Задача

Ольга Туманова

Задача

История, можно сказать, фантазийная; рассказ, одним словом

1. В стране N из точки А в точку B летел самолет. Из точки С в точку D летел другой самолет. В точке E самолеты встретились и оба поменяли маршрут, и первый самолет вместо точки B закончил свой рейс в точке F, а маршрут второго завершился в точке G.

Вопрос: почему оба самолета изменили курс?

2. Рейс откладывали.

Все бы ничего, отложи его загодя (ну, хотя бы минут за десять до вылета) и сразу часов на пять - к такой чехарде давно привыкли, можно было бы поспать часа два - три в гостинице или посидеть в ресторане, или посмотреть фильм в видеосалоне. Но рейс отложили на полчаса, когда экипаж запросил разрешение на взлет, затем задержали на сорок минут, потом еще на двадцать, вслед за тем на час сорок, и вновь отложили на полтора часа - а в результате битых пять часов, до середины ночи, пассажиры маялись в душном лайнере, а экипаж томился возле, покуривая под шасси.

Диспетчер казенным тоном все бубнил про метеоусловия - экипаж ухмылялся. Кто же не знает, что самолеты не летают по двум причинам: либо топлива нет, либо линия занята военными. Баки полны керосина, так что причина ясна.

- Ястреба летают, - флегматично молвил командир. - Известная картина.

Картина, действительно, была известная, тут и говорить не о чем, но такой уж он человек, командир, все ему надо уточнить, объяснить экипажу, даже то, что и ежу понятно - командир, короче.

- Что не летать? У них керосин не лимитирован, - вздохнул радист.

- Ну, не скажи. Теперь и они не в почете, - степенно возразил второй пилот, он был в экипаже самый справедливый.

- Они что, не знают, сколько проторчат на учениях? - огрызнулся механик. Он пришел в отряд из летной авиации, но лояльности к прежнему начальству не хранил. - Никогда не предупредят. Козлы!

- Военная тайна, Максимыч, - подтрунивая над механиком, ухмыльнулся второй.

Штурман хотел было вставить лыко в строку, моментально припомнив анекдот по теме, и уже и рот открыл, но, опередив его, вновь огрызнулся механик:

- Да уж. Военная тайна - это... - тут дали разрешение на взлет, и экипаж так и не узнал, что же такое военная тайна.

3. А в это время в пункте С срочно по тревоге подняли троих с постели, а одного из-за стола - доставить срочный груз в пункт D.

В пункте D был Сам с проверкой.

- Все не спится или неймется, - пробурчал старлей.

- Полетаем, благо есть повод. А то скоро совсем забудем, как штурвал вертеть. Кончились те времена, когда... - звонко заговорил младший лейтенант, что, как всегда, лучше других знал о временах оных.

- Сокол-то наш ясный! - подмигнул прапор капитану.

- Зато в это время рейсов нет, небо чистое, - подытожил капитан. С завидным характером мужик, во всем приятное найдет. Из тех, кому клопы коньяк напоминают.

Машина поднялась в воздух и взяла курс на пункт D.

4. Мерно работал автопилот. Экипаж завтракал, перекидываясь фразами.

- Сократят стоянку нам в B, - философствовал радист, поглядывая, с усмешкой, на механика: у того в каждом пункте запасной аэродром. - Не отойдешь от борта.

- А ты куда ночью собрался? - пробасил полным ртом штурман. - Кстати. Анекдот.

Тут дверь отворилась, и в кабине появилась тоненькая стюардесса. Лучезарно улыбаясь, девушка внесла, прикрытый салфеткой, поднос. На подносе чашки и кувшин с кипятком.

Прежде чем стюардесса прикрыла дверь, сквозь гул мотора послышался смех девчушки. И тут же сама она, в теплых розовых панталончиках и пушистой белой кофточке, стала видна в проеме двери. Розовые пальчики цепко держались за большой палец отца и за средний мамин. Одна ножка стояла на брючном отцовском колене, другая - на шелковой коленке мамы. Девчушка то поднимала одну ножку, то приседала на обеих и повизгивала от удовольствия. Беленькие кудряшки колыхались, глазки жмурились, личико сияло.

- Никак не уложат, - как бы извиняясь за непорядок в салоне, сказала стюардесса и улыбнулась лукаво.

- Ну и правильно. Через семь минут заходим на посадку, - пробасил штурман.

Стюардесса подчеркнуто заботливо наполнила кипятком чашку командира.

Тот кивнул, сдержанно благодаря, и поинтересовался:

- Как наполняемость? - хотя знал, конечно, "как", и радист хмыкнул язвительно.

- Почти полная. Сто пятьдесят девять человек. Рейс - просто на редкость. Теперь обычно и один салон заполняется не больше, чем наполовину. А сегодня оба почти полны.

- И куда их черти носят, - ответив на запрос земли, вновь встрял в разговор радист и добавил, обращаясь уже к капитану, - D нас принял. Появились на локаторе, - и, приукрасив свой голос улыбчивой насмешкой, сказал как бы для всех, но всем понятно - для стюардессы, - у них бесплатный вроде бы раз в три года? Ну, и поберегли бы отпуск до лета. Куда их несет посреди зимы? А летом... - он зажмурился.

- За шмотками, - встрял молчавший до того механик, он явно был сегодня не в духе.

- Что они, с пацанкой, челноками? - возразил второй. - Да и другие. Детей полно в самолете.

- Пятнадцать детей, - сказала стюардесса и улыбнулась командиру. - В том салоне пожилая пара, мать с отцом, летят в гости к сыну, военнослужащему. А в этом рядом - целая семья, с ними и дочь, и племянница, - и стюардесса глянула лукаво на командира, мол, вот она какая, хозяюшка.

- Какие люди в Голливуде, - пробасил штурман, едва стюардесса шагнула за дверь. - Я ее не видел. Можно сказать, новенькая. Ты, командир, похоже, познакомился? Да, анекдот. На борту новая стюардесса. Командир говорит: надо познакомиться...

- Командир, что-то мне вон то пятно не нравится, - сказал второй и ткнул рукой в боковое стекло кабины.

Командир прищурился.

- Самолет? - спросил второй.

- Да не должно быть, - сказал радист, сразу и командиру, и земле, коридор вроде бы пуст, - и, услышав ответ в наушниках, повторил, - коридор чист.

- Может, стая? Не хватает нам только прямого лобового, - пробасил штурман.

- Да, нет, те бы уже врезались, - раздумчиво отозвался командир.

Пятно, сперва едва заметное, что соринка на стекле, постепенно обрастало плотью.

- Какие птицы, командир, - буркнул механик, - на земле минус тридцать. Если только окорочка из Маркетинга.

- Может, зонд мигрирует? - предположил радист.

- Как хочешь, командир, но это - самолет, - сказал второй. - И прет прямо на нас.

- Да, вижу, - ответил командир.

5. - Да откуда он взялся, - возмутился старлей. - Старпом сказал: гражданских в небе нет.

- Черт его знает, - прищурился капитан. - Может, рейс задержали, вечно у них проблемы с керосином.

- У них. А у нас? - вставил свое слово в разговор и младший лейтенант.

- Ну и мы сидим... Передавай! Прямо по курсу препятствие. Уклоняемся.

- Вот шпарит, - буркнул прапор, - прямо, как настоящий.

- Куда уклоняться? А если и он туда же крутанет, - сказал старлей. - Пусть запросят.

- Не успеют, - ответил капитан и тронул штурвал.

6.- Куда они прут? Путины нет. Водяра, что ли, в части кончилась? - зло спросил механик.

- Да ладно тебе, - буркнул второй. - Они тоже не на персональном.

- За керосин не платить, - не сдавался механик. - Можно и в Париж за шампанским. Жаль, французы не зовут, а то бы я и сегодня с ними летал.

- Были б деньги, - пробасил штурман. - Я тебе... Он что, черт, не видит?! Или свернуть не может?

- Вроде бы ниже идет. Может взять чуть выше?

- Начнем метаться, и он метнется. Столкнемся, - сказал командир. - Он маневренней. Повернет.

- Пролетел аккурат под брюхом. Мог бы чуть прибавить, - буркнул механик. Крен, крен! Задел, сволочь. Отключай автопилот, командир.

- Держи, держи, да держи ты штурвал, черт! - крикнул командир второму.

- Левое крыло, - бурчал механик. - Там и так трещины, все латают, а тут...

- Да держи, держи! Падаем...

Господи, что я хотел сказать сыну, - подумал командир, - ведь хотел же что-то...

7. - Что за черт, - поморгал, давая глазам отдохнуть, диспетчер. - Точка, вроде, появилась, и...

Дверь распахнулась, и в комнату быстро вошли двое с удостоверениями в руках. Молча изъяли графоленту. И, без объяснений, с достоинством, удалились.

- Нет, ну, ты посмотри на них, - сказал диспетчер. - Я еще ничего не понял, а они уже все знают. Ну, работают парни. И отчего нас бьют повсюду при таких-то спецах?

- На кой черт она им понадобилась? - удивился старший.

- Боятся, что сократят. Их хорошо поразгоняли, - оторвался от экрана второй диспетчер и скривил рожу вслед ушедшим. - Только штаны протирают да работать мешают. А получают! А мы!

- Дармоеды, - подытожил старший. - И все-таки: на кой она им? Ночная. Там один туленок трепыхается. Черт, где он?

8. Первый самолет искали больше месяца. Родственники звонили беспрерывно. Пресса освещала работу спасательных бригад. Скептики прикидывали, сколько новых самолетов можно было б купить на деньги, потраченные на поиски останков старого, изношенного.

Второй самолет исчез тихо, как и подобает воину: в списках не значится - и все. Но и его искали. Но тихо. Но денег тоже не считали.

А первый продолжали искать. И по земле, и с воздуха, и из космоса.

В пункте G космический объект заснял самолет. Тот лежал, распластанный, на земле, с трещиной по фюзеляжу.

- Лежит плашмя, как разбился, - энергично передавала в эфир местная журналистка, и по телефону было слышно, как она горда своей оперативной осведомленностью. - Две половинки впритык. Осталось объяснить, почему он оказался в стороне от своей трассы. Отчего упал, как летел - брюхом вниз. И, хотя самолет упал с огромной высоты, спасатели не оставляют надежды, что хоть кто-то остался жив.

Самолет был, да только, как говорится, был Федот, да не тот. Их, этих самолетов, десятка с три обнаружили, пока шли поиски того, с пассажирами, о падении которого знал мир.

На другой день та же журналистка с излишней торопливостью передавала по телефону:

- На фотографии оказался заснят ландшафт природы, своими очертаниями удивительно напоминающий самолет. Поиски продолжаются.

- Говорят, ихние спутники знают, сколько у тебя спичек в коробке, когда ты прикуриваешь в туалете. А гору от самолета не отличили? - не поверил обыватель.

9. Первый самолет нашли через полтора месяца. Он лежал ровно по курсу.

Склон горы, где разбился самолет, был похож на кратер вулкана: кругом расплавленные камень и металл. Обрывки книг и тряпок. Куски железа. И то, что осталось от людей.

Эксперты установили: самолет падал носом вниз, от падения скорость нарастала, удар от соприкосновения с землей был страшен. Последние секунды жизни люди, должно быть, пролетели в невесомости, как космонавты. Но, поскольку они были без скафандров, - кровь из ушей, разрыв сердца, обморок вряд ли кто из них долетел до земли живым.

В городе B работала правительственная комиссия, прокуратура и другие ответственные органы. К работе по установке причины катастрофы принимались все версии - от профессионалов, от любителей, от желающих.

Поисковики нашли черный ящик, но прослушать работникам аэропорта его не дали, увезли в город S. По городу B поползли слухи, и озвученной в эфире пленке никто не поверил; и авиаторы, и обыватели - все не сомневались, что пленку откорректировали.

10. Город B хоронил то, что удалось собрать по склонам сопки.

Впереди людской колонны летчики несли портреты членов погибшего экипажа, и на портретах все, и летчики, и стюардессы, были молоды, веселы и красивы.

Мела метель, и снег заметал дорогу на кладбище, которую с вечера авиаторы очистили для своих товарищей.

11. В тот день:

- глава В-края получил исключительные полномочия и приглашение на работу в город S;

- военноначальник, что недавно посетил отдаленный гарнизон, в котором еще никогда не видели командиров столь высокого ранга, возобновил заграничные вояжи;

- глава N-ской церкви принес извинения чужому народу за грехи своего;

- премьер N-государства посетил страну М (чьи спутники, как утверждают обыватели, считают спички в коробках), где имел закрытую для прессы беседу с президентом страны М. На пресс-конференции было заявлено, что обе стороны остались довольны результатом переговоров и открывшимися возможностями;

- президент страны N объявил, что, думая о благе своего народа, он решил остаться президентом еще на один срок;

- комиссия при голове города B занималась родственниками пассажиров;

- телевидение передавало концерт с иностранными шлягерами и сериал о страданиях заокеанской героини;

- страна N жила трудовыми буднями;

- мир решал свои проблемы.

12. Летом сопка красива необычайно: цветут дикие розы. И небольшой деревянный крест едва виден в розовых кустах.