Я пришла сюда учиться!

Глава 50

Элли

Я даже не успеваю понять, что мы дома, потому что меня, уснувшую в машине, Кристофер, как маленькую, занес на руках внутрь.

Хотя говоря «как маленькую» я имею в виду вовсе не себя, а просто общепринятое выражение. Так как отец никогда не заботился, где я уснула, и нужно ли меня куда-то перетаскивать.

Зато Кристофер заботится. И даже сейчас, когда уже зашел в дом, и на его талии виснет сонная Кира, пытается приподнять меня повыше, чтоб малышка не разбудила. И тихо, шепотом просит целующую его в щеку мать приготовить липового чаю.

Я открываю уже увлажнившиеся глаза, и смотрю на это маленькое семейство, что каким-то образом за неполный месяц намертво влипла в каждую клеточку, и наполнила мою искалеченную душу теплом.

И я совсем не знаю, как буду жить, если однажды эти эта сказка вдруг решит закрыть передо мной свои гостеприимные дверцы, и выгнать в жестокую, суровую реальность.

— Маленькая, ты как? — шепчет мой личный принц, и я понимаю, что пара слезинок все-таки скатилась с глаз, — ты так хорошо держалась, что сейчас у тебя может быть шок…

— Никаких шоков! — вмешивается Пинки, — Эрон всегда отлично держат лицо! Так что давайте на кухню, я сейчас напою вас горячим…

— А я могу по щекам похлопать! — тут же всовывается Кира, — нас в школе учили в случае истерики…

— Я кое-кого похлопаю, будь уверена, — сводит брови Крис, и девочка мгновенно зажимает рот двумя ладошками, — и совсем не по щекам. Что это были за фокусы с камерой?!

Кира моментально бледнеет, и опускает взгляд в пол.

— Я думала, что помогаю… Я… Мистер Майлгис сказал, что это будет для следствия. И никому не говорить, а то не получится…

Девочка всхлипывает, а я решительно шевелюсь в теплых объятиях, показывая, что меня надо поставить на пол.

Крис хмурится сильнее, но выполняет мою просьбу, и я опускаюсь рядом с Кирой.

— Ты не знала, — твердо говорю я, крепко стискивая девочку в своих руках, — она не знала. — Еще тверже повторяю для Кристофера, и он, спустя пару секунд кивает.

Кира тихонько плачет, пока я покачиваю ее, крепко прижимая к себе. Чувствую, как тоненькие маленькие ручки тянутся и на сколько могут, обхватывают меня в ответ. Не знаю, как, но сама наполняюсь теплом, и уже будто не я поддерживаю девочку, а она — меня.

Впервые в жизни я чувствую от чужих рук столько родственного уюта. Это — не страсть и нежность, как с Крисом, но определенно большее, чем просто прикосновения.

— Давай прибережем мои щеки на другой раз, — шепчу в ушко ребенка, и чуть-чуть отодвигаюсь от нее, — а вот от чая не откажусь. Идем?

Робкая улыбка и быстрый кивок лучшая реакция из всех возможных. Кира тянет меня за руку на кухню, и я делаю шаг за ней, как у Кристофера звонит телефон.

— Кто там? — почему-то мне страшно, хотя все плохое уже явно позади.

— Приятель, что управляет там всем. — Хмурится муж, и одной рукой поглаживает мою щеку, — иди с мамой, малыш. Я только обрисую все в общих красках — и сразу присоединюсь.

Я киваю, позволяя Пинки себя увести, но на душе скребут кошки. Это похоже на реакцию ребенка, который заплутал в парке аттракционов, и его наконец нашла мама. А потом, спустя пару минут, мама снова исчезает, и малыш остается один, повторяя усиленный стократ страх и ужас одиночества.

Я смотрю на усевшуюся рядом Киру, и потихоньку вздыхаю. Она и есть ребенок, что пережил не меньше моего, но справляется, похоже, раз в десять лучше. Мне стыдно, что в этой ситуации именно надо мной все трясутся, и достается большая часть внимания главы семейства, но ничего поделать с собой не могу.

Просто обхватываю плечи руками, и слушаю свою свекровь, что увлекает мои мысли интересным рецептом чая.

— Ты молодец, девочка, — наконец, садится она рядом, и слегка сжимает мою руку, — расскажешь, как там было? И чем все закончилось…

Я отрываю взгляд от коридора, в котором время от времени вижу проходящую фигуру Кристофера, и без восторга киваю. Кажется, будто будет сложно начать рассказ, и пережить эти события заново… Но неожиданно слова легко срываются с языка, а в скором времени я вываливаю на Пинки все произошедшее, будто снимая с души какой-то непонятный груз.

Может, правду говорят, что разделив свои мысли с кем-то, нам становится легче? Я не знаю наверняка, но с каждым словом комок в груди будто становится немного тоньше, а напряжение тает под напором глотков ароматного чая.

Так, за разговором, проходит минут сорок, и все это время Крис без устали обсуждает что-то по телефону. Я вижу, как он часто подходит к двери, словно проверяя, на месте ли мы все. Окидывает взглядом нашу странную компанию, где Пинки все также держит мою руку, и Кира и вовсе заснула, сложив аккуратно ладошки на стол. Я неосознанно убираю с лица девочки несколько прядок, и в этот момент ловлю на себе особо пристальный взгляд.

— Все, баста, Рик, — очень устало выдыхает мой мужчина, и на том конце провода явно этим недовольны, — у меня жена в полуобмороке, а дочь вообще уже спит. Завтра, все завтра. Приеду после обеда. Пока.

Он отключается, и быстрым шагом идет к нам. Пинки сразу встает, и пытается растормошить Киру, но Крис останавливает ее одной рукой.

— Лучше помоги Элли переодеться, — просит он, поднимая девочку на руки, — а я уложу дочку.

Он с такой виной смотрит на Киру, что у меня сжимается сердце. Это его ребенок. И неважно, сколько она совершила ошибок — он чувствует себя в ответе за каждую. И это, если честно, заслуживает моего безграничного обожания.

— Она справится, — чуть поглаживает локоть Криса Пинки, — она твоя дочь, она Эрон. И все это для нее останется лишь приключением, где папа-герой ее спас. Поверь мне, и не вини себя.

— Спасибо. — вздыхает Крис, и, кинув еще один виноватый взгляд на меня, уносит дочку из кухни.

А мы со свекровью идем следом, и она шмыгает следом за мной в комнату Криса.

— Я справлюсь…

— Я знаю. Я всего лишь настрою воду, и приготовлю сменные вещи. Не принимай сегодня ванну, Элли, тебе может стать нехорошо.

Ванну? Боже, да мне бы сил просто смыть с себя эту грязь, и залезть в постель! О большем мечтать не приходится.

— Спасибо.

— Тебе спасибо. Ты делаешь моего сына лучше, девочка. Уж не знаю, как, но одно это заставляет меня надеяться на еще парочку внуков.

Она подмигивает, и покидает ванную комнату, оставляя меня в самых растрепанных чувствах. О внуках?! Да я сама еще веду себя, как недолюбленный глупый ребенок, о чем вообще речь!..

У меня честно нет сил об этом размышлять, и потому я решаю отдать должное знаменитому «Я подумаю об этом завтра».

А может, и вообще через парочку лет.

Я успеваю быстро ополоснуться, и в одном полотенце выйти в спальню, как в приоткрытой двери появляется Крис. Без слов сгребает замершую меня в охапку, и с каким-то отчаянием зарывается носом во влажные после душа волосы.

— Наконец-то. Дома. Одни. И ты рядом… Ты моя.