Я стала сестрой злодея

ГЛАВА XIV

— В каком возрасте вы смогли увидеть божественное воплощение? — ошарашил меня вопросом священнослужитель, которого Регори нашел мне в учителя.

Я дала косяка на невинно кружащегося по комнате Шу.

Божественное воплощение? Он? Это я что, божество ругала, за то что он мне тапки намочил сегодня утром?

Вообще, я весь день хотела провести дома, а заодно обсудить с Ридрихом услышанные мной вчера на балу слухи. Однако брата не было в резиденции с самого утра, что было странным, поскольку была среда, а по средам он обычно никуда не ездил.

В общем, я некоторое время походила по нашему дворцу, как неприкаянная душа, распугивая слуг и ощущая странную пустоту из-за отсутствия брата, а после неожиданно получила извещение, что императорская карета ждет меня у ворот.

Свидание с Регори у нас было назначено на завтра, поэтому я слабо представляла, чего он сегодня от меня хотел. Но поскольку я просто не знала, куда себя деть, решила поехать.

Меня быстро доставили в императорский дворец, с почтением проводили в голубую гостиную, но к удивлению, ждал меня там не обаятельный император, а пожилой мужчина в белоснежной робе.

До этого священников я видела всего один раз - на коронации Регори. Так уж получилось, что проклятый род Абенаж не имел традиции ходить в церковь по субботам, и понять такой уклад дел было можно.

Представляю лицо Малькута, если Ридрих притащил бы его в храм, пропитанный божественной энергией. Демону она не вредила. Он не начинал испепеляться или разъедаться на глазах, но потом был невероятно нервным еще пару дней. Воняла она, видите ли, по его мнению. А вот помеченные преступники и подземелья, где он кормился, видимо, пахли, как амброзия.

В общем, именно поэтому старичка я разглядывала довольно долго. Но здесь мы были квиты, потому что он с такой же внимательностью изучал меня. И возможно мне привиделось, но кажется, в какой-то момент его серые глаза блеснули слезой.

Я прочистила горло.

— Дух начал проявлять себя, когда мне было восемь лет, и с этого же возраста он постоянно был со мной.

Поняв, что мы заговорили о нем, Шу мило заворковал и подлетел к старику. Перевернувшись вверх тормашками, как он любил это делать, мой малыш стал пристально изучать священника, а тот даже и не подозревал в какой близости сейчас был от «божественного воплощения».

Священнослужитель опустил голову и потер переносицу сухенькими руками.

— Говорите, он остался с вами? — уточнил он.

Я напряглась. А что, это как-то неправильно?

Тут же я посмотрела на Шу, а тот, обернувшись, заулыбался и в порыве любви подплыл ко мне и потерся об мою щеку. Боги… Ну, что за комочек нежности?

— Жаль, что мы узнали о вас лишь сейчас, Святая. Но видимо на все воля Бога.

Стыдно было признавать, но как-то за все мое десятилетнее обучение я ни разу не коснулась темы религии. Наверное, Ридрих не посчитал нужным заострить внимание учителей на этом, а те в основном ориентировались на то, что было больше интересно мне. А у меня куда большее любопытство вызывала та же экономика, чем уроки православной культуры.

Иными словами, я даже не была уверена, про какого именно Бога священник сейчас говорил. Но не суть.

— Я знаю вашего отца, — вдруг сказал мужчина, и он уставился в одну точку на полу, растирая руки. — И вашу мать я тоже знал. Ириса была чистейшей душой. Она раньше работала при храме. Именно там они и познакомились с вашим отцом. Лишь от союза столь любящих друг друга и прекрасных душ мог родиться ребенок с такой силой, как у вас.

Люди, про которых говорил священник, не были моими родителями. Это были родители Азалии, девочки, чье тело я заняла. Но почему же тогда сердце дрогнуло и сжалось?

Мое зрение отчего-то помутилось, и опустив взгляд, я почувствовала влагу на щеках. Слезы. Но почему я плачу?

— Вы можете рассказать мне больше? — вырвался из меня вопрос, которого я сама от себя не ожидала.

Но старик лишь улыбнулся и покачал головой.

— Это не моя история. Я уверен, ваш отец будет невероятно рад встретиться с вами и рассказать вам об Ирисе.

— Вы знаете, где он? — уточнила я, никак не в силах избавиться от кома в горле.

— Я догадываюсь, Святая. Его духовное путешествие было долгим. Я пошлю ему весточку о вас.

Я тут же вскинула голову. Пошлет весточку? Значило ли это, что он приедет раньше, чем в оригинальной истории?

— Что ж… Я достаточно отнял у вас времени на пустые разговоры, — произнес священнослужитель. — Давайте же начнем наш первый урок, Святая.

— Можно я сразу же задам вопрос? — тут же оживилась я, задвигая куда подальше непонятные переживания о чужих для меня родителях.

Священник кивнул, и я поинтересовалась:

— Почему вы называете меня «Святой»? Я так понимаю, это потому, что я могу видеть божественное воплощение?

Отец Азалии тоже был Святым. Но в книжке никак эта тема не раскрывалась. И мне еще тогда было интересно, что же это за Святой такой, который переспал с женщиной, не зная о ее беременности, отправился в духовное странствование, а вернувшись и узнав о дочери и о ее же смерти, решил отомстить Ридриху.

Ну, то есть… Разве Святые не должны как-то… Я не знаю, не поддаваться зову плоти и чувств? Но в действиях отца Азалия никто никакого противоречия не видел. И вот, даже священник сейчас вполне благосклонно отозвался о их внебрачной связи с Ирисой.

Собственно по этим же самым причинам я и себя особенно сильно Святой не ощущала. И более того, мне было как-то не по себе, когда ко мне так обращались.

— Верно, — кивнул священник. — Чистейшие души, которые способны видеть божественное воплощение и использовать дарованную Богом силу, мы называем Святыми.

— Это как-то наследуется? — тут же последовал следующий вопрос.

— Нет, — по-доброму улыбнулся священник. — Способность взаимодействовать с божественной энергией - это свойство души, а не плоти.

Погодите-ка. Я нахмурилась. Что это еще значит? Как это может быть свойством души, если моя душа переселилась из другого мира? Вы хотите мне сказать, что если бы Азалия была жива, то не факт, что к ней явился бы Шу, а все дело именно во мне?

Может, эти священнослужители что-то там напутали?

— Вижу, вы сомневаетесь в моих словах, Святая. Но я говорю истинно. Больше скажу вам, то что божественное воплощение вот уже десять лет находится рядом с вами - настоящее благословение. Это означает, что ваша душа необычайно чиста и драгоценна.

Моя-то?

Я припомнила, как согласилась пойти на свидание с Регори лишь для того, чтобы слухи обо мне и брате улеглись, и мысленно хмыкнула. И это я даже не говорю, как я слуг плетью по дворцу гоняла. Ну-ну.

Ладно, допустим, мне, как обычной попаданке, мироздание сделало пару бонусов и наградило большой силой. Должно же мне было что-то перепасть, верно?

— Если обычно дух не находится рядом со Святым, тогда как же все происходит?

Хотя… Ну, вот как он может не находится рядом? Шу ведь не раз называл меня хозяйкой…

— Святой читает молитву и призывает божественное воплощение по задачам своим, — ответил мне священник.

Ага… Я призадумалась.

— Правильно ли я понимаю, что если мне нужно, к примеру, исцелить порез, то я должна позвать одного духа, а если спасти кого-то от смерти, то другого?

Священник взяла паузу прежде, чем ответить и, наконец, произнес:

— Опасно кого-то избавлять от смерти. Сами того не зная, мы можем пошатнуть Его порядок, и последствия будут ужасными. Я надеюсь, вы это запомните, Святая. Но в сущности вы правы.

Я призадумалась.

Получается, с силой Шу мне доступен только маленький кусочек целительной магии, а если я хочу вершить какие-то серьезные дела, то мне нужно призвать духа посерьезнее? Но, что тогда станет с Шу?

Этот вопрос я и задала священнику, и он улыбнулся.

— Полагаю, божественное воплощение останется рядом с вами. А для того, чтобы призывать другие воплощения вам и нужно нарастить уровень божественной энергии в своем теле.

— И как же ее нарастить? — поинтересовалась я.

Священник улыбнулся и осмотрелся, словно в поисках какого-то волшебного эликсира, однако его ответ меня удивил.

— Достаточно лишь закрыть глаза и увидеть ее. Бог везде и во всем. В каждой травинке и каждом существе есть божественное начало. Его энергия содержится повсюду.

Я вдруг вспомнила, что в тот момент, когда мне явился Шу, я видела золотистые пылинки, кружащиеся в воздухе. Быть может, именно об этом и говорил священнослужитель?

— Я покажу вам практику, которую использовал ваш отец. Но от вас потребуется много сил и терпения. Ваши духовные каналы не использовались вот уже десять лет и возможно вы будете чувствовать недомогание после наших тренировок.

Кто-то сомневался, что будет по-другому?

Выспавшийся Шу вновь взлетел в воздухе и закружился вокруг меня веселым вихрем. Я понаблюдала за ним пару мгновений, наполняясь ощущение правильности происходящего. Впервые в жизни у меня возникло невероятно приятное чувство, что я делала именно то, что мне было суждено.

А трудности? Кого и когда они пугали? Точно не меня.

Но я просто не представляла, как ужасно я буду ощущать себя после…

***

Я куталась в одеяла не в силах согреться.

Холод коркой льда охватывал все мое тело. Начиная от кончиков пальцев, паутина инея расползалась по коже, замораживая меня изнутри. Меня колотило, я стискивала челюсти, чтобы не стучать зубами, но мои губы все равно дрожали.

Это было ужасно.

Обеспокоенный Шу носился рядом со мной, но от его присутствия мне становилось лишь хуже.

— Сейра Азалия, вот горячий чай. Мы растопили камин, принести вам еще одеял? — услышала я голос Несси.

— Я не хочу чай, — выдавила я. — Давайте одеяла.

Пить я и правда не хотела. Более того, я была настолько ледяной, что казалось, горячий чай не согреет, а оставит внутри лишь ожоги. Ради всего святого, почему было так холодно?

Несси заботливо укрыла меня целой горой одеял и обложила грелками, но мне все это было, что мертвому припарка. Толку никакого. Я все также продолжала дрожать от холода, и уже забывая, был ли вообще момент, когда мне было тепло.

Сжавшись в комочек, я заползла с головой под одеяла и обхватила себя руками, в надежде остановить дрожь.

— Где Ридрих? — спросила я в какой-то момент и увидела, как выражение лица старой женщины стало почти виноватым.

— Досточтимый сейр отсутствует, сейра Азалия. Но мы уже послали за ним и сообщили, что вы заболели. Я все же отправлю за доктором…

— Не надо доктора, — выдавила я, вновь заползая под одеяла.

Разве что какой-нибудь шаман тут мог бы помочь. В конце концов, священнослужитель предупреждал, что именно так все и будет. Но кто же знал, что будет настолько плохо?

Не знаю, сколько времени я провела, сжавшись в ледяной комок. Вот бы почувствовать хоть капельку тепла. Чуть-чуть. Совсем немного. Из моих глаз были готовы брызнуть слезы от отчаяния. Разве это уже не должно было прекратиться? А прекратится ли это вообще когда-нибудь?

Иногда я пыталась отвлечься от холода и думать о чем-нибудь другом. Но тогда мои мысли возвращались к Ридриху. Где он был? Почему он все никак не приезжал?

Без него дом казался странно пустым. Хотя обычно будучи во дворце он почти весь день проводил в своем кабинете, но этого было достаточно. Для меня сердце нашей резиденции находилось именно там, оно насосом качало энергию и разгоняло ее по всему дому. Но когда Ридрих отсутствовал, и в доме все словно замирало.

Так глупо.

Лучше уж думать о холоде.

Кажется, в какой-то момент я провалилась в странное забытие, потому что очнувшись, ощутила тепло на лице. Ухватившись за это ощущение, я вскинула руку и неожиданно коснулась чужой ладони.

Я моргнула и встретилась взглядом с черными глазами, смотрящими на меня с плохо скрываемым беспокойством. Ридрих.

В груди все сдавило.

«Где ты был?» — хотела я спросить его.

Но какое я имела на это право?

Мой взгляд прошелся по его растрепанным волосам, смятой одежде и не оставил без внимания красный след на бледной коже его шеи. Давление в груди усилилось. Я вновь подтянула к груди колени в жалкой попытке согреться, которая, как и в прошлые часы, не принесла никакого облегчения.

Его большой палец погладил меня по щеке, и я вздрогнула, вновь ощутив вспышку тепла. Забыв обо всем, я придвинулась ближе к брату и, обвив его руками, прижалась к его телу, с дрожью осознавая, что начинала согреваться.

Так хорошо. Так тепло.

О, Боже, спасибо!

Всего на мгновение Ридрих замер, словно не ожидал от меня подобных действий. Его грудь поднялась и опустилась, когда он шумно выдохнул, а затем одна его рука обернулась вокруг спины, и пальцы начали массировать мой затылок, а другая уютно обхватила талию. Я оказалась в коконе его объятий.

Я сглотнула и уткнулась носом ему в ключицы, вдыхая горьковатый запах шафрана с примесью незнакомого мне мыла. Он немного сдвинулся и, испугавшись, что Ридрих уйдет, а я снова останусь один на один с промораживающим до костей холодом, я вцепилась в мужчину и пробормотала:

— Не уходи. Пожалуйста, останься. Мне холодно.

— Почему тебе холодно? — тихо спросил он, поглаживая мой затылок.

Так успокаивающе. Так приятно.

— Я не знаю, — соврала я ему. — Но без тебя мне очень холодно, так что останься, пока мне не станет тепло.

— Что с тобой делать? — пробормотал он, словно спрашивал это сам у себя.

Теплые поглаживания стали подниматься выше. Мягко массируя кожу головы, его длинные пальцы добрались до ушей и стали растирать мочку уха. Мое дыхание выровнялось, и я запретила себе думать о том, почему меня так расстроило то, что он провел день с другой женщиной. Главное, что сейчас он был здесь со мной и дарил тепло, которое я так отчаянно жаждала.

Я почувствовала мягкое прикосновение его губ к своему лбу.

— Ты ледяная, — проговорил он.

Так он просто проверял мою температуру? Чуть приподняв голову, я встретилась с его взглядом. Я любила смотреть на него. А особенно любила, когда на его лице так отчетливо проступали эмоции.

Сейчас брови мужчины были чуть нахмурены, так что между ними залегла складка, в черных глазах клубилось беспокойство, а губы были поджаты.

Мне нравились те моменты, когда я думала, что могу его прочитать. Даже не задумываясь о том, что делала, я подняла руку и большим пальцем коснулась его переносицы и провела по изгибу носа. И он молча позволил мне это сделать, а я почему-то улыбнулась.

Быть может потому, что раньше Ридрих не разрешал дотрагиваться до своего лица?

— Азалия, — проговорил он этим своим особенным голосом, когда хотел, чтобы я вела себя разумнее.

Я убрала руку и прижала ее к свой груди, туда где гулко стучало сердце. Закрыв глаза, я вновь уткнулась носом в его ключицы.

— Я скучала, — тихо проговорила я. — Тебя не было весь день.

Он обнял меня крепче, и я почувствовала, как его губы прижимаются к моему уху.

— Какие-то вещи, Азалия, лучше не говорить, — шепнул брат, опаляя горячим дыханием мою кожу.

Я покачала головой и прижалась к нему крепче, желая еще больше тепла.

— Если я не скажу, то ты не узнаешь.

Где-то на задворках сознания разум слабо пытался привлечь мое внимание и напомнить, что мы вообще-то хотели отдалиться от Ридриха.

Все так. Но не сегодня. Не тогда, когда я замерзала изнутри, и лишь его присутствие могло подарить мне необходимое тепло.

Его ладонь обхватила мою голову, а щека прижалась к моему лбу.

Это было так непривычно. Ридрих всегда держался прохладно рядом со мной. Обычно я липла к нему, как липучка, а он просто позволял себя обнимать и трогать. Но подобная инициатива от него была до дрожи приятна.

Вот только почему-то у меня появилось ощущение, что я вкусила запретный плод, познав который, уже не возможно было ни остановиться, ни забыть.

________________________

Спасибо за ваши лайки и комментарии :)