За горсть монет

Глава 32 Озеро в ладонях Бога

Две с половиной недели лошадиного хода, регулярно прерываемого участившимися патрулями, чье количество все росло и росло по мере приближения к месту назначения, сильно утомляли, но осознание важности миссии не давало расслабляться ни одному из наемников. Ну, за исключением Зантана, пару раз засыпавшего в седле, при том едва не выпадая из него.

Хотя виконт и был оскорблен тем, что решение о штурме Дальнего Вигдриса было принято без его участия, за один вечер он сумел провести объемную работу и отыскал практически все про предметы, известные истории как Наручи Гексакрата.

Сперва несведущих авантюристов посвятили в то, что реликвии — это древнейшие магические механизмы, нарушавшие все сегодняшние представления о законах физики и магии, созданные и применявшиеся еще во времена Первородной войны и утерянные примерно в Год Второго Солнца — то есть каких-то полтора тысячелетия назад.

Масштабы их мощи варьировались от в секунду уничтоженных городов, до целых стран, хотя это могло зависеть не от воображения летописцев, а от самих владельцев реликвий. Сами наручи, по разным источникам, имели разные формы: от неприметных перстней до лат, покрывающих руки до плеч, но некоторые приходили к идее, что единого варианта не существует и реликвия способна меняться по воле владельца.

Основной же ее способностью было создание любого оружия или целых доспехов, способных сражаться на поле боя, буквально из воздуха. Не используя магическую энергию или фаркерские разломы.

Так же были выкрыты и проблемы: во-первых, не смотря на отчаянность положения, выкрасть предмет нужно желательно тихо, а легенды упоминают, что неопытный пользователь наручей не сможет контролировать их в первые дни. Большинство источников описывали новоизбранных «с первой же секунды наделенными шестью Божественными руками», собственно, надевший их не сможет оставаться незамеченным. Зачем же их, в таком случае, надевать? Все очень просто: обладая собственной волей и, возможно, разумом, наручи мгновенно убьют любого, кто попытается просто их унести. Новый владелец может отменить данное правило. При должном опыте обращения, который придет только спустя месяца, а то и годы. Во-вторых, решив затронуть и географические трактаты, Окмасан обратил внимание на частые обсуждения странной структуры и истории появления озера, что может указывать на важную роль наручей в его существовании, а их исчезновение может привести к непредсказуемым последствиям.

В конце концов, судя с описания предыдущих владельцев наручей, никто из авантюристов не подходил под описание «достойного обладать их безмерной силой». За одним исключением: если Скеитриру удастся убить несколько человек и увеличить силу и стойкость, то выйдет хотя бы вынести их за пределы вражеских территорий.

Сам же демон был крайне недоволен необходимым риском быть разорванным в клочья, но в данный момент его больше беспокоила компания: все же Хастрой не просто так интересовался степенью доверия авантюристов демону и отправил с ним именно тех, кто никогда бы не позволил Скиту оказаться вне поля своего зрения, а именно Дана, Зантана и недавно отделившегося Валзоу. Демон и кзариец пока не перегрызли друг другу глотки только из-за постоянной необходимости усмирять Зантана и не давать ему творить какую-то хрень.

Идеально ровная гладь озера ясно блестела в свете обоих лун, храня в себе их отражения. Лишь ознакомившись с предположениями Окмасана, Скит перестал воспринимать десять небольших скал вдоль берега, как что-то обыденное.

Трое наемников сейчас лежали в небольшом леску на холме от корня дарбы, что на подъезде к Гаулессу встречались все чаще и чаще. Дан всматривался в россыпь огней на месте большого числа сооружений в километре от них, имитирующих целый поселок, но скрывающих под собой лабиринты шахт. Зантан, которого едва смогли нарядить не во вырвиглазный наряд, пытался задохнуться, уткнувшись носом в траву.

За их спинами слышались тихое шебаршение и звон кольчуг — пятьдесят бойцов, что ворвутся в поселение по сигналу от другой группы.

На противоположном от «селения» конце озера прорастала одинокая дарба, опуская корни в воду, а крону возвышая метрах в трехстах над ней. Подлее нее что-то начало ярко светиться.

Рогир был благодарен Валзоу за спасение жизни у Кларзовой горы, но все же подолгу находиться рядом с ним было тяжело даже этому весельчаку. Между двух огромных корней той самой дарбы также образовался недурный по размаху лес. Укрытый множеством стволов авантюрист смело стоял во весь рост и заканчивал приготовления. Валзоу ожидал в паре шагов, впервые за все время облаченный не в сверкающий костюм знати, а в скромные одеяния, что все же отдавали состоятельностью владельца.

Раздавив амацил и с головы до пят облившись холодной водой, Рогир вытянул руки и начал медленно повышать температуру во всем лесу. Через минуту вода на коже начала испаряться и он, пошевелив суставами, разломал заготовленный в карманах куберит. Лед начал облегать тело, болезненно врезаясь в кожу, но спустя еще некоторое время и это перестало его беспокоить. Вскоре высохшая трава занялась. Подпитываемые постоянным жаром язычки пламени начали захватывать всю растительность и уже спустя пару секунд весь лес полыхал ярким пламенем.

Авантюрист почувствовал, что стальной меч начинает сквозь ножны не на шутку обжигать ногу и, еще раз охладив себя рудами, ринулся наутек к окраине леса. Валзоу же, и не вспотевший от пекла вокруг, присел на корточки и опустил руки к земле. Те покрылись яркими трещинами и обуглились, а вскоре угольно-черная корка растянулась на метров десять вокруг колдуна. Попавшие на нее деревья буквально обратило в прах жаром, рядом с которым даже бушующее пламя казалось холодным.

Лавовая корка покрылась буграми в десяти местах. Затем они начали подниматься и двигаться. Спустя минуту десять антропоморфных фигур дергаными движениями обернулись, будто смотря на Валзоу безглазыми лицами.

Само собой, потакая недоброжелательности мира, созданные из его материи существа не отличались оным. Но стоило первому не подчинившемуся подойти к Валзоу, как рука со светящимися когтями мигом отделила голову от тела, а затем и торс от троих ног. Остальные фигуры остановились и после короткого и грозного приказа, двинулись в обход озера к месту раскопок, выжигая выжившую растительность тяжелыми шагами.

Смутные очертания Гэбриэла было сложно рассмотреть, даже несмотря на то, что он стоял на всеобщем обозрении на самом пике одной из скал. В придачу на той, у чьего подножья и разбили лагерь враги. Счев, что резкие склоны извне послужат заменой доброго куска частокола, они открыли для мобильного авантюриста просто прекраснейший путь внутрь.

Ифико закончил облет и дал Гэбу всю информацию о селении: сорок четыре постройки, включая ратушу, два барака и десять смотровых вышек, остальное — каркасы зданий и амбаров, созданные для иллюзии деревни.

На полпути вниз Далайла старалась искривить один из выступов как трамплин, а Алеанора страховала ее от падения. Халмонд должен был быть где-то между ними и огромнейшим костром из виденных Гэбом ранее — полыхающей дарбой, для того чтобы забрать Рогира.

Тот на пару с Исчадьем выполнили работу идеально: едва ли не половина солдат — около пятидесяти человек — покинула свои посты и, оседлав скакунов, направились к месту пожара. Их вел искрящийся от молний святой рыцарь, видимо опасающийся образования явлений огня — ифритов. Конечно те не сумели бы объявиться в столь короткие сроки, но творения Валзоу с лихвой их заменят.

Внизу раздалась возня. Алеанора и не надеялась, что Гэбриэл подаст ей руку, а потому сразу вскарабкалась наверх сама и следом затащила Далайлу.

— Готово, — коротко ответила вторая, кивнув Гэбу.

— Что ж, — торжественно произнес тот, — начнем представление!

Правая рука наемника накрыла левую и, вместе с исчезновением спицы из паза, практически весь свет внизу погас — расставленные Ифико амацилы затушили факела и костры. Следом авантюрист обхватил руками талии обоих девушек и сделал шаг вперед. Марки в сапогах едва справились с тремя телами, а в самом низу трамплина даже чиркнули о скалу, но все же троица смогла взлететь и начать планировать.

Сотня метров. Восемьдесят. Шестьдесят. Сорок. Двадцать. На подлете к ратуше Гэб отпустил Далайлу. Та изменила гравитацию, кое-как смогла смягчить падение и незамедлительно начала колдовать заклятье. Оставшихся двоих завертело от смены центра тяжести, но наемник сумел зацепить хлыстом край крыши. Описав полукруг, они влетели внутрь просторной террасы.

Гэб отпустил Алеанору и прошмыгнул мимо одного из четверых дозорных. В него тут же впечаталась бронированная нога девушки, судя со звука сломав пару ребер. Гэб остановился в центре этажа, лезвия клинка завертелись в руках и две мощные волны воздуха приложили стоящих по бокам о угловые колонны. Последний было поднял лук, но в его сторону устремилось дуло причудливого механизма. Не понимая предназначение предмета, стражник уклонился, но по нажатию курка пистолет лишь испустил синеватое облако газа и потух. Все еще не понимая, атаковало устройство или нет, солдат проморгал небольшой болт, влетевший в глаз.

Внизу уже послышалось копошение, но вместо атаки авантюристы достали из карманов форос и раздавили у самых носов. Спустя пару секунд шаги внизу стихли и лишь самый быстрый из бойцов распластался на лестнице, почти выйдя на верхний этаж. Последний стук послышался сверху — Далайла свалилась без сознания. Так же, как и каждый во всем селении.

Это ненадолго — уже через пару минут воздух придет в норму, и стражники очнуться. За это время двоице нужно успеть прирезать хотя бы дозорных на вышках, чем они незамедлительно занялись: Алеанора метнулась к люку, ведущему вниз, столкнула туда верхнего бойца и захлопнула проход, зарастив в нескольких местах черными наростами — не стоит им узнавать о трупах раньше времени.

Гэбриэл же вылетел наружу и метнулся к ближайшей вышке. Лучник в ней спал крепким сном, а наемникк продлил его навеки. На пути ко второй авантюрист заприметил движение внизу — кто-то из солдат успел среагировать и провернул трюк с форосом. Но как только тот встал, огромная тень влетела в него, ударив головой о стену, и ринулась дальше.

Солдат на второй вышке опасно свисал с края и Гэб едва успел схватить его, что и спасло жизнь наемника: как только тот преклонился через перила, что-то со свистом рассекло воздух прямо над головой. Затащив дозорного внутрь и не дав тому погибнуть на глазах соратников, Гэб затаился.

Выстрел. Он однозначно слышал тихий выстрел, но не успел увидеть вспышку. Выдвинув часть лезвий клинка, он попытался в отражении найти свет линзы, через которую, наверняка, целился стрелявший, но итогом стало лишь уничтожение оружия второй пулей.

Нет. Гэб не поверит, что кто-то может стрелять в такой темноте, столь метко да в придачу без каких-либо приспособлений. Тем не менее нос из укрытия он высовывать не рисковал.

Снайпера срочно нужно найти. Гэб и так чудом спасся, а убить Алеанору стрелку не составит никакого труда. Все старания уйдут насмарку! Гэб мигом прожег дыру в боковой стене и метнулся в нее — пуля просвистела в сантиметре за ним.

Наемник был уверен, что противник засел на одной из вышек, а потому продолжил их плановый осмотр. На всем пути его сопровождали свистящие пули, благо пышные лоскутные одежды мешали целиться. Однако некоторые ткани уже обзавелись парой мелких отверстий. Третья. Четвертая. Пятая. Вышки постепенно очищались от своих владельцев, а положение стрелка ставало все более очевидным.

Вот пуля едва не попала в лицо, а вспышка выстрела мелькнула прямо перед глазами. Гэб еще в воздухе нанес размашистый удар, но меч застрял в деревянном корпусе мушкета. Из мрака вынырнуло лезвие сабли, но второй клинок отбил его. Первый освободился и устремился к шее врага.

Вдруг тот запрокинулся и выпал из гнезда вышки, обронив что-то напоследок. Рассмотрев летящий к полу раздавленный лангон, Гэб уловил знакомый запах пороха и мигом выпрыгнул следом. Оглушительный взрыв разнес башню в щепки, что усыпали приземлившегося Гэба и выбирающегося из большого стога сена Гоцизанта, знакомого по букету мушкетов.

Солдаты вокруг уже начинали приходить в себя, но тут послышался звук отпирающихся ворот — Алеанора сделала свою работу и огромные створки уже впускали внутрь основные ударные силы, что выдвинулись, как только потух свет. Вел за собой клин из двадцати бойцов лично Дан, уже обнажая огромный клинок.

Первый поднявшийся солдат не успел толком рассмотреть врага, как его голова полетела вниз, орошая землю первой кровью боя. Остальные бойцы так же мчались рубить неприятеля, как вдруг в центр улицы вылетел светящийся снаряд.

Оглушительный хлопок не нанес ущерба, но испуганные кони встали на дыбы и сбросили добрую половину всадников, включая Дана.

Один из врагов схватил пику и рванул на кзарийца. Резкая боль пронзила голову, и он остановился, за что и поплатился жизнью. Дан обернулся к куда большей группе врагов. Кристалл в его лбу раскрылся словно роза и затрясся подобно хвосту гремучника. Солдаты похватались за головы, чего хватило союзникам, дабы преломить сражение в свою пользу.

Стоило Дану на миг опустить оружие, как с боку вылетел тонкий кинжал и впился в руку. Обернувшись в ту сторону, кзариец едва не обзавелся еще тремя в спине, благо один из бойцов успел прикрыть его щитом.

Оба приготовились к атаке, но никто не ожидал ее сверху: тонкий силуэт обрушился с ночного неба. Две рапиры проникли под латы солдата. Тело упало, а к шее Дана устремился еще один клинок. Кзариец выкрикнул пару слов, его татуировки засияли красным и кожа выдержала удар словно сталь.

Правая рука перехватила меч, а левая едва успела отразить еще две даги сбоку. Удар. Брэндолф пошатнулся под тяжестью противника, но оставшиеся рапиры налетели с двух сторон и заставили Дана отшагнуть, оцарапав предплечья.

Спустя секунду отдышки кзариец взвыл и навалил на Брэндолфа. Тому оставалось только отступать в переулки, нанося многочисленные, но уже бесполезные атаки.

Тем временем к воротам вышла новая группа врагов и начала окружать союзников, но кто-то из них окликнул остальных, заметив движение снаружи.

Медленно идущий человек взял в руки укороченные копье и гвизарму. Первое вонзилось в землю. Та поддалась и размягчилась, словно зыбучие пески заглотив ноги первого стражника. Он не растерялся выставил вперед меч, но удар гвизармы словно превратил лезвие в ткань. Когда то исчезло в мягкой земле, копье вонзилось в незащищенную грудь.

Лицо бойца скривилось, латы на спине поплыли волнами, а затем взорвались сотнями длинных спиц. Те проткнули стоящих позади, отделились, и словно черви начали извиваться и прорывать себе путь сквозь коду и плоть. Зантан прошел мимо корчащихся в агонии и оказался внутри, что не сулило ничего хорошего. Ни для кого.

Скеитрир же влетел в селение в самом конце и так же был сброшен с лошади. Но, по пути пырнув лишь пару лежащих, скрылся в боковых проходах и начал обшаривать каждый подвернувшийся дом, ведь вход в шахты мог быть где угодно. Часть из них была простыми бараками, часть — вовсе пустышками, но вот за очередной дверью демон чуть не свалился в разверзшуюся прямо под ней землю. Последний раз прислушавшись к звукам боя, он спрыгнул вниз и поглотился мраком туннелей.