Загадочная и совершенно невероятная история с сэром Артуром Конан-Дойлем и мистером Чарльзом Доусоном

В жаркий июльский полдень, когда воздух расплывался маревом и ржаво дребезжал от зноя, в графстве Сассекс, в тихом уютном местечке Пилтдаун, из недавно заброшенного рудника вылезали люди. В руднике прежде добывали гравий, а затем участок купил мистер Чарльз Доусон, и теперь здесь проводились тщательные археологические раскопки.

Мистер Доусон смолоду был адвокатом, но юриспруденция ему скоро наскучила, нетерпеливая натура требовала приключений и открытий, а пуританское воспитание столь сильно отшатнуло от Церкви, что он готов был всё своё свободное время и деньги потратить на развитие науки, дабы силы разума восторжествовали над мёртвыми догмами.

И недаром знакомые с завистью и лёгкой иронией прозвали его «джентльменом удачи» – капризная дама Фортуна и впрямь улыбалась ему чаще, чем другим археологам, ведь он уже столько открытий успел совершить: проводил изыскания в районе древних пещер неолита, нашёл следы первого использования в Англии чугуна, раскапывал римский лагерь. Но самым заветным желанием мистера Доусона стало найти недостающее звено между обезьяной и человеком. И даже этой мечте, казалось бы, несбыточной, похоже, суждено было стать реальностью. Словно Сам Господь Бог решил помочь Доусону доказать, что Его нет и быть не может!

Однажды рабочие, разрабатывавшие гравийный рудник, принесли ему фрагмент черепа древнего человека. Череп, по словам этих вандалов, изначально был целым, но они раздробили его киркой, и только одному пришло, к счастью, в голову сообщить о находке мистеру Доусону, поместье которого находилось неподалёку. Остатки черепа найти не удалось – их вывезли вместе с гравием на строительство железной дороги в Брайтон.

Незамедлительно мистер Доусон купил участок с рудником, весьма прилично при этом приплатив, ибо наука требует жертв, и те же рабочие, которые прежде лениво совершали тупую и безрадостную работу, теперь с энтузиазмом принимали участие в грандиозном эксперименте: тщательно просеивали породу в надежде найти следы древнего человека на территории родного Пилтдауна.

Соседи, услышавшие о находке, тоже немало увлеклись раскопками, во всем Сассексе только и разговоров было о найденной стоянке древнего человека. Всем хотелось своими глазами увидеть историю и, может быть, если повезет, прикоснуться краешком рукава к славе.

Но мистер Доусон не сразу позволил соседям присоединиться к нанятым землекопателям – он, как юный герой американского беллетриста Марка Твена, Том Сойер, прежде внушил соседям, какое ответственное дело на них возлагается и что они должны быть благодарны ему, Доусону, за то, что он позволил им принять участие в его раскопках. Благодаря такой политике, со временем добровольцев-соседей на раскопках стало гораздо больше, чем нанятых рабочих, но бесплодные двухмесячные поиски и жара последних дней отпугнули многих, из соседей остались только двое самых стойких и преданных делу науки. Да и рабочие начинали ворчать – сейчас им уже казалось, что копать гравий для строительства дороги – занятие, исполненное гораздо большего смысла, чем просеивание грунта, в котором, похоже, ничего и нет. Одно лишь воспоминание о найденном черепе ещё заставляло их работать.

Наступило время ланча, усталые, потные, в грязных подтёках, люди вылезали из рудника и тянулись к придорожному навесу, где обычно их уже ждала вода для умывания и ланч. Но сегодня автомобиль мистера Доусона, подвозящий из поместья провизию, всегда надёжный, как слово джентльмена, задерживался, а запасы воды подошли к концу еще час назад. Всё было выпито. Люди валились под навес, в тень, и лежали в полном изнеможении. Спустя десять минут послышалось глухое недовольное ворчание. Мистер Доусон и без того нервничал – не случилось ли чего с миссис Доусон. Он выскочил на дорогу, но автомобиля всё еще не было видно.

К мистеру Доусону подошёл Эдвард, рослый плечистый крепкий рабочий, приложил козырьком ко лбу ладонь, дёрнул жёсткими скулами, молча пожевал губами.

– Кажется, там лужа, – промолвил он, указывая черным от грязи пальцем на дорогу. – Пойду хоть руки ополосну.

– Нет, это мираж, – объяснил ему мистер Доусон. – В жаркую погоду, благодаря тому, что различные слои воздуха нагреваются неравномерно, можно видеть мнимые изображения предметов, находящихся далеко за горизонтом. Таким образом нам становятся видны воды Ла-манша, находящиеся вдали отсюда. На самом деле, никакой лужи там нет.

Эдвард не поверил, прошёл метров сто по дороге, но убедившись в правоте мистера Доусона, повернул назад. Не успел он вернуться, как вдалеке показалось облачко пыли, которое быстро приближалось, и мистер Доусон облегчённо вздохнул, вскоре послышалось фырчание мотора и около навеса притормозил черный блестящий автомобиль. Правда, за рулём оказался не шофёр мистера Доусона, а хозяин соседнего поместья, сэр Артур Дойль, медик и беллетрист, в последние годы он включил в свою фамилию среднее имя и теперь горделиво называл себя сэр Артур Конан-Дойль.

Но не это было главным из того, что раздражало мистера Доусона в сэре Артуре, при редких встречах с соседом ему страстно хотелось осмеять его за подростковый максимализм и резкость суждений, зачастую поверхностных, которые тот ни от кого не скрывал, за то, что в приступе псевдорелигиозности он изменил здравому смыслу и предал науку, за пафосность, с какой он отзывался о своих предках – даже собрал и развесил в гостиной фамильные гербы, за то, что претендовал называться писателем, хотя из-под пера его не появлялось ничего стоящего – только бульварные никчемные книжонки о выдуманном сыщике Шерлоке Холмсе, использующем дедуктивный метод расследования. Сэр Артур, разумеется, воображал, что этого персонажа он пишет с самого себя и очень превозносился аналитическими способностями своего ума. Совсем недавно он, с присущей ему бесцеремонностью, вторгся в область юстиции, которую совершенно не знал, взял на себя роль сыщика и доказал невиновность подсудимого молодого парса. Понятно, что на присяжных подействовали не столько доводы и аргументы сэра Артура, сколько его авторитет и апломб. Если бы мистер Доусон продолжал заниматься юридической практикой, он подходил бы к этому делу совершенно иначе, профессионально, а не как неоперившийся дилетант. А книжки сэра Артура… На деле они были, стыдно сказать, детскими, и это понятно, ибо подобное тянет к себе подобное, что может серьёзного написать любящий шумиху пустозвон, у которого сознание так и не созрело до взрослого состояния. Об этом ему неоднократно, между прочим, замечали умные люди, но он всегда пропускал их слова мимо ушей – ибо ставил себя выше чужих суждений. Нет, не писатель – сэр Артур. Слабый подражатель Эдгару Алану По, Эмилю Габорио и Уилки Коллинзу. А с настоящими писателями – Бернардом Шоу и Гербертом Уэллсом он недавно не на шутку разбранился. И это понятно, ведь графоман всегда будет завидовать подлинному таланту.

Однако, при всей нелюбви к сэру Артуру, мистер Доусон как истинный джентльмен, никогда не позволял себе резких высказываний и выражения недоброжелательности при встрече. А сегодня такая жара, и все на нервах, как бы не сорваться…

Сэр Артур вышел из машины, приподнял шляпу и поздоровался.

– Я привёз вам воду, эль и ланч, мистер Чарльз, – сообщил он дружелюбным тоном. – Встретил ваш авто на выезде из поместья, похоже ваша машина основательно поломалась. Я предложил миссис Доусон свои услуги, пока шофер чинит разладившийся мотор, и она просила передать вам, чтобы вы о ней не беспокоились, с ней всё в порядке. Кстати, как продвигаются ваши раскопки, мистер Чарльз? Мне хотелось бы получить о них подробнейшую информацию. Я собираюсь писать роман «Затерянный мир» и ваши данные мне были бы весьма и весьма полезны.

– Увы! Пока ничем не могу порадовать, – сухо отозвался мистер Доусон, стараясь не выдать голосом своего раздражения, ведь этот Дойль нарочно старался его унизить. – Но как только что-нибудь ценное будет найдено, я тотчас же вас извещу. Хотя и не понимаю, честно говоря, зачем детскому писателю нужно знать о новейших открытиях науки. – не сдержался он. – Впрочем, благодарю вас за помощь и поддержку.

Сэр Артур усмехнулся и приподнял, прощаясь, шляпу, по его сигналу автомобиль уже опорожнили от бутылей с водой и элем и корзин с провизией. Через несколько минут автомобиль вновь превратился в облачко пыли, правда, уже с другой стороны дороги.

Пока трапезничали, мистер Доусон уединился с соседями: мистером Барри Поттером и мистером Джеймсом Фордом. Рабочие всегда обедали отдельно.

– Какой благородный джентльмен, сэр Конан-Дойль, – произнес мистер Барри. – Если бы не он, сколько времени мы провели бы еще в этом пекле без воды?

– Любой джентльмен на его месте поступил бы точно так же, – недовольно проговорил мистер Доусон. – Никакой особой заслуги в его поступке нет. Хотя, конечно, мы должны испытывать к нему благодарность, – поправился он, почувствовав, что перегибает палку.

– Но сэр Артур всегда так деликатен и доброжелателен. И семья у него замечательная, – продолжил мистер Барри. – Детишки – одно заглядение.

– И при этом он едва дождался, когда кончится срок траура по леди Луизе, – вновь возразил мистер Доусон. – Женился при первой же возможности. А леди Джин приезжала к нему даже во время траура! И разве полезно детям, что их отец, как сумасшедший, занимается столоверчением. Ведь он образованный человек, а на дворе двадцатый век!

Мистер Барри, видя раздражение мистера Доусона, не решился более заступаться за сэра Артура, но тут в разговор вмешался мистер Джеймс:

– Может быть, сэр Артур и чудаковат, – заметил он, – зато какие замечательные книги он пишет про Шерлока Холмса, мы их читаем вслух всей семьёй.

Мистер Доусон ничего на это не ответил, только презрительно хмыкнул в сторону. Может быть, именно за это Бог его и наказал, и этим летом он больше ничего не сумел найти в рудниках Пилтдауна. Но следующим летом с новой командой рабочих он возобновил раскопки, и на этот раз ему повезло – он откопал кости слона. Еще через год – почти целую челюсть гиппопотама и кость мастодонта, а затем его заветная мечта почти что совершилась – он нашёл несколько кремней, имевших несомненные следы искусственной обработки. И только тогда он решился сообщить о своих находках сэру Артуру Вудтворту, секретарю геологического общества Англии.

Сэр Вудтворт был потрясён, он договорился с мистером Доусоном, что следующим летом присоединится к его раскопкам. Через несколько дней свои услуги в исследованиях предложил и католический монах Пьер де Шарден. Посовещавшись, троица решила больше никого не включать в свою группу – нутром они чуяли сенсацию и хотели быть единственными близкими ей людьми. Мистеров Барри Поттера и Джеймса Форда, несмотря на их горячие просьбы, к раскопкам в этот раз решили не допускать.

А в это же время сэр Артур Конан-Дойль, примерный муж и отец пятерых детей, долгие годы мечтавший о соединении науки и религии в одном русле, мало-помалу отказался от этих бесплодных попыток и выбрал для себя окончательно и бесповоротно тропу духовных исканий. Тропка эта была довольно кривая и сомнительная, называлась она «спиритизм», но несколько несомненных случаев явления духов укрепили сэра Артура в правильности его пути.

На очередном сеансе столоверчения прибывший дух назвался леди Луизой Дойль. Леди Джин, сидевшая рядом с сэром Артуром, вскрикнула и чуть не упала в обморок, но не отказалась от дальнейшего участия в сеансе, только напряженно и ревниво следила за сообщением, которое оставляла предыдущая супруга сэра Артура. Но леди Луиза хотела поговорить с мужем наедине.

– Как это можно устроить? – спросили ее.

– Придёт время, и Артур узнает, – ответила она.

После этого леди Джин стала пристально наблюдать за поведением мужа, но ничего необычного в нем не замечала. Однажды сэр Артур сел писать в «Дэйли Мэйл» ответ на статью Герберта Уэллса о рабочих волнениях в Англии. Когда он закончил письмо, то решил прочитать его перед тем, как заклеить в конверт. Каково же было его удивление, когда он увидел вместо своего письма, текст, написанный почерком покойной жены Луизы. Жена просила его дать мистеру Доусону то, чего он страстно желает.

Сэр Артур глубоко задумался. Для него не было секретом, что мистер Доусон ищет промежуточное звено между человеком и обезьяной, но как осуществить это желание? Подумав несколько дней, сэр Артур отправился в Брайтон, объездил несколько антикварных магазинов и в одном из них ему продали череп римского воина. В лондонском зоопарке он сумел купить нижнюю челюсть шимпанзе. Вооружившись надфилем и дрелью с тонким сверлом, сэр Артур соединил вместе череп воина и челюсть обезьяны. Слегка подкрасив их, однажды ночью он отправился в рудник и закопал там кости.

Через пару месяцев к мистеру Доусону приехали Вудворт и де Шарден. Начались раскопки. Пару раз сэр Артур останавливался у придорожного навеса во время ланча и спрашивал мистера Доусона о его успехах. Но археологи только многозначительно переглядывались и таинственно улыбались в ответ.

Вскоре в газетах появилось сообщение о том, что мистер Доусон со своими друзьями нашёл череп эантропа, однако, для полной убедительности открытия не хватает клыка. Сэр Артур готов был вырвать собственный зуб, чтобы выполнить волю покойной жены, но ему нужен был зуб шимпанзе, а не человеческий. Бросившись в Брайтон, он случайно встретил на улице приятеля, зоолога, приехавшего с Борнео. Не менее удивительным оказалось то, что у него есть клык шимпанзе. По этому случаю приятели распили в баре пару бутылок виски, а на следующий уже день мистер Доусон нашел клык эантропа в своем руднике.

Никаких сомнений не оставалось. Религия была повержена в самое сердце, наука торжествовала. Усилиями общественности в Пилтдауне соорудили памятник предку – эантропу. Одумавшийся сэр Артур обратился в Британский парламент с просьбой провести расследование, не является ли эантроп фальшивкой, но ему гневно ответили, что он пытается клеветать на британскую науку.

А спустя месяц мистер Доусон нашел еще один череп эантропа. На этот раз сэр Артур понятия не имел, откуда он взялся.

Растерянный сэр Артур хотел вновь поговорить с покойной супругой, но леди Джин категорически возражала против того, чтобы ее вызывали во время столоверчения. Тем не менее, на очередном сеансе, леди Луиза объявилась вновь.

– Зачем ты мне сказала это сделать? – спросил сэр Артур.

– Может, потому, что он назвал тебя детским писателем? – ответила бывшая жена. – Когда он умрет, то узнает, что был плохим ученым.

– А второй череп эантропа?

Но леди Луиза не ответила. Ночью она приснилась сэру Артуру. Пришла в легкой батистовой сорочке из лунного света, улыбнулась и погладила его по седой голове.

– Второй череп эантропа – он тоже фальшивый, – сказала она. – И кости слона, и мастодонта, и кремневые орудия – всё это фальшивка. Их положили туда ангелы по плану Господа давным-давно, когда Господь еще только собирался создавать человека. Но землекопатели нарушили Божьи планы и сломали череп эантропа. Поэтому и пришлось просить тебя о помощи.

– И только для того, чтобы Доусон узнал, что он плохой ученый?

– Нет, ну что ты, я пошутила. Хотя в этой шутке есть доля правды – потомки именно так и будут думать. Знаешь, Артур, мы там, на небе, любим весёлые и незлые шутки. Почему-то люди считают, что Господь всегда суров, но это не так. Он любит посмеяться. И эантроп – это доказательство не того, кто прав: наука или религия. Эантроп – доказательство того, что у Бога есть чувство юмора.