Я не сдамся!

Глава 39

По понедельникам Маша все еще ходила на курсы управляющих. Обучение уже подходило к концу, и девушка начала планировать посещение автошколы по сертификату, который ей подарил Игорь. Тем временем в ресторан постепенно начали поступать заказы на свадебные банкеты и предновогодние корпоративы, и дел у Маши стало невпроворот. Она должна была составлять меню с заказчиками, планировать время, придумывать антураж, музыкальное сопровождение, решать вопросы с аппаратурой и учитывать прочие мелкие детали. Игорь почти каждый день старался возить ее на работу и с работы, чтобы она не пользовалась общественным транспортом и не садилась по ночам в такси.

Мимолетных встреч с ним было недостаточно, но из-за нехватки времени их влечение друг к другу только увеличивалось. В коммунальной квартире все уже знали, что у Маши появился мужчина, и активно давали ей советы. Как-то раз подвыпившая Наталья встретила ее на пороге и безо всяких предисловий изрекла:

— Видела в окне твоего хахаля. Нормальный вариант, упускать нельзя. — Женщина выпустила изо рта облачко дыма. — Если он сумел заработать на такую тачку, значит, котелок варит хорошо, а это в мужике самое главное. Значит, слушай, что надо делать: в постельных делах устраивать ему такое шоу, чтобы был полный аншлаг; жрать варить в лучших традициях домов Италии, чтобы забыл о кабаках; ну и периодически скандалить с ним, чтоб не расслаблялся и понимал, что спуску ты ему не дашь. Поверь моему опыту, они все такое любят. Вот взять хотя бы моего Вовку, царствие ему небесное… Если не устраивала ему взбучку раз в неделю, сразу начинал курвиться. То ему не так, то ему не эдак. А как закачу скандал, так сразу после этого ходил шелковый и всем довольный.

— М-м, спасибо, возьму на заметку.

Наталья ткнула в нее указательным пальцем:

— Обязательно! И если нужен будет совет, как побыстрее его окольцевать, стучи в дверь. Я в таких делах дока.

— Здравствуйте, Машенька, — раздался голос Алевтины Прокофьевны. Она сидела у окна на кухне и расчесывала дремавшего на подоконнике Маркиза. — Что-то вы сегодня раньше обычного. Выпьете чайку с чабрецом?

— Здравствуйте, — улыбнулась Маша, — сегодня у нас обошлось без банкетов, поэтому начальник отпустил меня пораньше. Хочу принять ванну, пока нет желающих. Сами знаете, у нас тут особо не искупаешься. А чаю мы с вами попьем чуть попозже. Я как раз принесла восточные сладости, очень вкусные. Вы с Натальей пока угощайтесь, а я скоро вернусь.

— Ой, тогда я присоединюсь к чаепитию уже завтра утром. Уже почти 22 ночи, поздний час. А чаек с чабрецом я вам насыплю в заварничек. Выйдете из ванны, зальете кипятком — и готово.

— Спасибо, Алевтина Прокофьевна, так и сделаю. И за то, что приглядываете за Маркизом, я вам тоже благодарна. Очень выручаете. Теперь спокойно работаю, не думая, как он там один в комнате.

Пожилая женщина лишь отмахнулась:

— Ваш кот — это безграничное счастье, еще вопрос, кто кого должен благодарить.

— Ох, Маркиз, — обратилась Маша к коту, который продолжал пребывать в блаженной дреме, — такой ты пухан стал. Такими темпами скоро с подоконника будешь сваливаться.

Алевтина Прокофьевна рассмеялась:

— Мы ему тогда дощечку приспособим, чтобы места было побольше. Милая, пока вы не ушли: может, мне котика отнести в вашу комнату? Я через 15 минут на боковую пойду, как он тут один…

— Пускай дрыхнет. В квартире тихо, даже Юрика не слышно. Думаю, ничего с котом не сделается. Максимум, что может случиться, — его кто-то еще раз накормит, и тогда дощечку к подоконнику придется приспосабливать уже совсем скоро.

Когда Маша, хорошенько пропарившись, наконец вышла из ванной, из кухни доносились звуки возни. Судя по всему, дядя Юра вернулся пьяный и теперь рылся в холодильнике в поисках закуски. Девушка заглянула туда, чтобы забрать кота с собой в комнату и завалиться спать, но Маркиза на подоконнике не оказалось.

— Маркиз? Кис-кис-кис. — Маша вышла в коридор и направилась искать пушистого пройдоху.

— Ты чего тут шаркаешься? — осведомилась Наталья, высунувшись из своей комнаты с сигаретой во рту. На левом плече она держала уже знакомый Маше топор.

— Да Маркиз куда-то пропал, вот хожу его ищу.

— Хм, странно. Еще не хватало кошака просрать, Прокофьевну же удар хватит… Щас спрошу у Юрасика, может, он дверь не закрыл, когда пришел.

Наталья поплелась на кухню, на ходу пытаясь всунуть ноги в тапки. Маша — за ней. Юрий сидел за столом в абсолютной темноте и пил. На фоне у него тихо играло радио.

— Юрик, ты кошака не видал?

— Оставь меня, Наташ. Тяжко мне.

— Да дался ты мне сто лет в обед. Я тебя русским языком спрашиваю: кошака не видел?

Мужчина что-то забубнил себе под нос. Поняв, что расспрашивать его о чем-то можно до самого утра, Маша махнула рукой и снова вышла в коридор. Убедившись, что входная дверь плотно закрыта, она принялась звать кота. На звук выглянула Алевтина Прокофьевна. Узнав о пропаже, соседка всерьез обеспокоилась и принялась помогать в поисках. Они вместе звали Маркиза, трясли пакетиком с его любимым лакомством, но зверя будто след простыл.

Вдруг с кухни послышался крик Натальи и грохот кастрюль. Тут же зажегся свет.

— Ты какого черта творишь, пьянь?! Там же пень раковину подпирает, сука такая, его сверни, и раковина провалится в преисподнюю! Что творит, очумелый! Ой, батюшки, твою ж налево!!!

Наталья сильно завизжала и вылетела из кухни с выпученными глазами. Она трясла руками над головой и мчалась по коридору, снося старую мебель и утварь, что копились там годами.

— Надо срочно звонить Лизавете! — обратилась женщина к Маше и Алевтине Прокофьевне. — У него белочка разыгралась! Щас я ей наберу, пусть снаряжает за ним бригаду.

Следом за ней из кухни выбежал Юрий в разорванной на груди матроске.

— Сожру, на хрен!! — взревел он, неизвестно к кому обращаясь, после чего рухнул в разбросанный Натальей хлам. — Удавлю гадюку!!

Кое-как ему удалось подняться и продолжить погоню. Одной рукой он подтягивал сползающие штаны, а в другой держал топор.

— Убью, жаба! Зарублю!

Маша и пожилая соседка отшатнулись к стене, а Наталья в панике забежала в ванную и заперлась с той стороны. Спустя пару мгновений Юрий со всей дури всадил топор прямо в дверь. Из комнаты в чем мать родила выбежал Пантелеймон и кинулся сзади на Юрия, который отчаянно пытался вытащить застрявший в двери топор.

— Окстись! Побойся бога! Что творишь??

— Пошел прочь! Зарублю!

— Не зарубишь, топор-то застрял, — резонно заметил Пантелеймон.

Наталья орала матом из ванной, Юрий ревел, одновременно пытаясь вытащить топор из двери и отцепить от себя Пантелеймона, а Маша и Алевтина Прокофьевна спрятались за шкафом с телефоном в руках и пытались объяснить Лизку, что происходит. В это время кто-то начал барабанить во входную дверь.

— Твари, задолбали уже орать, люди спят!! — донеслось с лестничной площадки.

— Зарублююю!!! — взвыл Юрий и, скинув с себя соседа, понесся к входной двери. По дороге он вновь влетел в кучу хлама и распластался на полу. — У-у-у, суки какие!

В этот момент Маша вспомнила, что так и не нашла Маркиза. Стало тревожно. Девушка подумала, что в таком состоянии Юрий вполне мог что-то сделать с котом. А если так, то он явно причастен к его исчезновению. Не думая о последствиях, она ринулась к соседу, который все еще пытался подняться с пола.

— Дядя Юра, вы видели Маркиза? Он пропал, и никто не может его найти. Вы что-то об этом знаете?

Мужчина поднял на нее замутненный взгляд и, казалось, на мгновение опешил от вопросов о коте.

— Какой, к хренам, кот?! — задумавшись на секунду, прогундосил он.

— Рыжий. Вы с ним знакомы. Забыли?

— Зарубил я его, поняла?! Зарубил скотину, чтоб не лаял тут!

Сердце Маши упало в пятки, и в ту же секунду ее охватила такая ярость, какую она еще никогда не испытывала. Глаза заволокло туманом; не помня себя от гнева и совершенно не отдавая отчета в своих действиях, девушка дошла до ванной, каким-то образом вырвала из двери топор и направилась с ним к Юрию.

— Маша, не бери грех на душу! — запричитала Алевтина Прокофьевна и закрыла лицо руками.

Пантелеймон подошел сзади и мертвым хватом вцепился в Машу, обхватив ее руками. На удивление, сил у старичка оказалось немеряно. Впрочем, девушку мало что могло остановить. Она освободила одну руку, передала в нее топор из другой и уже было замахнулась в сторону Юрия, как вдруг сзади раздался голос Натальи:

— Нашелся! Кошак наш тут, в ванной! Напугал меня до чертиков, думала, мыши гнездо свили. — Дверь отворилась, и женщина вышла из санузла с котом на руках. — Тяжелый, зараза! Под ванной дрых, представляете? Матерь Божья, — воскликнула женщина, увидев сцену в коридоре, — Машка, ты чего творишь??

Но Маша уже опустила топор и просто держала его в руке, мысленно поражаясь своему порыву. Она сама не знала, смогла бы что-то сделать с дядей Юрой или нет, но одна мысль об этом приводила ее в ужас. Сам сосед, который безудержно буянил еще мгновение назад, теперь лежал на полу, не шевелясь и не произнося ни звука. Видно, напугался не меньше Маши.

Пантелеймон осторожно обошел девушку, забрал у нее орудие от греха подальше, дошел до кухни и всадил его в пень, который подпирал раковину. Маша и Алевтина Прокофьевна кинулись к коту и стали осыпать его хвалебными эпитетами, а в прихожей тем временем возникла бригада из двух санитаров. Следом за ними подоспела Лизок, которая уже наполняла шприц какой-то жидкостью.

— Пакуйте Юрика, парни, — скомандовала она, похоже, ничуть не удивившись происходящему в коридоре. — Прокапаем его, утречком будет как новенький.

Через пару минут соседа увезли, все были живы-здоровы, а в квартире наконец воцарилась благодатная тишина. И только топор так и торчал в дубовом пне, словно оружие Тора, подвластное лишь тому, кто сможет вытянуть его из расщелины.