Я пришла сюда учиться!

Глава 17

Элли

И откуда во мне взялось столько смелости?

В старшей школе среди таких же небогатых одноклассниц я все равно выделялась своей кричаще-страшной одеждой, особенно до того, как научилась шить. И в какой-то момент я даже радовалась этому — когда других могли запросто зажать в углу, меня по большей части обходили стороной, что в итоге помогло мне избежать многих проблем.

Поэтому правило «не дразнить кабеля» я знала на все сто.

Так почему же в случае Кристофера дала такую явную провокацию?!

Я смотрела на его довольное лицо в сантиметре от моего, и в какой-то мере знала ответ.

Кристофер не насильник.

Кристофер не извращенец.

Кристофер не тот, кто будет принуждать к чему-то, и причинит боль под лозунгом «сама совратила».

Поэтому большинство моих стоп-сигналов с ним дают сбой, и наружу выползает сидящая внутри женщина, не испуганная и дрожащая, а желающая внимания.

Того внимания, которое взгляд Криса давал в полной мере, буквально прожигая мою кожу, и заставляя плавиться под его руками.

Эй! А где это его руки?!

Мой муж, как-то нехорошо усмехаясь, давит мое тело в стену, а руками скользит по халату. В ванной жарко и душно, и передо его лицо со слегка запотевшими висками и мокрым лбом.

Я должна бить его по рукам и отскакивать в сторону.

Еще кричать что-то о невоспитанности, хоть сама и шлялась перед ним голышом.

Но в реальности я тяну руку, и убираю капельку пота с его виска, а затем веду пальцем вниз, до твердого подбородка.

Почему мне так нравится его гладко выбритая кожа под пальцами? И как так получилось, что глаза Кристофера стали почти черными, утягивая на дно своего желания?..

— С первым примирением, — шепчут его губы, накрывая мои, в этот раз медленно и с абсолютного разрешения.

Я лишь тихо вздыхаю, вновь окунаясь в сладкие ощущения, чувствуя, как мое тело медленно исследуют, лишь слегка заходя на запретные территории. Внутри разгорается то, что девчонки в школе называли «хочу-не-могу», и раньше я никогда их не понимала.

А теперь сама стою, держась больше на руках мужа, чем на своих двоих, и испытываю тот жар, что заставляет неуютно елозить задницей по стенке.

Мы так тесно сплетаемся в какой-то момент, что я начинаю задыхаться, и вот уже из ванной слышаться характерные постанывая — преимущественно тонкие, мои, и хрипло-грубые, его.

— Первая брачная ночь никогда еще не была столь долгожданна, — отрываясь от моего рта, выдыхает Крис, и прежде, чем я успеваю хоть что-то сообразить, подхватывает меня на руки.

Распахивает дверь, пинком закрывая ее, и несет меня на кровать. Не прекращает каким-то образом поглаживать мое тело, отчего соображать все еще трудно, и целует, целует, целует…

Боже мой, он ведь собирается заняться со мной…

— Кристофер, Кристофер…

Он закусывает мою нижнюю губу, прерывая поток слов.

— У тебя офигенный рот, Динозаврик. У меня башню сносит от желания проделать с ним кучу всего…

Я краснею, кажется, больше, чем когда-либо в жизни.

— Я не могу…

Он укладывает меня на кровать, нависая, и начиная целовать лицо.

— Крис…

— М-м?

— Нам надо остановиться…

— Уверена?

Вообще нет, но по-другому нельзя.

— Да…

— А я — нет. Элли, что не так?

— Я просто не могу, Крис, правда, я не…

Взгляд в глаза, потемневший и такой… Обжигающий, что я не выдерживаю, и отвожу свой. Боже, что он обо мне теперь подумает?

— Не можешь — не ходи перед мужем голой. Слышала, может, такое?

Он зол, и это видно, и потому я чувствую себя еще хуже, чем до этого.

— Прости.

Он хмыкает, поднимается с кровати, и тяжело трет лицо руками.

— Ничего бы этого не было, останься ты в гостиной, Элли. Почему так сложно было выполнить одну мою просьбу?

Он садится, а я подтягиваюсь на подушках, выравнивая пульс. Смотрю на свои дрожащие руки, и вспоминаю, почему вообще залезла в ванную.

Имею ли я права на следующие слова?

Я не знаю, но страх, обида, неудовлетворенность и запоздалая злость порождает во мне

— Может, потому что я не желаю отыгрывать роль послушной приманки на месте твоей бывшей жены? — медленно произношу я, и почти физически чувствую боль в глазах Кристофера.