Юг в объятьях севера

Глава 1

Величавый богатейший золотой город Игнис приветствовал весенний рассвет пустыни дружным поднятием всех своих зонтов. Слишком уж много желающих съехалось в столицу империи поглазеть на свадьбу высокородных, на площадях и узких улочках кишел народ, и даже жарким днем в торговых рядах было не протолкнуться.

Все ждали чуда: вот уже тридцать лун шла подготовка к этой свадьбе и с утра до вечера все пять главных порталов империи были открыты. В столицу переправляли дары пяти Великих Домов, готовили покои для высокородных, которые в такой торжественный день съезжались все. У каждого Дома в столице был свой дворец.

Стражи ворот почти не спали, в такой суете немудрено было пропустить чужих, несущих угрозу империи. В которой давно уже было неспокойно.

… - Куда смотришь, отрыжка Мрака?! Ослеп от солнца или от сияния шпилей Игниса?! – рявкнул торговец на зазевавшегося наемника, напросившегося в караван за небольшую плату и свой меч для защиты, если вдруг появится опасность.

У одного верблюда полоска из козьей шерсти, закрепляющая на боку седло, под конец пути перетерлась, и оно опасно накренилось. И без того неопытная, совсем еще юная, да к тому же белокожая женщина, вконец измученная адской жарой и долгим переходом вот-вот могла упасть. Товар был ценный, поэтому караванщик и взбесился.

Наемник, крепкий парень с лицом, загоревшим дочерна и заросшим щетиной, очнулся, и проворно подскочил к вербюду. Остановил его сильной рукой и подставил женщине плечо, чтобы та могла слезть. При этом парень ласково огладил стройную ножку, да еще и мазнул ладонью по крутому бедру. Женщина хихикнула и что-то шепнула наемнику на ухо.

Караванщик еще больше помрачнел. Опасность пока исходила только от этого парня. Наемник, сир. А по виду бродяга.

Товар был ценный: не только вино и пряности, но и дорогие шлюхи для имперского борделя. Две синеглазые горные сучки, кучерявая малышка шоколадного цвета, пышная белокожая блондинка, похожая на огромную кружку густых сливок и три желтокожих худышки, с кривыми ногами, но зато выносливые.

За двадцать лун пути парень, похоже, попробовал их всех, причем бесплатно, и, как подозревал торговец, не по одному разу. И хотя наемник с виду был невзрачным, невысокого роста, коренастый, небритый, в поношенной одежде, но шлюхи открывали ему дверь, как только постучит.

Они три раза ночевали в имперских оазисах, через которые шел путь любого каравана из порта анклава Игнис к столице империи. И вот великий город на горизонте, уже видны золотые шпили храмов, высоко уходящие в небо, бездонное, синее, похожее на натянутое полотно, без единой складки.

- Скоро придем, - буркнул караванщик, наблюдая, как парень заново седлает верблюда. – С тебя десять империалов, сир. Ты ведь сир?

- Мы договаривались на пять.

- А как же мои девочки? Услугами которых ты пользовался. За это еще пять.

- Я их развлекал, чтобы не зачахли в пути, - невозмутимо сказал наемник. – А заодно обучал, кроме горных сучек девчонки, как и не шлюхи, не знают, как сделать мужчину в расцвете сил счастливым. Так что еще пять империалов должен мне ты, заносчивый торгаш. Но я их прощаю. Из семи твоих девок три оказались вполне пригодными, а это неплохо.

- Ах, ты, мерзавец! – караванщик сжал кулаки. – Да я тебя…

Серые глаза парня опасно блеснули. Они были необычайно светлые, с похожим на острие меча зрачком. Лед, он серый, в колючих иглах инея. Такой же лед был в глазах у наемника, обжигал и больно ранил.

«Наверняка северянин, - с опаской подумал торговец. – Только там рождаются такие засранцы. Бесстрашные и бесчувственные. Дети лютого холода. От него надо держаться подальше».

Наемник был налегке, за плечом в котомке короткая кольчуга, сменная рубаха да теплые штаны. Зато при нем были два меча. Один, короткий висел на поясе в видавших виды дешевых ножнах. Типичное оружие имперских наемников. Когда идешь на врага плотным строем, зажатый крепкими парнями со всех сторон, несподручно махать мечом: тесно. Можно только колоть, пытаясь хоть что-то разглядеть из-за широких плеч своих соратников.

Зато за спиной у парня вместе с котомкой висел дорогой меч - ублюдок, любимое оружие поединщиков, тех, кто дерется на потеху толпе, за деньги.

С таким мечом можно устраивать целые представления: драться как одной рукой, так и двумя, рубить, колоть, бить гардой, стремясь рассечь лицо противника, чтобы залить его глаза кровью и сделать уязвимым. Такой меч стоит баснословно дорого. Особенно если он сделан на севере, где знают толк в оружии. И где живут лучшие в империи воины и оружейные мастера.

С мечом-ублюдком парень обращался виртуозно, караванщик видел наемника в деле, когда тот решил подзаработать во время одной из стоянок. И, не удержавшись, бросил в шлем пару мелких монет.

Парень выиграл все бои, причем легко. Не удивительно, что шлюхи пускали его в свою постель, видели, небось, эти бои. Тело у бродяги было сильное и ловкое, тренированное. Учили наемника хорошо и долго, причем на севере, где мальчиков растят убийцами. Сьоры Фригамы издавна поставляют империи наемников, бойцов. Но парень никому не служит. Он сам по себе. И это настораживает.

- Ладно, пять, - торговец сплюнул в раскаленный песок. Во рту скопилась желчь, невыносимо захотелось пить. Вода еще есть, но придется делиться с женщинами. Они совсем обессилели.

- Люблю торговаться, - весело оскалился наемник и погладил рукоять висящего на поясе меча. Видать, все проигрышные торги парень завершал одним ударом, в свою пользу.

- Чтобы тебя Мрак забрал! – испугался караванщик и заговорил по-другому, ласково: - Зачем тебе на свадьбу высших, сир как тебя там? Хочешь заработать?

- У меня другое дело.

- Неужто женщина? Ты, видать, знаток. Жена, любовница?

- Мое дело в Игнисе - мужчина. Еще одно слово, и я вычту империал из платы за проход по пустыне, которую тебе задолжал. Не люблю, когда лезут в душу.

Караванщик, ворча, отступил. Чтоб ему провалиться, этому наглецу! Скоро они будут в Игнисе, парень отдаст деньги и исчезнет. Вряд ли они еще встретятся.

«Наконец-то, - взгляд наемника приклеился к золотому шпилю главного храма. – Все высшие уже здесь. И он здесь. Пора рассчитаться, сьор»…

… Жених, согласно традиции, прибыл в столицу за семь лун до свадьбы. Невесту ждали позже, граты Великих Домов бесценны, их стараются понапрасну не беспокоить и только в день бракосочетания высокородные выстраиваются у портала, согласно рангу, чтобы невеста прошла прямо к алтарю, в Храм Пяти. Где император, он же верховный жрец и хранитель Пяти Ворот примет у чистокровных сьора и граты клятвы и объявит их брак законным.

Ночь накануне свадьбы жених, опять-таки согласно традиции, вместе с другими сьорами из правящей касты провел в лучшем имперском борделе. Женщину Линар не взял, несмотря на уговоры, но вот знаменитое тадрартское золотое лилось рекой, наследнику дома Закатекас было, что топить в вине. Высокородные женятся не по любви, а по политическим мотивам, Линар и так тянул, сколько смог. Его брачный возраст наступил еще два солнца назад. Невеста терпеливо ждала, они с Готой были помолвлены чуть ли не сразу после ее рождения. И вот она, плата за принадлежность к Великому Дому!

А если жена заставит изменить привычки? Избавиться от Китаны, к которой Линар привязался настолько, что даже готов был жениться на ней, отказавшись от титула наследника Дома. Принц и сейчас колебался. Главную площадь уже украсили к свадьбе, торговцы, потирая от жадности руки, готовили сундуки для денег, хозяйкам борделей спешно переправляли живой товар через пустыню, не считаясь с тем, сколько рабынь погибнет в пути.

По улицам Игниса тянулся запах свадебной сдобы, особый, тягучий, возбуждающий. В ночь после бракосочетания любовью будут заниматься все, кто найдет себе пару по взаимной симпатии или же заплатит. В такой великий праздник, согласно традиции, снимаются все запреты. И все этого ждут, мужчины провожают жадным взглядом каждую доступную красотку, женщины ласкают глазами обнаженных до пояса наемников, которые за деньги бьются на городских площадях, собирая и без того возбужденную толпу.

Золото и кровь льются в такие дни рекой, а любовь, как бабочка-однодневка, летит туда, где эти реки впадают в моря. Город бурлит, гости в предвкушении и на грани дозволенного. Все их чувства обострены.

А жених еще не уверен, сможет ли сказать «да» и дойдет ли вообще до алтаря.

Свою семейную жизнь принц Линар представлял с трудом. Гота казалась ему мрачной и холодной, как все северяне. Она была олицетворением традиций и идеальной высокородной. И еще Гота была на редкость некрасива. Что не умаляло ее ценности. Но почему именно он?!

- Ты меня разочаровываешь, Линар. Скажи, зачем ты взял с собой любовницу?! Это оскорбление не только рода Готвир но и Императорского дома!

- Как ты узнал, отец?!

Линар понимал, что Китану рано или поздно обнаружат. Но она так плакала, так умоляла и заклинала своего принца дать ей гарантии того, что она не будет брошена сразу же после свадьбы. Линар как всегда уступил, проклиная себя за мягкость. Слух уже идет, что наследник дома Закатекас слишком уж податлив.

- Мне сказал главный страж имперского портала, - отец был зол. – Я тебя не осуждаю за внебрачную связь, все сьоры имеют любовниц, но пригласить ее на свою свадьбу?! До сих пор это никому не пришло в голову. У сирры Китаны нет ключа-шифра от главного портала. Следовательно, за ее перемещением в столицу стоишь ты, Линар! Ты посмел притащить неблагородную в императорский дворец! И хотел, чтобы этого не заметили?!

- Китана безоружна, и она не желает императору зла. Она просто хотела побыть со мной в непростой для меня день.

- Ты женишься на самой желанной женщине в Новой империи! Лучшей невесты невозможно отыскать! Грата Гота Готвир идеальна! Северные – лучшие воины. Их дом не такой многочисленный, как наш, но второй. Это будет великий союз южных и северных. Императорский род слабеет, у кронпринца нет детей, а женщина не может взойти на трон, даже если она дочь самого императора.

- Отец, давай не будем в такой день говорить о политике? – беспечно улыбнулся Линар.

Ему не нравилась столица. Здесь, в сердце самой большой на планете пустыни было раздражающе пафосно и слишком уж знойно. Даже зонты порою не спасали. Игнис прятался под ними, потому что лишь чистокровные могли вынести жар пустыни. Благородные пытались делать вид, что им тоже нипочем, раз в их жилах толика особой крови, но зачастую заканчивалось это обмороками и затяжной болезнью. Поэтому с рассветом город поднимал зонты, и на улицы верхнего наземного яруса ложилась спасительная тень. Как только жара спадала, зонты дружно опускались. И Игнис превращался в сказку. Дневного солнца хватало, чтобы яркие огни горели всю ночь и фонтаны били, не переставая.

Но император придерживался традиций, и его столица была закована в камень. Оранжереи здесь были разве что для императрицы, которая тосковала по родине. Грата Чикита была из рода Закатекас, тетка Линара.

Они виделся накануне, до того как принц отправился в бордель. Линар передал тетке свежайшие воздушные пирожные с мамвой, которая привольно росла только в их родном анклаве. Плоды, которые снимали для императрицы в ее столичной оранжерее, по словам граты Чикиты горчили.

- Я рада за тебя, Линар, - ласково сказала тетка. – У вас с Готой будут здоровые и красивые дети. И ты не будешь жить здесь, - вдруг вырвалось у нее. – Наследник Дома живет в своей столице, - с тоской сказала грата Чикита.

Которая, похоже, ненавидела Игнис и главную имперскую пустыню. Вокруг столицы на много-много янов - пески и только они. И ничего вокруг, ни единого города, лишь цепочка оазисов, через которые в Игнис идут караваны с товарами и рабами. А на окраинах этой огромной пустыни - горы, тоже голые, со снежными шапками на вершинах. Снег навевает на высших тоску, в них течет огненная кровь, они стараются не приближаться к чуждому. Кроме северных, в чьей пустыне зима сурова.

Но Линар - южный. В его гигантском анклаве, самом большом в Новой империи много процветающих городов, и пустыня там мягкая, совсем не безжизненная. Столица Дома Закатекас славный город Чихуан утопает в зелени и в нем кипит жизнь. Остро пахнет пряностями, и сладко мамвой, журчат фонтаны и с утра до вечера кричат разносчики, которые предлагают все, от кружки забористого южного вина до резвого скакуна. Любое желание будет исполнено, только плати. Кажется, что в Чихуане сам воздух звенит, с такой невиданной скоростью перетекают из кармана в карман золотые монеты.

Говорят, что Чихуан развратен, со всех концов огромного южного анклава туда съезжаются авантюристы всех мастей и разноцветные шлюхи. Которые на все готовы ради денег. Гиганты и карлики, бородатые женщины и грудастые мужчины, силачи и горные сучки со змеиными телами, - все они тянутся в Чихуан, будто бы им там медом намазано.

Но это родина Линара, его столица, его наследство. И туда он отвезет жену, ледяную Готу. Похожую на статую, такие красуются в Храме Пяти. Благодаря внутрикастовым бракам за почти, что тысячу солнц представители правящей расы ничуть не изменились. Их видно издалека, потому что сьоры и граты выше на голову, а то и больше всех прочих. Правда их осталось немного, большинство не выдержали и смешали свою особую королевскую кровь с кровью аборигенов. Так появились благородные.

Линар чистокровный. Тогда откуда в нем эта мягкость? Любовницу в столицу прихватил! На собственную свадьбу!

- Я не хочу жениться, - вырвалось у него.

Отец нахмурился и сдвинул брови.

- Тебя никто не спрашивает. Иди, переодевайся. Скоро начнется церемония.

Линар не посмел возразить. Хотя, он знал, что не сможет прикоснуться к своей жене. Сегодня ночью Китана выпила его до дна и собирается продолжить. Она истинная южанка, страстная, огненноволосая, ненасытная. Ее запах, развратный запах Чихуана, въевшийся в рыжие волосы Китаны и ее почти невесомую одежду кружил Линару голову. Совсем не так пахнет Гота. Морозной свежестью. Линар ненавидел холод, а одно лишь присутствие Готы леденит. Как лечь с ней постель?

Отец не понимает, что завтра разразится скандал. Но Линар послушно оделся в цвета их Дома, зеленый и оранжевый. И пошел к имперскому порталу, встречать свою невесту.

Там уже выстроились родственники. Семья. Линар поймал насмешливый взгляд разряженного в пурпур Ранмира. Первый Меч империи, хоть и второй сын великого Дома аль Хали. Ранмир возвышался даже над высокородными: идеальное бронзовое тело, хоть в Храме выставляй, вместо божественной статуи, надменный взгляд пронзительных черных глаз, жесткие черты лица. Вечный. Они все такие, властные, заносчивые, коварные. Их цвет – красный. Кажется, Ранмир вчера пытался напоить жениха до полусмерти. И предлагал ему женщин, разных.

Сам сьор Ранмир отдыхал в постели с тремя. И все они были довольны. Но жена Ранмира девять солнц не могла забеременеть, все уже думали, что этого так и не случится. Хвала Огню, грата Сатара носит ребенка. Иначе Ранмира было бы не усмирить. Сьоры из дома аль Хали способны переступить через любые клятвы после того, что случилось с первой императрицей. Которая была из Дома вечных.

Ранмир завтра первый нанесет удар по Дому Закатекас, после того, что собирается сделать его наследник Линар. Хотя, нет, первой будет мать Готы. Брошенная в первую же ночь нелюбимая жена кинется на грудь граты Летис. А уж та побежит прямиком к императору.

«Прости меня, отец», - подумал Линар, избегая глядеть на собравшихся у портала родственников, сегодня здесь были все.

- Жаркого дня, - услышал Линар традиционное приветствие высокородных.

- И вам, сьоры и граты.

- Все готово для церемонии. Открыть портал!

Император в белых с золотом одеждах сам соединил пластины и приложил ключ-шифр. Свою светлейшую ладонь. Линар увидел Готу. Невеста была в сине-белом парадном платье. Цвета Дома Готвир. Северных. Длинные черные волосы переплетены серебряными жгутами. В ушах и на шее невесты сияли сапфиры. Лицо словно застывшее, безразличное, как и всегда. Линар через силу протянул ей руку:

- Добро пожаловать, грата Гота. Я готов.