Я не сдамся!

Глава 21

В тот день Маша стажировалась на раскаленной кухне до самого начала ночной смены, ведь шаурмичная работала круглосуточно. Когда время стажировки подошло к концу, Адилхан тезисно рассказал, как закрывать смену. В числе обязанностей была и уборка помещения, которая включала не только чистку поверхностей, но и полноценное мытье полов. Девушку никто не просил хвататься за швабру на стажировке, но она, увидев пятна на кафеле, сама пошла в уборную и нашла там все необходимое: ведро, канистру с хлоркой и прочие принадлежности. Адилхан только развел руками, когда она начала намывать полы в пустом зале.

— Маша, э! Я ж тебе только перечислил обязанности, а ты уже схватила ведро! Пол может помыть Надира.

— Может Надира, а могу и я. Мне не привыкать мыть полы, — не поднимая головы, парировала Маша. — Тем более, здесь помещение маленькое — долго что ли пробежаться шваброй?

Когда она закончила с уборкой, Адилхан осмотрел поверхности и довольно хмыкнул:

— Чистота — это очень важно, Маш. Мне нравится твоя ответственность в этом плане. Сурену расскажу, как прошел день — он тоже будет рад. Завтра жду тебя к двум часам дня. Есть еще некоторые моменты по части готовки, которые нужно поправить, плюс попрактикуешься в скорости.

По дороге домой девушка думала, что по-хорошему ей надо переехать в коммуналку до того, как ее примут на работу в палатку на полный день. Иначе у нее просто не будет времени на переезд. По ее прикидкам, оставалась всего пара дней форы, а комната еще совсем не готова. Работы там оставалось — непочатый край. Маша решила позвонить Наталье и спросить, можно ли прийти и убираться в комнате ночью.

— В любое время, Маха! — заявила женщина и закашляла в трубку. — У нас тут рано никто не ложится! — Она расхохоталась в трубку, а затем заорала: — Черт бы тебя побрал, Пантелей! Уже ж ночь на дворе… Лизок! Лизок, твою медь! Иди сюда, ты посмотри, что делается!

Маша поняла, что Наталья просто забыла нажать на сброс, поэтому завершила вызов сама. Ей нужно было забежать на квартиру к узбекской семье, проверить кота, дать ему еды и убрать лоток. За ним там наверняка ухаживают, но было бы полнейшим скотством принимать это как должное.

Как она и предполагала, кот ни в чем не нуждался. Ему скормили грамм 200 куриной печенки, а к моменту прихода хозяйки он уже мирно дремал на коленях у дяди Бекзода. Тот пел ему колыбельные и ласково чесал пуходеркой. Маша убрала лоток, сменила воду в миске, под ворчание Асмиры положила в холодильник купленные по дороге продукты и затем помчалась на уборку в коммуналку.

Работы было невпроворот, однако, девушка приятно удивилась, увидев, что кровать уже вынесли. Теперь запах был не настолько едким, хотя пахло по-прежнему ужасно.

— Доброго вечера, Машенька, — кротко улыбаясь, поздоровался дядя Юра, который, как и в прошлый раз, сидел на кухне и пил чай. — Вы садитесь, я вот тут чайку заварил с чабрецом, да и бараночка у меня есть. Угощайтесь.

Мужчина засуетился на кухне, его руки дрожали, когда он наливал чай в кружки. Он производил впечатление самого добропорядочного человека, и Маша очень радовалась, что у нее такие хорошие соседи.

— Дядь Юр, хотите шаурмы? Мне на работе с собой положили, я только сейчас про нее вспомнила. Но не переживайте, она вкусная, свежая, еще даже теплая.

Сосед вытащил колченогую табуретку из-под стола и жестом предложил ей сесть.

— Спасибо вам, Машенька, но мне нельзя. Печень. Вы присаживайтесь, тут чисто, не бойтесь. — Словно в подтверждение своих слов дядя Юра протер поверхность табуретки рукавом все той же желтой классической рубашки. — Мебель у нас старенькая, но чистоту стараемся соблюдать ежедневно.

Они вместе уселись за стол. Там, помимо пузатого чайника, чашек и тарелкой с баранками, лежал кроссворд — видно, перед Машиным приходом сосед коротал досуг.

Маша уже прочитала один из вопросов и знала на него ответ. Дядя Юра уловил это по ее взгляду.

— Подскажите старику, не стесняйтесь. — Он улыбнулся.

— Номер 3 по горизонтали — археология.

Мужчина достал очки из нагрудного кармана рубашки и, надев их, посмотрел на кроссворд.

— Вы правы. А Р Х Е О Л О Г И Я, — он принялся вписывать слово по буквам. — Признаюсь, я немного застрял на этом месте.

— Да у них описание хромает, тут любой бы запутался. — Маша одним глотком допила теплый чай и поднялась с места. У нее не было времени на долгие посиделки. — Ладно, дядь Юр, если вы не против, пойду убираться в комнате.

— Конечно. Если притомитесь, приходите, заварю еще чаю. И не переживайте, я вам замочек-то врежу завтра. Хотел сегодня, но магазин закрыт был.

— Ой, да вы что, не нужно! Я замок сама куплю, зачем вам тратиться? Вы только скажите, какой.

Не успел дядя Юра ответить, как в дверях возникла Наталья, закутанная в темно-зеленый халат.

— Ты чего тут суету наводишь? Я ему уже дала денег на замок. Завтра купит и врежет тебе его.

Маша хотела было возразить, но Наталья отмахнулась:

— Не суетись, говорю, потом сочтемся. И да, кровать тебе завтра привезем с матрасом вместе. Новый комплект, никто на ней не спал и тем более не отдавал концы.

— Кровать? — испугалась девушка. — Да вы что… Не надо, сколько ж она стоит??

— Подарок за счет фирмы. Мы ж теперь не чужие люди. У нас тут так принято. Если можем — посильно помогаем. И не суй ты мне свои деньги, здесь люди простые, не поймут.

Наталья уселась на табуретку и уперлась руками в колени.

— Чаю, Наталья Борисовна? — спросил Дядя Юра.

— Отчего же нет, — закуривая сигарету, кивнула женщина. — Давай, читай свой кроссворд. Щас мигом разгадаем. Я раньше была лучшей в «Своей игре» по НТВ, Вассерман отдыхает. А ты, Маха, иди, там еще конь не валялся в логове Петровича. Давай, мы верим в тебя. Если что, зови — поможем.

Маша вернулась в комнату. Обоев на стенах не имелось, однако две стены были обклеены газетами, а две других — просто заштукатурены. Независимо от покрытия, все стены без исключения были грязные, поэтому Маша первым делом решила содрать газеты, выгрести остатки мусора, отдраить пол и уже потом возвращаться в квартиру к семье Саломатхон. А утром, как только откроется местный строительный магазинчик, пойти и купить грунт, шпатлевку, краску и инвентарь, который понадобится для приведения поверхности стен в пригодный для покраски вид. До ухода на работу у нее будет время, чтобы хотя бы начать.

На следующее утро Маша выгребла на помойку четыре огромных пакета с мусором. В комнате стало свободно и даже пусто, но запах никуда не ушел. Теперь он частично перебивался ядреной хлоркой и двумя видами моющих средств, однако все равно продолжать висеть в воздухе терпким облаком. Девушка помчалась в строительный магазин к самому открытию и купила там две банки бежевой краски для стен, одну маленькую банку белой для окна, грунтовку, шпаклевку, наждачную бумагу, малярный скотч, а также валик, широкую кисть и поддон. Прибежав с сумками обратно в коммуналку, она обнаружила, что у ее комнаты толпятся жильцы квартиры.

Подойдя ближе, она увидела дядю Юру и крепкого высокого мужчину, одетого в светло-зеленую форму. Они только что внесли в комнату кровать и поставили ее посередине.

— А вот и матрас! — расталкивая всех в стороны, прокричала какая-то женщина. Она тоже была одета в медицинскую форму и под мышкой несла свернутый матрас в полоску. — Новехонький! По документам пришло шестьдесят пять матрасов, а на самом деле шестьдесят семь, ха-ха!

Женщина кинула матрас на кровать, и тут Маша заметила, что койка ей досталась одна из тех, что обычно стоят в психиатрических лечебницах. Выкрашенная белой краской, с железным пружинным матрасом, небольшими поручнями по бокам и колесиками на ножках.

— А вот и Маха! — громко объявила Наталья, засовывая сигарету рот.

— Замечательно. Замечательно! — женщина, которая принесла матрас, развернулась в сторону девушки и широко улыбнулась: — Я Елизавета Эдуардовна, но все зовут меня Лизок.

У нее не хватало по меньшей мере двух зубов, а жидкие волосы были закручены в тугой кургузый хвост. Ее глаза нездорово блестели, а еще, как позже заметила Маша, она периодически повторяла некоторые слова по два раза.

— Здравствуйте, Елизавета Эдуардовна. Я Маша. Большое вам спасибо за такую замечательную кровать и матрас. Вы очень меня выручили!

— Хорошо, хорошо! — замахала руками женщина, ее внимание явно рассеивалось. — Так. А чего я хотела сказать-то?! А, да: зови меня Лизок. Ли-зок!

— Лизок, кусь за сосок, — расхохотался детина в зеленой форме медбрата.

Несмотря на щедрые подарки, внутри Маши нарастала паника. Все происходящее было крайне непривычным. Люди вели себя по-разному, но в каждом из них наблюдалась чудинка, что вызывало некоторые опасения. Девушка попыталась найти глазами дядю Юру, но тот куда-то подевался. Ей казалось, что в этой коммуналке он тот самый оплот рационализма, который поможет рассеять все ее сомнения.

Мужчина нашелся в углу комнаты. Он стоял лицом к стене и заходился в рыданиях.

Наталья всплеснула руками:

— Ну ты чего, Юрасик?? Уже ведь оплакали 10 раз!

— Не могу! Не могу я больше, Наталья Борисовна.

— Ты крепись, слышишь, Юра? Держи себя в руках. Прояви стойкость. Петрович бы этого хотел!

— Друг, лучший друг… — стонал Дядя Юра. — Мы же не разлей вода были! Как два брата! Куда он, туда и я!

Наталья положила руки на плечи Юрия и начала потихоньку выпроваживать его из комнаты, бормоча себе под нос:

— Давай, давай, шагай, лево-право. Сейчас валеньяночки тебе накапаю. Еще не хватало, чтоб тебя понесло раньше времени…

Вслед за Натальей и дядей Юрой все как-то быстро разошлись кто куда, и Маша принялась готовить стены к покраске. Несмотря на то, что ее новые соседи все были с явным прибабахом, зла от них девушка совсем не чувствовала. Ее паника ушла, и она с легким сердцем взялась за работу.