Я тебя поймаю

1

Таисия

 Бум-бум-бум!

Я просыпаюсь от дикого шума и не сразу понимаю, что происходит. За окном хлещет ливень. И что-то гремит. Кажется, что от страшного грохота трясется весь дом. Или только мои поджилки? Прислушиваюсь внимательно. Не гром, это точно! Да и какая гроза в октябре?

Кто-то стучит в дверь. Неистово и оглушительно. Как будто в дом ломится бык. И колотит копытами и рогами по дубовой облицовке. Вздрогнув, судорожно ищу халат в беспорядочной куче вещей. Выуживаю махровую тряпку из-под джинсов Андрея. Наскоро одеваясь, пытаюсь сообразить, что происходит. Раз выносят с петель входную дверь, а не ворота, то явно заявился кто-то свой… Не дай бог, отец. Но папа сейчас в Париже. Хотя с таким отцом, как у меня, нельзя быть уверенной ни в чем. Если о чем-то догадался, может сорваться с места и нагрянуть в любой момент. Или попросить кого-нибудь из приближенных проверить, как тут в Пилюгино поживает его ненаглядная девочка.

Швыряю джинсы Андрею.

- Одевайся! Быстрее!

Судорожно запахиваю полы халата. На ходу завязываю пояс.

- Ты ждешь кого-то? - уточняет мой кавалер. Лениво поднимается с постели, не совсем понимая всю серьезность происходящего.

- Пожалуйста! Быстрее! - отмахиваюсь, вылетая за дверь. Слышу сзади шаги. Андрей, наскоро нацепив джинсы, несется следом. А значит, уже не так страшно.

«Твою мать - твою мать, - в такт дикому грохоту ругаюсь я, подбегая к домофону. Нажимаю кнопку и вглядываюсь в экран. И еле сдерживаю вскрик, когда вижу знакомое разъяренное лицо, мокрые волосы, и даже через толстую дверь слышу рык любимого когда-то мужчины.

- Таисья, открывай! – орет он под барабанную дробь собственных кулаков.

- Кто это? – настороженно интересуется Андрей. – Может, мне выйти и надрать ему задницу?

- Дальний родственник, - бурчу я, судорожно соображая, кем на самом деле мне приходится Сева Гаранин.

- А где охрана? – запоздало бросает Андрей, наблюдая, как я один за другим открываю мудреные замки.

- Отпустила сегодня, - отмахиваюсь я, пытаясь справиться с задвижкой. – Знала, что ты приедешь…

Лязгает металл открываемой двери, и я, повинуясь давно забытому порыву, пораженно замираю. Во все глаза смотрю на крепкого мускулистого мужчину, стоящего на мокром мраморном крыльце. Оглядываю его с влажной головы до босых ног. И вздрагиваю, напоровшись взглядом на его… На него…

Мой ночной гость абсолютно голый. Смотрит насмешливо, а по широкой груди стекают капли дождя, волосы паклей падают на грязный лоб, а ссадина на плече немного кровоточит.

- Пустишь в дом? Или еще полюбуешься? – хрипло бросает Гаранин. Отодвинув меня в сторону, заходит внутрь. И сразу натыкается на Андрея. Рычит что-то нечленораздельное, увидев в прихожей моего парня.

- Вызови такси, - велит мне непререкаемым тоном.

- Как ты здесь оказался? – спрашиваю изумленно. Стараюсь не опускать взгляда ниже Севиного подбородка.

- Мимо проходил, дай, думаю, зайду, - гадко усмехается он и напоминает требовательно. – Такси, Тая!

- Какой адрес? – блею, дрожащей рукой выуживая из кармана халата айфон.

- Ну откуда я знаю, - пожимает плечами наглец и переводит хмурый взгляд на моего парня. – Куда тебя отвезти, баклан? Говори быстрее…

Я задыхаюсь от возмущения. Андрей тоже. Но Гаранина чужие обиды не интересуют. Впрочем, как обычно.

2

 – Даю вам пять минут на прощание, котятки. Когда вернусь, чтобы этого чудака тут не было. Ясно? - отрывисто бросает Сева, быстро взбегая по лестнице на второй этаж.

- Это мой дом! – в отчаянии кричу я вслед безупречной упругой заднице и накачанному торсу.

- Я. Сказал, - спокойно замечает Гаранин, чуть повернув голову. – Или ты хочешь, чтобы я позвонил Виктору Николаевичу?

Запрещенный прием. Но когда бы Сева играл по правилам? Особенно, если это касается меня. Всегда все сделает по-своему. И вместо того, чтобы войти в открытую дверь, будет биться лбом об стену. Придурок!

- Куда он пошел? – обалдело спрашивает Андрей, разглядывая мокрые следы на мраморном полу. Озадаченно пялится на арку, ведущую в спальни второго этажа, в которой только что скрылся Гаранин.

- В комнату своего брата, - пожимаю плечами я.

- А кто его брат?

- Муж моей сестры…

Естественно, Светка никакая мне не сестра по крови. Прямого родства у нас нет. Но ее мама крестила меня, и только ее, а не жену отца, я считаю своей единственной матерью. Трудно объяснить, кто кому приходится в нашем семействе. Тем более Андрею, с которым я знакома всего месяц. Вместе летели в самолете от самого Мюнхена. Потом встречались в городе, тусили в кафе и в ночных клубах. И только сегодня дошли до следующей фазы отношений.

Я отпустила охрану и прислугу, а Андрюха заявился с цветами, бутылочкой «Вдовы Клико» и деликатесами из папиного ресторана. Не знает человек, с кем связался. А я пока не говорю. Опасаюсь, что испугается и сбежит.

Смотрю на Андрея, насупленного и недовольного.

- Я не понял, что происходит? – спрашивает он раздраженно. – Кто это такой? Почему распоряжается в твоем доме?

- Дом не только мой, - улыбаюсь миролюбиво, все еще надеясь, что Сева уберется куда-нибудь, а мы с Андреем вернемся в спальню. Ссориться с Гараниным я не желаю. Он потом все вывернет в свою пользу. А я останусь в дураках. Впрочем, как и всегда.

«Долго он тут не задержится, - думаю я. – Наверняка потусит до утра и отчалит. Только бы не вломил меня папе. Сева такой. С него станется! Да и вообще, откуда он взялся в нашем медвежьем углу? Голый и драный. Если удирал от кого-то, то почему без одежды? Может, ограбили и кинули умирать? А он очнулся, понял, где находится, и добрался до моего дома благополучно. Наверняка случилась беда. А тут я со своими фокусами. Как маленькая!»

Слышу шаги на лестнице и, задрав голову, наблюдаю, как Всеволод Юрьевич Гаранин быстро спускается вниз. Одетый и неприступный. В чуть болтающихся джинсах старшего брата и фланелевой рубашке. Молча проходит мимо. И мне ничего не остается, как следовать за ним.

- Сева, что происходит? - лепечу я, понимая, что Гаранин настроен непримиримо.

- Это я тебя хочу спросить, - рыкает он, заходя в каждую комнату и быстро проверяя, закрыты ли окна и рольставни. Натыкается в бабушкиной спальне на чуть прикрытое окно и не опущенные ставни и замирает на месте. – Таисья, что тут у тебя творится?

- Не знаю, - тяжело вздыхаю я. – Я сюда не захожу, Сева. А бабушка пока в городе.

- В дом может проникнуть кто угодно, - рычит Гаранин, запирая окно и опуская вниз скрепленные между собой тонкие полоски металла. Они скользят друг за другом. И когда самая первая с грохотом попадает в паз, я вздрагиваю.

- Таисия! – слышу окрик Севы. – Отвечай сейчас же! Где охрана, твою мать? Почему окна нараспашку? День открытых дверей, что ли? Доступ к телу открыт?

- Ты! – кричу я. – Да как ты смеешь!

Кидаюсь к своему обидчику, но Гаранин, молниеносно поймав мою ладонь, отводит удар и крепко сжимает ее в своей лапище.

И я понимаю, что допустила промашку. Переиграть Севу у меня ни за что не получится. Я – обычная мышка-малышка и папина дочка, а он - спецназовец, прошедший не одну горячую точку. Такой прибьет голыми руками и не поморщится.

- Идем дальше, - сурово рыкает он, и мне приходится волочиться за ним хвостиком. Тепло Севкиной ладони обжигает. Сразу в голову лезут воспоминания, которые я предпочитаю забыть.

- По какому праву? – запоздало подает голос Андрей.

Гаранин нехотя поворачивается к нему, словно говоря «а-а, ты еще здесь?». Смотрит презрительно, как на букашку, посмевшую перегородить дорогу слону.

- Сейчас скажу, куриный потрошок! - с гадкой усмешкой специально картавит Гаранин.

Широкими шагами он направляется к кухне, оттуда выходит в предбанник и дергает ручку двери, ведущей в сад.

- Мать вашу! – рычит и, испепеляя меня злым взглядом, разражается витиеватой бранью.

- Эта дверь была закрыта, - тараторю испуганно. – Точно! Мы с Андреем ужинали. Потом я мыла посуду и выходила во двор. Вешала полотенце на веревку. И заперла за собой дверь, - докладываю я, судорожно пытаясь сообразить, что происходит.

- А где был твой хахаль? – насмешливо интересуется Сева, выпуская мою руку и щелкая замками и задвижками.

- В комнате, и вообще он не выходил в предбанник. Правда, Андрюша?

- Ну конечно, - передергивает плечами он и недовольно интересуется. – Вы скоро уедете? А то нам завтра рано вставать.

- Скоро, мой дорогой, - сумрачно кивает Сева. – Как только, так сразу…

И шагнув к моему парню, наносит резкий удар в подбородок.

Андрей кулем оседает на пол.

- Он ни в чем не виноват! – кричу я, захлебываясь слезами.

- Ну да, конечно, - хмыкает Гаранин, пнув обездвиженное тело. – Я так и поверил.

- Прекрати! – кричу в исступлении. – Я знаю, что ты мстишь мне! Сволочь! Но это же ты меня бросил! Закрутил роман с этой блеклой лахудрой!

3

- Заткнись, Тайка, - буднично обрывает меня Сева. Совершенно спокойно подходит к высокому пеналу, где бабушка держит всякую утварь, и с нижней полки выуживает скотч.

Привычным движением скручивает руки Андрею, а потом, бормоча «прости, пацан!», берет с пола рюкзачок моего гостя. Быстро просматривает содержимое, явно не стесняясь ни меня, ни Андрея. Достает из внутреннего кармана паспорт и права. Лениво листает, довольно присвистывая.

- И что же вам дома не сиделось, Андрей Иванович? С женой и детьми, а?

- Ты женат? – охаю я, во все глаза глядя на кавалера, так и не ставшего любовником. – Почему мне ничего не сказал? Я не встречаюсь с женатиками.

- Вот поэтому и не сказал, - хмыкает пришедший в себя Андрей. – А ты и не спрашивала. Дура!

Он прав. Не спросила. В моей системе координат люди, связавшие себя узами брака, не знакомятся в самолетах с девушками. Не водят их по клубешникам. Не прыгают к ним в постель.

- В следующий раз будешь умнее, лахудра… - ухмыляется он и обрывает фразу на полуслове, когда Сева наносит ему еще один удар.

- Да ты с ума сошел, Гаранин! – воплю я, заламывая руки.

- Погоди, - рыкает на меня он, - и перестань орать. Сбиваешь с толку. Возьми лучше паспорт этого кента и сфотографируй все  страницы. Завтра передам кое-кому. Пусть пробьют, что за баклан к нам залетел.

- Вы не имеете права, - бухтит Андрей и смотрит на меня зло и раздраженно. Как будто это я била его, а потом приписала ему в паспорт жену и детей.

- Вали отсюда, придурок, - милостиво разрешает Сева. – И чтоб я тебя рядом с Таисьей никогда больше не видел. Уяснил?

- Тоже мне нашлась принцесса, - бубнит себе под нос. – Рыжее недоразумение…

- А мне нравятся рыжие. И Тайка у нас красавица, - довольно заявляет Гаранин. – А что касается недоразумений. Так все от извилин зависит, баклан. А у тебя одна, видать, и та ниже позвоночника. Поэтому все претензии к родителям. У них спроси, почему тебя роняли постоянно.

- Вы… - раздраженно тянет Андрей. – Я вам еще покажу. Я вам отомщу.

- Заткнись, - тихо прошу я, выходя из кухни. Гаранин проводит гостя и запрет за ним дверь. Поднимаюсь в мамину спальню, где решила устроить романтическое свидание, и морщусь от отвращения.

«Хорошо, хоть Сева вовремя заявился, - вздыхаю печально. – Быстро стаскиваю постельное белье и торопливо прячу его в стиральную машинку. Потом постираю. Когда Сева уедет. Убираю подушки в комод, закидываю туда же свечи вместе со светильником. Главное, сейчас не нарваться! Застилаю покрывало, скрывая все улики. Бегу в свою комнату и, упав на кровать, поджимаю ноги повыше к груди.

Где-то внизу хлопает дверь, а потом зычный голос Севы трубит на весь дом.

- Тая, ты где?!

- В Караганде, - тихо огрызаюсь я и, накрывшись одеялом, закрываю глаза.

- Что тут  разлеглась? – недоуменно интересуется он, вламываясь в мою спальню.

- Хочу поспать. В тишине и покое, - бурчу, отворачиваясь.

- Оденься, голуба моя, - с тихим вздохом велит Гаранин. – Кабы к нам незваные гости не заявились. И пистолет достань. Вдруг понадобится. Напряжение прям чувствуется в воздухе.

- Глупости! Вот ты любишь в шпионов играть, - отмахиваюсь досадливо.

- Высшей степени глупость - пускать в дом незнакомого мужика, да еще в отсутствие охраны. Тебя зачем в Россию отправили, бестолочь? – рычит он сердито. – Догадайся с двух раз, кого из нас двоих хотят грохнуть.

- Тебя, - ворчливо бросаю я.

- Оставь на потом свои эротические фантазии. Мы их потом обсудим, - насмешливо замечает Сева. - И подумай хорошенько. В Мюнхене тебя преследовали какие-то типы и чуть насильно не затолкали в машину. А в Париже за кем мой брат засек хвост?

- Это все случайности, - бурчу я недовольно. – Уходи, Сева, - заявляю капризно, хотя больше всего мне хочется, чтобы он остался. Лег рядом и, перебирая мои волосы, рассказывал что-нибудь смешное. Чтобы все было как раньше. Пока в наш дом не приперлась эта рафинированная Кристин, больше напоминающая мумию, чем живого человека.

- Пойду, осмотрюсь, - скупо бросает Сева, выходя из комнаты. – Как-то все очень подозрительно.

- Особенно твой визит! – кричу я вдогонку. – Даже представить не могу, где тебя носило! Из какой ванны тебя поперли!

- И не надо, - морщится Гаранин. – Меня иногда привлекают к спецоперациям, дорогая. Но, как сама понимаешь, говорить о них я не имею права.

- Речной котик, блин! Или озерный! Под какую моторку тебе приказали подложить мину?! – фыркаю, садясь на кровати. И сама не замечаю, как махровые полы халата разъезжаются в разные стороны. Только наткнувшись на жадный взгляд Севы, застывшего в дверном проеме, понимаю, куда он смотрит.

Снова падаю на подушки и, натянув по подбородок одеяло, закрываю глаза. Слышу, как закрывается дверь, и звук удаляющихся шагов. Зарываюсь носом в подушку и реву белугой.

- Ненавижу тебя, Сева! Ненавижу! – шепчу, ударяя по подушке. – Откуда ты только взялся на мою голову!

4

Сева

«Ночка предстоит веселая, - думаю я, обходя дом. – Хорошо хоть вовремя меня нелегкая принесла. Перед Тайкой немного стыдно за стиль «ню». Но она меня таким видела…»

Горло перехватывает от воспоминаний.

Тая… Девочка моя…

Снова вижу деревеньку на Севере и рыжую девчонку, лежащую у меня на руке. До сих пор чувствую, как щекочут нос пушистые волосы.

- Тайка, - шепчу обалдело. Она пришла ко мне в зимовку среди ночи, намереваясь остаться до утра. - Ты хорошо подумала? - хрипло бормочу, до конца не веря в свое счастье.

- Хватит болтать, Сева, - ударяет меня кулачком в грудь маленькая рыжая фурия. – Давай лучше займемся любовью?

- Да ну? – вскинулся я тогда. – Твой отец меня четвертует. Хочешь моей смерти?

- Тебе придется это пережить, - беспечно отмахнулась Тайка и нахально залезла ко мне на грудь. – Я люблю тебя, Севочка! И папе скажу, что выбрала тебя в мужья!

«А меня спросить не надо?» – хмыкаю про себя и, грозно нахмурившись, заявляю.

– Шагай отсюда, мелюзга. Я для тебя слишком старый…

Тайка подскакивает, как ужаленная. Поправляет длинную черную майку и несется на свою половину. А я встаю с кровати, хотя на часах еще только четыре утра. Открываю окошко, не собираясь соваться во двор. Тут дикая природа, никакой цивилизации. Может и волк забрести к порогу, или медведь. Потом махаться, да ну на фиг! Дожидаюсь рассвета. И как только солнышко поднимается над озером, выхожу на пробежку. На одном дыхании взбегаю на холм. Гляжу вниз на деревню, на дом брата, где на широкой кровати, скорее всего, ворочается моя принцесса. И неожиданно для себя решаю не возвращаться. Переждать в коттедже охраны нашествие гостей. Ругаю себя за трусость и малодушие. Хотя больше всего желаю на всех парах мчаться к Тайке. Наобещать бы ей золотые горы и отвести в ЗАГС. Вот только жениться я пока не хочу. И хоть Таисья нравится мне безумно, отлично понимаю, что старый солдат удачи, пусть даже с дипломом МВА, совершенно не пара для любимой дочери Пахомова.

5

Да и мне самому претит общение с молоденькой девчонкой. О чем с ней говорить? Обсуждать статью об эпиляции в «Вог» или какую сумочку купила сестра Светка? Или на какой показ прислали билеты? Бред!

Нет, девчонка мне нравится. До обожания, до дрожи в коленках. Но я никогда раньше не имел дела с неискушенными малышками. Сколько ей лет? Восемнадцать, что ли?

Да, я испугался. Хотя всегда лез на рожон. И жизнь помотала. Вот только я тогда очканул. Сильно. Сначала к охране прибился, а потом уехал при первой возможности. А она… Таисия, то есть… долго из головы не шла. До сих пор, когда с другими бабами кувыркаюсь, все про нее думаю. Но тогда на Севере  почему-то решил, что Тайка обиделась и больше ко мне не подойдет. А когда спустя полгода приезжаю к брату в Бордо, Таисья приходит ко мне среди ночи. Просачивается в спальню в полупрозрачном халатике. Ложится на кровать и, проведя нежной ладошкой по моей небритой морде, говорит довольно.

- Мы с тобой не закончили, Севочка. Я тебя хочу…

Ну, если принцесса хочет…

- А ты не пожалеешь? – спрашиваю, приподнимаясь на локте.

- Хочу, чтоб первым был ты, - жарко шепчет она, ныряя ко мне под одеяло. Пододвигаюсь, ошалев от ее напора. – Мне уже давно исполнилось восемнадцать, и по российским законам я совершеннолетняя. Не бойся, мой хороший!

«Совершенно зимняя! - хотелось заорать мне. Сдерживаюсь, хотя и злюсь страшно. Почему каждая кукла, только-только ставшая взрослой, мнит себя пупом вселенной и как с писаной торбой носится со своей девственностью?

Осчастливит она меня, как же! А поинтересоваться моим мнением? Может, я обхожу девственниц десятой дорогой! Может, люблю опытных баб. И предпочитаю замужних. У них обычно адреналин бурлит в крови, превращая любое свидание в шпионский детектив.

Обхожу дом, вглядываясь в окна. Кому же все-таки понадобилось сюда проникнуть? Страшно подумать, что могло произойти с Тайкой, не заявись я сюда среди ночи. Но в непролазной тьме ни зги не видать.

«Даже калитка около реки оказалась распахнута, - думаю я, переходя на другую сторону дома, и печально гляжу на огни «Лас-Вегаса», загородного отеля и казино. Там в своем номере люкс ругается с мужем моя любовница Маргарита. Это из-за его внезапного приезда мне пришлось прыгать с балкона в холодную реку и на всех парах грести сначала по реке против течения, а затем плыть по ерику. Благо недалеко. А то околел бы как собака. Честно говоря, выходя на берег около дома, я надеялся нарваться на охранников. Юру или Димку. Без разницы. Они бы сгоняли в комнату Арсения и вынесли бы мне портки и рубашку. Бабушка Тая, конечно, не английская королева. Но припереться к ней, в чем мать родила, я позволить себе не мог. Но войдя в калитку, я не сразу понял, что происходит. Охраны во дворе не было. Ни души. Даже в будке около ворот никто не дежурил. Зато в кухне горел свет, и в незавешенное окно я совершенно спокойно разглядел кухню и две чашки на столе.

Таисья! Вероломная девица!

6

Та ночь в Бордо отчетливо врезалась мне в память. Хоть я и потерял там последние мозги. Но Тайка, такая мягкая и сладкая, требовала продолжения.

- Не спи, - твердила она. – Нам с тобой так хорошо, Севочка! Эту ночь мы запомним навсегда.

Я и запомнил. Особенно утро, когда нахальная девица, накинув шелковый халат, наклонилась ко мне.

- Пока, Севочка, - прошептала с видом опытной гетеры, проводя пальчиками по моей щеке. – Правильно говорят, старый конь борозды не портит.

- Ты куда? - бурчу спросонок. –  Скажи лучше, когда к твоему отцу заявиться?

- Это еще зачем? – смотрит непонимающе. По красивому личику проскальзывает недовольная гримаска.

- Поговорить насчет свадьбы, - ухаю, словно филин.

- Ты женишься? – карие глаза смотрят на меня серьезно и лукаво одновременно. – На ком? Я ее знаю?

- На тебе… После сегодняшней ночи я просто обязан.

- Да ладно! – усмехнувшись, Таисья выскакивает за дверь, оставляя меня в дураках.

Один-один, мать вашу!

Поднимаюсь на второй этаж. Заглядываю в каждую спальню. Тишина. Все заперто, и враг не наступает. Даже странно. Неужели я вспугнул  злоумышленника? Но оно и к лучшему. Вот только охране не поздоровится. Завтра доложу Пахомову. Пусть задаст жару. Принюхиваюсь. Откуда-то тянет по ногам и прет табаком. Неужели пробрались через Таискину спальню? Со всех ног бегу в дальний конец коридора и, не постучавшись, вламываюсь в комнату старшей дочери хозяина дома. Застываю в недоумении. У приоткрытого окна стоит совершенно голая Таисья, элегантно держит сигарету и выпускает дым в приоткрытую створку.

- Тебя не смущает, что я курю? - откинув назад рыжую шевелюру, спрашивает надменно. И даже не делает шага в сторону. Раневская, блин!

- Окна закрой, - рявкаю, не выдерживая. И не знаю, куда смотреть. Высокие полушария притягивают взгляд, а пуговки сосков просто требуют, чтобы их облизали. Да и сама Таисия – чародейка какая-то или воплощение ангельского взора и вселенского греха. Кто бы устоял? Точно не я!

 - Ложись в постель, - хрипло велю я, стараясь перевести взгляд и выровнять дыхание. И не смотреть, ни в коем случае не смотреть на треугольник, покрытый нежным золотистым пушком.

Плавали. Знаем!

Тупо пялюсь на огни «Лас-Вегаса», сверкающие сквозь стекло за Тайкиной спиной.

- Быстро спать, я сказал, - рыкаю, выбегая из спальни.

- Сейчас, папочка, - несется насмешливое. Но Таисья Пахомова даже не двигается с места.

7

Фурия! Это ж надо так попасть!

Спускаюсь в кухню и, улегшись на диван, пытаюсь представить, что  сейчас происходит в долбанном «Лас-Вегасе». Нет, сам загородный отель шикарный. Пахомов выложился по полной. Даже за границей такой уровень не везде найдешь. Вышколенный персонал, умеющий держать язык за зубами, обалденная кухня и мой собственный статус ВИП-гостя.

Вот только как теперь в свой люкс пробраться? Я же даже на территорию без пропуска не попаду. Маленький кусочек пластика, открывающий мне доступ ко всем благам отеля, так и остался в номере. Впрочем, как и вся моя одежда. Идея наведаться в номер к Маргарите в одном банном халате и шлепанцах поначалу показалась мне самой разумной. Не нужно тратить время, чтобы избавиться от одежды. Нет нужды потом проверять, не забыл ли чего в номере любовницы. К тому же многие разгуливают по отелю в халатах. Спустился в бассейн, поплавал вдоволь, натянул халат и вернулся в номер. А там уже можно встать под теплый душ, а потом завалиться в койку. И проспать до обеда. Полный релакс!

Все и шло как по нотам, пока какой-то идиот не постучал в номер.

- Не отвечаем, Ритуль, - шепчу я, подминая любовницу.

- Рита! Открывай сейчас же, - орет кто-то дурниной и лупит по двери изо всех сил. Даже до меня доходит, кого принесло на ночь глядя.

Муж! Риткин муж! Чтоб ему!

Вроде поехал на симпозиум в Питер… Или подозревал что-то…  Фак! Фак! Фак!

Подскакиваю с кровати и несусь к балкону. Тут только один вариант – спрыгнуть вниз в чем мать родила. Ритка следом бросит халат и шлепки. И мне останется обойти корпус, потусить у бассейна и важно вернуться к себе.

И если первая часть отступления проходит без осечек, то с халатом  случается промашка. Ветер относит махровую тряпку на дерево. Пытаюсь сдернуть, но ничего не получается. Только электронный ключ вываливается из кармана. Успеваю его схватить, когда из-за угла появляются какие-то шкафы.

- Он здесь, Аркадий Николаевич, - басит кто-то в трубку. – Сейчас поймаем и приведем эту суку!

Ага, щаз! Я, конечно, и голяком могу драться. И любая палка в моих руках сразу становится орудием смерти. Вот только устраивать дебош на территории  Пахомова не комильфо. Сразу станут известны все подробности. Сначала самому владельцу отеля, а потом и моему отцу. Эти двое сдружились удивительным образом. Видимо, похожие судьбы и общие ценности сделали свое дело. А узнает отец… Может попереть из бизнеса. Не простит мне этой выходки.

«Ты и сам понимаешь, что дурак, - бурчу про себя. Перепрыгиваю через низкую ограду и несусь к причалу, где стоят пришвартованные катера. – Только полный идиот мог завести роман с женой делового партнера. Тебе мало истории с Полиной!» – слышится в ушах разъяренный папин бас.

Оглядываюсь вполоборота.

Мамочки дорогие, да тут развернулась самая настоящая охота! Вот только вместо задрипанной лисы ловят меня. Со всех сторон к причалу стекаются натренированные ребята. Выбегаю к самому краю  сооружения, мельком смотрю на раскинувшийся на другом берегу город.  Слышу усмешки.

«Вот дурак, сам себя загнал в ловушку! Сейчас возьмем тепленьким!»

Сейчас, ребятушки! Сейчас!

8

Зажимаю в зубах кусок пластика. Не дай бог, попадет в руки Пастухова! Показываю средний палец своим преследователям и прыгаю в воду. От холода сводит зубы. Обычный человек в ледяной воде долго не протянет. Может даже сердце остановиться. Вот только я тот самый натренированный балбес, побывавший во многих горячих точках, где приходилось спать на земле, жрать червяков и пить воду из лужи. А тут всего-навсего нужно доплыть до ерика. Метров двести, не больше. А потом еще до дома Пахомова столько же. Ничего… Ничего… Доберусь!

И добрался на свою погибель!

«Интересно, Маргарите удалось сбить мужа со следа? Небось, устроила ему скандал, обвинила в недоверии и отправила спать в другую комнату. Может, стоило спрятаться в шкаф? И когда Пастухов бы заснул на диване в гостиной, продолжить танго под одеялом? - думаю я, поудобнее устраивая голову на мягком подлокотнике. - Сева, Сева, - укоряю себя. – Пастухов – подозрительная зараза. И мстительная. Если поймает, может расторгнуть контракты. И тогда папа уж точно оторвет голову».

Прислушиваюсь. От тишины аж уши закладывает. Небольшой поселок словно погрузился в вязкую дремоту. Лишь на втором этаже слышатся шаги. Не спит моя маленькая птичка.

Закрываю глаза, притворяясь спящим.

«Что предпримешь, Таечка? – так и хочется спросить мне. Наверняка снова придет под бок, да так и останется до утра. Но нет… Спешит куда-то вглубь дома. И шаги торопливые. Может, решила удрать через гараж? Подскакиваю, одергиваю на ходу смятую Сенькину рубашку и бегу следом. Вижу в самом конце коридора распахнутую дверь и, сбавив обороты, неслышно подхожу ближе. И с изумлением замираю на месте. Мой маленький рыженький поросеночек закладывает в машинку ком шелкового белья.

- Прячем следы преступления? – с едкой усмешкой бросаю я. Таисья вздрагивает и, защелкнув дверцу стиралки, кидается ко мне с кулаками.

- Какого хрена тебя принесло? Ты, придурок! Житья от тебя нет!

Ловлю маленькие кулачки и, прижав несносную девчонку к себе, шепчу хрипло.

- Ужасно соскучился по тебе, малыш…

- Да ладно! – улыбается она. И вместо доброй девичьей улыбки я вижу знаменитый Пахомовский оскал. Яблоко от яблони…

- Тая, девочка моя, - бормочу, стараясь поцеловать. В шею, в ключицу… в губы.

- Отвали, Гаранин, - шипит Таисья и, немного отстранившись, прицельно бьет. Коленкой по моим бубенцам!

9

- Ты сдурела? За что? – морщусь я, не давая себе возможности согнуться в три погибели. Терплю адскую боль, а сам готов придушить маленькую стерву.

- Таисья! – ловлю девчонку за рукав пижамы. Превозмогая боль, рассматриваю облачка и единорогов, снующих по розовому трикотажу. – Что происходит?

- Ненавижу тебя! – кричит она и, стукнув кулачком по груди, вырывается из моего захвата. – Убирайся прочь! Никогда не подходи ко мне!

- Хорошо, - киваю, загораживая выход. – Давай разберемся, дорогая! За что ты меня ненавидишь? И что будет, если я к тебе подойду?

Делаю шаг к несносной девице и, сграбастав ее в охапку, накрываю выкрикивающий ругательства ротик своими губами. Вторгаюсь языком внутрь и сам замираю от восторга.

«Девочка моя! – хочется заорать мне. – Нет никого слаще тебя!»

Но нельзя. Нельзя!

Принцессе нужен принц, а не старый солдат.

10

- Ты там живой? – усмехается мне в ухо Пахомов, как только я перезваниваю ему. Десять пропущенных звонков за утро. Видать, доложили уже сотруднички…

- Да нормально все, - бубню, лихорадочно соображая, что же последует дальше.

- А то Гена уже хотел водолазов нанимать, - весело отзывается Пахомов. – Еле упросил его до утра подождать. Поднять со дна мы всегда успеем. Ну, ты, конечно, придурок, Сева. Народ до сих пор в ахере.

- Я тоже, - замечаю сварливо, понимая, что не желаю обсуждать свой вчерашний заплыв. Самое время вломить Таисью. Пусть Пахомов сам с ней разбирается. Вернет в Париж или хотя бы вызовет бабку из города. Ну и пенделя дать охране не мешало бы.

- Тебе не привыкать, - отзывается Виктор Николаевич, собираясь, видимо, сказать еще что-то едкое.

- Подумаешь, какие-то четыреста метров проплыл. Рекорд, что ли?

- Ты у меня ночевал?

- Пришлось, - хмыкаю недовольно. – Думал, переоденусь в Сенькины шмотки и отвалю обратно в «Вегас», а пришлось всю ночь дозором ходить. Что происходит, Виктор Николаевич? Вы Таисью с поводка спустили?

- Ты это… - закашлявшись, негодует Пахомов. Знаю-знаю, что эту дочь он любит больше жизни. Голову откусит за свою Таечку. Тех, других, от француженки, тоже любит. Но Таисью - до дрожи. Хотя старается не показать, Штирлиц хренов.

- Давай, рассказывай, что там произошло? – ухает недовольно.

- Да особо ничего не произошло, Николаич, - усмехаюсь я. – Приплыл я, значитца. Калитка на берегу открыта, охраны нет. Окна и двери тоже не заперты. Таечка всех отпустила. Заходи любая сволочь, называется. А по дому в вашем халате какой-то хмырь отирается. Двери я закрыл. Тайку отругал. Хмыря выгнал…

- Кто это был, узнал? – сипит Пахомов, будто его душат семеро.

- Да, паспорт сфотографировал. Вам прислать или Гене? Пробить надо бы личность…

- Генке отправь, - рыкает он и добавляет со вздохом. – Выходит, мы все только выиграли от ночного визита Пастухова?

- Не знаю, - отмахиваюсь весело. И наивно считаю, что пронесло. Пахомов – кремень. Если ему выгодно, ни за что не выдаст.

- Я тебя очень прошу, Всеволод, - официально бухтит он. – На моей территории больше подобные шоу не устраивай. Вроде как уже на ютуб выложили, как ты яйцами светил на всю округу. Я, конечно, за рекламу, но у меня солидные заведения. Если каждый будет в чем мать родила носиться по кустам, то нормальные люди просто сбегут…

11

- Больше не повторится, Николаич, - понуро бухчу я и даже повинно опускаю голову. Сейчас наверняка начнется самое интересное.

- Хорошо, - тихо и веско бросает Пахомов. – Хочу, чтобы ты помог мне в одном деле, Сева. Ты же вроде на неделю к нам заехал.

Вот все знает, старый лис! Ничего мимо его носа не проскочит. Из всего сделает выводы. Себе на пользу.

- Да, - громко вздыхаю. – Но теперь думаю, что лучше мне уехать. Ставить под угрозу репутацию вашего заведения…

- Не мели чушь, - резко обрывает меня Похомов и добавляет сердито. – Мне твоя помощь требуется, Сева.

- Всегда рад, - рапортую бодро и чувствую себя стоящим навытяжку перед генералом.

- Я сейчас в Ушуайе…

- Где? – переспрашиваю, не в силах поверить.

- Ушуайя. Это в Аргентине. Мы с Хлошечкой плывем в Антарктиду. Но тут проблемы с интернетом, Сева, - жалуется Пахомов. А я представляю эту чудесную парочку, обнявшись стоящую на палубе. А кругом проплывают айсберги… Твою мать…

- Ты что там затих? – вкрадчиво спрашивает Пахомов и повторяет раздраженно. – Так ты поможешь мне?

- Конечно, - киваю, в душе не ведая, на что подписался. – А что нужно сделать?

- Еще раз, Всеволод, - теряет терпение Тайкин отец. – У моих аналитиков - нестыковка в отчетах. Тридцать лямов где-то потеряли. Я бы и сам нашел… Но мы тут путешествуем. И чего мне в экселе корпеть, когда ты на месте и можешь запросить любой документ.

- Да не вопрос, Николаич, - хмыкаю довольно. – Подтвердите мои полномочия персоналу. И Генке Лурдину сообщите. Ну, и выделите кабинет для работы…

- У тебя вроде трехкомнатный люкс, Сева. На фиг тебе еще и кабинет, - бухтит недовольно Пахомов.

- Ну, во-первых, не люблю, когда сотрудники вхожи на личную территорию. Оберегаю свои границы, знаете ли. А во-вторых. Может, мне из него съехать, а? Вы его сдадите солидным людям.

- Подожди… А ты где жить собираешься?

- У вас дома, - заявляю, не поморщившись.

- Ну, ты наглец, Гаранин, - с некоторой долей восхищения тянет Пахомов и аж задыхается от возмущения.

Воспользовавшись моментом, вставляю быстренько.

– Мне не нравится ситуация вокруг Таисии. Если с ней что-то случится, не прощу себе.

- Да я сейчас охране люлей выпишу. И мать приедет. Тайка под присмотром будет, не беспокойся.

«Ага, сейчас, дорогой Пахом! Сейчас!»

- Вы еще и бабу Таю под удар хотите подставить? – спрашиваю недовольно. – Тогда тем более, пока поживу в вашем доме. Оставлять двух женщин под охраной двух недоумков я бы вам не советовал. А у меня все-таки опыт в таких делах, Виктор Николаевич…

- Ладно, живи у меня. Куда тебя девать? - нехотя соглашается Пахом. И я даже представляю, как морщится в гримасе худое лицо с впалыми щеками. – На первом этаже есть гостевые комнаты. Юрик или Димка покажут.

«Бинго! – хочется заорать мне. – Бинго! Ай, маладца!»

На первом этаже только одна хозяйская спальня, и та принадлежит Тайкиной бабушке. А сама принцесса живет на втором. И неужели Пахомов думает, что меня остановят два лестничных пролета? Наивняк! Раньше он таким не был. Теряет хватку. Заболел, что ли?

- Хорошо, - бубню я. – Может, я номер за собой оставлю. Посмотрю на объем работ. А то сил не хватит пройти два квартала.

- Так ты вроде сегодня на моей машине приехал. Пока с тобой болтаю, мне сообщили, - замечает недовольно Пахомов. – Сева, я жене и дочкам не разрешаю за руль садиться. А ты такой простой… У меня слов нет.

- Дождь лил, - замечаю, как ни в чем не бывало. – Таечка боялась промокнуть.

12

- Таечка…  - рыкает в трубку ее отец и добавляет сварливо. – Машину тебе отель предоставит. Мою поставь в гараж и больше не прикасайся, - велит он. – Разберись с активами и найди мне дырку. Тогда, может, заслужишь мое прощение. А пока… Я очень недоволен, Всеволод.

Хочется испошлиться насчет дырки, но сдерживаюсь.

- Да, конечно. Все сделаю в лучшем виде. Только папе про мой заплыв не говорите, - ни с того ни с сего добавляю, как маленький.

- Папе… - фыркает Пахомов. – Детский сад, честное слово. Не скажу, если найдешь мои деньги. Все. Работай. Не отвлекаю.

Слышу в трубке гудки и понимаю, что отделался легким испугом.

«Найду я  твои бабки», - вздыхаю натужно и, накинув свежий халат и шлепанцы, спускаюсь к бассейну.

Холодная вода мне сейчас не повредит. Проветрит башку и уймет любовную лихорадку.

«Тайка, девочка, - улыбаюсь мысленно. – От меня не сбежишь, красавица!»

Кидаю халат на первый попавшийся шезлонг и ныряю в подогретую воду. Ухожу почти на самое дно бассейна и плыву, пытаясь собраться с мыслями. Вот только не получается. В голову лезут дурацкие воспоминания. Снова вижу Таисию, сердито хлопающую дверцей холодильника.

- Ты куда собралась в такую рань? – спрашиваю, еле-еле продрав глаза.

- На работу, - отмахивается она, давая понять, что не собирается долго со мной разговаривать. – Мне к шести нужно успеть.

- А где ты работаешь? – интересуюсь лениво. Сажусь на диване кулем, сонно чешу башку.

- Ветеринаром, - хмыкает Таисия. – Забыл, где я училась?

- Помню, - передергиваю плечами. – Только не пойму, где тут можно работать по твоей специальности?

- На свиноферме. Поросятам хвосты кручу, - фыркает рыжая девица, доставая из холодильника мясную нарезку и сыр. – Чай будешь пить?

- Ну да, - киваю, обрадовавшись.

- Тогда завари, - Таисья выдает мне стеклянный чайник и уходит прочь.

13

Насыпаю в прозрачную емкость заварку, заливаю кипятком, наблюдая, как вода окрашивается в темную охру, а чаинки крутятся в медленном танце. Режу хлеб и ору на весь дом.

- Тая, все готово! Поторопись!

- Там дождь, неохота выходить, - ноет она, чинно входя в кухню и усаживаясь за стол. – Терпеть не могу эту слякоть…

- Давай отвезу, - предлагаю, не подозревая подвоха. – Говори, куда.

- В «Вегас», - вздыхает девица. – У нас же конюшни и небольшой зоопарк для детей.

- А-а, - тяну я, быстро прокручивая в голове план действий. – Отвезу тебя я в тундру, полосатая чучундра! – напеваю невесть откуда всплывшую в голове старую дразнилку.

- Придурок, - поджимает она губы. – Ну, на чем ты меня отвезешь? Ты голый приехал на машине?

- Нет, - морщусь я, стараясь не дать волю эмоциям и не придушить маленькую дрянь. – А тут разве тачек нет?

- Только папин Астон Мартин, - усмехается девчонка и добавляет злорадно. – Он тебя лично прибьет, Сева.

- Тебе только выгода, - ухмыляюсь я. – И от меня избавишься, и под дождем не вымокнешь.

- Ключи у папы в столе, - улыбается Тайка излишне вежливо. – Действуй, Шура… то есть Сева!

«Ну, погоди, пигалица», - рыкаю я, заходя в кабинет Пахомова. За восемь бед один ответ.

И когда мы торжественно выруливаем к служебному входу в «Лас-Вегас», ни у одной собаки не щелкает в голове попросить документы или пропуск. Все стоят навытяжку и изображают активную деятельность. Сам Пахомов пожаловал на объект! Сам!

А я тихонечко улыбаюсь. Астон Мартин оказался отличным пропуском.

Выныриваю на поверхность  и лихорадочно хватаюсь за бортик. Осматриваюсь по сторонам, замечая на себе косые взгляды персонала.

«Да пошли вы! – морщусь, вылезая из бассейна. Накидываю халат и лениво бреду к себе в номер. Нужно принять душ и заказать завтрак. Хотя это потребует больше времени. Лучше спуститься к шведскому столу. Наскоро перекусить и помчаться махать шашкой.

«Интересно, где тут конюшни? И весь этот зоопарк? – думаю, становясь под горячую воду. – Может, стоит пригласить Тайку на обед? И что делать с номером? Оставить за собой или сдать?»

14

Снова вижу перед глазами прекрасное видение. Голая Таисия стоит у окна и курит длинную папироску. Вот где научилась так правильно и красиво держать сигарету, прикасаться к ней губами чуть отстраненно и легко. Маленькая красивая кошечка. Мой рыженький поросенок!

Вспоминаю высокую грудь и даже подушечками пальцев чувствую мягкую бархатистую кожу. Мысленно сминаю в руке упругое полушарие и ртом приникаю к розовой горошинке соска.

«Таечка моя, - вою, понимая, что эта девчонка не для меня. Солдаты, пусть даже с дипломом МВА, не нужны принцессам!»

И поняв, что домечтался до железобетонного стояка, включаю на полную холодную воду.

Минут через тридцать я появляюсь в ресторане. Мрачный и суровый до невозможности. Сержусь на себя. Опять сорвался и думал о Тайке. Запретная тема, блин!

- Здравствуйте, Всеволод Юрьевич! – растягивает губы в улыбке девица у входа в зал.

- Привет-привет, - киваю, проходя мимо. Обычно эта красавица смотрит  на меня равнодушно, как и на любого другого гостя. А сейчас в глазах подобострастие. Наверняка Пахомов из своего ушного города связался с администрацией отеля и объяснил им мои полномочия.

Накладываю себе в тарелку всего понемногу и уже собираюсь сесть около окна. Посмотреть на реку и город на том берегу, но внезапно натыкаюсь на напряженный взгляд Пастухова. Любой другой на моем месте кивнул бы издалека и сел за понравившийся столик. Но только не я, ребята!

- Не помешаю? – осведомляюсь, подходя поближе.

- Да ну, что ты, Сева! – радостно спохватившись, поднимается из-за стола Аркадий. – Рад встретить тебя здесь! Тоже на отдыхе?

- Командировка, - вру я, не краснея. – По просьбе владельца бизнеса, - добавляю важно. – А вы сами или с супругой? – спрашиваю, будто не знаю.

- Да вот, с Риточкой, - вздыхает Пастухов. – Решили отдохнуть. Застать последние теплые деньки. Она еще спит.

- Дождь, - вздыхаю понимающе. - С утра пришлось машину брать, чтобы до отеля добраться…

- А ты разве не здесь живешь? – искренне изумляется Пастухов.

- Нет, - лениво мотаю башкой. – Ну, на фиг мне жить в гостинице, если поблизости дом семьи. У нас же Сенька женат на крестнице Пахомова.

- Да, я что-то слышал. Моя супруга все мечтает познакомиться с великой Ланой де Анвиль.

- Они с братом живут на юге Франции и редко приезжают в Россию. Семья, дети. Эти два пингвина зациклены друг на друге, - вру я, не краснея, прекрасно зная о Риткиной мании познакомиться с известной моделью. Собственно, на эту наживку мне и удалось подцепить молодую жену папиного партнера. Естественно, ни с кем ее знакомить я не собирался. Но глупая девица так и не догадалась. А как стонала, как царапала спину.

Перевожу взгляд на экран айфона, лежащего на столе, вижу незнакомый вызов и подхватываю трубку.

- Слушаю, - рыкаю приглушенно.

- Всеволод Юрьевич, - мяукает кто-то. – Это Алиса из канцелярии. Какие будут указания?

- Я сейчас поднимусь в приемную и все озвучу лично, - говорю, потянувшись за салфеткой.

- Был рад повидаться, - киваю обалдевшему Пастухову и встаю из-за стола. И уже в дверном проеме, чуть повернув голову, замечаю, как Риткин муж что-то усердно печатает в смартфоне.

«Не повезло вам, ребята, - усмехаюсь над Пастуховскими безопасниками, - будете теперь долго гадать, что за ангел вылетел с балкона милейшей Риточки».

15

Игнорируя лифт, поднимаюсь пешком на второй этаж и сразу попадаю в святая святых отеля. Вместо толстых ковров, делающих шаги беззвучными, тут уложен дубовый паркет. И звон каблучков слышится по всему этажу.

- Здравствуйте, я – Алиса, - улыбается мне рептилия на каблуках и в строгой юбке. В распахнутом пиджачке виднеется шелковый топ в бельевом стиле, а под ним, натягивая тонкую ткань, слегка качается тяжелая грудь. Четверка, не меньше.

«Интересно, а у Тайки какой размер? - неожиданно думаю я и снова сам себя ругаю за непрошенные мысли. – Хватит, Сева, угомонись! – наставляю себя на путь истинный. Иду вслед за сексапильной секретаршей по коридору, отмечаю упругий задок и прикидываю, когда смогу разложить ее на столе, или все-таки надо оставить номер и зазвать туда Алису или другую, более покладистую телку?»

- Виктор Николаевич велел предоставить вам свой кабинет, - зазывно воркует Алиса. – Обычно это святая святых…

- Да, я знаю, - киваю на полном серьезе, скорчив мину, как на похоронах.

Алиса прямо передо мной наклоняется, чтобы открыть дверь в кабинет. И мне приходится побороть искушение провести ладонью по ее спелой заднице.

«Ну, не в первые же пять минут знакомства, Сева!» - снова укоряю я себя. Подхожу к широкому панорамному окну, тянущемуся от стенки до стенки. Задумчиво гляжу на поле для гольфа с идеальной травой и виднеющийся вдалеке теннисный корт.

- А где у нас конюшни? – брякаю, не сдержавшись. Вероломная Тайка выскочила из машины, стоило мне только въехать на территорию. Унеслась куда-то, даже не обернувшись.

- Вдоль по реке нужно пройти за лодочную станцию, - лепечет, вытаращив глаза, Алиса.

Киваю, благодаря за ответ, и велю непререкаемым тоном

- Уставные документы принесите сразу. И бухгалтерскую отчетность за прошлый год. Главного бухгалтера и директоров жду в одиннадцать на совещание. Мне чай с лимоном. Бутерброды с семгой или с икрой. Никаких колбас и кофе. Запомните, пожалуйста.

- Хорошо, Всеволод Юрьевич, - торопливо соглашается Алиса.

И как только она приносит толстые коленкоровые  папки, быстро ищу полный список учредителей.

- Так-так-так, - улыбаюсь плотоядно. – Таисия Викторовна Пахомова. Одна. Это бабка, - морщусь иронично. – А вот и вторая. Попался рыжий поросеночек.

16

Достаю из кармана джинсов айфон и, найдя Тайкин контакт, нажимаю заветную кнопку. Хочу пригласить нахальную пигалицу на обед. Иначе местная еда без специй сведет меня с ума. Потом можно погулять по оранжерее или пропустить по коктейлю в лобби-баре.

Но все мои планы рушатся, как только в трубке раздается всхлипывающий голосок.

- Да, Сева, что ты хочешь? – плачет малышка.

- Кто тебя обидел? – рявкаю, не сдерживаясь. – Говори, Тайка, я за тебя любому оторву голову.

- У нас убили лебедей, Сева, - рыдает Таисия. – Я даже представить не могу, как можно покуситься на такую красоту!

«Ах, это!» - хочется небрежно отмахнуться мне. Я старый солдат и циник. Подумаешь, какие-то мертвые птицы! Мне приходилось видеть, как погибают люди, и самому закрывать глаза тем, с кем спал и сражался бок о бок.

- Это ужасно, - говорю те слова, которые она хочет услышать. – Где ты, Таечка? Я сейчас подойду.

- Да, - тихо соглашается она. – Тебе лучше подойти. Папа сказал, что ты теперь у нас биг-босс.

- Безопасники на месте? – спрашиваю сердито.

- Нет, - печально вздыхает Таисия. – Они заняты. Антипов сказал, что они ищут какого-то типа, который голышом носился по территории. Подключились по просьбе кого-то из гостей.

- Бред какой-то, - отмахиваюсь я и добавляю торопливо. – Тая, я сейчас все порешаю. Естественно, найти злоумышленников, погубивших птиц, сейчас важнее, чем искать какого-то сумасшедшего.

- Да? – удивляется она и хочет добавить еще что-то, но я лишаю ее этой возможности. – Отелю нанесен ущерб, Таисия Викторовна. И тебя, как одного из учредителей, это должно волновать больше, чем выходки эксгибициониста.

- Ты правда придешь? – спрашивает она неуверенно.

- Уже выхожу, - цежу сквозь зубы. И вылетев из кабинета, вкрадчиво прошу Алису.

- Начальника службы безопасности сюда. Живо!