Забава для мажора

17.2.

Стёпка прибывает к ровно означенному времени, и я спускаюсь с крыльца лицея. Больших трудов стоило пересилить себя и сказать Тёме, что мне необходимо закрыть вопрос с Нечаевым, потому что на меня давит моя фактически измена. Он не стали ничего говорить, молча согласился. Уже когда я уходила, услышала в спину, что будет меня ждать и отвезет домой.

— Привет.

— Привет, красавица.

Стёпа наклоняется и целует в щёку. Спину жжет и не надо оборачиваться — я прекрасно знаю, кто стоит наверху и гипнотизирует.

— Домой? Ты хотела поговорить, я тоже. Может быть, по дороге? Или заедем перекусить?

— Я не голодна и… давай лучше здесь.

Сомневаюсь, что после услышанного ты захочешь куда—то со мной ехать. Но вслух этого не произношу.

— Лий, если можно, я начну? — Степку устраивает моя просьба поговорить на месте. Он опирается бедрами о капот машины и переводит задумчивый взгляд на здание школы.

— Да, конечно.

— Я, — Нечаев трет лицо ладонью и шумно выдыхает. — Черт. Не так давно подбирал слова и опять тяжело их найти. Лий, короче, я понимаю, что у нас не получится с тобой пары. Ты… ты не горишь рядом со мной. Тот поцелуй… ты стояла как каменная. А я… блять, у меня осталось чувство, будто я поцеловал сестру. Понимаешь? Знаю, что это всё слышать неприятно, но я прямой человек и не хочу, чтобы…

— Стёпкааа, — перебиваю. — Не надо. Потому что я хотела сказать примерно то же самое. Я очень тебя ценю, и ты мне очень нравишься, но… как друг. Я не смогла бы с тобой встречаться. И… я рада, что это обоюдно. Было страшно сделать больно.

— Жемчужная, ты золото. Знаешь об этом?

— Нуууу… не совсем, — важно киваю и улыбаюсь.

С души будто камень свалился. Даже дышать стало легче.

— Дружба?

— Ага.

— Обнять—то тебя можно, друг?

Сама первая обвиваю талию парня руками, утыкаясь в грудь. Сердце ровно бьется, а объятия дарят чувство тепла, защиты, спокойствия. Нет никакого взрыва эмоций, срывающегося дыхания и нестерпимого желания, чтобы еще разочек поцеловал.

— Довезти до дома, подруга дней моих суровых? Или тот блондин, который мысленно расчленил меня и уже спрятал останки возьмет на себя эту обязанность?

— Что? Как…?

— Красотка, когда ты писала свой конспект, я видел похожую физиономию, нарисованную на закладке. Честно, хотел думать, что у нас получится, но как—то ровно с тобой. Приятно, поговорить можно… — Машет рукой в сторону Миронова. — Познакомишь? На правах друга. Или вы еще не признались друг другу?

— Ты удивительно прозорливый брюнет. Что—то здесь не так.

— Я просто догадливый. Да и смотрит пацан… короче, мелкая, зубы не заговаривай. Знакомить будешь?

— Стёп, можно в другой раз?

— Хорошо. Но обязательно. Должен же я на правах почти брата пригрозить ему набить морду, если он тебя обидит.

Смеюсь, ловя приятные мурашки от такой заботы. Старший брат… моя несбыточная мечта с самого детства.

— Ладно, погнал я. Деду привет передавай. Можно будет заехать—то?

— Конечно. Мы всегда рады будем.

— Окей. На телефоне. И это, Жемчужная, на игру чтоб болеть пришла. В статусе девушки не успела, но уж в статусе друга постарайся.

— Постараюсь, Стёп. И… спасибо тебе!

— Беги, красотка. А то все зубы парень раскрошит.

Но я всё равно дожидаюсь, пока Нечаев уедет, чувствуя безграничную благодарность к нему за его инициативу, за его честность… и за его слова про старшего брата. Пусть одну маленькую секундочку, но я поверила.

Вздыхаю и, развернувшись, бегу в сторону лицея. Тёма спускается со ступеней, и мы сталкиваемся в самом низу лестницы. Он ставит меня повыше, чтобы удобнее было обнимать и хмурится.

— Что? — Не выдерживаю.

— Не думал, что когда люди расстаются, они так долго обнимаются.

— Это по—дружески. Он сам сказал, что ничего ко мне не чувствует. И я к нему. Он как… ну как будто брат. Вот.

— Ты веришь в такую дружбу? Я сильно сомневаюсь.

— Я, — закусываю губу, — никогда не дружила с мальчиками. Только с Дашкой ближе всех. Ну и ещё в компании знакомые девочки. И Сёма.

— Кто такой Сёма?

— Это Дашкин воздыхатель. Он хвостиком за ней ходит. Семён хороший очень, но она на него никогда внимания не обращает. Ну как на парня, я имею в виду.

— Понятно. Значит, подруга Даша с хвостиком. Интересные у тебя знакомые.

Улыбаюсь и смотрю в ясные глаза. Хочу нарисовать его. Такого. Взъерошенного, немного взволнованного и смотрящего на меня с нежностью.

Облизываю губы, чтобы спросить, не хотел бы он прогуляться в парке. Погода отличная и мне хочется сделать зарисовку. Пальчики зудят от желания взять карандаш.

— Не делай так, — мне кажется, что голос Артёма звучит немного хрипло.

— Как?

— Так, как хочется сделать мне.

Он подается вперёд и проводит своим языком по нижней губе. От неожиданности этого жеста распахиваю широко глаза. А Миронов кладет широкую ладонь на мой затылок, скидывая с волос заколку. Я слышу, что она звякает об асфальт, но не могу пошевелиться, завороженная глубиной космоса, который таится в глазах напротив. А потом космос растворяет в себе, стоит только Тёме поцеловать глубже, увлекая мой язычок в известном одному ему танце. Мир останавливается, сужаясь до нас двоих. Пропадают все звуки и краски извне. Есть только он и я, и то сияющее чувство, которое вспыхивает между нами.