Южная пустошь - 2

Глава 15

— Маги, — протянула я, берясь за кошелек. Дрыщ прав, если его новости касаются магов, то я и грила не пожалею. Но показывать свою крайнюю заинтересованность в таких новостях было бы глупо. Поэтому я сделала вид, что хочу убрать деньги обратно. — Брешешь ты Дрыщ. Откуда же магам в Янограде взяться. Все маги еще во время Последней Битвы погибли.

— Все да не все, — Дырщ невольно дернулся вслед за кошельком, от которого он так и не смог оторвать взгляд. — Богами клянусь, вернулись маги. Сам видел, как свеча в их руках словно сам собой вспыхивает. А девки мои и не такое рассказывали.

— Так ты, наверное, пьян был, вот и почудилось, — играла я свою роль, — а девки твои, известно, языками грязь метут, болтают всякое.

— Может и болтают, — не стал спорить Дрыщ, — да, только ты сама не хуже знаешь, что у мужики, когда на бабе лежат, тоже за языком не следят особо. Иногда такое говорят, что потом приходится девке мешок на голову надевать, да в канаве топить.

Это было правдой. Излишне разговорчивые клиенты бывало платили Дрыщу за смерть шмары, ставшей невольным свидетелем их болтливости. Особенно если дело касалось каких-то важных секретов. Они не знали, что Дрыщ не такой идиот, как кажется на первый взгляд. И прежде чем избавиться от шлюхи, он хорошенько ее расспрашивал, пряча тайну в своей памяти. Иногда навсегда. Чуйка на опасность у него работала на отлично.

Пауза в разговоре затянулась. Я молчала, непроизвольно перебирая пальцами по столу. Дрыщ терпеливо ждал, чувствуя, что клиент созрел.

— Хорошо, — первой сдалась я и покопавшись в кошельке, положила на середину стола большую серебряную монету, — плачу филд. Рассказывай все, что знаешь. А если мне понравится то, что ты скажешь, то будет тебе грил сверху, — рядом легла золотая монета.

— Идет, — кивнул Дрыщ и молниеносным движением смел филд с гладких, струганных досок. И без перехода начал говорить.

Первые маги появились в Яснограде еще прошлым летом. Выглядели они как обычные путники, и никто поначалу ничего не заподозрил. Однако была у них одна черта, которая сильно выбивалась из нормального поведения и на которую Дрыщ сразу обратил внимание.

— Они словно только откинулись, — поделился со мной Дрыщ. — Наши, как срок отмотают, жутко голодные до женского внимания приходят. Бывает пару седьмиц в номерах пропадают, и девок одну за другой перебирают. Я и думал, поначалу, что братва из другого города… Мало ли кого судьба в Ясноград занесла. Да только эти, пока с девками были ни разу ни хлебного вина, ни даже пива не потребовали. И платили исправно, не торгуясь. Я однажды смеха ради золотой грил за ночь запросил, а этот даже торговаться не стал. Заплатил не поморщился. Вот тогда я и понял, Елька, что дело нечисто.

Это и правда, выглядело очень подозрительно. И дело даже не в том, что за девок Дрыща никто больше нескольких гринок платить не станет, а в том, что у вернувшихся сидельцев и того не было. Гуляли они обычно в долг. А потом отрабатывали его, снова и снова возвращаясь на преступную дорожку и не имея возможности соскочить с порочного пути.

Дрыщ стал наблюдать за странными клиентами. И очень скоро вычислил всех. Их было около десятка на весь Нижний город. Поначалу они вели себя осторожно, но потом привыкли и стали допускать ошибки. То свечу зажгут магией, то девке цветок иллюзорный подарят в благодарность за страсть, то во время любовной игры вместе с девкой в воздух прям над кроватью поднимутся, чтоб та визжала погромче, то рассказывать начнут, как все по новым правилам жить будут, когда вместо короля Фиодора Великий отец на Грилорский трон сядет. Дрыщ тогда парочку шмар от греха подальше в канаве утопил, а остальным строго настрого запретил рты открывать. И сам молчал, решив, коли вреда никому нет, так нечего и панику разводить. А бредни, что маги хотят короля Фиодора сместить, и вовсе забыл. Мало ли… Если на всех, кому «братуха» волей или неволей насолил, на кол отправлять, так в ночном мире и вовсе никого не останется.

Но около месяца назад появился в Яснограде еще один маг. Этот тоже первым делом в злачные места заявился, самолично у Дрыща самую красивую шмару выкупил. Потребовал еще, чтоб не тронутая была. Заплатил щедро. А утром вместо девицы только горелое пятно осталось. Без остатка спалил. Девки говорили, слышали, как товарка их от боли кричала, да подумали, что игры у них такие.

Но даже тогда Дырщ не дернулся. А вот когда девки его стали пропадать одна за другой, да как раз те, что чаще всего с магами ночи проводили, так понял Дрыщ, что скоро и его очередь придет заживо в магическом огне сгореть. И рванул прочь из Яснограда, чтобы свою жизнь спасти.

— Вот такие дела, Елька, — закончил он рассказ. — А теперь сама посуди, ежели они девку магией спалить могут, и меня сожгут, что ни уголька не останется, так что же им помешает братуху спалить?

Я кивнула. Задумалась. Дрыщ определенно не врал, а значит все на самом деле было гораздо серьезнее, чем я предполагала. Я-то думала, что маг в Грилории один, а выходит их около десятка?

Дрыщ, решив, что сделал свое дело, потянулся к золотой монете в центре стола, которая лежала там все время пока мы говорили. Но я успела первой, накрыла ладонью грил и потребовала:

— Имена, Дрыщ. Мне нужны имена всех магов. Не будет имен, не будет денег.

— За такое надо бы добавить. — не растерялся Дрыщ, но тут же, заметив недовольство на моем лице, пошел на попятный, — ладно, идет. Будут тебе имена.

Я улыбнулась. С имена вычислить магов будет гораздо проще. Вычислить и убить. Магия магией, однако я сильно сомневалась, что она сможет защитить магов от кинжала, воткнутого между ребер. Нанять убийц, если знаешь где их искать, гораздо проще, чем кажется.

Через полсвечи у меня был список из десятка имен. Самым первым Дрыщ назвал имя самого опасного мага, того из-за которому ясноградскому сутенеру пришлось кинуться в бега.

Я еще раз вчиталась в строчки, написанные моей рукой и разрешила, кивнув на монету:

— Забирай.

Золотой грил исчез в драных одеждах так же быстро, как прежде лурд. Дрыщ вскочил и, отбежав несколько шагов, повернулся ко мне…

— Ты это… Елька, — пробормотал он, пряча бегающие по сторонам глазки, — того… Не все здесь. Еще есть. Но, — торопливо добавил он, увидев, как я нахмурила брови, — они у нас не появлялись, они сразу в Среднем городе поселились. Я только однажды видел, как как одни из этих, — кивнул он на список, — с каким-то хлыщом встречался. И зуб даю, тот тоже магом был. Похожи они чем-то… но ты и сама увидишь.

— Ясно, — кивнула, чувствуя непреодолимое желание выругаться.

Я не стала себя сдерживать. Дрыщ, услышав бранные слова, расплылся в довольной улыбке. И рванул к барной стойке. Деньги жгли карман, а похмелье желудок. Однако, пройдя несколько шагов, остановился, повернулся ко мне и нерешительно добавил:

— Ты, это… Ель… Один маг рядом с Жереном крутится. Друганы они теперь. Та что ты… эта… осторожнее, — он с намеком покрутил глазами.

Твою ж мать! Я с размаху стукнула кулаком по столу. Ярость и злость на проклятых магов бесила неимоверно. А еще, если Дрыщ прав и Жерен попал под их влияние, то я уже выдала себя, отправив письмо со всеми секретами из Ургорода. И не только себя. Но и старого чудака — Агора, который решил пойти против Великого отца.

Дрыщ веселился. Он был слишком туп, чтобы просчитывать последствия на несколько шагов вперед. А вот мне совсем не было смешно. Если маги заполонили Грилорию, и пробрались в королевский замок, то, возможно, все уже кончено и мой брат попал под их влияние, став послушной марионеткой. Пусть Веним утверждал, что это не так, но его путь от Монтийской Епархии до Ургорода занял почти полгода, слишком чужим был большой мир и первое время монах передвигался только ночами, днем прячась в кустах, чтобы не встречаться с людьми большого мира, которые его пугали.

Могло ли за это время все измениться? Еще как могло.

— Ваше величество? — Пока мы с Дрыщем болтали, из комнат, со второго этажа спустились Веним и мальчики, но все это время сидели чуть поодаль, дожидаясь когда мы закончим разговор. И сейчас Веним смотрел на меня со смесью тревоги и сочувствия. — Что-то случилось? Этот странный, грязный мужчина принес вам дурные вести? Я не успел? И маги начали войну? Боги, — простонал он, — они же заберут моего сына. Ему слишком хорошо дается магия.

Если поначалу излишнее любопытство Венима насторожило меня, то сейчас, глядя на его побледневшее от ужаса лицо, я поняла, что этот свинопас искренне переживает за своего сына, оставшегося в Епархии. Он слишком настоящий, чтобы его страх был игрой.

— Нет, — слегка улыбнулась я, — мы говорили о другом. Война не началась и твоему сыну, скорее всего ничего не угрожает. Но ты прав, вести не слишком хорошие.

Монах успокоился сразу, повеселел, с улыбкой огляделся и, увидев, подавальщицу, отчаянно и весьма откровенно кокетничающую с Дрыщом, слегка покраснел:

— Никогда не привыкну к тому, что ваши женщины ведут себя столь, — он на мгновение замялся, — вольно. Я даже к тому, что они вот так открыто живут среди мужчин, едва привык.

— А как у вас? — поддержала я разговор, щелкнув пальцами, чтобы привлечь внимание подавальщицы. Она с неохотой оторвалась от Дрыща, обладающего совершенно непонятной мне популярностью у женщин Нижнего города, и направилась к нам.

— У нас женщины живут отдельно от мужчин, — тут же откликнулся монах. — раз в сезон к ним приезжают монахи, заслужившие право на ребенка. Женщины предаются плотским утехам с мужчинами, а потом вынашивают и рожают детей. Девочки остаются с матерями, чтобы продолжить свое служение Богам. А мальчиков в три года забирают в мужские монастыри.

Подавальщица, которая как раз подошла к нам и невольно услышала последнюю фразу, насмешливо фыркнула:

— Не хотела бы я жить в вашей стране, где бы они ни была. Видеть мужика всего раз в сезон, это не по мне. Мужик должен быть в постели каждый день, — хихикнула она, кокетливо дернула плечиком и замахала ресницами, заигрывая с Венимом, который от таких недвусмысленных намеков покраснел, как вареный рак. Девица довольно рассмеялась.

Если бы не разговор с Дрыщом, я ни за что не позволила бы девке вести себя так в моем присутствии. Но сейчас я слишком углубилась в свои мысли… Выходит, Дрыщ был прав, маги появившиеся в Яснограде, были голодны до женского общества, ведь всю жизнь провели в закрытых монастырях.

— Что будете заказывать? — вспомнила о своих обязанностях девица и вопросительно взглянула на меня, безошибочно определив того, кто будет платить. Хотя она явно не подозревала о моем статуте, решив, что раз я говорила с Дрыщом, значит птица не такого высокого полета, несмотря на дорогую одежду и украшения.

А я не стала ничего объяснять. Возможно мне и, правда, следует отправиться в Ясноград инкогнито. Погулять по городу, оглядеться… Если Жерен, на помощь которого я рассчитывала, теперь связан с магами, то мне придется искать других сторонников.

Получив заказ на три порции жаркого, мясной пирог, пиво и медовый взвар, подавальщица, подмигнув монаху, удалилась призывно качая бедрами. Покрасневший, как девица на выданье, Веним не отрываясь смотрел ей вслед. А потом, судорожно вздохнув, оттянул воротник своего одеяния и хрипло произнес:

— А вот к тому, что ваши женщины продают себя за деньги, я не привыкну никогда. Это как-то противоестественно. Женщина должна быть заботливой матерью и тщательно выбирать отцов своим детям. А не рожать от того, кто может заплатить за дитя.

— Они не рожают от того, с кем спят, — прошелестел еле слышно Грегорик.

— Но зачем тогда они делают это? — Веним удивленно взглянул на бывшего раба.

— Для удовольствия, — пожал плечами тот. — Хотя я тоже не понимаю, почему мужчины им платят… В плотских удовольствиях для мужчин нет ничего приятного…

— Ну, не скажи, — монах все еще был розовым от смущения, но тем не менее возразил.

Между мужчинами начинался излюбленный ими разговор «про баб». Я совсем не хотела это слышать. Мне хватило того, что я увидела. Обе стороны спора были жертвами привычных устоев. Поэтому вмешалась.

— Веним, ты сказал, что ваши женщины живут в отдельных монастырях и только и делают, что рожают детей… И все? Чем же они занимаются все оставшееся время?

Монах взглянул на меня удивленно. Судя по всему, он никогда не задавался подобным вопросом. И потому, подумав пару мгновений, неуверенно ответил:

— Ну… живут… В монастыре работают, молятся… Как и мы. Что же им еще делать-то?

— Молятся? — дернула я бровью. — То есть ты хочешь сказать, что женщины у вас тоже маги?

Недоумения во взгляде монаха стало еще больше. Он кивнул. И добавил:

— Я зачал сына еще до возвращения магии, но слышал, его мать получила такую силу, что из прислуги стала помощницей матушки-настоятельницы. Мой сын унаследовал способности к магии от нее… Мне повезло, сейчас бы никто не позволил ей родить от такого, как я.

Я кивнула. И задумалась. Поначалу я решила было, что в Монтийской епархии женщины так же бесправны, как в большинстве стран, и используются исключительно в качестве инкубатора, для разведения граждан. Но выходит, в епархии царило равноправие, пусть и несколько извращенное их порядками.

— Веним, а женских монастырей много? — Смутное шевелении интуиции в глубине моей души заставило насторожиться. Кажется, я что-то нащупала. Но пока еще не поняла, что именно.

Монах пожал плечами, мол, не знаю, а потом произнес:

— Но думаю, что не меньше, чем мужских. Я ни разу не уезжал слишком далеко от своего монастыря, когда ездил зачинать детей, но каждый раз это был другой монастырь.

Я кивнула.

Вывод из всего этого напрашивался только один: если в Большом мире гуляют маги-мужчины, то, учитывая сказанное Венимом, точно так же рядом могут оказаться маги-женщины… Теоретически…

Но если магов мужчин как-то можно отличить от остальных, не зря же Дырщ их вычислил, то как определить магов-женщин? Уж они-то точно не рванут гулять по злачным местам, удовлетворяя много лет загнанные в угол плотские желания.

К тому же женщины невольно вызывают больше доверия. Они кажутся слабыми и беспомощными, а потому не опасными. Я знаю. Я сама не раз пользовалась этой особенностью, в своих интригах.

Дело принимало скверный оборот. По всему выходило, что я больше не могла доверять никому… Любой из моих старых знакомых мог оказаться под влиянием магов, как Жерен. А любой новый знакомый сам мог быть тем самым магом, который должен был втереться мне в доверие и промыть мозги.

Но как мне тогда собрать людей, чтобы защитить свою страну от магов?

Ужин прошел в молчании. Мне было не до разговоров, мальчишки привыкли молчать, а болтливый Веним, поддавшись на заигрывания подавальщицы, принесшей заказ, покинул нас сразу, забыв про еду.

Когда пустые тарелки унесли, я осталась в зале. Мне надо было подумать, а негромкий гул голосов в полупустом трактире успокаивал и помогал собраться. Я привыкла к нему еще с тех времен, когда я сама владела харчевней.

Мальчишки зевали, но упорно сидели рядом. День у них выдался трудный: и тетю встретили, и сестру, и свободу обрели, и чуть ее не потеряли снова. Такие качели здорово выматывают.

— Идите отдыхать, — улыбнулась я им. — Но не к себе, там сейчас занято. Идите в мою комнату, она прямо напротив.

— А вы? — спросил Грегорик, а в глазах Антоса я увидела страх. И не сразу поняла, что он значит.

— А я пока не хочу спать. А потом возьму еще одну комнату. Так что спите спокойно. И ничего не бойтесь…

Мальчишки кивнули и бесшумно исчезли. А я осталась одна. Прислонилась к стене, вытянула ноги, прикрыла глаза… Комнат больше не было, я выкупила все свободные, чтобы разместить своих людей. Но сейчас мне и не хотелось никуда уходить. Здесь в зале полном гостей было как-то по особенному уютно. Пахло едой и пивом. В распахнутые по летнему времени окна врывался ветер с улицы, принося с собой ароматы ночных цветов и свежести. Огромная печь-камин за моей спиной, которая зимой согревала весь огромный зал, дышала прохладой. Я слушала гул голосов и дремала.

Неожиданно резко и громко хлопнула дверь, на мгновение в трактире повисал тишина, но потом все спокойно вернулись к своим делам. Значит все хорошо, просто какой-то припозднившийся путник вошел в трактир в надежде получить ужин и ночлег…

— Ваше величество, — голос, раздавшийся надо мной я знала. Салвер. Сердце резко бухнуло разгоняя адреналин он мгновенно пропал, а я распахнула глаза и уставилась на серого от усталости главу наемников…

— Что случилось? — спросила я, выпрямившись и слегка подавшись вперед. — Почему вы здесь⁈

— В Златограде все в порядке. Гирем взял на себя руководство охраной поселения. Его люди круглосуточно дежурят на постах. Но Илайя покинула пустошь вслед за вами, и нам теперь ничего не угрожает, — по военному коротко и четко доложил глава наемников, мгновенно успокоив меня. — Меня отправила к вам его высочество. Велела во что бы то ни стало догнать вас и передать устное сообщение. Она сказала, что не может доверять бумаге.

Анни⁈ Если все в порядке, то что же тогда заставило ее отправить гонца да еще так спешно?

— Говорите, — велела я.

— Его высочество велела передать следующее, — Салвер прикрыл глаза и заговорил полушепотом, — мама, вероятности твоего будущего покрываются белыми пятнами с невероятной скоростью. Я не могу увидеть, что ждет тебя в ближайшем будущем. Однако, одна из отдаленных вероятностей стала намного ярче. Я такого еще ни разу не видела, но скорее всего ты прямо сейчас идешь по этому пути. И это внушает надежду, что все будет хорошо. Однако, будь осторожно. Где-то рядом с тобой маг. И он очень силен.