кто у тебя был? – сдавленным голосом спросила мать.

– Какая тебе разница? – вспылила Жанна.

– Почему ты так со мной разговариваешь? – задыхаясь, спросила Галина Дмитриевна.

– Совсем оборзела, – цокнул языком Таймураз и подмигнул Шоте. – Как можно так грубо разговаривать с родителями?

– Раз ты не хочешь отвечать, то спросим у твоей мамы. – Шота развернулся к женщине. – Я видел одного из них на фотографии в альбоме. Там у костра, рядом с палатка… Ну! – Он наклонился к ней. – Много таких. Есть на море, в машине…

– Так это же…

– Мама, не смей! – неожиданно крикнула Жанна.

– Но почему? – Бедная женщина не знала, что ей делать.

– Я все время тебе врала! – Из глаз Жанны хлынули слезы. – Это нехорошие люди. Они избивали и насиловали меня. А еще…

– Замолчи! – Шота подскочил к дивану и со всего размаха залепил Жанне по лицу ладонью.

– Как вы смеете! – Галина Дмитриевна поднялась со своего места и попыталась оттолкнуть в сторону стоявшего перед ней Таймураза. Однако он не сдвинулся с места, и она полетела обратно в кресло. Губы вмиг посинели, а лицо стало белым как мел. Женщина захрипела и прижала руки к левой половине груди. Рот скривила судорога. Она хватала воздух, словно выброшенная на берег рыба.

– Дай ей воды! – крикнул на родном языке Шота своему помощнику.

Тот устремился на кухню.

Между тем Галина Дмитриевна уронила голову на грудь, всхлипнула и повалилась на бок, перевесившись через подлокотник кресла.

– Козлы! – взревела не своим голосом Жанна, вскочила и устремилась к шкафам.

Шота выхватил из-за пояса пистолет, который, после происшедшего инцидента на съемной квартире забрал из тайника, – сдали нервы. Но он тут же взял себя в руки и сунул его обратно. Жанна достала с полки коробку, вытряхнула из нее лекарства, схватила упаковку таблеток и бросилась к матери:

– Мама! – Она схватила ее за подбородок и попыталась открыть рот: – Нитроглицерин!

В этот момент появился со стаканом в руке Таймураз. Он толкнул Жанну в плечо и плеснул на лицо женщины воду. Но та никак не отреагировала на это.

– Все! – Шоту охватила ярость. Он понял, что женщина умерла и причина ее смерти – они. Значит, придется расправиться и с Жанной. Но перед этим нужно любой ценой вытрясти у нее, кто тот злосчастный родственник, где он живет и чем занимается. Потому как даже если Марго умрет, то этот русский сможет рассказать о квартирантах. В отличие от соседей, которые даже не знали их имен, эти два парня хорошо изучили паспорта.

– Мама! – закричала Жанна и закрыла рот руками. Глаза округлились.

– Тащи эту шлюху в ванную, – приказал Шота.

Таймураз схватил за руки труп и потянул на себя.

– Не ее! – взревел Шота.

Таймураз шагнул к Жанне. Она отпрянула, продолжая смотреть на мать. Шота знал – это шок и он будет недолгим. Таймураз двинул ей кулаком в висок, и женщина без единого звука повалилась на бок.

– Не убил? – осторожно спросил Шота, слегка наклонившись, чтобы было видно, как Таймураз заклеивает рот и стягивает скотчем руки Жанны.

– Нет, – заверил Таймураз.

Вскоре Жанна уже сидела на полу ванной комнаты, прислонившись спиной к стене.

Шота взял пластиковый стакан, вытряхнул из него зубные щетки, набрал из-под крана воды и вылил ей на голову. Жанна застонала и открыла глаза.

– Ты будешь говорить? – Таймураз наклонился над женщиной. – Да?

Она отчаянно замотала головой и замычала.

Шота бросил стакан в ванну и тронул Таймураза за плечо:

– Набери воды, будем ее купать. Хотя постой… – На глаза ему попалась плойка.

– Так что мне делать?

– Погоди. – Шота вырвал из прибора провод. – Дай нож.

Он срезал изоляцию и старательно зачистил концы провода, потом присел перед Жанной на корточки:

– Если ты сейчас не расскажешь, кто те двое, которые были у тебя, я буду бить тебя током, и ты можешь отправиться вслед за матерью.

Жанна стала отчаянно кивать.

– Ну вот и хорошо. – Шота обернулся и снизу вверх посмотрел на Таймураза: – Она все поняла.

Он снова развернулся к женщине, осторожно, ногтем поддел уголок клейкой ленты и с силой дернул. Жанна сморщилась и застонала.

Некоторое время она сидела, приходя в себя. Неожиданно оба грузина вздрогнули от пронзительного крика:

– Пожар! Горим! Соседи! Пожар! По… Ох! – она согнулась, едва не достав лбом колен.

Таймураз вовремя среагировал и двинул ей кулаком в переносицу. Рот снова заклеили. Шота вышел в коридор и прислушался. На площадке было тихо. Тогда он прошел в комнату и выглянул во двор. Рамы были пластиковые, но форточка оказалась открыта. Мало ли. По дорожке вдоль дома прогуливалась с коляской молодая мама. У подъезда, сидя на скамейке, читал газету пенсионер. Все говорило о том, что никто криков не слышал.

Шота успокоился и вернулся в ванную комнату. Жанна уже пришла в себя. Она извивалась и страшно хрипела. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Таймураз сломал ей нос и из-за скотча она практически не может теперь дышать. Вся нижняя часть лица и грудь была в крови.

– Задохнется? – спросил Таймураз.

– Ничего с ней не будет, – зло процедил сквозь зубы Шота и стал приматывать к большому пальцу ноги Жанны оголенный провод.

Неожиданно Жанна вновь потеряла сознание. Теперь от удушья. Извергам ничего не оставалось делать, как снять скотч. Таймураз снова с помощью воды привел ее в чувство. Жанна разлепила веки. Некоторое время взгляд женщины был бессмысленным, но, по мере того как она приходила в себя, он наполнялся страхом.

– Что, сучка, ожила? – Шота взял вилку и потряс перед ее лицом: – Будешь говорить?

Она лишь зажмурилась и вжалась затылком в стену.

– Нет такого человека, который бы молчал у нас в руках, – похвалился Таймураз.

Шота встал, воткнул вилку в розетку. Осторожно взял второй конец провода за изоляцию и снова присел на корточки. Футболка на Жанне промокла, и через нее отчетливо просвечивали два больших соска. Шота, не церемонясь, ткнул оголенным концом в правый.

Жанна вскрикнула, выгнулась и мелко затряслась:

– Мм-мых!

На уголках губ появилась пена.

Шота отдернул руку. Жанна вмиг обмякла и завалилась на бок.

– Ты ее не убил? – завороженно глядя на женщину, спросил Таймураз.

– Если и убил, то не я, а электрический ток! – стараясь подбодрить себя, неестественно громко сказал Шота.

– Где мама? – едва слышно, не открывая глаз, простонала Жанна.

– Ты будешь отвечать, где твой родственник живет?

– Что вы собираетесь с ним сделать? – с ужасом глядя на Шоту, спросила она.

– Говори! – Он приблизился к ней.

– Это не родственник, – залепетала Жанна. – Бывший муж. Сегодня он возвращается в Москву… А вообще служит в армии. Он десантник.

– Ну вот и все. – Шота выпрямился и многозначительно посмотрел на Таймураза.

– Я? – спросил тот на родном языке и ткнул себя в грудь.

– А кто? – удивился Шота.

Жанна поняла, о чем говорят эти два человека, и громко всхлипнула:

– Не убивайте меня! Я ничего не скажу. – Она подавила приступ плача. – Ведь мама сама умерла. А может, ее еще можно будет спасти? – Ее глаза забегали. – Если хотите, я вам квартиру свою подарю. Хорошо? А с мертвой что возьмешь?

Она цеплялась за жизнь всеми доступными способами, только сейчас до конца осознав, что нет ничего, на что можно ее променять.

– Зачем нам твоя квартира? – Таймураз открыл пластиковый контейнер для грязного белья, брезгливо поморщился, вынул из него простыню и стал скручивать.

– Что ты собираешься делать? – удивился Шота.

– Душить, – пожал плечами Таймураз.

– На балконе возьми веревку.

– Точно, как я сразу не догадался! – Таймураз бросил простыню в ванную и шагнул к двери.

Обыденность, с которой эти два изувера готовились к убийству, ошеломила Жанну. Как можно так запросто рассуждать о том, каким образом лишать человека жизни?! Расширенными от ужаса глазами она наблюдала за происходящим, не в силах даже говорить.

– Погоди, – неожиданно остановил своего дружка Шота, – а ведь насчет квартиры она права. Зачем добру пропадать? Все подпишет, продадим, а потом убьем.

– Точно! – Таймураз облегченно перевел дыхание, но его лицо тут же приняло озабоченное выражение: – А старуху куда?

– Ночью унесем и спрячем, – на секунду задумавшись, ответил Шота.

Дрон и Антон приехали к вокзалу за десять минут до прибытия поезда. Билеты были куплены заранее, поэтому они не торопились.

Антон посмотрел на стрелки часов, установленных на гигантской, сделанной из зеркального стекла башне, и направился в зал ожидания. Двери бесшумно и быстро разъехались в стороны, но он успел разглядеть в отражении идущих позади людей, неожиданно поймав себя на мысли, что среди нескольких мужчин с чемоданами и сумками по крайней мере один был ему знаком. Своим ростом, габаритами и кепкой он напоминал Шоту. Антон не стал оборачиваться и быстро пошел вперед, намереваясь осмотреться, когда они дойдут до электронного табло. Оказавшись там, Антон скользнул взглядом по строчкам прибывающих поездов и оглянулся. Однако люди, которые вошли вслед за ними, были ему не знакомы.

«Ошибочка вышла», – подумал он и направился к выходу на второй путь. Именно к этой платформе должен был подойти их поезд.

Зал ожидания, верх которого представлял собой прозрачный купол, располагался над путями. Поэтому, когда внизу проходили составы, пол под ногами слегка вибрировал.

– Ты Филиппов? – неожиданно спросил невысокий, чумазый мальчуган.

– Чего тебе? – Антон бросил по сторонам настороженный взгляд и сверху вниз уставился на подростка.

– Тебе передали, – паренек протянул Антону сложенный вчетверо тетрадный листок.

Антон имел опыт общения с подобным типом «почтальонов», и поэтому, прежде чем взять послание, резко схватил мальчугана за запястье.

Тот вздрогнул. Но, как оказалось, и он был не лыком шит:

– А-аа! Дяденька! Куда ты меня тащишь?!

Сотни пар глаз развернулись в сторону Антона и Дрона.

– Держи его. – Антон как ни в чем не бывало развернул листок.

«Твоя бывшая жена у нас. Если не придешь сейчас в сквер, за центральным универмагом, будут проблемы. Цена вопроса – кинжал, который вы забрали у нас».

– Отпусти его. – Антон поморщился и посмотрел на часы.

– Что? – насторожился Дрон, глядя вслед убегавшему в сторону выхода парнишке.

– Нас грузы за ЦУМом ждут. – Антон вздохнул. – Как ты думаешь, билеты стоит сдавать?

– А стоит туда вообще идти? – вопросом на вопрос ответил Дрон.

– У них Жанна. – Антон подхватил стоявшую у ног дорожную сумку. – Она хоть и бывшая жена, но все же человек. Кинжал с собой?

– Угу, – подтвердил Дрон. – Они его требуют?

– По крайней мере, это повод для встречи.

– Интересно, – пробормотал Дрон.

– Поступим следующим образом. – Антон взял Дрона за отворот куртки. – Ты мне отдаешь кинжал и делаешь вид, будто направляешься в туалет. – Антон показал взглядом направление, противоположное тому, куда ему предстояло идти. – Не исключено, что за нами следят. Оттуда спускаешься на перрон и дальше в подземный переход. Где универмаг «Самара» и Губернский рынок, здесь знает каждая собака. Между ними нечто похожее на небольшой парк. Войдешь туда, обойдя здание торгового комплекса слева.

– А там я тебя как найду? – заволновался Дрон.

– Парк – это условное название, – отмахнулся Антон. – Весь просматривается.

– Ты не подумал, что они тебя по пути туда схватят и в машину засунут? – спросил Дрон.

– Побоятся, – беря из рук Дрона сверток с кинжалом, покачал головой Антон.

Направляясь вдоль лотков с книгами, Антон вдруг понял, что уехать им сегодня не суждено. Как ни крути, все равно придется проверить, отстанут квартиранты от Жанны или нет.

Возле автовокзала, по своему обыкновению, за ним увязалась стайка цыганок. Не обращая на них внимания, спустя пять минут Антон уже был в условленном месте.

Здесь было немноголюдно. По периметру прямоугольного сквера, расположенного между задним двором ЦУМа и Губернским рынком, вовсю шла торговля самым разным товаром. Вдоль дорожек торчали из земли редкие кустики распустившейся акации. Уже одевшиеся в листву деревья создавали тень.

Антон огляделся. Грузин еще не было. Однако внимание привлекла группа молодых, спортивного телосложения мужчин, которые украдкой следили за его перемещениями. Наконец один из них торопливо вынул сотовый телефон и приложил к уху.

«Ясно, – мелькнула мысль, – грузины где-то в припаркованной машине или затерялись среди людей у лотков. А этими управляют по телефону».

В это время парни быстрым шагом устремились в его сторону.

«Всего пять, – продолжая делать вид, будто не видит опасности, рассуждал Антон. – Возможно, еще пара позади».

Как бы невзначай, он обернулся. Так и есть – еще трое. Это уже серьезно. Освобождая руки, Антон перекинул ремень дорожной сумки через голову, а ее задвинул за спину. Можно, конечно, спастись бегством. Но тогда он не сможет встретиться с грузинами. Антон был уверен: когда они поймут, что силой кинжала не вернуть, то попытаются пойти на контакт. Решив действовать по принципу «где тоньше, там и рвется», он развернулся и направился навстречу трем парням. К тому же именно оттуда должен «подтянуться» и Дрон.

Топот и шарканье ног позади усилились – компания намеревалась нагнать его. До идущих навстречу оставались считаные шаги. Антон легко сосредоточился на том, что ему грозит смертельная опасность. Он развернул ладони опущенных вдоль тела рук в сторону парней и почти сразу ощутил живое тепло, исходившее от хулиганов.

«Пора!» – дал он себе команду, присел, правой рукой сделал круговое движение против часовой стрелки, словно толкая в спину невидимого противника, левой придержал за щиколотку. Причем все это он сделал, не доходя до противника, а потому со стороны это выглядело смешно. Своими действиями Антон немного напоминал сильно выпившего человека, которому вдруг приспичило в одиночестве заняться ушу. Ломая акации, парни полетели вперед и через мгновение оказались на земле. Сзади послышался удивленный вздох. Шаги вмиг стихли. Антон развернулся.

– Ты чего? – раздался из-за спины удивленный голос одного из поверженных парней.

– Я? Я-то здесь при чем? – взволнованно прохрипел второй.

– У-уу, больно… Что это было?

– …Ты что-нибудь понял? – бормотал третий.

Компания, шедшая следом, замерла в изумлении. Все произошло на их глазах, и теперь они догадались, почему грузины, которые их наняли на эту работу, не решились разобраться сами.

– Кто вас послал? – Антон медленно направился к парням.

Один, стоявший позади всех, стал пятиться.

– Ах ты сука! Гипнотизер сраный! – истошный вопль и топот заставили Антона шагнуть в сторону и развернуться.

Как оказалось вовремя. Туда, где он только что стоял, бросился самый крупный из всей троицы парней. Вернее, он сначала крался, а в последний момент, обрадованный тем, что удалось добраться на расстояние броска, решил сыграть на публику. Антон молниеносно почувствовал прилив необъяснимой энергии и плавным движением как бы подтолкнул громилу. Тот, словно его ударили в спину невидимой бетонной плитой, вскрикнул, сделал несколько шагов мимо Антона и рухнул на землю.

Кто-то громко выматерился. Вконец ошалевшие от фокусов Антона хулиганы стояли с открытыми ртами, не веря своим глазам.

– Я видел, этому в спецназе учат, – неожиданно раздался робкий голосок. – По телевизору показывали…

– Бесконтактный бой, – подтвердил кто-то.

– Хачики козлы! – донеслось до слуха Антона. – Подставили!

– Где те люди, которые вас сюда отправили? – Антон стал медленно приближаться к парням.

В это время сразу несколько из них посмотрели ему за спину. Он обернулся. По дорожке бежал Дрон.

Не говоря ни слова, парни бросились врассыпную.

– Сам разобрался? – тяжело дыша, спросил Дрон.

– Пока нет. – Антон передал ему сумку и наклонился к громиле. Тот сидел на земле и тер шею. В глазах – растерянность и испуг.

Антон схватил его за нижнюю губу, сдавил и вынудил встать:

– Где те люди, которые послали вас сюда?

– Там, – боясь шевельнуться, громила выпрямил руку в направлении газетного киоска. – В синей иномарке…

Антон увидел, как у «Тойоты», на которую указал парень, поднялись стекла.

– Ну что, – спросил из-за спины Дрон. – Пойдем?

– Погоди. – Антон сдавил губу громилы сильнее.

Из глаз бедняги ручьем потекли слезы. Он завыл и схватил Антона за запястье.

– Не поможет, – уверенно предупредил Антон. – Лучше расскажи, кто такие Шота и Таймураз?

– Не знаю, – простонал парень и скосил взгляд туда, куда ретировались его дружки. – Грузины. Кажется, торгуют в Самаре фруктами…

Антон понял, он знает больше, просто боится своих «коллег по цеху», и повернул губу по часовой стрелке. Парень коснулся ухом левого плеча и вскрикнул. Антон проделал то же в обратном направлении.

– А-аэ!

– Говори!

– Они работают на Отари Чиковани. Больше ничего не знаю, – промямлил крепыш.

Антон разжал пальцы. Парень сразу схватился обеими руками за подбородок и стал пятиться.

Антон топнул ногой:

– Брысь!

Того как ветром сдуло.

Антон развернулся к Дрону:

– Возвращение придется отложить. – С этими словами он снял с себя ремень сумки и взял ее за ручку.

– Родимов порвет. – Дрон помрачнел. – Я и так в опале.

– Я объясню ему ситуацию, – пообещал Антон.

– Идут наши друзья, – неожиданно повеселел Дрон, который стоял лицом к киоску.

– Я в этом не сомневался. – Антон свободной рукой поправил галстук. – Далеко до них?

– Метров тридцать. – Дрон отмахнулся от комара. – Они уже поняли, что я их заметил.

Антон развернулся. Шота и Таймураз шли напрямую, по газону, игнорируя дорожки.

– Нельзя было пораньше? – Антон изобразил на лице негодование. – Мы ведь на поезд опоздали.

Антон говорил так, как будто не было никакого нападения, а если и имел место конфликт, то он никак не связывает его с их разговором.

Не доходя нескольких шагов до Антона, грузины встали. Шота оглянулся на Таймураза, потом снова посмотрел на Антона:

– Кинжал принесли?

Он был в темных очках, которые сидели на заклеенной кусочком пластыря переносице. Было ясно, Шота пытается скрыть синяки под глазами.

– Где Жанна? – Антон упер левую руку в бок.

– Дома, – не моргнув глазом, ответил Таймураз. – Можешь проверить.

– Поехали, – кивнул Антон.

– А поезд? – В глазах Шоты появилась растерянность и даже, как показалось Антону, испуг.

– Ты не переживай за нас, – ответил за двоих Дрон. – Мы люди вольные. Когда хотим, тогда и поедем.

– Но ведь вы служите в армии. – Грузин выглядел удрученно. – Накажут…

– Кто сказал, где мы служим? – Антон вдруг понял, что эти два негодяя пытали Жанну. Он хорошо знал бывшую жену, пусть давно не жил с ней. Прекрасно понимая, что квартиранты могут начать разыскивать экс-супруга только для того, чтобы рассчитаться за разбитые лица, она не могла по своей инициативе рассказать, что Антон военнослужащий, а уж тем более назвать номер поезда, на который у них были билеты.

Неожиданно Шота сделал шаг вправо, и Антон оторопел. Пока они говорили, Таймураз вытащил пистолет и сейчас стоял, направив на них ствол.

На таком расстоянии Антон не чувствовал грузин тем чутьем, которое позволяло бы управлять их подсознанием, да и агрессия пропала. Он просто ушел в сторону, убирая тело с линии огня, в последний момент уловив по едва изменившемуся взгляду бандита, что тот надавил на спуск. Раздался выстрел. С деревьев сорвались вороны.

– Зачем?! – не своим голосом закричал Шота и перешел на грузинский, из чего Антон сделал вывод, что и для него действия дружка оказались полной неожиданностью. Он скорее рассчитывал попугать строптивых русских, и все.

Таймураз испуганно огляделся по сторонам, быстро спрятал пистолет под выпущенную поверх брюк рубашку и бросился к машине. Шота последовал его примеру.

Антон понял: грузины испугались, что здесь, рядом с рынком и вокзалом, где на каждом шагу милиционеры, их быстро возьмут.

– Надо догнать! – Антон устремился вслед за ними.

Однако они не успели. Машина завелась, едва водитель увидел бегущих в его сторону грузин, поэтому заскакивали они в нее уже на ходу.

Антон запомнил номер и оглядел дорогу. На другой стороне стояла заведенная «девятка». За рулем курил молодой парень. Под визг тормозов Антон бросился через проезжую часть. Добежав до машины, рванул дверцу со стороны пассажира и плюхнулся на сиденье:

– Милиция! Дуй вон за той «Тойотой»!

– Я жену жду! – изумленный таким оборотом дел, протянул парень.

– Ты что, законов не знаешь?! – рявкнул усевшийся на заднее сиденье Дрон.

Парень включил передачу и тронул машину с места.