Заклинание Ланкии

Глен Симондс «Заклинание Ланкии» Glen E. Symonds «The Spell of Lankya» (1973)

Вне всякого сомнения, Ланкия был самым могущественным магом в королевстве; на самом деле старик никогда не уставал рассказывать об этом везде и повсюду, бесконечно изливая слова сквозь свою дикую длинную седую бороду. Он всегда одевался так, как должен одеваться маг — в ниспадающие одежды; он вел себя так, как должен вести себя маг; и так как любой уважающий себя маг должен жить в замке, Ланкия жил, конечно же, в самом большом в стране.

Калимин, с другой стороны, был магом гораздо более низкого порядка; и Ланкия никогда не уставал напоминать ему об этом. Уничтожить посевы, истощить скот — все это Калимин делал хорошо; но все, что требует большего мастерства… ну, ему приходилось искать это в другом месте. Маленький человечек, похожий на человекоподобную крысу, он стоял перед Ланкией в его магической комнате.

— Как я понимаю, Калимин, — сказал Ланкия, смешивая в большой миске различные ингредиенты — лучше не упоминать их названий, — тебе нужно заклинание, чтобы твой враг увял и умер?

— Это так, — пискнул Калимин. — Мой злейший враг. Человек, который навредит мне, не задумываясь.

— Я знаю тысячи таких. — Смех Ланкии разнесся вокруг, отражаясь от высоких серых каменных стен комнаты.

— Как бы то ни было, — усмехнулся Калимин, блеснув на удивление желтыми, как у грызунов зубами, — я должен быть на сто процентов уверен в работе, иначе все адские псы нижних регионов будут завывать, преследуя меня.

Серая борода задрожала от внезапного приступа гнева, черные глаза засверкали плохо скрытой яростью.

— Что! Ты смеешь предполагать, что заклинание, созданное Ланкией, не сработает? Будь осторожен, заморыш.

— Прошу прощения, лорд Ланкия, я не собирался ни в коей мере бросать тень на ваше величие.

— Надо думать, ты слизистая, четырехфутовая жаба…

Ланкия продолжал смешивать ингредиенты. Он был слегка озадачен, но улыбка не сходила с его сухих пергаментных губ; он гордился своими творениями и работал с удовольствием. В некотором смысле это была та же самая гордость, которую чувствовал бы главный повар. Бледно-зеленый напиток в глиняной посуде пузырился сам собой.

Великий маг выпрямился во весь рост, великолепный в своем красном одеянии.

— Ты видишь силу этого напитка, хитрец? Пьянящая смесь, равная любому вину Королевы Ведьм Ануми. Жидкость, которая хорошо послужит твоей нужде, не бойся.

— Я надеюсь, — Калимин дернул нитку, которая торчала из заплатки на его потрепанной одежде.

— Ты крысолицый сын шлюхи! — взревел Ланкия сердито. — Перестань клеветать на мою работу, иначе я засуну твои внутренности в бутылку, что передо мной!

— Прости меня еще раз, великий, — умолял крысолицый, — я сказал не подумав.

— Поскольку у тебя нет мозгов, это вполне понятно.

Мастер-маг начал размешивать отвратительное месиво, его гнев сошел на нет.

— Ты понимаешь, что мои услуги стоят не дешево, слабовольный человек. Я требую плату — серебром. Возможно, шестьсот квандро.

Калимин поспешно улыбнулся — этого было похоже на гримасу страдающего желудком — чтобы не оскорбить Ланкию снова.

— Не волнуйся, о Высший, я копил, как только мог. Вот только на прошлой неделе я ограбил три трупа, украл серебро, которое прикрывало их глаза. А одна старуха к тому же носила золотое кольцо; мне пришлось отрезать ее палец с помощью кинжала, но торговец Делиал дал мне за него всего двенадцать квандро.

— Ха! Оно вероятно стоило целую сотню. Почему ты хочешь причинить вред своему врагу, сточная крыса? Как он обидел тебя? Если такое действительно возможно…

Калимин нахмурился, и его маленькие глазки заблестели на мгновение или два, затем он сказал осторожно:

— Много лет назад я зачаровал девушку с помощью магии, желая насладиться ее прелестями на досуге. Она была прекрасна, не более восемнадцати лет от роду, и провести время с ней — лучше, чем лакать вино. Но прежде чем я смог получить удовольствие, мой враг украл ее у меня.

— Что показывает, насколько слабы твои тщедушные силы на самом деле, грязь ночи.

— Действительно, Великий… твоя мудрость не имеет возраста.

— Это все, что он причинил тебе?

— Нет, темный лорд. Это было только начало. Он преследовал меня снова и снова.

— Ну, а теперь, — улыбнулся Ланкия, — я покажу тебе, что силы настоящего мага могут сделать с врагом, которого ты считаешь настолько сильным.

Великий маг подхватил чашу своими древними, украшенными драгоценностями руками, подняв ее до высоты груди. Калимин видел, что чашу украшают вырезанные древние руны, о значении которых он, как посвященный низших порядков, мог только догадываться. Ланкия пробормотал заклинание, известное только ему и Семи Владыкам Тумана, и плеснул содержимое в огонь, который горел в центре комнаты.

Раздался оглушительный грохот — похожий и в тоже время совсем не похожий на гром — гораздо более страшный, чем любой природный шторм. Черты Калимина исказились, превратившись в маску животного страха, затем постепенно расслабились, вернувшись к его привычной уродливой форме.

Желтый дым поднимался из огня и клубился облаком, словно извивающееся бесформенное животное.

— Теперь ты увидишь, — широко улыбнулся Ланкия, смотря на это облако. — Иди своим путем, заклинание мое, напади на злейшего врага этого крысеныша.

Облако развернулось и начало двигаться… к Ланкие.

Калимин улыбался.

— Да, действительно. Мой злейший враг… — Он повернулся самодовольно глядя на Ланкию. — Вспомните, Великий, ведь именно вы украли у меня девушку так давно. — Он говорил все увереннее. — Вы мой злейший враг, великий маг.

Желтое извивающееся облако двигалось к Ланкие, который, к удивлению Калимина, все еще оставался на месте и продолжал улыбаться.

— Я думаю, ничтожество, что ты поспешил со своей хитростью. Будет хорошо избавиться от тебя.

Он поднял одну руку, вытянув указательный палец. Туман скользнул к пальцу мага, как металлическая стружка, притянутая к магниту. Затем Ланкия взмахнул рукой вокруг своей головы, желтый пар двигался следом… затем направился обратно в сторону крысолицего.

— Видишь ли, обитатель канализации, я знаю, что я твой злейший враг.

Улыбка пропала с лица Калимина и быстро сменилась выражением ужаса — у него было время на один крик, прежде чем туман поглотил его. Сквозь туман смеющийся Ланкия видел, как черты крысоподобного лица трескаются и увядают, отслаиваясь гниющими кусками; затем крысеныш упал.

Великий маг шагнул вперед и сорвал кошель с пояса Калимина, ослабил шнурок и наклонил кошель над раскрытой ладонью; выпало лишь несколько серебряных монет. Улыбка покинула лицо мага, когда он зарычал:

— Сын дважды проклятой шлюхи!

В его руке было не более шести монет.

— Грязь сточной канавы! Канализационная слизь! Даже в смерти он нанес мне оскорбление. Даже в темных сферах ему нельзя доверять!

Ланкия взревел от гнева, отшвырнув кошелек и его содержимое, монеты ударились о дальнюю стену. Маг поддался ярости, и теперь нрав управлял им. Ланкия, величайший и самый опытный из всех магов, не смог увидеть, что он шагнул… в желтый туман…

Перевод — Роман Дремичев