Забыть о контакте

— Привет, дядя Митя! Вы на всё лето или так, на выходные?

Дмитрий Васильевич отер лоб рукавом, обернулся и посмотрел на радостно скалящегося тинэйджера Учеватова — сына соседей напротив.

— Смотря, как дело пойдет.

— Ага! Оно и правильно. Чего тут делать-то? Я тоже — пока предки дома околачиваются — тут кантуюсь. А как они сюда лыжи навострят, обратно в город смотаюсь.

— Знаешь, Эльдар, ты бы последил за своей речью. В приличном обществе так не разговаривают, — Дмитрий Васильевич не хотел читать нотаций, оно у него так само получилось.

Эльдар неодобрительно скривился, сплюнул в сторону и возразил:

— Да я без понтов совсем. В приличном обществе сейчас так только и говорят. А если по-книжному ботать, так и не поймет никто, да и не пустят никуда. Вот с вами, дядя Митя, пообщаешься, так совсем нормально говорить разучишься. Тьфу! — и Учеватов сплюнул еще раз, метко попав на первый плевок.

Водопьянов не спешил. Он обмахнулся сорванной веточкой, уселся на лавочку около своей калитки, прислонился спиной к забору и кивнул Эльдару — дескать, присаживайся, составь компанию. Тот сел — поболтать с Дмитрием Васильевичем всегда было интересно, если он не занудствовал. Однако, судя по началу разговора, интересной беседы могло и не получиться. Так что кислое выражение осталось на лице тинэйджера.

— Что у вас новенького? — спросил Водопьянов.

— А ничего. Живем помаленьку. А вы чего нового придумали?

— Ну, кое-что… — Дмитрий Васильевич засмущался. О своих успехах ему всегда неудобно было рассказывать. То, что автоматический переводчик с любого на любой пошел в серию — случайность. Так сказать, побочный продукт основной идеи, которую не удалось пока реализовать до конца.

— А у нас — жара… — Эльдар горестно вздохнул, — в прудах ряска зацвела, купаться невозможно стало. А до залива далеко переться. Эх! — и махнул досадливо рукой.

Водопьянов сочувственно поцокал языком. В городе было не лучше. Собственно, потому он на дачу и выбрался — творчество в городской духоте, насыщенной выхлопными газами, оказалось малопродуктивным. Возможно, Дмитрий Васильевич и здесь ничего путного не сделает, но, по крайней мере, переждет климатические невзгоды в более приятном микроклимате.

Нагретый воздух душными пластами подрагивал над грунтовыми дорожками между дачных домиков — отчего домики вместе с растительностью колыхались и будто стремились оторваться от земли. Дачники все попрятались — кто в тень на своем участке, кто на дальней речке Славянке, а кто и в погребе — пережидали самую жару. Так что Эльдар с Водопьяновым некоторое время находились в одиночестве.

Недолго.

Из-за поворота на третьей линии выбрался некий субъект и, дергаясь синхронно с маревом, начал приближаться к сидящим на скамейке соседям.

Субъект выглядел странно. Может колебания воздуха были тому причиной, но Дмитрию Васильевичу казалось, что неизвестный бойко передвигается на одной скрюченной ноге, вместо рук у него пучки щупальцев, а голова и вовсе квадратная.

Водопьянов помотал головой. Субъект целенаправленно, хотя и по синусоиде, приближался к лавочке. Ни исчезать, ни синхронизироваться он не собирался. Миражом он также не мог быть — были слышны шлепки голой пяткой по гравию и тихое бормотание на непонятном языке, исходящее от субъекта. Хотя, если прислушаться, что-то знакомое можно было уловить. Так и есть. Ну, прямо, как Пашка — местный сторож. Даже интонации его:

— Васи-и-или-и-ич! Васи-и-или-и-ич!

Водопьянов вздрогнул и спросил у Эльдара:

— Это кто?

— А, так вы его еще не видели… — отозвался Учеватов, мимоходом взглянув на неизвестного, — говорят, он тут с мая околачивается. Его космо-шар за огородом у Гавриловны рухнул.

— Это что — пришелец?! Откуда?

— А я почем знаю? — Эльдар пожал плечами. — Мы в его картах ни черта не разобрались — всё не так, как на небе.

Пришелец подергал Василича за рукав и сказал:

— Васи-и-или-и-ич! Бым конта?

Водопьянов нервно дернулся и попытался отодвинуться. Не получилось. С той стороны сидел тинэйджер и не собирался уходить, насмешливо глядя на дядю Митю.

— Он чего-то хочет! — заговорщицким шепотом сообщил Дмитрий Васильевич Учеватову.

— Ага! — довольно ответил Эльдар. — Поначалу он всем подарки раздавал, потом обменом занялся на что ни попадя, а как его дребедень закончилась, так и всё.

— Что всё? И чем он теперь занимается? — Водопьянов всё никак не мог преодолеть изумления.

— Да ну его! Попрошайка. Просит и просит. Мы-то не даем — он уже и привык, не лезет. А как видит нового человека — сразу к нему. Вы, дядя Митя, если он вам досаждать будет, рыкните на него и всё.

— Как рыкнуть?

— Ну, так. — Эльдар выпятил челюсть и проскрежетал басом. — Зыргыры!

Пришелец опустил уголки как будто приклеенных губ вниз и буркнул:

— Конта, конта… Ни конта. — Повернулся и пошел обратно.

Эльдар Учеватов тоже поднялся, попрощался с дядей Митей и характерной тинэйджерской походкой направился к своей даче.

Задумчиво почесав подбородок, Водопьянов попытался сообразить — что же было не так в этой встрече с иным разумом. Но от жары голова совсем не работала, и он решил подождать с этим до вечера, а пока привести дачу в жилой вид.

К вечеру полегчало. Одуряющая жара спала, и на участки выбрался народ, обсуждающий, главным образом, погоду. Дмитрий тоже не остался дома. Уборку он сделал, электричество подключил, проверил насос — тот исправно качал воду из колодца. Осталось разобраться с лабораторией — но это с утра, на свежую голову.

Выйдя за калитку, Водопьянов неторопливо побрел без особой цели — просто размяться и поглазеть на людей. Почти сразу же ему на глаза попался давнишний пришелец. Он окликал то одного дачника, то другого, но те отмахивались, либо, буркнув пару слов, отворачивались и продолжали заниматься своими делами. Словно это надоедливая муха кружилась вокруг них, а не инопланетянин.

Подивившись на равнодушие жителей дачного поселка, Водопьянов, однако, и в себе не обнаружил того приподнятого чувства, которое испытал в тот момент, когда впервые увидел пришельца. Ну, с ним-то понятно — отдельные представители чужого разума были Дмитрию не в новинку. Но остальные! Никогда раньше не сталкивавшиеся с инопланетянами!

«Стоп, — сказал себе Водопьянов, — ведь это то самое, что насторожило его при первой встрече! Эльдар воспринимал пришельца, как нечто само собой разумеющееся и, при этом, надоедливое. Терпеть инопланетянина было можно, но общаться с ним — увольте!»

Обыденность и ненужность — вот главные критерии, по которым дачники смотрели на пришельца. Это было ненормально и таинственно. Водопьянов не мог пройти мимо такой загадки, не попробовав разрешить ее. Он остановился и заспешил обратно — в лабораторию.

Охранная система в лаборатории, под которую Водопьянов выделил отдельную комнату, среагировала сразу, как он туда вошел. Ласковым голосом жены она сообщила: «Внимание, милый! На тебе посторонний излучающий прибор. Нарушение безопасности. Срочно дезактивизируй его!» И ярко-красным пятном высветила то место на одежде Дмитрия, где прибор находился.

Водопьянов снял рубашку, пригляделся и обнаружил на рукаве горошину, сверкнувшую металлическим блеском. Ухватив пинцетом, он положил ее на подставку микроскопа, достал набор инструментов для микроисследований и приступил к ним.

Дмитрий Васильевич недолго изучал инопланетный прибор. Он состоял из гипноизлучателя, настроенного на одну волну, независимого источника питания и системы редупликации. В общем, нечто вредительское. Сколько ж этих горошин по садоводству раскидано? Небось, и в город навезли. Так вот зачем пришелец материалы клянчил! Теперь понятно! Нужно к нему идти и вразумлять. Вот только подготовится и пойдет.

Без подготовки никак нельзя. Мало ли что прибор внушает. Нужно либо блок ставить, либо глушитель. Блок, конечно сложнее. Так что особого выбора у Дмитрия Васильевича не было. Оставалось воплотить в натуре то, что уже зародилось в мозгу изобретателя.

Глушитель получился небольшим — изобретатель использовал детали вредительской горошины. Дмитрий Васильевич вмонтировал его в брелок и подвесил к ключам. И, только закончив труд, посмотрел в окошко, а потом на часы. Ощутимо стемнело — часы показывали одиннадцать вечера.

Водопьянов поспешно оделся, включил глушитель и вышел на улицу. Пришельца надо было нейтрализовывать как можно скорее — вдруг от минуты промедления будет зависеть само существование Земли!

У калитки изобретатель столкнулся с Эльдаром. Тот как раз собирался пойти прошвырнуться с группой местной молодежи, но, увидев дядю Митю в столь позднее для него время, притормозил.

— Куда намыл… собрались, дядя Митя?

Водопьянов не обратил внимания на тон тинэйджера и взволнованно ответил по-существу:

— Пришельца ищу. Где он, не знаешь?

— Знаю, как же. Проводить вас? И чего это он вам понадобился?

— Ну, поговорить там, узнать кое-что, — Водопьянов слегка смутился.

— Поговорить? — удивился Эльдар. — Вы же ни слова на егоном языке не понимаете.

— А ты — понимаешь что ли? — язвительно спросил Дмитрий.

— Конечно. У меня фишка есть. Говорительная.

— Ага. Ну, тогда пошли.

Учеватов быстренько распрощался с недовольно загудевшей компанией, и увлек дядю Митю за собой. И всю дорогу до дома Гавриловны поучал — как говорить, что говорить, чего не говорить и когда лучше сразу в глаз дать. Водопьянов почти не слушал Эльдара — потому как собирался общаться с пришельцем совсем на другую тему, чем думал тинэйджер. Напоследок Учеватов скептически оглядел Дмитрия Васильевича, дал ему говорительную фишку и осторожно пожелал всего хорошего и добавил:

— Если что — меня зовите. Я уж с ним найду, как поговорить, — и выразительно покрутил кулаком.

Водопьянов сдержанно поблагодарил, перелез через забор Гавриловны и пошел в указанную Эльдаром сторону.

Пришелец стоял возле своего шара, освещенный корабельным прожектором, и что-то подбрасывал в воздух. Увидев Водопьянова, он изобразил улыбку на лице и радостно сказал:

— О-о-о! Васи-и-или-и-ич!

— И тебе привет, — угрюмо отозвался Дмитрий. — Чем занимаешься?

— Вот, птичек запускаю.

— Хищных? С гипноизлучателями? И возможностью неограниченного распространения? — Дмитрий Васильевич с каждым вопросом делал шаг к пришельцу, отчего тот всё больше скрючивался и тускнел. — Поговорим?!

Инопланетянин закивал головой и показал на открывшийся в шаре люк. Водопьянов вошел. Следом последовал инопланетянин. Они уселись в два кресла перед пультом и развернулись лицами друг к другу.

Дмитрий Васильевич вспомнил наставления Эльдара и агрессивно спросил:

— Тебя как звать?

— Тэб. Имя такое.

— Так что, Тэб, сразу признаваться будешь, или придется физическое воздействие применять? Видишь — не действует на меня твой гипноз!

Инопланетянин покрылся синеватыми пятнами, на что говорительная фишка пискнула в ухо: «Сильное смущение», и раскаивающимся голосом ответил:

— Эх, Василич… Не будь тебя, как бы всё хорошо вышло! Раскрыл ты мою миссию.

— В чем миссия-то была, не уточнишь? Или секрет?

— Да какой теперь секрет? — Тэб досадливо махнул щупальцами, — я ж вас от контакта отучал.

И, увидев удивление на лице Водопьянова, пояснил:

— Ну, иммунитет вырабатывал. Вот представь — завтра на вашу Землю сваливаются сотни разнообразных пришельцев и предлагают с ними вступить в контакт…

— Что, действительно завтра? — перебил Дмитрий Васильевич.

— Ну, не завтра. На днях. Не в этом дело. Как вы поступите? Не отвечай, я сам скажу — устроите бурную встречу, всеобщие празднества и начнете контактировать. То есть вливаться в Галактическое Содружество.

— Разве плохо?

— Содружеству — не плохо. Вам плохо будет.

— А ты такой добрый, что решил нас спасти? — Василич иронически хмыкнул.

Тэб истово помотал головой.

— Не, не понимаешь. Существует положение, что в контакт с новой разумной расой можно вступать только тогда, когда они сами к нему стремятся. Нельзя навязать контакт тому, кто этого не хочет. А то санкции там всякие, неприятного толка… — инопланетянин грустно замолчал.

— Но мы хотим контакта! Даже, можно сказать, жаждем! — пылко объявил Водопьянов.

— Вот вас и лишат свободы под видом предоставления галактических знаний и достижений. И уже никогда сами вы не достигните тех высот, до каких могли бы подняться, находясь в изоляции.

— Альтруист, тоже мне… — Дмитрий Васильевич чуть не выругался, — ты за нас-то не решай, что нам выбрать. Оставь свободу выбора людям.

Тэб напыжился и пафосно выдал:

— Ты видишь перед собой представителя цивилизации, лишенной свободы. У нас есть всё. Но это всё — чужое, заимствованное. А нашего-то и нет… — в голосе прорезались трагические нотки. — Откажись вы от контакта с Содружеством и примкни к нам, вместе мы смогли бы ему противостоять.

Дмитрий Васильевич чуть отстранился от инопланетянина, сочувственно оглядел того с ног до головы и сказал:

— Эх, Тэбушка. Перестарался ты. Сам себе могилку выкопал. Мы ж теперь не только с Содружеством в контакт вступать не захотим. Мы вообще о контакте забудем. И с вами в том числе…

Глаз инопланетянина уплыл в одну сторону, рот — в другую. Он горестно забормотал — забормотал, свертываясь спиралью, большая часть щупальцев обвисла и лишь одно, мелко дрожащее, дотянулось до центральной кнопки на пульте…

Тинэйджер Учеватов проводил взглядом космо-шар, с небольшим ускорением поднимающийся в небо, и побрел домой.

Правильно дядя Митя в космос отправился. Уж он там этим инопланетянам покажет, как надо контакт устанавливать…