Я – дочь Кощея, или Женихи, вы попали!

Пролог

– Сбежала?! – рявкнул на весь тронный зал Кощей Бессмертный, вынуждая собравшихся гостей и женихов отшатнуться как можно дальше от тронов.

– Я не знаю, Ваше Темнейшество… – пролепетал Привратник. – Комната пуста, на столе листок… вот, – слуга дрожащей рукой протянул своему хозяину записку.

Ознакомившись с посланием, Кощей передал его Елене, дожидаясь, пока и жена прочитает.

Записка была весьма проста и лаконична:

«Мам, пап, я вас очень люблю, но ни за одного из этих… в общем, пока вы не забудете об идее отдать меня за кого-нибудь из них – домой я не вернусь!».

– Как я её понимаю, – тихо вздохнула супруга Кощея, возвращая записку и лениво осматривая выстроившихся перед троном женихов.

Сын водяного был хорош почти всем… если бы не спал с пиявками. Но, как говорится, о вкусах не спорят. А вот мокрое пятно, уверено превращающееся в лужу под ногами молодого мужчины, очень смущало Её Темнейшество. С таким клеёнку в кровать подкладывать нужно… и зачем Кирьяне лишние хлопоты?

Второй и третий женихи были похожи, как родные братья, хоть и являлись друг другу двоюродными. Внуки Сокола. При взгляде на них, Елена лишь едва заметно покачала головой. Нет, с такими, как они, хорошо дружить. Для брака… просто не подходят. От своих отцов – Финиста и Соловья, эти молодые люди унаследовали не только светлые шевелюры, но и сквознячок в головах…

Четвёртый жених был зеленоватого оттенка. Пусть так и положено для леших, но Елена сомневалась, что столь экзотичный кавалер понравится её дочери. Да и зелёный цвет не был любимым у Киры.

– Смотрины отменяются? – робко подал голос один из женихов, вызвав смешок у Елены.

Низенький, с брюшком… так сразу и не скажешь, что перед тобой сын богатыря! В мать пошёл, что ли…

– Нет! – зло ответил ему Кощей, вызвав смешок у своей супруги.

– Женихи, – произнесла Елена, поднимаясь со своего трона и выжидая несколько секунд, пока все претенденты на руку её старшей дочери сконцентрируют своё внимание на ней. – В связи с непредвиденными обстоятельствами…

– Меняются условия смотрин, – перебил её Кощей, тоже поднимаясь на ноги. – Тот из вас, кто первым найдёт Кирьяну и уговорит её вернуться домой – тот и станет мужем нашей дочери.

– Коша, ты в своём уме? – приподняла бровь Елена, повернувшись на своего супруга.

– Кому-то что-то не ясно? – Бессмертный обвёл взглядом тут же закивавших головами женихом. – Тогда чего вы ждёте?

– Ты точно сошёл с ума, – медленно произнесла Елена, наблюдая, как все собравшиеся покидают тронный зал.

Очень быстро покидают, на её взгляд. Некоторые даже бегом!

– Скажи мне, любимая, – когда никого в зале не осталось, Кощей подошёл к Елене, заглядывая в её глаза. Невинные-невинные глаза, стоит отметить, что уже наводило мужчину на некоторые мысли. – Наша дочь сбежала, а ты так подозрительно спокойна. С чего бы это?

– Никак не могу отойти от шока, любимый, – Елена вернулась к трону, пафосно опустившись в него.

– Угу, – усмехнулся Бессмертный, наблюдая, как его жена, приложила к груди руку, при этом пытаясь сохранить на лице обеспокоенное выражение.

Шумно выдохнув, Кощей опустился прямо на пол у трона своей жены:

– Я перегнул, да?

– Немного, – губы Елены тронула лёгкая улыбка.

Запустив руку в волосы мужа, она мягко помассировала ему голову, вспоминая, сколько раз за последний месяц она успокаивала то его, то Кирьяну. Их обоих она прекрасно понимала. Коша переживал за дочь, что унаследовала его силы, которые в любой момент могли выйти из-под контроля. Такова суть тьмы, которой владеют все Бессмертные. Наступает момент, когда силу нужно разделить с тем, кого любишь и кому веришь даже больше чем себе. У каждого Кощея для этого есть предначертанное ему «сердце», коим однажды и стала Елена для своего мужа. А вот Кирьяна… с ней дело обстояло сложнее.

У Кощеев никогда не рождались девочки. И, если вначале Елена ехидничала, радуясь дочери, то потом пришло осознание будущих проблем. Они даже к Алатырь-камню с Кощеем ходили, чтобы просить совета. И только время зря потратили, как и нервы…

Елена зябко передёрнула плечами, вспомнив как в ответ на вопрос про будущее их дочери, Алатырь показал лишь тьму и пробирающий до костей холод. Саму же Кирьяну, когда пришло время, Алатырь и вовсе к себе не подпустил.

Но что Елена, что сам Кощей – оба отказывались верить, что у их дочери нет будущего. А ведь именно это и обозначил дурацкий камень…

– Куда она хоть убежала, скажешь? – практически мурча от ласки Елены, решил уточнить Кощей, отрывая её от тревожных воспоминаний.

– Не скажу, – улыбнулась она, наклонившись и поцеловав мужа в кончик носа. – Я и сама не знаю.

– И так спокойно об этом говоришь? – Кощей решил заполучить ещё один поцелуй, и не такой невинный, как только что полученный, но Елена игриво отстранилась от него.

– Во-первых, наша дочь практически бессмертна, – начала она перечислять причины своего спокойствия. – Во-вторых, с ней Клава. В-третьих, она под…

– Под присмотром? – перебил Кощей супругу, ловко стащив её с трона и усадив себе на колени.

1

– Так и будешь круги наматывать? – поинтересовался у меня Горыныч, а точнее, правая его голова.

– Пусть наматывает, – шикнула на неё центральная. – Смотрины сегодня! Может Кирьяне так легче настроиться!

– Настроиться! – передразнила центральную голову левая. – На что? В рот женихам надо смотреть! В рот! А не настраиваться по часу. Подошла, рот открыла… да как можно шире!

– Это верно, – закивала левая. – Иначе зубы нормально не рассмотреть.

– Зубы? – я даже остановилась, перестав метаться по пещере, удивлённо смотря на крылатого трёхглавого ящера. – Зачем мне их зубы?

Я просто смотреть на женихов не хотела, не говоря уже о том, чтобы в рот им заглядывать! Но фраза Горыныча не могла не заинтриговать.

– У мужа должны быть здоровые крепкие зубы.

– Муж должен уметь орехи грецкие ими разгрызать.

– Тогда и счастье в доме будет.

– Орехи? – переспросила я, после уверенно выданных мне пояснений от голов Горыныча. – И в чём связь между орехами и счастьем в доме?

Горыныч растерялся от моего вопроса и, казалось, даже немного смутился. Головы растерянно переглядывались между собой, едва слышно переговариваясь друг с другом:

– Разве можем мы девице такие вещи говорить?

– С ней вообще мать должна была на эту тему говорить, а не мы!

– Может Елена постеснялась! Мать всё же… неловко!

– А нам что? Ловко?!

– А мы вообще Горыныч, так что…

– Кирьяна, – взяла удар на себя центральная голова, тщательно подбирая слова для ответа: – Видишь ли в чём тут дело. Орехи очень полезны для здоровья, а особенно для мужского. А особенно – с мёдом! Поэтому, хорошие зубы жениха – это залог…

– Для мужицкой силушки полезно! – не выдержала левая голова Горыныча, дополнив ответ и вызвав у меня смешок. – Беззубый муж орехи грызть не будет!

– От того и здоровым быть не сможет! – поддакнула ей правая голова, пока я усиленно боролась с душившим меня смехом. – Да и вообще, мать твоя тоже по зубам Кощея выбирала!

– Я ей в этом помогал! – хором закончили головы.

– Спасибо за совет, – пряча улыбку, поблагодарила я Горыныча. – Я его учту.

Истории о том, как моя мама проходила отбор невест у Кощея, я слышала, и не раз. Правда, без ореховых подробностей… но оно и понятно! В любом случае им было проще. У каждого Бессмертного есть его «сердце». Истинная любовь, которой нельзя противостоять. Папиным сердцем стала мама, хоть он и не сразу это понял. Так было и у моего деда, и у его деда... Скорее всего, своё «сердце» будет в будущем и у младшего брата. Вот только у меня нет. У Кощеев никогда не рождались девочки. До меня.

И вот это стало проблемой номер один. Силу Бессмертных я унаследовала, со всей её мощью и вытекающими последствиями. А именно – в какой-то момент сила становилась неуправляемой, выплёскивая тьму на мир и вредя не только ему, но и своему носителю. Силы было просто слишком много для одного человека. Обычно, в этот период жизни Бессмертного он и находил своё «сердце», разделяя силу на двоих и продолжая жить припеваючи. Но, как стало понятно, истинной любви у меня нет и не будет. Со мной даже Алатырь-камень отказался разговаривать, просто не подпустив к себе. Чего, к слову, раньше ни с кем и никогда не случалось.

И тут возникала проблема номер два. Любовь мне не светит, а силу разделить с кем-то нужно. Поэтому папочка устроил мне сегодня смотрины, на которые я не приду.

Со списком кандидатов на мои руки, ноги, сердце и мордашку я ознакомилась, и единственное, что я могу сказать, это: «фу».

Не спорю, внуки Сокола по-настоящему прекрасны. И с ними даже весело. Но… выходить за одного из них? Спасибо, воздержусь.

Сын Ильи Муромца – добряк, каких поискать. А так же – простак. Да и габаритами больше напоминает шарик с огромными преданными глазами цвета лазури… И что мне с таким делать остаток жизни?

Про сыновей Лешего и Водяного даже говорить не хочется – один за собой повсюду влажный след оставляет, второй вообще зелёный!

Как с такими жить?!

– Смотрите, опять бродить по пещере начала, – нарушила тишину и мои мысленные рассуждения центральная голова Горыныча.

– Бродить! – фыркнула, не соглашаясь с ней левая морда. – Да она почти бегает! Напугали мы девку своими орехами!

– А я говорил, мать должна с ней про мужицкую силушку разговаривать! – рыкнула правая, заставляя меня сбиться с шага. – Как Кирьяна теперь на женихов смотреть будет? Смущаться же будет!

– Смущаясь зубы нормально не рассмотреть, – подытожила центральная голова, после чего все три морды печально вздохнули.

Смущаться… мысленно хмыкнув, я продолжила своё хождение из стороны в сторону. Так думалось легче. Если бы дело было в смущении! Это было бы не проблемой.

Главная, она же третья проблема в списке, крылась в Кладенце.

Мало кто знал, что силу Бессмертные черпают из меча. Ещё меньше посвящённых в тайну того, что Кладенец имеет женское воплощение (довольно язвительное, стоит отметить!), которое видят только Кощеи и я, но сейчас не об этом. Суть в том, что Кладенец может взять в руки только тот, кому Бессмертный сам его передаст. Добровольно. Как знак любви и доверия, а так же с целью разделения своей силы. И только Кладенцом Бессмертного можно убить. Эту истину отец вкладывал в мою голову с детства. Нас можно ранить, можно мучить, можно… да много чего, на самом деле. Но именно Кладенец – наша сила и наша погибель.

И вот суть моей главной проблемы: кому из выбранных папой женихов, собравшихся сегодня в нашем замке, я могу вручить Кладенец и свою жизнь? Да никому!

Нет, в том, что убивать меня никто из них не собирается, я была уверена. Папа тщательно отбирал женихов, исключая любые несущие малейшую угрозу кандидатуры. Но всё равно… душа требовала чего-то большего, чем просто брак из необходимости. Мне хотелось… любви. Настоящей любви! И пусть Алатырь отказался указывать на моё возможное «сердце», я тешила себя надеждой, что смогу сама найти свою любовь.

2

– Двадцать! Двадцать… один! Двадцать... два! – хрипло считал Баюн, подтягиваясь на дубовой ветви, периодически скатываясь с нормальной речи в истеричное мяуканье.

Я смотрела на забавно подпрыгивающее в такт действиям кота пузо и не могла сдержать улыбку. Энтузиазм Баюна был похвален, да и понятен. Третья цепь за год не выдержала и лопнула, сдавшись в неравной борьбе с весом гуляющего по ней мохнатика. И на повышенную пушистость списать всё это уже не выходило, как и на плохое качество цепи. Всё же последнюю ковали по личному заказу Её Темнейшества. А с мамой шутки были плохи. Порой мне казалось, что её боялись даже больше, чем отца!

– Баюн, – вздохнув, я снова позвала кота. – Но мне правда нужна твоя помощь.

После того как Алатырь-камень отказался принимать меня и показывать будущее, я перерыла все библиотеки, до которых только смогла добраться, пытаясь найти силу, что сможет сравниться с чарами камня. Ведь какая разница, кто мне приоткроет завесу будущего и укажет верное направление? Разницы не было никакой. Вот только с поиском альтернативы возникли проблемы. Ни дома, в родовом замке Бессмертных, ни в библиотеке дворца дяди Гвидона, ничего полезного я так и не нашла. Кладенец тоже пожимала плечами – никто равноценный ей в голову не приходил.

Оставалась надежда на кота. Точнее, что он назовёт мне имя того, кто сможет хоть как-то помочь.

Однажды, я услышала разговор родителей, которому не придала значения. В тот день мама еле вернула Баюна на своё место – под дуб. Котяра нализался с Горынычем настоек и возмущался, что есть какая-то… он называл её «дрярледью старинной», и жаловался, что ему никогда не добраться до её фолиантов. А там было «тако-о-ое», если верить подвыпившему коту.

Сейчас я понимала, что оскорбляло котяру понимание, что кто-то владеет большей информацией, чем он сам. Вот только имя он мне категорически отказывался называть.

– Баюн, – снова позвала я, повышая голос. – Не заставляй меня призывать тёмные силы!

– Двадцать… Двадцать? Было же… Тридцать?.. Кирьяна!!! – отпустив ветку и плюхнувшись на траву с интригующим булькающим звуком, Баюн с негодованием смотрел на меня: – Ты меня сбила!

– Считай, что на сегодня у тебя упражнения закончились, – поднявшись с травы, я уверено подошла к коту, нависая над ним. – Итак…

– Нет, – вытянув задние лапы, передние Баюн положил на своё пузо, отворачивая от меня морду и пытаясь восстановить сбившееся после упражнений дыхание.

– Баюн, – протянула я, начиная терять терпение.

Небо тут же стремительно потемнело, за секунды покрываясь чёрными тучами. Завыл ветер, тревожа ветки векового дуба и унося прочь опавшую листву. Я старалась взять вырвавшиеся чары под контроль, но сила плохо подчинялась. С каждым днём сдерживать тьму мне становилось всё сложнее.

– Не напугаешь, пуганный уже! – уведомил меня Баюн, задрав морду к небу и опасливо всматриваясь в закруживших над нами воронов. – И не даст тебе ничего имя этой… стерляди вонючей!

– Стерляди? – повторила я за ним, косясь в сторону реки. – Русалка что ли?

Только они обижались, когда их сравнивали с рыбами. Но какие у них могли храниться фолианты? Да и где? В воде? Сомнительно.

– Кир, ты бы тьму убрала, – окрикнула меня прогуливающаяся поблизости Кладенец. – Ты же словно огромную стрелу в небе нарисовала с надписью: «Дочь Кощея тут». Или от женихов мы больше не прячемся?

Отвечать мечу я не стала. Пусть они с котом думают, что силу я контролирую. Ну, а если сюда примчатся женихи… что ж. Им же хуже.

– Баюн! – прикрикнула я, случайно вызвав несколько оглушительных раскатов грома.

– Знаешь, что?! – визгливо закричал Баюн, тщетно пытаясь скрыть испуг.

– Что? – уточнила я, смотря, как кот пытается пригладить вставшую дыбом шерсть.

Зрелище было настолько комичным, что небо начало светлеть, реагируя на смену моего настроения.

– А ничего! – Баюн, как и я, заметил отступление чар. – Ты вот сбежала? Так и беги! А то не полянка, а проходной двор какой-то! – после чего он шумно втянул носом воздух и медленно лёг на траву животом, едва-едва дотягиваясь до земли лапами. – Не до тебя сейчас! Отжиматься буду.

– А, вот он что делает, – задумчиво протянула Кладенец, как и я наблюдая за его действиями. – Отжимается.

Кот в это время кряхтел, пытаясь приподнять пузо от земли. То ли лапы у него были слишком короткие для такого манёвра, то ли пузо шерстью цеплялось за травинки, усложняя ему задачу, но выглядел он скорее как пловец… Движения передних лап точно напоминали греблю. А вырванная когтями задних лап трава вполне тянула на имитацию брызг.

– А ведь было время, когда его было не заткнуть, – хмыкнула меч, вставая рядом со мной.

– Прикроешь? – попросила я её, оглянувшись в сторону леса.

Кладенец правильно сказала. Случайно отпущенная мной сила точно должна была привлечь внимание женихов. А они мне сейчас были совершенно ни к чему.

– Сын лешего уже здесь, – словно принюхиваясь, меч повернулась в сторону виднеющийся реки. – Сын водяного тоже.

– Да? – удивилась я. – А почему они не подходят?

3

Мощный храп кота будоражил округу, пока мы с Кладенцом обдумывали, а стоит ли верить его словам.

План был изначально сомнительный, но применяя валерьяну я, кажется, недооценила тягу Баюна к этой настойке. Он так быстро выбил у меня из рук бутылку, что я даже возмутиться не успела! А когда выхватила её обратно – она оказалась пуста. Хорошо, что, действуя на опережение, я успела прокричать теряющему связь с реальностью коту:

– Кто главная стерлядь?!

– Велизар-р-ра! – зло прорычал окосевший Баюн, заваливаясь на спину и оглушая округу воистину богатырским храпом.

С одной стороны, теперь у нас было имя ведьмы, причём вполне реальной, вот только…

Если верить Кладенцу, ведьмой Велизара была довольно посредственной. Обитала она в Лихом лесу, особенными знаниями и умениями не обладала. Вредной была очень и питала нездоровую тягу к заблудившимся в лесу сироткам. По официальной версии – она их ела. Что там было на самом деле – история умалчивает.

– Если сравнивать с той же Ягой – Велизара проигрывает, – рассуждала меч. – Про Ядвигу и говорить нечего… тут в принципе сравнивать бессмысленно.

– К Яге мы точно не пойдём, – покачала я головой. – А вот к Велизаре можно наведаться. Не зря же Баюна от неё так трусит.

– Выбор у нас и впрямь не очень богатый, – вздохнула Кладенец. – Вот только найти её будет не так просто.

– Ты же сказала, что она в Лихом лесу живёт? – удивлённо обернулась я на Кладенец, пока она задумчиво осматривала храпящего кота.

– Живёт, – подтвердила меч. – Но, как и любая ведьма, избушку свою она скрывает. Нет, я не спорю, можешь призвать тьму и весь лес перевернуть, в буквальном смысле. Велизару мы найдём, конечно. Но будет ли она с тобой после этого разговаривать?

– Не будет со мной, будет с сироткой, – пожала я плечами. – Похожу, повою… сама выйдет.

– О, смотри кто к нам уже сейчас решил выйти, – хмыкнула Кладенец, повинуясь моему мысленному приказу и проявляясь мечом в ладони.

Из леса медленно вышли двое мужчин, с опаской приближаясь ко мне.

– Переговоры? – крикнул мне, кажется, Итар.

Полной уверенности у меня не было, они с Иваром были очень похожи, хоть и приходились друг не родными братьями. Но, так вышло, что отличить их друг от друга было так же сложно, как и их отцов – Соловья-разбойника и Финиста. С последними понятно – они родные братья, да к тому же близнецы. Даже мама не всегда их отличала, часто путая, хотя дружить они начали ещё до моего рождения.

– Переговоры? – выкрикнула я в ответ. – А как же смотрины? Я думала, вы пришли товар лицом показать. Другие части смотреть категорически отказываюсь!

– Товар! – выкрикнул второй из братьев, и я убедилась в правильности моего определения кто из них кто. Сейчас точно говорил Ивар, сын Соловья. – Мы купцы! Это нам должны демонстрировать…

– А баньку вам не истопить? – перебила я его, не давая договорить, кто из нас здесь товар.

– Ты истопишь. В ней и сожжёшь, – нервно рассмеялся Итар, доставая из-за спины белую тряпицу, нерешительно помахивая ею. – Переговоры? Мы правда пришли с миром.

– Пришли они, – усмехнулась я себе под нос. – Скорее, окружили.

Я чувствовала, как затихла река, словно готовясь к рывку. Стало понятно, чем занимался сын водяного с русалками. Да и затишье сына лешего наводило меня на мысли… не зря же братья так долго медлили со своим выходом. Да и богатырёныша что-то не видно.

Сговорились, выходит, женишки! Решили объединиться, понимая, что по отдельности меня поймать им будет трудно. Вместе тоже не факт, что получится, но тут мог дать результат эффект неожиданности.

Мог бы.

Но…

– Кирьяна! – прокричал Итар, заметив заклубившийся в моих ногах чёрный огонь. – Мы же слышали, куда ты! Мы всё равно…

Окончание его реплики потонуло в дымке моего перемещения.

– Недолёт! – прокомментировала Кладенец, заботливо осматривая меня. – Ты как?

– Бывало и лучше, – честно ответила ей, распластавшись по траве.

Простое перемещение вымотало меня сильнее, чем я ожидала.

– Кир? – позвала меня меч. – Давай больше без перемещений, ладно? Ножками.

– Клав, ну ты же видела, что они…

– Не называй меня Клавой, – привычно отмахнулась меч.

Это прозвище ей дала мама, но нам с папой больше нравилось называть её полным именем, лишь иногда зовя сокращённо, да и то, больше из вредности. Когда хотелось её немного позлить. А сейчас у меня просто не было сил даже говорить.

– Совсем тяжко? – уточнила меч.

– Бывало и хуже, – прошептала я, переворачиваясь на бок и открывая сумку.

– На зельях долго не протянешь, – напомнила Кладенец, наблюдая, как я достаю флакончик и зубами вытаскиваю пробку.

– А без них и того меньше, – отозвалась я, выпив мутную жижу и почувствовав себя значительно лучше. – Как сильно я промахнулась с перемещением? – уточнила я, поднимаясь на ноги и осматриваясь.

4

Чем ближе ко мне приближалась старушка, тем медленнее становились её шаги. Когда до меня оставалось буквально несколько метров, Велизара не выдержала и очень ёмко выругалась в мой адрес.

– Приятно познакомиться, – улыбнулась я, осматривая женщину. – А я – Кирьяна.

– Знаю я, кто ты, – хмыкнула старушка. – Поздно Кладенец почуяла. Знала бы, что Бессмертные пожаловали, не вышла бы.

– Не Бессмертные, а Бессмертная, – поправила я её, сделав акцент на количестве присутствующих здесь членов моей семьи, параллельно осматривая ведьму. – Я искала тебя.

На первый взгляд ничего примечательного. Морщинистое лицо, блеклые глаза, седые волосы, что небрежно выглядывали из-под словно наспех накинутого на голову платка. Худое телосложение, скрываемое мешковатым серым платьем. Узловатые пальцы… типичная ведьма. Но это было только на первый взгляд. Я чувствовала, что Велизара прикрыта личиной. Очень качественной, к слову личиной. Не призывая тьму, мне было не рассмотреть настоящую внешность ведьмы.

– И что же ты, Кирьяна Кощеевна, хочешь от бедной старой Велизары? – скрипуче протянула она, чуть склонив голову и едва заметно ухмыльнувшись. – Аль осиротела ты и за женихом ко мне пришла?

– Типун тебе на язык! – искренне ответила я. – С мамой у меня всё в порядке, а папенька в принципе не убиваемый, так что…

– Рада слышать, – кивнула мне ведьма. – Ну, раз все живы здоровы, пойду я…

– Куда? – одновременно с Кладенцом переспросили мы.

– Сирот нормальных к ужину искать, – пожала плечами Велизара. – Или ты хочешь старую и больную женщину без ужина оставить?

На мгновение я растерялась, вглядываясь в лицо собеседницы. Издевается ведь!

– Больная и старая, говоришь, – Кладенец встала рядом с ведьмой, сощурившись и вглядываясь сквозь морок. – Кир, а ведь она не на много тебя старше…

– Ровесница? Ты уверена? – переспросила я у меча, заметив растерянный взгляд Велизары.

– Кровь молодая, – ответила Кладенец. – А вот своя, или реально она девиц вместо каши ест – не знаю.

– Слушай…те, – проследив за моим взглядом, Велизара точно обратилась к мечу. – А что вам от меня вообще нужно?

Мне конечно было не очень приятно думать, что говорившая со мной ведьма лакомилась вечерами человеченкой, сидя у окна под мерный треск горящего в печи огня, но если верно второе, что она молодая…

– Сними личину, – попросила я её. – Покажись без морока.

– Какого такого морока…

– Велизара, – устало обратилась я к ней. – Сними. Или это сделаю я, но… поверь, тебе не понравится. Видишь ли, я в последнее время плохо контролирую силу…

– Время разделить дар пришло, – понимающе кивнула она, вводя меня в замешательство. – Понимаю.

А вот я ничего не понимала. Просто смотрела на молодую темноволосую девушку в простом синем платье, и отказывалась понимать! Кладенец была права – девушка выглядела моей ровесницей. И чем она мне могла помочь? Что она вообще могла знать такого, из-за чего Баюн был готов себе всю шерсть повыдёргивать?!

– Только тебе не ко мне нужно, а замуж, – нарушила общее молчание Велизара. – А если «сердце» ищешь – тогда к Алатырю…

– Да, мне точно не к тебе, – бросив взгляд на хмуро стоящую рядом Кладенец, я пояснила: – Сердца у меня нет. Алатырь мне отказался будущее показывать. Думала, ты мне сможешь помочь.

– Я? – искренне удивилась она. – Женихов подобрать? Или что? Организовать смотрины? Нет, в принципе, я могу…

– Баюн завидует каким-то твоим книгам, – перебила я поток её предположений. – Возможно, в них есть упоминания о хоть какой-нибудь силе, что сравнима с Алатырём? Ты, как я понимаю, особыми умениями не владеешь.

– Да как сказать, – задумчиво отозвалась Велизара. – Мороками балуюсь, как видишь. Травки хорошо смешиваю. В будущее заглядываю, но… до уровня Алатыря точно не дотягиваю. Да и книг особенных никаких у меня отродясь не было. Разве что с заклинаниями, да рецептами… но это не то.

Моя надежда на чудо таяла с каждым словом Велизары.

– Хотя, – вдруг задумалась она. – Есть бабкин дневник. Точнее, бабки её бабки, её бабки… Моей пра-пра-пра…

– Я поняла, – перебив её уточнения я сделала несколько шагов вперёд, сокращая расстояние между нами до минимума. – Очень старый дневник. Покажешь?

– Покажу, – не очень охотно согласилась Велизара. – Только учти, что половина страниц там затёрта настолько, что текст не разобрать. А то, что читаемо, то написано на одном из мёртвых языков. Я точно перевести не смогу.

– Я смогу, – заверила меня меч.

– Это не проблема, – тут же ответила я ведьме. – Спасибо, Велизара…

– Велька я, – представилась девушка. – Велизарой была хозяйка дневника. Имя в моей семье, переходит как статус по наследству.

– У меня такая же ситуация с мечом, – улыбнулась я.

– Везёт, – хмыкнула ведьма, уверенно зашагав в сторону и махнув мне рукой, прося следовать за ней.

Дорога до её жилища заняла минут десять, если не меньше. Велька вела меня тайными тропами, к созданию которых точно приложил руку леший. В нашем Кощеевском Чёрном лесу тоже были такие. Очень удобно было сокращать ими путь, особенно когда меня стали подводить силы.

5

Ночь проходила увлекательно. Дневник первой из Велизар действительно был затёрт практически до дыр. Я медленно и осторожно листала ветхие страницы, Кладенец их переводила и зачитывала, а всё, что было более-менее интересно, я озвучивала для Вельки.

Больше половины мы с ведьмочкой не понимали, так как описывались события и люди, жившие задолго до нашего рождения. А судя по сведённым к переносице бровям Кладенца – то и до её создания. И это давало мне надежду найти в дневнике что-то по-настоящему интересное. Ну и немного пугало.

Ведь Кладенец была создана великим чародеем, уставшим от бремени своей силы и заключивший её однажды вместе со своими знаниями в выкованный меч. А раз даже она сейчас хмурилась, значит, первая из Велизар жила во времена до появления создателя болтливого меча.

– Здесь практически всё стёрто, – Кладенец что-то бубнила себе под нос, стараясь угадать недостающие символы и прочитать смысл написанного. – Про какую-то Роксану и заговор против… не знаю.

– Переворачивать? – дождавшись кивка, я перелистнула страницу. – О, картинка!

– Какая? Там их штук двадцать всего, – Велька уже откровенно зевала, но придвинулась ближе, заглядывая в дневник прабабки. – А, грустный принц.

– Грустный принц? – переспросила я, рассматривая изображение мужчины.

Картинка была полустёрта, понять было сложно, что пытались изобразить изначально. Сейчас я смогла разглядеть только мужчину, который что-то держал в руках… то ли сундучок, то ли шкатулку.

– У него корона на голове, – пояснила Велька. – И взгляд такой печальный.

– Печальный взгляд, – повторила я за ней, рассматривая две чёрные точки, обозначающие глаза у мужчины на рисунке.

– Я так чувствую, – заявила мне Велька.

Комментировать её интуицию я не стала, переместив взгляд на голову изображённого «принца». Что-то похожее на корону здесь действительно было пририсовано. Хотя, как по мне, больше на рога походило…

– А вот это уже интересно! – воскликнула Кладенец, игнорируя наши рассуждения и невесомо скользя пальчиком по затёртым строчкам. – Здесь про скрытую силу, которой нет равных. Лютая гора… что-то знакомое, – меч перевела на меня взгляд. – Кажется, так раньше называли Предгорье.

– Предгорье? – я понизила голос, заметив, что Вельку всё же сморил сон.

– Горный хребет, который окружает остров Буян, – ответив мне, Кладенец снова углубилась в чтение, бормоча себе что-то под нос и иногда прося меня жестом перевернуть страницу.

Сцедив зевок в кулак, я постаралась вспомнить хоть что-то про остров Буян и окружающие его горы, но ничего примечательного на ум так и не пришло. Остров как остров. Нет там никого и ничего.

Последняя мысль показалась мне чем-то вроде нерушимого факта, но… странно, ведь раньше там было что-то. Должно было быть! И очень странно, что сейчас об этом никто не помнит.

– Отвод глаз, – неверяще прошептала Кладенец, поворачивая на меня голову. – Это же сколько силы они вбухали, что чары до сих пор действуют?!

– Кто? Куда? И… – я снова зевнула. – И ты про что?

– Что находится на острове Буяне? – с улыбкой спросила у меня Кладенец.

– Ничего, – уверенно ответила я, ни на секунду не задумавшись над ответом.

– А ты там была? – продолжала улыбаться меч. – Это отвод глаз, Кир. Мощный. Смотри, – она неслышно постучала пальцем по раскрытой книге. – Здесь написано про невиданную силу, что-то про помощь и про аль-атар, что отделили и переместили, перед тем как навести отвод глаз.

– Аль-атар? – переспросила я.

– Бело-пылающий камень.

– Алатырь? – догадалась я. – Подожди… получается, что на Буяне раньше, а может и сейчас, сокрыта некая сила, от которой произошёл Алатырь?

– Он – камень, там – горы, – пожала плечами Кладенец. – Прости, но Алатырь настолько древен, что его происхождение мне не известно. Было не известно, – поправила она себя. – Интересно другое. Тут написано, что они, читаю дословно: «Отвели всем глаза, дабы никто не смел…». Дальше затёрто, – пояснила Кладенец, перемещая палец на три строчки ниже и продолжая читать: – «Трижды имя».

– Какое имя и что трижды? – уточнила я.

– Трижды произнести, наверное, – задумчиво ответила меч. – А вот имя… Тут половина символов стёрта. Мракекля какая-то.

– Мракекля?

– Или Мракукля. Мракаля...

– Мракакуля? – внесла я предположение.

– Тоже может быть, – задумалась Кладенец. – Но что-то мне это не нравится. Такой сильный отвод глаз… и чьё имя трижды произнести?

– Может просто привязка у чар к имени, – предположила я. – Как у Сивки, к примеру. Заветные слова он всегда услышит, – вспомнился мне восхитительный конь дяди Гвидона. – Может, здесь так же? Чтобы пообщаться с этой силой, нужно её позвать?

– Всё равно мне как-то не по себе, – призналась Кладенец. – Но мы всё равно туда пойдём, так что…

– Да, мы всё равно туда пойдём, – подтвердила я.

Глупо упускать такую возможность. Ведь если там действительно до сих пор дремлет сила, что стала прародительницей Алатыря – это ведь то, что я искала. То, с чьей помощью я смогу просмотреть своё будущее! Конечно, здравые опасения у меня были. Например, что неведомая сила может запросить плату за свои услуги. Тот же Алатырь безвозмездно помогает лишь раз. Стоит прийти к нему снова – как он потребует что-то взамен.

6

Утром Велька снабдила нас не только застенчивым молоденьким лешим, но и собрала мне в дорогу еды.

– Вот эти круглые с мясом, – ведьмочка демонстрировала завёрнутые в полотенце пироги, вызывая у меня обильное слюноотделение даже несмотря на весьма плотный завтрак. – Вытянутые – сладкие, а вот те, что похожи на треугольники – с картошкой.

Лешему, к слову, тоже досталось немного вкуснятины. Велька вынесла ему кувшин с молоком и небольшую запеканку, при этом очень мило краснея.

– Макар, – скромно представился мне леший. – Почту за честь проводить вас.

Как выяснилось, честью для него ещё стало отвести нас в деревню за вещами и дождаться, пока мы снова вернёмся в лес. В брюках мне было в разы удобнее, чем в платье, поэтому прогулкой по лесу я почти наслаждалась.

Почти.

Если не думать о моей силе, о женихах…

К слову о последних – ночью шишиги выкинули Итара с Иваром за границу леса, выслушав много эпитетов в свой адрес лично, а также в адрес одной ведьмы. Леший поведал мне об этом, ведя своими тропами, клятвенно заверив, что за Вельку мне волноваться не стоит. Уж кого-кого, а её он в обиду не даст. Тем более, в своём лесу...

Наконец выведя нас из леса, Макар нерешительно замер на краю опушки.

– Кирьяна Кощеевна, – дождавшись, когда я с ним поравняюсь, он указал в сторону виднеющихся вдалеке гор. – Не рекомендую идти к Предгорью здесь, лучше обойти. Да, получится крюк, но… так вы не заденете владения отца одного из ваших женихов.

– А он прав, – хмыкнула Кладенец. – Лес твоего зелёненького действительно у нас на пути.

В этот лес мне точно нельзя. Лешие и на чужой территории сильны, что уж говорить о своей? Да я как только ногу поставлю на владения жениха, меня сразу скрутят… да те же самые шишиги! И буду я болтаться, ветками связанная, пока меня домой тащат.

– Спасибо, что предупредил, – едва заметно кивнув, поблагодарила я Макара.

– Кирьяна Кощеевна, – стоило мне сделать несколько шагов, как леший снова обратил на себя моё внимание. – Возьмите, пожалуйста.

Я вопросительно посмотрела на протянутую в мою сторону ладонь с лежащим на ней пучком трав.

– О, одолень-трава! – тут же подскочила к лешему Кладенец, чуть ли не носом уткнувшись в предлагаемую мне зелень. – Настоящая! Щедро.

– Что ты хочешь получить взамен? – не торопилась я брать траву.

Редкая была, зараза. Даже лешие, и те, не всегда могли найти её в своих лесах. Макару пришлось изрядно потрудиться, чтобы собрать этот пучок. И я ни за что не поверю, что он сейчас ничего не попросит взамен.

– Ничего, – ответил леший, тут же опустив глаза. – То есть, ничего конкретного, просто… Скоро вы займёте главный трон Бессмертных, и ваше слово будет иметь вес, равный…

– Макар, – перебила я поток его рассуждений. – Что ты хочешь взамен?

– Вельку, – выпалил леший, тут же поспешно добавляя: – То есть не Вельку, а согласие! Нет, она точно согласится, в этом я уверен, но кто ж нам даст?!

С каждым словом голос лешего звучал всё тише и тише, окончательно меня запутывая.

– Поддержки он твоей хочет, – перевела мне Кладенец. – Вероятно, в жёны Вельку взять ему семья не разрешит. И тут либо ты их убедишь, либо заберёшь парочку отсюда в Чёрный лес. Здесь Вельке с Макаром жить просто не дадут, если они всё же решат пожениться против воли семьи жениха.

– Чёрный лес не резиновый, – ответила я мечу. – Да и леший у нас уже есть.

– Кирьяна Кощеевна…

– Давай так поступим, – не дала я Макару продолжить. – Я тебя услышала, но обещать ничего не могу. Разве что, если сама Велька не будет против выйти за тебя, я постараюсь вам помочь, более детально разобравшись в ситуации.

– Спасибо…

– Но, – с нажимом повторила я. – Я ничего не обещаю.

– Меня устраивает ваш ответ, – Макар протянул мне траву, которую на этот раз я взяла и аккуратно переложила в свою сумку.

Махнув рукой лешему, я уверенно зашагала вперёд, прикидывая, как лучше поступить с одолень-травой. Логично было бы её приберечь для какого-то экстренного случая. Всё же, она была уникальна. Целебные свойства, защитные… сдерживающие, опять же.

Вздохнув, я поняла, что никак иначе использовать её сейчас и не смогу. Нужно будет сварить из неё отвар и пить, когда закончатся сдерживающие мою тьму зелья.

– Мне кажется, это у тебя от прадеда, – привлекла моё внимание Кладенец, прервав наше молчание.

– Что именно? – уточнила я, вглядываясь в виднеющиеся горные вершины.

Идти нам придётся и так прилично, а учитывая крюк, который необходимо сделать…

– Ты обменяла одолень-траву на обещание, – довольно ответила меч. – Вернее, на обещание разобраться в ситуации, при этом не гарантируя никакого конкретного результата. Прадед твой таким же был. Заболтать мог любого, при этом всегда добивался желаемого!

– Тогда странно, что дедуля такой тихий, – улыбнулась я.

– Его молчание отлично компенсирует Марьяна, – вспомнила меч про мою бабушку. – Было время, когда твоя мама по всему замку от неё пряталась, устав выслушивать советы. Терпением Елена никогда не отличалась.

7

Медленно открыв глаза, я уставилась в серый каменный потолок.

– Как ты себя чувствуешь? – елейно поинтересовалась у меня Кладенец.

– Знаешь, а на удивление хорошо, – честно ответила я.

Сила из меня не вырывалась, внутренности не скручивало, да и в общем… присутствовала лишь лёгкая усталость, словно я потратила больше сил, чем того требовалось, но в целом всё было замечательно! Даже не придётся тратить зелье!

– Серьёзно? – с удивлением переспросила Кладенец, осматривая меня. – Странно это, Кир. И… не нравится мне.

– Так где мы оказались? – я покрутила головой по сторонам, осматривая каменные своды коридора. – Мы в Предгорье?

– Чуть дальше, – недовольно отозвалась меч.

– За Предгорьем?

– Внутри, – Кладенец тяжело вздохнула. – Буян, оказывается, не совсем остров. Точнее, вообще не остров. Это гора. И мы… где-то внутри неё.

– Гора, окружённая горами, и скрытая отводом глаз, – подытожила я, медленно поднимаясь на ноги и борясь с лёгким головокружением. – А почему здесь светло?

Только сейчас я поняла, что несмотря на отсутствие видимого источника света, я могла хорошо рассмотреть весь коридор, включая каменный пол, потолок и шершавые на вид стены. Здесь не было никаких факелов или магических источников света. Не было никаких щелей, чтоб сюда проникали солнечные лучи.

Но при этом здесь было светло. Почему?

– Понятия не имею, – немного настороженно призналась Кладенец. – Знаешь, мне здесь вообще не нравится. Я не чувствую это место. Словно тут нет и никогда не было ничего живого…

– Клав, ты что, боишься? – улыбнулась я, подходя к ближайшей стене и проводя пальцами по холодному камню.

Моя интуиция молчала. Вопреки опасениям Кладенца, никакой угрозы я не чувствовала.

– Опасаюсь, – тут же насупилась Кладенец. – Я не понимаю это место. Не ощущаю его! Тут нет магии, нет… да вообще нет ничего, кроме пустоты! Ни намёка на жизнь, Кир!

– Я живая, – поправила я её, достав из сумки свой плащ и накидывая его на плечи.

Единственное, что меня смущало на данный момент, это царивший здесь холод. Не такой лютый, как бывает по ночам зимой, но всё равно, не очень приятный.

– Вот только тебя я здесь и чувствую, – заворчала Кладенец, шагая рядом со мной по коридору.

Прислушиваясь к своим ощущениям, я тоже ничего не могла засечь. Словно место и правда было мёртвым. И это так странно… учитывая, что мы прочитали в дневнике Велизары, здесь должна была быть сила, от которой когда-то украли кусок и назвали Алатырём.

– И на магию Алатыря здесь тоже нет ничего похожего, – ответила меч, когда я уточнила у неё этот момент, надеясь, что может она смогла уловить хоть какой-нибудь отголосок силы.

Остальное время мы шли в молчании. Коридор становился всё шире, интригуя моё воображение. Вот только место, в которое он нас вывел, моих надежд не оправдало.

Я думала, что мы выйдем к огромному камню, с отломанным куском… или какому-то алтарю. Или ещё чему-то похожему…

Но – нет.

Мы вышли в зал, разглядеть в котором смогли только то место, куда нас вывел коридор. Дальше стояла непроглядная тьма, не дающая рассмотреть абсолютно ничего. Ни пол, ни потолок, ни даже примерные размеры помещения.

– Мрак какой, – прошептала я, вглядываясь в темноту. – Поразительно. Везде светло, как днём, а здесь… Как думаешь, этот мрак здесь не просто так? Он что-то прячет?

– Я ничего не чувствую, – повторила меч, злясь на это место.

– Как бы проверить, что там дальше, – Закусив губу, я вытянула перед собой руку, чувствуя холод от почти осязаемой темноты. – А здесь холоднее, чем в коридоре.

– Здесь мне не нравится ещё больше, чем там, – тихо призналась мне Кладенец. – Может вернёмся и посмотрим, а куда ведёт коридор, если идти в другую его сторону?

– Клав, я тебя не узнаю, – усмехнулась я, но на этот раз меч даже не стала поправлять меня, проигнорировав своё прозвище. – Мне кажется, мы пришли.

– И что дальше? – покачала головой Кладенец, пытаясь почувствовать хоть что-то за пеленой тьмы.

Что делать, что делать… в книге же ясно было написано – трижды имя.

Что ж…

– Мракакуля!!! – во всё горло прокричала я, вздрогнув от возникшего эха.

«Какуля… какуля… какуля…» – оно звучало издевательски, отражаясь от каменных сводов.

– Кирьяна! – Кладенец в буквальном смысле схватилась за голову. – Ты считаешь, что орать вот это – хорошая идея?!

– А у тебя есть предложения лучше? – переступив с ноги на ногу, я сделала осторожный шаг в темноту. – Разве что разведать на ощупь…

– Кира! – рыкнула на меня меч. – Не смей ходить в эту чернь! Было ужасной идеей идти сюда!

– Это не чернь, а мрак, – зачем-то перефразировала я её слова, сделав ещё пару шагов. – И не кричи, мне самой не по себе…

Окончание моей фразы потонуло в оглушительном треске, прозвучавшем слишком внезапно в царившей вокруг тишине. Испугавшись обрушения, я рванула вперёд, пытаясь укрыться от камнепада. Правда, звук больше походил на треск ломающегося льда…

8

Страх сковал меня своими липкими пальцами, заставляя озираться по сторонам и снова, и снова, и снова призывать Кладенец, но… ответа так и не было.

– Где же ты, – прошептала я, продолжая мысленно звать меч.

Тьма внутри меня недовольно ворочалась, реагируя на зарождающуюся панику.

– Не рекомендую, – сказал мне мужчина, даже не думая остановиться и отпустить меня.

– Что именно? – переспросила я, остановив взгляд на гордом мужском профиле.

– Применять ко мне силу, – холодно отозвался он, даже не взглянув на меня.

– Я и не собиралась…

– Поэтому к удару готовилась, – не дал он мне договорить, чуть ускоряя свой шаг. – Роксана зря тебя поставила так близко ко мне. Не успела сбежать, ведьма?

– Кто такая Роксана? – прошептала я, заметив, что в конце коридора стал виден просвет, точно обозначая выход наружу.

– Ударили вы слаженно, не ожидал, – словно не слыша мой вопрос, мужчина едва заметно качнул головой. – Только сил у вас всё равно не хватило. Даже не ослабили толком. Лишь разозлили.

– О, – выдохнула я, заметив, как на последней фразе мужчины стены пещеры покрылись тонкой корочкой льда. – Послушайте, Мракакуля. Кажется, произошло недопонимание, – как могла твёрдо произнесла я, пытаясь придать себе более гордое положение, чуть выпрямив спину. Лёжа у незнакомца на руках сделать это было проблематично.

Единственное, чего я добилась, это косой взгляд от мужчины и кривая улыбка, от которой у меня кровь стыла в жилах! Ничего хорошего такой оскал предвещать не может!

– Недопонимание, – протянул он, вынося меня на выход из пещеры и пристально оглядываясь по сторонам. – Что именно? Удачная попытка заманить меня сюда? Или может ваша неудачная попытка пленить меня? А может то, что ты не успела сбежать?

– Да не было со мной никого!

– Удивительно глупая преданность тем, кто оставил тебя мне на растерзание, – безразлично прокомментировал он, резко опуская руки и выпуская из них меня.

– Ах ты ж…!!! – ощутимо приложившись об землю и лежащие на ней булыжники, я начала медленно подниматься, призывая тьму.

Было несколько вариантов того, кто сейчас был передо мной. Первый – Мракакуля. Но этот вариант теперь можно смело вычёркивать. Перестав сдерживать свою силу, я поняла, что передо мной простой человек. В нём не было ничего особенно, так… возможно пара ведьмаков в роду затесалось, не более. На спрятанную отводом глаз мощь он точно никак не тянул.

А значит, оставалось два варианта. Либо он случайно заблудший сюда ведьмачок, над которым кто-то подшутил и забросил сюда. Либо…

Да какая разница? В любом случае ему сейчас придёт расплата за хамское отношение к самой дочери Кощея!

– Роксана самых слабых ведьм королевства собрала что ли, – усмехнулся без минуты смертник, окинув меня взглядом. – И что ты собираешься мне этим сделать?

– Ничего ему не делай! – услышав голос Кладенца, я так обрадовалась, что отпустила тьму, развеяв сотворённые чары.

Меч стояла чуть позади мужчины, продолжая говорить мне:

– Не говори ему ни кто ты, ни откуда. Про меня тем более! Вообще меня игнорируй и не призывай! Про разговоры я молчу… Кир, я понятия не имею, что он такое, но с ним нам не справиться! Я чувствую его связь с Алатырём! Силы даже призывать больше не вздумай!

– М-м-м, – протянула я, переведя настороженный взгляд с Кладенца на мужчину и обратно.

– Скорее всего мы неправильно перевели дневник Велизары! – выпалила меч. – Здесь не сила была спрятана, а вот он! И кто он такой – я понятия не имею! Как и чем это нам грозит… и прекрати на меня смотреть!

– А куда ты смотришь? – тут же спросил у меня… да пусть будет всё-таки Мракакуля. Если Кладенец права.

Я проследила, как мужчина обернулся и скользнул безразличным взглядом по входу в пещеру, из которого мы недавно вышли. Клаву он, к моей радости, явно не видел.

– Я? – переспросила, когда взгляд Мракакули снова остановился на мне. – Туда. Я… там вещи забыла, – улыбнувшись, я сделала осторожный шаг в сторону. – Женские мелочи, – ещё один шаг, – расчёска, платок, личный дневник, пара красивых ракушек, – ещё несколько шагов и я почти дошла до каменного свода. – Заберу их и вернусь.

Это было единственным разумным выходом – отойти от него как можно дальше и призвать чёрный огонь, чтобы унести отсюда ноги. Ведь если Кладенец права, и спрятали здесь действительно колдуна, предварительно отняв у него кусок силы, коим был Алатырь…

А судя по его фразам – так оно и было! Окружили его ведьмы и какая-то Роксана. Силы лишили, в мрак погрузили… а я пришла и разбудила его, зачем-то! А сам Мракакуля кажется и не понял, что вообще произошло!

– Я быстро! – резко развернувшись, я уверенно вошла в коридор, начиная переходить с шага на бег.

Вот только не успела я как следует разогнаться, как врезалась в грудь возникшего на моём пути Мракакули.

Отлично.

Он ещё и перемещаться умеет!

– Я разве отпускал тебя? – спросил этот Мракакля, схватив меня за запястье, крепко сжав на нём свои пальцы. – Но прогуляться нам всё же стоит.

9

Мракакуля, Мракакля, Мракуля или как там его на самом деле зовут…

– Роксана! – рявкнул я, сбрасывая в сторону липкие чары, которыми меня сейчас пытались сдержать.

Знал же, что ловушка. Прекрасно понимал и всё равно решил проверить! Как телёнка разрешил привести себя в эту пещеру… Разрешил! Да я сам сюда прибежал.

– Девушки, может мне вас здесь оставить? – усмехнулся, осматривая, как ведьмочки меня окружают.

Сейчас мне казалось прекрасной идеей заморозить их и оставить стоять в этом каменном мешке, куда меня заманила Роксана. Как она любит говорить? Монстр? Чудовище? Может хватит пытаться доказать всем обратное? Хотят увидеть злого меня – сейчас увидят. У них прекрасно получилось переполнить чашу моего терпения.

– Даже так, – зло улыбнувшись прокомментировал я, заметив, что ведьмы готовы нанести удар первыми. – Сами напросились.

Вскинув руки, я выстроил ледяную стену, в мгновение разбивая её и отправляя острые как копья льдины в сторону глупых и алчных ведьм. Сколько заплатила им Роксана за согласие помочь ей избавиться от меня? И о деньгах ли идёт речь…

Я сбился с мысли, чувствуя, что мои силы тратятся слишком быстро. Не критично, но словно часть уходит куда-то помимо моей воли.

– Хитрые ведьмы, – прошептал я, призывая пургу и заставляя снег кружиться вихрем по всему каменному залу, дезориентируя ведьм.

Впрочем, они всё равно умудрились запустить в меня каким-то сгустком черни, погружая всё пространство в непроглядную тьму. На несколько мгновений стихли абсолютно все звуки. Буйство льда и снега, голоса нашёптывающих заклинания ведьм… меня словно погрузили в вакуум.

Но, как внезапно всё погрузилось в темноту, так же резко всё и прекратилось. Туман рассеялся, открывая мне обзор на каменный зал. Вот только моего колдовства здесь уже не было. Ни снежинки! Впрочем, как и ведьм. Как и…

– День добрый, – нежным голосом протянуло прекрасное создание, в буквальном смысле свалившееся мне в руки.

Сам не понял, как поймал её, не скрывая удивления и осматривая девушку. Красивая. Даже очень. Живые серые глаза с длинными пушистыми ресницами. Милое личико. Пухлые губы, с едва заметной и немного ироничной улыбкой…

Засмотревшись на них, я не сразу понял, что говорит сама девушка.

– Мра-ка-ку-ля, – по слогам произнесла она, словно специально коверкая моё имя. – Мракля, Кракуля, Какуля… хотя это уже явный перебор. Знаете кого-то с похожим именем?

Она покрутила головой по сторонам, словно впервые видя эту пещеру. А я догадался оторвать взгляд от лица девушки и осмотреть её одежду.

Ведьма.

Как я сразу не понял!

Кто ещё посмеет ходить в мужской одежде, при этом не испытывая ни малейшего стыда?

– Кто ты какая? – чуть ближе склонив лицо над ведьмой, я втянул носом запах, пытаясь определить направленность её дара.

Слабая. Сила хаотичная, но… словно досталась с чужого плеча и не подходила юной ведьме по размеру. Даже немного разочаровала Роксана. Собрала какое-то отребье…

– Вы не могли бы...

– Нет, – не стал я дослушивать её, направившись на выход из этой пещеры, решив вернуть ведьмочку Роксане.

Иначе её использовать всё равно никак нельзя. Слабая, посредственная, алчная. Ещё и глупая. Пыталась чары свои призвать, чтобы ударить. И так бездарно изображала непонимание, пытаясь отвлечь меня и усыпить бдительность! Не знает она, кто такая Роксана. Недопонимание у нас, видите ли!

– Недопонимание, – брезгливо повторил я за ней, наконец-то выходя из пещеры под тёплый солнечный свет. – Что именно? Удачная попытка заманить меня сюда? Или может ваша неудачная попытка пленить меня? А может то, что ты не успела сбежать?

– Да не было со мной никого! – практически выкрикнула ведьма.

– Удивительно глупая преданность, – поняв, что Роксаны здесь нет, я выпустил ведьму из рук.

Не ожидал, что они смогут отойти так далеко за такой короткий промежуток времени. Да и сама округа… магия словно изменилась. Стала тише, если можно так выразиться. Или мне так только казалось. Всё же, определённого успеха ведьмы в своём нападении добились. Я не ощущал примерно треть своей мощи. И, как ни странно, истраченный резерв не восстанавливался, как это обычно бывало. Что же они сделали со мной?

Почувствовав вновь творимую ворожбу, я обернулся на успевшую подняться на ноги девушку:

– Роксана самых слабых ведьм королевства собрала что ли, – усмехнулся я, поняв, что даже если она со всей силы ударит – с ног меня сбить не сможет. – И что ты собираешься мне этим сделать?

Ответить она мне не успела.

– Ничего ему не делай! – раздался за моей спиной незнакомый женский голос, и как ни странно, ведьма ему моментально подчинилась, развеивая чары.

Вот только главное было в другом. Никого живого здесь, кроме нас с ведьмочкой, я поблизости не чувствовал.

– Не говори ему ни кто ты, ни откуда. Про меня тем более! Вообще меня игнорируй и не призывай! Про разговоры я молчу… Кир, я понятия не имею, что он такое, но с ним нам не справиться! Я чувствую его связь с Алатырём! Силы даже призывать не вздумай! Скорее всего мы неправильно перевели дневник Велизары! Здесь не сила была спрятана, а вот он! И кто он такой – я понятия не имею! Как и чем это нам грозит… и прекрати на меня смотреть!

10

Призвав Кладенец, я сосредоточилась на приближающихся шишигах. В тот момент я думала лишь о том, что рубить их будет жалко, а вот припугнуть – в самый раз. Ну и про жениха мысль промелькнула. Как и про предполагаемого свёкра…

Вот только прикидывая, как мне справиться с двумя лешими в их лесу, я совсем не ожидала, что этот… Мракакуля!.. сумеет забрать у меня Кладенец. И не просто выбить из рук, а переместить его прямо из моей ладони в свою грязную лапищу!

– Как… ты... как… – я смотрела на то, как мужчина примеривается к весу меча, как спокойно держит его в руке и просто не находила слов.

Кладенец подчиняется лишь Бессмертным.

Кладенец никто не может ни то что взять в руки, а даже просто прикоснуться!

Связь Кладенца и Бессмертного нерушима.

Три прописные истины сейчас летели Баюну под хвост!

Этот Кракакля не только спокойно держал МОЙ меч в руках, но и не испытывал при этом никакого дискомфорта!

– В следующий раз думай, прежде чем помогать кому бы то ни было, – он указал мечом куда-то за мою спину. – А ещё лучше тренируйся. Набирайся опыта.

– Немедленно верни мне… меч, – выдохнула я, смотря на оседающие на траву снежинки, что только что окружали мужчину. Перед тем, как он исчез. – Клава?

Мой шёпот остался без ответа. Я не чувствовала её. Единственная магия, которая словно пропитала собой всё вокруг – это чары Алатыря. Их трудно было не узнать, но…

– Да чтоб вас! – заорала я, совершенно забыв про шишиг.

А вот они про меня – явно нет. За несколько секунд они оплели мне ноги и руки, заставив повалиться на землю, осторожно при этом придерживая веточками.

Первой мыслью было призвать тьму, вот только…

Без Кладенца я не смогу сдержать силу. И во что всё это выльется… даже представлять было страшно. На один лес точно станет меньше! А зелья и одолень-трава остались в пещерах…

– Здравия, Кирьяна Кощеевна, – раздался самодовольный голос лешего.

– И тебе не хворать, зелёнорожий, – отозвалась я, стараясь дышать медленно и спокойно, запрещая себе злиться. – Допустим, ты меня поймал. Что дальше делать будешь, Мирон? – припомнила я имя жениха.

– А кто это был? – подойдя ближе, поинтересовался у меня леший.

Тощий, высокий, зелёный… После того же Мракакули (чтоб его подбросило и прикопало в тех самых горах, откуда он вылез!), женишок смотрелся очень проигрышно.

– Никто, – выдержав паузу, всё же ответила я на вопрос.

Я понятия не имела, кто он такой. А если припомнить слова меча, то он вообще не «кто», а – «что». Ведь именно так она сказала, что не понимает, что он такое.

Только его связь с Алатырём…

Ой, как всё плохо.

В одном Кладенец была права однозначно – мы явно что-то не так перевели. А без меча теперь даже не перечитать будет… мне трудно было сориентироваться, кто ещё может знать мёртвые языки.

И что остаётся? Договориться с этим Какулей не получится, он вообще словно сам с собой разговаривает. А мне нужно вернуть меч. Хорошей идеей было бы вернуться домой, но…

Только представив, как говорю папе, что умудрилась потерять меч… я откинула эту мысль в сторону.

– Но ты отдала ему меч, а говоришь, что он – никто, – привлёк моё внимание леший, отрывая от неутешительных мыслей и отдавая шишигам команду отпустить меня. – Поздравляю! Честное слово, от души тебя поздравляю, Кирьяна Кощеевна.

– С чем? – прошептала я, догадываясь, конечно, с чем, но опасаясь произнести это вслух.

– С мужем! – оскалился в улыбке зелёный. – Только перенесла ты его отсюда зря – я ж не дурак, чтоб трогать избранника Кирьяны Бессмертной. Да и в жёны тебя брать не очень и хотелось, если совсем уж честно...

– А на смотрины тогда зачем приходил? – не разделяла я его радость.

– Как будто нас кто-то спрашивал, – откровенно веселился леший. – Кирьяна, ты безумно красива и настолько же сильна, но… как бы тебе объяснить…

– Да как есть, – насупилась я.

– Жена должна быть ЗА мужем, – выделил Мирон. – А не впереди. И не выше. И вообще… от души ещё раз поздравляю. Думаю, остальные женихи тоже выдохнут. Мы, когда у Баюна тебя поджидали, даже жребий тянули, кому выпадет… честь! – хохотнул он, явно желая сказать что-то другое. – Вернуть тебя домой. А тут такая удача!

Удача…

О, домой мне точно теперь нельзя.

Логично ведь всё.

Кому я ещё могла передать меч? Только тому, кого выбрала в мужья.

Не отнял же он у меня Кладенец, в самом деле… это же невозможно. Как и сбежать от меня с моим мечом – тоже невозможно.

Да… а учитывая, как быстро распространяются слухи, я была уверена, что родителям уже сообщили «радостную» новость.

– Спасибо тебе, добрый человек, – протянула я, всё же решившись призвать тьму.

Учитывая сложившуюся ситуацию, другого выбора у меня и не было.

11

Мракакуля, иликакеготам, большеизвестныйкакковарныйпохитительКладенцов…

Вернувшись в пещеру, я медленно начал обходить её по кругу, пытаясь уловить отголоски заклятия. Нет, всё было чисто… так чисто, словно никакой ворожбы здесь никогда не было. Или была, но настолько давно, что все следы себя изжили.

– Итак, – воткнув меч прямо в каменный пол, я сделал несколько шагов назад и скрестил на груди руки. – Поговорим, фамильяр?

Конечно, мне было бы в разы приятнее думать, что диалог меча и ведьмы – это не более чем красиво разыгранная для меня сцена. Но глазам я верил больше. Спектакль не объяснял пропажу моего родового замка. Как и не объяснял потерю части моей силы. Про следы чар в этой пещере я просто промолчу – я своими глазами видел, как колдовали десять ведьм. Не могло всё исчезнуть, не оставив после себя даже искорки.

А значит, что-то у помощниц Роксаны всё же получилось. Осталось выяснить, что именно. И как долго это длилось. Последнее меня несколько настораживало.

– Мне долго ждать? – поторопил я. – Бесполезные для себя вещи, я привык уничтожать, – сформировав небольшую сферу чистой силы, я неспешно направил её в сторону меча. – У тебя не так много времени, чтобы убедить меня в своей полезности.

– Чего ты хочешь?! – я улыбнулся скорости, с которой меч приняла человеческую форму, опасливо пятясь от меня. – Что ты вообще такое?!

– Кто, – поправил я фамильяра, рассматривая, из чего он состоит и на что способен. – Но речь сейчас не обо мне. Лучше расскажи мне, кто тебя такую создал? Не поверю, что ведьмочка. У этой… Кир, – вспомнил я имя, – сил не хватит.

– Смотря с кем сравнивать, – тут же приосанилось создание. Не знал бы, что передо мной фальшивка, поверил бы, что вижу настоящую женщину. Хоть и в брюках. – Кто ты такой? И как ты…

– Здесь я задаю вопросы, – лениво перебил я говорливый меч. – Или развеиваю непокорных. И я жду ответ.

Проверять границы моего терпения фамильяр не стал, скрестив на груди руки и довольно нагло произнося:

– Меня зовут Кладенец. Я – меч, что служит сильнейшей и достойнейшей семье, вот уже почти тысячу лет.

– Наследуемый артефакт, значит, – сделал я вывод. – На счёт сильнейшей семьи я бы поспорил. Я тебя забрал без труда, хотя по идее, даже прикоснуться не должен был.

– Нет в мире силы, равной мощи Бессмертных! – заносчиво произнесла Кладенец.

– Не было, – поправил я её. – И, если ты не преувеличиваешь, и это, – я неопределённо махнул рукой, припоминая уровень одарённости ведьмочки. – Сильнейшая мощь в мире?

– Сильнее только Алатырь, – поджав губы, Кладенец отступила ещё на пару шагов назад. – И я чувствую, что ты с ним связан.

– Кто такой Алатырь? – уточнил я.

Неужели Роксана кому-то передала часть моей силы? Трудно, но вполне выполнимо. Впрочем, с возвращением сил обратно проблем у меня быть не должно.

– Алатырь – это, скорее, что, а не кто, – тихо ответила она. – Это… сила. Разумная сила, к помощи которой время от времени может прибегнуть любой.

– Один раз, как ты его называешь, Алатырь, помогает безвозмездно. А далее – что-то требует взамен? – спросил я, мягко рассмеявшись. – Значит, Роксана не смогла подчинить себе мои чары. Ко мне они не вернулись, а решили… даже забавно. Повторили мой привычный уклад.

– Раз мы с этим разобрались, – настороженно подала голос меч. – Ты… не мог бы вернуть меня Кире? Понимаешь…

– Нет, – отмахнулся я. Вопросов у меня ещё было много. – Где сейчас Роксана?

– Я не знаю, о ком ты спрашиваешь, – встряхнула она головой. – Но тебе лучше вернуть меня…

– Что случилось с королевством Светозара? – холодно перебил я.

– Впервые про него слышу, – ответила мне меч, нервно переминаясь с ноги на ногу, словно живой человек.

– Ты сказала, что тебе почти тысяча лет, – напомнил я. – И ничего не слышала про него?

– Во мне жива память и все умения моего создателя, – вкрадчиво произнесла она в ответ. – Но ни вовремя его поистине продолжительной и увлекательной жизни, ни после – я никогда не слышала про королевство Светозара.

– На сколько же лет Роксана меня здесь заперла, – прошептал я, на мгновенье растерявшись.

Я не знал, что меня сейчас больше злило. Что позволил ведьмам отправить меня в небытие, или что Роксана развалила королевство, стерев даже память о нём? Бесспорно, и то, и другое, мне сейчас оптимизма не прибавляло. Очень даже наоборот.

– Скорее, на сколько тысячелетий, – подала голос меч, привлекая к себе внимание. – И мне кажется, стоит сказать «спасибо» моей хозяйке и, в знак благодарности, вернуть ей меня.

– Поблагодарить твою хозяйку? – усмехнулся я. – Может, ты сейчас мне расскажешь, что вы целенаправленно меня освободили?

– Разумеется! Именно так всё и было. Она нашла старое предание, про прекрасного принца, которого вероломно предала его возлюбленная и заперла здесь, предварительно лишив его части силы.

– Как интересно, – усмехнулся я её самозабвенному вранью. – И как же вы смогли меня освободить? Неужели порядок действий был описан в том предании?

Я с детства умел чувствовать ложь. Её сладковатый привкус, оседающий в горле горечью, нельзя было ни с чем перепутать. И не важно, оказывается, кто врёт. Человек или без меры болтливый артефакт.

– Затёрто было сильно, но мы смогли опробовать то, что получилось прочитать, – удивительно, но здесь меч сказала правду. – Нужно было просто трижды произнести имя.

– И как же меня зовут? – без тени улыбки поинтересовался я, вспомнив, как коверкала моё имя ведьмочка.

Настоящее она вряд ли знала, да и слишком простое было условие. Скорее всего, она сделала что-то ещё. Случайно угадала имя, трижды произнеся и выполнила главное условие, даже не осознав.

12

Всё ещё Мракакль! Или как там его…

Используя всплески силы как маячок, я переместился на пустырь. Здесь творилось что-то неописуемое! Украденная когда-то Роксаной часть моих чар словно сжилась с этим местом, пропитав всё вокруг ледяной стихией.

Алатырь, – мысленно усмехнувшись, я позвал свою магию. Снежный буран словно встрепенулся, почувствовав своего хозяина. Вот только возвращаться ко мне не спешил, пытаясь сначала закончить с тем, чем здесь занимался до моего появления.

– Кирьяна! – закричала фамильяр, безошибочно находя среди непроглядной снежной бури лежащее на покрытой снегом земле тело. – Девочка моя… останови это! Немедленно!

Последняя фраза была обращена ко мне. Я лишь хмыкнул, поражаясь приказному тону голоса меча. Даже и не помню, когда в последний раз со мной кто-то смел разговаривать в подобном ключе…

– Немедленно угомони Алатырь! – склонившись над телом ведьмы, Кладенец пыталась помочь девушке, усиливая окутывающую её тьму.

Вот только это слабо помогало. Я видел, как мои, ставшими слишком самостоятельными чары, пытались поглотить ведьму, но им явно что-то не давало это сделать. Её тьма билась против льда и снега, даже несмотря на то, что сама ведьма давно потеряла сознание.

– Ей же больно! – с отчаянием вновь выкрикнула в мою сторону меч.

– Странно, – приблизившись к ним, я задумчиво всматривался в магические потоки. – Почему она вообще ещё жива?

Алатырь, как здесь прозвали треть моих чар, бил на поражение, словно приняв девушку за угрозу себе. Она уже давно должна была умереть, не выдержав такой мощной атаки. Но, несмотря на раз за разом осушаемый до дна лимит её жизненных сил, к ней снова и снова возвращалась её магия, поддерживая жизнь в измотанном теле.

– Я тебе расскажу всё, о чём попросишь! – истерично кричала фамильяр. – Пожалуйста… только прекрати это…

Такая преданность поражала. Не спорю, артефакты были привязаны к своим хозяевам, но… я впервые столкнулся с такой натуральной преданностью. Меч переживала, словно могла испытывать эмоции. Словно умела чувствовать, хоть это и было невозможно.

– Расскажешь, – кивнул я, начиная усиливать зов, брошенный своей магии.

Погуляла и хватит. Пора возвращаться ко мне… тем более, что послушать меч мне было интересно. И не только на тему того, что я пропустил под заклятием Роксаны. Узнать про особенности магии недобитой ведьмы мне тоже было любопытно. Для общего развития. Если её семья действительно сильнейшая из ныне живущих, то переживать мне точно было не о чем. Разве что об упущенном. О том, чего меня лишила Роксана.

– Кирьяна, – заботливо поглаживая девушку по волосам, Кладенец наблюдала за медленно отступающей снежной бурей. – Зачем же ты сюда пошла? Зачем попыталась напасть на Алатырь? Маленькая…

Я не прислушивался, больше погруженный в то, что мои же собственные чары начали мне сопротивляться. Излишняя самостоятельность до добра не доводит, и я ещё раз в этом убедился.

Сила пыталась зацепиться за занимаемую ей землю, за небольшой валун, в котором я ощущал центр некогда отобранной у меня магии. Даже вокруг девицы начали роем кружить снежинки, словно решили спрятаться в ведьмочке и переждать моё внезапное появление.

– Забавно, – усмехнулся я, поглощая то, что было моим по праву.

Несколько капель силы всё же успели смешаться с этой Кирьяной, но… я сомневался, что приживутся. А копаться в её магических потоках ради нескольких десятков снежинок я просто посчитал абсурдом.

– Спасибо, – тихо поблагодарила меня Кладенец.

– Я сделал это не для неё, – не стал я давать фамильяру ложных надежд. – Я забрал своё.

– Всё равно спасибо, – с нажимом повторила меч, продолжая гладить девушку по волосам. – Ей нужно домой.

– Почему ты на меня так смотришь? – спросил я, поражаясь своей догадке. – Ждёшь, что я её куда-то отнесу?

– А ты хочешь бросить её здесь?! – практически закричала на меня меч. – Я бы сама её перенесла, но ты отнял меня у законной хозяйки и перекрыл доступ! Так что, либо верни меня Кире, либо…

– Я начинаю от тебя уставать, – покачав головой, я вытянул вперёд руку и заставил Кладенец превратиться в меч и замолкнуть. – Так-то лучше.

Я подошёл к стоящему в стороне валуну, пристально его осматривая. Да, догадка оказалась верной – не сумев совладать с отобранной у меня силой, Роксана привязала её к камню. Это немного развеселило меня. Хоть что-то в её плане пошло не так…

Жаль, что пленить меня у неё всё же вышло.

А мне даже и не отомстить… разве что могилку её найти, но…

Встряхнув головой, я начал думать, а что, собственно делать дальше?

– М-м-м, – обернувшись на звук, я понял, что это тихо постанывает ведьмочка.

Кирьяна начала подавать признаки жизни. Больше она не лежала безвольной куклой, а перевернулась на бок и подтянула ноги к груди.

Замёрзла.

Девушку ощутимо трясло, да и само выражение лица изменилось – она хмурилась и часто дышала, словно видела дурной сон.

13

И всё ещё Мракакуль Мракакулевич Мракакенской!

На моё появление никто не обратил внимания. Лишь женщина мельком обернулась, окинув быстрым взглядом, но, не найдя меня опасным или интересным, снова посмотрела на мальчишку.

– Коша, – протянула она, пытаясь добавить голосу строгости и стараясь не смотреть на… Баюна?

Кот точно относился к этой породе говорливых сказочников, вот только вместо обычно пушистого вида и рыжего окраса, этот кот был… лысым. Шерсть осталась лишь на морде и кончике хвоста, делая его похожим на бесы знает что!

И всё же удачно, что я попал на место обитания Баюна. Очень удачно. Они передавали свои знания из поколения в поколение, и был шанс, что этот кот расскажет мне, что случилось с моим королевством. Вот только свидетели разговора мне были ни к чему.

– Мне очень стыдно, – наконец-то заговорил мальчик, впрочем, ничего подобного явно не испытывая. – Я не должен был стричь Баюна…

– Изверги! – шипел сам кот, со злостью смотря в сторону разбросанных по траве клочков своей шерсти. – Злыдни бессердечные! Да я… да вы… А я!

– Я просто хотел сделать его сильным и смелым, как лев! – заявил мальчишка, обернувшись на свою мать. – Ты сама рассказывала! Что они как коты, только лысые и… вот такие!

– А, – всё же не сдержала женщина смешок, бросив взгляд на кота. – Вышло очень… похоже!

– Заговор! – верещал Баюн. – Бессмертные со свету сжить пытаются! Детей на меня натравила! Одна валерьяну подсунула, второй надругался…

– Цыц! – притопнула ногой женщина. – Надругались над ним! Знаешь, Баюш, ты сам виноват. Опять нализался, а теперь…

– Мя-а-ау-у-у! – рявкнул кот что-то непереводимое на нормальную речь.

– Но ты прав, с сына я ответственность не снимаю, – повернувшись к ребёнку, женщина присела, чтобы не смотреть на него сверху вниз. – Родной, ты поступил неправильно, хоть и из благих побуждений. Так нельзя. Ты обладаешь большой силой и должен понимать, какая это ответственность.

– Но ничего страшного не произошло, – тихо отозвался мальчишка. – Я же аккуратно…

– Сейчас не произошло, – мягко, но с нажимом повторила его мать. – Но могло произойти, если бы ты неправильно рассчитал силу чёрного огня и тьмы, которую призвал. Именно поэтому колдовать тебе можно только с папой или когда рядом Кладенец. И перед Баюном ты виноват, Коша. Он расстроился. Так нельзя.

– Прости, – искренне обратился мальчик к коту. – Я не хотел тебя обидеть.

Баюн лишь громче зафырчал, не удостоив ребёнка даже мимолётным взглядом.

– А теперь ступай домой, – поцеловав сына в лоб, женщина выпрямилась, добавляя в разы строже: – Сразу домой, Кощей.

– Ладно, – буркнул он и исчез в клубах чёрного огня.

Наблюдая за всем этим, я испытывал противоречивые эмоции. В груди заворочалась забытая боль, возвращая меня в собственные детские воспоминания, в которых не было ничего светлого, кроме пары моментов. Улыбка матери и то, как она примерно так же рассказывала мне об ответственности. Вот только это не помогло.

Отогнав от себя лишние мысли, я сконцентрировался на семье Кирьяны.

Кирьяна… полное имя звучало в разы приятнее того сокращения, что я слышал от меча. Хоть это и не имело особого значения.

Силы её брата были точно такими же, как и у неё – словно дарованы с чужого плеча и не подходящие по размеру. Но если в девушке это сильно ощущалось, то вот в мальчике пока было не так явно заметно. Возможно, перенасыщение появится чуть позже… всё же, сама Кирьяна старше.

Про мать этого семейства мне нечего было сказать. Её дар был совсем слабым, но принадлежал ей точно с рождения. Что это была за сила, я не ощущал. Да и стоит ли гадать? Мне они, даже объединившись все вместе, сделать ничего не смогут.

– Елена, – с отчаянием протянул кот, ударив себя лапами по животу и разрушая минутную тишину, образовавшуюся на поляне. – Я не пушистый. Я... толстый!

Женщина изображала задумчивость, заинтересовано осматривая ствол дуба.

– Ты так и будешь молчать?! – заорал кот.

– А что мне сказать?

– Ты должна меня разубедить!!!

– Прости, но я могу тебе лишь порекомендовать больше двигаться, – она неопределённо махнула рукой в воздухе, – бегать, например.

– Бегать, – скептично фыркнул в ответ Баюн. – Никакой от вас помощи…

– Помощи? – усмехнулась Елена. – Ты бы сразу сказал, что мотивации не хватает, – обернувшись в сторону леса, женщина крикнула: – Лихой! Белая! Поможете Баюну побегать?

– Елена!!! – взревел кот, вставая на дыбы и по привычке пытаясь распушить отсутствующую шерсть, когда увидел выбегающих из леса и несущихся в его сторону волков.

– Чем смогла – помогла! – крикнула она вслед убегающему коту, добавляя проносящимся мимо волкам, когда они с ней поравнялись: – Баюна не трогаем, только немного пугаем.

Странно, но мне показалось, что волки кивнули в ответ, оскалив морды. И подчинения я на них не ощущал, как и других чар.

14

Я ошиблась.

Только эта мысль успела промелькнуть в голове, едва я переместилась по следу Алатыря. Вот только не к этому Мракаклю, пропитанному такой же магией, а к самому Алатырь-камню, встав непозволительно близко от валуна.

Тьму мне было не сдержать, так что к ответному удару я была готова. Точнее, к тому, что с Алатырём мне не справиться. И самое обидное, что без Кладенца мне сейчас даже не распределить силу, чтобы переместиться отсюда хоть куда-нибудь.

Первая же волна чар Алатыря сбила меня с ног, пробирая холодом до костей. По рассказам родителей я помнила, что его магия весьма специфическая, но до этого момента даже не осознавала, насколько.

Второй удар дезориентировал меня, заставив вжаться в покрытую снегом землю, пытаясь хоть как-то укрыться. Мои силы не слушались меня, хаотично атакуя снежную бурю, но я не чувствовала никакого эффекта. Легче не становилось.

Наоборот.

Из меня словно с каждой секундой уходили силы, погружая сознание в темноту.

Пусть убить меня можно лишь Кладенцом, но сейчас я мысленно выла от отчаяния, цепляясь за ускользающее сознание…

Темнота исчезла так же внезапно, как и появилась. Вместо неё перед глазами мельтешил рой снежинок, медленно рассеиваясь и открывая мне вид на…

– Что за… – попыталась я прошептать, но из горла не вырвалось ни звука.

Я стояла в небольшой комнате, где кроме кровати ничего не было. На ней лежала тяжело дышащая женщина, накрытая лёгким покрывалом. Она едва слышно стонала, пытаясь что-то прошептать, но сил явно не хватало. Лоб покрывала испарина, глаза были закрыты и лишь подрагивающие ресницы указывали на то, что женщина находится в сознании.

– Где я? – снова беззвучно произнесла я, осматривая завешанные тяжёлыми шторами окна и зажжённые на столе свечи.

Всё было таким реальным, но я должна сейчас находиться рядом с Алатырём, а не… знать бы ещё, а где я. На цыпочках подойдя к окну, я уже потянулась рукой к занавеске, как дверь в комнату распахнулась, впуская в помещение мальчишку лет шести на вид.

– Мама… – он подбежал к кровати, испуганно осматривая женщину.

Малыш выглядел таким растерянным и беспомощным, что у меня самой сжималось сердце, стоило увидеть стоящие в его глазах слёзы. Всё выглядело таким реальным… Но ведь это невозможно! Алатырь не умеет насылать видения! Если он хотел что-то показать, то делал это с помощью снежных потоков, изображая в них людей, события… а не вот так!

– Посмотри, что ты наделал, – и я, и мальчишка, резко обернулись на женский голос.

В комнату зашла девушка. Красивая, на мой взгляд. Милое лицо, пухлые губы. Красное платье подчёркивало стройную фигуру. Вот только взгляд мне её не понравился. Холодные зелёные глаза смотрели с такой ненавистью на ребёнка, что я сделала несколько шагов в его сторону, стараясь защитить.

– Я не хотел, – губы мальчишки дрожали, по щекам скатывались крупные слёзы, но он старался сдерживаться, переводя затравленный взгляд с говорившей на лежащую в кровати женщину. – Я случайно…

– Ты чудовище, – словно получая удовольствие от своих слов, девушка едва заметно улыбнулась. – Монстр, который не должен жить среди нас.

Она вышла, отдавая кому-то распоряжение позвать Светозара…

– Светозар, – беззвучно повторила я, вспоминая, что это имя упоминал Мракакуль.

– Мракьян, – хриплый шёпот привлёк моё внимание.

– Мама, – уже не пытаясь сдержать слёзы, мальчик запрыгнул на кровать, продолжая что-то говорить, но я ничего не понимала из-за душивших его всхлипываний.

– Мракьян, – повторила его мать, с трудом держа глаза открытыми и пытаясь улыбнуться сыну. – Ты не виноват… ты не чудо… вище…

Её речь больше походила на шелест опавшей листвы. Так же тихо и неразборчиво. Я приблизилась вплотную к кровати, наблюдая за ними и вслушиваясь.

– Возьми, – с огромными усилиями женщина приподняла цепочку, что была надета на её шее и дёрнула, срывая с себя. – Когда станет нестерпимо холодно…

Я лишь заметила до боли знакомый кулон в форме пятиугольной звезды, мелькнувший в отблеске свечей, как в комнате поднялся настоящий буран. Снежинки мельтешили перед глазами, не давая ничего разглядеть, но, как только они осели, я оказалась совершенно в другом месте.

Это был закуток длинного коридора, в котором на полу сидел тот самый мальчишка, хмуро вслушиваясь к доносившемуся до наших ушей разговору.

– Твой сын – монстр, Светозар! – этот голос я узнала. Говорила точно та самая девушка, от которой я хотела защитить мальчишку. – Он настоящее чудовище! Его нельзя оставлять во дворце! Мракьян угроза для всех нас!

– Что ты предлагаешь? – второй голос показался мне безжизненным. – Я не могу убить собственного сына.

На этих словах мальчишка прижал ладошки к ушам и зажмурился.

– Мракьян, значит, – прошептала я, как и прежде беззвучно. – Не Мракакуля.

Присев напротив него, я рассматривала детскую версию Мракакули, боясь пропустить дальнейший разговор. Не зря же Алатырь решил мне это всё показать. Хоть я и не понимала, как, но…

15

– Я не думаю, что он действительно несёт угрозу и если…

– Ты никуда не пойдёшь, – припечатала мама, вглядываясь в темноту коридора, боясь пропустить возвращение папы.

Он уже час общался с Нечистых духом и что-то мне подсказывало, что ничего нового узнать про Мракакулю… точнее, про Мракьяна, у него не выйдет.

– Мам, – сделала я тысячную попытку достучаться хоть до кого-то из родителей. – Он не нападал на меня. Он просто растерялся! Я не знаю, какими чарами его усыпили… или заморозили? Суть не в этом! А в том, что он не понял, сколько прошло времени и просто принял меня за…

– Не нападал? – мама повернулась на меня, зло сощурив глаза. – Он отобрал у тебя Клаву. Он уничтожил Алатырь. Он кинул тебя мне в ноги, словно…

– Он и есть Алатырь! – перебила я её, от злости притопнув ногой. – Это его сила, которую отняла… как её там звали? Оксана? Роксана? Да! Именно Роксана! – уверено кивнула я, вспомнив имя, что он называл. – Скорее всего, они не смогли подчинить себе его чары и привязали к камню. А дальше сила начала жить своей жизнью. Это логично. Почти как Кладенец, только без эмоций.

В целом, это почти не отличалось от того, что мы перевели с Клавой из дневника Велизары. Там же было про отделённые чары и пылающий камень. И про невиданную силу, что скрыли, тоже оказалось правдой. Вот только силой оказался Мракакуля. Хотя... там же было изображение грустного принца, как назвала его Велька. Нужно обязательно перечитать дневник её прабабки ещё раз.

– Алатыря больше нет, – сухо произнесла мама, отвернувшись от меня и вглядываясь в темноту. – Как и Кладенца у нас, кстати. Напомнить тебе, чем это нам грозит?

– Я помню, что только ей можно причинить мне вред. И папе. И Кошеньке, – вкрадчиво произнесла я. – Но я так же уверена, что Мракакуля… что Мракьян! – поправила я себя. – Поняв, что к чему, вернёт мне меч. Он не такой плохой, как может…

– Почему ты его защищаешь? – мама устало посмотрела на меня. – Кир, ты должна понимать, что этим видениям нет веры. Сила его! Кто знает, может он специально навёл их на тебя, чтобы…

– Нет, – перебила я маму. – Я уверена, что видения были от Алатыря. До того, как Мракьян забрал свою силу обратно!

Мама лишь покачала головой.

– Вышло что-то узнать? – спросила она, стоило папе выйти к нам, немного щурясь от бившего по глазам света.

– Ничего, – хмуро отозвался он. – Нужно собирать совет…

– Да дайте мне с ним поговорить! – вспылила я, чувствуя, как сила закипает в венах.

С того момента как я пришла в себя и рассказала родителям о нашем небольшом казусе с Кладенцом, я уже язык стёрла, объясняя, что самым правильным решением будет отправиться к Мракьяну. Мне отправиться и просто поговорить.

Ну не станет же он убивать меня, как только я к нему приближусь, в самом деле! Но…

Родители не желали меня слушать.

Я понимала, что они переживали, но чувствовала, что права. Не тронет меня тот мальчик, что я видела в навеянном видении. Пусть он уже давно и не ребёнок.

– Кирьяна, – строго осадил меня папа, напоминая о необходимости контролировать себя.

– Я спокойна, – улыбнулась ему.

– Не заметно, – покачал он головой, пристально меня осматривая.

Если честно, я ждала грома и молний, как только рассказала, что Кладенец теперь не у меня. Но папа был на удивление спокоен. По крайней мере внешне.

– Пап, позволь мне поговорить с Мракьяном и…

– Исключено, – отрезал отец, поворачиваясь к маме. – Откладывать больше нельзя. Нужно собирать совет.

– Тогда после него детей нужно отправить к твоим родителям, – тут же начала планировать мама дальнейшие действия. – Пока у нас есть преимущество – никто не знает, что меч у Киры отняли.

– Её «мужем» уже интересуются, долго скрывать мы это не сможем, – кивнул ей отец. – Хорошо, что пока никто не связывает этого… Мракьяна с теоретическим мужем нашей дочери.

Я лишь закатила глаза.

Слухи действительно пронеслись по всем королевствам. Мало кто сейчас не знал, что у Кирьяны Бессмертной появился супруг. Вот только с уничтожением Алатыря это никто не связывал. Пока не связывал, как правильно заметил папа.

– Позвольте мне всё исправить, – сделала я очередную попытку достучаться до родителей. – Мракьян вернёт мне меч. Я уверена в этом! Пап, ты ведь сам знаешь, какого это, когда тебя все считают чистейшим злом! Клеймят домыслами, даже не пытаясь разобраться в поступках и….

– У неё стокгольмский синдром, не обращай внимания, – отмахнулась от меня мама, поясняя далее для папы: – Временная привязанность к своему мучителю и попытка обелить его образ. Скоро пройдёт.

– Привратник! – кивнув маме, папа позвал слугу. – Проводи Кирьяну в её покои.

– Но…

– Кира, – папа понизил голос, чеканя каждое слово. – Пока мы не разберёмся со всем этим, – не стал он лишний раз мне напоминать, по чьей вине семья лишилась Кладенца, – ты не покинешь территорию замка.

– И не вздумай перемещаться, – дополнила его слова мама. – Если кто-то узнает, что меч не у твоего избранника, а у…

16

Я не успела вернуться в свою комнату, как передо мной возник Привратник.

– Ваше Темнейшество…

– Оно само! – хором с ним заговорила я, запаниковав, что новость о кончине зеркала уже каким-то образом дошла до родителей.

– …прошу проследовать в тронный зал, – едва слышно закончил слуга, опасливо переспрашивая: – Что… само?

– Ничего, – я мотнула головой, ощутимо напрягаясь, едва до меня дошёл смысл его слов. – Но в тронном зале сейчас идёт совет…

– Да, – подтвердил очевидное Привратник. – Вас желают видеть.

– Веди, – вяло кивнула я, направляясь следом за ним и стараясь угомонить бешено заколотившееся сердце.

Только незапланированного выброса силы мне сейчас для полного счастья не хватает! Несколько раз глубоко вздохнув, я старалась взять эмоции под контроль.

Это было сложно.

На совете точно что-то пошло не так, раз кто-то захотел увидеть меня. И не просто захотел, а у папы с мамой не нашлось на эту просьбу аргументов, чтобы этого не допустить!

Они же должны были просто обсудить уничтожение Алатыря и последствия этого…

– Ох, – от догадки я запнулась на ровном месте.

Неужели, кто-то узнал, что Алатырь не уничтожен, а просто сила вернулась к хозяину? Или кто-то видел то, как это происходило? Видел меня с Мракьяном?

Это не так страшно… Я смогу объяснить, что он не несёт нам угрозу. Если родители ещё не успели это обсудить.

Главное, чтобы никто из присутствующих не связал личность моего «мужа» с ним. Это тоже было проблемой. Я понятия не имела, сколько смогу продержаться на зельях. И даже замуж теперь никак не выйти – Кладенца нет. Простой брачный союз мне не поможет. Я должна передать силу и меч избраннику. Иначе это не сработает…

Мысли скакали в голове, строя одно предположение за другим. Но точно я уверена была лишь в том, что ничего хорошего меня на совете не ждёт.

– Её Темнейшество, Кирьяна Кощеевна, – объявил моё появление слуга, как только двери в зал распахнулись.

Мимолётно осмотрев присутствующих, я направилась к родителям, стараясь сохранить непринуждённый вид и гордо держать голову.

Здесь собрались все действующие правители, вне зависимости от вида. Людей представляли дядя Гвидон с супругой, царь Иван с красавицей женой… ещё и дочь свою зачем-то притащили. Василина мне никогда не нравилась, впрочем, как и я ей.

Мой взгляд несколько дольше задержался на Жар-птице. Всё же, буквально горящее золотом платье, не может не приковать внимание. Её сопровождали муж и сыновья. Со своими сыновьями. Мысленно усмехнулась похожести Итара и Ивара со своими отцами. Соловей-разбойник и Финист были точными копиями друг друга. Даже одежда и мечи были идентичными. Как их только жены не путали? Впрочем, с собой они своих возлюбленных сюда не взяли.

Позади них стоял Сокол, пристально меня разглядывая. Муж Жар-птицы был одним из мудрейших оборотней, если верить словам отца и деда. И такое внимание с его стороны мне сейчас не понравилось.

Отец Горыныча тоже был здесь, как и трое сильнейших леших. За ними стояли водяные и, что удивительно, вместе с Водяницей. Раз мать рек и озёр пришла, значит всё в разы серьёзнее, чем я думала.

В конце концов, подумаешь, камень говорящий исчез… не критично же. Но лица собравшихся говорили об обратном. И ещё я чувствовала страх. Едва заметный, но его шлейф витал в воздухе.

Они боялись того, с чем столкнулись. Не понимали, как реагировать. А как всем известно – что пугает, то чаще всего подлежит уничтожению. На всякий случай…

– Василина, – как только я встала рядом с родителями, Сокол вышел чуть вперёд, привлекая внимание дочери Василисы Прекрасной. – Повтори то, что ты нам рассказала.

Я заметила, как нахмурилась мама и перевела взгляд на папу. Он не выражал никаких эмоций, но я ощущала толчки зудящей внутри него силы. Папа был очень зол.

Я догадывалась, что мне не понравится то, что я сейчас услышу, и оставалось лишь надеяться, что мне хватит выдержки не реагировать слишком бурно.

– Благодарю, – Василина вышла в центр зала, чуть склонив голову, обводя взглядом присутствующих. – Как я говорила ранее, я видела того, кто уничтожил Алатырь. И Кирьяна ему помогала.

– Как я уже сказал ранее, – холодно произнёс отец. – Это чушь.

Василина даже бровью не повела, спокойно глядя на моего отца.

– Согласна, – почувствовав мамину руку, сжавшую мою кисть, я привлекла к себе внимание. – Я сильна, но не настолько, чтобы справится с Алатырём…

– Ты напала на Алатырь, – переключила на меня своё внимание Василина. – Я сама это видела. Своими глазами.

– Значит, ты должна была видеть, как я потеряла сознание, – отпустив мамину руку я сделала несколько шагов вперёд, обводя взглядом собравшихся. – Я не нападала на Алатырь. Это недоразумение, которое…

– Любопытно, – громко фыркнула Василина, изображая задумчивость. – Кирьяна, по недоразумению, разумеется, напала на Алатырь. И, как ни странно, на помощь ей пришёл колдун, уничтоживший Алатырь-камень, как игрушку. Странно, правда?

17

– А это правда, что Кладенец украли? – Коша открыл глаза, смотря на меня с надеждой.

– Спи, – попросила я брата, поправив одеяло.

С совета меня выгнали, не согласившись с моими аргументами… точнее, боясь, что я не совладаю с силой и разнесу тронный зал со всеми там присутствующими. Впрочем, я была в шаге от этого.

– Почему ты здесь? – нахмурился Коша, ревностно осматривая занимаемую мной часть его кровати. – И почему не возвращаешь Клаву?

– А с чего ты вообще взял, что её украли? – ответила я вопросом на вопрос, смотря на нахмурившегося брата. – Подслушивал совет?

– Немного, – признался он.

– Много услышал? – без энтузиазма уточнила я, прокручивая в голове всё, что там говорили при мне.

Хорошего было мало.

Мало того, что стараниями Василины все узнали, что меч у меня отняли, так и все мои аргументы в защиту Мракакля были проигнорированы. Мракьяна, то есть.

Никто из присутствующих никогда не слышал ни о королевстве Светозара, ни о нём самом. Всё, что они поняли – Мракьян опасен. Даже опаснее меня. А я, так вообще…

– Прислужницы увели меня, когда эта дылда сказала, что замуж тебя теперь никто не возьмёт, – передразнил писклявый голос Василины братишка.

Я лишь поморщилась в ответ.

Эта гадина не стеснялась в выражениях, расписывая, что я и раньше не была завидной невестой, а теперь… А теперь мне бессмысленно выходить замуж. Плохо, что присутствующие на совете были осведомлены об особенностях силы Бессмертных.

Если обычные люди шептались про наше величие и мощь, то сильные мира сего и владеющие властью, прекрасно знали правду. И это было очень плохо. Ведь последствия потери Кладенца сложно представить даже нам, что говорить про остальных?

А самое ужасное, что в чём-то они были правы. Сейчас я справлялась с подавлением магии, тщательно следя за своими эмоциями и не используя силы. Но надолго ли меня хватит? Я прекрасно понимала всю ответственность. Как и то, что мне нужно вернуть Кладенец. Вот только меня не стали слушать ни родители, ни члены совета.

Нет, в тронном зале я ни слова не сказала про то, что хочу отправиться к Мракьяну и вернуть себе своё. Я лишь попыталась объяснить им поступки мужчины, но…

– Он плохой, да? – оторвал меня от размышлений Коша, задав неожиданный вопрос.

– Кто?

– Тот, кто отнял Клаву, – уточнил брат.

– Нет, Кош, – усмехнулась я. – Он просто растерян. И напуган. Вот и действовал…

– Украл меч от испуга? – перебил меня брат. – Как он вообще смог к ней прикоснуться?

– Скажу тебе по секрету, он даже её видел, – прошептала я брату, заставив его от удивления открыть рот.

– Он что, тоже Бессмертный?

У мамы возник тот же вопрос, когда я им с папой всё рассказала. Вот только это было исключено. Иначе Клава бы признала «свою» кровь. А она была удивлена не меньшего моего, как появлению мужчины, так и его связи с Алатырём. Да и потом – его магия полная противоположность нашей. Особенно остро я это ощутила в момент нападения на меня Алатыря.

– Нет, Кош, – ответила я на вопрос брата. – Он не Бессмертный. Просто он сильнее нас.

– Так не бывает, – нахмурился Кощей. – И надо забрать Клаву обратно.

– Надо, – согласилась я с ним.

Вот только меня никто не отпустит. Конечно, я хотела дождаться возвращения родителей с совета, чтобы ещё раз поднять эту тему, но особо не надеялась на успех.

Тем более, что вопрос о делегации, которую должны направить к Мракьяну, уже был поднят, но меня в её состав точно не станут включать. Я же опасна. Да ещё (как утверждала Василина) и в сговоре с ним.

По крайней мере, этот вариант не исключали. Логично же! Он отнял у меня меч, а я ему показала, как уничтожить Алатырь. Я же местный дурачок…

– Тогда почему ты ещё здесь? – вдруг выдал брат, возвращая меня к теме меча. – Переместись к нему и забери Клаву.

– Я не могу, Кош, – потрепала я его по голове, старательно обдумывая каждую фразу, чтоб не испугать. – Мне пока нельзя пользоваться силами. Это… – я замолчала, не зная, чем заменить слово «опасно». На ум приходили лишь синонимы, в разы хуже по смыслу. – Мне мама с папой не разрешают.

– Проблема, – серьёзно кивнул Коша, доверительно мне прошептав: – Меня мама сегодня наказать забыла. И тоже запретила пользоваться силой.

– Совсем запретила? – усмехнулась я, приподняв бровь. – И что ты натворил?

– А что натворила ты? – хитро вернул он мне вопрос. – Тебе тоже запретили колдовать.

– Я потеряла Клаву, – коротко ответила я, не вдаваясь в подробности. – Твоя очередь отвечать.

– Я подстриг Баюна, – признался брат, заставив меня рассмеяться. – Вот! Маме тоже было весело! А всё равно ругалась…

– Знаешь, я даже спрашивать не буду, зачем ты это сделал! – продолжала я веселиться. – Но как же я хочу на это посмотреть!

– Я могу тебя перенести туда, – тут же предложил Коша, поймав мой скептический взгляд. – Что? Ты никому не расскажешь, что я пользовался силой.

18

Всю ночь я не сомкнула глаз, снова и снова прокручивая в голове разговор с родителями.

Делегация к Мракьяну отправится ровно через неделю. Такой срок был выбран, чтобы попробовать разузнать о нём хоть что-то, из всех возможных источников. Всё же, мои слова дали совету пищу для размышлений. Вот только в успех их поисков я не верила. Что бы тогда не произошло, а Роксана точно приложила руку, чтобы про Мракьяна все забыли.

Вспомнив свои видения, я невольно обхватила себя руками за плечи, почувствовав холод. Так поступить с ребёнком…

Она ведь добилась его изгнания. Зачем же потом решила… уничтожить? Слово более чем подходило. Может, он настолько озлобился, что стал именно таким, каким его хотели видеть? Тогда дела плохи…

Но меня он не тронул. Практически.

Да, зол был. Очень. Но это понятно! Окажись я на его месте, тоже бы не разбиралась…

– А может мама права, – усмехнулась я, подойдя к окну. – И у меня стогномский синдром. Или как его там?

– Стокгольмский, – от голоса мамы я подпрыгнула на месте, едва удержавшись от вскрика. – Прости, не хотела тебя напугать. И я стучала.

– Я не слышала, – рвано выдохнула я, наблюдая за её приближением.

– Я так и поняла, – прошептала мама, вставая рядом. – Всё ещё злишься на нас?

– Злюсь, – не стала я отрицать.

Они с папой были категоричны в вопросе о любом моём приближении к Мракьяну. Мне нельзя было идти в составе делегации. Тем более нельзя идти одной, или с небольшим сопровождением. Да мне даже думать в эту сторону запретили, отправив спать!

Вот только сон не шёл.

– Но и глупостей делать не собираюсь, – тихо дополнила я. – Так что, если ты пришла проверить, не сбежала ли я, то…

– Не одна ты сегодня не спала, – смотря на стремительно светлеющее небо, произнесла мама. – Мы с папой сходили к Баюну, надеясь, что он что-то знает о Светозаре, либо о его королевстве, но… Ничего. Я даже Серого и Сивку призывала.

– И тоже ничего? – уточнила я,

– Серый ожидал вопроса, – мама отвернулась от окна, пристально посмотрев на меня. – Сказал лишь то, что мы и так знаем. Что Мракьян вернул себе свои силы, которые мы принимали за самостоятельную единицу.

– А Сивка? – с надеждой уточнила я, предполагая, что сын Ветра может знать хоть что-нибудь! Ветер же вечен! – Он что-то сказал?

– Сказал, – кивнула мама, опасливо покосившись в сторону двери и понизив голос: – Сказал, что все ответы у нас уже есть. Единственный секрет остался лишь у тебя, с которым ты никогда не расстаёшься. И раскрыть его сможешь лишь ты.

– Но у нас нет ответов! И о каком секрете он говорил? – так же тихо ответила я ей. – Мы шепчемся, потому что папа не в курсе твоего разговора с Сивкой, да?

– Не в курсе, – подтвердила мама. – Кир, скажи… твой кулон. Он был в видениях? Или может в них был такой же символ?

– Кулон? – я приподняла цепочку, сжав его в пальцах. – Это просто безделица. Вы же с папой сами так сказали, когда я его надела.

– Потому что не смогли с тебя его снять, – удивила меня мама. – Кирьяна, ты помнишь, как ты его нашла?

Конечно же, я помнила. Я бродила следом за мамой по сокровищнице. Мне никогда никто не запрещал трогать там что-либо и часто, перед выходом, мама снимала с меня многочисленные бусики и диадемы, что я считала своим долгом надеть на себя. В тот день было так же, только ничего, кроме кулона, я примерять не стала. Магии в нём не было, папа это несколько раз проверил. Даже дедушка, кажется, проверял. Так что, мне разрешили его носить.

– Я не смогла с тебя его снять, – призналась мама. – Папа тоже не смог. Дедушка… попытался. Но, кулон всё ещё на тебе.

Испугавшись, я взялась за цепочку и с силой дёрнула вверх, ожидая встретить сопротивление, но… кулон я сняла с себя совершенно спокойно. Как и много раз до этого.

– Его можешь снять только ты, – кивнула мама, наблюдая за мной. – Первые месяца три, когда ты его снимала, мы пытались его убрать от тебя подальше, но… он возвращался к тебе. То появлялся на подушке, то просто под ногами, словно из ниоткуда.

– Подожди, – нахмурилась я, по привычке возвращая цепочку на шею. – Но… в нём же нет никакой магии.

– Или мы её просто не чувствуем, – совершенно серьёзно добавила мама.

– Но напугало вас не это, да? – догадалась я.

Подумаешь, неснимаемый кулон. Может остались лёгкие чары привязки к хозяину, поэтому он так себя вёл. Возвращался и не давался в руки другим…

Это не повод для волнений, если он не несёт угрозы. А родители нервничали, раз пытались его убрать от меня подальше.

– Шкатулка, из которой ты его достала, – призналась мама. – Там были символы, которые с трудом смогла перевести Клава. Что-то про ледяное сердце. Смысл был непонятен, но мы испугались, что кулон как-то повлияет на тебя или твоё мировоззрение. Ожесточит, или ещё что, – мама неопределённо махнула рукой. – Теперь я понимаю, что подвеска имеет отношение к этому Мракьяну. Вот уж у кого точно ледяное сердце…

– Если бы меня растили в таких же условиях, сомневаюсь, что я была бы добрее него к окружающим, – заступилась я за Мракьяна, продолжая задумчиво крутить кулон в пальцах.

19

Не став тратить время, я быстро переоделась в утеплённый брючный костюм, прихватила плащ, и, надевая сапоги практически на бегу, выскочила из комнаты в коридор. Я не думала, что родители прислушаются ко мне, но мама смогла удивить… за что я сейчас была ей более чем благодарна. А ещё я мысленно пообещала себе не подвести её. Оправдать доверие! Проще простого ведь… мне всего-то нужно поговорить с Мракьяном, забрать обратно Кладенец и вернуться домой. Желательно успеть до того, как папа узнает о нашем маленьком сговоре с мамой.

Заскочив по пути в кладовую, я забрала два последних пузырька со сдерживающим мою тьму зельем. Не густо, конечно… мне оставалось только надеяться на лучшее. В конце концов, силы я использовать не собиралась. А потом… потом ко мне вернётся Кладенец. Да, именно так.

У западных ворот я оказалась раньше указанного мамой срока, опасливо оглядываясь и прислушиваясь. Казалось, в любой момент я услышу папин голос, а также всё, что отец думает об этой авантюре!

Но, вместо этого, я с бешено колотившимся в груди сердцем, наблюдала за бесшумно приближающимся ко мне волком.

– Здравствуй, Серый, – едва слышно поздоровалась я с ним, как только он замер рядом со мной.

Волк едва заметно кивнул, с интересом осматривая мою одежду.

– Как я поняла, свой новый дом Мракакель заковал во льды, – не удержалась я от пояснений. – Мама сказала, что ты проводишь меня к нему, – не удержавшись, я провела рукой по шкуре Серого, зарываясь в шерсть пальцами.

Жёсткая на вид, она была удивительно мягкой и приятной на ощупь.

– Р-р-р-р, – поторопил меня волк, мотнув мордой в сторону своей спины.

– Ты прав, – ответила я, забираясь на него и обхватывая руками мощную шею.

Серый не в первый раз меня катал на себе. Поэтому к скорости и свисту ветра я была более чем готова.

В детстве я часто с мамой гуляла в Чёрном лесу, с восхищением наблюдая за тем, с какой лёгкостью она общается с его обитателями. Мамин дар что тогда, что сейчас, казался мне самым удивительным из всех возможных. Понимать язык животных – редчайший дар. Как и умение с ними договариваться. Мама никогда никому не приказывала. Просила, уговаривала, придумывала компромиссы… Это вызывало уважение. Зачаровать животное и подчинить своей воле могут многие, а вот сделать так, чтобы звери по собственному желанию выполняли твои просьбы – это подвластно только моей маме!

– Мы на месте? – заметив, что серый перешёл с бега на лёгких шаг, я открыла глаза, тут же ответив на свой же вопрос. – О, да. Мы точно на месте.

Как там сказала Кладенец? Буян – не остров, а гора, запертая в кольце гор? Что ж, теперь это выглядело совсем иначе.

Внушительных размеров замок был словно соткан из горящего в лучах утреннего солнца льда, переливаясь и искрясь, поражая своим величием. Серый замер на самом краю территории Мракьяна, не торопясь ступать лапами на снежный покров, которым всё было усыпано. Деревья, скалы, дорожки… В горном кольце царила настоящая зима. Это поражало и пугало одновременно. А ещё больше меня впечатляло время, которое Мракьян потратил на создание всего этого. Пара часов… подумать только!

Если у меня не получится с ним договориться, есть все шансы остаться здесь в виде умилительной ледяной статуи…

– Глупости в голову лезут, – одёрнула я саму себя, слезая с волчьей спины и делая несколько шагов в сторону снежного настила. – Мама часто говорит, что лучшая защита – это нападение. Он просто защищался. Нужно просто всё ему объяснить. Если Кладенец это уже не сделала!

Мысль о том, что Клава уже всё разъяснила Мракуле, детально обрисовав ему реалии настоящего, придала мне уверенности. Может он сам уже ждёт моего появления? Кто знает…

– Ой, – ступив на снег, я заметила птичку, превращённую практически в кусок льда.

Вероятно, пока Мракьян обращал всё в лёд, она сидела на траве.

– Бедная, – осторожно взяв в руки воробушка, я провела пальцами по заледеневшим перьям, почувствовав заворочавшуюся тьму внутри себя. – Папа был прав. О местных обитателях Мракакуля не подумал.

Поддавшись порыву, я поднесла птичку к губам, медленно выдохнув на неё, стараясь согреть клубами выпускаемого изо рта пара. Странно, но в привычной тьме я почувствовала что-то ещё… новый и совершенно незнакомый мне отголосок магии, который словно проснулся во мне и…

– Чирик! – воробей засуетился в моих ладонях, стряхивая с себя ледяную корку и разрушая царившую здесь тишину своим недовольным писком.

От неожиданности я выпустила птичку из рук, с неверием наблюдая за тем, как она улетает.

– Ты это видел? – шёпотом обратилась я к развалившемуся на траве в паре метров от снежной границы Серому.

Волк лишь оскалил морду в подобии улыбки.

– Это я сделала? Или… – догадка озарила меня внезапно. – Кулон? Это он? Это из-за него…

Я замерла, не закончив мысль, озадачено наблюдая за Серым. За какую-то секунду от его расслабленности не осталось и следа. Он вскочил на лапы и припал к земле, скалясь в сторону…

– Вот гадюка! – проследив за его взглядом я увидела Василину, скрывающуюся от наших взглядов за дверьми главного входа в замок.

20

Мракакля, он же (как выяснилось) Мракьян Светозарович!

Слушая меч я всё больше и больше убеждался в том, что жажда власти и собственного величия никого и никогда ни до чего хорошего не доводили.

Взять к примеру историю её создания. Добрый и очень сильный волшебник заточил своё могущество в меч, наделив его своей памятью и дав имя… а после спрятал. Для чего? Для благой цели? С виду было так. Устал от своего бессмертия, а чтоб никто не пустил чары во зло, скрыл их…

Смешно.

У него было достаточно времени, чтобы воспитать достойного преемника и передать силы ему. Но – нет. Жадность чародея подтолкнула сделать всё, чтобы не было ему равных.

И что получилось в итоге?

Один из его потомков всё же добрался до меча. Обладая памятью и разумом, Кладенец, естественно, ухватилась за возможность вновь «жить» среди живых, а не сидеть вечность среди камней. Вот только подвело их исполнение.

Объединить столь мощную, по местным меркам, силу и слабое человеческое тело? Конечно это даст свои последствия. Странно было бы ожидать другого.

И тут снова взыграла человеческая жадность. Вместо того чтобы отсеять излишки сил, меч и первый из Бессмертных, как их называют, создали ряд бессмысленных ритуалов. Одно «сердце Кощеево» чего стоит.

Забавно.

Скорее всего, создатель Кладенца был оборотнем. Возможно, сам оборачиваться не мог, но силы в себе носил. Только у них есть понятие пары, которое действующие Бессмертные копируют из поколения в поколение. Сила сама выбирает «сердце». Человека, с кем есть наибольшая совместимость. Ну, а магия оборотней сдабривает всё это дело любовью. Единственная умная вещь, которую делали Бессмертные – это обращения к Алатырю с просьбой указать на пару. Хоть время не тратили на самостоятельные поиски, пользуясь частью моих сил. Но вот сам ритуал передачи, с привязкой к мечу… это вызывало лишь улыбку. Особенно тот факт, что никакая часть силы избраннице не переходила. Точнее, не давалась ей в пользование. У Кладенца один хозяин и только ему позволено иметь доступ к магии. А сейчас была хозяйка. Которая, к слову, не торопилась забирать меч обратно.

– Кирьяна придёт, – не соглашался со мной болтливый меч, но спорить больше не пыталась. Боялась, что развею. И правильно делала. – Ей тяжело без меня контролировать силу. Скорее всего, отец запретил ей вообще колдовать, чтобы не провоцировать выбросы…

– Или принял верное решение избавиться от тебя, – ухмыльнулся я, заметив, как недовольно Кладенец поджала губы. – Нет тебя – нет проблем. Да, где-то полгода боли и агонии твоей хозяйке придётся пережить, пока тело освобождается от чуждой ему магии, зато потом – никаких проблем.

Я видел, что артефакт со мной не соглашалась, но боялась перечить. И правильно. Хотя, стоит признать, перепалка с ней давала мне время немного отвлечься от собственных мыслей.

То место и… время, в которых я оказался, вызывали тоску.

Я и раньше мог полагаться только на себя, но были люди, к которым я испытывал нечто схожее с доверием. А здесь… здесь и сейчас я по-настоящему один.

– К нам гости, – озвучила очевидное Кладенец, как и я, почувствовав приближение чужой магии.

– И это не за тобой, – покачал я головой, осматривая зал, в котором сидел.

Стены, пол, потолок… всё было покрыто льдом. Не рассчитал немного, призвав силы. С другой же стороны, пусть все видят, с кем имеют дело. Я ожидал, что ко мне отправят переговорщика. Но не ожидал увидеть темноволосую красавицу в расписном красном плаще с меховой отделкой.

Даже немного обидно стало. Либо местные правители не воспринимают меня как равного себе, либо… решили подложить под меня девицу.

– А может и за мной, – зло прошептала Кладенец, не сводя взгляда с приближающейся ко мне гостье. – Это царевна Василина. Дочь Василисы прекрасной и царя Ивана. Того самого, которому приставка «дурак» подходит гораздо больше короны. Как видишь, от матери она унаследовала многое. От красоты до скверного нрава. Не удивлюсь, если она будет просить меня. Ведь только так можно причинить вред Бессмертным.

Я едва заметно улыбнулся такой характеристике, что, к слову, не укрылось от цепкого взгляда этой Василины.

– Мракьян Светозарович, – удивила она подобострастным обращением, замерев в полупоклоне в нескольких метрах от меня. – Меня зовут Василина…

Пока она перечисляла свои регалии, я ожидал главного. Например, откуда ей известно моё имя. Всё же, про королевство Светозара здесь никто ничего не знал. Неужели какие-то крохи информации сохранились? Тогда девица могла бы мне быть полезной.

– Мракьян, – повторила Кладенец, с нотками сожаления добавив чуть тише: – Всё-таки не Мракакуля, значит…

Мракакуля… огромных усилий мне стоило не рассмеяться в голос.

Когда Кладенец детально описывала то, как они с Кирьяной снимали с меня заклятие Роксаны, я едва сдерживался от смеха. Это же надо было додуматься так перевести… Ещё и кричать, надеясь непонятно на что! С другой же стороны, если бы не их абсолютно лишённые логики поступки, я бы так и остался под чарами. Не то, чтобы я был благодарен и хотел отплатить чем-то в ответ, но… меч я решил вернуть. Нравится этой семейке носиться со своим «величайшим даром» – пусть носятся.

21

Мракьян Светозарович. Заинтригованный и наблюдающий

Василина сменила траекторию своего движения, начиная отступать в мою сторону. При этом она не сводила глаз с медленно преследующей её Кирьяны, пытаясь заставить меня остановить девушку.

– Это она! Она выступала свидетелем на совете и убеждала всех уничтожить тебя! – верещала царевна, вызывая у меня лишь лёгкую мигрень, а не жалость, и тем более не праведный гнев, на который она рассчитывала. – Кирьяна! Дочь Кощея Бессмертного! И сейчас она пришла следом за мной, чтобы не дать предупредить! И ты обязан сейчас…

Что я и кому был обязан, я уже не слушал. Всё моё внимание приковала к себе ведьмочка. Её словно разрывала изнутри едва сдерживаемая сила. И даже Кладенец, несмотря на всё своё бахвальство, помогала ей не так ощутимо, как расписывала мне до этого. Да, тьму она сдерживала, но надолго ли её хватит?

– Достаточно, – произнёс я, направляя немного магии в сторону тьмы, желая избежать прорыва.

Мне бы он всё равно не навредил, как и самой Кирьяне, но вот жертвовать Василиной я сейчас был не готов. Она ещё не рассказала, откуда узнала моё имя. Может быть, в её красивой головке есть ещё необходимые мне знания.

Вот только что-то пошло не так.

Нет, тьма из Кирьяны не вырвалась, повинуясь моей воле. Но вот чего я не смог предугадать, так это всплеска моей собственной силы, исходящей от не меньше моего удивлённой Кирьяны.

Лёд обвил ей ноги, сковывая движения и двинулся дальше, покрывая собой её накидку и даже меч.

– Благодарю тебя, Мракьян, – восприняла произошедшее по-своему Василина, победно смотря на растерянную Кирьяну. – А теперь…

– Это что сейчас было? – приняв человекоподобное воплощение, Кладенец немного по-собачьи отряхивалась от прилипших к ней снежинок.

– А это Мракакель выбрал сторону, – тихо ответила ей Кирьяна, кажется, не поняв, что сама себя заточила в лёд.

Я бы мог указать ей на это, но… Мракакель? Нет. Пусть додумывается сама.

– Вот что бывает, когда ведёшься на красивую мордашку и думаешь не головой, а… – демонстративно отвернувшись от меня, меч с нежностью осматривала свою хозяйку. – Ты долго за мной шла. Но я безумно рада тебя видеть, Кир! Пусть и в таком состоянии.

– Твой меч тебе не поможет! – напомнила о себе Василина, бегло осмотрев зал. Кладенец она не видела. – Мракьян, – девушка приблизилась ко мне, прикоснувшись рукой к моему плечу. – Будет лучше избавиться от неё. Кладенец – непосильное бремя для Бессмертных. Но моя семья готова забрать меч и с честью нести…

– Нет, ну ты глянь какая! – хором с Василиной заговорила Кладенец, обращаясь к своей хозяйке. – Ты слышала? Бремя!

– И чего ты ждёшь? – грустно усмехнулась Кирьяна, смело смотря мне в лицо. – Молить о пощаде я не собираюсь.

– Жаль, – честно ответил ей, сбрасывая с плеча руку Василины, продолжающую цепляться за мою рубашку. – Я бы с удовольствием послушал.

Мне было интересно, как она смогла удержать в себе мою магию. Точнее, ту часть, которая умудрилась просочиться в девушку, когда я забирал себе силы их «Алатыря». Пока Кирьяна не попыталась колдовать, я в ней не почувствовал ни единого отголоска своих чар. Интересно получается… мог ли мой холод смешаться с её тьмой и подчиниться?

– Не думаю, что нам стоит…

– Нам? – усмехнулся я, перебивая не вовремя открывшую рот царевну, сбившую меня с рассматривания магических потоков Кирьяны. – Скажи, откуда тебе известно моё имя, и я позволю тебе выйти отсюда. Целой и невредимой.

Вероятно, до Василины дошло, что со мной её привычные методы не сработают. Правда, промелькнувшее во взгляде опасение тут же сменилось фанатичным блеском.

– Я многое знаю о тебе, – произнесла она, вынуждая меня поморщиться от лживости сказанного. – Но расскажу лишь после того, как ты передашь мне Кладенец.

– Только через мой труп, – скрипнула зубами Кирьяна.

– Это легко устроить, – обернулась на неё Василина, затем снова посмотрела на меня. – Да, Мракьян?

– Ничего ты не знаешь, – покачал я головой, направившись к скованной льдом Кирьяне, попутно предупреждая Василину: – У тебя минута, чтобы убраться отсюда до того, как я помогу тебе с этим.

– Ты не посмеешь, я же…

– Сорок секунд, – остановившись в шаге от хмуро следящей за мной Кирьяной, я переключил зрение, рассматривая её магические потоки.

Удивительно, но часть моей силы действительно слилась с тьмой девушки.

– Мракьян, ты горько пожалеешь о…

– Двадцать секунд, – проинформировал я Василину, но никакой правильной реакции на мои слова не последовало.

Наоборот, царевна решила чем-то атаковать меня. Не став даже поворачиваться к ней, я обратил её в лёд, наблюдая за Кирьяной, отчаянно пытающейся скрыть свой страх при виде подобной картины.

– Итак, – осмотрев потоки ведьмочки, я остановил взгляд на её лице.

– Ты… убил её? – немного хрипло спросила Кирьяна, стараясь не отводить взгляд. – Ты ведь не такой…