Закон Дракона

Наконец подземным жителям надоело стоять у края ямы и пялиться на неподвижное тело.

— Пошли, что ли, — сказал кто-то из них.

— Пошли, — согласился второй. — Сегодня предки спят слишком глубоко, а Моркт будет сердиться, если мы задержимся надолго.

Голоса затихли вдали…

«Наконец-то», — подумал Снайпер, продолжая гнать через тело энергию волну за волной — из центра сэйка-тандэн к воспалившейся ране. Когда нет под рукой современных лекарств, приходится верить в то, что доступно. А еще при этом не вредно попытаться развязать руки и ноги…

Он напряг мышцы, расслабил, снова напряг… Бесполезно. Подземные жители умели вязать на совесть. Еще час-полтора полежать здесь, и с конечностями можно распрощаться — из-за чрезмерного сдавливания мышц тонкими ремнями неизбежно отмирание тканей. Хотя есть ли у него эти час-полтора?

Тусклая лампа, болтающаяся под потолком, едва освещала дно ямы. Понемногу глаза привыкли к полумраку, и Снайпер смог рассмотреть, на чем он лежит.

Дно ямы устилали кости, обглоданные до сверкающей белизны. И было их тут много. Очень много. Целый многослойный ковер из останков, которые скапливались здесь не одно десятилетие. В общем, понятно. Кладбище плюс жертвенник в одном флаконе. И совершенно неинтересно, как и откуда появляются здесь неведомые «предки», столь охочие до чужой плоти.

Энергия ки, которой Снайпер мысленно накачивал рану, работала неважно. Видимо, сказывалось отсутствие практики, а может, восточные люди больше верили в нее, нежели пленник, оказавшийся в безнадежном положении. Очень хотелось просто лежать и позволить болезни приготовить приход той, которая однажды обещала позвать Снайпера с собой, в мир, где он уже бывал однажды.[6] Очень хотелось… Но позволить себе расслабиться пришелец из иномирья не мог, не такая у него была натура. Пальцы рук, связанных за спиной, упрямо перебирали обломки костей, хотя и так понятно: абсолютно нереально перепилить костью кожаный ремень, да еще в таком неудобном положении. Тем более что шевелить онемевшими руками становится все труднее и труднее…

Внезапно что-то тяжело упало прямо перед лицом Снайпера, да так, что чья-то обглоданная фаланга пальца отскочила и весьма чувствительно ударила по нижней челюсти.

— Нехорошо воину умирать без оружия, связанным по рукам и ногам, словно кабанья туша, — прозвучал высоко над головой низкий и мощный голос. — Ты бился по правилам, которые я озвучил. Но Моркт тоже прав потому, что он — вождь, а вождь всегда прав. Не держи на него зла, когда пойдешь Дорогой Предков. Прощай.

Снайпер послушал, как удаляются тяжелые шаги, после чего приподнял голову и посмотрел, что за подарок прилетел к нему сверху.

— Ну что ж, спасибо тебе, Спарг, сын Уронга, — прошептал он. — Хотя, судя по обилию костей в этой яме, не уверен, что он мне сильно поможет.

Прямо перед носом Снайпера лежал его «Сталкер» в кайдексовых ножнах с выдавленной на них надписью «SSCH». Дело было за малым: достать нож и разрезать путы…

Руки уже практически не слушались, остальное тело — тоже. Но когда появляется малейшая возможность освободиться, использовать ее стоит по-любому. Тем более что сейчас к этому появился еще один дополнительный стимул.

В пяти шагах от места, где лежал Снайпер, зашевелились обглоданные кости. Зашуршали так ненавязчиво — и осыпались вниз с гладкого черепа, наполовину вылезшего из-под них.

Череп был добросовестно обглодан, как и остальные кости, в изобилии валяющиеся повсюду. Но в черных провалах его глазниц шевелились сгустки живой непроглядной тьмы с гнойно-желтыми зрачками посредине. Похоже, эти сгустки заменяли черепу глаза, которыми он неторопливо сканировал окружающее пространство.

Раздумывать и изображать из себя полутруп было некогда. Снайпер стиснул зубы и, извиваясь, как червяк, навалился спиной на нож. Лопатки сразу же почувствовали выступ овальной гарды. Теперь проползти немного вперед… еще немного… ага, пальцы нащупали рукоять. Теперь дело за малым — придавить ножны копчиком и потихоньку вытащить из них нож… Хотя нет. Потихоньку уже поздно. Нужно быстрее. Как можно быстрее.

Потому что костяной ковер шевелился уже во многих местах, и из-под него медленно лезли мертвецы, облепленные землей и остатками погребальной одежды. Предки подземных жителей, о которых говорил Моркт. Голодные трупы, жаждущие свежей крови и теплого мяса…

Вот когда в человеке просыпаются скрытые резервы, которые организм бережет на самый пожарный случай! Вроде только что умирал, призывая на помощь неторопливую восточную энергию ки… А тут без всякой ки откуда что взялось!

Снайпер даже не совсем понял, каким образом клинок «Сталкера» оказался у него между ладонями. Оказывается, онемевшие напрочь пальцы способны очень даже шустро шевелиться, двигая нож туда-сюда по одному из ремней, стянувших запястья.

Первый мертвец уже наполовину вылез из кучи костей и, узрев добычу, шустрее заработал руками. Понятное дело, как в свое время спел Высоцкий, «первым — лучшие куски, а вторым — чего уж тут, он все выверил, в утешение дадут кости с ливером». Актуально, прям как для сегодняшнего дня песня написана.

К счастью, проклятый ремень лопнул чуть раньше, чем труп вылез полностью. Плохо было только, что руки почти ничего не чувствовали. И ноги оставались связанными, что тоже оптимизма не добавляло. Снайпер успел лишь вытащить нож из-под себя, изо всех сил стараясь его не выронить…

Тем временем мертвец подобрался и прыгнул вперед, страшно оттянув назад нижнюю челюсть с на удивление хорошо сохранившимися острыми клыками…

Это в кино напрочь обглоданные скелеты без намека на плоть браво машутся мечами, стреляют из луков и совершают кучу других аналогичных подвигов перед тем, как массово погибнуть от руки главного героя. Но ежели кости целенаправленно двигаются, они все-таки должны быть чем-то соединены между собой, иначе даже очень крутому волшебнику непросто будет держать конструкцию в целости и при этом двигать отдельно каждым фрагментом. Если колдун настолько силен, что может двигать каждой косточкой скелета по отдельности, ему явно проще главгероя тупо фундаментом ближайшего дома накрыть и забыть про него навсегда. Но тогда кино не получится. Зритель не получит зрелищ к хлебу, то есть к попкорну, а режиссер со сценаристом — лишних нулей к банковскому счету…

Такие вот мысли (как всегда не к месту возникающие в экстремальной ситуации) пронеслись в голове Снайпера, пока летел на него скелет с раззявленной пастью. Хотя, не совсем скелет, не киношно-обсосанный комплект костей. У этого только череп был лысый, а ниже наблюдалось некое подобие плоти, спрессованное из земли, каких-то корешков, обрывков гнилой ткани, потерявших цвет, и другого мусора. Но в основном скелет был облеплен землей, кое-где осыпавшейся, особенно — между ребер. И там, под костями грудной клетки, Снайпер разглядел еще один сгусток мрака, равномерно бьющийся подобно человеческому сердцу…

Но сейчас стрелку было не до подробностей анатомии твари, летящей на него. Как говорится, изучил бы повнимательнее, но ну его нахрен. Пускай его яйцеголовые ученые изучают, если они, конечно, есть в этом мире. А нам главное клыками в морду не получить и по возможности нож не выронить.

Снайпер совместил первое и второе, схватив «Сталкер» обеими руками и резко откатившись в сторону…

Маневр удался. Мертвец промахнулся, в конечной точке прыжка ударившись башкой о костяной ковер и клацнув пастью вхолостую. Приложился отменно, аж земля с него посыпалась, еще больше обнажая кости. Кстати, надо отметить, что для ожившего трупа двигался он довольно шустро, но, видимо, от долгого лежания в громадной могиле еще не до конца восстановилась у него ориентация в пространстве. И никак нельзя было допустить, чтобы этот лысый череп повторил свой прыжок, потому как второй раз так удачно уйти от укуса страшными клыками вряд ли получится.

Промахнувшись, труп слегка подвис, осознавая, что случилось и почему ему вдруг так не свезло. А может, просто башкой стукнулся и у него там в черепушке гнойная тьма сотряслась слегка. Как говорится, возможны варианты, и какой именно из них произошел на самом деле, нам вообще не интересно. А интересно нам выжить, выбраться из этой долбаной ямы… а дальше как получится.

«Ну вот, опять мысли не к месту и не пойми о чем», — с досадой подумал Снайпер, резким движением тела возвращаясь на прежнюю позицию. Ибо если ты твердо решил прищучить дезориентированного врага, делать это нужно быстро и максимально жестоко.

Нож был зажат в ладонях Снайпера прямым хватом, клинком со стороны больших пальцев. Многое можно сделать хорошим ножом в таком положении, но только если у тебя руки нормально работают. А если они онемели и ни черта не чувствуют, то остается только одно…

Есть у некоторых боевых ножей на торце рукояти плоский стальной шип, называемый в армиях вероятного противника «скул крашер», в переводе — «проламыватель черепов». У «Сталкера» такой шип имелся. Им и долбанул Снайпер по гладкой башке мертвеца — от души, с размаху, изо всех оставшихся сил.

В руках подготовленного бойца боевой нож — штука страшная, даже если эти руки ни черта не чувствуют. Навыки-то все равно остаются, мозг импульсы посылает, и тело, как воин-ветеран, привыкший подчиняться приказам даже при смерти, делает свое дело, несмотря ни на что.

«Скул крашер» ударил по макушке черепа, точно в то место, где лобная кость сходится с теменными, а венечный шов пересекается с сагиттальным. Страшный удар. Особенно когда своими глазами видишь, как обломки костей с треском вминаются в глубь черепа и как через разрыв в коже головы, словно паста из тюбика, выдавливается желтовато-белесо-кровавое содержимое черепной коробки…

Но на этот раз все было по-другому. Нет, кости треснули как положено и их отломки ожидаемо провалились внутрь черепной коробки. Но наружу полезло не мозговое вещество, а та самая чернота, что наблюдалась в пустых глазницах мертвеца.

Труп забился в агонии. Тварь явно подыхала, но тем не менее все еще пыталась дотянуться до Снайпера скрюченными фалангами пальцев, обглоданных дочиста.

— А вот хрен тебе, кадавр, не дождешься, — сказал Снайпер, откатываясь в сторону и подтягивая ноги к животу. Одно длинное движение лезвием — и ноги свободны. Хороший нож «Сталкер», что бы там ни говорили скептики. Колбасу им резать, конечно, не очень удобно, а вот башку кому-нибудь проломить или от пут освободиться — самое милое дело. Боевой нож — он для боя, а колбасу и швейцарским складнем порезать можно.

Снайпер отполз еще немного назад, уперся спиной в земляную стену ямы и попытался встать на ноги… Не получилось. Онемевшие нижние конечности ходить решительно отказывались. Вот ведь Морктовы дети, гады исполнительные! Вас бы так связать, причем каждого по отдельности и желательно за шею, чтоб больше людям жизнь не портили. Ладно жизнь, хотя бы те жалкие минуты, что остались на этом свете. Подыхать как-то приятнее на ногах, а не сидя на заднице, прижавшись спиной к сырой, отвесной стене ямы.

Выкопавшиеся мертвецы медленно наступали, сверкая гнойными точками в глазницах, заполненных клубящимся мраком. Спрессованная временем земля порой осыпалась с них, обнажая фрагменты скелетов, но этой инфернальной плоти на давным-давно сгнивших трупах было еще вполне достаточно для того, чтобы приводить в движение мертвые кости.

Их было много, очень много, предков жителей подземного бункера, чьи тела долгие годы сбрасывались в эту яму и дочиста обгладывались теми, кто умер раньше. А потом проклятая земля давала им новую жизнь, обрастая вокруг наиболее хорошо сохранившихся скелетов. Другим везло меньше, и их кости, разгрызенные и разбросанные по всей яме, с годами превратились в сплошной ковер, покрывающий могилы живых мертвецов. Возможно, с некоторых пор это самые ходячие трупы специально расчленяли тела, сбрасываемые сверху, — чем меньше едоков, тем больше достанется тем, кто умер раньше…

Но все равно их было слишком много… Тел сорок, может, пятьдесят, приходящих в себя после долгого подземного сна. Снайпер видел: двое-трое из них уже осознали, что в яме находится добыча, но, в отличие от самого шустрого и нетерпеливого, не спешили бросаться в атаку. Смелым и отчаянным обычно достаются самые существенные призы, но среди них попадаются и «проламыватели черепов», пойманные макушкой.

«Значит, подождут, пока остальные оклемаются и бросятся толпой, — пронеслось в голове Снайпера. — Ладно. Еще одного точно успею „Сталкером“ уделать, пока они меня будут на куски рвать».

Пошарив вокруг себя левой рукой, он нащупал неплохо сохранившуюся берцовую кость. Вообще отлично. Можно будет кого-нибудь отоварить не хуже, чем дубиной. В голове нарисовалась картинка из школьного учебника, иллюстрирующая крепость данной кости, где на ней целый автомобиль стоит, а она под его весом не ломается. Вот и проверим на деле, не наврал ли автор учебника…

Тем временем между мертвецами шло какое-то подобие общения. Словно струйки темного дыма вырывались из их безгубых ртов и растекались в воздухе, касаясь дыр, что были на месте ушей других трупов. Жуткую толпу слегка покачивающихся тел окутало полупрозрачное облако. Совещаются. Дыму в уши друг другу напускают. Подольше бы они этим занимались.

Руки Снайпера кололи тысячи игл, словно он добросовестно их отлежал, проспав без движения несколько суток. Помимо этого жутко ломило места, совсем недавно туго стянутые ремнями. И это было хорошо. Значит, к верхним конечностям возвращается чувствительность. Значит, еще повоюем.

При этом Снайпер усиленно напрягал ноги, посылая мысленные приказы пальцам, икрам, коленям, бедрам. Двигайтесь, двигайтесь, сволочи, мать вашу, иначе через пару минут вы будете серьезной обузой, а не подспорьем! Слабый человек перед лицом смерти падает духом и умирает паскудно, как свинья, предназначенная для забоя. А вот нашему брату сдохнуть надо так, чтоб в последний момент сказать самому себе: я все сделал, чтобы выжить. Ну что ж, не срослось, да и хрен с ним. Не стоит жалеть о том, что не получилось. Не стоит оно того…

И ноги ответили! Болью. Страшной, такой, от которой хочется волком выть и землю грызть. Но это хорошая боль, нужная. Пусть болят, родимые, чтоб сознание от слабости не отключилось, потому что вся бочина в крови, потому что тело снова трясет — не от страха, а от лихорадочного озноба… хотя и от страха тоже. Но это хорошо, когда есть в тебе страх, боль и решимость преодолеть всю эту хрень, потому что и то, и другое, и третье дает силы, вытаскивая их из самых потаенных резервов организма. А силы нужны. Очень нужны, потому что совсем скоро тебе надо будет еще раз напрячься, дабы умереть так, как сам ты себе наметил это сделать…

Мысли были сумбурными, пересекающимися между собой, как траектории полетов пуль над полем боя. Но это неважно. Важно, что еще немного — и получится встать на ноги. Они, конечно, кинутся сейчас и сомнут, но стоя на ногах проще дотянуться до их лысых черепов, где у них имеется уязвимое место. Может, тех мест и больше, но экспериментировать уже не получится, так что надо бить наверняка…

Они наконец сдвинулись с места. Темное облако вокруг черепов вздрогнуло, распалось на темные клочья тумана и рассеялось, словно дым от затухающего костра. Время разговоров кончилось.

Снайпер стоял на трясущихся ногах, сжимая в правой руке боевой нож, а в левой — чью-то кость, вовремя подвернувшуюся под руку. Были б ноги в порядке, сам бы навстречу бросился, разорвав рот в бешеном крике. А сейчас нет, не получится. Сейчас не до геройства.

Он уже наметил себе противника, немного неуверенно вышагивающего впереди всех. Мертвец, возможно, был бы рад отступить назад, но в спину толкали соседи по братской могиле, и деваться ему было некуда.

Снайпер криво усмехнулся. Ну, иди сюда, предок Моркта и его «детишек», попробуй, как это оно, сдохнуть во второй раз…

До медленно приближающейся толпы живых трупов оставалось от силы десять шагов. Ближе… Еще ближе… Совсем немного — и уже можно будет с размаху долбануть костью по башке трусоватого мертвеца, а потом сразу — ножом в череп его соседа, чтоб костяная крошка во все стороны, чтоб пакость, заполняющая его глаза, выплеснулась наружу, словно черный дым давно прогоревшего погребального костра…

Но дым появился раньше…

Он внезапно окутал черепа трупов, словно тончайшей вуалью. Снайперу показалось, будто легкое, но стремительное облако одномоментно накрыло жутких монстров, притушив на мгновение адский огонь зрачков в их глазницах.

«Стойте!!!»

Замогильный шепот прозвучал в голове Снайпера… и он сам замер на месте от неожиданности. Однажды ему довелось слышать похожий голос, и он очень не хотел бы услышать его снова…

Толпа мертвецов неохотно расступилась, и Снайпер невольно поморщился. Всяких монстров довелось ему повидать на своем веку, но подобная тварь встретилась ему впервые.

При жизни это были явно сиамские братья. Пара мощных ног и широкий общий таз, из которого росли два отдельных, вполне развитых туловища с полноценными головами и верхними конечностями. Вот только головы были нечеловеческими… Вытянутые вперед челюсти с длинными клыками наводили на мысль, что при жизни чудовище имело родство с волками. Но и это было еще не все. Верхние части обоих черепов венчали зубчатые костяные короны, растущие прямо из голов монстра.

«Стойте! Я хочу рассмотреть его…»

Тварь шагнула вперед.

Трупы опасливо прижались к стенам ямы, расширяя проход. Немудрено — костяные пальцы чудовища оканчивались страшными когтями, способными одним ударом смахнуть голову с плеч что мертвому, что живому.

«Ну, попал», — пронеслось в голове Снайпера. Понятно, что ножом и голой костью такую тварь не одолеть. Был бы в нормальном состоянии, можно было потягаться. А так — не получится. Руки у него вместе с когтями метра по полтора длиной будут. Сейчас рассмотрит, а потом дегустировать начнет, отмахивая своими костяными саблями наиболее приглянувшиеся куски мяса.

«Нет уж, два в одном, хренушки тебе. Ты поближе подойди, а я очень постараюсь так „Сталкера“ метнуть, чтоб хоть одну башку тебе из строя вывести…»

Снайпер знал — бред это всё. У него и в нормальном-то состоянии с метанием ножей не особенно было, а уж сейчас, когда еле на ногах стоит, — и подавно. Но просто ждать, когда тебя начнут шинковать, словно шашлык, это ну совсем не по-нашему…

Но чудовище словно почувствовало что-то. Остановилось в пяти шагах и пристально уставилось в глаза Снайпера. В голове стрелка немедленно возникло давно забытое ощущение, будто прохладные пальцы осторожно перебирают извилины мозга, пытаясь найти что-то нужное…

— И долго мы тут будем в гляделки играть? — негромко произнес Снайпер, не очень надеясь, что ему ответят.

Но монстр ответил.

«Ты побратим смерти, — прошелестело в голове стрелка, причем без вопросительных интонаций, как констатация факта. И сразу же за этим: — Что я могу сделать для тебя, брат моей повелительницы?»

— О как… — удивился Снайпер. — Ну… вообще-то я бы не отказался выбраться из этой чертовой ямы.

«Как прикажешь».

Четыре руки монстра взметнулись вверх, вокруг длинных когтей начал клубиться черный туман. Он тонкими струйками вырывался из глазниц других мертвецов, длинными шлейфами тянулся к пальцам двухголового трупа и, концентрируясь там, понемногу превращался в облако… которое вдруг начало вращаться, быстро превращаясь в упругий смоляной вихрь. Вот уже и самого царя мертвецов не видно — на том месте, где он только что стоял, подвывая, вращалось торнадо двухметровой высоты. Миг — и оно двинулось на Снайпера, слегка покачиваясь из стороны в сторону, словно прикидывая, с какой стороны лучше броситься.

Делать было нечего, отступать некуда, позади абсолютно вертикальная стена метров пять в высоту. Да и какого дьявола? Так всяко лучше помирать, чем быть съеденным заживо.

Снайпер смачно плюнул себе под ноги и шагнул вперед.

Он ждал, что его сейчас закрутит, словно пушинку, но ничего подобного. Черный вихрь легко подхватил его — и тут же поставил на место. Во всяком случае, стрелку показалось именно так. Мгновение — и смоляной дым рассеялся, словно его и не было. А Снайпер осознал, что стоит он не на дне ямы, а в одном шаге от ее края…

А напротив него замер Моркт, растерянно хлопая маленькими глазками. За его спиной возвышалась громадная фигура Спарга.

— Это… что такое? — проскрипел предводитель подземных жителей. — Я пришел посмотреть, как предки доедают смутьяна, а его даже не сбросили в яму? Это какая-то ошибка или Ливг с Трокком решили, что я буду делать их работу?

Снайпер увидел, как из рукава широкого одеяния в ладонь Моркта скользнул продолговатый предмет. Неуловимое движение кистью, и в руке горбуна оказался нож с двумя слегка изогнутыми клинками — один со стороны большого пальца, второй — со стороны мизинца. Колдун-телохранитель сделал было шаг вперед, но был остановлен властным движением скрюченной ладони, похожей на птичью лапу.

— Стой на месте, Спарг, — ощерился Моркт. — Я передумал отдавать его предкам заживо. Судьба дарит мне возможность самому вырезать сердце этому ублюдку, посмевшему приставить клинок к моему горлу. Удивляюсь, как он еще стоит на ногах, но это хорошо. Гораздо приятнее убивать гордого и непокорного, чем стоящего на коленях…

— Много говоришь, — прервал его Снайпер. — Надоел.

Берцовую кость он где-то выронил, а вот «Сталкер» все еще держал в руке, причем, как оказалось, скрытым хватом, прижав клинок к предплечью. Тренированное тело само выбрало оптимальный режим удержания оружия, давно ставшего его частью. И теперь совершенно случайно оказалось так, что горбун не придал значения слегка подвернутой книзу кисти Снайпера и не заметил ножа в его руке…

— Я надоел? — вкрадчиво прошипел Моркт, приближаясь к противнику и довольно ловко вращая двухклинковое оружие так, что со стороны оно стало похоже на сверкающий лопастями маленький вентилятор. — Жаль, что я не прикончил тебя сразу. Но всегда есть возможность исправить свои ошибки.

— Согласен, — сказал Снайпер, выбрасывая вперед руку с ножом.

С метанием у него всегда было неважно. Но сейчас он просто серьезно опасался, что рухнет и больше не встанет. На бой с ловким горбуном сил просто не было. Организм израсходовал последние резервы, и сейчас наступила реакция. Тело сотрясала крупная дрожь, лицо заливал пот, перед глазами начал сгущаться багровый туман. Но фигуру горбуна он пока еще различал, а значит, мог сконцентрироваться для последнего броска. И еще он очень хотел не промахнуться…

Когда человек чего-то очень хочет, у него обычно получается. Последнее, что запомнил Снайпер, было удивленное лицо Моркта и его скрюченные лапки, которые судорожно цеплялись за рукоять «Сталкера», торчащую из горла предводителя подземных жителей. А потом его накрыло что-то темное и мягкое, похожее на черный вихрь короля мертвецов, тихо шепчущий о вечности, забвении и вечном покое…

— Да какого кутруба вам от нас нужно?!!! Все, что нам надо было, это только земли с холма набрать!!!

— Старшего выберут, он и разберется, кому что нужно.

Лязгнула металлом дверь, потом послышалось звяканье цепи, поворот ключа в замке… И удаляющиеся шаги.

Снайпер с трудом поднял тяжелые веки.

Ага, как все знакомо. Тюрьмы — они во всех мирах одинаковые. Низкий потолок, сырые стены, железная дверь… Только здесь вместо шконки — пучок гнилой соломы, а вместо дальняка — поганое ведро, от которого нестерпимо воняет застарелым дерьмом.

Тьму каземата разгонял огарок свечи, прилепленный над дверью. Та еще иллюминация, но рассмотреть кое-что можно. Например, соседей, которых, видимо, только что подселили к нему в камеру. Парень, лежавший пластом возле противоположной стены, и девчонка в платье, изрядно укороченном по сравнению с одеждой других местных дам. Присмотревшись, Снайпер понял, куда делась нижняя часть девчачьей одежки, — живот парня был туго перетянут длинными полосами ткани, на которых обильно расплылось темное пятно.

«Ранение. В живот. Долго не протянет».

Снайпер откинулся назад. А сам-то он долго еще задержится на этом свете? Сколько он в отключке провалялся? День? Сутки? Больше? Кто ж его знает. Судя по ощущениям, жар никуда не делся. И боль в боку тупая, ноющая, разлитая от подмышки до паха. Похоже, заражение…

Хреново. Что подыхать придется — это понятно, вот только большой вопрос, сколько времени придется мучиться. Может, день, а может, и неделю. Хотя это вряд ли. Сейчас подземные жители нового вождя выберут, и тот для завоевания авторитета и укрепления вертикали власти просто обязан порубить убийцу предшественника в бастурму. Чисто для профилактики, чтоб однажды кому-нибудь не пришла в голову идея ту вертикаль в горизонталь перевести, как это случилось с Морктом.

А девчонка между тем суетилась вокруг парня. Солому под голову подоткнула, какой-то дерюгой, валяющейся в углу камеры, ноги укутала. Снайперу аж завидно немного стало. Бывает же такое, прям жена декабриста…

Наконец девчонка перестала метаться вокруг парня и обратила внимание на то, что они с ним не одни в камере.

— Послушайте, уважаемый, у вас воды нет? — обратилась она к Снайперу умоляющим тоном. — А то Лису совсем плохо.

Снайпер про себя усмехнулся. Везет же некоторым. Подруга-то в сыром застенке не о себе беспокоится, а о спутнике своем. Реально свезло пацану, хотя он вряд ли сможет оценить свое везение. Дышит хрипло и в то же время тихо. На причитания девчонки не реагирует, стало быть, без сознания. Дырка в брюхе при тотальном средневековье это стопроцентный перитонит, а значит, можно делать ставки на то, кто из них первый отойдет в Край вечной войны.

— Нету, — прошептал Снайпер растрескавшимися губами. Сейчас он бы сам от воды не отказался, да где же ее взять. — Что с ним?

— Кутруб живот распорол, — бросила девушка. — Кишки, слава Дракону, не повредил. Я их вправила, рану зашила, но в нее, наверно, трупный яд попал — кутруб перед этим в могиле ковырялся.

Можно было, конечно, разъяснить девчонке про то, что трупного яда как такового не существует, что просто зашивать вскрытый живот в полевых условиях без противостолбнячной сыворотки и лошадиных доз антибиотиков дело абсолютно бессмысленное, проще пристрелить несчастного, чтоб не мучился. Но на фига этот ликбез тут нужен? И сил не было языком ворочать ради того, чтобы просто его почесать. Поэтому Снайпер совсем уже собрался отвернуться к стенке и попытаться забыться, как девчонка добавила:

— Вылечить его может только проклятая земля этого холма. Но как только мы подошли, придурки эти подземные откуда-то выскочили, нас схватили и сюда притащили. Мы и так еле-еле сюда доплелись, а они…

— Проклятая земля?

Может, у них поверье такое… В нашем мире тоже в такое верят, особенно в некоторых белорусских деревнях. Например, что земля с могилы предохраняет от болезней людей и скот. Правда, есть и абсолютно обратное мнение. Парню, конечно, не поможешь, но пусть хоть девчонке полегче будет, вон как она за него переживает.

Снайпер с трудом облизнул пергаментные губы — чисто чтоб не растрескались еще больше, когда рот открываешь, — и сказал:

— Видишь на моих ботинках шипы? Меж ними грязь застряла из местной ямы с живыми трупами — это, типа, местное кладбище. Она с костей мертвецов осыпалась, когда те возле меня толпились, решая, жрать меня или маленько подождать. Думаю, более проклятой земли ты не найдешь.

Девчонка ахнула, призадумалась, забормотала вслух:

— Дракон опалил холм… Подземные по нему шатались, впитывая через воздух и кожу проклятие… Потом умирали… Смерть множит проклятие Дракона многократно, может, потому твои мертвецы до сих пор по-настоящему умереть не могут… Сейчас-сейчас…

Она присела и принялась шустро ковыряться пальчиками в подошвах армейских берцев. Надо же, на что только не пойдет женщина ради своего мужчины? Правда, смотря какая. Некоторые, например, от своего мужчины запросто уходят к другому… Стоп. С этого места думать прекращаем, лежим, плаваем в высокотемпературном бреду и готовимся к переходу в лучший мир, так как, в отличие от этой девчонки, в чудеса мы не верим.

А она верила. Наскребла засохшей грязи с армейских ботинок, сложила в подол, завязав его узлом. При этом открылась весьма приятная картина — стройные ножки выше колен. Снайпер аж отворачиваться передумал. На кой нормальному мужику предсмертный бред, когда можно посмотреть на такое?

Девчонка же, нимало не смущаясь, подошла к раненому, присела, размотала пропитанные кровью полосы полотна… и принялась втирать землю в рану. Живот парня при зыбком свете огарка, прилепленного над дверью, казался черным от засохшей кровищи. А когда на такое еще могильную землю аккуратно сыплют и вдобавок сосредоточенно ее втирают… Конечно, девчонка явно при деле, ей не скучно, она вся в осознании себя великой целительницей. А парню-то каково от ее суеверий? Впрочем, это всегда так. Когда одному хорошо, другому обязательно хреново. Закон равновесия, мать его в душу.

Но чудеса порой все же происходят, особенно в случаях, когда чуда не может быть в принципе. Ну хоть тресни, не может грязища с берцев так действовать! Хотя трупы тоже ходить не могут, так что смотрим, запоминаем и тихо фигеем про себя…

Не прошло и пяти минут, как прерывистое дыхание тяжелораненого стало ровным и глубоким. Рука парня, безжизненно лежавшая на полу, шевельнулась.

— Где я? — прошептал он.

— Внутри Проклятого холма, — ответила девчонка. — Лежи спокойно, Лис, я еще не закончила.

— Лисса, ты?

— Нет, это самка кутруба тебя по брюху гладит, — проворчала девчонка.

— Спасибо тебе, самка кутруба, — хмыкнул парень. — Мне уже значительно лучше.

— За самку кутруба получишь, — пообещала Лисса. — Когда оклемаешься, конечно. И не надейся на прощение, я злопамятная.

«Хорошо им там, — подумал Снайпер. — Лис и Лисса. Прям идеальная гармония».

Между тем ему самому становилось все хуже. Стены камеры плавали перед глазами, огонек свечи над дверью раздвоился и стал похож на глаза ночного чудовища. Слова, произносимые соседями по камере, доносились словно через плотный слой ваты.

— Слышь, Лисса, а это кто лежит, там, на соломе?

— Не знаю. Какой-то мужик. Говорит, что побывал в яме с мертвецами. Земля с его ботинок спасла тебе жизнь.

— Но ему, похоже, еще хуже, чем мне.

— Он умирает, Лис. Я вижу — в его крови смертельная болезнь, вылечить которую можно только…

— Почему ты замолчала?

— Нет, ничего, не обращай внимания. Сейчас тебе нужно просто лежать и ждать, пока проклятая земля полностью зарастит твою рану.

— Ты что-то не договариваешь. Земля, которую принес с собой этот человек, помогла мне, и я должен знать, что может помочь ему.

— Неважно, тебе нужно лежать.

— Хорошо, жрица храма Дракона.

В голосе парня появились металлические нотки, которые Снайпер различил даже сквозь тяжелую пелену предсмертного бреда.

— Я приказываю тебе как побратим Йаррха, в жилах которого течет кровь дракона. Говори о том, что я не знаю. Немедленно.

— Лис…

В голосе девушки послышался страх.

— Лис… Сейчас это говорил не ты. Я услышала его голос, его слова, произнесенные твоим языком… Его языком… Хорошо, я скажу. Выжечь болезнь из тела того умирающего можно лишь драконьим пламенем. Если дракон дыхнет огнем на его рану, немного, самую малость, этого будет достаточно. Но сейчас ты не можешь помочь этому человеку. Ты слишком слаб. К тому же ты не умеешь пользоваться своей силой…

— Умею, еще как, — произнес парень, тяжело приподнимаясь на локте. — С оборотнями получилось, и сейчас должно. Я знаю, что такое закон дракона, и мне по душе этот закон… в отличие от самих драконов… Помоги мне подойти к нему.

— Не смею ослушаться, повелитель.

«Лихо он ее, — ворохнулась вялая мысль в голове Снайпера. — Правда, грубовато, но ничего не попишешь — средневековье. А вот была б вокруг цивилизация с толерантностью и феминизмом, скорее всего, лежал бы он в углу, не рыпался и делал то, что баба скажет. Вот и думай, что лучше — время воинов или прогресс со всеми его последствиями».

— Куда тебя ранили, воин?

Голос девчонки звучал прямо над ухом.

«Надо же, а я и не заметил, как они подошли».

— Бок пропороли, — прохрипел Снайпер. — Вроде порохом прижег, антибиотиками закинулся… А все равно сепсис зацепил…

Шустрые пальчики жрицы уже расстегивали трофейную кожаную куртку Снайпера.

— О великий Дракон, — воскликнула она, увидев то, что творилось под ней. — Повязка сбилась, рана открылась. Но это не самое страшное. Стрела, которой его ранили, несколько суток была выдержана в гниющем трупе. Неудивительно, что не помогли анти… твои снадобья. Теперь, господин, ты должен дохнуть на рану драконьим огнем. Только не спали этого человека, а то вместо помощи ты просто убьешь его.

— Хммм… Гхм… Кутруб побери этих драконов… У меня только один раз получилось… Но тогда я так дыхнул, что двух ночных волков сжег…

— В тебе просыпается сила, господин.

— Лисса, не называй меня больше господином! У меня нормальное человеческое имя есть!

— Как прикажешь, госпо… Лис.

— Так как мне не убить его? Ты же жрица, ты должна знать!

— Да не знаю я ничего, — умоляющим голосом произнесла девчонка. — Я только бабушку во сне увидела, которая мне про тебя рассказала, и все… Но, наверно… Ты же хотел сжечь тех волков, правда? Тогда я думаю, тебе нужно просто захотеть помочь этому человеку своим огнем и представить, как ты осторожно опаляешь его рану, как жар проникает в его тело и выжигает болезнь…

— Ну, не знаю… А вдруг не получится…

— Плевать… — прошептал Снайпер, уже еле ворочая распухшим языком. — Добьешь… только спасибо скажу…

— Ну, как знаешь…

Убогая тесная камера внезапно озарилась яркой вспышкой. Снайпер почувствовал, как на его бок словно плеснули расплавленной сталью. И куда только делась предсмертная вялость, сковавшая тело? Чтобы не заорать, он впился зубами в кожаный рукав своей куртки, представляя, как адская боль стекает с него, будто вода, уходит вниз…

Бесполезно. Страшный жар и не думал куда-то стекать. Наоборот, он очень быстро распространился по всему телу — в руки, в ноги, ударил в голову, опалил изнутри глаза, мгновенно скопился во рту, так что Снайпер был вынужден разжать зубы, иначе язык и небо просто сгорели бы. Он жадно хватал ртом спертый воздух камеры, корчась на гнилой соломе, и, забыв про медитацию, отключающую боль, думал лишь об одном — не закричать! не закричать! не закричать, твою мать, в бога, в душу и в того драконьего побратима, который придумал такую дьявольскую пытку!!!

Внезапно все кончилось.

Жар исчез, словно его и не было, лишь оставив во рту мерзкий привкус сгоревшего болезненного налета на языке и деснах. Снайпер валялся на соломе весь в поту, понимая, что должен чувствовать человек, которого сутки беспрерывно парили в бане, хлеща при этом в четыре веника. Казалось, что его тело хорошо отбили, отменно прожарили, и осталось только положить его на блюдо, обложить свежим луком, полить соусом и подать на стол…

Но при этом ему было хорошо. Так хорошо, как не было никогда на свете.

— Драконий огонь бывает двух видов, — услышал он над головой девичий голос. — Выдохнутый в ярости, он сжигает все живое на своем пути. Но в то же время, если дракон хочет помочь, он своим пламенем способен уничтожить все, что есть вредного и ненужного в теле человека.

— Закон дракона в действии, — задумчиво произнес Лис. — Справедливостью за зло, добром за добро.

— Этот закон в моем мире придуман человеком по имени Конфуций две с половиной тысячи лет назад, — прошептал Снайпер.

— А кто сказал, что ваш Конфуций не был драконом? — пожала плечами Лисса. — Мудрым драконом в человечьем облике, который однажды решил подарить людям великое учение о справедливости.

Есть такая штука в медицине — шоковая терапия, когда через человека в лечебных целях пропускают электрический ток. Бывает, что и не в лечебных, скажем, когда нужно добиться от кого-то определенного эффекта. Например, чтобы выдал информацию, которую без тока говорить не хочет. Или, наоборот, забыл определенные вещи, скажем, свое прошлое…

Снайпер с шоковой терапией сталкивался, за что спасибо всем, кто всерьез занимался его судьбой. Многих из них уже нет в живых — определенных людей лучше убивать сразу, чем пытать их током, иначе это печально сказывается на собственном здоровье и долголетии. Но суть не в этом.

Сейчас Снайпера накрыло как раз такое состояние, какое бывает после той самой шоковой терапии, а именно, усталость, вялость и сонливость. Оно и понятно, сколько ж можно организм мучить. Вот он и восстал, мол, все, хозяин, амба. Ты как хочешь, а я пошел отдыхать от приключений, ранений и выздоровлений посредством прогонки через измученное тело драконьего пламени.

Снайпер и не сопротивлялся. Лис с Лиссой говорили что-то еще, а он как-то сразу и вдруг вырубился, резко и неожиданно, будто свет выключили. Щелк — и темнота кромешная…

Щелк!

Снайпер вздрогнул и чуть приоткрыл веки. Непонятно, сколько он спал, да и спал ли вообще. Было ощущение, какое часто возникает у людей занятых, вечно спешащих куда-нибудь: вроде вечером только прикрыл глаза, и сто процентов не спал, так, задумался о чем-то — а за окном уже утро.

Щелк, щелк…

Ключ еще раз провернулся в замке, дверь отворилась, и в камеру вошли двое.

— Слышь, чумазая, подъем! — далеким от сантиментов голосом проговорил один из них, тот, что был повыше. — Как твои подопечные, не подохли еще?

— Скорее ты сдохнешь, урод, — брезгливо бросила Лисса, метко плюнув высокому на сапог.

— Ах ты сучка! — возмутился высокий. — Да я тебя сейчас…

Нога с оплеванным сапогом взметнулась в замахе… но тут случилось неожиданное.

Высокий вдруг поскользнулся, нелепо взмахнул руками и грохнулся навзничь, ударившись затылком об утоптанный земляной пол. Послышался звук, какой издает пустой глиняный кувшин, выпавший в погребе из рук неловкой хозяйки. Ничего удивительного, такое случается порой, когда одна нога в воздухе, а по щиколотке второй метко саданули берцем. Оно и из положения лежа на соломе хорошо получается, даже особенно напрягаться не нужно.

Напарник упавшего даже не понял, что случилось. Только что стоял друг — и уже валяется на земле, раскинув руки в сторону.

— Ливг, слышь, ты чего это, а? — потерянно спросил он, наклоняясь над упавшим.

«М-да, — подумал Снайпер, наблюдая за происходящим. — Сразу видно, чувак в камеру заходил только к арестантам, которые его боялись. А вот с теми, кому его широкая рожа и жирные плечи по барабану, пересекаться не приходилось. Что ж, ученье — свет, а неученье — тьма и перманентное беспамятство».

Голова плечистого коротышки опустилась чуть не до земли — он пытался определить, дышит его товарищ или нет, не обращая на заключенных ни малейшего внимания. Видимо, ему и в голову не пришло, что от них может исходить какая-то опасность.

А зря.

Нога Снайпера взметнулась вверх и, словно лезвие топора, опустилась прямо на затылок нежданного посетителя камеры. Удар был не особенно силен — все-таки лежа проделывать такие трюки довольно сложно, особенно после тяжелого ранения. Но все получилось. Не ожидавший атаки коротышка клюнул носом, ткнулся подбородком о лоб лежащего в отключке напарника и, поймав глубокий нокаут, медленно завалился на бок.

— Ну чисто дети, — проворчал Снайпер, поднимаясь со своего ложа. — Даром что оба поперек себя шире.

Лисса, съежившись в углу, восхищенно смотрела на него.

— Это какое-то колдовство, да? — спросила она.

— Типа того, — отозвался Снайпер. — Небесно-космическо-улетное. Звездюли называется.

Тем временем со своего соломенного ложа, позевывая, приподнялся Лис.

— Это самое… Похоже, я что-то пропустил, — сказал он, окинув взглядом неподвижные тела.

— Блаженны спящие, ибо на фига им царствие небесное, — хмыкнул Снайпер. — Как твое брюхо?

Лис задрал то, что осталось от рубахи.

— Обалдеть… — прошептал он.

Из коридора лился тусклый свет факелов, но и при нем можно было рассмотреть странный шрам, оставшийся на месте раны: довольно широкая полоса мелких чешуек, смахивающих на ряд пластин ламеллярного доспеха.

— Пояс дракона, — выдохнула девчонка.

— Слушай, а отковырять его никак? — поинтересовался Лис. — Теперь же в парной не раздеться, да и в речке искупаться стыдно, вопросами замучают.

— Истинный побратим дракона должен уметь прятать свой облик, — сказала Лисса. — Но сейчас у тебя пока еще мало сил, поэтому…

— …стоит подумать о том, как бы побыстрее свалить отсюда, и заодно решить, что делать дальше.

Пока молодежь разглядывала рану, заросшую чешуей, Снайпер успел обыскать бесчувственные тела и снять с них куртки. Помимо этого результатом поисков стала пара ржавых наручников, две короткие, но увесистые деревянные дубинки и один нож в плохоньких ножнах и с пятнами коррозии на клинке.

— Да, братцы, тяжко вам придется, — сказал Снайпер, заводя назад руки долговязого и затягивая на них наручники. — Ржавые браслеты открываются ох как неохотно.

Потом он пропустил вторые наручники под руками долговязого и защелкнул зубчатые полукольца на запястьях коротышки. Теперь незваные гости были прикованы друг к другу. После этого Снайпер наотмашь, с оттяжкой хлестнул долговязого ладонью по щеке. Это женская пощечина бьется больше для зрительно-психологического эффекта. А удар профессионала по небритой роже может и щеку надорвать. Или, нанесенный вполсилы, привести в себя потерявшего сознание вследствие резкой, нестерпимой боли.

Долговязый очнулся сразу и, осознав свое незавидное положение, заныл:

— За что?.. Чего дерешься?..

— Это не драка, — сказал Снайпер. — Это наука тебе, чтоб на беззащитных девчонок свои грабли не поднимал. А теперь говори, где тут у вас склады?

— Какие склады? — сделал круглые глаза долговязый.

— Продовольственный, вещевой и арсенал. Остальные пока не интересуют.

— Нету у нас такого…

Снайпер достал из ножен ржавый нож и задумчиво посмотрел на пленника.

— Знаешь, что такое экспресс-допрос? — спросил он.

Долговязый энергично замотал головой, с опаской косясь на собственное оружие.

— Поясняю, это очень просто, — кивнул Снайпер. — Аккуратно взрезается кожа под скулой, так, чтоб стала видна белая жилка. Это лицевой нерв. За него берутся двумя пальцами и начинают осторожно тянуть. Через тридцать секунд из человека выходят моча и дерьмо. Еще через тридцать секунд — вся необходимая информация. Поэтому он и экспресс, н-да. Или если ножа нет, можно пальцем выдавить один глаз, после чего слегка нажать на второй. Эффект будет аналогичным. Ты как предпочитаешь, с ножом или без ножа?

— Склад совсем рядом, — быстро сказал разом побелевший долговязый. — Как отсюда выйдете, сразу налево поверните. Пройдете камеры, пост охраны, свернете направо, там он и будет. Только у нас все в одном месте хранится, и вещи, и жратва, и оружие.

— А как пройти пост охраны, чтоб нас не спалили? — поинтересовался Снайпер.

— Спалят по-любому, — помявшись, сказал долговязый. — Там Ирг стоит сегодня с огнеметной машиной, а он у нас глазастый.

— Ясно, — сказал Снайпер. — А теперь не обессудь, спокойной ночи.

И коротко двинул пленника кулаком в челюсть. Тот немедленно вырубился снова.

— Нехорошо бить связанного, — нахмурилась Лисса.

— Согласен, — вздохнул Снайпер. — Но кляпов у них с собой не оказалось, оставь я его так — сразу же орать начнет, поэтому выбор у нас небольшой. В следующий раз, надеюсь, он будет носить с собой кляп. Чисто на всякий случай. А теперь накиньте на себя их шмотки и пошли. Маскировка, конечно, аховая, но здесь с освещением не особенно, может, и прокатит…

Коридор был темным и мрачным, как и все тюремные коридоры, по которым приходилось ходить Снайперу. Атмосфера заведения соответствует, иначе и быть не может. Может, изначально все здесь было светло и радостно, да только по-любому вскоре осыплется со стен краска, проступит сырость, почернеет пол, мой его, не мой — без разницы. И станет коридор таким, каким ему и положено быть по статусу. Вот и говори после этого, что людские мысли не материальны. Когда они постоянно тяжелые и мрачные, даже помещения под их грузом превращаются в фон для фильма ужасов…

Впрочем, этот коридор был коротким. Десяток дверей — и обещанный поворот. Снайпер осторожно выглянул из-за угла, оценил обстановку и тут же нырнул обратно. Ага, не обманул долговязый, завороженный красочным рассказом про экспресс-допрос. Считай рядом, в пяти метрах, находится тот самый пост охраны — полуобвалившееся укрытие из бетона, из-за которого торчал знакомый ствол с тремя пиропатронами под ним.

— Значит, так, — прошептал Снайпер. — Лис, ты сейчас эдак небрежно выходишь и отвлекаешь. Мне нужно всего две секунды. Сможешь?

— Я пойду, — неожиданно шепнула Лисса. — Локти расставлю, в темноте сойду за того недомерка. Лис ростом не вышел, на нем одежка того длинного мешком висит.

И, не дожидаясь возражений, шагнула вперед.

— Стоять! — немедленно раздался голос бдительного охранника. — Кто там? Трокк, ты, что-ль?

— Я, — басом отозвалась Лисса.

— А… что это с тобой? С чего тебя так скрючило? Эээ, нет, погоди… Стой на месте, а то сожгу к кутру… ык!

Удар деревянной дубинкой по затылку прервал речь незадачливого сторожа. Выронив из рук пусковое устройство старенького огнемета, он рухнул вниз лицом. Но повредить портрет о неровный пол ему не дали — подкравшийся сзади Снайпер аккуратно подхватил тело и помог ему принять горизонтальное положение.

— Судьба у тебя такая, Ирг, волшебных звездюлей получать, — негромко сказал пришелец из иномирья, укладывая охранника поудобнее. — А все из-за отсутствия бдительности и дисциплины.

— Чего это ты с ним возишься? — поинтересовался подошедший Лис.

— Просто, наверно, в отличие от Тестомеса, не хочу, чтоб эти баллоны рванули, — пояснил Снайпер. — Я противопожарных заклинаний не знаю, и после такого чудесного спасения не хочу превращаться в подгоревший барбекю. Только вот одного не могу понять — как эти олухи тут выжили?

— Проклятие Дракона лучший щит, в том числе и для олухов, — сказала Лисса.

— Ты жрица, тебе виднее, — хмыкнул Снайпер. — Ну что, молодежь, пошли, посмотрим, чем богаты склады этой кроличьей норы.

После того как драконий огонь выжег в нем все лишнее и ненужное организму, Снайпер чувствовал себя превосходно. Дощатая дверь складского помещения оказалась хлипкой и не рассчитанной на прямой удар ногой в замок. Взвизгнула возмущенно — и повисла на одной петле.

— Круто, — оценил Лис. — У нас так не умеют.

— Учись, студент, — отозвался Снайпер, перешагивая через порог.

— Ну, вот мы и в сокровищнице, — произнес пришелец из иномирья, освещая помещение факелом, заранее снятым со стены коридора. — Надеюсь, они тут не хранят открытыми сундуки с порохом, а то мы здесь с эдаким первобытным освещением рискуем оказаться некстати.

Надежды оправдались, сундуков с порохом не было. И сокровищ — тоже. Все на этом складе было скромно, безвкусно, серо и уныло. Домотканая одежда, стопками сваленная на деревянных полках, бесцветные сушеные грибы и головки чеснока, гроздьями свешивающиеся с потолка, соленое мясо в бочках и пласты вяленого, сложенные прямо на деревянных столах, где его, видимо, сразу и порубили широкими ножами, словно деревянные чушки на растопку.

— Скромно, — оценил Снайпер, — но по делу. Видать, у них тут свое подземное хозяйство имеется со зверюшками и витаминами, чтоб от цинги не сдохнуть.

Он уже жевал ломоть безвкусного мяса, заедая его чесноком и сплевывая шелуху прямо на пол.

— Как ты можешь это есть? — поморщилась Лисса.

— Не могу, но надо, — сказал Снайпер. — И вам советую, если не хотите в будущем проблем со здоровьем. А еще очень рекомендую переодеться. Лохмотья, конечно, колоритно смотрятся, но подозреваю, что вы оба скоро голыми ходить будете, когда эти тряпки окончательно развалятся прямо на вас.

Молодежь прониклась. Парень с девушкой без лишних разговоров отыскали для себя исподнее по размеру, плотные рубахи и кожаные куртки в комплекте со штанами и сапогами грубой выделки. Лисса переодевалась ничуть не смущаясь, и Лис имел удовольствие оценить ладную фигурку девушки с небольшой крепкой грудью и оттопыренной попкой. И даже слегка рыкнул про себя, когда Снайпер скользнул по ней мимолетным взглядом. Странно — вроде и полностью по барабану эта жрица дракона, а все равно что-то эдакое ворочается внутри, когда другой мужик на нее смотрит. Наверно, просто чувство собственности, решил про себя Лис. Она жрица дракона, я этому треклятому Йаррху, считай, кровный родственник, вот и, типа, нечего пялиться на жрицу. Хотя, похоже, Снайпера интересовали вовсе не женские прелести.

— Я-то думаю, почему они с меня куртку не сняли, когда в камеру определяли, — хмыкнул пришелец из иномирья. — А у них тут этих кожанок — залежи. Хотя фасон другой, чем у шайки бородатого, да и выделка слегка поплоше…

Далее, сразу за рядом мясных столов, располагалась часть склада, занятая оружием. Копья с наконечниками грубой ковки, очень простые топоры, равно годные для рубки как дров, так и врагов, в изобилии — колчаны со стрелами и луки в налучьях. Видимо, подземные жители хорошо знали лес, что начинался чуть ли не сразу за бункером, и активно промышляли охотой.

— Лес, что за холмом, тоже проклятым считается? — поинтересовался Снайпер.

— Ага, — отозвалась Лисса. — Городские туда не суются, боятся лесных кутрубов. А они, вишь, уже на южном кладбище жируют. Думается мне, недалек тот час, когда людям Вичтана придется отстаивать не только могилы предков, но и свои жилища.

— Как-то я не заметил, чтобы они шибко за эти могилы переживали, — проворчал Лис. — Думаю, никто за ограду шагу не сделал после того, как демоны ночи заняли кладбище. Но в одном ты права. Пока у кутрубов есть пища, им незачем в открытую воевать с людьми. Но южное кладбище небольшое, а демонов, как я заметил, много. И очень скоро они задумаются о том, что пить живую кровь гораздо вкуснее и полезнее, чем грызть старые кости.

Лисса промолчала, лишь закусила губу и слегка побледнела.

— Извини, — сказал Лис. — Я не подумал о твоем отце.

— Он мне больше не отец, — упрямо мотнула головой девушка. — Тот, кто предал гостя ради нескольких медных монет, однажды так же запросто предаст любого, в том числе и собственную дочь. Просто мне жаль ни в чем не повинных жителей города.

Теперь промолчал Лис, мысленно отметив про себя, что ему-то точно нисколько не жалко людей, которые ночью дружно сорвались со своих постелей для того, чтобы бросить на съедение ночным тварям ни в чем не повинного путника…

Пока молодежь беседовала, Снайпер времени не терял. Бегло осмотрев арсенал, он нашел в дальнем углу обширного помещения свою СВД. Винтовка стояла в грубо сколоченной короткой стойке для оружия, где помимо нее находились сильно потертая американская М-16, компактный израильский автомат «Тавор» и старый добрый пулемет ПКМ с пустой лентой, валяющейся внизу, возле приклада.

— Вот это номер… — тихо присвистнул Снайпер. — И кто бы мне объяснил, откуда здесь такие чудеса образовались?

— Давай я объясню, — сказал Тестомес, появляясь из-за стойки с копьями.

— Ну, попробуй, — произнес пришелец из иномирья, ничуть не удивившись неожиданному появлению старого колдуна. — Что, местные все еще вождя выбирают?

— Ага, — равнодушно отозвался Итан. — А я пока между делом решил у дохлого Моркта ключ от склада позаимствовать и поковыряться в их арсенале — мертвецу он все равно без надобности. Мог бы постучаться, я б открыл, зачем дверь-то вышибать?

— Привычка, — сказал Снайпер. — И что ты нашел?

— Вот что.

Тестомес разжал кулак.

На его ладони лежал стеклянный флакончик, внутри которого лениво перекатывалась капля слепящего пламени с еще более ослепительной крохотной искрой внутри.

— Я тебе говорил, что магия огня у нас считается утраченной. Также ты знаешь, что любой, даже самый завалящий колдун может наложить Огнетушитель на твою трубку, стреляющую невидимыми стрелами, и она станет не опаснее простой палки. А еще все слышали о Чистильщиках веры, которых никто никогда не видел, а если и видел, то уже не мог никому о них рассказать. Так вот, за те годы, что я провел здесь, под землей, без разрешения Моркта никто не смел переступить порог склада. А в оружейную он ходил только сам. Сам заносил оружие, сам выносил, сам выдавал…

— Понятно, — кивнул Снайпер. — Ты подозревал, что здесь можно найти что-то интересное, и при первой возможности воспользовался ею.

— А ты проницателен, Снар, — усмехнулся в бороду Тестомес. — В древних военных трактатах говорится, что если заключить в сосуд каплю драконьего огня, а потом осторожно нанести его на стрелы для огненных трубок, то заклинание-огнетушитель не сможет некоторое время нанести им вред.

— Хорошая находка, старик, — задумчиво произнес Снайпер.

— Но это еще не все, — сказал Итан. — Здесь, в подземелье, давно ходила легенда о том, как Чистильщики веры попытались проникнуть в бункер и выкурить оттуда шайку проклятых. Проникнуть они проникли, только ни один из них не вернулся обратно. А теперь взгляни на это.

Тестомес ткнул пальцем на стойку с огнестрельным оружием.

— И это понятно, — произнес Снайпер. — Теперь предельно ясно, почему никто не видел вживую этих Чистильщиков. Бойцы с автоматическим оружием всегда дадут сто очков вперед парням, вооруженным самодельными копьями. Могу предположить, что местные жители каким-то образом заманили Чистильщиков в одну известную мне большую яму. А когда от хозяев оружия остались одни кости, каким-то образом выудили автоматы и вот этот пузырек с антиогнетушителем.

— Все может быть, — пожал плечами Тестомес.

Снайпер шагнул к стойке и быстро проверил свою винтовку. Патроны были на месте. А вот магазины автоматов, как и лента ПКМ, были безнадежно пусты.

— Я-то все думал, откуда у того мордатого огнемет, — пробормотал себе под нос Снайпер, аккуратно ставя оружие обратно в стойку, — даже бесполезный ствол заслуживает уважения. — Оказывается, эти олухи умудрились обчистить Чистильщиков…

— Подожди.

Рядом с Тестомесом стояли только что подошедшие Лис с Лиссой.

— Подожди, — повторил Лис, протягивая руку вперед. Его палец указывал на крохотную эмблему, которой был помечен приклад М-16. — Я видел этот знак.

— Где? — в один голос воскликнули Снайпер и Тестомес.

— Это герб Гильдии Воинов ночи, — произнес побратим дракона.

— Итак, что мы имеем? — задумчиво произнес Снайпер. — Загадочная Гильдия Воинов ночи, оказывается, одновременно является официальным подразделением местного правительства и духовенства, могущественной Гильдией Чистильщиков веры, которых доселе никто не видел. Кстати, это правильно. При грамотной зачистке свидетелей оставаться не должно. Но в данном случае каратели прокололись, оставив после себя некоторые интересные артефакты, которые свидетельствуют о том, что огнестрельное оружие в этом мире все-таки присутствует и даже, несмотря на запреты и заклинания, может по необходимости активно применяться.

— Огнестрельное оружие — это что? — поинтересовалась Лисса.

— Это то, что работает намного лучше луков, арбалетов и всего остального, чем принято убивать в вашем мире, — доходчиво пояснил Снайпер. — Продолжаю. Поскольку наша группа решительно не вписывается в картину мира, которую выстроило для себя местное правительство, мы имеем три выхода. Первый, самый простой — пойти и сдаться властям, — не обсуждается. Зная местные нравы и средневековую любовь к пыткам, проще и безболезненнее самоубиться на месте. Второй — бегать от рыцарей и Чистильщиков до конца жизни — не рассматривается.

— Почему? — упрямо встряла Лисса. — До этого же бегали…

— Бегали, — кивнул Снайпер. — И добегались. Я до стрелы в бок, а твой Лис — до распоротого брюха.

— Он не мой, — буркнула девчонка. — Это я его жрица…

— Короче, — прервал ее Снайпер. — Второй выход тоже не рассматривается, так как все равно нас рано или поздно поймают и — смотри пункт первый. Остается третий выход. Найти арсенал Чистильщиков веры, затариться нормальным оружием и захватить власть в отдельно взятом феодальном обществе.

Тестомес удивленно воззрился на пришельца из иномирья.

— Ты… это серьезно, Снар?

— Абсолютно, — кивнул тот. — Не мы их, так они нас. Принцип древний, как все миры, в которых мне довелось побывать.

— Но… мы не умеем пользоваться этими штуками, — кивнул Лис на автоматы.

— Это не так сложно, как кажется, — заверил его Снайпер. — Другое дело — научиться из них хорошо стрелять, но это дело времени и практики. А вот как пользоваться ими так, чтобы не убить из них себя и товарищей, это я сейчас покажу…

Его слова прервали голоса, внезапно раздавшиеся в глубине помещения со стороны продовольственно-вещевой части склада.

— Нас нашли, — констатировал Тестомес, пряча флакон в карман штанов. — Но теперь с ними нет Моркта, так что наши шансы выбраться отсюда живыми сильно возрастают.

Проговаривая все это, Итан начал неторопливо вращать руками. Воздух между его ладонями стремительно густел — не иначе прежде, чем приступить к поискам оружия Чистильщиков, старик успел основательно подкрепиться мясом и чесноком.

— Зачем же выбираться? — спокойно произнес Снайпер. — Сдается мне, что это не просто бункер, а одна из станций древнего многоуровневого метрополитена, возможно, секретного военного назначения.

— Чего?

Несмотря на явную опасность, спутники удивленно воззрились на пришельца из иномирья.

— Потом, — отмахнулся Снайпер, проверяя свою СВД. — Разрулим с местными — объясню. Если разрулим, конечно. Судя по воплям, их тут целый батальон набежал.

И правда, из-за стеллажей один за другим выходили люди с оружием и факелами, судя по лицам — очень сердитые и решительно настроенные. Однако при виде потрескивающего молниями шара в руках Тестомеса, боевое настроение толпы сменилось настороженным ожиданием. Мол, мы всегда готовы покарать злодеев, но, конечно, будет лучше, если кто-то первым начнет карать, а мы его ух как морально поддержим…

Растолкав нерешительный электорат квадратными плечами, вперед вышел Спарг. На бритой башке — медный обруч Моркта, на поясе — оба ножа Снайпера, в руке — старый, но хорошо почищенный шестопер, который при случае и за символ власти сойдет, и для собственноручного нанесения увечий несогласным вполне сгодится.

— Народ выбрал меня вождем, и я говорю от его имени, — без предисловий начал Спарг. — Вы все преступники. Ты, Итан Тестомес, виновен в том, что привел к нам в дом убийцу вождя. Ты, незнакомец, виновен в смерти Моркта. Эти подростки виновны в пособничестве преступникам и нанесении побоев людям, находящимся при исполнении своих обязанностей. Поэтому я от имени моего народа приговариваю вас…

Резкий хлопок прозвучал в закрытом помещении, как удар гигантского бича.

Люди подземелья невольно присели от непривычного звука. Спарг же с недоумением смотрел на изуродованный шестопер, который неведомая сила только что вырвала из его руки. Набалдашник оружия был похож на цветок, по которому рубанули хорошо отточенным ножом, — пуля, выпущенная из СВД, сорвала два из шести остро отточенных стальных «перьев».

— Итак, начинаем обучение, — произнес Снайпер, обращаясь к своим спутникам и полностью игнорируя онемевшую толпу. — Это называется выстрел. При попадании в сердце или лоб человека с такого расстояния, смерть наступает без вариантов.

— Что за магию ты сейчас применил? — стараясь не потерять лицо, спросил Спарг.

— Это не магия, — сказал Снайпер. — Это оружие. И если вы не хотите и дальше ползать под землей, словно кроты, имеет смысл раздобыть побольше такого оружия, а после отвоевать для себя территорию, более пригодную для жилья.

— Что ты задумал? — шепотом спросил Тестомес, понемногу замедляя вращение рук, — когда противники начинают беседовать, оружие может и подождать.

— Всю жизнь я пытался выжить, до сих пор не пойму — зачем, — так же негромко ответил Снайпер. — А сейчас я подумал, что могу помочь остаться в живых некоторым из них.

— Хорошее оружие, — немного придя в себя, ответил Спарг. — И вряд ли те, у кого оно есть, отдадут его без боя. Многие погибнут.

— Это так, — кивнул Снайпер. — А иначе погибнут все. Ваш холм зарос травой, и совсем скоро местные жители поймут, что проклятия больше нет. Ваше убежище будет раскрыто, и тех, кто так долго жил в норе под Черным пятном, ждет неминуемая смерть.

— Кутрубы уже ушли отсюда, и больше никто не охраняет ваш холм по ночам, — добавил Лис. — Демоны переселились на городское кладбище, а значит, разъяренные жители скоро придут убивать подземных жителей, которые так долго жили бок о бок с нечистыми.

— Он прав, — потирая запястья, произнес низкорослый парень, один из тех, кого Снайпер вырубил в камере. — Днем я видел с вершины холма, как несколько горожан подошли совсем близко. Раньше такого никогда не было, они бы просто не отважились.

— Я смотрю, Трокк, после того, как ты приложился башкой об пол, так сразу поумнел, — зашипел на него долговязый напарник со свежим синяком в пол-лица. — Всю эту шайку нужно сбросить в яму…

— Бросали уже, вон того, с огненной трубкой в руках, — с вызовом ответил Трокк, возможно впервые в жизни рискнувший пойти против более габаритного товарища. — Да только он вылез оттуда, убил Моркта и навалял нам с тобой по первое число. Я тебе говорю: его удача намного больше, чем у любого из нас. Поэтому я пойду с ним, а вы со Спаргом делайте как знаете.

— И я пойду, — шагнул вперед огнеметчик, габаритное оружие которого, наверное, отобрали соплеменники. Или просто сняли, чтобы привести в чувство, а обратно отдать забыли.

— Что, Ирг, надоело по башке получать? — ехидно поинтересовался долговязый.

— Мне — надоело, — угрюмо огрызнулся огнеметчик. — А вам всем, похоже, нет. Этот с огненной трубкой дело говорит. Я бы, конечно, с радостью ему башку свернул, но своя мне интереснее. Городские не сегодня завтра сюда припрутся, костры разведут, дыму напустят в вентиляцию, вот нам и крышка. Фильтры уж сто лет как не работают.

— Теперь понимаю, почему ему огнемет отдали, — негромко проговорил Снайпер. — Он в этой шайке, похоже, самый умный…

Поднялся гвалт. Как всегда, кто-то был «за», многие — «против», при этом и те, и другие пытались друг друга переорать. Естественно, безуспешно.

— Молчать!!!

Рев Спарга заставил всех моментально заткнуться, будто каждому в глотку забили по осиновому колу. Подземные жители замерли, ожидая, что скажет вождь. Он и сказал.

— Значит, так. Будут городские на холм лезть, не будут — никто не знает. А даже если и полезут, сразу не расковыряют, это точно. Поэтому мы подождем. Вы же, если хотите, идите. Можете за оружием колдовским отправиться, можете еще куда, нам тут чужаки не нужны.

И, глядя на Снайпера, угрюмо добавил:

— Жалею я, что нож тебе в яму бросил. Благородство обычно дорого обходится.

— Это точно, — кивнул Снайпер. — Но, думаю, дело не в благородстве, а в совести. Замучила она тебя после того, как ты попытался поединок нечестно выиграть. А потом ваш вождь подлость совершил, вот тебя и накрыло. Со мной тоже такое иногда бывает, и это реально слабость, за счет которой беспринципные могут одержать над нами верх. Совесть она как болезнь, или есть, или нет. Не повезло нам, у нас она имеется. Пусть в зачаточном состоянии, но тем не менее. Поэтому мы с тобой не супермены, а просто люди со своими недостатками.

— Хорошие слова, — мрачно одобрил Спарг. — Не хотел бы к нам присоединиться? Такой воин, как ты, дорогого стоит.

— Нет, — покачал головой Снайпер. — Я давно отвык подчиняться кому-либо.

— Ладно, — кивнул Спарг. — Тогда подытожу. Наши с тобой дела уже в прошлом, чужак, и я считаю, что рассчитался с тобой полностью. Так что бери своих спутников и уходи. Я и мои люди останемся здесь.

— Ну что ж, воля ваша, дети подземелья, — развел руками Снайпер. — Мы пойдем, только ты, вождь, оружие-то мое верни. Нехорошо таскать на себе ворованное. Совесть снова замучает.

— Я твое оружие не крал, — презрительно бросил Спарг. — Это военный трофей.

— Хочешь поспорить? — усмехнулся Снайпер, слегка качнув СВД.

— Я не спорю, я принимаю решения, — процедил сквозь зубы новый вождь. — Забирай, они мне не нужны.

И, отстегнув ножи, совсем уже хотел было швырнуть их на землю, но в последнее мгновение передумал и сунул их долговязому Ливгу, коротко приказав:

— Отнеси.

Ливг не посмел ослушаться.

Снайпер принял свое оружие и слегка кивнул Спаргу.

— Достоинство вождя в том, чтобы принимать правильные решения, — негромко произнес он. — Эх, хороший боец мог из него получиться, если б его власть не испортила. Ладно, проехали. Ну что, Тестомес, есть идеи, как нам побыстрее добраться до Стоунхенда?

— Идеи есть, — сказал Тестомес, стряхивая с ладоней крохотное мутное облачко — все, что осталось от грозного магического оружия, постепенно сдувшегося во время переговоров. — Только опасаюсь я, как бы это не стало нашим последним походом. Ты, как я понимаю, собрался в одиночку переть против Чистильщиков и Гильдии Воинов ночи, что, по версии этого парнишки, одно и то же?

— Почему ж в одиночку? — удивился Снайпер. — Я, ты, Лис и Лисса — чем не разведывательно-диверсионная группа.

— Когда Снар начинает говорить непонятно, жди беды, — обреченно произнес Тестомес. — Что ж, пошли, по пути расскажу, что к чему. Только оружие взять не забудьте какое приглянется. Спарг, ты же не против?

— Не против, — скривился как от зубной боли новый предводитель подземных жителей. — Только проваливайте скорее.

— С чего это ты взял, что из Спарга мог получиться хороший воин? — спросил Тестомес. — По-моему, обычный платяной шкаф с громким голосом.

— Не скажи, — произнес Снайпер. — Помимо того, что он мне нож в яму бросил, я видел, как он повел себя, когда я пулей вышиб шестопер у него из руки. От такого удара у человека как минимум палец из сустава вылетит, если не сломается. А он виду не подал — стоял, говорил, только в конце не выдержал, перекосило его слегка. Да и дерется он неплохо. Правда, больше на всякие фокусы полагается, чем на кулаки, но это с возрастом проходит. В общем, хорошие задатки. Если от власти, привалившей неожиданно, крышу окончательно не снесет, нормальный боец получиться может.

Они спускались вниз. Местные сильно удивились, когда незваные гости приняли такое решение.

— Может, лучше вас здесь замочить? — участливо предложил долговязый. — Все меньше мучиться будете.

— Отвяжись от самоубийц, — приказал Спарг. — Это их выбор. По крайней мере, больше мы эту шайку никогда не увидим.

…Лестница, ведущая вниз, изрядно заросла мхом. Если по ней и ходили, то крайне редко.

— И все-таки поясни толком, куда это мы идем, — потребовала Лисса.

— Там, внизу, система древних тоннелей, — пояснил Тестомес. — Местные легенды гласят, что до битвы Огненных Стрел люди умели перемещаться по этим тоннелям с невообразимой скоростью, достигая любых уголков мира. Я среди подземного народа давно живу, все здесь облазил, даже места, которые находятся под запретом. Как, например, это.

Лестница закончилась. Они стояли перед большой стальной дверью, запертой на огромный висячий замок.

— И что теперь? — поинтересовался Лис.

— Охо-хонюшки, — посетовал старик, передавая парню свой факел. — Вот ведь молодежь пошла. Видят замок — и все, ступор у них, мол, дальше хода нет. Учитесь, пока я жив.

Из кармана своей новой куртки старик извлек два стержня — один потолще, второй потоньше, и принялся ковыряться ими в замке. Не прошло и минуты, как в механизме что-то щелкнуло.

— Добро пожаловать в преддверие Обители мертвых, — ухмыльнулся Тестомес. — Девочка, может, ты все-таки вернешься к себе домой в Вичтан? Тут может быть жарко.

— Дочь трубочиста жары не боится, — заносчиво произнесла Лисса. И добавила с легкой грустью: — Даже если у нее больше нет отца…

— Ну, значит, так тому и быть, — вздохнул старик, с натугой отворяя тяжелую дверь. — Жаль, что другой дороги у нас нет, — небось патрули из Стоунхенда и Вичтана уже по всем дорогам рыщут в поисках опасных колдунов, сбежавших от правосудия.

За стальной дверью была еще одна аналогичная, запертая на тяжеленный стальной засов.

— И зачем такие предосторожности? — поинтересовался Снайпер. — Без шлюза никак?

— Никак, — покачал головой Итан. — Судя по тем же легендам, там, в глубине тоннелей, обитают жуткие твари. Правда, когда я готовил этот отходной путь, никаких чудовищ не видел. Может, просто повезло.

— Может быть, — задумчиво произнес пришелец из иномирья.

За второй дверью оказалось огромное помещение, сильно напоминающее давно заброшенную станцию метро. Только входы в тоннели, примыкающие к платформе справа и слева, были идеально круглой формы. Вся станция густо заросла мхом, и люди, двигаясь вперед, ступали по нему, словно по толстому ковру. Горящие факелы выхватывали из мрака то толстый корень дерева, свисающий с потолка, то торчащий обломок бетона, смахивающий на надгробие, то старую деревянную бочку, похожую на те, что в изобилии имелись на складе бункера.

— Признаться, в тоннели я не лазил, — немного смущенно проговорил Тестомес. — Одному жутко, а для местных эти подземелья — табу. Но подготовился хорошо. Смотрите.

Он подошел к краю платформы и ткнул факелом вниз.

— Верю, — кивнул Снайпер. — Знатная телега. А двигатель у нее есть? Или ты предлагаешь впрячься в нее кому-то из нас?

Действительно, внизу стояла самая натуральная телега без оглоблей, углы и борта которой были аккуратно обиты железными полосами. Формой она напоминала шестиугольную лодку с острым носом и такой же острой кормой.

— Зачем же впрягаться? — слегка обиделся Итан. — Я маг или где? Такую конструкцию я уж как-нибудь подтолкну. Например, активировать Ворота Ветра гораздо сложнее.

— Ну, тебе виднее, — пожал плечами Снайпер. — Кстати, судя по тому, что никакими рельсами и даже их остатками здесь не пахнет, древнее метро работало как аналог пневмопочты. Так что если будешь хорошо дуть, может, куда-то и приедем.

— Ну вот, опять он говорит на своем языке непонятные вещи, — вздохнул Тестомес, перебираясь в телегу. — Ну что, загружайтесь и поехали. Стоунхенд в той стороне.

На носу и корме телеги-лодки были оборудованы довольно удобные, обитые кожей кресла со спинками. Посередине наличествовали лишь две деревянные поперечные лавки без намека на комфорт.

— Значит, кормчему все блага цивилизации, а простому народу — деревяшки под задницы? — усмехнулся Снайпер.

— Тому, кто на носу будет сидеть, тоже лафа, — огрызнулся Тестомес, устраиваясь на корме спиной к товарищам. — Плюс ему делать ничего не нужно, только вперед смотреть и командовать вправо-влево. А мне сиди и вкалывай, плюс лопатками в спинку вжимать будет — мама не горюй. Я ее испытывал, знаю.

— Ну, придумал бы что-то более совершенное, ты же маг, — произнес Лис, пытаясь поудобнее устроиться на жесткой скамье.

— Это в сказках волшебники всесильные и плевками драконов сшибают, — проворчал старик. — А в реальности магия — довольно узкая специализация, так что скажите спасибо и на этом.

— Спасибо, — вздохнула Лисса, пристраивая свой факел в железную проушину, торчащую из борта. — Огонь вот только задуть может, если быстро ехать. А там впереди темно — жуть, и если пламя погаснет…

— Не погаснет, — хмыкнул Тестомес. — Я ж маг воздуха, а не какой-нибудь там водяной.

Итан вжался спиной в сиденье, уперся ногами в борта телеги, сложил ладони трубочкой, поднес их ко рту и начал дуть. Сначала тихо, потом все сильнее и сильнее. Поднявшийся вихрь сначала взлохматил, а потом начал один за другим срывать пласты мха с края платформы. Телега скрипнула колесами, тронулась с места и начала потихоньку набирать скорость.

— Забавный двигатель, — пробормотал себе под нос Снайпер, вглядываясь во мрак тоннеля. — Готов поставить свою СВД против Лисова лука, что таким макаром старик к концу путешествия сдуется до мыша.

Про оружие Лиса Снайпер упомянул не случайно. В арсенале подземных жителей парень вернул себе все снаряжение, что было отнято при пленении: щит, меч, колчан и лук, взятые им в доме Фрога. Остальные, включая Лиссу и Снайпера, по настоянию Тестомеса вооружились широкими тесаками, формой напоминающими мачете.

— Зачем именно ими? — поинтересовался Лис. — Может, лучше мечами?

— Твой меч закален в крови новорожденного горного волка, это сразу видно, — пояснил тогда Тестомес. — Его прежний владелец знал толк в хорошем оружии. А из того барахла, что навалено в этом, с позволения сказать, арсенале, эти тесаки единственное, что сможет нам пригодиться внизу.

— Так что там, внизу? — спросила Лисса.

— Увидите, — буркнул старик и больше на расспросы не отвечал. Поэтому сейчас Снайпер с Лисом и вглядывались во мрак подземелья, гадая, что же такое они должны разглядеть в кромешной темноте.

Итан не обманул: факелы, воткнутые в проушины, действительно горели ровным пламенем, несмотря на то, что лодка-телега набрала уже приличную скорость. Правда, светили они по-прежнему неважно — в десяти шагах впереди уже ничего не было видно.

Широкие колеса телеги исправно приминали мох, которым поросло дно тоннеля, и путешествие, вопреки ожиданиям, оказалось почти комфортным, без особой тряски. Однажды Снайпер разглядел впереди раздвоение тоннеля, о чем и проорал Тестомесу. Тот мгновенно отреагировал — дунул правее, после чего телега исправно повернула налево.

Прошло еще несколько минут вполне спокойной езды. Пальцы Лиса, судорожно сжимавшие защелкнутый на тетиве хвостовик стрелы, слегка расслабились. Парня даже в сон немного клонить стало от мягких покачиваний телеги, как вдруг Снайпер резким движением обеих рук выдернул из ножен тесак и один из своих боевых ножей.

Лис вскинул взгляд… и остолбенел от увиденного.

Прямо перед острым носом телеги из темноты вынырнуло невиданное чудовище с человеческим лицом, обрамленным множеством шевелящихся щупалец. Белесые глаза без зрачков подслеповато щурились от света факелов, а многочисленные гибкие лапы шарили по воздуху, пытаясь нащупать источник света.

Лицо было единственным, что осталось у этой мутировавшей твари от человека. В остальном это была гигантская сороконожка со множеством трехпалых конечностей, оканчивающихся огромными острыми когтями.

— Итан, что это?! — крикнул Снайпер, на всякий случай занося свой тесак для удара.

Тестомес мгновенно обернулся и заорал:

— Сентипид! Руби его!!!

— Я так и понял, что он не поздороваться пришел, — произнес пришелец из иномирья, одним ударом снося сразу две когтистые конечности.

Тварь жутко, с присвистом зашипела, когда острый нос телеги пронзил ее тело. На спутников брызнуло слизью из распоротого брюха подземного чудовища.

От толчка Лис перелетел через скамью, грохнулся на спину, но лука не выпустил и даже не сломал стрелу. Вскочив на ноги, он увидел, как Снайпер ловко рубит тесаком и своим ножом направо-налево, только отлетают в стороны извивающиеся лапы и когтистые пальцы. Рядом с пришельцем из иномирья отважно размахивала своим оружием Лисса. Получалось у нее гораздо хуже, чем у профессионального воина, скорее Снайпер прикрывал девчонку, чем она ему помогала. Но все-таки Лисса умудрилась отсечь одну из конечностей сентипида и торжествующе взвизгнула. Другая бы померла на месте от одного вида подземного чудовища, а эта не боится ничего, сама в драку лезет.

От девчачьего вопля Лис окончательно пришел в себя. Вспомнив науку, полученную от ветеранов в родной деревне, он натянул лук, прицелился и аккуратно всадил стрелу прямо в глаз жуткого монстра.

От страшного шипения, которое издал сентипид, заложило уши. Захотелось бросить лук, упасть на дно телеги, обхватить голову руками и лежать так, пока не прекратится кошмарный звук, казалось разрывающий мозг изнутри. Но Лис лишь рванул из колчана новую стрелу и, изо всех сил оттянув назад тетиву, послал ее вслед за второй.

Повторить удачный выстрел не получилось. Парень метил во второй глаз, а попал немногим ниже подбородка. Правда, шипение тут же прекратилось, перейдя в бульканье. Тварь перестала пытаться выудить лапами людей из телеги и качнулась назад, словно большая рыбина, пытающаяся сорваться с остроги.

Окованный железом острый нос лодки-телеги с мерзким чавканьем вышел из брюха гигантской сороконожки. На нем остались петли сокращающихся внутренностей, похожие на подыхающих змей. Увидев это, Лисса побледнела и, выронив палаш, перегнулась через борт.

— Все-таки девчонка, — сказал Снайпер, синхронно бросив палаш с ножом в ножны и расстегивая чехол СВД. — А я уж сомневался.

Девушку сотрясали спазмы. Лис держал ее за ремень, удивляясь про себя. Странный народ женщины. Его распоротый живот зашивала — хоть бы что. А увидела кишки мутанта, и давай блевать.

Между тем Снайпер вскинул свое оружие, ловя в прицел слабо фосфоресцирующее в темноте тело сентипида, удирающего со всех ног. Нельзя, чтобы тварь ушла и привела с собой других. Значит, придется потратить еще один драгоценный патрон.

В тоннеле хлопок выстрела прозвучал оглушительно. Снайпер целился в то место, где спинной мозг твари предположительно переходит в головной — если, конечно, у мутанта, чьи предки много веков назад были людьми, остался позвоночник.

Стрелок не ошибся. Гибкое тело, испускающее слабое зеленоватое свечение, дернулось раз, другой, свернулось в клубок и замерло.

— Вот таким образом, — сказал Снайпер, пряча винтовку обратно в чехол… и вдруг замер, прислушиваясь.

В глубине тоннеля впереди слышался шелест множества когтей, разрывающих плотные покровы мха.

— Сентипиды, — с досадой произнес Тестомес. — Повылазили из боковых проходов. Теперь придется валить обратно, в ноги Спаргу кланяться.

— Не думаю, — мрачно произнес Снайпер. — Сдается мне, что эти твари недолюбливают огонь. Предыдущий клиент не только пытался нас из телеги выудить, но и явно тянулся к факелам, сбить их пытался. А здесь как живого мха море, так и сухого, отмершего.

— Ты совсем спятил, перехожий, — проворчал Итан. — Это земляной мох, он в сухом виде горит сильнее хорошего самогона. Мы ж сами тут поджаримся или от дыма задохнемся.

— А ты на что? — усмехнулся Снайпер. — Короче, я бросаю факел, а ты дуешь и гонишь огонь на мутантов.

— Вот уж не думал, что сентипиды так называются, — крякнул Тестомес, вылезая из телеги. — Ладно, попробую. Только учти, земляной мох прогорает быстро, боюсь, ты му… тан… там только шкуру подпалишь.

— И глаза, — уточнил Снайпер. — Они станут полностью слепыми, а еще им будет очень больно. Так что сразу как мох прогорит, мухой садись на свое место и дуй так, как никогда до этого.

— Понял, — кивнул Итан, оценив план. — Бросай, попробуем. Двум смертям не бывать.

Из темноты на них уже надвигалась фосфоресцирующая масса тварей. Сколько их было — пятьдесят? Сто? Кто ж его знает. Некогда считать противников, когда их слишком много. Нужно просто уменьшать их численность.

Снайпер вытащил факел из проушины, широко размахнулся и метнул его вперед. Вращающееся огненное колесо пролетело метров десять и упало под лапы наступающей толпе сентипидов.

Мох вспыхнул сразу, как порох, на который уронили спичку. Раздавшееся шипение множества глоток слилось в единый нестерпимый звук, однако люди подстраховались, зажав уши, — все, кроме Итана, который, набрав в легкие побольше воздуха, дунул изо всех сил.

Мгновенно поднявшийся вихрь не затушил языки ревущего пламени, а швырнул их на монстров. Возможно, Тестомес знал какое-то особое заклинание, так как от колдовского ветра огонь не умер, а стал еще злее и опаснее. Его ослепительные плети словно живые хлестали подземных чудовищ, а те лишь беспомощно махали кошмарными гибкими лапами, на глазах покрываясь волдырями и черными язвами ожогов.

— Быстрее, — заорал Тестомес, бросаясь к телеге. — Мох сейчас прогорит!

Четыре руки подхватили старика и забросили его в телегу. Итан — и откуда только силы взялись — метнулся в свое кресло и, сложив ладони, принялся дуть в них что есть силы.

— А вот теперь точно будет весело, — сказал Снайпер, вновь берясь за свое оружие, заляпанное слабо светящейся кровью. Лис спрятал лук в налучье и достал меч. В том, что им предстояло сейчас сделать, дальнобойное оружие было бесполезным. Лисса еще не до конца пришла в себя, но уже подобрала оброненный палаш и явно готовилась к битве.

— Побереги себя, девочка, — сказал Снайпер, глядя в глаза жрице дракона. — Ложись на дно телеги и не шевелись. Глядишь, прорвемся.

— Я лучше вас поберегу со спины, Снар. И дедушку Итана, — сказала Лисса, покрепче сжимая рукоять палаша. — Он защищаться не сможет, ему дуть надо.

Снайпер не стал больше спорить, лишь кивнул. Действительно, время разговоров прошло. Настала пора серьезной битвы.

Телега набирала скорость. Впереди, меж умирающих языков пламени, колыхалась каша из когтей, щупалец и опаленных человеческих лиц, искаженных страданием.

— Они же… люди, — раздался позади неуверенный голос Лиссы.

— Возможно, — бесстрастно произнес Снайпер. — Но мы тоже люди, которым нужно дойти до конца тоннеля. А еще они только что собирались сожрать нас. Так что…

Он не договорил. Огонь, потревоженный колесом телеги, взметнулся вверх, и Снайперу пришлось закрыть глаза рукавом куртки. А потом он рубанул «Бритвой» по ближайшей оскаленной морде, вынырнувшей из темноты.

Сентипид с рассеченным надвое лицом отпрянул в сторону, освобождая путь. Как и любые другие живые существа, гигантские подземные сороконожки боялись боли и потому, почувствовав ее, рефлекторно спешили убраться подальше. Правда, тех, кого не настиг ожог или удар клинка, приходилось снова и снова убеждать в необходимости уступить дорогу.

Снайпер с Лисом рубили не переставая. Каждый удар заставлял тварей немного отступать назад или отшатываться в сторону, а значит, освобождал место для проезда. Тестомес дул не сильно, но и не слабо, и телега катилась на средней скорости, скользя колесами по светящейся крови.

Толстые кожаные куртки спасали бойцов от скользящих ударов когтей, и хоть это было отрадно. Лис поднимал меч, опускал его, чувствуя ладонями через рукоять, как лезвие с треском прорубает плоть и скрипит, проходя меж позвонками. Одно дело рубить соломенные чучела деревянными мечами, и совсем другое рассекать живую плоть настоящим клинком. Скверное дело, омерзительное до тошноты, но, к сожалению, необходимое во все века в любом из миров. Убийство — это жизнь для тебя и тех, кто тебе близок, начиная от забивания коровы на мясо и заканчивая уничтожением врагов…

Лис рубил, утешая себя мыслями об оправдании того, что он делал сейчас, но лучше от этого не становилось. На душе было гадко, и он уже понимал — это ощущение не смыть ни временем, ни рассуждениями, ни потоками чужой крови, пролитие которой постепенно начало входить у него в привычку. Теперь понятно, почему так неохотно рассказывали в деревне ветераны о своих подвигах на войне. Потому, что, наверно, очень тяжело вспоминать, как ты отнял чью-то жизнь — пусть даже это была жизнь ужасного мутанта. Вот оно, бремя воина, которое он будет нести всю оставшуюся жизнь. Неподъемное бремя отнятых жизней, с каждым ударом становящееся все тяжелее и тяжелее…

Острый нос телеги-лодки порой отодвигал в сторону, а порой и пропарывал податливые тела сентипидов, и тогда их приходилось сбивать ногами… или разрубать на части. Они были довольно рыхлыми, эти мутанты, выросшие в полной темноте и сейчас ослепленные неистовым огнем. Да, они махали конечностями, стремясь достать ими своих убийц, но получалось у них это неважно. Лис уже приноровился уворачиваться от когтей и раззявленных пастей и сейчас просто выполнял страшную, но необходимую работу — впрочем, как и остальные пассажиры необычного транспортного средства.

Наконец сентипидов стало меньше. То ли расползлись по норам, невидимым в темноте, то ли Снайперу с товарищами просто удалось, наконец, прорубиться сквозь толпу мутантов. Тестомес сразу же набрал в грудь воздуха и принялся дуть с удвоенной силой. Телега взяла разгон и понеслась по тоннелю, прямому, словно стрела. В ушах засвистел ветер…

Снайпер равнодушно обтер об рукав клинки ножа и палаша, спрятал их в ножны, после чего, прищурившись, уставился в темноту прямо по курсу. Не человек, а машина для убийства. Лису стало немного не по себе.

— Как ты можешь… так? Без эмоций, запросто…

— С эмоциями меня давно б убили, — ровно ответил Снайпер. — Драться надо спокойно, иначе проиграешь.

— Это не игра, это убийство. Понимаешь? Убийство…

Лиса слегка трясло. Странно… Волка убил — более-менее спокойно себя чувствовал. От оборотней отбился — тоже вроде все нормально было. Тут же — будто прорвало…

— Понимаю, — так же спокойно отозвался Снайпер. — Это у тебя истерика, парень. Не ты первый. Обычно случается со многими, когда приходится сразу убить несколько врагов. Сейчас ты десятка два мутантов покрошил и чувствуешь себя редким гадом, верно? Так вот, если хочешь выжить в любом из миров, примирись с мыслью, что есть одно простое правило: или ты — их, или они — тебя. Убьют, заставят работать на себя за гроши, превратят в нищего бродягу — неважно. Все это просто разные виды смерти. Поэтому есть два варианта жизни: или ты — их, или сойди с пути, который ты выбрал, и умри. В этом нет ничего зазорного, потому, что это будет твой выбор и потому, что умерших — большинство. Ты просто станешь одним из многих. Я же пока что живой и надеюсь пожить еще маленько.

Снайпер умолк, продолжая вглядываться в темноту. А Лис сел на лавку и тупо уставился на соседнюю лавку, сплошь залитую светящейся кровью. Факелы, в общем-то, больше были не особо нужны — крови было много, и она была повсюду. И в ее свете лица спутников казались жуткими, гротескными масками, гораздо более страшными, чем морды сентипидов.

Слова пришельца из иномирья бились под черепом в такт пульсу:

«Или ты — их, или они — тебя… Убьют, заставят работать на себя за гроши, превратят в нищего бродягу — неважно… Все это просто разные виды смерти… Поэтому есть два варианта жизни: или ты — их, или сойди с пути, который ты выбрал, и умри»…

В этих словах была горькая правда… Каждый норовит урвать кусок пожирнее, что животное, что человек. Даже среди деревьев высокие и мощные исполины заслоняют солнечный свет более молодым, давя при этом толстыми корнями слабую корневую систему возможных конкурентов. Даже насекомые дерутся друг с другом, за что — непонятно, но, видать, есть у них на то свои причины. И сегодня: если б не нашли Снайпер с Тестомесом способ пробиться сквозь мутантов, сожрали б те их за милую душу. Вроде все очевидно, так почему ж так на душе-то тяжко?

— Это потому, что у тебя душа есть, — сказала Лисса, присаживаясь рядом. — У других ее нету, вот им и все равно.

Лис удивился. Неужто, задумавшись, начал вслух говорить сам с собой? Или же жрица дракона почувствовала его состояние и случайно ответила на невысказанный вопрос? Впрочем, это уже неважно.

— А у него что ж, нет души? — негромко произнес Лис, кивнув в сторону Снайпера.

— Есть, — так же тихо ответила девушка. — Только зачерствела она, превратилась в камень. И капля живой воды, которая может ей помочь, осталась очень далеко.

— В его мире?

— Думаю, да, — кивнула Лисса. — Знаешь легенду о Розе Миров?

— Нет, — качнул головой Лис.

— Тогда слушай. Это продолжение Старой Легенды, которое много лет назад запретили Чистильщики веры, и лишь жрецы дракона знают ее. Древняя Война не только уничтожила этот мир. Страшные удары Огненных Стрел разорвали не только небо и землю. Они пробили дыры между мирами, и жуткие монстры хлынули оттуда дожирать тех, кто сумел выжить. Люди ушли под землю, а на поверхности долгие годы царствовали чудовища. Потом наступила лютая зима. Почти все чудовища погибли, остались только самые умные и живучие.

— Драконы?

— Да. Зима длилась долго, десятки лет. Драконы совершенствовались в мудрости и искусстве выживания, пока не кончилась зима и наверх не вышли люди. Они построили города над своими подземными убежищами и при этом обнаружили, что некоторые из них умеют повелевать силами природы. А лучшие из них, те, кого потом прозвали Высшими, сумели найти почти затянувшиеся от времени порталы между мирами. Всего Высших было восемь, и каждый из них ушел через свой портал, чтобы больше никогда не вернуться. Время от времени порталы открываются, причем каждый раз в новом месте. И каждый раз Посвященные ждут, не вернется ли кто-то из Высших.

— Разве они не умерли? — усомнился Лис. — Ведь прошло так много лет.

— Сила Высших была настолько велика, что они вполне могли победить смерть, — ответила Лисса. — Со времени их ухода и наш мир, и те, что лежат за порталами, стали называть Розой Миров.

— Похоже на Розу ветров…

— Похоже, — согласилась Лисса. — Ветры иномирья дуют так же непредсказуемо, как и обычные вихри, и порой случается, что человек из нашего мира исчезает во внезапно открывшемся портале. Или же в наш мир попадает кто-то, случайно или намеренно перейдя границу Розы Миров.

— А есть те, кто может это сделать по собственной воле?

— Есть, — кивнула Лисса. — Такого человека называют перехожим, бродягой с каменным сердцем, потерявшим в родном мире живую искру своей души.

— Или оставившим ее там намеренно, — задумчиво проговорил Лис.

— Как это? — не поняла девушка.

— Не знаю, — пожал плечами парень. — Но, думаю, для того, чтобы научиться выживать в любом из миров, нужно вырвать жизнь из своей души и уйти далеко-далеко. И больше никогда не возвращаться…

Снайпер обернулся.

— Эй, молодежь, хорош философствовать. Похоже, приехали.

Порядком уставший Тестомес высунул голову из-за спинки своего кресла.

— Точно, приехали, — с облегчением вздохнул он. — А я уж боялся, что лопну с натуги.

Телега медленно подъезжала к платформе, за которой сразу начиналась широкая лестница. Темная и мрачная, какой и положено быть дороге из преддверия Обители мертвых, откуда только что сумели вырваться четверо путников, с ног до головы забрызганные чужой светящейся кровью.

Лестница сплошь заросла мхом, корнями и плющом, побеги которого были толщиной в руку человека. Пришлось достать палаши, чтобы продраться через хитросплетения растений, некоторые из которых проявляли к путникам вполне живой интерес.

— Я думала, что это змея на меня кинулась! — пискнула Лисса, когда к ее ногам упал обрубок извивающегося побега, действительно похожий на обезглавленную гадюку. — Наверху таких не водится…

— Похоже, в вашем мире что-то меняется, — сказал Снайпер, стряхивая с клинка темные капли, — тягучий сок растения был похож на быстро густеющую кровь. — Если растения-мутанты уже есть под землей, то скоро могут и наверх за добычей вылезти.

— Все может быть, — проговорил Тестомес, прислушиваясь к едва уловимому шелесту. — Наверху уже есть хищные папоротники, лет десять назад появились в одноименной долине. Думаю, ты прав, перехожий, скоро настанут веселые денечки для этого мира… Кстати, похоже, где-то неподалеку родник. Неплохо было бы смыть с себя эту светящуюся гадость, а то у меня уже от нее все тело свербит.

Родник действительно оказался рядом, правда, пробиться к нему оказалось непросто — в живительной влаге нуждались не только люди, но и растения. Тестомес подсказал: оказалось, некоторых особо активных нужно срубать под корень, иначе их гибкие ветви будут хватать за ноги даже будучи отрезанными и брошенными на землю. Лишь с уничтожением самого растения прерывалась ментальная связь между ним и его частями, отсеченными от ствола.

Родник бил прямо из стены на высоте человеческого роста. Мох, в изобилии росший под ним, глушил падение прозрачной струи, и, если б не идеальный слух Итана, вполне можно было бы пройти мимо, даже не заподозрив, что рядом есть источник чистейшей воды.

— Ну, кто первый, — хмыкнул Тестомес, довольный тем, что нашел столь необходимый всем спутникам подарок природы.

— Давай я попробую, — сказал Снайпер, скидывая на ковер из мха чехол с винтовкой и делая шаг вперед.

Вода оказалась ледяной, но стрелок терпел, смывая с лица и одежды свернувшуюся кровь сентипидов. Сделать это получилось на удивление быстро — то ли кровь имела свойство почти мгновенно растворяться в воде, то ли подземный родник обладал воистину волшебными свойствами. Снайпер мгновенно продрог до костей, но вылез из-под природного душа, лишь когда отстирал одежду и полностью смыл с себя пот, копоть и запекшуюся кровь мутантов.

— Как же теперь в мокром-то ходить… — проговорила Лисса, деликатно отвернувшаяся во время помывки.

— Дело привычки, — сказал Снайпер, натягивая на себя хорошо отжатую, но сырую одежду. — Но так все лучше, чем светиться, как радиоактивная елка и чесаться, словно шелудивая крысособака.

— Ну вот, опять он по-своему что-то бормочет, — буркнул Тестомес, окунаясь под ледяную струю. — Чем такое слушать, пойду-ка я лучше свежезаморожусь…

Через полчаса продрогшие, но довольные спутники возобновили подъем по лестнице. От людей шел пар, одежда стремительно высыхала прямо на них — рубить корни и живой плющ приходилось без остановки.

Наконец растения стали попадаться реже, а потом и вовсе исчезли. Лестница сузилась и потихоньку превратилась в винтовую, без перил, с высокими каменными ступенями, местами осыпавшимися от времени.

— Что-то это все мне напоминает… — пробормотал Лис себе под нос.

Он определенно был здесь, на этой лестнице, только, возможно, выше… Хотя нет. Вот по правую руку обозначился знакомый проход, ведущий в каземат, где парень провел ночь перед… Посвящением? Да нет, перед казнью, на которую его обрек мессир. Кстати, а что все-таки на самом деле значит это слово?

Он и спросил, ни к кому конкретно не обращаясь.

Тестомес обернулся, жуя на ходу очередной кусок сушеного мяса, внимательно посмотрел в глаза парню и ответил:

— Так издавна называют главу Гильдии Воинов ночи. Это он лишил тебя языка?

— Он.

— Что ж, не исключено, что сегодня у тебя будет еще одна возможность с ним увидеться.

Парень ничего не ответил, лишь крепче стиснул рукоять меча…

В стене справа от лестницы стали появляться новые проходы, из которых тянуло сыростью, плесенью, вонью разлагающейся плоти, еще чем-то незнакомым, будто на теплую сковороду маслом плеснули и оставили постоять…

— Стоп, — сказал Снайпер. — Пахнет ружейной смазкой и сгоревшим порохом. Думаю, нам сюда.

На вид проход ничем не отличался от остальных, разве что был уже других, но пришелец из иномирья шел вперед уверенным шагом, словно сам сложил сюда древнее оружие…

Путешествие оказалось недолгим. Тоннель был не только узким, но и коротким, оканчивающимся стальной дверью, которую вряд ли вынес бы даже самый мощный крепостной таран. Вдобавок путь к двери перегораживала прозрачная стена, по которой время от времени пробегали едва заметные волны.

— Щит мертвой воды, — скрипнул зубами Тестомес. — Водяной, сволочь, постарался. Полагаю, тот самый маг, что присутствовал на нашей с Лисом казни, — другого специалиста такой силы на полтыщи полетов стрелы в округе не найти. Дотронешься до этой пленки, и щит выпьет всю жидкость из твоего тела.

— То есть, эта прозрачная стена заряжена силой, которая иссушает живую плоть? — зачем-то уточнил Снайпер.

— Ну да, — пожал плечами Тестомес. — Я ж говорю: похоже, что до оружия Гильдии нам не добраться…

Итан говорил, а Снайпер уже шел к магическому щиту, на ходу доставая из чехла один из своих ножей.

— Что он делает? — выдохнула Лисса.

— По-моему, Снар просто сошел с ума, — с грустью в голосе произнес старик. — А жаль, хороший был воин…

Лис хотел было броситься вперед и попытаться остановить пришельца из иномирья — даже если боевой товарищ слетел с катушек, это не повод для того, чтобы позволить ему убить себя об магическую стену. Он даже сделал шаг вперед, но не успел — перехожий сделал все очень быстро…

Достав нож, Снайпер с силой всадил его в Щит мертвой воды по самую рукоять…

Прозрачная стена вздрогнула, как живое существо, получившее опасную рану. По ней пошли круги, словно по поверхности пруда, в который бросили камень. Только это были круги цвета очень темной крови, какая бывает обычно у свежего трупа.

Щит мертвой воды дрожал и вибрировал, теряя прозрачность. Теперь он весь уже был цвета крови, и эта жуткая стена явно грозила с минуты на минуту рухнуть на Снайпера. Но тот так и не отпустил рукоять своего ножа.

И тут произошло странное. Послышался свист, какой издает медный чайник, слишком долго гревшийся на углях… и вдруг стена исчезла, словно ее никогда и не было. Но Лис был готов поклясться, что огромная масса завороженной воды… втянулась в нож пришельца из иномирья.

— Как… ты это сделал? — ошарашенно произнес Тестомес.

— Это не я, — сказал Снайпер, внимательно разглядывая свой нож. По идеально ровной поверхности клинка струилось мягкое, едва заметное лазурное сияние, которого раньше совершенно точно не было.

— Это не я, — повторил перехожий, пряча в ножны свое оружие. — Это «Бритва». Она тоже умеет вытягивать жизни из наших общих врагов, и я подумал, что, возможно, эта стена обладает энергией, которая была необходима моему ножу.

— Кстати, не этим ли клинком ты вскрыл проход между мирами? — поинтересовался Итан.

— Знаешь, давай потом поговорим, — ответил Снайпер. — Сейчас меня больше всего интересует, как вскрыть эту дверь.

— Н-да, — почесал в затылке Тестомес. — Конечно, старый замок я могу отомкнуть, но, боюсь, такая махина мне не по силам.

— Думаю, я могу попробовать, — сказала Лисса, доставая из-за голенища сапога узкий кинжал, а из густых волос — длинную булавку. — Посветите мне факелами.

— Ты надеешься расковырять этого монстра парой шпилек? — слегка удивился Лис.

— Сразу видно, что ты никогда не был трубочистом, — фыркнула девушка.

Оставалось только гадать, что она имела в виду. Может, что мастеру трубного дела нужно уметь открыть дверь, если хозяева дома с проблемным камином где-то потеряли ключи. Или же навык вскрытия замков мог пригодиться стройной девушке, если ей, просочившись сквозь трубу, требовалось выйти из пустого дома с мешком наворованного добра?

Но сейчас Лису не хотелось думать о ней плохо. Оказалось, что здесь, под землей, произошло еще одно чудо. Родниковая вода, так замечательно отстиравшая одежду от крови сентипидов, смыла глубоко въевшуюся сажу с лица и волос девушки. И теперь, когда свет трех факелов осветил лицо Лиссы, парень поймал себя на мысли, что не может отвести взгляда от юной жрицы храма Дракона.

Но Лиссе сейчас было не до него. Склонившись над замком массивной двери, она ловко ввела в скважину стилет, после чего просунула туда же шпильку и принялась осторожно ковыряться в хитром механизме.

— А навык-то чувствуется, — пробормотал Итан, наблюдая за работой девушки. — Как говорится, мастерство не пропьешь и красоту сажей не замажешь…

Замок недовольно поскрипывал, а может, это были стальные ригели, понемногу выходящие из пазов, — Лис не разбирался в искусстве взлома. Он просто смотрел на девушку и удивлялся сам себе: как это он столько времени не мог разглядеть, что рядом с ним путешествует эдакая красавица?

Но наваждение длилось недолго. Замок скрипнул в последний раз, и дверь отошла в сторону.

— Учитесь, пока я жива, — улыбнулась Лисса.

— Неплохо, девочка, — крякнул Тестомес. — А я-то, дурень старый, корчил из себя мастера вскрытия замков… Ну ладно, давайте посмотрим, что там внутри.

До этого Лису не приходилось видеть, что такое настоящий арсенал. Была в деревне оружейня ветеранов с рогатинами, метательными копьями да десятком охотничьих луков. Но то, что открылось ему, глупо было даже сравнивать с крохотным деревенским складом оружия.

Помещение было огромным. Под потолком висели круглые шары, внутри которых горел холодный огонь, освещавший зал призрачным светом. Вдоль стен стояли длинные стойки из красного дерева, в которых покоились мечи в дорогах ножнах, алебарды со сверкающими наконечниками, секиры, древки которых были украшены зловещими знаками, нанесенными то ли черной краской, то ли кровью поверженных врагов. На стенах тоже висело оружие. Многие экземпляры смахивали на винтовку Снайпера или на арбалет без лука — тоже приклад, ложе, спусковой крючок. Но некоторые вообще были ни на что не похожи, лишь зловещий вид выдавал в этих предметах оружие.

Пришелец из иномирья подошел к одному из них, снял со стены, осторожно погладил куцый, словно обрубленный приклад.

— Фамас джи два снайпер,[7] — произнес он странную формулу, больше похожую на заклинание.

К прикладу странного оружия был прикреплен кожаный ремешок со специальными петлями, плотно обхватывающими две пробирки, внутри которых бился огонек — такой же, как во флаконе, найденном Тестомесом.

— Сосуды огня, — с благоговением прошептал Итан.

— Ты говорил, что их содержимое временно предохраняет эээ… огненные стрелы от вредных заклинаний. А временно — это на сколько? — поинтересовался Снайпер.

— От восхода до заката, — пояснил старик.

— Значит, на двенадцать часов, — негромко произнес Снайпер.

— Что? — не понял Итан.

— Неважно, — сказал пришелец из иномирья. Вытащив пробирки из кожаных петель и сунув их себе в карман, он повесил винтовку обратно на стену. — «Фамас» для вас будет слишком сложной. А вот это — в самый раз.

Он снял со стены другое оружие, похожее на его винтовку, только покороче и с более длинной плоской коробкой, прикрепленной внизу. Ловко отсоединив эту коробку, Снайпер заглянул в нее и недовольно хмыкнул:

— Интересно, какой идиот хранит патроны в магазине? — проворчал он. — Впрочем, на то оно и средневековье. В общем, так. Эта штука называется автомат Калашникова, величайшее оружие всех времен и народов. А эта — магазин, то есть колчан для огненных стрел. Итан, как, говоришь, твоими огненными флаконами пользоваться?

— Думаю, в боевых условиях вполне достаточно будет влить содержимое одного из них в этот странный колчан, — осторожно предположил Тестомес. — Иначе зачем бы Сосуды огня крепить к огненной трубке?

— Ну что ж, попробуем, — произнес Снайпер, взяв автомат под мышку и вытащив зубами плотно пригнанную пробку одного из флаконов. — Логика мне подсказывает, что должно рвануть. Но магия и логика, как я понимаю, вещи несовместимые.

Огненная капля скользнула внутрь магазина… и ничего не произошло.

— Пламя дракона со временем теряет свою силу, — грустно заметила Лисса. — Все, на что оно способно после долгого заключения в стеклянной тюрьме, это лишь спасти от разрушающей магии вещество, порождающее огонь.

— И этого вполне достаточно, — произнес Снайпер, присоединяя коробку обратно. После чего он протянул оружие Лису.

— Значит, так. Из арбалета стрелял?

Парень кивнул. В деревне доводилось, правда, он все-таки предпочитал лук. И ворот крутить не надо, чтоб стрелу зарядить, и вообще любимое оружие оно на то и любимое, что ловчее получается им пользоваться.

— Хорошо, что стрелял, — сказал Снайпер, щелкая какой-то пластинкой, приделанной сбоку оружия. — Это переводчик огня. Так поставишь — автомат на предохранителе. Так — стрельба одиночными, то есть нажал на спуск и полетела одна пуля.

— Что полетело?

— Так называются огненные стрелы. Если сюда щелкнешь, стрелы, то есть пули, полетят одна за другой. Доступно?

Лис кивнул. Тестомес с Лиссой тоже.

— Теперь отводишь рукоятку перезаряжания назад и отпускаешь. Всё. Закончатся патроны — отсоединяешь магазин и вставляешь полный. Патроны в него снаряжаются вот так.

Он взял пустой магазин, валяющийся в одном из ящиков, стоящих на полу, подхватил из того же ящика несколько патронов и ловко защелкнул их внутрь. После чего показал, как совмещать на одной линии мушку, целик и того, кого требуется пронзить огненными стрелами с трудным названием патроны.

— Для начала вам достаточно, дальше буду объяснять по ходу дела, — подытожил Снайпер. — В общем, разбирайте «калаши», набивайте карманы патронами и светлячковыми ампулами, и будем считать, что временно мы герои-рембы, вполне способные успешно отбиться от небольшого отряда рыцарей. Большой не потянем, так как практики у вас ноль…

— Похоже, она не заставит себя ждать, — произнес Тестомес, стоявший ближе остальных к распахнутой двери арсенала.

Там, в проходе, слышался топот множества ног и бряцанье оружия.

— Кутрубовы дети! — сплюнул Итан. — Все-таки нам не удалось обокрасть Гильдию по-тихому. И среди них тот самый водяной маг! Помогите мне замуровать этот чертов арсенал, иначе вряд ли вас спасет древнее оружие.

— Это почему? — поинтересовался Лис, наваливаясь на тяжелую дверь. Щелкнул замок, входя в паз, где-то в стене зашуршали невидимые ригели, автоматически вставая на свои места.

— Щит мертвой воды, — пояснил старик, для надежности задвигая стальной засов. — Поставит его водяной в проходе, заморозит, проделает в нем бойницы для своих, и никуда мы не денемся, пока с голоду не передохнем.

— Понятно, — кивнул Лис. — Но что мы станем делать в этой мышеловке, пока маг с членами Гильдии ночных друзей будет расковыривать эту дверь? Пат-ро-нами и правда сыт не будешь.

— Тогда давайте поищем другой выход, — предложила Лисса. — Я думаю, что к складу древнего оружия должен быть не один путь.

Она уже шла вдоль стены, внимательно вглядываясь в щербины и царапины на каменном полу. Ходила она недолго.

— Здесь, — произнесла девушка, ткнув пальцем в стойку со странным древним доспехом — шлем со стеклянным забралом, толстый суконный щит с лямками вместо кольчуги, наручи и поножи из хрупкого на вид материала.

— Что здесь? — не понял Тестомес.

— Царапины полукруглые, — пояснила девушка. — Стойка рассохлась от времени и нижним краем цепляет пол. Судя по отметинам, в этом месте стена вместе со стойкой отходит в сторону, как дверца шкафа.

— Неплохо, девочка, — сказал Снайпер, прищуриваясь и внимательно осматривая стену за стойкой. — Угу, а вот этот камешек, похоже, здесь явно лишний.

Он нажал на едва заметный выступ в стене.

Послышалось знакомое шуршание скрытого механизма, и солидный фрагмент стены отъехал в сторону, явив взорам спутников узкий проход с каменной лестницей, ведущей вверх.

— Ну что ж, добро пожаловать в пентхауз, — мрачно произнес пришелец из иномирья, делая шаг вперед.

Лис подумал, что этот суровый человек сейчас выглядит гораздо более опасным, чем всегда. Винтовка в чехле за плечом, в руках автомат, брови нахмурены, глаза горят нехорошим огнем… Судя по его виду, хорошей драки не избежать.

— Ох, не люблю я, когда он говорит непонятными словами, — вздохнул Тестомес, опуская вниз планку автомата, которую Снайпер назвал «переводчиком огня».

Лестница оказалась довольно короткой. Пройдя от силы два десятка ступеней, Снайпер уперся в преграду. Слегка постучав по ней согнутым пальцем, определил: обычная дощатая перегородка. После чего, отойдя на шаг назад, вломил по ней прямым ударом ногой.

Деревянный прямоугольник высотой в рост человека вылетел наружу, как пробка из бутылки, только сорванные петли об пол жалобно звякнули.

Снайпер перешагнул порог — и очутился в большом зале круглой формы, словно плавающем в полумраке. Десятки жаровен с красными углями, расставленных по всему залу, и светильников причудливой формы, развешанных по стенам, освещали его, но этого было явно мало, чтобы рассмотреть убранство помещения в деталях. Не исключено, что это было сделано специально. Тени, пляшущие на стенах, погружали зрителя в состояние мистического благоговения перед силами, которые человеческий разум не в состоянии постичь. Отблески пламени то и дело выхватывали из темноты то край гобелена, изображавшего битву людей с кошмарными чудовищами, то висящую на стене пару перекрещенных мечей с длинными рукоятками, то чей-то пожелтевший череп причудливой формы, покоившийся на резной подставке…

А в центре помещения стоял огромный трон из черного металла. Несомненно, его создали руки великого мастера, но при этом с головой либо творца, либо заказчика явно что-то было не в порядке. Скорее всего, и тот, и другой нашли друг друга.

Весь трон был выполнен в виде гигантского клубка змей. Черные тела переплетались друг с другом, били хвостами, кусали сородичей острыми и длинными зубами, вырывая куски плоти. Благодаря колеблющемуся пламени светильников казалось, что змеи шевелятся. Их движения завораживали, и очень трудно, нереально трудно было отвести глаза от этого зрелища…

— Проклятье, — негромко проговорил Лис за спиной Снайпера. — В этом самом зале мессир отрезал мне язык. Надо убираться отсюда поскорее.

— Парень прав, — сказал Итан, забрасывая автомат за спину и принимаясь месить руками воздух. — Плохое у меня предчувствие. Огненное оружие, конечно, штука хорошая, но лучше уж я подготовлю надежное заклинание. Чисто на всякий случай.

Лисса ничего не сказала. Она лишь крепче сжимала в руках автомат, стараясь мысленно слиться с ним воедино. Вновь зазвучали в ее голове слова приснившейся ей мертвой бабушки: «Когда наступит время битвы, нужно, чтобы жрица дракона была готова стать частью орудия мести».