Заблудшая душа

Там, за окном каким-то безграничным и как всегда разношерстным пятном раскинулся Гонг-Конг. Как он здесь очутился? Что его привело сюда и, главное зачем? Ответы на эти вопросы он не знал.

Он проснулся утром здесь, на кровати в гостиничном номере. От чего-то, одетый. Что это за гостиница тоже было неизвестно, но, судя по интерьеру и высоте, с которой открывался вид на город, заведение было не из дешевых.

Дым медленно струился, стекая с кончика сигареты, и исчезал где-то наверху, в темных недрах вентиляционной шахты. Сигарета в его руке догорала, а ответ так и не появлялся. Абсолютно никаких зацепок.

Последнее, что он помнил — хождение в Сеть из какого-то занюханного кибер-кафе в грязных окраинах Лондона. Помнится, там страшно воняло пережаренным маслом. Просто душило этим дымом.

Сначала он лазил в какое-то казино. На спор подправил кое-что в программном механизме рулетки и выиграл небольшую горку фишек в два захода. Это он точно помнил, что в два. Даже не помнил, а был уверен — на третьем вероятность попасться приближалась к ста процентам.

Но вот что было потом, он не помнил. Какие-то отрывочные сюжеты: комната, вся в зеленом, мрачного вида люди в черных одеждах, кто-то в темных очках (он не мог вспомнить ни лица, ни одежды, только темные очки всплывали в памяти), — но все это, вроде бы, было еще в Сети. А что привело его в Гонг-Конг? И вообще, как он сюда попал?

Было бесполезно раздумывать над тем, чего не помнишь. Он бросил еще тлеющий окурок в пепельницу на столе, но не попал. Откинулся на кровати, уставившись в потолок. Там без устали крутился пропеллер вентилятора, как будто под потолком завис маленький вертолетик. Он смотрел на вращающиеся лопасти, и осознание размеров его амнезии налегало невидимым грузом на его мозг. Он не помнил, как его зовут!

Почему-то, это слабо взволновало его. Вероятно, его личность имела мало значение в этом огромном мире.

Интересно, оплачен ли номер. И как долго он тут находился, до того как очнулся. Он потянулся к тумбочке и коротким движением утопил клавишу вызова портье. Тут же в центре комнаты возник куб голограммы, а в нем театрально услужливая физиономия портье.

— Чего желаете? — спросила голова.

— Я съезжаю, — без лишних церемоний сообщил он, — сколько на счет набежало?

— Ваш номер оплачен по сегодняшний день. — Казалось, голова чем-то удивлена.

— Отлично. Как я у вас зафиксирован?

— Как Джек Морроу, — удивление с лица портье уступило место пониманию бывалого гуляки: видимо, бывали случаи, надирался, что не помнил, как попал туда, где очнулся. — Оплата произведена наличными, новыми йенами. Лично вами.

— Угу. Исчезни, — бросил он, и голова послушно растворилась в воздухе.

Что ж, Джек, так Джек. Интересно, где это он взял такую кучу новых йен, чтобы заплатить за номер? Не уж то в том самом виртуальном казино.

Он похлопал по карманам лежащего рядом с ним на кровати плаща. В одном из них четко угадывались пухлые образования, очень напоминающие пачки денег. Действительно, там оказалась увесистая пачка рыжеватых новых йен и зеленый параллелепипед стодолларовых купюр. Столько наличных денег разом ему не доводилось видеть в реале. Тем более в собственных карманах. Все происходящее было более чем странно.

Гонг-Конг ничуть не изменился со времени его последнего визита сюда. Все также количество бродящих по улицам людей приближалось к термину толпа, в воздухе стоял неисчезающий даже при ярком солнце туман, дарящий городу его неповторимый омерзительный аромат, та же беспрестанная торговля всем, что только можно себе представить.

Джек (он сразу же смерился с этим именем — оно ничем не хуже сотен других) любил этот город. Он кипел жизнью, пускай, порой бестолковой, но кипел. Он не имел ничего общего с сонным центром Лондона, праздным Римом или медлительным Парижем. Здесь всегда можно было чем-нибудь занять себя, здесь не было скучно.

Произведя тщательную ревизию своих карманов, Джек, кроме пачек денег, обнаружил у себя увесистый магнум и упаковку каких-то пластиковых кругляшков синеватого цвета. Наверное, что-то новое из мира восторга, как он называл наркотики. Обязательно надо будет попробовать.

Почему он решил выписаться из гостиницы — трудно сказать. Ему не нравилась вся эта фешенебельность и шикарность. Его раздражало, что кучка какого-то жулья (а как же иначе заполучить такую кучу бабок) порхает перед таким же, как они сами жульем, преподнося все, как искреннюю заботу о своих клиентах. Джек ненавидел их лицемерие. Пожалуйста, заходите, все для вас, ждем вас еще непременно… Как же. Ясное дело, ждут. За каждое пожалуйста отслюни купюрку, и — всегда рады вашим деньгам, а на тебя, дерьмо, нам плевать. Тьфу! Нет, там он жить не желает.

Надо будет навестить старых друзей. Вспомнить былые деньки.

Внезапно его раздумья прервал тихий голосок, говоривший ему что-то на китайском. Джек повернулся и увидел перед собой тощую китаянку, которая упорно щебетала по-китайски. И откуда такие берутся — не слова по-английски. На вид ей было лет восемнадцать-девятнадцать. Маленькое, тщедушное создание с довольно симпатичной мордашкой.

— Чего тебе? — поинтересовался Джек.

Заметив, что на нее обратили внимание, китаянка с удвоенным усердием принялась что-то говорить, сопровождая все это более чем понятными жестами. Она предлагала себя за деньги. Небольшие.

— Отстань, — коротко бросил ей Джек и легонько оттолкнул прочь от себя. Но девушка не унималась и продолжала семенить следом, видимо, решив взять измором. Понаедут из деревень в город, потом им есть нечего.

Джек остановился. Оценивающе осмотрел девчонку. А она ничего. Миленькая. Он при деньгах. Та сумма, что она просила, не внесла бы сколь-нибудь заметное изменение в толщину его денежных пачек. Почему бы и нет.

Он вынул из кармана купюру в пятьдесят новых йен, пошуршал ей в руках и, двинувшись в сторону китаянки, сказал:

— Ну, пошли.

Они шли через грязные дворы, завешенные мокрым серым бельем, в которое грязь въелась настолько, что стирка уже не делала его чистым. Шли недолго. Два-три квартала.

Несколько секунд повозившись с замком, который можно было открыть любым гвоздем, она поманила Джека внутрь комнатки, в которой, по всей видимости, жила. Убранство жилища состояло из покосившегося столика, затертого до отсутствия определенного цвета дивана и пары картонных коробок, заполненных каким-то хламом.

— Миленько, — усмехнулся Джек, и повалился на диван, который в ответ извергнул из своих недр облачко пыли. Во всяком случае, это более привычно для него. И уж точно нет золоченных за очень отдельную плату дверных ручек. Все понятно и прямолинейно. Без выкрутасов.

Китаянка стремительно сбрасывала с себя одежду, обнажая тщедушное тельце. Груди у нее были маленькие, упругие, заканчивающиеся темными остроконечными сосками. Всю правую половину тела, от пупа до плеча, занимала витиеватая татуировка, изображающая зеленого дракона, который как бы висел, вцепившись лапами в ее груди, и какой-то непонятный орнамент. Что-то знакомое показалось Джеку в этом орнаменте, словно он уже где-то видел эти, исчезающие в голубом небе с перистыми облаками, разноцветные квадратики. Но ничего конкретного он так и не вспомнил.

Дым с кончика сигареты Джека медленно поднимался к потолку однообразной тонкой струйкой. Чарующее зрелище. Странно, как это дым умудряется так медленно двигаться в вездесущей суете Гонг-Конга. Это казалось неправильным. Слишком медленно.

Послышался тихий хруст

_включившего винчестера_

расстегивающейся молнии его штанов. Китаянка расположилась рядом с диваном, неумело возясь с пряжкой его пояса. Джек хмыкнул, щелчком выбросил сигарету куда-то во мрак комнатушки и откинулся назад. Потом, вспомнив, вынул один из тех голубеньких кругляшков и прилепил его себе на запястье. Наркотик тут же лавиной обрушился на его мозг, унося сознание в безбрежные просторы океана удовольствий.

Он летел сквозь электрический вихрь. Нет, он сам был вихрем. Его молнии неистово хлестали о металлические стены тоннеля, в котором он оказался. Постепенно тоннель переставал быть холодным и пугающим, заставляющим обороняться. Он становился мягким, податливым каким-то, влажным. Засасывал его внутрь, в свои теплые недра, даря наслаждение. Джек, словно бур, внедрялся туда, потом вываливался обратно. И снова внутрь. С каждым погружением бур все увеличивал свой напор, ускорял движения. И вот он уже поршень в цилиндре автомобиля. Мощного, неудержимого на просторах трансконтинентального шоссе. Опьяняющая скорость. Джек летел по электрическим просторам все быстрей. Автомобиль постепенно превращался в болид, комету, несущуюся на встречу с Солнцем. Оно все ближе. Его чарующие протуберанцы похотливо ласкают его тело, наполняя каждую частичку опьяняющим теплом, жаром. Огненный шар Солнца все ближе. Он сливается с ним, яркой вспышкой оргазма озаряя самые потаенные уголки вселенной.

Когда он вновь обрел способность видеть реальный мир, китаянка уже сидела на противоположном углу дивана, с ожиданием глядя на него. На ней было надето какое-то тряпье.

Джек застегнул штаны и отдал девушке пятьдесят новых йен. Потом задумался и дал еще пятьдесят — денег было достаточно, отчего бы ни проявить добродетель. Китаянка схватила оранжевую купюру и что-то защебетала, видимо выражая благодарность.

На улице уже начинало темнеть, и моросил дождь. В голове гудело, действия наркотика еще полностью не закончилось. Мир вокруг будто окутало какой-то дымкой. Но стоило ему бросить куда-нибудь взгляд, как реальность стремительно

_загружалась_

появлялась из кажущегося небытия. Да уж, забористая штука. Интересно, откуда он у него.

В ближайшем магазинчике он купил пива. Прохладная искристая влага немного уравновесила его с окружающим миром.

Кин был дома. Он приторговывал наркотиками, и еще кое-каким нелегальным товаром, а Джек как-то пару раз помогал ему раскрутить неплательщиков (во всяком случае, так о них говорил Кин) в Сети на кругленькие суммы. Странно, но память о Кине осталась. Утром он не мог вспомнить собственного имени, а Кина помнил. Помнил, кто он такой и где живет.

— Привет, — поздоровался Кин, пропуская его в глубину своей квартиры. Там было все также — создавалось впечатление, что Кин не то только что переехал в квартиру, не то со дня на день съезжает. Все вещи были свалены в несколько куч, везде валялись какие-то коробки, мусор. И сам Кин дома находился в плаще, будто собирался уходить.

— Привет. Как дела идут?

— А, — Кин неопределенно махнул рукой. — А по какому поводу нас посетить решил?

— Честно говоря, сам не знаю. Наверное, дела какие-нибудь.

— Что-то ты темнишь.

— Да нет. Просто утром проснулся в номере гостиницы. Как сюда попал — хоть убей, не помню. Вчера, вроде, в Лондоне был, а сегодня…

— Ты, парень, смотрю, совсем обдолбался.

— Вроде бы в Лондоне я в Сеть не обдолбанный ходил… — попытался возразить Джек.

— Ах, ты еще и в Сети память потерял?! Ты допрыгаешься, парень.

Кин, услышав о Сети, резко сменил тему разговора:

— Слушай, у меня тут в Сети дело одно есть. Ты же знаешь, а по компьютерам — полный ламер. Может, поможешь? Там ханыга один товар забрал, а деньги отдать забыл. Надо бы деньги-то вернуть. Ну, ясное дело, тебе половину, как всегда.

Джек задумался. Деньги у него, вроде бы, были. Откуда — не известно, но это не важно. Деньги, как известно, не пахнут. Ни какого повода нарываться на неприятности в Сети

_как в прошлый раз_

не было. И все же…

Какой-то непонятный огонь разгорался внутри его. Желание быть в Сети, и не просто быть там, а что-то сделать, изменить что-нибудь, занималось от углей, подброшенных Кином, грозя разразиться настоящим пожаром. Он всегда не столько ради денег ломал защиты и файлы, сколько ради того самого внутреннего огня. Он не мыслил себя без этого, это было для него все равно, что дышать. И совсем нет ничего плохого, что за каждый вздох тебе платят деньги.

— Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать.

— Окей. Тогда прям сейчас и посмотри. Из Пьяного кабана. Здесь неподалеку.

— Знаю. Ты меня туда водил уже.

— Ага, точно, — Кин явно не помнил, когда его туда водил, но ему, видимо, было наплевать на это.

— Для прочищения мозгов чего-нибудь хочешь? — спросил Кин и откуда-то из недр своего хлама явил на свет пластиковую коробку, забитую всевозможного вида кожными дисками наркотиков. Джек занес было руку, потом вспомнил об упаковке синих кругляшков у себя в кармане и сказал:

— Не, не надо. У меня есть. Новое что-то.

— Что за штука новая? Я что не знаю? Так ты расскажи. Мне ж надо в курсе быть — все-таки уважаемый торговец, — Кин коротко хмыкнул, радуясь собственной шутке. — Где взял-то?

— Тоже не помню. Когда очнулся, это в кармане лежало, — Джек вынул из кармана один диск и протянул его Кину. — Попробуй. За душу берет, не то слово.

— Ага, тебя, смотрю, уже взяло, не помнишь ничего, — саркастически заметил китаец, но диск забрал и сунул к себе в карман. — Пошли.

Пьяный кабан Джек нашел ни сколь не изменившимся. Здесь все также было сильно накурено непонятно чем, и куда не кинь взгляд, везде он натыкался на абсолютно одинаковые раскосые физиономии, сильно потевшие, скорее от обилия выпилки, нежели от жары. В дальнем углу, справа от барной стойки, по-прежнему находился ряд компьютеров, опутанных проводами от нейросенсорных контактов.

Кин коротко перекинулся несколькими фразами на китайском сидевшим у одного из компов миниатюрного азиата, явно плохо соображавшего, где находится от обилия потребленных сегодня наркотиков. Парень утвердительно кивнул и переполз на ближайшее кресло у стойки.

— Все, путь свободен. Можешь начинать, — жизнерадостно сообщил Кин.

— Кого искать? — поинтересовался Джек. Голова у него к этому времени стала просто раскалываться, довольно ощутимо тошнило, сильно ломило суставы. И отходняк у этой новой наркоты тоже будь здоров. Да и рано как-то.

— Контора называется Арабон. Что означает это не в курсе. С арабами он вроде не связан, — голос китайца сделался каким-то тусклым, бесцветным, звучал он все тише и тише, будто отдаляясь. У Джека просто не хватало

_оперативной памяти_

внимания воспринять его слова, они пролетали быстрей, чем его мозг мог их усвоить.

— Подожди, — остановил он нескончаемый поток объяснений китайца. Он достал из внутреннего кармана плаща голубенький диск и приклеил его к запястью. Мир медленно вернулся к своим прежним очертания, звуки восстановили свою былую громкость. Затем, все также медленно, реальность начала отступать под натиском наркотика, но думалось легко и свободно.

— Теперь рассказывай, — сказал он Кину.

— Ага, — Кин подмигнул ему и кивнул на приклеенный диск, — Нет, ты, парень, точно сильно этим увлекся. Так вот…

Спустя минуту Джек полностью представлял себе, где искать нужный сайт, но китаец все не унимался, продолжая распространяться в подробностях. Остановить его, похоже, было только полку танков, поэтому Джек молча воткнул штекер нейросенсора в гнездо у себя за ухом и клацнул по кнопке загрузки.

Реальный мир вместе в продолжающим что-то говорить Кином мгновенно исчез, словно провалившись в небытие (туда ему и дорога). Короткая процедура входа в виртуальность, потом, ковырнув крепления всегда имеющейся под рукой отверточкой, он вскрыл корпус коммуникационного терминала и, замкнув нужные проводки внутри, очутился в темном пространстве, уходящем вперед и назад между двумя стенами, теряясь в бесконечности.

Он был в главном коммуникационном канале Сети. Сюда через естественные входы, которых было немного, могли войти лишь работники коммуникационных служб, для того, чтобы проложить новую линию связи или отсечь ненужную. Вообще мало, кто знал о существовании этого канала. Вполне возможно, что их неофициальных лиц и никто, кроме него. Сам Джек впервые оказался здесь совершенно случайно — однажды от нечего делать он курочил узел коннектора и в итоге провалился сюда. С тех пор он стал одним из лучших взломщиков, в несколько десятков раз быстрее остальных переносясь от сервера к серверу и входя непосредственно в систему, минуя входные порты и программы.

Легким движением он повернул свое тело на девяносто градусов — ему больше нравилось, чтобы были пол и потолок, а не стены. По большому счету, никакого тела у него не было. По законам коммуникационного канала (хотя навряд ли существовал такой кодекс) наличия графического файла тела не требовалось. Он, словно бы, был духом, набором логов, ничего за собой не несущих.

Джек устремился вперед. Вскоре он достиг просто головокружительной скорости — наркотик с голубого диска работал во всю.

Судя по словам Кина, этот Арабон располагался где-то в пределах шестого коннекторного узла Нетсити. Получить информацию с коннекторного узла можно было и обычным способом, но тогда оставались логи, являющиеся дополнительной помощью в черном

_блеск темных очков_

деле Сетевой полиции. Подключаясь к узлу изнутри, ты был элементом сети, просто проходящим мимо сигналом.

Внезапно впереди появилось нечто материальное. Пространство коммуникационного канала было, вернее, должно было быть, абсолютно пустым. Но прямо перед остановившимся Джеком висела тонюсенькая серебристая паутина, оплетающая все зримые границы канала.

Он осторожно дотронулся до серебряной нити. В ответ паутина отозвалась тихим звоном. Черт, подумал он, это ведь может оказаться сторожевой программой. Хотя, с каких это пор в коммуникационном канале стали оставлять сторожей? Он подвесил к одной из нитей небольшую черную коробочку — антивирусную программу, которую он всегда имел при себе. Файл тут же превратился в паука и пополз к центру сетки. Как же еще мог представить антивируса себе его мозг, кроме как в виде паука, ползущего по паутине!

Паучок вдоволь поползал и, так ничем и не выразив опасности, вернулся к своему хозяину. В плане вирусов паутина была безопасна. В любом случае нужно протиснуться через эту сеть, чтобы пройти дальше.

Джек медленно поплыл навстречу паутине и, когда серебряные нити проникли в него, впереди, прямо в пространстве канала возникли какие-то бегущие буквы. Зрелище формировалось довольно симпатичное. Он задержал взгляд на плывущих словах и прочитал: Увидимся под деревьями и… под сикоморами. В самом низу из тумана появилось еще одно слово, то было просто Сикомора. Видимо, это была подпись.

Это без сомнения было посланием тому, кто активизирует систему воспроизведения. То есть пройдет сквозь паутину. Оказывается, есть еще люди, которые гуляют по коммуникационному каналу, как у себя дома, да еще и объявления на стенах развешивают. И хотят найти единомышленников. Интересно, что это за сикоморы такие.

Путь до шестого коннекторного узла оказался недолгим, и спустя несколько минут Джек был уже в виртуальном сейфе компании Арабон, забравшись туда через вентиляционную шахту, являющуюся на самом деле выходом к локальному ответвлению коммуникационного канал.

Денег здесь было не особенно много — тысяч пять в новых йенах. Открыть доступ к внешнему накопителю, каковым в настоящий момент являлась кредитная карточка Кина, было проще простого, если ты находился внутри сайта. Деньги ушли быстро, даже зашуршать не успели.

Джек тем же путем снова вышел в главный канал и, произнеся кодовую фразу, мягко спланировал из темного коридора в шумный бар Пьяного кабана.

— Молодец, — Кин хлопнул его по плечу. На лице китайца улыбка смотрелась, как приклеенная, Джеку даже захотелось попытаться ее отодрать, но Кин во время отошел в направлении выхода. — Пошли, сейчас где-нибудь обналичим и, половина твоя, как и обещал.

— Хорошо, — ответил Джек, — только не так быстро.

Его ощутимо покачивало, и мир вокруг вздувался пузырями и опадал, словно пластилиновый. Иногда ему даже казалось, что к руке прилипают куски реальности, и он попытался отодрать их с ладони.

— Эй, парень, — сказал Кин, заметив его движения, — да тебя, смотрю, совсем глючит. Ты б лучше непроверенной продукцией не увлекался, а то, сейчас какого дерьма только не понапридумывали. Лучше у меня чего возьми. У меня кайф проверенный — отходняк, как отходняк. А то ты совсем какой-то дикий сделался.

Джек не совсем понял, что Кин имел в виду, говоря дикий, но спросил о другом:

— Ты не знаешь, кто такие сикоморы?

— Так, деревья, вроде.

— Да нет, в Сети.

— Откуда, парень, я про сикоморы в Сети могу знать? Я ж туда только поиграть хожу, и то иногда. Там же одни придурки. И сикоморы эти твои…

— Ладно, замяли.

От Кина вообще трудно отделаться. Крайне прилипчивый тип. Джеку пришлось выдумывать, что у него есть срочные дела, что он обязательно еще зайдет к Кину и еще массу самых разнообразных историй. Спустя приблизительно час китаец все-таки отстал, сославшись на скорую деловую встречу.

— Жаль, надо идти, — сказал он, — а то, парень, только встретились, столько нового. Но ты, смотри, обязательно зайди на днях. Ну, пока.

— Пока. Зайду, — Джек, не веря своему счастью, пожал протянутую ладонь.

Избавившись от общества шумного китайца, он зашел в первое же встретившееся ему на пути кибер-кафе. Ему очень хотелось узнать, кто, или что такое эта таинственная сикомора.

Он полистал справочник адресов виртуального мира. Там значилось несколько заведений с названием, содержащим слово сикомора. Так, наверное, ничего не найдешь. Тогда он поискал по фразе под деревьями. С таким названием встретилось всего одно виртуальное кафе.

Туда он и отправился. Купил стакан пива, поговорил с барменом, несколькими завсегдатаями, но никто не знал человека по имени Сикомора. Вернувшись в реальность, Джек почувствовал, что отходняк после принятого несколько часов назад наркотика начинает врываться лавиной в его мозг. Прав, наверное, Кин. Зря он этой штукой злоупотребляет — отходняк фактически третий раз за сутки, и с каждым разом все ощутимей. Если так дальше пойдет, он, пожалуй, сможет нормально существовать только с голубым диском на запястье. Гадкое ощущение. Как будто для того, чтобы

_жить_

думать, ему необходима очередная доза. И откуда эта пачка у него взялась-то?

Постепенно окружающий его мир сузился до крохотной точки прямо перед глазами. Все остальное пространство занимала разрывающая мозг боль. Не было возможности даже двигаться. Джек, еле шевеля рукой, вынул из кармана очередной кругляшек и прилепил его у запястья. Спустя минуту способность видеть и думать вернулась, а еще через пять скорость его мышления достигла невиданных высот — мысли текли легко и свободно, складываясь мозаикой в верное решение. Странно, как это он раньше об этом не подумал.

Подавляющее большинство деревьев, растущих в Нетсити и Вебтауне, являлись просто ссылками на файлы, хранящиеся в Ботаникуме. Сделано это было, конечно, с целью экономии времени, затрачиваемого на создание сервера, и объема загружаемого стрима. Некоторые, особо крутые фирмы рисовали себе деревья сами, но таких было единицы.

Поэтому фразу увидимся под деревьями можно было истолковать, как: увидимся в коммуникационном канале в зоне Ботаникума. Действительно, ведь только человек, умеющий проникать в канал мог попасть к месту назначенной встречи, а именно такого, надо полагать, и искала таинственная Сикомора. Или таинственный.

Джек снова вернулся к ряду компьютеров, вонзил штекер нейросенсора себе в голову и быстро пробрался в главный коммуникационный канал. Вихрем донесся до локейта Ботаникума. Осмотрелся. Ничего. Абсолютно пусто. Ни сообщений, ни каких либо дорожек.

Он тщательно обследовал каждую щель, пока не наткнулся маленькую крошку, словно бы прилипшую к шершавой поверхности потолка. Собственно, он бы ее не заметил, если бы не мгновенные метаморфозы, вызванные его прикосновением — крошка стала быстро набухать, потом поверхность ее лопнула, появились какие-то зеленые листочки, и спустя несколько секунд перед его взором предстало раскидистое зеленое дерево. Довольно странно было видеть дерево, растущее из потолка, вверх ногами, но это вообще странно — в коммуникационном канале, по идее, вообще ничего материального находиться не может, ибо там нет носителей информации, это только путь ее следования.

Наверное, это и есть сикомора, — подумал Джек.

Он решил, что это и есть вход. Внедрившись в зеленую крону, он принялся тщательно изучать дерево. Резные листочки вокруг что-то нашептывали на своем непонятном древесном языке, все дерево плавно покачивалось из стороны в сторону, словно под напором некоего информационного ветра, несущемуся по простору главного коммуникационного канала. Довольно быстро Джек обнаружил дупло, чуть пониже развилки основных ветвей. Отверстие было довольно узкое, но ведь он не имел здесь тела и мог проникать в самые тонкие щели. Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду (воды здесь не было, но страх он испытывал почти такой же, как тогда, когда он стоял на краю десятиметровой вышки в бассейне, глядя на голубую гладь бассейна, казавшегося лужицей с этой высоты), он нырнул во чрево ствола сикоморы.

Ощущение было такое, будто он попал в работающий миксер. Его бросало с сервера на сервер, куда-то внедряло; к нему, словно вагоны к локомотиву, прицеплялись какие-то файлы (скорее всего, это были пароли). Несколько раз программное ядро его виртуальной оболочки разбивалось на части какими-то неведомыми лапшерезками, затем собиралось вновь. Перед взором Джека мелькали расписные офисы, несколько раз появлялись и тут же исчезали мрачные металлические стены; темные подвалы сменялись залитыми светом огромными пространствами. В общем, его куда-то несло. Вот только интересно, куда, и почему по такой сложной траектории? Становилось страшновато, но любопытство и никогда не проходящий интерес ко всему, что связано с Сетью, сдерживали Джека от произнесения кодовой фразы и выхода из виртуальности. Да и, сработает ли здесь его код — он не был уверен в этом. Слишком уж чужие и неизвестные пространства затягивали его все глубже и глубже.

В какой-то момент ему стало не хватать воздуха. Самое натуральное ощущение, что ты тонешь. Перед глазами поплыли черные круги, круговерть сменяющихся друг за другом серверов унеслась куда-то вдаль, стала существовать сама по себе, отдельно от Джека. Тьма обволакивала его. Вдали послышался тихий

_вой сирены_

, но настойчивый звук. Вроде бы, кто-то звал его. Но не по имени, а как-то безлично — не то странник, не то путник, или еще что-то похожее. Потом появилась абсолютно необъяснимая жгучая боль в левой руке, где-то в области локтя, и тьма тут же отступила. Картина реальности проявлялась постепенно, словно Джек смотрел через фотоаппарат, объектив которого кто-то неведомый бешено крутил в разные стороны, стараясь настроить резкость. Спустя минуту таинственному фотографу удалось поймать фокус, и Джек разглядел то, что его окружало.

Это была маленькая комнатка, наподобие кладовки или подсобного помещения. Сходство дополнялось полумраком, царившем здесь из-за отсутствия окон, и стоящими вдоль одной из стен ящичками с разной утварью. Тусклый свет проникал внутрь через узкую щель между створками дверей. И Джек здесь был не один. Кто-то еще, тяжело дышащий, словно раненый зверь, прятался в глубине, там, куда не доставала полоска света.

— Эй, кто здесь? — тихо позвал Джек.

Ответа не последовало, а вместо того стихло дыхание. Его явно не ожидали здесь. Но нехватка кислорода сделала свое дело, и вздохи послышались снова, взяв более быстрый темп, чтобы исторгнуть из организма накопившуюся углекислоту.

Джек осторожно шагнул в темноту — все-таки не известно, кто прятался там. Постепенно глаза привыкали к полумраку, и становились видны все новые и новые детали скудной обстановки. Он уже мог различить впереди свернувшееся калачиком тело. Это без сомнения был человек.

— Это ты Сикомора? — спросил Джек. В круговерти перемещений он уже успел забыть о дереве, поэтому не сразу вспомнил, кто звал его сюда. Хотя полной уверенности, что именно сюда не было.

И на этот раз ему никто не ответил, однако, человек в темноте слегка шевельнулся и, вроде бы, поднял голову.

— Это ты Сикомора? — снова спросил Джек. — Ты меня звала. Или… звал?

— Да, — ответил хриплый голос из темноты. Он явно принадлежал особи женского пола, — Откуда ты узнал, что я здесь?

— Ты же сама предлагала увидеться под деревьями. Или нет?

— Так ты тоже ходишь по коммуникационным каналам? — в ее голосе слышалось явное удивление.

— Нет, — Джек решил пошутить, — я по ним летаю. Можно поинтересоваться, что ты делаешь здесь? И вообще, где это здесь?

— Разумеется, да. Только скажи сначала, зачем ты ходишь в коммуникационный канал? Я не спрашиваю, как.

— Не с целью его ремонта.

— То есть, за тем же, за чем и я, — Сикомора тихо усмехнулась. — тогда, я могу считать тебя другом. Во всяком случае, коллегой. Как мне тебя называть?

— Джек.

— Так вот, Джек, мы находимся в ловушке токийского отделения Матцушита электрикс. Полагаю, тебе не надо объяснять, почему я попала сюда?

— Стянула технологические секреты, — скорее констатировал, чем спросил он.

— Нет, не стянула. И не надо делать такие удивленные глаза — стянула бы, если б успела. До сих пор не пойму, как я могла попасться в этот сарай, — она с силой ударила кулаком по стене.

— Ты что, специально оставила вход сюда в канале? Но, ты же ведь не собиралась здесь гостить, не так ли?

— Нет, конечно, — Сикомора снова усмехнулась, — Эта программа, дерево, что ты видел, всегда приводит ко мне. Она на постоянной связи с моей нодой. Господи, как же мне повезло, что ты наткнулся на мою паутину именно сейчас! Ты меня вытащишь отсюда?

— Но как?! И вообще, как я сам выберусь отсюда? — до него только сейчас дошло, что он ведь тоже заперт в этом грязном чулане. И по ее, Сикоморы, милости.

— Не кипятись. Тебя здесь нет. Я и эта, хм, обстановочка просто транслируется на мой персональный сервер, на котором ты сейчас и находишься. Так что ты можешь выйти из Сети. Когда тебе заблагорассудится.

— А как я тебя вытащу?

— Пока не знаю. Сам подумай, ты же тоже хакер. Я не могу разобраться изнутри. Тебе нужно попробовать поковырять этот чуланчик снаружи. Может, удастся подобрать ключик.

— Ну… — ему было искренне жаль Сикомору, вынуть кого-нибудь из ловушки Матцушиты — развлечение высшего разряда, но ведь существовал более чем реальный риск оказаться на самом деле рядом с пленницей, и тогда уже некому будет помочь. И шансы были даже не пятьдесят на пятьдесят. Возможно и меньше, чем один к девяти.

— Пожалуйста, — она просила очень искренне, даже двинулась с места, попав в полосу света. Джек наконец-таки смог разглядеть ее. Это была юная девушка, с густой шапкой коротких черных волос. Сложена она была спортивно, одета в черные брюки и черную же безрукавку, которая не скрывала сильные, но все же очень женские руки.

— Пожалуйста, — снова повторила она. — Я здесь уже четвертые сутки, уже несколько раз отключалась. Не думаю, что долго продержусь еще. Если ты мне не поможешь — мне конец.

Джеку стало жаль ее — это милое, столь же молодое, как и он сам, созданье. Действительно, он — ее единственная надежда. Еще несколько дней, и ее тело, настоящее тело, находящееся неведомо где в реале, не сможет больше бороться с обезвоживанием и перестанет функционировать, а это, виртуальное, останется здесь навеки, целое и невредимое, но безжизненное, словно кости еретика, лежащие в заложенном камнями алькове какого-нибудь древнего монастыря. И потом, если все закончится удачно, если он спасет ее, у него появится равный ему партнер, друг. Она определенно ему нравилась.

— Хорошо, — сомнений у Джека больше не осталось, — только командовать будешь ты. Как мне кажется, — ты лучше разбираешься в тонкостях программных дебрей Сети.

— Возможно, — и снова раздался ее тихий смешок. Удивительно, как после четырех дней пребывания в привязанном к компьютеру состоянии у нее еще оставались силы на веселье.

— Где ты в реале?

— Там же, где и в виртуальности — в Токио.

— Жди меня и я вернусь, — пошутил Джек. — К тебе можно попасть более простым способом, чем через дупло?

— Да, конечно. Войдешь на мой сервер, sikomora_rider, произнесешь заклинание. Держи, — она протянула ему скомканную бумажку с написанной на ней кодовой фразой. — Сейчас иди. Тебе еще надо добраться до Токио. Кстати, а ты где сейчас?

— В Гонг-Конге.

— Не так уж и далеко.

— Да. Все, я ушел.

Джек произнес свою кодовую фразу, и мрачный чуланчик вместе с заточённой в нем Сикоморой растворился, будто был нарисован на плотном тумане, рассеянном вдруг налетевшим ветром, и его место столь же плавно занял бар гонг-конгского кибер-кафе.

Опять начинала болеть голова, и сильно тошнило. Пошатываясь, он вышел на улицу. Нахлынувшие ароматы Гонг-Конга вызвали новый приступ дурноты, и через несколько секунд сознание Джека снова

_перезагрузилось_

стало угасать. Огни небоскребов, стеклобетонным лесом возвышавшихся со всех сторон, превратились в далекие и холодные звездочки на темном небосклоне, а затем, и звезды остыли и перестали светить и мир Джека погрузился во тьму.

Все это становилось похожим на deja vu. Он снова лежал на застеленной кровати, глядя в потолок, снова вокруг был гостиничный номер, снова за окном простирался город. Незнакомый город. По вывескам с иероглифами, щедро сдабривающим уходящую вдаль улицу, нетрудно было догадаться, что это Токио.

Правда, кроме Токио, Джек обнаружил еще две детали, отличавшие нынешнее таинственной перемещение от первого — у него на левом запястье красовалось целых три диска, уже обесцветившихся (но не вызывало сомнений, какого цвета они были до использования — ярко-голубые), и за окном в этот раз шел снег. Большими и рыхлыми хлопьями он медленно планировал на асфальт улиц, на крыши домов, на вывески с иероглифами, скрывая под своей чистотой и легкостью всю грязь, весь мусор, что создали люди. Снег возвращал природе ее первозданную нетронутость. Но лишь мгновения суждено было существовать этой белой чистоте — тут же чья-нибудь нога попирала право природы быть самой собой, впечатывая ее в асфальт и придавая четкие, ограниченные формы следов подошвы. Люди как всегда урезали реальность до своих недалеких горизонтов, считая себя богами, а на самом деле являясь лишь частью этой реальности.

Джек тряхнул головой, отгоняя внезапно нахлынувшие лирические мысли, и принялся отдирать с руки выдохшиеся диски. Что-то было не так с этим наркотиком. И откуда только он взялся? Похоже, мозги Джека медленно, но верно отдавались этому новому зелью. Он снова ничего не помнил. Не помнил, как добрался до Токио, на чем (хотя, вероятнее всего, на самолете). Абсолютно он не помнил и того, как приклеил эти диски. Целых три штуки! Да от такой дозы не мудрено потерять память, хорошо, что жив остался.

Чувствовал себя Джек неплохо. Наверное, после принятой дозы это долго не продлится. Нужно было быстрее снова связаться с Сикоморой, пока отходняк не начал разрывать его организм на части.

В номере оказался компьютер с нейросенсорами (конечно же, это ведь дорогой номер — и почему только в состоянии беспамятства он останавливается там, где ему отвратительно находиться в нормальном состоянии). Спустя минуту он уже рассматривал убранство личного сервера Сикоморы — скромненько, но со вкусом. Сервер был выполнен в виде небольшого особняка, с очень умело подобранной обстановкой. Особенно осматривать достопримечательности не стоило — девушка нуждалась в срочной помощи. Джек прочитал кодовую фразу с записки, что она дала ему, и уют особняка унесся в неизвестность с такой скоростью, что него закружилась голова, и чувство равновесия изменило ему. Он снова был внутри ловушки Матцушита электрикс. Вместе с Сикоморой.

— Как ты? — спросил Джек.

— Привет, — поздоровалась девушка, — ничего.

Она держалась молодцом, но было видно, что силы ее на исходе. Разумеется, кожа ее не стала морщинистой, и глаза не ввалились, как это бывает при обезвоживании, ведь компьютер не переносит на виртуальный болван изменения, происходящие с его реальным хозяином. Но движения ее стали замедленными, речь тихой и невнятной. Глядя на нее, становилось ясно — долго она не протянет.

— Ты сейчас где? — тихо спросила она.

— В Токио. Как тебя найти? Ты из дома выходила?

— Нет, конечно! Если б я из дома ходила, то сейчас бы сидела в какой-нибудь вонючей камере токийской тюрьмы, а не здесь.

— Еще не известно, что лучше, — сказал Джек, а про себя подумал, что действительно не знает, что лучше.

— Для меня — что угодно, кроме тюрьмы! — Сикомора даже немного ожила от патетического порыва.

— Я не спорю. Так как тебя найти?

— Довольно просто, только фонариком запасись. Подойдешь к центральному входу в Матцушиту. Там с обеих сторон здание огибают небольшие переулки. Пойдешь в левый. Метров через двадцать пять после поворота увидишь люк. Залазь в него и иди в обратном направлении. Метров через десять будет небольшой пролом внизу стены справа от тебя, если про него знать — довольно заметный. Пролезешь туда. Сразу наткнешься на мое бренное тело. Скажи, ты капельницу сможешь поставить? — внезапно сменила она тему разговора.

— Смогу, — ответил Джек, поколачивая себя пальцем по локтевому сгибу — раньше, до кожных дисков, он весьма прочно сидел на игле.

— Господи, Джек, зачем ты себя гробишь?! Неужели без этого нельзя? Никогда не понимала… таких.

В ответ Джек только пожал плечами.

— Ладно, твои проблемы. Так вот, купи в аптеке какой-нибудь солевой раствор. Спроси у аптекаря, подскажет. Особенно, если заплатишь ему больше, чем написано в чеке.

— Хорошо.

— Да, и не забудь захватить с собой переносной компьютер.

— Ага, только куплю его сначала.

— У тебя деньги-то есть? Я все верну потом. — сказала она и добавила более мрачным тоном. — Если смогу.

— Брось. Разберемся как-нибудь.

С этими словами Джек вышел из Сети.

Первым делом он проверил наличие у себя в кармане денег — рыжие и зеленые пачки были на месте. Там же оттягивал ткань подкладки плаща магнум, и располагалась несколько истощавшая упаковка с голубыми дисками наркотика. На них Джек задержал взгляд — голова уже начинала побаливать и после принятой накануне тройной дозы боль скоро должна была превратится в настоящий пожар, сжигающий его мозг. Секунду поколебавшись, он приклеил один диск к запястью и запихнул свое имущество обратно в карманы.

Спустившись вниз, он узнал, что, как и в прошлый раз, за номер оплачено лично им, до полудня сегодняшнего дня.

На улице было весьма красиво, ибо все видимое пространство покрывали рыхлые хлопья белого, еще не загаженного снега. Но чувство восторга исчезло сразу же, как только он покинул навес, накрывающий участок тротуара перед входом гостиницу — казавшийся секунду назад произведением искусства снег превратился в беспощадного врага, проникая глубоко за воротник, заставляя Джека каждый раз вздрагивать от прикосновения ледяных сюрикенов.

Аптеку Джек нашел довольно быстро. Конечно, в витиеватых иероглифических надписях он не понимал ни слова, но большой зеленый крест здесь, в Японии, был столь же неизменен, как и в остальных странах. Ускорив шаг, он целенаправленно двинулся к узкой стеклянной двери, что располагалась как раз под крестом, как вдруг, кто-то задел его так, что он едва не упал, поскользнувшись на каше из подтаявшего снега.

Вернув своему телу равновесие, Джек бросил недобрый взгляд в сторону сбившей его фигуры. Ею оказалась очень худая молодая девушка с раскосыми глазами и симпатичным лицом. Она, как это не странно, улыбалась ему, а затем весело так подмигнула и, поправив сбившееся на груди пальто, проследовала дальше по своим делам. Джек заметил на ее груди, когда съехавшее в бок пальто обнажило ее глубокое декольте, довольно странное изображение, видимо, татуировку — несколько разноцветных квадратиков, большая часть которых пряталась под тканью платья, на голубом фоне чуть подернутого пеленой облаков неба.

И снова у него возникло стойкое ощущение, что

_система загрузилась_

он видел ее где-то раньше. Он так и застыл посреди тротуара, силясь вспомнить, где видел эту японку раньше. Прохожие, вынужденные сворачивать с намеченных траекторий, чтобы обойти Джека, недоуменно оглядывались на него, а он, полностью отключившись от реалий мира сего, напрягал свою изрядно пошатнувшуюся в последнее время память. Казалось, этот эпизод навсегда выпал из его внутреннего архива, и он уже мысленно плюнув на это дело, пошел дальше, но тут его осенило — это была не японка. Девушка была китаянкой, причем той самой, которую он снял в Гонг-Конге. Это не укладывалось ни в какие рамки, ведь эта девушка была хорошо одета и абсолютно не могла быть нищей шлюхой, как та, в Китае. И все же, Джек нисколько не сомневался, что была именно она.

Как бы то ни было, какое ему дело до этой китаянки, японки, или кто она там еще? Да и потом, на запястье легким пощипыванием напоминал о себе кожный диск наркотика, и никак нельзя ручаться, что сие явление не представляло собой галлюцинацию.

В аптеке пахло лекарствами, а за прилавком шустро сновал туда-сюда невысокий лысоватый японец, не забывая одарить своих покупателей лучезарной улыбкой. Джек спросил его, говорит ли он по-английски. Тот покачал головой, что-то жизнерадостно пролопотал на японском и развел руки в стороны, как бы извиняясь. Тогда Джек вынул из кармана несколько стойеновых бумажек, положил одну перед продавцом и повторил свой вопрос. Этот номер тут же сработал (да и кто бы сомневался). Японец сказал окей, забрал деньги и, впустив его за прилавок через небольшую дверцу, открывающуюся изнутри, поманил в глубь подсобных помещений аптеки.

Здесь довольно скоро они достигли небольшой комнатушки, до самого потолка заваленной всевозможными коробками и ящиками, где, чинно покуривая марихуану, сидел другой японец. Азиаты быстро обменялись короткими фразами на японском, после чего второй (курящий) обратился к Джеку по-английски:

— На что ты хочешь поменять свою бумагу?

— Ничего сверхъестественного. Несколько капельниц и солевые растворы, которые используются при обезвоживании. Да, и еще — научиться пользоваться всем этим.

— А у тебя рецепт есть? — спросил японец, прищурив правый глаз.

— Конечно, — ответил Джек и положил на стол перед японцем три рыжих бумажки. Этого должно было хватить — если покупать все необходимое ему по настоящему рецепту, было бы достаточно двадцати-тридцати новых йен.

Азиат пронзил рукой стену дыма, висящую между ним и Джеком и, взяв со стола деньги, критически осмотрел их.

— Да, хороший рецепт. Правильный, — сказал он. С эти словами он со страшным скрежетом развернулся прямо вместе со стулом и, шумно порывшись в ящиках, вкривь и вкось лежавших за его спиной, поставил туда, где только что лежали деньги, десять пол-литровых стеклопластиковых бутылок с прозрачным содержимым и небольшую кучку пластиковых упаковок с капельницами.

— Этого хватит? — спросил японец.

Джек неопределенно пожал плечами. Он абсолютно не разбирался в медицине.

— Давно твой друг сидит в чулане? — видимо, Джек был не первый, кто обращался в эту аптеку с подобной проблемой.

— Пятый день.

— Тогда, может быть мало. Ладно, все равно больше нести тяжело будет. Этого на пару дней хватит, потом можешь еще прийти. Для постоянных клиентов — скидка, — с саркастической ухмылкой вокруг почти догоревшей сигаретой сказал японец.

— Хорошо. Как этим пользоваться?

— Просто. Смотри…

Азиат распечатал одну из капельниц и на ее примере быстро показал Джеку, как наладить ее. Это действительно оказалось достаточно просто.

— Три-четыре литра зальешь сегодня, завтра — можешь по меньше. — объяснял японец. — Первый литр капать почти струей, потом — помедленней. Понял?

— Понял.

— Молодец. Если какие сложности — приходи. Консультации бесплатно. Ну, теперь, пора прощаться. Дела, знаешь ли. — Попрощался японец и протянул Джеку упакованную в полиэтиленовый пакет покупку.

Джек забрал кулек и, молча кивнув головой, ушел.

Купить компьютер в Токио не проблема. Здесь они не продаются разве что в газетных киосках. По сходной цене Джек приобрел портативную машину с нейросенсорным блоком и весьма неплохим процессором. Там же он купил карманный фонарик.

Теперь все приготовления были завершены. Пора приниматься за дело. Джек на метро добрался до района, в котором располагалось головное здание Матцушита электрикс. В подземке царил полный хаос — тысячи людей, словно река, двигались внутрь подземелья и из него. Добравшись до платформы, толпа замирала в ожидании поезда. Как только двери вагонов с шипением открывали путь внутрь переполненного салона, толпа оживала, приходила в движение, и нескольким счастливцам удавалось проникнуть во чрево заветного транспорта. Джек, активно орудуя локтями, протиснулся в уже начавшие закрываться двери только с четвертой попытки.

Физические упражнения в метро напомнили ему о том, что он еще не завтракал. Очень удачно, прямо напротив уносящегося ввысь, сверкающего тонированными стеклами здания Матцушита, располагался небольшой ресторанчик.

Не чувствуя вкуса, Джек перекусил на скорую руку. Все его мысли были поглощены предстоящие работой.

Левый переулок оказался узкой асфальтовой полосой, соединяющей две большие улицы и ограниченной с обеих сторон глухими стенами высотных зданий. Здесь было как-то мрачно и недружелюбно. Неудивительно, что на всем его протяжении не было ни одного человека. Наверное, здесь никогда не бывает солнца, подумал Джек.

Найти люк, о котором говорила Сикомора, оказалось достаточно сложной задачей — с утра идущий снег покрыл все пространство переулка ровным, никем не тронутым белым покрывалом, и Джеку пришлось довольно долгое время разгребать его подошвой, пока под ногой не появился слегка подернутый ржавчиной металл увесистой крышки.

Кряхтя от напряжения, он сдвинул тяжелый чугунный блин и аккуратно, левой рукой придерживая сумку с бутылками и компьютером к груди, спустился в затхлое чрево подземелья.

Осветив покрытые плесень своды, он аккуратно двинулся вглубь тоннеля, внимательно осматривая правую стену. Скоро, как и ожидалось, в стене обнаружился небольшой провал, прямо у пола. Джек сначала просунул в дыру сумку, потом лёг на холодный каменный пол и по-пластунски вполз в отверстие сам.

Здесь было пространство площадью не более двух квадратных метров. С обеих сторон альков ограничивали металлические стойки, поддерживающие густо переплетающиеся провода, уходящий вправо и влево по противоположной стене. В углу, уронив голову на провода, лежало свернувшееся калачиком человеческое тело. Это было Сикомора.

В реале она выглядела так же, как в Сети. Только сейчас она была заметно похудевшей, открытые, бессмысленно смотрящие куда-то вдаль глаза запали глубоко в глазницы, щеки втянулись; губы ее потрескались и казались белыми от покрывающих их шелушащихся чешуек. Джек нежно погладил ее по волосам и притронулся к щеке. Все ее тело просто горело. Сикомора нуждалась в экстренной помощи.

Они сидели рядом друг с другом — и в виртуальности и в реале. После того, как Джек залил в нее содержимое первого флакона, Сикомора несколько ожила. Движения ее стали уверенней, и говорить она стала живее и отчетливей.

Она подробно объяснила Джеку, как найти ловушку на сервере Матцушиты и при этом не попасть в нее. Снабдила его несколькими программами-взломщиками, которые хранились на ее личном сервере. Кроме того, разумеется, Джек располагал целым арсеналом собственных отмычек. В путь он отправился полностью экипированный информацией и до зубов вооруженный вирусами.

Сервер Матцушиты был выполнен в стиле большого офисного здания, изобилующего множеством извивающихся коридоров с бесконечными чередами дверей по обеим стенам. Джек не удивился бы, если б архитектура сервера в точности повторяла архитектуру реального здания, что высилось стеклобетонной громадой над ним с Сикоморой.

Он шел целенаправленно. Необходимо было попасть в отдел новейших разработок. Как и объясняла девушка, на каждом разветвлении прямо в воздухе висела масса указателей, весьма доходчиво разъясняя, как попасть в то или иное место.

В большом количестве снующие по коридорам люди не обращали ни малейшего внимания на Джека — он выглядел таким же, как они респектабельным работником компании.

Спустя пятнадцать минут он вышел в узкий длинный коридор, заканчивающийся тремя дверьми с прозрачными окошками в центре. Здесь не было ни души. И не потому, что этот коридор редко посещался. Нет. Здесь, как и в других местах, непрерывно перемещались люди (вернее, логи их компьютеров). Просто это как раз и являлось входом в один из секретных отделов Матцушита электрикс — в отдел новейших разработок, просто рай для промышленного шпионажа. Здесь работала пропускная система, обрабатывая логи каждого пользователя отдельно.

Теперь нужно выйти в коммуникационный канал. Входом оказался объектив камеры слежения, висящей под потолком. Зная некоторые секреты (а Джек их, естественно, знал), пролезть в линзы поблескивающего стеклянного глаза камеры не составляло труда. Он, изогнувшись, как змея, плавно исчез в объективе, словно джин из сказки, возвращающийся в свою лампу.

С обратной стороны толстого стекла линз сразу же начинались бескрайние пространства местного коммуникационного канала. А вот и три крохотных дырочки на потолке. Это входы в те самые двери, что Джек видел в коридоре. И, как уже сумела убедиться на собственном горьком опыте Сикомора, все три вели в ловушку, если только у тебя нет ключа к ним. Настоящего ключа, ибо открыть двери ловушек, не открывая замки на них, тоже невозможно — хитрый ход программистов Матцушиты.

Теперь предстояла сложная задача — сначала нужно было открыть, именно открыть, а не взломать, дверь в ловушку, а затем отыскать логи, оставшиеся после входа туда Сикоморы. Иначе достать пленницу нельзя. Открыв дверь, ты открываешь свою собственную, индивидуальную ловушку. Своего рода, камеру одиночку.

Джек вынул из кармана (конечно, никаких карманов у него на самом деле не было, ибо, как вы помните, в коммуникационном канале у него не было и тела; просто он представлял себе это как карман) жирного, покрытого густым ворсом, складывающегося в красивый рисунок, паука и отпустил его бродить по поверхности, испещренной отверстиями информационных пор сервера Матцушиты. Эта поисковая программа найдет необходимые логи. Все параметры Джек задал, будучи еще в реале, прямо с клавиатуры своего нового компьютера.

Паучок резво уполз, смешно семеня лапками и ощупывая своими жутковатого вида педипальпами каждую неровность на потолке. Настало время заняться дверьми.

Для дверей Джек припас специальную отмычку. Очень хорошую и редкую программу. Ее он выиграл на спор у одного чрезвычайно уважаемого хакера. Уважаемым тот хакер, надо сказать, слыл весьма не за зря, однако, пользуясь лазейками, предоставляемыми коммуникационным каналом, Джек сумел вытащить то, что он считал абсолютно недоставаемым. В качестве выигрыша Джек получил эту замечательную отмычку, по слухам когда-то давно сворованную в военной кибер-лаборатории, и еще массу очень полезных вещей, стоимость которых исчислялась, наверное, десятками тысяч долларов.

Он по очереди вставил в отверстия инфоканалов дверей никелированный прут отмычки, трижды на ней загорелся зеленый огонек, оповещая, что путь открыт. Добро пожаловать в камеру одиночного заключения!

За центральной дверью крылся вход в настоящий отдел новейших разработок, но сейчас он ничем не помог бы в спасении Сикоморы. Оставалось только ждать возвращения паука.

Просто, чтобы убить время, Джек снова вернулся на сервер, в тот коридор. Как и ожидалось, все три двери были распахнуты настежь, открывая взору уходящий вдаль стандартный здесь тоннель коридора с множеством дверей на всем его протяжении. Абсолютно одинаковые в каждой двери. Если заранее не знать, что кроется за этим миражом, ни за что не догадаться, что на самом деле всего этого там нет.

Когда он снова юркнул за линзу камеры (прямо Алиса в зазеркалье), паучок уже прибыл, переминаясь с лапки на лапку в ожидании. Джек просмотрел принесенные им сведения — последний лог Сикоморы фиксировался у входа в проход, откуда он только что вернулся. Дело осложнялось. Придется работать грубо.

Он достал из бездонного кармана средних размеров блестящую трубу, щедро украшенную какими-то проводками и трубочками — настоящий боевой вирус, базука виртуальности. Разумеется, его действия засекут, так что надо действовать предельно быстро. Найти логи Сикоморы, фиксировать локейт ее ловушки и сразу же делать ноги.

Нажатие на курок. Отдачей его отбросило метров на пятнадцать, и пространство перед глазами подернулось рябью, но цель была достигнута — на бесконечной стене сервера зияла значительных размеров дыра с рваными краями. Из дыры едва заметным дождем сыпалась полупрозрачная пыль обрывков уничтоженных взрывом файлов. Джек рывком устремился внутрь отверстия и тут же очутился в сильно пострадавшей комнате. Больше всего она походила на обычный офис небольшой фирмы — аккуратные черные столы, большинство из которых, сейчас искореженные, валялись перевернутыми, вращающиеся кресла на колесиках (им тоже сильно досталось), компьютеры и прочее офисное оборудование.

Несколько компьютеров все же уцелели. Джек выпустил на волю всех имеющихся у него паучков, и те послушно расползлись по всем закоулкам комнаты; сам же он занялся одним из компьютеров. Здесь все обозначалось кодовыми названиями, и ему пришлось немного поднапрячь мозги, чтобы найти базу данных отдела новейших разработок. Сама база данных, к счастью, была устроена достаточно просто, и он быстро обнаружил то, что искал — таблицу, где соответственно дате фиксировались все перемещения в данном секторе сервера.

Вот и нужные ему логи. Время входа, время выхода, автозагрузка пользователя, локейт перехода. То, что нужно. Джек стремительно вонзил дискету в дисковод, выделить, копировать, щелчок, дисковод выплевывает дискету, шершавый пластик между пальцами. Готово. Теперь — вон отсюда. И

_блеск темных очков_

побыстрее. К нему уже спешат. В виртуальности — это уж точно.

Когда разрушенная комната начала рассыпаться в пыль, уступая место темноте подземелья, у искореженной двери Джек заметил вбегавших людей в черных одеяниях и с оружием на изготовку. Улизнул буквально в самый последний момент.

Он заменил бутылочку с солевым раствором в капельнице на новую и уменьшил скорость вливания и после этого, отцепив компьютер от проводов Матцушиты и бросив его в сумку, вылез в основной тоннель. Он замаскировал отверстие в стене каким-то подвернувшимся под руку мусором и пошел к люку.

Только высунув голову над поверхностью покрытой снегом земли, он увидел нескольких людей в конце переулка. Люди громко переговаривались по-японски, а один из них указывал рукой в направлении Джека и что-то очень возбужденно выкрикивал. Заметив его, люди побежали к люку. Первый бегущий в левой руке держал нечто блестящее, а правой суетливо копошился у себя на поясе. Джеку это

_вспышка огня_

ох, как не понравилось. На бегу человек выкрикивал, сбиваясь от бьющего в лицо ветра со снегом, по-английски:

— Стоять! Полиция. Стоять, стреляю!

По всей видимости, заметили его абсолютно случайно. И, пока полицейский ни как не мог совладать с кобурой, чтобы вытащить пистолет, было самое время уносить ноги. Джек вскочил на ноги и, слега пробуксовав на подтаявшем снегу, бросился в противоположный выход из переулка.

Он бежал, спотыкаясь и падая. Сворачивал во все новые и новые проулки, пересекал какие-то дворы, автостоянки. Улицы становились все уже, дома обшарпанней, людей встречалось все меньше. Он сознательно бежал из центра. Там меньше полиции, дома попроще, в них легче забраться и спрятаться.

Преследователи не отставали. Пару раз слышались выстрелы, но пули летели мимо, даже не дав знать свистом, куда.

Впереди показался старый, кирпичный дом с металлической лестницей, змеей струившейся по стене и уходящей вверх, на крышу. Дом был угловым и соединялся еще с тремя зданиями. Модно было запутать следы, уйдя по крышам. Грохоча ногами по изъеденным ржавчиной ступеням, Джек побежал наверх. Он уже достиг шестого этажа этого восьмиэтажного дома, когда снизу послышался топот преследовавших его представителей закона.

Внезапно он вспомнил про пистолет, лежащий в кармане его плаща. На ходу, рискуя поскользнуться на мокрой лестнице, он достал холодящее руку оружие и пару раз нажал на курок, опустив дуло вниз. Раздалось два выстрела, эхом отозвавшихся от соседних домов, и внизу кто-то вскрикнул. Ну вот. Не хватало только полицейского убить. Он ведь стрелял абсолютно не целясь, просто, чтобы заставить преследователей остановиться на какое-то время, чтобы уйти от них дальше.

Почему он всегда ввязывается в какие-то дурно пахнущие истории. Ну, ведь денег полно, живи на них, никого не трогай. Делом займись. Нормальным, легальным делом, как все нормальные люди. Так нет же — ему надо обязательно куда-нибудь влезть, построить из себя героя, хакера-народного умельца. Какого черта он вообще поплелся к Кину? Думал, что тот поможет ему что-нибудь вспомнить? Да откуда Кин мог знать, что произошло! И Джек ведь это прекрасно понимал. Просто его тянуло туда, в эту смердящую яму криминала. Он давно залез туда. И теперь его засасывало все глубже и глубже и пути назад, как видно, для него уже не было.

Во всяком случае, несмотря на это, хвататься за якобы спасительную полицейскую ниточку, ведущую в другую засасывающую яму под названием тюрьма, не было никакого резона. Бежать, так бежать. До конца, будь он спасительным или нет.

Скоро он очутился на крыше, белой от покрывшего ее снега. Ночь медленно опускалась на город. Вдали, в дымке городских испарений, появлялись первые огни, мерцающие среди заснеженных крыш, как бриллианты на белом бархате.

Стараясь не шуметь, Джек побежал направо. Крыша, крытая пластиковой черепицей, превратилась в настоящий каток благодаря снежной каше, ровным нетронутым слоем лежавшей здесь, наверху. Это осложняло ситуацию, — во-первых, Джек беспрерывно поскальзывался, рискуя каждый раз свалиться вниз с двадцатипятиметровой высоты, и, во-вторых, на подтаявшей снежной глади четко выделялись следы его ног, как будто указующий перст прохожего-доброжелателя, сообщающего полиции, куда скрылся беглый преступник.

Он уже отчаялся выбраться из этой переделки, как вдруг оказалось, что на крыше соседнего дома снега нет вовсе. То ли его уже успели счистить (что, в общем-то, маловероятно), то ли крыша эта чем-то подогревалась (правда, с абсолютно непонятными целями). Джеку было все равно, почему там не лежал снег. Это был шанс. Кроме того, как оказалось, дом этот соединялся еще с двумя такими же, с чистой и ровной крышей.

Миновав еще два дома, Джек нырнул в дверь, ведущую в подъезд здания, и спустился на улицу. Даже если там и ждали полицейский (хотя, не понятно, чего), ему они угрозы не представляли, ибо вряд ли кто-нибудь из преследователей мог разглядеть его лицо с расстояния метров в шестьдесят. Чинно прошествовав, чтобы не вызывать подозрений, он свернул на какую-то довольно широкую улицу, остановил машину и сказал таксисту-японцу ехать в отель. Тот что-то залопотал на японском. Видимо, пытался выяснить, в какой отель. Джек некоторое время в разных выражениях объяснял, что, мол, в любой, но японец никак не хотел понимать. Тогда Джек махнул рукой на таксиста и затих. Это оказалось понятней, чем сотня слов, и азиат, удовлетворившись объяснением, повернулся к дороге и тронул машину.

Неизвестно, по каким критериям таксист выбирал отель, но заведение, куда он привез Джека был как нельзя более подходящим — вздувшиеся обои внутри, с интересом выглядывающие из щелей тараканы, ярко-рыжего цвета горячая вода в общем душе, устроенном, вероятно, еще во времена второй мировой войны и скучающий, с отсутствующим видом портье, сидевший за стойкой в одном грязно-сером белье. Последний после предъявления Джеком двадцати новых йен лениво сунул бумажку куда-то в недра стола и, так и не произнеся ни слова, выдал ключ от номера. Это устраивало Джека по всем параметрам — его не спросили об имени, даже условном (то есть конфиденциальность была полная), да и убранство, хоть оно ни шло не в какое сравнение с интерьерами отеля, в котором он проснулся с утра, все же этот пейзаж являлся для него более знакомым и естественным.

Войдя в номер и рухнув на перекошенную кровать, которая тут же жалобно, словно предсмертно, пискнула, он первым делом вынул из кармана коробочку с голубыми дисками и прилепил сразу два. Голова уже просто раскалывалась, перед глазами двоилось, в ушах стоял какой-то мерный гул (будто извилины его мозга басовито перешептывались друг с другом), сердце

_отказывалось работать_

бешено стучало, постепенно поднимаясь к шее и дальше, куда-то на уровень висков. Прошло немного времени, и организм успокоился. Джек стал медленно погружаться в сон. Завтра предстояло вытащить Сикомору, если ее, конечно, не обнаружили. Поэтому нужно хорошо отдохнуть — работа предстоит не из легких.

Но сон пришел нелегкий. И, как будто, и не сон вовсе…

Сначала он погрузился во тьму. Плотную, но не пугающую. Было в ней что-то умиротворяющее, вселяющее уверенность, что здесь он в безопасности. Потом где-то вдалеке (хотя, возможно, что и совсем рядом, ибо расстояние определить было невозможно — кругом простиралась бесконечность) появились проблески зеленоватого свечения. Оно разгоралось, становясь все ярче и ярче, уже стали видны зеленые всполохи огней, изумрудные искры, разлетающиеся в разные стороны от эпицентра свечения. Прошло мгновение, и Джек очутился среди этого света. Он словно бы слился с зеленым огнем, стал зеленой молнией, несущейся в бесконечность.

Постепенно зелень стала сжиматься в две плоские поверхности, между которых продолжал свой безудержный полет Джек. Теперь это было похоже на коммуникационный канал — такие же, сливающиеся где-то за пределами человеческого восприятия две стены, а между ними черная бесконечность. Только здесь, во сне, стены приняли зеленый оттенок и были совершенно гладкими, в отличие от корявой поверхности сетевых стен, испещренных входами и выходами в локальные серверы.

Джек ощущал этот зеленый тоннель, словно себя самого. Будто он превратился в сгусток энергии (или черт его знает, чего еще), полыхающий всеми оттенками зеленого. Он чувствовал биение жизни этого образование, каждый его вздох, поворот. И в то же время он продолжал лететь сквозь него.

Он словно бы летел внутрь себя самого, полностью отгородившись от окружающего мира. Ему не нужен этот мир. Он самодостаточен, он знает все нюансы этого изумрудного потока. Может им управлять, чувствует себя здесь как рыба в воде. Да что там рыба! Ни одна рыба никогда не ощущала себя прудом, в котором она плавает. А Джек не только ощущал — он сам БЫЛ эти прудом, исполненном изумрудного света.

Внезапно что-то произошло с тоннелем. Что-то нехорошее. Свет замерцал и стал медленно угасать. Казалось, нечто важное, отвечающее за существование этого потока, исчезло. Зеленая бесконечность вздрагивала, покрывалась мириадами ярких изумрудных точек, стараясь отогнать наступающую черноту. Но тьма побеждала. Она прогибала стены, заставляя их разрушаться, покрывая их тонкой паутиной трещин. Это обеспокоило Джека. Он не знал, куда деваться, темнота напирала, стены сжимались все сильней и сильней, казалось еще чуть-чуть, и его раздавит между безграничными зелеными поверхностями.

Он уже почувствовал, как его просто втирает в изумруд тоннеля, как вдруг стена впереди с треском раскололась и

_откуда-то слева донесся визг сирены. Неприятно резануло по ушам. Джек открыл глаза — мозаика изображение никак не хотела складываться в осмысленную картинку. Только там, где только что взвизгивала сирена, мерцали разноцветные огни. Вокруг царил какой-то хаос. Постоянно в поле его затуманенного зрения стремительно влетали расплывчатые фигуры, что-то взволнованно говорили и столь же стремительно исчезали. Иногда он чувствовал прикосновения, порой холодные и острые, но все это находилось где-то вдалеке, почти за границей сознания. Все происходящее абсолютно не заинтересовало Джека. Он чувствовал себя легко и свободно. Него теперь было тело, но оно находилось там, среди туманных фигур, а здесь он был свободен и невесом. Постепенно безынтересная картина перед его взором затухала, как кадр в конце фильма. Уже стало почти совсем темно, Джек подумал, что скоро, наверное, зажгутся надписи на стенах, указующие на выход, как вдруг нечто свирепое и безжалостное вонзило когти в его беззащитную грудь и_

оттуда, из пролома, вырвалась яркая, ослепляющая молния, окутала его своими крутящимися в бешеном танце щупальцами. Сперва он отшатнулся, но молния не причинила ему никакого вреда. Даже наоборот — он словно бы впитывал в себя ее энергию, его мощь и мощь электрического разряда сливались воедино, и изумрудные стены стали медленно отступать.

Прошло еще немного времени, и стены снова вернулись на свои места. Тоннель был широк и свободен. Снова Джек полетел дальше в неизведанную бесконечность. Снова полет его стал свободен и легок, но все же что-то мешало. Как будто что-то тормозило его движение. И еще откуда-то издалека послышался низкий, еле-еле различимый гул.

Этот, сначала тихий рокот, затем дрожащий низкочастотный гул, все нарастал, пока не превратился в пронзительный визг. Казалось, еще немного, и несуществующие в этом мире барабанные перепонки Джека разорвутся в клочья, впуская разрушительный звук гулять по его мозгу.

И в этот момент изумрудные стены снова разразились шквалом электрического огня. Колючие ветви молний оплели Джека, заточили его в сверкающий кокон, а затем, как из катапульты, выбросили его из этого иллюзорного мира в реальность, интенсивно пахнущую пылью и изобилующую тараканами. Кроме пыли и живности, там, в огромном количестве обитали боль. Не иначе, тот шум из сна все же подпортил мне мозги, — подумал Джек.

Головная боль утихла только после четвертого диска. Похоже, самое время заняться лечением наркомании. И откуда у него взялось это адово зелье? И ведь ничего о таком раньше он не слышал, хотя считал себя специалистом в области наркотиков чрескожного действия. Эта штука

_из последних сил поддерживала его существование_

разрушала его организм с катастрофической быстротой. Всего три дня (если, конечно, быть уверенным, что три) использования, и каждые три-четыре часа он в предсмертных судорогах должен принимать просто лошадиные дозы, чтобы вообще хоть что-нибудь соображать. И, не иначе, как завтра, дозы станут слоновьими. А потом, наверное, унесутся в инопланетные масштабы. И этот сон…

У наркотика был только один плюс. Просто суперплюс. Под его действием Джек получал в Сети просто какие-то фантастические возможности. Скорость его перемещения и легкость проникновения на чужие серверы просто поражала. Как это удавалось наркотику — непонятно. Просто парадоксально, ведь, если пронырливость можно объяснить быстротой ума и качеством программ-взломщиков, то скорость перемещения по Сети не зависит от мозговых особенностей индивидуума, она ограничена пропускной способностью канала. Чертовщина какая-то.

При необдуманной попытке умыться, кран возмущенно выплюнул из своих ржавых недр прерывистую струю дурно пахнущей жижи темно-коричневого цвета. Пришлось умываться холодной водой. Во всяком случае, освежающе.

Сетевого входа для компьютера, ясное дело, не оказалось. Это немного осложняло дело — придется искать, где подключаться.

Проблема разрешилась на удивление быстро. Выйдя из сараеподобного помещения, являющегося холлом данного заведения (давешнего портье не оказалось на месте, поэтому Джек просто оставил ключи на стойке), его взгляд задержался на столбе, одиноко стоящем на углу квартала. Там, на верху, среди переплетения всевозможных поводов, просматривался небольшой аккуратненький ящичек усилителя оптоволоконной связи. Неведомо, почему в этом районе оптоволоконная линия проходила не под землей, но большого значения это сейчас не имело.

Джек пошел вдоль кабеля, и скоро, к его великой радости, тот нырнул в какую-то распределительную будку. Здесь можно было и законнектиться. Прямо в кабель, как он делал это под Матцушитой.

В распределительной будке — маленьком бетонном сарайчике, под завязку забитым проводами и грозно жужжащими агрегатами, изобилующими надписями на японском (видимо, не влезай, убьет), — было весьма не жарко, однако здесь как минимум не падал снег и почти не дуло.

Более или менее удобно устроившись между двумя, ниспадающими из шумящих агрегатов, каскадами проводов, Джек содрал с оптоволоконного кабеля оболочку, перерезал один из тонюсеньких световодов и вонзил продолжающий мерцать огрызок в специальный переходничок. Все готово, можно коннектиться.

Быстро миновав уже ставшие привычными узлы, он оказался в ловушке. Сикомора была очень слаба, но все еще жива. И главное — она все еще находилась там. Стало быть, полицейские ее не нашли.

— Как успехи, — с трудом шевеля губами, спросила девушка. Видно было, что она уже не надеется на спасение.

— Привет, — поздоровался Джек. — Все нормально. Я взорвал их офис с базами данных. Так что, дорога в твой милый особнячок теперь известна.

— Тебя не засекли? — Сикомора несколько оживилась, услышав радостные вести.

— Ты полагаешь, они там, в Матцушите, глухие? Конечно, засекли. Еле ноги унес. Хорошо, что тебя не нашли.

— Чего им меня искать, когда я и так у них, — она не поняла, о чем говорит Джек.

— Не нашли в реале. Меня по локейту, видимо, засекли. То есть, к какому кабелю я подсоединился выяснили. В каком месте, конечно, узнать невозможно. Но когда я из люка вылезал, они меня из переулка заметили. И бежать мне в реале пришлось. Так что жидкости в тебя залить больше не могу — повяжут.

— Извини, что втравила тебя в эту историю.

— Не стоит извиняться. Я сам выбирал. И ведь хакеры должны помогать друг другу, не так ли, — он подмигнул ей.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Я думаю, поговорить мы еще успеем. Надеюсь, что в реале. Сейчас главное — вытащить тебя. Я иду ломать твою тюрьму снаружи. Ты жди. Постарайся не потерять сознания. Как только заметишь мои действия, подключайся. При малейшей же возможности беги не оборачиваясь. Пытайся пролезть в любую щель — долго я не смогу долбить эти стены, — Джек постучал кулаком по серой стене чуланчика, — поймают. Я думаю, меня уже пасут. Уж сильно я наследил прошлый раз.

— Хорошо, — согласилась Сикомора.

— Ну, я пошел. И помни — беги, что есть сил и не думай обо мне. Я как-нибудь с ними справлюсь. Не впервой. Потом я тебя найду.

— Успеха тебе, — сказала она и, с усилием приподнявшись на локтях, поцеловала его в губы. — Только обязательно найди.

— Обязательно, — подтвердил Джек и еще раз припал к ее губам.

Спустя минуту он снова стоял перед тремя открытыми дверьми. План действий созрел в его голове мгновенно, лишь только он увидел двери. План этот был прост по сути своей, и достаточно сложен в выполнении.

Все три местных канала, отвечающих за входы, шли параллельно и активно переплетались друг с другом, что и приводило непрошеных гостей в ловушки. Поэтому, войдя в дверь — в настоящую дверь — можно было бы с помощью специальных программ, которые, разумеется, имелись у Джека, проникнуть в нужную ловушку прямо сквозь стену коридора. Ибо стену коридор и ловушки имели общую. Проблема заключалась в том, чтобы проникнуть внутрь отдела новейших разработок.

Существовал, конечно, и второй вариант — просто вломиться в крайнюю ловушку и крушить все стены, пока не доломаешь до той, где сидит Сикомора. Но этот вариант был нереален по времени. На такой активный вандализм по отношению к виртуальному зданию ушло бы несколько дней. Так что оставался только первый вариант.

Как попасть внутрь, минуя ловушку, Джек придумал еще в прошлый визит сюда. Были у него особые паучки, которые ползали повсюду, выискивая ходы, и постоянно плели паутину логов, конец которой в виде серебристой нити оставался у хозяина в руке. Джек запустил в дыры сразу троих и стал ждать. Скоро исчезла одна нить — паучок попал в ловушку. Потом вторая, и сразу же третья.

Когда исчез где-то тридцатый, он понял, что что-то здесь не так. Немного поразмыслив над ситуацией, он понял, в чем дело — паучки устремлялись в дыру и блуждали, где им вдумается, таким образом, попадаясь в те же ответвления ловушек, что и их предшественники. С такой тактикой можно было ждать положительных результатов хоть до второго пришествия.

Джек вывел код программы-паучка на виртуальный терминал. Благо он неплохо разбирался в программах и даже когда-то сам пробовал писать боевые вирусы. Правда, не очень уж успешно. Но все же…

Смысл сводился к тому, чтобы паучки, уходя в какое-либо ответвление, оставляли метку на развилке так, чтобы следующие за ними следопыты знали, куда сворачивать уже не надо. Собрав все навыки программирования, Джеку с третьей попытки все же удалось сделать программу, которая, как минимум, запустилась, не выдав никаких сообщений об ошибке. Клик на кнопке RUN, и терминал исчез, мгновенно превратившись в паучка с серебристым брюшком, который тут же послушно уполз в дыру ответвления в коммуникационном канале. Оставалось надеяться, что он все сделал правильно, и паучок оставит верные метки.

Юркие восьминогие взломщики один за другим уползали в дыры, сходя как с конвейера с копира Джека. Все его пальцы уже опутались паутиной, но серебристые нити медленно, но верно убывали. Скоро осталось только три паутины. Довольное долгое время держались все три, потом исчезла одна из них, скоро вторая. Но треть все также поблескивала, возвещая, что паучок еще продолжает свой путь.

Джек провел уже около часа в попытках найти вход, и его массированная атака на двери не могла остаться незамеченной. Нужно было начинать действовать. Третья нить все не исчезала, и вероятность прорваться по ней приближалась к максимуму.

Собравшись духом, он нырнул в крайнее правое отверстие, из которого тянулась серебристая нить, и быстро заскользил вдоль нее. Мимо пролетали бесчисленные ответвления коридоров ловушек. Да-а, программисты Матцушиты поработали на славу.

И вот, первая опасность позади — Джек вошел в отдел новейших технологий. Теперь оставалось быстро выполнять намеченное. Специальным щупом, в который он давно уже заложил параметры логов Сикоморы, он со всей возможной скоростью дырявил стены коридора. Щуп злобно верещал, сообщая каждый раз о несовпадении данных. Собственно, Джек и не думал отыскать нужное место за пять секунд. Он медленно перемещался вдоль стены, методично вонзая острие поисковой программы в податливый гипсокартон виртуальной стены. Взмах, глухой стук удара, клацанье кнопки, дребезжание зуммера, чавкающий звук выходящей из стены иглы; взмах, глухой стук…

Нужно спешить. Он просто нутром чуял, что к нему на всех парах несется охрана. Скорее всего, они будут здесь через несколько секунд. Взмах глухой стук, клацанье кнопки, победные фанфары щупа. Наконец-таки!

Времени на интеллигентные методы уже не осталось. Джек достал свою базуку — боевой вирус. Ему этот гипсокартон, все равно, что папиросная бумага для слона. Поставив мощность удара на минимум, Джек прицелился под максимально острым углом, чтобы взрыв прошел по касательной и не задел программное ядро Сикоморы, находящейся внутри. Он очень надеялся, что нашел место правильно и внутри действительно окажется Сикомора.

Легкое нажатие на кнопку спуска, боевая единица, раскатисто ухнув, унеслась к стене, и через секунду прогремел взрыв. Зрелище, надо сказать, получилось эффектное. Кусок стены словно срезало гигантским ножом на протяжении, по меньшей мере, трех метров, открыв пространство еще двух соседних ловушек. Те оказались пустыми. Но в той, в которую Джек и метил действительно, свернувшись калачиком на полу, лежала Сикомора. Похоже, она потеряла сознание.

Джек кинулся к ней, осторожно перевернул ее и легонечко тряхнул за плечо.

— Сикомора, милая, — пытаясь привести ее в чувства, говорил он, — очнись, открой глаза. Ты свободна уже, только вставай.

Девушка с трудом приоткрыла веки и спросила:

— Что это было?

Джек засмеялся:

— Боевой вирус. Прости, врезать дверь не было времени. Ты можешь идти?

Сикомора улыбнулась в ответ.

— Думаю, да.

Снаружи, из коридора, послышался топот и приближающиеся голоса. Стражи уже были здесь.

Джек помог девушке подняться и почти вынес ее в коридор. Теперь она была свободна.

— Выходи, быстрей! — впереди из-за угла уже показались первые охранники. В руках они держали явно не учебное оружие. Скорее даже не парализующее.

— Как мы…

— Я найду тебя, выходи!

Сикомора что-то быстро пробормотала, и тут же руки Джека перестали ощущать податливое девичье тело, и его окатило фонтаном серебристых брызг — она уже была в реале.

Вооруженные люди быстро приближались. Следом за двумя во всем черном с дробовиками наперевес, бежал человек с блестящим жетоном в руке. Глаза его закрывали большие стекла темных очков.

_блеск темных очков_

Это был офицер сетевой полиции. Он требовал остановиться, не сопротивляться властям и еще чего-то, что вряд ли какой-нибудь сетевой преступник выполнил бы. Джек застыл, словно в каком-то оцепенении. Все это ему казалось знакомым, как будто все это уже однажды происходило

_блеск темных очков, грохот, обжигающее пламя_

с ним в прошлом.

Двое в черном стремительно заняли боевые позиции, припав на одно колено. Черные отверстия стволов их ружей смотрели прямо в глаза Джека. Этот холодный взгляд смерти привел его в чувства. Заплетающимся языком он прокричал свое заклинание, и вылетевшие в то же мгновение смертоносные жала программ-пуль встретила пустота.

Открыв глаза в реале, Джек сразу же осознал, как замерзло его тело. Руки не гнулись, ноги отказывались передвигаться. Он буквально выполз из распределительной будки, оставив компьютер внутри. Теперь он больше не нужен.

Не успел он проковылять по улице и пятидесяти метров, как послышался вой сирен — полиция прочесывала зоны вдоль кабеля.

Джек пытался бежать быстрей, но замерзшие конечности не повиновались ему. Полицейские машины приближались теперь и спереди. Его заметили. Он попытался скрыться в одном из узких переулков, куда машина полиции просто не прошла бы по ширине, но на другой стороне прохода тоже показались сине-красное мигание.

Полицейские высыпали из машин, выходы из переулка ощерились стволами ружей и пистолетов. Шуршащий голос мегафона требовал прекратить сопротивление и сдаться властям. Джек метался между домами, надеясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Окончательно отчаявшись, он разбил рукой стекло в первом попавшемся окне, сильно порезавшись, и полез туда, раздирая пальто и кожу на животе, надеясь уйти через квартиру. Он уже плохо соображал, что делает. И в этот момент прогремел выстрел.

Он не почувствовал боли. Просто сильный толчок в поясницу.

Джек сполз с окна и стал, глядя на полицейских впереди. Он потер рукой ушибленное место. Когда он поднес ладонь к лицу, она оказалась словно одетой в шелковую алую перчатку — это была кровь. Он подумал, что

_на этот раз попался. Человек в темных очках выставил пистолет вперед, заняв удобную для стрельбы позицию, и кричал, требуя не оказывать сопротивления и сдаться властям. Второй, тоже в темных очках, стоял рядом и, демонстрируя свободной от оружия рукой блестящий медью жетон, официальным тоном сообщал заученную фразу, что это, мол, сетевая полиция, что он (Джек) может сохранять молчание и так далее. Сдаваться Джек, конечно же, не собирался, но вероятно существовали другие, более изощренные способы избежать ареста, так что побежал он абсолютно инстинктивно. Он дернулся назад, как только услышал слово полиция. Он только что вышел из виртуального казано, где внедрил в зал с рулетками вирус, который периодически заставлял металлический шарик выдавать не случайные числа, а те, что ему подсказывала программа-взломщик. Видимо, его как-то засекли. И ведь проблем-то особых не было — копия вируса, лежащую у Джека в кармане, имела специальный участок самоуничтожения, только кнопочку нажми. И, поди потом докажи, что это он вируса подкинул. В момент внедрения не схватили, а не пойман — не вор. И надо же ему было побежать! Полицейский среагировал моментально — раздался выстрел, и боевой вирус на всех парах устремился в спину убегающему Джеку. Что-то больно ударило в спину, а потом, сильно тряхнув, вырвалось из груди, образовав кровоточащую дыру в его теле. Он глянул вниз и увидел льющуюся на тротуар ручьями кровь. Но_

кровь как будто не настоящая. Да и не только кровь. Руки тоже утратили гладкость и покрылись мелкими пупырышками, как изображение с низким разрешением на старых компьютерах. Он поднял голову и обнаружил, что все вокруг сделалось каким-то нарисованным, не настоящим. Полицейские в конце квартала жались к своей машине и что-то кричали, но Джек не слышал их голосов.

В ушах нарастал шум, и Джек почувствовал, что слабеет. Он испытал сильное головокружение, сознание его на миг помутилось, и он, зажмурившись, рухнул на землю. Когда он открыл глаза,

_он увидел двух людей, склонившихся над ним. Где-то в отдалении были еще люди, тихо-тихо слышались их голоса, но всех их скрывала какая-то непонятная дымка, мешающая Джеку видеть дальше, чем на метр. Откуда-то справа все так же лился разноцветный световой поток, ритмично сменяя синий цвет красным. Где-то совсем рядом послышался голос человека. Голос сообщил, что данные стали хуже, какая-то активность резко упала и, что впечатление такое, что он снова подвергся психотронному воздействию. Немного помолчав, тот же голос добавил, что он совсем уже ничего не понимает. Джек тоже абсолютно ничего не понимал. Он никак не мог понять, кто все эти люди, что они с ним делают и почему он не может пошевелиться, несмотря на то, что, вроде бы, его ничто не держит. От долгого напряжения глаз, у него заболела голова, и он закрыл глаза. Постепенно голоса затихли и исчезли, как будто говорящие люди ушли. Немного так отдохнув, Джек открыл глаза и_

на него с неба обрушился поток чего-то пронзительно голубого. Он присмотрелся и обнаружил, что все кругом — небо, дома, дорога, даже люди, — стремительно делится на разноцветные пиксели все более крупного размера и, достигнув максимума, отрываются от основного изображения и сыплются в его направлении.

Происходило что-то совсем невообразимое. Джек понимал, что он ранен, возможно, тяжело, что к его бреду, вызванному кровопотерей, добавляется действие принятого утром наркотика, но все это было уже слишком. Осыпаясь квадратиками пикселей, мир не просто искажался, менялся, как могло бы быть при галлюцинации. Он просто исчезал. Совсем! Там, где только что возвышалось жилое здание, теперь не было ничего. Только серая безграничная пелена, у которой не видно ни начала, ни конца. И появилась еще одна, очень странная деталь — на все небо высветилась мерцающая, словно бы неоновая надпись: Прощай. Настало время сказать до свидания. Несколько секунд надпись помаячила в воздухе, как гигантская вывеска какого-то вселенского кафе, и столь же загадочно исчезла.

Джек видел нечто подобное однажды — как-то у него на компьютере, когда он находился в Сети, полетела часть оперативки на видеокарте. Отшибло небольшой участок, и Джек увидел, как кусок улицы точно так же, как сейчас разлетелся на пиксели, оставив на своем месте серое ничто. Тогда просто видеокарта перестала воспроизводить небольшую область пространства. А сейчас? Возможно, полетела вся память. Но, какая, к черту, память, он же не в Сети сейчас. Он же пятнадцать минут назад вышел, освободив Сикомору.

Или нет? Как он очутился в Гонг-Конге? И где он был после того, как ушел из виртуального казино? И вообще, ЧТО ПРОИСХОДИТ?

Мир исчез совсем. Теперь вокруг была только серая пелена, и Джек висел в ней, как будто невесомый. Хотя, может быть, падал. Это не имело никакого значения — теперь не было ни верха, ни низа. Вообще, ничего, кроме самого Джека, не было.

Шум в ушах стремительно нарастал. Джек сдавил свою голову руками и, закрыв глаза, встряхнул ею, пытаясь отогнать нахлынувшее наваждение.

Серая пелена рассеивалась. Словно пар из закипевшего чайника втягивался обратно на обратной съемке. Постепенно проявлялись детали — снующие люди, двое, склонившиеся над ним, ножки стульев, чуть дальше виднелись блестящие основания автоматов с компьютерами, какие обычно ставят в кибер-кафе, и все это озарялось вспышками синего и красного цвета.

Он лежал на полу в лондонском кибер-кафе. Того самого, из которого и не уходил. И был он явно не лучшем виде. В одну секунду Джек осознал все, что с ним произошло.

В висках гулко стучало сердце. Ритм его становился все медленней и медленней. Люди над ним засуетились, один достал что-то поблескивающее и приложил холодный металл к груди Джека. Электрический вихрь больно вонзился в кожу, заставляя все тело вздрагивать судорогах. Но сердце, конвульсивно дернувшись несколько раз под ударами тока, билось все медленней и медленней. Несмотря на старания людей, борющихся за спасение его жизни, Джек угасал.

Этот мир не рассыпался на пиксели, как предыдущий. Нет, он просто таял во тьме, тьма поглощала его, как поглощала все, рано или поздно. Очередной проблеск света, нарушивший когда-то покой великой тьмы, медленно угасал, превратившись сначала в тоненькую бледную полосу, потом, сжавшись в яркую точку, словно одинокую звезду на темном ночном небосводе, а потом исчезла вовсе. В этом месте тьма вновь восстановила свой покой.

Сикомора внезапно очнулась у себя дома, сидя перед терминалом компьютера в крайне неудобной позе и ощутив страшную слабость во всем теле и боль в затекших мышцах. Она не понимала, как выбралась из ловушки. Все что она помнила — это, как пыталась пролезть в отдел новейших разработок Матцушита электрикс и попалась в ловушку. Потом память ее словно помутилась. Что она делала, находясь в ловушке, как долго она там находилась, сказать она не могла. По общему состоянию было ясно, что не один день. Но как она выбралась? Вряд ли это ей удалось бы сделать это самостоятельно.

При попытке напрячь память, всплывали какие-то отрывочные образы. Темный, облезший подвал (откуда-то была полная уверенность, что подвал этот располагался в Токио), груды проводов, малюсенькое пространство ловушки, грохот и вспышка взрыва. И было еще что-то. Какой-то ангел. Может и не ангел, но точно не просто человек — Сикомора была уверенна, что это существо пришло из Сети, не извне по модемной связи. Откуда такие данные? Да, ниоткуда. Просто уверена и все.

Если он все еще там, интересно посмотреть на его код, — подумала она. Подсев к терминалу, она вышла в последний локейт, посещаемый ею, в режиме машинных кодов, не входя в виртуальность, отследила логи ангела (странно, что ангелы оставляют логи), довольно быстро добралась до его нынешнего локейта. Запустила программу взлома кода пользователя, — как ни странно, он не был защищен. Вообще ни чем. Даже стандартным ID. Не дисплее высветилось:

0000000000000000

0000000000000000

0000000000000000

0000000000000000

0000000000000000

0000000000000000

<кластер пуст>

— Стало быть, вернулся на небеса, — сказала Сикомора, и коротко усмехнулась, — Еще увидимся.

ОБЯЗАТЕЛЬНО,

Высветилось на экране, и коннект самостоятельно оборвался.

10 сентября — 15 октября 2000 года.