Я не ее копия

25 глава

Василиса

Когда входная дверь захлопывается, я сворачиваюсь калачиком на столе, подтягиваю к лицу колени и громко рыдаю. Я не знаю, сколько времени прошло прежде, чем слёзы иссохли. Несколько раз звонил телефон, Коля и кто-то из одногруппников, поняла по рингтону. Не поднимала. Абонент вне зоны действия сети.

Как он мог? Какое гребаное право он имеет врываться вот так, нагло, непрошено в мою жизнь и творить со мной такое?! Как я смогу посмотреть Коле в глаза после того, что было? Я ведь никогда не врала ему, я не умею этого, что мне с этим делать сейчас? К какому психологу бежать, чтоб мозги на место поставил?

Медленно встаю со стола. Глаза опухли и пекут, голова раскалывается. Медленно иду в душ, становлюсь под холодную воду и тру мочалкой кожу до тех пор, пока она не становится пунцовой. В одном месте даже будет кровоподтёк. В том, где задержалась его рука особенно надолго. И в том, что я пыталась теперь стереть с себя всеми силами.

Много вопросов и мало ответов. Я знаю одно твердо: это должно прекратиться. Навсегда. Я замужем за самым лучшим парнем, он женится на той, кого сам выбрал. Всё, конец. Не нужны мне его поцелуи, от которых крыша сама уезжает. Это недопустимо! Я уже была девочкой для удовлетворения похоти, всё. Стоя под душем, я поклялась себе, что никогда больше не останусь с ним наедине. Я не нравлюсь себе наедине с ним. Я становлюсь такой же мерзкой и порочной, как он.

Я не помню, как сдала экзамен. Я не помню, какой балл мне за него поставили. Постоянно отключаюсь, и в голове начинает шуметь.

— Ты тихая сегодня, принцесса, — огорчённо говорит Коля, когда идём по улице в сторону дома.

Я настояла на том, чтобы пройтись пешком. Возвращение домой меня страшило. Он умудрился осквернить и мое тело, и мой дом.

Непроизвольно сжимаю крепче ладонь шагающего рядом медведя.

— Лисёнок, ты меня пугаешь, — говорит он сосредоточенно. — В университете всё в порядке?

— Да, — выдыхаю почти беззвучно, невидящим взглядом глядя перед собой.

Коля перестаёт шагать и берёт моё лицо в свои широкие, нежные, любящие ладони.

— Василиса, ты должна немедленно рассказать мне, что случилось. Я не могу видеть тебя такой. Кто тебя обидел?

Я внимательно смотрю в его красивые глаза и снова хочу реветь.

Я, мой милый медведь, я сама себя обидела. Я и моя тупая голова, которая не может пережить ошибку прошлого. Я и моё глупое тело, которое предаёт меня в самый нужный момент. И больше всего на свете я не хочу обидеть тебя.

— Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, правда, родной?

Коля озадаченно улыбается.

— Люблю тебя сильнее, — привычно отвечает на моё признание, а моё сердце кровоточит.

Я дрянь. Низкая, гадкая, подлая. Я не могу обидеть его, не могу, не хочу и не буду.

— Я люблю тебя, — говорю упрямо, уверенно и притягиваю его для поцелуя. Родного. Спокойного. Любящего. Не порочного. Не запретного.

Чёрт, как же я могла так с ним поступить!

— Я люблю тебя, и я…

Мои слова прерывает дикий вой несущегося по улице в нашем направлении мотоцикла. Я не успеваю даже заметить его.

Коля вдруг кричит:

— Василиса, осторожно! — и резко толкает меня в сторону стены дома.

Я слышу визг тормозов, затем ударяюсь затылком о кирпичную стену и проваливаюсь в небытие…

Медленно открываю глаза. В уши словно вода попала и дико шумит.

— Она пришла в себя, — слышу голос где-то очень далеко, при том, что расплывчатое пятно человеческой формы совсем рядом.

— Девушка, как вас зовут?

— Дронова Василиса Вадимовна, — отвечаю осипшим голосом, прикрывая глаза от яркого света.

— Не отключайтесь, оставайтесь со мной. Вы в машине скорой помощи.

Вот откуда мерное покачивание и ощущение что я плыву в пространстве. Только что я в ней делаю?

— Кто ваш контакт, к которому можно обращаться, если с вами что-то случится?

— Мой муж Коля, — отвечаю сонным, заплетающимся голосом.

Вдруг слышу, как звонит мобильный мужа и как сдавленно ругается мужской голос.

— Есть кто-то ещё? Василиса, не отключайтесь. Есть кто-то ещё, кому можно позвонить?

Я теряюсь. Чем их не устраивает мой медведь?

А губы сами вдруг выдают:

— Лёша.

— Лёша, — повторяет мужчина и бубнит, — Л, Лёша, нет здесь никакого Лёши, нужно конкретнее.

— Шагаев Алексей Викторович, — хриплю из последних сил его имя.

— Шагаев, так, есть такой.

Мои глаза тяжелеют, и я слышу совсем тихо, как в отголосках сознания, мужской голос.

— Алексей Викторович? Скорая помощь, я звоню по поводу Василисы Вадимовны Дроновой.

Произошел несчастный случай…

И тут совершенно отчетливо слышу женский голос слишком отчётливо и близко.

— Мы теряем её.

После этой фразы я окончательно теряю сознание, отключаясь.