Забудь меня

Глава 22. Лиза

— Я имею право хранить молчание, — отвечаю я.

— Молчи. Я все по глазам вижу. Ты оттраханная и счастливая! — заявляет Горин, а я давлюсь воздухом.

— Грубиян.

— Зато честный!

— Все равно ничего не расскажу!

— Посмотрим!

— Давай серьезно теперь. Ты ведь не ради Аллы сюда приехал? — спрашиваю я.

— Нет. Я приехал поддержать тебя, — серьезно отвечает друг.

— Вова, я больше не сорвусь, — тихо обещаю ему и беру за руку.

Он молча сжимает ее. В который раз благодарю Бога за такого хорошего друга. Каким бы чертякой он не был, каким бы блядуном его не называли, но этот человек — мой верный друг. Я знаю, что всегда могу на него положиться. Вова притягивает меня к себе и обнимает за плечи. Утыкаюсь в его грудь. Вдыхаю родной запах.

— Елизавета, — слышу свое имя после тихого покашливания. Сразу же узнаю голос главного врача. Не помню, чтобы он когда-то приезжал в такую рань. Я отстраняюсь от Вовы, смотрю на начальника. Он немного взволнован.

— Доброе утро! Я вот вышла друга встретить! Из Москвы приехал.

— Здравствуйте, — здоровается Дмитрий Викторович с Вовой за руку.

— И вам не хворать, — отвечает Горин в своем стиле.

— А вы чего так рано? — интересуюсь я. — У нас тут вроде все спокойно.

— Я, если честно, хотел с тобой поговорить.

— Мне подняться к вам в кабинет?

— Да, можем и здесь поговорить, в принципе.

— Говорите при Вове. Мне от него скрывать нечего.

— Ну ладно, — выдыхает Дмитрий Викторович. Молчит некоторое время. Видимо, собирается с мыслями. Вова хмурится. Вопросительно смотрит на меня. Я пожимаю плечами. — На тебя поступила жалоба, Лиза.

— Что? — выдыхаю я. — От кого? От пациента?

— Что за жалоба? — спрашивает Вова.

— Об аморальном поведении, — выдавливает главный врач.

— Лиза? Аморально? Да я в жизни не поставлю эти слова в одно предложение! Что за бред? — вскипает друг. Дергаю его за руку. Мне конфликты с руководством не нужны, а Вова у меня парень горячий.

— Супруга пациента обвиняет тебя в том, что ты флиртовала с ним, вела себя неподобающим образом, прикрываясь служебным положением. Ты же знаешь, Елизавета, как мы дорожим репутацией нашей больницы. Я не могу позволить…

— Стоп! — поднимаю руку, останавливая поток его слов. — Это Зотова Алла Борисовна?

— Да.

— Какие доказательства моего аморального поведения, кроме ее слов?

— Ее слов достаточно, чтобы…

— Вы издеваетесь? — снова вступается Вова.

— Молодой человек! — не выдерживает давления Дмитрий Викторович. — Что вы себе позволяете?

— Мой друг беспокоиться обо мне, — мягко говорю я. — Он дорожит моей репутацией так же, как и я сама. Спасибо Вова, но я хочу разобраться в этой ситуации сама.

— Я скажу кое-что и все, замолчу! Вы собираетесь уволить крутого молодого специалиста из-за шлюхи? Эта Алла двое суток на моем члене прыгала и спину мне царапала, пока ее муж после операции восстанавливался. И сейчас вы говорите, что она обвиняет мою подругу в аморальном поведении?

— Я, я, — бормочет Дмитрий Викторович. Его лицо стремительно краснеет. Да. К прямолинейности моего друга нужно привыкнуть. Он умеет ввести в ступор. — Я бы, может. решил вопрос с жалобой, но тут такое дело.

— Дело в ее отце? — прямо спрашиваю я. Главный врач кивает. Все понятно. Решение по мне уже принято. — Какое указание?

— Ты не должна больше здесь работать.

— Все?

— Да.

— Вова, место хирурга в твоей клинике еще вакантно? — поворачиваюсь к другу.

— Охуеть! — кричит довольный Вова. — Спасибо вам, Дмитрий Викторович. Конечно же, вакантно! Я тебя хоть сейчас заберу.

— Я сама приеду через недельку. Здесь дела нужно кое-какие закончить. Дмитрий Викторович, вы ведь позволите написать заявление по собственному желанию? Вам ведь не было указания уволить меня по статье?

— Не было. С радостью подпишу заявление по собственному. Поверь, Лизонька, мне эта ситуация самому не нравится. Но этот человек…

— Можете не продолжать. Я приду к вам после того, как сменюсь. Надеюсь, вы уволите меня сегодняшним числом?

— Да.

— Вот и замечательно!

Дмитрий Викторович уходит в сторону главного входа. Я смотрю на Вову и не верю, что решилась вернуться в Москву. В принципе, в Сестрорецке меня ничего не держит. С Лешей мы разводимся, общего имущества у нас нет. Каждый остается при своем. Квартиру продавать здесь не хочу. Буду иногда приезжать на отдых. Вопрос только: как бабушка отнесется к моему решению? Она здесь подруг себе нашла. Климат ей подходит. Не хочу на нее давить. Если захочет остаться, я настаивать на ее переезде в Москву не стану.

— Я рад, — говорит, наконец, Вова.

— Думаю, это правильно. Не вижу больше смысла здесь прятаться. Аверин теперь везде меня найдет. Так и пригрозил.

— Вот и отлично! Я тогда помчал домой. Миссию я свою выполнил. Жду тебя с нетерпением, Барская.

— До встречи, Вова.

Обнимаю друга на прощание и возвращаюсь в больницу. На душе спокойно. Это значит, что я приняла правильное решение. Тяжело будет прощаться с коллективом, но что поделать. Главному врачу, как и мне, не оставили другого выбора. Захожу в ординаторскую. Заканчиваю с выписками, подготавливаю истории болезни. Мне ведь нужно передать своих пациентов коллегам. Придет заведующий отделением, сразу зайду к нему. Время пролетает незаметно. Выхожу в коридор и вижу Анатолия Викторовича. Он готовится к утреннему обходу. Подхожу к нему. Он смотрит на меня с печалью. Значит, уже в курсе.

— Лизонька, — выдыхает он.

— Вы уже знаете? — прямо спрашиваю я. Он кивает.

— Дикость какая-то. Не пойму, почему главный пляшет под дудку какого-то бандита?

— Он — не простой бандит.

— Да все равно! Это неправильно!

— Вы не беспокойтесь. Я уже работу нашла.

— Когда успела? — поражается мужчина.

— Друг мой заведует частной клиникой в столице. Давно к себе звал.

— О, это хорошо. Тогда я за тебя спокоен. Там кстати, Бойко Игорь очнулся. Очень хотел увидеть тебя.

— Меня?

— Да, брат рассказал ему про тебя.

— Я зайду обязательно, как напишу заявление на увольнение. А сейчас пойдемте на мой последний обход.

Разговариваю с пациентами спокойно. Не хочу, чтобы видели моих эмоций. А их у меня через край. Мне и радостно, и печально, и обидно. И я очень зла на одну суку. Один звонок папочке, и меня лишают работы. Мразь. Но ничего. Посмотрим еще, кто кого. С таким воинственным настроем захожу в кадры, беру образец заявления на увольнение, быстро пишу и поднимаюсь к главному врачу. Он тут же подписывает мое заявление, выдает трудовую книжку, сообщает, что положенные мне выплаты будут зачислены на карту. Прощаюсь с ним и выхожу из кабинета с довольной улыбкой.

Разговор с коллегами не затягиваю. Не хочу поднимать грязь, которую на меня вылила Аллочка, поэтому сообщаю, что получила выгодное предложение из столицы. Все-таки из любой ситуации нужно уметь выходить красиво. Зачем кричать о несправедливости, если никто не станет поддерживать и не сможет помочь. Попросту побоятся пойти против влиятельного человека.

Личные вещи в больнице я никогда не хранила, поэтому выхожу из ординаторской налегке. По пути в реанимацию встречаю Сергея Ивановича. С ним прощание выходит очень теплым. Его мне будет очень не хватать. К Бойко Игорю Станиславовичу меня пускают без проблем. Оставляю куртку с сумкой в коридоре и захожу в палату.

Мужчина выглядит не таким бледным, как при поступлении. Я подхожу к нему и осторожно рассматриваю. Все-таки он красивый для своих лет. Представляю, каким он был в молодости. Не удивительно, что мама потеряла голову. Он снова неожиданно открывает глаза, смотрит мне прямо в глаза.

— Ну здравствуй, ангел, — говорит он.

— Здравствуйте, — с улыбкой отвечаю. — Как ваше самочувствие?

— Благодаря тебе я жив.

— Не только благодаря мне. Вашу жизнь спасала команда хирургов.

— Ты отдала мне свою кровь.

— Так было нужно.

— Но ты ведь не была обязана? — прямо спрашивает он.

— Нет, — честно отвечаю я.

— Теперь во мне течет твоя кровь, — с улыбкой говорит мужчина.

«А во мне течет твоя», — думаю про себя, но вслух не произношу. Помню предостережения Арсения.

— Да.

— Спасибо тебе. Если честно, когда тебя увидел, то думал, что уже умер.

— Почему? — спрашиваю я, хотя догадываюсь, что услышу.

— Мне показалось, что вижу свою первую и единственную любовь. Марину, а она умерла.

— Мою маму зовут Марина. Они с отцом погибли. Много лет назад.

— Марина Барская? — уточняет он. Я киваю. — Ты ее дочь…

— Да.

— Ты очень на нее похожа.

— Бабушка тоже так говорит. Мама рассказывала о вас.

— Серьезно? — удивляется он. Мне кажется, я вижу слезинки в уголках его глаз, но мужчина быстро берет эмоции под контроль. — Она меня ненавидела?

— Нет. Только не рассказала, почему вы расстались. Вы говорите, что она — первая и единственная любовь. Она тоже говорила, что безумно любила.

Специально вру, чтобы проверить его на искренность. Я знаю причину разрыва. Расскажет ли он?

— Меня посадили. На 10 лет, — прямо говорит мужчина. Я поражена. — А она… Не хочу об этом, в общем. Судьба развела нас в разные стороны. Я рад, что она продолжила жить. Осуществила мечту свою, создала семью, родила тебя. Уверен, она сейчас гордится тобой.

— Спасибо, — шепчу я. Мне слезы сдержать не удается.

Меня немного настораживает внимательный взгляд мужчины. Он не спрашивает, сколько мне лет. Если спросит, придется врать. Станет ли он перепроверять? Возможно, станет. Тогда сразу поймет, что я соврала. Сопоставит даты и догадается, что я — его дочь. Пока до этого дойдет, я уже уеду в Москву. Подпишу документы с Лешей и не буду задерживаться. Улыбаюсь своим мыслям. Глупая, все равно, затея — пытаться сбежать от бандита. Если Игорь захочет, найдет меня без особых проблем.

— Я слышал, тебя уволили по указанию Бори Зотова, — резко меняет тему Игорь. — Прости, не успел среагировать.

— Ой, что вы! Вы не обязаны! — восклицаю я.

— Я обязан тебе жизнью. Никто больше не посмеет тебе навредить. Считай себя неприкосновенной, — заявляет он, а мне становится жутко. Это же какой властью обладает мой отец?

— Я не хочу прикрываться вашим именем.

— А тебе и не надо. Я по своим каналам сам уведомлю, кого надо.

— Не знаю даже, благодарить вас или…

— Бояться меня не стоит, — смеется мужчина. Еще один меня читает, как открытую книгу. Они там какие-то курсы специальные проходят, что ли? Кивает на тумбочку у кровати. — Возьми визитку. Это мой личный номер. Звони, если понадобится помощь. Для тебя я буду всегда свободен.

— Я не думаю…

— Бери, Лиза! — сталь в его голосе напоминает, с каким человеком я сейчас разговариваю. Киваю, забираю с тумбочки визитку и кладу в карман джинсов. Сомневаюсь, что когда-то воспользуюсь ей, но зарекаться не буду. Кто знает, что ждет меня в будущем. — Скажу еще одно, и можешь идти.

— Слушаю вас.

— Держись подальше от Арсения Аверина. Он — парень хороший, но рядом с ним сейчас очень опасно.

— Хм, то же самое он сказал мне про вас.

— Потому что мы с ним в одной упряжке, — заявляет Игорь, а я даже не знаю, что сказать.

— В каком смысле? — все же решаюсь спросить.

— Арсений методично уничтожает дело отца, а я ему активно помогаю.

— Зачем он это делает?

— Мстит.

— За что?

— А это он сам тебе однажды расскажет, — с загадочной улыбкой отвечает Игорь. Я понимаю, что больше не услышу от него ни слова. И снова это проклятое «однажды»… Да когда же оно настанет?