За горсть монет

Глава 36 Догорающие останки

Щепки разлетелись во все стороны, пропуская сверкающие разряды молний. Несколько впились в кожу Халмонда, а слабый разряд ударил в стальную подошву ботинка. От здания остались только огрызки стен и ничто более не отделяло Миреля от авантюриста.

Халмонд отбежал на другой край островка и выхватил кинжал. Он чувствовал, что может открыть Разлом достаточного размера, чтоб попытаться пролезть в Руину, однако найдет ли он энергию для возвращения, и не наткнется ли на патрулирующих ее лазутчиков?

Тем временем обломки пришли в движение и из-под них выползла искрящаяся бочка. Молнии-щупальца вновь впились в землю и начали подтягивать Миреля к жертве. Вот между ними осталось метров тридцать, двадцать семь, двадцать четыре… Вспоминая дальность атак рыцаря, авантюрист уже начинал подсчитывать час своей смерти.

Вдруг его с врагом разделила стена пламени. Халмонд услышал тяжелые шаги и резко обернулся. Перед ним стоял Валзоу: пол лица — сплошной ожог, глаза не было в помине; одежда обгорела и приплавилась к телу, а левая рука лишилась кисти. С трудом подойдя к наемнику, Валзоу схватил его за плечо уцелевшей конечностью и хриплым, но не менее грубым голосом выпалил:

— Окмасан, падла, предатель. Вали остальным расскажи, если я здесь подохну. А еще быстрее найди дибила-демона и помоги ему с наручами, не то за мной к праотцам последует.

Ошарашенный Халмонд лишь испуганно кивнул и начал с новым запалом собирать энергию для разлома. Огонь затух и через раскаленную черту перекинулось несколько молний.

— Че, думал от меня так просто избавиться!? — проорал Валзоу.

— Ничтожество, я ведь тебя изнутри выжег… — донесся смятенный бубнеж из бочки.

— Не недооценивай фаркеров! — словно доказательство, Валзоу вытянул вперед левую руку и на месте обрубка тут же выросли пылающие когти.

Молния мигом ударила в конечность, но обсидиан выдержал. Вторая, третья, Валзоу игнорировал атаки и из последних сил пер вперед. Мирель был бы рад повторить трюк с выжиганием тела врага, но в предыдущий раз он лишился почти что половины своего тела. Повтор будет для него последним.

Но вот, когда врагов разделяли какие-то пять метров, ноги Валзоу остановились. Сил идти более не было, но и падать он себе не позволял — огонь все еще бушевал как на руках, так и в сердце. Мирель также воздерживался от атак — каждая молния была на счету. Застыв, бойцы даже ругательствами и угрозами обменивались мысленно. Говорить никто не мог.

Однако на деле лишь голова Валзоу была заполнена бранью. Мирель же, проведя некоторые расчеты, понял, что, хоть и оставшись на грани смерти, он может убить противника. Конечно, он получит выговор от брата, и не один, однако попробовать стоит. Нужно лишь малость подождать.

«Валзоу не победить» — только и думал стоящий позади Халмонд. Рука уже хотела открывать разлом, но страх все еще оттягивал ее.

Но вдруг иные мысли, словно давно разорванная картина, начали клочками собираться в его голове: и слова о предателе-Окмасане, и силы, достаточные для небольшого разлома, и ненависть опаловой шестерки к Исчадью, и уроки Гэба по манипулированию. Пытаясь выбросить из уравнения его нынешний героизм, Халмонд лишь понял, что Валзоу и так никто не хватится, а Гэбриэл будет вовсе рад, если он не вернется с задания…

Шаг за шагом, вместо бегства ноги сами пошли к «сражающимся», а рука покрепче сжала кинжал.

«Подходит, дебил, — подумал Валзоу, не оборачиваясь, — я ведь прямо сказал — бежать! Чем ты-то мне помогать собрался?»

Сперва он услышал что-то на подобие звуков удивления из бочонка, а лишь потом опустил взгляд и увидел торчащее из груди лезвие. Под конец пути тело потеряло даже способность чувствовать боль. Так и не сумев обернуться к своему убийце, Валзоу подкосился и упал, продемонстрировав торчащую из спины рукоять. Халмонд медленно осмотрел дрожащие руки, попытался успокоиться, и повернулся к Мирелю:

— Дьявол тебя побери, Окмасан что, совсем ничего не рассказывал?

— А что должен был? — ответил «рыцарь», — Хотя точно, не мог ведь он переметнуться в одиночку! Ты, видимо, один из его поборников?

— А еще кто? — словно не боясь быть поджаренным молниями, Халмонд прошел мимо Миреля и присел на корточки у края островка, начав смотреть на отдаленный поединок Скеитрира с Ланосом. Вскоре и бочонок подполз к нему.

— Так чего сразу не высказал? — спросил Мирель.

— А ты мне время давал?

— Резонно.

Спустя пару секунд Халмонд положил руку на верхушку бочки. Мирель принял это за некий товарищеский акт, но осознание истинны пришло к нему только когда грунт заменился каменными плитами, а все вокруг заполонил густой туман. Рука Халмонда коснулась земли в том месте, где только что был «рыцарь». Помедлив, он встал и подошел к трупу Валзоу.

— Извини, но тебе не хватило бы смекалки просто подыграть, — он с трудом выдернул кинжал, — пришлось так…

Как только тело Гэбриэла обмякло, в комнату ворвалась Алеанора с вернувшейся искрой безумия во взгляде. К ней метнулась целая россыпь игл. Девушка хотела обогнуть атаку, но увидела лежащего Гэба. Она бросилась к авантюристу, покрыла тело коркой и закрыла его от большинства снарядов. Три иглы прожгли броню и опалили руки, а в ноге наемника прибавилось отверстие.

— Ты че творишь?! — крикнул Гэб, подлетел и оттолкнул Алеанору форосом.

Клинок раскрылся в дрожащей руке и направился в Зарека. Маг не ожидал атаки и лишь неловко закрылся руками. Звон, лезвие влетело в окаменевшую руку наемницы и маг успел отойти.

— Тебя спасать хотела! — огрызнулась авантюристка, — Ты ранен. Лучше ляг и не мешай!

— Ага! — Гэб выдернул спицу арбалета, но Алеанора вышла на линию огня, — Сама свали. Ты с ним уже билась. Одной ноги мало?

Напоминание укололо наемницу словно кинжал и удар прошел мимо цели. Новая игла сверкнула в руке Зарека. Вспышка, девушка отбила руку мага вверх, а Гэб ветром отвел снаряд вниз. По итогу игла влетела четко авантюристу в бок.

Он скривился и едва вновь не упал, но Алеанора все же отлучилась от боя и затащила напарника в коридор.

— Ты и так умираешь, — прошипела авантюристка, — отдохни хоть секунду. Не мешай и дай мне наконец отомстить!

— Здесь только ты меша… — дыра в груди дала о себе знать и вместо слов изо рта Гэба вырвалась кровь.

— Боги, у тебя остался имитил?

— Нет, — соврал наемник. Остатки руды понадобятся самой Алеаноре.

— Дьявол, — она уже хотела рвануть на врага и отобрать долокарн у него, но рука Гэб схватила ее, — чего?

— Как я буду говорить «низ»… просто… пригибайся…

— Ага, буду я тебе подчиняться! — фыркнула Алеанора и вновь влетела в комнату. Зарек все это время создавал огромный раскаленный камень. Снаряд метнулся прямо в грудь Алеаноры. Волна ветра ударила по ногам и опрокинула наемницу. Снаряд прошел прямо над лицом.

Когти на ноге оттолкнули ее прямо на мага.

— Низ! — авантюристка пригнулась и из-за спины во врага устремилась струя воды с острой льдиной на конце. Зарек разбил наконечник, а Алеанора подошла еще на шаг.

— Низ! — вновь оказавшись у пола, она увидела летящего в мага Ифико. Птица закрыла Зареку обзор и дала авантюристке подойти почти вплотную. Тем временем мраморный питомец вылетел в окно позади противника и выронил небольшой мраморный куб.

— Низ! — наемница повиновалась, а из мешка на поясе Гэба вылетели десятки мелких лезвий и устремились прямиком к кубу. На их пути был Зарек. Маг создал щит и затормозил осколки метала, что потащили его к окну. Алеанора сделала последний рывок, обошла щит, схватила Зарека за шею и со всех оставшихся сил толкнула в пустой квадрат.

Разразившись благим матом, маг вылетел наружу и скрылся во мраке, падая на смертельные волны, что наконец превратят старого врага в бесформенную плоть.

Из-за того же мрака ни Гэб, ни Алеанора не увидели, как над самой пучиной Зарека подхватила огромная каменная птица.

Ноги Скита наконец ступили на ровную, устойчивую поверхность, но руки не отдыхали и секунды. В момент перчатки словно разъярились, умножились и ощетинились стеной оружия вокруг демона, совершенно позабыв о Ланосе. Рыцарь же ждать не стал и уже прожигал свой путь к окруженному наемнику.

Также не обращая на него внимания, авантюрист рассеял косу и попытался сконцентрироваться. Мысли рвались наружу, раскалывая голову, а голоса становились сильнее, не смотря на все старания.

Глаза закрыты. Доспех звякнул прямо за спиной. Глубокий вдох.

— Эй, чего как истукан застыл? Мне тут бой надобен! — удар гардой пришелся четко в висок. Бронекапюшон смягчил его, но демон отлетел и упал наземь.

Новая волна агонии пошла по мозгу и… Боли словно резонировали, исчезли, и на секунду мелькнул ясный проблеск. Каждая деталь каждого наруча вырисовалась в голове Скита. Приказ поступил незамедлительно. Перчатки обернулись и роем рванули на Ланоса. Тот лишь охнул и стал в оборонительную позу.

Вот она! Демон всеми извилинами ухватился за тонкую нить контроля. Словно дикие осы, наручи окружили рыцаря и начали безжалостно жалить во все известные наемнику уязвимые точки.

Авантюрист медленно поднялся и неуверенными шагами пошел к алому торнадо, в центре которого бастионом стоял Ланос, получая преимущественно моральный урон.

Лязг-лязг-лязг-лязг — сейчас доспех солнечного рыцаря сверкал от летящих во все стороны искр. Впервые безупречные пластины покрылись сетью мелких царапин.

Внезапно те латы качнулись. Сверкающая фигура прорвалась сквозь красную стену. Меч вспыхнул над головой демона и пошел вниз. Так же резко появился багровый щит и спас Скита. Наемник отскочил, усердно держась за ту самую нить.

— Биролл! — внезапно выкрикнул Ланос, — Помнишь?

— А-то, — бодро ответил Скит.

— Никогда бы не подумал, что встретив жалкого авантюриста в жалкой деревне, встречу наилучшего противника в своей жизни!

— Никогда бы не подумал, что скажу это о напыщенном солдатишке.

— Спасибо за бой, Скеитрир! — для рыцаря смерть демона была уже не миссией, а завершением азартного боя, который он желал лишь затягивать и затягивать в свое удовольствие.

— Взаимно, Ланос, — не подражая оппоненту, демон отступил еще на шаг и создал косу.

Удар, удар, удар, удар — рыцарь и не пытался нападать всерьез, отмахиваясь от железных рук как от мух и пробивая себе окно для атаки. Пять. Четыре. Три. Два. От демона его отделял последний алый наруч. Вот и он исчез, но вместо Скита предстала лишь почерневшая огромная рука.

А затем что-то острое вошло в тыл шеи.

— А? — только и усела выдать голова Ланоса, прежде чем со звоном упасть наземь. Следом повалилось и огромное тело, выронив из руки все еще тускло светящийся меч.

Еще с минуту демон с недоверием смотрел на растекающийся от частей шеи свет, но Ланос не подавал и звука. Как только потухли вспышки на самом клинке, Скеитрир наконец выдохнул, повалился на холодную землю и рассеял косу. Нить вывернулась и безвозвратно выскользнула из головы авантюриста.

Его тут же окружили десятки обостренных орудий, но ни одно не подлетало близко. Скит сам не знал, как ему все еще удается держать их, но раскалывающаяся голова позволяла лишь надеяться на лучший исход.

— Ты не собираешься их добивать? — держащийся за горло Зарек стоял на крыше высокого плывущего дома.

— Не собираюсь, — ответила Виантра, смотрящая в одну точку — единственный клочок земли, не превратившийся в смертельный бушующий поток — центр водоворота, где, скрестив ноги, и восседал Зантан.

— Каждый из них вымотан, шанса лучше уже не будет!

— Большинство из них сдержали данное слово.

— Именно поэтому у тебя пол тела в ожогах?

— Кроме кзарийца, но в нашем состоянии думать о его убийстве бесполезно.

— В любом случае, — маг так же посмотрел в сторону Зантана, не понимая, почему же Виантра не убьет самое ненавистное ей существо, — помоги хотя бы забрать наручи. Если они достанутся врагу…

— Зарек, — девушка резко обернулась, но быстро одернула развивающиеся одежды, чтобы прикрыть опаленную шею, — роялисты мертвы. Не только отряд, но и дело в принципе.

— Если мы заполучим наручи…

— Нет. Все прогнило изнутри, и уже давно. К тому же, сейчас я считаю нейтралистов более достойными обладателями этой силы.

— Виантра, ты хочешь предать нанимателя? — на секунду в руке мага вспыхнул огонек, но он сдержался, дабы не потакать Гоцизанту.

— Если он не прав? Да. Ты разве никогда не задумывался, зачем мы делали это все? Зачем помогали давно прогнившей системе?

— Ни разу. Мне дают деньги, и я могу заниматься исследованиями спокойно, а предательство может это спокойствие нарушить.

— Как скудно, — она отступила от края и подошла к Зареку, — научись наконец думать сам, прислушайся к сердцу, разве оно не подсказывает тебе уходить? — смущенное молчание в ответ, — Правильное решение. Лучше уж спасти остатки наших. Не знаешь что с Жиро, Бакилом?

— Жиро…

— Можешь не говорить, — далее шепотом, — дьявол.

— Про второго не знаю, но он сильный, наверняка выкарабкается.

— Надеюсь… ждать его мы не можем.

— Постой, ты не собираешься убивать этого…

— Нет.

— Но почему? Если ты метнешь перо…

Виантра лишь отвернулась и начала создавать птицу. Зарек пропустил кое-что, корчась от боли: Зантан заметил их сразу по приземлении на крыше. По мановению его пальца одна из волн выросла на тридцаток метров и сожрала соседнее здание, оставив лишь россыпь щепок. Как только Виантра или Зарек атакуют, та же судьба настигнет и их.

Зантан попросту играл с ней, видимо зная о ненависти к себе. Ему было интересно, сможет ли девушка сдержать подобную ярость и будет жить под гнетом несвершенной мести, или же умрет, поддавшись ей. Хотя он-то выходил победителем при любом исходе. Скрипнув зубами, Виантра все же выбрала первый вариант.

— Ладно, как хочешь, — развел руками маг, тут же залившись кашлем, — у тебя хотя бы есть план на ближайшее время?

— Таркнелл. Лучше я вернусь на родину. Эта страна — слишком другое место. Мы с сестрой думали, что сможем ужиться здесь, но… Если хочешь, можешь отплыть со мной. Там-то тебе точно ничего не будет мешать в исследованиях. В Таркнелле это всегда поощрялось.

— Я подумаю, — Зарек последний раз окинул взглядом злополучное селение, дал птице подхватить себя и покинул его, обдуваемый прохладным ветром.

Когда они превратились в едва различимую точку на фоне первых лучей восходящего солнца, Зантан приподнял взгляд.

— Эх, зачем же так людей разочаровывать? — протянув руку, он поймал одно из вращающихся вокруг него оружий, застопорив его. Волны сразу же начали утихать и превращаться обратно в ровную и твердую гладь, испещренную сотнями обломков построек и окровавленными кусками лат.