Я тебе не Золушка!

Глава 2

Весь путь от офиса до дома Авериной занял около десяти минут. Мне даже в метро не пришлось спускаться. Дошёл пешком, по навигатору.

Найдя нужный дом, позвонил в домофон на калитке, и она тут же открылась, словно тот, или скорее, та, что находится в квартире, очень жаждет моего присутствия…

Даже имя не спросили. А там ведь ребёнок. Может, я вор или маньяк… Что за безответственная нянька?

Хотя судя по её воплям в ноуте Владленовны, ей уже без разницы, она и маньяку «Илюшу» рада сплавить, лишь бы побыстрее отвязаться.

Я даже спрашивать запрещаю самому себе, зачем мне такой геморрой, и почему я, как все нормальные люди в такой ситуации, не послал Киру куда подальше.

То, что воспитание младшей сестры было фактически на мне, пока мать работала, как проклятая, совсем не означает, что с этим пацаном мы найдём общий язык. Может, он такой же, как Аверина, шизанутый истерикан…

По поводу вознаграждения — ноль вариантов. Хотя, я наивно думал, что уж тут-то проблем не будет. С фантазией у меня всё чётко.

Уже у самой двери нужной квартиры, решаю, что, если с ребёнком справиться всё же удастся, тогда и соображу, чего бы мне хотелось получить в награду.

Дверь открывается так же быстро, как и калитка.

За ней я вижу сначала растрёпанную, раскрашенную чем-то сине-фиолетовым женщину, бурятской внешности, а потом уже непосредственно «гвоздь программы». Ребёнок сидит у неё на руках, размазывая по щеке и волосам что-то вроде манной каши с ягодами маленькими ладошками, при этом выкрикивая нечленораздельные звуки.

Идеальная картинка, как по мне.

Захотелось сфоткать на память.

В этот момент, на мгновение, появляется желание развернуться и уйти в свою прекрасную безответственную жизнь, где нет детей, замученных нянь, а самое главное, той, что я из памяти вытравливал почти все эти самые два года.

Но что-то останавливает.

Может женщина, которая, без стыда и совести, вручает мне пацана, пока я не успел опомниться, со словами:

— Это исчадие ада! — С таким же, как и внешность, акцентом.

А может сам Илюха, когда, намазывая мне на лицо остатки каши, бодро лепечет:

— Атя!.. Атя… Бууууууф…

Кажется, мы уже начали понимать друг друга.

Ну, блять, Аверина!

Ты век со мной не расплатишься!

После ухода горе-няньки, мы с пацаном остаёмся один на один.

Даже странно, рассматривая моё лицо, он на какое-то время затихает, и перестаёт обмазывать меня кашей. Что это она, я уже не сомневаюсь, хотя вкус странноватый, может из-за ягод этих…

Как есть: охуевший, с ребёнком на руках, стягиваю у порога ботинки и отправляюсь на осмотр моего сегодняшнего «места работы».

Представляю Янкино лицо, когда она узнает, чем я сегодня «покорял нового начальника»…

Кстати о ней… Надо будет сообщение написать, когда руки будут свободны. Она ведь меня ждёт с собеседования, желательно с хорошими новостями.

— Мммм… — Голубые глаза мальчишки доверчиво ждут реакции.

— Чего мычишь, телёнок? Пошли воду искать, отмываться будем.

Моя единственная рубашка безнадёжно испорчена. Это я понимаю уже в ванной, куда мы с малым отправляемся исправлять безобразие.

Ему-то хорошо, сейчас в «чистое» переоденется. Вряд ли в его гардеробе тоже один парадно-выходной костюм…

После «отмывки» в раковине просторной ванной, сверкающей начищенным кафелем, я несу Илюху переодеваться. В квартире обнаруживается две комнаты-спальни, в одной из которой обустроена детская.

Ну и мамаша эта Аверина. Спит с ребёнком в разных комнатах, как ночью-то встаёт? Или у неё нянька круглосуточная?

От последней мысли по спине пробегает холодок. Не хотелось бы попасть в рабство на сверхурочной основе. У нас с Янкой сегодня планы вообще-то, я её в кино обещал сводить. Да и вообще, я на такое не подписывался.

У пацана в комнате довольно круто всё обустроено: потолок раскрашен в виде неба со звёздами; из мебели: широкая кровать с бортами, шкаф с одеждой, куча всяких игрушек, мягкие мешки для сидения, даже горка гимнастическая к стене прикреплена. Любой ребёнок позавидует. Только сомневаюсь, что он осознаёт своё счастье. Ему на вид около года, только кашу размазывать и научился…

Одежда сменная находится довольно быстро. Легко ориентироваться в аккуратных стопках с рубашками, колготками и штанами. Мой шкаф сейчас бы обзавидовался такому порядку. Даже не удивляюсь. Судя по всему, Владленовна та ещё зануда и перфекционистка.

Голопупый пацан с ёжиком на голове (будто его током ударило), отсвечивая подгузником, пытается покорить один из мешков, скатываясь с него, как с ледяной горки. Я отпустил его в «свободное плавание», пока искал, во что можно переодеть.

Не знаю, чего эта припадошная так голосила… По-моему, он очень даже адекватный. Единственный в этой семье…

— Так. — Отскребаю ребёнка от мешка. — Всё, покоритель Эвереста, пошли одеваться.

Следующим этапом в воспитании малого у нас объявляется кухня.

Точнее, поле боя южноамериканских индейцев…

Не знаю, чем тут «бурятка» занималась, но явно преимущества оставались на стороне Илюхи. Аж гордость взыграла. Так их, баб этих! Не могут тонкую мужскую натуру понять, толстокожие инопланетянки!

Весь стол и высокий стул для кормления извазякан чем только ни попадя.

Зашибись.

Мне ещё и отскребать это всё?! Я, вроде, в уборщицы не нанимался.

Поэтому, сделав единственно верный вывод, мы с Илюхой приземляемся на кожаный диван: белый, кристально чистый… загляденье.

Пока малой орудует сунутыми мной ему поварёшкой и кастрюлей, найденными в кухонных шкафчиках, я заглядываю в недра холодильника.

Так, чем тут можно покормить ребёнка? «Мадам Бурятия» ни словом не обмолвилась о его режиме питания, но судя по состоянию кухни и самого Илюхи, каша пала смертью храбрых, так и не добравшись до своей цели…

Самому мне тоже перекусить не мешало, от нервов уже в животе урчит.

Мой холодильник однозначно был бы одного мнения со шкафом.

Это, блин, супермаркет «на минималках», а не предмет бытовой техники.

При всей любви моей семьи к «пожрать», такого изобилия еды в нашем доме никогда не водилось. Кроме огромного количества овощей, фруктов и кисломолочки, тут даже готовое что-то есть в контейнерах и большая кастрюля, которую я и достаю.

Так, ну ему уже около года. Зубы вон, шесть штук, сверкают при улыбке. Значит, этот суп мы и употребим на пару.

Пока разогревается еда, я достаю телефон и печатаю сообщение Янке.

Малой пытается из кастрюли сделать лепёшку, поэтому, поговорить сейчас вряд ли удастся, ничего не услышим.

Тщательно обдумав ситуацию, я решаю пока не говорить, что сижу с ребёнком, вместо того, чтобы, как все нормальные менеджеры, обзванивать клиентов. Ведь это всего на один день. Судя по тому, как у нас быстро завязался контакт с малым, место в конторе Авериной мне обеспечено. Так что, переживать особо не о чем. Да и Янке эти подробности не нужны, меньше волнений. Не хочу, чтобы моё прошлое её как-то коснулось. Поэтому просто сочиняю сказку о том, что меня оставили на пробный период заниматься одним «проектом», от которого будет зависеть, возьмут меня или нет. В принципе, не соврал даже.

Я намерено оттягиваю и не звоню Кире.

Вредный мститель внутри меня хочет, чтобы она как следует помучилась ожиданием новостей.

Что за отношение к ребёнку? Скинула на почти незнакомого мужика, даже номер телефона не взяла мой для связи. Вот курица.

Сейчас, когда первый шок отпустил, я начинаю анализировать ситуацию со всех сторон.

Для меня это даже своего рода удача: Илюха — пацан для своего возраста адекватный и интересный, условия в квартире начальницы — очень ничего (я охренел вначале, увидев мраморный пол), еды в холодильнике на роту солдат… Мечта, а не работка!

А вот для Владленовны…

Во-первых, она с лёгкостью доверила мне своего ребёнка. Это странно. Во-вторых, связаться со мной сама она не может. И в-третьих, если я согласился, то ещё не значит, что мы поладим, и я не угроблю её единственное чадо!

Всё-таки, стерва она во всём.

Даже с сыном своим.

Лишь бы карьере не мешал. Кукушка, мать его…

С каждой минутой, я всё больше настраиваю себя против нерадивой мамаши и накручиваю её образ в какую-то последнюю дрянь.

Мне даже не хочется знать, есть ли там что-то человеческое… Глядя на Илюху, который руками из супа выковыривает фрикадельку и целиком запихивает её в рот, испытываю к этому маленькому человеку жалость и симпатию.

Всё-таки, с сестрой было как-то легче. Она же девчонка, к тому же своя, родная. За неё я и сейчас порву, а тогда, двенадцатилетним шкетом, испытывал нечеловеческую гордость за себя: такого взрослого защитника малолетней сестры.

Не думал, что чужой ребёнок может понравиться. Вроде мужикам чуждо это чувство. Наверное, Аверина — мужик.

А я просто стрессанул, и это реакция на нестандартную ситуацию.

После сытного и вкусного, надо сказать, обеда, мы с пацаном синхронно начинаем зевать.

Я помню, что маленьким детям положен обеденный сон, поэтому несу его в кровать и укладываю.

Я совершенно не знаю, как в этой семье принято укладывать ребёнка, поэтому просто беру какую-то страшную плюшевую ящерицу и вручаю ему подмышку.

Илюха рассматривает её, будто видит впервые, но не выбрасывает, благодушно разрешая разделить с ним сон. Я поглаживаю его по пухлому плечику и тихо говорю:

— Эх, Илюха… Был бы ты сыном нормальных людей, не пришлось бы тебе воспитывать меня сегодня. Но знаешь, я даже рад нашему знакомству. Ты — хороший парень. Надеюсь, твоя мама тоже на минуточку превратится в человека и даст дяде Тёме работу.

А может ещё чего-нибудь даст…

Но это уже я про себя думаю. И тут же отгоняю эту мысль.

Да, Аверина за эти два года ничуть не состарилась и не сморщилась. Она по-прежнему «секси», хоть и видел я только половину, ту, что возвышалась над столом. Только я уже не тот, что тогда.

За это время много чего случилось и изменилось. Я научился немного управлять своими эмоциями и расставлять приоритеты.

И она уже давно в их число не входит.

— Ма-ма-ма… — Лопочет малой в полудрёме.

— Спи, давай. Придёт твоя ма-ма-ма, никуда не денется.

Когда пацан засыпает, я без стыда и совести тщательно осматриваю квартиру. Просто из любопытства: как живут такие, как она.

Заглядываю в гостиную: она просторная, со светлой мебелью и большими окнами, на полках фотографии Киры с сыном и ещё какими-то людьми, возможно, её родителями.

Снова захожу в ванную, нюхаю по очереди тюбики с косметикой, шампуни, как какой-то маньяк. На миг представляю, как она нежится в этой огромной ванной, в пене, забрав густые волосы на затылке… Да нахрена мне вот это!

В спальне Киры останавливаюсь у широкой кровати. Кто же удостоился такой чести — стать отцом твоего ребёнка? И почему его присутствия здесь не ощущается и в помине?

Вспоминается тот дрищастый директор, с которым она тёрлась в коридоре прежней компании, но почему-то этот вариант я сразу отбрасываю. Это ж какой надо быть идиоткой, чтоб от него родить… Кира, при всей её стервозности и сучьей натуре, идиоткой не является. Но это чисто моё мнение. Кто её знает вообще-то…

Фотографий папаши во всей квартире я так и не нашёл. Так что этот вопрос остался открытым. Хотя мне, в принципе, всё равно, с кем она трахалась после меня, да так, что умудрилась залететь. И зачем вообще рожала, если времени на ребёнка у неё не было, и нет?

Однако…

Пора оповестить стерву о наших достижениях.

«Всё хорошо. Илюха поел и спит. На кухне разгром — требуется уборщица. Во сколько вас ждать, товарищ начальник?».