Я и мои истинные

1. Глава, в которой мы пытаемся уединиться

Арка «Трудное счастье»

– Боже, как же хорошо… Настоящее блаженство. Я говорила, что люблю тебя?.. Ах-х, неважно, просто замри. Вот так. Не двигайся…

– Жаль, ты не видишь своего лица, – искусительно шептал полумрак голосом проклятого. – Весьма занятное зрелище. Постой, неужели ты смутилась?

Мир вокруг стал совершенно бесполезной декорацией, которую хотелось скорее отодвинуть и убрать. Непередаваемое чувство восторга, удовольствие – яркое и пронзительное – переполняло каждую частичку моего существа, заставляя сильнее прижиматься к чешуйчатому сильному телу. Я коротко вздохнула. Невероятно.

Это истинное блаженство.

Я нашла единственное холодное место во всем доме!

– Когда уже эта жара уйдет? Вторую неделю на улицу не выйти, а на крыше можно яичницу жарить, – захныкала я, ерзая на хвосте Каина. Дракон скептически скрестил руки на голой груди и выпустил из резко очерченного рта язык, подобно змее.

– Корыстная девочка, – когда мы были наедине, он охотнее общался вслух. – Используешь меня для своих нужд. А я даже не получаю никакой отдачи…

Ладонь игриво скользнула по моей взмокшей спине – но я лишь теснее вжалась в трансформированную часть драконьего туловища. Не отцепишь, даже не надейся. У нас выдалась редкая минута тишины, и я ни за что не потрачу ее на такое липкое жаркое дело, как секс. Не-а. Нетушки!

– Сегодня не твоя очередь, – пришлось напомнить чрезмерно воодушевившемуся супругу.

«Плевать!»

– А мне нет, – подмяв его руку под себя и оперевшись на нее щекой, спросила: – Тебе меня совсем не жалко? Я же устану, перегреюсь или, вообще, засну, как в прошлый раз.

У Каина дернулось веко.

Еще бы. Самолюбие какого мужчины выдержит подобный удар – захрапевшую в самый пикантный момент возлюбленную? Он потом на меня целую неделю дулся, хотя прекрасно знал, что в этом доме высыпается лишь он один. Но причиной общей измотанности была не только отвратительная погода. Совсем нет.

Мы с драконом замерли, ощутив вибрации пола, предвещавшие катастрофу. Они выследили нас. Нашли по запаху.

«От них уже не спастись» – устало подтвердил Каин, наклоняясь, чтобы притянуть меня к себе и поцеловать.

Дверь нашей спальни дрогнула под напором. А потом начала трястись, будто с той стороны случился обвал и множество маленьких камней разом обрушились на деревянную перегородку.

– Мама, мама, мамочка, мама! – разлетелись по дому радостные вопли. – Мы соскучились!

Я фыркнула дракону подмышку. Вот кого никакая жара не берет – аж завидно.

– Входите, – крикнула сыновьям, решив принять поражение с достоинством. Все равно рано или поздно, но они получат свое. Эти маленькие хвостатые баночки с энергетиком.

Створка распахнулась.

Внутрь ввалилась лавина из маленьких тел. Скорпионы, беловолосые, очаровательно смуглые, всей гурьбой заскочили на кровать, облепили нас, как виноградины зеленую лозу. И принялись наперебой рассказывать последние новости.

Сурри съел червяка, а Саттар ужалил Сириуса в нос. Схан, Самаэл и Сурил видели, как папа Кори споткнулся и уронил банки с ценными мазями. А споткнулся он потому, что Соошар решил играть с Смаугом в догонялки прямо в коридоре. Северус хочет на ручки. Самсон решил стать альфа-волком и ему срочно нужно пойти в дозор с любимым дядей. Седрик уверен, что может летать, надо только внимательно к нему приглядеться.

Я тихо хихикала. Больше детского гомона меня веселило лицо медленно закипающего дракона, которого скорпионы не только обступили, но и начали активно трогать. Крепыш-Син даже попытался залезть к нему на голову по волосам. Забавная ситуация: если дети рождаются в семье, где есть проклятый, убийственной аурой их уже не возьмешь.

Бедный…

Бедный дракон.

– Мальчишки, стройсь! – весело рыкнула, сгребая в объятья то ли Сэджа и Сократа, то ли Сильвера и Скара. – Скай, выплюнь дядин хвост, он не съедобен… Не съедобен, я сказала. А-а, дети, мы это обговаривали – родственники не еда! – Скай улыбнулся мне всеми четырьмя зубками и продолжил свое дело.

Гениальная идея назвать всех скорпионов на одну букву принадлежала мне. Думала, это будет забавно. Как же сильно я тогда ошибалась…

Их было слишком много.

Семнадцать детей, которые растут быстрее обычных оборотней, и при этом практически не устают. Когда они только вылупились, то были размером с ладонь. Беззащитные, крохотные. Они сразу повисли на мне и не отпускали несколько недель, большую часть которых я провела лежа – следя за ростом новорожденных и довольно тяжелой линькой.

Когда же их панцири окрепли, а тела перестроились, скорпионы начали познавать окружающий их мир. И весьма активно.

Первыми, как ни странно, новичков полюбили тройняшки. Подросшие котята влились в толпу скорпионов и вместе с ними совершали набеги на кухню, соседские грядки и мой кабинет, где я безуспешно пыталась работать. Остальные члены семьи оказались не такими гибкими.

К счастью, на помощь пришел Харрук. С тех пор, как мы закрепили союз метками, он стал еще больше времени уделять своим супружеским обязанностям. Теперь в нашем доме почти круглые сутки дежурили члены стаи, в обязанности которых входил уход и забота о семье их отца-волка. Без поддержки Элиаса и остальных я бы спятила.

2

Выскользнув из объятий дракона, сочувственно ему улыбнулась. Каин обреченно махнул на нас рукой – конкурировать с детьми не мог даже он. 

Я взяла сына за тонкий хитиновый хвост, выраставший из копчика и оканчивающийся смертоносным жалом. Сейчас они все прекрасно владели своим природным оружием, но вот раньше… раньше приходилось осторожничать.

Яд скорпионов крайне токсичен. Меня несколько раз жалили – не специально, но весьма болезненно. Неприятный опыт. Хотя Кори утверждал, что теперь у нас должен быть идеальный иммунитет против большинства отрав Дикого мира.

Что ни делается – все к лучшему, я считаю.

– Где там наша плакса? – спросила, продвигаясь в толпе гомонящих сыновей. На встречу выбежал Валир, старый друг волчишки и закоренелый холостяк.

– Мать-волчица, прости, не уследил... Они такие шустрые, эти дьяволята! Стоит только отвернуться – а их и след простыл, – выпалил он, пытаясь подманить скорпионов кусочками сахара.

– Ничего страшного. Скоро они достигнут того возраста, когда их можно будет отправить на тренировки в логово. А пока тебе не помешало бы отдохнуть, мой дорогой.

– Нет-нет, охранять потомство вожака – долг каждого честного волка. Хотя, если б раньше сказали, что жизнь сведет меня с маленькими многоногами, никогда бы не поверил. Чудные времена настали. Чудные и славные!

Я кивнула.

Многие до сих пор не могли привыкнуть к присутствию скорпионов в Нан-Шэ, но друзья и члены семьи поддержали решение вырастить их законными гражданами империи – и это было главным. Мир менялся. Медленно и верно.

Мы все спустились на этаж ниже. В спальне Шиана было темно. Тигр, беззвучно зевая, покачивал резную люльку в дальнем углу комнаты. Я прижала палец к губам и мягко подтолкнула детей к выходу – те неохотно подчинились. Хаотичной волной они отхлынули вслед за волчьей нянькой.

Приблизившись к второму супругу, тихо спросила:

– Лилия опять не может уснуть?

– Любимая, – счастливый и измотанный, он потянулся ко мне. – Это все дурацкая жара… Мучает нашу девочку…

Шиан, так долго мечтавший о наследнике, о могучем грозном альфе, наконец, стал отцом.

Я никогда не забуду тот день.

В голове крутилась фраза «Вечно беременная, вечно в заботах» исполненная на манер песни Смысловых Галлюцинаций «Вечно молодой». Это была моя третья беременность – и я чувствовала себя лучше всех. Ничто не предвещало сюрпризов, а единственной интригой в нашем положении оставался вопрос – кто же счастливый отец?

Правильный ответ всех удивил. Потому что сначала на свет появились два очаровательных волчонка-альфы, провернувших трансформацию прямо на руках у гордо улыбавшегося Харрука, а затем… затем появилась наша Лили. Совсем крохотное, пищащее создание, у которого не было ни звериных ушек, ни хвоста.

Человеческая девочка.

Лишь оливковая кожа и огромные глаза солнечного цвета говорили о ее тигрином происхождении. Беременность оказалась двойной. Наша с Шианом дочь родилась, унаследовав тело матери и, как предполагал Кориандр, такую же физиологию. Она будет очень красивой, очень хрупкой – но не факт, что когда-нибудь сможет оборачиваться зверем.

И все равно Шиан полюбил ее в тот же миг.

– Помню-помню, как ты бегал по улицам и орал – Я стал отцом, я размножился! – Смех рвался наружу, но я держалась. – Нас потом неделю поздравляли всякие стремные незнакомцы…

– У меня был весомый повод, не спорь, – проворчал сильный и могучий тигр, который чуть ли не рыдал, осознав, чья это чудесная малютка. И куда делись амбиции по завоеванию соседних племен?

Наверно, уступили место ответственности.

Мы склонились над люлькой, где спали единоутробные наследники человеческого клана. Лилия была зажата между Фенриром и Хакуроном, своими старшими братьями. На их фоне месячная малышка выглядела совсем уж беззащитной – маленькие пальчики цепко стискивали белый мех волчат.

Харрук говорил, что этот цвет перешел к ним от его матери, славного матриарха племени Колючего тростника. Белый – цвет победителей. Кем же в таком случае будет смуглая и русоволосая Лилия?

Я беспокоилась за дочь. Нет, за обеих дочерей. Идрис честно выполнял обещание и писал чуть ли не каждую неделю, но мне этого было мало. При всех плюсах женского положения в обществе оборотней мне все же хотелось верить, что их будут воспринимать не только, как будущих продолжательниц рода. Они должны вырасти самодостаточными, сильными – а больше мне ничего и не надо.

– Любимая, что-то не так? – забеспокоился бдительный Шиан. – Сбегать за водой или может принести веер? Не хочу, чтобы ты перегрелась. Тебе стоит больше отдыхать.

– Нам всем стоит, – легко согласилась. – Как тебе идея вместе сходить на водоем? Научим эту шумную ораву троглодитов плавать, да и сами освежимся?

Тигр мечтательно зажмурился.

Последние месяцы были забиты различными хлопотами – надо было следить за сыновьями, очистить место для территории клана людей, построить новый дом, так как старый нашу семью уже не вмещал. За всей этой кутерьмой мы как-то позабыли о простых человеческих радостях.

3. Глава, в которой обсуждаются важные вещи

Изрядно помятое письмо с золотистой печатью отыскал Фауст. Неодобрительно хмурясь, протянул мне.

– Опять они чего-то от нас хотят, – Мой старшенький почти выплевывал слова.

В последнее время он стал крайне раздражительным, но сейчас причина его настроения хотя бы была ясна. Мальчик переживал за меня. Любая нагрузка, давление со стороны правящей династии вызывали у росомахи приступы злости. Он винил в пережитом кошмаре императора – и был близок к истине.

Я попыталась утешительно потрепать сына по волосам – за каких-то полтора цикла он вдруг вытянулся и поравнялся со мной в росте – но Фауст, легко увернувшись, отошел в сторону.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Кориандр, обнимая меня сзади. Я пробежалась взглядом по витиеватым строчкам.

– Вечером собрание. Срочное. Хотят видеть всех.

– Значит, Харруку тоже придется идти? – поинтересовался Шиан, качая на руках хныкающую Лилию. Девочка часто впадала в панику, когда ее братья-волчата убегали куда-то надолго и оставляли ее одну.

– Вместо нормального отдыха, угу. Везет нам. И опять эти мужланы будут сидеть с кислым видом из-за того, что среди них оказалась девушка…

Мы собрались в центральной гостиной, самой просторной и уютной в особняке. Скорпиончики с тройняшками носились мимо п-образного дивана, словно толпа одичалых индейцев, дико улюлюкая.

«Я тоже пойду, чтобы тебе было спокойнее, мышка» – заверил дракон, брезгливо снимая с моей ноги шипящего Соошара. Или это был Сильвер? Кори лучше их различал – видимо, помогал его острый нюх.

– Каждый раз, когда из дворца приходит весточка, я начинаю думать о плохом. Что они узнали о Зире, что нас куда-то снова хотят послать или что моя мать наконец-то поймана, а от меня требуется ее опознать! – Я поежилась, хотя на дворе стояло градусов пятьдесят. Кори нашел и осторожно сжал мою ладонь. Красно-карие глаза глядели с нежностью

– Не нервничай, все будет хорошо. Аттис на нашей стороне.

Угу. Почти на нашей.

Но учитывая давление со стороны семейства его жены, можно всякого ожидать. Во дворце многое поменялось. Как только прежняя императрица оставила власть, ее роль заняли многочисленные советники и подхалимы. И только время покажет, насколько сильно золотой дракон предан родственным узам...

***

Харрук вернулся на закате. Времени, чтобы освежиться или поесть у него не было, и во дворец мы заявились с большим опозданием. Ничего, пусть пождут. Мало кто из аристократов способен понять, что такое тяжелый труд.

Нас троих провели в специальный просторный круглый зал, где уже собрались остальные главы кланов. С некоторым неудовольствием заметила, что кресел вокруг стола императора до сих пор двенадцать. Конечно, традиции менять – дело сложное. Но одну скромную табуретку для девушки могли бы пожаловать?

Аттис, говоривший с советником из кроличьего народа, всполошился.

– София, прошу простить эту оплошность… Должно быть, слуги забыли о моей просьбе!..

– Ничего страшного, так даже лучше, – ослепительно улыбнувшись присутствующим, я грациозно опустилась на колени Харрука и обняла довольного волка за шею.

Несколько альф сразу зашептались. Что ж, мне тут никому ничего доказывать не нужно. Пусть продолжают считать меня выскочкой и женщиной, не знающей своего места, не стану их переубеждать. Тем больнее недоброжелателям будет падать, когда реальность столкнет их задницы с пьедестала.

– Приступим. Я собрал вас сегодня, так как скоро состоится весьма важное событие, – начал Аттис. – Впервые за пятьдесят циклов будет организована встреча с правящими династиями юга и морей. Приедут гости из Багрота, также нас почтит своим визитом давьяр глубоких вод Салтан Пожиратель сердец.

Я поперхнулась. Ну и имечко!

В мыслях эхом отозвался смешок Каина. Мой любимый дракон развалился на подоконнике, закрыл глаза и делал вид, что его совершенно не волнует внешняя политика. Но за этой напускной безмятежностью я видела бдительность дремлющего зверя.

– …Надо тщательно подготовиться. Все мы заметили – климат стал ухудшаться, и даже подводные жители жалуются на пробуждение вулканов…

– А мы сегодня видели в Пустотах стадо парнорогов, – шепнул на ухо Харрук, явно предлагая забить на очень важное совещание.

– И как они выглядят?

– Как огромные бронированные лошади, у которых на глазницах наросли ветвистые рога. Можешь представить?

– Но чем они в таком случае видят?

– Без малейшего понятия, малютка.

Волк хохотнул. Я сладко зевнула и постаралась устроить голову как можно удобнее на его широченном плече. На нас косились с откровенной завистью. Даже Аттис несколько раз запнулся посреди выверенной речи о подорожании овощей из-за засухи.

А что?

Мой клан маленький, на экономику никак не влияет – толку в это все вникать?

– Вижу, мы утомили мать-волчицу скучными рассуждениями о том, как улучшить жизни жителей Шаа, – язвительно заметил глава клана тигров – широкий, как валун, рыжий мужчина с дубленой кожей.

4

Надо заметить, что долгое общение с Каином меня наконец-то испортило. Не дело так себя вести, особенно в кругу конкурентов и злых языков. Но как же приятно было чувствовать себя защищенной. Настоящее блаженство!

С тех пор, как проклятого наделили званием героя империи, никто не мог противостоять нашей семье в открытую. Единомышленники Гаверии без поддержки мгновенно разбежались. Мы стали куда свободнее.

После собрания (суть которого свелась к неподвластному нам природному кризису) меня попытались задержать сразу несколько оборотней. Часть – чтобы запоздало поздравить с рождением дочери, часть – чтобы выяснить, кому я планирую ее «передарить». Безумно раздражающая ситуация, но для местных в порядке вещей.

За девочек тут с рождения ведется смертный бой; ведь там, где лучшие женщины – там и сильнейшие мужчины.

Лишь муж Милевы подошел и украдкой поинтересовался о моих планах на остаток вечера. Оказалось, мои подруги находились сейчас в крыле наложниц и надеялись, что мы можем встретиться.

– Я сбегаю? Всего на часик, – умоляюще перевела взгляд с Харрука на Каина и обратно.

Оба супруга согласились. Хорошие они у меня. И терпеливые – ведь ждать придется долго, так еще и снаружи, в основной части дворца, открытой для мужчин. Аттис наверняка пристанет к ним, чтобы обсудить всякие политические штуки.

Но угрызений совести не было. Удивительное дело, спустя столько времени я познала дзен. Семнадцать гиперактивных карапузов оказалось самое оно для такого тревожного и ответственного человека как я, выбив любые порывы к рефлексии.

Оставив мужей, направилась по уже знакомому маршруту.

Сколько же специфичных воспоминаний…

– Лира, Милли!

Меня встречали заботливыми обьятиями и радостными вздохами. Девушки устроились на веранде, окруженной с двух сторон тропическими деревьями. На столике под навесом стоял чайный набор и десерты с императорской кухни. Хоть лисичка и не имела веса при дворе, но добиваться своего умела. Обращались с ней со всем возможным почетом.

– Давненько ты не заходила в гости, – заметила Лира. – Как там братец?

– Все еще собирается с силами, чтобы переехать ко мне.

– Ну, ясно... Он же детей боится, как огня! – Мы обе понимающе фыркнули. Сейчас Луис активно строил карьеру, пытаясь отстоять в научном кругу свои теории. А маленькие скорпионы нервировали ученого до трясучки, и тут уж ничего нельзя было поделать.

– Рада за вас, честно. Никто подобного исхода не ожидал. Отец был в бешенстве, – продолжала наложница, подливая мне чай в кружку. – Лу-лу ведь прямо в лоб заявил – плевать на твой авторитет, я ухожу. Как они в тот день орали друг на друга, аж стекла звенели. Клянусь, так и было! Никогда не слышала, чтобы отец использовал слова, вроде двуликий похотливый любитель подхвостовых игрищ...

– Фу, не за столом же, – ужаснулась Милева, отрывая голову от моего плеча.

– Что? Зато честно… Ты с ним построже, сестренка. Этот лис недолго в наложниках ходить будет – у него там такие планы в башке крутятся! Жуть. Ты видела его холостяцкую берлогу?

– Было дело, – Я улыбнулась словам о «построже». Изумрудные глаза Лиры заискрились каверзными воспоминаниями.

– А на стенах записи читала? Нет? Значит, убрал уже. У него там везде висели листки с идеями, как к тебе клинья подбить. Он так был одержим только своей теорией о скрещивании чего-то там с чем-то там… Но гляди-ка – удалось!

– Скрещивание? Шучу-шучу. Не волнуйся, Луиса никто не будет обижать.

Лиса пожала изящными плечиками:

– Да он и сам в обиду не дастся. Я больше за тебя переживаю, голубоглазая. Мы ведь теперь не только подруги, но еще и родня. А вокруг столько всего происходит: уж не знаю, о чем рассказать первым.

– Ты про что? – встревожилась овечка.

Я согласно хрустнула кусочком водяного фрукта. Что за странные намеки?

– А вы не слышали? Все будто с цепи сорвались. Пока Соня детей рожает, словно гордая пчеломатка, Бринна не может нашего светлейшего дурня даже в свою опочивальню затащить. А империи нужен наследник, – Лира закусила тонкую губу, окрашенную розоватым красителем. – Очень нужен. И учитывая все обстоятельства, раскол неизбежен.

Ой, что-то не нравился мне, куда она клонит.

– Только не говори, что… – не успела договорить, как Лира кивнула.

– Агась. Все ждут, кто из вас двоих первее даст жизнь новому поколению драконов. Так-то Каин старше Аттиса, а ты – явно плодовитее императрицы. Не смотря на сложную ситуацию в стране, вашу репутацию и происхождение, вы во многом выигрывает у императорской четы. Знать пребывает в сомнениях.

Совсем не нравится.

Я чертыхнулась, а Милева виновато стиснула чашку своими маленькими ручками.

– Я тоже слышала. Краци… он упоминал о чем-то таком за обедом. Думаю, все серьезно. Мать-драконица отошла от дел, и многие стали задавать вопросы: уместно ли, что первенец Баргула и защитник севера остался в стороне?

– Для начала – я не племенная скотина, – проворчала я сердито. – Размножаться по щелчку не буду, даже если очень попросят. А во-вторых, у Аттиса нет причин для беспокойства.

5. Глава о ночных купаниях с драконами

Остаток девичника прошел в более приятной атмосфере. Обсудив со мной важные вещи, подруги расслабились и начали – как оно часто бывает на девичниках – сплетничать о личной жизни. Лира, будучи единственной наложницей императора, не имела права строить отношения с другими мужчинами, зато охотно флиртовала – начиная с личной гвардии Аттиса, и заканчивая простыми садовниками. Часть прислуги ее уже откровенно боялась.

– Ну что еще делать, если на меня не смотрят? – задрала нос лисичка. – Пусть все видят – я живая и чувственная!

А Милева, краснея от смущения и, возможно, из-за добавленной в чай медовухи, призналась, что мечтает подарить Крацису дочь. Их отношения с главой воронов становились жарче с каждым днем.

– Я его так люблю, так люблю... Если бы ты нас не познакомила, я бы так и продолжала страдать от нападок со стороны… ну, его!

Помню я ее первого муженька. Любителя распускать руки и не только. Сидит теперь в родном клане без права навестить свою пару.

– Ты не права, – Я тряхнула тяжелыми вьющимися волосами, ухватила ее за щеки. – Ты сама всего добилась, помнишь? Своим талантом и милой мордашкой.

– Не-ет. Ты меня поддержала, прятала от Саррита, уговорила выйти на сцену… Захочешь стать императрицей, наш клан тебя… ик!... обязательно поддержит!

– Ого, как развезло. Она же только кружку выпила! – удивилась Лира.

Все ясно, овечке можно больше не наливать.

Пока Милева совершала преступление, подзуживая нас совершить государственный переворот, кусты в дальней части сада зашуршали. Я успокоила наложницу. Благодаря метке я без труда определила, что к нам приближался проклятый. Ментальная связь между нами заметно возросла – иногда мне даже удавалось чувствовать его мысли и эмоции на большом расстоянии, правда, лишь по касательной.

Каин вышел под свет фонариков и, глядя только на меня, потребовал:

– Уже полночь. Идем.

– И что с того? Не будь тираном! Мы еще не наговорились, – возмутилась лисичка, пытаясь не подать вида, что ей неуютно в компании моего супруга.

Пришлось пояснить:

– Наступил новый день. Сегодня очередь Каина за мной ухаживать. У нас что-то типа… расписания.

– Как, кхм, романтично!

В голосе моей подруги послышалось откровенное веселье. Можно понять. Я и сама не любила механичность в отношениях, уж больно отдавало Замятинскими «Мы» и сексом по талончикам. Но такой подход мгновенно убрал большую часть конфликтов между супругами. Каждый получал целый день внимания.

И свой день Каин старался использовать по максимуму.

Распрощавшись с пьяненькой, смешно икающей Милевой и Лирой, которая явно жаждала продолжения вечеринки, поспешила к дракону. Нам всем влетит, если кто-то узнает, что здесь был мужчина.

«Не узнают»

Рывок. В лицо ударил теплый ветер, заставив на миг зажмуриться – а когда я открыла глаза, мы уже были на крыше какого-то здания. На лицо Каина падали тени, обостряя и без того резкие черты лица. Я снова отрешенно подумала: «Какой же он смертельно-привлекательный…»

Нет, то была не мягкая красота Кориандра, не утонченность Аттиса или идеальные пропорции Шиана, являвшегося лучшим представителем тигриной породы. Мой дракон был росчерком чернил на белом полотне жизни. Он подавлял. Оставлял след везде, где ступал.

И мне в какой-то момент стало это нравиться.

– Постой! – опомнилась я, видя, что Каин смотрит в сторону леса. – Харрук… Мы забыли предупредить Харрука. Вертай назад, я должна предупредить, что ухожу с тобой.

– Ничего с ним не будет.

Он чуть скривился, не желая тратить драгоценные секунды на какую-то объяснительную. Но спорить не стал. Вот они – труды женского воспитания, даже упертый дракон становится... человеком.

Волк, как я и предполагала, оказался в компании императора. Аттис обернулся при нашем появлении и обрадовано воскликнул:

– София, хорошо, что вы вернулись. Раз вы здесь, хочу попросить об одолжении…

– Денег не дам, – брякнула я машинально.

Дурацкая привычка. Блин, дети – вы меня подставляете!

– Что?

– Что?

Аттис моргнул и продолжил чуть менее уверенно:

– Я хотел бы, чтобы вы с моим братом лично присутствовали на встрече и переговорах с послами мира из других стран. Нам надо развеять некоторые слухи, распущенные – без всякого сомнения – врагами империи.

Уже догадываюсь, о чем идет речь. Иногда мне кажется, что альраута больше заняться нечем, кроме как сплетни по окрестностям разносить. Хотя интернета тут нет, а это прекрасная альтернатива развлечениям.

– Мы должны показать, что драконы едины. Что между нами нет размолвок. Если позволите, я пришлю вам порадные одеяния вместе с перечнем обязанностей и особенностями иноземного этикета?

Без слов считав мое согласие, Аттис с облегчением вздохнул. А Харрук с понимающим видом протянул:

– Этот ящер опять тебя в свое гнездо утащить хочет?

6

Я больше не боялась Пустот. Они и раньше вызывали у меня больше интереса, чем страха, ну а теперь прогулки по местам с кровожадными растениями и дикими животными стали приятной рутиной. Находившийся рядом зверь был страшнее любого порождения леса.

– Не торопись ты так… Тьфу! Мушку проглотила, – пожаловалась я, лежа на руках у стремительно скользящего между деревьев Каина. В половинчатой форме он легко преодолевал овраги и крупные валуны, оставляя позади внушительный продолговатый след от хвоста.

«Общайся мысленно»

– Не хочу. Тебе надо развивать речевой аппарат.

«Тогда… приятного аппетита»

Ах он еще и язвит!

Вот обижусь и не буду с тобой тискаться, с сарказмом своим обжимайся, юморист. Вместо ответа дракон нежно потерся о мою макушку подбородком, игнорируя попытки увернуться. И я мгновенно оттаяла.

На небе светила убывающая луна. Самая обычная, бледно-песочная и очень большая. Конечно, у нее было свое название, но за неимением свободного времени мне никак не удавалось его выяснить. 

Вскоре мы добрались до дерева, где находилось старое убежище Каина. Теперь здесь было гораздо чище, а еще появилась нормальная кровать и даже подобие японской ванны, изготовленное из гладкого, как стекло, дерева оссу. Хотя сейчас, в темноте их фиг найдешь. Ничего не видно.

Я вспомнила, как впервые тут оказалась.

Раненная и напуганная.

Дракон все время ходил нагишом, демонстрируя красоту сильного поджарого тела. А потом мы лежали вместе на выстеленном шкурой полу, разгоряченные, утратившие контроль, и терлись друг о друга с неистовой силой.

От одних воспоминаний становилось жарко.

Тут виска коснулись сухие губы. Бретели лёгкой туники поползли по плечам. Каин не терял зря времени, уже избавившись от остатков одежды и собираясь провернуть то же самое со мной. Ловко вывернулась из жадных рук и попросила:

– Не торопись. Я хочу насладиться уединением, мы так редко бываем одни.

– Нет.

Я не могла различить его лица, но уловила нотки нетерпения в усмехающемся голосе. Снова прикосновение – теперь к животу. Узкая прохладная ладонь привычно разогнала кровь и заставила потянуться навстречу.

– Нет, – шепнула тьма, даря поцелуй. – Довольно ожиданий. Я не отпущу тебя, пока мы не оглушим Пустоты звуками любви.

– Долго же орать придется.

От смущения из меня вечно лезли дурацие каламбуры. К счастью, решительность Каина не могло поколебать ничего, даже неуместный юмор. Он шел с уверенностью тарана: обхватил ладонью горло, повернул к себе спиной и притянул вплотную. Сдернул мою тунику одним движением, аккуратно и резко.

Шелковистая ткань упала к ступням, и я задохнулась от пронзительного чувства уязвимости своего обнаженного тела. Рядом с драконом оно казалось таким слабым. Мягким. Податливым.

«Сладким» – в тон отозвалась тьма, невесомо скользя по покрывшейся мурашками коже. Меня словно обвивали невидимые сети…

А ведь мы никогда не делали этого без света. Мне нравилось видеть своего любимого, считывать каждую эмоцию на лице. Теперь же я не могла полагаться на зрение и была полностью ведома. Уязвима.

«Не бойся… Я не отойду от тебя ни на шаг, моя мышка» – заверил Каин. Его пальцы очертили выемку пупка, дразнясь, поползли наверх, чтобы стать клеткой для молочно-белой пышной груди. Языком он прочертил дорожку от лопаток и до мочки уха.

– М-м!

Разум поплыл. А когда дракон сжал соски, чуть оттягивая их, потирая, я едва не вскрикнула. Ничего не видеть оказалось неожиданно приятно.

– Впусти меня в свой разум.

И я поддалась. Еще сильнее, полностью вверяясь во власть своего мужчины.

В горле Каина зародился довольный рокот. Он вошел в меня: и пальцами, и мыслями. Собственные желания окрасило чужим вожделением, горячей похотью. Пока его ладонь неистово терлась между моих подкашивающихся ног, я пыталась не утонуть в этом океане ощущений. Слишком много своих чувств он вливал меня. Стирал любые границы, впивался губами, зубами, волей – не позволяя отодвинуться и на секунду.

Моя, моя, моя…

Это слово эхом звучало в висках.

Пришлось закинуть руку на шею Каина, чтобы удержаться. 

Я тону – совершенно отчетливо поняла, обвитая его сознанием. Я тону, и это самая прекрасная смерть из возможных. Затем он нашел мои губы, закрыл их своими. Смял. Подчинил.

Быстро, слишком быстро. Я же сейчас… Пришлось резко стиснуть бедра, между которых расположился его вздыбленный член, чтобы поймать момент и дойти до конца вместе. Каин толкнулся вперед, издал рыкающий звук…

Он изливался долго, яростно. Злясь на меня за хитрую уловку, не позволившую растянуть удовольствие.

– Это еще не все, – прошептали мрачно на ухо.

– Хо… хочешь отыграться?

Я все еще не могла отпустить его загривок и отдышаться. Власть дракона надо мной медленно ослабевала, но не уходила насовсем.

7. Глава, в которой я получила странное предложение

Фавианнет ушла в глубоко пожилом возрасте, оставив после себя десяток сыновей, одну дочь и целую толпу горюющих наложников, оставшихся без средств к существованию. Мы с Милевой пришли проводить нашу покровительницу в последний путь. Сам ритуал шел на территории павлинов, где ее тело, завернутое в саван, должны были сжечь со всеми почестями. Вокруг стояли представители клана – непривычно пестрые для такого печального мероприятия.

Овечка непрерывно всхлипывала. Да и у меня глаза были на мокром месте. Эта женщина помогла нам в самый темный период жизни, дала работу и поддержку.

А теперь ее больше нет.

– Как думаешь, – Милева стиснула мой локоть, – что там дальше? За всем этим огнем? Мы ведь не исчезаем навсегда?

Хороший вопрос. Я и сама гадала – есть ли что-то большее, чем забвение и пустота за границами смерти, но говорить об этом сейчас, когда подруга едва держится, было необдуманно жестоко.

– Мой народ верит, что мы перерождаемся и попадаем в место, где наши мечты станут явью, а близкие всегда будут рядом, – улыбнулась, обнимая дрожащую оборотницу за плечи. Она все же расплакалась. Вскоре огорченные мужья увели ее в шатер с алкоголем и закусками.

Пламя, разожженное специальной смесью, взвивалось к пасмурному небу фиолетовыми хвостами. Близость дождя совсем не радовала.

– Ты уверена, что хочешь досмотреть? – спросил Кориандр, поглаживая большим пальцем мое запястье.

– Угу. Я видела достаточно смертей. Это – лишь естественное завершение любого действия. Вспышка света, удар молнии, цветение бутонов. Ты рвешься вперед, пока не заканчивается твой запал.

– Какие-то слишком грустные мысли.

Он поднес мою ладонь к губам и осторожно поцеловал пальцы. Его взгляд не отрывался от моего лица. Я развернулась, утыкаясь в его ключицу, остро выпиравшую под кожей. Затылок тут же ободряюще накрыла рука лекаря.

– Просто не люблю затянутые церемонии, – буркнула. – Сомневаюсь, что старушка хотела, чтобы мы все кисли и распускали нюни.

– Очень верное замечание! Полностью согласен, – к нам подошел роскошно одетый мужчина с короткими фиолетовыми волосами. Один из внуков Фавианнет. Он только что давал распоряжения слугам, и я догадалась, что все это значит.

Надо поклониться.

– Отец-павлин, мои соболезнования, – на языке альраута прозвучало не слишком гладко, но я не придумала, как сформулировать это иначе.

– Просто Вираил. И я еще не вступил в должность, однако – вы правы. Бабушка никогда не любила фальшивые слезы и плохую актерскую игру, – Мне обаятельно улыбнулись, всем видом показывая, что к нам с Кори это не относится. – Скоро все закончится. У вас есть пара свободных минут, моя дорогая?

– Да, а что?

– Мы бы хотели огласить последнюю волю усопшей. Там есть вещи, затрагивающие лично вас, мать… э-э…

– Волчица, – подсказала я, понимая, что слово «человечка» звучит непонятно для местных.

– Иди, я подожду. Кажется, нескольким танцорам из вашей труппы стало плохо, – Лекарь встал на цыпочки и присмотрелся к толпе гостей. Кого-то как раз шумно тошнило. – О, вот и для меня дело нашлось. Вверяю жену в ваши руки!

Фиолетововолосый серьезно кивнул.

Мы пошли мимо горюющих и не очень родственников, близких друзей, растерянных любовников матери-павы. Череда белесых застывших лиц смазалась в пятно.

– Вы действительно опечалены, – сказал вдруг молодой глава клана. – Как и наша прима.

– Мы с Милли стали известны лишь благодаря вашей бабушке.

– Тогда многое становится понятным, – загадочно отозвался он. – Эй, Фир, иди сюда. Фиралис! Она готова выслушать наши условия, так что отведи госпожу Софию в сиреневую комнату и расскажи ей все, как мы планировали!

К нам приблизился еще один юноша. Этот был выше и как-то пластичнее.

Длинные лазурные волосы были собраны на затылке в пучок, открывая необычное лицо. Вытянутое, с изящным росчерком скул и прямой линией носа. Карие глаза, подведенные сурьмой, смотрели бесстрастно. Одет был юноша типично для павлинов – в пестрые шелка, закрывавшие плечи, руки и все ниже талии, но оставлявшие обнаженным подтянутый торс акробата с тугой линией мышц.

– Знакомьтесь, это мой старший брат, – Вираил преувеличенно воодушевленно толкнул подошедшего в плечо. – Единственный альфа в нашем клане, к слову!

– Прошу следовать за мной, дорогая гостья, – мне с достоинством поклонились.

Не воин, отнюдь не воин.

Но мягкая сила все же исходила от того, кого назвали Фиралисом.

8

Меня передали с рук на руки и провели в пустующий особняк. Сопровождающий не произнес ни слова, пока мы шли к кабинету Фавианнет. Только демонстрировал идеально-ровную осанку и отсутствие каких-либо эмоций. Я в свою очередь старалась не пялится на его грудь с идеально-розовыми сосками, которые украшали аккуратные серебристые кольца. Блин, надо Луису идею подкинуть...

– Сначала я должен сказать, что покойная мать-пава весьма тепло о вас отзывалась, – даже голос у павлина был безупречно поставлен. Ни одной лишней эмоции. – Как о личности с исключительными амбициями.

Я кивнула, с ностальгией разглядывая расписные веера на стенах и картины, где был изображен муж нашей покровительницы. Она заставила его лицом буквально каждый угол. Никто не смог занять его место в ее сердце – ни наложники, ни работа, ни дети.

Надеюсь, теперь влюбленные снова вместе.

– Так что от меня требуется, Фиралис? – Этикет позволял мне обращаться к младшему мужчине в правящей семье по имени. Он подошел к изящному шкафчику, вытащил пачку пергаментов, просмотрел и, выцепив один, зачитал:

– Клан павлинов хочет передать визуальный театр красотки Фавианнет во владение Софии Лариной со всеми правами и актерами, если будут выполнены условия, которые я оглашу далее…

– Она решила отдать мне свой театр?

– Я прочел все правильно, – спокойно заверил Фиралис.

– Но это же собственность клана! Как она может передарить мне его, да и зачем? – Сказать, что я была удивлена – ничего не сказать.

– Покойная мать-пава считала, что о театре должен заботиться кто-то неравнодушный и понимающий нюансы работы. К сожалению, никто из девушек клана не подходил на эту роль, а мужчинам она свою главную гордость не доверила бы. Вы неоднократно вкладывались в развитие высоких искусств, к тому же были близки Фавианнет по духу… Мне продолжать?

– Рискни, – хмыкнула я, и повторила, столкнувшись с непониманием на лице молодого павлина. – Я внимательно слушаю.

– Клан хочет сохранить за собой право на десятую часть доходов от представлений, а также – утверждать рабочие места за актерами наравне с владелицей.

Ну, ничего странного в этой просьбе не было. Половина танцоров любовники старушки, которых она даже наложниками делать ленилась.

– Еще мать-пава просила сохранить прежнее название.

– Понимаю. Она сама говорила, что театр был основан ее мужем и посвящен их любви…

– Тогда подходим к последнему пункту. Все выше перечисленное является желательными, но необязательными условиями, так как сам театр представляет собой дар к будущему брачному союзу.

Чего? Э?

– Так как вы не можете стать членом нашего клана, мать-пава захотела, чтобы один из ее наследников вошел в ваш. Вы согласны с этими требованиями?

– И при чем тут брак? – Я слегка зависла на этом оригинальном выверте логики. Да, павлины славились тем, что предпочитали не заманивать женщин в свой клан, а скорее наоборот – проталкивать своих красавцев в чужие гаремы и влиять изнутри. Но Фавианнет-то это зачем?

– Для укрепления союза. Бабушка не хотела, чтобы ваши таланты прошли мимо нас.

Ага, поэтому надо меня заарканить, как молодую свинку на родео?

– Пока есть два наиболее подходящих кандидата, – синевласый Фиралис выпрямился и перечислил: – Один из них – я. Альфа-оборотень. Обучен всему, что может потребоваться женщине, умею вести документацию, унаследовал часть павлиньих земель на юге, владею несколькими торговыми лавками, знаком с репертуаром театра, профессионально танцую. Меня готовили к этому с детства. Но есть и другой вариант. Мой брат Вираил скоро станет главой клана... Он сочтет за честь связать свою жизнь с вами.

– Не надо главу! – от мыслей, что придется навешивать на себя очередной титул, мне резко подурнело. – Прости за грубость, но как ты можешь предлагать мне себя? Ты же живой человек, и мы к тому же совсем незнакомы.

– Мы виделись в ваш первый визит в этот дом. Вы подмигнули мне, когда я передавал вам угощение. Это можно считать знакомством.

Ой.

Ой-ей!

– Понимаю ваше смятение. Но это обязательное условие. Не беспокойтесь, я имею безупречную репутацию и никогда не был близок с другой женщиной. У нас за этим строго следят, – только в мире оборотней мужчина может открыто гордиться тем, что он девственник. Я осторожно улыбнулась собранному безэмоциональному красавцу.

– Фиралис. Фир. Ты ведь понимаешь, кто я такая и какие у меня супруги? Моя семья… сильно отличается от того, к чему ты привык. Я пара проклятого. Мать двух десятков скорпионов. Я – яхне.

Миндалевидные глаза павлина на миг стали жесткими.

– Нас с детства готовят к услужению лучшим особам столицы, – между длинных пальцев блеснул металл. Не успела я напрячься, как на стол между нами упала рассеченная надвое муха. Фиралис коротко поклонился и спрятал кинжал в форме пера обратно в рукав – так же незаметно, как и вытащил его. – Я умелый воин и не стану обузой. Вы будете довольны моей работой.

– Только работой? Постой, я думала, речь идет об обмене супружескими метками...

– Это было бы неуместно. Клан павлинов предлагает вам наложника. Мы просто служим своей женщине, пока она того желает.

9. Глава, в которой события начинают развиваться

– Ты должна отпустить меня на состязания Большого клыка! Ма, слышишь?

Я невольно оторвала взгляд от очередного письма Идриса и посмотрела на сына. Фауст сильно нервничал. Даже стучал деревянным протезом по полу, чего обычно за ним не замечалось.

– Твой дядя обещал, что подумает о трассе для юных оборотней… и женщин. Хотя последнее, видят предтечи, я никогда не дождусь.

– Ты не поняла. Мне нужно уже сейчас. Я должен получить кубок славы. Мам… Да отвлекись ты от этой писанины хоть на мгновение! – Он попытался вырвать у меня письмо и почти сразу же сжался под пристальным взглядом лежавшего у окна дракона. – Если вам всем плевать на меня, так и скажите!

– Солнышко…

Фауст поморщился:

– Не называй меня так. Я мужчина, а не сопливый щенок. Почему ты не хочешь уговорить дядю Хара пустить меня соревноваться с остальными? Я уже взрослый!

– Взрослый щенок, взрослый щенок! – закричали скорпиончки, показывая старшому брату язык и кое-какие неприличные жесты, которые они подсмотрели у Шиана. Я закатила глаза.

– Фир, пожалуйста!

Павлин без малейшего недовольства вышел из кухни и поманил хулиганов кусочками сахара. Новый наложник прекрасно справлялся со своими обязанностями. Я словно получила идеального секретаря. Он все записывал, ничего не забывал, всегда был рядом и, казалось, не нуждался во сне. Даже Каин, просканировав его мысли, недовольно признал:

– Сойдет.

– Он не опасен для нас? – предосторожность была сейчас не лишней.

– Не бойся… просто пусть держится подальше.

Что он имел ввиду под этими словами  – непонятно. Главное, Фиралис отлично вписался в нашу семью. Когда он только появился на пороге, с множеством сундуков, забитых одеждой и золотом, никто не верил, что павлин выдержит в этой психушке хоть один день. Но он всех переиграл.

Помогла бесстрастная натура и стальная выдержка.

Он ничего не требовал. Не привлекал к себе внимания, неизменно появлясь с результатами своей работы и затем исчезая; не вызывал ревности даже у Шиана, так еще умудрился одновременно вести хозяйство и взять на себя управление театром бабушки. Плевать на все его странности, я искренне восхищалась трудолюбивым павлином.

Моя воля – ходил бы расцелованный. Но увы, Фиру я нравилась только как уважаемая хозяйка дома.

– Мой дорогой наследник, мой первенец, – когда кривляющихся скорпиошек увели, я попыталась прощупать почву перед серьезным разговором. – Ты ведь понимаешь, что на тебе лежат определенные обязательства? Ты не можешь рисковать жизнью без причины. Зачем тебе эти соревнования? Туда идут обычные оборотни, те, кому нужно хоть как-то выделиться на общем фоне.

– А мне, значит, выделяться не нужно?

И когда Фауст успел стать таким колючим и большим? Шире меня в плечах. А я ведь еще помнила тот крохотный трогательный комочек, умещавшийся на коленях. Кориандр считал, что это из-за хорошего питания и отсутствия стресса, но я сомневалась – за один цикл от малютки до подростка? Видимо, особенность росомах.

– Смотря ради чего? Ты ведь и так особенный, – постаралась поймать его взгляд. Фауст оскалил немаленькие клыки, с горечью отозвался:

– Ага. Жалкий дельта. Неудачник, которого записали в абканат! Боишься, что я насмерть расшибусь, да, ма? Такой позор для семьи, где сплошные альфы!

– Быть дельтой – нормально. Мой вид вообще не умеет превращаться в зверей, но это не делает нас хуже. И ты не хуже братьев, – невольно повысила тон.

А мальчишка будто того и ждал, чтобы вспыхнуть.

– Чудесно. Может, подкрепишь свои слова действиями? Хоть раз? Я хочу участвовать в состязаниях!

– Это опасно.

– Плевать!

– А мне нет! Какая муха тебя укусила? Зачем бесцельно рисковать своей жизнью?

– Но тебе-то можно, хотя ты – самка!

Ничего себе заявление... Я несколько потерялась, не зная, что на это ответить.

– К чему крики? Что происходит? – Кориандр спустился вниз, неся на руках Лилию. Их сопровождали тявкающие и ластящиеся к ногам белые волчата. Фауст завистливо посмотрел на младших братьев в звериной форме.

– Ничего. Можете обо мне забыть… вам не привыкать, – отрывисто сказал он, пробегая мимо отца. Наверху вызывающе-злобно хлопнула дверь.

– Он хочет скакать по крутящимся бревнам и висеть на указательных пальцах над пропастью вместе с остальными одиночками столицы, – нервно вздохнула я, потирая виски кончиками пальцев.  – А я отказала.

Взяла у супруга улыбающуюся дочь. Большая часть скорпионов и тройняшки заворожено следили за тем, как красавица-Лили старательно грызет кусочки зайчатины своими крохотными зубками. Интересно, благоговение к женскому роду у них в подкорке прописано или это все же перенятое поведение?

– Хоть это и не похоже на обычные битвы за титул сильнейшего альраута, но там ведь тоже получают ранения, да? – поинтересовался лекарь обеспокоенно.

– Еще какие! – подхватил Шиан, падая на диван так, чтобы оказаться головой на моих коленях. – Один баран настолько удачно упал с брусьев, что потом еще долго ноги воединосвести не мог. Не то что папуля, он-то всегда падает на все четыре лапы. Да, папуля лучший! – просюсюкал тигр, щекоча дочку пальцем.

10

Их подход отличался от подхода родителей Шиана. Перед нами никто не лебезил – даже после того, как Каин одолел древнюю угрозу в лице многоногов и прославился. Они не пытались выцыганить для своего сына наиболее теплое местечко. Не панибратствовали. Не намекали на потенциальных наследников с высоким рангом.

Нет.

Мы сидели в звенящей тишине.

Я с Луисом в лучших нарядах, Шиан, раздраженно гоняющий по тарелке горошек двузубчатой вилкой, и многочисленное лисье семейство. Аппетита это не прибавляло. Единственным исключением в стане молчаливых сосредоточенных хозяев была Лира.

Единственная девочка из пятнадцати детей матери-лисицы Амиры, она могла позволить себе кривляния и тихие смешки, резавшие тишину надвое.

– Как твоя работа, братец? Опять проводишь испытания над той дикой женщиной вместо того, чтобы помогать своей? Мне за тебя стыдно. Забыл правила – наши самцы должны проявлять усердие во всем!

– Я, возможно, скоро спасу наши популяции от вымирания, а ты...

– Замолчите, дети, – сама Амира бесцветной тенью восседала во главе стола. Равнодушная, худощавая – она чем-то напоминала замороженную рыбу. Даже взгляд серых глаз не дарил ничего, кроме чувства дискомфорта; словно тебя быстренько взвесили на невидимых весах и, увы, сочли слишком легким.

Зато мне стало многое понятно в отношении Луиса.

В этом доме все пытались угодить матери-лисице, пока та принимала чужие старания с легким выражением брезгливости на лице. У нее было семь мужей и почти полсотни наложников – все, конечно, лисы – и это создавало нездоровую конкуренцию.

– Рад, что ты можешь оценить гостеприимство моей семьи, милая, – с непередаваемым сарказмом заметил Луис, разводя руками. – Лучшие застольные беседы в империи. Спеши услышать!

Лира хихикнула.

– Довольно, сын. Обойдемся без упражнений в остроумии, не позорь нас перед гостями, – процедил Кассий, отодвигая от себя блюдо с запеченной птицей.

– Так ведь я тоже гость, забыл? Я больше не принадлежу этому дому.

Несколько молчаливых выдрессированных братьев Луиса завистливо покосились на удачливого ученого. Да, им брак не грозит еще долго – пока отец не решит, что пора.

– Ты всего лишь наложник. Этот статус легко потерять.

– Не в моем случае.

– Папуль, ну чего ты пристал? – вмешалась Лира, пытаясь украдкой уколоть шпилькой одного из материнских ухажеров. – И так невесело, так еще ты тоску наводишь!

– Ты права, сокровище, – внезапно согласился глава лисьего клана. – Мы собрались сегодня не для пустых препирательств. Я хотел поблагодарить гостью за то, что она нашла время в своем плотном графике, чтобы посетить наше скромное жилище.

– Скромное, как же, – фыркнул Луис.

– Благодарю за радушный прием, отец-лис, – вышколено отозвалась я, пиная под столом чавкающего Шиана. – Мне очень приятно.

– Ага… и вам не кашлять, – буркнул тигр.

Благородный седой лис молча проглотил неуважение. Нет, ему явно что-то было от нас нужно. Только что?

– Могу я узнать, как самочувствие уважаемого Каина Даветриона?

– Он живет за счет императорской казны, – неловко улыбнулась я. – Можно сказать – у него всего с излишком. Или вам, уважаемый отец-лис, интересно что-то конкретное?

– Вы, как всегда, правильно истолковываете чужие слова. Не будем ходить кругами. Я пригласил вас не без причины, София из клана людей. Мне нужно знать, какое отношение семья героя битвы под Куа-Цином имеет к последним событиям на севере?

А что происходит на севере? Мы с Луисом одновременно переглянулись.

– Немного не понимаю, о чем вы говорите, уважаемый советник.

–  Что ж... поясню. Вы как-то связаны с заговором против престола?

11

– Какой… такой заговор? – растерялась я. Шиан мгновенно собрался и слегка выпустил когти, намекая, что в любой момент готов оказать сопротивление. Пришлось успокаивающе сжать его ладонь.

– Фениксы, моя дорогая. Они ходят по окрестным деревням и городам, распространяя слухи, что скоро на трон взойдет новый правитель. Истинный дракон с черной шкурой! – жестко произнес Кассий. – Вот мне и стало интересно, как вы относитесь к подобным заявлениям?

Ну, курицы огненные, я до вас еще доберусь! Доброхоты без мозгов и совести. Страшные же люди, насильно сеющие доброе-вечное!

– Отец, умоляю. Ну как моя хозяйка может быть причастна к действиям сумасбродных изгоев, которым вечно что-то кажется? – горячо вступился за нас Луис. – Я лично видел, как они сами придумали для себя цель и сами стали ее реализовывать. Не втягивай мою семью и любимую женщину в этот бред! Никакого заговора нет!

– Хозяйка? – внезапно ожила Амира, до этого со скоростью ленивца поглощавшая рыбу. – Ты так ее зовешь? Интересно…

Я легонько наступила болтливому лису на хвост и холодно произнесла:

– Если вы помните, император давно в курсе взглядов изгнанного клана. Да, они считают моего супруга – мессией. Вот только перед тем, как возвести в его честь статуи, они чуть не убили нас всех, проверяя правдивость своих предсказаний. С тех пор Каин не поддерживал с фениксами связь. Поверьте, его отношение к ним и их методам... весьма однозначное.

– Да, но...

– Клянусь жизнью дочери, никто из нас не планирует государственный переворот. Мы хотим мира, уважаемый свекр. Мира и покоя для наших детей!

– А учитывая, что Каин становиться отцом маленьких драконяшек не желает, ты можешь вообще ни о чем не переживать! Дело лишь за Бринной и ее очередным наставником в любовных вопросах! – подхватила Лира, как обычно не следящая за языком. До ее хвоста я, к сожалению, не дотянулась.

Кассий вымученно вздохнул и добавил более доверительно, крутя в узких пальцах бокал с вином:

– Я подданный трона, мать-волчица. Для меня главное – порядок в империи. Сейчас творится много странного, и мы не должны ослаблять бдительность.

– Ты про ожидания глав кланов? – поинтересовался Луис.

– И об этом тоже. Слышали про странную пандемию в Багроте? Массово гибнут женщины, воды кипят от лавы… Извините, если вам показалось, что я проявляю неуважение.

– Мы вас прощаем, – ответил за меня Шиан, заграбастав в объятия.

Неожиданно кто-то из братьев Луиса, не выдержав, всхлипнул от обиды и ревности. Кассий устало посмотрел на сына, потом на нас – и даже позволил себе улыбку. Обстановка за столом заметно смягчилась.

– Могу ли я надеяться, что вы как-нибудь повлияете на действия фениксов? Раз уж Каин Даветрион пользуется их безграничным доверием… – осторожно поинтересовался свекор, пока я безуспешно пыталась научить тигра обращению со столовыми приборами. Пожала плечами:

– Я его попрошу. Но не факт, что их это остановит. Угроза смерти вот не остановила.

Ужин подходил к концу, когда мать-лисица аккуратно вытерла рот салфеткой, встала из кресла и властно сказала:

– Уже поздно. Вам всем следует остаться на ночь.

Попытки отказаться от ночевки были попросту проигнорированы. Слуги отвели нас в гостевые комнаты. Шиан сразу же отправился спать, так как последние дни он только и делал, что ухаживал за своей дочерью и сыновьями постоянно работающего Харрука. Я осталась наедине с Луисом. Лис пересек гостиную широким шагом, принявшись рассуждать вслух:

– Если слухи пошли от фениксов, то не удивлен, что столько оборотней всполошилось. Каин весьма знаменит – для сторонников силы он может быть примером достойного лидера. Они ведь не знают его лично…

– На колени.

– А сами фениксы хорошо умеют пудрить мозги, это у них в крови… Что?

– Я сказала – на колени, – сев на софу с изогнутой спинкой, пожала под себя ноги и показала пальцем вниз.

Щелк.

В голове Луиса мгновенно щелкнул переключатель. Было что-то завораживающее в этой трансформации – как в саркастичном затворнике просыпается темная сторона. Я до сих пор не могла привыкнуть к тому, что личная жизнь разбудила в нем. Настоящего сладострастного демона.

Он опустился на пол, с азартом заглядывая в глаза.

– Ты нарушил свое слово. Я просила сдерживать свои мазохистские наклонности при других. И что ты сделал?

– Назвал тебя хозяйкой, – Он внимал каждому слову. – Я заслужил наказание?

– Соразмерно вине.

Сегодня его день, а нам всем следовало расслабиться.

В гареме определенно есть свои плюсы. С одним можно подчиняться, другого – подчинять самой. Мы не заходили с Луисом слишком далеко. Я не представляла, как можно бить и унижать дорогого сердцу человека, но вот поиграть на нервах, изобразить садистку – другое дело. В этом было что-то по-детски изощренное.

Выставила ногу в мягкой туфельке, останавливая у носа ученого.

– Снимай, – а когда он потянулся к лодыжке, добавила: – Зубами. И медленно.