Я не сдамся!

Глава 57

5 месяцев спустя

В последний день весны все домочадцы активно готовились к переезду в новый микрорайон. Игорь привез кучу картонных коробок, так что теперь каждый мог упаковать свои вещи как полагается. Переезд был запланирован на второе июня, так что в коммуналке вовсю кипела работа.

Маша уже успела собрать свои вещи — у нее получилось всего три коробки, один чемодан и большой мешок с кошачьим скарбом. Несмотря на то, что она неплохо зарабатывала и вполне могла позволить себе покупку вещей, обуви и сумок, девушка по-прежнему сильно экономила. Тем более что скоро расселение, и она лишится своей подработки. Игорь до сих пор был не в курсе, что все это время Маша мыла подъезды в коммунальных домах, но ему и ни к чему было об этом знать. А экономила она потому, что у нее имелось сразу несколько важных целей, и она не собиралась спускать все деньги на шмотки. Что же касается Игоря, то ему она вообще запретила что-либо ей дарить.

— Только попробуй, — в полушутку грозила она, — я и так уже езжу на белом Мерседесе стоимостью в неплохую квартиру, больше мне ничего не надо. Я не твоя мать, дочь, сестра или жена, чтобы ты так меня одаривал.

— Я тебя понял, но почему я не могу купить тебе компьютер и курсы? Ты же сама хочешь получить высшее. Каждый день об этом говоришь.

— Я говорю не для того, чтобы ты все мне оплатил. Просто делюсь с тобой как с самым близким человеком.

— Знаю, Маша. Просто не понимаю твою принципиальность. Как будто если я ускорю процесс твоего поступления, качество образования испортится. Что происходит в твоей рыжей голове, а?

— Накопить на обучение самостоятельно — это часть мечты. Еще когда я жила в детском доме, мы все перед сном частенько мечтали, что однажды у нас получится заработать много денег и купить себе все-все-все: шоколадки, пряники, жвачку, одежду, которая действительно нам понравится, мобильный телефон и даже путевку на море. Это очень важно для меня — сделать все самой. И, кстати, на компьютер и два курса по графике я уже накопила.

Остальные деньги девушка каждые две недели перечисляла на вклад для поступления в МАРХИ. Пока что сумма на счету была незначительная, но ведь главное — накопить на первый год обучения, а дальше просто продолжать работать и откладывать.

— Если накопила, то почему не покупаешь? — удивился Игорь. — Ждешь переезда?

— Нет, — Маша замялась. Ей не хотелось говорить правду, но раз уж речь об этом зашла, то делать нечего. Она вздохнула. — Большая часть этих денег пойдет на путевку. Полечу не я. Помнишь Саломатхон? Если бы не она, я бы ни за что не выкарабкалась. В самый сложный период жизни, когда искать помощи мне было не у кого, именно она протянула мне руку. Я никогда этого не забывала и не забуду. Теперь моя очередь сделать для нее что-то хорошее. У нее была мечта — увидеть океан, острова, поплавать с дельфинами. Но всю жизнь она только и делала, что работала. Ради отца, детей и других родственников. На себя она бы никогда не потратила ни копейки.

Тогда Игорь просто обнял девушку и ничего не сказал. Это была самая лучшая реакция и, окрыленная этим, Маша принялась активно штудировать рынок турпутевок. И вот теперь, за пару дней до переезда, авиабилеты и путевки для Саломатхон и ее мужа наконец были на руках. Осталось только уговорить женщину принять подарок. Маша предполагала, что как раз этот момент будет самым непростым.

Заклеив клейкой лентой вторую коробку, девушка вышла в общий коридор, где каждый из соседей был занят своим делом. Юрий слегка отбивал чучело хорька от пыли. Рядом, судя по размеру и форме, лежало чучело вороны, обмотанное в газетную бумагу. Маленький Макар, высунув язык, сосредоточенно помогал Ульяне паковать книги. На удивление, у женщины, которая совсем недавно казалась всем пропащей натурой, оказалось довольно много литературы. А, учитывая, что каждый томик был изрядно потрепан, можно было сделать определенные выводы.

— Давайте я вам помогу, — предложила Маша и склонилась над пустой коробкой, чтобы сложить туда книги.

— От помощи не откажемся, — улыбнулась Ульяна, — скажи же, Макарка?

— Конечно, не откажемся, — серьезно кивнул мальчишка. — Мы ведь не дураки какие, чтобы отказываться. Маша, сложишь мои книжки в мягкой обложке? А то у меня они вечно мнутся.

— Конечно! Ого, у тебя столько разных книжек! Даже у меня столько не было, хотя я жила в месте, где была целая библиотека.

— Это мне все мама купила, — гордо сказал Макар. — Она у меня хорошая, добрая и я ее очень люблю.

Маша заметила, что у соседки на глазах выступили слезы. Стараясь скрыть их от сына, она решила перевести тему:

— Ну а ты, Маш? Все-таки будешь снимать квартиру или примешь предложение Игоряна и переберешься к нему? С советами не лезу, но я б на твоем месте выбрала второе.

— Ага, — крикнула проходящая мимо Лизок, которая несла хрустальную вазу с отломанным горлышком, — я бы тоже выбрала второе. Второе, ага! К чему тратиться на съем, если хата есть? Заезжай и живи. Живи и заезжай!

— Лизок дело говорит, — шепнула Ульяна. — Но дело тут вовсе не в экономии. Любит он тебя. Я эти вещи хорошо чувствую. — Женщина вздохнула. — Потому что меня саму никто никогда не любил. А, ладно.

Краем глаза Маша заметила, что дядя Юра в этот момент с грустью посмотрел на Ульяну и едва заметно вздохнул. Последнее время он частенько помогал ей по хозяйству, играл с Макаром, учил с ним таблицу умножения, а недавно даже подарил велосипед.

— В общем, переезжай к Игорю, — продолжала Ульяна. — Он мужчина молодой, но уже взрослый, не пацан. Он нагулялся, наспался, так сказать, — Ульяна покосилась на сына, но тот даже не вслушивался в разговор, а продолжал сортировать книжки по размеру. — Наигрался, набесился и теперь знает, что ему нужно.

К ним подошла Наталья с грудой стиранного постельного белья, которое она только что сняла с веревки во дворе. Женщина по обыкновению достала сигарету и уже хотела было прикурить, но, бросив беглый взгляд на Макара, передумала.

— О чем шушукаетесь?

— Да говорю Маше, чтоб смело переезжала к Игорю.

— Так она и так переедет, к чему на съем тратиться? — удивилась Наталья.

Мимо прошлась Лизок все с той же вазой, только уже помытой в ванной:

— Вот и я говорю, к чему тратиться, ага! У Игорька хата царская небось, мы бы туда всем табором поместились, ежели бы нас позвали. — Она расхохоталась и хлопнула себя по колену. — Всей бы кодлой заселились, ага!

— Так ты чего молчишь-то, Машка? К Игорю съезжаешь или куда, я не поняла? — деловито поинтересовалась Наталья.

— Вы ж мне слова вставать не даете, — улыбнулась Маша, помещая очередную книжку Макара в коробку. — К нему поеду. Долго думала и решилась только потому, что он питается как попало. Буду ему готовить, заботиться и все такое прочее.

Сказав это, девушка мечтательно выдохнула и посмотрела куда-то в потолок.

— Ты это брось! — вдруг рявкнула Наталья. — Ерунду не молоти мне тут!

Маша опешила:

— В смысле?

— В прямом! Жрать он сам себе сварит, чай не безрукий. А заботиться о нем вообще не надо, он мужик, а не лежачий дед-пердед. Переезжай к нему, садись на шею и сиди, свесив ножки. Не позволяй себя запрягать. Ты баба, а не кляча.

— Да что ты так раздухарилась-то? — удивилась Ульяна.

— А то. Жорка мой, царствие ему небесное, всю охоту отбил о мужиках заботиться. Я его настирывала, наглаживала, готовила: первое, второе и компот; чуть ли не сапоги с него сымала, когда он домой со службы возвращался. А он что?..

— Помер? — хором предположили Маша с Ульяной.

— Помереть-то помер, — не стала спорить соседка, — но перед этим кровушки моей знатно попил. То ему не то, то ему не это… В итоге я бросила вообще что-либо делать по дому и стала заниматься собой. Ногти маникюрила, маски делала, волосы хной укрепляла, да зарплату евойную на обновки тратила. То сапожки себе куплю, то шапку меховую. И что вы думаете сделал Жорка?

— Умер?

— Умер он потом уже, сколько вам повторять! Начал он мне цветы дарить, конфеты. Ручки целовал, комплименты делал. Жила как в сказке, как сыр в масле каталась. Жалко, что помер так рано… Эх, Жорка-Жорка… Ну да пес с ним, пойду белье гладить.

Сложив все книги, Маша еще немного помогла Юрику с головой кабана. Та сильно запылилась и нуждалась в хорошей чистке перед тем как упаковать ее для переезда.

— Дядь Юр, думаю, у вас с Ульяной все получится, — между делом сказала девушка.

— Что получится? В смысле? Да я жеж не претендую, так, просто помогаю… А чего бы не помочь? Ты не подумай, Маша, я свое место знаю. Куда ей такой как я? Бывший пропойца… Она-то женщина видная, высокая, статная… Я так, тихонько, чем могу — подсоблю. На большее даже не надеюсь.

— Так зря не надеетесь. Вас когда рядом нет, Ульяна только о вас и говорит.

— Да не выдумывай, Маш, ты чего… А что говорит?

— Да всякое разное. И добрый вы, и хороший, и вообще таких мужчин, как вы, не припомнит. Вы для нее, словно принц из сказки. Это почти цитата. Нравитесь вы ей, в общем. Но она почему-то вбила себе в голову, что вы помогаете просто из жалости.

— Я? Да какая жалость может быть?? Она же… Ульяна… да она как статуэтка хрустальная. А как пить бросила, так вообще расцвела!

— Про вас она, кстати, говорит то же самое. Так что действуйте, не бойтесь. Все, кабан чист как слеза младенца. Упаковывайте его и идите к Ульяне. Они с Макаром там как раз шифоньер разбирают. А я на пару часов отлучусь, нужно съездить по одному очень важному делу.