Забава для мажора

21.

Лия.

Стою, распахнув от удивления глаза. Масштабненько! Мне казалось, спортивные секции — это пара залов в ТЦ. А тут… Огромный спортивный комплекс. Пробегаюсь по буквам на указателях.

— Ого! Здесь и каток есть?

— И каток, и бассейн. Хочешь, сходим?

— О нет, мне одного похода хватило. Вода всё – таки не моё.

— А если я буду рядом? — Тёма обнимает сзади и, наклонившись, дышит в макушку. Меня обдает теплом и… не знаю, что ещё примешивается. Наверное, осознание того, что с ним можно не бояться.

— Я… я подумаю, — бормочу, теряясь в его прикосновениях. Хотя на каток бы я сходила. Папа в детстве водил меня, я даже освоила какие-то элементарные упражнения.

— Малышка, ты опять грустишь? Жалеешь?

— Что? О чём?

— Нуууу, —Миронов становится передо мной и пристально смотрит в глаза, — что простила?

Поднимаю руки и кладу ему на грудь. Наша разница в росте, конечно, колоссальная. Мне очень хочется обнять его за плечи, но я могу лишь дотянуться слегка.

— Давай этот вопрос закроем раз и навсегда? Я не жалею и уже сказала, что ты сам себя должен простить. Я поступила так, как чувствую здесь.

Кладу ладошку на то место, где, по моему мнению, находится сердце. Чувствую, что у Артёма оно колотится на разрыв. У меня самой готово выпрыгнуть.

— Я одного не понимаю…

Начинаю говорить и отвлекаюсь, когда на стенде вижу смутно знакомую фотографию.

— Что? Малышка?

Вопросительно смотрю на Тёму. Он стоит и чего-то ждёт.

— Ты начала говорить, что одного не понимаешь и зависла.

— А, да, показалось. Не понимаю, — продолжаю свою мысль, — как мы за такой маленький срок сумели… ну…

— Влюбиться? Ты боишься произнести это слово? Почему?

— Не знаю. Мне кажется, если кто-то услышит, это перестанет быть правдой.

— Мы никому не будем говорить. Только друг другу, идёт?

Улыбаюсь. Как же он милый. И понимающий.

— Пойдем? Мне ещё переодеться надо и размяться.

Берёт привычным уже жестом за руку и ведет на второй этаж.

— Тём, я тебе точно мешать не буду? Я могу на улице подождать или внизу на скамейке.

— Вот ещё. Как ты можешь помешать? Ну сама подумай?

Пожимаю плечами, так и не найдя достойного ответа.

— Вот это зал! — Моему восхищению нет границ.

Ну что я могла себе представить? Конечно, сцены из фильмов: подвал или ободранный зал, ринг, обшарпанные стены… а здесь… Огромное помещение. Наверное, с треть этажа. Светлые стены и потолки, огромные окна. Несколько рингов, маты, снаряды, груши разных размеров… Глаза разбегаются.

— Миронов, — к нам подходит быстрым шагом статный мужчина. Я снова зависаю на его лице. Где-то я его видела. — Дуй в раздевалку, время — деньги.

— Здравствуйте, Анатолий Палыч, — Артём протягивает руку, и тренер пожимает её. — Знакомьтесь, моя девушка Лия. Она будет приезжать со мной на трени.

— Очень приятно, Лия. — Мужчина поворачивается ко мне всем корпусом. — Анатолий Павлович. Миронов, ты ещё здесь? Живо готовиться, мы сами с твоей девочкой познакомимся.

Тёмка смеётся и убегает в направлении дверей в противоположном конце зала.

— Ты как, заниматься или только посмотреть?

— Просто подождать. Боюсь, что занятия я не потяну.

И дело не только в финансах. Уверена, что одна консультация в этом месте стоит всего нашего месячного бюджета. Но и в моем стремлении рисовать. А значит, беречь по-возможности, руки. Ну и в ближайшее время я собираюсь искать работу по вечерам. Так что и Тёму ждать здесь не смогу, скорее всего.

— Извините, у меня дефицит времени, я не буду успевать.

Не посвящать же незнакомого человека в свою личную жизнь, правда? Поэтому нахожу разумный, по своему мнению, и объективный аргумент.

Краснею, чувствуя, как Анатолий Павлович меня рассматривает. С интересом и, кажется, удивлением. Может быть, потому что Артём не приводил сюда девушек? Мне очень хочется верить, что я для него особенная.

— Лия… необычное имя. А полное?

— Азалия, — я уже привыкла к такой реакции.

— Редкое имя. Очень редкое. Азалия, скажи, отца твоего не Матвеем случайно зовут?

— Матвей. Жемчужный Матвей Борисович.

— А я и слышу что-то знакомое. Мы с твоим отцом в одной части служили. Дружили, а потом потерялись. Я тогда из страны уехал, перспективы открылись. Давно это было. Лет с пятнадцать назад, наверное. Как у Мота дела сейчас? Дашь потом телефончик, пересечься со старым другом…

Не успеваю открыть рот, чтобы ответить. Мужчину отвлекает подошедший Артём. И они идут в сторону тренажёров.

Тёмка очень эффективно и красиво смотрится в форме. Высокий, мускулистый. И мне бы полюбоваться на своего парня, как перекатываются мышцы, как потрясающе он двигается. Но в глазах скапливаются слезы, и я отхожу подальше, поворачиваюсь к окну и смотрю на пробегающие облака. Не показалось, значит.

Конечно, я не помнила ни имени, ни фамилии, но на старых карточках с папой был этот мужчина. Молодые они там, улыбчивые. Раньше я любила рассматривать, а потом… с каждым годом это стало делать тяжелее и тяжелее. Иногда такая тоска сердце сжимает. Неправду я тогда сказала Оле. Невозможно к этому привыкнуть.