Зачем ты причиняешь мне боль?

Глава 26

Когда она впервые почувствовала себя плохо? Да, наверное, на рынке, куда пошла со своей подружкой Олькой, которой срочно понадобилась черная рокерская майка. Этими майками была забита вся палатка и от черного цвета, от разной агрессивной символики, Ирке вдруг разом стало нечем дышать, голова закружилась, она побледнела и покачнулась.

- Оль, я тебя там подожду, - кивнула она на скамейку, до которой еле-еле доползла, передвигая вмиг ставшими тяжелыми ноги. Она набрала номер Матвея, зная, что он на учебе. Но жуткий страх вдруг стал заползать в ее сердце, заставляя, биться чаще. Матвей ответил не сразу. Услышав спокойный голос мужа, Ирке даже полегчало.

- Малыш? Что-то случилось?

- Матвей, просто поговори со мной, - попросила она, цепляясь за его голос, как за единственный островок света в сгущавшейся темноте.

- Где ты? Не отключайся! – быстро сориентировался Матвей, подавляя в себе панику. – Просто слушай меня, малыш. Ты где?

- Я на рынке, на лавочке, просто жарко и у меня кружится голова, - пожаловалась девушка, чувствуя новый прилив паники.

- Малыш, я еду, ты просто дыши, дыши глубоко, закрой глаза, расслабься, не пройдет минуты, и я у тебя. – Ирка вслушивалась в родной голос, сидя с закрытыми глазами, пытаясь сосредоточиться на дыхании, чтобы унять бешеное сердцебиение. Прохладная рука легла ей на лоб, возвращая к жизни.

- Малыш, что ж ты так пугаешь, - проворчал Матвей, усаживаясь рядом и протягивая ей холодную бутылку воды. – Что случилось?

Ирка сделала огромный глоток, налила чуть ледяной воды в руки и умылась, пытаясь понять, что сейчас было, руки тряслись, как у старушки, ноги не держали.

- Я не знаю, - тихо сказала она, - просто захотелось вдруг упасть в обморок, - она нашла в себе силы слабо улыбнуться.

- Понятно, - обнял ее муж, - в обморок захотелось упасть – это классное желание. А поехали-ка в больницу, к твоему любимому доктору, вы меня с ним всего обсудили, а вот до тебя его пухлые ручки почему-то не доходили.

- Нет, нет, нет, - испугалась Ирка, - а вдруг он найдет у меня рак, лучше умирать, не зная от чего.

- Чего? – Ирка втянула голову в плечи, жалобно глядя на Матвея, - что за хрень? А ну, быстро в больницу, -тут Матвей забеспокоился не на шутку. – Раньше с тобой такое бывало?

Ирка мотнула головой, она встала, и голова закружилась с новой силой, только и успела охнуть: «Матвей», и провалилась в темную черноту.

Очнулась она от резкого запаха, ударившего ей в нос.

- Хватит валяться, барышня, - услышала она знакомый голос Валентина Владимировича, - от этого еще никто не умирал.

Она приоткрыла глаза, жмурясь от яркого солнца и встретилась с абсолютно счастливым лицом Матвея.

-Ну, я вас оставлю на минуточку, - пробормотал доктор, тихо прикрывая за собой дверь.

- Малыш, - Матвей встал на колени перед ее кроватью, заглядывая ей в лицо, поглаживая рукой ее живот, - малыш, у нас будет ребенок и я слышал, как стучит его сердечко!

Лицо у Матвея светилось, рука, гладившая живот на миг замерла, как будто силясь снова услышать, как бьется сердце маленькой жизни, а Ирка осмысливала его слова.

- Значит ты бросишь свои бои, - вырвалось у Ирки, вот почему она всегда портит такие прекрасные моменты.

- Ради вас сделаю все, что угодно, лишь бы ты была спокойна. Доктор говорит, что тебе надо только радоваться всему: солнцу, морю. Хочешь море? А может ты еще что-нибудь хочешь? Ир, ты только скажи, я тебе звезду с неба достану, слышишь?

- Хочу домой, - улыбнулась она, глядя в светившиеся глаза мужа, - домой и спать.

К концу беременности Ирка поняла, что рожать не хочет от слова абсолютно. Все эти девять месяцев Матвей носил ее на руках, выполняя малейшее желание, не обращая внимание на капризы, причуды и стенания. Ирке даже иногда хотелось вывести его из себя специально, но парень не вёлся на провокации, стараясь держать себя в руках, объясняя ей, что беременные все такие, чуток ненормальные.

- Да, Ириш, - вздыхала мама, наблюдая за их отношениями, к родам она специально приехала к ним, чтобы потом помочь Ирке управляться с малышом, хотя Матвей уверял, что он справится сам, не хуже любой бабушки. Вот так и твой отец, все бегал вокруг меня, бегал, а как только родился Серж, сразу же переключился на него, утверждая, что я аппарат для кормления его драгоценного сына. Вначале даже чуть-чуть обидно было, а потом как поняла, что у девчонок мужья другие, смирилась. Лучше уж аппарат для кормления и возможность высыпаться по ночам, чем постоянные отговорки. типа, я работаю, я устал, забери его, что ж он так орет, а он еще и какать умеет?

Дочь с матерью расхохотались! Представить брутального Матвея, ухаживающего за малышом, Ирка не могла, но очень хотела, чтобы все было как у мамы.

А ночью пришли схватки. «Ложные», - подумала Ирка, переворачиваясь на другой бок, она читала, что организм начинает готовится к схваткам за две недели до родов, тренируясь слегка. «Ничего ж себе слегка! - поморщилась Ирка, - это как же тогда будет по-настоящему?» Утро она встретила у окна, мечтая, чтобы все уже закончилось.

- Ириш, ты чего? – заспанный Матвей, обнял ее, поглаживая по животу. – Ух! Ничего себе! Ириш, что это? – он снова погладил по животу, почувствовав растущее напряжение. – Ир, ты что рожаешь?

- Матвей, это просто ложные схватки, - уже еле сдерживая стон, пояснила она.

- Какие нахрен ложные схватки? - еле сдерживаясь, чтобы не заорать и быстро натягивая на себя футболку со штанами, проговорил он, - а ну быстро в машину, на заднее сиденье, - он подхватил Ирку, сумку, которую они приготовили задолго до родов, так на всякий случай и потащил Ирку к машине.

- Давно у тебя?

- Часов с двенадцати, - простонала Ирка, уже не сдерживаясь.

- Семь часов, - констатировал Матвей, - что ж ты молчала, Ирка?

Он быстро набрал телефон доктора:

- Валя, мы рожаем уже семь часов, что делать? Что? Женщины рожают сутки? – он кинул быстрый взгляд на еле сдерживающую себя Ирку, - да едем мы уже, едем!

Они вырвались на проспект и тут ж встали, затертые в пробке множеством машин, спешащих на работу. И сколько бы Матвей не давил на гудок, сколько бы не оглядывался по сторонам, пытаясь развернуть машину и выехать на любой другой свободный участок дороги, теснота становилась только сильнее. Вот это был самый страшный экстрим в его жизни.

- Матвей, кажется, я рожаю, - прошептала Ирка, глядя на мужа широко раскрытыми от ужаса глазами.

- Черт, Ирка, спокойно, дыши, сейчас я что-нибудь придумаю, -он выскочил из машины, распахнул дверцы заднего сиденья. – Так, малыш, ложись, дай я посмотрю, что там происходит.

Матвей кинул взгляд, оценивая пробку.

- Мужик, водка есть? - обратился он к мужику, который вылез покурить, тот отрицательно мотнул головой, - так найди, жена у меня рожает в машине. И незнакомый дядька рванул по машинам, через пять минут водка, пеленки, бинты и куча всего, в чем Матвей так и не разобрался, были свалены в багажнике.

- Малыш, ну дай посмотреть,- уговаривал Ирку Матвей, та же, закусив до крови губу, мотала головой.

- Ты меня потом любить не будешь, я читала, - вдруг зарыдала она, - и обивку у машины испортим, не хочу рожать, не буду!

- Малыш, да черт с ней с обивкой, я новую куплю, а эту машину оставим как память о рождении сына, я тебя буду любить любой, Ирка, ну давай, закидывай эту ножку сюда, а вот эту сюда. Б…….ть….

- Что там? Что? – испугалась Ирка.

-Малыш, давай еще чуть-чуть помоги ему, я вижу головку. У него длинные черные волосы, прикинь?

Круче оргазма только рождение новой жизни, такое вы сможете испытать всего два-три раза на протяжении всей жизни, если вдруг решитесь рожать сами.

- Сын! – завопил Матвей. – У меня сын! – плач малыша раздался кажется по всему проспекту, Матвей аккуратно, положил его на грудь жене, - держи, только не урони, пуповину я не стал перерезать, сейчас в клинику приедем, доктора сделают красиво, а Ирка не могла налюбоваться на красного младенца, слезы счастья текли по ее щекам, щемящее чувство нежности заполняло ее всю к этой маленькой жизни.

- Я так люблю, сынок!

- А я люблю вас обоих, - уверенно сказал Матвей, встречаясь счастливым взглядом с женой.

конец