За чертой милосердия. Новый мир (СИ)

Глава 1

Иногда в жизни бывают ситуации, когда кажется, что хуже просто не может быть. Как показывает практика, ещё как становится. Короткая вспышка — и все бортовые системы сдохли. Разом. Хотя двигатель ещё продолжает работать и вертолёт с натягом, но слушается управления, я бы не сказал, что ситуация так уж и хороша. Будь у меня запас высоты хотя бы километр, то можно было бы попробовать перезапустить все системы. Вот только километра у меня не было. Даже полкилометра не было. Было только три сотни метров и почти отказавшая машина. Паника? Нет, паники нет и в помине. Есть упрямое желание выжить. Два моих ведомых по обе стороны от меня точно так же пытаются выправить ситуацию. Упорно, со скрипом зубов борются с непослушной машиной, но не сдаются. Ибо иного выхода нет, опустишь руки — и можешь распрощаться с любыми шансами.

Если закрыть глаза на неисправности, то всё не настолько и плохо: наша посадка приходилась в какие-то непонятные, но высокие кусты. Ещё чуть дальше начинался лес. Что очень интересно, поскольку в окрестностях Порт-Шерана не то что леса, даже кустов таких плотных не было. Там всё вытоптано тяжёлой бронетехникой и отутюжено тысячами снарядов. Налетал я над той территорией достаточно и в радиусе полусотни километров от базы знал каждый холмик. А тут — непонятно откуда взявшийся лесной массив, причём плотный и обширный. Плюс какое-то неизвестное поселение где-то вдали, правее носа вертушки. Что это значит? Выясним, если останемся живы.

Насчёт остаться в живых — земля-то уже почти в сотне метров. Судя по всему, посадка будет далека от комфортной. Спустя буквально несколько секунд мои догадки подтвердило касание с землёй. Правильнее сказать, конечно, удар о землю, но не будем так всё драматизировать. Вертушка села очень жёстко, но, вроде, выдержала. По крайней мере, это я успел заметить до того, как мой затылок вошёл в тесный контакт и подголовником кресла, и я отправился в полёт сказочных фантазий.

Придя в себя, я первым делом ощутил жуткую головную боль. Приложило меня сильно, но, кажется, времени прошло совсем немного. Судя по ещё не осевшему облаку пыли и замедляющимся лопастям — не больше минуты. Это уже хорошо. Так, теперь правой рукой нашарить аптечку, выудить оттуда таблетку болеутоляющего, и осмотреться. Можно, конечно, выбраться из кабины и драпануть куда подальше, пока вертушка не взорвалась. Вот только вы пробовали убежать от взрыва термоядерного реактора? Нет? Открою секрет — это бесполезно. Так что можно расслабиться и получать удовольствие. В смысле приходить в себя.

Хороших новостей минимум две. Во-первых, системы включились, это было видно по моргающему индикатору самодиагноста. Во-вторых, вертушка была целой, поскольку ни один из датчиков систем не горел красным. Плохих новостей также было две. Первая — спутники на орбите не отвечают. Ни один, будто их там нет. Учитывая, что над Бэттл Планет, или БП, болтается несколько тысяч спутников, факт очень даже настораживающий. Вторая новость — полная тишина в каналах суб-связи. Единственный признак жизни — это два молчащих передатчика моих ведомых. Нет даже минимального фона крупных станций, а это невозможно в принципе. Точнее возможно, теоретически, но тогда суб-станций не должно быть в радиусе нескольких световых лет. Можно было бы подумать, что работает глушилка, вот только заглушить суб-связь даже теоретически невозможно. Учитывая же, сколько суб-станций на одной только БП и сколько информации курсирует между ними каждую секунду, мы имеем предельно забавную ситуацию. Даже наши маломощные передатчики засекать наличие любого суб-канала. Особенно трансгалактического канала, который ловится чуть ли не тостером. И тем не менее — молчок. Интересно? Вот и мне тоже. В дополнение к этим чудесам, частотный сканер вертолёта ловил сигналы сразу на нескольких частотах в радиодиапазоне. От использования радио отказались уже давно, поскольку самый слабый суб-передатчик без проблем охватывает целую планету. Это при наличии орбитальной станции. Ну при отсутствии — радиус действия где-то километров двадцать. Ради интереса послушать местные частоты, я бы сказал, было бы даже познавательно, но с этим чуть позже. Сейчас надо выяснить, что с ведомыми.

Первым делом я отстегнулся от кресла. Судя по всему, хорошо треснулся я только головой, поскольку все остальные подвижные части тела меня слушались и не вызывали особых неудобств. После того, как отстегнулся, можно и из кабины выбраться. Поворот рукоятки — и дверца распахнулась. А воздух тут свежее. Даже с учётом всей не осевшей гадости воздух слишком свежий для планеты, забитой уймой техники. Ещё одна странность в копилку. Прежде чем вынуть свою бренную тушку наружу, я вытащил из боковых креплений винтовку и пристегнул к ней прицел. На всякий случай. Мало ли кто тут водится.

Выбравшись, я первым делом осмотрелся. Около Шерана такой растительности не встречалось, в этом я был уверен. Я не знаток флоры, потому мог и ошибиться, но выглядели они очень странно. Вернее сказать, непривычно. Про ландшафт местности сказать ничего не могу, ибо видимость была очень и очень ограничена. Ладно, местностью можно полюбоваться и потом, а сейчас нужно обратить внимание на вертушку. В принципе она была почти в полном порядке. Несколько вмятин и царапин, но ничего фатального. Остальное мне расскажет самодиагност. Теперь что касается моего напарника и моих ведомых. Связь молчит до сих пор, а потому устанавливать контакт с ними придётся по старинке. И начать лучше с ближайшего проблемного места.

Как только я подошёл к кабине напарника, он начал подавать признаки жизни. Дав ему время осознать происходящее, я постучал в кабину. Саня кое-как сфокусировал на мне взгляд, немного посмотрел и поднял большой палец. Значит, с этой стороны можно не беспокоиться. Я кивнул ему в ответ и переместился к своей дверце кабины. Одна винтовка — это, конечно, очень хорошо, но в полной экипировке я себя буду чувствовать значительно лучше.

Итак, общий комплект снаряги составлял: собственно винтовка, копия немецкой G3 со сдвижным прикладом, разгрузка с шестью магазинами к ней, два пистолета-пулемёта Scorpion с тремя магазинами на ствол и комплект ножей. Вся эта сбруя кому-то покажется не очень удобной и тяжёлой, но меня этот набор устраивал целиком и полностью. Здесь было всё необходимое, а главное — я к нему привык.

К моменту как я полностью экипировался, мой напарник успел выбраться и по моему примеру приступить к экипировке собственной тушки.

— Цел? — спросил я Саню, закончив со снарягой.

— Относительно. Башка болит как с похмелья.

— А как насчёт аптечки?

— Не подумал. Думаю, перетопчусь. Боец из меня всё равно аховый.

— Хоть ещё хуже. Таблетку всё же заглоти. Сань, я прекрасно осведомлён о твоём умении пускать пули, так что лопай химию.

Саня, он же Болотов Александр — мой бортовой стрелок и очень хороший напарник. Как боец он был чуть ниже среднего, зато он был прирождённым технарём. Любую груду железа он мог превратить не просто в работающую груду железа, но ещё и красивую работающую груду железа. Свой автомобиль на базе он превратил в самое настоящее произведение тюнингового искусства. Вдобавок с бортовым вооружением он управлялся ничуть не хуже, чем с инструментом в гараже.

Таблетку Саня всё-таки принял, после чего откинулся на спинку с блаженством на лице. Пара минут — и боец будет в строю, насколько это в его случае возможно.

— Значит так, ты пока приходи в себя и экипируйся, — произнёс я, осматриваясь по сторонам. — Я прогуляюсь и посмотрю, как там с нашими. Если я задержусь — погоняй машину на тестировании. Посмотрим, может оно ещё и будет летать.

— Принял.

Я хлопнул Саню по плечу и отправился в сторону ближайшей ведомой машины. Её пилотом был Дима, он же Дмитрий Русин, мой заместитель командира звена. До прилёта на Бэттл Планет отпахал несколько лет вольным наёмником в должности специалиста электронной разведки и контрразведки. Помимо любви ко всякой электронике у Димы была просто нездоровая страсть ко всякому огнестрельному оружию. Ещё со времён Академии он мог собрать что угодно из чего угодно. Мы с ним вместе учились, кроме того, некоторое время назад мне довелось с ним работать. На БП он успел поднатореть по части наземной техники, а после нашей встречи переквалифицировался в пилота. Надо сказать, достаточно хорошего пилота.

Бортовой стрелок Димы — Виктор Десинджер. До того, как попал к нам в звено, был вольным охотником. Превосходный снайпер, как из личного оружия, так и из бортового вооружения. Я ещё ни разу не видел, чтобы борт Димы хоть раз израсходовал боеприпасов больше, чем любой другой борт из всех соседних корпусов.

Ещё два члена моего звена — Лёха Ремезов и Костя Моринский. Лёха — мой второй ведомый пилот. До БП он работал техническим специалистом на какой-то планете из Малых Колоний. На Бэттл Планет он сразу записался в пилоты и достаточно быстро стал наёмником. После нескольких не самых удачных контрактов он оказался в Шеране и был принят в качестве пополнения. Вместе с ним был взят и Костя. До нас он налетал приличное количество времени вторым номером, но после распада эскадрильи подался на вольные хлеба. Привычка орудовать тяжёлым пулемётом у него была очень давно — он служил штурмопехом в Вольных Отрядах где-то на границе обитаемой Вселенной, — и орудовал он им со знанием дела и от души.

Пока я продирался к вертушке Димы через кусты, в голове начали складываться кое-какие мысли. Итак, сейчас у меня имеется пять человек, за которых я отвечаю, и три вертушки, совершившие очень жёсткие посадки. Добавим к этому неизвестную местность и в итоге получим предельно неприятную и настолько же непонятную ситуацию. Главный вопрос — что произошло — пока можно смело отложить. Даже не потому, что имелись куда более важные вопросы, а потому, что у меня не было даже минимальных догадок. Я не представлял себе силу, способную так далеко зашвырнуть три боевых вертолёта. Почему я думаю, что нас зашвырнуло? Потому что молчащая суб-связь говорила о том, что мы как минимум на другой планете, причём сильно далеко от обжитых мест. А любой прыжок возможен только при наличии двигателя. Наши же вертушки не могли даже на метр прыгнуть, не говоря уж о таких расстояниях. Теоретически, конечно, можно перебросить дистанционно любую материю, но самое большое, с чем до сих пор успешно экспериментировали — это несколько белковых молекул, а уж никак не многотонные машины, да ещё и с полным экипажем. Из всего этого делался простой вывод — вляпались мы знатно. И выпутаться будет не так просто.

Впрочем, все наши проблемы решать нужно последовательно и по мере поступления, поэтому я вернулся к реальности и дотопал до вертушки моего первого ведомого. Вертушка имела вид достаточно целой, повреждений было не больше, чем у меня. Едва я отодвинул ветку, чтобы приблизиться к ней, мне в лоб упёрся ствол, доходчиво указав мне, что по крайней мере один из бойцов в полном порядке. Судя по пламегасителю, то это был наш снайпер.

— Вик?

— Шеф?

— Может, уберёшь от моего носа свою малышку?

— Извиняй, командир, но безопасность превыше всего, — Вик убрал от моего лица винтовку. — Дима сейчас копошится в вертушке.

— Успехи есть?

— Спорные, — ответил Дима, подходя к нам. — Вроде вертушка работает, а вроде и нет. Самодиагност говорит, что всё в полном порядке, но ничего не работает.

— Меня слышно? — раздался в наушнике голос Сани.

— Превосходно, — ответил я, жестом останавливая Диму. — Связь работает?

— И не только связь. Сейчас бортовые системы в режиме предварительного старта и через полчаса, думаю, всё запустится.

— Думаешь или уверен?

— Командир, я сейчас поверю в любую магию. Предварительный старт в таких условиях скорее зависит от расположения звёзд, чем от технического состояния. Ты нашёл кого?

— Да.

— Передай, пусть делают полный перезапуск. Связь окончил.

— Принял.

— Что говорят? — спросил Дима.

— Перезапускаем вертушку, — ответил я. — Костя с Лёхой были?

— Ещё нет, — раздался голос слева, и я, обернувшись, увидел Костю, выходящего из кустов.

— Можно сказать, только вас и ждём, — я подал руку, и Костя её пожал. — Значит так, бойцы, как нам сообщила разведка, необходимо перезапустить вертушки с нуля.

— С нуля? — спросил Дима.

— С нуля. Саня говорит, что это займёт полчаса и зависит исключительно от расположения звёзд.

— То есть гарантий никаких? — спросил Костя.

— Если мне хоть кто-то объяснит, где мы оказались и каким образом, то можно поговорить и о каких-либо гарантиях. Всё делаем на свой страх и риск.

— Не впервой, — улыбнулся Дима. — А что делаем после? И что делаем в случае если…

— Определимся на месте, — осёк я его. — Если честно, я сейчас не хочу ничего загадывать. Пока — полный перезапуск, кто не запустится, дайте знать — связь уже работает. Если всё будет в порядке, то берём курс на поселение. Я успел заметить одно перед столкновением. Посмотрим, что мы там сможем узнать. Вопросы? Пожелания? Предложения? Нет? Все свободны.

Мы разошлись по своим вертолётам. Что ж, все живы и в порядке. Если люди в полном порядке, то техника уже имеет мало значения. В самом худшем случае до замеченного поселения придётся прогуляться пешком.

К моменту моего возвращения Саня всё ещё копошился в кабине вертушки. Я деликатно постучал по стеклу.

— Шеф? — произнёс он, открывая форточку и продолжая гонять стартовые системы.

— Насколько мы в дерьме? — спросил я.

— Настолько, что нам нужен батискаф.

— В каком плане?

— В том, что мы не на Бэттл Планет.

— То есть?

— То и есть. Параметры планеты не соответствуют. Компьютер плющит просто не реально. Ты в курсе про позиционирование?

— Планетарное или полное?

— Оба.

— Ну-у-у…

— Без «ну». Если коротко, то у нас полный каюк. Точки координат совпадают, а вот высотные и пространственные данные взяты с планеты совершенно иного класса.

— Хочешь сказать, что электронные мозги потекли?

— Мозги как раз в полном порядке. Так же, как и координаты. Это факт.

— То есть электроника утверждает, что мы на другой планете?

— Именно. К тому же такая планета не числится в её каталогах. Тебе объяснить, что это значит?

— Приём, это Дима, — раздался в ухе голос ведомого, прервав нашу дискуссию. — Шеф, Саня тебе про ересь на мониторах не сообщал?

— Рассказал. Готовьте технику. Потом будем думать об этом. Как дела со стартом?

— Если откинуть пространственные привязки, то жить можно. Отбой.

— Саня, — я отключил связь, — твои данные подтвердились. Варианты есть?

— Варианты? — Саня оторвался от приборов. — Могу хоть прямо сейчас тебе десяток выдать. Только ни один тебя не устроит. К тому же все они совпадают с твоими, готов поспорить.

— Знаешь, кажется, батискафом мы тут не обойдёмся, — сказал я и принялся снимать снарягу.

Итак, пока технари возятся с вертушками, у меня есть полчаса свободного времени. Сняв с себя сбрую, я убрал её обратно в ящики, оставив только винтовку: она пристроилась в крепления у кресла. После этого я забрался в кресло и принял мудрое решение подремать. Сейчас без толку накручивать себя всякими мыслями. С наличествующей информацией мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть всё что имеем, а потому остаётся просто плыть по течению и ждать развития событий. Именно поэтому я безмятежно закрыл глаза и уснул.

Проснулся я от звуков запуска двигателей. Судя по всему, наши счастливые звёзды нас не оставили.

— Запускаемся? — спросил я по внутренней связи.

— Истинно. Все системы запустились полностью. Будить докладом не стал.

— Пожурить бы тебя, но от этого ничего не изменится, — усмехнулся я.

— Не изменится. Так, вертушка в твоём распоряжении, — ответил мне Саня.

— Принял, — я включил связь. — Это ведущий, на связь.

— Второй, полная готовность. Двигатели стартуют, — доложил Дима.

— Третий готов. Двигатели готовы, — отозвался Лёха.

— Превосходно. Запускаемся и поднимаемся на двести. Относительный курс двадцать, летим в поселение.

— Принято, — почти одновременно отозвались мои бойцы.

Не всё так плохо, как казалось. Техника в норме, люди — тоже. Значит, ещё повоюем.