Забытое достоинство

Глава 20. Том 2

Лейнард проследил ее взгляд, высоко над ними, небо уже окрасилось алым пламенем заката. Солнцу еще совсем недолго оставалось сиять на небе, прежде чем опуститься тьма. Герцог улыбнулся, совсем несвойственной ему, открытой и искренней улыбкой. Все стало очень легко, ему было незачем больше притворяться и вести большую игру. В эти мгновения, он понимал что может быть полностью искренним со своей собеседницей, так как утро следующего дня наверняка увидит только один из них.

— Лейнард, вы ведь одержимый? Паразит какой направленности в вас сидит? Никак не могу понять, Свобода? — у Ланы на душе были те же самые чувства, а ее мелодичный голос разливался по вечернему королевскому саду свежими перезвонами горного ручейка.

— Паразит? Ох, чудесное определение, браво! Нет, вы не правы, он бесконечно скучный и унылый, Стабильность, Постоянство, Неизменность, Незыблемость. Вот что он такое. Застывший в янтаре червяк, который пытается меня подчинить. Благодаря ему я вижу несовершенство завершенности, смертности, всего вокруг. Людей, зверей, птиц, стен. — герцог бросив взгляд через плечо, на далекий восточный бастион где сейчас сражался Рупий. А потом прижал правую ладонь к груди, отвесив среброволосой наигранный театральный поклон.

Ларийские нефритовые стражи заняли оборону у стоявших около стены башен, отбивая атаки тарсфольцев. Продвинуться дальше они так же не могли, но сражались с упорством достойным обладателей Воли. Айр усиливший аурой Полководца ближайших вассалов, смог пробиться сквозь одну такую стену щитов и вскоре осадная башня запылала, но их оставалось еще четырнадцать. Но затем Лотеринг замер прямо посреди сражения. Под своими ногами, он чувствовал странный гул, стена едва заметно дрожала, а оставшиеся ларийские войска начали поспешно отступать. Неисчезающее все это время ощущение тревоги, переросло в убежденность, приближалось что-то очень и очень плохое.

— Бросаем стену! Всем войскам, отступить в городскую застройку, укройтесь под крышами! — оглушающе, во всю мощь своих сильных легких, проревел команду воинам герцог и сам поспешил броситься к ближайшей каменной лестнице ведущей вниз, напоследок бросив беглый взгляд на врагов.

Сейчас, заметив что тарсфольцы уходят, для них был лучший шанс нанести удар. Но они тоже торопились покинуть стену, что окончательно убедило война что инстинкты его не обманывают. Стена сначала дрогнула, а потом ее начало раскачивать как вставшую на дыбы лошадь, его войска поспешно отступали по всем четырем лестницам, возникла давка и паника. Айр прыгнул вперед, с высоты пятнадцати метров и еще в полете увидел западный бастион. Пару мгновений он в полном смятении взирал на него, пока тот не скрылся за крышами домов, а его латные сапоги, усиленные волей, вонзились в свежую грязь рядом с развалинами нищенских лачуг.

Восточные укрепления, что виднелись вдали, за спиной Лейнарда, сначала вспухли десятком ярких всполохов, а затем начали разваливаться, оседать в клубах дыма и пыли. Сияние сражавшегося там Короля померкло и вскоре исчезло, Лана ошеломленно наблюдала как длинная каменная змея опоясывающая город, сейчас дрожала и извивалась почти как живая, медленно осыпаясь подобно карточному домику. Отсюда, с высоты холма, это выглядело столь неестественно, что разум с трудом воспринимал реальность происходящего, среброволосая перевела расширенные зрачки на Восточного, а тот с мрачным триумфом в голосе пояснил:

— Пара десятков взрывных зарядов усиленных огненной магией, были заложены у основания стены, под прикрытием штурма. Будущее за осадными технологиями Ларии, моя дорогая. Вы верно подумали что я не смогу взять эти стены, но в моих силах их просто разрушить.

— Там были и ваши люди, Лейнард… — подавленно прошептала Лана, наблюдая пылающий огненный ад что остался на месте восточной стены.

— Только на севере, где сражается ваш супруг и куда я бросил основные силы. И они успели благополучно отступить. На востоке ослепленный Эго Рупий сражался с войском иллюзий созданных магами. Я знал что Воля в своей самоуверенности не видит дальше собственного носа и даже не думал посылать живых людей на верную смерть, пока готовил подрыв. А сейчас, все кончено, леди Лотеринг! — Лейнард протянул ей навстречу руку, его глаза казалось излучали сияние:

— Король и цвет столичного рыцарства что сражались рядом с ним, убиты. Но их хранители все еще в нашей реальности. Присоединяйтесь ко мне Лана! Помогите мне их сразить и построить новое общество, счастливое и справедливое.

— Согласна только по первому пункту! Остальное обсудим когда их прикончим. — тряхнув непослушной гривой волос, в которых все еще виднелась грязь и торчавшие стебли растений ответила Лана и создав крылья резко взлетела вверх.

В то место где она находилась обрушился град ледяных осколков проморозивших землю иномировым холодом. Лейнард прыгнул на десяток метров назад и зарычал, его плоть бугрилась и плыла словно воск, прекрасные черты лица исказились, челюсть герцога стремительно удлинялась, а сквозь волосы цвета солнца пробились толстые, серые рога.

Лана в это время заложила вираж уклоняясь от нового снопа ледяных стрел что в нее посылала царственно плывущая в небесах фигура женщины в одеяниях из синих речных вод. С запада же к ней спешил сбросивший смертную оболочку Шестекрылый. Выхваченный черный клинок напитался фиолетовым пламенем и загудел от переполняющих сил, а сребровласка полетела в сторону женской фигуры.

Следующий залп стрел она растопила потоком огня, но Долг мгновенно потушила ее пламя взмахом руки, бездонные синие глаза впервые посмотрели на демоницу, заморозив вокруг нее само время и пространство. Для смертных это бы стало концом, оказавшись в оковах безвременья, они бы зачахли и рассыпались в пыль. Пережить прикосновение Вечности способны лишь те что сами не знают концепции смерти. Лане потребовалось лишь две секунды в реальности чтобы сбросить оковы и продолжить полет.

Солнце закатилось за небосвод еще когда земля дрогнула от серии взрывов сотрясших и поднявших в воздух внешние укрепления. Но сейчас над замершим в ужасе городом вспыхнуло новое солнце. Властелин Гордости, обагренный кровью своего смертного сосуда, воссиял в небесах. Три пары крыльев мерцали несокрушимой самоуверенностью, когда он устремился к сражавшейся возлюбленной.

Долгие циклы они не вмешивались в дела смертных, после того как Воля спас Деву Вод из земных оков, эоны назад. Циклы менялись, эндорим оставались неизменны. А еще неизменным было то что смертные всегда, так или иначе, оказывались в рабстве у Вечных. И в этом цикле, Воля и Долг решили изменить осточертевшие правила игры, создать людей способных собственными силами защитить свое право на жизнь. Повелительница фиолетового пламени была незнакома Воле. Еще в первом из циклов, он и Долг удалились от мира, прежде чем Астер начал свой крестовый поход за звездами.

Но сейчас, видя шквал неестественного огня, что грозил обрушиться на возлюбленную, Воля почувствовал давно позабытый укол злости. Шестикрылый был сильнейшим из эндорим, возможно окромя Спящих, и даже оставшись без подпитки контрактера, не сомневался в своей победе. Он и не мог сомневаться, ведь его основой было чистое, незамутненное Эго. В его руках возникла длинная, созданная из солнечных лучей секира, способная раскалывать горы. И без капли сомнений он опустил ее на врага, под ногами которой, в паническом хаосе застыл квартал знати населенный тысячами смертных душ.

Увидев поток ослепительных лучей что, пробил тучи опускаясь к земле, Лана внутренне похолодела. Он был намного слабее чем тот что испепелил ее у Вайрна, но даже так она сомневалась в своей способности его пережить. А еще взгляд зацепился за дом с красной черепицей, что виднелся далеко внизу, скрипнув зубами, среброволосая внутренне крикнула своему контрактеру:

“Ульма, давай!” — и Ульма дала. Сотканный из чужих ожиданий и грез поток неистовой силы заполнил ее тело. Лана никогда не считала себя героем, но эти люди верили в легенды о ней. Верили в чудо. Для эндорим веры порой бывает достаточно, чтобы его сотворить.

Покрытые каменной чешуей крылья существа напоминающего дракона, приняли на себя залп ледянных стрел посланных Долгом, а среброволосая понеслась вверх, навстречу всесжигающей солнечной смерти. Так же как и у Вайрна, Лана не могла повернуть и уйти от атаки. Меч неотвратимой судьбы, вспыхнул в ее руках фиолетовым пламенем, не ненависти, но чуда. А сила веры людей ускорила ее полет.

В это время Долг сражалась с лучшим из их творений, единственным что смог подчинить себе нерожденного. Принявший вид дракона, словно вытесанного из нерушимого камня, Лейнард кружил вокруг Водной Девы, гася потоки ее холодного, словно свет звезд, льда с помощью своих могучих крыльев. Уже дважды Связанная Долгом заставляла герцога замереть в полете, заморозив для него время.

Лейнард старел, обращался во прах, его смертная суть каждый раз почти растворялась, но жгучий жар Любви, всегда возвращал его назад, в привычную Неизменность. И дракон скидывая оковы, вновь бросался вперед, чтобы быть отброшенным волнами силы, Долг лишь держала дистанцию и оборонялась, ничуть не сомневаясь что возлюбленный скоро покончит со своим врагом и придет ей на подмогу.

Лейнард тоже понимал что без его помощи Лане не выстоять перед властителем Воли. Каждая секунда ему сейчас казалась тысячелетием, пытаясь свести с ума смертный разум. Но если бы солнцеволосый был способен впасть в безумие, оно бы его настигло еще давным давно, в детстве. Даже сейчас, в пылу битвы, Лейнард привычно сражался за главенство над телом со своим давним врагом, пытающимся поглотить его личность.

В очередной раз разорвав сковавший его неземной лед, каменный дракон скинул вниз свою чешую, обратив всю свою силу в скорость и наконец-то настиг парящий в небесах силуэт. Чем Долг была ближе, тем идеальней ему она казалась. В ней не было ничего, похожего на изъян. Только абсолютная преданность и служение. Его когти бессильно скользнули по ее броне изо льда, не находя бреши. И тут их озарил слепящий всеми цветами радуги свет. Лейнард вскинул клыкастую голову вверх и удивленно зарычал.

В далеком, черном небе столкнулись две сути. Подчиняющая себе саму реальность непререкаемая Воля и создающее тысячу вероятностей фиолетовое пламя Чудес. Девятьсот девяносто девять раз Лана сгорела в агонии, но мир отвергнул эти исходы, ведь шанс похожий на ноль еще оставался, а среброволосая упрямо тащила его из мнимых вероятностей, отрицая любое другое будущее, покуда у нее хватало сил. Щедрой рукой черпая их у харгранки, Лана невольно почти выпила ее досуха, но нашла тот самый, единственный, шанс. Безжалостное солнце было разрублено аметистовым росчерком.

Замерев, в освященном северным сиянием небе, Лана мгновение не могла поверить что смогла пережить сильнейшую атаку шестикрылого. Но на это ушли все силы что Ульма собрала у горожан за два дня и ее собственные. Медлить было нельзя, крепко сжав в руке меч что впитал все пламя солнца, сребровласка ринулась вниз, на Волю. Шокированный немыслимой картиной, противоречащей его сути, Золотой Властелин Гордости даже не пытался заблокировать удар черного клинка, что разрубил его пополам, вышвырнув из реальности.

Из окутанной оковами холодного долга груди, вырвался неверящий, тоскливый крик. Даже бессмертные способны любить и тоска по возлюбленному, стала той слабостью, что пытался Лейнард отыскать. Шанс, похожий на злую иронию, он не упустил и вложил все силы своего демона в сокрушительный взмах когтистой лапы, который разорвал Деву Вод пополам. Не было боли и крови, эндорим была неведома концепция смерти. Просто один пропущенный шанс, полученный из поражения горький урок. Долг приняла его со смирением, уходя туда, где сейчас находился властелин ее сердца.

Фиолетовые крылья истаяли вместе с остатками сил, Лана со звонким криком полетела к далекой земле, прикидывая какие у нее есть варианты и размахивая в потоках ветра руками. Пережить падение с такой высоты, будет непросто даже для демона. Ударившись всем телом, об мелькнувший под ней крылатый силуэт, сребровласка зашипела от боли в треснувших ребрах и уселась, первым делом убрав свой меч в ножны.

Сидя на горбу здоровенного, размером с сарай, крылатого ящера, она сейчас неслась над гладью реки. Щурясь от, порожденного одуряющей скоростью, ветра в ушах, Лана покосилась на голову монстра, что повернулся к ней блеснув золотом глаз. А потом, кисло скривившись, постучала по каменному гребню:

— Эээ, чудик, прекращай выеживаться и поворачивай в сторону Тарсфола. Меня на какие-то там полеты под вечерними звездами не купить!

Грустно зарычав, дракон заложил крутой вираж, от которого Лане с визгом пришлось вцепится в его чешую и чуть медленнее полетел назад, к громаде королевского замка. Когда они тихо приземлились в полумраке внутреннего сада, неподалеку от часовни, Лана соскочила на землю и отошла в сторону, пока солнцеволосый, с тихим шипением принимал назад человеческую форму.

Одержимые отличались от эндорим, для последних форма их тела определялась их представлениями о себе и своей сути, ибо для них первичным была душа и разум. С такими как Лейнард все было иначе, пользуясь силами демона, он мог изменить свое тело как пожелает. Припомнив все то что ведьмочка ей рассказывала, Лана с любопытством спросила у солнцеволосого, который в чем мать родила, бродил по саду разыскивая, где-то скинутые перед превращением штаны:

— Эй, Лейни, почему именно дракон, а?

— Да начитался про них в детстве сказок. Ну ты сама подумай, кому из мальчиков не хочется побывать в шкуре гигантской, летающей ящерицы? — склонившись в кусты и блестя голым задом, от которого Лана упорно отводила взгляд, честно ответил солнцеволосый.

— Слушай, а как ты вообще умудрился подчинить себе демона? Ульма рассказывала мне истории, но во всех них, даже сильные люди в итоге оказывались порабощены эндорим… — усевшись на камни, Лана вздохнула. Ее тело почти не устало, но потусторонних сил хватало лишь на то чтобы оставаться в реальности.

— О! Нашел! — счастливо воскликнул Лейнард и подобрав брюки с опаясанные ножнами, принялся спешно их натягивать, — А с этим все просто, Ваша Серебристая Светлость, но ответ будет похож на поговорки портовых грузчиков. — наконец произнес он, повернувшись к Лане лицом и ухмыльнувшись. Впервые за все время Лана видела герцога Восточных земель, таким веселым и искренним. Им больше незачем было что-то друг от друга скрывать.

— Ох, ну удиви меня, я полна сомнений в том что такой золотой мальчик как ты, герцог, вообще знает как говорят портовые грузчики! — колокольчиками прозвенел ее смех в тишине сада.

— Ну как пожелаете, леди. Вот скажите, можно ли хуем дуб сломать? — совершенно серьезно спросил Лейнард, у пожавшей плечами Ланы и сам же ответил:

— Можно! Если дуб хуевый, а хуй дубовый. Вот так и со мной. Демон которого в меня вселила Ее Величество был ограничен всеми мыслимыми печатями, а я с детства был непослушным шалопаем ненавидящим ограничения и запреты.

Они оба вновь весело рассмеялись, а потом Лана поднялась на ноги. Вдали, от квартала ремесленников раздавалась канонада выстрелов, там разгорались городские бои. Лейнард покачал золотыми волосами и с смутной надеждой поинтересовался:

— Может все-таки присоединитесь ко мне? Вы не поверите, Лана, но вы трое мне по-настоящему нравитесь…

— Верю, Лейни. Ты тоже можешь мне не верить, но ты мне пришлелся по душе. Однако… — сребровласка втянула носом пропахший гарью воздух и отрицательно покачала головой, — Нет. У моего супруга свои планы на нашу страну и тебе в них нет места.

— И что вы измените? Замените тиранию одних чудовищ, на такую-же, но свою собственную? Кто вы такая, Лана? На моих глазах два месяца назад вы погибли… А люди знаете-ли, умирают если их убить!

— Править страной будут люди. Айр и совет который он соберет, расформировав аристократию. Я буду только ему помогать, покуда он жив. А затем уйду, прихватив с собой Любовь. — грустно ответила Лана.

— Жаль что все так сложилось. Но по крайней мере не сражайтесь со мной сейчас, леди Лотеринг. Мне удалось сохранить часть сил, а вы… Я не хочу вас убивать. — искренний голос Лейнарда, заставил Лану вновь сжаться от грусти.

Как бы она хотела чтобы солнцеволосый был жадным и испорченным подонком. Но несмотря на всю хитрость, в нем не было подлости и гнили. Вновь окинув его взглядом на прощание, Лана ответила:

— Я не собираюсь с вами сражаться, Лейни. С вами будет биться он. — сереброволосая кивнула в сторону замка, где за ними уже долгое время наблюдала фигура что сливалась со мраком.

Сейчас Тауриэль Воздаятель, блеснув лунным серебром крыльев вышел из теней. Скованный печатями, он не мог причинить вред Воле и Долгу. А потому Айр ему поручил другую задачу. Покарать Лейнарда Восточного за то что он привел войну в их земли.

— Так это все меняет! — с мрачной радостью воскликнул солнцеволосый, берясь за меч. — По отношению к Воздаятелю у меня нет никаких сантиментов. А после того как я с ним покончу, вы подумаете еще раз над моим предложением.

— Вам не пережить этот бой, герцог. — ответила Лана, медленно поднимаясь к часовне и освобождая место для бойцов, — Вы устали после недавней драки, а кроме того предали свою родину. Сама реальность на стороне Воздаятеля.

— Ну это мы еще посмотрим, Ваше Серебрейшество. Не все же вам одной совершать невозможное. — ухмыльнулся в ответ Лейнард и направил вспыхнувший зеленой Волей Охотника меч на мрачного темнокожего палача.

Сложив руки на груди, Лана прислонилась спиной к старым камням посвященным Любви, решив наблюдать этот бой до последней секунды. Она знала что смерть Лейнарда была необходима, что он их враг, что он не передумает и не повернет, непоколебимо преследуя свою цель. Возможно благодаря сути демона что в нем находился. А может быть благодаря собственной, человеческой воле. Она все это знала, но… Чувствовала себя сейчас предательницей.

Нет безгрешных смертных, Уриил в этом убедился еще века назад. И человек сейчас стоявший перед ним не был исключением. На его руках была кровь, он предал родину и нарушил данные присяги и клятвы. И раньше этого было достаточно для Уриила, чтобы его покарать. Среброкрылый не знал жалости и сострадания, они были чужды его сути. Он должен был воплощать лишь безразличное воздаяние грехов. Но сейчас его снедала усталость. Его долгий поход столь затянулся, что был готов обратить возмездие в месть. Холодная улыбка тронула уста чернокожего воина.

Взмах сабель с десяти шагов послал в сторону солнцеволосого поток воздуха, от которого тот закрылся своим мечом, а мгновение спустя развернулся чтобы отбить удары серебристых клинков со спины, воздаятель не оставлял ему даже возможности сделать вдох, воплощая все новые лезвия наносящие стремительные удары, по одному на каждый грех совершенный смертным. Лейнард крутился на месте отбивая смертоносную ангельскую сталь и покрываясь драконей чешуей, на полное превращение он уже был не способен. Демон Неизменности внутри него больше не рвался с цепи, а тихо выл от того что смертный безжалостно вытягивал его силы.

Кружась и отбивая удары с немыслимой скоростью, Лейнард смог сделать два шага навстречу врагу, прежде чем получить первую рану, сталь пробила ему плечо, глубоко распоров плоть. Первая кровь брызнула на юную, весеннюю траву под ногами. Вспышки сабель сливались в единый, непрекращающийся шквал и пускай он сейчас наносился лишь в единой для всех реальности, под таким градом атак невозможно было остаться целым. Герцог платил кровью за оставшиеся метры до врага, морщась от вспышек боли и защищаясь лишь от тех атак что готовы были оборвать его жизнь.

Колокольной трелью слились воедино четыре замаха клинков Лунокрылого, которые Лейнард смог отразить своим мечом, прежде чем приблизиться на дистанцию для удара. Кровь хлестала из десятков рубленных ран на его теле, а воющий демон внутри уже не мог их все затянуть. Но у герцога еще оставалась его собственная Воля и усиленное одержимостью тело. Поставив все на зеро, солнцеволосый вложил зеленую ауру в длинный выпад клинком.

Уриил с легкостью отбил его одним, незаметным для глаз смертного, движением в сторону и вонзил обе свои сабли Лейнарду в грудь. Клинки вошли по рукоять, прошив оба легких. А затем, герцог взревел и бросив свой меч пробил когтистой лапой грудь Воздаятеля. Уриил и сам не знал почему позволил нанести себе смертельный удар.

Возможно дело было все-таки в ней. Со времен их первой встречи, когда столь изменившийся враг вторгся в его домен и освободил тех двух грешников, Воздаятель размышлял над переменами в собственной сути. Над тем что его домен находился в Кошмаре, а не Грезах. Над тем чем он становился. “Вечность закончилась” сказала ему забытая харгранка-Любовь и она была права. В мире этого цикла, бессмертным больше не было места. Пришла пора уходить.

Мгновение спустя Лейнард ребром ладони левой руки снес Уриилу голову и отступил на шаг назад, от тела павшего ангела, что уже начало рассыпаться лунными бликами. Захлебываясь от крови, герцог Восточный упал на колени, схватил застрявшие в нем сабли и потянул их наружу, с хрустом рвущейся плоти. Демон Постоянства, ослабленный печатями внутри герцога, лишь вяло трепыхался, пытаясь затянуть страшные раны. На это ушли остатки его сил и сделав хриплый вдох восстановленными легкими, покрытый потом и кровью Лейнард посмотрел на свои руки, впервые за десять лет ощутив себя свободным, когда Постоянство затих.

Рядом раздались шаги, подняв голову герцог вгляделся в прищуренные фиолетовые глаза:

— Ну что… Может все-таки передумаете? — хрипло произнес герцог.

— Нет, Лейнард, я сделала свой выбор очень давно. — вновь отказалась сереброволосая.

— Вот так вот. Вы единственная женщина что меня всегда отвергала. Но в этом есть что-то пленительно прекрасное. В невозможности получить то что желаешь… И что будем делать? Мы оба остались без неестественных сил, а я не тороплюсь умирать. — сделав еще один вдох, разгоняя кровь по всему телу, произнес Лейнард и поднялся на ноги.

— Уплывай в Ларию и проживи там долгую жизнь. — умоляющим тоном воскликнула Лана, на глаза которой накатывали слезы.

— Это будет пустая жизнь, а кроме того рано или поздно демон завладеет мной. Искусство Девы дало мне силы лишь отсрочить неизбежное, а не предотвратить. — с легкой насмешкой над судьбой, ответил ей солнцеволосый.

— О чем вы мечтаете, Лейнард Восточный? — тихо спросила Лана, опустив ладонь на рукоять черного клинка.

— О свободе. Мире без слез. А еще пожалуй о вкусном, душистом жаркое из мяса. — незамедлительно ответил ей парень, подбирая свой длинный меч.

— Ну по крайней мере мечты у нас схожи. Правда этот мир мы представляем по разному. Давай сразимся как рыцари. Как люди. И я принесу тебе ту свободу что ты так жаждешь. — простившись с печалью, сверкнула азартом в глазах сребровласка.

— Ну как я могу отказаться? К тому же да… Припоминаю что вы обещали мне накануне, один-единственный, прощальный танец. — с нежной улыбкой ответил ей Лейнард и выставил вперед меч.