Я. Хочу. Тебя.

22 Глава 22

Арман

Как и думал.

Ринат, хитрый старый лис, пообещал молчать в ответ на партнерство.

Еще и глаза прикрыл. В кресле развалился, поигрывая виски в бокале.

Будто думал. Прикидывал, как бы ситуацию с Асламовым разрулить!

А сам, старый черт, уже и контракты на партнерство накропал. И поставки будущие прикинул. И даже цены.

С час выеживался, причмокивая губами, а после мне это все и вывалил. Выдал прям как будто охренеть его вот осенило!

Типа, если после и разборки с Асламовым начнуться, то тот же и его с арены смести попытается. А так выходит, партнертсво у нас. И не пропустить меня с девчонкой и больничку он не мог. И спрашивать, кого я там привез, некомильфо как-то, раз партнеры.

Задним числом документы подписать и весь расчет.

– Не торопись, – ухмыляюсь, вдавливая сигару прямо в дубовый стол. Красивый. Резбленный. Любит Ренат понты, ничего не скажешь. Прям эстет, на хрен!

В лихие девяностые тоже естетом был. Помню, как трупы штабелями укладывал. Как снег кровью пропитывался там, где Гудимов проходил. Танком пер, выгрызая себе место.

А теперь, конечно, эстет да. Базара ни разу нет.

Уважаемый человек.

Депутат.

Может, и мэром уже скоро станет.

Хотя ему и не обязательно. И без того всем в городе рулит. А из тени оно даже сподручнее.

Косюмы от известных брендов. И на белоснежных манжетах ни пылинки. Даром, что руки те по локотища в крови.

И о том, что он живым товаром торгует, вроде бы никто и не в курсе.

Ни хрена не так, как мы с братьями в « Энигме». Там у нас девушки добровольно с аукционов шли. Сами мечтали, чтобы их купил кто-то из элиты. Только для себя.

Роскошную жизнь, шмотье и цацки всякие, всеми дырками усердно готовы отрабатывать. Еще и приплачивали тем, кто помогает выходы на нас найти. Приплачивали, чтобы продаться подороже.

Не вопрос. У Гудимова, конечно, тоже шлюхи из тех, которые из шкуры вылезти готовы, чтобы сделать карьеру ртом, промежностью и задницей. Для того и губы же бабы надувают. Чтобы ими работать. И задницу накачивают, чтобы член на раз колом вставал.

Только больше половины его товара ни хрена даже не подозревают, что вывозят их вовсе не на работу, а мужиков обслуживать.

Потом доходит. Когда уже поздно.

Когда в море где-то или уже в закрытом клубе.

Откуда не сбежать и где никто не поможет. Наоборот.

Они клиентам Гудимова, когда визжат, извиваются и истерично орут, только запал больше добавляют. Тащатся эти ублюдки от такого. Чтоб насильно. Через слезы и вопли. Через понимание, что выхода другого нет.

Да он и сам, я слышал.

Любит, чтобы пожестче.

Кто выживает, тому потом отступные дает, чтоб до старости хватило.

И благодетелем себя считает.

Что не убирает их, как другие из его клуба гребаных извращенцев.

Репутации его, кристально чистой, говорит, ни хрена не повредит. Потому что дурой надо быть конченной и идиоткой, чтобы трепать направо и налево о том, что с тобой за запертыми дверьми подвала месяцами делали. Как плетками хлестали и трахали в пять членов. Гудимов такой. Ему одному развлекаться скучно. Он друзей на это действо всегда обязательно зовет.

А если и начнет такая трепать языком, то только рейтинги ему поднимет. Бедный, оклеветанный слуга народа. Примерный, просто образцовый семьянин, на которого злые силы охоту затеяли. Очернить хотят. Свалить. Зарятся, окаянные, на все, что заработано непосильным многолетним трудом. Вывернет в свою пользу так, что только еще выше поднимется.

Ну, а то, что девка после замолчит на веки, так это тоже враги. Убрали, чтобы их не слила.

Все у него грамотно разложено. Все просчитано всегда на десять шагов вперед.

Хрен бы с ним связался.

Но сейчас лишний враг никому не нужен.

Ни нам, всей семье Багировых, ни, тем более, Роману, которого и без того вполне могут головой на блюдо нахлобучить.

Да и контракт, в принципе, пока крохотный.

Хоть понимаю, конечно. Это же дикий пес.

Ему бы за фалангу мицинца губами ухватиться. А дальше он, конечно, попытается сожрать тебя всего.

Но и я не красна девица, что доверчиво смотрит в глаза доброму дяденьке.

С шахматами в бизнесе знаком каждой фалангой всех двадцати пальцев.

Кусок малый, пока в том мой интерес, могу и поделить. С выгодой, конечно, для себя.

А хапануть за палец попытается, собственной же вставной челюстью и подавится.

Рассчеты рассчитывать я такие умею, что старику с закостеневшими мозгами и не снились!

– По ценам ты прям совсем погорячился, – ухмыляюсь. – Да и масштабы поставок как-то развернул на не тот аппетит. Три месяца поставок. Пять партий алмазов. По цене подумаю. И это все, Гудимов. Не согласен, можешь звонить Асламову. С партиями оружия у нас все тоже очень даже комплектно. Поставку стволов в глотки обеспечу всем желающим. Правда, профита мне с таких растрат никакого, сам понимаешь. Иначе не сидел бы здесь.

– Арман Каримович!

Широко улыбается, собака. Прям Голливуд, никак не меньше. И руки распахивает широко.

– Я же к тебе со всем уважением! Ты что? Как подумать мог? Мне бы в сташном сне не привиделось тебе условия какие-то ставить! Тем более ультиматумы! Я же по дружбе! Со всем уважением! Предупредить тебя просто решил, что Асламов догадаться может, кого и кто в больничку ночью привозил. А это…. Это, брат, проблемы… Не одному тебе. И Бадриду, а ему разгребать после. И Давиду. Я слышал, у вас сейчас времена такие… Пошатнули вас слегка…

– Братьев мне и кровных хватает, – морщусь.

– А про пошатнулись, это ты зря. Так. Ветерок легкий. С кем не бывает? Погода, она знаешь, Ринат… Такая. Переменчивая. Зато есть повод взбодриться. А заодно проверить, кто кому друг, а кто даже не пес, верно? А то ведь если один штиль всю дорогу, так и заснуть можно по жизни. Это в твоем возрасте, Ринат, встряски напрягают. А нам только повод размяться и не подохнуть со скуки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Так и я же о чем!

Так сияет глазами, словно он принцесса, а я его долгожданный принц на белом коне.

– Я же как раз помочь и хочу. По дружбе. Подозрения Асламова отведу. И даже след ложный ему дам, где его дочь непутевую искать. Хотя зачем искать, м, правда, дорогой? Кто из приличных людей ее в жены после такого возьмет, м? Хотя…. Бабла Асламова, конечно, может и хватить, если за дочерью приданное в пять раз умножит. Только все равно. Шакал продажный тогда ей в мужья достанется. Брак, он, дело, конечно, серьезное. Объединять капиталы нужно. Но и гордость мужская в задницу не засовывапется. Она или есть или нет. А без гордости далеко не заедешь. Всю жизнь задницу кому-то будешь лизать.

– Ты пей, дорогой, – еще ближе двигает ко мне бокал с виски.

– Хороший напиток. Специально на заказ мне делали. Такого другого больше не попробуешь! А за алмазы… Ты же знаешь. Я давно мечтал к своей ювелирке черные алмазы добавить. Да и партнерство с тобой для меня честь, даааааа. Я же бескорыстно предупредил. А все остальное… Это только если твоя добрая воля будет, конечно! Эти контракты… Просьба моя. Давняя мечта. Неужели не уважишь старика? И чем больше у нас друзей, тем ведь крепче и спины, верно?

– Кстати, о задницах. У меня парочка девочек таких…. М…. Просто персик! Давай расслабимся. Как дорогому гостю предлагаю. Ты же у меня в гостях так и не был! А я, старый, и не принял тебя по-человечески… Сразу с дела начали. Не порядок, не порядок, Арман Каримович! Моя вина, не уважил дорогого гостя! Но быстро как-то все завертелось… Подготовиться как следует не успел! Сейчас поправим! Барашка на заднем дворе уже жарят! Пальчики оближешь, такой у меня повар! А девочки… Девочки такие кренделя с членом умеют выписывать, что и твои, в « Энигме» по сравнению в ними бревнами тупыми покажутся! Я знаю, что говорю. Пробовал твоих. Сорт, конечно, высший. Но эти…. Только с таким дорогим и уважаемым гостем, как ты такими и делиться!

Чего?

Так и дергается кулак зарядить ему по холеной роже.

Блять, в извращенцы меня записал!

Чтобы я девку, да еще и общего пользования, на двоих со старым козлом пялил?

Охренеть предъявы!

Я что?

Свой член на помойке, что ли, нашел?

Или и правда сбрендил настолько чтобы с хером старым через дырку породниться?

Но я молчу. Пока молчу, хоть кулаки и сжимаются.

Реально, лишние проблемы и враги нам сегодня ни к чему.

– Документы твои юристы мои посмотрят, – поднимаюсь, аккуратно отставляя от себя нетронутый бокал с виски.

– Поправки свои внесу и подпишем. К вечеру.

Озадаченно смотрит, но не спорит.

Понимает, что поправки моих юристов обсуждать я не собираюсь.

Подпишет на моих условиях. Нет у него вариантов.

Но братьев надо предупредить. Чтоб людей на всякий случай поднянули побольше. И проследить за всеми людьми Гудимова не помешает. Особенно тех, что курируют бизнес где-то на наших территориях.

Хочешь мира- готовься к войне. Никак иначе.

А значит, оружие пора еще раз как следует смазать!

Выруливаю из его роскошного и насквозь прогнившего особняка, разгоняясь на полную мощность.

Даже в саду мне здесь смердит.

А от мысли про девок его продажных прям во рту гадко.

Усмехаюсь, вспоминая свою зеленоглазую.

Нииии-кааааа.

Так и хочется даже само имя потянуть. Во рту перекатывать. Вкус ощущать.

Нииии-каааааа.

А ведь не шалавой оказалась! И не фанаткой сумасшедшей, которой пофиг, с кем трахаться. Лишь бы мускулы и победа.

Жених…

Тряпка у тебя дешевая, а не жених, Ниииикаааааа.

Разворачиваюсь на полной скорости, заметив вывеску.

Ноги сами заносят меня в магазинчик, где словно разбили целую партию духов.

Даже морщусь.

Никогда такой сопливой херней не страдал.

Это очкарики, что за книжками всю жизнь просидели, а сами свою женщину ни на руки подхватить не могут, ни рот заткнуть напором языка, ни слов двух нормально связать при ней не способны, такой хренью страдают.

Чувствую себя прыщавым идиотом. Долбанным нелепым романтиком.

Только томика стихов под мышкой не хватает!

– Вот это мне, – тычу пальцем в самую большую вазу на полу.

– Вам сколько?

Упираюсь глазами в приличную грудь, прикрытую рубашкой так, словно той рубашке стыдно прикрывать такую прелесть с табличкой « Люда». Пятый размер , однозначно. Мой любимый. Аккурат под мою ладонь.

Всегда после доброй драки хочется бабу. Адреналин и тестостерон прям из ушей прет.

Как вообще не нагнул зеленоглазую прямо у двери, когда ее захлопнул? До сих пор загадка. Точно околдовала, ведьма. Больше, чем вставить, хотел кайф в ее глазищах тогда увидеть. Так хотел, что башню на хрен срывало. Дымом от волос.

А не вставляет, хоть грудь так и колышится перед глазами.

Сама в руку запрыгнуть пытается после того, как отвечаю « все», пожав плечами.

Откуда я знаю, сколько? Вообще идиотские вопросы!

Хотя, зачем ей мозг, с такими буферами?

– Это же больше тысячи штук….

Воркует голос сисек « Люда», сразу же забиваясь в уши сахарным елеем.

– Мало?

С сомнением осматриваюсь по сторонам.

– Ладно. Пакуй все, что есть. Вот адрес.

– Ооооооооо, это так романчично…

Грудь сразу пытячивается повыше. Соски так и дергаются. Кажется, сейчас на хрен порвут рубашку. И пуговка выстрелит.

Вот он, бабий оргазм.

– У вас большое меропиятие намечается?

Ага.

Очень большое. И долгое. И, что самое главное, с криками. И стонами, которые будут похлеще твоего жалкого « Оооооооо».

Намечается серьезный провал в памяти одной беглянки. Которая забудет о том, что существуют на этой земле другие мужчины.

Так что да. Мероприятие, конечно, однозначно серьезное. Просто не то слово!

– Моя визитка….

Блядь, я и не заметил, как улетел уже куда-то в глубокие недры своего дома. Где на мой кулак четко намотанны длинные черные кудри…

– Ооооооо, - стонет пятый размер, как бы случайно чиркая визиткой по моей ширинке.

Явно приписывает себе мой адски вздернувшийся стояк.

– Через час чтоб все было. За скорость пять процентов сверху, – твою мать. И вот как мне дожить с этим до вечера?

Откисать под ледяным душем, пока не скукожусь?

Усаживаюсь в тачку, понимая вдруг, что это же весь дом теперь так пропитается, что год запах не выветрить!

Ничего!

Под розами, зеленоглазка, тебя твой романтик несчастный трахнуть пытался?

Я этими вениками выбью даже запах прошлой ночи из твоей сладкой головы!

Моя!

Рычит дикий зверь в голове, а внутри разливается жар.

Никого в ее голове быть больше не может!